Омут Мошин Алексей

16

К ОРУЖИЮ!

Найти охотников не так-то просто. Особенно если они не хотят, чтобы их находили. Так уж вышло, что именно в Питере у них есть все поводы для того, чтобы прятаться. После того как вампиры практически оккупировали город, охотникам осталось только покинуть его. Будем надеяться, что в глубоком подполье все еще теплится жизнь.

С утра мы с Димой сели на телефоны, обзвонили старых знакомых и почти потеряли веру в успех. Никто не мог подсказать, где в Петербурге найти охотников. Я уже начал думать, что таковых в этом городе и в самом деле не водится, и мы с Димкой — единственные представители этой профессии на весь Питер. Такая ответственность немного пугала.

Брат набирал очередной номер, а я сходил на кухню за прохладной «Колой» и, поставив перед Димой запотевший стакан, меланхолично посмотрел в окно. Что за невезение? На столе лежала открытая записная книга, но в ней оставались всего пара непросмотренных страниц. И что потом? Может, вампира и не застрелить из пистолета, но идти против них безоружными — все равно что броситься под паровоз в надежде, что тот успеет вовремя затормозить.

Дима поприветствовал очередного собеседника. Я не особо вслушивался в размеренный голос брата, кажется, он задавал дежурные светские вопросы о делах и здоровье — обычная прелюдия к деловому разговору. И ведь все прекрасно понимают, что человек, с которым ты не разговаривал уже несколько лет, звонит вовсе не для того, чтобы спросить, как жизнь. Но приличия есть приличия. И вы оба мучаетесь, соблюдая порядком надоевший этикет.

Наконец приветствия и обмен любезностями иссякли, и Дима перешел к сути вопроса. Без надежды на успех он вяло поинтересовался, не знает ли человек на другом конце провода адрес какого-нибудь охотника в Санкт-Петербурге. Ответ брат слушал вполуха, куда больше его интересовала «Кола». Он только и ждал, когда можно будет повесить трубку и насладиться напитком.

Неожиданно взгляд Димы, блуждавший до этого по стакану, сфокусировался, а сам он весь подобрался и выпрямил спину. Брат стал похож на принявшую стойку охотничью собаку.

— Как, говоришь, его зовут? — переспросил Дима у трубки. В ответ раздалось невнятное бормотание, и, как я ни прислушивался, мне так и не удалось разобрать слов. — Ага, — брат кивнул. Свободной рукой он слепо шарил по столу. Я подсунул ему ручку, Димка тут же схватил ее и стал торопливо писать адрес на заботливо подложенном мной клочке бумаги. Потом он несколько минут рассыпался в благодарностях, а я тем временем изучил исписанный мелким шрифтом листок с адресом питерского охотника. А я уже уверился было, что их в природе не существует.

Дима нажал на кнопку отбоя и с улыбкой повернулся ко мне.

— Да здравствуют питерские охотники! Когда поедем? — Брат мгновенно переключился на деловой лад. Одним глотком осушив стакан с «Колой», он потянулся к включенному ноутбуку.

— Продиктуй-ка адрес, — попросил Димка.

Забив название улицы и номер дома в поисковик, Дима несколько минут внимательно изучал мерцающий экран.

— Есть! — наконец провозгласил он. — Можем выдвигаться хоть сейчас.

Я посмотрел на часы: полдесятого утра.

— Почему бы и нет? — пожал я плечами. — Только сначала позвоним, а то некрасиво как-то получится.

— Куда звонить-то будем?

— А разве там нет номера телефона? — Я перегнулся через стол и заглянул в ноутбук.

— Не-а. Будем незваными гостями.

По дороге в голове вертелась пословица: незваный гость хуже татарина. Верно на все сто. А как поступают с такими гостями охотники, которые вынуждены бороться за свою жизнь в городе, кишащем вампирами? Какая-то часть меня знала ответ, но боялась произнести его вслух. Оставалось надеяться, что нас хотя бы выслушают, прежде чем начнут стрелять.

Дом оказался самым обычным людским муравейником в десять этажей. Он выглядел весьма непрезентабельно, хотя, судя по всему, был построен не слишком давно. Дверь единственного подъезда болталась на петлях, при каждом новом порыве ветра ударяясь об косяки издавая жалобный стон. Дима недоверчиво осмотрел здание и поморщился, заметив неубранные мусорные баки, напоминающие Везувий, извергающийся мусорными пакетами.

— Адрес верный? — окинув взглядом скорбный пейзаж, поинтересовался брат.

— Боюсь, что да.

Печально вздохнув, я вышел из машины. Что за охотники живут в таком месте? Конечно, никто не рассчитывал увидеть трехэтажный особняк с позолоченной калиткой, но панельный дом в захудалом спальном районе как-то не вязался с образом истребителей нечисти.

Очутившись в подъезде, мы одновременно скривились. Запах тут стоял просто жуткий. Пахло кошачьей мочой, картофельными очистками и прокисшими щами. Сплетаясь, эти ароматы создавали неповторимую атмосферу российской многоэтажки.

Двери лифта нехотя разъехались в стороны, и перед нами встал выбор: ехать в тесной, вонючей и абсолютно ненадежной кабине или подниматься пешком на восьмой этаж. Дима выбрал первый вариант. Всю дорогу наверх я про себя молился, чтобы лифт оказался более прочным, чем можно было предположить на первый взгляд. Урча и подрагивая, кабина упорно ползла вверх. Через пару минут двери, скрипнув, отворились, и мы вывалились в относительно безопасный коридор.

— Квартира номер сто четыре, — Дима указал вправо на обитую коричневым дерматином дверь.

— Ну, с богом, что ли, — я шагнул к двери и нажал на кнопку звонка.

Раздалась переливчатая трель соловья, и на секунду все стихло. Как я ни прислушивался, так и не смог уловить ни звука. Наверное, поэтому внезапно распахнувшаяся входная дверь напугала меня. Отпрянув, я налетел на стоящего сзади брата. В проеме показался высокий плечистый парень в спортивном костюме, он внимательно изучал нас. Парень был почти черным от загара. Бывает загар из разряда «двадцать дней на море»; загар нашего визави можно было отнести к категории «полгода в пустыне». Правой рукой парень облокотился на косяк двери, почти наверняка пряча за ним оружие. В принципе, это было хорошим знаком. Значит, мы пришли по адресу.

— Че надо? — изображая блатного, спросил парень. На вид ему было лет двадцать пять, и меньше всего он походил на гопника. Его выдавали живые, умные глаза, зорко следящие за каждым нашим движением.

— Поговорить, — я примирительно поднял обе руки перед собой ладонями вперед, демонстрируя отсутствие оружия. — Мы вроде как из одной организации.

— Да ну? — с сомнением хмыкнул он, но дверь не закрыл.

Дима, обогнув меня, выступил вперед и протянул руку для приветствия.

— Мир тебе, брат, — Димка обескураживающе улыбнулся, и… случилось чудо: парень мгновенно расслабился, заулыбался в ответ и сердечно пожал предложенную руку.

— Входите, входите, — отступая вглубь квартиры, зачастил хозяин. — Давно у нас не было таких гостей. Меня, кстати, Сергеем зовут.

Весь блатной налет растаял, и хозяин превратился в общительного молодого человека, говорящего на относительно нормальном русском языке. Оставив нас в коридоре разуваться, он скрылся за одной из дверей.

— Что ты такое сделал, что он так легко тебе поверил? — прошипел я.

Дима развел руками:

— Да просто код сказал, — и, не дожидаясь моей реакции, поторопился вслед за Сергеем. Правильно сделал: мне вдруг захотелось влепить ему хороший подзатыльник.

Комната, куда мы прошли, оказалась светлой и неожиданно просторной. Не считая пары стульев, здесь не было мебели. Зато все четыре стены занимали стеллажи с оружием разного калибра. Глаза разбегались от такого изобилия. Кавказская овчарка, лежащая на полу, злобно оскалилась, заметив нас. Но Сергей шикнул на нее, и собака мгновенно присмирела, хоть и продолжала следить за нами внимательными глазами сторожевого пса.

— Ого, сколько всего интересного! — Дима восхищенно присвистнул, рассматривая стеллажи так, словно попал в музей.

— Вы ведь за этим пришли, — Сергей даже не спрашивал, он утверждал. Видимо, снабжать других охотников оружием было его повседневным занятием.

— Что возьмем? — Димка вопросительно посмотрел на меня. На лице брата застыло мечтательное выражение. Он выглядел как ребенок, попавший в магазин игрушек.

— Выбирай сам.

После этих слов Дима совершенно расцвел и полностью погрузился в мир оптических и открытых прицелов. Меня же больше интересовал Сергей, а точнее — та информация, которая могла у него быть.

— Слушай, — я подошел ближе к парню, — что у вас тут слышно про вампиров?

Сергей хмыкнул.

— Да у нас только про них и слышно. Этот город давно уже принадлежит кровопийцам. — Парень скривился, словно вместо сладкой конфеты кто-то подсунул ему горькую таблетку.

— И ничего нельзя поделать?

— Можно, — он деловито кивнул, — свалить отсюда подальше. Кстати, советую: реальный выход. Все равно их не одолеть, — внезапный порыв откровенности заставил Сергея наклониться ко мне и прошептать: — Здесь всем заправляет «первый».

Отодвинувшись, он выжидательно посмотрел на меня, желая насладиться произведенным эффектом. К сожалению, я его разочаровал — ведь его эта информация не была для меня новостью.

— Тебе что-нибудь известно об этом «первом»?

— А что тут может быть известно? — Сергей потрепал за ухом подошедшую овчарку. — «Первые» непобедимы, так что к ним никто не суется. Кому нужна эта головная боль? Тем более что этот окружил себя не менее опасными прихвостнями. У них вроде как семья, — нервно рассмеялся охотник.

— А разве у вампиров не бывает семей? — Мне вдруг стало неприятно, что он так пренебрежительно отзывается об окружении Амаранты.

— Бывает, еще как бывает, — охотно подтвердил Сергей. — Только этот семьянин уже вырвал сердце своему сыночку за то, что тот пошел против него. Одна девчонка сбежала, а вторую при попытке удрать размазали по асфальту. Но в какой семье не бывает ссор? — подмигнув мне, весело осведомился охотник.

Я с трудом проглотил образовавшийся в горле ком. С таким существом, как Грэгори, опасно иметь дело даже его близким, что уж говорить о нас. Но оставить Амаранту в лапах этого чудовища я не мог. Кажется, «первый» не стеснялся убивать своих так называемых детей. Стоит ли, в самом деле, горевать, если в любое время можно заменить надоевшую игрушку новой?

— Вот эти, — Дима указал на два черных ствола.

Спустя полчаса у нас уже было все необходимое: два пистолета «Викинг» (конечно, они похуже, чем мой любимый винчестер, но что поделать), большой запас как обычных, так и серебряных пуль и еще несколько необходимых в работе безделушек. Наконец, мы подготовились к выполнению предпоследнего пункта: к краже донорской крови.

Должен сразу сказать, что урки из нас получились никакие. С самого начала все пошло наперекосяк, а не так, как было запланировано. Уже подъезжая к банку крови, мы поняли, что каким-то непостижимым образом ухитрились опоздать, и заветная «Газель» отъехала прямо перед нашим носом. Стоило бы отложить кражу на завтра, но то ли мы по натуре слишком нетерпеливы, то ли сказался выброс адреналина (все-таки это было наше первое дело, и мы немного нервничали), но вместо того, чтобы поступить, как здравомыслящие люди, мы бросились в погоню за злополучной машиной.

Так как за рулем сидел Дима (я должен был, угрожая оружием, забрать контейнеры у сопровождающих), то и ехали мы соответствующе. Узкие питерские улочки то и дело петляли, но наш «Рено», жалобно урча мотором и визжа тормозами, изо всех сил и вопреки Диминому управлению продолжал нестись вперед. Конечно, водитель машины, которую мы преследовали, не мог не заметить нас. Представляю его удивление! Вряд ли кто-нибудь за все время его работы пытался ограбить эту «Газель». И он поступил так, как сделал бы на его месте любой: прибавил газу, чтобы поскорее отвязаться от странной машины на хвосте.

Видя, что ситуация выходит из-под контроля, Дима тоже ударил по газам. В результате мы на скорости сто километров в час со всей дури врезались в «Газель» посреди узкой односторонней улочки. «Рено» погиб сразу; чтобы это понять, не надо было заглядывать под капот, оказалось достаточно услышать его предсмертный хрип. Мы с Димой были в лучшем состоянии, хотя и чувствительно приложились к приборной панели.

Придя в себя, я с досадой констатировал, что нос снова разбит, утер кровь рукавом рубашки и повернулся проверить, в порядке ли брат. На его удачу, он обошелся лишь небольшой царапиной на левой скуле.

— Цел? — прохрипел я, пытаясь остановить кровь, которая тонким ручейком текла из многострадального носа.

— Вроде, — пробормотал Димка, ощупывая грудную клетку.

В это время из «Газели», которая в силу своих габаритов почти не пострадала, вылез водитель (не помню, упоминал ли я, что это был великан под два метра ростом?) и направился к нам. Тихо застонав в предвкушении интересного продолжения этого дня, я откинулся на спинку сиденья. На мою удачу, водитель подошел с Диминой стороны.

— Ты что, псих? — с возмущением и обидой в голосе спросил он у брата.

— Полный, — вместо Димы прогнусавил я, так как зажимал нос, рассчитывая остановить кровотечение.

— Может, оценим ущерб? — неожиданно предложил брат с самой добродушной в мире улыбкой.

Водитель с сомнением посмотрел на меня, решая, не сбежали ли мы из близлежащего дурдома, но вид моего искреннего возмущения (а я действительно был зол на Димку за разбитый нос) убедил его, по крайней мере, в моей вменяемости. И он принял Димино предложение.

Выходя из машины, брат на секунду обернулся ко мне и подмигнул, и я с ужасом осознал, что это еще далеко не конец. Дима умудрился встать так, чтобы водитель «Газели» оказался ко мне спиной. Пока он рассматривал вмятины на кузове, брат показывал пантомиму, смысл которой сводился к следующему: я должен выйти из машины и, угрожая пистолетом, отобрать у водителя ключи от «Газели». Если бы все не было настолько серьезно, я бы, наверное, даже рассмеялся, так забавно выглядели ужимки брата.

Мне оставалась только подчиниться Димке. Кряхтя, как столетний старец, я не без труда вылез из останков «Рено». Просто везение, что водитель был так увлечен перечислением убытков, что не обратил на меня внимания. Достав пистолет из-за ремня джинсов, я подошел к нему почти вплотную и приставил дуло к затылку.

— Ключи, — приказал лаконично, сплюнув на асфальт собственную кровь.

От такой наглости водитель замолчал на полуслове и повернулся ко мне, видимо, для того, чтобы посмотреть в мои бесстыжие глаза. Не знаю, что он там увидел, — я был чертовски зол на весь окружающий мир, и это, скорее всего, весьма красноречиво отражалось намоем лице. Во всяком случае, спорить он не стал и без сопротивления выполнил мои требования.

— Я поведу, — желая помочь, бодро предложил Дима.

— Только через мой труп, — оборвал я этот фонтан энтузиазма.

Забравшись в «Газель», я завел мотор, и машина послушно покатила вперед. Удар в зад не нанес ей сколько-нибудь ощутимого вреда, и, не считая чуть помятого кузова, она была в полном порядке.

— Здорово мы все провернули! — резвился Димка на соседнем сиденье.

Я бросил на него испепеляющий взгляд и промолчал.

— У тебя идет кровь, — заметил брат, указывая на мой расквашенный нос, который от такого варварского обращения (второй удар за последние две недели) никак не желал перестать кровоточить.

— Ты тоже это заметил?

— Сердишься? — с заискивающими нотками в голосе поинтересовался Дима.

Чтобы хоть немного успокоиться, я сделал пару глубоких вдохов, уже привычно вытер рукавом скопившуюся над верхней губой кровь и поинтересовался:

— Ты лучше скажи, вор в законе, что нам дальше-то делать? Или, может, ты думаешь, что на этой машине нас никто не заметит?

— Нам надо бросить ее и пересесть на другую, — без запинки просветил меня Дима насчет наших дальнейших действий.

— Ага, у меня как раз тут одна есть на примете. Стоит в соседнем переулке.

Дима задумчиво почесал кончик носа.

— А до дома не дотянем?

— И припаркуем «Газель» под окном? Правильно говорил отец: «Если хочешь, чтобы что-то было сделано хорошо, делай это сам», — процитировал я папино любимое выражение и свернул вправо в узкую, зажатую между домами улочку.

Через несколько метров остановил «Газель» и заглушил мотор.

— Почему встали? — Дима выглянул в окно, ища причину задержки.

— Потому что я знал, с кем иду на дело, и разработал запасной план, — с этими словами я вышел из машины и подал брату знак следовать за мной.

Незадолго до ограбления я нашел в подъезде дома, где мы снимали квартиру, черный вход. Он вел в соседний переулок, где прохожие были большой редкостью. Именно этим входом я и решил воспользоваться. Мы с Димой перенесли несколько холодильных ящиков в подъезд, откуда брат мог самостоятельно оттащить их в квартиру. После, не теряя времени, я снова сел за руль «Газели» и отогнал ее подальше от дома.

К тому моменту, как я вернулся назад, кровь уже перестала идти из моего многострадального носа. Осмотрев себя в зеркале, я с удивлением заметил, что мне снова повезло, и нос не сломан.

— Ну, как ты? — заботливо поинтересовался Дима.

— Бывало и хуже, — я уселся в кресло и приложил к носу пакет со льдом.

— Когда приступаем? — нетерпеливо подался вперед брат.

— Я уже сомневаюсь, что мне стоит брать тебя с собой.

— Обещаю, я буду паинькой. Клянусь неукоснительно выполнять все инструкции и четко следовать плану, — произнося это, он положил правую руку на сердце и выглядел при этом как юный комсомолец, вступающий в партию.

Я посмотрел в его честные глаза и усомнился в правдивости клятвы. Но другого выхода все равно не было — в одиночку мне не справиться. Ведь похитить вампира сложнее, чем в день ВДВ прогуляться по парку.

17

ПОХИЩЕНИЕ

Снова пришлось взять машину напрокат. На этот раз я предъявил собственный паспорт, так как ничего противозаконного с точки зрения российского законодательства мы делать не собирались. Так в нашей команде появился новый игрок — синий «Вольво».

Мы собирались отследить все передвижения Амаранты в поисках наиболее подходящего момента для похищения. Как бы странно это ни прозвучало, но я в самом деле хотел выкрасть любимую девушку из-под носа у семейки вампиров. Выгода от этого мероприятия казалась немалой и сулила разнообразные блага. Во-первых, можно было наконец спокойно, без свидетелей поговорить с Амарантой и попытаться убедить ее в искренности моих чувств; во-вторых, она бы избавилась от гнетущего влияния Грэгори, пусть даже вопреки ее желанию. Но я верил, что ей будет достаточно провести немного времени вдали от «первого», чтобы снова прийти в норму и выбросить из головы все мысли о своей вампирской сущности. Конечно, по собственной воле она со мной не сбежит (проверено опытным путем), и переубедить ее не в моей власти, так что я решил прибегнуть к наиболее весомому доводу в любом споре — грубой силе. Эмми наверняка будет некоторое время злиться, но я надеялся, что она быстро остынет и оценит мои усилия.

План имел довольно четкую структуру, каждая его деталь была тщательно продумана, и ничего непредвиденного, казалось бы, не могло произойти. Но я не учел, насколько сильным окажется желание Амаранты вернуться к Грэгори.

Как только страсти после ограбления «Газели» с донорской кровью немного улеглись, мы сразу же начали слежку за Эмми. Нос почти зажил, и я снова мог показываться на люди, не рискуя привлечь к себе ненужное внимание.

Наблюдательный пункт устроили неподалеку от клуба, так как адрес Амаранты до сих пор не был нам известен. Вечером припарковали машину на противоположной стороне улицы чуть в стороне от «Blood» и принялись ждать, когда подъедет уже знакомая мне компания вампиров.

Ближе к двенадцати часам ночи странная семейка вампиров в самом деле явилась. К клубу подкатили два автомобиля с тонированными стеклами: огромный темно-бордовый джип и ненамного более скромный черный «Мерседес» последней модели. Кажется, Эмми не приходилось бедствовать. Думаю, теперь она и вовсе позабыла, что такое лишения, в том числе кулинарные. И, хотя я не завистлив по натуре, меня все же неприятно зацепило это богатство. Почему-то всегда получалось именно так: злодеи имеют все, а добропорядочные граждане вынуждены считать каждый рубль. Видимо, порок притягивает деньги; как иначе можно объяснить такую несправедливость?

Дима видел друзей Амаранты впервые и не мог удержаться от комментариев. Разумеется, самое неизгладимое впечатление на него произвела Лидия. Разглядывая светловолосую девушку-вампира в бинокль ночного видения, брат пробормотал:

— А я думал, что ангелы — это миф.

— Не забывай, она вампир, — наставительно произнес я.

— Уж кто бы говорил, — ехидно заметил Димка, имея в виду, конечно, мои чувства к Эмми. — Почему ты мне раньше не говорил, что среди них есть такая красавица? — Как только группа скрылась за дверями ночного клуба, он повернулся ко мне.

— Я просто забыл.

Дима недоверчиво посмотрел в мои честные глаза. Пожалуй, ему действительно было сложно поверить, что можно забыть о встрече с идеальной (по крайней мере, с точки зрения внешности) девушкой. Брат был увлекающейся натурой, и его реакция на Лидию всерьез обеспокоила меня.

— Как ее зовут? — все не унимался Дима, и я решил сменить тему:

— Лучше скажи, что ты думаешь по поводу Грэгори. — Я сидел за рулем, не рискуя доверить управление брату, и тот имел возможность хорошо рассмотреть всех членов этого кровососущего сообщества.

— Это самый высокий? — уточнил он, и я кивнул в ответ. — Опасный, — с ходу определил Дима главную черту Грэгори, — думаю, его следует избегать. Если он нас поймает, убьет. Мы даже пикнуть не успеем.

Я снова кивнул и задумчиво посмотрел в сторону клуба. Димины слова вернули меня к реальности и впервые заставили задуматься, не слишком ли мы рискуем. Ведь, в конце концов, речь идет не только о моей жизни.

— Но еще хуже, кажется, самый молодой из них, — прервал мои размышления Димка.

Я вопросительно посмотрел на него, не сразу догадавшись, о ком идет речь:

— Молодой?

— Да, — терпеливо пояснил брат, — тот, что с пшеничными волосами, похожий на сказочного принца.

В памяти мгновенно всплыло улыбающееся лицо Дитриха, и внутренности тут же отозвались глухой болью.

— Он действительно не самый приятный персонаж, — я поежился, стараясь успокоить впавший в панику организм, который неожиданно остро вспомнил все то, чем мы с Дитрихом занимались наедине в комнате с прикрученным к полу стулом. — С чего ты решил, что его следует опасаться в первую очередь?

— Я заметил, как он осматривался вокруг, когда выходил из машины. Ему явно не занимать мастерства. Готов поспорить, что он у них играет роль основной боевой единицы.

Я понимал, что доверять в этой группе вампиров не стоит никому, даже несмотря на то, что один из них помог Амаранте устроить мой побег. Думаю, он сделал это исключительно ради нее, поэтому нет никакой гарантии, что он одобрит похищение Эмми.

Но самым обидным оказалось то, что Эмми выглядела вполне спокойной. Как бы Грэгори ни отнесся к тому, что она меня отпустила (интересно, как она сумела выкрутиться?), он не сделал ей ничего плохого. Это меня поразило. То есть, конечно, здорово, что с Амарантой все в порядке, но кто бы мог подумать, что вампиры способны прощать? Вспомнилось, как когда-то я сам отпустил Эмми из плена, и как к этому отнеслись мои друзья и члены семьи. Они, возможно, не совсем поняли причины моего поступка и не одобрили его, но все же простили. Хорошенько подумав над этим, я пришел к выводу, что Амаранта не лукавила назвав этих вампиров своей семьей. Мысль была не самой приятной, ведь это могло существенно снизить мои шансы на успех.

Остаток ночи мы с Димой провели в машине, наблюдая, но только ближе к рассвету вновь увидели уже знакомую компанию, которая так же дружно выходила из клуба. Женская половина группы, включая Эмми, о чем-то весело болтала, а мужчины между тем поглядывали по сторонам. Удивительно, как, в сущности, много общего в жизни вампира и охотника: и те и другие постоянно находятся в опасности и нигде не могут чувствовать себя спокойно. И мы, и они вынуждены вечно оглядываться, чтобы проверить, не крадется ли следом кто-нибудь с оружием в руках. Это было особенно печально, так как чаще всего именно наши две коалиции представляли друг для друга опасность. Может, не так уж неправы московские охотники, заключившие с вампирами перемирие?

Отмахнувшись от крамольных мыслей, я снова переключился на наблюдение — как раз вовремя, чтобы заметить, как подозрительно долго и внимательно Дитрих смотрит на нашу машину (а ведь мы поставили ее достаточно далеко от входа в клуб).

— Видел? — прошептал Дима, когда вампиры скрылись в салонах автомобилей.

Я не торопился с ответом, обдумывая сложившуюся ситуацию.

— Думаешь, он нас заметил?

— Надеюсь, что нет, ведь я еще молод и слишком хочу жить, — через силу улыбнувшись, ответил брат. — Но если серьезно, — он сменил тон, — то завтра нам лучше поменять автомобиль и место парковки.

Я одобрил его идею. С тех пор мы каждый вечер подъезжали к клубу в новой машине (для этого пришлось побывать, наверное, во всех автомобильных прокатах Питера) и парковались в разных местах. Наше небольшое расследование показало, что Эмми и остальные все ночи проводят в клубе. Ничего хорошего в этом не было, так как друзья Амаранты не отпускали ее ни на шаг, а в присутствии Грэгори и Дитриха нечего и думать выкрасть девушку. Такая попытка, безусловно, стоила бы нам жизней. Мы также боялись преследовать вампиров. С нас вполне хватило одного пристального взгляда Дитриха.

Примерно дней через пять, когда мы уже начали подозревать, что вампиры всегда будут ходить вместе, девушки приехали одни. Это была настоящая удача. Неизвестно, выпадет ли еще когда-нибудь такой шанс, поэтому мы решили действовать немедленно, благо снотворное мы постоянно возили с собой.

Конечно, войти в клуб, где полно вампиров, я не мог, это было бы равносильно самоубийству. Ждать, когда девушки выйдут, тоже не имело смысла, ведь мужская половина вампирской семьи могла подъехать в любой момент. Поэтому в клуб отправился Дима. Его никто, кроме Амаранты, не знал в лицо; скорее всего, вампиры примут его за обычного посетителя. Значит, он сможет незаметно подойти к Эмми и попросить ее выйти на улицу, а уж там их буду ждать я. Конечно, Амаранта может и не пойти; приходилось уповать на ее природное любопытство и мою удачу.

Не стану утверждать, что с легким сердцем отпускал единственного брата в логово вампиров. Мне было очень страшно, но, видимо, чувства, как обычно, оказались сильнее здравого смысла. Что же касается Димы, то он просто не мог упустить такой шанс развлечься.

Следуя плану, я подогнал машину к служебному выходу клуба и припарковался неподалеку, чтобы не вызывать подозрений у случайных свидетелей. Следующие полчаса ожидания дались нелегко и, пожалуй, прибавили мне несколько седых волос, если вообще не сократили жизнь на пару лет. Не представляю, что брат делал в клубе так долго, но, зная его натуру, подозреваю, что большую часть времени он посвятил изучению окружающей обстановки. Ведь он впервые был в клубе, принадлежащем вампирам, и наверняка не сдержал любопытства.

В тот момент, когда я уже был готов отправиться вслед за ним, невзирая на все последствия этого необдуманного поступка, дверь черного хода отворилась, и оттуда вышли две хорошо знакомые фигуры.

Дима держал Эмми за руку и вел ее в сторону машины, что-то объясняя на ходу. Амаранта при этом выглядела обескураженной и даже встревоженной, она постоянно оглядывалась назад, словно не понимая, как вообще очутилась на улице. Оставалось только позавидовать брату: он мог вот так спокойно дотрагиваться до девушки, которая старательно избегала моих прикосновений.

Эмми выглядела совершенно великолепно. Распущенные волосы черными волнами спускались на плечи и на обнаженную спину, что необыкновенно ей шло. Туфли-лодочки на тонком каблучке прибавили ей роста, сделав и без того стройную фигуру еще более утонченной, а свободный подол платья развевался вокруг изящных ножек, привлекая к ним дополнительное внимание. Она походила на прекрасную принцессу, сбежавшую из замка злого колдуна. Синие глаза потемнели от волнения, а щеки горели от быстрой ходьбы. Я не мог оторвать взгляда от этого божественного существа. Не верилось, что такая девушка, как Амаранта, когда-то могла полюбить меня.

— Но почему вы не уехали? — донесся до моего слуха озабоченный голос Эмми.

Дима что-то ей ответил, но я не разобрал его бормотания, так как все еще пребывал в сладостном восторге от того, что снова могу слышать голос Амаранты. Огромным усилием воли взял себя в руки: увенчалась успехом только первая часть нашего плана — выманить Эмми из клуба, и теперь наступила моя очередь внести лепту в его исполнение.

К тому моменту, когда эти двое подошли к машине, я достал из бардачка шприц со снотворным и вышел из автомобиля. От Эмми не укрылся звук хлопающей двери, и она, наконец, заметила меня.

— Ты выглядишь вполне здоровым, — немного разочарованно заметила она.

Я с удивлением посмотрел на брата, который стоял за спиной девушки, отрезая ей путь в клуб. В ответ Дима лишь развел руками, и стало понятно, под каким именно предлогом он выманил Эмми на улицу. Что ж, оставалось только порадоваться, что Амаранту еще беспокоит состояние моего здоровья.

— Дима сказал, что Дитрих нашел тебя, и ты нуждаешься в помощи, — она неуверенно осмотрела меня и, не заметив никаких повреждений, кроме немного распухшего носа, повернулась к Диме за разъяснениями.

Более подходящего момента могло и не представиться. Нас с Эмми разделяло всего несколько шагов; когда я сделал ей укол в предплечье, она даже не успела понять, что, собственно, происходит. Как только полный шприц снотворного перекочевал в кровеносную систему Амаранты, я отступил.

Девушка обернулась и изумленно посмотрела на свою руку, а потом, подняв на меня глаза, с негодованием спросила:

— Что это значит?

— Ты только не бойся, — постарался я успокоить Эмми, но было видно, что времени у меня немного.

Снотворное начало действовать почти мгновенно, и она покачнулась. Я протянул руку, чтобы она могла ухватиться за нее, но Амаранта отвергла мою помощь, предпочтя бороться со слабостью в одиночку.

— Что ты мне вколол? — с трудом выговорила она. Сознание медленно покидало Амаранту, но она все еще продолжала смотреть на меня с немым укором. Было стыдно поступать подобным образом с любимым существом, но я успокаивал себя тем, что делаю это ради ее блага. Боже, сколько же злодеяний совершено из подобных соображений! Недаром говорят, что благими намерениями вымощена дорога в ад.

Но вот Эмми оступилась и, потеряв равновесие, начала оседать. Я еле успел подхватить ее, не дав упасть на асфальт. Глаза Амаранты закрылись, и она заснула.

Осторожно подняв ее на руки, я сделал несколько шагов к машине. Эмми весила ничтожно мало. Поразительно, как в такой хрупкой девочке может быть столько силы. Сквозь одежду чувствовалось тепло ее тела и легкий пьянящий запах кожи. Я бы мог, наверное, вечно стоять вот так, держа Эмми на руках, и вдыхать аромат ее волос. Больше и желать нечего.

Из состояния транса, в которое я впал, глядя на прекрасное лицо спящей девушки, меня вывел Дима.

— Не хочу тебе мешать, но в любую минуту здесь могут появиться ее дружки. Может, нам стоит поторопиться? — нервно спросил он, подталкивая меня к машине.

Пришлось признать, что в его словах есть определенный смысл. Поэтому я попросил брата открыть дверцу машины и бережно опустил на заднее сиденье свой драгоценный груз. Темная прядь упала Эмми на лицо, и я осторожно, едва касаясь гладкой щеки, убрал ее. Шелковые волосы скользнули между пальцев, вызвав трепетные воспоминания.

— Поехали, — Дима хлопнул меня по плечу.

В последний раз убедившись, что Эмми лежит вполне удобно, я направился на место водителя. Конечно, я предпочел бы остаться на заднем сиденье вместе с Амарантой, но не мог доверить Диме управление автомобилем, тем более когда мы везли столь бесценный груз.

Ехали быстро, но осторожно, стараясь избегать ухабов на дороге. Я то и дело посматривал в зеркало заднего вида на спящую Эмми. Как ни странно, погони за нами не было. Видимо, вампиры не ожидали от меня подобной наглости и не побеспокоились о серьезной охране.

Припарковав машину возле дома, я снова взял Эмми на руки, испытывая приятное чувство от близости этой необыкновенной девушки. Никем не замеченные, мы благополучно добрались до дверей квартиры. Дима находился в возбужденном состоянии и что-то постоянно бубнил. Он никак не мог прийти в себя после такой неожиданной удачи. Сам факт того, что мы сумели выкрасть вампира из-под носа у его собратьев, казался ему чем-то потрясающим. Я, конечно, разделял его восторг, но меня все же больше волновал вопрос о том, как сама Эмми отнесется к новости о ее похищении.

Добравшись до комнаты без окон, где была установлена клетка, я уложил Амаранту на импровизированное ложе, заранее приготовленное из нескольких матрасов, кучи одеял и подушек. В этот момент сердце переполняла трепетная нежность к этой хрупкой девочке. Она выглядела такой беззащитной, что на секунду я почувствовал себя злым волком. Но я не мог не попытаться вернуть ее прежние чувства, так как просто не представлял, как буду жить без нее. Я уже сделал одну попытку забыть о ней, и мне больше не хотелось возвращаться и к этому безрадостному существованию. Если в моей жизни и есть смысл, то это она. Конечно, я действовал не теми способами, которыми принято завоевывать сердце девушки, но как еще поступить, если остальные методы потерпели фиаско?

Пока я стоял, склонившись над Амарантой, и придумывал слова, которые ей скажу, она пошевелила рукой и тихо застонала.

— Влад, думаю, надо бы закрыть клеточку, — взволнованно заметил стоящий неподалеку Дима. — Она, конечно, будет рада тебя видеть, но кто знает, насколько? — брат явно намекал на то, что Эмми может «немного» огорчиться из-за похищения, да и клетка вряд ли приведет ее в восторг.

Вздохнув, я вышел из клетки и закрыл ее на увесистый замок, сделанный из того же особого прочного сплава, что и стальной каркас. Совесть настойчиво повторяла, что неправильно поступать так с любимой девушкой, но отступать было уже поздно. Теперь-то уж Эмми придется меня выслушать.

— Иди спать, я подежурю, — бросил я Диме, усаживаясь в кресло напротив импровизированной тюрьмы.

Мне хотелось, чтобы первым, кого Эмми увидит, придя в себя, был я. Тогда она, по крайней мере, сразу поймет, что ее жизни ничто не угрожает.

18

ОБЪЯСНЕНИЯ

Амаранта приходила в себя гораздо дольше, чем я ожидал. И, хотя она уже начала подавать первые признаки пробуждения, прошло еще примерно три часа, прежде чем девушка окончательно очнулась. За это время я успел подкрепиться горячими бутербродами из микроволновки и даже задремать в кресле, поэтому первые минуты ее бодрствования прошли без меня.

Кресло, в котором я умудрился заснуть, было старым и продавленным, но после бессонной ночи такие мелочи, как удобный матрас и мягкая подушка, уже не волнуют. Пристроив голову на жестком подлокотнике, я незаметно для себя отключился. Разбудил меня доносящийся из клетки шум.

Проснувшись, я даже не сразу понял, где нахожусь. Щурясь от внезапно яркого света, я посмотрел в угол, где стояла клетка, и встретился глазами с негодующим взглядом Амаранты. Одного этого оказалось достаточно, чтобы мгновенно прийти в себя и вспомнить все события этого долгого дня.

Сначала я даже улыбнулся. Приятно было осознавать, что Эмми находится рядом со мной. О чем еще можно мечтать? Но потом заметил, насколько злой она выглядела. Хотя это слово не до конца отражало ее состояние. Эмми была не просто зла, она впала в ярость. Ее ультрамариновые глаза сменили цвет и превратились в два абсолютно черных уголька, словно она на охоте, а я — жертва. Раньше я думал, что для меня невозможно будущее с существом, внешний вид которого напоминает об убийстве матери, а взгляд вселяет ужас. Но сейчас эта картина воспринималась куда более спокойно. Гораздо сильнее волновал вопрос, как заслужить прощение Амаранты.

— Привет, — произнес я неуверенно лишь для того, чтобы хоть что-то сказать. Но Эмми, похоже, не была настроена на задушевную беседу.

— Или ты немедленно откроешь эту клетку, или я за себя не отвечаю, — прорычала она в ответ. Её руки вцепились в прутья решетки, и, кажется, она пробовала сломать клетку.

— Не выйдет, — избавил я девушку от бессмысленной траты времени. — Клетка изготовлена из сверхпрочной стали. Вампиру не сломать.

Амаранта отступила вглубь клетки и посмотрела на меня из-под опущенных ресниц.

— Надеюсь, ты понимаешь, какую глупость совершил. Меня будут искать и непременно найдут, — с вызовом заявила она. — И вот тогда ты пожалеешь о том, что сделал. И тебе, и твоему брату придется очень нелегко, — она сложила руки на груди. — И виноват в этом будешь ты.

Ее обвинительная тирада лишний раз напомнила, что, если с Димой что-то случится, это будет всецело на моей совести. Вздохнув, я провел рукой по волосам в тщетной надежде собрать разбегающиеся мысли. Не так представлял я себе этот разговор.

Эмми находилась всего в десяти шагах от меня, я мог бы до нее дотронуться, если бы встал и протянул руку, но на самом деле она была бесконечно далека. Не знаю, как Грэгори промыл ей мозги, но Амаранта, похоже, стала его убежденной последовательницей и не собиралась отказываться от своего нового мировоззрения.

— Я не желаю тебе зла, — я постарался хоть как-то успокоить девушку.

— Прекрасно. Тогда отпусти меня, — невозмутимо парировала Эмми.

— Не могу. Возможно, я сделаю это позже, — немного подумав, сказал я.

— Чего ты добиваешься? — Пусть глаза Эмми и посветлели, приобретя свой обычный оттенок, но она все еще очень сердилась.

— Для начала я хочу просто поговорить.

— Говори, — девушка сделала приглашающий жест.

— Когда мы расстались, мне казалось, я смогу научиться жить без тебя, — я встал и сделал шаг к клетке. — Но прошло время, и я понял, как ошибался. Каждую минуту я думал только о тебе. Я так и не научился существовать, не нуждаясь в тебе. Я мечтаю о том, что мы снова будем вместе, — Амаранта подошла к краю клетки, и я воспринял это как приглашение.

Казалось, мои слова нашли отклик в ее сердце. Это читалось в широко распахнутых глазах, которые, не отрываясь, смотрели на меня. Готов поклясться, что увидел в них то же выражение, которое было там прежде, когда она еще любила меня.

Я подошел к клетке почти вплотную, и тут Амаранта одним молниеносным движением просунула руку между прутьями клетки, схватила меня за ворот рубашки и притянула к себе. Тепло ее дыхания обожгло щеку. Близость Эмми разбудила дремавшие доселе чувства, и я чуть не задохнулся от нахлынувших эмоций. Слепая, всепоглощающая страсть затопила сознание, тайфуном пронеслась по всему телу, сметая последние очаги здравого смысла. Я все отдал бы за то, чтобы повторить незабываемые мгновения нашего поцелуя, почувствовать сладкий вкус алых губ, тепло кожи под своей ладонью. Но, как ни печально это признавать, у Эмми были совсем другие намерения.

— Я могу прямо сейчас сломать твою хрупкую шею, — прошептала она, глядя в приоткрытый ворот моей рубашки. — Что ты на это скажешь? Ты все еще хочешь рассказать мне о своих чувствах? — Девушка недобро улыбнулась.

Досадно, что не удалось до нее достучаться. Может, я просто плохой оратор, и мне сложно передать всю силу своего чувства? Но я не собирался сдаваться, несмотря даже на то, что горячо любимая девушка угрожала мне смертью. И, хотя я точно знал — она действительно в состоянии выполнить угрозу (по крайней мере, у нее хватило бы на это физической силы), все равно надеялся на лучший исход.

— Если ты пытаешься убедить меня в том, что превратилась в злобного вампира, то знай, у тебя ничего не выйдет, — прохрипел я, так как горло было передавлено воротом рубашки.

Эмми, которая до этого смотрела лишь на мою шею, наконец решилась поглядеть мне в лицо. Когда наши взгляды встретились, я как будто впервые увидел ее глаза. У них был тот же лазурный цвет, что и у крыльев бабочки Морфо. Это сравнение неожиданно возникло в голове, но именно оно наиболее точно передавало саму суть оттенка этих невероятных глаз. Их бесконечность поражала, затягивала как трясина, и я падал в них, как в самый глубокий в мире омут. Но мне это даже нравилось. Я готов был тонуть в них вечно, полностью раствориться в этой бескрайней синеве.

Амаранта хотела что-то сказать, но вдруг передумала и резко оттолкнула меня, словно я был прокаженным, и она испугалась подхватить заразу. Я лишь чудом устоял на ногах.

— Я такая, какая есть, и не собираюсь меняться, — чуть дрожащим голосом заявила она.

— Я и не прошу. — Я расправил помятую рубашку, не рискуя снова приблизиться к клетке.

— Тогда чего же ты хочешь?

— Просто быть с тобой.