Невеста для императора Шелонин Олег

15

Денис с принцессой быстро оттаяли около жаркого камина. Они вольготно расположились в креслах, потягивая из кружек темное, душистое пиво, и вели неспешную беседу со сказочником, который оказался на удивление приятным собеседником. Вернее, вела ее в основном Кэтран. Принцесса быстро расположила к себе Ганса и весело щебетала с ним о всяких пустяках, стремясь замять неприятный инцидент в подъезде. Однако Денису не терпелось приступить к делу, а потому, допив свою кружку, он спросил гостеприимного хозяина в лоб, бесцеремонно оборвав на полуслове Кэтран:

– Вот что, любезный, надеюсь, ты догадываешься, что мы оказались здесь не просто так, а привело нас сюда дело. Очень важное дело.

– И я этому несказанно рад, – приветственно поднял свою кружку Ганс. – Наша прошлая встреча, несмотря на некоторые разногласия, не только спасла меня от унизительного плена, но и принесла удачу.

– Понятно, рассчитываете поживиться еще одним сюжетом, однако давайте отставим пустые любезности в сторону и займемся делом. Мы с Кэтран заняты поисками особо опасного преступника, и его следы привели прямо к вам.

– Ко мне? – опешил Ганс.

– Ну не совсем к вам, – поспешила успокоить его Кэтран, – но мы можем смело утверждать, что в этом доме, а если точнее, в этом подъезде он точно был. Не поможете нам его поймать? От вас ничего особенного не требуется. Только помочь его найти. Остальное мы сделаем сами.

– Вы не могли бы мне его описать?

– Маленький, коржавенький, с длиннющей бородой, – лаконично обрисовал преступника Денис.

– Гм-м-м… задачка… под такое описание полгорода можно подвести.

– Да ну? – не поверил Денис. – Неужто у вас… а где, кстати, мы? – опомнился он.

– В моем родном городе, в Копенгагене, столице Дании, – пожал плечами Ганс.

– И чему я удивляюсь? – пробормотал Денис. – Наверняка этих Копенгагенов тут по всем измерениям пруд пруди… Так вот я и говорю: что-то мне не верится, что весь город состоит из коржавых коротышек с длиннющими бородами.

– Весь не весь, но половина точно, – заверил его Ганс. – Вы что, не знали, что в столице Дании самая большая гномья диаспора в мире?

– Впервые слышим, – честно признался Денис.

– Ну так знайте. И практически все гномы подходят под ваше описание.

– У-у-у… дело плохо. Крепись, Кэтран, кажется, наш извращенец – гном! Ну хорошо, давайте сузим круг поисков. Этот придурок… – Денис бросил взгляд на окно, за которым мела метель, – в летнее время обожает ходить в длинном черном плаще, черной шляпе, в одних полосатых чулочках, причем, заметьте, без башмаков. И еще одна самая убойная примета: ходит он именно в этот дом и в этот подъезд!

– Ах, вот вы о ком! – хлопнул себя по лбу Ганс и весело рассмеялся. – Ну вы даете! Опасный преступник! Уверяю вас, вы глубоко ошибаетесь! Это один из самых уважаемых в нашем городе гномов. Известнейшая личность! Меценат! Он так активно занимается благотворительностью, что на городском совете его выдвинули на должность попечителя детских домов! А вы говорите – преступник.

– Детских домов, говоришь? – насторожился Денис. – Ай, как интересно! Кэт, горячо. Кажется, это наш кадр. И что этому попечителю в вашем доме надо? Он тут живет?

– Нет, он сюда к мальчику ходит.

– Какому мальчику? – нетерпеливо спросил Денис. – Ганс, что, из вас все клещами тащить надо?

– К Яльмару. Хорошенький такой мальчик, симпатичный. На четвертом этаже живет.

– И как часто этот попечитель к нему приходит?

– По-разному. Последний раз три дня назад был.

– В какое время?

– Как окончательно стемнеет, так и приходит. Если надумает прийти сегодня, то где-то через час-два будет.

– Ясно, значит, мы вовремя. Ганс, твои апартаменты временно переводятся на военное положение. Мы вынуждены использовать их как место для засады. Кэт, к окну. Как только этот извращенец появится на горизонте, дай знать. Будем брать его с ходу, как только он поднимется по лестнице и окажется напротив квартиры нашего сказочника.

– Извините, – заволновался Ганс, – а вы уверены, что этот уважаемый человек – извращенец?

– Разумеется, – уверенно сказал Денис, – а то, что он попечитель над детскими домами, только подкрепляет наши подозрения.

– Он не только попечитель, он еще и министр культуры.

– Кошмар! Куда катится мир?

Денис подошел к сидящей на подоконнике Кэтран, отодвинул в сторону фикус, чтобы не мешался, и выглянул в окно. Некоторое время они вместе молча наблюдали за одинокой фигуркой дрожащей от холода девочки. Она топталась около ювелирной лавки, пытаясь спрятаться за его стеной от пронизывающего ветра, и, чтобы согреться, изредка зажигала спички. Кэтран не смогла вынести этого зрелища, спрыгнула с подоконника и отошла, пользуясь тем, что ее пост занял стажер.

– А вы не против, если я, пока вы сидите в засаде, немножко поработаю? – деликатно осведомился Ганс, усаживаясь за письменный стол, заваленный бумагами. – Эта мерзкая погода натолкнула меня на одну идею. – Сказочник говорил, а перо его уже порхало по бумаге.

– И как в вашу голову приходят идеи? – мрачно спросил Денис, не отрывая глаз от девочки.

– О! Мои идеи – результат многочасовых наблюдений за людьми. Вот недавно, например, сделал кое-какие наброски про моего соседа сверху – мальчика Яльмара и того самого министра, которого вы почему-то считаете извращенцем. Я вам как-нибудь обязательно их прочту, если вам, конечно, интересно.

– Очень интересно, – процедил Денис, не отрывая глаз от девочки за окном.

Принцесса, расхаживавшая по комнате, почуяла неладное.

– Дэн… – и тут, проходя мимо окна, увидела в стекле отблески двух красных огоньков, но они потухли прежде, чем она поняла, что это отражение его глаз.

– Ну вот и все, – с удовлетворением выдохнул Денис, – возмездие свершилось. Измена наказана.

– О чем ты? – насторожилась принцесса.

– А что вы там интересного увидели? – оторвался от своих записей Ганс.

– Да тут девочка со спичками на улице, – болезненно сморщилась Кэтран.

– А! Да-да! Я ее тут часто вижу, наблюдаю. И кстати, про нее как раз сказочку пишу. Так и называется «Девочка со спичками». Она, понимаете ли, спичками торгует. Из бедной семьи. Мать умерла, семья большая, отец пытается подработать, денег не хватает, вот он самую старшую дочку и заставляет спичками торговать. Я сейчас как раз к финалу подошел. Стоит она, домой без денег вернуться боится и, чтоб согреться, спички жжет. Осталось только эту сказку красиво закончить.

– Ты ее уже закончил, – мрачно сказал ему Денис.

– Как закончил? – опешил Ганс.

– Хреново! Померла твоя девочка. Только что ее последняя спичка догорела… вместе с душой.

Стажер кивнул в сторону улицы. Сказочник и Кэтран подскочили к окну и уставились на лежащую на земле скрюченную фигурку, которую уже начала заметать метель. Ганс схватился за сердце, а принцесса взорвалась:

– Как ты мог, Денис! Как ты мог? Да, враг, да продала душу дьяволу, но одно дело – сразить врага в бою, а другое – вот так. Ну и что ты сделал?

– А это не я сделал. Это он сделал, – ткнул пальцем в Ганса Денис, – ты ведь именно так хотел закончить свою сказку?

– Д-д-да… – отстучал зубами Ганс.

– Вот ты ее и закончил. Ну как, нравится тебе, Кэтран, его добрая детская сказочка?

Принцесса отрицательно замотала головой, с трудом сдерживая слезы.

– Мне тоже понравилась. Может, послушаем, что он там про мальчика Яльмара и нашего извращенца написал? Как сказочка-то называется?

– Оле-Лукойе, – с трудом выдавил Ганс.

Денис оглушительно захохотал.

– И как же я, болван, сразу-то не догадался! Ведь готовился специально, сказки наизусть учил и не распознал в этом извращенце доброго гномика Оле-Лукойе!

– А в чем дело? – начал возмущаться Ганс. – Что в моей сказке такого предосудительного?

– Кэт, будь судьей в нашем споре. Сейчас я тебе по памяти буду читать про нашего милого гномика сказочку этого писаки.

И стажер, не отрывая глаз от окна, принялся читать:

– Как только на землю спускается ночь и в небе загораются первые звезды, появляется Оле-Лукойе. В одних чулках… – Глаза Кэтран стали круглые. Денис улыбнулся и продолжил: – …он тихо-тихо поднимается по лестнице; потом осторожно приотворяет дверь, неслышно шагает в комнату, подкрадывается к маленьким детишкам сзади…

– О господи, – ахнула Кэтран, – и что он потом с ними делает?

– Знаешь, мне потом эту сказку так тошно стало читать, что я ее мельком взлядом проскользнул, книжку захлопнул и закинул в дальний угол. Он там еще за каким-то хреном дышит им в затылок и прыскает им в глаза сладкое молоко. Слава богу, из спринцовки, а не из того, о чем вы с Алексом в первый раз подумали. Якобы для того, чтобы детишки скорее заснули. Еще бы им не заснуть! От такого молочка можно и не проснуться.

– От какого такого? – потряс головой полностью деморализованный сказочник.

– От макового, милый мой! От макового!

– Так, подожди, – набрала в грудь воздуха Кэтран, – так этот вот попечитель Оле… или как его там… к детям в одних носках… сзади… ДА ЕГО Ж ВАЛИТЬ НАДО!!!

– Вот-вот. А мне тут какую-то баронессу припомнили.

Кэтран подскочила к Денису, схватила его за грудки и тряхнула так, что у него клацнули зубы.

– За нее все равно ответишь… После того как завалим этого гада!

Что-то царапнуло грудь юноши.

– Кэт, да осторожней ты! – Стажер выудил из-под камзола медальон, посмотрел на рога дьявола и захлопнул крышку. – Чуть медальон не сломала.

Ден запихал медальон обратно, внимательно посмотрел на Кэтран, внезапно рассмеялся и неожиданно чмокнул ее в нос.

– Эк тебя разобрало. Ну и правильно. Я тоже извращенцев не люблю.

Кэтран как-то сразу отмякла. Ей вдруг захотелось крепко прижать к груди этого родного человека, и тут…

– Кто-то едет, – насторожилась принцесса, заметив движение за окном.

Они прилипли носами к стеклу. Возле дома остановилась карета. Из нее вышел маленький господин в собольей шапке, запакованный в бобровую шубу, из-под полы которой торчала борода. Господин небрежно кинул пару слов извозчику, судя по всему приказывая ему ждать, и двинулся к входной двери подъезда, опираясь на зонтик, словно это была трость.

– Он! – сразу опознал извращенца Денис.

– Он, зараза! – подтвердила принцесса. – Идем валить!

– Какая кровожадность! – щелкнул ее по носу Денис. – Берем живьем, вышибаем из него туфельки и начинаем допрос с пристрастием.

Они бросились к входной двери и притаились за нею, навострив слух. Оле-Лукойе поднимался по лестнице, энергично топая ногами.

– Странно, – прошептал Денис, – он же в носках обычно ходит.

– Ну да, по снегу, – прошипела Кэтран. – Не отвлекайся. Он уже близко.

Шаги приближались.

– Давай! – пхнула Дениса в бок Кэтран.

– Рано.

– Давай, говорю!

Денис распахнул дверь, сделал рывок и… промазал. Недаром говорят – послушай женщину и сделай наоборот. Гном, нога которого в тот момент только ступила на лестничную площадку второго этажа, успел отпрянуть назад. Юноша с размаху налетел на перила, угрожающе затрещавшие под его плотно сбитым телом. Из зонта гнома выскочило длинное узкое лезвие.

– Берегись! – Кэтран, вылетевшая на площадку вслед за Денисом, ударом ноги выбила из руки Оле-Лукойе зонт, которым он попытался проткнуть юношу.

Зонт воткнулся в потолок.

– Га!!! – гном применил свое секретное оружие, распахнув полы шубы, надеясь, видать, очаровать Кэтран своим мужским достоинством, и, видя, что впечатления на нее это не произвело, применил другое оружие. В лицо Кэтран выстрелила тонкая струйка белесой жидкости. Теперь уже Денису пришлось спасать подругу. Он отдернул ее в сторону, выводя из-под удара наркотической струи, и рыбкой ушел вниз. Его руки сграбастали шубу, но гном ужом выскользнул из нее и ринулся по лестнице вниз, сверкая голым задом. Следующий рывок парень делал уже практически из положения лежа, и в этом отчаянном прыжке он сумел дотянуться до башмачков гномика, которыми тот тоже решил пожертвовать и дальнейшее бегство осуществлял уже в одних носках. Тех самых, полосатых. Оглушительно грохнула дверь подъезда.

– Но!!! Давай, залетная!

К тому времени, как Кэтран с Денисом выскочили на улицу, карета уже скрывалась за поворотом, и было ясно, что им ее теперь не догнать. Ликвидатор нулевого уровня горестно посмотрел на башмаки в его руках. Один из них был черный, другой белый.

– Ну Валька, сволочь! Даже Пьера Ришара в свою сказку сумел затолкнуть.

– Ну что, поймали? – высунулся из двери подъезда Ганс.

– Как же, с тобой поймаешь! – вызверился на него раздосадованный стажер. – Ты хоть думай, что пишешь! Какие носки? В башмаках он ходит! – сунул Дэн под нос сказочнику разноцветные ботинки.

16

– Вы просто неправильно меня поняли, – оправдывался Ганс, поднимаясь по лестнице. Следом за ним сердито топали стажер и Кэтран. – Во-первых, я эту сказку еще не дописал, у меня пока по ней только наметки, а во-вторых, у нас принято разуваться у входа и потом уже в комнату входить в носочках, чтобы не разносить грязь. Я же не знал, что вы воспримете все так буквально! Хотя, надо сказать, вы предлагаете довольно забавное развитие сюжета.

– Я предлагаю? – возмутился Денис.

– А кто же? – добравшись до своей лестничной площадки, сказочник уставился на зонтик, застрявший в потолке, дотянулся до его рукояти, выдернул и поцокал языком, глядя на лезвие, из которого сочилась белесая жидкость. – Смотрите, и тут маковое молочко. Интересно, какое оно на вкус?

Дэн в последний момент успел вырвать зонт из рук Ганса.

– С ума сошел?!! – прошипел он, заталкивая сказочника в комнату.

– Вам можно, а мне нельзя? – обиделся тот. – Я же видел, как вы его лизали.

Денис подошел к окну и с размаху воткнул зонтик в цветочный горшок с фикусом. Фикус пару раз конвульсивно дернулся, согнулся пополам и распластался на подоконнике.

– Крутое у вашего министра молочко. Цветочек с одного укола нариком стал, и, судя по всему, у него передозировка. Так что лизать не советую.

– Это же нападение! – возмутилась Кэтран. – Покушение на убийство! Это карается смертью! А нападение на королевскую особу – мучительной смертью!

– Эк тебя проняло, – засмеялся Денис.

– Королевскую особу? – вскинул брови Ганс.

– Да, есть такой пункт в уголовном кодексе одного государства, – поспешил увести разговор в сторону стажер, незаметно грозя за спиной кулаком Кэтран. – Моя помощница собирается сделать карьеру на юридическом поприще и любит лишний раз козырнуть своими познаниями в этой области.

Принцесса усиленно закивала, вспомнив, что о ее высоком статусе Ганса Христиана никто не информировал, и вряд ли стоит это делать сейчас, тем более в темных мирах, однако от шпильки не удержалась.

– И что мы теперь будем делать, шеф? – с подчеркнутой почтительностью спросила Кэтран. – Задание мы под твоим чутким руководством с треском провалили. Извращенец удрал.

– Если бы кто-то не бухтел над ухом, – обиженно засопел Денис, – и не торопил, как на пожар, то мы бы сейчас держали его за вымя и высасывали из него информацию.

– Ладно, замяли, – вздохнула принцесса, признавая свою вину. – Так что делать-то будем?

– Валить отсюда, причем желательно в темпе вальса.

– Это как? – не понял Ганс.

– Ускоренным шагом. А если проще – бегом!

– Зачем? Мы как законопослушные граждане имеем право…

– Получить по зубам от легавых, которых скоро здесь будет целая толпа.

– Но за что? – искренне удивился Ганс.

– Наш извращенец занимает пост министра культуры, то есть не последнее лицо в государстве. Как вы думаете, кому скорее поверят – нам или ему?

– Конечно, ему, – пожал плечами Ганс.

– Вот видишь! А это значит, что он сидит сейчас в ближайшем полицейском участке и рассказывает, как во время благотворительной акции – ночного посещения мальчика Яльмара – на него набросилась толпа извращенцев, ограбила, – тряхнул Денис башмаками гнома, – раздела догола и… дальше продолжать?

– Нет, – удрученно вздохнула Кэтран.

– Позвольте! Но все было совсем не так! – гневно воскликнул Ганс.

– Слушай, тебя что, ни разу в участок не забирали? – удивился Денис.

– Нет.

– Сразил наповал. Значит, по почкам резиновой дубинкой еще не получал. Нет, как ты умудряешься книжки писать, абсолютно не зная жизни? – возмутился стажер. – Хотя да… ты же не книжки, ты сказки пишешь. Так, все! Разговоры окончены. Начинаем действовать. Ганс, у тебя в хозяйстве нет ничего скоропортящегося?

– Не понял?

– Ну продукты там какие не первой свежести.

– А вы знаете, есть. Фрау Хельга позавчера забыла здесь свою рыбу, и, кажется, она уже начинает пованивать. Хотел ее выбросить, да все руки не доходили.

– Кто такая фрау Хельга? – спросила Кэтран.

– Очень почтенная фрау. Раз в неделю приходит ко мне убираться.

– Ясно. Тащи эту рыбу сюда, – распорядился Денис.

Ганс нырнул в соседнюю комнату, покопошился там и скоро вновь появился перед друзьями со свертком в руках. От свертка действительно исходил не очень приятный запах.

– То, что надо! – обрадовался Денис. – Рыбка с душком.

Стажер лично развернул ароматный сверток и вывалил его содержимое прямо поверх бумаг на письменный стол.

– Что вы делаете? – ужаснулся Ганс. – Там же мои сказки!

– Они у тебя тоже с душком, – успокоил его Денис, – так что с рыбкой им нетрудно будет ужиться.

Юноша подскочил к камину, схватил совок и начал торопливо подсыпать в огонь свежие порции угля.

– А это зачем? – поинтересовалась Кэтран.

– Чтоб наша рыбка заблагоухала еще сильнее, – пояснил ликвидатор нулевого уровня. – Так, Ганс, – начал распоряжаться он, закончив работу, – быстро тащи сюда всю теплую одежду, какую найдешь в доме, одеваемся и уходим!

Ганс грустно посмотрел на свои изгаженные вонючей рыбой рукописи, подошел к стенному шкафу и начал выгребать оттуда свои шмотки. К счастью, жил сказочник не бедно, а потому в шкафу был не один комплект нижней и верхней одежды. Правда, вся она была мужская, и был в ней еще один недостаток: Денису она была мала, а Кэтран велика. Бобровая шуба висела на девушке, как на вешалке, а полы путались под ногами так, что идти было невозможно. Денис под горестные стоны Ганса и треск расползавшейся на нем по швам одежды, недолго думая, оттяпал ножом все лишнее на наряде принцессы, подбежал к окну, пристроил горшок с торчащим из него зонтиком в самом центре подоконника и только после этого поволок друзей за собой на улицу.

– Извините, друг мой, – пропыхтел Ганс, громыхая башмаками по лестнице, – а что это за странные манипуляции с фикусом?

– Про фикус забудь. Ему хана. А вот зонтик теперь ориентир. Будет индикатором работать. По нему определимся: есть в доме засада или нет.

Денис осторожно приоткрыл входную дверь, высунул нос наружу и, убедившись, что поблизости никого нет, махнул рукой, предлагая друзьям выйти на улицу.

– Теперь давай подальше отсюда, – распорядился стажер, – желательно в сторону ближайшего постоялого двора или гостиницы. Ганс, ты за проводника. Мы города не знаем. Кстати, ты куда направлялся перед тем, как нарвался на нас?

– Подарки покупать. Завтра же новогодняя ярмарка, – пояснил сказочник, становясь во главе процессии. – В этот день у нас положено жертвовать нищим и убогим, подарки им дарить и все такое прочее.

– Ярмарка, говоришь?

– Ну да. На Королевской площади. Праздник должен быть грандиозным. Карл I выделил на него большую сумму, заморских артистов пригласил…

– Карл I – это кто? – поинтересовалась Кэтран.

– Наш король, – удивился Ганс. – Вы действительно прибыли издалека. Впрочем, не вы одни. На этот праздник в гости к Карлу I приехала королевская чета соседнего государства, но эта чета, в отличие от вас, знает хотя бы имя нашего короля.

– Кэт, этому депрессивному по лбу сразу дать или подождать, пока он доведет нас до постоялого двора?

– Почему депрессивному? – обиделся Ганс.

– Ты порой такие сказочки пишешь, что взрослым плакать хочется, а уж детям на ночь их читать вообще преступление. Так что молчи в тряпочку и отвечай на четко поставленные вопросы.

– Ну если так, то я вообще ничего говорить не буду, – окончательно разобиделся сказочник.

– Надо же, – хмыкнула Кэтран, – у него амбиции.