Печать Иуды Роллинс Джеймс

— Замечательно. Над этим направлением определенно следует подумать. Однако в этой бочке меда может оказаться ложка дегтя. — Девеш повернулся к компьютеру и загрузил программу просмотра видеоизображения. — Я уже говорил о том, что вирус проник в спинномозговую жидкость всех заболевших, кому удалось выжить после первого нападения бактерий. И вот что происходит в этом случае.

Он нажал клавишу воспроизведения.

На экране появилось изображение без звука. Два санитара в белых халатах пытались привязать к кровати извивающегося обнаженного мужчину с обритой наголо головой, с электродами, подключенными к черепу и груди. Он сопротивлялся, скалил зубы, на губах у него выступила пена. Хотя, несомненно, мужчина очень ослаб от болезни и тело его было покрыто черными язвами, ему удалось высвободить одну руку из ремня, которым она была прикреплена к кровати. Высохшие пальцы, похожие на когти птицы, вонзились в одного из санитаров. Затем больной вывернулся и укусил санитара за руку.

Видео закончилось.

Девеш выключил монитор.

— Мы уже получаем доклады о том, что так ведут себя и другие больные из числа тех, кто заразился в первую очередь.

— Возможно, это еще одна форма кататонии. Бывает кататонический ступор. — Лиза кивнула на неподвижную женщину на кровати. — Но бывает и обратная реакция, зеркальный образ: кататоническое возбуждение. Оно характеризуется крайней гиперактивностью, ужасными гримасами, животными криками и психотической агрессией.

Встав из-за компьютера, Девеш повернулся к кровати с больной.

— Две стороны одной монеты, — пробормотал он, разглядывая неподвижно застывшее тело.

— Этот мужчина на видео… — начала Лиза. Она обратила внимание на фон. Этот фильм был снят не на круизном лайнере. — Кто он такой?

Девеш печально кивнул на кровать:

— Ее муж.

Лиза внутренне напряглась, не в силах оторвать взгляд от распростертой на кровати женщины. Ее муж…

— Они заразились одновременно, — продолжал Девеш. — Их обнаружили на борту яхты, севшей на мель у рифа недалеко от острова Рождества. А ваш безымянный больной, тот, у которого болезнь пожирает плоть, судя по всему, добрался до берега вплавь. Этих двоих мы нашли на яхте. Обессиленных, при смерти.

Значит, вот откуда «Гильдия» впервые узнала о случившемся.

Девеш кивнул на больную:

— Разумеется, напрашивается вопрос: почему муж этой женщины демонстрирует полный шизофренический срыв, в то время как она сама находится на пути к физическому выздоровлению, пребывая в мирной кататонии? Мы полагаем, ответ на этот вопрос позволит найти исцеление от болезни.

Лиза не стала спорить. Она была не настолько глупа. Что бы там ни говорил Девеш, Лиза понимала, что «Гильдией» движут не альтруистические устремления. И поиски средства исцеления ведутся не для того, чтобы спасти мир. У «Гильдии» есть свои планы относительно вируса, но перед тем, как можно будет воплотить их в жизнь, необходимо полностью разобраться в болезни. Создать противоядие или лекарство. И в этом пути Лизы и «Гильдии» совпадали. Средство исцеления необходимо найти. Вопрос заключался только вот в чем: как это сделать без ведома «Гильдии»?

Развернувшись на каблуках, Девеш направился к двери.

— Доктор Каммингс, вы добились блестящих успехов. Я вас поздравляю. Однако нельзя останавливаться на достигнутом. Нам нужны новые результаты. — Посмотрев ей в глаза, он поднял одну бровь. — Это понятно?

Лиза молча кивнула.

— Вот и замечательно. — Девеш помолчал. — Ах да, наш досточтимый владелец круизного лайнера сэр Райдер Блант пригласил всех в свою каюту на послеобеденный коктейль. Это будет небольшой праздник.

— И что же мы будем отмечать?

— Долгожданное прибытие в порт, — объяснил Девеш, беря свою трость. — Мы уже почти дома.

У Лизы не было настроения праздновать это событие. — У меня много работы.

— Чепуха. Непременно приходите. Много времени это не займет, и вы подзарядите свои аккумуляторы. Итак, дело решено. Я попрошу Ракао проводить вас. Пожалуйста, наденьте что-нибудь подобающее такому случаю.

Он вышел. Сурина безмолвной тенью проследовала за ним. После их ухода Лиза покачала головой и снова взглянула на кровать. На доктора Сьюзен Тьюнис.

— Извини, — пробормотала она.

Она имела в виду мужа больной, а также то, что ждало их всех впереди.

Лиза вспомнила, как уже проводила параллели между собой и больной, отмечая, что их жизни движутся по схожим путям. Она представила себе мужа Сьюзен, с обезумевшим взглядом, похожего на хищного зверя. Вспомнив своего возлюбленного, Лиза обхватила себя руками за плечи, в тысячный раз моля Бога о том, чтобы оказаться дома, рядом с Пейнтером.

Сегодня утром она снова говорила с ним. Очередной запланированный доклад. На этот раз Лиза, наученная горьким опытом, уже не прибегала ни к каким уловкам. И все же, когда ее выводили из радиорубки, она была вся в слезах.

Ей страстно хотелось оказаться в объятиях Пейнтера. Однако есть только один путь добиться этого — быть полезной.

Подойдя к столику с инструментами, Лиза взяла офтальмоскоп. Ей хотелось перед уходом на коктейль-вечеринку исследовать подробнее одно отклонение от нормы у больной, о котором она умолчала Девешу.

На самом деле речь шла о чем-то совершенно невозможном.

2 часа 2 минуты Вашингтон

На один шаг позади.

Перепрыгивая через две ступеньки, Пейнтер сбежал по лестнице на первый этаж гостиницы «Феникс-Парк». У него не хватило терпения ждать лифт. Криминалистическая бригада «Сигмы» все еще оставалась на третьем этаже, прочесывая номер 334. Двое агентов ФБР спорили с представителями местной полиции.

Пейнтер был вне себя от бешенства. Как ему надоело выяснять, в чьей юрисдикции находится то или иное дело! Это же какое-то безумие!

Впрочем, он сомневался, что его криминалистам удастся обнаружить хоть какие-нибудь улики.

Час назад Пейнтера, прикорнувшего на пару часиков в специальной комнате отдыха в штаб-квартире «Сигмы», разбудил срочный звонок. Наконец-то проступил след исчезнувших беглецов. Заказ на изготовление лекарства для Джексона Пирса. Номер карточки социального страхования совпал. Это была первая удача с того самого момента, как Грей и его компания бежали из сожженного охраняемого дома. Воспользовавшись поисковой системой АНБ, Пейнтер следил за любыми упоминаниями имен Грея и его родителей, а также тех многочисленных вымышленных имен, которыми в прошлом приходилось по долгу службы прикрываться Грею.

Пейнтер тотчас же направил одну группу быстрого реагирования в аптеку, а сам присоединился к другой, которая поспешила по адресу, указанному в рецепте. Гостиница «Феникс-Парк». В аптеке подтвердили получение заказа, однако курьер еще не возвращался. Пока что все попытки связаться с ним по сотовому телефону были безрезультатны. Аптека даже попробовала дозвониться в гостиницу, однако в номере никто не снял трубку.

Прибыв на место, Пейнтер понял почему. В номере никого не было. Те, кто в нем остановился, уже покинули гостиницу. Номер, согласно дежурному администратору, сняла на имя неких Фреда и Джинджер Роджерсов пожилая пара. Они приехали вдвоем. И заплатили наличными. Судя по всему, Грея с родителями не было. Кроме того, Грей не совершил бы такую вопиющую ошибку, как заказ лекарства в аптеке.

Но если и так, что вынудило его родителей пойти на столь рискованный шаг? Гарриет — женщина умная. Значит, необходимость в лекарстве была очень острой. Так почему же они не дождались курьера? Что заставило их сняться с места и податься в бега? Быть может, все это было лишь уловкой? Примененной для того, чтобы направить преследователей по ложному следу?

Однако Пейнтер чувствовал, что тут дело в чем-то другом. Грей ни за что не стал бы так беззастенчиво использовать своих родителей. Он спрятал бы их в каком-нибудь укромном местечке и приказал бы сидеть тихо. И только. Тут что-то было не так. Никто не видел, как пожилая пара покидала гостиницу.

И оставался еще вопрос с пропавшим курьером.

Толкнув дверь, ведущую с лестничной клетки, Пейнтер ворвался в вестибюль гостиницы.

Ночной администратор кивнул ему:

— Я подготовил к просмотру запись камеры видеонаблюдения, установленной в вестибюле.

Пейнтера провели в кабинет. Там на столе стоял телевизор со встроенным видеомагнитофоном.

— Отмотайте на час назад, — сказал Пейнтер, взглянув на часы.

Взяв пульт, администратор перемотал кассету назад и включил видеомагнитофон на воспроизведение. Появилось изображение пустынного вестибюля, только за стойкой сидела одинокая женщина, перебирая бумаги.

— Это Луиза, — объяснил администратор, постучав пальцем по экрану. — Она потрясена всем этим.

Не обращая внимания на его слова, Пейнтер прильнул к экрану.

Входная дверь распахнулась, к стойке подошла фигура в белом халате и, предъявив документы, прошла к лифту. Луиза вернулась к своим бумагам.

— Дежурная видела, как курьер покинул гостиницу?

— Можно у нее спросить…

Курьер поправил халат, при этом подняв лицо к объективу видеокамеры. Пейнтер поспешно остановил кассету.

Это была женщина.

Не мужчина-курьер из аптеки.

Изображение камеры видеонаблюдения было зернистым, и все же были отчетливо видны азиатские черты лица женщины. Пейнтер ее узнал. Он уже видел эту женщину на съемке другой камеры видеонаблюдения, установленной перед охраняемым домом.

Одна из подручных Насера.

Нажав кнопку выброса кассеты, Пейнтер выхватил ее из видеомагнитофона. Он развернулся настолько стремительно, что администратор испуганно попятился назад. Пейнтер показал ему кассету с записью камеры видеонаблюдения.

— Об этом не должен знать никто, — решительно заявил он, пригвоздив администратора к месту пристальным взглядом, делая все возможное, чтобы произвести устрашающий вид, что при его настроении было совсем нетрудно. — Ни полиция, ни ФБР.

Тот истово затряс головой.

Пейнтер направился к двери, стиснув кулаки. Ему отчаянно хотелось по чему-нибудь врезать со всей силой. Он понял, что произошло в гостинице.

Насер похитил родителей Грея прямо из-под носа «Сигмы».

Преступник опередил группу быстрого реагирования на считанные минуты. И Пейнтер не мог свалить вину за это на предателя в рядах «Сигмы». Он понимал истинную причину провала. Бюрократия. Поскольку в дело оказалась замешана Сейхан, известная террористка, все правоохранительные органы были приведены в состояние повышенной готовности, а значит, на практике мешали друг другу. Слишком много кухарок на одной кухне… к тому же у всех были завязаны глаза.

Чего никак нельзя было сказать про Насера.

На протяжении всего дня Пейнтер то и дело натыкался на дорожные посты, в основном следствие межведомственной неразберихи. Поскольку правительство всерьез занялось деятельностью «Сигмы», остальные ведомства зашевелились, почуяв запах крови. Тот, кто первым найдет перебежчицу из «Гильдии», стяжает все лавры. Поэтому вместо взаимного сотрудничества разные ведомства лишь кивали друг на друга.

Пейнтер сознавал, что, если он хочет одолеть Насера, ему первым делом необходимо избавиться от пут, которыми связаны его руки. И есть только один способ сделать это. Он достал сотовый телефон. К черту дипломатические тонкости.

Нажав кнопку, Пейнтер соединился напрямую с центральным управлением.

Ему ответил его помощник.

— Брэнт, соедини меня с директором УППОНИР Макнайтом. По защищенной линии.

— Разумеется, сэр. Однако я сам как раз собирался связываться с вами. Мы получили очень странное сообщение. Относительно острова Рождества.

Пейнтеру потребовалось какое-то время, чтобы переключиться на другую тему.

— Что там произошло? — спросил он, сделав вдох и выдох, чтобы успокоиться.

Он остановился перед вращающимися дверями гостиницы.

— Пока что подробности очень скудные. Но похоже, круизный лайнер, на котором было эвакуировано население острова, был захвачен.

— Что? — выдохнул Пейнтер.

— Одному из ученых ВОЗ удалось бежать. С помощью коротковолновой радиостанции он связался с проходящим мимо танкером.

— Лиза и Монк?…

— Никаких данных, но скоро должна поступить новая информация.

— Я уже еду в штаб-квартиру.

С бешено колотящимся сердцем Пейнтер окончил связь, убрал телефон и толкнул дверь. Прохладный ночной воздух не смог остудить жар его крови.

Лиза…

Пейнтер мысленно прокрутил в голове их последний разговор. Голос у Лизы был усталый; Пейнтер решил, что она на пределе сил, измучена недосыпанием. А что, если ее вынуждали силой говорить с ним?

Но это же какая-то бессмыслица.

У кого хватит дерзости захватить огромный круизный лайнер? Такое не может просто так сойти с рук. Сейчас, в космическую эру, когда от разведывательных спутников нигде не укрыться. Особенно такому большому кораблю.

15 часов 48 минут

На борту «Владычицы морей»

Монк не мог поверить своим глазам.

«Господи Иисусе…»

Монк стоял на палубе у левого борта, один, дожидаясь Джесси. Прямо впереди поднимался остров, окутанный покрывалом тумана. Отвесные скалы, увенчанные остроконечными зубцами, обрывались прямо в океан, не предлагая ни пляжа, ни безопасной бухты. В целом остров напоминал старинную каменную корону, покрытую густыми джунглями.

Особенно зловеще он выглядел под черным грозовым небом. Круизный лайнер пытался убежать от шторма. Вдалеке позади под низкими тучами темнели полосы дождя, поверхность океана была покрыта белыми барашками. Усилившийся ветер трепал флаги, при порывах сбивая с ног.

Большой корабль кидало на волнах, и Монк крепко вцепился рукой в леерное ограждение, чтобы устоять на уходящей из-под ног палубе.

Черт побери, о чем думает капитан?

Лайнер, хоть и сбросив скорость, продолжал идти прямо на остров. Неумолимо приближаясь к негостеприимному клочку суши. Остров выглядел таким же суровым и неприступным, как и сотни других, мимо которых уже прошел лайнер. Чем именно этот отличался от остальных?

Шустрый и разговорчивый, Джесси выведал кое-какие подробности относительно острова у одного из корабельных коков, уроженца здешних краев, узнавшего это место. Остров назывался Пусат, или Пупок. По словам кока, корабли старались его избегать. Предположительно из этого пупка родилась балийская царица ведьм Рангада, и ее родину до сих пор охраняли демоны, находящиеся у нее в услужении, — чудовища, восстающие из морских глубин, чтобы утащить ничего не подозревающую жертву в подводное царство.

Джесси также предложил и другое объяснение: «Но, скорее всего, все объясняется просто опасными подводными рифами и коварными течениями».

А может быть, дело тут в чем-то совершенно ином? Ибо, казалось, прямо из сплошного скалистого берега вдруг вырвались три скутера. Синие, вытянутые, низко сидящие в воде.

Снова пираты.

«Неудивительно, что никто не смеет соваться сюда, — подумал Монк. — Мертвые никому ни о чем не рассказывают». Оглянувшись, Монк увидел бегущих мимо пиратов, кричащих по-малайски. Он вслушался, стараясь разобрать слова. Затем взглянул на часы. Ну где же Джесси? Как раз сейчас переводчик пришелся бы очень кстати.

Монк снова повернулся к приближающемуся острову. В международных морских атласах сообщается, что острова Зондского архипелага изобилуют сотнями укромных пещер. Всего островов насчитывается свыше восемнадцати тысяч; лишь на шести тысячах имеется постоянное население. То есть остается еще двенадцать тысяч островов, на которых можно устроить тайное логово.

Три скутера с ревом приближались к лайнеру, затем резко развернулись, поднимая высокие буруны. Скутеры рассредоточились: два расположились по обе стороны от носа лайнера, третий занял место прямо впереди. Они направились обратно к острову, медленно борясь с волнами.

Эскорт. Маленькие катера провожали своего большого брата в гавань.

Когда остров стал совсем близко, Монк различил узкую щель в отвесной скале, изогнутую под таким углом, что заметить ее было очень нелегко. Проход казался слишком узким для круизного лайнера, и Монк почему-то вспомнил про библейского верблюда и игольное ушко. Однако, по-видимому, были проведены все необходимые измерения, результаты которых сопоставили с размерами и осадкой корабля.

Лайнер втиснул свой нос между двумя сплошными каменными стенами. Корме хочешь не хочешь пришлось следовать за ним. Корабль вздрогнул, задев левым бортом о скалу. Послышался зловещий скрежет. Острый каменный зубец смял в щепки две шлюпки, осыпавшиеся вниз дождем обломков. Монк едва успел отскочить назад.

Весь корабль застонал.

Монк затаил дыхание. Однако плыть в узкой расселине было совсем недалеко. Проход снова расширился. Вырвавшись из щели, «Владычица морей» оказалась в просторной открытой лагуне, имевшей размеры небольшого озера.

Вернувшись к ограждению, Монк огляделся по сторонам, разинув рот от изумления. «Черт меня побери, неудивительно, что это место прозвали пупком».

В действительности остров представлял собой кратер древнего вулкана, в жерле которого образовалась лагуна. Возвышавшиеся вокруг острые скалы образовывали корону. Внутри берега были не такими обрывистыми. Они заросли буйными джунглями, среди которых серебрились прожилки ручьев, окаймленных песчаными берегами. На противоположной стороне лагуны побережье было усеяно хижинами, крытыми пальмовыми листьями, и дощатыми домиками. В воду уходили десятки деревянных причалов и пристаней. На берегу лежали лодки, вытащенные на берег для ремонта. От других, проржавевших насквозь, остались одни скелеты шпангоутов.

Вот он, дом пиратов.

Навстречу прибывшему круизному лайнеру устремились новые скутеры.

Монк решил, что это плывут не местные жители, желающие продавать туристам безделушки. Он поднял взгляд к небу, обратив внимание на то, как изменился, став более тусклым, характер освещения, после того как лайнер вошел в лагуну. Казалось, ветер внезапно нагнал грозовые тучи.

Однако тучи тут были ни при чем.

«Кто-то тут хорошенько поработал», — подумал Монк, задирая голову.

Над открытым кратером вулкана была натянута огромная сеть. Возраст ее насчитывал десятки, а то и сотни лет. Хотя основными несущими элементами были стальные тросы, натянутые между верхушками скал, переплетение было выполнено из веревок и канатов, а в некоторых местах даже из сплетенной травы и тростника. Эта сетчатая крыша полностью перекрывала сверху лагуну, искусно замаскированная листьями, лианами и ветками. С воздуха лагуна не должна быть видна. С самолета остров покажется сплошным пятном джунглей.

И вот теперь огромная сеть накрыла «Владычицу морей», надежно спрятав ее от любопытных глаз. Ничего хорошего в этом нет.

Двигатели перестали работать, и лайнер лег в дрейф. Послышался лязг спускающихся якорей.

Внимание Монка привлекла какая-то суета на носу. Он направился туда, чтобы выяснить, в чем дело. Другие пираты не стесняясь бежали на шум, с криками размахивая над головой винтовками.

— Ничего хорошего это не предвещает, — пробормотал Монк.

Стараясь держаться позади, он увидел на носовой палубе большую толпу пиратов, собравшихся вокруг открытого бассейна. Из колонок доносилась оглушительная музыка рэгги. У многих пиратов в руках были бутылки пива, виски и водки — очевидно, в зависимости от национальных предпочтений этого пришлого из разных земель люда. Похоже, пирушка по поводу возвращения домой была в самом разгаре. И сопровождалась она увлекательными играми.

Внимание всех пиратов было приковано к правому борту. Высоко поднятые руки потрясали винтовками; звучали громкие подбадривающие крики. Кто-то отвинтил трамплин для ныряния и выставил его за ограждение, над водой. К борту подтащили какого-то человека со связанными за спиной руками. Было видно, что перед этим его жестоко избили: из носа текла кровь, губа была рассечена.

Протиснувшись сквозь толпу, Монк разглядел лицо несчастного.

О, только не это…

Джесси в отчаянии бормотал что-то по-малайски, однако слушатели были глухи к его мольбам. Под дулом винтовки его заставили перелезть через ограждение и встать на трамплин. Похоже, это были пираты старой закалки, верные древним традициям.

Джесси с трудом удерживал равновесие на качающейся доске.

Монк шагнул было к нему. Однако от молодого студента-медика его отделяла плотная толпа пиратов. К тому же что он мог сделать? Определенно не могло быть и речи о том, чтобы прокладывать себе дорогу с помощью оружия. Это приведет только к тому, что погибнут оба.

И все же рука Монка неудержимо потянулась к винтовке.

Напрасно он впутал парня во все это. Он требовал от Джесси слишком много, вынуждал его напрягаться выше своих сил. Час назад Монк дал Джесси задание достать карту здешних мест. Где-нибудь должна была быть такая карта — или кто-то мог нарисовать ее по памяти. Пираты наверняка доставали все необходимое для жизни где-то поблизости. Монк напомнил об осторожности, но Джесси отправился выполнять задание с горящими глазами.

И вот чем это для него обернулось.

Жалобно вскрикнув, Джесси сорвался с конца доски и кувыркаясь полетел в воду, ударившись со всей силы о поверхность. Монк вместе с остальными пиратами бросился к борту, прижимаясь к ним плечом к плечу, в то время как они свистели, кричали и улюлюкали. Наскоро заключались пари. Монк выпустил задержанный вдох, увидев, как Джесси вынырнул на поверхность и, судорожно глотая воздух, поплыл на спине, отчаянно работая ногами. Несколько пиратов, стоявших на носу, вскинули винтовки, целясь в барахтающуюся жертву.

О господи!..

Затрещали сухие выстрелы, особенно громкие под маскировочной сеткой, выполняющей роль своеобразного акустического экрана.

Над водой у самых ног Джесси взметнулись поднятые пулями фонтанчики.

Пираты встретили это взрывом хохота.

Извиваясь, парень яростно заколотил ногами, стараясь отплыть подальше от корабля.

Но нет, до берега ему не добраться.

Один из синих скутеров устремился прямо на барахтающегося беглеца, намереваясь раздавить его своим корпусом. Однако в самый последний момент катер резко отвернул в сторону, захлестнув Джесси с головой пенистым буруном.

Тот отфыркался, не столько испуганный, сколько переполненный злостью.

Снова перевернувшись на спину, Джесси поплыл к берегу, молотя ногами словно ножницами, используя связанные руки в качестве руля. Да, силы и выносливости парню было не занимать.

Однако скутер двигался значительно быстрее. Он снова развернулся, готовясь к следующему заходу. На корме катера поднялся на ноги смеющийся пират, целясь из винтовки. Скутер несся на Джесси, стремительно сокращая расстояние.

Монк внутренне съежился, понимая, что это конец.

Скутер промчался мимо.

Но Джесси по-прежнему оставался на поверхности воды, кашляя и отплевываясь. Он снова заработал ногами, спеша к берегу. Пираты одобрительно загудели.

Монк с силой стиснул ограждение, едва не оторвав его от стойки. Проклятые сволочи издеваются над парнем, растягивая мучения. Понимая, что он не в силах помочь Джесси, Монк не мог заставить себя оторвать взгляд. Он бессильно сжал кулаки. Его распаленное докрасна лицо, должно быть, светилось под коричневым гримом.

Во всем этом виноват он один…

Джесси упрямо плыл к берегу, теперь уже на боку, оценивая, далеко ли ему еще осталось. Скутер, описав круг, снова поспешил следом за добычей. Над водой раскатился хохот.

Джесси заколотил ногами еще быстрее. Внезапно он выпрямился, нащупав дно. Побрел по грудь в воде, споткнулся, упал, снова поднялся, нырнул в сторону берега. Вскочив, Джесси побежал по мелководью, высоко вскидывая ноги. Он быстро пересек узкую полоску песка, стремясь укрыться в густых зарослях.

Беги, Джесси, беги…

Скутер на полной скорости подошел к самому берегу. Снова затрещали выстрелы. Маленькими вулканчиками взорвался песок, посыпались дождем сбитые пулями листья. Но Джесси, по-прежнему со связанными за спиной руками, преодолел последние несколько шагов и головой вперед нырнул в чащу джунглей.

Новые крики, наполненные одни восторгом, другие — разочарованием. Из рук в руки стали переходить деньги. Однако многие пираты продолжали ухмыляться, словно радуясь какой-то шутке.

Монк толкнул своего соседа.

— Ара?[19] — спросил он.

Поскольку среди пиратов было много иностранных наемников, зачатков малайского было вполне достаточно. Далеко не все владели этим языком так же свободно, как уроженцы здешних мест.

У джентльмена, стоявшего рядом, недоставало нескольких зубов, но он с радостью продемонстрировал все оставшиеся, широко оскалившись. Пират показал в сторону берега, но не на узкую полоску песка у самой воды, а куда-то выше. У самого скалистого гребня над джунглями поднимались струйки дыма. Судя по всему, там находился какой-то лагерь.

— Pemakan daging manusia,[20] - объяснил щербатый пират. «И тебя туда же, приятель».

Судя по всему, пират понял недоумение Монка и лишь улыбнулся еще шире, открывая гнилые зубы мудрости. Он попробовал еще раз:

— Kanibals.

Монк широко раскрыл глаза. Смысл этого малайского слова он понял и без переводчика. Монк посмотрел на пустынный берег, затем перевел взгляд вверх, к струйкам дыма. Похоже, пираты делили этот остров вместе с племенем местных людоедов. И, как и подобает вежливым гостям, вернувшимся домой, пираты швырнули своим хозяевам кость.

В буквальном смысле.

Стоявший рядом с Монком пират продолжал радостно бормотать что-то, указывая на воду. Монку с трудом удавалось разобрать отдельные слова и обрывки фраз.

— … повезет… ночью… плохо… — Пират сопровождал свой рассказ жестами, показывая, как рука с растопыренными пальцами хватает что-то и увлекает вниз. — Иблис.

Последнее слово в малайском языке было грубым ругательством.

Монку уже не раз приходилось его слышать, однако сейчас ему показалось, что пират использует буквальное значение слова.

Демон.

— Raksasa iblis,[21] - повторил он и, пробормотав еще несколько фраз, в заключение произнес шепотом имя, которое превратило усмешку у него на лице в гримасу боли: — Рангада.

Монк нахмурился. Выпрямившись, он подался вперед, чтобы посмотреть в воду. У него в памяти была свежа легенда, пересказанная Джесси. Рангадой звали балийскую царицу ведьм, чьи прислужники-демоны якобы обитали в здешних водах.

— Ночью… — пробормотал по-малайски пират, указывая на воду.- Amat, amat buruk.[22]

Монк вздохнул. Просто замечательно. Он озабоченно посмотрел в сторону зарослей, в которых скрылся Джесси.

Демоны и людоеды.

Что дальше? «Клуб Мед»?[23]