Чужак. Ученик Дравин Игорь

— Давай уж.

Дуняша метнулась на кухню.

— Как дела? — спросил я.

— Не очень, сейчас Дорн придет, и поговорим.

Недоумевая, я попытался быстрее закончить с едой. Почему не очень? Ночью все вроде сделали, вот и Берг не имел ко мне никаких претензий. Что случилось? Ладно, сами объяснят.

А вот и Дорн в привычной для местного населения одежде — рубашка, штаны, сапоги, кожаный нагрудник, меч с кинжалом на поясе и берет.

— Здравствуй, Влад, — сказал Дорн, садясь за стол.

— Дядя Дорн! — Счастливый вопль Дуняши.

— Здравствуй, вертихвостка.

— Вечно вы все на меня наговариваете, — притворно обиделась она и, поставив на стол три кружки с пивом, чмокнула его в щеку.

— Ладно, доча, нам поговорить надо, — сказал Матвей.

Скривив мордочку и показав язык всем присутствующим, Дуняша ушла на кухню.

— Вот хулиганка, а ведь замуж давно пора, но кто ж такую возьмет? — с самым серьезным видом заявил Матвей.

— Да, такую не возьмут, — покачал головой Дорн, — сразу с руками оторвут, только свистни.

Посмеявшись, Матвей внимательно посмотрел на меня.

— Да готов я к разговору. Выкладывай, Матвей.

— Вот и ладно. Ты не здешний и многого не знаешь. — Матвей едва заметно дернул веком. — Поэтому постараюсь кратко все объяснить — что не ясно, спрашивай. Начну издалека — в своей деревне ты мог этого не знать.

Дождавшись моего кивка, Матвей продолжил:

— Дело в том, что во время Смуты основной торговый путь из южных стран на Север оказался перекрыт. Второстепенный путь, проходящий через Беспокойное море, оказался почти под полным контролем королевства Нарина. Те подонки были тщательно опекаемы при жизни влиятельными родственниками из верхушки знати королевства. В результате вчерашних событий все они оказались мертвы. Дело уже получило большую огласку. Посол Нарины в Орхете пришел в бешенство. Чтобы как-то сгладить углы, завтра из столицы прибывает королевский инспектор с помощниками и посол Нарины граф Лэнса, тот еще мерзавец. Надежды на беспристрастное разбирательство у меня очень мало. Вон даже на телепорт разорились, сучьи дети.

Вот и телепорт тут есть. Хотя Абу уже о нем упоминал.

— Скажи еще, что у тебя надежды нет совсем, — перебил его Дорн. — Товары с Юга составляют значительную часть всех ввозимых в Орхет товаров — шелк, специи, ювелирные изделия, много чего.

— Последствия недовольства короля Нарины выразятся в торговой блокаде? — спросил я Дорна.

— Руки у них коротки, — ухмыльнулся он. — Но проблемы нашим купцам создать может. Вплоть до запрещения им торговать и передвигаться по Нарине. Придется купцам из Торговой гильдии Орхета покупать весь товар не на самом Юге, а гораздо ближе. Сам понимаешь, прибыль будет не та.

— Поэтому на королевское правосудие будут давить с двух сторон, — понятливо протянул я.

Боже, как все знакомо и предсказуемо. Послушаем дальше.

— Единственное, за что столичные хлыщи могут зацепиться, — продолжил Матвей, — это за твой статус ученика.

— А что с ним не так? Амулет вот на груди висит, — произнес я недоуменно.

— Так-то оно так. Но есть один нюанс. По закону гильдии охотников статус ученика до окончания обучения имеет тот, кто получил амулет перед воротами погани, он служит доказательством его пребывания там. Этот закон был принят почти семьсот лет назад, во время образования гильдии, и его точной формулировки почти никто не помнит. Так сложилось со временем, что, получая амулет, ученик становился полноправным охотником. Именно тогда, а не после посещения погани. Сегодня я зашел в гильдию, чтобы оформить на тебя документы и признать своим учеником. Там я и переговорил с нашим главой Каром Вулканом и Бергом. Вот Берг об этом нам и рассказал. Ему утром сообщили о прибытии гостей — вот он и вспомнил. Точно знать писаные законы до последней буквы — это его обязанность.

— Чем это мне грозит?

— Не знаю, но всегда найдутся вераты, любящие половить рыбку в мутной воде. А тут такой случай — лазейка между буквой закона и духом.

Уже второе слово я не понял — сначала «драк», потом «верат», — а если вспомнить, то еще и дэрг. Так, все потом.

— С чего это Бергу так суетиться?

— Он хоть стал комендантом и покрылся плесенью, но в свое время это был лихой воин, таким и остался. Есть предел, которого он не переступит. Дух закона гильдии для него и остальных охотников важнее буквы.

— А также он наверняка учитывает возможность волнений, — вслух подумал я.

— Это тоже, Влад, — произнес Матвей, — но клянусь тебе своей кровью. Я знаю Берга двадцать лет, и для него важнее первая причина.

Мне стало неудобно. Слишком редкое явление в моем мире чиновник с принципами и честью, вот и меряю всех одной гребенкой.

— Ладно, проехали, — говорю возмущенному Матвею. — Не подумал.

— Думай, прежде чем говоришь, Влад. В Белгоре слово много значит.

Вот еще и Дорн насупился и учит.

— Да понял я, понял, дальше что?

— Дальше, — говорит успокоившийся Матвей, — начинаются сложности. Неизвестно куда следствие повернет: эти благородные серьезно нашалили на поединке. Главное сейчас для тебя одно — оказаться в погани. Тогда вераты изойдут от злобы, но ничего сказать не смогут. Амулет есть? Есть. По закону получен? Да. Так что собирайся, племяш, поедешь с Дорном в Мариену. Он давно туда собирался. Обрадуются родственники? — спросил Матвей у Дорна.

— А как же. Который месяц зовут.

— А еще больше радости им доставит твое оружие и бронь на продажу, — хитро ухмыльнувшись, Матвей толкнул приятеля локтем.

— И тут ты прав, Кожа.

— Изделия Дорна по всему Арланду славу имеют, — посмотрев на меня, сказал Матвей. — За вещицу с клеймом «двойная секира в круге» золотом по весу платят не торгуясь.

— Торгуются еще как, и учеников постоянно всучить норовят, — комментарий Дорна.

— Как поедешь?

— Через Проход в Срединных горах[43], как иначе. Потом Вигор и Мариена. В три недели на дорогу уложимся. Знакомые среди рейнджеров есть, и найдем ему погань попроще. Посидит он там положенное время — и сможет вернуться полноправным охотником.

— А мы тем временем будем инспектора за нос водить и с поединком разбираться, — ухмыльнулся Матвей.

Я смотрел на этих двоих и молчал. Что за город, что за люди? Никто из них не знал меня еще два дня назад, а теперь сидят и спокойно обсуждают предстоящее мне путешествие, принимают на себя заботу о моем выживании в этом мире. Вчерашний поединок, когда едва знакомые и незнакомые охотники защищали мою жизнь с оружием в руках, потому что считали это правильным. Насколько здесь более открытые и честные отношения между людьми, чем в моем мире. Никто не стесняется своих чувств и эмоций, не скрывает своего отношения к происходящему и окружающим. Если друг, то друг, если враг, то враг навсегда. Когда же мы потеряли такую искренность и открытость? Всю жизнь я не открывал своей души посторонним. Очень тщательно выбирал товарищей. А друзьями, теми, которым мог доверять во всем, стали только Гера и Толян. Теперь же я могу с уверенностью назвать более десятка тех, кому спокойно доверю свою жизнь. И они, я в этом уверен, считают так же обо мне. Шелуха того, что называют цивилизованными отношениями, никогда прочно не сидела на мне, когда она сползала, окружающие посматривали недоуменно и спрашивали наверняка: оно ему надо, зачем он лезет? Если судьба дала мне шанс жить так, как я хотел, но не мог прежде, — я не буду его отталкивать.

— Зачем мне куда-то ехать? — прервал я увлекательный разговор о дорогах и постоялых дворах.

Недоуменное молчание.

— Мне и здесь хорошо.

— Влад, — осторожно начал Матвей, — ты здесь новичок и многого не знаешь…

— Так объясни.

— Дело в том, что сначала мы хотели подождать неделю-другую, пока смертники не уедут. Подучили бы тебя немного, тогда ты и пошел бы в погань.

— А что изменится, если я пойду сегодня? Инспектор приезжает завтра. Время есть.

— Влад, ты не задумывался, почему здесь не любят смертников? — подключился Дорн.

— Не успел, но заметил.

— Потому что они мешают охотникам. Объясню подробно. Погань населена различными существами и слугами Падшего. Объединяет их одно — жажда крови и смерти детей Создателя. В Белгор приезжают, чтобы стать охотниками, со всего Арланда совсем немного людей — не то что было раньше, столетия назад, — и почти все они хорошие воины и сильные маги, но этого мало. Чтоб стать охотником, нужно знать все о существах погани, их привычках, тактике боя, уязвимых местах, способах маскировки и многом другом. Нужно научиться мгновенно оценивать обстановку, выстраивать схему боя, принимать правильные решения, знать свои возможности и возможности противника, уметь сражаться в команде, в полной темноте, в узких коридорах и комнатах, уметь обнаруживать ловушки и научиться делать их самому. Нужно научиться понимать товарищей без слов и зова. Многое нужно испытать и вынести, прежде чем тебя назовут охотником. Брать себе учеников и обучать их могут только мастера. Они учат всему, что знают сами и знает гильдия. Но все равно примерно половина учеников погибает, так и не став охотниками. Не секрет, что большинство учеников хотят стать охотниками ради сокровищ погани, реже — ради знаний, совсем редко — из-за ненависти к созданиям Падшего или по какой-то другой причине. Главная задача в погани — это выжить и вернуться, а не покрыть себя славой. Слава сама найдет тебя, если ты ее достоин. Поэтому охотники выходят на промысел по ночам, когда большинство тварей бодрствуют и занимаются своими делами. Так их легче обнаружить и проскользнуть мимо, если получится, чем когда они спят или впадают в оцепенение. Создания погани очень чутки и обладают скверной привычкой собираться на любой шум, и уж тем более на запах крови, подстегиваемые своей жаждой. Поэтому охотник вступает в бой только по двум причинам — когда ему это нужно или когда его вынудят. А теперь представь себе следующее. Прошел вздох, и толпы самоуверенных идиотов, желающих быстро разбогатеть, прославиться, принести своей даме сердца голову твари и так далее, заходят в погань на почти безопасный, как им кажется, первый уровень, а отдельные тупоголовые храбрецы, даже на второй и третий. Не зная и не умея всего того, чем должен обладать охотник. Представил?

Представил, у меня очень буйное, к сожалению, воображение. Мясорубка.

— Почему же не запретить посторонним лезть в погань?

— А как это сделать? — включился Матвей. — Указ издать — так благородные, а их много среди смертников, им подотрутся, а остальные, на них глядя, тоже. Стражу выставить — а ее кто охранять, особенно ночью, будет? Да и традиции, чтоб их об забор тридцать три раза.

Матвей в сердцах стукнул опустевшей кружкой.

— Доча, принеси еще пива! — крикнул он Дуняше.

— Самое плохое, — продолжил Матвей, — что время от времени вздох действительно заносит в погань ослабленную, ошеломленную переходом тварь и ценные вещи вроде золота, артефактов и тому подобного. Помнишь, я тебе рассказывал про соблазнителя? А потом счастливчики и их завистники разносят весть об этом повсюду, привлекая новые толпы смертников.

— Сколько выживших остается из смертников? — спросил я.

— Когда как, — пожал плечами Матвей. — Если никого опасного не разбудят и недолго будут в погани, выживших много — шестеро-семеро из десяти. Если наоборот, то хорошо еще, если двое.

— А потревоженные твари еще несколько суток бродят в поисках дурного мяса и крови, — добавил Дорн. — Так что собирайся, парень, и поехали в Пограничье. Там порядки другие, смертники туда не лезут. На халяву там разжиться невозможно.

— Вот и пиво, — сказала Дуняша и упорхнула на кухню.

— А ты, Матвей, Берг и остальные участвовавшие в поединке — будете объяснять инспектору все сами. Мол, забыли правило выдачи амулета. Темный попутал. Убили так убили. Так?

— Влад, Берг только указал на такую возможность, а как будет, никому не известно. Кому попало устав гильдии охотников читать не дадут.

— Что-то мне подсказывает, что этот устав существует не в одном экземпляре.

Матвей и Дорн переглянулись.

— Давайте, рассказывайте.

— В Совете Гильдий хранится копия устава, — хмуро сказал Матвей.

— И королевский инспектор, поднятый в пожарном порядке, не прочитав этого пункта, отправился сюда. Интересно, на что Берг рассчитывал, надевая на меня амулет?

— На твою смерть.

Поднимаю голову. В корчме народу прибавилось, несколько охотников за соседними столами, однорукий, а в дверях стоит Берг.

Берг неторопливо подошел и скользнул на лавку.

— Я рассчитывал на твою смерть, Влад. Все просто — ты получаешь амулет, а кроме нескольких законников, точного ритуала вручения его никто не знает. Дальше Винт тебя вызывает и убивает, его вызывает и также убивает Матвей, берет кровь за кровь. Остальные, по кодексу поединка, ни при чем, да и я бы не допустил их вызова тем же Главом за косой взгляд или чих в его сторону, а утром бы отправил из города. Последствий и разбирательства не было бы. Всем это было выгодно. Одним ублюдком становится меньше, там, глядишь, и другие присмиреют. Знать Нарины повозмущалась бы и замолчала: брать кровь за кровь — старинный обычай. Город остался бы спокойным. Гильдия охотников и король Орхет Пятый не портят между собой отношений. Но ты мне помешал сначала тем, что своими насмешками вынудил остальных тебя вызвать, тем самым получив право замены, и не позволил себя убить. Когда ты прикончил Винта, ситуация опять стала такой же, как перед твоим согласием стать учеником. После поединка и разбирательства я пошел в гильдию и на случай неприятностей освежил память. Чувствовал, что на этом дело не закончится. Я не ошибся: утром мне прислали зов о королевском инспекторе и представителе посольства Нарины.

— Ну и скотина же ты, Берг, — возмущенно сказал Дорн.

— Я выполнял свой долг.

Матвей промолчал — видно, он давно все понял. Он ведь был со мной в магистрате.

Ну что ж, можно себя поздравить, кашу я все равно заварил — хорошую, густую. Испортил такой изящный выход из ситуации. А Берг, несмотря на мое первоначальное мнение, не такая уж скотина. Работа у него такая. Наверно, в первый раз выражение «ничего личного» оправдывается полностью. Но расхлебывать надо.

— Последствия моего отъезда из Белгора для моих родичей?

Берг внимательно посмотрел на меня:

— Не знаю, никто не знает, но последствия будут. Последствия будут для всех участвовавших в поединке.

— Твой совет?

— Уезжай из города, парень, с точки зрения закона твой статус охотника сомнителен, а с точки зрения охотника — нет. Я уверен, что, не будь здесь смертников, ты прошел бы погань. Уезжай в Пограничье. Скажу напоследок, учитывая, чем кончился поединок: этих высокородных нужно было убить давно. А охотников трудно напугать королевскими инспекторами. Меня — тоже.

Господи, и это говорит мэр очень важного в местной политике и экономике города. Человек, который ради интересов короны и государства переступит через любой труп, но не через свое понимание чести. А ведь ему достанется в первую очередь — не отговорится незнанием закона. Хрен я уеду отсюда.

— Я предпочитаю остаться: мне очень хочется посмотреть на архитектурные шедевры прошлого. А где еще лучше это сделать, как не здесь?

Тишина в корчме, кривая усмешка Берга, оценивающий взгляд Дорна, задумчивый Матвея, замершие охотники и однорукий.

— Влад.

Дуняшка, только что разносившая по залу пиво, подходит ко мне, наклоняется и целует в щеку.

— Помни, что я вчера тебе сказала, — пробормотала она и вновь заскользила по залу.

Опять раздался стук тарелок и кружек, приглушенные голоса. Лишь за нашим столом царило молчание.

— Влад, я думаю, что тебе лучше выйти сегодня в ночь, пока смертники не сильно раздразнили погань, — сказал Дорн. — Проводи меня до лавки — я подберу тебе пару игрушек из своих запасов.

— Город, что ли, закрыть?.. — задумчиво говорит Берг, вертя в руках пустую кружку.

— Хион еще высоко — смертники вой подымут, — вслух размышляет Матвей.

— Плевать, придумаю что-нибудь. Один день потерпят, — усмехается Берг.

— Пойду я в гильдию за картой, — поднимается Матвей. — Моя давно устарела, да и эликсиров нужно прикупить.

Все правильно, так и надо. Нет криков: «Ты что, сдурел?» — нет и похлопывания по плечу. Молодец, мол, я так и знал, что ты так поступишь, смельчак, мысленно я с тобой. Здесь умеют уважать выбор и помочь без громких слов и соплей. Так и надо.

Выйдя из корчмы, я с Дорном отправился знакомой дорогой на рынок. По сравнению со вчерашним днем народу было гораздо больше. Людская суета и гам хорошо отвлекали от мыслей, и я просто шел за кузнецом, вертя головой во все стороны. От одного только разнообразия одежды на живых манекенах рябило в глазах. Вот франт в обтягивающей кожаной куртке, лосинах и высоких сапогах помогает выйти из кареты даме с волосами, усыпанными драгоценными камнями и голубом обтягивающем платье с глубоким декольте. А здесь — наоборот, прохаживающаяся по тротуару парочка привлекала внимание невероятным объемом рукавов куртки и бриджей мужчины и конусообразной шляпой девушки, устремленной ввысь метра на полтора. Вот дворянин на высоком, сильном жеребце с длинными казацкими усами и не менее длинными, загнутыми вверх носками сапог. Молодая девушка, идущая с дуэньей в полностью глухом платье. Жалко бедняжку: и показать ничего не может. А вот эта, на мой вкус, показывает слишком много — я проводил взглядом паланкин со знойной, очень сексуально разодетой в жилет и прозрачные шаровары красоткой.

— Дорн, наверняка здесь не каждый день такое столпотворение.

Повторение — мать учения.

— Нет, конечно, только первые дни после вздоха. Потом опять тишина и скука. Зато сейчас народ начнет развлекаться, как может. У охотников с сегодняшнего утра перерыв недельки на две — вот и уйдут в загул. К этому времени сюда специально подъезжают актеры, акробаты, купцы, шлюхи, священники и прочие. В эти дни кого только не увидишь здесь: со всех стран и континентов приезжают посмотреть на Белгор и отстоять службу в храме Единого.

— А в обычное время что мешает, кроме тварей?

— А в обычное время — они и страх, относительно безопасна только дорога от храма Единого в Белгор. Только до храма добраться еще надо. После вздоха нечисть на поверхности, уж никто не знает почему, на несколько дней пропадает. Вот все сюда и устремляются. Вздох-то почти в одно и то же время происходит, подгадать приезд можно. Кстати, насчет развлечения: кажется, волчицы нашли себе новую жертву.

Подойдя к дому волчиц, я увидел молодого, красивого той мужественной статью, так нравящейся женщинам любых миров, дворянина. Но вся его красота осталась в прошлом, и боюсь, что не скоро вернется. Бледный, растерянный, он стоял напротив логова Арны и ее банды и дрожащей рукой вытирал пот, обильно выступающий на лбу. Второй рукой несчастная жертва милого розыгрыша судорожно сжимала не меч, валяющийся у него под ногами, а гульфик своих неподпоясанных штанов. Скорее всего, он никак не мог поверить, что такая нужная ему часть тела находится с ним.

Прохожие, неместные, с удивлением смотрели на него и не спешили проходить мимо. Другие прохожие, местные, тоже с удовольствием останавливались и внимательно рассматривали беднягу.

— Бедный парень, — посочувствовал ему Дорн, — не первая и далеко не последняя жертва волчиц.

— Влад, подожди, — в окне второго этажа показалась Мори и помахала мне рукой, — мы сейчас спустимся.

Жертва, увидев и услышав одну из своих прекрасных мучительниц, пришла в панику. Парень нагнулся, поднял меч и попытался его обнажить, но лишенные поддержки штаны сразу свалились с него. Нижнего белья, как хорошо было видно окружающим, в том числе и дамам, он не признавал. Раздались подбадривающие крики и восхищенный свист. Поглядев по сторонам, парень, бросив меч, схватился за штаны и быстро натянул их. В этот момент дверь логова распахнулась, и волчицы появились на улице прекрасной стайкой. Глядя на их прекрасные лица и подчеркнутые легкими, тонкими платьями великолепные фигуры, мужская половина зевак начала выпячивать грудь, крутить усы и картинно бросать ладони на рукояти оружия. Женская половина зашипела и обстреляла девчонок дружными залпами ненавидяще-завистливых взглядов. Не обращая внимания на первых и демонстративно презрительно игнорируя вторых, волчицы стали подходить ко мне. Бедный парень, увидев приближающийся свой минимум на полгода ночной кошмар, снова схватился руками за свой меч, обнажил и направил его на девчонок. Штаны, естественно, с радостью улеглись на мостовую.

— Котик, ты хочешь нам что-то показать? — ухмыльнулась остановившаяся Арна.

— А вдруг у него есть сюрприз, которого мы не заметили? — заинтересовалась Лира.

— Нет, мы же все осмотрели, никакого сюрприза нет, — картинно вздохнула Ната.

— Правда-правда, все его достоинства мы уже видели, — подключилась Мори.

— Да и то, что есть, достоинством не назовешь, — добила Иса.

Перебрасываясь фразами, они ловко взяли парня в кольцо. Действительно, стая волчиц. Бедняга вертелся на месте, направляя свой меч то на одну, то на другую шалунью. Приезжие явно недоумевали, зато местные веселились вовсю. Загрызаемый мужской солидарностью я шагнул к девчонкам. Взмах руками — и мои ладони осуществляют плотный контакт с приметными точками волчиц.

— Ай. Ой.

Синхронно взвизгнув, Мори и Ната отскочили в стороны, открыв мне проход к несчастному.

— Давай подержу меч.

Но парень продолжал сжимать свою игрушку — кстати, неплохой бастард, — смотря вокруг дикими глазами.

— Дай. Мне. Свой. Меч.

Эффект нулевой.

— Девчонки, отойдите от него, пожалуйста.

К моему удивлению, недовольно ворча, волчицы отошли на другую сторону улицы. Только тогда я смог выдернуть меч из его рук.

— Держи, парень, глотни, — протянул ему Дорн неизвестно откуда взявшуюся флягу.

Взяв емкость, бедолага поднес ее к губам, медленно выпил и так же неторопливо вернул ее Дорну. Дорн хмыкнул и уставился на парня. Вдруг тот покраснел, выпучил глаза и, схватившись за горло, начал яростно откашливаться.

— Чем ты его траванул? — спросил я Дорна, похлопывая по спине жертву сексуального хулиганства.

— Гномьей водкой. Забористая штука. Зато сразу придет в себя.

Действительно, парень вспомнил, что он не совсем одет, и, покашливая, стал быстро натягивать штаны.

— Не спеши, все уже насмотрелись, — заявил внезапно появившийся Яг.

— Что, опять к волчицам потянуло? — подколол его Дорн.

— Нет, — ухмыльнулся Яг, — после подвига Влада отпустило. Ты не поверишь, просто мимо проходил, а тут такое. Странно, волчицы никогда никого так не добивали, что это с ними?

— У Влада спроси — он теперь по ним главный специалист.

— Понятия не имею, — делаю я морду кирпичом.

А ведь имею. Ната кое-что девчонкам рассказала. Иным это объяснить невозможно. Тем временем парень — нет, уже не парень, а молодой дворянин — привел себя в порядок. Посмотрел на нас, взял у меня свой меч, поклонился и, демонстративно не обращая внимания на волчиц и окружающих зевак, пошел по улице.

— Крепкий парень, — пробормотал Яг. — Ну ладно, я побежал.

— Беги, раз к нам снова зайти не хочешь, — промурлыкала Арна.

Когда она со своим выводком успела подойти?

— Влад, — капризно заявила Лира, — почему ты не зашел и не попрощался с нами?

— Зачем, девчонки? — удивился я. — Я с вами буду часто встречаться — пока не надоем.

Волчицы переглянулись, а потом уставились на Дорна.

— Разве вы не уезжаете в Мариену? — спросила Арна.

Деревня.

— Нет, — ответил Дорн, — я решил отложить поездку.

— А куда вы идете? — растерянно поинтересовалась Иса.

— В мою лавку. Влад у нас, оказывается, любитель старинной архитектуры, и мне нужно подобрать ему несколько игрушек для приятной ночной прогулки по погани.

Девчонки вновь переглянулись.

— Удачи, Влад.

— Возвращайся.

— Я жду тебя, котик.

— Долго не задерживайся, я ревнивая.

— Тебе повезет.

Девчонки, целуя меня на прощанье одна за другой, заходили в дом.

— Пошли, Влад, не будем терять времени.

— Пойдем.

Глава 7

Подготовка

С трудом протиснувшись сквозь толпу на рынке, мы подошли к лавке Дорна. Около нее было на удивление много народу. Приказчик бегал от одного покупателя к другому.

— Вижу, торговля идет хорошо?

— Так многие специально приезжают сюда после вздоха за игрушками оружейников Белгора, немногие мастера Арланда могут делать подобное. Давай заходи за прилавок, смотри, что тебе нравится, может, и я что присоветую.

Я осмотрел груды оружия и доспехов. Нравилось мне многое, только какой от этого прок — все равно ничем пользоваться не умею. Беру в руки один за другим всевозможные мечи, секиры, палицы[44]. В голову ничего не приходит.

— Дорн, подскажи — что взять?

— Что я могу тебе подсказать? Защиту тебе я уже подобрал. Оценил твой стиль боя, умение — в корчме и в кругу. Думал, может, сердцу твоему что-то из оружия подойдет, бывает такое. Но вижу, что нет. Не глянулось тебе ничего. А посоветовать могу секиру на длинной рукояти, вон ту. Как раз по росту тебе подходит.

Пока я вертел в руках хищного вида секиру с выгнутым полумесяцем лезвием, Дорн продолжал:

— Твой шанс выжить, если тварь нападет, — нанести первым один точный удар, сильный, приносящий наибольший ущерб. Лучше секиры и клевца в этом деле нет. Но клевец, при неуклюжем ударе, может в теле застрять и против зомби и скелетов плох. Я думаю, что секиру тебе надо взять, но ты не спеши — посмотри еще, вот пока броню примерь.

Дорн вытащил из угла кожаный панцирь с юбкой и наплечниками, пару стальных поножей и наручей, кожаные перчатки — и поставил все на прилавок. Потом снял со стены открытый бацинет с круглыми отверстиями напротив предполагаемых ушей.

— Вот примерь — не сам все, конечно, делал, с кожей я работаю плохо, — но защита хорошей будет.

Я грустно посмотрел на кучи стальных кольчуг, панцирей и вздохнул.

— Зря вздыхаешь. Для тебя главное — скрытность, а в железе уметь ходить надо, чтоб шума не было. Да и нет ничего подходящего под тебя. Когда еще готово будет? Давай помогу все примерить, а заодно и подгоню.

А ведь он прав. Представив себя, закованного в рыцарский доспех, лязгающего как мешок с консервами, пробирающимся по коридорам погани, я усмехнулся. И начал с помощью Дорна надевать сбрую. Сначала Дорн повязал мне на шею небольшой шарф, по-моему, из шелка. Потом надел что-то вроде широкого кожаного воротника, доходящего сверху до челюсти, а снизу, сильно расширяясь у плеч, до подключичной впадины. Затянул два тонких ремешка, подергал. Воротник плотно прижался к шее и трапециевидным мышцам.

— Как, не жмет? Если туго, то скажи.

— Нет, не очень, как в парикмахерской.

— А это где?

— Далеко отсюда. Не принципиально, давай дальше.

Дорн усадил меня на скамейку.

— Наклони голову. Встань. Хорошо.

Панцирь представлял собой твердый кожаный жилет, закрывающий корпус, и был длиной чуть ниже пупка. Разрезанный по бокам, он соединялся сверху двумя полосками кожи и с боков ремнями. Дорн обошел вокруг и начал затягивать боковые ремни. Закончив, он посмотрел на меня.

— Повернись. Наклонись. Подними руки вверх, — командовал Дорн. — Все нормально, садись, сейчас будем подгонять наплечники.

Взяв из небольшой кучи снаряжения два кожаных наплечника, он стал прикладывать их ко мне. Что-то не понравилось. Отойдя, он взял другие и тоже начал их примерять.

— Не вертись, — сказал мне кузнец, когда я попытался посмотреть на его занятие.

Посижу спокойно.

— Вроде так будет нормально, — пробурчал Дорн. — Снимай панцирь — сможешь сам?

— Смогу, — я начал расстегивать боковые ремни, — а зачем?

— Как зачем? Наплечники к нему приделывать.

— А разве они не идут вместе с панцирем в комплекте?

Дорн посмотрел на меня как на идиота.

— Влад, из какой дыры ты вылез? Если оружие можно брать готовое, то хорошие доспехи изготавливаются или подгоняются по фигуре. Не дай Создатель, чтобы броня болталась на тебе или, еще хуже, мала и неудобна. В бою нет мелочей. Все, что я продаю, подгоняется или здесь, или кузнецом покупателя точно по его фигуре. Учитывается рост, объем, ширина плеч, длина рук и ног, их толщина и так далее. Дело это небыстрое, особенно когда работаешь с железом. Давай быстрей сюда.

Взяв панцирь, наплечники, он пошел в закуток к стоявшей там наковальне.

Понятно, почему у местных мужских кутюрье мало работы. Основное внимание уделяется дизайну и функциональности средств защиты тела, а не средствам его украшения. Вспомнив фэнтезийных авторов на Земле, я улыбнулся. Как у них выходит все просто. Я даже не беру случаи с героем-химиком, моментально вводившим в действие порох. Только одно контрразведывательное обеспечение процесса его производства и применения заставит поседеть и повеситься матерого спеца. В Средневековье все упиралось в средства производства, а не в сохранение тайны. Порох изобретали не один раз. Что делать? Алхимией в средневековой Европе увлекались все. Другого я не понимаю. Порох очень хорошо горит, и если заняться вопросом его защиты на поле боя от различных магов, то… А другой типаж… Главный герой, попаданец-спецназовец, убивающий на основном месте работы врагов взводами и ротами, изучал — естественно, в свободное от столь увлекательного процесса время — историческое фехтование. Встречает злодея, но не главного: до главного он доберется в конце книги. Убивает его голыми руками — он еще и мастер-рукопашник, Брюс Ли отдыхает на пляже, — забирает его коня, доспехи и оружие, все это цепляет на себя и отправляется повергать супостатов. Естественно, у него обнаруживаются невероятные способности к магии. А дальше писец врагам и их отчизне. Не буду скромничать, я неплохой рукопашник. Детское увлечение гимнастикой, закончившееся гордым званием кэмээса, очень сильно помогало продвинуться в изучении руконогомашества. Имея великолепную базу, я поначалу за месяц осваивал то, что другие за год. Армия отшлифовала эти знания, переведя их из спортивных в прикладные.

Как говорил капитан Болдышев, командир нашей разведроты: «Влад, на хрен задирать ногу, возбуждая врага видом своих яиц. Будь проще — пни его в колено. Не понимаешь — давай объясню на тебе».

И объяснял так, что я очень старался быть примерным учеником. Старание принесло мне приз на соревнованиях по армейской рукопашке и, что важнее, десятидневный отпуск. Так вот, несмотря на все это, я прекрасно понимаю, что вчера мне очень повезло. Не будь этот кретин настолько самоуверен, я был бы порезан на части. Пытаться пробить рукой панцирь или провести бросок закованного в доспех тела могут только герои комиксов. Глав прав — незачем кому-то уметь профессионально чистить хавальник врагу, когда можно просто и элегантно его зарезать мечом. Развиваются только те виды единоборств, которые помогают выжить. А армейское троеборье, которое я неплохо знаю, здесь не катит.

— Влад, — прервал мои размышления Дорн, — давай надевай.

Я взял в руки панцирь и посмотрел на внесенные изменения в его конструкцию. Наплечники, представляющие собой три толстых куска кожи, расположенных внахлест, оказались приклепанными к полоскам кожи, соединяющим заднюю и переднюю части панциря. Интересно, заклепаны, а двигаются свободно на пару сантиметров вверх. Посмотрим. Оказалось, что наплечники соединены с панцирем не напрямую, а через короткий широкий ремень. Оригинально, что еще? Еще на нижней части наплечников появились ремни. Хватит, просовываю голову в отверстие и застегиваю боковые ремни панциря. Дождавшись окончания, Дорн застегивает ремни наплечников на внутренней стороне бицепсов.

— Повернись. Наклонись. Подними руки вверх, — опять командует он.

Выполняю.

— Ну как?

Страницы: «« « 345678910 » ... »»