Чего не видит зритель. Футбольный лекарь №1 в диалогах, историях и рецептах Мышалов Савелий
– Юра, зайдешь?
В ответ обычно следовало:
– Да нет, не стоит. Все уже прошло…
Зато если уж заглядывал ко мне в медпункт, то сразу так и сыпал шутками. Любил, чтобы и с ним поделились чем-нибудь смешным. И тогда весь корпус слышал его раскатистый смех. Я неоднократно замечал, как Гаврилов, запомнив содержание нашего остроумного общения, пересказывал «мой» анекдот другому игроку, получая от этого истинное удовольствие.
– В очередной раз откликнувшись на клич Бескова, Гаврилов аж в 39 лет успешно играл за «Асмарал»!
– Да, он уходил постепенно, когда начал терять свои уникальные качества: стал «тихоходом», упала результативность. Потихоньку его перестали ставить в основу, перевели в запас… Юра успел выступить даже за «Локо», но уже не столь ярко, как когда-то на пике карьеры. Доигрывал в Финляндии, Молдавии, Подмосковье. Потом работал тренером. Даже в Африке.
– В новой профессии нашел себя?
– Нет. Хотя многое знал и умел. Возможно, не хватило профессионального кругозора. На практике все мог показать и объяснить. Однако чтобы подготовить успешную команду, надо хорошо знать теорию физвоспитания, структуру нагрузок…
– В последнее время замечал Гаврилова в ветеранских командах.
– Да, есть порох в пороховницах. Юра блестяще проявил себя в «Спартаке», став живой легендой красно-белых. Конечно, появлялись мастера рядом с ним и после него, но Гаврилов, по-моему, остался непревзойденным классиком своего жанра.
– После ухода в историю дуэта Гаврилов – Черенков их место – и в клубе, и в сборной – занял Шалимов, на мой взгляд, талантливый футболист с весьма противоречивой репутацией.
Шалимов Игорь Михайлович. Мастер спорта международного класса. Родился 2 февраля 1969 г. в г. Москве. Воспитанник московских футбольных школ «Локомотива» и «Спартака».
Выступал за команды «Спартак» (Москва) (1986–1991), «Фоджа» (Италия) (1991–1992), «Интер» (Италия) (1992–1994), «Дуйсбург» (Германия) (1994–1995), «Лугано» (Швейцария) (1995–1996), «Удинезе» (Италия) (1995–1996), «Болонья» (Италия) (1996–1998), «Наполи» (Италия) (1998–1999).
Чемпион СССР 1989 г. За сборную СССР/СНГ/России сыграл 47 матчей, забил 5 голов. Участник чемпионата мира 1990 г. Участник чемпионатов Европы 1992 и 1996 гг. Чемпион Европы среди молодежных команд 1990 г.
Главный тренер клуба «Краснознаменск» пос. Селятино, Московская обл. (2001–2002), клуба «Уралан» (2003), женской сборной России (2008 – н. вр.).
– Впервые Игоря привлек в сборную Лобановский. Это произошло в 1990-м. Валерий Васильевич пригласил спартаковца для участия в финальной части первенства мира. До этого я с Шалимовым не встречался. Хотя знал, что он громко заявил о себе в «молодежке», выигравшей чемпионат Европы. Я его считал одним из талантливых футболистов: в клубе многие игровые схемы строились в расчете на Шалимова, он хорошо взаимодействовал с партнерами. Интеллигентный парень, учил английский, с ним приятно общаться.
На первый матч против сборной Румынии (2:0–9 июня. – Прим. Г.К.) Валерий Васильевич его не поставил, но медбригаде поручил: «Готовьте Шалимова к следующей игре с командой Аргентины». Тогда моим помощником поехал доктор Малюта. Прервавшись во время разминочного массажа, он подошел ко мне. Лицо его выражало тревогу:
– У нас неприятности! – сказал он.
– Что случилось?
– У Игоря воспаление надкостницы.
Я про себя чертыхнулся. Почему молчал? Нет, чтобы немедленно показаться! Осмотрел Шалимова: действительно, воспаленная голень.
– Зачем тянул? Небось, думал: само заживет? А теперь – нет, шалишь! Сначала была лишь ссадина. Потом в нее попала инфекция. Вот и «догулялся» до воспаления…
Во время обследования Шалимова Малюта деликатно отозвал меня в сторону:
– Видимо, придется резать, Савелий Евсеевич!
У меня все похолодело. Во-первых, как мы могли допустить подобное – это же, как ни ругай пострадавшего, все-таки наш врачебный недосмотр. Во-вторых, – и это более всего огорчительно – игрок в результате не сможет участвовать в супертурнире.
К счастью, в моей аптечке нашелся очень хороший антибиотик. Внутримышечный. Произведен в Бельгии. Видимо, кто-то подарил.
– Давай-ка, – говорю, – попробуем!
Вколол антибиотик. Положил эффективную противовоспалительную мазь. Завязал компрессом. Еще дал соответствующие таблетки. После чего полночи не спал – с тревогой ждал утра. И только разбинтовав на ноге Игоря повязку, вздохнул с облегчением – процесс заживления пошел.
Лобановский, который с моих слов обо всем знал, тоже не скрывал своего удовлетворения. Главное – Шалимов сыграл против аргентинцев (9 июня – 0:2. – Прим. Г.К.). К его чести, он никогда не уподоблялся тем футболистам, которые от каждой царапины или легкого недомогания сразу бросаются в панику: «Не готов, не смогу выйти на поле!» Вот ведь и в рассказанном мной случае Игорь не только не «гнал волну», а сразу стал меня успокаивать:
– Не волнуйтесь! Думаю, все закончится благополучно…
Эта спортивная, человеческая мужественность Шалимова – одна сторона его непростой натуры. Другая – подробно была нами рассмотрена в главе о Садырине. Я имею в виду некрасивую историю с «письмом четырнадцати». Напомню ее вкратце. 1993 год. Скандал разгорелся после поражения в матче против сборной Греции (0:1). Футболисты, вдруг ушедшие «в оппозицию», пригласили на разговор Игнатьева. И выдвинули ряд требований в адрес руководства Федерации футбола и сборной.
Вернувшись после той встречи, Борис сообщил: игроки собираются писать «открытое письмо» и более не хотят выступать под руководством Садырина. Если судить по инициативности, то верховодил там Шалимов. Однако я считал и считаю: он и сам не заметил, как из него сделали подставное лицо.
– Ради чего ему-то, обеспеченному и жившему припеваючи тогда в Италии, захотелось участвовать в «заказной» акции?
– Не знаю. Для меня роль Игоря – большая и неприятная неожиданность.
– Вернувшись из Италии, где его дисквалифицировали за употребление допинга, он затерялся…
– В Москве мы встретились с ним как ни в чем не бывало. Я никаких вопросов не задавал, но из его общения с окружающими вынес ощущение, что он сожалеет о минувшем скандале.
Перестав выходить на поле, Шалимов резко перешел на тренерскую работу: на пару с Писаревым они взялись поднимать «Уралан». Первый же сезон сложился крайне неудачно, что, собственно, и предопределило их скорую отставку.
– Теперь ни шатко ни валко тренирует женскую сборную России.
– Вновь я встретился с ним пару-тройку лет тому назад. «Локо» готовился к сезону в Португалии. К нам на стажировку приехали слушатели ВШТ, в частности, Шалимов, Онопко, Ледяхов. Мы с Игорем продолжили добрые взаимоотношения: он интересовался медицинской стороной обеспечения команды, активно спрашивал о нюансах врачебного контроля… Не знаю, какой из него получится наставник, но в качестве хорошего футболиста Шалимов оставил после себя заметный след.
– Спартаковское трио форвардов вашей «сборной» замыкает футболист, одни дружеские прозвища которого говорят за себя – Барс (придумал Баль в киевском «Динамо») и Русский Танк (Португалия). Как вы безошибочно догадываетесь, речь идет о Юране, футболисте и тренере с пачкой паспортов (имеет гражданства Украины, России, Португалии и, вероятно, Казахстана, где в 2009-м готовил местную команду с участием экс-спартаковцев Тихонова и Титова).
Юран Сергей Николаевич. Мастер спорта международного класса. Родился 11 июня 1969 г. в г. Ворошиловграде (ныне – г. Луганск). Воспитанник ворошиловградского спортинтерната.
Выступал за команды «Заря» (Ворошиловград) (1986–1987) и «Динамо» (Киев) (1988–1991), «Бенфика» (Лиссабон) (Португалия) (1991–1994), «Порту» (1994–1995) (Португалия), «Спартак» (Москва) (1995 и 1999), «Миллуолл» (Англия) (1996), «Фортуна» Дюссельдорф (Германия) (1996–1997), «Бохум» (Германия) (1997–1998), «Штурм» (Австрия) (2000–2001).
Чемпион СССР/России 1990, 1999 гг. Обладатель Кубка СССР 1990 г. Чемпион Португалии 1994 и 1995 гг. Обладатель Кубка Португалии 1993 г. За сборную СССР/СНГ/России сыграл 40 матчей, забил 7 голов. Участник чемпионата Европы 1992 г. Участник чемпионата мира 1994 г. Победитель молодежного чемпионата Европы 1990 г.
Директор Академии московского «Спартака» (2002). Главный тренер дублирующего состава клуба «Спартак» (Москва) (2003), клуба «Динамо» (Ставрополь) (2004), клуба «Диттон» (Даугавпилс, Латвия) (2006), клуба ФК ТВМК (Таллин, Эстония) (2006), клуба «Шинник» (Ярославль) (2006–2008), клуба «Химки» (Химки) (2008). Тренер-консультант клуба «Локомотив» (Астана, Казахстан) (2009–2010).
– Ну, Юран – яркая личность! Начало его карьеры взлета не предвещало. Правда, в киевское «Динамо» попал почти мальчишкой. Играл за дубль, где однажды получил страшенный перелом ноги. Мало кто сомневался, что после такой травмы юный Юран не вернется на поле. Но курс лечения проводился в украинской столице, им занимались хорошие врачи. В итоге парня буквально поставили на ноги. Да он сам себя во многом «за шкирку» из беды вытащил. Потому что жутко настойчивый, горячо желающий доказать себе и другим, что ему многое по плечу. Если говорить о сроках его выздоровления, то он – благодаря целеустремленному волевому характеру – их сильно опередил.
Тогда я Юрана не знал. Судил по рассказам коллег, которые аттестовали его как талантливого, перспективного нападающего. В конце концов Сергей завоевал место в основе «Динамо». В паре с Олегом Саленко они творили чудеса, став с командой последними чемпионами СССР.
Впервые – своими глазами и в деле – я увидел Сергея спустя годы, когда московские динамовцы прилетели в Лиссабон, чтобы 8 декабря 1992-го сыграть с «Бенфикой» в 1/8 розыгрыша Кубка обладателей европейских кубков. Португальская команда, в которой тогда играл Сергей, разместилась в хорошем отеле поблизости от нас и стадиона. Предварительно созвонившись, я после завтрака заглянул к нему в номер. Чуть ли не с порога Юран предупредил:
– У вас здесь шансов нет. Мы победим!
Так, собственно, и произошло. «Бенфика» взяла вверх 2:0.
Потом мы встретились, когда Юран стал спартаковцем. И после того как сборную принял Садырин. При непосредственном общении Сергей производил сильное впечатление. Мощный форвард таранного типа, забивной – с учетом 14 голов за воспитавшую его луганскую «Зарю» давно перекрыл сотню, дающую пропуск в «Клуб Федотова». (Увы, те мячи зафиксированы в анналах низших дивизионов чемпионата СССР. – Прим. Г.К.).
Юран успешно участвовал в отборочных матчах первенства мира-1994. Правда, напомню, подписал «письмо четырнадцати» против Садырина, но в США все же поехал. И я видел, как он серьезно готовился к чемпионату планеты. Может, потому что замаячил контракт, по-моему, с лондонским «Арсеналом» – Юрану нужно было показать себя за океаном.
– Он успел стать вашим пациентом?
– Да, получал травмы, но незначительные.
– Вспыльчивость Юрана часто выплескивалась на поле…
– Да, он часто срывался. К сожалению, подобное случилось незадолго до первого матча против сборной Бразилии. Сергей очень хотел отличиться, но игра у него не пошла. Он «запорол» многие моменты. И не проявил себя должным образом. Во 2-м тайме его сменил Саленко.
Юран остался на скамейке запасных, которую так и не покинул до конца чемпионата. По этому поводу Сергей страшно переживал, у него опустились руки. Я, как мог, старался его подбодрить. Однако то, что и в спорте, и в творчестве называется «куражом», у Юрана пропало.
– Не пытался выяснять отношения с тренерским штабом?
– Нет. Слишком был разочарован. Я пытался найти аргументы, чтобы его психологически поддержать. Например, убеждал:
– Не переживай, Серега! Такое со всеми бывает! Вспомни, Заварова на первенстве мира-1986. Он тоже здорово выглядел до вылета в Мексику, но там у него не пошло…
Я уж не стал ему трактовать случившееся с медицинской точки зрения. Дело в том, что очаг перевозбуждения, формируемый в коре головного мозга, не дает возможность раскрыть лучшие качества. Поэтому многие ребята «перегорают». Казалось, Юран психологически устойчив. Но все же не смог реализовать себя.
После возвращения из заграничных вояжей Сергей очень прилично выступал за «Спартак». Во всяком случае, в памяти осталось немало матчей, когда он забивал решающие мячи.
Попрощавшись с большим футболом 10 лет назад, Сергей, как и прежде, общителен. Любая наша встреча приносит взаимное человеческое удовлетворение. Кстати, Юран доверял мне подробности своей личной жизни, зная, что в ответ получит сочувствие и поддержку.
– Как молодой тренер, на ваш взгляд, он нашел себя?
– Я не анализировал его нынешнюю работу. Судя по характеру занятий, взглядов на стратегию и тактику, понятно: Юран – полпред киевского «Динамо», очень хорошо отзывающийся о Лобановском. Однако, кажется, у него нет дара высококлассного наставника.
– Перефразируя известную поговорку, резюме получилось незавидное: Юран мне друг, но истина дороже.
– Завершая линию нападения вашей условной сборной, поговорим о Протасове, одном из сильнейших бомбардиров советского футбола, уступающем своими 236 голами в «Клубе Федотова» лишь бывшему одноклубнику по киевскому «Динамо» Блохину.
Протасов Олег Валерьевич. Заслуженный мастер спорта. Родился 4 февраля 1964 г. в Днепропетровске. Воспитанник днепропетровской футбольной школы «Днепр-75». Выступал за команды «Днепр» (Днепропетровск) (1982–1987), «Динамо» (Киев) (1988–1990), «Олимпиакос» (Пирей, Греция) (1990–1994), «Гамба» (Осака, Япония) (1994–1995), «Веррию» (Греция) (1996), «Продефтики» (Греция) (1998–1999).
Чемпион СССР 1983, 1990 гг. Обладатель Кубка СССР 1990 г. Обладатель Кубка Греции 1992 г. Лучший футболист СССР 1987 г. (по результатам опроса еженедельника «Футбол»).
За сборную СССР провел 68 матчей, забил 29 голов. Вице-чемпион Европы 1988 г. Участник чемпионатов мира 1986 и 1990 гг.
Главный тренер клуба «Олимпиакос» (2003–2004), клуба АЕЛ (Лимасол, Кипр) (2004–2005), клуба «Стяуа» (Бухарест, Румыния) (2005), клуба «Днепр» (Днепропетровск) (2006–2008), клуба «Кубань» (Краснодар) (2008), клуба «Ростов» (Ростов-на-Дону) (2009–2010).
– Между прочим, первым, кто предсказал славное будущее Протасову, оказался Качалин. На юношеском турнире в Витебске в 1978 году после встречи московского «Динамо» с «Днепром» наставник бело-голубых Гавриил Дмитриевич махнул рукой в сторону неразлучной пары днепропетровцев Литовченко – Протасов и буркнул: «Эти ребята еще себя покажут!»
Я познакомился с Олегом во время его более чем успешного дебюта в первой сборной.
СССР (национальная команда) – СССР (олимпийская) – 4:2.
16 августа 1983 года. Москва. Центральный стадион им. В.И. Ленина. 20 600 зрителей. Дасаев (Викт. Чанов, 75), Боровский, Чивадзе (к), Черенков, (Евтушенко, 69), Демьяненко, Ларионов, Литовченко, Баль, Оганесян, Тарханов (Андреев, 46), Блохин (Протасов, 46).
Тренер – В. Лобановский.
Сивуха (Краковский, 46), Янушевский, Белялов, Пригода, Веденеев, В. Кузнецов, Гоцманов, Заваров, Алейников (Сочнов, 46), Гуринович (Клементьев, 46), Пономарев (Джавадов, 46).
Тренер – Е. Рогов.
Голы: Блохин (3), Черенков (51), Протасов (54, 60), Клементьев (66, 71).
Я могу сравнивать Олега с форвардами, которые также сразу заявили о себе. Хотя это сложно делать, имея в виду, например, уникального Стрельцова. Протасов напоминал знаменитого торпедовца мощью и целеустремленностью. Юный нападающий «Днепра» после первой же нашей встречи стал моим любимцем.
Чего хотя бы стоит знаменитый матч с участием Олега (мы играли под флагом олимпийской команды) на «Уэмбли» со сборной Англии (0:2–2 июня 1984 г. – Г.К.)! Второй гол великолепным ударом забил Протасов. Выйдя на поле за 180 секунд до финального свистка (!), он взял игру на себя. Сделал хорошую передачу Блохину, который устремился в прорыв по левому флангу, а сам помчался к воротам англичан. Блохин, пройдя вперед, ударил, словно из пушки. Шилтон отбил мяч перед собой, а Протасов тут как тут – его удар был неотразим.
Олег в предыдущей товарищеской встрече – против сборной Финляндии в Хельсинки (1:3 – 15 мая 1984 г. – Г.К.) вышел на замену в конце игры и также на последней минуте забил мяч: умело использовал ошибку вратаря, выпустившего мяч из рук после несильного удара нашего форварда…
А какой гол в его исполнении случился на чемпионате Европы-1988 во встрече с футболистами Италии (2:0 – 22 июня. – Г.К.): Заваров, пролетев по левому флангу, разбросал защитников финтами и отдал точный пас набегавшему в штрафную Олегу. Тот, уже падая, вложил в удар всю свою силу.
К сожалению, у Протасова в сезоне 1984/85 появились проблемы с паховыми кольцами. Это случилось на фоне отличных выступлений за национальную команду под руководством Малофеева. В те годы «Днепр» тренировал Владимир Александрович Емец. При нем не культивировались строжайшая требовательность и соблюдение спортивного режима, что у Лобановского являлось обязательным. Тем не менее, Олег умел себя держать в форме. И в 1985-м перекрыл на один мяч всесоюзный рекорд Симоняна (34) по числу забитых голов в чемпионате страны. Правда, Протасову немножко «помогли».
– А ведь и журналисты, и знаменитые в прошлом форварды прозрачно намекали – высшее достижение получилось «договорным». Причем в заключительном матче первенства СССР 21-летнему бомбардиру «Днепра» в Москве «дали» забить столько, сколько требовалось, чтобы опередить Никиту Павловича.
– Речь, как понимаю, идет о встрече «Днепр» – «Торпедо» (Москва) – 3:3. Дубль позволил Олегу установить «вечный» рекорд отечественных первенств. Что было, то было. Но на эту тему мы с ним не беседовали.
Мало кому известно: в последних турах Протасов играл на уколах, как говорится, через «не могу». Чтобы сделать процедуры «блокад», я время от времени приезжал в Кривой Рог. Там, учитывая статус закрытого города, каковым считался Днепропетровск, проходили международные матчи «Днепра».
– Удалось ли вылечить парня от нынче «модной» болезни?
– Незадолго до Нового года по договоренности с клубным руководством я забрал Протасова в Москву, чтобы положить его в ЦИТО, к Мироновой. Примерно за 10 дней там провели все лечебные мероприятия, но это нужного эффекта не дало – Олег на ноги так и не встал.
В 1986-м, начав подготовку к чемпионату мира, сборная под руководством Малофеева участвовала в турнире на Канарах. Эдуард Васильевич предложил:
– Давай возьмем с собой Протасова. Пусть отдыхает, плавает…
Его освободили от тренировок – он купался, загорал. Параллельно проходил у меня курс рефлексотерапии. И на следующем зимнем сборе – в Мексике – он находился с нами. Протасову разрешили гладкий бег, без ускорений. Потихонечку динамика пошла, ему стало лучше. Проводив Олега в Днепропетровск, я договорился с клубными врачами о продолжении лечения. Тогда до меня дозвонился гомеопат из Севастополя, узнавший из газетного интервью о проблемах Протасова. Я и его подключил к процессу выздоровления Олега.
Вдруг в апреле мы узнали: Протасова собираются выпустить на поле в стартовой встрече чемпионата СССР «Днепр» – «Спартак». Естественно, я был категорически «против». Зашел к начальнику Управления футбола СССР Колоскову, который поддержал меня:
– Давай сочиняй телеграмму за двумя подписями – моей и своей.
Разразился скандал – в Днепропетровске наш демарш расценили как «руку Москвы». Тем не менее Протасов не играл – здоровье важнее!
Постепенно его стали заявлять на матчи. Хотя он находился не в лучшей своей форме, Лобановский, не раздумывая, взял нового подопечного (Олег тогда перешел в киевское «Динамо») на чемпионат мира. Там в отношении Протасова Валерий Васильевич выполнял все врачебные рекомендации. А мы в свою очередь довели «клиента» до матча против сборной Канады. Выступил Олег тогда не скажу, что ах. Но уже одно то, что вышел, играл – настоящая победа: и его, и врачей.
После возвращения из Мексики Протасов заиграл еще лучше. И в 1987-м, и на первенстве Европы-1988 он выглядел очень убедительно. Более того, на жеребьевку следующего чемпионата мира-1990 в числе ведущих футболистов и тренеров сборных – участниц турнира полпредами советской команды в Италию отправились Протасов и Михайличенко. Фактурный Олег произвел фурор среди присутствовавших там «звезд» шоу-бизнеса и топ-моделей.
Между прочим, в Италии Олега воспринимали уже как лидера сборной. Если вновь его сравнивать с другими центрфорвардами, то, например, с Юраном они были весьма схожи. Правда, у Протасова удар был точнее.
– Ваше отношение к нему вне футбола?
– Парень всегда оставался контактным, добрым. Правда, одно время на сборах я вдруг подметил некоторую небрежность в его внешнем виде. Пришлось обратить внимание Олега на это обстоятельство.
– Пойми, – пояснил я. – Ты – публичная фигура. Где бы мы ни находились, в самолете, на пресс-конференции, стадионе, в других общественных местах, тебя узнают. А по одежке, как ты знаешь, встречают… Это провожают по уму. Так что займись собой!
Дважды Протасову объяснять не надо было. Встретив Олега на следующем сборе в Новогорске, я сразу про себя отметил, насколько парень подтянулся: модный костюм, выглаженная рубашка, красивый галстук, плащ интересного покроя. Естественно, подошел к красавцу со словами:
– Олежек, ну, вот то, что нужно!
– Уже летом 1990 года, словно предчувствуя развал СССР, Протасов принял предложение Блохина и уехал выступать за афинский «Олимпиакос». В итоге задержался за границей почти на 15 лет, успев в ведущих клубах и завершить славную карьеру футболиста, и начать освоение тренерской профессии.
– В Греции у Олега появилось все – комфортное жилье, замечательная семья (женился на дочке наставника харьковского «Металлиста», которая, кстати, по образованию – врач. – Прим. Г.К.), дети, достаток. К сожалению, семье Протасова пришлось и большую трагедию пережить: летевший в Афины самолет, на борту которого находилась мама жены, разбился…
– Догадываюсь, что в последние годы вы общались с ним и за рубежом, и в Москве.
– Да, Олег приезжал сюда для участия в матчах ветеранов. Потом – надо же, как все возвращается на круги своя! – тренировал родной «Днепр». Причем настолько успешно, что тот серьезно противостоял киевскому «Динамо», несколько раз становился призером чемпионата Украины. Затем мне стало известно – Протасов отклонил приглашение возглавить «Москву». Блохина туда пригласили после его отказа.
– Теперь Олег – тот, который старше – зацепился в Одессе на непривычном для себя посту спортивного директора «Черноморца», а младший, ваш давнишний фаворит, пытался вытащить из стана аутсайдеров южные российские клубы – сначала «Краснодар» (вылетел в 1-ю лигу), а ныне – «Ростов». Как бы то ни было, Протасов, как и большинство участников вашей символической сборной, или на слуху, или высоко котируются в мире футбола.
Резюме-2
Выдающиеся приметы избранных пациентов С.Е. Мышалова
Вратари. Тут для меня главный критерий – мастерство. Потому что голкипер – последний рубеж, от которого зависит судьба матча. Впереди всех Яшин. За ним Дасаев.
На 2-м месте – человеческие качества. Контактность, умение общаться с партнерами. Доброта – Овчинников. Здесь же Яшин – 100 %. Несмотря на популярность, он не стал звездным персонажем: каким мы знали Яшина в начале карьеры, таким он и остался вплоть до своих последних дней. Не было человека, который его не узнал, где бы мы ни находились. За рубежом его фамилия звучала иначе – Яшин.
С Дасаевым то же самое: очень общительный и авторитетный, его слушали, ему доверяли. Рядышком поставил бы Овчинникова. Я с ним много работал. Не всегда у него складывалось гладко. Но нет человека, который бы не ошибался. Иногда стоял вопрос перед тренерами: может, в следующей игре поставить запасного, поскольку в ряде матчей Овчинников выглядел неубедительно. Когда спрашивали у ребят – только он. Недаром его прозвище – Босс.
О Чанове: никогда не считался выдающимся вратарем – хороший дублер, 2-й номер. А поэтому отношение к нему остальных футболистов другое. Здесь может быть и панибратство.
Нигматуллин. Отмечу его мастерство. Не был популярен среди коллег.
Кавазашвили – мастерство и контактность. И с ребятами, и с руководством. У него не замечал очевидных слабых мест.
Гонтарь. Самобытный, природой одаренный человек.
Рудаков – мастер. Одной игрой вошел в историю отечественного футбола: в матче против сборной Испании в Мадриде, когда испанцы гнали в одни ворота, а на последнем рубеже стоял Рудаков. Контактный. Но в плане общего развития до эрудита недотягивал.
Защита. Тут на первом плане мастерство и футбольное образование. Когда говорят об образовании, в первую очередь имеют в виду: человек хорошо считает, читает, умеет пересказать… Этими качествами должен обладать стоппер. «Читать игру», то есть предугадать, оказаться в нужном месте, решить сложнейшие задачи.
Шестернев, Чивадзе, Хидиятуллин, Хурцилава и Коньков. Первые двое – вне конкуренции. Умение руководить – Хидиятуллин. Чивадзе.
Есть защитники «чистые» и тяготеющие к взаимодействию с другими линиями – атакующие. Универсалы – Чивадзе, Хидиятуллин, Чугайнов. Для остальных это характерно в меньшей степени. Их называют «бровочниками», действующими по следующей схеме: подключился, сделал передачу и побежал обратно. А от стоппера требуется организация атаки, первый пас: Чивадзе. Хидиятуллин, Чугайнов и Онопко.
Полузащита. Воронин – идеальный по всем параметрам хавбек. Футбольно образован, образован по жизни, имел высокий интеллект, не говоря о культуре внешней и внутренней. Разумеется, мастерство Валерия поражало всех, кто играл против него. Разносторонний, мог выполнять любое задание – играть и центральным полузащитником, и центральным опорным защитником, быть «под нападающими». И повсеместно давал результат. Кроме прочего, великолепно играл головой. Воронин из тех людей, кто опередил свое время.
Но полузащитник, безусловно, диспетчер, организатор, дирижер. Сразу всплывают фамилии – Воронин, Бессонов, Лоськов. Черенков относился к разносторонним игрокам, у него была «футбольная голова», он и организатор, и исполнитель.
Полузащитник может и защищаться, и нападать. Таким я увидел в 1986-м Яковенко, который везде успевал. Колотов выполнял роль защитника, а потом подключался к атаке, оказавшись на месте форварда.
Остальные – Яковенко, Веремеев, Сабо, Мостовой, Дараселия – в гимнастике таких называют «железными зачетниками». То есть они четко выполняли свои функции, умели и обороняться, и атаковать. Тренеры не мыслили команду, если в состав не входили «железные зачетники».
Нападение. Вне конкуренции Блохин. Можно работать над повышением скорости с утра и до вечера, но если от рождения не обладаешь этим качеством, его не натренируешь. Почему Лобановский не взял на чемпионат мира-199 °Cаленко, хотя тот выступал за киевское «Динамо»? Валерий Васильевич на это ответил так: «У него нет скорости». Блохина нельзя назвать бегунком. Он участвовал в организации атаки, очень умело выбирал позицию, вовремя открывался, много забивал головой. Главное качество, которое многие наши форварды не используют – умение реализовать голевой момент, оказавшись один на один с вратарем. Тут уж Блохин никого не жалел.
В свое время Бобров забивал, если можно так сказать, прагматично. Стрельцов говорил: «Если выхожу один на один против вратаря, мне его жалко». Блохин обладал, кроме прочего, особым чутьем на гол.
Гаврилов не считался чистым форвардом, играл «под нападающими», даже больше в полузащите. Высоко котировался в качестве плеймейкера. Как и Лоськов, обладал сумасшедшим чутьем. Недаром говорили: Гаврилов, чувствуя затылком партнера, может заметить его и отдать пас под нужную ногу. Может, он не обладал иными качествами. Допустим, отставал от некоторых в умении формулировать умозаключения. Но не путайте эрудицию общую и футбольную.
Лоськов. Когда находился в хорошем состоянии, в «Локо» забивал больше всех, а ведь играл «под нападающими». Кипиани еще до своего появления в футболе был образован со всех точек зрения: потомственный интеллигент, контактный парень, с юмором, имел много друзей среди деятелей искусства.
Нападающий должен иметь скорость, чутье на гол, уметь предвидеть, открыться вовремя, выбрать позицию, оказаться в нужное время и в нужном месте. Подобными качествами обладали игроки, которые, словно кометы, сверкнули и погасли: Шенгелия, Беланов, Юран…
Отдельно выделю центрфорвардов, или, как их называли за кулисами, «утюгов» (они «утюжили» – оказывали давление). Стрельцов обладал всеми качествами, но в первую очередь это была мощь. Протасов здесь № 2. Когда Олег получал мяч, так его «закрывал», что к нему тяжело было подобраться – если только свалить на поле. Так начинали многие форварды, но остановились, не развивали себя. Был, например, Булыкин в «Локо». Когда он появился у нас, все говорили: смотрите – Стрельцов № 2. Однако он даже не приблизился к этому образцу истинного нападающего.
Онищенко. Таких называют «голеадор». Мало участвовал в организации атакующих действий команды. Зато, будучи великолепным ассистентом, интуитивно чувствовал голевую ситуацию. Равных Онищенко, который играл на опережение, я в футболе не видел.
Шалимов. Прежде всего плеймейкер. Больше участвовал в организации атак.
Родионов. В силу того, что ему в «Спартаке» отвели место флангового нападающего, Сергей свою роль выполнял четко.
Оганесян. Дирижер команды и «забивала». Отлично выбирал голевые позиции. До конца карьеры выходил на поле без психологических комплексов: ему было все равно, против кого играть. От таких ребят я не слышал, чтобы, подойдя ко мне утром, хоть раз пожаловались на плохой сон.
Юран – «утюг». Мог «проломить» оборонительные линии соперника, здорово закрывая мяч от визави. Поэтому к Сергею было трудно подобраться. Обладал очень мощным ударом. Был беспощаден в исполнении «стандартов». В подобных эпизодах Протасов бил с обеих ног. А вот Блохин не обладал пушечным ударом. Зато «расстреливал» чужие ворота метко и изящно.
Приложение-2
посвященное главному футбольному чиновнику СССР и России в эпоху С. Е. Мышалова
– По-разному относились/относятся/будут относиться к этой неординарной персоне, но то, что бессменный (на протяжении четверти века!) рулевой отечественного футбола – профессионал, признают большинство знатоков и любителей. И не только в нашей стране. Однако мало кто расскажет о нем – уверен, что все догадались: речь идет о Колоскове – изнутри, без официозного панциря. Среди этих немногих и вы, Савелий Евсеевич. Разумеется, Вячеслав Иванович «присутствует» во многих наших беседах. Но мне показалось, что будет несправедливо, если мы не поговорим о нем отдельно. Вы согласны?
– У меня нет каких-либо возражений. Судите сами – весь футбольный этап своей биографии я трудился под руководством Вячеслава Ивановича. Для меня (и не только) он – человек, с которым очень комфортно работать.
КОЛОСКОВ В.И. Родился 15 июня 1941 г. в Москве. Окончил ГЦОЛИФК (1967), тренер-преподаватель по футболу и хоккею. В 1967–1974 гг. работал преподавателем кафедры футбола и хоккея ГЦОЛИФКа, с 1974 по 1979 г. старший тренер, гостренер, начальник отдела, начальник Управления хоккея Спорткомитета СССР. В 1979–1987 гг. начальник Управления футбола, с 1991 по 1992 г. начальник Управления футбола и хоккея. В 1992–2005 гг. президент Российского футбольного союза. С 1979 по 1996 г. член исполкома и вице-президент ФИФА. С 1994 по 2009 г. член исполкома УЕФА. Автор более 50 публикаций, в том числе 2 монографий по хоккею. Награжден Олимпийским орденом (1992) и Золотым орденом ФИФА «За заслуги». Заслуженный работник физкультуры РФ. В 2008 г. выпустил автобиографию «В игре и вне игры».
– Насколько понимаю, вы сотрудничали предостаточно лет…
– Давайте посчитаем: к выполнению обязанностей начальника Управления футбола (впоследствии – руководителя РФС) он приступил в 1979-м, а я в курируемых им национальных командах проработал до 1997 года. Значит, почти 20 лет!
Колоскова прежде всего отличает интеллигентность, а это – объемное понятие. В частности, эрудирован (даром, что ли, кандидат педагогических наук, профессор), доступен… Не помню случая, чтобы я пришел в приемную Вячеслава Ивановича и к нему не попал. Ни разу не слышал, чтобы в отношении меня он секретарше сказал: «Пусть подождет». Наоборот: увидев, всегда приветствовал, приглашал к себе.
В середине 1980-х образованность Колоскова в духе того времени сыграла с ним злую шутку. Часто выезжая за границу, он по возможности приобретал там такие книги отечественных авторов для домашней библиотеки, которые у нас сложно было приобрести. В тот раз купил сборник стихов Мандельштама. В отличие от нас, простых смертных, выезжавших по паспорту в красной обложке, Вячеславу Ивановичу по его служебному статусу полагался «синий», дипломатический, дающий право проходить через таможню без досмотра. Однако в «Шереметьево-2» его вдруг попросили открыть сумку. А там сверху лежал сборник. Вызвали эксперта. Он сразу вынес вердикт: «В нашу страну ввозить нельзя!» В Стране Советов нарушение такого запрета считалось серьезным проступком. Поэтому после изъятия томика в Спорткомитет СССР пришло официальное письмо. Колоскова вызвали для объяснения на заседание парткома. Вероятно, его авторитет в масштабах ФИФА и УЕФА оказался достаточным, чтобы замять «дело».
– Кстати, супруга Вячеслава Ивановича долго трудилась замом гендиректора Музея Ленина у Красной площади.
– К тому же она – доктор исторических наук. Расскажу о другом – почти идентичном – случае. Правда, с иным финалом. В дни чемпионата мира-1982 наши соотечественники из эмигрантов подарили всем участникам советской делегации сборник стихов Высоцкого «Нерв». В связи с этим у многих из нас, естественно, возник вопрос: а не конфискуют ли у нас книжку на таможне в Москве?
Поскольку замом руководителя делегации с нами, как нередко бывало, приехал Валерий Балясников (в эпоху Яшина вратарь № 2 столичного «Динамо», затем стоял и в основе, а после ухода из футбола работал во 2-м Главном управлении КГБ, где в звании полковника возглавлял отделение отдела, который занимался подбором и оформлением офицеров КГБ для зарубежных поездок в составе советских делегаций, в том числе спортивных. – Прим. Г.К.), обратились к нему за советом. Он успокоил: «Высоцкого провезем». И действительно: все прошло без сучка и задоринки.
– В предыдущих главах вы рассказывали, как дюжина главных тренеров сборной вела себя по отношению к врачу команды. А Колосков, будучи начальником, разбирался в специфике вашей работы, мешал или помогал?
– Главное – понимал, какие требования предъявлять медслужбе, работающей на результат в данном виде спорта. В годы учебы Вячеслав Иванович, разумеется, изучил курс дисциплин (физиология, биохимия…), расширивших кругозор руководителя.
– До того как возглавить футбольное хозяйство огромной страны, он курировал другой вид большого спорта – хоккей.
– Безусловно, Колосков досконально разбирается в учебно-тренировочном процессе. Он великолепно различал методы работы, например, Лобановского и Бескова. Что касается спортивной медицины, Вячеслав Иванович в 1970-е сотрудничал с нашим признанным «патриархом» в этой области Олегом Марковичем Белаковским. А я работал не только врачом сборной, но и возглавлял медицинский комитет Управления футбола. То есть по долгу службы часто проводил с коллегами семинары и совещания, выезжал в клубы… Когда заходил к Колоскову, чтобы получить визу на командировку, например, в Киев или Тбилиси, он, хорошо понимая ее целесообразность, подписывал бумагу без расспросов.
При нем в Управлении утвердилась традиция: по понедельникам проходили утренние «пятиминутки» с участием руководителей направлений. Они докладывали о текущих проблемах, а он их всегда информировал о последних заседаниях исполкомов ФИФА и УЕФА. Почти при каждом обсуждении Колосков находил нужным, повернувшись в мою сторону, спросить: «У вас есть дополнения или желание выступить?»
Когда мы готовились к очередному чемпионату Европы или мира, я обязательно докладывал ему о готовности нашего департамента. С гордостью отмечу: не могу припомнить, чтобы хоть раз, по-деловому вникая в содержание моих отчетов, Вячеслав Иванович сказал: «Нет, это не годится».
Если были на то основания, Колосков не скупился на доброе слово. А как это важно, получить одобрение от руководителя, видя в этом знаке внимания признание авторитета, заработанного годами напряженного труда. Тогда, согласитесь, вырастают крылья за спиной. И, наоборот, как же тяжело и обидно, когда на тебя цыкают и орут. Особенно когда совершенно не по делу.
– Неужели у вас случалось и такое?
– Да сколько раз! Вот, к примеру. Я уже трудился в «Локо», когда по объективным причинам затянулось лечение Евсеева и еще одного парня из дубля. По этому поводу созвали совещание у президента клуба Филатова (1992–2006), к которому я всегда относился с уважением. Однако в данном случае, не разобравшись в ситуации, Валерий Николаевич предъявил мне претензии. Все они, как говорится, были выстроены на песке. Так ему в явно искаженном виде доложили. Толком не вникнув в ситуацию, президент накричал на меня. Конечно, я был вынужден сказать:
– Вы знаете: неэтично повышать голос на человека, который гораздо старше вас!
Филатов относился к разряду тех людей, которые сначала орут, потом разбираются. А придя в себя, как ни в чем не бывало продолжают нормально общаться. После скандального совещания я приехал домой крайне расстроенный. Была бы в тот момент возможность перейти в иной клуб или на другую работу, расстался бы с «железнодорожниками» без колебаний.
Возвращаясь к Колоскову, на контрасте замечу: ни разу, подчеркиваю, ни разу не слышал, как Вячеслав Иванович не то, чтобы кричал, а даже немного повысил голос.
– Вы рассказывали, что когда сменялись главные тренеры сборной, Колосков звонил вам, загодя сообщая о кадровых перемещениях. Случалось ли такое, когда он способствовал тому, чтобы вы продолжали работать с наставником, решившим обновить прежний штаб национальной команды?
– Конечно, случалось. Например, в 1979-м при Бескове я остался не у дел. Иной начальник, поверьте, внимания бы не обратил на мой уход. А Вячеслав Иванович меня сразу вызвал и, «не подслащивая пилюлю», сказал:
– Да, не пригласили в первую сборную, но ты с сегодняшнего дня – врач «молодежки». Подойди к Николаеву и расскажи, что общался со мной по поводу твоего назначения…
Вскоре мы выиграли первенство Европы. И начальник Управления футбола искренне радовался по поводу того, что я столь удачно «встроился» в здоровую, нацеленную на победы команду…
Полной противоположностью Колоскову был его зам – Тукманов. Помню, сборная России приехала в Люксембург на отборочный матч первенства мира (наша команда под руководством Игнатьева 10 ноября 1996 г. взяла верх над хозяевами – 4:0. – Прим. Г.К.). Обычно перед выездом на стадион я заказывал в отеле полдник – чай, кексы, печенье, вафли без крема и жира. Однако на этот раз, когда я спустился, чтобы проверить, как выполнили мою просьбу, то, извините, обалдел: на столах, кроме прочего, стояли торты. Конечно, попросил их убрать. Пополдничали. Сыграли. Вернулись в Москву.
Через несколько дней администратор сборной Виктор Зинченко принес Тукманову счета для оплаты. В том числе за тот злосчастный полдник на сумму около 1000 долларов. Увидев гигантскую цифру, зам Колоскова вызвал меня:
– Да что же ты делаешь?! Какая тысяча?! Учти, вычтем из зарплаты, если не отрегулируешь вопрос! Звони в Люксембург, выясняй!
По-человечески то же самое можно было выразить другими, нормальными словами. Дескать, видно, произошло недоразумение – пришел не тот счет. Попробуйте связаться, уточнить….
Несмотря на пережитый шок, я оперативно успел отправить в отель факс с просьбой расшифровать представленный счет. И уже через час получил ответ с тысячью извинениями за то, что местная бухгалтерия ошиблась адресом. Действительно, вскоре прислали квиток на 150 долларов, что сошлось по нашей смете. Передал его Александру Вячеславовичу, тем самым закрыв вопрос. Другой на его месте извинился бы. А Тукманов, взяв бумажку, даже головы не поднял. Такого Колосков себе никогда бы не позволил. Он ценил во мне трудолюбие, добросовестность, знание своего дела, большой жизненный опыт. Более того, считал незазорным лишний раз прислушаться к моему мнению и об игре, и о составе сборной…
– Неужели было и такое? Есть пример?
– Под руководством Игнатьева шла подготовка к отборочной встрече первенства мира против команды Болгарии (10 сентября 1997 г. – Г.К.). Среди футболистов, приглашенных в Новогорск, оказался и Леша Косолапов. Представляете, как я этому радовался: наконец, в сборной появился полпред «Локо». Футболист, Мастер (оба слова с прописной). Все бы хорошо, да только в исключительно важных, судьбоносных матчах он «растворялся». Видимо, не осилив психологическую нагрузку, почти каждый раз «перегорал».
Незадолго до того матча мы с Колосковым разговорились у бровки поля:
– Ну как, Савелий, ребята? – поинтересовался он по обыкновению.
– Что-то мне сегодня в ходе утреннего обследования не понравился Косолапов.
– А почему?
– У каждого футболиста, которого я день за днем долго наблюдаю, есть своя «планка» со стабильными физиологическими и медицинскими характеристиками. Так вот свежие данные Леши слишком уж уступают его обычным. Естественно, сообщил об этом руководству команды.
В матче против болгар (0:1) Косолапова в перерыве заменили – в 1-м тайме он самым очевидным образом провалился. Позже Вячеслав Иванович предъявил претензии к тренерам:
– Как так? Ведь вас доктор предупреждал о состоянии игрока?
Объективности ради отмечу: в дни всех чемпионатов мира и Европы с участием нашей сборной Вячеслав Иванович после тренерских советов и обсуждений всегда отзывал меня в сторону и спрашивал:
– Как твое мнение по поводу состава, исходя из медицинского досье?
– Мои познания советской технологии присвоения почетных званий и титулов (в современной России данная система не претерпела кардинальных изменений) позволяют предположить: все ходатайства и характеристики по поводу вас подписывал Колосков?
– Да, положение, как говорится, обязывало. Но главное, что он при этом старался соблюдать максимальную объективность. И даже о моих скромных трудах не забыл. За что я ему без официоза, а просто по-человечески благодарен. Кстати, об официозе.
С некоторых пор церемонии вручения знаков почетных званий врачам или артистам происходят в Кремле. Со мной получилось иначе: меня неожиданно пригласили на заседание коллегии Спорткомитета СССР, где Русак, глава нашего ведомства, вручив значок «Заслуженного врача РСФСР», очень тепло высказался в мой адрес. И вы знаете, услышав добрые слова и напутствия из уст остальных присутствовавших, хорошо знавших меня людей, я понял: нет худа без добра. Вряд ли в данном случае торжественная, но сугубо официальная церемония награждения в Кремле могла сравниться с менее формальной и более теплой обстановкой чествования в кругу хорошо знающих тебя людей. Словом, я вернулся домой окрыленный.
– Коль речь зашла о званиях и титулах, всегда хотел узнать, как обстоит с этим у врачей. Ведь без их содействия прославленные атлеты не стали бы «мастерами спорта», а затем и «змс»?
– Нам, медикам, присваивают категории: высшая, 1-я и 2-я – в зависимости от стажа работы. Когда защищаешь ту или иную, пишешь отчет по работе за последние 3 года. В результате получается фолиант объемом с хорошую диссертацию.
В советские годы врачи сборных трудились под «крышей» медицинского отдела Спорткомитета страны. Как-то тогдашний начальник Анатолий Коврижных, вызвав меня и еще несколько опытных коллег, дружески обратился к нам:
– Ребята, чего сидите? Надо защищать категорию!
– Она отражалась на зарплате?
– Да, за категорию доплачивали 50 рублей при средней зарплате 180 в тех же «деревянных». Приличная надбавка. Плюс 30 рублей за «заслуженного врача». Рекомендацию шефа воспринял как сигнал к действию, посвятив все ближайшие летние месяцы написанию соответствующего отчета. Он попал в Высшую аттестационную комиссию (ВАК), в состав которой входил главный врач лечебно-физкультурного диспансера № 1 Лев Николаевич Марков.
– Я не только знал Маркова, но и нередко брал интервью у него, профессора, президента Федерации спортивной медицины России, заслуженного тренера СССР…
– На стол высокой комиссии положили мой отчет с отзывами и печатными работами (если набиралось 10 публикаций, то подобный труд считался серьезным вкладом в науку, а я, часто выступавший в журналах, именно столько тогда и собрал). В ходе обсуждения предложений Марков сказал:
– Поскольку Мышалов у нас впервые проходит, достаточно присвоить 1-ю категорию.
В ответ главврач 1-й Градской больницы Андрей Иванович Лысов, кстати, выпускник 2-го меда, возмутился:
– Да вы что, коллеги! Какая 1-я? Посмотрите отчет – это же готовая диссертация! А послужной список видели?
Словом, единогласно проголосовали за «высшую». Тогда в Спорткомитете СССР, кроме меня, с такой категорией работали только два врача.
– На самом деле вы могли защитить диссертацию?
– Когда из ВАКа вернули мою толстенную папку, секретарь нашего отдела Анна Наумовна позвонила мне:
– Савелий, забери свой отчет.
Однако при личной встрече настоятельно посоветовала:
– Сдай-ка ты кандидатский минимум. А уж место, где защититься, найдем!
Между прочим, Миронова предлагала это сделать на базе ЦИТО. Скорее всего я тогда не очень серьезно отнесся к реальной возможности получить научную степень. Потому что, узнав, что, кроме профильных предметов кандидатского минимума, придется сдавать экзамен по марксизму-ленинизму, сказал «нет». Но как бы то ни было, с косвенной подачи Колоскова уважаемые коллеги воздали должное моему труду и знаниям.
Читать бесплатно другие книги:
