Любовники поневоле Доналд Робин

Он действительно был потрясающим! Сердце запрыгало в ее груди так, что стук его эхом отозвался в ушах.

– Сейбл, – произнес он с умопомрачительной улыбкой. – Как поживаешь?

Услышав, как судорожно вздохнула рядом с ней Поппи, Сейбл поспешно произнесла:

– Привет, Кейн. Чем могу помочь?

– Я хотел бы посмотреть картины, которые должны быть выставлены на благотворительном аукционе.

Благотворительный фонд Расселла каждый год проводил аукцион, на котором продавались предметы искусства, и Сейбл всегда принимала участие в организации этого мероприятия. На этот раз аукцион предполагалось провести в бальном зале огромного особняка Браунов, построенного в стиле модерн, – превосходном месте для показа авангардных картин и скульптур, хранившихся в данный момент на складе фонда.

Итак, он хочет взглянуть на картины? Хотя картины и скульптуры еще не были официально выставлены на продажу, Кейн Джерард знал, так же как и Сейбл: никто не откажет ему в этой просьбе. «Деньги всегда говорят сами за себя, – подумала она, не в силах скрыть досаду, – а большие деньги говорят об очень многом».

Ровным тоном она произнесла:

– Да, конечно.

Она ощущала Кейна каждой клеточкой своего тела, причем на каком-то первобытном уровне, который был ей неподвластен. И эта нелепая реакция пугала ее.

– Пройдемте, – сказала она как можно более любезным тоном, надеясь, что он не заметит ее смятения.

Он осматривал картины молча, с ничего не выражающим лицом. В этом году для аукциона были отобраны лучшие работы постмодернистов. Сейбл тоже старалась сохранять невозмутимый вид. Она и не думала, что Кейн восхитится этими работами, разве что купит некоторые для вложения денег.

– Что ты о них думаешь?

– Мое мнение ничего не значит, – уклончиво ответила она.

– Тебе не нравятся эти картины.

Как он понял это? С усилием она произнесла:

– Я не разбираюсь в этом виде искусства. Но можно пригласить эксперта, чтобы вы могли обсудить с ним…

Он взглядом прервал ее, а затем сказал одно лишь слово:

– Нет.

Следующие полчаса Кейн расхаживал перед картинами, останавливался перед ними, отходил в сторону, чтобы лучше разглядеть. Сейбл пыталась понять, что выражает это красивое лицо.

Наконец он произнес:

– Скажи, что ты на самом деле думаешь.

– Я могу повторить лишь то, что слышала от других.

– Мне не надо этого. Я хочу услышать твое собственное мнение. Должно быть, тебе есть что сказать. Ведь твой отец был художником? Ангус Мартин? В Галерее искусств есть две его картины маслом и одна великолепная акварель.

Потрясенная тем, что он знает об ее отце, Сейбл выдавила:

– Если вы видели его работы, то наверняка знаете, что он работал в совсем другой манере.

– Но ты, наверное, слышала его рассуждения об искусстве.

О да, конечно! Она слышала бесконечные сетования о том, что он больше не может писать картин, которые привиделись ему во сне, и что он пропил свой талант, который был ему послан свыше…

Неохотно Сейбл проговорила:

– Мне не понятны образы, которые создают эти художники.

– Они раздражают тебя?

«Ты раздражаешь меня», – подумала она, злясь на него и на себя за то, что он так заворожил ее.

Пожав плечами, Сейбл ответила:

– Возможно, я что-то не понимаю – не знаю секрета, который знают другие.

Кейн пронзил ее внимательным взглядом, который длился две долгие секунды, затем кивнул:

– Достаточно честно. Ты видела наше фото в газете?

Она вообще старалась не читать прессу.

– Нет.

Его улыбка сказала ей, что он не верит ее словам.

– Жаль. Боюсь, платье от Мэри Фэрис получилось не очень хорошо, но имя ее все же прозвучало.

Что-то в его голосе насторожило Сейбл. Она сдавленно произнесла:

– Я рада за Мэри.

Наверное, теперь Сейбл выглядела так, будто ее мучает головная боль, потому что, отведя от нее взгляд, Кейн осторожно спросил:

– Ты давно не общалась с Брентом?

– Давно. – Сейбл взглянула на его мужественный профиль. Что-то странное случилось с ее желудком. Нет, с ее сердцем… Наконец справившись с собой, она спокойно произнесла: – Он скрылся ото всех на месяц или более. Забавно, что человек, чья жизнь вплотную связана с Интернетом, не оставил никому никаких контактов.

– Я думаю, он решил ненадолго завязать с Интернетом, – сказал Кейн и улыбнулся ей медленной убийственной улыбкой. – Спасибо, что показала мне картины.

Она учтиво ответила:

– Надеюсь, мы увидим вас на аукционе.

Кейн Джерард был приглашен, ей было это известно, и Сейбл лишь проверяла, принял ли он приглашение.

– Возможно…

«Мое полное невежество в модернизме, наверное, снизило шансы продажи ему картин до нуля», – с горечью думала она, провожая Кейна Джерарда в приемную.

Поппи при их появлении вскочила, лицо ее осветилось благоговейной улыбкой. С некоторым удивлением Сейбл заметила, что он тоже улыбнулся ей в ответ, дружески и одобрительно, и Поппи вспыхнула.

После ухода Кейна она стала рассказывать Сейбл о своих чувствах, и Сейбл облегченно вздохнула, когда наступило время ленча. Но за ленчем за нее принялась Мэри.

– Кейн не похож на своего кузена, – рассуждала пожилая дама, оглядывая огромный кекс, который себе выбрала. – Брент хороший парень – тоже яркий и с деловой хваткой, когда дело касается Интернета, – но у него нет харизмы Кейна.

– Да, действительно, нет, – согласилась Сейбл, ощущая некий тайный замысел. Она жила без матери, и единственной женщиной, которая присматривала за ней, была соседка ее отца мисс Попхэм…

«Не надо вспоминать об этом!» – мысленно велела себе Сейбл и торопливо обратилась к Мэри:

– Не волнуйтесь, я не собираюсь ни в кого из них влюбляться.

– Это не так легко, – колко ответила модельер, – тем более если ты живешь с Брентом.

– Я не живу с ним! Я остановилась в его квартире на некоторое время, пока не найду себе жилье. – И Сейбл уточнила: – Мы не любовники, и даже не потенциальные любовники.

Мэри недоверчиво приподняла бровь.

Торопясь, Сейбл пояснила:

– Он на несколько лет младше меня, и – боже мой! – я чувствую себя совсем древней, когда нахожусь рядом с ним. Мы даже ни разу не целовались!

– Но почему же ты тогда въехала в его квартиру?

Сейбл даже и не помышляла о таком переезде, но однажды в выходной день, когда Сейбл не было дома, ее сосед устроил дебош, от которого чуть не рухнул весь дом.

Выслушав короткое объяснение Сейбл, Мэри присвистнула:

– Договор аренды был заключен на твое имя?

– Да.

Сейбл не удивило то, что ее, вместе с испуганным соседом, тут же попросили освободить помещение, но она была потрясена, когда узнала, что хозяйка дома – пожилая вдова – предъявила ей кругленький счет, грозя подать в суд. Сейбл совсем не хотела оставаться с запятнанной репутацией. «Уже и так достаточно запятнанной», – мрачно подумала она. Возмещение ущерба опустошило ее банковский счет.

Решительно изменив тему разговора, Сейбл сказала:

– А что касается Кейна, то с ним я чувствую себя не очень комфортно. – Усмехнувшись, она добавила: – Честно говоря, он просто подавляет меня.

– Тогда, должно быть, ты единственная женщина в Новой Зеландии, которая так чувствует себя с Кейном Джерардом. – Мэри, вздохнув, намазала масло на свой кекс. – Ладно, я все сказала. Мои советы и воспоминания далекой молодости, по-видимому, тебе не очень нужны.

– Я совсем не хотела быть резкой…

Мэри рассмеялась:

– А ты и не была. Просто я вмешалась не в свои дела. Я знаю Кейна с детства, и уже тогда он был самодостаточным человеком. Ему только исполнилось двенадцать лет, когда погибли его родители, а в восемнадцать он взял в свои руки семейный бизнес, который к тому времени пошел на спад. И Кейну пришлось очень быстро повзрослеть.

– У них с Брентом совсем мало общего.

– Ничего, кроме мозгов и генов, – вздохнула Мэри. – Я очень, очень хотела добраться до девушки, которая была у Брента в прошлом году. У нее была красивая фигура, хорошенькое личико, но если бы она только попалась мне! И Брент, наверное, не стал бы возражать… – язвительно добавила старая леди. – А Кейн… О, Кейн увлекается искушенными и изысканными женщинами.

– И с кем же он сейчас живет? – Этот вопрос Сейбл постаралась задать как можно более равнодушно.

– Ни с кем. – Мэри удивленно взглянула на нее. – Несмотря на то что он на десять лет старше своего кузена, у него гораздо меньше женщин, чем у Брента. У братьев совершенно разное отношение к слабому полу. Брент меняет женщин, словно перчатки, а Кейн старательно выбирает себе подругу, как костюм от хорошего дизайнера.

«Но он явно знает о женщинах больше, чем Брент», – подумала Сейбл.

Она заставила себя не задавать больше вопросов. С какой стати? Ведь ее совершенно не интересовала личная жизнь Кейна Джерарда!

Сейбл сменила тему разговора, но позже, уже вечером, задумалась о том, почему Мэри заговорила с ней о Кейне Джерарде.

Ведь не могла же старая леди распознать в ней то мощное, всепоглощающее физическое влечение, которое он в ней вызывал? Возможно, Мэри проницательный человек, и одной из причин ее успеха в мире моды являлась ее инстинктивная способность понимать других людей?

Поморщившись, Сейбл решила выкинуть Кейна Джерарда из головы.

В конце недели Сейбл задумалась о том, что ей надеть в день открытия аукциона.

Мысленно перебрав все свои наряды, Сейбл натянула на себя черные брюки, купленные в магазине секонд-хенда, специализирующемся на дизайнерской одежде. Эти брюки были супермодными два года назад, но классический покрой давал возможность надеть их и сейчас, тем более брюки прекрасно на ней сидели.

«Никаких новых нарядов, пока я не выплачу долг своей хозяйке!» – решительно сказала себе Сейбл, надевая красную блузку без воротника, плотно обтягивавшую грудь. Крошечные серебристые пуговицы тянулись от выреза до талии. Коралловая сумочка и туфли на высоких каблуках были такого же цвета, как блузка и губная помада.

«Не слишком ли много красного?» – подумала Сейбл, глядя на себя в зеркало.

Потом пожала плечами. Почему это ее волнует? Находясь на службе, она, конечно, не должна выглядеть вызывающе, но в то же время не должна оставаться в тени.

Поппи и ее мать проверяли готовность зала к выставке, когда появилась Сейбл. Поппи бросилась к ней.

– Ты выглядишь потрясающе! – выдохнула девушка, окидывая Сейбл восхищенным взглядом. – Мне очень-очень нравится, когда ты зачесываешь волосы наверх. И как тебе удается сделать их такими блестящими и шелковистыми?

– Силой воли, – улыбнулась Сейбл. – У тебя тоже красивое платье. И такое милое ожерелье.

Поппи скорчила рожицу:

– Спасибо. Но я отдала бы все, чтобы выглядеть так же классно, как ты!

Подошла мать Поппи и, окинув Сейбл оценивающим взглядом, одобрительно кивнула:

– Кажется, у нас все готово. Да, Марк боится, что художники могут перебрать лишнего и начать выяснять отношения. Помните ссору, которая произошла в прошлом году?

Сейбл пожала плечами:

– Я буду настороже, но не мешало бы присутствовать и еще кому-нибудь, кто сможет вмешаться в спор, грозящий перерасти в потасовку. Если вы сможете сделать это, буду вам очень благодарна. Попытаюсь найти еще человека, который будет играть роль покупателя. Обычно это останавливает пылких спорщиков. Вот увидите, все обойдется.

Так оно и было. Все посетители вели себя пристойно, хотя между художниками и потенциальными покупателями время от времени и разгорались жаркие дискуссии.

– Узнала что-нибудь новое? – услышала позади себя Сейбл глубокий низкий голос.

Легкая дрожь прошла по ее спине. Сделав глубокий вдох, она повернулась и увидела потемневший взгляд Кейна Джерарда. В черном вечернем костюме и белой сорочке с бабочкой он выглядел просто великолепно.

Пытаясь справиться с бешеным стуком сердца, Сейбл холодно произнесла:

– К своему удивлению, да.

– А почему тебя зовут Сейбл?[1] – И когда она удивленно взглянула на него, Кейн мягко добавил: – Такое необычное имя.

– Когда я родилась, у меня были черные волосы – такие же густые, как брови отца. И он решил назвать меня Сейбл. – Увидев, что в руках у Кейна нет бокала, она воспользовалась возможностью собраться с силами. – Позвольте вам предложить что-нибудь выпить и перекусить.

Кейн оглядел зал, и через секунду возле них возник официант с бутылкой шампанского, следом за ним уже шел другой – с подносом, уставленным закусками.

– Спасибо, – сказал он. – А ты выпьешь со мной?

Сейбл редко употребляла спиртное: алкоголизм отца заставлял ее остерегаться выпивки. Улыбнувшись, она кивнула официанту:

– Спасибо, нет.

Но человек, прежде чем уйти, взглянул на Кейна, ожидая его кивка. Изумившись, Сейбл поняла, что любой хороший официант всегда определит, кто здесь главный.

А Кейн определенно был самой важной персоной.

– Как хорошо, что вы пришли, – с натянутой улыбкой продолжила светский разговор Сейбл. – Вы говорили с Марком – Марком Расселлом?

– Я пришел поговорить с тобой.

Потрясенная, она взглянула на него. Хотя улыбка играла на его красиво очерченных губах, серые глаза были непроницаемыми.

– Зачем? – тупо спросила Сейбл.

– Ты хочешь, чтобы я тебе объяснил? – тихо спросил Кейн, прищурив глаза. Ее тело охватил жар, когда он добавил: – Только не здесь. Как долго тебе еще работать?

– Я не могу уйти… пока все не уйдут, – сказала она.

– Думаю, сейчас мы все устроим.

Он взял ее за локоть, и Сейбл обнаружила, что ее ведут через зал к Марку Расселлу, беседовавшему с какой-то художницей.

– Поблагодарим его и попрощаемся. – Голос Кейна был непреклонным, но при этом он как-то загадочно улыбнулся. – Не бойся, у меня прекрасные манеры, – добавил он невозмутимо.

– Неужели? – У нее еще хватило сил возразить ему. – Тащить женщину за руку – это не очень вежливо. Такого я не читала ни в одной книге по этикету.

– Иногда грубая сила является единственным средством получить то, что ты желаешь, – просто сказал Кейн и кивнул Марку Расселлу.

Марк уже увидел, что Сейбл с каким-то мужчиной идет к нему, и улыбка его стала шире, когда он узнал Кейна. То, что затем последовало, иначе как комедией Сейбл не назвала бы, но она не знала всей своей роли.

– Привет, Марк, – непринужденно сказал Кейн. – Я хочу украсть у тебя Сейбл.

Именно это он имел в виду, когда говорил о «грубой силе»?

Сейбл с возмущением возразила:

– Мне кажется, вы не поняли, Кейн. Я – организатор этого вечера, и я не могу уйти, пока он не закончился.

Мужчины переглянулись. Не моргнув глазом, Марк сказал:

– Ты прекрасно выполнила свою работу, Сейбл. Но все уже ушли, и если что-то понадобится, то я сделаю сам. Кейн, ты знаком с Тони Гатри?

Художница, сухощавая женщина средних лет, казалось, была недовольна, но через секунду и она уже находилась под властью магнетизма Кейна.

– Вы знаете, я до сих пор пишу портреты! Вы когда-нибудь позировали? У вас потрясающее лицо!

Он улыбнулся:

– К сожалению, позировать мне совершенно неинтересно, но ваш комплимент – самый лучший из тех, которые я слышал.

Дама покраснела, затем рассмеялась вместе с ним, явно простив этому нахалу то, что он так бесцеремонно прервал их с Марком разговор.

Марк любезно улыбнулся им обоим:

– Рад тебя видеть здесь, Кейн. Твоя фирма будет принимать участие в аукционе?

– Пока не знаю, но вполне возможно.

– Надеюсь на это. Желаю хорошо провести вечер, Сейбл. А завтра можешь взять выходной день. Ты много работала, и тебе надо отдохнуть.

– Спасибо, – сдавленным голосом произнесла Сейбл, воспылав гневом при мысли о том, что Марк, не моргнув, принес ее в жертву в надежде на то, что Кейн купит какую-нибудь картину.

Но мысли ее приняли другое направление, как только они вышли за дверь и Кейн сказал:

– Перестань горячиться, Сейбл. Твой босс действительно имеет свой интерес. Это бизнес. Он руководит благотворительным фондом, и ему нужны деньги для бедных и бесправных.

Внезапно она встала на защиту Марка.

– Он делает благое дело…

– Конечно. – Кейн взглянул на нее сверху вниз. – И он чертовски хороший делец.

Сейбл проигнорировала эти слова. Уже на ночной улице Окленда, так и не остывшей от дневной жары, она спросила:

– Скажи, что все это значит? С Брентом все в порядке?

– Успокойся. Зная Брента, могу сказать, что он прекрасно проводит время. Не знаю, как ты, а я очень голоден. Пойдем где-нибудь поужинаем. Я живу возле виадука, и в моем доме есть прекрасный ресторан. После ужина я сам отвезу тебя домой, а если захочешь, вызову такси.

Несколько посетителей выставки прошли мимо них, за их кивками и улыбками скрывался неподдельный интерес.

Сейбл все еще колебалась, затем, мысленно пожав плечами, сдалась на милость своего любопытства. Вопреки настойчивому шепоту инстинкта, предупреждавшего ее об опасности, молодая женщина решила: нет ничего страшного в том, что она поужинает с Кейном в ресторане.

– Спасибо. Я действительно голодна.

Его апартаменты находились в красивом старом здании 1930-х годов, построенном в стиле ар-деко. Здесь когда-то размещался универмаг. Дом возвышался над портовым мостом и бухтой, с ее прибрежными ресторанами и бурной ночной жизнью.

Кейн указал на ряд лифтов, так как ресторан, по его словам, находится на самом верху.

Мрачное предчувствие кольнуло девушку, когда Кейн, взяв ее за руку, ввел в большую, прекрасно обставленную гостиную. Быстро оглядевшись вокруг, Сейбл отдернула руку, нахмурив брови.

– Это твоя квартира, – холодно произнесла она, решительно направляясь к двери.

Он поймал ее руку и крепко сжал:

– Не надо капризничать. Нам нужно было уединиться.

– Тебе нужно, а мне – нет! – бросила она со злостью. – Позволь мне уйти.

– Нет, не позволю, пока ты не выслушаешь меня.