Похищение Пашковский Юрий
— Здесь кажется вход… — прокричал полицейский.
— Вы окружены, услышал Виктор его голос. Советуем выйти и не сопротивляться.
— Это конец! — подумал он, и от беспомощности бросил взгляд на углы комнаты, на разбитое зеркало на стеллажи на маленький столик, и в душе у него все сжалось. — Не Ивана нужно будет предавать жертве, а меня! — подумал он и представил, как они корчатся в огне вместе с другом. А Жак стоит, сложив руки на почетном месте и молча, смотрит на их мучения.
Но тут в голове у него пронеслась фраза, написанная на бумаге.
— Зеркало множит миры, — вспомнил Виктор перевод. Множит, но зеркала то нет! И удрать в эти миры не получится. Постой! Он же пишет разбитое зеркало. Он имеет ввиду, что … можно …использовать его осколки! Ну конечно! Это для меня разбитое зеркало обозначало просто то зеркало, которое потом разбили. Я думал, что оно в целом своем виде множит миры. Но дед видел зеркало целым, так почему он упомянул разбитое? Потому что он видел, предвидел эту ситуацию, и намекал на то, что все это произойдет, и зеркало разобьют, и тогда…нужно использовать его осколки.
Лом полицейского пытался подцепить дверцу за счет маленькой щели, и пока что им это не удавалось. Запор выдерживал усилие полиции.
Виктор сосредоточился и попытался привести голову в думающее состояние. Он положил мешок и подобрал осколки зеркала. Быстро посмотрев на них, он проигрывал возможность применения их для получения коридора. Но коридор в зеркалах не возникал. Осколки не ловили тот самый ракурс, который показывает этот вид с коридорами!
Секунды щелкали, и за дверями продолжали раздаваться стуки и голоса. Виктор уже не понимал смысл и последовательность происходящего и произносимого за стенами. Он судорожно думал. Он поднимал другой осколок побольше, и пробовал, пробовал получить коридоры.
— Нет! — с досадой положил он их на стол. Ничего не получается! — Постой! Зеркала должны быть разными. И у меня есть второй осколок! Который мне подарила та девочка, Клара Виктория. Доченька! — от сентиментальности у Виктора в глазах появились слезы.
Он достал второй осколок, и настроил их в нужном виде, глянув краешком глаза, в отражение их друг в друге. Он увидел длинный, бесконечный коридор, уходящий в туман, с подсвеченными, каким-то неземным светом, ответвлениями в стороны.
— Ага, попался! — обрадовался он, почему— то понимая, что идет в правильном направлении. — Что дальше?
От удачи, в голове, прояснилось, и Виктор четко понял, что, то, что попадает в пространство между двумя зеркалами, образующими коридор, может там затеряться, уносясь в это пространство!. Его самого сколько раз затягивало туда.
— Все понял! — радостно подумал он. По крайней мере, он чувствовал, что это и есть тот самый выход из положения.
Виктор развел руки и поместил между осколками мешок с холстами и драгоценностями. Он увидел как через секунду, мешок завибрировал и стал таять на глазах превращаясь в мираж, который исчез тоже.
— Разбросает по мирам, но чтобы потом собрать! — радостно вздохнул он.
Теперь он знал что делать. Он поместил второй мешок между рук с осколками зеркал. И второй мешок растаял. Виктор секунду смотрел на пустое место. Чудо привело его в восторг. Но шум за стенкой заставил его снова поторопиться. Виктор исчез третий мешок и принялся за столик, потом стеллаж, потом диван, на котором он спал, вскоре в комнате не осталось ничего. Она была пуста. Оставалось только разбитое зеркало. Виктор поместил и его. Теперь в комнате был только он.
— Улик нет! Даже если меня здесь найдут, то я придумаю, что сказать: «Было интересно, что здесь такое! У меня страсть к путешествиям по катакомбам…» Можно придумать еще кучу версий. Чудак, придурок, но не вор!
— И своего не отдам! — услышал он радостный внутренний голос. — Тебе нечего предъявить. Только то, что ты зашел в ресторан своего друга. Но это еще не преступление, ведь доказать, что ты нарушил чего-то без Ивана будет трудно.
— А! Точно, я придумал, что скажу им. — Это мне нужно было для изложения сущности переживаний героя моего романа! Вот так просто! Я просто писатель. Творческая прихоть! За это не сажают. Помучают в участке и все. А может быть мне разбросать по мирам самого себя?
— А кто собирать будет? — нет, собой, нами, — поправился внутренний голос рисковать не стоит. И так выкрутимся.
Виктор стоял около двери и думал открыть ему уже люк или нет. Но дверца сама слетела под ударами кувалды, сломав запор. И обозрению Виктора предстало лицо полицейского.
Виктора осенило! Он быстро развел руки и настроил осколки на голову полицейского. Он увидел, как и тот растаял где-то в параллелях пространства, вместе с помощником, который подсаживал его. Виктор отдышался от победного состояния и выглянул в туннель. Там стоял владелец соседнего магазина.
— Идите сюда мосье, — прокричал он. Помогите нам. Здесь никого нет.
Мужчина поднялся к проходу, и Виктор злорадно посмотрел на его вытянутое от любопытства и страха лицо.
— Получи фашист гранату! — сказал ему в лицо Виктор, и настроил руки с осколками на его голову. Она задребезжала между двух осколков, и владельца не стало.
Путь был свободен. Виктор поцеловал осколки и бережно сунул их в карман.
Он спустился вниз, не отягощенный ничем, и осторожно выглянул из-за двери ресторана. Там было пусто. Виктор крадучись прошелся к повороту, за которым была щель дома. Там стоял патруль в виде одного из полицейских. Его он отправил туда же.
— Лети, голубчик, лети, — подумал радостно Виктор.
Он весело прошелся к машине и, убедившись, что за ней никто не наблюдает, сел в салон и с облегчением завел мотор. Через двадцать минут он стоял в душе и расслаблялся под горячими его струями. Найдя удобную пижаму, Виктор лег на свою кровать и заснул спокойным сном.
— Документы в порядке. Осколки со мной. И завтра я снова приду к профессору, чтобы обсудить поездку в Дакар.
— Ты забыл про обещание не выезжать из страны, — напомнил ему внутренний голос. Как же теперь?
Обещал, но подписки не давал! — ответил, подумав, Виктор. Если бы были проблемы, то за домом наблюдали бы. А в нашем случае, видно проблем нет! Так? — спросил он сам себя. — Так, — ответил он сам себе.
— И будет лучше, если ты уедешь отсюда как можно быстрее, — услышал он совет внутреннего голоса.
— Завтра же пойду покупать билет, — подумал Виктор. — Главное добраться до Дакара. Если профессор еще будет не готов, скажу, что встречу его там, когда он прилетит. А если что, в аэропорту или еще где-нибудь, у меня есть осколки!
— Вооружен и очень опасен, — хихикнул голос.
— Спим?
— Пора!
Он проснулся рано и чтобы еще поваляться, перед тем как начать свой день, Виктор включил телевизор, как делал это всегда у себя дома, и налив себе стакан сока, устремился на экран. В окно врывался свежий ветер, и щебетали птички в парке под окном. Утро было еще туманным, каким оно бывает перед восходом солнца.
— Происшествия, — прочел он заставку.
Среди обзора нескольких аварий и других неинтересных мелких для него событий, его ум вдруг превратился в само внимание.
— Вчера, уехав по ложному вызову в район Мон-Мартра в магазин господина Шалере, пропали трое полицейских. Сам владелец магазина тоже исчез. Продолжение раскрытия преступления, его мотивы и место где может скрываться господин Шалере, а также судьба полицейских, будет освещено в наших последующих выпусках. Подозревается, что господин Шалере действовал не один. В этот же день из госпиталя святой Екатерины пропал пациент, бывший в травматологическом отделении. Версия исчезновения, правда, отличается от первого случая, потому что пациент имел амнезию, и в горячке мог уйти и потеряться. Но все возможно, и его болезнь могла оказаться симуляцией…Хотя во всех этих историях еще много вопросов. Просто какой-то день.
Диктор просто давился от возбуждения, вызванного пойманной им детективной истории передавая ее зрителям, которые уже с этой минуты стали истинными завсегдатаями передачи происшествия.
Дальше давался вид магазина и беседа полиции с жителями близлежащих домов и владельцев других магазинов и кафе. Имя владельца ресторана, в передаче не упоминалась.
— Я правильно сделал, что прикрыл дверь и повесил на место табличку, — подумал Виктор. — Мы здесь не при чем! — потер он руки. — И это еще раз подтверждает, что ко мне со стороны полиции претензий нет.
Да ему последнее время везло. Он был умен, предусмотрителен и удачлив! Конечно, в этом он ставил на первое место свои умственные способности, но и не отрицал помощь Клары.
— Нет! Нет! Едем сегодняшним рейсом! — сказал профессор, потирая руки. Зачем откладывать. Я сейчас же закажу три билета.
Он набрал номер кассы и через полчаса билеты в Дакар были на столе. Виктор приехал в дом к профессору готовый ко всему. Свои необходимые вещи он собрал в походную сумку, удовлетворившись минимумом. Деньги, позаимствованные им в комнате Ивана, а также его пластиковая карта, код которой был записан на конверте, решали его материальные проблемы. Виктор успел проверить состояние счета, и был приятно удивлен. Теперь ему все было ни почем.
Перед отъездом к профессору, он сделал несколько звонков. Один был в госпиталь, в котором подтвердили исчезновение Жака, и Виктор подозревал, что здесь не обошлось без манипуляций Моамбы, потому что, то, что Виктор видел в момент аварии, исключало возможность восстановления движения этого покалеченного тела в пределах полугода… У него в голове всплыли картины, подвешенной ноги, бесконечных трубочек, засунутых внутрь организма, и бесконечный белый цвет бинтов и гипса.
Домой он все-таки попробовал позвонить еще раз, надеясь на лучшее и одновременно содрогаясь от возможного отрицательного результата. Так и случилось. Его, на другой стороне провода, не узнали, а он не услышал родного голоса Тамары. Ну что ж! Теперь он был свободен во всех отношениях и имел четкий план своих действий. Он обязан был найти особняк, Клару и всех остальных. Только так он мог все вернуть в свое русло. И до Дакара оставалось только несколько часов. Виктор вдруг очень ясно вспомнил все до мелочей. И аэропорт, и дорогу к такси, и сам город и отель и пляж. Он даже почувствовал запах города, он дыхнул на него запахом пальм и свежего утра, которое он часто видел из окна своего номера. Он вдруг ощутил зуд путешествия, и в мыслях оказался в своей далекой квартире, в доме, в котором жили Николай и Валечка. Эти воспоминания рождали новые, и Виктор незаметно очень естественно влился в продолжение своей той жизни. Теперь она была естественна, также как месяц назад его настоящая. Хотя, какая, из них, настоящая он уже и сам плохо понимал. Настроение его было на подъеме. И билет лежащий в его кармане, был мостиком к этому состоянию.
Глава шестая
Войти в ту же реку…
Виктор сидел возле иллюминатора, и, закрыв глаза, думал, стараясь унять дрожь ожидания встречи с прошлым. Самолет взлетал. Профессор и Ивет сидели молча, спокойно ожидая приказа отстегнуть ремни. Виктор же, был как собака, предчувствующая охоту. Был бы у него хвост, он бегал бы сейчас по салону, высунув язык и радостно приставал к людям. Он был в возбуждении, радостном и с оттенком предчувствия чего-то большого, объемного и насыщенного. Виктор проанализировал свое состояние и понял, что это вызвано ощущением возвращения в молодость. Возвращение назад, против течения, по дороге жизни, по которой вряд ли кто-нибудь еще сможет так пройти! Он летел в сторону семилетней давности, ему словно подарили возможность начать жизнь сначала и начать ее в том месте, где он был счастлив. Он словно заснул, увидев простенький, хотя и длинный, сон про свою жизнь и, проснувшись, забыл об этих иллюзиях, ведь впереди была она сама, его жизнь, настоящая, яркая, а не та тусклая из этого неудачного его сна.
Виктору не терпелось скорее выйти из самолета и оказаться в аэропорту Дакара, чтобы уже материально ощутить, что это не иллюзия, а двери в город его мечты, приключений и прекрасных воспоминаний. Он вспоминал отдельные эпизоды из своей тогдашней жизни. Эту встречу в кафе с Кларой и Летисией, этот его балдеж от прикосновения к их роскошной жизни. Очень ярко он снова вспомнил и ощутил… О, он даже покраснел, и похолодел разом, когда вспомнил свои безумства на пляже. Виктор посмотрел на Ивет, боясь, что она видит его мысленные переживания, но она сидела с закрытыми глазами, и казалось, тоже ушла в свои воспоминания, где ему совершенно не было места. Это он чувствовал. Ивет была влюблена в этого офицера, вернее в его тень и возможно, сейчас она думала о нем. Виктору было немного обидно, что он, живой, и очень даже интересующий женщин, не произвел на нее впечатления.
— Наверное, ты показался ей гораздо проще, элементарнее и грубее, чем этот ее невидимый друг, — провещевал внутренний голос.
— Да! Приведение и Я! — хотел съехидничать Виктор. — Странно, — подумал он. — Хотя, что здесь странного? Я сам любил и желал женщину, которой в жизни то не было! Но воспринимал ее совершенно, материально. Вероятно, Ивет чувствует также как я, только привержена другому человеку, вот и все! Но тогда! Она тоже умеет и имеет возможность путешествовать по мирам, и прилетает в тот, в котором ее офицер вполне реален? Или наоборот он вкусив все тайны ухода из жизни, пробился к ней сюда и приходит к ней в снах? И если это часто и последовательно, то не мудрено принять все это за действительность.
Виктор вздохнул и решил, что в его жизни не должно быть места не доверию и неверию. Все, что с ним происходило в его жизни, с этими петлями во времени, бросками и возвращениями в свое пространство, вряд ли поддавалось обычной логике и общепринятым законам. И потом, он же сам догадался до всего этого и до закона бесконечности, который рождает бесконечное число импровизаций и до закона параллельных миров существующих и видимых нами как отражение. Мало того, он стал путешественником и по этим мирам, он стал очевидцем воплощения своей теории в жизнь. Но при этом, до сих пор, не привык не удивляться и не воспринимать все это как естественные варианты событий.
— Почему же не удивляться, — вдруг влез в его мысли его внутренний голос. Если брать в общем, да! Это система, не поддающаяся удивлению. Но в частном, в отдельной параллели жизни, люди также живут по вычисленным ими законам. Здесь также падает яблоко на голову, а бутерброд маслом вниз. И когда эти законы нарушаются, это удивительно и чудесно, как явление в небе девы Марии, как чтение мыслей на расстоянии, как предсказывание будущего… Такие моменты и события вполне могут вызвать удивление.
— Ты еще не можешь привыкнуть, что у тебя все смешалось и параллели и одна единственная твоя жизнь. Удивляйся. Это не дает мозгу закостенеть. Но знай и будь уверен, что чудеса существуют, — закончил торжественно внутренний голос.
— Согласен, — ответил Виктор. Он хотел еще поразмыслить над некоторыми событиями, но тут стюардесса принесла напитки.
— Кстати, Виктор, вы хотели передать мне на хранение некоторые вещи, — сказал профессор, глядя со странной улыбкой на Виктора. Вы их оставили в достаточно надежном месте? Вы упоминали о некоторой старинной рукописи, она тоже осталась там?
— Да… — промямлил Виктор. Я переместил их в надежное убежище.
— Но когда вы успели это сделать? — воскликнул профессор. Вы же очень рано приехали ко мне, а потом мы уже готовились к отлету.
Виктор замялся, не зная, что ответить.
— Зачем я распустил язык про сокровища? — заклеймил он сам себя. Трепло! Подошел бы момент, сказал, зачем делать это заранее?
— Я вам потом все объясню, — сказал он. — Пока все это хранится у Ивана, и я надеюсь, что в его дом не заберутся воры.
— Я надеюсь, вы хотя бы закрыли это надежно в сейфе? Хотя Ивана же нет. Куда же вы положили это сокровище?
— Я положил его у себя в комнате в шкафу. Я надеюсь, никто не будет рыться среди моих вещей, зачем? — очень натурально ответил Виктор.
— Вы рискуете мой друг, — поднял палец профессор.
— Кстати, а когда Иван собирался вернуться в Париж. Он так внезапно уехал! — вступила в разговор Ивет.
— Не знаю, он просто сорвался и полетел, не удосужившись мне что-то рассказать. Но это Иван, он всегда такой, и годы его не меняют. Сто проблем, сто новостей, и сто планов. Он чересчур, как сейчас говорят гипер активный. Поэтому я не удивился, когда он, сказав мне, что едет по неотложным делам в Испанию, а остальное потом. Но я оставил ему записку, — снова выкрутился Виктор.
— Ну конечно, конечно, — проговорил профессор, Иван действительно такой. И Жак, он не позволит, пробраться в дом посторонним. Он отличный слуга, как вы находите? — снова, странно улыбнувшись, спросил профессор.
— Я с вами полностью согласен, — сказал уклончиво Виктор. Он не хотел больше говорить на эту тему.
— Мы пробудем в Дакаре около месяца, так, что Иван и Роз-Мари смогут к нам присоединиться, если захотят, и если это позволят дела, — сказала Ивет.
— Да! — махнул головой Виктор, и выпил немного коньяка, приготовившись к обеду.
— Пронесло, — сказал с облегчением внутренний голос.
Самолет приземлился и пассажиры уже толпились возле паспортного контроля.
— Надо же, кто же меня нашел здесь? — удивленно сказал профессор, поднимая трубку мобильника.
— Дядя, что случилось? — с беспокойством посмотрела на него Ивет, увидев, неоднозначную реакцию профессора.
— Боже, я не выдержу второго полета. — воскликнул он. Но такой случай!
— Куда вы собираетесь лететь? — спросила его Ивет, выйдя вслед за ним через пропускной коридор.
— Скончалась тетя Марта, — ответил грустным и в то же время патетическим тоном профессор.
— Кто это? — удивилась Ивет.
— Это подруга моей бабушки. Она очень любила меня, потому что у нее не было детей, и общаясь с моей бабушкой, она очень много времени уделяла мне. Со мной она немного успокаивалась и забывала свое горе, ведь ее сын с семьей попал в катастрофу. И вот теперь она умерла, и я должен быть на оглашении завещания.
— Дядя я не пущу вас одного! Я лечу с вами. — воскликнула Ивет.
— А как же я? — хотел вскликнуть Виктор, но вовремя сдержался, понимая, что такой вопль был бы не достоен этого момента и его звания серьезного мужчины.
— Виктор, вы сообщите нам, где вы остановитесь, мы прилетим дня через…
— Я думаю неделю, дядя. Нотариальные дела, не терпят суеты. Нужно оформить все как положено. Я вспомнила тетю Марту. Бабушка рассказывала мне о ней. Она очень богата, и неужели теперь это все будет принадлежать тебе дядя? — спросила восхищенно Ивет. Ведь это дома, в провинции Эльзас, я обожаю эти места! Горы, озера, свежесть! И что у нее совсем нет родственников?
— Но насколько я помню, я не видел рядом с ней ни одного.
— После смерти появляются бесчисленные наследники! — сказал Виктор, вспоминая историю своего соседа, за которым ухаживала его мать, когда он лежал больной и одинокий. Он так и не понял, откуда ровно через день после его кончины, появились племянники, совершенно уверенные в своих правах.
— Мы пойдем в кассу, а вы Виктор постойте здесь, или что стоять, езжайте в гостиницу. Вы не должны страдать из-за наших проблем. А мы вернемся в Париж этим же самолетом.
Виктор попрощался с Ивет и профессором, и, махнув им рукой, вышел в зал ожидания.
— Может быть, это даже лучше! — подумал он. Но на мгновение ощутил, что его как будто тянет назад к паспортному контролю, и еще неожиданные мурашки, пробежавшие по спине. Он даже сделал шаг в ту сторону, и с усилием, заставил себя идти повернуться к выходу, чтобы взять такси. Он это расценил, как некоторую боязнь перед предстоящими событиями.
— Спокойно! — сказал он сам себе и постарался быстрее покинуть зал прилета. Дел полно, и такое одиночество мне даже на руку. Теперь я не должен считаться с желаниями других, уклоняться от их помощи, если они ее предложат, а самому по себе, увидеть все снова и сначала. А завтрашним утром взять автомобиль в аренду и поехать искать особняк, и если все это пойдет по маслу, встретиться с Кларой, Моамбой, Летисией и Пьером.
В конце-концов ведь это мои родственники, и я не так, как в прошлый раз, наивен. Теперь я иду туда со знанием вопроса и имею кой-какой опыт. Направление поисков, по крайней мере, мне известно.
Клара Виктория! — он еще не привык, да и не знал наверняка, кто это. Дочь Клары, и в память о нем названная Викторией или их дочь! Да одиночество ему было как нельзя кстати!
— Спасибо Клара! — он снова мысленно послал ей поцелуй, совершенно уверенный, что все эти действия по устранению из его общества профессора и Ивет, идут с ее замысла.
— А мне сдается, что они чего-то не договаривают. Мне даже кажется, что они в первую очередь навестят… — засомневался внутри его голос.
— Квартиру Ивана… — продолжил Виктор. Возможно. Только, что они там найдут? И я надеюсь, что я не долго буду искать Клару. Ведь теперь она так близко, и я им теперь тоже очень нужен. Ведь в моей голове несколько книг. Так что все должно кончиться хорошо!
— Дай Бог, дай Бог! — промямлил внутренний голос.
Выйдя в зал встречи, Виктор, на ходу, разглядывал аэропорт. И отметил, что теперь ему все это не кажется настолько великолепным, как в те дни, когда он первый раз попал в Шереметьево, а потом за границу… Теперь его не удивлял размер зала аэропорта. Он ему показался простеньким. Ему совершенно не хотелось подойти и разглядывать киоски с блестящими обложками журналов, и маленькими сувенирами. Они теперь не вызывали ни восторга, ни особого интереса. А люди, встречающие другие самолеты и в это время потягивающие кофе за столиками, уже не казались богачами. Это все было так просто и доступно, и даже каждодневно, что теперь он этого не замечал. Виктор просто хотел купить свежий журнал, чтобы почитать его в номере, как вдруг услышал:
— Виктор! Ну, ты не очень то спешишь! А про нас, как будто забыл! Насмотришься на это, целый год впереди…
Кто— то взял Виктора за плечо и прижал к своей груди. Виктор оторопело посмотрел на человека.
— Колян, а ты что меня встречаешь? Валечка! — тупо уставившись на них, пролепетал Виктор и по инерции обнял Коляна, а потом Валю.
— Так где — ж нам быть? Что ж мы друга в трудный час одного бросим. Мы тут с моей Марьей— Искусницей, тебе и номер приготовили, и столик в ресторане заказали. Сам понимаешь, не дома. Но отметить надо, — мигнул Колян Виктору.
— Ладно ладно, все вижу, — сказала Валечка, здесь особенно разгуляться не выйдет. Пиво, и то буду следить, — погрозила она пальцем.
— У меня завалялось! — сказал, пока не видела Валя, Николай на ухо Виктору. Наша московская…но это потом.
В Викторе все боролось с событиями, которые произошли совершенно внезапно для него. Ведь сценарий той его жизни оставил Коляна и Валю в Москве. И теперь он даже тяготился, этой встречей. Он не ожидал такого поворота, но все же был готов ко всему. И в принципе обрадовался, уже через минуту. Он увидел родные лица, от которых в его душе возникли волны, напоминающие ему о приятном, уютном и радостном.
Колян выглядел совершенно естественным, как будто для него расставание с Виктором не было историей. Валечка, как в те дни была само радушие и излучала поток домашнего тепла.
— Они немного постарели, — отметил Виктор, совсем чуть— чуть, а через полчаса, он уже не видел и этой маленькой разницы. Осталось только ощущение присутствия двух близких и приятных людей.
— Закалка! — сказал ему внутренний голос. Удивляйся, но не очень. И теперь представь, что тебя может ждать еще! Но вообще то ты и я конечно молодцы. Такие повороты, а мы, — привет, вы меня встречаете… — Голос хихикнул и замолк, восторгаясь видами из окна.
— Вообще-то тебе Витек повезло. Если бы не заболел водитель свояка, вряд ли увидел бы ты все это. Как тебе? Балдеешь! На другом континенте, это тебе не хухры-мухры. Африка! — стукнул по плечу Виктора Николай.
Они ехали вдоль океана, и Виктор узнавал все до мелочей, как будто он ехал сюда в прошлый раз. И стайки птичек, и женщины, работающие около домов, и коровы. А особнячки и отель, Виктор приготовился, что может быть, в этот раз ему подфартит еще больше, и он получит номер на берегу океана, но автомобиль ехал все в том же направлении, мимо центра города, свернув возле базара и мечети на узкую улочку и остановившись у отеля Вирджиния.
— Пошли, пошли, — дернул за рукав Виктора Николай. Сейчас душик, нам всем не помешает. Даю пятнадцать минут, а потом позвоним тебе в номер, и в ресторан. Отметим твой приезд. Завтра поедем по достопримечательностям. Ну а с понедельника за работу. Делу время!
Номер Виктора оказался на старом месте. Он выглянул в окно и увидел все тот же вид на горы и розовый воздух над ними. Метрдотель и служащие, их лица не так помнились Виктору, но ему показалось, что и они те же самые.
— А что может быть другого? — подумал он. — Это же все те же отражения моей жизни.
Он старался уловить, что и они узнали его, и возможно хитрят с какой-то целью, но обслуживающий персонал, был скорее не очень навязчив и разговорчив, чем обрадован встречей со стародавним знакомым.
— Сейчас я здесь первый раз, — решил Виктор. Снова здесь, но немного по другим сплетениям обстоятельств. Тогда я поехал сюда вместо Николая, а теперь вместе с ним, вернее после него. Получается, я жил рядом с ними, и мы также дружили, что в первую очередь, он пригласил меня, на освободившееся место. Нужно не опростоволосится и не ляпнуть что-нибудь. Потому что, что-то сходится, а что-то нет. И наверняка… И Валечка и Колян немного другие. Ведь те… — Виктору стало одновременно грустно от того, что в этом мире он не Валечкин герой, и радостно, что в этот раз, ему не нужно будет терять друга. По крайней мере, здесь. Ведь, то, что произошло, тогда, было в пансионате…Это было не здесь. И дай Бог, этот мир настолько далек от того, что все и плохое и конечное передвинулось гораздо дальше в глубь жизни. Потом, это будет потом, и лучше не знать, когда.
Глядя на родные лица Коляна и Вали, которые так заботились о нем, Виктор вдруг испытал потребность быть честным перед самим собой и ими. Он вспомнил свою влюбленность в Валечку, кошмар тех дней, когда Коляна не стало, и понял, что и нервов и эмоций ему бы уже не хватило на все эти его переживания, все эти его всплески любовных историй, все эти ожидания, страдания и надежды…
— Нет, семь лет дали о себе знать. И теперь я, пожалуй, — Виктор поймал себя на мысли, что он остановился на одном желаемом варианте. Ему хотелось чего-то постоянного и единственного, тратить силы на бесконечные влюбленности ему уже надоело. — Что это? Старость, вернее приближение ее. Усталость? Или просто непосильная тяжесть прожить сразу несколько жизней, которые выпали на несколько его отраженных я? И старость тут не причем? Это просто инстинкт самосохранения?
— Это просто дело движется к концу, — прошептал внутренний голос. И я чувствую, что все это скоро кончится. И я думаю, что так, что ты и не поймешь ничего, и снова будешь думать, что все это тебе приснилось.
Виктор снова вспомнил, как он не мог сопоставить правду и иллюзии в свои первые дни после возвращения, и ему стало тошно. Нет, это было выше, чем могла выдержать его нервная система. Это было похоже, на состояние человека, который наделен бесконечной жизнью, но вынужден видеть и переживать начало и конец части своего бытия, потому что оно начиналось и кончалось с концом близких людей, не имеющих возможность жить столько же долго, как и он. Капнула капля, которая стала последней, и эйфория Виктора, вдруг неожиданным образом превратилась в близкое к депрессии состояние. Если бы было возможно, то он уже мчался на машине в сторону белого особняка, к Кларе, Пьеру, Летисии и Моамбы. Он уже жаждал конца. И возможно…забвения. Но ему еще нужно было как-то уладить дела с Коляном и Валей. Они старались для него как могли.
— Друзья! В этой жизни я не имею права быть неблагодарной свиньей, твердо сказал себе Виктор. А в той, моей настоящей жизни, в которую я вернусь, я просто обязан встретить вас. Ведь все повторяется. Значит и вы все-таки возникнете где— то рядом. Пусть это будет там. Там другой отсчет, там все в первый раз и все есть естественное стечение обстоятельств. Хватит с меня магии, кланов и чудес. — Хочу свою жизнь! — твердо сказал сам себе он.
Но вместо успокоения, он вдруг испытал зуд где— то внутри, в душе, который мешал ему сидеть, стоять, и думать о чем— либо, он мучился, как будто не мог вспомнить что-то очень важное, что ему было необходимо вспомнить. Виктор встал с дивана и заходил по комнате. Несколько минут он силился понять, чем вызвано это беспокойство. Он потирал лоб, садился и вставал, он закрывал глаза и клал голову на руки. Он не нашел той точки, от которой шло волнение, но остановился на том, что он не имеет право тратить время на посиделки с Коляном, Валечкой, просто так тратить минуты, вместо того, чтобы стремительно идти к своей цели. Да она у него ярко возникла в голове. Он должен ехать к особняку. Виктор достал перстень, одел его на руку. Проверил документы и деньги. Он не обременил себя в этой поездке вещами, потому что должен был быть налегке, готовый ко всем поворотам жизни.
Виктор уже хотел сказаться больным и отказаться от поездки в ресторан. И эти оставшиеся до вечера часы потратить на поиск особняка. Он еще не знал, как он сделает это, не обидев друзей, и хотел проиграть роль у зеркала человека, у которого что-то болит.
— Но что? Живот? Давление, сердце? Он посмотрел в зеркало, и ужаснулся, не увидев там ничего, кроме мутного стекла. Виктор постарался переместить свое тело и так и сяк, сомневаясь еще, что это происходит от неправильного его положения у зеркала. Но там было пусто. Он потер стекло полотенцем, но результат бы прежний.
— Что бы это значило? — подумал он.
— Только то, что и ты и твой двойник находитесь по одну сторону баррикад, — заметил внутренний голос. А это значит!
— А это значит, что нам никак нельзя встретиться. Или произойдет катастрофа. Ну конечно, Николай и Валя не знали. Что я лечу сюда, также как и я, о том, что они сейчас здесь. Значит…
— Значит, в аэропорту они встречали твоего двойника, и он вскоре будет здесь.
— И что мы имеем? Я о времени, — задал сам себе вопрос Виктор.
— Я думаю не больше получаса. Не увидев встречающих, он возьмет такси и приедет в номер и тогда!
— Нужно уходить, — ответил Виктор сам себе.
— Ну что готов, — услышал он голос в трубке. Ты чего такой вялый? Не расслабляйся! Спать потом будешь. Работа закрутит, когда еще успеем посидеть. Так что выходи, машина около подъезда через пять минут.
Колян закончил свой приказ, а Виктор, немного согнувшись, как будто на нем лежал мешок с цементом, направился к дверям.
Он сделал перед дверью веселое лицо, и сел в машину. Вскоре она уже стояла около ресторана. Виктор сразу же узнал его. Это был ресторан, куда его водила во сне Клара. В ресторане также играл саксофон, стоял такой же полумрак.
— Ну, куда сядем? — спросил Колян Валю.
— Давай вот сюда, — вдруг, решил выразить свое желание, Виктор. Он повел их к столику, за углом декоративной стенки. Туда, где они когда-то сидели с Кларой.
— Давай, — удивился Колян на точный выбор Виктора. Местечко уютное. Как только ты его увидел? Мы с Валюшкой сюда иногда заходим. Близко к океану, и музыка хорошая и нравится нам здесь. А ты как будто и не удивился! — посмотрел на Виктора Колян. Я когда первый раз сюда приехал всему удивлялся. А ты, как будто здесь уже был, только взгляд какой-то задумчивый. Ты чего с Любашкой поссорился, чего-то ты странный.
— С какой Любашкой? — удивился Виктор.
С какой? С женой своей! — рассмеялся Колян. Или у тебя еще какая-нибудь Любочка есть? За тобой не замечал!
— Что ты к нему пристал. Мало что такой перелет, так еще сразу куча нового. Человек просто устал, правда Виктор? — вступилась за него Валечка.
— Правда, ребята. Я как в наркозе. Дома почти не спал, а сейчас как лунатик. Вы не обращайте на меня внимание. Я завтра другой буду. Мне правда здесь все нравится, и я очень балдю от всего. Точно!
Николай успокоился, и, развалившись в кресле, показал Виктору, чтобы он сделал тоже самое.
— Отдыхай, расслабься. Сейчас выпьем, повеселеешь. Взбодришься.
— Слушай, а откуда у тебя это кольцо? — вдруг беспокойно спросил он.
— Нашел в аэропорту, — соврал Виктор.
— По-моему золото?! — удивился Колян. Валь, как ты думаешь? — как-то многозначительно спросил он жену.
— Мне кажется золото, и рубин, — ответила Валя, посмотрев на кольцо и переглянувшись с мужем.
— Ну, ты везунчик, — немного позавидовал Колян. Я за всю жизнь, сроду ничего не нашел. А ты только приехал, и сразу. Тут по телевизору про крупную кражу драгоценностей объявляли. Так что смотри, вдруг оно и есть из этой кучи. Если так, то проблем не оберешься. Если не сказать хуже.
Виктор хотел спрятать руку, но потом подумал, что свое то он взял совсем в другом месте. Так что ему бояться нечего.
— Да нет! Махнул он рукой. На самом деле это наследство от деда! Взял сюда, на всякий случай. Мало ли что в чужой стране. Это все-таки деньги. А потом оно по рассказам заговоренное и приносит удачу.
— Да! А чегой — то ты мне ничего раньше не рассказывал? — подозрительно спросил Колян.
— Да так как-то… — неопределенно махнул рукой Виктор. Я потом тебе все расскажу. С этим кольцом такие истории случались! Но это долго и не для ресторана.
Официант огромный черный негр, с накачанными бицепсами подошел к столику и положил перед посетителями меню. Никто кроме Виктора не заметил, как изменился его взгляд, когда он увидел кольцо и надпись на руке Виктора. Все были углублены в меню.
— Я сейчас, сказал Виктор Николаю и отправился в мужскую комнату. По дороге, он прошел мимо сцены, на которой сидел оркестр, мимо площадки, где они танцевали с Кларой, и перед входом в закрытый шуршащими шторками коридор, мельком взглянул в огромное зеркало, стоящее рядом. Он увидел того самого негра, который явно следил за ним, думая, что остается вне поля видимости Виктора.
— Тебе не кажется, что тобой заинтересовались? — услышал он внутри себя.
— Кажется, кажется, — ответил Виктор внутреннему голосу.
— Зря ты надел это кольцо. Снова на свою задницу приключения получил! — съязвил голос… Колян это первый сигнал.
Виктор сделал вид, что ничего не заметил и спокойно зашел в коридор, который разделялся на две двери W и C. К своему счастью, он заметил, что тут же есть и черный ход. Скрипнув дверью туалета, Виктор оставил щелку и, убедившись, что официант, отдалился со своего наблюдательного поста, вышел из двери и осторожно приоткрыл третью дверь, выходящую сзади здания ресторана, где стояли ящики для помоев и мусора. Обогнув стену, он увидел, что совсем рядом расположена стоянка автомобилей, и автомобиль, в котором они приехали, стоит очень удобно, для того, чтобы незаметно подойти к дверце..
— Что делать? — задал Виктор, сам себе вопрос.
— Лучше бы нам отсюда удрать. Может быть, интерес этого негра и обычный, но может быть, и нет. Я думаю, что рисковать не стоит, — подумал внутренний голос вслух.
— Эх, Клара, почему ты сама не появляешься, чтобы помочь! — вздохнул Виктор.
— Да так можно и ошибок навалять, — вздохнул тоже внутренний голос.
И все же, Виктор решил вернуться, и, посидев, минут десять за столом, снова пройти к выходу и уж тогда со спокойной душой удрать.
— На столе уже стояли напитки салаты. Виктор угловым зрением посмотрел на входную дверь и определил положение официанта. Тот, как ни в чем не бывало, обслуживал столики других посетителей.
— Ну, за приезд, — налил Николай себе сок, а Вале и Виктору, мигнул на фужеры с красным вином.
— Николай, Валечка, — сказал Виктор, еще не зная, как он будет объяснять свое поведение. — Я сейчас незаметно уйду. Если придет полиция, скажете, что уехал в отель, забыл что-то в чемодане, сейчас вернется. Если нет, действуйте по обстановке.
— А… — не успел закончить свой вопрос Николай.
— Я должен уйти. Если никто не обнаружит моего отсутствия, кроме вас, то повесьте на свое окно, какой-нибудь шарф. Я буду знать, что все в порядке. Я вам потом все объясню. Но сейчас не обессудьте. Я ухожу и воспользуюсь вашим автомобилем. Колян скорее дай мне незаметно ключ. И ничему не удивляйтесь. Все будет в порядке.
Виктор выпалил все это обалдевшему Коляну и удивленной Валечке.
— Кольцо?!!! — только сказал, поперхнувшись Колян. Я так и думал. Его ищут и за это даже назначена награда. Точно, там и цвет камня указывался. Меня тогда отвлекли, и я не дослушал. Но сейчас я вспомнил. Иди, давай, только если что, встретимся у дома рабов в 12 дня завтра. А то с шарфиком, как с профессором Плешнером выйдет. Раз и в лапы…Ну прямо как у Штирлица! — усмехнулся Николай. И иди быстрее, лучше, если тебя здесь не обнаружит ни полиция, ни остальные, кто смотрел передачу. Я пошел в туалет, а ты в это время смывайся…
— Виктор, — Валя протянула к нему руку, как только муж удалился. Я так ждала твоего приезда, я так соскучилась, а ты вместо того, чтобы радоваться встрече, нажил себе проблемы.
— А ты меня ждала?! — удивился еще раз Виктор.
Валя удивленно подняла брови, — А ты нет?
Виктор быстро провернул возможные варианты своих отношений с Валей, и решил, что в этом мире, Валя и он крутят роман за спиной Коляна.
— Валечка, я тебя обожаю, только вот увидел Коляна, и мне его как-то жалко стало, — ответил Виктор, быстро сориентировавшись.
— Ладно, потом, уходи быстрее, — сказала Валя, обратив внимание на подозрительный взгляд негра официанта.
— Я пошел-сказал Виктор, поднявшись со стула.
Он спокойно дошел до туалета, показав улыбнувшись негру официанту, пятно на своей рубашке. Повод второй раз зайти в туалет был естественный. И Виктор не заметил ничего, что могло бы насторожить его. Официант, казалось, смотрел спокойно, без тайных умыслов. И даже обрадовался, когда увидел, выходящего из зала Виктора и одобрительно махну головой. Виктор уже даже решил, что он перебдил. И ему совсем не нужно никуда бежать.
— Нервишки от последних событий, — прошептал, оправдывая его внутренний голос. На воре, как говорится и шапка…
Виктор все же вышел в черную дверь и направился к автомобилю.
— Ой! — вдруг выдохнул он, и остальные слова застряли в его парализованных связках. Из такси выходил он сам!
— Ну конечно! — быстро заговорил голос. — Доехал быстрее, чем мы с тобой рассчитывали. Так еще и нашел! Откуда он узнал, где мы? Это его сила притяжения ведет! Что делать? Сейчас он войдет в ресторан, и пиши, пропало! Начнутся дурацкие выяснения отношений.
— Почему не уехал, что с кольцом? А он им в ответ, — какое кольцо, вы что спятили! И почему меня не встретили, а здесь в ресторане прохлаждаетесь?
— И каждый будет прав, а в глазах другого, чокнутый! — заметил внутренний голос.
Второй Виктор, как бы прислушиваясь к чему-то, подходил к дверям ресторана. На несколько минут он остановился и постоял, оглядываясь вокруг. Виктор присел возле автомобиля, затаив дыхание и потихонечку открывая дверь, чтобы быть готовым удрать от второго Виктора. Виктор номер два обернулся на щелчок ключа, и как бы сомневаясь в правоте своих действий, направился к автомобилю, за которым сидел Виктор. Виктор дрожащей рукой, покрасневшей и даже, как ему показалось начавшей гореть внутри, как будто по жилам потекла кровь с температурой 60 градусов, открыл дверцу и почти уже влез в салон, захлопнув дверь, как вдруг увидел, что ко второму Виктору подошел официант негр, тот самый, которого заподозрил в слежке Виктор. И преградил путь второму Виктору.
— Мосье, туда нельзя, там места для автомобилей посетителей ресторана.
Виктор номер два замешкался.
— Езжай! — увидел Виктор нетерпеливый жест негра.
— Спокойно, Виктор, спокойно, чего ты так трясешься? — старался он унять дрожь, которая была уже во всем его теле и мешала сосредоточиться на автомобиле. С трудом включив зажигание, он сорвался с места, уезжая от ресторана, и испытывая неприятный бег мурашек по спине. Через несколько минут он почувствовал, что входит в норму. Тело его успокоилось, и машину он вел уже твердой рукой. Виктор очень быстро нашел ту развязку, которая снова привела его к месту, где они с Кларой плавали ночью. Предварительно оглянувшись и не обнаружив преследователей, Виктор подъехал поближе к маленькой рощице из высоких пальм и вышел из машины.
Выйдя и встав на песок, он ощутил приятный ветер с океана, который раскачивал ветки пальм, и расслабившись, осмотрелся вокруг. Мимо пролетел попугай, и какие-то зеленые ящерки пробежали возле ботинок. Вечер еще не превратился в черный бархат. Он еще был серый и атласный. И море было такого же цвета. С едва сиреневым оттенком, на краю соединяющим его с горизонтом.
Разминая ноги, Виктор прошелся по песку, вглядываясь вдаль и желая увидеть на удачу знакомые моменты, приближающие его ориентир к особняку. Вдали он увидел хижину с пальмовой крышей.
Она! — выдохнул Виктор.
Глава седьмая
На круги своя
— Витек!? — удивился Николай, выйдя к стоянке, чтобы удостовериться в удачном отъезде Виктора. — Что? Атас отменяется? — спросил он его шепотом.
— А ты что, в курсе дела? — удивился в свою очередь Виктор, который задержался в аэропорту из-за доскональной проверки его багажа.
— Наполовину! — развел руками Николай.
Виктор уже хотел поведать Николаю свои злоключения, и то, как он нашел их здесь, как вдруг услышал его возмущенный вопль.
— Стой! Куда!? — заорал Николай, увидев, как его машина, с неизвестным водителем показывает ему свой хвост. Бросив друга, он сначала попробовал побежать вслед за ней, но понял, что это бессмысленно. Вернувшись, Николай оторопело посмотрел на Виктора и на скрывшийся автомобиль.