Свой путь Руда Александра

Но я же на свидании!

– Конечно, боюсь,– томно ответила я.

Что там положено еще в таких случаях говорить? Ага, на память пришли выдержки из свитков, которые мне зачитывал Отто, пока я рылась в шкафу.

– Но ведь со мной такой мужественный парень, с таким мне ничего не страшно.

Я похлопала глазками, чувствуя себя полной идиоткой. Чем хорош несносный некромант – с ним никогда не приходится изображать из себя неизвестно что.

Брингем необычайно воодушевился:

– Пойдем!

– Куда?

– По окрестностям прогуляемся.

Умная мысль, конечно, может прийти в голову дуры, но с ее стороны это будет глупостью. Поэтому я согласилась.

И мы пошли гулять. По улицам, улочкам, переулочкам, тропиночкам... Стоп, а куда это мы идем?

Да, вам может быть смешно. Ну выпила, ну отвлеклась, ну засмотрелась на блондинистую прическу. И оказалась на кладбище. Живьем пока, конечно.

– А куда это ты меня привел? – нехорошим тоном, забыв о томности, поинтересовалась я.

– Варрагинское кладбище. Посмотри, какая красота!

Варрагинское кладбище и вправду было очень красиво. На мраморных склепах отражалась луна, коленопреклоненные фигуры живописно скрывались за зарослями бурьяна, тишина, казалось, аж звенела. Старое кладбище, редко посещаемое, со своей старой аурой. Я на нем никогда не была.

– ...Романтика, правда? – Мой кавалер что-то вдохновенно вещал.

– Ты – вампир? – с робкой надеждой спросила я.

– Что ты!

– Оборотень? Зомби? Ну хотя бы инкуб?

Брингем уставился на меня с выражением крайнего удивления.

Ну, конечно, он же практик! Как я могла забыть! Я успокоилась и объяснила:

– Я верю в то, что по старым кладбищам надо ходить со знакомой нежитью. Вот и уточнила на всякий случай.

Романтическое настроение было восстановлено. Мы медленно побрели по кладбищу. Брингем рассказывал мне о хозяевах склепов, он проходил на этом кладбище практику по уничтожению живых мертвецов. Хозяев склепов, людей богатых, обычно бальзамировали, и зомби из них, по словам моего спутника, выходили вялые и неинтересные для уничтожения.

– Я по нему заклинанием – шарах! А он даже увернуться не пробует. Бестолочь.

– А зачем из них зомби делают?

– То клады безутешные родственнички ищут, то бумаги, то идеи. Был бы у тебя талантливый прадедушка, а ты в кризисе, ты бы его не подняла в поиске идей?

Кстати об идеях... К нам спокойно и деловито легкой трусцой приближался очень даже бодренький зомби.

– Что делать будем? – спросила я Брингема, дергая его за рукав и показывая на зомби.

Почти дипломированный маг-практик закатил глаза и упал в обморок.

Затягивая кавалера под тень склепа в надежде, что зомби нас не заметил и не заметит, я думала одно: «Демоны бы побрали обучение на платной основе, когда нерадивого студента жалко выгнать!» У меня не получалось даже брызнуть на Брингема водой – вся концентрация, необходимая для совершения магических действий, перешла в челюсть и занималась стучанием зубов.

Белобрысый открыл глаза и, клацая зубами еще громче, чем я, вцепился мне в руку. Боль меня отрезвила и, отдирая брингемские пальцы от своей руки, я прошипела:

– Ты же практик! Практик! Делай что-нибудь!

– Я боюсь зомби! Я боевой маг, я врагов должен уничтожать, нежить не мой профиль.

Только сейчас я поняла, что значит выражение «душит ярость». Было страшно, но еще больше хотелось радостно отдать этого боевого мага зомби и помочь мертвяку его медленно расчленять. Как же мне хотелось в данный момент увидеть Иргу! Даже если он будет шутить в своей обычной манере, даже если доведет меня до белого каления, но он все равно знал бы, что делать, и спас бы меня!

– Ты зачем меня на кладбище потащил, если боишься нежити? – Я трясла Брингема за воротник. Его голова безвольно болталась, а зубы выбивали своеобразную мелодию.

Поняв, что от него ничего не добиться, я решила ползком ретироваться и подняла глаза. Ну, конечно, наш дорогой друг не мог пропустить возню у склепа.

– Привет! – ничего умнее, чем помахать зомби рукой я придумать не смогла.

Зомби махнул в ответ. Сережки Ирги в ушах заметно потеплели.

В своей чудной юбке, активно двигая «изгибом бедер», я пыталась уползти от зомби. Брингем очень достоверно изображал мертвого. У него даже не стучали зубы. Зараза.

Чей-то родственник решил активизировать мое передвижение, поэтому шустро наклонился и вцепился сине-зеленой рукой в мою юбку.

«Красивое сочетание цветов»,– успела подумать я, прежде чем накатило возмущение.

– Моя лучшая юбка! – завопила я, пнув зомби ногой изо всей силы.

Туфли проявили себя во всей красе. Каблучок хоть и маленький, зато острый. Рука зомби насадилась на него, как шашлык на вертел. Пару раз бесперспективно дернув ногой, я задумалась: а так ли уж мне жалко оставить туфлю зомби и сбежать босиком? Перед глазами всплыл ценник:

Юбка шелковая, с оборками – золотой;

Туфли кож., жен.– 25 серебрушек.

Ничего себе, сходила на свидание. Одни убытки.

Зомби тоже, видимо, предавался размышлениям. Что-то для себя решив, он взял мою ногу и дернул ее пару раз. Юбка собралась комом. Эх, жаль, некому оценить зрелище.

Совсем отупевшая от страха, я сказала:

– Уважаемый! Отпустите мою ногу! Вы за нее не платили.

Видимо слово «платить» стало для моего нового друга ключевым. Он уставился на меня круглыми глазами и сказал очень четко:

– Налоги не платил и платить не буду.

Брингем перестал прикидываться мертвым и икнул. Посмотрел на нашу живописную группу «Зомби и обнаженная нога девушки, сидящей у склепа» и опять умер. Все это напоминало плохой похмельный сон.

Я подумала, что, наверно, пить мне надо прекращать. На земле сидеть стало холодно, на душе тоскливо. Единственное, что грело,– сережки в ушах, но этого было мало. Я без надежды подергала ногой и подумала: приду домой – убью Брингема, а Отто просто побью.

– Красиво,– заметили откуда-то сверху.

Я подняла глаза. Ирга! Он облокотился о склеп и беззастенчиво разглядывал мои ноги. Но никогда я так не радовалась при виде некроманта!

– Тебе сидеть на земле не холодно? – спросил Ирга.– До лета далеко еще.

– Это твои шуточки? – поинтересовалась я, кивнув на живого мертвеца.

– Зомби – мой. У нас обряд был, с налоговиками. Этот красавец написал завещание, что проклянет всех потомков, которые будут платить налоги. Вот мы его и пытались переубедить, послесмертное проклятие – штука вредная.

Этот «красавец» начал поглаживать мою ногу. Я взвыла – это было холодно, мерзко и совсем не эротично.

– Убери этого гада от меня, убери! Ненавижу!

Ирга прошептал пару заклятий, зомби замер. Некромант осторожно освободил мою ногу и помог подняться.

– О, я смотрю, ты в новых сережках.

– Почему они меня не защитили от зомби? Трохим сказал...

– Но мертвяк же тебя не ел,– резонно ответил некромант,– только гладил,– и мерзко захихикал.

– А давай его убьем! – с надеждой сказала я.

– Не могу, он еще согласие на налоги не дал.

– Я не про зомби.– Я указала рукой на поднимающегося из бурьянов Брингема.

– О Брингем! – обрадовался Ирга.– А я думаю – не ты ли там в кустах лежишь? Ты что, с ним встречаешься? – невозмутимо спросил меня некромант.

– Нет, конечно,– возмутилась я. Ноги у меня еще дрожали, что не мешало мне рассматривать повреждения на моей юбке.– Мне Отто свидание с ним организовал. Я за это деньги получила.

– И ты, конечно, не знала, что он панически боится всякой нежити, и поэтому потащила его на кладбище.

– Я потащила, я-а-а? – От возмущения с меня слетели остатки мягкой женственности.– Да эта зараза меня сама сюда привела!

– Я был уверен, что здесь нету никого! – простонал Брингем.– Не рассказывай никому, пожалуйста!

– А как же практика по уничтожению живых мертвецов? Ты посмотри, что с моей юбкой!

– За него практику прошел я,– улыбнулся Ирга.– Пару монет, и все улажено. Преподавателю тоже кушать хочется, как и мне. А как боец Брингем хорош против людей, поэтому на это глаза закрыли.

Мне стало грустно. Где же настоящие мужчины, герои, которые делают что-то безвозмездно? Избавляя меня от зомби, Ирга бесплатно подержался за мою ногу... От пережитого трясло. Очень не хватало сумки, где был целебный настой совсем с маленьким – не больше двадцати процентов – содержанием алкоголя. Мне было так печально, что не хотелось даже стукнуть Брингема, который, ссутулившись, брел к выходу.

Юбку жалко, туфли придется чистить, замерзла, нервы расстроились. Ну, Отто, ты мне должен по самые уши! Кстати...

– Ирга,– спросила я.– Сколько ты заплатишь, чтобы сходить со мной на свидание?

– Это что еще за новшество? – приподнял он бровь.– С какой радости я должен за это платить?

– Забудь,– сказала я.

Вот жмот! А я думала, я ему нравлюсь. Мог бы и заплатить, а я бы радостно щебетала с ним целый вечер. М-да... Такое с Иргой не пройдет.

– Ола,– мягко сказал некромант.– Я с удовольствием схожу с тобой на свидание, но только не на коммерческой основе, а на основе чувств, хорошо? Скажи мне, когда будешь на такое готова.

Я сморщила нос:

– После сегодняшнего мне вряд ли захочется еще куда-то с кем-то пойти.

– Вот и хорошо! – повеселел Ирга.– Во всяком случае, я буду уверен, что ты не попадешь в лапы холодным и синим кавалерам, а то лечи потом тебя от простуды.

Я показала насмешнику кулак и гордо удалилась.

Глава 4
Некромантские сережки

Вернувшись с пар, я застала свою соседку по комнате в дверях, с вытаращенными глазами. Так как я была выше, то мне не составило труда заглянуть через ее плечо. И я застыла точно в такой же позе.

Наша комната, и до этого не блиставшая чистотой и порядком, представляла ныне свалку из вываленных из шкафов вещей, разбросанных украшений, перевернутых пузырьков со снадобьями. Даже постель на кроватях была перевернута. Разгром был полным, злодеи не пропустили ничего.

Мысль, которая в данный момент терзала мою голову, была вовсе не «меня ограбили» – что бы там ни думали себе вандалы, красть у меня было нечего, вся крупная наличность лежала в гномском банке, дожидаясь окончания Университета. «Елки зеленые, сколько же тут убираться!» – была первая мысль, пришедшая мне в голову.

– А ну посторонись! – Зычный голос Отто был слышен еще в конце коридора.

Я обернулась. Сзади нашей живописной группы в дверях образовалась изрядная толпа, с любопытством пытающаяся заглянуть внутрь. Теперь эта толпа раздвигалась мощными плечами Отто, за которым безмятежно шел – мое сердце задрожало,– мой нынешний кавалер.

Совсем недавно мне чудом удалось охмурить Стефана, красавчика с факультета Практической магии, и теперь я пребывала в стадии острой влюбленности. Отто почему-то воспылал к Стефану противоположным чувством, которое и не пытался скрывать. Я же упивалась завистливыми взглядами девиц с наших факультетов.

– Да,– сказал полугном, осмотрев разгром.– Я знал, что уборку ты не любишь, но чтобы довести комнату до такого состояния...

– Отто,– укоризненно сказала Лира, так как мы со Стефаном в этот момент целовались.– Когда я уходила на лекции, тут было прибрано... гм... царил обычный хаос, а не это!

– Дорогая,– сообщил Стефан.– А ведь рылись-то в основном на твоей половине.

Мы присмотрелись. Отто решительно втолкнул нас в комнату и захлопнул перед любопытными дверь, после чего наложил не нее заклятие тишины.

– А ведь он прав,– неохотно протянул мой лучший друг, начиная в волнении дергать за бороду.

– И что нам это дает?

– А то, что искали у тебя какую-то ценность, дорогая. Вспомни, что у тебя есть такого ценного, что заставило грабителей рисковать? Ведь ты могла в любой момент сбежать с пары и вернуться сюда.

Стефан был прав – с пар я сбегала регулярно, часто по своим делам или просто поспать.

– Ценного, ценного, ценного...– бормотала я, рассматривая поле битвы грабителей с нашими вещами.

Вдруг я что-то пропустила, и у меня была действительно ценная вещь? От этой мысли мне стало горько – невесело знать, что ты являлась обладательницей сокровища, о котором узнала лишь тогда, когда его украли.

Тем временем Отто принялся за уборку. Он часто оказывал посильную помощь в этом трудном деле, в основном перед проверкой Наставниками состояния наших комнат, поэтому был в курсе, куда что прячется.

– Это не шмотки, они в любом магазинчике продаются,– бормотал он, запихивая мои многочисленные юбки и рубашки в шкаф.

– И не обувь,– подключилась я к игре «угадай мысль грабителя».

– Может, это что-то, что ты могла спрятать у меня? – поинтересовалась Лира, попробовав обратить внимание Стефана на себя.

– Интересная версия,– согласился он, начав помогать ей с уборкой.

Я почувствовала укол ревности и занялась уборкой с удвоенной энергией.

Наконец неубранными остались только разбросанные по полу артефакты и украшения.

– Тут надо быть осторожнее,– предупредил Стефан.– Скорее всего грабители искали что-то среди них.

– Среди украшений? – спросила я в недоумении.– Но у меня в жизни никогда не было дорогих украшений – копеечная бижутерия и разные поделки, купленные на блошиных рынках.

Это не потому, что я такая бедная, отнюдь, деньги у меня водились, просто дешевая бижутерия часто очень оригинальна, не то что стандартные украшения из ювелирных лавок. Поэтому о моем приближении узнавали заранее – многочисленные украшения звенели при каждом шаге.

– А артефакты? Ты же студент-теоретик, у тебя должно быть много артефактов.

– Ну да, все стандартные, купленные в лавке для студентов. Все по-настоящему ценное я ношу на себе!

– А-а-а,– задумчиво протянул Стефан и оживился: – Ну что же! Давайте отметим то, что грабителям ничего не досталось.

– Странно, что они вошли в комнату, не потревожив охранное заклятие.– Отто умница, он всегда рассуждает логично – гномья порода.

Лира покраснела:

– Я опаздывала на пару и забыла его наложить...

Этому известию я обрадовалась:

– Значит, пол будешь подметать ты!

После сверхурочной уборки комнаты прошло несколько дней. Наш покой никто не тревожил, Стефан и Отто успокоились и перестали меня всюду сопровождать. Мы с Лирой решили, что это была чья-то дурная шутка.

Акт второй комедии «Богатенькая Ола» разыгрался поздно вечером. Я брела, позевывая, к своему общежитию. Кое-где дорожку освещали магические огоньки,– их по очереди должны были вывешивать студенты, но, как обычно, ленились. Я плелась с занятия по ремесленной магии, чувствуя себя абсолютно несчастной. Гномья родня Отто, привыкнув к нашей дружбе и – что важнее – совместному бизнесу, приняла меня как родную. Мама Отто Валина так вообще считала меня своей четвертой дочкой. Поэтому мои «родственнички»-гномы, крепко держась за своих, предложили мне заняться ремесленной магией – изготовлением артефактов и прочих магических вещичек. Первое занятие показало, что руки у меня растут совсем не из того места, которое необходимо для успешной работы на этом поприще. Гномы-Наставники рвали на себе волосы, проклиная мои корявые ручки, а я ревела в три ручья возле кузнечной наковальни. Нет, я не совсем уж тупая, более того, я с успехом закончила спецкурс «Ремесленная магия для теоретиков», но там нас не заставляли изготавливать артефакты собственноручно!

Поэтому решено было оградить меня и Наставников от мучений и свести курс к работе над артефактами. У меня весьма неплохо получалось определять заклятия, наложенные на предметы, и самой их накладывать. Единственной вещью, которую мне удалось изготовить, была большая серебряная шпилька. Правда, немного кострубатенькая, хи-хи... Я носила ее постоянно – шпилька держала мои волосы скрученными в тугой узел, потому что я часто просыпала на занятия и мне недосуг было заморачиваться с прической. Эту шпильку, как продукт собственного творчества, я потихоньку совершенствовала, отрабатывая на бессловесном предмете все практические занятия. На сегодняшний день корявенькая шпилька представляла собой вещь, нашпигованную таким количеством разнообразных заклинаний, что я и сама не знала, что может мое украшение.

Сегодня я мучилась со старинной табакеркой, которая никак не хотела открываться. Мои страдания сопровождались ехидными комментариями профессора Свингдара, перешедшими в здоровый смех после того, как табакерка ловко щелкнула меня по носу. Злая на весь мир, я пообещала вслух, что если табакерка сама не откроется, то я ее собственноручно переплавлю. После этих магических слов вредная вещица просто щелкнула и открылась, выпустив на свет облачко пыли. Судя по запаху, последний владелец хранил там почему-то лаванду. Профессор расчихался – у него была аллергия,– тем самым дав мне понять, что он сам табакерку не открывал, а мне дал возиться с ней исключительно из вредности.

Стукнув табакеркой об стол, отчего совершенно случайно остатки лаванды радостно взметнулись в воздух, я учтиво попрощалась и пошла спать.

Я брела домой, подметая длинным подолом юбки дорожку, как вдруг шпилька в волосах завибрировала. Я не знала, что это означает и почему заклятие сработало, но на всякий случай накинула на себя Щит.

Это защитное действо было доведено до автоматизма и получалось у меня лучше всего. Подумав, я вдобавок наложила заклятие тишины – чтобы мои многочисленные украшения не звенели, подобрала юбку и крадущимся шагом направилась дальше. Шпилька вибрировала все сильнее. Уж не меня ли там ждут неприятности?

Мне было совсем не страшно – что могло случиться на территории студгородка? Но было интересно. Я заглянула за угол корпуса общежития и увидела три фигуры, по всем законам бандитского жанра кутающиеся в плащи.

Одна из фигур в данный момент с удовольствием предавалась оглушительному чиху.

Вторая фигура злобно стукнула первую по спине:

– Тихо ты, не слышно ничего! Она сейчас должна пройти. Он сказал, звенеть будет, как корова на выпасе.

«Ну попадись мне только этот «он»!» – обиделась я на то, что не оценили мою массу побрякушек.

Фигуры прислушались:

– Не звенит. Может, гном ее сильно задержал?

Эта фраза развеяла все сомнения, что теплая встреча уготована мне.

– Так, репетируем,– распорядилась главная фигура.– Вот выходит она из-за угла, ты бьешь ее по голове, а ты снимаешь все по-быстрому. Только нежно! Он сказал – никакой крови!

Этим «он» снискал мою симпатию – не люблю кровь отстирывать. В руки горе-злодеям я попадаться не хотела и осторожно пошла к своему корпусу обходным путем. У дверей моего общежития наслаждалась погожей ночкой еще пара фигур. Спать хотелось очень, но от идеи подойти и спросить: «Эй, ребята, вы не меня ждете? Снимайте с меня все по-быстрому, я спать хочу» мое благоразумие меня отговорило.

Не снимая Щита, я прокралась к корпусу Отто. Конечно, он уже дрых – храп моего лучшего друга был слышен половине студгородка. Я вздохнула, прошептала заклинание и вскарабкалась по веревочной лестнице на второй этаж. Эту лестницу мы с Отто повесили и замаскировали давно, когда я еще пробиралась тайком к нему в комнату. Потом ко мне привыкли, и бабушка-вахтерша, сухонькая гномиха с пышными седыми бакенбардами пускала в гномье общежитие без проблем, но все равно мое появление так поздно вызвало бы вопросы.

– Отто! – прошипела я у него над ухом.

Он проснулся мгновенно:

– Цела?

– Да. Отто...

– Тогда чего ты меня разбудила?

– А почему ты такие идиотские вопросы задаешь? – Я заплакала. Все-таки неприятно, когда на тебя готовят засаду.

Отто протянул мне свой носовой платок.

– Что я должен был спросить, когда ты вваливаешься ко мне посреди ночи и через окно? Учитывая, что тебя недавно пытались ограбить. Не ной, давай рассказывай,– вздохнув, мой друг достал с полочки тщательно оберегаемую от моих посягательств коробочку и достал оттуда пару цукатов.

Настроение мое поползло вверх – ведь ничего не случилось, в конце концов, да еще и сладостями угощают.

– Ну и ну! – покачал головой Отто, выслушав меня, и вдруг спросил: – А почему ты не пошла к Стефану? Он и живет на первом этаже, и, как будущий боевой маг, защитит тебя лучше.

Я замерла с открытым ртом. Странно, о Стефане я вспомнила только сейчас.

– Я так и думал! – восторжествовал Отто, кидая в меня подушкой.– Любовь-морковь нужна только для посиделок при луне и для... гм... еще пары вещей. Когда возникают проблемы – нужна дружба!

Провозгласив это, мой лучший друг скороговоркой пробормотал охранные заклятия и завалился спать. Я прилегла на соседнюю кровать. Сосед Отто, толстый и добродушный Вас, общежитие недолюбливал за хроническую недостачу в комнате продуктов, поэтому ночевал в городе у родни, таких же шарообразных гномов, держащих трактир,– там уж еда не переводилась никогда.

Странно, но после приключения заснула я сразу. Храп не мешал, мой папа дома храпел так, что Отто еще надо было поучиться. И никаких кошмаров мне не снилось. Вот уж пропитые нервы, как сказала бы моя матушка.

Вечером следующего дня в «Больше пей!» собрался военный совет по обсуждению текущего положения. Совет возглавлял Стефан, Отто мрачно сидел рядом с Лирой, поцеживая пиво.

– Вопрос дня: что эти граждане хотели с тебя снять? – этот вопрос Стефан задавал уже сотый раз, но никакого проблеска мысли у меня не наблюдалось.

– Снять, снять, снять...– напряженно думала я вслух, разложив на столе все снятые с себя артефакты и амулеты.

Их мы поделили на три кучки: нужные, но дешевые, дорогие и активированные только на меня. Я уже третий раз сканировала их, пытаясь выявить какую-то доселе неизвестную мне магическую уловку. Дешевые блестели равнодушной серой аурой серийного производства. Дорогие кое-где поблескивали желтым и алым – начали настраиваться на меня, не зря деньги платила. Настроенных на меня было только два: специфический амулет теоретика, позволяющий служить передатчиком магии и нейтрализатор моих собственных экспериментальных заклинаний – подарок отца Отто. Их аура полыхала алым вовсю.

– Так,– ускорил процесс мышления Стефан.– Эта дешевка никого не интересует. Эти два нужны только тебе, их никто не активирует. А что у тебя здесь?

– О, нашла! – обрадовалась я, посмотрела на встревоженные лица друзей и объяснила: – Этот артефакт, который мне Ирга подарил, ну этот, который руны некромагии подсказывает, он насморк лечить умеет. Может, кого-то из бандитов насморк замучил?

Встревоженные лица превратились в лица, алчущие моей крови.

– Ну ладно,– стушевалась я.

В этот момент какая-то неясная мысль пришла мне в голову, но, испугавшись количества алкоголя, тут же спряталась, не успев додуматься.

– Дорогая,– вкрадчиво произнес Стефан.– Это единственный артефакт, который тебе подарил твой добрый друг некромант?

– Нечего ревновать,– окрысилась я.– Не единственный, конечно. Вот еще амулет от дурного взгляда. Некроманты в этом спецы. И...

– И...– терпеливо продолжил Стефан.

– Сережки против зомби,– пискнула я, выловив-таки мысль-беглянку.

– Может, это и есть та вещь, которую ищут? – оживился Отто.– Ты их сканировала? Что они могут?

– Нет,– простонала я.– Я их не сканировала, я тогда на свидание собиралась, а потом забыла.

– И где они? – Стефан едва скрывал ликование.– Может, спрячем их у меня или Отто, к нам не сунутся, и переждем время?

Я почувствовала себя идиотом в окружении академиков, которые объясняют, что да, мозги находятся именно в голове, а не значительно ниже.

– Я их вплавила в шпильку,– прошептала я, чувствуя себя абсолютно несчастной.

– А,– возликовал Отто,– я выиграл! Мы поспорили с профессором насчет изменения дизайна шпильки. Он считал, что ты их выплавила сама, а я поспорил, что ты взяла готовые детальки и просто их присоединила, лентяечка ты моя. Сережки не испортила?

– Нет,– обиделась я.– Я не совсем криворукая. Только вычленить теперь свойства именно сережек очень трудно, их надо обратно выплавлять.

– А что, твоя шпилька – это артефакт? – заинтересовался мой ухажер.– А почему ты ее на стол не положила?

– Да я как-то забыла про нее совсем.

– Ну так отдай мне шпильку,– сказал Стефан.– В чем проблема?

– Она не дается никому в руки, кроме меня. Нужна специальная магическая ловушка для артефактов,– пришлось посвятить Стефана в тонкости обращения с магическими изделиями.

Стефан поскучнел:

– Раз так, придется тебя провожать до дверей комнаты.

Пару дней было тихо. Меня везде сопровождал Стефан – нельзя сказать, что мне это не нравилось. А за Стефаном неотлучно следил Отто, и вот это мне не нравилось – ни поцеловаться нормально, ни пообниматься при третьем лишнем.

– Давай встретимся сегодня вечером в кабачке рядом с «Больше пей!»,– шепнул мне в перерыве Стефан.– Только оторвись от преследования, хорошо? А там Отто нас не найдет.

В кабачок я пришла, полная радужных надежд на прекрасный запоминающийся вечер. И вечер не подкачал, запомнила я его действительно надолго.

Стефан не пришел. Его одногруппник сообщил мне, что мой кавалер задержался на практике и попросил меня идти домой, пока светло.

Мне стало грустно, но внезапно подвалили знакомые с пивом. В общем, я задержалась в кабачке надолго. И, конечно, поплелась в студгородок сама, на пьяную голову не сообразив попросить кого-то составить мне компанию.

Наш любимый кабачок был примечателен еще и тем, что находился на приличном расстоянии от студгородка. Это было очень выгодно: во время пути домой хмель потихоньку развеивался и можно было предстать пред очи дежурного мага ровностоящим и прямоходящим. Грусть и обида на Стефана у меня уже давно прошли, я весело шла, выписывая кренделя и напевая популярную песенку, как вдруг была остановлена довольно невежливо:

– Ну ты и отвратительно поешь!

Благодаря тому что я не замерла, а машинально отшатнулась, дубинка, ориентированная на попадание по голове, пролетела мимо.

Свист дубинки подействовал на хмель в моей голове лучше отрезвляющего заклятия.

Я молча развернулась и дала деру по улицам, избавляясь от длиннющей юбки на бегу. Нападающие не ожидали от пьяной девушки такой прыти и на миг удивленно замерли, чтобы потом с жутким топотом рвануть следом.

«Прощай, юбочка!.. Один золотой»,– подумалось мне, когда развязанная ткань с легким шорохом осталась позади. Всегда знала, что юбка с запахом, держащаяся на одной тесемке – это лучший вариант одежды!

Холод колол голые ноги. Спасибо мне за то, что я надеваю под юбки легкие короткие панталончики!

Артефакты перестали подскакивать в такт бегу и потянули меня назад.

Что это еще? Они включили ловушку! Дело приобретало плохой оборот – магическую ловушку настроили на широкий спектр артефактов и сейчас их неудержимо тянуло в нее, замедляя мое передвижение.

«Прощайте, ребята, целая голова вас дороже!» – Я на бегу обрывала цепочки дешевых амулетов и артефактов, чтобы уменьшить притяжение. Шпилька в голове вибрировала, но держалась. Артефакты, настроенные на владельцев, хуже всего отзываются на зов ловушки.

– Стой, ведьма, не убьем! – рычали за моей спиной.

Я подавила острое желание показать им фигу и только прибавила ходу.

Не-буду-больше-прогуливать-физкультуру!.. Вдох-выдох-вдох-выдох... Утешало одно – мои преследователи тоже не были в пятерке лучших бегунов Университета, а, судя по дыханию, им бы еще курить надо было бросить.

«Быстрее, солнышко, быстрее, надо от них оторваться!» – уговаривала я саму себя. Кололо в боку, дыхание сбилось. Что-то просвистело мимо. Ёшкин кот, арбалетная стрела! Видимо, ребятам надоело бегать, и они решили остановить меня радикальным методом. Эта мысль прибавила мне еще скорости, хотя казалось, что быстрее я уже не смогу. Еще одна стрела оцарапала левое плечо.

Соревнование в скорости окончилось неожиданно: завернув за угол, я на бегу впечаталась в чье-то тело и принялась отбиваться и кусаться. Сильная пощечина меня отрезвила, и я уставилась на Иргу.

– При-и-ивет...– по обыкновению растягивая гласные, начал он.

Обычное приветствие пришлось сократить.

– Меня сейчас убьют! – рявкнула я, прислушиваясь к приближающемуся топоту. Оставшиеся артефакты цепочками резали шею, пытаясь улететь в ловушку. На голове от вибраций шпильки грозила остаться проплешина.