Золотая бабочка Вуд Алекс
– Я остаюсь.
– ???
– Я остаюсь в Нью-Йорке, – улыбнулась Лючия. Она искренне наслаждалась замешательством, которое появилось на лице Фабрицио. Он так редко чему-либо удивлялся…
– Я буду продолжать работу над проектом Грациано с Хьюстон Эдвертайзинг. – Она повелительным жестом остановила Фабрицио, с губ которого уже было готово сорваться язвительное замечание. – Настоящую работу. Пусть я больше не босс. Я думаю, ты справишься с этой ролью намного лучше меня. А мне будет полезно поучиться у тебя…
Фабрицио смотрел на нее так, как будто никогда до сих пор не видел. Он вспоминал переживания Эдуардо по поводу того, что девочка слишком легкомысленна, чтобы возглавить империю Грациано, и жалел, что он ее сейчас не слышит.
А Лючия внезапно обнаружила, что проницательного Фабрицио очень легко обмануть. Достаточно прикинуться милой понимающей девочкой, которая готова день и ночь трудиться ради блага семьи. А ведь он будет моим самым надежным союзником, быстро смекнула она про себя, видя, что Фабрицио смотрит на нее не с привычным презрением, а с изумлением и даже восхищением.
Подожди, Даниэль Хьюстон. Ты еще узнаешь, на что способна отвергнутая женщина. Особенно, если она из семьи Грациано!
8
– Тэдди, ты не могла бы срочно ко мне зайти? – голос Дэна прерывался от возбуждения, и Тэдди встревожилась. Неужели произошло что-то ужасное?
– Что-то не так?
– Нет, все изумительно. Но я предпочел бы рассказать тебе обо всем лично.
– Хорошо, я сейчас подойду, – ответила недоумевающая Тэдди. С чего вдруг у Даниэля появился повод для радости? – Давай выпьем кофе, попроси Долорес…
– Жду тебя через пятнадцать минут. – Даниэль повесил трубку. Тэдди недоуменно пожала плечами.
Она встала и подошла к стеклянной стене, которая отделяла ее кабинет от помещения, где сидели остальные сотрудники отдела. Тэдди аккуратно раздвинула пластинки жалюзи и принялась наблюдать. Что там поделывает Элли? Час назад Тэдди оставила ее на попечение Мэри Кроу, молоденького секретаря, так как сама была вынуждена заняться срочными делами. Мэри не казалась в восторге от поручения, да и Элли отнеслась к своему новому гиду скептически. Как у них сейчас идут дела?
Тэдди поискала глазами Мэри. Та сидела на своем месте и с обиженным видом что-то рисовала в блокноте. Мэри посещала занятия в художественной школе, и Тэдди иногда давала ей небольшие задания, чтобы проверить девочку, поддержать ее интерес.
Однако Элли нигде не было видно. Тэдди еще раз оглядела весь отдел. Все заняты делом, нигде не мелькает золотистая вихрастая голова. Куда делась девчонка? Чувствуя, как в ней начинает закипать раздражение, Тэдди попыталась подумать о приятном. Например, о предстоящем общении с Даниэлем. Он явно получил какие-то хорошие новости и захотел поделиться ими с нею. Лишнее доказательство, что он полностью доверяет ей и очень ценит ее. И совершенно игнорирует как женщину.
Тэдди подавленно вздохнула. Думать о приятном не получалось. Ладно, пока есть время, стоит отыскать этого чудо-ребенка и узнать, как у нее дела.
Тэдди вышла из кабинета и направилась к Мэри. Та упорно не поднимала голову, делая вид, что не замечает начальницу.
– Мэри, где Элеонора? – спросила Тэдди.
– Не знаю, – процедила та, но потом осознав, с кем она говорит, посмотрела на Теодору и пояснила: – Должно быть, она у Стива Спенсера.
– А почему ты не с ней?
– Мисс Хасл вполне самостоятельная девушка и в надзоре не нуждается, – сказала Мэри. – Простите, мисс Беркли, но я не смогла выполнить ваше поручение…
Тэдди почувствовала, что Мэри вот-вот разрыдается. Она опустилась на стул рядом с ней и строго произнесла:
– Немедленно выкладывай, что у вас произошло!
– Она… она сказала, что это бездарно! – всхлипнула Мэри, пододвинув к Тэдди кипу своих рисунков. – И что если в Хьюстон Эдвертайзинг будут их использовать, то компания быстро потеряет репутацию…
Губы Мэри дрогнули, глаза подозрительно заблестели.
– Я подводила ее ко всем, рассказывала. Делала все, как вы сказали. А потом показала ей свои работы, которые я подготовила для мистера Хьюстона… а она…
Крупные слезы покатились из глаз Мэри. Тэдди понимала ее. С самого начала девушка мечтала работать художником в Хьюстон Эдвертайзинг, а не просто секретарем. Она неплохо рисовала и упорно трудилась, и Тэдди рассчитывала, что в скором времени сможет перевести ее под начало Стива Спенсера в команду художников компании. Естественно, что резкое суждение Элли донельзя расстроило бедняжку.
– Не обращай на нее внимания, – попыталась утешить ее Тэдди. – Она маленькая глупая девчонка и ничего не понимает…
– Даа, а потом она нарисовала вот это. – Мэри подтолкнула к Тэдди маленький смятый листочек, на котором была небрежно нарисована милая мордочка, которую пыталась создать Мэри для рекламы серии детских молочных продуктов.
Тэдди сразу увидела недюжинный талант в маленьком наброске. Она повидала таких вещей достаточно, чтобы распознавать стоящее с первого взгляда.
Надо будет показать это Даниэлю, машинально подумала она, и рука ее потянулась, чтобы взять листик.
– Вот, вам тоже понравилось, – Мэри полностью потеряла контроль надо собой, уронила голову на руки и зарыдала в полный голос.
– Мэри, не смей распускаться, – прошипела Тэдди. – Что подумают остальные?
– Мне все равно!
– Перестань немедленно. – Тэдди встала и твердой рукой подняла девушку. – Пойдем, посидишь в одиночестве в моем кабинете, придешь в себя.
Когда Мэри была надежно укрыта от посторонних любопытных глаз, Тэдди решила наведаться к Стиву Спенсеру и посмотреть, там ли Элли.
Элеонора была именно там. Она сидела на высоком стуле рядом со Стивом и с увлечением наблюдала за тем, как он работает. Тэдди была поражена. Стив Спенсер слыл человеком суровым, нелюдимым, за время работы в Хьюстон Эдвертайзинг он ни с кем не подружился. Порой сотрудники жаловались на его грубость и непримиримость, но Даниэль всегда вставал на сторону Стива, так как очень ценил его. Спенсер был рисовальщиком от Бога, и многие проекты компании были обязаны своим успехом именно ему. Тэдди не любила Спенсера, так как он смотрел на нее свысока и, хотя формально его отдел подчинялся ей, всегда обращался напрямую к Даниэлю.
Было странным видеть девчонку рядом со Стивом, от которого все шарахались из-за его угрюмости. Как же он подпустил ее к себе?
– Как твои дела, Элли? – собрав остатки благожелательности, спросила Тэдди.
Стив кинул на нее недовольный взгляд, но промолчал.
– Класс. Мистер Спенсер показал мне свои работы. Супер. – Глаза Элли горели неподдельным энтузиазмом.
– Мистер Спенсер очень любезен, – процедила Тэдди. – Но его не стоит отрывать от его чрезвычайно необходимой и секретной работы…
Тэдди особенно недолюбливала Стива Спенсера за то, что он постоянно кичился важностью своей работы, подчеркивая, что он – настоящий творец рекламных шедевров, а она, Теодора Беркли, всего лишь бумажный червь.
– Простите, мистер Спенсер, – вздохнула Элли и стала подниматься. – Я не хотела вас отвлекать…
– Ничего страшного, – пробурчал Стив, одарив Тэдди очередным неодобрительным взглядом.
– Она не отвлекает меня, а помогает, – обратился он к Теодоре. – Но вам это вряд ли будет понятно…
Тэдди задохнулась от возмущения. Этот Спенсер переходит все границы. Спору нет, он талантливый человек, но даже гений не имеет права оскорблять ее, да еще в присутствии посторонних.
– Элеонора, немедленно вернись к Мэри, – сказала Тэдди не терпящим возражений тоном. – Она с удовольствием проведет тебя по первому этажу и покажет…
– Я не хочу, – отрезала Элли. – Я лучше с мистером Спенсером посижу. Он обещал научить меня парочке приемов.
– Конечно, оставайся. От этой Мэри Кроу не никакого толка, – в голосе Спенсера прозвучала неожиданная теплота. – Вот смотри…
Золотистая головка склонилась к Спенсеру. Тэдди почувствовала, что они оба уже забыли о ее существовании.
Ладно, со злостью думала она про себя, идя к Даниэлю. Еще посмотрим, кто тут начальник. Эта девчонка слишком много о себе возомнила, не говоря уже о Стиве Спенсере. И зачем я только предложила Дэну привести ее сюда? Но ничего, он немедленно узнает о том, как она себя ведет…
Перед кабинетом Даниэля Тэдди немного помедлила, огляделась в поисках урны, и, найдя одну, ловко закинула туда скомканный листочек с мордочкой, нарисованной Элли.
Мы вполне обойдемся и без тебя, решила она про себя. В Хьюстон Эдвертайзинг своих художников хватает.
Влетев в кабинет, Тэдди совсем забыла о том, что Дэн вызвал ее, чтобы сообщить какую-то новость. Она быстро уселась в кресло и схватила чашку с ароматным кофе, приготовленным заботливой Долорес.
– Твоя подопечная перевернула все вверх дном, – поспешила она проинформировать Дэна. – Мэри Кроу вся в слезах. Юная мисс Хасл была с ней несколько бесцеремонна…
Брови Даниэля взлетели вверх. Он совсем забыл об Элли.
– Ты не преувеличиваешь? – спросил он. – Хотя, зная Элли, можно предположить нечто подобное.
– Ты уже успел ее узнать? – съехидничала Тэдди. – Быстро, однако.
Даниэль с легким упреком посмотрел на нее.
– Что же она такого натворила?
– Раскритиковала рисунки Мэри и пристала к Спенсеру.
– Пристала к Стиву? – Даниэль был удивлен и не скрывал этого.
– Да. Он, видите ли, обещал научить ее чему-то!
– Стив собирается учить Элли? – воскликнул Дэн. – Неслыханно. Это хороший знак.
– Хороший? – возмутилась Тэдди. – Я выделяю специального человека, чтобы девочка не скучала, а она начинает оскорблять всех подряд, а потом привязывается к нашему лучшему художнику и отрывает его от дела!
– Вот именно. К нашему лучшему художнику. И ты прекрасно знаешь, Тэдди, что Стива невозможно оторвать от работы, если он сам этого не хочет. Уже если он согласился поучить Элли, значит, он углядел в ней нечто…
– Он углядел в ней свое нахальство, – фыркнула Тэдди.
Даниэль сдержал невольную улыбку. Кажется, только вчера мисс Беркли настаивала на том, чтобы он привел Элли в Хьюстон Эдвертайзинг. Когда же она успела невзлюбить девочку, а, главное, за что? Дэн перевел взгляд на лист с рифмами Элли. Пожалуй, не стоит его показывать Тэдди, как он только что намеревался. Она явно не оценит этого в подобном состоянии. Лучше потом переговорить со Стивом.
– Давай не будем ругаться по пустякам, – примирительно сказал он. – Ты переутомилась. Выпей кофе, отдохни. На этот раз Долорес превзошла саму себя…
Даниэль поднес к губам чашку и сделал глоток. Тэдди последовала его примеру, но напиток почему-то показался ей горьковатым. Неужели я начинаю критиковать все, что связано с другими женщинами, и к чему Дэн относится с одобрением? – мелькнуло у нее в голове. Тревожный знак.
– Я, собственно говоря, позвал тебя не за тем, чтобы обсуждать Элли, – неторопливо начал Даниэль. – Мне только что звонил Фабрицио…
– Да? – Тэдди моментально отставила чашку кофе. – Что он сказал?
– Что мы продолжаем работу над проектом, а Лючия лишается всех полномочий.
– Не может быть, – ахнула Тэдди. – Это распоряжение Эдуардо?
– Да, – кивнул Тэн. – Похоже, что девочка переоценила свое влияние на отца…
– Фантастика, – выдохнула Тэдди. – Я была уверена, что он как минимум устроит нам разнос, а как максимум… Сам понимаешь…
– Разорвет с нами контракт, – закончил за нее Даниэль. – Я тоже так думал. Но мы зря сомневались в Эдуардо. Работа продолжается, теперь главным назначен Фабрицио, а он малый с головой, не то, что эта ветреная девица.
– Еще неделю назад ты был без ума от нее, – не без иронии напомнила Тэдди. Испытанная ею за это время ревность требовала, чтобы Дэн снова и снова доказывал, что Лючия Грациано не имеет для него никакого значения.
– Какой суровой ты можешь быть, Тэдди, – поморщился Даниэль. – Лючия красива, ею не увлекся бы только слепой.
Каждое слово острым ножом вонзалось в сердце Тэдди.
– Почему же ты тогда так рано расстался с ней? – спросила она.
Раньше они частенько разговаривали о личном, обсуждали проблемы друг друга, совсем как два товарища. Но это было, когда Тэдди еще не подозревала о своих чувствах к Даниэлю. Сейчас ей казалось, что она каждым вопросом, каждым взглядом выдает себя. Но Даниэль не замечал ничего…
– Я с ней не расставался, так как ничего не начинал, – улыбнулся он. – Тэдди, ты же знаешь меня, я терпеть не могу, когда меня тянут на поводке куда-то. Лючия привыкла повелевать, а я не умею подчиняться. Все очень просто.
– Все равно не понимаю, – с нарочитым равнодушием пожала плечами Тэдди. – Если она так привлекательна, то какое тебе дело до ее характера, привычек? Ты мог бы удовлетворить свое желание, ведь она млеет при одном взгляде на тебя. А потом забыть о ее существовании…
Тэдди затаила дыхание. А вдруг он сейчас скажет, что именно так и поступил? Как она переживет это? В последнее время ей становилось все труднее мириться с мимолетными увлечениями Дэна. Ведь на месте любой из этих женщин могла бы быть она. Пусть день, пусть неделю, но она бы наслаждалась его любовью, вниманием. Увы…
– Господи, Тэдди, я уже не в том возрасте, чтобы хвататься за все, что подворачивается под руку. Внешняя привлекательность значит многое, но не все.
– Тебе нужна душа? – саркастически осведомилась Тэдди.
– Душа… Если честно, то я сам не знаю, что мне нужно, – признался Даниэль.
– А все-таки? – настаивала Тэдди. Ее охватил непонятный азарт. Если выпытать у Дэна, какой он видит свою идеальную женщину, то можно попытаться ею стать… – Попробуй определить, что именно ты хочешь.
– Хорошо. – Даниэль откинулся назад в кресле и прикрыл глаза. Тэдди видела, что его забавляет этот разговор, что он несерьезно относится к нему. Но сама она замерла и приготовилась слушать.
– Внешность – это еще не все, хотя, конечно, многое. Если у женщины есть только смазливое личико, то она неинтересна. С ней становится очень скучно… Женщина должна манить, увлекать, интриговать…
– Кокетничать, – вставила Тэдди.
– Нет, только не это, – поморщился Даниэль. – Кокетка всегда очень неестественна, а это также противно, как и глупость. Если женщина интересна как личность и при этом всегда остается самой собой, то она изначально привлекательна.
– Как все запутанно, – улыбнулась Тэдди. Она чувствовала некоторое разочарование. Дэн сообщает ей избитые факты, а она-то рассчитывала на дорожку к его сердцу…
– Может быть, – согласился с ней Даниэль. – Но на самом деле это только слова. Как объяснить природу симпатии, которая неожиданно вспыхивает между мужчиной и женщиной? Знаешь, как бывает – просто смотришь на человека и сознаешь, что он для тебя дороже всего на свете.
Да, тихонько вздохнула Тэдди. Мне ли не знать. Приходишь каждый день на работу и терзаешься сомнениями и ожиданиями.
– Дэн, не уходи в сторону, – через силу улыбнулась она. – Не увлекайся абстракциями. Мы говорим о тебе и твоих чувствах, а не о людях в целом.
– С чего вдруг такой интерес к моей персоне? – кинул он на нее проницательный взгляд. – Только не говори, что очередная сотрудница компании пала жертвой моих чар и попросила тебя выпытать у меня, как я к ней отношусь.
Такое иногда бывало, и Тэдди даже пыталась выполнять подобные просьбы, намекая Даниэлю на то, что кто-то опять потерял сон из-за его прекрасных глаз.
– Нет, не бойся, – заверила его Тэдди. – На этот раз никакой любви. Просто мне самой стало интересно…
Любовь, конечно, есть, добавила она про себя. Только тебе об этом знать пока не надо.
– Я удовлетворил твое любопытство? – шутливо спросил Даниэль.
– Вполне, – в том же духе отвечала Тэдди. – Правда, осталась парочка вопросов, но я отложу их до лучших времен. Когда обстановка будет более располагающей для задушевных бесед.
– Договорились, – кивнул Даниэль.
Вот и славненько, подумала Тэдди. В следующий раз я обязательно спрошу тебя, как ты относишься к деловым женщинам в целом и ко мне в частности. И не желаешь ли ты вспомнить о том, что я не только твой партнер и доверенное лицо!
9
На второе совещание в Хьюстон Эдвертайзинг Лючия собиралась гораздо тщательнее, чем на первое. Она долго рассматривала привезенные с собой вещи и гадала, на чем же остановить свой выбор. С одной стороны, идти в чем-то воздушном и соблазнительном не годилось, а с другой – в деловом костюме она чувствовала себя не лучшим образом. Требовалось найти золотую середину, и Лючия принялась мерить все подряд.
Когда Фабрицио зашел за ней, она была полностью готова. Увидев в его глазах непривычный огонек одобрения, Лючия чуть покраснела. Значит, она действительно неплохо выглядит в этих элегантных брючках и полупрозрачной блузке.
Прихватив солидную кожаную папку, купленную накануне в лучшем книжном магазине Нью-Йорка, Лючия последовала за Фабрицио. Она старалась идти твердо, без излишних покачиваний бедрами. Всеми силами она хотела походить на серьезную деловую женщину, для которой все глупости остались далеко позади. Только в таком состоянии она была способна спокойно вынести встречу с Даниэлем.
В Хьюстон Эдвертайзинг она зашла не без дрожи в коленях. В прошлый раз она чувствовала себя там королевой, сегодня она возвратилась после сокрушительного поражения. Лючия не сомневалась, что особо приближенные к Даниэлю люди в курсе всего, что произошло между ними, и повсюду пыталась поймать насмешливые взгляды. Однако даже Теодора Беркли, встречавшая их внизу, ничем не выдала своего знания. Она была безупречно вежлива и предупредительна. У Лючии отлегло от сердца. По крайней мере, никто не будет над ней потешаться в открытую.
Но Лючии было суждено пережить унижение другого рода. Хотя все относились к ней подчеркнуто вежливо, она видела, что все внимание сосредоточено на Фабрицио. Лючия Грациано теперь была никем, и это сразу ощущалось. Никто не спрашивал ее мнения. Лючия лишь стискивала покрепче зубы, твердо намереваясь идти до конца. Она должна увидеть Даниэля. Ее битва еще не проиграна.
Даниэль встретил ее весьма прохладно. Он сердечно поздоровался с Фабрицио и слегка склонил голову в ее сторону. Лючия закусила губу. Как он смеет! Но какой же он красивый…
Совещание началось. Первое время Лючия не отрывала глаз от Даниэля, стараясь как можно точнее запомнить его лицо и фигуру. Она никак не могла насытиться его видом. Те несколько дней без него показались ей сущим адом, и сейчас она хотела как следует поднабраться впечатлений, чтобы протянуть до следующей встречи. Но постепенно до ее воспаленного близостью Даниэля мозга стали доходить и другие, посторонние вещи. Она с интересом прислушивалась к творческим спорам Даниэля и Фабрицио, была неприятно удивлена тем, что Теодора Беркли принимает в них активное участие, а угрюмый, заросший бородой тип по имени Стив Спенсер смотрит на всех с ярко выраженным презрением.
К своему удивлению Лючия обнаружила, что Даниэль становится еще красивее, когда с увлечением говорит о чем-то. Он рассказывал о своих замыслах, показывал макеты, и все время его глаза горели таким воодушевлением, что Лючии было не по себе.
Все бы отдала, лишь бы он на меня так же смотрел, грустно подумала она и отвернулась, боясь, что выдаст свое откровенное любование лицом Даниэля.
И тут внезапно ее взгляд упал на другое лицо, выражавшее те же эмоции, что и ее собственное. Теодора Беркли сидела, откинувшись на стуле, и не замечала, что стала объектом пристального наблюдения. Тэдди не отрывала глаз от Даниэля, и если бы она знала, что выдают ее глаза, то немедленно убежала бы с совещания.
Но Тэдди не подозревала о том, что ее лицо – открытая книга для внимательного наблюдателя. Даниэль не говорил ничего нового для нее, и Тэдди могла полностью отдаться созерцанию. Все в Даниэле восхищало ее. И порывистость, и увлеченность, и огонь в глазах, и привычка небрежно ерошить волосы. Тэдди размечталась и совсем забыла, где она…
В чувство ее привлек чей-то напряженный взгляд. Она повернулась и натолкнулась на ревнивые глаза Лючии. Тэдди сразу пришла в себя. Итальянка смотрит так, словно съесть меня готова, внутренне поежилась она. Несладко придется Дэну, если она вздумает обратить против него свое уязвленное самолюбие. Кажется, мы поторопились признать ее побежденной…
Додумать Тэдди не успела. Дверь кабинета с грохотом распахнулась – неслыханное явление, и на пороге появилась Элеонора Хасл собственной персоной. На ней была ошеломляюще короткая юбка, открывающая точеные длинные ножки, огромные ботинки на толстой подошве, ярко-зеленые гольфы и свитер такого же ядовитого цвета. В руке Элли держала пачку бумажных листов. Увидев незнакомых людей, она замерла на пороге.
Фабрицио и Лючия тоже лишись дара речи. Во-первых, они не ожидали, что их могут потревожить столь бесцеремонно. Во-вторых, вид этой внезапно ворвавшейся особы мог кого угодно повергнуть в изумление. А в-третьих, впрочем, это относилось только к Фабрицио, оторвать взгляд от стройных ножек Элли не было никакой возможности.
Первой опомнилась Теодора.
– Мисс Хасл, разве вы не видите, что мы заняты? – спросила она со всей холодностью, на какую была способна.
– Простите, это моя вина, – вмешался Стив. – Я попросил Элеонору подойти к нам и забыл предупредить о том, что мы будем не одни.
Тэдди была возмущена до глубины души. Значит, дошло уже того, что на важное совещание приглашается эта нелепая девица, а ее, Теодору Беркли, никто не ставит в известность!
Элли осторожно дошла до диванчика в углу кабинета и опустилась на него, не дав Даниэлю возможности представить ее как следует.
– Это Элеонора Хасл, наш новый сотрудник художественного отдела, – с неприязнью сказала Тэдди, обращаясь преимущественно к Фабрицио.
Эта идея целиком и полностью принадлежала Стиву Спенсеру. Вечером того дня, когда Элли впервые появилась в Хьюстон Эдвертайзинг, он ворвался в кабинет Даниэля и принялся с пеной у рта умолять его о том, чтобы он позволил Элли немного поработать у них. Тэдди никогда не видела Стива в таком волнении.
– У девочки настоящий талант, у нее все получится, – беспрестанно повторял он. – Ты же давно обещал найти мне помощника.
– Кажется, мы планировали на эту должность Мэри Кроу, – вмешалась Тэдди. Ей очень не понравилось, что Стив пытается решить этот вопрос через ее голову. – Она специально учится сейчас на курсах и…
– Мэри Кроу – бездарность, – отрезал Стив и отвернулся от Тэдди, подчеркивая, что не желает вести беседу с ней.
– Хорошо, Стив, – услышала Тэдди спокойный голос Даниэля. – Элли может приступать к работе.
Тэдди не верила собственным ушам. Мало того, что ее оскорбляют в присутствии Дэна, а он даже не думает поставить на место зарвавшегося Спенсера, так еще он соглашается на это авантюрное предложение! Немыслимо…
Как только Стив вышел, Тэдди пошла в атаку.
– Кажется, Питер просил тебя лишь приютить его племянницу, а не устраивать ее на работу, – ехидно сказала она. – По-моему, ты заходишь слишком далеко в своих заботах.
– Почему ты так злишься на девочку? – спросил Даниэль спокойно. – Если у нее есть способности, то она может нам пригодиться. Стив совершенно прав относительно Мэри, хотя и несколько резковат в выражениях. Пусть Элли попробует.
Во взгляде Даниэля читалась непреклонная решимость, и Тэдди поняла, что спорить бесполезно. Ей придется терпеть эту девчонку в своем офисе целых две недели. О том, что раньше она планировала подружиться с Элли, Теодора даже не вспоминала.
Теперь, после возмутительного появления Элли в середине совещания Тэдди злорадно наблюдала за Дэном, стараясь уловить в его лице признаки смущения. Он должен будет признать, что погорячился, когда взял на работу эту непонятную девицу! Но неужели она и дома ходит в такой же юбке?
Тэдди искренне гордилась своими ногами, считая их лучшей частью своего тела, но сейчас она была вынуждена признать, что они не выдерживают никакого сравнения с ногами Элли. Вот повезло же девчонке, невольно размышляла она про себя, роскошные ноги, роскошные волосы. О том, какие еще сюрпризы могут скрываться под бесформенным свитером Элли, Теодора старалась не думать.
Лючия моментально поняла, что Тэдди недолюбливает разноцветную мисс Хасл. Было приятно увидеть злобу на ангельском личике соперницы и убедиться в том, что и ей не чужды человеческие слабости.
Хотя это создание разозлит кого угодно, размышляла Лючия, изредка оглядываясь на маленькую фигурку Элли, вжавшуюся в диван. Никогда не думала, что женщина может выглядеть настолько нелепо…
Однако Даниэль относился к этому огородному пугалу вполне серьезно. Через некоторое время он обратился к Элли с просьбой показать их последнюю разработку. Элли вышла к столу, причем взгляды всех мужчин невольно снова остановились на ее ногах, и начала говорить.
Все моментально забыли о том, кто перед ними, потому что идеи, предлагаемые Элли, были настолько свежи и оригинальны, что посмеиваться над автором больше не хотелось. Наоборот, Фабрицио и Даниэль жадно ловили каждое ее слово. Лючии и Тэдди оставалось делать то же самое.
Сколько дней здесь проработала эта девчонка? – лихорадочно думала Тэдди. Три дня, кажется, а уже напридумывала такого… Фабрицио явно в восторге. Это лучшее, из того, что мы ему предлагали. Золоту Грациано обеспечен непременный успех…
Тэдди удивлялась тому, что вместо вполне объяснимой радости и гордости за компанию она испытывала банальную зависть. Ей так хотелось сейчас стоять на месте нахальной девчонки и с триумфом выкладывать свои гениальные предложения. Увы, она всегда была лишь способным администратором, ничего больше.
– Это изумительно, – наконец заговорил Фабрицио. – Великолепно. Вы молодец, мисс Хасл.
Элли покраснела от удовольствия. Она интуитивно поняла, что надо ждать суждения именно этого высокого худого человека.
– Мне помогали Стив и Даниэль, – смущенно пролепетала она, не желая относить всю похвалу на свой счет. Дэн и Спенсер действительно наставляли и корректировали ее все это время, так что они тоже заслужили доброе слово.
– Я вынужден признать, что заблуждался относительно вас во время нашей первой встречи, – обратился Фабрицио к Даниэлю. – Мистер Грациано абсолютно прав, Хьюстон Эдвертайзинг лучшая в своем роде компания.
Теперь настал черед Даниэля краснеть и улыбаться.
– Надеюсь, что в дальнейшем наше сотрудничество будет столь же плодотворным, – продолжал Фабрицио, не забыв снова окинуть взглядом смущенную Элли. – На следующей неделе в Нью-Йорк прилетает мистер Грациано, и я рад, что у нас подготовлен такой обширный материал…
Известие о приезде Эдуардо никого не застало врасплох, за исключением Элли, которая впервые слышала об этом человеке, и Лючии. Она едва сумела сдержать удивленное восклицание. Почему ей ничего неизвестно о прилете отца? Но Лючия предпочла никак не комментировать этот факт. Кто знает, может быть, это очередной политический ход со стороны хитреца Фабрицио. Не стоит вмешиваться в его игру…
Совещание закончилось. Лючия послушно стояла рядом с Фабрицио, когда он договаривался с Даниэлем о следующей рабочей встрече, и упорно смотрела в пол. Она так надеялась, что ее скромный и в тоже время привлекательный наряд обратит на себя внимание Дэна, и он поймет, что она изменилась. Но, увы, Даниэль Хьюстон подчеркнуто не замечал ее. Лючия чувствовала, что в ней закипает былой безрассудный гнев.
– Пожалуйста, сотри с лица сварливое выражение, – вполголоса заметил Фабрицио по-итальянски, когда они оказались вне пределов слышимости. – Злиться будешь в отеле.
Лючия побагровела. Неужели она так явно выдала себя? Она сделала глубокий вдох и постаралась подумать о чем-нибудь приятном. Например, о Антонио, которого она так безжалостно покинула в Италии…
Но зато когда они сели в машину, Лючия дала волю ярости. Она зашвырнула сумочку в глубину лимузина, громко хлопнула дверью и остервенело принялась распаковывать сигареты. Год назад она невероятным усилием воли бросила курить. Кажется, пришло время снова начать.
– Тебе, конечно, не нужны мои советы, – заговорил Фабрицио, – но, поверь, что будет лучше, если ты выкинешь Даниэля Хьюстона из головы.
Лючия с откровенной ненавистью посмотрела на непрошенного советчика.
– Ты совершенно прав, – прошипела она, – я не нуждаюсь в твоих указаниях.
Фабрицио вздохнул.
– Мне только начало казаться, что мы нашли общий язык… Лючия, Даниэль не стоит тех усилий, которые ты прилагаешь. Пожалей себя.
Лишь мягкость, с которой были сказаны эти слова, спасли Фабрицио от неминуемой расправы. Глаза Лючии предостерегающе сузились, но гневная отповедь замерла на ее губах. Что толку ругаться с единственным защитником? Лучше попросить у него помощи…
– Я не позволю, чтобы эта белобрысая швабра наслаждалась любовью с ним, – процедила она, не заботясь о том, что подумает о ней Фабрицио.
– Белобрысая швабра – это Теодора Беркли? – уточнил он. Лючия едва заметно кивнула.
– Боюсь, ты дважды не права.
Лючия позеленела от злости.
– Подожди, – поспешил успокоить ее Фабрицио. – Во-первых, мисс Беркли не соответствует твоему описанию. Она весьма привлекательная женщина. А во-вторых, я не думаю, что она пользуется благосклонностью Хьюстона. По крайней мере, в том смысле, в каком это понимаешь ты.
Лючия призадумалась. У Фабрицио, конечно, свои недостатки, но проницательности у него не отнимешь. Неужели он заметил нечто такое, что она проглядела?
– Некое чувство, не способствующее трезвости рассудка, застит тебе глаза, – продолжал он. – Попросту говоря, ты ревнуешь его к Теодоре и считаешь, что она счастливая избранница. А на самом деле у нее шансов еще меньше, чем у тебя.
Тут уж Лючия с нескрываемым интересом уставилась на Фабрицио. Она впервые слышала, чтобы он рассуждал в таком тоне.
– Подумай сама. Хьюстон и Беркли вместе организовывали эту компанию, работали все эти годы бок о бок. Если бы между ними что-то было, это давно переросло бы в прочный брак, либо привело к крушению Хьюстон Эдвертайзинг. Они всего лишь друзья, это видно невооруженным глазом, хотя мисс Беркли, по-моему, не прочь сменить статус…
– Я так и знала, что эта драная кошка влюблена в него, – взорвалась Лючия.
– Не нравятся мне твои выражения, – поморщился Фабрицио. – Но, в принципе, так оно и есть.
– Ладно, – надулась Лючия. – Сегодня я была готова дать Даниэлю Хьюстону последний шанс, но он полностью проигнорировал меня. Я объявляю ему беспощадную войну!
– Кажется, ты это уже делала…
Лючия вспыхнула до корней волос.
– Нет, на этот раз все будет иначе. – Она мстительно прищурилась. – Я буду рассчитывать только на себя, и Даниэль сильно пожалеет, что так обошелся со мной!
Фабрицио усмехнулся уголками рта, и загадочное выражение не исчезало из его глаз все время, пока они ехали от Хьюстон Эдвертайзинг до отеля.
10
Никто не ожидал, что Эдуардо Грациано захочет обставить этот визит в Нью-Йорк со всей возможной помпезностью. Лючия получила сообщение одной из первых, да и то потому, что Фабрицио сжалился над ней и поделился секретной информацией. Он знал, что для прелестной мисс Грациано главная проблема всегда заключается в выборе наряда, поэтому предупредил ее заранее о том, что Эдуардо планирует грандиозную вечеринку.
Лючия в тот момент была не в самом лучшем настроении. За все выходные Даниэль не позвонил, и последняя надежда на возобновление отношений умерла в ее груди. Известие о пышном празднике пришлось как нельзя кстати.
– Между прочим, Лючия, начинай подыскивать себе вечернее платьице, – заметил Фабрицио вечером в воскресенье, когда Лючия сидела напротив него в ресторане и отчаянно хандрила. Она немедленно оставила в покое мороженое, которое тыкала соломинкой, и посмотрела на мужчину.
– Зачем?
Фабрицио с удовлетворением отметил радостный блеск, вспыхнувший в глазах Лючии при слове «платьице».
– Эдуардо предупредил меня о том, что он прилетает в понедельник, а во вторник будет устраивать вечеринку. Он хочет пригласить всех своих американских партнеров, в том числе и из Хьюстон Эдвертайзинг…
– Но по какому поводу вечеринка? – с недоумением спросила Лючия, хотя сама идея пришлась ей по вкусу.
– Ты разве не помнишь о том, что в среду исполняется пятьдесят лет семейному бизнесу Грациано? Эдуардо хочет как следует отметить эту дату…
– Точно, – ахнула Лючия. – Совсем из головы вылетело.
Фабрицио усмехнулся. Чего еще можно ожидать от этой легкомысленной девицы?
– Эдуардо настаивает на том, чтобы это был настоящий бал. Сейчас в срочном порядке готовятся двойные приглашения…
– Ты хочешь сказать, что все будут парами? – воскликнула Лючия.
– Да. Таково желание Эдуардо. Фраки, вечерние платья. Одним словом, полный парад.
– А с кем же пойду я? – расстроилась Лючия.
– Если бы ты повела себя умнее с Даниэлем Хьюстоном, то вполне могла бы рассчитывать на него.
Лючия всхлипнула. Было бы изумительно блистать на вечеринке рядом с Даниэлем. Отец бы непременно одобрил это…
– Мне не нужны одолжения с его стороны, – холодно произнесла она, вовремя вспомнив о том, что она теперь непримиримый враг Даниэля Хьюстона. – Я буду на вечеринке с тобой.
Конечно, лучше было бы вызвать из Италии Антонио, подумала Лючия, но он все равно не успеет подготовиться и приехать. А то было бы здорово появиться под руку с высоченным черноволосым красавцем. Даниэль бы ревновать начал…
Приятный ход мыслей был безжалостно прерван Фабрицио.
– К сожалению, я вынужден отказаться от столь высокой чести, – с усмешкой заметил Фабрицио. – Я буду сопровождать мисс Беркли.