Моцарт Белянин Андрей

Девушка вышла из таверны где-то после полуночи. Её слегка покачивало, но вышла она одна, без провожатых, что было немного удивительно – на вид она была довольно симпатичной и даже очень неплохо одетой. Явно не уличная фея, обслуживающая скучающих матросов и гарнизонных солдат. Тем более непонятно, зачем её понесло ночью без охраны и даже без фонаря в Старый город.

Я перелез через стену, вспрыгнул на забор, стараясь двигаться бесшумно, насколько позволяли мягкие сапоги, и, подтянувшись на руках, укрылся на низкой крыше соседнего здания. Какой бы маршрут она ни выбрала, ей не миновать меня. Если, конечно, эта дева всё же идёт в Старый город, несмотря на общеизвестные предостережения и легенды. В шумном порту Будвы даже годовалый младенец знает, почему нельзя ходить в Старый город ночью. При солнечном свете там безопасно, а ночь – наше время…

– Иди сюда, сюда, ближе, – бормотал я, группируясь перед прыжком, сжимая и разжимая пальцы правой руки. Нож выхватывается за миг до удара, не раньше, так меня учили.

Ага, кажется, начинается…

Девушка резко остановилась, словно что-то услышав. Неужели заметила? Она прижалась спиной к стене и вытянула из-под длинного подола привязанный к колену двуствольный пистолет итальянской работы. О-о… Возможно, даже заряженный серебром? Хотя кого и когда это спасало…

Я спрыгнул вниз ровно за секунду до того, как чёрная тень бросилась на неё из подворотни. Нож вошёл твари сзади в основание шеи, одним поворотом кисти я почти отрезал вампиру голову. Господи, спасибо Тебе, что дал мне силы и время!

– Кто ты? – запоздало прошептала девушка, наводя стволы пистолета мне в затылок.

Ну вот вам и вся человеческая благодарность. Давно бы пора привыкнуть, но…

– Я спросила, кто ты?

– Ангел.

– Что?!

Всё как всегда. Они охотно верят в демонов, оборотней, колдунов, вампиров и потусторонних тварей. Но только не в нас. Я вытащил нож и вытер кровавое лезвие о длинные волосы кровососа. Толедская сталь несколько тяжеловата, но по упругости клинка и остроте режущей кромки пока ей нет равных в Европе. Кое-какие вещи люди делают лучше нас. Сзади раздался мягкий стук курка. Девушка сняла оружие с боевого взвода. Спасибо, тронут, приятно…

– Значит, это ты Моцарт?

Та-а-ак, обернулся я, надо сваливать, здесь я уже, кажется, слегка примелькался.

…А теперь всё то же самое, но сначала. С далёкого начала. То есть даже задолго до начала времён…

«В начале сотворил Бог небо и землю…» Подразумевается, по умолчанию, что сотворение неба являло собой некое подобие полноценного государства. И мы, ангелы, были сотворены вместе с небом как его полноценные жители и служители нашего Создателя. Вот с этого библейского пояснения, пожалуй, перейдём на более простой язык.

Как вы понимаете, мой скептицизм по отношению к весьма отредактированному Ветхому Завету вполне естественен и понятен. Бог создал ангелов, это факт, реальность, буква Закона, в этом нет и тени сомнения, ибо я – ангел. Настоящий. Созданный светлой Божьей волей по всем правилам и традициям. Ничего особенно удивительного в этом нет, ангелов полным-полно, самых разных. Пожалуй, я единственный, на ком система дала сбой…

В Библии не так много написано о нас, но только ленивый не знает, что есть ангелы-хранители, ангелы с огненными мечами, ангелы – глашатаи Божьей воли, ангелы, поющие на небесах и славящие Всевышнего. Я – из последних. То есть могучим телосложением не отличаюсь, до уровня хранителя не дорос, нести слово Божье мне тем более не доверят, я создан петь в хоре. Вот тут затык, простите за выражение…

– У тебя абсолютно нет слуха, дитя моё, – с изумлением выдохнул глава ангельского хора, попросив меня спеть ему элементарные семь нот.

Надо мной ржали (опять-таки прости, Господи, но других слов не нахожу)… все семь небес и представьте себе сколько ангелов! Короче, двум я врезал. Не удержался, а рука оказалась тяжёлая. После чего вход в райские кущи мне был запрещён в принципе. Но безработных ангелов не бывает, мне быстро нашли место, турнув взашей. И я летел вниз по разнарядке аж до самой земли, где и был принят в учебку Девятого Легиона. Суровое место. Для таких дохляков, как я, вдвойне…

– Бойцы! – расхаживая перед строем рослых новобранцев, рычал высоченный ангел быстрого реагирования, бритый наголо, с роскошными усами и синим шрамом от виска до подбородка. – Вы все рождены для войны! Праведной войны с любыми силами Тьмы! Вы пройдёте соответствующую боевую подготовку, каждый из вас получит меч, доспехи и благословение! Помните, вы – гнев Господень, обрушивающийся по воле Его на Его врагов! Поэтому ни шагу назад и ни шагу без приказа!

Все дружно гаркнули «аминь!», а потом он обратил внимание на меня, стоявшего в самом конце строя.

– Эт-то что ещё за доходяга? Интеллигент в строю?!

– Спущен на землю из небесного хора, – пояснили ему.

Я робко кивнул. Гигант подошёл ко мне, посмотрел сверху вниз, налился багровой краской ярости и… вдруг громко расхохотался:

– Небесный хор, говоришь? Вот только Моцартов нам ещё тут и не хватало!

И все эти плечистые дебилы в строю дружно захохотали так, что все прежние издевательства мне показались цветочками. Но сами ягодки начались уже следующим утром, когда нас поставили по парам на площадках тренировочного лагеря. Это трудно, скучно и больно описывать…

– Моцарт, подними свой меч! Моцарт, один против троих! Моцарт, Моцарт… унесите его! Моцарт, встать в строй! Моцарт, один против четверых! Моцарт! Моцарт, чтоб тебя… унесите их! Моцарт, иди сюда! Моцарт, упал-отжался! Моцарт, ещё раз ты поднимешь руку на своё же начальство и… Кто-нибудь, дайте мне бинт!

В общем, после полугода невероятной муштры, тренировок и ежедневной борьбы за жизнь нас вышвырнули, как слепых котят, в бушующее море зла, чернухи, отчаяния, страха и всех самых мерзких порождений ада. Что-то вроде последнего выпускного экзамена на профессиональную пригодность. Живыми вернулись все, даже я…

А потом было распределение. Лучшие получили заранее оговорённые посты. Мне не достался ни меч, ни доспехи, я получил право сам купить себе оружие и в нагрузку самую проблемную епархию, в Черногории. Вот, собственно, и вся предыстория…

– Ну так теперь ты расскажешь, кто ты на самом деле? – спросила она, когда мы вышли за ворота Старого города, хвала небесам, больше ни на кого не нарвавшись.

– А я обязан?

– Ты? Мне? Да-а! – рявкнула девушка, хватая меня за воротник. – Я готовилась, я украла оружие, я хотела убить ту тварь, что… Тебе не понять, ты же чёртов ангел, ты… ты…

– Я просто ангел, не богохульствуй.

– А то что?!

– Уйду и не буду с тобой разговаривать.

– Нет! – Красотка резко сбавила тон и убрала руку. – Я… прошу прощения…

– Уже ближе, продолжай.

– Я прошу прощения у Господа и Его слуги, – быстро повторила девушка и заглянула мне в глаза. – А теперь я могу пригласить тебя в таверну и угостить вином?

– Не задаром?

– Ещё бы, дьявол тебя дери! Я же честно потрачу своё серебро на твою выпивку?!!

Я кивнул. В принципе, всё логично, мне удалось убить тварь, спасти невинную (уже сомнения, но не я ей судья…) душу, так почему не отметить и первое и второе?

– А что пьют ангелы?

– Как правило, воду. – Я вспомнил своего сурового наставника-сержанта по учебке. – Но в обычной жизни всё, что нальют.

Девица бросила на меня не лишённый уважения взгляд и мотнула кудрявой головой в сторону огней портового кабака. Большинство из них работает круглосуточно, так что нашим поздним визитом особенно никого не удивишь. Мы пошли в ближайший, так как лично мне было без особой разницы. Что бы там ни думали наверху, а я заслужил отдых. Хотя кто будет думать обо мне на небе? Кроме Господа, разумеется, но он занят, а остальным оно вообще без надобности…

Мы прошли к самому дальнему столу, где вежливо (чего я вру, под стволами пистолета) попросили двух упившихся моряков освободить фарватер и сели на табуреты друг напротив друга. Теперь, при свете камина и десятка свечей, я уже мог хорошенько рассмотреть эту девицу. Как физиономиста, меня оно не обрадовало.

Во-первых, рыжая. К тому же нахальная и синеглазая, на носу мелкие коричневые веснушки, губы упрямые, подбородок крепкий, на лбу намечается лёгкая вертикальная морщинка, значит, любит сдвигать брови. Сколько знаю людей, это не просто взрывоопасное и гремучее сочетание, это практически дьявольская смесь красоты, упрямства, гордости, самомнения, храбрости, авантюризма и безумного упоения жизнью!

Такие розовощёкие милашки способны пальнуть в упор из пушки по проплывающему фрегату только из-за того, что он распугал маленьких рыбок, или пойти в одиночку охотиться на вампиров или тварей из потустороннего мира с одним пистолетом, заряженным серебряными пулями, и кинжалом, освящённым в церкви. Пуля, конечно, худо-бедно вампира убьёт, если точно в лоб или в висок, а вот от освящённого кинжала эта мразь вряд ли даже почешется…

– Вино, пиво, бренди, ром?

– Црно вино, – кивнул я, – или монастырский вранац.

Девушка бросила на трактирщика требовательный взгляд, и, к моему удивлению, нас достаточно быстро обслужили. На столе появился запотевший глиняный кувшин с обгрызенными краями, такие же кружки, тарелка с вываренной до белизны свининой, лук и чеснок плюс два большущих ломтя серого хлеба. Я вспомнил, что не ел со вчерашнего дня…

– Ты голодный, – безошибочно определила девушка, отодвигая свинину в мою сторону. – С меня ужин, с тебя рассказ. Так честно?

– Сначала ты. – Я привстал над столом, быстро прошептав принятую здесь молитву благодарности за хлеб наш насущный.

– Ладно, почему бы и нет? – Она откинулась на табурете, прижавшись спиной к стене, и скрестила руки на груди. – Тебя зовут Моцарт. Говорят, что ты наёмный убийца. Убиваешь как людей, так и кровососущих тварей, что приходят ночью. Это ведь зависит от того, кто тебе платит?

– Никто, – буркнул я, стараясь есть с закрытым ртом и не чавкать. – Нет, вот ей-богу, хоть бы раз кто подумал заплатить! Всё даром, ни слова благодарности, и хорошо, если успел унести ноги…

– Тогда зачем ты убиваешь, Моцарт? – наклонившись ко мне через стол, спросила она. – Что это – месть, болезненная страсть, обет, данный умирающему другу, или что-то ещё, а?

– Я – ангел. – Проще всего говорить правду, потому что именно в неё никто не верит. – Обычный ангел из отряда Девятого Легиона. Нахожусь на побережье по заданию и приказу. Убиваю вампиров, демонов и тварей.

– Как сегодня?

– Да. Но не людей. Это мне запрещено.

– Всегда? – не поверила рыжая.

Я поморщился – мы не умеем врать…

– В большинстве случаев. По крайней мере, мне ещё не приходилось убивать человека. Это большой грех – уничтожить того, кого создали по Его образу и подобию.

– А можешь попробовать убить пятерых прямо сейчас?

– Э-э… в каком смысле?..

– Сильвия.

– Не понял?

– Сильвия, это моё имя. – Девушка улыбнулась, сурово сдвинув брови, и протянула мне руку. – Да, да, всё понимаю. Саму тошнит от этой театрально-балаганной клички, но что поделать, родители-аристократы, и у папы были свои примочки. Взял и назвал дочку в честь любимой охотничьей собаки. Так ты их убьёшь?

Я почувствовал за спиной тяжёлое дыхание. Ничего не понимаю, это что, она всерьёз? Запах нечищеных зубов, «сырого» железа, плохо выдубленной кожи и резкого мужского тестостерона. В принципе, можно и не спрашивать, зачем пришли…

– Герцогиня, вам лучше пройти с нами. Ваш муж ждёт.

– Мальчики, – глядя мне прямо в глаза, но обращаясь к тем, кто у меня за спиной, начала моя новая знакомая, – мой муж – безрогий козёл и полное ничтожество. Во всех смыслах! И я к нему не вернусь как минимум по двум причинам. Во-первых, не хочу, и всё, а во-вторых, вот этот замечательный господин по кличке Моцарт никуда меня не пускает!

– Я? – обомлел я. Ужасно звучит, но так и было…

– И всё же вам лучше вернуться домой, герцогиня. – Чья-то тяжёлая ладонь с нажимом опустилась на моё плечо.

Я самый слабый из ангелов быстрого реагирования, но даже моих сил хватит на то, чтобы замесить колобок из самого могучего вампира, с которым не совладает и десяток таких бугаёв. Что уж говорить о людях…

– Спаси меня, – чётко приказала Сильвия.

– Ни-за-что! – так же чётко, по слогам прошептал я. – Ангелы не воюют с людьми.

– Тогда они тебя убьют.

– Да брось…

– Так, задохлик, встал и пошёл вон своими ногами, – весьма невежливо предложили мне. – Успеешь добежать до дверей на счёт раз-два-три – останешься жить. Не успеешь…

Манна небесная, так эта девушка не врала? Но мне нельзя убивать людей. Я даже не уверен, можно ли мне их просто бить в воспитательных целях. И ведь спросить-то не у кого…

– Он не успеет на раз-два-три. – За моей спиной раздался тихий скрежет вытаскиваемой из ножен стали.

Я пристально вгляделся в синие глаза сидящей напротив меня девушки и понял, что стрелять она всё равно будет, и, значит, кровь прольётся по-любому. Без вариантов. Что ж… Я ещё раз оценил отражения пятерых мужчин, выбрал самого опасного и, на миг приподнявшись, выхватил из-под себя тяжёлый табурет, кручёным движением кисти швырнув его назад. Верзила получил неслабый удар в грудь, напрочь вышибивший из него дыхание, и отлетел к стене. Я соизволил встать и обернуться. Так и есть, трактирщик прячется за стойкой, дверь заперта изнутри, и оставшиеся головорезы уже обнажили короткие широкие мечи…

– Я требую продолжения, – капризно надула губки Сильвия, или уже герцогиня, прыгая ко мне на руки и сладострастно шепча: – О, мой храбрый господарь, спасите бедную жертву бесчестных домогательств, и я вас так отблагодарю, что не отвертитесь!

– Она не со мной, я её толком даже не знаю, и вообще, я же анге…

Поздно. Меня никто не слушал. Мне просто попытались перерубить лодыжку, одновременно атакуя в голову слева и справа. Они вынудили меня драться. Подчёркиваю, Господи, это было без моего желания, и Ты не создавал ангелов для мученичества. Поэтому прости, Боже, ничего, что я их ногами?

Дверь трактира мне пришлось выбить последним из громил. Девушка всё время драки счастливо визжала, уютно прижавшись к моей груди, как котёнок, а когда всё кончилось, сама попросила опустить её на пол и первой шагнула в ночь.

– До рассвета ещё несколько часов. Ты со мной?

– Я сам по себе.

– А-а, ну да, извини за глупый вопрос. – Сильвия поплотнее запахнула плащ, высунулась за порог и тихо присвистнула. – Там на улице ещё трое, в красных капюшонах. Вроде монахи, но… Как думаешь, это по мою душу или всё-таки по твою?

Эх, задница архистратигова! Если именно трое и в капюшонах, то скорее всего за обоими. То есть в первую очередь, конечно, за мной, но ей не дадут уйти – вампиры свидетелей не оставляют.

– Забаррикадируемся в трактире?

– Нет!

Я вытолкал деловитую девицу наружу и закрыл за нами дверь. Быть может, так удастся спасти хотя бы тех, кто лежит внутри с увечьями разной тяжести. Хотя кровососы и любят отбивные, но предпочитают готовить их сами. Господи, о чём я?!

– Мы ждали тебя, ангел… – странным, мелодичным, почти оперным голосом начал тот, что стоял в середине. – Отпусти это мясо, наш разговор касается только нас.

Прежде чем я открыл рот, грохнул выстрел! Эта глупая девчонка пальнула в представителя клана едва ли не в упор, и он не успел полностью увернуться. В красном балахоне под ясным лунным светом прорисовалась чёткая дыра от серебряной пули примерно в палец диаметром. Все замерли…

– Для особо тупых, – холодно продолжила девица, гордо вскидывая подбородок. – Я не мясо. Вы имеете честь стоять навытяжку перед герцогиней Сильвией Кремер-Милорадович из рода Храбреновичей и Охмункевичей! И имейте в виду, у меня остался ещё один заряд.

– Грязная тварь, если ты сию же секунду не замолчишь, – взорвался младший вампир слева, но тот, что в центре, заткнул его одним мановением ладони.

– Старый город стал тесен для наших кланов. Пастыри приняли решение о расширении границ. Мы хотим говорить с легионерами.

– Я не уполномочен отвечать за них. – Усвоенные в учебке правила дипломатии сослужили хорошую службу. – Вы отлично знаете, к кому обращаться.

– Всё верно, – кивнул главный. – Однако есть одно «но»… Ваши там, наверху, искренне считают, что вампир не может победить ангела. И если мы хотим честного договора с соблюдением наших прав, то нужно хотя бы раз предоставить им доказательство обратного.

– Ваш непрозрачный намёк понят, – вновь опережая меня, возвысила голос девушка, взводя второй курок пистолета, – но ничего не выйдет, Моцарт под моей защитой!

Я на секунду прикрыл глаза от стыда. Согласно великой книге творения, Господь наш сделал женщину из ребра мужчины. Первый глиняный вариант – Лилит – оказался неудачным. А судя по резвости храбро закрывавшей меня Сильвии, я бы на месте Всевышнего не спешил утверждать и второй образец, а всё-таки потренировался бы до пятого-шестого…

– Да-да, Моцарт, я наводил о тебе справки. – В мелодичном голосе вампира вдруг проявились незнакомые доселе повелительные нотки. – Тебя изгнали с неба, ты худший из ангелов Девятого Легиона, ты слабее любого из них, тебя ненавидит твоё же начальство, ты убиваешь в спину и действуешь без приказа.

– Ух ты, – с детским изумлением обернулась ко мне Сильвия (или, быть может, к ней теперь стоило добавлять титул – герцогиня). – Впечатляет! И всё это действительно ты?

– Не совсем. – Мне пришлось чуть охладить её энтузиазм. – Я не всегда убиваю в спину, и я не худший из Легиона. Остальное, в принципе, верно.

В ответ вампир сделал едва уловимое движение плечом, и его младший собрат справа прыгнул на меня с места, распластав тело, как пантера на охоте. Я сгрёб девушку за шиворот, силой пригнул к земле и закрыл её собой, вскинув вверх левую руку с тем же толедским ножом. «Хорошая сталь, никогда не подводит», – успел подумать я за миг до того, как младший вампир мягко приземлился на четвереньки за моей спиной. Он ещё успел издать хищный рык и оскалить клыки, прежде чем понял, что располосован от ключиц до паха…

– Это зрелищно, но не смертельно, – насмешливо фыркнул главный.

Я не стал отвечать. Каждое утро я протираю лезвия смесью святой воды и ладана. Не смертельно? Может быть, только рана уже не закроется и не зарубцуется, как её ни зашивай. Раненый вампир понял это первым и, бросив заточку, скуля, уполз в ночную тень…

– Следующий! – хрипло пригласила Сильвия, пытаясь выкрутиться из-под моей руки.

Тот, что был слева, бросился на нас, не ожидая приказа. Скорость движения вампира почти нереальна для восприятия глазом простого человека, но я-то ангел… Он получил второй клинок в горло как раз в момент прыжка и обрушился на нас уже почти мёртвым. Тем не менее должен отдать должное и девушке – Сильвия храбро спустила курок, и оставшийся заряд серебра напрочь отстрелил вампиру колено. Пока он пялился на свою отпавшую ногу, я поймал его за грудки и хладнокровно свернул шею. Никто не осудит…

– Вот теперь ты проиграл, ангел, – неожиданно ласково прошептал главный, и я вдруг понял, что передо мной не гонец и не облечённый властью представитель клана, а сам старейшина Алых Мантий. Могучий противник, древнее существо нереальной силы и жестокости, к тому же обладающее холодным разумом и не умеющее проигрывать. В том плане, что он просчитывает ситуацию на десять ходов вперёд, а значит, у меня и вправду могут быть проблемы. – Всё только начинается, Моцарт, только начинается…

Да ладно вам, неужели?

Со всех сторон раздались лёгкие шелестящие шаги, едва уловимые человеческим ухом. Вампиры! Много вампиров. Не меньше полусотни этих мерзких тварей спешили на зов своего властелина в предвкушении нашей крови. Буквально за какую-то минуту мы оказались в полном окружении. Но самое смешное, что будь я один – я бы отбился, а с этой… в смысле полной нездорового энтузиазма дурой (прости, Господи!) мне остаётся только пасть, защищая её, смертью храбрых. Ангел не может предать и уйти, это все знают…

– Ты ведь не бросишь свою новую подружку, Моцарт? – в тон моим мыслям пропел глава клана. – Конечно, она умрёт в любом случае, но если ты оставишь её на растерзание, пока будешь убивать моих детей, это будет очень неблаговидный поступок. Она бессильна против нас, самый слабый вампир легко выгрызет ей горло…

Это верно. Я здесь один. Наши на помощь не придут, потому что не было приказа. Ангелы вообще никогда ничего не делают без приказа свыше. Этим мы и угодны Богу, для этого, в конце концов, Он нас и создал как самых верных и безответных слуг своего престола. А те редкие безумцы, что нарушили обет послушания, сбрасываются сюда, на землю. Мне ещё повезло попасть в спецчасти легионеров, это отнюдь не элитные войска, но хоть какой-то шанс…

– Мы умрём здесь. Оба.

– Прекрасно, прекрасно, это те слова, которых я так ждал. Нам очень нужен мёртвый ангел, мы даже готовы поблагодарить тебя за эту добровольную жертву!

– Сначала сосчитаете трупы ваших детей. Хотя нет, – быть может, впервые улыбнулся я, – мне придётся убить вас первым.

– За это время остальные не оставят от неё даже окровавленных тряпок!

– Значит, мы оба будем знать, что погибли не зря.

– Э-э-э, господари! – встряла меж нами обсуждаемая герцогиня, возмущённо сверкая глазами. – А ничего, что я ещё живая и речь идёт именно обо мне?! И я, чтоб вы были в курсе, умирать абсолютно не намерена! Да, не слепая, вижу, сколько этих поганых тварей отовсюду набежало, ну и что?!

– Как «ну и что»? – не поняли мы со старейшиной.

– Так рассветает же!

Пум-м… Вот об этом, похоже, забыли все. А ведь действительно, свет луны давно померк, и первые золотистые лучи уже отсвечивали оранжево-розовым по окоёму деревьев и крепостных стен. Вампиры толпой мгновенно метнулись в те же смрадные подземелья Старого города, из которых они выползли. Глава клана Алых Мантий бросил на меня пылающий взгляд и кинулся бежать вниз по улице. Ну вот и всё, хорошее, компромиссное решение, все довольны, и по большому счёту никто не пострадал.

– Ты в порядке? – улыбнулся я пустоте.

То есть эта… эта… эта (ангелы не выражаются!)… уже вприпрыжку неслась к воротам Старого города, с визгом преследуя старейшину вампиров и радостно размахивая разряженным пистолетом. Похоже, она всерьёз надеялась завалить его ударом рукояти по затылку. О женщина-а… Вроде не блондинка, но всё равно женщина… Догоню – убью! Обоих!

Я настиг идиотку (ещё раз прости за сквернословие, Боже) уже почти у арки ворот, как раз в тот самый момент, когда бегущий впереди неё вампир резко развернулся, бросившись ей навстречу. Он схватил девушку от силы на секунду раньше, чем я, жёстко предупредив:

– Только шаг, Моцарт, и я вырву ей гортань!

– Отпусти её, и мы уйдём, – так же честно предложил я. – Мне нечего дать в обмен на её жизнь, но её смерть ускорит развязку. Иногда я действительно не дожидаюсь приказа.

– В каком смысле? – по-собачьи фыркнул вампир, длинным языком демонстративно проводя по напрягшейся шейке Сильвии.

– Приказа на уничтожение всех членов клана Алых Мантий у меня нет. Был приказ остановить четверых, которые зарвались… Но если ты хоть пальцем тронешь её, то обещаю, я вырежу весь клан. Без приказа. Если захотят – оформят задним числом, но, как правило, в этом уже не бывает смысла.

– Ты безумец… Ангелы должны подчиняться законам! Блюсти их куда строже, чем мы, слуги Тьмы! Иначе чем же вы, по сути, отличаетесь от нас?!

– Меня не учили теологическим дискуссиям, вампир, – виновато улыбнулся я. – Отпусти её, или я сделаю то, что обещал.

– Сделает, сделает, он такой, – неожиданно поддержала меня девушка, треща, как перепуганная сорока. – Его же с неба турнули, представляете, с какой высоты он на голову ушибленный? А меня есть не надо, я невкусная, честное слово! К тому же ещё и стерва, каких поискать… Вот, убедитесь сами!

И эта нахалка вдруг резко топнула каблучком по мягким сапогам вампира, а когда тот взвыл от злобы, развернулась в его объятиях и так добавила коленкой в пах, что я даже зажмурился из сострадания.

– Точно, стерва-а… – перейдя на совершенно неприличный фальцет, подтвердил старый вампир и резко ткнул пальцем в неприметный камень у арки.

Проём открылся так резко, словно кто-то прорвал бумагу. Не выпуская яростно шипящей девушки из когтей, он бросился туда, как кобра в нору, и я, не думая, кинулся вслед так быстро, что сумел на лету вцепиться в его плащ.

– От-це-пи-и-ись!!! – орал взбесившийся кровосос, несясь по узкому тоннелю с такой скоростью, что мне даже не надо было перебирать ногами. Я лишь держался покрепче за алую ткань его балахона и почти летел, изредка сшибая плечом куски непрочной штукатурки на поворотах.

Куда он меня тащит, зачем, что там будет – эти вопросы в голове не возникали. И не потому, что мне это так уж неважно, просто ответы были слишком очевидны. Куда – неизвестно, но! Гарантированно, что там будет плохо, темно, некомфортно и скорее всего смертельно опасно. Но это нормально, лично я пока не встречал никого страшнее нашего сержанта в учебке, а ведь он ещё и ангел…

Впереди полыхнул холодный синий свет, и мы вылетели к небольшому подземному озеру, окружённому неправдоподобно зелёным окоёмом песка. Высокие своды подземелья матово отражали холодные неподвижные воды, воздух был необычайно свеж и пах неуловимой смесью каких-то цветочных ароматов. Ожидаемого скопления жутких потусторонних тварей не было и в помине. Старый вампир резко остановился и одним широким взмахом швырнул девушку в озеро.

– Спасёшь её или убьёшь меня? – хрипло выдохнул он, не оставляя мне выбора.

Я бросился в воду, проклиная себя за доверчивость и лёгкость ведения на «слабо». Хотя, конечно, на самом деле во всём была виновата эта мартышка. Я окунулся с головой, поймав отчаянно бьющуюся девушку, уже нахлебавшуюся синей влаги…

– Вот и всё, ангел по кличке Моцарт, – демонически захохотал глава клана, вздымая над головой костлявые руки, как актёр в древнегреческой трагедии. – Отныне наш мир избавится от тебя навеки! Воды Вечности поглотят тебя! Легионеры запомнят, что значит связываться с нашим кланом! Мы не претендуем на небо, но эти земли – наша вотчина для охоты и пира!

Я встряхнул Сильвию за плечи, удерживая её голову над водой. Времени, чтоб отвечать престарелому психу, просто не было.

– Где… гр-хр… тьфу, мы что, уже утонули?!

– Нет, я тебя держу.

– А что тогда этот гад так гнусно хохочет? У него праздник? Его некому пнуть? – отплёвываясь, прорычала она, отталкивая меня и вполне сносно держась на воде, несмотря на явно тянущее вниз платье.

Ответить я не успел. Поверхность озера вдруг вспыхнула, словно бы изнутри, и от этого яростного сияния мы все на мгновение зажмурились. Или не на мгновение? Не знаю…

Сейчас мне трудно об этом судить. Потому что когда мои ноги вдруг коснулись дна и я раскрыл глаза, то…

– Чтоб мне восемнадцать раз родиться вне брака, где мы?!!

А вот это уже очень хороший вопрос! Хотя бы потому, что я и близко не мог на него ответить.

– Господь Всемилостивейший, если на то воля Твоя, то хотя бы намекни? – опустив мокрую голову, прошептал я. Небеса безмолвствовали…

Мы находились по пояс в воде в центре какого-то фонтана, в кольце отполированного гранита со скульптурным изображением трёх огромных женщин. Невдалеке бесшумно текла большая река, слышалась ритмичная и неритмичная музыка. На окованном серым камнем берегу стояли тополя, вётлы и вязы, освещённые ярким светом каких-то необыкновенных фонарей. За деревьями виднелись высокие дома в четыре, пять, девять (о небо!)… двенадцать этажей! Ночной ветер пах теплом, пылью и нефтью, над нашими головами в ультрамариновом небе среди тысячи звёзд бесшумно скользили расположенные крестом красные и зелёные искорки. Ни в тихой Черногории, ни в роскошной Италии, где мне приходилось бывать проездом, ничего подобного не встречалось. Так где же мы?

– Матерь Божья, копыто дьяволово, святые заступники, черти и преисподняя, Господь Всемилостивейший, хрень Люциферова…

– Не богохульствуй, – деликатно попросил я, с трудом удерживаясь от того, чтобы не заткнуть ей рот силой.

– О, прошу простить мою невольную бестактность, милый ангел, – столь же подчёркнуто вежливо оскалилась Сильвия и, резко хлопнув по воде, метко брызнула мне в лицо. – Только сначала объясни мне, нервной, в какую проклятую дыру мы из-за тебя попали?!

– Из-за меня? – чуть не поперхнулся я.

– А из-за кого же ещё?!!

Я молча положил ей руку на голову и слегка притопил. Нервы мгновенно успокоились, она так смешно булькала. Наверное, я даже чуточку увлёкся, потому что готов был стоять так хоть до рассвета, но на освещённый фонарём бордюр не спеша шагнули двое мужчин в непривычной форме. Ни сапог, ни мечей, ни кольчуг, ни шлемов. Простые длинные штаны на манер французских крестьян, странные камзолы, рубашки с узким воротом, непонятная удавка на шее и непривычные полотняные головные уборы. Однако их выправка казалась военной, и держались люди довольно уверенно.

– Эй, гражданин, что вы делаете в фонтане?

«Топлю одну милую даму», – чуть было не ляпнул я. Ангелы знают все языки мира, и теперь мне точно было известно, где мы находимся. По крайней мере, эта речь принадлежала русским. Хотя слово «гражданин» было явно греческого происхождения.

– Я спрашиваю, что вы там делаете?

– Ничего особенно…

Но в этот момент вывернулась Сильвия и заорала так, что даже стражники отшатнулись:

– Скотина! Подлец… тьфу, мерзавец, я чуть не… Да в гробу я видела таких ангелов!

– Мы не одни. – Мне пришлось снова поймать её и за уши развернуть лицом к нашим мужчинам. – Это Русь, не знаю, какого века, но мы в их городе, будь добра, не ругайся. Я буду тебе переводить…

– Добро вече, господари! – прокашлявшись, поклонилась Сильвия, бросив мне: – Шутишь, что ли? Да чтоб я, славянка по крови и роду, не говорила на языке северных русов?! У меня прабабка из-под Чернигова, чтоб ты знал!

– Так, а ну вылезли оба из фонтана и подошли сюда, – грозно обратились к нам.

Мы переглянулись и пошли. В сущности, мы бы и без приказа вылезли, вода хоть и прогрелась за день, но не торчать же в ней всю ночь…

– Ваши документы?

Мы так же молча и дружно развели руками. У меня их отродясь не было, ангелам не дают грамоты о рождении, а моя спутница наверняка тоже не таскала все фамильные бумаги за пазухой. Хотя нотариальные записи в церкви, разумеется, есть…

– Значит, документов не имеем, – продолжил докапываться один, хотя второй страж уже дважды делал попытку утянуть его за рукав. – Между прочим, купание в городском фонтане – это нарушение общественного порядка и мелкое хулиганство. В участок пройдём?

– В таком виде? – вопросом на вопрос ответила девушка, демонстрируя насквозь мокрое платье и плащ. – Что бы вы ни собирались делать с нами на вашем участке, благородный господин, но с меня льёт, как с портовой девки, перебравшей деревенской ракии и упавшей с пирса!

– Петренко, оставь их в покое, – не выдержал второй стражник. – Обычные ролевики. У меня племяш такой же фигнёй страдает, старший лучник Изенгарда, блин…

– Имена, фамилии, место жительства, род деятельности? – не унимался первый, вытащив лист бумаги из плоской кожаной сумки.

– Моцарт. Это прозвище. Настоящее имя назвать не могу, ибо это нарушение Устава. Я ангел. Из спецчастей Девятого Легиона. Место жительства – небеса, кущи. В настоящее время прикомандирован к земле, последнее место службы Черногория.

– Сильвия Милорадович, из рода Храбреновичей-Охмункевичей, герцогиня Кремер, хочу убить вампира, имею поместье в Герцеговине, дома в Будве и Которе, замужем за герцогом Кремером фон Штайненнбергом, он подлец и полное ничтожество, а я хорошая! – столь же честно и в столь же лаконично-военной манере оттарабанила девушка.

Стражник молча скомкал лист бумаги, раздражённо сунул его в карман и, повертев пальцем у виска, строго предупредил:

– Ещё раз замечу вас за купанием в фонтане или за попытками жить на деревьях в парке – получите серьёзный штраф и официальное уведомление по месту работы.

– Привет хоббитам и этому… вашему, ох, ё… как его там, ну ещё такой актёр играл выразительный… Про него ещё писали, что он гей! А, вы знаете, короче… – козырнул второй, и нас оставили в покое.

То есть просто бросили одних, мокрых, усталых, злых друг на друга, глухой ночью в незнакомом городе. Не сговариваясь, мы прошли шагов десять к ближайшему фонарю и тихо опустились на роскошную деревянную скамью, стоящую на чугунных лапах. В Будве её мгновенно украли бы или разломали на дрова, а здесь таких стояло множество. Одни пустовали, на других сидели люди. На нас никто не обращал особенного внимания, что было очень приятно…

– Ладно, извини, – отжимая волосы, буркнула Сильвия. – Я замёрзла, как собачонка, и не отказалась бы от куска хорошо прожаренного мяса и пары стаканчиков красного вина!

– Это ты меня извини, я был слишком высокомерен и самонадеян.

– Так я сразу сказала, что это ты во всём виноват! А он ещё спорил тут… – удовлетворённо потянулась герцогиня. – Слушай, ангел, а где мы, по-твоему, с тобой находимся? Всё, что сейчас вокруг нас, это же… это…

– Возможно, это будущее, – не совсем уверенно подтвердил я, но других вариантов не было. – Глава клана Алых Мантий каким-то невероятным волшебством умудрился забросить нас через время на сотни лет вперёд. И боюсь… мы здесь застряли.

– В будущем? Но это же здорово, Моцарт! Священник в церкви говорил, что будущее светло и прекрасно! В нём нет болезней, нет войн, нет проблем, все богаты и счастливы. Господь сделал нам невероятный подарок, отправив сюда. Кстати, заодно идеально решил все мои проблемы, здесь скотина Кремер уж точно меня не найдёт, ха!

Я не особо вслушивался в её болтовню, меня занимали совсем другие мысли, и места для радости в них не находилось. Ни один ангел не сомневается в Божественном промысле. Значит, если я сюда попал, то, несомненно, в этом есть Его воля. Никто не скажет мне, зачем Ему это было надо, каковы Его цели и как я могу оправдать возложенное на меня доверие Господа?

В учебке нам всегда вбивали в голову, что первое правило любого ангела – не рассуждать, а исполнять. И это отнюдь не значит, что мы бездумные рабы Его воли! Просто, в отличие от людей, ангелы при рождении воочию видят свет Создателя, и наша преданность ему естественна, как трепетание крыльев за плечами. Хотя крылья есть не у каждого ангельского чина…

В определённой мере мы обязаны этим людской фантазии, воспринимающей наше появление в любой точке мира исключительно как полёт. Но посланник Божий будет там, где Он этого захочет, в единый миг, не утрудив крыла и не запылив сандалий, исполняя то, что ему велено: передавая Благую весть, обрушивая огонь и серу, останавливая нож отца над горлом сына, поднимая Богоматерь на своих руках к престолу небесному!

Это делали мы, ангелы. И я один из многих. Не такой, как все, у меня проблемы с подчинением, то есть производственный брак в чистом виде. Но я верю, я чувствую, я знаю – Бог любит меня. Таким, каким Он меня создал. И более того, таким, каким мне должно стать по Его замыслу…

– Нам надо найти церковь, – решительно встал я.

– Тебе так срочно приспичило получить отпущение грехов? Моцарт, сейчас уже, наверное, часов двенадцать ночи, если поблизости и есть храмы, то они закрыты.

– Священники часто живут там же, где и служат. Понимаешь, на освящённой земле я смогу попытаться связаться с нашими и выяснить, что делать дальше. Я – ангел Девятого Легиона, и я должен был избавить Старый город от Тьмы.

– В одиночку?! – устало поморщилась Сильвия и прямо посмотрела мне в глаза. – Я видела, как ты дерёшься, но таких тварей там сотни. Если ещё не десятки сотен! Они убили моего отца, моего брата, а мой муж… Толстозадая, трусливая, подлая, вонючая свинья, он даже не открыл ворота, когда их убивали! Он запер меня, а сам пил и молился, молился и пил, пил, пил, пока не заблевал Евангелие и не уснул в своей же луже… Ненавижу!

– Человек слаб, не стоит его судить.

– А это ты мог бы попробовать сказать толпе перепуганных горожан, когда они нашли то, что осталось от отца и брата. – Девушка опустила голову, в её голосе не было слёз, но он был тих до звенящего шёпота. – Их сожгли, как сжигают трупы чумных и умерших от проказы. Я даже не могу прийти на их могилы. А неделю спустя до меня дошёл слух, что тварей кто-то убивает и утренняя стража видела тела вампиров до того, как солнце превратило их в пепел. Я начала искать, я отдала почти всё своё золото, но узнала лишь имя – Моцарт…

Это была моя ошибка. Бог не всегда хочет, чтобы деяния его ангельского воинства становились достоянием общественности. Я действительно избавил Будву от трёх кровососов. Тот, что был вторым, напал на женщину с ребёнком. Мне удалось спасти обоих, но мама от испуга упала в обморок, и я не мог оставить пятилетнюю кроху одну. Успокоил, рассмешил и, видимо случайно… назвал своё… но ведь даже не имя, а лишь презрительную кличку! Кто же знал, что всё вот так завертится?

– Пошли, ангел…

– Я постою.

– Как знаешь, – устало пожала плечами Сильвия. – Ночью всё-таки сильно дует от реки, и платье так и не высохло. Я продрогла до кишок, и мне надо хлебнуть добрую кружку чего-нибудь покрепче воды. Захочешь меня найти, я буду вон там…

Она махнула рукой налево – там, в конце улицы, сверкали яркие огни и играла музыка, наверняка таверна или кабак. Я кивнул ей. Когда стук её хлюпающих сапожек стих, молча обернулся лицом к высокому храму, издалека прочёл название «Иоанна Предтечи» и пошёл вперёд. Двери действительно были закрыты. Я остановился у порога и опустился на колени. Ангелов не учат молитвам, наше общение с Создателем иное, поэтому нужные слова мне было трудно подобрать с наскоку…