Сестра моя Ольга Комарова Ирина
– Вот именно. Категорически.
– А если я пообещаю близко к Наташе не подходить и даже не смотреть в ее сторону?
– Все равно. Лешка, я двадцать лет праздную твои дни рождения и знаю, на что мы все будем похожи. Понимаешь, я совершенно не хочу, чтобы Наташа видела меня в таком состоянии. Не-е, даже не уговаривай. Пока не протрезвею, я ей на глаза не покажусь.
– Ты можешь не пить, – немного подумав, предложил Алексей.
– На твоем дне рождения? Тогда проще сразу не оставаться. Кстати, тоже вариант.
– Никакой это не вариант. Сам подумай – без тебя, что за гулянка?
Ночью Алексей вышел на балкон – покурить. Курил он редко и, как сам выражался, «по случаю». В данный момент, случай имелся, причем самый неожиданный. Наташа.
«Наташа. Смешно и странно. Я не могу заснуть после знакомства с женщиной! Да что в ней такого особенного, в этой Наташе? Ну симпатичная, обаятельная, неглупая, ну и что? Таких на каждом углу по гривеннику за пучок! А в базарный день и по пятаку. Правильно, для Андрюхи она хороша, он всегда именно на таких, миленьких и скромненьких западал. Ха, тоже нашел достоинства – скромность и сдержанность! То есть, для жены это, конечно, хорошо. С этой точки зрения, Наташа, действительно, именно та женщина, которую Андрей так долго искал. А у меня лабораторные мышки интереса никогда не вызывали. Жениться я, слава богу, не собираюсь, а значит и женщины мне нужны совсем другого типа. Стиль, темперамент, страсть – вот что ценно! Например эта киска, которая сейчас сладко спит в моей постели – утомилась от трудов праведных. Вот она знает, что мужику нужно. Как же ее… Ритуля? Или Милочка? Нет, кажется у этой что-то такое, с претензией на иностранность. А, Нателла! Надо же, почти Наташа. А какие они, при этом, разные. С обоими только сегодня познакомился, но если Нателла – девочка, прямо скажем, без комплексов, то с Наташей правила игры совсем другие. Андрюшка которую уже неделю кругами вокруг нее ходит и облизывается? Ладно, положим, он известный тюфяк, его таланты в области общения с женщинами в микроскоп разглядывать нужно и лучше в электронный. Но я за первую встречу тоже не слишком многого добился. И дело вовсе не в Андрее, который крутился рядом, рожи страшные корчил, да кулак показывал, дело в ней, в Наташе. Не так это будет просто, подобраться к ней поближе.»
Алексей загасил окурок, бросил его вниз, но в комнату не вернулся. Стоял, облокотившись о перила и смотрел на темный двор.
День рождения прошел обычным для этого праздника порядком. Женщин Алексей, действительно, никогда не приглашал. Поэтому и стол был накрыт без всех этих дамских изысков – особой рецептуры салатиков, заливной рыбы, горячих блюд и прочего. Банка соленых огурцов, купленная у бабки на угловом базарчике, соленая капуста от ее соседки, пироги с капустой и с рыбой из ближайшей кулинарки, нарезанная крупными кусками копченая колбаса, да вареная картошка. По-мужски строго и убедительно. И насчет выпивки никакими комплексами ни именинник, ни его гости, так же не страдали – разведенный медицинский спирт устроил всех.
На самом деле, мероприятие прошло даже довольно чинно – по крайней мере, гонки на каталках по коридору приемного покоя, как в прошлом году, устраивать не стали. Но выпили крепко. Около половины десятого, Андрей начал ощущать какое-то смутное томление. Не здесь, не в этой прокуренной, набитой пьяными мужиками комнате ему следовало находиться. А вот где?
Подошел Лешка, уже в полубессознательном состоянии, держа в каждой руке по стакану со спиртом. Молча сунул один Андрею.
– Бм здрв, – пьяный Лешка, почему-то всегда пропускал гласные.
Чокнулись, выпили. Андрей сжевал кругляшок колбасы, Алексей предпочел уже надкушенный кем-то соленый огурчик. Потом он, все так же молча, налил по новой. Осторожно взял стаканы и, держась неестественно прямо, двинулся дальше.
Андрей поглядел ему вслед, потер виски.
«Нет, пора сматываться. Если я собираюсь сегодня добраться до дома, то надо уходить, пока еще что-то соображаю. О! Домой, вот куда мне нужно! Значит… значит… и что это значит? Черт побери, о чем это я? Ах да, домой! Ну так это проще простого! Только вот найти дверь… Зараза, где же дверь? Она точно была, я помню! Потому что… потому что если бы двери не было, то как бы мы все сюда попали?»
Проверив несколько шкафчиков, Андрей, наконец, распахнул дверь, за который простирался больничный коридор, бесконечный и безлюдный. На секунду его сковал ужас – казалось коридор уходит за горизонт. Он снова хотел потереть виски, но почувствовал, что в правой руке что-то есть. Оказалось – стакан. Когда и где Андрей успел подхватить его, он понятия не имел. Но этот стакан, наполовину полный (именно так: наполовину полный, а вовсе не наполовину пустой! Мы оптимисты!) живительной жидкостью, был словно дар богов, словно указание свыше.
– Идите, да обрящете! – не слишком внятно провозгласил Андрей, глотнул, для большей уверенности, и сделал первый, решительный шаг, по выложенному серым кафелем полу.
Наташа уже разобрала диван на ночь, когда в дверь резко, уверенно позвонили. Она посмотрела на часы – десять пятьдесят пять.
– Ты кого-то ждешь? – удивилась Дашка, выглянув из своей комнаты.
– В такое время? – пожав плечами Наташа пошла в коридор, заглянула в глазок. На ярко освещенной лестничной клетке, придерживаясь рукой за перила, стоял Андрей. – Господи, что еще случилось?
Она быстро отперла замок, отодвинула щеколду, сняла цепочку и распахнула дверь.
– Наконец-то! – блаженно улыбаясь, Андрей ввалился в квартиру. – Наконец-то я дома!
Он прошел в комнату, по пути чмокнув Наташу, куда-то около виска, задержался рядом со стулом: стянул с себя пиджак, очень аккуратно расправил, повесил мимо спинки и, не интересуясь больше его судьбой, направился к дивану.
– Андрей! – Наташа попыталась ухватить его за руку, но он, с неожиданной ловкостью, увернулся и рухнул на диван.
– Девочки, я вас люблю, – пробормотал он, закрывая глаза.
Даша, на цыпочках, подошла к нему, наклонилась, принюхалась…
– Ф-фу-у! Без соленого огурца к нему не подойдешь, – она подняла глаза, спросила осторожно, – тетечка, а ты уверена, что тебе так уж нужен этот алкоголик?
– Что ты хочешь услышать? – Наташа подняла пиджак с пола. – Что мне на него наплевать?
– Вообще-то, услышать хотелось бы правду. А то, что тебе на него наплевать… – не договорив, Дашка скорчила выразительную гримаску.
– Увы, то что врать тебе бесполезно, я усвоила еще десять лет назад. Детектор у тебя внутри, что ли?
– Ага, такой же как у тебя, – хихикнула девочка. – По наследству достался. Тетя Наташа, не уходи от ответа. Он тебе нужен?
Наташа раздраженно швырнула пиджак на стул, хотя секунду назад, честно собиралась повесить его на вешалку.
– Ну что ты ко мне прицепилась? Да, он мне не безразличен! И… и даже больше. Я знаю, что могу прожить без него, прекрасно прожить, но если представить, что вот сейчас он исчезнет и я никогда больше его не увижу… – она беспомощно развела руками.
– Значит, здорово зацепило, – Дашка смотрела на тетку с неожиданно взрослым сочувствием. – И что мы теперь будем делать?
– Прежде всего, открой форточку. А потом… надо попробовать раздеть его, что ли. Неудобно же так спать.
Соединенными усилиями, они кое-как стащили с Андрея одежду и Наташа укрыла его одеялом. Он промурлыкал что-то невнятно благодарственное, повернулся на бок и, совершенно по-детски подложив ладонь под щеку, засопел.
Дашка покачала головой:
– Никогда не думала, что мужики во сне такие трогательные. А знаешь, тетечка, вы с ним хорошая пара.
– Хочешь сказать, что я тоже трогательная во сне? – спросила Наташа уволакивая Дашку в ее комнату. – Раскладывай диван.
– Ну просто зайчик! – с энтузиазмом подтвердила та. – А ты что, сегодня со мной ляжешь?
– Не задавай дурацких вопросов. Я слишком устала.
Наташа действительно устала, но выспаться у нее не получилось. Дашка так брыкалась во сне, что даже на разложенном диване, Наташа была вынуждена всю ночь дремать на самом краешке.
«Впрочем, ерунда все это – ни диван, ни Дашка здесь ни при чем. Сама виновата. Ну спит мужчина в соседней комнате, ну и что? Это еще не повод, всю ночь прислушиваться к его дыханию. Ах, зачем он так сказал: „наконец-то я дома“! И как у него это прозвучало, по-настоящему. Словно он в самом деле пришел домой. И потом добавил, что любит нас. Нас, меня и Дашку. Не разделяя, не рассуждая, что она мне не дочь, а всего лишь племянница, а значит и нет никакой необходимости учитывать ее в планах на дальнейшую жизнь. Ну да, хороша будет наша дальнейшая жизнь, если он и вправду окажется алкоголиком! Вообще-то, я сейчас должна быть в бешенстве – ведь это полное свинство, ввалиться к нам в таком состоянии! И в данный момент, у меня должно быть одно желание – вышвырнуть этого алкаша из дома и больше никогда с ним не встречаться. Но… „Девочки, я люблю вас“ – как же приятно было это услышать. Конечно, к его словам надо относится с осторожностью, в конце концов, он был абсолютно. до полной невменяемости, пьян, когда говорил это. С другой стороны, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке, так ведь? А что, если Андрей вообще не понимал, что делает? Может, действительно думал, что пришел к себе домой? Правда, тогда непонятно, каких девочек он имел в виду?»
Раз уж нормального сна все равно не было, утром Наташа поднялась раньше обычного. Только поэтому, Дашка получила на завтрак жареную картошку, а не обычную вермишель. Очень довольная, она быстренько смолотила ее, поцеловала тетку в щеку и заявила:
– Раз ты была такой доброй, я тоже проявлю чуткость и смоюсь из дома.
– Куда? У тебя еще полчаса, по крайней мере, есть до школы.
– А я за Светкой зайду. Она вечно опаздывает, так пусть сегодня придет вовремя. А ты с дядей Андреем спокойно поговоришь, – вредная девчонка подмигнула, – наедине.
И она действительно, подхватила свою сумку и смылась. Наташа вовсе не была уверена, что благодарна за такую чуткость. С одной стороны, конечно, Андрею и без лишних свидетелей будет не по себе, но с другой-то стороны – бросить в такой момент родную тетю! Да ей, Наташе, может, вдвойне неловко! А что если Андрей решит, что она специально выставила Дашку пораньше, чтобы иметь возможность потребовать с него, так сказать «плату за предоставленный ночлег»? Только этого не хватало!
«Может, последовать Дашкиному примеру и тоже удрать? А что? Написать записку, чтобы оставил ключи у соседей и уйти. Подумаешь, приду на работу пораньше… ой, а Андрею ведь тоже, наверное, в больницу надо? Да, ничего не поделаешь, придется будить.»
Чтобы провести эту процедуру наиболее непринужденно и приятно для человека, который, по идее, должен сегодня утром страдать от похмелья, Наташа налила в высокий стакан яблочного сока собственного изготовления (рассол, конечно, был бы уместнее, но что же делать, если имеется только яблочный сок) и присела на край дивана.
– Андрей, пора вставать!
Он не шелохнулся. И как, интересно, его будить? Дернуть за ухо? Или за волосы? Ну да, а еще можно плеснуть на лицо сока из стакана. Наташа осторожно коснулась его плеча.
– Андрей, утро… – она не договорила. Андрей открыл глаза и посмотрел на нее ясным, совершенно осмысленным взглядом. На лице расплылась довольная улыбка, широкая ладонь поймала Наташины пальцы и прижала к щеке.
– Наташа.
В следующую секунду он побледнел и резко сел, едва не выбив из ее руки стакан. Улыбка испарилась, а нежность в глазах сменил откровенный ужас.
– Как я здесь?..
– Успокойся, – Наташе не слишком понравилась его реакция, может поэтому и голос прозвучал довольно сварливо. – Выпей сока.
Андрей машинально взял стакан, отхлебнул немного.
– Но ведь я у тебя дома?
– Я в курсе. Извини, что разбудила, но я не знаю, тебе наверное, на работу надо.
– На работу? – тупо переспросил он.
– Ну да. В больницу. Ты доктор, помнишь? Хирург.
– Но как я… – он потер лоб, заметил стакан в своей руке и в несколько глотков допил сок. – Почему я здесь?
– Хороший вопрос, – усмехнулась Наташа, – но боюсь, что у меня на него нет ответа. Честно, понятия не имею, почему ты явился ко мне.
– А когда я пришел?
– Около одиннадцати.
– И что… я что-нибудь сказал?
– Немного. Ты порадовал нас с Дашкой сообщением, что добрался до дома и завалился спать, – вторую сказанную им фразу, Наташа решила не упоминать. Как-то не укладывалась она в развитие сюжета.
– С Дашкой? А где она, кстати? – спросил Андрей.
– В школе, – сама не зная почему, Наташа вдруг решила быть терпеливой.
– Ага, – он поежился и виновато спросил: – Наташенька, а я ничего такого?.. Я себя прилично вел?
– Абсолютно, – сухо успокоила его Наташа. – Приличнее тебя могло быть только бревно.
– Но я не в этом смысле! – запротестовал Андрей. – Я просто боюсь, что нечаянно обидел тебя. Наташенька, я ничего такого не хотел, честное слово! Клянусь, я никогда… я вовсе не пьяница, это все Лешкин день рождения! Я не хотел чтобы ты меня таким видела, я домой шел, а ноги сами меня к тебе принесли! Наташенька, ты не обиделась на меня?
– Н-нет, – слегка запнувшись ответила Наташа. – Хотя, если честно…
– Что? – нервно спросил Андрей.
Наташа посмотрела на его расстроенное лицо и неожиданно рассмеялась:
– Ничего. Просто я очень не хочу, чтобы ты оказался алкоголиком.
– Наташенька, клянусь! – он прижал обе ладони к сердцу. – Ничего подобного! Никогда!
– Ладно, попробую поверить. А теперь, вставай.
– Но ты не обиделась? Ты, правда, на меня не сердишься?
– Не обиделась. И не сержусь, – снова улыбнулась она. – Только вставай, наконец, иначе не успеешь позавтракать.
– Позавтракать… – Андрей потянулся к ее руке.
Наташа испугалась. Судя по выражению его глаз, теперь, когда первое потрясение прошло и прощение получено, он вовсе не против того, чтобы воспользоваться ситуацией. «А ты, Наташенька? Ты что выбираешь? Завтрак или…» Она резко поднялась с дивана и скомандовала:
– Быстро вставай. А то оба на работу опоздаем.
Только сидя за столом и наблюдая, как погрустневший Андрей запихивает в себя картошку, Наташа пришла к выводу, что гораздо разумнее было бы послать завтрак к черту.
Глава седьмая
Доктор без стука вошел в небольшой, скромно обставленный кабинет и с отвращением взглянул на пару, якобы мягких стульев, стоящих у стены.
– Слушай, Шеф, у тебя что, денег нет офисный диванчик купить?
– А чем тебе стулья не хороши? – брюзгливо спросил хозяин кабинета и, открыв ящик стола, достал бутылку коньяка. – Будешь?
– А то! Голова после вчерашнего, как котел, – ответил Доктор. И, глядя, как из того же ящика появились две тридцатиграммовых рюмочки, добавил: – Да ты не жадничай, наливай в стакан. Это же не валерьянка, чтобы в твои рюмашки игрушечные капать.
– Но и не водяра, – хмуро возразил Шеф. – И вообще, если ты привык спирт стаканами хлестать, то это твое личное дело. А я предпочитаю рюмки.
Доктор огляделся, заметил на тумбочке поднос, на котором стоял графин и два стакана. Если в графине когда-то и была вода, то она давно высохла, оставив на стенках след из мутных полосок. Стаканы тоже не выглядели стерильными, но это Доктора не остановило. Он взял один и поставил его перед Шефом, громко стукнув донышком о столешницу.
– А я предпочитаю солидную посуду. Сюда налей, пожалуйста.
Шеф поджал губы, перелил сначала коньяк из рюмочки, потом добавил на два пальца из бутылки.
Доктор вздохнул:
– Ну ладно. В конце концов, я сюда не пьянствовать пришел, – сделал большой глоток, спокойно, словно воды отхлебнул, и спросил: – Так зачем ты меня вызвал? Случилось что? И где Семеныч?
– Присаживайся, – Шеф, в отличие от него, не торопился выпить. Понюхал рюмочку, смочил губы, облизнулся. – Какой разговор, когда ты передо мной маячишь?
Доктор снова бросил взгляд на стулья.
– Нет Шеф, я серьезно говорю. Я, конечно, все понимаю: привычка к экономии, трудное детство, игрушки прибитые к полу… Но разорись ты хоть на пару кресел, а то приличному человеку и сесть не на что.
– Погоди, приличный человек, когда сядем, тебе и эти стулья за царский трон покажутся.
– Та-ак, – вторым глотком Доктор опустошил свой стакан и снова поставил его на стол. – Ну-ка возобнови.
Шеф снова достал бутылку, которую успел убрать в ящик, налил немного, посмотрел, прищурившись, на уровень жидкости, добавил. Секунду подумав, кивнул и капнул еще несколько капель. В результате получилось точно, как в прошлый раз, на два пальца – как будто на стенке стакана имелась, одному ему видимая, отметка. Доктор терпеливо дождался конца всех этих манипуляций, потом забрал стакан и, отойдя к окну, присел на подоконник.
– Пока мы на свободе, – спокойно попросил он, – может, все-таки, расскажешь, что произошло?
– Семеныч за товаром уехал, – не совсем логично сообщил Шеф.
– Понятно, – кивнул Доктор. – А когда вернется?
– Дня через четыре, если все нормально будет. Черт, да не в нем дело! – Шеф сделал микроскопический глоток. – Не знаю, может мне и показалось… – он замолчал.
Доктор немного подождал продолжения, потом ухмыльнулся:
– Когда кажется, креститься надо.
– Идиотская поговорка, – дернул плечом Шеф. – Терпеть ее не могу. В общем, мне вчера показалось, что за мной следят.
– Даже так? – Доктор посмотрел на стакан и поставил его рядом, на подоконник. – И кто?
– Откуда мне знать? Рожа какая-то поганая, волосатая. Вчера утром выхожу из подъезда – он во дворе крутится. А вечером уже здесь, около фирмы, похожего видел.
– Похожего или того самого?
– Не успел разглядеть, он за угол стреканул. И потом, как ты думаешь, одну бороду от другой легко отличить? Мне все эти бомжи на одно лицо.
– А сегодня? Видел кого-нибудь?
– Нет, сегодня не видел. Но знаешь, все время такое ощущение, словно кто-то мне в затылок смотрит.
– Это еще ничего не значит, это нервы, – Доктор улыбнулся. – Мнительность. И вообще, ты ведешь очень нездоровый образ жизни. Коньяк вот… пора тебе, дружок, переходить на минералку, тепленькую и без газа. Острое, соленое, жирное, жареное, сладкое – все исключить.
– Ну да. Всю жизнь мечтал чем-нибудь вроде сырого пророщеного риса питаться.
– А что? Для организма очень полезно. Все шлаки сами выйдут, будешь чувствовать себя на восемнадцать лет.
– Слушай, Доктор, отстань, – обозлился Шеф. – Ты мне по делу скажи, что теперь?
– Теперь… черт, надо же как не вовремя Семеныча унесло!
– Он не на прогулку поехал.
– Да я понимаю. Прижухнуть бы надо на некоторое время. У нас на руках что-нибудь есть сейчас?
– Немного. Завтра, самое позднее, послезавтра, все раскидаем.
– Ну тогда, что ж. Предлагаю самое простое. Сбрасываем быстро весь криминал и ждем Семеныча. Без него мы все равно ничего решить не можем.
– Не по себе мне, – вздохнул Шеф.
– А ты как хотел, – коротко хохотнул Доктор. – чтобы и денежки и покой? Так не бывает. Ладно, несколько дней продержимся, а там Семеныч подъедет, разберется. А пока что, мы с тобой кто? Мы целиком и полностью законопослушные граждане! Если улик против нас не будет, то на том стоим и попробуй нас уцепи!
– Неужели ты совсем не боишься?
– Чего? Что меня арестуют? Нет, не боюсь. А знаешь почему?
– Почему?
– Потому что я умный и предусмотрительный. Мы ведь, доход делим поровну. Но твои накопления – это подкожный жир в четыре пальца толщиной, да больная печень. А у меня – счет в банке, причем не в нашем, а за достаточно далеким бугром. И паспорт, соответственно, заграничный, наготове лежит, во внутреннем кармане пиджака. Так что, в случае чего, мне все бросить и улепетнуть из страны – двух часов хватит. Сам видишь, деньги полученные, говоря шершавым языком милицейского протокола, в результате нашей преступной деятельности, я тратил не на красивую жизнь, не на жратву да на девок, а на обеспечение собственного будущего.
– Положим, ты тоже не монах, – съязвил Шеф. – И что-то я не замечал, чтобы ты сухую корочку грыз и родниковой водицей запивал. Коньячок вон, потребляешь.
– Корочку я, конечно, не грыз, – согласился Доктор. – Организм надо поддерживать более калорийными продуктами. Но в целом, пример неудачный. В данной ситуации, коньяк – это чистейшая халява, следовательно, грех не выпить. Кстати, плесни-ка мне еще немного.
В отношениях с женщинами, Алексей всегда предпочитал импровизацию.
– Поскольку наши киски – существа в целом непредсказуемые и лишенные всякой логики, – излагал он Андрею свою точку зрения, – то составлять в отношении них какие-то сложные долгосрочные планы просто нелепо. В сухом остатке мы получим бестолковую трату сил, времени и абсолютно неожиданный результат. Беда в том, что у них слишком сильно развито воображение. Сегодня она вся такая интеллектуальная и, прежде чем уложить ее в постель, я должен тащиться на поэтический вечер или в какую-нибудь, прости Господи, филармонию! Но завтра ей в голову ударяет сельская романтика и мы целый час носимся в парке босиком по травке, гукаясь между деревьями, прежде чем я завалю ее где-нибудь в кустах, в самом глухом углу. А послезавтра – полный финиш! Она, изволите видеть, тургеневская девушка, в натуре! И вдруг начинает охранять свою девственность, так что я вообще ухожу ни с чем.
– Что-то я не припомню такого, чтобы ты три дня подряд с одной киской встречался.
– Да одна или несколько, какая разница, – отмахивался Алексей. – Тут важен принцип: «Война план покажет»! Исключительно порыв, натиск и действия по обстоятельствам.
И к Наташе он приехал именно исходя из этого своего принципа, не имея даже представления, вернулась она с работы, или нет. Единственное, что знал точно – у Андрея сегодня дежурство. И дело не в том, что Алексей опасался его, хотя у приятеля и обнаружилась вдруг явная склонность изображать из себя Отелло. На глазах у Наташи Андрей сцены все равно устраивать не станет, а один на один, они уж как-нибудь разберутся. Просто – Алексей даже не сразу осознал это, не совсем привычное для себя ощущение – ему хотелось побыть с Наташей именно вдвоем, без посторонних глаз.
Поднялся на четвертый этаж, остановился перед выкрашенной половой коричневой краской дверью. Где-то совсем рядом, играла скрипка. Сначала Алексей подумал, что это радио, но мелодия вдруг сбилась, забуксовала и, после секундной паузы, пассаж повторился.
– А звукоизоляция здесь на уровне, – пробормотал Алексей. – В одной квартире несчастный ребенок мучается, а во всех остальных – соседи. Надо же, как Наташе не повезло.
Он нажал на кнопку звонка раз, и тут же, второй. Музыка смолкла. В коридоре послышался легкий топот босых ног и дверь открылась. Перед Алексеем стояла наташина племянница и в левой руке у нее были зажаты скрипка и смычок.
– Здрассте, – сказала девочка, узнав его. – А тети нет дома.
– Э-э… А-а… – как же зовут эту пигалицу? Андрей говорил, кажется… а, ладно! – Здравствуй, очень приятно снова увидеться. А когда твоя тетя вернется?
– Скоро. Она не предупреждала, что задержится, значит минут через двадцать, через полчаса. Вы ее подождете? – девочка сделала шаг назад, пропуская в коридор.
– Нет-нет, спасибо, – торопливо отказался Алексей. Не хватало еще полчаса сидеть и слушать, как юное дарование терзает скрипку. Да он этот визгливый инструмент и в руках лучших музыкантов мира с трудом переносит. – Я лучше на улице, на лавочке посижу. Погода прекрасная.
– Угу, – его отказ девочку не расстроил. Она просто приняла сообщение к сведению кивнула и закрыла дверь. Еще до того, как Алексей начал спускаться вниз, скрипка снова заиграла.
Наташа действительно, пришла скоро. Появилась во дворе, веселая, оживленная, поздоровалась с какими-то старухами, сидящими у соседнего подъезда, махнула рукой двум мамашам с колясками. Она едва не прошла мимо, но Алексей окликнул:
– Наташа!
– Алеша? Ты как здесь оказался?
– Да вот, случайно оказался в ваших краях. Дай, думаю, зайду.
– А-а, – казалось, она не знала, что сказать. – Ну… пошли к нам, наверное.
– А может погуляем? Погода хорошая – сколько она еще продержится? А хочешь, можем покататься – я сегодня на колесах, – Алексей кивнул в сторону своего «пассата». – Тем более у тебя там девочка занимается, мы ей мешать будем.
– Девочка? – Наташа посмотрела на него с недоумением.
– На скрипке играет. Я так понял, что это твоя племянница.
– Ах, Дашка! Да нет, мы ей не помешаем. И потом, у меня сумки, и ужин надо приготовить, и вообще… одним словом, пошли.
– По крайней мере, сумки мне отдай.
«Не совсем то, что хотелось бы, – думал Алексей, поднимаясь по ступенькам. – Вместо романтической прогулки вдвоем – приготовление ужина, да еще эта самая Дашка со своей скрипкой за стенкой! Ладно, посмотрим, может все будет не так плохо. А если повезет, то все-таки уговорю эту домохозяйку выйти, подышать свежим воздухом.»
Не удалось. Но пожалуй, это был единственный минус за вечер. Наташа не стала переодеваться, только повязала синенький капроновый фартучек с оборочками, отчего стала выглядеть еще милее. Она хлопотала на кухне: терла на крупной терке морковку, потом жарила ее, крошила вареные яйца, а Алексей, устроившись на табуретке и убрав ноги под стол, чтобы не мешать, болтал. Он рассказывал байки про больницу, вспоминал старые институтские розыгрыши и на ходу придумывал новые истории. Наташа слушала его с заметным удовольствием, смеялась и настроение Алексея улучшалась с каждой минутой. И даже назойливая скрипка оказалась вовсе не такой противной. Впрочем, Дашка довольно скоро высунула любопытный нос из комнаты и, оценив ситуацию, присоединилась к компании. Так что, следующий номер из своего репертуара, Алексей исполнил специально для нее.
– Это в анатомичке дело было. Самое, я вам скажу, девочки, жуткое место для начинающего медика. А никуда не денешься, практические занятия всем проходить надо. Некоторые, особо нервные, начинают туда заранее приходить, чтобы постепенно, понемножку к трупам привыкать. Знаете, так: сегодня зашел, зажмурился, принюхался; завтра один глаз открыл, посмотрел; послезавтра второй. А была у нас в группе девчонка, Аллочка: очень красивая, но немного, на этот счет, слабовата. И вроде она совсем уж притерпелась – от дверей трупы довольно храбро разглядывала, но никак не могла себя заставить поближе подойти. А практическое занятие уже через пару дней! Она говорит: «Ребята, помогите! Мне бы хоть раз себя пересилить, а потом легче будет. Заставьте меня, хоть за шиворот к этому покойнику подтащите!» Ну пришли мы туда целой компанией. Окружили ее, подпихнули к столу – вот он твой покойник, смотри. Аллочка хоть и побледнела слегка, но ничего, в компании, действительно, не так страшно. Постояла, посмотрела, вроде даже успокоилась. «А что, – говорит, – если в этом все практическое занятие и состоит, вот так у трупа постоять, то это я теперь без проблем. Смогу.» А за ней тогда сразу двое наших парней ухаживали: Валька Лемешев и Сашка Григорук. Валька – он из нас всех особо опытный был, даже в морге подрабатывал. И естественно, не мог удержаться и перед Аллочкой не выпендриться. «Нет, – объясняет, – на занятии просто рядом с мертвым телом постоять, этого маловато будет. А надо еще по этому телу указкой водить и органы, на которые показываешь, называть.» Одним словом – полная демонстрация трупа. Тут наша Аллочка опять бледнеет и начинает шептать, что в жизни она ничего подобного делать не станет. Валька, весь из себя благородный рыцарь, ее, конечно, успокаивает: и покойник, мол простынкой прикрыт, и указка сразу уверенности придает, и коллектив вокруг тебя сплоченный, поддержит. А потом предлагает показать, как это все правильно надо делать. «Сейчас, – говорит, – я только сбегаю, указку поищу!» Ну скажи, Дашка, разве можно было такой случай упустить?
– Никак нельзя, – подтвердила девочка, энергично тряхнув головой. – А что вы придумали?
– Да мы даже и не придумывали ничего, все само собой вышло. Сашка схватил простынку – они там на специальном столике стопочкой сложены и взгромоздился на свободную каталку. Мы его этой простыночкой укутали хорошенько, а сами встали вокруг, с умными мордами: вроде как ждем, когда Валька свою демонстрацию начнет. А он возвращается без указки – не нашел. «Ладно, – говорит, – я и так все покажу». И начинает, со всей полагающейся по ходу дела латынью, от пальцев ног, своим собственным пальцем по трупу, то есть по Сашке, водить. Мы от смеха давимся, но терпим, надо же до конца досмотреть, чем кончится. Аллочка тоже, даром что парень для нее старается, вместо того, чтобы предупредить его, поближе придвинулась, глазками хлопает, головой кивает, зараза такая. А Валька, тем временем, уже к голове подбирается, к нижней челюсти. Нам-то идиотам, в голову никому не пришло, что Сашка под своей простыней не знает – никакая это не указка по нему елозит, а Валькин палец. И как только он оказался в пределах досягаемости, Сашка рот открыл и в этот палец зубами вцепился.
– Ой! – взвизгнула Дашка.
– То-то и оно, что «ой!». Он думал дерево или пластик в зубах сожмет, а тут вдруг что-то мягкое. Сашка заорал и, с перепугу, с каталки брякнулся.
– А второй? Тот, которого укусили?
– Валька? Нет, он орать не стал. Он тихонько так, без единого звука, посинел и в обморок. Хорошо, в анатомичке всегда запас нашатыря. Мы его всего минут за сорок в чувство привели, – Алексей нахмурился. словно вспоминая давние события, потом добавил меланхолично: – Правда он потом еще года два немного заикался. И все его чувства к Аллочке, как-то сразу испарились. Точнее, он с тех пор даже смотреть не мог в ее сторону.
– Дядя Леша! – сквозь смех простонала Даша. – Неужели это все правда?
– Нет, конечно, – улыбнулся очень довольный эффектом Алексей. – Фольклор. Старинный студенческий прикол в чистом виде. Говорят, подобные байки на медицинских факультетах еще до революции рассказывали.
Под разговор, Наташа объявила ужин и, как само собой разумеющееся, поставила тарелку и перед Алексеем.
– О, морковочка! – обрадовалась Дашка. И взглянув на Алексея, с недоумением разглядывающего оранжевого цвета горку с вкраплениями бело-желтого, пояснила: – Тушеная морковка с яйцом. Вкуснотища! Никогда не пробовали?
– Н-нет, – чуть ли не впервые в жизни, Алексей смутился. Надо же так вляпаться! И есть эту штуку неохота и не есть невозможно. Боясь поднять глаза на Наташу, он осторожно ковырнул вилкой, подцепил немного и положил в рот. – Хм, а действительно не так… то есть, очень вкусно.
Он едва не сказал: «не так гадко, как выглядит», но вовремя спохватился. Нет, это действительно было неплохо, но морковка, даже хорошо приготовленная, остается морковкой. И нормальному мужику, считать это полноценным ужином довольно трудно.
– А я что говорю! – с энтузиазмом подтвердила Дашка. – Наша с тетечкой любимая еда.
В десятом часу вечера, Наташа, проявив упорство, все-таки выставила его. Заперев на ночь дверь, вернулась в комнату и устало опустилась на диван.
– Ф-фу-у. Хороший он человек, но говорливый очень.
– Тетечка, а ты пользуешься успехом! – Дашка все еще посмеивалась – остаточные явления после целого вечера общения с Алексеем. – Дядя Андрей, дядя Леша… просто ярмарка поклонников.
– Да уж, ярмарка. А тебе кто из них больше нравится?
– Оба. Дядя Леша – прикольный. А с дядей Андреем не так весело, зато он… не знаю, как сказать. Основательный, что ли? В общем, хорошо, что не мне надо между ними выбирать.
– А ты считаешь, мне обязательно надо выбирать?
– Так все равно, придется. Сама не захочешь, они тебя заставят. Хотя что-то мне подсказывает, тетечка, – девочка потянулась и зевнула, – что ты давно уже выбрала!
А Алексей кружил на своем «пассате» по ночному городу. Прошедший вечер оставил странное ощущение. Все прошло не так, как он задумал, не так, как привык. Вместо дискотеки с танцами – тихие домашние посиделки с разговорами, вместо еды – морковка. И он, практически ни на секунду, не смог остаться с Наташей наедине. Даже когда уходил, Дашка тоже выскочила в коридор, проводить. Так что не только потискать Наташу по тихой не удалось, но даже поцеловать на прощание не вышло. Чмокнуть в щечку, без проявления чувств, чисто по-дружески – это не поцелуй.
Одним словом: «Нет, ребята, все не так, все не так, как надо!» Почему же тогда, так хорошо было? Почему так не хотелось уходить? Смешно, но Наташе его чуть ли не выталкивать пришлось! Неужели Андрюха прав? Что он там говорил, насчет того, что с кисками спят, а женятся на таких, как Наташа? Да, теперь, кажется, он начинает понимать. И почему он раньше считал женщин старше двадцати пяти старыми занудами? Глупость какая! Ладно, про женитьбу никто не говорит, но вообще-то, если честно, то киски уже поднадоели. Он тоже, в конце концов не мальчик и это даже приятно будет – постоянная женщина в доме. Взрослая, умная, самостоятельная. Красивая. И племянница у нее славная девчонка. На скрипке, правда играет, но и к этому можно привыкнуть.
Черт, что-то он очень уж далеко заходит. А как же Андрей? С другой стороны, что Андрей? Решать все равно не ему, а Наташе. И если она выберет именно его… Да нет, глупости, с чего вдруг. Не было еще такого, чтобы женщина на Андрея глаз положила, когда он, Алексей рядом. Будет, конечно неприятно, неловко и Андрюшка не простит, но ничего. Наташа того стоит.
Глава восьмая
Наташа не стала ничего говорить племяннице о неожиданном визите отца. Тем более, что Игорь больше не появлялся. День шел за днем, и Наташа даже стала надеяться, что он снова пропал на двенадцать лет. Зря надеялась. Он пришел, когда Даша была дома одна и, честно выполняя данное Наташе обещание, занималась. Звонку она обрадовалась – честность честностью, но когда появляется благовидный предлог прервать работу, грех им не воспользоваться. Не взглянув в глазок (Наташа неоднократно ругала ее за эту привычку, и историями всякими страшными пугала – все бесполезно), открыла дверь, посмотрела с интересом на красивого незнакомого мужчину:
– Вам кого?
Казалось, он сильно волновался. По крайней мере, ответил с заметным усилием:
– Даша… Дашенька, я к тебе.
– Правда? – девочка удивилась. Взрослый человек, зачем это она ему вдруг понадобилась? Чей-нибудь отец? Вроде бы всех родителей своих подружек она знает. Или это из школы? Она спохватилась, что все еще держит мужчину на лестничной площадке и торопливо пригласила: – Да вы заходите, пожалуйста.
Игорь переступил через порог, закрыл за собой дверь и остановился, разглядывая дочь. Она оказалась старше, чем он ожидал. И выше. И не очень похожа на Олю – так, есть что-то общее. Овал лица такой же, как у матери и, пожалуй, форма губ. А вот глаза его, Игоря, это несомненно.
– Простите, вы что-то хотели? – Даше первой надоело молча рассматривать гостя.
– Д-да, конечно. Даша, понимаешь… – а это оказалось гораздо труднее, чем он думал. Казалось бы, чего тут сложного? Говоришь: «Я твой отец», отдаешь конфеты… ах, да, конфеты! Он неловко протянул большую коробку. – Вот, это тебе.
– Спаси-ибо, – протянула Даша, принимая коробку. Этот человек вел себя настолько странно, что мог быть одним единственным на свете. Она напряглась и развернула плечи. Когда-то, много лет назад, она мечтала увидеть своего отца. Но это время давно прошло. Даша искренне считала, что уже выросла, стала взрослой и самостоятельной. И ей вполне хватало любящей тети – никакие отцы уже не требовались.
– Дашенька, – мужчина попытался улыбнуться. – Вот ведь как получается, Дашенька… я твой папа.
Слово было сказано, а ничего в мире не изменилось. Даша не вскрикнула, не замахала руками, не бросилась ему на шею. Стояла спокойно и продолжала смотреть на него.
– Ты что же… ничего мне не скажешь?
– А что тут можно сказать? – девочка пожала плечами. – Вам лучше знать.
«Неужели эта стерва-Наташка добилась своего? Неужели она правда сумела воспитать девочку в ненависти к родному отцу?»
От этой мысли у Игоря перехватило горло. Разом осипшим голосом, он спросил:
– Дашенька, ты меня ненавидишь?
– Да нет, – не раздумывая ответила она. И тут же добавила честно: – А вот тетечке не понравится, что вы пришли.
Читать бесплатно другие книги:
