Сестра моя Ольга Комарова Ирина
– Ты называешь ее тетей? – зачем-то спросил Игорь.
– А как же еще?
– Мало ли. Она могла научить тебя звать ее мамой.
– Мама умерла, – спокойно напомнила ему Даша.
– Да, конечно, но я… Дашенька, да не смотри ты на меня так, словно я совершенно чужой человек!
Она удивилась:
– Но вы ведь и есть совершенно чужой человек. Я вас не знаю.
– Я твой отец!
– То есть, я должна, что-то к вам чувствовать? С точки зрения биологии? – Дашка склонила голову на бок, прикрыла глаза, словно вслушиваясь в то, что происходит у нее внутри, потом развела руками. – Извините. Наверное, я просто не знаю, что при этом положено ощущать.
– Ничего, – Игорь наконец сумел сглотнуть горький комок в горле. – Ничего. Девочка моя, я признаю, что совершил ошибку, страшную ошибку, чудовищную. И поверь, я от этого пострадал больше всех. Но я смогу все исправить. Теперь мы будем часто видеться, я буду…
За его спиной звякнул ключ, поворачиваясь в замке и дверь открылась.
– Дашка, ты дома?! Возьми у меня картошку.
Игорь обернулся и Наташа уронила сумку. Несколько картофелин покатилось по полу, но никто не обратил на них внимания.
– Да что же это такое! Опять ты! Ну что тебя, метлой гнать надо, слов не понимаешь?
– Я пришел не к тебе, а к своей дочери. И ты не можешь запретить мне с ней видеться.
– Мало ли, что не могу! Убирайся отсюда, – Наташа заметила коробку, которую Даша все еще держала в руках, выхватила ее и швырнула Игорю. – Забирай свои поганые конфеты и чтоб ни я, ни Дашка, тебя больше не видели! Все, уходи! – она ткнула пальцем в сторону двери.
– Ничего подобного, – зло прошипел он и снова сунул коробку побледневшей, вжавшейся в стену Дашке. – Кто ты такая? Ты – всего лишь тетка! Да, ты вырастила ее воспитала, спасибо тебе большое, но теперь девочке нужен отец! Ну подумай сама, что ты можешь ей дать, какую жизнь? – Игорь сделал три больших шага и распахнул дверь в комнату. – Вот это? Ободранные шкафы продавленный диван? В какой школе она учится, в ближайшей к дому? В чем она ходит, в самовязе? Ты хоть представляешь мои возможности?
– А что, ты внебрачный сын Абрамовича с Березовским? – сверкнула глазами Наташа.
– Ну да, ты всегда была очень остроумной. А то что… – он заметил открытый скрипичный футляр на столе и спросил: – Даша играет на скрипке?
– Как видишь, кое-что, я все-таки, смогла ей дать, – ядовито заметила Наташа.
– Вот именно: кое-что. А девочке нужен приличный инструмент – наверняка ведь у нее фабричная поделка. И педагог, надо срочно переводиться к настоящему педагогу. Я разберусь, узнаю, кто у нас сейчас лучший.
Наташа молчала. Ей стало по-настоящему страшно. Скрипка, действительно, была, как вздыхала сама Дашка, «производства мебельной фабрики» и купить что-то более приличное, в ближайшие тридцать лет представлялось маловероятным. То есть они, конечно, копили, откладывали деньги… Но когда вот так, вдруг, появляется папочка, который взмахнув волшебной палочкой, может вручить Дашке и скрипку, и любые ноты, и наряды, и деньги на карманные расходы…
Зато обрела дар речи Даша:
– У меня хорошая учительница, – хмуро заявила она.
– Дашенька, милая, ты ничего не понимаешь в жизни. В наше время быть хорошим учителем мало, надо иметь связи в Москве. Иначе ты там никуда не поступишь. А раз уж у тебя есть способности, то надо поступать в столичное музыкальное училище. Ты сейчас в каком классе учишься?
– В восьмом.
– Прекрасно, значит время еще есть. За год мы из тебя мировую звезду сделаем, Ванессу Мэй!
У Наташи перед глазами поплыли красные круги.
– Игорь, – сказала она глухо, – замолчи. И уходи, немедленно, а то я за себя не ручаюсь.
Он осекся на полуслове, вгляделся в ее побледневшее лицо и неожиданно ухмыльнулся:
– Что, не любишь проигрывать? Да ты не расстраивайся так, я же не говорю, что заберу Дашу у тебя. Хотя, если подумать, может и разумнее будет…
– Вы бы, действительно, ушли, – теперь его перебила Даша. – Хватит вам тетечку расстраивать.
– Уйти? Ну ладно, Дашенька, если ты так считаешь. Хотя, жаль, конечно. Я думал, посидим, чайку попьем. Мы ведь, одна семья, все-таки. А ты, Наталья, не психуй. Надо же понимать, что жизнь идет, все меняется.
– Да идите же вы, – Даша, уже не стесняясь, тащила его к дверям.
– Ну хорошо, хорошо, ухожу. Пусть пока привыкает. Дашенька, я на днях загляну, проедемся с тобой по магазинам, прикупим кое-чего по мелочи. А то ходишь, как оборванка, просто стыдно…
– Хорошо, хорошо, – не слушая, что он говорит, кивала Даша. Наконец она вытолкала его на лестничную площадку и захлопнула дверь. – Уф-ф-ф! Тетечка! Тетечка, ты куда подевалась?
Наташа скорчилась на диване, закрыв руками лицо. Девочка тоже забралась на диван с ногами, обняла ее.
– Ну все, тетечка, он ушел, нет его уже, ну успокойся!
– Он вернется, – плечи Наташи вздрагивали.
– Ну вернется, большое дело, – Дашка старалась говорить как можно беззаботнее. – Значит опять уйдет. Тетечка, ты что плачешь? Ну вот, нашла из-за чего!
Наташа опустила руки – щеки ее действительно были мокрыми – и всхлипнула с отчаянием:
– Дашка, прости меня. Я оказалась бездарной и бестолковой. Я старалась, видит Бог, изо всех сил старалась, но у тебя никогда не было того, что имели все подружки. Я даже куклу эту паршивую, подделку под Барби, так и не смогла тогда тебе купить. А ты о ней мечтала, я знаю… – она подавила рыдание и снова уткнулась лицом в ладони.
– Тетечка, – Дашка тоже начала хлюпать носом, – ну зачем ты? Вспоминаешь всякие глупости! Это же в первом классе было, мало ли о чем я тогда мечтала! Да мне сто лет не нужна эта дурацкая Барби! Ну тетя, перестань. Давай, пойдем, чаю попьем. Я есть хочу, тетечка!
Но Наташа перестала реагировать даже на самые жалобные призывы. Сидела, еле заметно покачиваясь, и захлебывалась слезами. Через полчаса бесплодных попыток растормошить тетку, Даша бросилась к телефону. Андрей ответил сразу.
– Слушаю.
– Дядя Андрей, – зашептала девочка, осторожно оглядываясь на безучастную Наташу. – Вы не можете сейчас приехать?
– Сейчас? Вообще-то, у меня дежурство заканчивается, так что я, всяко, через пару часиков собирался к вам заглянуть.
– Через пару часиков?! – с таким неподдельным ужасом спросила Даша, что Андрей сразу встревожился:
– Господи, что у вас случилось?
– Тетечка плачет. Сегодня приходил один, говорит, что он мой отец. А тетечка теперь не разговаривает, не ест, только плачет.
Хотя Даша не слишком внятно изложила ситуацию, Андрей все понял:
– Ах вот оно в чем дело. Ладно, постараюсь вырваться побыстрее. Жди.
Он, действительно, сумел приехать минут через сорок. Дашка, которая караулила его, сидя на подоконнике и глядя во двор, открыла дверь, не дожидаясь звонка. Андрей вошел, посмотрел на испуганную девочку и весело потер руки.
– Ну-с, где у нас больной? – спросил он бодрым голосом, каким разговаривают артисты, изображая докторов в музыкальных комедиях.
Дашка облегченно вздохнула:
– Там у нас больной! – вцепилась в руку Андрея и потащила его в комнату.
– По-нят-нень-ко, – Андрей бросил беглый взгляд Наташу, которая даже не подняла головы при его появлении. – Нечто подобное уже приходилось наблюдать. Хотя, надо признать, в более легкой форме.
Он подошел к шкафу, открыл правую дверцу и уверенно выдернул знакомое одеяло. Подмигнул изумленной Дашке:
– А ну-ка, помогай. Сначала мы ее хорошенечко укутаем, чтобы согрелась. И напоим чем-нибудь горячим.
– А потом?
– Потом начнем говорить ей гадости, чтобы в чувство пришла. Если не поможет, надаем оплеух.
– Как это, оплеух? – Даша от неожиданности уронила свой край одеяла.
– Обыкновенно: с размаху, да по щекам. Живительнейшее средство, запомни на будущее. Кстати, Наташка, я тебе уже говорил, кажется, что терпеть не могу истеричек?
Наташа слабо шевельнулась, но не ответила.
– Продолжаем разговор. Дашка, пока я буду выводить эту симулянтку на чистую воду, иди на кухню и сделай чайку… хотя нет, вашим чаем, только крыс травить. Слушай, а алкогольная продукция у вас в доме водится?
– Алкогольная? Да, есть! Коньячный напиток.
– Это еще что такое?
– Коньячный напиток, – пожала плечами девочка. – На нем так написано. Мы когда на мой прошлый день рождения торт попробовали испечь, им коржи пропитывали.
– Да? Ну тащи, посмотрим, что это такое, – мягко, но непреклонно преодолевая слабое сопротивление, он отвел руки от лица Наташи и, взглянув на нее, нарочито содрогнулся. – Дашка, еще носовой платок захвати! А лучше, полотенце! Тут твоя тетушка так физиономию в слезах и соплях вымазала, что платком не обойдешься, полотенцем оттирать придется.
– Неправда, – Наташа икнула и провела, на всякий случай, ладонью под носом. Добавила уже тверже: – Нет у меня никаких соплей.
– О, вот мы и заговорили! – обрадовался Андрей. – Значит, лечебные процедуры действуют. Сейчас мы еще малую толику… – он отвинтил пробку у принесенной Дашей бутылки, понюхал горлышко и скривился. – Ну и дрянь! Говоришь, вы этой вонючкой торты портите?
– Он когда постоит ночь, то запах выветривается, – вступилась девочка за коньячный напиток. – А вкус остается.
– Ну-ну, поверим на слово. А где стаканы? Тащи-ка парочку граненых.
Вообще-то, насчет граненых стаканов он пошутил, но девочка поняла его буквально. Мухой слетала на кухню, протянула два стакана.
– А вы что, тоже пить будете?
– Конечно. Разве твоя тетя алкоголик, чтобы в одну морду пьянствовать? – Андрей аккуратно плеснул в оба стакана, пояснил внимательно наблюдающей Дашке: – Медицинская доза.
– А мне медицинскую? – обнахалилась она, за что и получила два грозных взгляда. Нахмуренные брови Андрея девчонка проигнорировала, а Наташиной суровости, только обрадовалась. – Ой, тетечка, ты и правда в себя приходишь!
Медицинская доза завершила процесс приведения Наташи в чувство. Она вылезла из-под одеяла и почувствовала потребность немедленно высказать все, что думает об Игоре. Андрей согласился выслушать ее, но выставил встречное условие – что его покормят.
– Не знаю, как вы, девушки, но у меня уже живот к спине клеится!
Тем не менее, он не позволил Наташе накрывать на стол: усадил на табуретку, а сам пристроился рядом обнимая ее за плечи. Наташа не протестовала – несмотря на некоторое неудобство, тяжелая мужская рука на плече действовала успокаивающе. Дашка быстренько разогрела тушеную капусту, разложила по тарелкам, нарезала хлеб и тоже села за стол. Андрей без восторга посмотрел на поданный ужин. Он хотел было намекнуть, что неплохо бы и кусок мяса в доме держать, так, на всякий случай, но во время прикусил язык. В свете последних событий, упоминание, даже в шутку, что Наташа не может обеспечить племяннице полноценного питания, вполне могло спровоцировать новый виток истерики. Поэтому, постаравшись изобразить полное удовлетворение, он выпустил Наташу, придвинул поближе тарелку со щедрой порцией капусты и взялся за вилку.
– А я бы, пожалуй, приняла еще одну медицинскую дозу, – глядя в потолок, намекнула Наташа.
– Ты уверена? – Андрей с сомнением посмотрел на нее. – Стресс ты уже сняла…
– А теперь хочу сбросить остатки, – перебила она его с нервным смешком. – Да не бойся ты, наливай. Тридцать капель мне не повредят.
– Ну ладно, – он снова отмерял в стаканы пахучую жидкость. – Твое здоровье!
– Твое здоровье, – она залпом выпила, зажмурилась на секунду, потом посмотрела на Андрея блестящими глазами и улыбнулась.
У него перехватило дыхание. Она что, вообще не понимает, что делает? Или наоборот, слишком хорошо понимает?
– Ты что не пьешь, Андрей? Догоняй!
– А? Ах да, конечно, – он хватанул свою порцию, не чувствуя ни вкуса, ни запаха, и уставился на нее. – Наташа?
– Да, – снова улыбнулась она.
Пальцы Андрея задрожали, вилка громко звякнула о край тарелки.
– Наташа…
Разумеется, Дашка, милое дитя, выбрало именно этот момент, чтобы вступить в беседу.
– Дядя Андрей, – она довольно бесцеремонно подергала его за рукав, – А давайте, вы сегодня у нас переночуете? А то вдруг тете опять плохо станет?
– Ну, насколько это зависит от меня… – голос плохо повиновался и Андрею пришлось откашляться. Ясно, что Дашка всего лишь хочет иметь его под рукой, на всякий случай. Черт, в любом случае, отказаться от неожиданного предложения было выше его сил. – Наташа, ты что скажешь? – если она считает нужным, пусть прогоняет, а сам он теперь не уйдет, вот так!
– Боюсь, что у нас просто выхода другого нет, – скромно потупилась Наташа. – На дворе почти ночь уже, а ты выпил, значит за руль нельзя. Не пешком же тебе домой топать.
Она на секунду приподняла ресницы и полыхнула таким огнем, что только присутствие ничего не замечающей Дашки удержало Андрея на месте. Он с отчаянием посмотрел на Наташу и спросил:
– Тогда, может, будем укладываться? Давно спать пора.
– Давно, – согласилась Наташа и снова обожгла его взглядом.
– Да ладно вам, одиннадцати еще нет! – вмешалась Даша. – Сейчас посидим, телевизор посмотрим. На НТВ как раз кино начинается…
– Никакого телевизора! – строго возразила Наташа и Андрей, с облегчением, перевел дыхание. – И так весь режим себе сбила.
– Но тетечка, честное слово, я завтра утром без звука встану, по первому слову!
– Дашка, не спорь. Андрей устал и у меня голова болит, а завтра всем на работу. Так что, бегом, раскладывай свой диван – я с тобой лягу. Андрей, а ты в зале, хорошо?
– Хорошо, – кивнул он. Господи, да какая разница: в зале, на кухне, на коврике у двери! Главное – Наташа! В эту минуту, сегодня ночью, всегда, до конца жизни – только она!
Пока Даша возилась с диваном в своей спальне, Наташа приготовила постель для Андрея.
– Вот, устраивайся. Собственно, ты здесь уже ночевал однажды.
Не отвечая, он поймал ее за руку, притянул к себе, поцеловал.
– Тетечка, все готово!
Андрей едва слышно застонал и разомкнул руки. Наташа быстро коснулась губами его щеки, и прошептала:
– Как только Дашка уснет!
Свет погасили сразу, никаких фокусов с чтением в постели, перед сном, Наташа, слава Богу, не допустила. Андрей лежал в темноте, закинув руки за голову, и ждал. Прошел час, второй, третий. Циферблата часов, висящих на стене напротив дивана, не было видно, но Андрей не сомневался, что скоро рассвет. Неужели Наташа решила просто поразвлечься за его счет? Нет, не может быть. Она бы никогда не стала его вот так, вульгарно обманывать. Может он сам чего-то не понял? Принял желаемое, за действительное? Не выдержав, Андрей осторожно, чтобы старый диван не заскрипел, поднялся и подошел к окну. Фонари над подъездами не горели и в доме напротив светилось одно единственное окно, отчего темнота на улице казалось еще более плотной, почти осязаемой. М-да, похоже до утра еще есть время.
Он прошелся по комнате, остановился перед часами, всмотрелся. Что за ерунда? Пятнадцати минут не прошло? Это какая-то ошибка. Андрей присел в кресло и честно прождал еще часа полтора, потом снова сверился с циферблатом. Большая стрелка за это время, словно издеваясь, переползла всего на три деления. Черт бы побрал дядюшку Эйнштейна, вместе с его теорией относительности!
Из соседней комнаты послышался слабый шорох. В следующую секунду, Андрей уже был у двери. Навстречу бесшумно выскользнула Наташа и тут же оказалась в его руках.
– Наташка, – он прижался щекой к ее волосам, потом несколько раз, быстро, не слишком придирчиво выбирая место, поцеловал – в висок, в щеку, в нос, в подбородок. – Ну что же так долго, я извелся весь…
– Дашка никак не могла угомониться, – она отвечала на его торопливые поцелуи с не меньшим пылом, поэтому голос звучал прерывисто. – Я сама извелась!
– Наташа, – кажется, уже нельзя было обнять ее крепче, но вопреки физическим законам, у Андрея это получилось. – Наташенька, я люблю тебя, милая моя, родная…
Дашка мирно спала в своей комнате, а они лежали, тесно прижавшись друг другу, и шептались.
– Нет, я не понял, что это за ответ: «куда торопиться»? Ты согласилась выйти за меня замуж, или нет?
– Андрюша, ну что ты в самом деле! Разве можно так вот сразу, с бухты-барахты и замуж? Нам с тобой не по семнадцать лет. Надо получше узнать друг друга, чтобы не было никаких сомнений…
– Ты что, считаешь, что плохо меня знаешь? Я, например, тебя знаю прекрасно! И с полной уверенностью заявляю, что ты восхитительна!
– Да я же не об этом! Я про то, что еще неизвестно, подойдем ли мы друг другу?
– То есть, как это неизвестно? – Андрей даже приподнялся на локте, нависая над ней темной тенью. – Хочешь сказать, что у тебя остались сомнения? Ладно, сейчас мы их быстренько развеем.
– Андрюшка, прекрати! – обхватив его руками за шею, Наташа заставила Андрея снова лечь рядом. – Мы же о серьезных вещах говорим.
– А по-моему, то что мы делаем, не менее серьезно, – хихикнул он. – Нет, правда, Наташка, какие тут могут быть разговоры? Да на всей земле нет двух людей, более подходящих, чем мы с тобой! И Дашке я нравлюсь. Ну честное слово, не понимаю, чего ты боишься?
– Да я сама не понимаю. Просто я никогда не была замужем, вот и страшно.
– Боишься, что я не оправдаю твоих ожиданий? Или, что ты не оправдаешь моих?
– А мы оба вместе, Дашкиных, – теперь захихикала Наташа. – Наверное всего вместе боюсь, понемножку. Знаешь, девчонки на работе про своих мужей всякое рассказывают. А я, кстати, тоже вовсе не подарок. Ты меня еще не видел во всей красе.
– Это ты мне после сегодняшнего говоришь? Сердце мое, просто не представляю, что такое ты можешь отмочить, чтобы это представление переплюнуть.
– Боже, – она уткнулась лицом ему в плечо. – Это было отвратительно.
– Ага, – легко согласился Андрей. – И имей в виду, ничего подобного в дальнейшем я не потерплю. Такие сцены будят во мне зверя, я становлюсь страшен, – он нежно поцеловал Наташу в макушку, – и неуправляем.
– Андрюша, а если мы поженимся, ты здесь будешь жить?
– Ну-у, это от тебя зависит, – осторожно ответил он. – У меня однокомнатная квартира, так что мы можем обменять наши две на вполне приличную трехкомнатную.
– Трехкомнатная, – Наташа перевернулась на спину, мечтательно посмотрела в потолок. – Спальня Дашке, спальня нам и общий зал. Но сколько всегда суеты с этими обменами!
– Можно ничего не менять. Поживем пока здесь, все вместе, а мою квартиру можно сдавать.
– Пока?
– Дашке четырнадцать, – пояснил он. – Еще четыре-пять лет и она вполне может выскочить замуж. И тут готовая квартира очень ко времени придется.
– Ой, Андрюша! На сколько же лет вперед ты думаешь!
– На всю жизнь, – улыбнулся он.
Глава девятая
Едва ли не впервые за время работы в фирме, Наташа опоздала. Смешно, но они c Андреем никак не могли расстаться. Дашка, проявив неописуемую тактичность, ушла на полчаса раньше времени, снова упомянув про Светку, которая сегодня попадет в школу вовремя. Только взяла, предварительно, с Андрея слово, что вечером он обязательно вернется и опять с ночевкой. Он пообещал, оговорив, что заскочит домой, переодеться.
– Тогда уж и вещи с собой захватите, – предложила девочка, отведя глаза в сторону.
– Вещи?
– Ну, мало ли. Одежду, тапочки домашние – у нас ведь таких больших нет. Может, любимую книжку с картинками. А чего суету разводить? Всем лучше будет, если вы к нам переедете.
– Очень разумный подход, – Андрей старался говорить спокойно, но выглядел при этом таким счастливым, что Дашка засмеялась.
– Ладно, некогда мне тут с вами! Пока!
Едва дверь за ней захлопнулась, Андрей развернулся к Наташе, встал перед ней, уперев руки в бока:
– Ну что? Благословение получено? Все милая, теперь ты от меня никуда не денешься! Можешь считать, что уже замужем!
А потом они стояли в коридоре и целовались, как будто не до вечера прощались, а на всю жизнь. Хотя, после этого, еще вместе спустились во двор, к машине, и Андрей подбросил ее до самого офиса. В машине они тоже целовались, но совсем немного – все-таки стекла у «жигуля» простые, не тонированные, а кругом люди.
Когда Наташа впорхнула в свою рабочую комнату, Катя с удивлением подняла голову:
– А я думала, что ты заболела.
– Размягчение мозга, это как, считается болезнью? – засмеялась Наташа, бросая сумочку на стол.
– Не знаю, – Катя озадаченно покачала головой. – Но по моему, то что с тобой происходит, к мозгам никакого отношения не имеет. Тут, похоже, с кровью проблемы.
– С кровью? – Наташа сделала замысловатый пируэт и плюхнулась на стул. – А что с ней?
– Кипит. А кто он такой? Тот самый врач или что-то новенькое?
– Тот самый! – Наташа не стала делать вид, что не понимает о чем речь. – А что, сильно заметно?
– Ну… вот представь себе, что ты несешь плакат, на котором полуметровыми жирными буквами написано: «У меня была потрясающая ночь и еще более грандиозные планы на следующую!» Эффект примерно тот же.
– Ужас какой! – хихикнула Наташа и прижала ладони к вспыхнувшим щекам.
– Ничего, тебе идет, – усмехнулась Катя. – Слушай, а он тебе по такому грандиозному случаю снова конфеток не принес?
– Нет. Я ему еще тогда запретила. Никаких конфет, никакого кофе, чая и прочей подобной пошлости.
– Здрассте! Да в чем же здесь пошлость?
– А в том! Пришел ко мне в гости – значит сиди, хлебай мой кофе и грызи мои карамельки. Это вопрос принципа, понятно?
– Нет. Ты же в первый раз взяла у него конфеты.
– Это от неожиданности. И потом, один раз, как случайность, прощается. Но превращать это в правило, я не позволю. А то взяли моду – со своими продуктами в гости ходить.
– Очень хорошая мода, – не согласилась Катя. – Мои бы гости такую моду завели. А то навалит целая толпа, принесут с собой бутылку, но закуска-то моя. Они потом домой уйдут, к полным холодильникам, а мне хоть среди ночи в магазин беги! Поверишь – пары яиц на завтрак, и то в доме не найдется. Нет, ты наоборот, намекни ему, чтобы не только конфетки, чтобы и посущественнее что-нибудь подтаскивал.
– Катя, ну что ты говоришь? Как ты себе представляешь эти намеки? Список продуктов ему подсовывать? Не смогу я так.
– Почему? Вот уж ничего сложного. Кстати, он тебе что-нибудь насчет планов на будущее говорил? Или вы так – поширкаетесь и разбежитесь?
– Ой, ну какая ты Катя, – побледневшие было, щеки Наташи снова вспыхнули. – Как скажешь, я просто не знаю, куда деваться.
– А что такого? Не дети малые, слава богу, взрослые люди. Так что, собирается он с тобой жить?
– Вообще-то, да. Сегодня уже с вещами придет.
– Вчера, значит, экспромт был, – глубокомысленно заметила Катя, – а сегодня уже плановое мероприятие.
– Катерина, прекрати, – от смеха и от смущения у Наташи на глазах выступили слезы. – А то вообще, никогда в жизни ничего тебе рассказывать не буду.
– Подумаешь, напугала. Что ты мне такого нового можешь рассказать, чего бы я сама не знала? Ты лучше наоборот, меня послушай. Раз он к тебе перебирается, сразу реши денежный вопрос. А то у меня одна подруга, мы с ней еще в школе вместе учились, тоже приняла мужичка. Он живет себе, в ус не дует, пьет, ест, мылом и туалетной бумагой пользуется, а денег ни гроша не дает! Все, то есть буквально все, что зарабатывает – на себя тратит. Она первое время молчала. Ну, думает, обживается человек на новом месте, неловко ему, пусть сначала уверенности в себе наберется. А месяца через три уже тонко так, неназойливо, ему намекает. Дескать, дорогой! Не желаешь ли полноценно поучаствовать в пополнении семейного бюджета? Так что ты думаешь? – Катя сделала театральную паузу и уставилась на Наташу, в ожидании ответной реплики.
– Что? – не подвела та.
– Не желаю, говорит! И представляешь, тут же, как корова его языком слизнула! В течение часа, все свое барахло собрал и из квартиры вымелся! Главное, хоть бы одну поганую шмотку забыл! Даже грязные носки из корзины с бельем вытащил и унес! Вот как бывает!
– Но Катенька, милая, Андрей совсем не такой. Мне, конечно, все равно придется поговорить с ним насчет денег на питание, тут ты права. Я просто не потяну еще одного едока, тем более мужчину. Он же один больше, чем мы с Дашкой вдвоем, съедает – я не через три месяца, а через три недели в трубу вылечу.
– Вот, направление мысли правильное, – энергично одобрила Катя. – Только границы установлены неверно. Другая моя подруга тоже сначала так, только насчет питания говорила, так ей мужик деньги по калькуляции отдавал.
– Как это, по калькуляции? В каком смысле?
– В самом прямом. Ежедневно записывал, что он съел и сколько, по какой цене и высчитывал сумму. Раз в неделю подводил итог и расплачивался. А если вдруг самому приходилось что-то к общему столу купить, это он вычитал.
– Не может быть! Катя, признайся, что ты это сейчас выдумала!
– Если бы. Но ты не пугайся, на такого тоже управу найти можно. Подружка моя с ним его же оружием бороться стала. Он ей калькуляцию на продукты, а она ему – счет за их приготовление. За уборку, стирку, глажку – отдельные счета. Опять же использование хозяйственных принадлежностей и средств гигиены, износ постельного белья, амортизация мебели – все в счет пошло.
– И он тоже сбежал? – обрадовалась Наташа.
– Нет, зачем? Очень даже доволен остался. Сказал, что наконец-то нашел по-настоящему хорошую хозяйку. Так что они очень даже неплохо живут, можно сказать, душа в душу. Каждый вечер, вместо того, чтобы сериал смотреть, сидят – счета друг другу строчат. Счастливы.
– Упаси нас Господи, от такого счастья, – содрогнулась Наташа. – Нет, чтобы Андрей, вот так, с какими-то списками, счетами… не представляю.
– А они, я мужиков имею в виду, мастера такие фортели выкидывать, что ни одной бабе и представить невозможно. Вот у меня еще есть подруга, мы с ней техникум вместе заканчивали, так она познакомилась через родственников – они ей своего приятеля холостого привели…
– Катенька, – перебила ее Наташа жалобным голоском, – а с нормальными мужиками у тебя подруг нет?
– Ну… – Катя задумалась, потом пожала плечами. – Может, ты первая будешь?
К началу обхода Андрей, все-таки, успел, хотя и в самый последний момент. Завотделением покосился на него, на часы, поморщился, но замечания делать не стал. На всякий случай Андрей заглянул в зеркало – не осталось ли где следов Наташиной помады. Следов не было. На него смотрела привычная физиономия, разве что, очень довольная. Но в конце концов, имеет человек право на хорошее настроение? Похоже, такого мнения придерживались все, потому что ни одного бестактного вопроса так и не прозвучало. Тем более, что Лешки рядом не случилось, он-то мог и не удержаться. Только Танечка Доронина, обратившаяся с каким-то пустячным замечанием, неожиданно сощурила глаза и поджала губы. Больше она, за весь день, ни разу к нему не подошла. Впрочем, никаких других чувств, кроме огромного облегчения, этот неожиданный бойкот у Андрея не вызвал. Ну разве что – слабый интерес: неужели она действительно, вот так сразу, обо всем догадалась?
Слава богу, день был не операционный – как-то не получалось у Андрея сосредоточиться. Даже странно – считается что любовь стимулирует работоспособность, а он, наоборот, все время застывал, устремив невидящий взгляд в пространство, с блаженной улыбкой на лице. И главное, никаких четких мыслей в голове в этот момент не было, так, только образы расплывчатые. Он и Наташа, Наташа и он… Надо будет сегодня цветов купить – ей будет приятно. И чего-нибудь вкусненького. Торт? Вот только, какие торты они с Дашкой любят? Наверное, надо взять «Яблоньку» – бисквит, безе, крем, – это всем нравится. И газировки какой-нибудь: Дашке колы, а им с Наташей – шампанского. В конце концов, у них ведь сегодня произошло что-то вроде помолвки, событие не рядовое и отпраздновать его надо по полной программе. Правда, насчет официального оформления отношений из Наташки так и не удалось выдавить ничего внятного, но это не страшно. Заявление в ЗАГС – это теперь только вопрос времени и вопрос вполне решаемый. А кстати, наконец-то можно будет купить приличного кофе и чая! Теперь, раз они живут вместе, он имеет на это право. И конфет! Ах да, еще мясного не забыть. Капуста вчера была, конечно, изумительно вкусная, но куска колбасы к ней явно не доставало. Значит купить колбасы, и заодно уж, сосисок килограммчик, для завтраков. А то у девочек диета очень уж вегетарианская. И еще взять мяса, вырезки – пусть Наташа на ужин пожарит. Но за мясом надо будет в ближайшее время выскочить – вечером ничего приличного уже не найдешь. А все остальное – после работы, в оптовке…
– Судя по твоей довольной роже, ты уже в курсе!
Андрей вздрогнул – занятый своими мыслями, он и не заметил, как подошел Алексей.
– Ты о чем?
– О Танечке естественно. Только что своими глазами наблюдал, как она в коридоре с новеньким парнем из кардиологии кокетничает. А увидела меня, так сразу еще десяток оборотов прибавила – знает, что я тебе доложу все в подробностях. Не поделишься секретом, как же тебе удалось ее стряхнуть?
– Сам не понимаю, – покривил душой Андрей. – Не иначе, как божья помощь.
Доктор снова, демонстративно, устроился на подоконнике.
– Ну что? Внеочередное заседание, посвященное видениям нашего дорогого Шефа, можно считать открытым?
– Нашел повод веселиться, – пробурчал Шеф.
– Какое веселье! С видениями, с ними не до смеха, они наоборот, скорее до беды доведут. Вот Жанна Д`Арк, например – ты помнишь, чем она кончила?
Шеф огрызнулся:
– В случае чего, все на одном костре гореть будем!
– Вы бы прекратили ссориться, ребятишки, – негромко приказал третий – вернувшийся, наконец, Семеныч. – Дело-то серьезное.
– Ты так думаешь? – Доктор сразу перестал ухмыляться. – Я-то, честно говоря, в эту слежку не очень поверил. Мало ли, что ему, – последовал небрежный взмах руки в сторону Шефа, – примерещится.
Читать бесплатно другие книги:
