Красные волки Самаров Сергей
Карен грустно улыбнулась ему в след. Уж кто-кто, а Монкриф от нее никуда не уйдет, пока она помогает ему оплачивать содержание его дочери в доме ухода на Эр-Кахире. Тяжелое ранение в голову свело на нет все ее шансы на восстановление речи, интеллекта и успешную реабилитацию. Единственное, что ей осталось это память. Дени сказал, что пока она будет его узнавать, она будет жить. Зато Монкриф прекратил оспаривать ее приказы, а свои сомнения и недовольство начал высказывать исключительно с глазу на глаз. Хотя ругаться не перестал. Но учитывая опыт и профессиональную интуицию капитана, ему можно было простить такую мелочь, как нецензурный способ выражения своих мыслей.
Карен честно попыталась заснуть. Прокрутившись в кровати полчаса, она бросила это бесполезное занятие. Рой забрала ее наручный комм и теперь даже с документами не поработать. Она глянула на монитор медицинского автомата – до корабельного отбоя еще целый час – самое время для ее задумки. Но без комма она не осуществима. Придется идти до каюты. Санитар, другой, не тот, что вчера, решительно попробовал ее остановить:
– Капитан Вундермахер приказал не выпускать вас.
– А я, как коммодор, приказываю пропустить и доктору об этом не докладывать!
– Простите, коммодор, но в медотсеке я слушаюсь только капитана! – отрезал санитар.
Возразить было нечего, здесь действительно командовал доктор, и он очень болезненно относился к попыткам это оспорить. Вздохнув, она вернулась в бокс. Очень не хотелось беспокоить врача, но по-другому выйти из медотсека не получится.
Поднятый с постели Вундермахер был крайне недоволен и отчаянно зевал. Тем не менее, осмотрел и выслушал все ее аргументы. Они немного поспорили. В итоге доктор, махнув рукой, ее выпустил. На полчаса. Сняв с себя всю ответственность за последствия прогулки. Поглубже затолкав чувство вины за свою глупую настойчивость, Карен отправилась к себе в каюту.
От быстрой ходьбы ныл бок, дыхания не хватало, а сердце трепыхалось, как пойманная пташка, но уже не так, как вчера – сегодняшняя покладистость принесла свои плоды. Карен чертыхнулась и сбавила темп. Прошла мимо каюты Костолица, но тут же вернулась – дверь была полуоткрыта. Карен, не таясь, подошла. Капитан с голым торсом отжимался на кулаках и был сосредоточен на своём занятии так, что ничего вокруг не замечал. Его четкие уверенные движения будто заворожили ее. Она все глядела, как мышцы перекатываются под светлой, лишенной загара кожей, на которой блестели капельки пота, и не могла оторваться. Усилием воли стряхнув с себя наваждение, она беззвучно ушла.
До своей каюты она добралась гораздо быстрее и не такой уставшей, как вчера.
Личный файл Костолица был до обидного коротким – родился, учился, работал, рос в званиях. Пара благодарностей, ни замечаний, ни наказаний. Документ, подтверждающий владение фрегатом по наследству. Да, он вроде говорил, что остался почти один. Видимо этот «почти» и оставил ему фрегат. Больше ничего. Совершенно не за что зацепиться, чтобы придумать, как отблагодарить его. Что еще она о нем знает? Спокойный и незаметный. На брифингах чаще молчит, если вопрос не задан прямо ему. На него никто не жалуется, он ни с кем не ругается. Честный. И взгляд, такой… прямой. Как будто даже слишком. Приятная улыбка и голос. И рост. Ну почему ей так нравятся высокие мужчины?
Раньше она как-то не обращала внимания на капитана как на мужчину. Зря. Идея оказаться еще раз запертой в его компании была очень даже привлекательной… Карен тряхнула головой, отгоняя эту дурацкую мысль. Ну нельзя заводить отношения с подчиненным! Пары раз хватило выше крыши. Вляпаться третий раз будет просто верхом идиотизма. К тому же никто и не предлагает.
Она глянула на часы. Из отведенных доктором получаса у нее осталось десять минут – вполне достаточно для задуманного. Она ввела в корабельный комм команду, означающую «противник в зоне видимости», однако запустить ее не успела.
– Вы с ума сошли! – шепотом прошипела Рой, оттаскивая коммодора от клавиатуры. Карен всегда восхищалась и ненавидела ее манеру бесшумно возникать за спиной в самый неподходящий момент. Или подходящий.
– Учебная тревога ещё никому не повредила, – также шепотом возразила она, безуспешно пытаясь высвободиться из захвата, добраться до нужной кнопки и нажать её.
– Я не про тревогу, я про вас! Немедленно вернитесь в медотсек, или я сама вас туда отнесу!
Бесполезная борьба со здоровой и полной сил Кларк вымотала Карен, и она, перестав сопротивляться, обмякла. Убедившись, что это не уловка, Рой, наконец, отпустила её и помогла сесть в кресло.
– Вундермахер дал всего полчаса. Мне нужно работать! – сердито проговорила она, поглаживая раненый бок. Рой укоризненно покачала головой.
– Осталось три минуты, вы уже не успеете. К тому же такая работа только продлит ваше пребывание в медотсеке. Но если вы добиваетесь именно этого, я вам мешать не буду. – Карен состроила недовольную гримасу, но ничего не ответила, Рой продолжила: – А я-то думала, с чего это вы сегодня такая покладистая…
Третий день капитанства Марка не сильно отличался от предыдущих двух. Марк зашел в медотсек, проверить коммодора, но Кларк его не пустила к ней без объяснений. Марк решил уточнить состояние Рэджи у Вундермахера. Доктор составлял какую-то программу для медицинского автомата, не отвлекаясь от своего занятия он махнул гостю рукой, мол, «сейчас».
Марк огляделся – кабинет доктора был раза в полтора больше, чем кабинет начмеда на Индиго и напоминал больше жилую каюту, чем рабочее помещение. Хотя все нужные по нормам предметы обстановки присутствовали – шкаф с кодовым замком, куда спрятаны сильнодействующие препараты, стул, стол, комм, вход в санузел. Еще здесь была большая ширма с широкой кушеткой и множество непредусмотренных правилами мелочей. Видимо, доктор действительно жил на работе.
Сильнее всего внимание привлекал небольшой мобильный стол из пласт-стекла, расчерченный надвое. В середине каждой половинки был рисунок в виде двух переплетенных в замысловатый узел монстров. Под рисунками располагалось по двенадцать полукруглых лунок с каждой стороны. Марк с удивлением узнал поле для нард. Под лунками в нишах рядком стояли круглые шашки – с одной стороны иссиня белые, с другой глубоко ультрамариновые. Марк коснулся их – они были холодные и гладкие, с ямочкой под палец, не похоже на пластик…
– Не стоит тянуть руки к тому, в чем не разбираешься, капитан. – Едко произнес доктор, закончив свое занятие и переключившись на визитера.
– Короткие или длинные? – спросил Марк, растягиваясь в улыбке и подкидывая кубики костей в руках.
– О! – лицо доктора вытянулось от удивления. Он торопливо снял очки, протер и снова нацепил на нос. – Длинные! Не желаешь партийку? А то мне уже надоело играть с самим собой.
– Мои – белые, – согласился Марк. Первый раз выиграл он, следующие две партии прошли в ничью. Доктор, потирая руки от удовольствия, предложил еще одну, но Марк отказался: – Извините доктор, но я зашел узнать состояние коммодора.
Вундермахер, погрустнев, тяжело вздохнул:
– Я понял. Прости, что задержал тебя. – Марк помог ему собрать каменные, как оказалось, шашки в ниши. – Все нормально с ней. Рэджи на редкость живучая, к тому же рана пустяковая. Только не говори ей, иначе она сорвется с места и начнет делать глупости, и эта пустяковая рана превратится во что-то катастрофическое. Я сегодня выпишу ее из медотсека. Иди уже! И можешь заходить ко мне в любое время! Слышишь? В любое!
Далеко за полночь Марк обнаружил коммодора сидящей на верхней ступеньке лестницы капитанского мостика в компании початой бутылки вина и упаковки сыра. Адамс говорил, что коммодор не пьет, но иногда, перед возвращением на Тарон, на нее находит. Сегодня, видимо, тот самый случай.
Так странно было видеть ее в обычной одежде, не в форме, человеком, а не официальным лицом. Вчера, когда они решали тактические задачи, она была в больничной рубахе, но неловко себя чувствовал именно он, будто был одет не по случаю. Они свободно общались, но коммодор держала дистанцию, он хорошо это ощущал. Язык не поворачивался называть ее иначе как на «вы». А сейчас, сидя к нему спиной в футболке с широкой горловиной, открывающей плечи, она казалась какой-то уязвимой. Настоящей. Не коммодор, просто Карен. Она вертела в руках почти пустой бокал и о чем-то думала. Он хотел уйти и не мешать, но вместо этого спросил:
– Вы вообще спите?
Она вздрогнула и обернулась. Встретившись с ней взглядом, он отдал честь и вытянулся по стойке смирно. Коммодор поморщилась:
– А чем я, по-вашему, занималась все эти три дня в медотсеке? Вольно. – Она подвинулась к краю ступеньки и похлопала рядом с собой. – Присоединяйтесь. И давайте без формальностей. – Марк принял приглашение, но расположился не рядом, а на пару ступенек ниже. Она кивнула на панорамный иллюминатор: – Красиво.
Марк согласно наклонил голову – на темном небе, среди сверкающих звёзд переливались сигнальными огнями корабли флота. Он легко нашел среди них свой фрегат «Индиго» – александрийской сборки, немного устаревший, но маневренный и быстрый. Быстрее только «Карим» Монкрифа, самый лучший фрегат из тех, что ему доводилось видеть. С хейдаганскими кораблями вообще тягаться бессмысленно – они всегда выигрывают и по характеристикам, и по эстетике. Корабли, как бабочки, глаза цвета туманности…
– Мы уже который раз сталкиваемся среди ночи. – На ее лице мелькнуло удивление, но возражать она не стала. Возможно, поняла, что тогда он видел ее в дверях своей каюты.
– Это что-то значит? – безразлично спросила она, допивая остатки напитка в бокале.
– Не знаю. – Он действительно не знал. Неожиданно для себя он увидел ее не как командира, бесполый источник приказов, а как человека. Не до конца понятного, с причудами, но живого, чувствующего и интересного. Остро хотелось узнать ее лучше. Он по полночи проводил на мостике, в надежде увидеть ее снова, но то ли время неправильно угадывал, то ли она вовсе не приходила. Она ему нравилась, но она коммодор и… леди, кажется, а он капитан под ее началом и никто. Очень плохой расклад для чего-то большего, чем служебные отношения. – Вы тогда так и не задали следующий вопрос.
– Серьезно?! Хотите продолжить? – Карен оживилась и внимательно на него посмотрела.
– Почему нет?
– А если вопрос будет неудобным?
– Я тоже умею задавать неудобные вопросы.
– Тогда лучше не здесь. – Карен встала и подняла со ступенек бутылку и бокал, Марк подобрал упаковку с сыром. – Куда пойдем? – поинтересовалась она, лукаво сузив глаза. – Может, ко мне?
Марк ничего не имел против этой идеи.
Коммодору предсказуемо принадлежала самая лучшая и самая большая каюта на корабле. Здесь вполне комфортно разместились бы все старшие офицеры, если вдруг коммодору понадобилось провести совещание. Однако роскошной обстановкой и особым положением здесь и не пахло – все предельно лаконично и достаточно безлико за исключением нескольких мелочей. Деревянная расческа с замысловатой резной ручкой – очень красивая и дорогая вещица, которая выглядела здесь совершенно неуместно и странно. Фото властного черноволосого мужчины и красивой женщины со сложной прической из каштановых волос. Лицо мужчины было смутно знакомым, но никак не получалось вспомнить, где он мог его видеть. Открытая упаковка разноцветных леденцов. Коммодор любит сладкое?
Раздался сухой щелчок, на стол упали две половинки карты электронного ключа.
– Это чтобы вы не сбежали раньше времени с моего допроса, – усмехнулась Рэджи. Она достала еще один бокал и поставила его на стол рядом со своим. – Присоединяйтесь к моему празднику. – Марк с сомнением посмотрел на бутылку. Карен пояснила, разливая напиток по бокалам: – Это настоящее вино, из ягод. Не самое лучшее, но с синтетикой не сравнить. Когда еще вам удастся такое попробовать?
– А что отмечаем?
– Мое выздоровление при вашем активном содействии и возвращение домой! Завтра, вернее, уже сегодня берем курс на Тарон.
Марк расположился в кресле и поболтал бордовую жидкость в бокале. Запах был немного странный, но приятный. Синтетическое вино пахло похоже, но сильнее. А вот вкус был совсем другим, и как-то удивительно менялся с каждым глотком. Бокал опустел совсем незаметно. По телу разлилось приятное тепло и легкость.
– Мне нравится. – Марк улыбнулся.
– Не удивлена, – улыбнулась Карен в ответ, забравшись с ногами в кресло напротив. – Давайте прямо. Эм… капитан? Марк?
– Марк.
– Почему вы отказываетесь от повышения?
Ну вот как объяснить то, что он не от повышения отказывается, а совсем от другого?
– Я привык к своему фрегату, знаю, на что способен этот корабль и люди, которые со мной работают. И пока я его капитан, вы можете быть уверены, то, за что отвечаю я, будет сделано так, как надо. Если я стану капитаном Метели, Адамс не обрадуется, а я не хочу врага в его лице. Понадобится время, чтобы почувствовать корабль, время нужно будет и людям, чтобы узнать и принять меня. А учитывая то, как давно они знают Адамса, сами понимаете…
Карен помолчала минутку, обдумывая сказанное, потом скептически заявила:
– Все это решаемо в рабочем порядке. Мне почему-то кажется, что настоящую причину вы не озвучиваете.
– Можно, я тогда тоже неудобный вопрос задам? – Карен кивнула. Марк собрался с духом и спросил: – Зачем вам нужны были эти три дня моего капитанства? Мы стоим в доках, и вся ответственность – это построения. Разве старший помощник Адамса не мог с этим справиться? Зачем нужна была эта игра или, я не знаю, обман с отпуском Адамса?
Карен поперхнулась кусочком сыра и закашлялась. Марк ждал, не делая попыток как-то помочь, но кашель все не прекращался. В какой-то момент Карен попыталась сделать вдох, но у нее не получилось. Лиловые глаза в панике расширились. Марк испуганно вскочил, рывком поднял девушку, перекинул животом через свое колено и открытой ладонью похлопал между лопаток. Карен снова закашлялась, и Марк перестал. Когда кашель прекратился, она сползла с его колена, вытерла выступившие слезы и тихо проговорила, опустив голову:
– Простите капитан. Я слишком привыкла к тому, что кроме Монкрифа мне мало кто возражает. Вы отказывались. Это был вызов. Мне нужно было любой ценой сделать, как я хочу, оставить за собой последнее слово. Понимаю, это глупо, но вот так… И мне нужно было время, чтобы понаблюдать за вами и придумать, как отблагодарить. Теперь уже дважды.
Марк сел на пол рядом – его все еще немного трясло. Через пару глубоких вздохов он успокоился и попытался поймать взгляд Карен, но она прятала глаза, и он не стал настаивать:
– Я уже говорил, что мне ничего не нужно. Достаточно искреннего спасибо.
Карен, наконец, подняла голову и посмотрела прямо и открыто:
– Спасибо. – Она помолчала. – Но этого достаточно вам, не мне. Вы снова спасли меня. Я чувствую себя должной, и не могу успокоиться, пока не верну этот долг. – Она говорила честно, и он почти физически ощущал и ее благодарность и готовность на все, лишь бы ее вернуть. Марк помог Карен подняться с пола. Ее миниатюрная ладонь почти утонула в его руках. Маленькая, но вовсе не хрупкая, в ней чувствовалась сила и решительность. Карен едва заметно поморщилась, возвращаясь в кресло. – Как вы раскусили мой финт с Адамсом?
– Сложно объяснить, – Марк смущенно потер лоб, – но я попробую. Видите ли, я эмпат: чувствую и понимаю эмоции других и иногда могу определить, врет человек или говорит правду.
– Да вы прям ходячий детектор лжи!
– Если бы! – грустно усмехнулся Марк. – Оно работает не всегда и только на тех, кого я хорошо знаю или с кем удалось хоть немного пообщаться.
– И как это выглядит?
– У меня появляется ощущение, что слова окрашиваются в цвета или меняют температуру. Холод или синий цвет – правда, красный или тепло – ложь. Так вот, к тому моменту, когда вы мне предложили стать капитаном, я уже мог соотносить ваши слова со своими ощущениями… И я так и не понял, что это было. То ли красное, то ли синее, не холодное и не теплое – не правда, но и не ложь, похоже на игру. Игра ведь по сути что-то не настоящее, но и не обман.
Карен подалась вперед:
– Вы опасный человек, Марк. Ваша наблюдательность и эта способность… Не завидую вашим врагам.
– Так будьте моим другом, – предложил Марк и тут же замолк, испугавшись собственной наглости. Карен на мгновение замерла, а потом засмеялась так заразительно и искренне, что Марк облегченно выдохнул и сам растянулся в улыбке. Карен разлила остатки вина по бокалам и предложила:
– Давай скрепим нашу дружбу.
Чтобы сравняться взглядами, Марку пришлось встать на одно колено. Они переплели руки, бокалы опустели, и время как будто остановилось. Она была так близко и так бесконечно далеко. Марк смотрел и не мог наглядеться, боялся даже моргнуть, вдруг исчезнет. Они одновременно подались на встречу друг другу, но тут же замерли, будто наткнувшись на невидимую преграду. Марк резко выдохнул, сбрасывая наваждение. Карен аккуратно высвободила свою руку и поставила бокал на стол:
– Вам пора, – тихо произнесла она. – Я свяжусь с Кларк, она принесет ключ и выпустит вас.
– Может, лучше обойдемся без свидетелей? – Ему очень не хотелось быть объектом сплетен. И хоть Кларк в этом смысле абсолютно надежна, испытывать неловкость при случайной встрече с ней в коридорах тоже неприятно.
– Я бы рада, но ключ сломан… – Марк пожал плечами и присел перед панелью замка. Отщелкнул крышку, ковырнул провода, скрутил белый с зеленым и белый с желтым, и нажал маленькую незаметную кнопочку. А когда замкнул красный и черный провода, дверь разблокировалась и открылась с тихим шипением. Карен удивленно переводила взгляд с него на дверь и обратно: – Не знала, что вы настолько хорошо разбираетесь в устройстве замков.
– Я и не разбираюсь, – ответил Марк, приводя провода в первоначальный вид и возвращая крышку панели на место. – Но иногда знание о том, как открыть запертую дверь может спасти жизнь. Или репутацию. Доброго утра, Карен.
– Доброго утра, Марк.
Капитан ушел, а Карен осталась. Через минуту вошла Кларк. Бросив взгляд на сломанный ключ, бутылку из-под вина, два бокала и неподвижно сидящую в кресле Карен, она ничего не сказала и встала у двери.
– Как скоро он исчезнет, если я подпущу его ближе? Что я не так делаю? – Карен встала и заглянула в горлышко бутылки. Обнаружив внутри несколько оставшихся капель, она вытрясла их в свой бокал.
– Это зависит не от вас.
– Ну да, это рука Космоса наказывает меня. – Карен криво улыбнулась и опрокинула бокал в рот. – Понять бы еще, за что…
Глава 3
Доктор Вундермахер внимательно разглядывал рану на боку Карен и хмурился:
– У меня есть подозрения, милочка, что тебе чрезвычайно нравится моё общество, и ты хочешь снова вернуться в медотсек.
– С чего вы взяли?! – возмутилась Карен.
– А с того, радость моя, что, судя по состоянию раны, ты либо носилась как угорелая, либо, ну скажем, – доктор поправил очки на переносице, – половину ночи занималась на тренажерах. Хотя я, выпуская тебя за пределы медотсека, рекомендовал покой! Шов не разошелся, но кровит. Если ты, дорогуша, как коммодор, позволяешь себе игнорировать мои рекомендации, значит и для остальных мой авторитет врача и компетенция под большим вопросом.
– Ни в коем случае!..
– Молчать! – вдруг гневно перебил доктор и тут же продолжил, уже спокойно: – Сейчас ничего непоправимого не случилось. Но еще один инцидент с нарушением режима, и, как бы мне ни хотелось, ты будешь искать другого капитана медицинской службы. Это не пустая угроза, ты меня знаешь.
– Я поняла вас. – Карен сникла. Ей совершенно не хотелось терять такого классного специалиста как Вундермахер. И ведь никак не объяснить, что режима она не нарушала, просто подавилась куском сыра и была спасена несколько… агрессивным способом. Но доктор прав, придется все же обуздать собственную импульсивность и дух противоречия. Тем более что требовалось всего лишь не лезть в работу медотсека и, следуя рекомендациям, соблюдать режим. Первое было просто, а вот со вторым большие проблемы – одной не справиться, нужна помощь.
Карен глянула на Кларк, замершую у двери – вот она поможет. Мало того, еще и обрадуется. Но уж лучше цапаться с Рой, чем потерять Вундермахера.
Доктор ушел, а Кларк осталась. Она всегда рядом или где-то недалеко и стала совершенно незаменимой. Как часть себя, которую не замечаешь, но которая в нужный момент оказывается там, где и должна быть. Только неизвестно, что на этот счет думает сама Рой. Все попытки выяснить не продвигались дальше «это мой долг». Но Карен надеялась, что долг это не все, что их связывает, даже если Рой не хочет в этом признаться.
– Ты ведь уже делала запрос на проверку Костолица, каков результат? – спросила Карен, надевая китель.
– По данным службы безопасности Тарона, он чист. – Она сделала акцент голосом был на «службы безопасности».
– Отлично! Но есть какое-то «Но»? – Уточнила Карен. Удивительно. Рой не часто высказывает свое мнение, но если такое происходит, как минимум стоит прислушаться.
– Да. Он похож на меня.
– Тебе не кажется, что это слишком странный аргумент? Ты сама три дня назад настаивала только на элементах внешнего сходства.
– Я сказала, вы услышали. Больше нечего добавить.
Карен вздохнула, иногда Рой казалась какой-то совершенно незнакомой и говорила вещи, понятные только ей. Но у нее была пара контузий, возможно, причина в этом. Карен махнула рукой, отпуская Рой. Та, поклонившись, ушла. Карен была очень благодарна Кларк за то, что она не ходит по пятам и делает свою работу так, что ее не видно и не слышно.
Возвращаясь к себе из медотсека, Карен прошла мимо каюты Костолица. Дверь снова была приоткрыта. Что за мания оставлять двери нараспашку? Раз уж по данным СБ он чист, у нее была для него хорошая новость, но она не знала, как ее лучше сообщить – лично или по комму. Карен помедлила немного, решая пройти мимо или все-таки заглянуть. Любопытство взяло верх, и она вошла, постучав перед этим для приличия. Марк при виде нее вскочил и отдал честь. Карен изобразила ленивый жесть в ответ и попросила:
– Вольно. Марк, вы можете быть свободны от командования Метелью.
Марк расслабился и сел в кресло:
– Хорошо.
Карен украдкой огляделась – пусто. Ни личных «говорящих» вещей, ничего. Только аккуратная стопка чистой отглаженной формы на столе. Специально не показывает себя или действительно настолько унылый и безликий? С виду так и есть, а на самом деле по доброй воле возится с тактическими задачами, взламывает замки, носит с собой перевязочный пакет, отказывается от повышения, да еще и эмпат. Кажется, любопытнее уже некуда…
– Неужели вам это назначение так неприятно?
– Полученное подобным образом – неприятно.
Надо же какой честный! И ведь не боится, что такая откровенность может выйти как-нибудь боком. Она помолчала и, собравшись с мыслями, проговорила:
– Но я все же хочу предложить вам другой контракт. – Она подняла руку, предвосхищая его возражения. – Выслушайте хотя бы! – Марк согласно кивнул. – Я хочу расширить флот еще на несколько кораблей, в идеале раза в два, но это куча документов и времени. Большую часть я уже подготовила, остальные требуют моего личного присутствия. К тому же иногда возникает необходимость бывать одновременно в нескольких местах. Одной меня просто физически не хватает на всё. Остается еще ежедневная рутина, на которую уходит бездна времени. И еще, вы знаете, бывает так, что мне приходится бросать флот. В общем, мне нужен помощник, заместитель, доверенное лицо, на которое я смогу положиться.
Марк какое-то время ошарашено молчал. Карен понимала, что предложение достаточно серьезное, потому прикусила губу, чтобы не мешать осознанию и принятию решения своей случайной репликой. Капитан хмурился и думал достаточно долго, но она терпеливо ждала. И рассматривала его украдкой – даже сидя в кресле, он выглядел высоким, длинные руки, крупные ладони. А еще от него почти никакого запаха, так, едва уловимая приятная горчинка. Ну и что она делает? Своими собственными руками зарывает все возможности на отношения с ним как с мужчиной. Если он согласится, то завести роман с собственным замом будет верхом неприличия, нарушением деловой этики, субординации и собственного запрета на отношения с подчиненными одновременно. Самым серьезным аргументом был менно последний пункт. они будут видеться часто, а она вовсе не железная. Черт, ну нравится он и все тут! А если он не согласится, может, тогда и не настаивать? Но заместитель очень нужен и давно уже. К тому же при любом раскладе он останется ее подчиненным…
Марк вдруг заговорил, выдергивая ее из глубины размышлений:
– Боюсь, я не смогу. Я простой капитан, и то, что вы предлагаете для меня неподъемно.
– Я уверена, вы справитесь. До Тарона почти две недели пути, достаточный срок чтобы войти в курс дел. Я очень рассчитываю на вас.
Марк сузил глаза и стал похож на хитрого лиса. Впечатление усилил хвост светлых волос, перекинутый со спины на плечо.
– Почему именно я? Разве больше не нашлось достойных кандидатур?
Карен печально вздохнула:
– Человеку со стороны я не доверяю, Адамс не годится, он нужен на флагмане. Вундермахера интересует исключительно медотсек и всякие болячки. Младшие офицеры просто не потянут. А одна из достойных кандидатур отказала мне, опасаясь, что свихнётся раньше, чем от нашего сотрудничества будет хоть какой-то толк, – грустно усмехнулась она.
– Как-то уж очень мягко выразился Дени Монкриф, или это был не он? – улыбнулся Марк.
– Ну да, я привела цезурный вариант его отказа, – рассмеялась Карен и тут же посерьезнела. – Никаких игр, никакого обмана. Мне важно, чтобы человеку, который будет рядом, я могла доверять. Ну, так как? Вы собираетесь последовать примеру Дени, и мне пора затыкать уши, или хотя бы обдумаете эту идею?
– Сколько я могу думать?
– Недолго. К вечеру мы отчаливаем, до этого вам нужно определиться и передать кому-то командованием вашим фрегатом, если вы все же примете мое предложение. – Марк молчал, и Карен понимала его колебания, но очень надеялась, что удастся его убедить. Большинство тех, к чьему мнению она прислушивалась, в один голос утверждали, что Костолиц хороший вариант для заместителя.
– Боюсь, разочаровать вас.
– Зря боитесь. Карен покачала головой: – Вы ничего не теряете. Если не сработаемся, вернетесь на свой фрегат и все останется как и прежде.
– Если внятно и без обмана объясните свой выбор, то я не буду думать и соглашусь.
– Легко! Вы честны, не боитесь мне перечить, и я вам верю. Лично для меня этого больше чем достаточно. К тому же у меня действительно кроме вас нет других альтернатив.
– Я согласен.
– Спасибо! – Карен с облегчением вздохнула.
Марк забрал с Индиго вещи и раскладывал их в теперь уже окончательно своей каюте на Метели. Он открыл маленькую черную коробочку и поставил поближе к лампе, чтобы кулон, лежащий в ней, зарядился. В середине ажурной сферы из тончайших металлических и прозрачных нитей, зашевелился, словно живой, алый сердечник. Купаясь в энергии света, он повис в центре сферы, пульсируя и меняя цвет, будто крупица огня. Каждый раз, когда он смотрел на этот огонь в клетке, вспоминал маму, и обязательно приходила уверенность, что все будет хорошо. Глупо таскать памятные мелочи с собой, но этот кулон слишком много помнил и слишком много значил.
Марк поставил рядом с коробочкой телефото друзей – Клод смущенно улыбался, а Айя махала рукой. Они заменили ему семью, а станция Лотос стала настоящим домом. Он не был там уже полгода и неизвестно, сколько еще не будет.
Он так резко и неожиданно вдруг из капитана стал постоянным заместителем коммодора, что еще не привык к этой идее. Временным обычно был Дени Монкриф и никто этого никогда не оспаривал. Но он отказался быть постоянным, ведь не просто так они с коммодором ругались. Дени его уже поздравил и сказал, что хоть и не завидует новой должности, но решению Рэджи не удивлен, что только он сможет ее выдержать. Почему «выдержать»? Реджи вполне адекватный командир. Разве что более жесткая и резкая, когда не в настроении, но это бывает нечасто. С другой стороны, Дени ее знает лучше, а он сам не знает совсем. В крайнем случае, если они не сработаются, он вернется назад на «Индиго», она обещала.
Пискнул комм на руке. Марк глянул – сообщение от Адамса. Шестое поздравление за последние три часа. А самым первым его поздравил Берковиц, буквально через несколько минут после того, как был разослан приказ. Они были немного похожи друг на друга – оба высокие, белокожие и светловолосые. А Джаспер каждый раз плевался, путая их имена и фамилии – Марк Костолиц и Майкл Берковиц. Они дружили до сих пор, хотя виделись редко – трудно пересечься, если находишься на разных кораблях. Теперь будут видеться чаще – один из плюсов его новой должности.
Приятно, черт возьми, что коммодор сочла его достойным! И она не лгала, когда говорила, что верит в него. Потому и согласился в итоге. Теперь нужно постараться ее не разочаровать.
Индиго в надежных руках бывшего старпома, который знает его лучше и дольше, чем Марк. А он сам теперь поймет, как работает флот изнутри и как Рэджи при своем противоречивом характере умудряется рулить таким количеством людей. На его памяти Волков ни разу не обманули с качеством ремонта, припасов и не кидали на деньги. У коммодора на удивление надежные поставщики, это интересно и может пригодиться дома. Но если они сработаются, можно ведь и не усердствовать с отчетами.
Марк полюбовался на аккуратно висящие и разложенные ровными стопочками вещи в шкафу – хорошо, когда все на своем месте.
В каюту постучали, он распахнул приоткрытую дверь. На пороге стояла Кларк.
– Коммодор требует вашего присутствия, – официальным тоном огласила она причину своего визита. Странно, что Рэджи прислала саму Кларк, а не приказ по комму. Но раз требует, значит, нужно идти. Марк глянул мимоходом в зеркало, убедился, что все в порядке и вышел:
– Я готов.
Кларк без слов развернулась и пошла, даже не посмотрев, идёт ли он за ней. Марк немного помедлил и направился следом. У каюты коммодора, Кларк остановилась. Немного помолчав, она сказала:
– Капитан Костолиц, Марк, ничему не удивляйтесь. Это не розыгрыш. Пожалуйста, запомните, это важно. – Она была спокойна и он не нашел никаких намеков на то, что именно его ждет за дверью – разнос ли, рутинная встреча или нечто из рук вон, о чем знает только Дени Монкриф.
– Я что-то не совсем понимаю, – начал, было, Марк, но Кларк перебила его:
– Сами сейчас всё увидите, а она вам объяснит.
– Кто? Коммодор?
В ответ Рой только тряхнула головой – не то согласно, не то отрицательно, Марк так и не понял.
Карен в форме волков стояла посередине каюты, заложив руки за спину, прямую, будто она палку проглотила. Вся точно закутана в холодный кокон. Лицо застывшее, невозможно понять, что она чувствует, а лиловые глаза словно подернуты тонким слоем льда. Коммодор явно не в настроении. Что-то будет…
Марк отдал честь и щёлкнул каблуками.
– Капитан Костолиц по вашему приказанию прибыл!
– Присаживайтесь, капитан. – Она указала на стул посередине каюты.
– Я не…
– Сядьте, – со стальными нотками в голосе перебила она. Вспомнив, что коммодор не любит, когда на нее смотрят сверху, Марк подчинился, однако повернул стул к себе и оседлал его, сложив руки на спинке. Коммодор недовольно сверкнула глазами, но ничего не сказала.
– Позвольте представиться, – протянула руку она. – Елена Рэджи.
– Елена? – не понял Марк, от удивления не заметив, как все-таки пожал протянутую руку.
– Именно.
Ему стало тошно – снова какая-то игра или обман. Хотя она обещала, что подобное не повторится! Но вот что странно, видел он Карен, но чувствал ее так, будто перед ним совсем незнакомый человек. Он оглянулся на Кларк, ее красивое лицо было бесстрастно, будто так и надо, будто и не называлась коммодор другим именем. Марк поборол желание встать и уйти, решив все-таки потерпеть с выводами и посмотреть, что же будет дальше.
– Марк, можно я вас буду так называть? – Не дожидаясь его ответа, она продолжила: – Вам предстоит тесно работать с Карен, к тому же ваши отношения несколько вышли за рамки служебных, и я приняла решение посвятить вас в нашу маленькую тайну, о которой вы рано или поздно всё равно узнали бы…
Марк внимательно разглядывал ту, что стояла перед ним. Она действительно была будто сама не своя – глыба изо льда, а не яркий переменчивый огонек, даже, цвет волос потускнел. Его пристальный взгляд, казалось, совершенно не волновал её.
– Что вы знаете о психоменталистике и ментальных картах? – спросила она.
– Практически ничего…
А точнее, он знал то же, что и все – технология давно запрещена на территории государств Альянса, а на Зеде те, у кого есть деньги, пользуются ею, чтобы продлить себе жизнь, ну или сменить обрюзгшее от обильных возлияний тело на другое, красивое, молодое и подтянутое. Но какое отношение это все имеет к коммодору и ее… обману? Сумасшествию?
Рэджи неторопливо мерила шагами каюту, заложив руки за спину, и невозмутимо продолжала:
– Карен и я сестры-близнецы. По воле обстоятельств я должна была умереть, но Карен согласилась стать донором для моей ментальной карты. В качестве побочного эффекта сестра потеряла все воспоминания до момента переноса, она также ничего не помнит о том, когда я просыпаюсь полностью, как сейчас.
Так вот откуда ее провалы в памяти! История выглядела хоть и странно, но достаточно логично.
– Почему сама Карен ничего не знает об этом?
– Узнает, всему своё время, – со сталью в голосе ответила Рэджи, но тут же немного смягчилась: – сейчас мы обе находимся в определённом равновесии и не мешаем друг другу. А если Карен узнает обо всём сейчас, это равновесие будет нарушено, а я ещё не готова к такому повороту в наших с ней отношениях.
Марка вдруг коснулась тень ее чувства… страх? Бред какой-то. Она вовсе не выглядела напуганной, скорее своим острым холодным взглядом сама кого угодно могла напугать. Марк не выдержал:
– Какие отношения между вами?! Она ничего о вас не знает, а вы просто используете её для своих целей!
Елена лишь поморщилась:
– Вы не понимаете, поэтому, пожалуйста, оставьте всё как есть.
Марку стало неловко за свою реакцию. Он не понимал почему эта ситуация его так задевает. Ведь это совсем не его дело, тем более что он ни черта не смыслит во всех этих психоментальных штучках. Некоторое время он молчал, успокаиваясь, затем спросил:
– Интересно, а вы… у вас нет провалов в памяти, когда Карен…
– Я помню всё. – Елена снова прошлась по каюте. Марк отметил про себя, что двигается она без той стремительной грации, присущей Карен. Она повернулась, и он поймал ее внимательный взгляд, такое ощущение, что она его препарирует, он внутренне передернулся. Елена продолжила: – Когда я полностью просыпаюсь, как сейчас, личность сестры уходит вглубь и не участвует в происходящем. Когда просыпается сестра, я засыпаю и вижу сон о происходящем с ней, но, усилием воли, я могу уйти также глубоко, как сестра, и вернуться, при определенных условиях.
Марк пытался переварить услышанное – получается, что Карен делит тело с сестрой Еленой и ничего об этих моментах не помнит. А вот её сестра, напротив, помнит все. Мало того, именно она решает, кто будет занимать тело в данный момент. Звучит странно, но он плохо знаком с возможностями психоменталистики, потому вслух он сказал:
– Это многое объясняет. Но вы должны рассказать все Карен!
– Я никому ничего не должна! Тем более вам, – заявила Елена с ледяным спокойствием.
– Тогда я сам ей все расскажу. – Его руки сами собой сжались в кулаки, Марк встал, намереваясь уйти. Он понимал, что несет чушь, что не имеет права вмешиваться, но не мог остановиться – несправедливо скрывать от человека такую важную правду о нем самом.
– Вы этого не сделаете! – Елена повысила голос совсем чуть-чуть, но Марку показалось, что она его оглушила, столько внутренней силы было вложено в эти слова. – Я понимаю ваше негодование, капитан, но выслушайте меня, пожалуйста! – Марк помедлил и молча кивнул. – Я ищу способ нас разделить, но не хочу ложной надежды. Поставьте себя на место Карен: если бы вы узнали, что у вас в голове кроме вас самих живет кто-то ещё. Без возможности избавиться от этого…
А ведь действительно, как бы себя чувствовал он сам, узнай, что он неизлечимый псих? Наверняка, паршивое ощущение:
– Да, тут вы правы, лучше иметь провалы в памяти, чем неизлечимую шизофрению…
– Я рада, что вы меня понимаете, – лед в глазах Елены растаял, она приветливо улыбнулась. – Поверьте, я не желаю зла Карен, я стараюсь по минимуму использовать своё преимущество. Вы ведь обратили внимание, что я нечасто просыпаюсь. Мне это не идёт на пользу, но я делаю это ради сестры.
– Хорошо, я понял. И я хотел бы помочь, если позволите.
– Спасибо, помощь нам действительно нужна, однако пока несколько в ином контексте. Иногда работать приходится мне, но мое поведение порой отличается от поведения Карен, хоть я и стараюсь эту разницу сгладить. Я прошу вас не распространяться о том, что нас двое и опровергать любые слухи и домыслы в этом отношении.
– Да, с этим я помогу, – согласился Марк.
– И, пожалуйста, прошу вас, пусть Карен пока ничего не знает, – попросила девушка, глядя ему в глаза.
– Но она узнает? – не отводя взгляда, спросил Марк.
Елена отвернулась.
– Узнает. Дома, на Тароне.
– Хорошо.
Елена жестом отпустила Марка. Он покинул каюту в некоторой растерянности, Кларк вышла за ним следом.
– Как вы, Марк?
– Если честно, я ещё не знаю. Видеть коммодора и одновременно понимать, что это не она, для меня это слишком. – Он взъерошил волосы в замешательстве. – Трудно поверить в то, что про сестер это правда, а не раздвоение личности или что-то вроде бреда.
– Это правда. Елена когда-то была человеком, а сейчас их двое в одном теле. – От Кларк веяло спокойствием и уверенностью, толика этих чувств передалась и ему. Марк понемногу приходил в себя.
– Они же абсолютно разные! Как же я и другие это не замечали?
– Сейчас, разговаривая с вами, она была самой собой, не стремясь быть похожей на сестру, но она отлично играет роль Карен. До сего дня вы ведь не замечали разницы, – возразила Рой.
Марк покачал головой:
– Раньше это называлось «коммодор не в духе», а сейчас…
– А сейчас важно чтобы никто эту разницу никогда не увидел, – перебила Кларк.
– Еще кто-то знает?
– Только вы. Она так решила, – свернула разговор Рой.
Костолиц ушёл, а Кларк вернулась в каюту. У неё было несколько вопросов к Елене по поводу последнего дела с зедианцами. Однако просто спросить её об этом статус не позволял. С Карен в этом плане было гораздо легче: та вообще не обращала внимание на их статусную разницу, и её можно было спрашивать почти о чём угодно, но Рой никогда самой себе не позволяла выходить за рамки.
Елена спиной ко входу что-то задумчиво разглядывала в иллюминаторе.
– Я знаю, у тебя есть вопросы, спрашивай, – бросила она, не поворачиваясь.
– Что за информацию вы приобрели? Карен ничего не помнит и расспрашивает меня. Я рассказала ей то, что знала, и то, о чём смогла догадаться, однако большую часть произошедшего объяснить не смогла. А вы прекрасно знаете, что, не получив исчерпывающих объяснений, она начинает искать ответы сама, с непредсказуемым результатом. Что ей сказать?
Читать бесплатно другие книги:
