Открытое море Тор Анника

Глава 19

- Корабль прибывает завтра, - возбужденно затараторила в трубку Юдит. - Утром, из Любека. Сможешь отпроситься?

- На весь день?

- Нет, давай встретимся в четыре. Я узнаю, куда их отправят. Им нужно пройти дезинсекцию и получить одежду. К вечеру их распределят по разным больницам. Многим наверняка требуется лечение.

Подруги договорились о встрече. Штеффи вернулась к работе.

Нужно отпроситься у заведующей лабораторией. Что сказать? «Мой папа приедет из концентрационного лагеря. Может быть». Если бы Штеффи знала наверняка, что папа приедет на пароходе из Любека, она бы не раздумывала. Но она ведь пока ничего не знала Штеффи решила сослаться на болезнь. Мигрень, боль в животе или еще что-нибудь, что лечится за один день. Она не любила лгать, но ничего другого придумать не могла.

На следующее утро Штеффи, как обычно, отправилась на работу. Зачем терять весь дневной заработок? Часа в три она почувствует недомогание и отпросится домой.

Придумывать ничего не пришлось. Еще с утра Штеффи так нервничала, что разбила пробирку и порезала палец. Через некоторое время она уронила на пол готовый препарат и испортила его.

- Стефания, что с тобой сегодня? - спросила заведующая лабораторией. - Ты плохо себя чувствуешь?

- Не-нет, - запинаясь, ответила Штеффи. - Голова немного кружится.

- Болит?

- Немного.

- Тебе лучше пойти домой, - посоветовала заведующая. - А то от тебя больше вреда, чем пользы. Отлежись и приходи завтра, если поправишься.

Чувствуя угрызения совести, Штеффи повесила в шкаф белый халат и надела пальто. Она дала себе слово, что завтра наверстает упущенное в работе.

Штеффи и Юдит встретились на площади Гёта в четыре часа. Подруги вместе дошли до мужской школы, в которой раньше учился Свен. Пустующее летом здание использовалось как пункт временного размещения узников концлагерей.

Они подходили к школьному двору, когда мимо них проехал автобус. Двор был пуст. Полицейский закрыл за автобусом ворота.

- Что вам угодно? - спросил он девушек.

- Мы ищем родных, - ответила Штеффи.

- Вы опоздали. Все уехали. Это был последний автобус.

- Куда?

- В Уддеваллу, в больницу.

- Но ведь говорили... - сказала Юдит, - говорили, что они останутся здесь до вечера.

- На следующей неделе привезут новых, - добавил полицейский. - Видимо, женщин.

- А сегодня?

- Только мужчины. Мальчики и мужчины. Но вы зря пришли, посторонних не пускают. Здесь только дезинсекция и медицинский осмотр. Затем их увозят. - Полицейский повысил голос: - Идите отсюда. Если ваши родственники попадут в Швецию, вас наверняка известят.

Он повернулся к ним спиной и закрыл ворота на большой висячий замок.

Юдит прислонилась к ограде. Она выглядела уставшей и подавленной.

- Простите, - спросила полицейского Штеффи. - Женщин, которых сюда привезут, тоже отправят в Уддеваллу?

- Думаю, да. А теперь - уходите.

Штеффи схватила Юдит за руку и потащила за собой.

- Что за спешка? - голос Юдит срывался от злости.

- У меня идея. Садись, расскажу!

Девушки сели на скамейку в маленьком парке у памятника Виктору Рюдбергу.

- В чем дело?

- Мы поедем в Уддеваллу, - сказала Штеффи. - Если наши родные там, может, нам позволят встретиться с ними. Но сначала дождемся парохода с женщинами, про который говорил полицейский. Вдруг ты сразу найдешь и папу, и маму с Эдит?

- Где находится Уддевалла?

- Не очень далеко, - ответила Штеффи. - Семь-восемь миль[ 10 ].

- Как мы туда доберемся? - спросила Юдит. Голос ее был безучастным, словно ответ ее не интересовал.

- Поездом. А если это дорого - на велосипедах. Возьмем с собой палатку и переночуем, тогда нам не придется возвращаться в тот же день обратно.

- У меня нет палатки, - сказала Юдит. - А у тебя?

- Я могу взять на время.

У Свена есть палатка, с которой он ходит в горы. Он наверняка выручит.

- Мы отправимся в субботу, сразу после работы, - продолжала Штеффи. - Тогда успеем добраться к вечеру. Разобьем палатку где-нибудь на окраине Уддеваллы, утром поедем в город, а после обеда - домой.

- У меня нет велосипеда.

Штеффи захотелось как следует потрясти Юдит. Еще недавно ее переполняла энергия, а теперь она словно лишилась и своих сил, и мужества.

- Возьми у кого-нибудь на время. Если тебе взять не у кого, я могу попросить у тети Марты. Но тогда в воскресенье тебе придется поехать со мной на остров, потому что одна я два велосипеда не дотащу.

- Я спрошу на работе у Уллы, - вздохнула Юдит. - У нее есть велосипед.

Штеффи улыбнулась в душе. Одна мысль о встрече с тетей Мартой заставила Юдит встряхнуться.

- Спроси. Я знаю дорогу. Поедем в следующую субботу. Ты умеешь ездить на велосипеде?

Юдит кивнула.

- Я научилась у крестьян в Дальсланде. А когда жила в Буросе, хозяйка давала мне свой велосипед, и я ездила по ее поручениям. Хотя с тех пор прошло несколько лет.

- Если ездить научилась, уже не разучишься, - сказала Штеффи. - Можешь взять велосипед на пару дней пораньше и немного потренироваться.

Теперь улыбнулась Юдит.

- Ну и приключение, - сказала она. - Я еще никогда не ночевала в палатке.

- Я тоже.

- Ты умеешь ставить палатку?

- Мне покажут, как это делается.

- У кого ты ее возьмешь? - спросила Юдит.

Штеффи прикусила губу. Нет, ей не хотелось рассказывать Юдит про Свена.

- У старого знакомого, - ответила она. - Ты его не знаешь.

- Ты думаешь, он даст?

- Уверена.

Юдит замолчала. Ее взгляд стал отсутствующим. Она возила носком туфли по гравию перед собой.

- Злюка, - наконец проговорила она.

- Кто?

- Полицейский. «Посторонним нельзя!» Как он посмел назвать нас посторонними? Скорее он и все шведы - «посторонние»!

- Он просто имел в виду... - начала Штеффи.

- Я понимаю, что он имел в виду, - перебила ее Юдит. - А вот он ничего не понимает. Не понимают даже те, кто работает с бывшими узниками.

- Всех нельзя под одну гребенку. Просто этот полицейский был немного резок.

- Чудная ты, - сказала Юдит. - Считаешь всех людей хорошими. Несмотря на то, что с тобой произошло.

- Не всех. Но я стараюсь не судить по первому впечатлению. Этому я научилась...

Штеффи запнулась, «...у тети Марты», - хотела сказать она. Но Юдит совсем не знает тетю Марту и не желает ее знать.

- ...здесь в Швеции, - неуверенно закончила Штеффи.

- Да, шведы боятся сердиться, - хмыкнула Юдит. - Боятся даже иметь собственное мнение. Вечно: «с одной стороны», «с другой стороны».

«С одной стороны», «с другой стороны». Штеффи вспомнила родителей Свена - господина и госпожу Сёдерберг. Но не все шведы такие.

- У тети Марты есть свое мнение, - резко сказала она. - Даже если оно не всегда тебе нравится. У Хедвиг Бьёрк есть свое мнение. А у Май их вообще множество!

Штеффи знала еще кое-кого. Но не стала называть его имени.

- Да, да, - замахала руками Юдит. - Хватит. Сдаюсь!

Глава 20

Каждое утро Нелли надевала платье с желтыми цветами и поднималась по узкой лестнице на чердак. Час или больше она неподвижно сидела на стуле со спинкой, накрытой яркой тканью, пока Карита работала у мольберта. Пабло наверх не брали. Вместо малыша Нелли держала старую куклу с закрывающимися глазами. Кукла была легче ребенка, и, самое главное, она не брыкалась.

- Неужто ты способна так долго сидеть? Ты ведь у нас непоседа, - удивлялась тетя Альма.

Она, кажется, не замечала, что Нелли в это лето вела себя непривычно тихо. Временами просто сидела, глубоко погрузившись в свои мысли. Добровольно вызывалась помочь в домашних делах, сама гладила свои платья и блузки.

Нелли не хотела быть в тягость. Старалась быть полезной. Надеялась, что тогда тетя Альма оставит ее, несмотря ни на что.

- Давайте я, - предлагала Нелли, едва тетя Альма разводила мыльную воду для мытья пола.

- Этому нас учили на школьной кухне, - говорила она, когда тетя Альма собиралась чистить медные подсвечники и мельхиоровые подносы. - Я сделаю.

Тетя Альма бросала на нее короткий взгляд, открывала рот, чтобы что-то сказать, но слова не шли у нее с языка.

Нелли понимала, о чем думает тетя Альма:

«Девочка не догадывается о том, что ей придется уехать. Лучше ей пока ни о чем не знать».

Нелли знала, она обо всем знала.

Она не пыталась заискивать. Она просто хотела, чтобы тетя Альма решила оставить ее, вопреки мнению дяди Сигурда.

А если нет, что тогда? Только не детский дом, все что угодно, только не это!

Месяц назад лето казалось долгим. И вот уже на дворе июль, воздух дрожит от зноя, в мелководных бухтах гниют водоросли, у морских птиц подрастает молодняк. Скоро лето закончится, и тогда...

Если бы Карита Борг могла ей помочь! Кажется, Нелли ей нравится. Нелли могла бы жить у четы Борг и помогать им по хозяйству. Маленький Пабло больше любит Нелли, чем фрекен Грету, это видно. Глядя на Нелли, мальчик улыбается, лепечет и машет ручками.

Фрекен Грета не одобряла того, что Нелли достает малыша из коляски. Няня хотела, чтобы он лежал там, пока не придет время менять пеленки и кушать. Но ведь он все равно не спал и так радовался! Нелли не могла удержаться и брала мальчика на руки. Карита была не против.

- Дети любят других детей. Вы же видите, фрекен Грета, как он доволен.

- Он избалуется, - возмущалась фрекен Грета. - И вы с ним намучаетесь. Ты вымыла руки, Нелли? Маленькие дети восприимчивы к бактериям.

Но нельзя сказать, что Нелли полностью изменилась и превратилась в тихую, усидчивую и прилежную девочку. Энергия в ней била ключом, хотелось бегать, кататься на велосипеде, плавать.

Нелли и Соня нашли себе новое место для игр на безлюдном мысе. В узкой ложбине стояли развалины старой рыбацкой хижины с прохудившейся крышей. Хижина почти заросла кустами ежевики, крапивой и вьюном. Но к скрипучей двери, висевшей на одной петле, кто-то протоптал тропинку.

На земляном полу бывшей кухни стояли грубо сколоченный стол и скамья. Там же угадывались остатки очага. Единственное окно было без стекла.

Ложбина заканчивалась узкой бухтой. У полуразрушенных мостков лежала рассохшаяся плоскодонная лодка.

Остров рядом с мысом назывался Немецким. Раньше это был Остров чаек, но весной к берегу прибило волнами тело мертвого немца. Его нашли мальчишки, когда ставили сеть. Немца похоронили на церковном кладбище.

Заброшенная хижина стала тайным местом Нелли и Сони, их игровой комнатой и убежищем. Они смели со стола и скамейки мусор и поставили букетик диких цветов в старую консервную банку, найденную неподалеку. Цветы быстро завяли, потому что вода была морской. Девочки отыскали пару треснувших кофейных чашек, сделали тарелки из осколков фарфора. Они уже выросли из таких игр, но хижина словно возвращала их в детство.

Никто не знал об их тайном убежище. Даже Эльза. Только Нелли и Соня.

- Ты могла бы здесь жить, - предложила Соня. - А я бы носила тебе еду. Как в «Аллерс», помнишь?

Недавно в этом еженедельнике была статья о женщине, укрывавшей в лесной хижине беглеца. Мужчину разыскивала полиция по обвинению в убийстве, но женщина была уверена в его невиновности, и позже выяснилось, что она права.

- Зимой холодно, - ответила Нелли. - Тут нет даже нормальной крыши. Хижина, о которой писали в журнале, была не такая ветхая.

- Мы залатаем крышу.

- Чем?

- Досками, - сказала Соня, - картоном, черепицей. Чем крыши кроют?

Нелли вздохнула. Они не смогут притащить сюда все необходимое для ремонта.

- Не выйдет.

- Давай играть, будто я тебя прячу, - предложила Соня. - Ты сидишь тут и ждешь, а я буду приходить с едой и одеялами. Окольными путями, чтобы меня никто не заметил.

Она вскочила.

Снаружи в кустах что-то зашуршало.

- Что это?

Девочки выбежали из хижины.

- Эй? Кто тут?

Снова шорох.

- Выходи!

Из кустов вынырнула голова Йона. Нелли рассвирепела:

- Что ты тут делаешь?! Как посмел следить за нами? Это наше место. Тебе нельзя ходить сюда!

- А что вы делаете? - невозмутимо спросил Йон. - Играете? Можно мне с вами?

Нелли собиралась уже прогнать сводного брата, но подумала, что он тогда побежит жаловаться тете Альме. Пусть уж лучше остается!

- Мы играем в «дочки-матери», - сказала она. - Можешь быть папой.

Йон с серьезным видом кивнул.

- А что я должен делать?

- Рыбачить, - сказала Нелли. - Ты же знаешь, что делают папы. Тут есть лодка.

Соня испуганно взглянула на Нелли. Старая плоскодонка не внушала доверия, а Йон не умел плавать.

- Пошли, - сказала Нелли. - Я покажу.

Они гуськом двинулись по узкой тропке к мостику. Впереди Нелли, за ней - Йон, последняя - Соня.

Мостик был крепким. Девочки уже проверяли его. Но в лодку не залезали.

- Вот.

Йон спустился в лодку. Кажется, она протекает. Но мальчик весит немного.

- Здесь только одно весло.

- А ты отталкивайся. Тут мелко.

Йон задумался.

- Мама запретила мне одному залезать в лодку.

- Это не считается, - возразила Нелли. - Мы ведь понарошку. Я отвязываю.

Она принялась отвязывать конец гнилой веревки от швартового пала.

- Нелли, - сказала Соня, - ты правда...?

- Тут мелко, - ответила Нелли. - Никуда он не денется!

Она забросила веревку в лодку.

- Удачи! Возвращайся к ужину с рыбой!

Глава 21

Нелли пошла обратно к хижине. Соня - за ней. Они расставили на столе «тарелки» и сделали вид, что разжигают в печи огонь.

Где-то вдали глухо заворчал гром. Нелли подошла к окну и выглянула на улицу. С берега стеной надвигалась свинцовая туча.

- Погода портится.

Через несколько минут хлынул дождь. Бушующая стихия заставила Нелли и Соню искать убежища в хижине. Капли гулко стучали по разбитой черепице. Струи воды стекали по голым рукам и ногам девочек.

- Ой, я промокла насквозь, - пожаловалась Соня.

Йон!

Нелли совсем про него забыла. Один в лодке, под проливным дождем!

- Йон! - воскликнула она. - Нам нужно забрать Йона!

Они выбежали под дождь и бросились к мостику, спотыкаясь в мокрой траве. Платья липли к телу, волосы - к голове.

- Йон! Йон!

Он оказался довольно далеко от берега. Волны гнали лодку к устью бухты. Йон пытался отталкиваться веслом, но не доставал до дна.

- Нелли! - кричал он. - Тут очень глубоко!

Ветер и дождь били им в лицо. Нелли бежала, прыгала, карабкалась по скалам, окружавшим бухту.