Кровные узы, или История одной ошибки Чемберлен Диана
– Более или менее. – При свете фонаря я увидела тревогу в его улыбке. – Просто хотелось поболтать. Можно войти?
– Что значит «более или менее»? – спросила я, когда мы прошли в гостиную.
– Давай посидим на веранде, – сказал он. – Такая потрясающая ночь.
Мы вернулись на веранду.
– Хочешь чай со льдом? – спросила я.
– Нет, спасибо.
Я опять села на диван, но уже без прежнего чувства спокойствия. Я не могла вспомнить, когда в последний раз оставалась с Маркусом наедине. Он часто заходил проведать Мэгги и Энди. Я уже давно решила – что бы ни происходило в прошлом, я не буду препятствовать его отношениям с ними. Я знала, что он их любит. Мои принципы были просты: ты всегда говоришь мне, куда идешь с ними и когда они вернутся, и никаких поездок на лодках. Так что он приходил к детям, а не ко мне. Чтобы успокоиться, я почти машинально скрестила на груди руки.
– Я пришел сказать, что больше не принимаю участия в расследовании поджога, – сказал он, садясь в старое плетеное кресло.
Я не совсем понимала, почему он специально приехал, чтобы сообщить мне эту новость.
– Потому что там был Энди?
– Потому, что… появился некий… сейчас это только слух, и я уверен, что он останется всего лишь слухом, но…
Я увидела, что ему неловко, но не оттого, что мы находились наедине. Тут было что-то другое.
– Так в чем же дело? – спросила я.
– Мы получили несколько сообщений, что Энди выходил из церкви незадолго до того, как начался пожар.
Я все еще не понимала.
– Что ты имеешь в виду?
– Послушай, это все конфиденциально, понимаешь? – сказал он. – Мне вообще не стоило говорить тебе, но я не хочу, чтобы тебя кто-нибудь огорошил этим.
– Чем – этим?
– Сегодня я ездил в ожоговый центр и разговаривал с Китом Уэстоном, и…
– Его вывели из комы? – Это были хорошие новости.
– Да, и преподобный Билл отправился его проведать. Кит сказал ему, что видел Энди около церкви незадолго до поджога. Поэтому я сам поехал в ожоговый центр, и он рассказал мне то же самое.
– Зачем Энди выходил наружу?
– Не знаю. И еще: на горячую линию позвонила женщина и сказала, что видела в тот вечер около церкви мальчика невысокого роста. И Эмили Кармайкл сказала, что Энди куда-то исчез незадолго до пожара. И потом этот случай, когда у него в носке нашли зажигалку.
– О, Маркус. – Я чуть не рассмеялась. – Не думаешь же ты, что Энди имеет хоть какое-то отношение к пожару?
– Нет, конечно. Но больше никого не видели около церкви перед пожаром.
Я была скорее раздражена, чем испугана.
– Хорошо, Маркус. Допустим на одну минуту, что это был Энди. Где он мог достать бензин, или что там использовали для поджога? Как он пронес это в церковь? А?
– Я понимаю, что тут какая-то бессмыслица, – сказал он. – И мне очень жаль, что Энди оказался в это втянут. Я просто хотел, чтобы ты услышала это от меня первого, понимаешь? Мы, в смысле они должны исследовать каждую возможность.
Внутри меня росла паника, распространяясь в груди.
– Я просто вне себя. – Мои пальцы инстинктивно сжали диванную подушку. – Я вне себя оттого, что ты мог согласиться с этим. Что ты мог так подумать! Тебе надо приложить все силы, чтобы Энди оставили в покое, кто бы сейчас ни занимался расследованием!
Маркус не ответил, и я продолжала.
– Кит мутит воду, – сказала я. – Он курит наркотики и делает вещи, о которых ты не знаешь.
– Знаю.
– Ты знаешь о прогулах? О хранении марихуаны?
Он кивнул:
– Сара мне кое-что рассказывает.
Я ощутила укол ревности, который меня удивил. Сара была моей лучшей подругой. Почему же я не знала, что они секретничают с Маркусом? Почему я не знала, что Маркус настолько тревожится о Ките, что разговаривает о нем с Сарой?
– А может, это Кит совершил поджог? – предположила я. – Иначе с какой стати он стал бы обвинять кого-то другого? Того, кто даже не может себя толком защитить?
– Он будет опрошен, но давай подумаем, как он мог совершить поджог и получить такие ожоги?
– Тогда как Энди мог совершить поджог и тоже получить ожоги?
– Но он же не получил ожоги, разве не так?
Я уставилась на него в изумлении.
– Это было просто везение, что он смог выбраться наружу.
– Или хотел выглядеть героем, ведь он единственный, кто знал, как выбраться из церкви целым и невредимым.
– Маркус!
Он поднял вверх руки, как будто защищаясь от удара.
– Адвокат дьявола, Лорел, – сказал он. – Я просто пытаюсь предположить, куда будет копать следствие.
– В котором ты тоже участвуешь.
– Привет, дядя Маркус.
Я подняла голову на звук голоса Энди. Он стоял в дверях в пижаме, глядя на нас сонными глазами. Я изменила выражение лица со злобного на ласковое.
– Привет, Энди. – Маркус встал и обнял его.
«Иуда», – подумала я.
– Ты ругаешься с мамой? – спросил Энди.
– Мы просто болтаем, – проговорил Маркус. – У нас нудный разговор. У тебя бывают нудные разговоры с людьми?
– Иногда. – Энди улыбнулся.
– Иди в постель, дорогой, – с трудом выдавила я.
– Я его отведу. – Маркус положил руку на плечо Энди: – Пошли, парень.
Мне захотелось остановить его – я испугалась, что он скажет Энди что-нибудь, что огорчит мальчика, но внутри у меня все заледенело. К тому же я знала, что Маркус боится расстроить Энди не меньше, чем я.
Прислушиваясь к удаляющимся звукам их шагов, я вспомнила агента, который расспрашивал Энди в больнице, а я была кем-то вроде переводчика. Если они захотят говорить с ним еще раз, я должна сделать все возможное, чтобы присутствовать при этом. Я представила, как его допрашивают следователи, искушенные в логике, имеющие программу действий. Я не должна позволить этому произойти.
Вернувшись на веранду, Маркус сел рядом со мной на диван. Внезапно он обнял меня, и это так меня ошеломило, что мгновение я находилась в его объятиях. Но только мгновение.
– Маркус, пожалуйста, не надо.
Он выпустил меня, потом со вздохом наклонился вперед, положив локти на колени.
– Я уверен, что Энди невиновен, и это обязательно будет доказано, – тихо проговорил он. – Но есть много людей, которые его не знают. Которые не видят того, что видим мы, когда смотрим на него. Они видят невоспитанного подростка, который тщетно старается казаться крутым. Героем.
– Но это ведь просто смешно.
Я все еще чувствовала неловкость от неожиданного объятия. Я забыла его запах. Этот запах у меня всегда ассоциировался с сильным желанием. С морем. С ложью.
– Я пойду, – сказал он, вставая с дивана. – Ты оставайся здесь, а я пойду. – Однако не двинулся с места.
Вместо этого он засунул руки в карманы и стал смотреть на темную воду залива и на огни материка. Он хотел еще что-то сказать мне. Я видела, как внутри его идет борьба.
– Что? – спросила я.
Он посмотрел на меня и вздохнул.
– Они хотят обыскать комнату Энди, – сказал он. – Надо нанимать адвоката, Лорел.
22
Маркус
Когда я приехал домой от Лорел, я сделал себе коктейль из кока-колы с арахисом, потом забрался на крышу своей башни, чтобы подумать. Там стояла пара шезлонгов, но я любил сидеть на краю крыши, обращенном к морю, свесив ноги вниз. Несколько моих подружек отказались проводить здесь время вместе со мной. А одна была так испугана высотой, что вообще побоялась выходить на крышу. «Ты – идиот, раз не можешь сделать здесь ограждение», – сказала она, и я ей больше не звонил.
Как-то сюда забрались Лорел и Джейми. Стояла жаркая летняя ночь, я до этого начал кое-что переделывать на крыше. Я сказал Джейми по телефону, что совершенно вымотан. Но они попросили кого-то посидеть с ребенком и появились здесь с бутылкой сидра и пакетом с креветками. Мы сидели на краю крыши около часа, ели и разговаривали, и роняли остатки креветок во внутренний дворик, откуда я убрал их на следующее утро. Возможно, Лорел было неловко сидеть между Джейми и мной, но ее совершенно не пугало то, что она находится на краю крыши.
Я покачал головой, подумав о ней. Я сегодня нарушил свои этические границы. Взял на себя ответственность поговорить с Китом до того, как его опросили официально. Рассказал о расследовании Лорел. Но она должна знать, какой серьезный это приняло оборот. Я представил, как после моего ухода она идет в комнату Энди и смотрит, как он спит. Может быть, у него на лице задержалась улыбка. Я несколько раз видел, как он улыбается во сне.
Я представил, как Лорел нагибается и прикрывает одеялом плечи Энди. Я видел их обоих – двух человек, навсегда поселившихся в моем сердце, – и хотел защитить их от надвигающихся опасностей.
23
Лорел
1989
После того как Джейми и Мэгги уехали, я почти постоянно спала. Не могу сказать, что я обрадовалась их отъезду, поскольку радости я сейчас не чувствовала ни по какому поводу. Но теперь я могла спать целый день и не испытывать чувства вины. Мне не нужно было видеть злобу Мэгги или слушать ее плач. Не нужно было ощущать беспомощность Джейми. Так что, возможно, счастья здесь не наблюдалось, но было, по крайней мере, облегчение от одиночества.
Но через три или четыре дня я, проснувшись, увидела Маркуса, стоящего в ногах моей постели. Его силуэт темнел на фоне вечернего неба. Руки были сложены на груди. В своем вечно сонном состоянии я даже не удивилась, увидев его здесь.
– Я должен проверить, как ты, – сказал он. – Убедиться, что ты нормально ешь и все такое. После их отъезда ты хоть раз вылезла из постели?
Я задумалась.
– Ну да, ходила в ванную.
– А как насчет еды?
Я вспомнила, что пила воду и яблочный сок, но насчет еды…
– Вроде нет.
Маркус дотронулся до моих ног под одеялом и слегка встряхнул их.
– Вставай и выходи на кухню. Я принес креветок, собираюсь приготовить овсянку. Тебе надо немного подкрепиться, сразу станешь чувствовать себя лучше.
– Нет, спасибо.
Зачем такие сложности? Гораздо проще поглубже зарыться в простыни.
– Кстати, у тебя немного пованивает в комнате, ты в курсе? – спросил он. – И в доме тоже.
Я расхохоталась.
– Бьюсь об заклад, ты у себя пылесосишь каждый день.
Маркус жил в своем коттедже, как настоящий двадцатиоднолетний холостяк, разгильдяй и пьяница.
– В моем доме не воняет.
Я вспомнила запах сигарет и прокисшего пива, встретивший меня, когда я была там в последний раз, но сейчас не было сил спорить.
– Убирайся к черту, Маркус.
Я повернулась на бок и накрыла голову подушкой.
Потом я почувствовала, как он срывает с меня одеяло и тащит в ванную комнату.
– Уверен, что ты не снимала эту одежду уже много дней, – сказал он, глядя на помятые трусы и майку.
Я почти не сопротивлялась, когда он прямо в одежде втолкнул меня под душ и повернул кран. Я вскрикнула, только когда холодная вода обожгла кожу, и попыталась вырваться из ванной, но он держал дверь.
– У меня будет воспаление легких! – вопила я.
– Ничего, скоро согреешься.
– Маркус, ты ублюдок! – Я вжалась в угол душевой кабинки, стараясь укрыться от водяных струй.
– У тебя есть шампунь? Или мыло?
Я посмотрела на бутылочки на маленькой полочке, прикрепленной к кафельной стене.
– Вот, – сказала я, подавая ему мыло.
– Вода стала теплее?
Стала. Я сунула голову под душ и почувствовала, как вода забарабанила по ней.
– Да.
– Прекрасно. Есть здесь хоть одно чистое полотенце? То, которое здесь висит, уже покрылось плесенью.
– Посмотри в маленьком стенном шкафу.
Дверь стенного шкафа шумно распахнулась.
– Я бросил старое полотенце в корзину для белья. Буду ждать тебя в гостиной.
Когда я вышла из ванной, завернутая в чистое полотенце, он снимал с кровати простыни.
– Эти простыни просто отвратительны, – сказал он, скатывая их в рулон.
– Ох, заткнись. – Я туже обмотала полотенце вокруг тела и прислонилась к стене.
– Я начну стирку, а потом встретимся у меня дома. Если ты не придешь туда через двадцать минут, я вернусь и задам тебе взбучку.
Я закрыла глаза, ожидая, когда он уйдет. Услышав, как он подходит к парадной двери и спускается по ступеням к прачечной, расположенной на уровне берега, я плотно задвинула шторы, за которыми виднелось темнеющее море, и безропотно начала одеваться.
Я предполагала, что этот проверочный визит Маркуса инициирован Джейми, который таким образом дает ему заработать на жизнь. Незадолго до отъезда Джейми и Мэгги Маркус появился у нас, и оба брата затеяли очередное горячее словесное сражение.
– Тебе нужна работа! – кричал Джейми.
Маркус был единственным существом, на которое Джейми повышал голос. Я лежала в постели, и пришлось накрыть голову подушкой, но я все равно слышала, как они ругались.
– Все, чем ты занимаешься, – это серфинг, вечеринки, траханье и попойки!
– Мне не нужна работа, – возразил Маркус. – И тебе тоже. Мы богаты. Ты что, забыл?
– Нас растили не для того, чтобы мы были лентяями, – напомнил Джейми.
– Не забывай, братец, что тебя воспитывали совсем иначе, чем меня.
– Ты живешь на доход от фамильной собственности, – возразил Джейми. – Тебе не кажется, что ты мог бы потратить несколько часов в неделю на какую-нибудь работу?
– И я, конечно, должен быть трезвым и опрятным?
– Ты поразительно догадлив.
– Мне это не интересно, – ответил тогда Маркус.
Восхождение по ступенькам к парадной двери «Талоса» – коттеджа Маркуса – чуть меня не прикончило. Я сильно запыхалась – мускулы ослабли и стали дряблыми. Я без стука открыла дверь и увидела Маркуса, стоящего у плиты, держащего в руках деревянную лопаточку.
– Уже гораздо лучше, – сказал он, оценивающе глядя на меня. На лице у него была та самая обаятельная усмешка, которая так очаровывала меня, когда ему было шестнадцать. – И ты почти улыбаешься, – добавил он.
Странно. Мне казалось, что мускулы моего лица забыли, что такое улыбка.
Кухню наполнял аппетитный запах креветок. Маркус пододвинул табуретку к стойке.
– Тебе лучше сесть, пока ты не рухнула. Что будешь пить?
Он сам уже слегка приложился к бутылке пива, и на столе стояло несколько пустых бутылок.
– Сок. – Я опустилась на табуретку и положила локти на стойку, а Маркус открыл холодильник.
– Сока нет. Будешь пиво?
– Угу. А вино есть?
– Нет, но имеется вот это. – Он вынул вайн-кулер[8]. – Я держу его для дам.
Я сморщила нос:
– Это же просто вода.
Он открыл бутылку:
– Попробуй. Тебе понравится.
Я сделала глоток. Вкуса я почти не чувствовала. Запахи я ощущала даже слишком хорошо, но чувство вкуса притупилось. Напиток был холодным, там ощущался алкоголь, и я решила, что это подойдет.
Маркус поставил передо мной тарелку с овсянкой, увенчанной креветками и сыром. Я любила креветки, да и овсянку тоже, по крайней мере раньше. Но теперь у меня вообще не было аппетита. Мой живот вместо слегка выпуклого стал сильно вогнутым. Просыпаясь по утрам, я могла видеть выступы своих тазовых костей, обрисованных одеялом.
– Выглядит неплохо, Маркус. Но я совсем не голодна.
– Девочка, ты просто чахнешь от голода. – Он двумя руками обхватил мою талию. – Тебе надо есть столько, сколько в тебя влезет.
Мне надоело слышать все это от Джейми и от Сары. С ними я оставалась упрямой и непреклонной. Но Маркус, готовящий специально для меня… в этом что-то было. Второй, не самый удачный брат. Мне не хотелось травмировать его чувства, так что я взяла немного овсянки и проглотила. С таким же успехом это могли быть кусочки полистирола. Но каким-то образом мне удалось съесть половину того, что имелось в моей тарелке. Это было больше, чем я съела за всю последнюю неделю.
– Посиди здесь пока, а потом мы сможем немного отдохнуть. У меня есть пара фильмов. Если захочешь, можешь побыть одна.
Мне хотелось рассказать ему, как сильно я люблю одиночество, но, наверное, это ужасно – признаваться, что не скучаешь ни по ребенку, ни по мужу.
Когда я встала, то обнаружила, что на кухне имеется немного вина, что меня порадовало. Я взяла его с собой в комнату. Джейми и я редко пили вино, а с тех пор, как уехал Маркус, в доме вообще не осталось алкоголя.
Маркус с двумя кассетами в руках встал на колени перед видеопроигрывателем.
– Что ты хочешь посмотреть: «Когда Гарри встретил Салли» или «Рожденный четвертого июля»?
– Я ничего не знаю ни про один из этих фильмов, – сказала я. – Поставь менее серьезный.
Он поставил «Когда Гарри встретил Салли» и уселся на противоположном конце кушетки. Мы сбросили обувь и положили ноги на массивный деревянный кофейный столик. У меня замерзли ступни, и он предложил мне пару своих носков. Они был слишком большими, и, когда я качала ногами, носки болтались взад-вперед. Я удобнее уселась на кушетке и погрузилась в фильм. Он был смешным, и я начала хихикать. Когда я смеялась в последний раз? Кажется, после того, как Мэг Райан изображала оргазм в ресторане. Маркус сказал, что он снова проголодался, поэтому мы на время остановили фильм, чтобы он приготовил в микроволновке попкорн.
– Что ты думаешь насчет идеи этого фильма, Лорел? – Маркус поставил миску с попкорном на кофейный столик и протянул мне еще один бокал вина.
– Там есть идея? – Я снова хихикнула.
– Могут ли мужчина и женщина быть друзьями без секса?
– А как же! – сказала я. – Ведь мы с тобой друзья.
– Но ты моя невестка, это совсем другое.
– Все равно мне кажется, что это возможно. – Я взяла горсть попкорна. Похоже на пенополистирол, но вместе с вайн-кулером идет неплохо.
Образ Мэг Райан, изображающей оргазм в ресторане, снова всплыл в моем мозгу.
– Что касается оргазма, – сказала я, – то первый был у меня на заднем сиденье мотоцикла Джейми.
Глаза Маркуса расширились.
– Неужели такое бывает? А я думал, что это сказки.
– Бывает, еще как. Особенно на четвертой скорости.
Он рассмеялся:
– Ты напилась.
– А вот и нет.
Но я была пьяна, и знала это, и мне это нравилось.
– А вот и да. – Он усмехнулся. – Мне нравится, когда ты немного навеселе. Я давно не видел тебя такой веселой.
Я наклонилась, чтобы взять еще попкорна, но покачнулась, и перед глазами все поплыло. «Меня, кажется, начинает тошнить», – прежде чем эта мысль оформилась в моем мозгу, меня вырвало на кофейный столик Маркуса.
– Черт! – Он вскочил на ноги.
– О боже. – Схватившись обеими руками за голову, я, не веря своим глазам, смотрела на лужу из вина, овсянки и креветок, образовавшуюся на столе. – Извини меня.
Маркус ринулся в кухню.
– Это моя вина, – сказал он. – Это я позволил тебе так много выпить.
Я боялась, что меня опять стошнит. Встала, но не удержалась на ногах и упала на кушетку. Маркус поднял меня.
– В ванную комнату, быстро, – сказал он и почти потащил меня в коридор. Мы добрались до ванной, и меня стошнило в туалет. Потом я сидела на полу, прислонившись спиной к кабинке душа, а он вытирал мое лицо мокрым полотенцем.
– Извини, – пробормотала я. – Я устроила такой беспорядок в гостиной.
– Я там все уберу. Сиди здесь.
Я пыталась сказать, что сейчас помогу ему, но слова не шли из горла. Я, должно быть, заснула или потеряла сознание, потому что проснулась в постели в незнакомой комнате. Дверь была закрыта, но я видела под ней полоску света.
Я села, моя голова гудела.
– Маркус?
Дверь тут же открылась, и я поморщилась от света.
Он вошел в комнату.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил он, садясь на кровать.
– Это ты принес меня сюда? Это твоя кровать?
– Это гостевая комната.
– Сколько сейчас времени?
– Два часа ночи.
– Почему ты не спишь?
Он рассмеялся:
– Я боялся, что ты помрешь. Я обещал Джейми, что уговорю тебя поесть. Но он не просил уговаривать тебя выпить. – Он похлопал меня по ноге через одеяло: – Тебе нельзя пить, девочка.
– Мне нравилось, как я чувствовала себя до тех пор, пока меня не стало рвать.
– Да, тогда веселье закончилось.
– Мне правда очень неприятно. – Я вдруг хихикнула, что удивило меня саму, и Маркус тоже рассмеялся.
– Ну-ка, послушай, – сказал он, нежно обнимая меня. – Ты должна пообещать мне кое-что, Лорел.
– Ммм?