Путь I. Рука судьбы Д'Лиссен Аморе

Игроки

(23.06.2011, Москва, 07–00)

Прошедшая ночь далась майору также тяжело, как и предыдущая – постоянно приходили новые материалы и беспокоили сотрудники оперативной службы, резко повысившие свою бдительность в соответствии со спущенным им указанием руководства, докладывая обо всём, в том числе о задержании подозрительных лиц вблизи той или иной опоры линии электропередач в ночное время. А таких задержаний за ночь было немало – благо, что открытых линий электропередач хватало как в городе, так и в его окрестностях… Впрочем, такими «подозрительными лицами» становились в основном небольшие кампании подвыпивших студентов или просто подростки, выбитые блэкаутом из их привычного виртуального мира сети Интернет и компьютерных игр, праздно шатавшиеся по городу без дела. В отделениях милиции их отпускали по домам, сразу же после регистрации факта задержания, и переписи личных вещей, но, тем не менее, обязательно ставя в известность следственную группу, так сказать, «для галочки».

Майор проснулся на уже обжитом маленьком диванчике в своём кабинете и посмотрел на часы – часы показывали 7–00 утра. Он зашёл умыться, и далее привычной дорогой направился в конференц-зал, приютивший межведомственную следственную группу на время расследования данного дела. В зале уже кипела работа – коллеги по управлению, которых всю ночь не поднимали по тревоге звонками о задержании «подозрительных лиц», попивая спокойно кофе, занимались анализом и обсуждением поступивших за ночь материалов по делу.

Антон взглянул на начальника и выдал – «Помято выглядишь. Опять выспаться не дали?».

«Типа того» – всё ещё сонным голосом ответил Сергей, направляясь к кофе машине – «Как обстановка?».

«Коллег из федеральной службы безопасности всё ещё нет, наш независимый от нас консультант также пока не появлялся. Генерал собирает совещание в 10 утра. Ему всё утро названивают «сверху» с вопросами по ходу расследования – всё-таки третий день уже пошёл» – перечислил основной расклад Антон.

«А по делу?» – поинтересовался майор.

«А теперь по делу – заключения по экспертизе устройств ещё не готовы – экспертам нужно больше времени, чтобы учесть вчерашние новые вводные от консультанта. Отчёты по анализу видеозаписей систем наблюдений уже получены – смотрим. В остальном ждём коллег из службы информационной безопасности» – с улыбкой ответила Людмила – «Вот, по дороге взяла тебе бутербродов из кафешки – местная столовая откроется ещё не скоро».

«Вот, спасибо, Люда!» – обрадованно произнёс Сергей, удобно размещаясь с чашкой кофе за столом и разворачивая бутерброды. Дальнейшие два часа команда провела, детально анализируя последние материалы по делу, готовясь к очередному отчётному совещанию.

В 09–00 в зале раздался очередной звонок – на этот раз звонил Виталий с новостями. Сергей включил Виталия на громкую связь.

«Коллеги, доброе утро!» – радостно отозвался Виталий.

«Какие новости, что случилось?» – быстро спросил заинтригованный майор.

«В соответствии с рекомендациями Алика, подключили постоянный мониторинг Интернета и за ночь проверили, совместно со службой контроля за финансовыми рынками, открытые биржевые позиции в бумагах» – удовлетворённым тоном начал Виталий.

«Не тяни, подполковник, к сути давай» – резко оборвал его Сергей.

«Сегодня утром появилось открытое письмо в Интернете – автор описал общие черты инцидента и заявил о своих требованиях! У нас появился первый подозреваемый!» – ликовал Виталий.

«Кто он? Где? Нашли? Детали?!» – удивлённо посыпались вопросы группы.

«Павел Сергеевич Кузовлев, 1986 года рождения, москвич, лидер местного анархического движения» – растягивая удовольствие, ответил Виталий – «Наши специалисты вместе с оперативной группой выехали на его задержание 15 минут назад с целью изъятия существенных улик на компьютере и носителях информации подозреваемого».

«Молодцы! Адрес!» – ликующе крикнул майор – «Антон, Людмила – срочно выдвигайтесь на квартиру для организации и проведения обыска вместе с нашими коллегами».

«Надеюсь, Виталий, в этот раз Вы всё-таки тщательно проверили аутентичность заявления?» – раздался громкий звонкий, но слегка уставший голос незаметно подошедшего консультанта прямо над самым ухом майора – «Всю ночь, знаете ли, мешали Ваши проклятые звонки с ложными тревогами – пришлось в итоге даже телефон выключить».

От неожиданности появления консультанта майор подпрыгнул в кресле, разлив, по всему столу стоящий перед ним стаканчик с только что сваренным кофе – «Господи, ну нельзя же так пугать – то!».

Алик пропустил фразу Сергея мимо ушей и лишь воодушевлённо отметил – «Майор, майор и опять вы! Кофе в Ваших руках становится просто оружием для уничтожения бумаг!».

Присутствующие дружно рассмеялись, хотя кроме майора никто не мог оценить всю изящность этой шутки.

«В этот раз да, мы всё проверили – автору удалось угадать время начала инцидента и тот факт, что целью первых взрывов был разрыв энергокольца» – жалостным голосом протянул Виталий – «Ошибка исключена – это он или они».

«Антон, Людмила – чего мы ждём?» – поинтересовался консультант – «Я бы и сам, конечно, съездил, но оставлять майора наедине с кипой бумаг дела и кофе машиной просто опасно – рассчитываю на вас!».

Антон и Людмила с горящими от интереса глазами пулей вылетели из зала. У подъезда их уже ждала машина.

«С этим вопросом понятно, хотя я не столь оптимистичен как Вы. Виталий, Что дал анализ открытых на бирже позиций?» – поинтересовался консультант.

«Выяснился очень интересный факт – один хедж фонд средних размеров очень крупно вложился в короткие позиции по бумагам московской энергетической позиции» – резюмировал Виталий – «Это некий Рашн Инвестмент Хэдж Капитал Фонд (Russian Investment Hedge Capital Fund) с суммарными активами под управлением около 700 миллионов долларов. Головной офис фонда располагается в одной из башен Москва-сити, представительства в Санкт-Петербурге, Нью-Йорке и нескольких офшорах. Руководитель фонда гражданин США – выходец из России Эдуард Тихомиров».

«Какая речь! Похвально! Какова величина короткой позиции?» – отреагировал Алик.

«Около 200 миллионов долларов с учётом заёмного финансирования. Значит, мы выезжаем на задержание?» – поинтересовался Виталий.

«Кого?» – недоумённо поинтересовался Алик.

«Ну, руководителя фонда – Тихомирова, так ведь?» – слегка опешил от такого простого вопроса маститого консультанта Виталий – «Бумаги на задержание уже оформлены».

«Вы в своём уме, Виталий?» – подмигнув коллегам, слушающим разговор, спросил консультант – «Вы хоть представляете, что произойдёт, если вы хотя бы пальцем тронете уважаемого главу столь крупного инвестиционного фонда?».

«Не совсем понимаю… Он же причастен к взрыву – это очевидно» – промямлил Виталий.

«Кратко обрисую ситуацию» – сжалился консультант – «Безосновательное задержание главы фонда будет показано по всем мировым бизнес – телеканалам, и станет очередной негативной сенсацией из России. Удар по российским фондовым рынкам будет сопоставимым с последствиями блэкаута – начнётся отток капитала с финансовых рынков из-за увеличения политических рисков. За счёт падения цены акций и, соответственно, стоимости паёв фонда – инвесторы фонда понесут большие убытки и будут таскать Ваше руководство по всем международным судам. Это же очевидно!»

«Так что нам делать?» – растерянно спросил Виталий – «Надо же реагировать, так ведь?».

«Сделаем следующим образом – никому ни слова – обеспечьте строжайшую секретность операции – в случае утечки информации вы и ваше руководство потом будете сами оправдываться перед инвесторами фонда. Встречаемся у башен Москва-сити через 20 минут – от вашего ведомства только вы, от нас – мы с майором, обеспечьте обязательное присутствие на месте Александра и Артёма из федеральной службы безопасности к оговорённому времени. Более никого уведомлять не надо. Возьмите аппаратуру для идентификации скрытых прослушивающих устройств, устройств видеонаблюдения и «глушилку» связи. Больше никого к процессу не привлекайте» – проинструктировал нерадивых коллег консультант и повесил трубку.

«Коллеги, продолжайте работу по анархисту и последним материалам по делу. Самого анархиста и вещественные доказательства пусть везут прямо сюда – мы прибудем через несколько часов» – обратился к присутствующим Алик – «Майор, нам пора».

Они быстро зашли к генералу, которому консультант в привычной ему ультимативной манере изложил необходимость висеть на телефоне и быть готовым подтвердить своему руководству наличие некоей секретной операции. Далее они быстро спустились вниз, и вышли из здания. Майор был слегка поражён увиденным – вместо обычной служебной волги перед входом стояла чёрная Ауди последней модели. «Майор, не отставайте» – буркнул консультант, садясь в роскошный салон машины. Сергей последовал приглашению и через минуту они уже мчались по направлению к башням Москва-сити.

«Ничего себе…» – задумчиво заметил майор, разглядывая шикарный отделанный кожей салон автомобиля, и дорогостоящее дополнительное оборудование – «Не то, что наши волги».

«Да… надо уметь работать, майор» – удобно устроившись в кресле, отметил консультант. Майор завистливо прикинул в уме, сколько десятков его ежемесячных зарплат могла бы стоить такая машина.

«В смысле надо работать уметь, чтобы такие машины в стране выпускать, а не производить консервные банки как это делают наши автопроизводители» – осадил размечтавшегося майора Алик.

«Так ведь и наши машины неплохие, да и дешевле иномарок» – не выдержав высказал общераспространённое мнение майор.

«Дешевле только из-за условности – из-за высоких тарифов на иномарки. Они неконкурентоспособны – поэтому-то наши автопроизводители боятся вступления России в ВТО. Были бы конкурентоспособны – их бы продавали за рубежом и не в какую-нибудь Африку по безвозмездному безвозвратному государственному кредиту, а в Европу» – резонно заметил консультант – «Просто надо работать, майор, а не воровать. Кстати, я деньги зарабатываю, а не ворую, поэтому их считаю – это арендованная машина, поскольку, машина нужна только на время моего пребывания в Москве – поэтому нет смысла приобретать такие вещи в собственность».

«Алик, а зачем тебе всё это?» – спросил прямо глядя на консультанта майор – «Зачем тебе расследования, если у тебя уже всё есть?».

«Деньги важны только тогда, когда у тебя их нет – когда они есть, понимаешь, что это совсем не главное в жизни» – глубокомысленно заметил консультант – «А не хватает мне… как бы сказать, справедливости – иными словами за державу обидно. Затем всё это мне и нужно».

«Ну, обычно состоятельные люди, насколько я слышал, несколько по-другому проявляют свою заботу об окружающих. Вот, например, организуют фонды для сбора средств в поддержку медицинских разработок против какой-нибудь болезни, берут шефство над детскими домами и так далее» – резонно отметил майор – «А вести следствие рискованно – и убить ведь могут».

«Безусловно, майор, откупиться деньгами от назойливого общества всегда проще – дал денег сиротскому приюту, там их разворовали, но зато твоя совесть чиста» – Алик холодно посмотрел на майора – «А у нас в России не то, что следствие вести – а вообще жить рискованно. Так что я к риску уже привык. Да и активы у меня за рубежом, поэтому местные разборки между бюрократами и политическая воля «сверху» меня не волнуют – поэтому и занимаюсь. Вот и приехали».

Они вышли из машины. Через пару минут к месту встречи подтянулись Александр с Артёмом и Виталий. Все пятеро направились к входу в башню. «Коллеги, ваше дело наблюдать и не вмешиваться – инициатива будет исходить от меня – следуйте моим указаниям и ориентируйтесь по ходу. Если Тихомиров будет артачиться, Александр, надо будет продемонстрировать серьёзность наших намерений – напугать его, но не более».

В башнях горел свет – это говорило о том, что финансовый центр был подключен к постоянному энергоснабжению в числе приоритетных объектов – ведь деньги любят счёт…

Они быстро подошли к респешену в холле башни. Консультант, представился – «Стас Покровский, компания Сайбериан Секьюрити Кэпитал мы к Рашн Инвестмент Хэдж Капитал Фонд, у нас назначена встреча с господином Эдуардом Тихомировым».

«Подождите минуту» – мягким голосом сказала девушка на ресепшене – «За вами спустится секретарь компании».

Через пять минут они уже взлетели на лифте на 20-ый этаж башни в сопровождении представительной секретарши модельного вида – сотрудника хедж-фонда, которая разместила подошедших в небольшом уютном конференц – зале компании и предложила кофе, чай и бисквиты. Через минуту в конференц-зал вошли трое мужчин – президент фонда Эдуард Тихомиров в сопровождении вице – президента компании по энергетическому направлению и руководителя инвестиционно– аналитической службы.

«У нас сегодня очень важная конфиденциальная встреча» – вежливо сказал консультант секретарю – «Будьте добры, опустите жалюзи и предупредите, всех чтобы нас не прерывали, даже на кофе».

«Разумеется» – улыбнувшись, сказала секретарь и, повернув в закрытое положение пластиковые жалюзи на стеклянной стене конференц – зала, вышла из комнаты.

«Включайте глушитель сигнала» – тихо дал указание консультант Виталию. Виталий кивнул и уже менее через минуту сигнал сотовой связи пропал с телефонов присутствующих.

Тихомиров с улыбкой представил обоих своих коллег, все пожали друг другу руки, они предложили всем свои визитки. Александр хотел что-то сказать, но после недружелюбного взгляда консультанта, быстро замолчал.

«Господа, разрешите и мне представить нашу команду» – произнёс консультант в приветственном и дружелюбном тоне – «Александр и Артём, высокопоставленные представители федеральной службы безопасности, Виталий – службы по информационной безопасности, мы с Сергеем – главного следственного управления. Александр, убедите коллег». Александр вынул удостоверение и показал присутствующим топ – менеджерам фонда.

Благожелательная атмосфера сменилась резким холодом – повисла неуклюжая пауза. Подчинённые Эдуарда переглянулись и посмотрели на шефа. Эдуард побледнел, но достойно парировал удар – «Какого чёрта весь этот маскарад? Да, вы знаете, какие у меня связи? Вы все тут свои погоны оставите!».

«Без нервов» – холодно ответил консультант – «Мы к вам по срочному делу с деловым предложением, которое полностью соответствует Вашим интересам – если Вы сейчас поднимете шум, мы покинем здание и вернёмся с обыском и изъятием всей документации по биржевым операциям фонда. Думаю, не стоит объяснять последствия огласки данной ситуации для Ваших инвесторов и котировок Ваших паёв. У нас ордер на ваш арест, но будем надеяться, что при Вашем активном участии он нам не потребуется».

Почувствовав деловую хватку партнёра, Эдуард смягчил тон – «Мы работаем, в том числе под юрисдикцией международного и американского права. Я – гражданин Соединённых Штатов Америки. При необходимости, мы поднимем этот вопрос на самый верхний уровень».

«Тихомиров, Вы нас не поняли. Ваши связи нас совсем не интересуют и абсолютно не пугают. В то же время Комиссии по ценным бумагам США в свою очередь будет очень интересно узнать о Ваших махинациях с бумагами российских энергокомпаний. Из-за приостановления деятельности Вашего фонда в России из-за самих этих махинаций многие американские инвесторы Вашего фонда потеряют большую часть своих капиталовложений. Эти инвесторы будут преследовать Вас в судебном порядке до конца жизни в любой стране мира. Ваше гражданство в этом Вам случае Вам ничем не поможет – финансовое законодательство США и норму ответственности Вы прекрасно знаете. Поверьте мне, мои связи легко позволяют это организовать. Хотите проверить?» – нежно и заботливо предложил консультант.

Тихомиров занервничал, ослабил галстук и вытер платком пот со лба? и испуганно посмотрел на своих подчинённых.

«Сейчас мы пришли сюда только ради Вас и Вашего фонда – нам нужна информация. Но можем уйти и сделать всё официальным порядком» – также мягко продолжил консультант и, взглянув, на коллег из следственной группы добавил – «Уходим коллеги, они не готовы на компромисс – действуем по жёсткому варианту».

«Нет! Не надо!» – выкрикнул Эдуард – «Мы готовы на компромисс! Всё обсуждаемо…».

«Для ясности – мы не представляем интересы службы по контролю финансовых рынков – свои проблемы с ними Вы решите, как обычно в рабочем порядке, со связями или без – и уж точно без нашего участия» – начал излагать ситуацию контрагентам консультант – «Мы расследуем дело о взрывах на линиях электропередач, приведших к блэкауту в Москве».

«А мы?» – робко протянул Эдуард.

«А вы продали 200 миллионов акций московской энергетической компании за пару дней до кризиса, а если точнее – то заняли эквивалентную позицию в деривативных бумагах по данной компании» – продолжил консультант – «Соответственно, принимая во внимание сложившуюся в отрасли схему работы с получением процента от прибыли, Вы лично и ваша компания являетесь прямым бенефициаром данной ситуации. Коллеги предполагают, что именно вы и ваша компания были заказчиком взрывов».

Эдуард побледнел, дрожащей рукой налил воды в стакан и медленно выпил – он ожидал разговора о неправомерном использовании инсайдерской информации, о намеренном введении в заблуждение инвесторов, выдаче необоснованных инвестиционных рекомендаций, но никак не обвинения в организации теракта.

«Так считают мои коллеги» – мягким голосом подчеркнул консультант – «Но не я. Я же полагаю, что у Вас в распоряжении каким-то образом оказалась инсайдерская информация о состоянии дел в компании, возможно об ожидаемых итогах работы за второй квартал года. Эта информация и позволила Вам уверенно, с привлечением большого объёма заёмных средств, занять столь необычную позицию на растущем рынке акций. Если это так – Вам потребуется убедить в этом моих коллег, чтобы выйти отсюда без наручников свободным человеком».

Эдуард перебирал все аргументы за и против признания в использовании инсайдерской информации в данной ситуации. С одной стороны признание в инсайде могло привести к существенно менее тяжкому приговору для него лично, но с другой стороны, возможно, адвокаты смогли бы уладить данный вопрос мирно и «обелить» его запятнанную репутацию, пользуясь особенностями процессуального права. Но с другой стороны – отказ предоставить информацию по инсайду, грозил ему втягиванием в историю с терактом в качестве заказчика с весьма сомнительными перспективами. В этом случае даже его связи «наверху» в финансовом мире будут бессильны – никто из политиков не станет связываться со столь дурно пахнущим делом. А все улики против него были на лицо – ведь их фонд единственный, кто занял столь значительную позицию против бумаг компании на рынке, в расчёте на достоверную инсайдерскую информацию, и, соответственно, только фонд стал основным бенефициаром злосчастных взрывов. Но чтобы доказать непричастность к терактам надо было сдать свои связи в московской энергетической компании.

Понаблюдав в течение определённого времени за эмоциями, стремительно проносившимися по лицу Эдуарда, консультант произнёс – «Эдуард, от Вас нам нужна только информация, чтобы поверить в Вашу непричастность к событиям, не более. Мы не собираемся записывать показания, разговор и собирать какую-либо документальную информацию – это не касается нашего дела».

«Вы не будете записывать разговор?» – недоверчиво переспросил Тихомиров.

«Не будем» – кивнул консультант и, обращаясь к подполковнику, попросил – «Виталий, включите устройство глушения связи и проведите идентификацию записывающих устройств, если таковые имеются в комнате». Устройство глушения связи было включено – Виталию оставалось лишь демонстративно открыто поставить его на стол. Через 3 минуты сканирования помещения аппаратурой для обнаружения жучков и камер Виталий удовлетворительно кивнул – жучков нет, кроме сотовых телефонов.

«Господа, выключите Ваши сотовые телефоны и сложите их на центр стола» – обратился ко всем присутствующим консультант. Присутствующие с обеих сторон выполнили данное требование, образовав тем самым на столе нечто вроде минимаркета устройств сотовой связи – от ультрасовременных устройств, до античных моделей, в зависимости от бюджета их владельца.

Эдуард, не столько убеждённый продемонстрированной искренностью консультанта, сколько возможными последствиями отказа, наконец, сделал свой выбор и начал рассказ – «Мы действовали по инсайдерской информации. По нашим данным, прибыль энергокомпании будет почти втрое ниже за счёт формирования существенных резервов по плохим долгам в результате роста неплатежей отдельных крупных промышленных потребителей и, в том числе, из-за проблем с взаиморасчётами с энергосетевой компанией».

«Откуда данные? И почему Вы так рано встали в позицию по бумагам? До публикации отчётности почти полтора месяца – зачем было так рисковать?» – продолжил допрос консультант.

«Данные напрямую от финансового директора компании» – неохотно признался Эдуард – «Он мотивирован – бенефициар одного из наших кипрских фондов по энергетическому сектору России и иные формы мотивации. Ждать не стали, поскольку, падение прибыли колоссальное, а через неделю, по подтверждённой статистике, информация точно просочится на рынок – сработают другие инсайдеры».

«Вызывайте его сюда – с документами – мы должны убедиться, что это правда» – распорядился консультант.

«Только не сюда! Все узнают – это же катастрофа!» – взмолился Эдуард – «В соседней башне у меня апартаменты – я назначу встречу там – мы с Вами будем там через 10 минут».

«Действуйте, но оперативно – у нас каждый час на счету» – жёстким тоном приказал Алик.

Через десять минут все участники этой «конфиденциальной встречи» уже сидели в жилых апартаментах господина Тихомирова на 17 этаже другой башни. Эдуард, не мог представить в какой форме ему следует изложить финансовому директору сложившуюся ситуацию. Голова раскалывалась, но мыслей не приходило.

«Мы не хотим огласки» – внезапно вмешался в мыслительный процесс Эдуарда консультант – «Представьте нас крупными теневыми российскими инвесторами из нефтянки, крайне обеспокоенными сложившейся ситуацией и опасающимися за свои инвестиции в Ваш фонд. Скажите, что позиция по бумагам выглядит крайне компрометирующее в связи с терактом, и мы очень встревожены состоянием дел, а такими деньгами не шутят. Отметьте, что мы не хотим потерять всё, если вскроется, что фонд был причастен к теракту. Далее, убедите его в конфиденциальности разговора и полном доверии к нам. Потом заверьте нас в его присутствии, что короткие позиции в деривативах не столь видны, как в обычных акциях, а сами позиции будут закрыты позже, когда ситуация с блэкаутом Москвы нормализуется, хотя и с меньшей прибылью. Всё чтобы фонд не показал феноменальную прибыль по сомнительной сделке, вызвав тем самым лишние подозрения и обвинения в причастности к теракту» – жёстко проинструктировал руководителя фонда Алик.

Эдуард готов был упасть на колени перед консультантом после этих спасительных слов.

На срочный звонок Тихомирова финансовый директор московской энергетической компании откликнулся оперативно и уже через пятнадцать минут прибыл на место с необходимыми материалами. После весьма обстоятельного представления ему присутствующих крупных «теневых» российских инвесторов из нефтянки и описания ситуации вокруг сделки, финансовый директор быстро понял, что дело приобретает крайне негативный оборот. И чётко понял, что от того как эффектно и правдоподобно он уверит присутствующих нефтяных инвесторов в корректности инсайдерской информации, зависит не только его деловая репутация, но и жизнь, особенно, принимая во внимание, масштаб их инвестиций и неподдельный испуг на лице Эдуарда. Финансовый директор был чутким и разумным человеком, в результате чего, быстро, доходчиво, эффектно и максимально понятно презентовал «инвесторам» внутреннюю информацию компании об ожидаемых провальных финансово-хозяйственных итогах второго квартала, убедив их в наличии всех оснований для подобной позиции по бумагам компании.

Через 30 минут после презентации, окончательно удовлетворив любопытство группы нефтяных инвесторов, вопросы которых озвучивал в основном стройный молодой человек, одетый в изящный костюм тёмно-синего цвета, в аккуратных очках прямоугольной формы, финансовый директор уехал.

«Нам пора, коллеги» – сказал Алик, обращаясь к членам следственной группы.

«А ордер?» – нерешительно спросил Виталий, смотря на всё ещё дрожащего Эдуарда и его подчинённых.

«Это нас не касается – со службой по контролю финансовых рынков они уладят вопрос самостоятельно» – отрезал консультант – «У нас же нет никаких улик, и документального подтверждения сказанного. Версию закрываем. Ордер аннулируйте в установленном порядке. Нам пора – и так столько времени потеряли». С этими словами консультант вышел из апартаментов и направился к лифту. Не найдя что возразить, все последовали за ним.

Эдуард сел в кресло и, глубоко выдохнув, перекрестился. Руководитель инвестиционно – аналитической службы, робко стоявший всё это время в углу комнаты, рухнул в соседнее кресло. Каждый из них за эти два часа постарел года на два или даже более. Эдуард посмотрел на коллег и решительно сказал – «Сейчас фиксировать не будем – пусть хоть половину прибыли по сделке потеряем – чёрт с ней – главное теперь выйти сухими из воды. А со службой по контролю финансовых рынков договоримся – не в первый раз». Вице – президент фонда одним движением вскрыл бутылку дорого коньяка, стоявшую на столе, и наполнил до краёв стоявшие три бокала для вина коньяком. После такого необходимо было даже не выпить, а точнее им нужно было просто напиться…

Выходя из башни Виталий, обращаясь к консультанту, торжественно произнёс – «Это было просто нечто!».

«Я это называю обычной деловой хваткой» – спокойно отметил консультант и, подходя к машине, добавил – «С нашим генералом о ситуации вокруг фонда я поговорю сам несколько позже, чтобы он не наломал дров. А сейчас самое время для обеда – поэтому собираемся в управлении через полтора часа – в 13–00. Если прибудете раньше – можете начинать допрос Кузовлева без меня. Виталий, если не сложно подбросьте майора до управления на своей машине».

«Конечно, без проблем» – отозвался Виталий.

Консультант уехал. Александр и Артём, без промедления, направились к своему руководству, очевидно, для доклада о ситуации с фондом.

«Покурим?» – вопросительно посмотрел на майора Виталий.

«Давай» – поддержал идею Сергей – «Давно ты знаешь нашего консультанта?».

«Да – уже довольно долго» – односложно ответил Виталий и добавил – «Он у нас своего рода гений – руководство на него молится в особенно сложных делах».

«Да, очень талантливый парень» – поддакнул Сергей – «Но характер – точно не подарок».

«Я бы сказал – уникальный – поэтому, в отличие от нас, может проявлять свой характер даже на работе и при общении с высоким руководством, и никто ему ничего не скажет – потому, что дело своё знает, да ещё и ни от кого, ни карьерой, ни материально не зависит».

«Да, уж независимый наш» – буркнул Сергей.

«Он нам очень сильно помог в расследовании одного случая – лет 6 назад. С тех пор весьма тесно с ним и работаем» – пустился в отдалённые воспоминания подполковник – «Группе российских хакеров удалось взломать систему защиты одного из ведомств, которому в то время было поручено вести централизованный учёт биографических и иных данных госслужащих страны. Всё было бы не так грустно, если бы это были только биографические данные – но там было нечто большее, а сам взлом осуществлялся по заказу одной из иностранных спецслужб. Для нас это была катастрофа – хакеры, как потом было установлено не без помощи одного из специалистов этого ведомства, дистанционно слили закодированную базу данных. В течение двух дней наши попытки найти их техническими средствами не увенчались успехом – вероятность найти их группу и предотвратить утечку информации была практически нулевой, несмотря на все предпринятые меры. А меры, предпринятые в связи с утечкой информации, тогда были, действительно, беспрецедентными – весь исходящий Интернет – трафик из Москвы жёстко отслеживался с блокированием любой подозрительной передачи информации. По сути, в течение нескольких дней вся новая информация с Интернет – ресурсов Москвы была недоступна извне – проинструктированные нами провайдеры заверяли пользователей, что эти «технические» проблемы вот – вот будут решены. В аэропортах, вокзалах и даже на основных выездах из Москвы оперативники с нашими специалистами проверяли всех подозрительных лиц, под видом усиления бдительности в преддверии возможного теракта, в попытках предотвратить вывоз информации на физических носителях. В целях предотвращения несанкционированного доступа к информации – база данных ведомства была закодирована особым алгоритмом, с добавлением цифрового шума, что делало информацию базы данных крайне объёмной, а её вывоз или слив по Интернет – каналам затруднённым. Но даже несмотря на это наши шансы таяли прямо на глазах».

«И тогда вы обратились к консультанту?» – неохотно затягиваясь сигаретой, уловил ход дальнейших действий Сергей.

«Да, нам его рекомендовали из федеральной службы безопасности. Контрразведчики, работавшие с нами, сперва были против независимого консультанта, поскольку, не хотели привлекать к делу людей не из системы, но ситуация была патовой. За последующих два непрерывной работы ему удалось своими методами выйти на группу хакеров, в то время активно искавших возможные каналы передачи и параллельно работавших над декодированием информации. В ходе спецоперации мы задержали почти всю группу хакеров с необходимой доказательной базой, и полностью предотвратили утечку данных. Впрочем, доказательная база по делу не потребовалась – дело было слишком «горячим» и не подлежало огласке. Задержанных хакеров немедленно передали в распоряжение контрразведчиков и федеральной службы безопасности… о том, что стало с ними дальше можно только догадываться…».

«Да, дела…» – задумчиво произнёс Сергей, выбрасывая докуренную сигарету.

«Едем» – кивнул Виталий.

Анархист

(23.06.2011, Москва, 13–00)

Консультант приехал в управление точно к обозначенному времени. В конференц – зале вовсю кипела работа по анализу последних материалов дела, в которые помимо прочего уже были включены первые записи допроса Кузовлева, опись содержимого его персонального компьютера и другие документы подозреваемого, изъятые при обыске.

Во главе стола с довольным видом сидел генерал, в этот раз уже с большим интересом наблюдавший за работой подчинённых. По его виду было очевидно, что последний доклад генерала руководству был встречен позитивно и принёс ему первое долгожданное облегчение, после постоянных отчётов об отсутствии лиц, подозреваемых в совершении теракта.

Консультант прошёл к окну, по пути взяв несколько папок с документами, и занял своё привычное место, стоя у окна. Генерал торжествующе посмотрел на консультанта – в этом деле им удалось сработать на опережение и задержать главного исполнителя теракта даже без его помощи! Не заметив никакой реакции консультанта, генерал продолжил – «Алик, Вы действительно поразительно и очень профессионально сработали там – в башнях. Майор подробно доложил мне о произошедшем. Впрочем, ваши комментарии по ситуации по телефону также оказались весьма кстати – полчаса тому назад звонили «сверху» с просьбой ни в коем случае не вмешивать в дело не имеющий отношения к терактам уважаемый фонд. Я пояснил, что у нас больше нет никаких претензий к фонду».

«Разумеется, звонили» – безучастно резюмировал ситуацию консультант – «Это было вполне очевидным шагом с их стороны. Впрочем, нам фонд также уже неинтересен».

Виталий с любопытством наблюдал за происходящим диалогом, попивая кофе. Сергея, Александра, Артёма, Антона и Людмилы не было зале, что могло свидетельствовать только об очень срочном поручении их шефа.

«Впрочем, и мы времени зря не теряли. В настоящее время идёт второй допрос Кузовлева. Он признал своё прямое участие в совершение теракта, прояснил отдельные детали подготовки теракта и чётко обозначил свою позицию, что готов дать признательные показания в ходе открытых слушаний на суде!» – ликовал генерал.

«Открытых?» – безучастно переспросил консультант.

«Да» – с улыбкой подтвердил генерал.

«В комнате допроса есть телефон?» – осведомился консультант у присутствующих коллег – «Свяжите нас с ними».

«Да, конечно» – ответила секретарь генерала и набрала номер, включив громкую связь.

Трубку поднял майор, официально представившись – «Мазаев слушает».

«И что конкретно Вы там слушаете?» – издевательски осведомился консультант, вызвав широкие улыбки подчинённых генерала и Виталия в конференц – зале.

«Мы проводим допрос подозреваемого по делу…» – начал Сергей.

«Завязывайте с этим шутом» – отрезал консультант – «Через 5 минут генерал ждёт всех вас в конференц – зале на срочное совещание. Кузовлева в наручниках под охраной приведите в соседнюю с конференц-залом комнату – он тоже нам потребуется». На этих словах консультант, подошедший к столу генерала, выключил громкую связь и положил трубку.

Брови генерала поднялись, дыхание участилось. Его хватило только на то, чтобы сдержать себя в руках и до крайности возмущённым голосом произнести – «Зачем?!».

Виталий с широкой улыбкой обворожительно с ожиданием смотрел на происходящее.

Консультант вернулся к окну и, не оборачиваясь, мягко ответил – «Не люблю всякие – там подвалы – лучше здесь поговорим. Да и какой там из него подозреваемый… Надеюсь, Вы, генерал, не успели доложить своему руководству о поимке подозреваемого и первых результатах допросов?».

Генерал нерешительно потупил взор – ведь если консультант был прав, то ровно 15 минут назад, подробно радостно доложив руководству о ситуации с делом и задержании исполнителя теракта, генерал сам выставил себя полным идиотом. Такие накладки в работе случались, но случались весьма редко и, как правило, всегда сопровождались очень болезненными последствиями для самолюбия чиновника и негативно сказывались на возможных карьерных перспективах.

«Глупо» – оценивающе посмотрев на генерала, произнёс консультант.

«Мы были уверены, что это он» – нервным голосом ответил генерал – «Факты совпали, анархист, образование, мотивация, возможные сообщники из числа анархистов – всё есть».

«Этого мало» – парировал консультант.

«Почему? Чего не хватает?» – испуганно переспросил генерал.

«Интеллекта» – также спокойно ответил консультант – «Вы и в правду думали, что человек, исполнивший этот весьма хитроумный теракт, окажется каким-то чокнутым анархистом?».

В этот момент, активно жестикулируя и разговаривая между собой, в конференц – зал вошли все недостающие члены следственной группы во главе с Сергеем. Наступила пауза.

Генерал, всё ещё шокированный своей возможной оплошностью, не дожидаясь действий Алика, взял инициативу в свои руки – «Мазаев, разъясните ещё раз, нашему уважаемому консультанту и присутствующим, почему Кузовлев является нашим основным подозреваемым по делу».

Сергей, оторопев от серьёзности тона генерала, который ещё пятнадцать минут назад был так же, как и он сам уверен в полной причастности Кузовлева к данному делу, сел на своё место за столом и быстро начал излагать факты. «Кузовлев, разместил достаточно подробную информацию о взрыве в сети Интернет со своего домашнего компьютера с изложением своих целей и мотивов – данные факты подтверждаются коллегами» – сказал Мазаев, кивнув на Виталия, и продолжил. «В ходе обыска, проведённого на квартире Кузовлева, обнаружен целый арсенал различной электронной аппаратуры и комплектующих, а также профессиональная паяльная станция, система радиосвязи и другое оборудование. Изъят набор различных кварцевых генераторов, схожих с теми, что были использованы для часовых механизмов взрывных устройств. Кроме этого в доме имеется множество книг по электронному оборудованию и политико – философским учениям, в основном анархической и социал – коммунистической направленности. На допросе Кузовлев точно указал, время всех 7 взрывов, которое мог знать только исполнитель теракта, а также отметил, что целью первых двух взрывов было создание перегрузки в энергетической инфраструктуре в результате разрыва кольца. Сам Кузовлев недавно окончил один из инженерных ВУЗов Москвы по направлению промышленной автоматики».

«Как вёл себя подозреваемый при задержании?» – спросил консультант, обращаясь к Людмиле.

«Очень уверенно и нагло – можно сказать открыто бравировал перед нами» – ответила Людмила – «Охотно показывал литературу и оборудование».

«Отлично! Какие у него были мотивы? Что изложено в его открытом письме?» – продолжил опрос консультант, уже обращаясь к майору.

«В письме он отмечает, что базовые принципы создания цивилизованного общества, такие как свобода, равенство, братство и другие грубо попираются существующим режимом и властью фактически узурпированной узкой группой лиц. При этом наше общество пассивно в результате проводимой режимом целенаправленной программы тотальной дебилизации населения с использованием средств массовой информации…» – подытожил майор.

«И он, и его сторонники решили хотя бы временно устранить эффект дебилизации населения средствами массовой информации, выключив свет во всём городе?» – поинтересовался консультант.

«Именно!» – радостным голосом поддержал своего шефа Антон.

Консультант раскатисто продолжительно, но не очень по – доброму рассмеялся и выдал – «Коллеги, Вы знаете, а ведь исполнителю теракта на энергетическом кольце города Москвы действительно можно поставить памятник!».

«За что? За прекращение дебилизации?» – с удивлением поинтересовалась Людмила.

«Разуйте глаза!» – весело прикрикнул на всех консультант – «Там за окном почти во всей Москве всё ещё нет света, телевизора с его футбольными матчами и мыльными операми и даже Интернета!».

«И что с того?» – с подозрением, ощущая какой-то подвох, спросил Сергей.

«Как что, майор?!» – консультант в очередной посмотрел на майора как на идиота, непонимающего самых элементарных вещей – «Да вы только представьте себе, какой бум рождаемости будет в Москве через девять месяцев! Да это будет даже круче чем, Олимпиада восьмидесятых!».

Сергей потупил взор, остальные члены команды тихо рассмеялись.

«Но ведь факты на лицо!» – в этот раз не выдержал сам генерал.

Консультант мгновенно повернулся к подполковнику и, всё ещё продолжая широко улыбаться, спросил – «Виталий, полагаю, у вас с собой есть ноутбук? С выходом в Интернет? Доставайте!».

Виталий быстро достал ноутбук, сотовый телефон и вышел в Интернет – «Что ищем?».

«Ваша задача найти упоминания о числе взрывов, их времени и перегрузке сети в результате первых взрывов и точное время появления этих упоминаний, а также сопоставить это время с временем открытого письма Кузовлева» – чётко расставил акценты консультант.

«В ходе допросов ему демонстрировали детали взрывных устройств?» – поинтересовался консультант, обращаясь к майору.

«Ещё нет, пока был только предварительный допрос – по инициативе подозреваемого и без участия адвоката» – ответил Сергей.

«Восхитительно!» – задорно обнародовал свои мысли консультант – «Пригласите его сюда».

Александр, налил себе кофе, и удобно устроился в кресле рядом с Виталием готовясь насладиться надвигавшейся бурей страстей. Ему было вполне комфортно и приятно, поскольку, в отличие от генерала, работавшего с консультантом в первый раз, Александр привык давать своему руководству только проверенную информацию, а именно информацию в отношении которой у консультанта не находилось особых возражений. Также и в этот раз он не стал спешить докладывать руководству о поимке господина Кузовлева.

Через минуту в двери конференц – зала вошёл худощавый юноша лет 25-ти или около того, среднего роста с взъерошенными рыжими волосами в наручниках и в сопровождении охраны. Его посадили на другом конце стола вдали от материалов по делу. Охранники сопровождения вышли за дверь, терпеливо дожидаться возврата подследственного в их распоряжение.

Консультант, широко улыбаясь, внимательно оглядел анархиста, слегка притихшего от количества звёздочек, сиявших на погонах членов следственной группы, собравшихся в зале.

«Павел, зачем?» – спокойно спросил консультант.

Кузовлев ожил, распрямился во всю грудь и громким ораторским голосом продекларировал – «Как я уже объяснял Вашему непонятливому майору, анархическое движение предполагает не борьбу с властью и действующим режимом, а лишь подразумевает борьбу за отсутствие власти – отсутствие подавление и навязывания чужой воли свободным членам общества! Обществу в его исходном виде чужды власть и доминирование интересов отдельных групп – в своём естественном состоянии общество предполагает свободу, равенство, братство и отсутствие власти… Но это естественное состояние общества может быть достигнуто только в результате активной борьбы отдельных индивидуумов за свои права и свободы! Именно поэтому мы…».

«Вы, идиот» – мягко заметил консультант и продолжил – «Я Вас спросил не о классических теориях анархизма, а о том, зачем вы сломали себе жизнь!».

Кузовлев оторопел и выдавил – «Рад слышать, что Вы знакомы с теорией анархизма, что показывает Вашу образованность, но зачем же вот так называть первого встречного идиотом?».

Сергей тихо рассмеялся, видимо, думая о чём-то своём.

«Павел, я Вам потом объясню, почему Вы идиот, а сейчас…» – с этими словами консультант повернулся к Виталию – «Подполковник, результаты!».

Виталий оторвался от компьютера и сотового телефона, непрерывно вибрировавшего от приходящих СМС сообщений подчинённых, и отчитался о проделанной работе. «Примерно за два часа до публикации в Сети открытого письма Павла Кузовлева по одной из радиостанций прошёл репортаж, в котором была изложена последняя информация по взрывам и состоянию объектов энергетики города. В репортаже приведено время 7 взрывов, отмечено, что первые 2 взрыва привели к перегрузкам в энергетическом кольце города с выходом из строя подстанций. Данная информация в разрозненном виде была представлена в Сети различными очевидцами, проживавшими неподалёку с местами взрывов. Журналистам было достаточно только собрать разрозненную информацию в единый репортаж».

Сергей упал духом и уставился глазами в стол. Генералу стало нехорошо – дрожащей рукой он налил стакан воды из графина и залпом выпил. Александр продолжал с улыбкой наслаждаться картиной.

«Спасибо, коллега!» – невозмутимо сказал консультант, давая присутствующим понять, что это было очевидно.

«Но оборудование? Кварцевые генераторы? Литература? Образование?» – недоумённо спросила Людмила.

«Всё просто» – парировал вопросы консультант – «Павел, чем вы занимаетесь?».

«Подрабатываю системным администратором в небольшой компании, чиню телефоны и прочую технику» – грустным голосом признался Павел.

«А кварцевые генераторы – это просто микросхемы, часто используемые в сотовых телефонах и материнских платах компьютеров?» – продолжил консультант.

«Да» – скупо ответил Кузовлев, повесив голову.