Сын народа Платонов Андрей

Генерал, бывший прежде начальником подполковника Простых, может быть, лучше других знал своего офицера. Он сказал о нем: «Это вдохновенный человек, как бывают вдохновенные музыканты и поэты: бой для него есть творчество, и творение его – победа. Но он допускает иногда излишний риск и расширяет, так сказать, толкование устава, а когда укоряешь его, то он отвечает, что в нашем уставе крупнее всего написано одно слово – «победа» а все остальные слова написаны более мелким шрифтом, – вот какой был у меня Иван Иннокентьевич. Но он хорошо дерется, шут его возьми, прямо одно наслаждение, выругаешь его, а простишь; как будто иногда и неправильно бывает, а все верно: враги от него умирают или бегут!»

Я поехал в полк Ивана Простых. Подполковник жил в избушке на краю деревни у многодетной вдовы. У подполковника была та обычная и все же редкая наружность, которая напоминает вам, что вы где-то уже видели это лицо, и вам чем-то близок и дорог этот человек, хотя ничего вспомнить о нем невозможно. Может быть, вы никогда и не встречали его и не могли его знать, и лишь тайное родственное влечение вашей души к незнакомцу и ваше чувство симпатии к нему рисуют на чужом лице знакомые черты… Подполковник на вид был человеком лет сорока, немного сумрачным, с темно-карими, утонувшими подо лбом глазами, выражение которых не менялось от его настроения.

Познакомившись, я спросил у него, виделись ли мы когда-нибудь раньше. Он проницательно поглядел на меня и ответил, что нет, он меня не помнит; правда, был у него один лейтенант, похожий на меня, но тот убит еще под Кромами…