Два шага до рассвета Неволина Екатерина

Глава 1

В окно глухо барабанил дождь. Такие дожди чаще всего бывают затяжными. Как зарядит на целую неделю – только держись. Монотонные, прилипчивые, печальные. Я слушала его, сидя в большом плюшевом кресле. Папа и мама уехали по делам, и я осталась в квартире одна, если, конечно, не считать голубенка Мерлина, с недавних пор поселившегося у нас в доме.

Мне было ужасно одиноко без Джима. Джим – это мой верный пес. Я взяла его в дом смешным толстомордым щенком с вечно разъезжающимися на паркете лапами. Я была тогда совсем мелкой девчонкой. Тоже смешной – тощей и нескладной. А потом мы выросли. Джим – в огромного благородного пса, я – в долговязую бледнокожую девицу. И вот Джим погиб, спасая мою жизнь. Мой самый верный и преданный друг ушел, а я осталась. Чтобы вот так сидеть с ногами в кресле и слушать, как плачет за стеклом дождь. Пусто. Очень пусто в квартире без Джима. Никто не стаскивает с меня одеяло, не вылизывает шершавым языком щеки, не крутится под ногами, когда я отчаянно куда-то опаздываю. Его больше нет со мной – вот и все. Да и опаздывать мне сейчас некуда. Занятий в школе не будет еще целую неделю.

Еще целую неделю мне придется оставаться наедине с собой и слушать эту ужасающую тишину, нарушаемую лишь тиканьем часов. Сегодня даже часы тикали как-то глухо и тревожно.

будто повторяли они.

Пытаясь немного развеяться, я сняла с полки книгу Джейн Остен. Я уже читала «Гордость и предубеждение», но иногда мне нравится перечитывать знакомые книги. Они – как старые верные друзья. Если мне плохо, ни за что не возьму новую книгу – лучше обращусь к старому другу, который уж точно не подведет меня, не преподнесет неприятного сюрприза.

Я дочитала до сцены на балу. В квартире по-прежнему царила тишина. Свернувшись клубочком в кресле и подтянув к груди колени, я думала о себе и об Артуре, представляя нас героями книги.

Он тоже при знакомстве показался мне надменным и гордым. Не зря говорят, что первое впечатление – обманчиво.

Я вспоминала о том, как увидела его впервые – сказочного мальчика с удивительными глазами, глядящими прямо в душу.

Я вспоминала наш бал и тот странный танец, когда Артур, провоцируя меня, кричал мне, чтобы я сняла маску. В то время он носил маску сам… Тогда я еще не знала о нем ничего. Ни того, что Артур пришел в нашу школу специально для того, чтобы разыскать меня, ни о том, что он не был человеком… Он был… вампиром… Вот я и произнесла это слово, легшее на мое сердце тяжелой печатью обреченности…

Громкая трель звонка прозвучала в пустой притихшей квартире так чуждо и неожиданно, что я вздрогнула. Звонили в дверь. Мне не хотелось идти открывать, но неведомый визитер оказался настойчив.

Медленно, надеясь, что он все-таки уйдет, я нащупала под креслом тапки, надела их, вышла в общий коридор и заглянула в глазок.

За дверью стояла… Виола – самая популярная и избалованная девочка нашего класса!

Интересно, что она здесь делает? Она была у меня дома раза два-три, и то в далеком детстве, когда мы только начинали учиться вместе, и мама, желая, чтобы я нравилась классу, велела мне приглашать всех одноклассников на мои дни рождения. Правда, ничего хорошего из этого не вышло. К счастью, мама так и не узнала, что над ней и надо мной только смеялись.

– Кто там? – спросила я, все еще не веря своим глазам.

– Полина, это Виола. Нам нужно срочно поговорить! Открой, пожалуйста! – услышала я знакомый голос.

Если я стану опасаться каждого, недолго и параноиком стать.

Щелкнул замок, дверь открылась, и я определенно поняла, что в мире что-то не так.

Это действительно была Виола. Но, боже мой, как чудовищно она выглядела! Щеки впали, на лице очень много косметики – густой слой тоналки и пудры, видимо, чтобы скрыть залегшие под глазами тени, с распущенных волос стекает вода, будто она – дочь известного банкира – шла под дождем пешком минимум от остановки! Вот, точно, на ее дорогом плащике засыхают брызги дорожной грязи. Никогда не видела Виолу в таком виде!

Перехватив мой недоуменный взгляд, Виола криво улыбнулась.

– Да, – объяснила она, – я сегодня своим ходом. Не хотела говорить отцу, уж больно дело деликатное…

Я кивнула, хотя, честно сказать, ничегошеньки не поняла.

– Ты хотела о чем-то поговорить? Ну, говори.

Она чуть скривилась.

– Мне холодно, – она поежилась. – Можно я войду? Ты впустишь меня? – и, видя, что я колеблюсь, добавила: – Это касается Артура.

– Входи, – неохотно согласилась я, пропуская Виолу в квартиру.

Когда она разулась (интересно, а как это она вообще доехала в туфлях – своим ходом, да еще в такую погоду?!), я заметила, что у нее порваны колготки.

Происходящее никак не укладывалось в моей голове. Что-то здесь было не то. Что-то неправильное. Она всегда так следила за собой!..

И еще. Пахло от нее не духами, а сыростью.

Все эти факты накапливались в моей голове в разрозненном виде, но мозаика никак не складывалась.

Раздевшись, Виола прошла в мою комнату и с любопытством огляделась.

– Миленько, – сказала она. – А родители дома?

– А зачем тебе мои родители? – спросила я несколько резко.

– Нет, ни за чем, – ответила она. – Они мне, собственно, как раз не нужны. Потому что я пришла к тебе. Вернее, за тобой.

Мое сердце екнуло.

– За мной? – глупо переспросила я.

– Ага, – она улыбнулась. – Меня послали за тобой. Но, прежде чем мы перейдем к делу, я скажу тебе кое-что.

Я посмотрела на ее руки. Они были совершенно белыми. Ее пальцы словно удлинились, а ногти выглядели как настоящие когти. Не может быть!

– Ненавижу тебя! – медленно проговорила Виола, надвигаясь на меня и заставляя меня прижаться к стенке. – Ненавижу! Ты сломала всю мою жизнь! Из-за тебя со мной случилось вот это! – она подняла руки с растопыренными пальцами, и в моей груди будто что-то оборвалось.

Виола уже не была прежней.

– Подожди, при чем тут я? Понимаю, что мы с тобой не всегда ладили, но я…

– Не притворяйся дурочкой, – оборвала она, и я заметила, как у нее во рту сверкнули клыки. – Он охотился на тебя! Это все из-за тебя! Только из-за тебя! Он послал меня в школу за тобой!..

…Последний день занятий в школе… Виола словно сама не своя. Вот она со своей неразлучной подругой Натали, а вот Виола стоит у окна, неподалеку от женского туалета, я вхожу туда и вижу кровь и безжизненно распростертое тело…

– Натали! Это ты убила Натали! – выкрикнула я прямо ей в лицо.

Виола улыбнулась.

– Ну вот, видишь, ты можешь соображать, когда это требуется, – сказала она, облизнувшись. – Я была очень голодна, и мне требовалась кровь. Я не должна была этого делать, но так получилось… Само собой… И он жестоко наказал меня за это! Он вообще очень суров со мной, хотя я стараюсь выполнять все его указания!

«Это о Ловчем, – вдруг догадалась я. – Он – это Ловчий!»

Ловчий – тоже вампир, только, в отличие от Артура, он из стана диких. Дикие убивают людей и пьют их кровь, они очень сильны и не останавливаются ни перед чем.

В памяти тут же всплыл вечер, когда погиб Джим.

Он словно возник из самой ночи – черноволосый молодой человек в тяжелой рокерской куртке, со сложенным в ироничной усмешке тонкогубым породистым ртом. Каждая частичка его поджарого тела так и источала опасность.

Я в ужасе смотрела на него. Мне нужно было бежать, но ноги отказывались слушаться. Кажется, тогда я не смогла бы ступить ни шагу – даже под дулом пистолета.

– Ну что же ты такая вялая? – спросил он. – Ой, простите, барышня, забыл отрекомендоваться. К сожалению, наших общих знакомых нет поблизости, поэтому позвольте представиться самому. Королевский Ловчий. Можете называть меня просто Ловчим. В конце концов, какие между нами формальности?…

Он пришел, чтобы забрать меня с собой, и, если бы не Джим, у меня не было бы ни единого шанса… Джим спас меня, бросившись на Ловчего и подарив мне две минуты драгоценного времени. Ровно две минуты, которые в конце концов спасли мою жизнь…

И вот теперь передо мной стояла Виола, пришедшая, чтобы закончить его работу.

– Давай обо всем договоримся, – я растянула губы в подобии улыбки. Не уверена, что получится уболтать ее, но хотя бы попытаться следовало. – Ты помнишь Артура? Да, я понимаю, как тебе сейчас тяжело. Но Артур может оказать тебе реальную помощь. Слышишь? Давай позвоним ему, он отведет тебя к своим, и они защитят тебя от Ловчего!

– Заткнись! – взвизгнула Виола. – Ты так ничего и не поняла! Я не предам его, но я и не выполню его приказания, потому что стану действовать в своих интересах! Потому я не приведу тебя к нему. Я буду очень добра и выпью тебя сама. И ничья кровь не будет для меня такой сладкой! Как я мечтала об этом!

С этими словами она вплотную приблизилась ко мне. От нее пахло сыростью и тянуло холодом. Я отступила. Неужели это последнее, что я почувствую в этой жизни?!.

– Господи, как же я ненавидела тебя с самого первого класса! – продолжала Виола. – Ты всегда была до отвращения гордой. А еще вспомни, что ты мне сказала про моего принца! Ты сказала, что убила его в волшебной стране. Теперь я знаю, ты не солгала: ты и вправду ведьма, но убила не его, а меня!

Она кричала мне в лицо, и я ощущала ее ненависть буквально физически.

И пока она говорила, я осторожно отступала к шкафу, надеясь вооружиться привезенной папиным другом из Африки статуэткой – деревянной, но такой тяжелой, будто она сделана из камня.

Но Виола легко разгадала мои намерения и преградила мне дорогу.

– Даже не думай, – усмехнулась она, – я все равно быстрее и сильней тебя.

И вдруг страх исчез из моего сердца – словно легкий шарик улетел в безоблачное небо. Мысли чудесным образом прояснились, и я вспомнила тот единственный урок, который успел дать мне Артур.

«Если тебе придется бить сильного противника, бей не рукой, а волей», – явственно прозвучал в ушах его голос.

– Вижу, моя кровь действительно стала хитом сезона, – сказала я и резко, почти без замаха, ударила Виолу куда-то в область солнечного сплетения.

Я обрушила на нее свою ярость и боль от потери Джима. Я обрушила на нее свой страх и накапливающееся годами терпение. Годы одиночества и травли в классе.

В этот миг мне показалось, будто за моей рукой возник огненный шлейф, похожий на хвост, который оставляет в темноте пролетающая комета.

Я едва верила своим глазам, но Виола дико вскрикнула и, взвыв, отлетела на другой конец комнаты.

Мое тело словно действовало само по себе, и я с некоторым удивлением наблюдала за происходящим будто со стороны.

Не теряя ни секунды моя рука схватила с тумбочки баночку леденцов, и я бросилась к двери. Быстрый поворот замка – и я в общем коридоре. Здесь я открыла банку, высыпала леденцы на и без того скользкий кафельный пол и, выскочив в коридор к лифту, захлопнула за собой дверь. Сбегая по лестнице, я услышала позади грохот. Кажется, моя нехитрая ловушка сработала.

Вниз, вниз, вниз, вниз.

Стены мелькали так быстро, что казались движущейся дорожкой. Ступени, лестничные пролеты, истыканный спичками потолок – все проносилось передо мной, как при ускоренной съемке. Откуда-то сверху доносился шум погони.

Я мчалась как ветер. В тот момент я сама была ветром.

Вот и первый этаж. Надрывный вскрик входной двери – и я на улице.

Дождь лизнул мои щеки, ледяными струйками скользнул под майку, и только тут я вдруг осознала, что оказалась на улице в чудом удержавшихся на ногах тапках и в домашней одежде.

Проходящая мимо женщина окинула меня недоуменным взглядом, и сила, переполнявшая тело, покинула меня так же неожиданно, как и появилась. Будто морской отлив, оставляющий после себя истерзанный волнами берег.

Надо спешить. Виола должна была появиться буквально с секунды на секунду. Я побежала через двор и почти поверила, что нахожусь в безопасности, когда на плечо опустилась чья-то холодная рука.

Руки уверенно лежали на руле.

Он уже выехал из Москвы, и машин на трассе было немного.

Ветер врывался в салон, гладил шершавой рукой по лицу. Капли дождя разбивались о лобовое стекло и стремительно стекали вниз. Взмах волшебных палочек-дворников – и дорога перед глазами вновь становилась четкой.

А вокруг расстилались луга с редкой, словно старый деревянный гребень, лесопосадкой у дороги.

Золотое и зеленое – геральдические цвета осени. Жизнь и смерть – они всегда рядом. Так о чем же ты плачешь, осень?…

Мокрый асфальт темно-серой шелковой лентой ложился под колеса автомобиля. Мощная машина беспрекословно подчинялась ему. Артур думал, что они с ней похожи. Она – точь-в-точь такая же, как он, – быстрая, сильная, хищная. Ей, как и ему, нравится скорость и риск. Ей, как и ему, тяжело жить в полсилы, бесконечно смиряя себя, загоняя в неизвестно кем очерченные рамки, и только изредка, как сейчас, дозволяя себе быть собой. Двести сорок километров в час – в целом, неплохая скорость.

Артур поглубже вдохнул сырой, напитанный водной взвесью воздух. Сколько же лет прошло с тех пор, как он забыл, как это: просто жить, и как чудесно, что к нему вернулось все это. Господи, он снова видел небо, снова мог ощущать и помнить…

Бесконечные тренировки…

«Отрок, я хочу, чтобы ты стал безупречен…» Какая чудовищная мешанина слов! Безупречным может быть только мертвый. И он был таким… он уже почти что стал таким… Безупречной схемой с идеальной сияющей улыбкой… Если бы не она… Если бы не Полина…

Артур улыбнулся, вспомнив ее такой, какой он увидел ее впервые. Тоненькая бледная девочка с шелковистыми черными волосами и огромными выразительными глазами. Она смотрела на него, и он легко читал все ее чувства – до самого донышка. Весь восторг, удивление, недоверие. Он знал, что люди часто реагируют на таких, как он, именно так. Природа постаралась, чтобы они были привлекательными для людей – как привлекателен для мух изысканный цветок – венерина мухоловка[1]. Впрочем, тогда он специально позаботился о том, чтобы произвести на Полину – объект своего задания – особое впечатление.

Но все вдруг пошло прахом. Она усмехнулась и взглянула теперь уже прямо в его душу: ну что, звездишь, красавчик?…

А он и вправду звездил. Почему бы не позвездить мальчишке, шестнадцать лет назад на последние деньги устроившему мать в ободранную комнатку жалкого вьетнамского общежития? Почему бы не позвездить тому, кто щедро залил свою последнюю приличную рубашку чужой и собственной кровью?… И какая разница, если даже на его руках тоже кровь?…

Артур перевел взгляд на свои лежащие на руле руки. Ухоженные. На указательном пальце – перстень с крупным черным камнем. Маленький кусочек ночи. Нет, даже два кусочка: один на руке, другой – в сердце. Все честь по чести. Он с лихвой заплатил за все.

Задумавшись, он едва не проехал нужный поворот.

Резкий поворот руля, визг шин… Машину едва не занесло, однако он легко справился и с этим и выровнял ход. Хорошо иметь сверхчеловеческую реакцию. В последнее время он лучше понимал технику, чем людей. До того, как все перевернулось. До того, как он встретил Полину. Еще немного – и впереди показалось место, куда он стремился. Небольшой городок… Невысокое здание за металлической оградой… Это их точка отсчета. Именно отсюда начинался его путь. Его – и Полины.

Артур резко остановил машину и вышел на улицу, под дождь. Может быть, это не слезы, а кровь осени?…

Дом стоял прямо перед ним – приземистый и страшный – усмехаясь темными подслеповатыми окнами. Даже отсюда, с дороги, Артур мог разглядеть выщербленное крыльцо, на которое шестнадцать лет тому назад положили крохотного ребенка. Маленькую девочку, на хрупкие плечи которой судьба взвалила неподъемную ношу…

Мокрые пряди липли ко лбу, вода затекала за шиворот… и тут что-то кольнуло его в область сердца.

Больно! Чертовски больно! И перед глазами тут же встал образ: Полина! Она в опасности!

И понесло же его именно сегодня в такую даль!

Артур рванул из кармана мобильный.

Длинные гудки… Бесполезно! Он сбросил вызов и нажал новую кнопку. Лиз! Ну где ты там? Ну давай же, ответь!..

Глава 2

Сильная рука легко развернула меня, и я очутилась перед высокой девушкой, на вид лет двадцати с небольшим.

– Постой, Полина, – сказала она красивым звучным голосом. – Теперь ты в безопасности. Среди своих, – и, заметив мой удивленный взгляд, добавила: – Не бойся, я Лиз, подруга Артура.

Подруга Артура оказалась непозволительно хороша. У нее была ровная бледная кожа, прямой нос, огромные зеленые глаза, пышные светлые волосы и точеная фигура, как нельзя лучше подчеркнутая узкими кожаными брюками и облегающей роскошные формы курточкой. Рядом с ней я смотрелась, как драная кошка рядом с королевой Британии. Она казалась совершенно безупречной. И такой уверенной в себе, что мне и не снилось.

Надо же: подруга Артура! Я переступила с ноги на ногу, поджимая замерзшие пальцы – тапочки, конечно, давным-давно промокли – и буркнула:

– Артур не говорил мне ни о какой подруге!

– Значит, скажет. Живо в машину! Дикие наверняка где-то рядом! – командным голосом заявила Лиз и включила рацию, отдавая распоряжения.

Я с удивлением слушала ее. Похоже, она кто-то вроде начальника.

Передо мной лихо затормозила огромная черная машина с тонированными стеклами, и Лиз, не тратя времени на бесполезные дискуссии, просто-напросто запихнула меня в салон. Впрочем, я не сопротивлялась, так как успела к тому времени промерзнуть так, что зуб на зуб не попадал.

Лиз тоже села в машину рядом со мной, и мы выехали со двора. По пути она расспросила меня о том, что случилось, и с помощью рации отдала своим людям еще несколько четких команд.

Чувство собственной неполноценности работало на всю катушку. Всегда ощущала себя неуверенной рядом с успешными деловыми женщинами, к тому же нужно было быть слепым, чтобы не заметить, сколь ослепительна Лиз.

– Кажется, оторвались, – улыбнулась она, когда мы выехали на кольцо. – Ну, если мои недотепы не поймают твою Виолу… – девушка недоговорила, но красноречиво царапнула обивку сидения ухоженными кроваво-красными ногтями.

Она вообще напоминала кошку – гибкую хищницу, завораживающую и опасную. Я, забившись в угол, смотрела на нее взглядом оказавшейся в западне мыши.

– Не бойся, – снова сказала Лиз. – Я понимаю, в твоей жизни было слишком много опасностей, и ты уже никому не доверяешь. Абсолютно правильно. Лучше не доверять никому, даже себе. Нам – доверять можно, – она по-кошачьи улыбнулась.

– Я хочу видеть Артура. И своих родителей, – заявила я.

– Разумеется. О твоих родителях мы позаботимся. У нас в ходу программа защиты людей-свидетелей, – произнесла она, и я сразу вспомнила какие-то голливудские фильмы. Кстати, говорила Лиз очень чисто, хотя вполне вероятно, что русский не был ее родным языком – внешность у нее была европейская. – А что касается Артура… Я думала, ты сначала предпочтешь переодеться. Или нет? – она чуть насмешливо, по крайней мере мне так показалось, приподняла бровь.

Спорить было глупо, поэтому я молча кивнула.

– Притормози-ка, – распорядилась Лиз.

Шофер остановился у какого-то бутика, и Лиз вышла, не сказав мне ни слова.

Минут через пять – не больше – она появилась с огромным пакетом, села на место и бросила пакет мне на колени.

– Надевай, – скомандовала она.

Подчиняться ужасно не хотелось, но мысль о том, кто из нас будет выглядеть перед Артуром полной идиоткой, подействовала на меня отрезвляюще, и я залезла в пакет.

Там лежали элегантные туфли на невысоком каблуке (сама Лиз легко и грациозно передвигалась, наверное, на пятнадцатисантиметровой шпильке), светлые джинсы, сразу видно, очень дорогие, черный топ на тоненьких лямочках, черное нижнее белье и, наконец, короткая джинсовая курточка. Все это – в том же стиле, что и одежда на Лиз, но попроще.

– А это на меня налезет? – скептически поинтересовалась я, не припомнив, чтобы Лиз спрашивала меня о размере обуви или одежды.

– Как раз на тебя. Я никогда не ошибаюсь, – ответила она голосом, полным превосходства.

Ну, если у Артура такие друзья… вернее, подруги… ему можно только посочувствовать.

Тем временем она кивнула шоферу, и мы снова поехали куда-то.

– Я не могу переодеваться здесь! – воскликнула я, в отчаянии глядя на шофера.

– Это почему же? – Лиз даже удостоила меня взглядом.

– Не могу – и все!

– Ты стесняешься его?! – Лиз оглядела меня, словно редкостный музейный экспонат. – Ну что же: как хочешь. Только останавливаться мы все равно не будем. Твоя безопасность важнее твоей стыдливости.

Мне уже думалось, что она унижает меня специально, но я не стала спорить и принялась переодеваться, используя как ширму свою домашнюю футболку.

Лиз наблюдала за мной. В ее холодных равнодушных глазах нельзя было прочесть никаких эмоций. Это задевало меня еще сильнее, чем любопытство или неприкрытая злость.

– А я тебе, кажется, не нравлюсь, – констатировала я, натягивая джинсы.

– Ты – мое задание.

Лиз не была расположена к разговорам.

– Правда? – я в деланом изумлении подняла брови. – Ну по части одежды ты справилась идеально. Действительно как раз мой размер. А вот по части охраны… Интересно, что скажет старейшина, когда узнает, что ты пропустила Виолу и она едва не убила меня?… – Лиз дернулась, и ее ногти неприятно скрипнули по кожаной обивке кресла. – Скажи, как у вас поступают с теми, кто проваливает задание?

Я уже сама не понимала, зачем злю вампиршу – против логики, вопреки инстинкту самосохранения. Она взглянула на меня сузившимися глазами и провела кончиком языка по краю своих безупречно очерченных губ, подчеркнутых глянцево блестящей красной помадой:

– А ты храбрый человек.

Я перевела глаза на обивку сиденья и увидела, что толстая кожа порвана. Продолжать наш сомнительный диалог не было никакого смысла, и мы замолчали.

Тем временем машина подъехала к пятиэтажному зданию, окруженному металлическим забором. Шофер опустил стекло, поздоровался с охранниками, и мы въехали на территорию дома.

– Приехали, – объявила Лиз.

Я вылезла из машины и с любопытством огляделась. Похоже, я попала на закрытую базу. Пустой «просматривающийся двор», пост охраны на въезде, здание, чем-то отдаленно напоминающее крепость. Нет, там не было ни окон-бойниц, ни крепостной стены, ни отверстий, откуда в случае необходимости можно лить на головы врагов кипящую смолу – с виду дом как дом, но ощущение от него было ого-го какое! Он так и щетинился невидимыми пушками, и я почувствовала себя крайне неуютно. Нужно ли мне туда и так ли легко выйти оттуда, как и войти?…

– Пойдем, – скомандовала Лиз, видя, что я замешкалась у машины.

Видимо, она не считала необходимым разговаривать со мной хотя бы чуть-чуть приветливее.

– Где Артур? Я никуда не пойду, пока не увижу его, – ответила я, позаимствовав ее холодный тон.

Температура между нами приближалась к отметке минус пятьдесят. Еще немного – и все вокруг нас покроется инеем, а слова начнут замерзать в воздухе и со звоном падать на землю, так и не достигнув ушей собеседницы.

– Он уже едет. Ну, если тебе нравится, можешь ждать его целый час под дождем, – Лиз равнодушно пожала плечами и направилась в сторону дома.

Именно ее безразличие убедило меня лучше любых слов. Вернее, начни она меня уговаривать, я бы наверняка осталась во дворе.

В общем, я последовала за вампиршей и не без душевного трепета вступила под своды дома. Здание, похоже, было построено где-нибудь в конце девятнадцатого века и соответствовало застройке центра Москвы. Но это только на первый взгляд. Если приглядеться, над зданием основательно поработали, видимо, пытаясь придать ему одновременно и красоту, и удобство, и незаметность. Плиты нижнего яруса при ближайшем рассмотрении оказались покрыты причудливой изящной резьбой, а деревянная арка над дверью была украшена сценами из жизни какого-то вельможи былых времен. Стараясь не отстать от Лиз, я окинула их лишь беглым взглядом, и тем не менее в голове у меня возникла идея, что это за вельможа.

Внутри дом отчетливо напоминал старинный особняк. Наверх вела большая лестница с колоннами, глядя на которую я тут же вспомнила словечко «мраморная». На первом этаже имелся просторный холл, у входа в который располагалась очередная комнатка охраны. Видимо, с этим здесь было все в порядке. Пол в холле был «шашечками» – черно-белый, у стен стояло несколько мраморных столиков, а на потолке висела огромная хрустальная люстра. Вся обстановка отличалась элегантностью и роскошью. Подобные залы я видела в исторических фильмах. Однако что-то здесь было не так. И подумав, я догадалась, что именно: зеркала! В зале не было ни одного зеркала! Неужели сказки правдивы, и вампиры действительно не отражаются? Я задумалась, видела ли я когда-нибудь отражение Артура? Кажется, видела… или нет? Точно вспомнить я не смогла, надо будет обратить внимание.

Тем временем навстречу нам вышел немолодой человек с окладистой бородой, одетый в странную холщевую одежду наподобие монашеской рясы. На поясе у него висела тяжелая связка больших старинных ключей. Неужели такими ключами еще кто-то пользуется?… С полминуты я разглядывала его совершенно беззастенчиво, а потом смутилась и отвела глаза.

– Ценный груз доставлен, – буркнула тем временем Лиз и, не говоря больше ни слова, удалилась.

– Добрый день, Полина. Меня зовут Петр, я управляющий по дому, и, если тебе вдруг покажется здесь что-либо неудобным или захочется поменять обстановку комнаты, пожалуйста, обращайся ко мне, – приветливо произнес человек в рясе.

Его слова несколько меня насторожили. Интересно, как долго они планируют удерживать меня в этом доме. И главное: зачем? Наверняка у них есть относительно меня какие-то планы. «Например, сделать из меня ручного монстра и в случае необходимости спускать на врагов», – как всегда, ехидно подсказал внутренний голос.

Сомневаюсь, что смогла бы впечатлить их врагов. Ну разве что, если бы начала брать у них интервью – они бы наверняка удивились!

На что еще может сгодиться недоучившаяся журналистка?…

Однако я не спешила озвучивать свои сомнения.

– Я хотела бы увидеться с Артуром. Когда он вернется? – спросила я, продолжая рассматривать помещение, в которое попала.

– Понимаю твое беспокойство, – управляющий задумчиво кивнул. – А вы не позвонили ему с телефона Лиз?

Она даже не подумала предложить мне это. Наверное, в ее инструкции не входил пункт, где говорилось о том, что меня нужно утешать и успокаивать.

– Нет. А можно? – тут же поинтересовалась я.

Управляющий взял со стола телефонную трубку и протянул мне. Номер Артура я помнила наизусть. Всего лишь один гудок, и я услышала знакомый, бесконечно родной голос.

– Артур! Это я! – выдохнула я, без сил прислоняясь спиной к одной из колонн, украшавших просторный холл.

– Полина? Где ты?

На сердце потеплело. Он беспокоился обо мне. Это так хорошо, когда о тебе заботятся, когда ты кому-то не безразличен.

– Не знаю. Кажется, где-то на Арбате… Ты не представляешь! Виола стала вампиром и напала на меня!..

Управляющий стоял неподалеку, сохраняя на лице выражение, более подходящее какой-нибудь каменной статуе, но я отчего-то была уверена, что он слышит каждое мое слово, ужасно смутилась и наверняка покраснела по своей дурацкой привычке. У меня бледная тонкая кожа, и я вообще краснею по каждому поводу, а иногда – даже без него.

– Но Лиз справилась? Она увезла тебя? – с тревогой спрашивал Артур.

Я отвернулась, чтобы не смотреть на управляющего.

– Да, эта блондинка, затянутая в кожу, кажется, говорила, что ее зовут Лиз, – произнесла я как можно равнодушней. – Она пообещала, что ты приедешь сюда…

– Уже еду. Еще минут сорок – и я буду. Пожалуйста, не волнуйся, опасность миновала.

Его голос ласкал меня, по капле вливая спокойствие и уверенность. Похоже, что я зря разволновалась.

– Приезжай, я очень жду, – прошептала я, надеясь, что Петр не расслышит хотя бы это, и решительно нажала на «сброс» – не люблю, когда посторонние становятся свидетелями самых личных сторон моей жизни.

– Спасибо, я закончила, – я протянула управляющему трубку. – Можно я подожду Артура здесь?

– Думаю, тебе все же лучше пройти в твою комнату и немного отдохнуть, – сказал Петр.

Ах так, у меня уже есть здесь своя комната? Видно, дела и впрямь плохи.

Я переступила с ноги на ногу. Туфли ощутимо жали. Обувь трудно подбирать на глаз, но меня почему-то упорно грызла мысль, что Лиз не случайно выбрала для меня тесную пару… Или я передергиваю и слишком грешу на Лиз?… Но отношения у нас определенно не заладились.

– Кто такая Лиз? – спросила я, следуя за управляющим по роскошному холлу.

Пол был идеально начищенным и… весьма скользким, так что пришлось собрать всю волю и отслеживать каждый свой шаг, чтобы не упасть – на потеху Лиз и ей подобных. Представляю, сколько невидимых глаз внимательно наблюдает за мной сейчас!

– Лиз – отличный специалист по ведению боевых действий. Она у нас в этом плане лучшая. – Петр искоса взглянул на меня и снова улыбнулся. – Не принимай близко к сердцу ее поведение. Она такая со всеми. Общение не самая сильная ее сторона, однако она настоящий профессионал и в случае опасности не задумываясь придет к тебе на помощь.

Я вспомнила ярость, охватившую Лиз в машине, и порванную кожаную обивку сиденья. Верю, что она вполне способна спасти меня от врагов – но только не от самой себя.

– Пожалуйста, за мной. – Петр нажал какую-то кнопку, и перед нами открылась кабинка лифта. Зеркал там тоже, кстати, не было.

На лифте мы спустились на минус второй этаж. Я заметила, что под этой кнопкой была еще как минимум пара. Похоже, здание построено по принципу айсберга – наверху всего лишь небольшая его часть.

Мы вышли. Под ногами была мягкая ковровая дорожка – ну наконец-то можно не бояться поскользнуться! Петр повел меня по коридору. По обеим сторонам его располагались какие-то комнаты с деревянными резными дверями, и мне подумалось, что все это очень похоже на гостиницу.

– Ну вот и пришли. Отдыхай. Я сообщу тебе, когда приедет Артур. – Петр распахнул большую дверь, украшенную стилизованными грифонами и завитушками, и передо мной оказалась просторная комната, наверняка составившая бы предмет мечтаний большинства девушек.

Во-первых, в помещении почти не было мебели. Огромный диван – очень низкий, похожий на круглый аквариум, со множеством подушечек-рыбок, нежно-голубой ковер с длиннющим ворсом, суперсовременные, тускло поблескивающие металлом, изгибающиеся полки с книгами. В углу – большое, мягчайшее даже на вид, кресло и высокая темно-синяя ваза с одним-единственным цветком. Кажется, это была орхидея. Одну из стен занимал огромный, как в кинотеатре, экран. Комната оказалась даже лучше, чем у моей подруги Вики.

– Если захочешь принять душ, ванная вон там, – мой провожатый кивнул на незамеченную мною дверь. – Располагайся и отдыхай.