Поймать Тень Жданова Светлана

Пусть, это меня уже не касается. Пусть, пусть, пусть!..

Зачем ты предал меня, любимый?

Я застонала и потрясла головой.

Стоило сначала вспомнить, где нахожусь, прежде чем делать резкие движения.

Взвизгнув, я свалилась вниз. Хорошо хоть подо мной куча соломы была навалена да вил в ней не торчало, а то получилось бы чудное блюдо для нежити — ведьма на вертеле в собственной глупости.

— Эй, вы живы? — Меня схватили за плечи и вытащили из охапки сена.

Выдав экспромтом пару замысловатых ругательств, я успокоилась. На меня взирали удивленные голубые глаза.

— Это значит — да? — переспросил мужчина, рассматривающий меня. Довольно симпатичный, высокий, темноволосый, чубатый.

— Если бы убилась, ругалась бы еще громче. — Оценив высоту балки, я поняла насколько удивление парня обоснованно. Упади обычный человек в эту кучку сена с такой громады, разбился бы. — Ну что за глупая привычка, как будто спать больше негде.

— Вы там… спали?

— Угу. Есть претензии? Я кого-то зашибла?

— Нет. Но странно все как-то. А, я понял, вы ведь… колдунья, про которую мне мамка с сестрами рассказывали.

— Значит, ты хозяйский сын. Будем знакомы, Таня, — протянула я ему руку.

Он довольно неловко ее пожал, все так же рассматривая меня. Что ж, пожалуйста, мне не жалко. Только дырку не прожги и руками не тянись. А то потеряешь ручки-то.

— Петр, — ответил он. — Я вас себе другой представлял.

— Какой же?

— Взрослее что ли.

Я рассмеялась:

— Так и я не девочка.

— А ведете себя именно так.

Обижаться я не стала, вот еще. Вместо этого, воспользовавшись протянутой рукой, встала. Петр поддержал меня, пока я, стоя на одной ноге, вытряхивала сено из сапога. И даже вытащил пару травинок из волос.

Кольцо на пальце протестующе проявилось, напоминая о себе. Ну я же не виновата! А о том, что понравилась этому пареньку, и без тебя вижу, вон как глазки заблестели. И вообще заткнулось бы, ему, значит, можно, а мне — нет? И с чего вообще вылезло. Давно пора исчезнуть.

Даже если Уголек мне не сообщила, я ведь бы все равно узнала. Это видение мучило меня каждую ночь, а теперь и день. Белое кольцо в чужих руках.

«Ну и пусть», — снова повторила я про себя.

«Да не «пусть», — отозвалось сердечко. — Ведь больно».

«Для приличия мог бы и подождать», — ехидно заметил внутренний голос. Что для них четыре года, не так уж и много. Я еще на том свете и обжиться не успела, а он уже другую завел. Тьфу, даже думать не хочется, кому я отдала лучшие… часы? своей жизни.

— Что это, — заметил кольцо Петр. — Вы замужем?

— За магией. Волшебное, — пояснила я, стряхивая наваждение с руки. Ничего себе, оно не только не исчезло, но и разбудило рисунок. Тот нехотя расцвел на моих руках. — Обалдеть! Эй, вы чего? Что случилось-то? Опасность, но откуда? И где вы были, когда я на крышу лезла?

— Что-то ни так? Какая опасность?

— Никакая. Ах, вот оно что. Дружок мой объявился, — облегченно вздохнула я. — Что ж, пойдем, поздороваемся. Ты со мной?

— Да, — даже не думая, ответил Петр. А зря.

— Не боишься?

— А чего боятся? — разошелся паренек, шагая рядом со мной в сторону леса.

— Сейчас уведешь. Эй ты, червяк-переросток, вылезай давай, — закричала я, остановившись на полянке.

Из кустов показалась змеиная голова, затем другая, затем еще две, ну и пятая напоследок. Паренек схватился за меч.

— Не лезь, — посоветовала я.

В руках выросли два кинжала. Усилием воли я вырастила их до изогнутых сабель.

Крылатый змей прыгнул на меня весь разом. Я отскочила в сторону, он повторил попытку. Развернувшись на месте и прочертив в воздухе огненную линию, отстранила его достаточно, чтобы хорошенько размахнувшись, проскользить саблей по чешуе. Змей бросился в сторону, а я успела вскочить ему на хвост и, взобравшись по широкой спине, свести оба клинка к уязвимому месту между крыльев. Гидра рухнула замертво. Пнув ее, я наклонилась к одной из голов. И в этот момент змей совершил бросок, откинув меня метра на три назад.

«Вот идиот», — подумала я, заметив, как Петр встал между нами. Он размахнулся и саданул мечом по удивленной гидре. Послышался скрежет металла, полетели искры.

Я разлеглась на травке, подперев щеку рукой.

Парень еще пару раз попытался продырявить обалдевшую от такой наглости гидру, вызывая лишь искры во все стороны. Ничего так и не добившись, он в конец разозлился и вновь бросился на чудище. Его оперативно подмяли под себя и ухватили двумя головами за руки, а одной склонились над лицом. Две другие заискивающе посматривали на меня, типа — ну как?

— Нагос, выплюнь, это может быть нестерильно. И слезь с него, толстяк ты этакий. Куда я вас так раскормила?

Гидра тут же подчинилась и завиляла хвостом, а так как хвостом у нее считалось около метра тела, вышло впечатляюще, заодно Петру наподдала по мягкому месту. Правильно, нечего на это место приключения искать. Особенно если рядом ведьма.

— Ты его знаешь?

— Еще бы. Это Нагос, мой друг.

— Тогда почему вы дрались?

— Чтоб не расслабляться. Это тренировка. Ты чего, с друзьями никогда не дерешься? Мы так друг друга проверяем. Да и мечом ты зря размахивал. Простое железо его не возьмет. — Нагос залег рядом, положа на меня разом все пять головушек и блаженно вздохнул. — Я тоже соскучилась. Ты без меня не шалил? Вот и правильно, хорошая гидра.

В дом мы вернулись где-то через пару часов. Я опять проголодалась и пошла подлизываться к хозяйке. На меня махнули поварешкой, прикрикнули, чтоб ждала ужина.

Ужина? Я за!

Только как я домой поеду по темноте? Хотя можно и не ездить, займемся вечером нашим домашним духом. А профессору что-нибудь напоем про полтергейст.

Оставшееся время я занималась просьбами девушек. Одной надо было свести прыщи с лица, другой избавиться от соперницы. Никаких проблем, чистотел у меня всегда в седельной сумке есть, а простейший отворот я за пять минут наколдую. Всего-то нужно одну часть особого настоя парню дать, другим на соперницу попрыскать. Чего легче, если вы подруги. Зато в тот день от нее будет так вонять, что он к ней больше никогда не подойдет. Конечно, если это не настоящая любовь, иначе я не помощник — таких пакостей не делаю.

Я вообще миролюбивая особа.

Кхе- кхе! Какая?

Миролюбия у меня не больше, чем надежды у каторжника в соленых рудниках, а оттуда еще никто не возвращался. Просто есть вещи, на которые мне никогда не пойти. Такие, как убийство невиновного, кража у обездоленного, богача бессовестно обую, если есть возможность, предательство близкого и… есть то, на что я никогда не пойду.

Я никогда его не придам.

Вечер прошел очень хорошо. Мы сидели в большой светлице, беседовали, я рассказывала последние столичные новости, меня слушали, раскрыв рты. В углу примостился домовой и весело поглядывал на окружающих.

Потом я пошла помогать хозяйке с чаем, решила заварить кое-какие травки, и поговорила с ней. Рассказала, что домовой недоволен затянувшимся детством молодежи. Пора бы им свои семьи создавать да детишек на радость бабке с дедом наделать. Домовой детей больно любит. Успокоила ее, сказала, что ничего плохого он не видит, только надоело ему болото это, пора двигаться дальше.

Хозяйка согласилась. И хитро так прищурилась:

— Сама-то в золовки ко мне не пойдешь? Смотрю, Петру ты приглянулась. Глаз с тебя весь вечер не сводит.

— Его проблемы. Я ведьма. К тому же у меня уже есть жених.

— Тоже маг?

— А как же. Я его лет с восемнадцати знаю. И вернее друга мне не найти.

Тетка хмыкнула. А я порадовалась. Врать я никогда не любила, да и не умела. А вот умолчать здесь, преувеличить там — вполне способна и делаю это без зазрения совести.

Выспалась вполне сносно в одной из комнат для домашней челяди.

С утра плотно позавтракала, взяла собранную хозяйкой корзину с разнообразной снедью — для «бедных студенток» — села на коня и поехала домой, в столицу Ринии.

Ну, правда не совсем, пару часов я провалялась на солнышке, рядом развлекались Нагос и саламандра. Мне было хорошо и спокойно. Впервые за последние пару месяцев.

Ну вот, снова весна.

«Нельзя позволять себе воспоминания», — повторила я. В который раз уже.

В этом разморенном виде меня и нашло очередное видение.

В руках лежали рукояти огненных клинков, упирающихся в землю, корпус чуть вперед, глаза горят — излюбленная боевая стойка. Помню, как развевался на ветру кончик косы. И спина, упирающаяся в мою спину. Взмах металла, и рядом падает тело.

Я не вижу кто, не знаю где, лишь чувствую это доверие к тому, кто закрывает мою спину.

Стоял уже полдень, когда у главных ворот показалась моя скромная персона. Стражники лишь мазнули взглядом, пропуская уж не в первый раз.

— Эй, девка, — окрикнули меня, когда я была уже в довольном отдалении, — Ты случаем не Таня, мага Оливье ученица?

— А если так? — напряглась я, рассматривая начальника смены, вышедшего из пристройки.

— Так он тебя обыскался. Уже и девчонку присылал спросить, проезжала ты ворота али нет.

— Ну вот, сейчас опять попадет.

До дома, где находилась контора мага, а заодно наша коморка, оставалось всего ничего, когда из двери выскочила измочаленная Ксенька.

С этой девчонкой я познакомилась у Оливье, которому она служит вот уже третий год. Хорошая, шустрая деревенская девчонка, решившая выбиться в приличные маги, а не тянуть свой век местной целительницей да ворожеей. Я к ней успела привязаться, хотя и старалась все больше держаться на расстоянии. Ксенька это чувствовала, поэтому по пустякам ко мне не приставала, вела себя любезно, нисколько не заискивающе, хотя и понимала, что я весьма во многом превосхожу ее в магии и жизненном опыте.

— Танюха, — помахала она мне рукой. — Ну где же ты пропадаешь? Который час тебя ищу. Монсеньер уже загонял совсем.

— А чего ему надо-то? Он ведь знает, путь в эту дыру не близкий.

— Да гости к нему нагрянули, про тебя выспрашивают. Он и старается. Видать, знатные гости.

— Гости говоришь, — сощурила я глаза и перебросила уздечку в другую руку. — Ох, не люблю гостей. А как выглядят?

— Не знаю. Приехали, сразу к мастеру пошли. Он меня крикнул, спросил вернулась ты или нет. Я ответила, что с утра тебя не было, но ты с вечера ворону говорящую мне отправляла, обещая вернуться только к полудню. Вот с тех пор и ждут. А сами они в плащи с ног до головы укутаны, кто там поймет. Ты чего так побледнела-то?

Не побледнеешь тут. Мне разом и подурнело, и поплохело, и вообще чуть на изнанку не вывернуло.

— Вот что, Ксенька. Иди к мастеру, скажи, дескать я еще одну ворону прислала. Что вернусь к вечеру. Поняла? А сама посмотри на этих гостей повнимательней. На руки их, на лица, на волосы. Сколько там гостей-то, помнишь?

— Четверо. Да что случилось? Это неприятели твои, которых вечно так боишься?

— Приятели, неприятели — какая разница. Некому ко мне приезжать, понимаешь? Некому!

— Хорошо, проверю.

Колдунья ушла, оставив меня стоять в узкой подворотне и трястись, как листик на ветру.

«Нет, — думала я, — этого не переживу».

Приманив птицу, нашептала ей нужный текст и скинула с плеча.

«Так, — заставила я себя думать, — если оправдаются мои опасения, что будем делать? Все вещи у меня в том доме, да еще и надежды на нормальную жизнь. Конечно, можно послать Ксеньку собрать все по-быстрому да уносить ноги. Но если один раз нашли, то и второй не упустят. Что мне теперь, всю жизнь бегать?»

Ксенька явилась быстро. Глаза как два фонаря горят.

— Странные они. Мужики все четыре. Молодые, красивые такие. А вот руки у них действительно странные. Когти на них, понимаешь, самые натуральные когти.

— Спасибо. — Устало привалившись к грубой кладке дома спиной, я признала, что худшие подозрения оправдались. Я сняла перчатку и осмотрела руку. Листочки двигаются спокойно, цвет нормальный, кольцо уходить и не собиралось. Чтобы это значило? То, что опасности нет, несмотря на поджидавших в доме демонов? Но… я вздохнула. Ведь знаю ответ, кто ждет меня в этом доме. Кольцо не зря проснулось. Оно пророчит встречу. — Отведи Русака в конюшню, ладно? — попросила я подругу. Та кивнула. Правильно. Нечего говорить.

Вынув из ножен короткий мечик и вызвав огненный клинок, я вошла в дом.

Первый этаж — небольшой магазинчик с амулетами и готовыми снадобьями, лаборатория, совмещенная с кухней. Второй — библиотека и личный кабинет мага. Под самой крышей наша с Ксенькой комнатка.

Шагая по дощатым половицам, я даже не думала таиться — все равно услышат, почувствуют, поймут. Дверь открыла простым ударом магии. Сделала несколько шагов внутрь.

Маг побледнел. Ах да, он не привык видеть меня в гневе, не привык к оружию в женской ручке, к взгляду исподлобья и к готовой убивать нелепой, забавной Татьянке. Что ж, приятно познакомиться.

Первый мой взгляд достался ему. Если бы Оливье мог, давно бы испарился. А так просто замер в своем любимом кресле.

На второй сил катастрофически не хватало. Поэтому я просто попыталась обозреть комнату одним ракурсом.

О, все в сборе!

Легким движение руки я развеяла огненный клинок, а затем убрала меч в ножны за спиной. Не потому что не боялась остаться безоружной, просто знала — против любого из них не выстою и минуты, вздумай они напасть.

Наверное, эта мысль отразилась как-то на моем лице, хотя сейчас я старательно изображала из себя кусок льда. Асуры нахмурились.

— Мы не собираемся делать тебе ничего плохого.

— Ага! Сказала стая волков овечке.

— Ну, на овечку ты не тянешь. Она не входит вооруженная до зубов.

Я щелкнула челюстью:

— Об этом не подумала. Надо озадачиться. Клыки что ли вырастить. Не проконсультируете?

— Всегда пожалуйста. Сейчас и начнем.

— Давай все сначала? Привет, малышка!

Я вздрогнула от этого обращения.

А они смотрели на меня, как на призрака, как я смотрю на сшибленную каретой дворняжку, которую вчера подкармливала украденным из кухни пирожком. От этих взглядов мне стало плохо, ох как плохо. Я почти услышала, как рушится с таким трудом возведенная плотина на пути моего прошлого, и боль вновь топит меня.

Эти глаза, ну как их можно забыть?

— Привет! — ответила я совсем ни так насмешливо, как готовилась. Эх, рано, рано они объявились, еще лет сто и мне, возможно, удалось бы подготовиться к этой встречи. — Как вы меня нашли?

— Тебя не интересует зачем? — посмотрели на меня темно-зеленые глазищи.

— Это следующий вопрос. Так как?

— Твоя саламандра. Та, которую я тебе подарил, — напомнил Бальтазар. — Она найдет тебя где угодно. К тому же оказалось, что ты с ней теперь неразлучна.

— Уголек, — прошептала я, складывая руки под грудью, как немой запрет. Ящерка медленно выползла из камина. Значит, ждала меня здесь. — Ты подлое, неблагодарное пресмыкающееся.

Саламандра горько вздохнула, отчего ее шкурка озарилась красными язычками пламени.

— Ты стала жестокой, Лилит.

Я горько ухмыльнулась:

— Лилит умерла, разве вам никто не сказал? Мне очень жаль. Ее родственники, кажется, все еще принимают соболезнования, вам лучше обратиться к ним.

— Откуда же тебе знать о ее смерти?

Выхватив из-за спины меч, я швырнула его в противоположную стену:

— Этот меч я вытащила из ее груди.

— Что же с ней случилось?

— Ее предали, — пожала я плечами. — Однажды ей сказали — мы всегда будем с тобой, я тебя никому не отдам. А потом ее убили. Говорят, такое бывает, если излишне заиграться, если поверить в свою неуязвимость и значимость.

Воспользовавшись тем, что я отвлеклась, Уголек ловко залезла по моему рукаву на плечо.

— Ну, ты мне это так стеснялась сказать? — заглянула я в черные глазки ящерки. — А я тебя еще пирогами откармливала. Как не стыдно, Уголек? — Саламандра постаралась всем своим видом показать как именно ей стыдно, чем вызвала мою улыбку. Восприняв это как хороший знак, она ткнулась мордой мне в щеку и что-то затрещала.

— Она говорит, — вызвался переводчиком повелитель огня, — что считала — так будет лучше. И что любит тебя.

Погладив ее по гребню, я только вздохнула.

— Я тоже тебя люблю. И не злюсь. Хотя могла бы и предупредить.

— Мы ей запретили. Хотели сделать сюрприз.

— Что же, он удался. Теперь вы может быть исчезнете?

— Что? — удивились демоны.

— А вы ожидали, что я обрадуюсь вашему появлению?

— Ну, хватит, — наморщил нос Заквиэль. Он демонически быстро, я даже ничего сделать не успела, подошел ко мне и сжал в объятьях.

Я попыталась вырваться, но через секунду замерла.

Мне стало хорошо, как тогда, в мои наивные восемнадцать. Я прижалась к нему, и из глаз сами собой потекли слезы.

Да, Данте всегда все знал, но Зак знал и то, что надо сделать.

Как же я по ним соскучилась. По моим чертягам, по веселым друзьям, по беззаботному детству, по дому.

А Зак покачал меня в руках и вздохнул.

— Мы… мы так долго не смели и надеяться на это. Но поверь нам, и на секунду не смирились с тем, что тебя больше нет. Лилит, девочка, как же мы рады вновь видеть тебя. Даже просто знать, что ты жива.

— Я тоже рада, Заквиэль, что жива, — хмыкнула я.

Он улыбнулся:

— Чувство юмора ты, как я вижу, не потеряла.

— Куда же без него.

— Ты правда хочешь, чтобы мы ушли?

— Не знаю, — пожала я плечами. — Ты меня может все же отпустишь?

— А ты не сбежишь?

— Куда? Ты сам подумай, — ткнула я его пальцем в рогатый лоб, — если бы хотела убежать, приперлась бы сюда? У тебя маразм. Тьфу, мнительность. Хотя одно другое не исключает. И вообще, что мастер Оливье подумает.

— А мне фиолетово.

Я рассмеялась и потрепала его по волосам.

— Но мне-то нет.

— Не стесняйся, Таня, — подал голос маг. Смотри-ка, отошел. — Мне это все крайне любопытно.

— Я тоже всегда этим страдала. А ваше любопытство излишне. Думаю, вы уже обо всем смогли поговорить с этими занятными господами, пока меня ждали. Теперь мы бы попросили вас выйти. Вы не возражаете, монсеньер Оливье? — такому невинному взгляду позавидовала бы и монахиня пред алтарем.

— Конечно. — Он встал. — Я всегда подозревал, что ты не так проста, как пыталась казаться. Но чтоб настолько!

— Насколько?

— Чтобы связаться с асурами.

— М-м. Какая невинная шалость.

Оливье попытался открыть дверь, но его попытки не увенчались успехом. Обернувшись, он растерянно посмотрел на демонов.

— Надеюсь, господин Оливье, — поднял на него взгляд, который невозможно было выносить, асур, — вы понимаете, что не должны распространяться о том, чему были свидетелем.

— Д-да.

Правильно, колдун, я бы на твоем месте тоже испугалась. У этого с виду флегматичного демона особый способ внушения.

Дверь открыл легкий порыв ветерка, столь же обманчивый, как и его повелитель.

Вздохнув, я села в кресло мага и разве что ноги не закинула. Нет, все-таки подумала — и закинула. Правда, тут же и навернулась, но это мелочи. Главное — сделать то, чего давно хотелось.

— Детка, ты жива?

— Частями. Одну часть точно отбила, — вздохнула я, потирая ушибленный зад. Он был любимый и тщательно взлелеянный, поэтому его жалко. Я с тоской во взгляде посмотрела на Аскара.

Тот тут же встал и подошел ко мне. Для начала крепко обнял за плечи и поцеловал в висок.

— Я так рад тебя видеть.

— Аскар, — улыбнулась я.

Он провел рукой по моей попе, и боль тут же ушла. Заодно с прыщем, назревшим там вчера. Как удобно, а!

Ничего больше сказать мы не успели.

Дверь с оглушительным грохотом распахнулась, едва не слетев с петель, и, на миг показав обалдевшего парня за ней, тут же захлопнулась. С той стороны послышался мат.

И где же он таких слов-то набрался?! Даже у демонов кончики ушей заполыхали.

На этот раз дверь открылась медленно, явив нашему взгляду моего хорошего дружка. В одной его руке был меч, пальцами другой он зажимал нос.

— Я, кажется, нос разбил, — прогнусавил блондин.

— А ты почаще дверь пинками открывай. Догадался, тоже мне — великий маг и герой. Ты бы еще файрболом в нее метнул. Вот Оливье бы обрадовался.

— Ой, дверью больше, дверью меньше… Ты за полтора года их уже двенадцать в щепки разметала. Нос посмотри. Да, кстати, привет! — махнул он демонам.

— Привет, Вадик, — ответили они хором, чуть прибалдев от происходящего.

— Вот кого мы забыли спросить, когда искали Лилит, — цокнул языком Бали.

— Что ты здесь делаешь? — подозрительно сощурил синие глаза Данте.

— Кровью истекаю, — весьма нелюбезно ответил маг. — Лил?!

— Аскар, посмотри ему нос, — попросил Зак.

— Нет, — возразила я. — Иди сюда, горе ты мое луковое. — Вадик подошел и покорно встал на колени. Я достала носовой платок и поднесла к носу, убирая руки мага. Кровь хлынула в два ручья. Положив обе руки на его лицо, я шепнула заклинание. — Все. Теперь говори, как путешествие, все нормально?

— Да. Скучно конечно, не то, что здесь. Я безумно соскучился.

— Знаю. Ты чего так долго шел? Когда еще ворону послала.

Вадик хмыкнул. Вот ведь испортился парень. Как в Магический Патруль пошел, сразу разболтался. А ведь таким скромником был.

— Ворона твоя… — Он встал. Оглянувшись, Вадик не нашел ничего лучшего, как плюхнуть свой зад на пуфик. — Ты меня так больше не пугай. Представляете, два месяца меня не было, а вчера вечером приехали, наконец. Ну, я к тебе не пошел, решил с утра. Сегодня чего-то замотался с этими отчетами, да еще главный нас на построение погнал. И тут прилетает твоя птица и орет на весь плац: «Топай ко мне. У меня тут ой-ой-ой». У старшего инфаркт, ребята ржут, как кони сивые, а эта паршивка еще и на архимага нагадить умудрилась. Не, ну где ты таких находишь? Это же не птица, а террористка какая-то. Услыхав все это и поняв, чем мне грозит твоя выходка, я еле вырвался. Испугался, конечно, до полусмерти. Ты могла текст нормальный надиктовать?

— Я когда волнуюсь, говорю, что думаю.

— Ну, я хотя бы так не торопился. А то ведь опять взыскание припишут. Вечно из-за тебя страдаю.

— Так кто же знал. Да не очень-то и торопился. Пока ты там развлекался, меня могли уже в капусту порубить. Я девушка слабая, беззащитная, меня каждый обидеть может.

— Угу, с летальным исходом для обидчика, — съязвил Данте.

Я бросила гневный взгляд, потом хрюкнула, а затем вскочила и полезла обниматься. Честно, сама от себя такого не ожидала, но эта безобидная подначка окончательно разбила все мое недоверие.

Обхватив его одной рукой за шею, другой я растрепала синюю шевелюру:

— У-у, вредный демон.

— Злобная девчонка, — не остался он в долгу, дергая меня за косу. Затем все же обнял за талию, вот лентяй, хоть бы встал, и уткнулся носом в живот. Я слегка опешила. — Тебе не стоило… умирать, Лилит.

— Я тоже вроде была против. А, — поняла я; мне никогда не удавалось угадывать его мысли, — для всех. Так было надо, Данте. Слушай, а почему у тебя такие волосы короткие, — не поняла я, вытягивая прядь волос. Точно, косички на висках куда длиннее остальных волос. Раньше самые длинные пряди на затылке дотягивались чуть ли не до талии, а эти были немногим ниже плеч.

Данте вздохнул, я чуть с подлокотника не свалилась и посмотрела на Зака.