Немецкая мотопехота. Боевые действия на Восточном и Западном фронтах. 1941-1945 Куровски Франц

Переброска началась в первых числах июля. Тридцать пять Ju-52 взлетели утром первого дня, приземлились в Африке, вернулись назад и во второй половине дня во второй раз пересекли Средиземное море.

Прибыв в Тобрук, полковник Бойкеманн получил переданный ему устный приказ фельдмаршала Роммеля незамедлительно направить всех прибывших солдат на фронт под Эль-Аламейн, находящийся приблизительно в 600 километрах к востоку. Для переброски личного состава должны были быть задействованы все двигавшиеся в направлении фронта транспортные средства.

Бойкеманн оставил на месте прибытия одного энергичного офицера своего штаба, а сам направился к Роммелю.

Первая машина, итальянский грузовик, подбросил его до Бардии, второй довез через Соллум до Сиди-Барани. Здесь он нашел место на небольшом самолете и уговорил начальника аэродрома отправить его в Фука. Там ему повезло больше – офицер люфтваффе предоставил в его распоряжение легковой автомобиль, на котором он добрался до командного пункта фельдмаршала Роммеля. Пункт этот находился недалеко от побережья, у местечка Сидиэль-Рахман, всего в нескольких километрах от линии фронта.

– Отлично, что вы здесь, Бойкеманн! – приветствовал полковника Роммель. – Рад, что вы привели нам такое крупное подкрепление. Вы нам нужны!

После этого приветствия командир полка завел разговор о критическом положении на фронте. В ходе разговора он узнал, что с начала июля ведутся тяжелые бои, и глубокие прорывы противника удается отбивать, только бросая в дело резервы.

– Бойкеманн, – завершая знакомство с обстановкой, сказал фельдмаршал Роммель, – вы тотчас же сведете всех прибывших солдат в боевые группы и отправите их на фронт. Вам поручается участок, где противник вклинился в расположение дивизии «Сабрата», вы должны предотвратить опасность вражеского прорыва!

Полученное Бойкеманном задание было весьма трудным, и полк его отправился на фронт весьма оригинальным способом: лежа на ящиках с боеприпасами и на канистрах с бензином. Но, несмотря на все трудности, каждая из боевых групп стремилась добраться до места своего назначения первой. В этом проявился их высокий боевой дух, который сумел внушить им полковник Бойкеманн за время пути.

На подходе к участку фронта армии 382-й полк остановился, из его личного состава были сформированы боевые группы. Спустя пять дней после прибытия полка в Африку полковник Бойкеманн снова предстал перед фельдмаршалом Роммелем.

– Разрешите доложить, господин генерал-фельдмаршал: полк в полном составе готов идти в бой!

– Благодарю вас, Бойкеманн! Полагаю, сохранили свою энергию, и выражаю вам свою признательность!

Буквально в первые же дни на африканском фронте боевые группы Бойкеманна попали под ураганный огонь англичан. После этой артподготовки должна была последовать вражеская атака. В этот момент перед Бойкеманном появился командир танкового взвода.

– Мы готовы поддержать вас всеми своими двадцатью пятью танками, которые стоят за вашими позициями, господин полковник! – доложил он, тем самым продемонстрировав своим товарищам с Крита «африканское» братство по оружию.

В полосе обороны полка каждый день появлялся фельдмаршал Роммель. Цель его визитов была совершенно ясной: он лично желал поднять боевой дух новых частей.

Во время своих посещений Роммель вместе с полковником Бойкеманном порой добирались даже до отдельных стрелковых ячеек. Вскоре даже последний из солдат 382-го полка уже знал маршала в лицо.

За все время пребывания под командованием Роммеля Бойкеманн ни разу не получил от него письменного приказа. Каждый боевой приказ фельдмаршал передавал ему лично. Однажды, когда Бойкеманн пожаловался в штабе армии, что его части все еще недостаточно моторизованы, Роммель взял его под локоть и вывел из помещения штаба под открытое небо.

– Посмотрите туда, Бойкеманн! – сказал он и указал рукой в сторону вражеских позиций, где как раз двигалась моторизованная колонна. – Если вы хотите иметь больше техники, то вам надо быть вон там. От меня вы не получите ни одной машины!

Почти каждый день неприятель предпринимал попытки прорыва линии германской обороны, направленные преимущественно против итальянских передовых частей. Ожесточенными контратаками части Бойкеманна ликвидировали прорывы противника на участках дивизий «Сабрата», «Триест» и «Тренто».

Когда тяжело заболел командир 164-й легкой дивизии «Африка», Бойкеманн был назначен старшим из командиров полков с исполнением обязанностей командира дивизии. Он впервые поднялся на уровень дивизионного командования, причем в момент очень тяжелого кризиса на фронте. В ходе оборонительных сражений июля и августа 1942 года Бойкеманн был награжден итальянской серебряной медалью «За отвагу». Неоднократно ему доводилось спасать итальянские дивизии от полного уничтожения.

В конце августа полковник Бойкеманн был вызван в штаб армии. Когда он прибыл туда, Роммель сообщил ему, что его переводят в резервные части сухопутных войск, которые находятся в личном распоряжении фюрера. В дальнейшем же его ожидает назначение на должность командира дивизии в какой-нибудь горячей точке на Восточном фронте.

– Мне очень жаль, что вы покидаете нас, господин полковник. Но там у вас будут куда большие шансы на дальнейшее продвижение по службе, – такими словами завершил фельдмаршал этот разговор.

Командир дивизии трогательно попрощался со своими подчиненными, в особенности со своим старым 382-м пехотным полком. С аэродрома под Тобруком через Крит, Афины и Бриндизи он вернулся на родину. Явившись в управление кадров сухопутных сил, он узнал там, что 15 сентября ему надлежит принять командование 75-й пехотной дивизией, ведущей тяжелые бои в районе Воронежа.

Полет на Восточный фронт прошел вполне благополучно, и, приземлившись в Касторной, полковник Бойкеманн доложил о своем прибытии командующему 2-й армией генерал-полковнику фон Сальмуту. Он знал своего нового начальника еще по тому времени, когда фон Сальмут командовал батальоном 12-го пехотного полка.

От него Бойкеманн узнал, что его дивизия уже несколько дней ведет упорные бои за крупный промышленный центр – город Воронеж. Здесь в ходе германского летнего наступления возник значительный плацдарм, который русские пытались отбить уже в четвертый раз.

Полковнику Бойкеманну были подчинены также части 57-й пехотной дивизии, командиру которой было поручено создание отсечной позиции на западном берегу Дона, а также два пехотных полка соседних дивизий. Таким образом, всего в распоряжении Бойкеманна находилось восемь полков. Дивизию должен был поддерживать тяжелой артиллерией расположенный здесь же VII армейский корпус. Справа от дивизии находилась 2-я венгерская армия, дальше к югу – итальянский альпийский корпус, еще дальше – румынские части. Севернее дивизии располагались позиции XIII германского армейского корпуса.

Бойкеманн быстро освоился в своей новой дивизии; не последнюю роль в этом сыграло то обстоятельство, что здесь он встретил многих своих сослуживцев, знакомых ему по 89-му пехотному полку в ходе войны в Польше.

В качестве первого боевого задания дивизия получила приказ ликвидировать глубокий прорыв неприятеля в южных предместьях Воронежа. Для выполнения приказа дивизии была придана батарея реактивных минометов.

Полковник Бойкеманн разработал оперативный план, который был одобрен командованием корпуса и армии. Сама операция была проведена в конце сентября. Под аккомпанемент воя реактивных снарядов пехотинцы в ходе решительного штурма отбили южную часть города. Тем самым полковник Бойкеманн доказал, что он вполне способен командовать дивизией. При осуществлении этой операции ему оказали эффективную поддержку начальник оперативного отдела штаба дивизии подполковник Гроль и начальник разведки дивизии майор Фридрих фон Кетельход.

Последующие месяцы выдались поспокойнее, и в штабах занялись планированием эвакуации плацдарма. 1 ноября 1942 года Бойкеманн получил звание генерал-майора.

Когда в январе 1943 года сражение под Сталинградом достигло апогея и ясно обозначилось намерение русских нанести основной удар силами Брянского, Воронежского и Юго-Западного фронтов, началась эвакуация воронежского плацдарма. Прежде всего были отведены склады и тыловые службы.

Во второй половине января последовало предсказанное генеральное наступление советских войск, после начала которого были прорваны позиции венгерских и итальянских частей южнее Воронежа. Вскоре после этого севернее началась наступательная операция против XIII армейского корпуса, которая привела к прорыву его фронта. Целью русских было взять 2-ю германскую армию в клещи и уничтожить ее.

Эвакуацию пока еще не захваченных позиций на плацдарме можно было без всяких помех осуществить с 23 до 25 января. Правда, к этому времени советские войска уже стояли на флангах 75-й пехотной дивизии и других дивизий корпуса. К концу января кольцо окружения вокруг VII армейского корпуса замкнулось. В котле оказались девять дивизий и остатки венгерского VII армейского корпуса.

75-й пехотной дивизии теперь предстояло вместе с остатками 340-й и 377-й пехотных дивизий, а также частями 57-й и 323-й пехотных дивизий действовать в арьергарде.

Во 2-й армии для арьергардных боев были сформированы три группы:

Северная группа: генерал-лейтенант Зиберт (57-я пехотная дивизия);

Центральная группа: генерал-майор Бойкеманн (75-я пехотная дивизия);

Южная группа: генерал-лейтенант Голлвитцер (88-я пехотная дивизия).

Если Северная группа должна была прорываться через Тим[9], а Южная группа из района Старого Оскола могли двигаться по проселочным, но все же дорогам, то Центральной группе под командованием генерал-майора Бойкеманна пришлось отступать по совершенному бездорожью. Местность была покрыта глубоким снегом, мороз доходил до минус тридцати градусов. Горючее, продовольствие и боеприпасы были на исходе.

Генерал-майору Бойкеманну пришлось по этой причине отдать приказ об уничтожении всех транспортных средств, за исключением санитарных машин. Первой была взорвана его штабная машина, и генерал вместе со своими солдатами проделал весь этот скорбный путь пешком. 6 февраля Центральная группа была взята неприятелем в кольцо в районе Ястребовки.

– Мы должны пойти на прорыв в южном направлении и попытаться соединиться с группой Голлвитцера, – принял решение генерал-майор.

Воплощая план своего командира, артиллерия открыла огонь, затем в атаку пошли пехотинцы. Над их головами на позиции неприятеля с завываниями неслись реактивные снаряды. Короткими перебежками солдаты продвигались вперед, сам генерал шел бок о бок с рядовым Виттманном и одним из командиров батальонов. Вместе со своими полками шли на прорыв и командиры полков – полковник Крюгер, подполковник Шлегель, подполковник Зиггель и полковник Винтер. Все они были одержимы одной мыслью – прорваться сквозь окружение.

Противник открыл оборонительный огонь. Залпы полевых орудий устилали снег телами пехотинцев. «Тарахтелки» – ужасные 76-миллиметровые орудия русских – выкашивали целые взводы атакующих. Батарея реактивных минометов была накрыта русской артиллерией, и начавшийся со столь большими надеждами прорыв захлебнулся.

С наступлением темноты к генерал-майору Бойкеманну был доставлен русский парламентер. Генерал выслушал требование капитуляции – и отклонил его. Когда посланец отбыл восвояси, Бойкеманн собрал командиров подразделений.

– Господа, русские ожидают продолжения нашего наступления в том же самом месте на следующее утро. Они стянут туда все свои оборонительные силы. Но мы пойдем на прорыв немедленно, соберемся и будем прорываться на запад. Надеюсь, там мы найдем где-нибудь брешь.

Решение командиров боевых групп тут же начало претворяться в жизнь. Путь им преграждала лишь очень тонкая полоса неприятельской обороны, которая и была прорвана первым же броском. Под Мантуровом уже считавшаяся погибшей дивизия воссоединилась с корпусом и с армией – и была спасена.

Общее отступление германских сил через Обоянь – Суджу – Сумы снова и снова побуждало Бойкеманна принимать инициативные решения большой значимости. Ему удалось в затяжных боях с преследовавшим его неприятелем довести свои части до Сум и вновь организовать там оборону. Наступательный порыв русских к этому времени уже иссяк.

Подполковник Герман Зиггель, командир 172-го пехотного полка, был представлен к награждению Рыцарским крестом. Награда была вручена ему 15 июля 1943 года. Спустя всего лишь тридцать дней этот отважный офицер стал 552-м солдатом вермахта, награжденным дубовыми листьями к Рыцарскому кресту.

И еще одного военнослужащего своей дивизии генерал Бойкеманн представил в тот же день к награждению Рыцарским крестом: старшего лейтенанта Шнайдера, молодого и отважного офицера.

Сам же генерал-майор Бойкеманн был награжден золотым Немецким крестом[10], а 1 мая 1943 года – произведен в генерал-лейтенанты.

Во время начавшейся 4 июля 1943 года операции «Цитадель»[11] 75-й пехотной дивизии предстояло своими действиями связывать силы неприятеля. Основной удар дивизия должна была нанести только после успешного танкового прорыва линии фронта. Но до этого дело не дошло. В ходе контрнаступления русских из района Харьков – Курск дивизии пришлось отступать с тяжелыми боями через Ромны и Прилуки до рубежа Днепра. Поддержанная 4-й танковой армией под командованием генерал-полковника Гота, дивизия дошла до Киева и заняла на окраине города – западном берегу Днепра – новый рубеж обороны.

В начале ноября в этом районе началась крупная наступательная операция русских. Наступая по двум направлениям и обойдя Киев с севера и с юга, они соединились много западнее столицы Украины, и 75-я пехотная дивизия во второй раз оказалась в котле.

Но и на этот раз генерал-лейтенант Бойкеманн с ожесточенными боями вывел свою дивизию на юг. Прорыв из котла увенчался успехом. Остатки дивизии соединились под Белой Церковью со своим собственным фронтом.

В ходе дальнейших сражений дивизия была оттеснена в котел под Черкассами и там в третий раз оказалась в окружении. Вместе с 34-й пехотной дивизией она была вынуждена прорываться на запад.

Стоял январь. В лютый мороз пехотинцы пошли на прорыв. Многочисленные танки противника были уничтожены в ближнем бою. Первая попытка прорыва развивалась успешно, но затем переброшенные с других участков танки русских ликвидировали брешь. Лишь следующая попытка увенчалась успешным прорывом кольца окружения. Дивизия соединилась с танковым корпусом, который готовился к деблокированию котла. В ходе этих боев генерал-лейтенант Бойкеманн поспевал на все участки сражений, воодушевляя солдат личным примером.

За этим последовали новые сражения на занесенных глубоким снегом полях и в очень тяжелых условиях – под Уманью, на Буге, под Ямполью на Днестре, у Могилева-Подольского. В ходе дальнейшего отступления под Каменец-Подольским дивизия снова оказалась в котле вместе с 1-й танковой армией генерал-полковника Хубе. В далеком 1914 году Бойкеманн лежал в одной палате лазарета вместе со своим сослуживцем, тогдашним командиром роты Хубе, и был хорошо знаком с нынешним генерал-полковником.

Дивизия в четвертый раз оказалась в окружении, и снова ей удалось вырваться из русского котла. Несколько позднее ей, как имевшей неоценимый опыт арьергардных боев, было доверено сдерживать наступление русских на участке Черновцы – Тернополь.

В середине июля 1944 года генерал-лейтенант Бойкеманн, который с самого начала войны находился на передовой, был переведен в кадровый резерв Верховного командования сухопутных сил, которым распоряжался лично фюрер. Шестью неделями позднее он принял под свое командование 539-ю дивизию, расквартированную в Праге, где через год он пережил майское восстание чехов. Под его предводительством подчиненные ему войска, а также массы беженцев и этнических немцев смогли найти убежище под Пльзенем. Здесь генерал-лейтенант Бойкеманн оказался в американском лагере для военнопленных.

После пребывания в лагерях Регенсбург, Риденбург, Дахау, Ной-Ульм и Гармиш Бойкеманн в июле 1947 года был освобожден из заключения. На его родине в Шверине (Мекленбург) у него уже никого не осталось. Он построил себе новый дом в Штутгарте и там вместе со своей семьей вел тихую жизнь пенсионера.

ГЕЛЬМУТ БОЙКЕМАНН

Родился 9 мая 1894 года в Гамбурге

Последнее звание: генерал-лейтенант

Награды Первой мировой войны:

Железный крест 2-го и 1-го классов, знак за ранение

Брауншвейгский крест за заслуги 2-го и 1-го классов

Гамбургский «Ганзейский крест»

Рыцарский крест королевского придворного ордена Гогенцоллернов с мечами

Награды Второй мировой войны:

Пряжки к Железным крестам 2-го и 1-го классов

Рыцарский крест Железного креста (14 мая 1941 года)

Благодарственный адрес Верховного командования сухопутных сил

Знак за ранение

Болгарский орден «За отвагу»

Почетный знак болгарской пехоты

Штурмовой знак

Итальянская серебряная медаль «За отвагу»

Золотой Немецкий крест