Тропами мутантов Левицкий Андрей

– Да ты на куртку его глянь!

Это Пригоршня воскликнул слишком громко, и Кривой впереди оглянулся. Мы с десантником сделали вид, что наслаждаемся утренней прогулкой на свежем воздухе. Солнечные лучи косым частоколом падали сквозь шевелящиеся на ветру ветки, пятна золотистого света и тени прыгали по земле, стволам и людям. Кривой с подозрением уставился на нас единственным глазом (где же все-таки я видел его лицо?), взгляд задержался на мне… Показалось, или на меня Кривой обратил больше внимания, чем на двух других пленников? Почему? Может, тоже пытается вспомнить, где меня видел?

Наконец он отвернулся, и тогда я покосился вправо, на полшага обогнав Пригоршню.

Куртка. Та самая, пятнистая, которую Шустрый снял с мертвого лешего… Куртка как куртка, ну и что?

«Ну и что?» – хотел спросить я и тут понял, о чем толкует десантник. Она изменила цвет! Пятна… раньше, имитируя зелено-бурую траву, они были размытыми, с мягкими переходами цветов, а теперь стали более мелкими и с четкими краями. И более яркими. Но главное другое: эта чертова куртка изменила цвет!

Я моргнул, ничего не понимая. Динамичный камуфляж? Снабженный датчиками и софтом для анализа особенностей освещения и фоновых цветов, чтобы меняться? Такие технологии у армии теперь есть, но… это же просто кожаная куртка! Я же щупал ее, там была только кожа, обычная тканевая подкладка, рукава, полы и прочее, из чего кроятся куртки.

Что за люди эти лешие? Откуда у них такие вещи?

Или я что-то пропустил и там была микросхема за подкладкой, батарейка и провода, а саму кожу пронизывает какое-то хитрое оптоволокно?..

А пистолет? Оружие, которое забрал себе десантник, – это что за технология? Вон он, торчит из-за ремня Кривого…

Редколесье закончилось – впереди был большой луг, посреди которого стояли палатки и шатры из веток. Между ними ходили люди.

Я напрягся, припоминая, какого цвета была куртка вчера вечером, в доме. Кажется… ну да, серая. Пятна почти исчезли с нее, цвет изменился еще тогда, но происходило это так медленно, что мы просто не обращали на мимикрию внимания. Если день ото дня живешь с человеком, то не видишь, как он стареет, – а вот если не встречаться с ним несколько лет, то перемены хорошо заметны.

– Ты понял, Химик? – прошептал Пригоршня. – Она у него…

– Быстрее шагай! – Один из конвоиров ткнул его прикладом между лопаток, и Пригоршня замолк.

Кривой снова оглянулся, мрачно зыркнул на нас. Тут из-за кустов впереди поднялся человек с автоматом, и Кривой сказал:

– Мы к Мародеру. Срочно.

* * *

Большая брезентовая палатка стояла в центре лагеря. Вокруг на кострах готовили еду, сновали люди, кто-то сидел, кто-то спал, накрыв голову курткой, с рюкзаком вместо подушки. В лагере были только мужчины, ни одной женщины не видно.

– Вы двое – на землю! – приказал Кривой.

Пригоршню с Шустрым заставили встать на колени и сцепить пальцы на затылках, а меня втолкнули внутрь палатки.

Здесь, возле ящика, поставленного на попа, на раскладном стуле сидел человек с худым длинным лицом, запавшими щеками и колючими, пронзительными глазами. На боку его висела кобура из блестящей черной кожи, откуда торчала пистолетная рукоять.

При первом же взгляде на Мародера я ударил сопровождающего меня Кривого локтем под дых и бросился на хозяина палатки. Тот вскочил, я врезался лбом ему в переносицу, опрокинув обратно на стул, схватил за шею и стал душить. Он ударил меня костяшками пальцев в живот – боль скрутила внутренности, и я упал на колени, согнувшись, хрипя. Подскочивший Кривой пнул меня каблуком по затылку, бросив на землю, стал бить ногами.

Потом меня подняли, посадили на стул. Кривой несколько раз ткнул стволом «калаша» мне в лицо, разбив нос и губы до крови. Мародер отдал приказ, и Кривой отступил в сторону, не опуская автомат. Но сначала передал боссу снятый с мертвеца пистолет.

Глава клана Анархия равнодушно покрутил его в руках, потом, взяв с ящика бутылку виски, налил в стакан, сделал большой глоток, вытер рот рукавом и посмотрел на меня. Еще на ящике лежал темно-серый комок размером с кулак, состоящий будто из перекрученных веток и спрессованной земли. Он слабо мерцал синим.

Кривой положил на ящик кожаную карту. Мародер задрал брови, порывисто развернул ее, рассмотрел и поднял на меня взгляд.

– Наконец-то она у меня. А ты, судя по всему, меня узнал, щенок?

Еще бы мне не узнать его! Ведь это один из тех троих, что проникли в наш дом и убили Глеба с женой. Я покосился на Кривого – и теперь только понял, почему его лицо казалось знакомым. Он – второй из них. В темной гостиной, где лежало тело брата, прежде чем наброситься на убийц и получить удар шокером, я успел разглядеть их лишь мельком. Мародера запомнил лучше, Кривого – хуже, а то, что у него поврежден один глаз, вообще тогда не заметил…

Но их было трое. Есть еще один.

– Я тоже тебя узнал, – сказал Мародер. – Ты, значит, у нас живучий. Как к тебе обращаться…

– Остальные двое называли Химиком, – проворчал Кривой. Голос у него был надтреснутый и дрожащий, как у запойного пьяницы.

– Химик?.. Ну, пусть будет Химик. Мы-то думали, в Питере прибили тебя насмерть, а ты жив. Кривой, неожиданно как-то, а?

– Завалить его? – хмуро спросил тот.

– Погоди. Я ведь тебя вчера искал, Химик. Когда узнал, что упал вертолет с журналистом, да имя-фамилию его услышал… Зона – такое место, где все, кто при делах, быстро узнают то, что им надо. Сразу решил: не просто так ты сюда прибыл, как-то это связано с картой Фишера. И не ошибся.

– Что отмечено на карте? – спросил я.

Мародер снова взял стакан, сделав глоток виски, постучал пальцем по карте.

– Ничего ты толком не знаешь, Химик. Ни смысла всего этого не понимаешь, ни цены вопроса. Сам принес мне то, что мы тогда в Питере не смогли получить. Теперь не надо прорываться к Котлу через весь Могильник, гробя людей… Кривой, знаешь место?

Его помощник, не сводя с меня ствола, подступил к ящику и рассмотрел карту.

– Где первый овал – это Мертвая База. Она рядом. К ней пунктир ведет вдоль старых захоронений. Этим путем я смогу пройти, но База… Оттуда как-то Бритый пришел, весь пораненный. Быстро помер, а перед смертью бормотал что-то непонятное. А больше никто с Базы не возвращался.

– Что непонятное бормотал?

Кривой указательным пальцем потер незрячий глаз, пожал плечами.

– Есть такая мысль: База захвачена какой-то аномалией. Неизвестной, какой больше нигде нет. Но толком никто ничего не знает.

– Неважно, разберемся. Смотри, что там нацарапано… «В Складе-Г» – и овал. Понял, Кривой? Там пробой и спрятан. Значит, так: собери прямо сейчас группу. Девять человек хватит. Возьми Рыбу, Батона, Индейца… Плюс ты да я, и еще четверых отбери. Выйдем сегодня же…

– Что это за пробой, Мародер? – перебил я. – Что спрятано в Котле?

Мародер с Кривым переглянулись, и первый широко улыбнулся.

– Пробой – это просто… скажем так, средство передвижения. Тут дело не в деньгах, Химик, тут шире бери, это всей планеты касается. И Европы, и американцев, и япошек. Если я в Котел смогу попасть – всё изменится, всё! Только ты этого не увидишь, Химик. Кривой, веди его к канаве вместе с тем десантником, расстрелять.

– Подъем! – Кривой больно ткнул меня стволом автомата в ухо.

Я встал, а он спросил у Мародера:

– С третьим что делать? Этот Шустрый – обычный сталкер…

– …Который теперь слишком много знает, – заключил Мародер, снова потянувшись к виски. – Валите и его до кучи, чтоб свидетелей не осталось.

Глава 8

Кривой вывел меня наружу, где на коленях, сцепив руки на затылке, стояли Пригоршня и Шустрый, а над ними пара вооруженных мужиков.

– К канаве их, – приказал Кривой.

Мы пошли в сторону редколесья, от костров сталкеры глядели на нас с вялым любопытством. Когда приблизились к канаве на краю лагеря, Шустрый спросил:

– Э, а вы куда нас?

– В расход, – бросил я.

– Как в расход?! Парни, я ж один из вас! Я такой же сталкер, меня за что?!

– Пасть заткнул! – приказал Кривой.

– Да подождите вы! – Шустрый обернулся, получил от Кривого прикладом в живот и упал.

Мы с Пригоршней остановились. Кривой, целясь в голову пытающегося встать Шустрого, приказал:

– До канавы недалеко, дотащите. Мочим их прямо здесь.

За спинами прицелившихся в нас сталкеров вспучилась земля. Грохот взрыва разнесся далеко по лугу, и взрывная волна кинула конвоиров на траву.

Мы с Пригоршней тоже упали.

Кривой с Шустрым оказались немного дальше от взрыва. Кривой машинально присел, Шустрый с отчаянным криком бросился на него, и они покатились в обнимку. Прозвучал еще один взрыв – ближе к лагерю, затем третий и четвертый – прямо посреди него. Там закричали, началась паника…

Один сталкер получил от меня кулаком в лицо, я вырвал у него из рук обрез и от души вмазал прикладом по лбу, оглушив. Пригоршня в это время разбирался со вторым.

– Это гранатометы работают! – крикнул он между взрывами.

Из редколесья к лагерю – то есть прямо на нас – бежали вооруженные люди, на ходу они вели огонь.

Сталкеры из Анархии тоже открыли стрельбу. Двое наших противников к этому моменту были уже вырублены, и мы с Пригоршней поползли к Шустрому. Пули свистели над головами. Шустрый держался за рассеченную скулу, в руке его был автомат Кривого. Помощника Мародера видно не было.

– Сволочь, в те заросли прыгнул! – прошамкал сталкер, говорить ему было больно.

С двух сторон мелкими перебежками сходились линии противников: неожиданно напавшие военсталы и опомнившиеся анархисты. Пули распарывали воздух прямо над нами, стоит приподняться – и конец.

– За мной! – Я скатился в канаву, куда должны были сбросить наши тела. Следом тяжело повалился Пригоршня, потом Шустрый. Мы рванули по канаве – она была глубокой, получилось выпрямиться во весь рост, хотя из-за густого бурьяна двигаться было трудно. Шустрый позади сдавленно выругался, ноги его заплелись, и он упал, но Пригоршня схватил его, подняв, толкнул вперед.

* * *

Вечерело, лагерь остался далеко позади, давно смолки звуки боя. Нас никто не преследовал. Пригоршня уверял, что перед тем, как скатиться в канаву, он хорошо рассмотрел нападающих военсталов. Их было много, причем далеко слева выдвинулся большой отряд, который явно собирался атаковать лагерь с фланга. В общем, если даже анархисты и смогли отбить первую атаку, позже им пришлось нелегко.

– Но откуда гранатометы у них? – недоумевал Шустрый. Скулу он замотал бинтом, который достал из подсумка, теперь сталкер шамкал и говорил неразборчиво. Он держал «калаш», магазин которого оказался почти полным. – Раньше у военсталов не было таких стволов… Так, а здесь что у нас?

В траве впереди была широкая вытоптанная полоса – она изгибалась, и вскоре мы пошли прямо по ней.

– Не очень похоже на дорогу, – заметил я.

– Не-а, не дорога это. Тут мутанты бежали – долго, большим потоком. У них бывает такое: вдруг стаями срываются с места и бегут на новую территорию, образуя поток. В Зоне много таких мутантских троп.

– А чего ж они бегают? – не понял Пригоршня.

– Да кто их знает. В Зоне будто что-то смещается иногда, какой-то… – Шустрый развел руками. – Вроде какой-то механизм включается, проворачивается что-то – и мутанты бегут. Мне вот всегда интересно становится: во всех Зонах примерно одно и то же происходит или нет? Я же только в одной этой и был. А еще – Новая земля, Тунгуска, Везувий, другие, и все по разным местам на планете разбросаны… Ладно, сейчас не это важно. Я вот еще подумал: если Мародер распустил слух про артефакты в Котле и заставил целый клан анархистов туда стремиться – значит, и впрямь ему в Котел очень надо. Он сталкерами прикрывался, понимаете? Дорогу ими себе в котел пробивал. И карта эта на Котел указывает. Только теперь карта Фишера у Мародера, про ход на Мертвой Базе он знает… Что из этого следует?

– Что он может бросить лагерь, с небольшим отрядом своих людей вырваться из окружения и направиться за нами следом, – ответил я.

– И даже не «может», а почти наверняка так и сделал, а? То есть Мародер сейчас двигается где-то позади. Вот почти уверен я в этом.

Пригоршня, оглянувшись, повел плечами:

– Далеко до Мертвой Базы?

Шустрый внимательно смотрел вперед:

– Час ходу, не больше. Она за той лесополосой.

– Что ты про Фишера можешь сказать? – спросил я. – В палатке Мародер какие-то непонятные вещи говорил, странные. Сейчас любая мелочь может помочь.

– Фишер… – задумчиво повторил сталкер. – Мы, в общем, были неплохо знакомы. Возле Химок стояла база правительственных ученых. Я с ними сотрудничал, как и некоторые другие сталкеры, артефакты им иногда поставлял для опытов. Потом произошел первый Всплеск, такая энергетическая буря… И в результате началась крупная миграция мутантов. Тогда несколько потоков, ну, тех, что тропы вроде этой по всей Зоне вытаптывают, соединились в один большой фронт. Базу захлестнуло, охрана не смогла справиться, многие погибли. После этого базу решено было закрыть, персонал вывести. А Фишер, он там был замначальника, остался – просто спрятался во время эвакуации. Он такой странноватый был тип, фанатик Зоны, изучал ее… Остальные эвакуировались в большой спешке, потому что вроде все приметы указывали на то, что вот-вот произойдет еще один Всплеск небывалой силы. А Фишер как-то сумел укрыть часть оборудования и спрятался сам. Все улетели, но второй Всплеск так и не случился. И Фишер зажил на базе один. Стал скупать артефакты у сталкеров и по каким-то своим каналам переправлять их за Периметр, связи там у него были. А к нему с Большой земли приходили расходники для приборов, мелкое оборудование. Постепенно Фишер стал крупным скупщиком, известным, но в отличие от других его интересовали не деньги, а исследования, изучение Зоны. Я к нему иногда приходил – я все-таки с высшим образованием, поговорить было о чем. Года через полтора такой жизни Фишер сделал одну штуку, которую назвал рефрактор. Не знаю, что это было такое, но он очень долго над ним работал, из-за него, как я понял, и остался тогда в Зоне… Осторожно, видите, мерцает впереди? Это трамплин – опасная аномалия, лучше обойти подальше, а то подбросит, как на качелях.

Мы обогнули притаившийся под деревом трамплин, похожий на сгусток мерцающего, искрящего воздуха, и Шустрый продолжил:

– Так вот, рефрактор создавал «энергетический резонанс», как Фишер говорил. Не знаю, что это значит. Жил Фишер на бывшей базе еще долго, пока на него не вышел Мародер. Он отшил других сталкеров, поставляющих Фишеру артефакты, и больше лично я нашего ученого-скупщика не видел. Потом он вообще пропал куда-то. Просто исчез с той базы, теперь она совсем опустелая стоит. Неизвестно, что с ним произошло, никто не знает. Кроме, думаю, Мародера. Исчез Фишер из-за него, в этом я уверен, но что там у них произошло – не знаю.

– И прибор его исчез, рефрактор этот? – спросил я.

– И он, – кивнул Шустрый.

– Все это как-то связано с нашим делом, – глубокомысленно заметил Пригоршня, первым входя в редколесье.

Я кивнул:

– Проницательная мысль, Никита, я смотрю, ты растешь. Мародер, как и мы, ищет отмеченное на карте место. Мародер, как и мой брат, был связан с Фишером… И Мародер убил моего брата, чтобы добыть переданную Фишером карту, а пока карты у Мародера не было, распускал слухи про богатство Котла и с помощью ничего не подозревающих сталкеров пытался добраться туда. Так что мы точно можем сказать: все это как-то связано с нашим делом. Тут ты прав, Пригоршня, а когда ты прав – так ты прав!

Сарказм до него не доходил – наш бравый десантник лишь радостно кивнул в ответ, довольный, что я его целиком поддерживаю.

Полоса редколесья оказалась совсем неширокой. Когда она закончилась, впереди открылась ограда Мертвой Базы со сломанными воротами.

– Я вот не пойму: ну, найдем этот Склад-Г и что? – спросил Пригоршня, когда через заросший сорняком пустырь мы подошли к базе.

– В палатке Мародер упоминал какой-то пробой, – пояснил я. – Так он назвал один из тех овалов на карте, которые соединены стрелкой. Этот пробой где-то там, на складе. Что за пробой такой? Может, имеется в виду труба?

Шустрый повторил задумчиво:

– Труба? А что, может, и труба под землей.

– Вы о чем? – спросил Пригоршня.

– Ну, канализация или какой-то туннель. Вход в него – тот овал, выход тоже. Двойная стрелка нарисована, потому что по трубе можно в обе стороны шастать.

– И че, под землей нам реально дойти от Мертвой Базы аж до Котла?

Шустрый пожал плечами:

– В принципе, почему нет? Только в таких местах пауки-мутанты и крысы вечно шастают, те еще твари, если скопом навалятся. Да и домовые под землей бывают. Если участок, который они сами себе очертили, пересечь – сразу набрасываются. Ладно, вот она, Мертвая База. Короче, вы двигайтесь потихоньку, а я – вперед на разведку, раз у меня автомат. Только не идите прямо по центру улицы, держитесь ближе к зданиям.

– Без тебя знаем, – проворчал Пригоршня. – Командир нашелся, давай, вали уже.

Когда мы вступили на территорию Базы, Шустрый ускорил шаг, а мы с Пригоршней неторопливо пошли за ним по заросшему кустами растрескавшемуся асфальту. Сталкер быстро ушел вперед. Становилось прохладно, солнце спряталось за облачной дымкой. По краям тянущейся через базу пешеходной зоны стояли похожие друг на друга скучные здания из кирпича и бетона – бараки и склады. Крыши у некоторых обвалились, в стенах темнели проломы, в одном месте между зданиями и оградой на поросшей травой площадке стояли ржавые машины.

– Складов, однако, много, – пробормотал Пригоршня, оглядываясь. – Какая-то она не совсем военная, база эта, а почти что прямо торговая. Может, под снабжение была заточена? И не вижу я номеров нигде, ага. Где склад под буквой «Г»? Никаких букв нигде нету.

Шустрый уже пропал из виду за поворотом.

– А может, имеется в виду, что у здания форма буквы «Г»? – предположил я. – Смотри, слева как раз такое.

– А что, это идея! Ну точно, наверное, так и есть. Голова ты, Химик…

Впереди появился Шустрый – он пятился, подняв автомат.

– Что там? – громко спросил я, и мы остановились.

Дав одиночный выстрел, сталкер побежал к нам.

– Что? – прокричал Пригоршня.

– Мертвяки!

– Кто?!

– Толпа мертвяков сюда валит!

– Что еще за мертвяки? – удивился я. – Зомби, что ли? Или люди под паранойкой? Слышал, есть тут такая пси-аномалия, вызывает острый приступ агрессивности… У них оружие есть?

– Винтовки армейские!

Чьи-то головы замелькали над кустами у поворота дороги. Шустрый закричал, махнув рукой в сторону здания, про которое я говорил Пригоршне:

– Вон этот склад, где овал был нарисован! Только сейчас заметил!

Я скомандовал:

– Внутрь!

Пригоршня рывком сдвинул створку ворот, и мы вбежали на склад с высоким потолком в дырах, сквозь которые виднелось небо. Половина склада была заставлена поддонами и ящиками. У стены находился электрокар с узкими погрузочными вилами. Невероятно – его двигатель тихо рокотал! Прямо под каром тускло мерцала какая-то аномалия – может, это она питала машину энергией?

– Здесь окон нет! – Шустрый нервно повел стволом из стороны в сторону. – Обложат, суки.

– Что это за мертвяки, откуда они взялись? – спросил я.

– Говорят, паранойка, если очень сильная, способна так сломать мозги, что человек вообще никогда не очухается. Нападает на все, что движется. Перестает следить за собой, поэтому и умирает, но мертвое тело еще какое-то время двигается, пока совсем не рассыплется… Может, тут под особо мощную паранойку целый военный отряд попал?

В широком проеме, через который мы проникли внутрь, появились люди. То есть – мертвяки, как их назвал сталкер. Большинство в обносках, бывших когда-то военной формой, офицерской и камуфляжем, в сапогах или босые, все плешивые, с серыми лицами, запавшими темными глазами. Они ковыляли, переставляя едва гнущиеся ноги, качались, дергались. В руках у некоторых были винтовки. Двое с ходу выстрелили, пули впились в доски, пробили влажный гниющий картон упаковочных коробок.

– Да где овал этот?! – завопил Пригоршня, который при виде мертвяков сильно побледнел. – Не вижу ни трубы, ни черта!

– Рассредоточиться! – приказал я.

Мы разбежались между поддонами. Шустрый, выпрямившись над большим железным ящиком с полустертой маркировкой, дал короткую очередь в голову ближайшего мертвяка, и та разлетелась, как арбуз. Как очень гнилой, полный вонючей красно-коричневой кашицы арбуз… Мертвяк сделал еще несколько шагов, выстрелил из своей «G-36» и только потом упал.

Нападающие, шаркая ногами и качаясь будто пьяные, медленно расходились, окружая штабеля. Они не пытались укрыться от выстрелов, они были медлительны, тупоголовы – а точнее, гнилоголовы – и неповоротливы… но их было много! Все новые и новые входили на склад.

Один зашаркал прямиком ко мне. Клацнул затвор винтовки, но выстрела не было. Он подходил все ближе. Пригнувшись, я врезал подхваченной с пола доской ему по ноге. Коленная чашечка лопнула как сгнившее яблоко, мертвяк упал и пополз, волоча за собой винтовку, цепляясь за трещины в полу и оставляя позади влажный слизистый след. Я отскочил.

– Куда теперь?! – крикнул Шустрый, пятясь от корявых, дергающихся, нелепых, воняющих, но очень упорно ковыляющих к нам мертвяков.

Подбежав к электрокару, я запрыгнул в него. Оказавшийся рядом Пригоршня заскочил следом. Я вдавил педаль, и машина покатила вперед, круша зомбаков, коробки и ящики. Трещали доски, скрежетали консервные банки, по складу разошелся сильный запах солдатской тушенки.

Мертвяки ковыляли со всех сторон, в сумраке склада мелькали вспышки винтовочных выстрелов, пули проносились мимо, били в кар. Я не успел свернуть – машина врезалась в штабель, и тот будто взорвался. Доски и консервные банки полетели во все стороны, а мы покатили дальше…

И сразу же едва не наехали на здоровенного зомбака. Погрузочная вила пробила мягкий живот, мертвяк как мешок с навозом повис на ней. Ступни поволокло по полу. Он начал обеими руками подтягивать себя вперед, насаживая расползающееся брюхо на ржавый металл.

– Рули! – выкрикнул я, быстро перебираясь на вилы. Пригоршня схватил руль.

Выстрелы Шустрого раздались где-то между поддонов. Я врезал носком ботинка в мягкое лицо монстра, когда-то бывшего человеком. Голова откинулась назад, прижавшись затылком к спине, мертвяк замер, все еще нанизанный на вилу. Сильным ударом, словно по футбольному мячу, я сбил его назад, и он, украсив конец вилы коричневой кашицей, шмякнулся на пол. Через миг кар переехал его, внизу хлюпнуло. Повернувшись, я засеменил по виле обратно к кабине.

Одна из винтовочных пуль пронеслась над головой Пригоршни, чиркнув его по темени и обдав волосы брызгами крови. Глаза десантника закатились, руки соскользнули с руля.

Я перескочил обратно в кабину, оттолкнув Пригоршню, схватился за руль, но было поздно – через миг электрокар врезался в колонну у стены. Во все стороны разлетелись куски бетона, и пол с квадратной крышкой люка провалился под нами.

Машина клюнула носом, вилы дернулись книзу. Я спрыгнул, потянув десантника за собой. Стало видно: под складом проложена широкая труба, в которую и вел люк. На секунду кар повис над водой, текущей по ее дну, а затем свалился кабиной вниз.

Между поддонами появился Шустрый, он бежал к нам, отстреливаясь от мертвяков. Я придержал Пригоршню, который сипел и вращал глазами. По широкому лицу его текла кровь.

– Патроны кончились! – Шустрый подскочил к нам.

– Вниз! – приказал я, толкая Пригоршню к пролому.

По дну трубы с журчанием бежал грязный ручеек. Мы спрыгнули в трубу – и увидели синее овальное облако, клубящееся метрах в десяти от нас. Облако мерцало, кружилось ленивым вихрем.

– Что это?! – изумился Шустрый.

Сверху доносились звуки нестройных шагов и редкие выстрелы – мертвяки приближались к дыре.

С одной стороны труба была перегорожена железной решеткой, с другой висело это облако… Мы попятились к нему, ведь другого пути просто не было.

– Никогда в Зоне ничего подобного не видел, – пробормотал сталкер растерянно.

– Пробой, – сказал я. – То, что имел в виду Мародер. А на самом деле… Как же это назвать? Наверное – телепорт?

– Так оно прямиком в Котел ведет? – спросил очухавшийся Пригоршня.

Шустрый вдавил спусковой крючок, позабыв, что магазин пуст. Первый мертвяк спрыгнул в трубу – и гнилые суставы не выдержали, сломались с влажным тошнотворным хрустом, ноги подогнулись, он упал в ручей. А следом уже спрыгивал второй, третий… Один из них выстрелил, в узком пространстве трубы звук грохнул подобно взрыву, и пуля, пронесшаяся мимо, исчезла в синем облаке телепорта.

Другого пути не было. Сильно пихнув Пригоршню сцепленными кулаками между лопаток, я отправил его головой вперед – прямиком в центр синего облака, и сам прыгнул следом.

Глава 9

Прикрыв глаза ладонью от неяркого осеннего солнца, Шустрый сказал:

– Он вращается. Ведь не просто так, правильно? Наверное, на той барже кто-то живет, и ветряк дает ему электричество. Да и на карте кружок с крестом, которыми заканчивался пунктир, примерно в том месте и стоял.

Мы находились на площадке портового крана, куда вывалились из прозрачного пузыря, который висел прямо в воздухе над нашими головами, у основания стрелы, наклонно устремленной в небо. Пригоршня пришел в себя, кровь уже не текла, но пуля оставила в его волосах ровный пробор. Шустрый сменил повязку на лице и по-прежнему шамкал не очень разборчиво.

Впереди была бурая, с пятнами зелени и лужицами озер пологая впадина – Котел. С противоположной стороны в него вливалось русло высохшей реки.

Два крана высились на краю бывшего порта, где стояли контейнеры и брошенные грузовики. Далеко впереди, на дне Котла, посреди зарослей лежал здоровенный сухогруз, будто выброшенная на берег огромная рыбина. Слева был корабль поменьше, а за ним то, о чем говорил Шустрый, – ржавая баржа, над которой торчала решетчатая вышка с ветряком.

Стояла гулкая, звенящая тишина, лишь тихо посвистывал ветер далеко вверху, между балками стрелы. Местность казалась спокойной, сонной… и какой-то очень чужой. Не угрожающей, нет, просто чуждой, странной, неземной. Совсем недалеко – Москва, другие города, цивилизация, шум машин, населенные дома, полные толп кварталы, офисы, магазины…

Зона. Мне казалось, что я начинаю понимать эти места. Вернее, они оставались для меня загадкой, но я постепенно проникался их атмосферой, этой заброшенностью, запустением, наполненным тайной жизнью, и мне казалось, что теперь я могу понять желание некоторых людей остаться здесь, сбежав от правил и законов современной цивилизации.

– Ветряк на барже еще ничего не значит, – сказал я. – Просто вращается на ветру.

– И все равно – идем туда, – повторил Шустрый. – Проверим баржу, а если на ней ничего нет, будем решать, что делать дальше.

Сталкер первым начал спускаться с площадки, и Пригоршня окликнул его, показав вверх:

– А эта штука, через которую нас выбросило… Что оно такое? Я думал, тут такое же облако будет, как в трубе.

Шагая по ржавым ступенькам, Шустрый покосился на воздушный пузырь.

– Пространственная аномалия, так их называют. В такую если попадешь, то тебя выбрасывает… да где угодно, в любой точке Зоны, заранее не угадаешь. Хватит болтать, идем. Мародер может скоро добраться до этого места.

Мы быстро спустились с крана, затем пошли вниз по склону – пологому, состоящему из сухой ломкой земли, покрытой глубокими трещинами. Достигнув дна, огляделись и зашагали в сторону старой баржи с ветряком. Теперь под ногами была мягкая глинистая почва, а вокруг росли кусты и низкорослые деревья. Часто приходилось обходить большие грязные лужи.

Я уже собрался расспросить Шустрого про Мародера, вытянуть у него все, что он знает про главаря анархистов, но тут совсем рядом, за растущими справа густыми зарослями, что-то протяжно всхлипнуло. Воздух над тем местом вспыхнул пурпуром, заискрился. Охнул Пригоршня, отскочил вбок, едва не сбив меня с ног… А от зарослей в нашу сторону по земле побежали зеленоватые болотные огни. Волосы на голове встали дыбом.

– Назад, назад! – крикнул Шустрый.

Мы побежали, и вскоре он приказал:

– Теперь стойте!

Готовые в любой миг сорваться с места, остановились и поглядели назад. Ничего такого там видно не было – кусты как кусты, земля как земля, воздух как воздух…

– Что это было? – пробормотал наш бравый десантник. – Мама моя, я чуть в штаны не наложил, то есть в комбез!

– Никогда с таким не сталкивался, – ответил Шустрый. – Какая-то новая аномалия, что ли… Давайте обойдем эти кусты по большой дуге.

– Да-да, по очень большой, огромной дуге! – закивал Пригоршня.

Так мы и сделали. Потом некоторое время двигались молча, переваривая происшествие. В Котле дул ровный сильный ветер, кусты и ветки низких деревьев изгибались в одну сторону, мелко дрожали под ним. Пригоршня пожаловался:

– Жрать хочется просто неимоверно. Последний раз еще перед Яром ели, у меня аж голова кружится.

– Тихо! – шикнул Шустрый, резко присев.

За кустами впереди на задних ногах медленно шла тварь, смахивающая на гигантского богомола. Я сразу узнал верлиоку – именно в такую врезался вертолет. Ох, не вовремя! Теперь-то мы не в вертолете, и у нас совсем нет боеприпасов, ни одного патрона, ни ножа, все забрали в лагере военсталов…

Мутант медленно шел мимо. Остановившись, издал несколько сиплых скрежетаний, не замечая нас. Где-то вдалеке заскрежетали в ответ – и верлиока направился в ту сторону.

Только когда он пропал за высокими зарослями, мы перевели дух и, обменявшись опасливыми взглядами, пошли дальше.

Баржа показалась вскоре. В борту ее было прорезано отверстие в человеческий рост, туда вставлена железная крепкая дверь, а выше виднелись окна-иллюминаторы, забранные решетками.

– Осмотрюсь быстро, – сказал я спутникам. – А вы пока загляните внутрь, но только осторожно.

Я медленно направился вдоль баржи. Было очень тихо, ветер смолк, ветряк над палубой застыл. Возле кормы я споткнулся о кусок ржавого металла. Остановившись, выдрал из земли длинную железяку с рваными острыми краями. Покрутил в руках и решил, что не буду пока бросать – хоть какое-то оружие. Когда направился дальше, чтобы обойти баржу кругом, за спиной раздались стук и рычание.

А потом вскрик Шустрого.

Фоном для всего этого был протяжный вопль Пригоршни, перешедший в сдавленное бормотание. Я рванул назад – тихо и вдоль самого борта.

Мои спутники лежали на спинах, а над ними склонился… двухголовый пес-мутант! Он вцепился в горла обоих, не позволяя им встать, и рычал.

Дверь в борту была раскрыта. От нее, подняв гладкоствольный дробовик «SPAS-12», медленно шел мужчина в свитере, джинсах и сапогах, с всклокоченными седыми волосами.

Очень тихо, на цыпочках, я стал подбираться к нему вдоль баржи – хорошо, что человек уже отошел от нее, это позволяло подкрасться со спины.

Прыгнув, схватил его сзади, приставив железяку к горлу, рявкнул:

– Замри!

Донесся сдавленный хрип:

– Фишер, это Шустрый! Помнишь меня? Я тебе артефакты таскал, мы с тобой часто общались!

– Ствол опусти! – приказал я.

Пес зарычал в две глотки. А человек, которому я угрожал располосовать горло ржавой железкой, спокойно спросил:

– Вас Мародер прислал?

– Да объясните вы этому психу… – начал Пригоршня.

Я сильнее вдавил рваный край в шею Фишера:

– Мы сами от Мародера убегаем. И он со своими людьми может скоро быть здесь. Фишер, нам срочно надо поговорить, отзови своего монстра.

Фишер раздумывал, не опуская дробовик и будто не замечая струйку крови, которая текла по его горлу.

– Барс! – наконец окликнул он.

Страницы: «« 12345678 ... »»

Читать бесплатно другие книги:

Как изменить мир?.. И сложно, и просто одновременно. Начни с себя, сделай первый шаг – и мир вокруг ...
Многое может вынести маглор-практикант, неожиданно для себя самого ставший вожаком стаи оборотней....
Все, о чем мечтал юный маг, отрабатывающий практику в человеческих землях, – это место мага в неболь...
Шпионы и контрразведчики, диггеры и миллиардеры, поиски подземных сокровищ и криминальный сбыт золот...
Мир, расколотый на части, и связывают их лишь железные дороги. Поезда, мчащиеся напрямик через засты...
Констанс Лэнгтон получает в наследство старинную английскую усадьбу Роксфорд-Холл, имеющую зловещую ...