Слишком близко, чтобы коснуться Бирс Джорджия

Глава девятая

— Как все прошло? — воодушевление Кайли было искренним, а звук ее голоса звучал сладкой музыкой в Гретхен, пока она мчалась на юг по транзитной магистрали штата Нью-Йорк на скорости в 120 километров в час и болтала по мобильному.

— Это было великолепно. Сара отлично разбирается в своем деле. Я просто отстранилась и позволила ей делать всю работу, иногда отвечая на какие-то общие вопросы, — она улыбнулась воспоминаниям. — Позволь мне кое-что сказать, Кайли. В продажах нет ничего лучше, чем ощущение, что клиент у тебя на крючке.

— И она поймала рыбку?

— Без сомнения.

— Она молодец, — в голосе Кайли скользнула нотка гордости. — Джим всегда говорил, что она наш лучший агент. У Джейсона показатели выше, но у Сары сложнее участок.

— Она их просто обворожила. Это было впечатляюще.

— И теперь ты направляешься в южную часть штата на все выходные?

Гретхен вздохнула.

— Да, уже еду.

— Непохоже, что тебя это радует.

— Просто у меня есть и другие дела.

— Ты сможешь повидать семью своего брата?

Гретхен улыбнулась способности Кайли не только запоминать подобные мелочи, но и находить во всем светлые стороны.

— Да, смогу. И жду этого с нетерпением.

— Видишь? Значит, уже не зря поехала.

— Ты права.

— Я почти всегда права. Тебе стоит чаще ко мне прислушиваться, — сказала Кайли игривым тоном, и почувствовала, что хочет говорить с ней все время, пока будет в пути.

— Какие новости? Есть что-нибудь важное, что мне необходимо знать?

— Вроде нет. Сегодня выдался довольно тихий день, — Гретхен могла слышать, как Кайли листает какие-то бумаги. — Сейчас глянем. Джессика Скотт снова звонила. Настойчивая мелкая сучка, не правда ли? Хотела поздравить тебя с тем, что ты смогла исправить бюджет или что-то вроде этого. Она оставила сообщение в твоей голосовой почте. Вилер хочет встретиться с тобой в следующую среду, я записала это в твой календарь. Днем звонила Джори. Вроде бы все. Я справилась со всем остальным, что поступало, так что в выходные ты можешь быть абсолютно свободной.

— Какие у тебя планы на следующую неделю? Что делаешь по вечерам? — слова сорвались с губ Гретхен прежде, чем она смогла их обдумать.

— По вечерам? — голос Кайли звучал растерянно от внезапной смены темы разговора. — Что ты имеешь в виду?

Гретхен замялась.

— Я хотела пригласить тебя на ужин. Я так и не смогла поблагодарить тебя за то, что ты оставалась после работы, чтобы помочь мне с проектом бюджета, и вообще я редко благодарю тебя за то, как хорошо ты справляешься со своими обязанностями, и поэтому я хочу пригласить тебя поужинать со мной. В каком-нибудь приятном местечке.

— Ты не обязана благодарить меня, Гретхен. В самом деле, я просто выполняю свою работу.

— Ты не хочешь поужинать со мной? — ей удалось добавить в свой ответ игривую нотку, чтобы скрыть, насколько важен для нее этот вопрос на самом деле.

Несколько долгих секунд Кайли молчала, а потом тихо сказала.

— Я была бы очень рада поужинать с тобой.

— Как насчет, вторника, после работы?

— Было бы прекрасно.

— Вот и хорошо.

Они еще немного поговорили о делах и, хоть Гретхен и хотелось продолжить их разговор, у нее просто не осталось для этого больше никаких поводов. Лишь желание слышать голос Кайли. Она со вздохом закрыла телефон, мысли плясали у нее в голове как маленькие серебряные шарики в аппарате для пинбола.

Гретхен думала о Кайли, сидящей в своем небольшом кабинете, отвечающей на звонки с идеальным сочетанием профессионализма и приветливости. Клиенты ее обожали. Тем утром Гретхен видела ее мельком, но сразу отметила про себя, что черные брюки Кайли и блузка из малинового шелка составляли весьма привлекательную комбинацию. Когда она представляла Гретхен краткую сводку текущих дел перед поездкой, светлый локон выбился из ее прически, и Гретхен пришлось сдержаться, чтобы не протянуть руку и не заправить его за ушко.

Внезапно ощутив, как у нее перехватило дыхание, Гретхен встряхнула головой, отгоняя это воспоминание, и открыла люк в крыше автомобиля, чтобы глотнуть свежего воздуха. Предаваться фантазиям о Кайли было приятно, она ловила себя на этом с тех самых пор как поняла, что та ей нравится, и не собиралась останавливаться сейчас. Но думать о чем-то большем, чем физическая близость было для нее запретной темой, и она сознательно постаралась направив: свои мысли в другую сторону. Она мысленно пробежалась по списку звонков, о которых упоминала Кайли. «Днем звонила Джори».

Джори.

Гретхен издала досадный звук. Персона Джори и без того занимала слишком много места в ее мыслях. С Джори было весело. Они замечательно проводили время и очень сблизились. Джори оказалась опытной, состоятельной, сексуальной и изобретательной… эти качества Гретхен считала привлекательными. Уже через десять минут после их встречи на том пикнике, она поняла, что они, в конце концов окажутся в одной постели — так оно и случилось, только это был диван Гретхен, если быть совсем точной. Джори оказалась именно тем замечательным сочетанием веселья и серьезности, без каких-либо претензий на то, что время, которые они провели вместе, может быть чем-то большим, чем просто мимолетное и сиюминутное взаимовыгодное знакомство. Именно этого Гретхен всегда искала в быстротечных связях с другими женщинами, и это всегда срабатываю, ей всегда удавалось удовлетворить свои насущные потребности. Пока она не встретила Джори …

Гретхен рассеянно выдохнула. Джори все сделала хорошо, все, чего Гретхен ожидала и хотела от нее. Она оказалась невероятно сексуальной и привлекательной, и замечательно целовалась. Ее движения были плавными, не слишком нежными, но и не слишком грубыми. Они немного боролись за роль ведущего в этих отношениях. Джори даже пошутила, что два козырных туза пытаются побороть друг друга. Гретхен выиграла первую схватку, несмотря на превосходство Джори в силе и росте. Во время оргазма Джори громко кричала, ее ногти впивались в плечи Гретхен. После чего, она в одно мгновение перевернула Гретхен и, оказалась сверху, — ее пальцы вошли в Кайзер без каких-либо прелюдий. Гретхен была возбуждена и готова принять ее, оргазм пришел быстро и достаточно тихо, но к ее великому удивлению, он не принес ей облегчения.

Она слегка притворилась, что все идет, как надо, и была уверена, что Джори не следила за ней слишком внимательно, чтобы что-нибудь заподозрить. Они шутили и смеялись, пока собирали разбросанную одежду, и Джори покинула ее вскоре после этого, как и положено случайной партнерше. Озадаченная неожиданным поведением своего тела, Гретхен немедленно направилась в ванную, чтобы самой довести все до конца.

Два оргазма спустя ничего не изменилось. Она не могла понять, как сексуальное наслаждение может оставлять невероятное чувство неудовлетворенности, и следующие несколько дней каждую свободную минуту проводила в размышлениях о том что, черт побери, с ней не так.

Самоанализ был не самым любимым из ее занятий. Гретхен моргнула и несколько раз встряхнула головой, заставляя себя вернуться в настоящее. Она решила, что лучше всего подождать и позвонить Джори ближе к вечеру. А ее мысли в это время уже уводили ее в совершенно другую сторону. Повинуясь импульсу, она раскрыла телефон и, улыбаясь, набрала номер.

— Добрый вечер, офис Гретхен Кайзер. Меня зовут Кайли, чем я могу вам помочь?

— Забыла пожелать тебе приятных выходных. — Она практически почувствовала, как Кайли улыбнулась, и представила ее голубые глаза, которые сверкали каждый раз, когда она была приятно удивлена.

— И правда. Ты забыла.

— Приятных выходных, Кайли.

— Тебе тоже, Гретхен.

Кайзер закрыла телефон и всю дорогу до самого Покипси весело напевала себе под нос.

Дом ничуть не изменился. Гретхен не знала, почему она ожидала, что будет иначе. Прошло всего пара месяцев с тех пор, когда она была здесь в последний раз. Вырулив на дорожку у гаража, она припарковала свой «БМВ» рядом с отцовским «Кадиллаком». Заглушив мотор, она какое-то время сидела не двигаясь, ругая себя за то, что так долго откладывала свой визит.

— Давай просто покончим с этим, — пробормотала она, дергая за рычаг, открывающий багажник, и выбираясь из машины. Забрав свою сумку из багажника, Гретхен сделала глубокий вдох. Странно, как отличались запахи различных городов и даже штатов. Хоть она и была счастлива оказаться в Рочестере, все равно скучала по Покипси.

С тех пор как ее мать умерла, каждый раз, когда Гретхен навещала дом своих родителей, она сталкивалась с одним и тем же странным чувством. Вернее всего его можно было описать как пощечину. В ту самую секунду, когда она входила в прихожую, ее настигало отсутствие в доме Эммы Кайзер, и это ощущалось на физическом уровне. Так было каждый раз, вне зависимости от того, готовилась Гретхен к этому или нет.

Так же как и раньше, Гретхен, мелко дрожа от расстройства, поставила сумку на пол и позвала.

— Папа?

Ее голос разнесся эхом по старому дому, и Гретхен напрягла слух, чтобы понять, есть ли в доме кто-нибудь. Несмотря на то, что она не была слишком близка с отцом, она знала его очень хорошо. Подойдя к приоткрытой двери, ведущей в подвал, она потянула ручку на себя и услышала приглушенный звук телевизора.

— Папа? — позвала она еще раз.

— Я внизу, — его глубокий низкий голос звучат так, будто сыпалась галька. У Гретхен уже давно не было никаких сомнений в том, от кого она унаследовала свой чудный тембр.

Она осторожно спустилась по деревянным ступеням в святилище своего отца. Около двадцати лет назад отец с матерью отремонтировали подвал — Эмма решила, что коллекция ее мужа стала занимать слишком много места в доме и предложила создать уголок специально для него. Теперь это была его гордость и единственная отрада в старости. Бейсбольные реликвии находились повсюду — висели на стенах, украшали бар в углу. Чего здесь только не было: бейсбольные карточки, мячи, биты и кепки и даже сиденья со стадионов. Огромный покерный стол стоял в стороне. Он выглядел довольно потертым, поскольку уже много лет принимал гостей не реже раза в неделю.

Джон Кайзер сидел перед домашним кинотеатром в огромном кресле из черной кожи и смотрел игру «Янки». Допитая бутылка «Хайнекена» и чаша с сухими крендельками стояли возле него на краю стола. Он мельком взглянул на Гретхен из-за плеча, и его темные глаза подобрели.

— Привет, милая. Значит, этот день снова настал, да? — он взглянул на свои часы.

Гретхен подошла и поцеловала отца в щеку. Запах его «Олд Спайса» на секунду вернул ее в детство.

— Уже почти половина шестого.

— Наверное, я засмотрелся и потерял счет времени, — он взял один из четырех пультов дистанционного управления с края стола. — Погоди, я поставлю на запись эту игру, — его взгляд не отрывался от экрана, он ткнул пальцем в одного из игроков. — Посмотри на этого придурка, — он с отвращении покачал головой, нажал несколько клавиш и выключил телевизор.

— Похоже, ты начинаешь неплохо разбираться электронике, — заметила Гретхен.

— ДжиДжей настроил тут все для меня и научил, как с этим обращаться. Вот уж кто разбирается в электронике, — с третьей попытки и не без помощи Гретхен Джону удалось вытащить себя из кресла. — Спасибо тебе, дорогая. Мои старые колени в последнее время совсем отказываются работать.

Гретхен поразилась тому, насколько постарел ее отец с тех пор, как они виделись в последний раз. Конечно, он не был юнцом в свои семьдесят пять, но она никогда раньше не думала о нем, как о старике. Его волосы истончились и стали абсолютно белыми. От былой черной смоли, которую унаследовала Гретхен, не осталось и следа. Морщинки возле глаз теперь не пропадали, даже когда он не улыбался, и скулы выдавались намного сильнее, чем раньше.

— С чего это ты так нарядилась сегодня? — громко спросил Джон, до смерти перепугав Гретхен, сосредоточенную на том, чтобы безопасно добраться до конца старой скрипучей лестницы.

Она посмотрела на свой красный костюм и туфли на шпильках, которые надела на утреннюю встречу Сары с ее клиентом. У Гретхен не было возможности переодеться, и она внезапно почувствовала невыносимое желание как можно быстрее сбросить эту рабочую одежду.

— Я только что с работы, пап. Переоденусь перед ужином.

— Мы встречаемся с твоим братом в шесть тридцать. Тебе стоит поторопиться.

Добравшись до последней ступеньки. Гретхен с облегчением вздохнула. Она окинула взглядом невероятно тонкую фигуру отца. Джон никогда не был крупным мужчиной, но теперь он казался сухим и ломким подобно тростнику. Проглотив комок, подступивший к ее горлу. Гретхен схватила свою сумку, оставленную в прихожей, и поднялась на второй этаж, чтобы переодеться.

Ее комната ничуть не изменилась. Гретхен почему-то каждый раз ожидала, что комната предстанет перед ней совершенно иной, благодаря давнему желанию Джона приспособить ее подо что-то другое. После того как дочь переехала, он хотел перенести туда свою бейсбольную коллекцию, но Эмма заставила его отремонтировать подвал, ссылаясь на то, что тот больше по площади и к тому же его приятели по покеру смогут сидеть там допоздна, никому не мешая.

Сегодня Гретхен будет спать в своей старой постели. Почему-то при этой мысли у нее возникло чувство неловкости, и она всерьез подумала о том, чтобы попросить у Дженны разрешения воспользоваться диваном в их с ДжиДжеем доме. Но здесь в подвале находились вещи, в которых ей надо было покопаться, и чем раньше она это сделает завтра утром, тем быстрее сможет вернуться домой.

Домой. Забавно, она уже считала Рочестер своим домом.

Ее комната была выкрашена в нежный оттенок лаванды, дневной свет струился через три смежных окна, выходящих на улицу прямо над главным входом в дом. Можно было с полной уверенностью сказать, что это самая лучшая спальня. Ее маленькая смежная ванная являлась уменьшенной копией ванной в комнате ее родителей. Широкая двуспальная кровать возвышалась над полом, и Гретхен была уверена, что, если она сядет на нее, то ее ноги как и в детстве, не будут доставать до пола. Клетчатое пурпурно-белое стеганое одеяло выглядело таким же мягким и воздушным, как и в первый день, когда она его расстелила. Гретхен купила это одеяло во время последнего, перед смертью матери, их совместного шоппинг-тура. Маленькие декоративные подушки были аккуратно разложены в изголовье, и Гретхен вдруг поняла, что к кровати, судя по всему, со дня ее последнего приезда никто не прикасался.

Вздохнув, она уронила на пол свою сумку и вытянула из постели простыни, чтобы бросить их потом в стиральную машину, а не спать в пятнадцатисантиметровом слое пыли. Пока она трудилась, ее взгляд упал на полки с трофеями и наградами, полностью занимавшими один из углов ее комнаты. Грамоты за достижения в технических предметах, гимнастике, танцах, школьная доска почета — все это было здесь. Гретхен была хорошим, прилежным ребенком. Слишком прилежным, по правде говоря.

В школе она уделяла недостаточное вниманию общению в коллективе и светской жизни. У нее было очень мало близких друзей, но Гретхен это нисколько не волновало. Она старалась изо всех сил, чтобы отец мог ей гордиться. Чего бы это ни стоило, Гретхен делала для этого все. Она закончила и школу, и колледж в числе десяти лучших учеников класса, но до сегодняшнего дня не могла с уверенностью сказать, что отец это заметил. А в тот день, когда ДжиДжей получил первую в жизни четверку по математике, они пошли праздновать это событие мороженым. Старая обида вспыхнула в ней, и Гретхен заставила себя отвести взгляд.

Телевизор на комоде был относительно новым дополнением. Ее отец перенес его сюда для внуков, которые иногда оставались на ночь. DVD-плеер стоял рядом с телевизором, накрытый стопкой дисков с диснеевскими фильмами и мультиками. Гретхен улыбнулась, вспомнив, что у нее в комнате никогда не было телевизора, и она даже ни разу не подумала, что он ей нужен. «Времена на самом деле меняются».

Бросив простыни в корзину для грязного белья, она распаковала свою сумку и переоделась в джинсы и розовый свитер. Собрав часть своих темных волос сзади, Гретхен закрепила их золотой заколкой, чтобы они не падали ей на глаза, но закрывали плечи. Такая прическа ей очень шла, особенно один непокорный локон, который отказывался оставаться зажатым заколкой и, завиваясь штопором, ниспадал прямо на левый глаз, делая ее на несколько лет моложе. По крайней мере, она на это надеялась.

Когда внезапно зазвонил телефон, она уже знала, что это может быть только Дженна, которая наверняка хотела напомнить, где и во сколько они встречаются. Отец уже начал забывать очевидные вещи, но ДжиДжей и Дженна хорошо за ним присматривали. Гретхен миллионы раз благодарила судьбу за то, что ее брат поселился неподалеку и не забывал заботиться о стареющем Джоне Кайзере. Потому что у нее такого желания не было совершенно точно.

Понимая, насколько эгоистичные мысли роятся сейчас в ее голове, Гретхен пробормотала:

— Я точно попаду в ад.

Взяв в охапку постельные принадлежности, она направилась вниз, чтобы загрузить их в стиральную машину до того, как надо будет уходить.

— Что ты делаешь? — спросил ее отец, подозрительно наблюдая за тем, как она спускается по лестнице с простынями в руках.

— Я подумала, что стоит постирать белье, прежде чем на нем спать, — Гретхен постаралась скрыть раздражение в голосе — но у нее это не очень хорошо получилось.

— Я только сегодня все постирал.

— Правда? — Гретхен замерла на полпути.

— Конечно, правда. Ты же сказала, что остаешься на ночь. Думаешь, я бы заставил тебя спать на пыльных простынях?

— Ой, — она не нашла что ответить. Только сейчас она поняла, что если принюхаться или как следует присмотреться, то можно было бы понять, что простыни на самом деле чистые. Гретхен попыталась представить своего отца, не только стирающего постельное белье, но и снова заправляющего постель. Картинка не складывалась.

— Ой, — вяло повторила Гретхен и понесла белье обратно.

Гретхен ткнула пальцем в сторону своего брата.

— Ты. За мной. Сейчас же.

Она встала, бросив льняную салфетку на стол, и, пылая гневом, выбежала из ресторана. Вместе с ДжиДжеем, наступавшим ей на пятки, она отошла подальше в дальний конец автостоянки, чтобы быть уверенной, что ее крики не будут слышны внутри ресторана.

И вот там она накинулась на него.

— Ты что, черт подери, с ума сошел?

— Гретхен, пожалуйста, успокойся, — попытала утихомирить ее ДжиДжей. — Возьми себя в руки.

Его тон, по мнению Гретхен, был чересчур сдержанным. Она вышагивала в темноте пустынной автостоянки, и в данный момент не удивилась бы, если бы от нее повалил пар. Какая-то парочка, проходившая мимо к своей машине, с опаской посмотрела на них.

— Успокоиться? Взять себя в руки? Да пошел ты, пошел ты. Не могу поверить, что ты мне ничего не сказал. Я просто не могу в это поверить. Коронарное шунтирование? Это же не простая, заурядная операция. Ему же не гланды удаляют, не аппендицит. Это же его сердце. Его сердце, Джей.

— Я знаю. Я хотел тебе рассказать, но он попросил меня не делать этого.

— Как давно ты узнал об этом?

ДжиДжей поджат губы и провел рукой по копне непослушных волос.

— Как давно? — повторила она сквозь стиснутые зубы.

— Пару недель, — ответил он, в его голосе звучало чувство вины.

Рот Гретхен раскрылся, но из него вырвался лишь сдавленный хрип.

— Пару недель.

Она подняла невидящий взгляд к небу.

— Пару недель.

Закрыв ладонью правую сторону лица и пытаясь успокоить головную боль, усиливавшуюся со скоростью и неотвратимостью несущегося навстречу поезда, она все же решила спросить.

— Скажи мне, Джей, почему никто не подумал, что это может быть вещью, о которой я должна знать? Бога ради, Джей, в конце концов, я же старшая в семье.

— Папа беспокоился о тебе. Он не хотел, чтобы я тебе рассказывал, пока ты не устроишься на новом месте. У тебя же новый дом, новая работа и все такое. Он не хотел грузить тебя еще больше.

— Чушь собачья. Отец никогда не беспокоился обо мне, — в голосе Гретхен было столько яда и желчи, что ей самой стало страшно.

Лицо ее брата окаменело. Он сделал шаг навстречу, но она отстранилась. Джей не был высоким, но в его присутствии, равно как и в присутствии отца, Гретхен начинала чувствовать себя маленькой и беззащитной. Это были единственные два человека на планете, способные на такое. Джей направил на нее указательный палец и заговорил. Его глаза пылали гневом.

— Знаешь что, Грет? Тебе давно пора забыть эту чушь, ты многого натерпелась от него в детстве, я это знаю, мы все знаем, и ты никогда не позволишь нам это забыть. Но времена меняются. Люди меняются. Ты уже большая девочка, разговор сейчас не о тебе. Разговор о твоем отце.

Гретхен нахмурилась и ткнула в брата пальцем в ответ, не в силах более сдерживать свои чувства. Она говорила тихим, едва слышным, голосом, но отчаяние и боль в нем были ясно различимы даже для нее самой.

— Ты понятия не имеешь, каково мне было жить в твоей тени. Понятия не имеешь.

ДжиДжей вдруг разом освободился от напряжения, сковывающего его тело, глубоко вдохнул, а потом медленно выдохнул.

— Имею, — в его голосе звучали нежность и сострадание. — Ты надрывалась изо всех сил, лишь бы только он заметил тебя, и думала, что он не обращает на это никакого внимания. Я понимал это тогда и понимаю сейчас.

Гретхен кивнула, злясь на себя за то, как предательски защипало у нее в глазах, и на ДжиДжея — за то, что он так легко мог найти нужные ей слова.

— Он заботится о тебе теперь, Грет. На самом деле.

Она покачала головой и пожала плечами, не в силах ни поверить брату, ни возразить ему.

— Может быть, тебе стоит поговорить с ним. Ты когда-нибудь думала об этом?

Гретхен взглянула на своего брата так, будто у него выросло еще две головы.

— Я понимаю. Понимаю, — ДжиДжей положил свою теплую ладонь на плечо Гретхен. — Он не из тех людей, с кем легко разговаривать на серьезные темы. Он никогда не станет говорить об этом первым, и ты это знаешь. Но я уверен, что если ты начнешь, то, может быть, вы сможете разрешить все ваши проблемы раз и навсегда. Ты же понимаешь, что мы все только стареем, а эта вещь гложет тебя с семи лет.

Гретхен проглотила комок в горле, мысленно упрашивая себя не расплакаться именно сейчас. Глубоко вдохнув, она попыталась вернуть свое спокойствие. Поговорить с ним? Обсудить то, что она всегда была уверена, что на самом деле он ее совсем не любит? Она рассмеялась про себя. В самом деле, интересная мысль. Глупая, но интересная.

— Когда операция? — в ее голос вернулись обычные повелительные и властные интонации.

— В следующий вторник.