Четвертая экспедиция (сборник) Ампилов Юрий

До начальной точки маршрута еще требовалось пройти около двух километров: сначала по дороге до села Прохладное, а потом, свернув направо, по обычной травке. Хорошо бы управиться пока солнце невысоко. Но ноги уже с утра плохо слушались Сашу. Сказывались длинная вечерняя прогулка да совсем короткий сон.

– Ну, ты как, Сань? – заботливо спросил Мишка, когда они уже вошли в село Прохладное, – хочешь отдохнуть?

– Да нормально все, Миш, не обращай внимание.

Сашу уже чуть ли не раздражала чрезмерная Мишкина забота. Наверное, потому, что она в принципе не могла ответить на его робкие притязания, поскольку он совсем не волновал ее как парень. В то же время, если рассматривать их отношения как чистую дружбу, то она была какой-то односторонней. Мишка для нее делал все, а она ничего взамен ему не давала. Получается, что она просто его использовала, и ей крайне не нравилось по существу быть эгоисткой. Поэтому она и раздражалась от его постоянного внимания. Она, конечно, помогла ему на первом курсе догнать всю группу по математике, которую он изрядно подзабыл за два года армейской службы и едва сдал ее на тройку при поступлении. Но его упорство и старание сделали свое дело, и сейчас после второго курса он мог заткнуть за пояс некоторых студентов – бывших выпускников математических классов, которые, наоборот, за два года расслабились и растеряли всю фору, которую имели при поступлении.

«Ну ладно, – успокоила себя Саша, – та моя услуга еще действительна, и это значит, что я еще не совсем обнаглела». Хотя в настоящей дружбе никто не считает, кто кому сколько сделал или не сделал. Но была ли их дружба настоящей? Некоторые вообще считают, что между мужчиной и женщиной не может быть дружбы. Она либо, в конце концов, заканчивается постелью, либо потихоньку сама собой прекращается. Но Саше временами было удобно, что Мишка рядом с ней, и данное статус-кво пока сохранялось.

Меж тем они пришли на начальную точку, и Мишка предложил:

– Ты, Сашуль, пока полежи в тенечке под теми кустиками, а я пока тут полазаю.

– Хорошо, Миш, я только пять минуточек, а потом я тебе помогу: пойду обнажение опишу. Если найдешь место удачное, покажешь.

– Хорошо, Сань, отдохни пока.

– Миш, если засну, толкни, ладно?

– Ладно.

Саша прилегла на травку, запрокинув руки за голову, и стала непроизвольно наблюдать за чистым голубым небом, на котором не было ни единого облачка. Высоко летали какие-то птички: то ли ласточки, то ли стрижи, то ли еще какие, непонятно. Значит, опять жара к полудню будет невыносимая. Опять подумалось о Димке. Любит ли она его? Да нет, конечно, если сама себе задает этот вопрос. Но приятное волнение при возникших мыслях о нем она явно испытывала. Саша сама не заметила, как задремала.

Однако вскоре она очнулась, вероятно, от нарастающей жары. Солнце переместилось, и коротенькая тень от низкорослых кустиков исчезла. Другой значимой растительности поблизости не было. Мишка над этим кустом пытался прилаживать штормовку, чтобы немного продлить тень над Сашей.

– Вот, черт, все же я тебя разбудил, – с досадой произнес он.

– Миш, спасибо, конечно, но я же просила меня разбудить, – сказала Саша.

– Да ничего, я бы сам справился, а ты бы лучше поспала.

– Нет, хватит, я еще не совсем бессовестная. Пойду на обнажение. Где мой дневник и карандаш?

– В правом кармане рюкзака.

– Вот и отлично, я пошла.

– Саш, погоди, давай тогда уже дальше на глауконитовые песчаники перейдем, и там ты ими и займешься. А это обнажение мы у ребят из второй бригады спишем. Они уже были здесь. Я еще утром договорился с ними на линейке. И потом мы с ними поменяемся.

– Молодец, ты это здорово придумал, – обрадовалась Саша. – Так мы еще и искупаться можем успеть в том межгорном прудике.

– Искупаться это хорошо. Но потом по самой жаре на полигон тащиться. Тебе же самой плохо будет. Да и на обед можем опоздать.

–Нет, все отлично складывается. Там сегодня гидрогеологи по электроразведке практику проходят. Как раз на плотине что-то приборами измеряют. Мы с ними на геофизической машине и вернемся. У меня там подружка Наташка сегодня за бригадира. Договоримся.

– У тебя на все ответ готов, – произнес Дима. – Ну хорошо, давай тогда по быстрому с вугорской свитой заканчивать.

Еще через час палить стало нещадно. Закончив по быстрому с минимальной программой самостоятельного маршрута, они направились на Риду. Так в шутку называли студенты местный небольшой межгорный ставок, который заполнялся по весне талыми водами и тем небольшим количеством дождей, которые здесь случаются зимой. Но он действительно вполне напоминал знаменитое горное озеро на Кавказе хотя бы зеленоватым цветом воды. Наверное, в этом небольшом горном ставке между Прохладным и Трудо-любовкой были окрещены в геологи и геофизики чуть ли не все ныне живущие разведчики недр России и бывшего Союза.

Саша с разбегу бросилась в пруд. Эти живительные воды местной «Риды», приняв в свои объятия упругое тело молодой девушки, сразу же вернули Сашу к жизни, прогнав усталость. И ее молодой организм тут же забыл о случившемся ночном «недосыпе».

Ближе к вечеру, когда жара пошла на спад, на полигон с товарищеским визитом прибыли соседи: студенты-геологи из Санкт-Петербургского университета и российского геологоразведочного университета, проходившие учебную практику неподалеку. В программе визита были товарищеские встречи по волейболу.

На полигоне была вполне неплохая волейбольная площадка, располагавшаяся ниже линий домиков – там, где еще немного дальше начинался знакомый студентам всех поколений «пьяный» овраг. Саша вместе с внушительной группой поддержки болела за своих ребят. Еще бы, в команде вместе со студентами играл и Димка. Причем играл очень неплохо. Чувствовалось, особенно по подачам, что он раньше серьезно занимался волейболом. Во встрече с московскими геологами из РГГРУ в заключительной решающей партии при абсолютно равной игре последняя подача переходила из рук в руки. И когда на контрольную подачу встал Дима, и от него зависела вся игра, эмоции на площадке накалились настолько, что Саша не удержалась и крикнула на всю площадку:

– Димочка, миленький, ну давай!

Ленка с Надькой многозначительно посмотрели на Сашу. Сама Саша перехватила обеспокоенный и ревностный взгляд Мишки, но тут же приветливо помахала ему рукой, чтобы снять возникшее напряжение и невзначай не обидеть друга. Оглянулся на Сашу и Димка, и подмигнул ей, и это все заметили. Над площадкой повисла напряженная тишина.

Дима высоко подбросил мяч, потом подпрыгнул сам и при сильном ударе так закрутил его, что долговязый игрок команды соперника не смог хорошо его принять, и после первого же касания мяч опустился за линией площадки.

И тут все площадка взорвалась громогласным победным возгласом МГУшников. Димку подхватили и начали качать. А тот, оглядываясь гордо по сторонам, пытался разыскать взглядом Сашу. Он надеялся, что теперь он уж точно добьется ее расположения и желанной близости.

А Саша в это мгновение была просто счастлива от победы своей команды, и оттого что решающую точку в матче поставил герой дня Димка, который из полутора сотен девчонок на полигоне выбрал именно ее, и просто от хорошего настроения. Она, наконец, пробралась сквозь толпу к Димке, которого качающие уже поставили на ноги, и не сдержавшись, бросилась к нему на шею и чмокнула в щечку. Димка попытался задержать ее в своих объятиях, но Саша, уже овладевшая собой, немного отстранилась и прошептала тихонько ему на ухо:

– Ну, Димочка, только не здесь.

Потом, когда эмоции немного улеглись, уже в вечерних сумерках началась вторая часть мероприятия. На традиционном месте разожгли большой костер, и пошел самодеятельный студенческий концерт, больше похожий на капустник. Было весело, интересно, а временами немного грустно. Но грусть эта была светлой и, как это ни странно, радостной и романтичной. Она навевалась теми песнями, которые знали и любили геологи разных поколений. И конечно, песню, давно ставшую геологическим гимном, распевали хором, но тихо и проникновенно:

Люди идут по свету,

Им вроде немного надо:

Была бы прочна палатка,

Да был бы нетруден путь.

Но с дымом сливается песня,

Ребята отводят взгляды.

И шепчет во сне бродяга кому-то:

«Не позабудь».

А после того, как гости разъехались, у костра осталось десятка два студентов, которые собрались вокруг Михаила. Он владел гитарой лучше многих других. Вот и сейчас, солируя на гитаре и напевая вместе со всеми другими известную песню Юрия Визбора, Миша не мог оторвать взгляда от Саши, в глазах которой отражалось пламя костра. И она заворожено смотрела на него, подпевая со всеми эти нехитрые и красивые слова под прекрасную мелодию и восхищаясь талантом своего друга.

Милая моя, солнышко лесное,

Где, в каких краях встретимся с тобою?

И Димка, герой дня, сидел тут же, слегка приобняв Сашу. Потом пели и много других песен, которые обычно поют у костра: «Перекаты», «Домбайский вальс», «Изгиб гитары желтой...».

Дима наклонился к Саше и прошептал:

– Пойдем, погуляем.

Саша ответила:

– Пойдем, только не будем уходить вместе. Давай сначала я, а ты минут через десять. Не хочу Мишку расстраивать. Встретимся у столовой.

– Договорились.

Саша поднялась, и когда Мишка закончил очередную песню, наклонилась к нему и сказала:

– Мишань, я пошла спать. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, Сашуль. До завтра.

«До чего же хороший парень этот Мишка, – подумала она, – настоящий друг».

Она направилась вверх к жилым домикам. Уже давно стемнело. Свет от фонарей на столбах сюда не проникал, и Саша поднималась по ступенькам почти наугад. По пути она зашла в свой домик. Девчонок еще не было. Гуляли кто где, в том числе и у костра песни пели под Мишкин аккомпанемент, хотя до отбоя оставалось не более четверти часа. Саша причесалась, захватила легкую курточку на случай, если вдруг потом будет прохладно, вышла из домика и направилась дальше вверх. Ближе к столовой уже на освещенной дорожке замаячила фигура Димки.

– Ну, наконец-то, – произнес он, – я тебя совсем заждался.

– А что, разве прошло уже десять минут, или ты сразу ушел? Я же тебя просила побыть там и соблюсти хотя бы минимальную конспирацию.

– Я все сделал, как ты просила. Но уже все пятнадцать минут прошли, а не десять, да я еще добежал сюда в три прыжка. Так не терпелось с тобой встретиться, – сказал Димка, обнимая Сашу за плечи и прижимая к себе.

– Дима, погоди, здесь много наших, и нас могут увидеть.

– Ну и пусть, а чего нам стесняться?

– Нет, мне не нравится, что меня лишний раз будут обсуждать. Давай просто прогуляемся и подышим этим чудным воздухом.

Взявшись за руки, они пошли в сторону оврага встреч. После дневной жары ночная прохлада пока не вступила в свои права, и воздух был еще теплым. Вовсю стрекотали цикады, а южное звездное небо уже развернуло свой широкий экран для ночного сеанса, главными зрителями которого были мечтательные влюбленные пары. Они прошли еще немного дальше, но идти по склону оврага в темноте было не очень удобно, поэтому решили просто посидеть и поболтать. Снова, как и вчера на Сель-Бухре, они расположились на травке на расстеленной Димкой курточке. А какая может быть тема для разговоров южной ночью для юноши и девушки, не переступивших в своих отношениях ту грань, за которой уже все складывается по вполне предсказуемому сценарию? О звездах, о фильмах, о музыке или просто так – ни о чем. Дима обнял Сашу и прижал ее к себе. Потом начал осыпать поцелуями ее шею, щеки, лоб и волосы. Она не сопротивлялась его поцелуям, но и не отвечала сама. Он поцеловал ее в губы, сначала робко, но потом решительно обхватив ртом все ее губы и ожидая ответного поцелуя. Одновременно он начал гладить рукой ее юную грудь, все больше возбуждаясь сам и ожидая того же от нее.

– Саша, Сашенька, ты лучше всех на свете, – шептал он, в возбуждении, начав расстегивать ее рубашку.

Саша, поддававшаяся до этого его бурным ласкам, вдруг вся напряглась и попыталась отстраниться.

– Нет, Димочка, не надо, пожалуйста. Я тебя прошу, не надо, я не хочу.

Он тут же остановился, прекратил все объятия и просто сел рядом, насупившись и тяжело дыша.

– Ну не обижайся, Дима, – сказала Саша, – я так не могу.

– Я не обижаюсь, – ответил он, но сидел совсем отстраненно.

Оба немного успокоились, и в воздухе повисла тишина. Каждый не знал, о чем говорить дальше.

– Саш, а давай на выходной с ночевкой куда-нибудь забуримся вдвоем, – предложил Дима, чтобы как-то сгладить неловкость после несостоявшегося интимного сближения.

– А куда? – поинтересовалась Саша, хотя для себя пока не решила, что вообще будет продолжать отношения с Димой.

– Да куда захочешь, в любую точку Крыма доберемся, – с воодушевлением ответил Дима, втайне надеясь, что тогда-то уж он точно добьется желанной близости.

– Знаешь, – ответила она, – мне так в прошлом году на геологической практике понравился Большой каньон Крыма, что я мечтаю еще раз туда попасть и окунуться в ванну молодости.

– Нет ничего проще, – обрадовался Дима, – тут совсем недалеко. Да еще по дороге на Чуфут-кале заглянем, если хочешь. Уверяю тебя – очень интересно. Ну что, будем считать, что договорились?

– Посмотрим на твое поведение, – уклончиво ответила Саша.

– Я буду вести себя хорошо, – с готовностью ответил Дима.

Заканчивалась очередная рабочая неделя учебной практики, и на полигоне приближался выходной день, который традиционно приходился на вторник. Желающим студентам обычно организовывали поездки на ближайший пляж на восточном побережье, а иногда в Севастополь или Симферополь. Тем же, кто желал самостоятельно колесить по Крыму, выделяли транспорт до Ново-Павловки, что на трассе Симферополь – Севастополь на полпути до Бахчисарая. А дальше кто на попутках, кто на автобусах – в разные стороны: кто куда. Те, кто хотел добраться подальше, уезжали накануне, в понедельник, «своим ходом». А во вторник вечером у той же Ново-Павловки с 8 до 10 вечера машины и автобусы с полигона ждали возвращающихся студентов.

За многие годы разные поколения студентов геологического факультета использовали одни и те же способы остановки попуток на трассе. Девчонки голосовали на трассе, а парни сидели неподалеку в кювете. Молодым девчонкам водители почти всегда останавливали, после чего парни выходили из укрытия и дальше шли в ход уговоры. В большинстве случаев все заканчивалось обоюдным согласием. А поскольку большими группами уехать на обычных попутках было невозможно, отправлялись по два-три человека и договаривались о месте встречи где-нибудь на побережье: Ялте, Гурзуфе, Алуште, а то и совсем далеко: в Судаке, Коктебеле или Планерском. Причем в некоторые годы, особенно раньше, бывало так, что водители ничего со студентов и не брали. Сейчас, конечно, это бывает крайне редко.

С того вечера в овраге Встреч прошло два дня, и Саша старалась больше не уединяться с Димой, чтобы не провоцировать его. Она попросту отоспалась за две предыдущих ночных прогулки. Но когда Дима с утра подошел к ней и спросил:

– Ну, так что, едем на выходные в большой каньон?

Саша, вспомнив свои невероятные ощущения от купания в холодной чистейшей горной воде водопада в прошлом году, не удержалась и согласилась:

– Поехали.

– А Чуфут-кале посмотрим или сразу в Бахчисарай поедем?

– Давай посмотрим, а то все про него говорят и жаль будет его не увидеть, если это все совсем рядом.

– Тогда программа такая. Сегодня сразу после обеда отправимся в путь. Дойдем до Бахчисарая и по дороге еще посетим Чуфут-кале. А от Бахчисарая до Соколиного доедем автобусом или попуткой. Нам хорошо бы добраться до места засветло, чтобы подобрать подходящее место для ночлега. А завтра почти весь день там отдыхать и расслабляться. Ну что согласна с такой программой?

– Да, вполне.

– Тогда собирайся, сможешь это сделать быстро?

– Хорошо, я постараюсь, – ответила Саша.

А сама еще подумала о том, что надо для Мишки придумать причину своего отсутствия на выходных. Ведь раньше на выходных они вместе с другими сокурсниками просто ездили автобусом к морю на ближайшее побережье. «Ничего, скажу, что к тетке в Севастополь поеду, – поразмыслила Саша. – Мол, она меня пригласила. Действительно, в Севастополе жила когда-то мамина троюродная сестра, но они с ней даже не были знакомы. И она как-то сказала об этом Мишке в одну из поездок просто так невзначай: к слову пришлось. Будет выглядеть вполне правдоподобно.

Сразу после обеда они встретились с Димой за волейбольной площадкой в полной готовности. Дневная температура достигла своего максимума, и явно перевалила за 30 градусов. Они намазались защитным кремом, взяли рюкзаки и тронулись в путь. Почти сразу надо было идти вверх по склону, и потому первые же минуты показались нелегкими.

– Ну, как ты, Саш, выдержишь? – поинтересовался Дима, хотя ему самому с довольно тяжелым рюкзаком тоже было непросто идти в гору.

– Да надо терпеть, коли уж пошли, – ответила Саша. – Все же мы геологический факультет выбрали, и выносливость придется в себе воспитывать.

– Надо же, какая ты идейная. Ничего, Саш, часа через два жара спадет и будет полегче, – приободрил ее Дима.

Вскоре крутой подъем кончился, и они пошли на запад уже в более спокойном темпе, но жара давала о себе знать.

Через некоторое время Дима поинтересовался:

– Ну что, Саш, сделаем привал или идем пока?

– Да все нормально со мной, Дим, ты не беспокойся. Давай действовать по плану, без непредвиденных остановок. Могу даже из твоего тяжелого рюкзака что-нибудь к себе взять, если тебе трудно.

– Нуты молодец, – ответил Дима, – я даже не ожидал. Давай тогда до Чуфут-кале постараемся дойти, а там немного отдохнем и заодно поглядим на эти древние развалины.

– Давай, конечно.

Уже через полчаса они добрались до подножья горы с плоской вершиной. На этой вершине и был древний город Чуфут-кале. Осталось совсем чуть-чуть, и они, немного переведя дух, двинулись вверх. Наконец, горный лесочек, а потом и низкорослый кустарник закончились, и им открылось невероятное зрелище. Вершина почти полностью была сложена белым известняком. Но здесь почти не было этого камня в том первозданном виде, какой можно было наблюдать на окрестных горах у горизонта. А тут из него был сделан целый город, причем совсем немаленький. Они шли по древней неширокой мостовой, по обе стороны которой можно было наблюдать вполне сохранившиеся строения, назначение которых очень хорошо угадывалось. Маленькие жилые дома с мизерными комнатами, мастерская ремесленника, красивый небольшой храм с сохранившимися колоннами. А в одном месте было даже нечто похожее на тюремную камеру с выдолбленными окошками под потолком.

– Димка, это фантастика, – произнесла Саша, – такое ощущение, что тут еще вчера жили люди. Они готовили еду, растили детей, любили друг друга, защищались от недругов. А потом вдруг все разом решили уехать.

– Да, это удивительно, – согласился Димка. – Как будто и не было многих сотен лет, разделяющих нас и их. Дух этих людей все еще здесь. Мы думаем о них и будто бы ходим среди них, наступая на те же камни на мостовой, на которые наступали они. Мне на мгновение показалось, что мы с тобой оказались в этом прошлом.

– И мне тоже, – поддержала его Саша. – Очень странное и необычное чувство. Я как будто слышу их голоса и чувствую их мысли. Есть, наверное, такие места на планете, где пространство и время ведут себя по-особенному. В одной и той же точке пространства соприкасаются разные моменты времени, отстоящие друг от друга на сотни и тысячи лет. И здесь, вероятно, одно из таких мест.

– Сашка, я даже не предполагал, что в тебе сидит такой романтик, – восхитился Дима. – Однако, Сань, солнышко повернуло на вечер, и в нашей реальной действительности нам уже надо поторапливаться.

– Да, конечно, – согласилась Саша. – А далеко еще до Бахчисарая?

– Да нет, не очень. Вон за той высокой трубой начинается город. Отсюда с горы кажется, что это совсем близко, а пешком идти не меньше часа. Пойдем, Саш, нам уже точно пора.

Спустя час они подошли к автовокзалу Бахчисарая, который находился на этой окраине города. Везение им сопутствовало, и через полчаса Дима с Сашей успели на отходящий автобус по маршруту Бахчисарай-Соколиное.

Сначала около получаса автобус шел по относительно ровной дороге. На горизонте хорошо просматривались известняковые квесты второй гряды Крымских гор, уже знакомые Саше по нынешней геологической практике. Потом пошли предгорья первой гряды, где дорога заметно сузилась и начала изрядно вилять. Однако от Бахчисарая до Соколиного было сравнительно недалеко, и вскоре они прибыли в пункт своего назначения. Отсюда Большой каньон Крыма был в пешеходной досягаемости. А вообще, в горах все расстояния очень обманчивы. Если взглянуть на карту, то по прямой от этой точки до Ялты всего-то 8-9 километров, которые, казалось бы, можно было пройти за полтора-два часа. И Саша поначалу, когда они еще планировали поездку, предлагала Диме добраться поутру после ночлега в каньоне до Ялты. Но опытный Дима ответил, что одного выходного дня на такой сложный маршрут маловато. И действительно, здесь на километровом столбике было обозначено: «Ялта – 49 км». И эти 49 километров едва ли удалось бы преодолеть на автомобиле за те же полтора-два часа. Потому что первую значительную часть пути составлял крутой серпантин, по которому машины шли на первой передаче, натужно ревя двигателем. И на этой дороге местами было очень трудно разъехаться двум автомобилям. Потом, после серпантина была ровная как стол Ай-Петринская яйла на высоте примерно километр над уровнем моря. По ней дорога шла почти как по равнине. Но затем по такому же серпантину шел спуск длиной более 20 километров. Правда, там уже можно было спуститься по недавно построенной канатной дороге, но ее конечная точка на побережье была значительно западнее Ялты. Кроме того к вечеру движение на этой опасной трассе просто замирало – никто не решался ехать по ней в темноте в свете фар. Поэтому поймать попутку было невозможно.

Обо всем этом Дима поведал Саше еще на полигоне, и потому они решили в этот раз ограничиться отдыхом здесь, тем более что Большой каньон был уникальным природным образованием, заслуживающим внимания. Этот каньон «пропилила» в Крымской гряде совсем небольшая горная речушка за сравнительно небольшой срок в первые миллионы лет. Какая здесь красота – просто не передать словами! Провести здесь время значительно интереснее и приятнее, чем проваляться на пляже целый день, пусть даже у прекрасного и ласкового моря.

Между тем, противоположные склоны гор закрывали закатное солнце, и уже быстро вечерело.

– Дим, скоро темно будет. Мы не заблудимся?

– Да нет, Сашуль, не переживай. Здесь совсем недалеко, но все же место для ночлега хорошо бы подобрать засветло.

Саше было спокойно с этим взрослым парнем, и после сегодняшнего совместного маршрута она снова стала проникаться к нему симпатией.

Они свернули с дороги и стали подниматься вверх по лесной тропке, виляющей между камней. Здесь в лесу уже были глубокие сумерки, но тропинку еще можно было разобрать, тем более что Саша поднималась вслед за Димой и хорошо видела его светлые кроссовки. Через несколько минут стал слышен шум воды. Значит они близко к цели. И действительно еще через минуту Дима произнес:

– Ну, кажется, пришли. Давай выберем площадку, где удобнее расстелиться. Надо постараться найти местечко не у самой воды, а то ночью будет холодно, а у горной речки с ледяной водой – тем более.

– Но тут уже ничего не видно, – сказала Саша. – Хотя погоди, я узнаю это место. В прошлом году с профессором Короновским мы были здесь.

– Видишь, узнала, а говоришь совсем темно. Действительно, вон на той маленькой площадке студенты обычно делают привал. Так что давай распаковывать рюкзаки. Держи фонарик, а я займусь огоньком.

Саша стала доставать консервы, хлеб, печенье и другую нехитрую закуску, которую можно было взять с собой в жару, не боясь потом отравиться. А Дима взял маленький походный примус и принялся его разжигать. Костер здесь затевать не стоило, поскольку сейчас в летнюю сушь от малейшей искорки запросто мог заняться лесной пожар – настоящая беда для Крыма. Да и зеленые патрули защитников природы, выискивающие по лесам туристов, не соблюдающих запрет на разведение костров, могли «заглянуть на огонек». Вскоре на примусе разогрелись консервы, а потом и чаек подоспел. После такого похода все показалось настолько вкусным, словно это были невиданные деликатесы. Немного обжигаясь о край металлической кружки и заедая глоток живительного чая простым печеньем, Саша испытывала исключительное блаженство. Ноги немного гудели от пройденных за день километров. Но сейчас она просто отдыхала, и приятная истома разливалась по телу. И вновь ее захватывала эта неповторимая южная ночь с ярким звездным небом. Создавалось ощущение того, что они совершенно одни на Земле. А все остальные разумные существа – там, в каких-то далеких мирах. Вот интересно смотреть на эту двойную звезду у ковша Большой медведицы. Говорят, что римские воины так проверяли свое зрение. Надо было разглядеть, что это все же две звезды, одна из которых почти не видна, поскольку гораздо дальше от нас. Но есть ли планеты хотя бы у одной из них? А есть ли на этих планетах жизнь?

– Ну что, надо устраиваться на ночлег, – прервал Димка ее «космические» мысли.

– А как мы будем спать? Под открытым небом?

– На берегу моря можно было бы и так. Но здесь ночью будет совсем холодно, поэтому давай залезем в большой спальный мешок.

– Что вдвоем в одном мешке? – удивилась Саша.

– Но он очень большой и рассчитан как раз на двоих. Не зря же я его тащил, он у меня полрюкзака занимал.

– Ну, нет, я на это не согласна.

– А как же ты предлагаешь?

– Не знаю. Давай спальник просто расстелим и сверху в одежде ляжем. Так мы не должны замерзнуть. Ведь днем такая жара.

– Ну хорошо, давай так, раз ты упрямишься, но уверяю тебя, что будет холодно. Здесь мы все же в горах, пусть и не так высоко. А по ночам в горах всегда прохладно, даже на юге.

– Давай попробуем, – настаивала Саша, – это неправильно, если мы будем вместе в одном спальнике. Мы не муж и жена и даже не жених и невеста.

– Все, я не спорю, – ответил Дима, – давай так, только накинь на себя все, что у тебя есть.

Но больше никакой одежды у Саши не было. Ведь был разгар лета, а днем все изнемогали от жары. Тогда Дима дал ей свою вторую футболку, которую взял в запас на сменку. Но это была всего лишь футболка. Они улеглись на расстеленный спальник, положив под голову свои рюкзаки. Саша прислушивалась к спокойному и убаюкивающему шуму небольшого водопада неподалеку и пыталась заснуть под него. Но уже через несколько минут стало ясно, что ничего хорошего из этого не получится. Если так зябко сейчас, то что же будет к утру?

– Саш, не дури, так можно и воспаление легких подхватить, – услышала она голос Димы.

– А что ты опять предлагаешь внутрь спальника вдвоем? – ответила она.

– Ну если ты так этому сопротивляешься, давай поступим по-другому. Расстегнем молнию, развернем спальник полностью, на одну половину ляжем, а второй укроемся.

– То есть будет то же самое, что внутри вдвоем, только спальник не застегивать?

– Ну что-то вроде того.

– Только, Димочка, без фокусов, как в прошлый раз.

– Хорошо, хорошо.

Они попробовали улечься спать таким способом. Вроде бы стало теплее. Но Саша легла с внешней стороны этого своеобразного сложенного конверта, и стоило кому-то из них немного повернуться, как край спальника сползал с нее, и ее рука, а то и весь бок опять оказывались раскрытыми. А ночной холод уже чувствовался, и Саша была вынуждена поближе лечь к Диме, чтобы согреться. И когда он обнял ее, вернее просто положил руку сверху, она не отстранилась и через минуту окончательно согрелась. Но Дима, приободренный ее молчаливым согласием, еще сильнее прижал ее к себе. И тут она почувствовала его горячее дыхание и поцелуи, покрывающие ее глаза, щеки и шею, услышала его страстный шепот:

– Сашенька, миленькая, ты лучше всех на свете. Прости, но я не могу сдержаться рядом тобой.

Потом он начал ласкать ее грудь, продолжая приговаривать:

– Я не могу спокойно жить с тех пор, как увидел тебя. Боже, как ты прекрасна, как ты хороша!

Саша слушала эти сладкие речи, чувствовала его прикосновения и поцелуи и постепенно теряла контроль над собой. И когда она ощутила его губы на своих губах, она непроизвольно ответила ему страстным и горячим поцелуем. Тепло разливалось по ее телу, опускаясь все ниже и приводя ее в возбуждение. Она почувствовала сладостное волнение где-то внизу, и уже не противилась, когда Дима, расстегнув ей рубашку, стал ласкать ее упругую грудь, доставляя ее возбужденному телу и душе неизъяснимое удовольствие, и поднимая ее на все больший уровень эмоций и ощущений. Уже не думалось ни о чем земном, все внутренние запреты куда-то подевались, и не было ни сил, ни желания сопротивляться, когда Дима стал лихорадочно расстегивать ее джинсы. И в этот момент, когда она была готова уже абсолютно на все, ее сознание вдруг откуда-то из глубины памяти вытащило похожую и уже совсем забытую сцену, которая будто бы уже была с ней раньше. Да, тот первый сексуальный опыт, случившийся с ней два года назад после школьного выпускного вечера, разочаровал ее. Она не любила об этом вспоминать, но сейчас все это само всплыло в памяти помимо ее воли. Она вдруг испугалась себя саму, и губы ее прошептали:

– Димочка, миленький, не надо, прошу. Мне сегодня нельзя.

Но ее возбужденное тело не могло так быстро остановиться и еще жаждало продолжения ласк, в то время как в голове «включился тормоз». И это огромное неудовлетворенное желание продолжало бороться с внутренними запретами.

А Дима меж тем сразу ослабил натиск. Он, наверное, тоже волновался. Скорее всего, и его опыт был не столь богат, чтобы хладнокровно и без лишних переживаний добиваться интимного контакта.

«Боже, зачем я соврала? – подумала Саша. – Пусть бы все шло, как есть. Ведь Димка такой милый и хороший». Это в ней снова заговорило неудовлетворенное желание. Но спустя еще несколько минут, когда она немного успокоилась, голос разума победил, и Саша подумала: «Слава богу, что все обошлось».

После случившейся, но незавершенной интимной близости, они крепко уснули. Уже не особенно стесняясь, они прижимались во сне друг к другу, просто потому, что так было тепло и спокойно. На свежем и чистом горном воздухе можно хорошо выспаться всего за несколько часов.

Утром Саша проснулась от приятного чириканья пташек, а, может быть оттого что снова стало прохладно. Уже немного рассвело, но солнце сюда еще не добралось. Сквозь довольно густые деревья чуть просматривался освещенный рассветным солнцем противоположный склон. Утро было чудесным. Димки рядом не было. Он каким-то образом, выбрался из-под спальника, не потревожив ее, и, наверное, поэтому ей стало чуть-чуть зябко во сне. Саше захотелось поджать под себя ноги, свернуться в калачик и еще немного поспать. Она тут же вспомнила вчерашний вечер и свою минутную слабость, и окончательно проснулась. Но где же Димка? Одной в этом утреннем лесу ей было немного не по себе. Она приподнялась на локтях и увидела Димку поодаль, колдующего у примуса. Он тоже увидел ее и весело окликнул:

– Доброе утро, Сашенька. Как спалось?

– Доброе утро, – ответила Саша, – спала хорошо, только немного жестковато, и чуть зябко под утро.

– Сейчас кофейку заварю и тебе в постель подам. Сразу согреешься. А пока можешь еще полежать.

– Какой ты заботливый, Димочка. Мне еще никто не подавал кофе в постель. Как здорово почувствовать себя почти принцессой.

– А мне так приятно доставить тебе это удовольствие.

Через минуту Саша уже держала в руках горячий ароматный напиток и с благодарностью смотрела на Диму. Несколько глотков кофе, и живительное тепло пошло по телу, заодно взбадривая дух. После того как ясный образ мыслей к ней вернулся, она окончательно убедила себя в том, что все закончилось вчера так, как и следовало. Димка, конечно, милый и заботливый парень, но говорить о том, что она его любит, было бы явным преувеличением. И Саша с легким сердцем побежала умываться к ручью. Холодная и абсолютно прозрачная вода хорошо освежила и придала хорошего настроения. Самочувствие было великолепным.

– Ну что, Димыч, какие у нас планы? – весело спросила она.

– Может, немного перекусим сначала? – предложил Дима.

– Вообще-то мне твоей чашки кофе с утра хватило. Ты настолько мне угодил, что я сыта твоим вниманием и заботой.

– Сашка, я просто счастлив, что сделал тебе приятное, – ответил он, – но все же давай съедим хоть по сухарику с чайком, чтоб до обеда о еде не думать. К тому же кипяток еще остался.

– Ну давай, – согласилась она. – А потом что?

– Ты же хотела по каньону полазить. Не передумала?

– Нет, конечно.

– Тогда давай пока не жарко пойдем по нему вверх. А потом, ближе к полудню, немного спустимся назад к ванне молодости и попробуем понырять, если духу хватит.

– Отлично, мне такая программа нравится, – ответила Саша, – а на полигон успеем к отбою?

– Да у нас даже приличный запас по времени будет. Ведь мы же от Бахчисарая просто сядем на последний автобус до обсерватории, и через Чуфут-кале нам идти не нужно.

Через полчаса они нацепили рюкзаки, и пошли вверх вдоль бурного горного потока. По мере того, как поднимались, растительность становилась скуднее, а стены каньона все более сужались и становились почти отвесными. Горная речка превратилась в небольшой ручеек, который, в конце концов, затерялся среди камней. Каньон, такой живописный и зеленый там внизу, где они ночевали, здесь превратился в малопривлекательную горную расселину, куда почти не заглядывало солнце. Да и протоптанные горные тропки закончились, и идти было трудновато.

– Да, в прошлом году мне здесь понравилось больше, – сказала Саша.

– Просто тогда все вы – городские дети – впервые по-настоящему соприкоснулись с первозданной природой, и все казалось прекрасным, – ответил Дима. – Ну что, тогда пойдем вниз к нашей ванне молодости?

– Да, пожалуй, пойдем. Там веселее. И искупаться, надеюсь, можно. Там, наверняка, уже тепло.

Они двинулись вниз. И действительно по мере того, как спускались, становилось теплее, потому что температура в горах в любом случае у подножья выше, чем на вершине. Да еще солнце к полудню было почти в зените. А когда дошли до ванны молодости, день уже стал по-настоящему жарким.

Ванна молодости была заполнена чистой пенящейся водой, срывающейся водопадом с высокого уступа. Она представляла собой углубление в плотных белых известняках и с точки зрения геологии и геоморфологии называлась эверзион-ным котлом. Котел образовался за счет того, что этот водопад в течение многих лет «высверлил» и растворил плотные горные породы внизу у подножья уступа своими мощными потоками падающей воды, несущей с собой мелкие и средние камни. Вода была абсолютно прозрачной и благодаря большой глубине ванны, которая составляла метра два или больше, казалась голубоватой. По краям просматривалось даже дно, а в центре вспенивались буруны.

Саша сбросила рюкзак, сняла джинсы и рубашку, надела купальник и стала у края воды, намереваясь окунуться в студеную воду горной речки. Шум воды завораживал. От долетающих до нее холодных брызг Саша немного поеживалась. Надо было либо прыгать сразу, либо не купаться вообще.

Димка, стоявший рядом, пока не решался составить ей компанию и спросил:

– Сашуль, может не надо?

– Погоди, Дим, не мешай, я и так боюсь.

Постояв еще мгновение в нерешительности, Саша зажмурила глаза, набрала воздуха в легкие и прыгнула вниз «солдатиком». В первое мгновение от холодной воды перехватило дух. Она тут же с визгом вынырнула, глотнула воздуха и, сделав два-три взмаха по течению, оказалась у более пологого «бортика» этого естественного природного водоема. Она тут же выскочила из «ванны молодости» и, стоя почти по колено в воде бурного горного ручья, медленно приходила в себя. Сердце бешено колотилось от такого температурного контраста. Еще через секунду она почувствовала такой прилив энергии и восторг от полученных ощущений, что не сдержалась и крикнула:

– Димка, как здорово! Я как будто заново родилась.

– Выходи на берег, замерзнешь, – услышала она его слова сквозь шум водопада.

– Ты, что, теперь совсем не холодно, давай прыгай.

Но Димка пока не спешил присоединяться к этой сомнительной процедуре. Саша, между тем, снова поднялась на край и прыгнула еще раз и уже безо всякой боязни. И холодная вода теперь не казалась такой уж холодной, и Саша уже не выскакивала сразу из нее. Димка смотрел – смотрел и, наконец, сам решился.

Они прыгали по нескольку раз в эту живительную и бодрящую воду, а потом грелись на горячем солнце. Проголодавшись, они доели почти все свои припасы, оставив несколько сухариков и «печенюшек» на обратный путь.

– Димка, я так тебе благодарна за эту поездку, – сказала Саша, нежась на ласковом солнышке, уже повернувшем на закат.

– Да не стоит, – ответил Димка, – это не так уж и трудно. А хочешь, в следующие выходные рванем подальше.

– А куда?

– Можем на Кара-даг. Там особенно красиво в Львиной и Сердоликовой бухте, но туда все же мало на один день. Давай в Судак и Новый свет.

– Но это тоже очень далеко, мы не успеем.

– Успеем, если постараемся.

– Ну давай попробуем, это интересно. Я там еще не была.

Они вернулись на полигон вечером безо всяких приключений.

Неделя пролетела быстро. Их бригада уже закрыла геологической съемкой большую часть местности на планшете учебной карты. Еще два раза она ходила в самостоятельные маршруты с Мишкой. Похоже, что Мишка почувствовал Димкин интерес к Саше, а возможно и заподозрил ее в том, что она вовсе не у тетки в Севастополе была в выходной день. Но Мишка молчал, а Саша тем более не намеревалась обсуждать эту тему. Мишка всю неделю был насупленным и хмурым, совсем не таким, как раньше. И совсем не шутил. Тем не менее, он, как и раньше, помогал ей во всем и заботился о ней, как ни в чем не бывало. А Саша старалась быть внимательной к Мише, чтобы не задеть его самолюбия. Мишка – друг, и она дорожила этой дружбой. Саша знала, что Мишка мечтает о большем, но ничего не могла с собой поделать. Ответить на его чувства она не могла. Единственное, что она старалась делать, это не выставлять свои отношения с Димой напоказ, хотя она все чаще ловила себя на мысли, что думает о Диме почти постоянно и с нежностью.

– Димочка, не торопи меня, пожалуйста, – говорила она ему. – Мы же с тобой скоро на выходные снова поедем, и целые сутки будем вместе.

И вот эти выходные наступили. Сегодня после обеда они с Димкой отправятся почти в другой конец Крыма. Но кроме приятного путешествия Саша, сама себе не признаваясь, с волнением ждала от этой поездки чего-то большего. Неужели она все же влюбилась? Или это в ней говорит чувство благодарности за то, что он, такой взрослый и видный парень, выбрал ее из всех девчонок? Наверное, если бы пришла настоящая любовь, она бы в этом не сомневалась и не задавала бы себе таких вопросов. Ну да стоит ли так в себе копаться? Разве она куда торопится? Время покажет, а пока надо просто хорошо провести очередной выходной.

В этот раз они без особых приключений добрались на рейсовом автобусе от полигона до Симферополя. А там, перебравшись на вокзал, быстро нашли автобус до Судакского санатория, ожидавший своих отдыхающих с поезда. Договорившись с водителем за небольшую плату, Саша с Димой уже через три часа в полупустом автобусе достигли Судака. Они попросили водителя притормозить недалеко от знаменитой генуэзской крепости. Было еще совсем не поздно, но дневная жара уже прошла.

– Ну, что, Сашуль, предлагаю идти вдоль берега в сторону Нового Света и искать подходящее место.

– Давай, – с готовностью ответила Саша, – а далеко до Нового Света?

– Да нет, всего шесть километров.

– Ну, это для нас пустяки, правда, Димыч?

– Конечно.

Они бодро пошли вдоль берега, любуясь спокойным морем и предзакатным солнцем. Ближе к городу еще было достаточно отдыхающих на диких пляжах. Потом их стало меньше, но тут и там в самых удобных и ровных местах просматривались палатки. А там, где никого не было, берег был совсем неудобным.