Они поклялись победить Тамоников Александр
© Тамоников А., 2014
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2014
Глава 1
Рассвело. Командир батальона подполковник Голубятников, приведя себя в порядок, подошел к окну; осторожно, дабы не стать мишенью для вражеского снайпера, выглянул на улицу. Находившийся рядом начальник штаба батальона спросил:
– Что там, командир?
– Хреново там, Серега, – ответил Голубятников. – Мокрый снег, на земле грязь, легкий туман.
– Погодка шепчет?
– Шепчет… Черт бы ее побрал вместе с этой бестолковой войной!
В раму ударила пуля.
Голубятников отшатнулся от окна:
– Мать твою! Как же достали эти снайперы… – Обернулся к связисту, приказав: – Вызови-ка мне ротных!
Позывной комбата изменился, поэтому связист, включив радиостанцию Р-159 с «историком» – прибором, позволяющим засекретить переговоры, – бросил в эфир:
– Стрела-10! Вызывает Аркан!
Первым ответил командир разведывательной роты, занимавшей наиболее удаленный от КНП батальона 5-этажный дом, капитан Телинский:
– Аркан, я – Вьюга!
– Доложи обстановку! – потребовал Голубятников.
– Обстановка по-прежнему стабильно напряженная. Здание практически беспрерывно обстреливается снайперами.
– Откуда бьют духи?
– Да отовсюду, за исключением, пожалуй, южного направления, вокзала, железнодорожных путей. Оттуда соседи нас прикрыли надежно.
– Потери?
– С нашей стороны – нет. Со стороны противника подтвержденных три снайпера. Одного завалили в доме напротив – я имею в виду восточный сектор, двоих – в здании северного сектора.
– Настроение личного состава?
– Боевое! Да, мне только что доложили, что в районе соседнего квартала замечено передвижение небольших, до десяти человек, групп. Что это за группы, неизвестно. Мои ребята зафиксировали три таких. Рассмотреть их мешает туман, но уверен, что это не беженцы.
– Духи подтягивают силы?
– Похоже на то.
– Продолжай наблюдение! – приказал Голубятников. – В случае проявления противника, независимо от его количества, открывать огонь на поражение.
– Есть!
Примерно такие же доклады прошли и от командиров 7-й роты, занявшей здание строящегося вокзала, 8-й, дислоцирующейся вокруг КНП – бывшего Управления вокзалов, 9-й парашютно-десантной роты, находившейся в пятиэтажке северо-восточнее командно-наблюдательного пункта батальона. Штатный командир артиллерийской батареи САО-2С9 «Нона» доложил о готовности подразделения поддержать огнем орудий действия батальона. Из докладов ротных Голубятников отметил, что все они сообщили о появлении мелких групп противника. Это могло означать одно: чеченцы готовят какую-то пакость. И как бы в подтверждение вывода комбата с улицы, а точнее, с северной части плацдарма донесся крик:
– Эй, русские! Хватит воевать! Мы защищаем свою землю, за что воюете вы? Зачем гибнут ваши солдаты? Сдавайтесь! Война закончилась. Вы проиграли. Вас всех подставили. Сдавайтесь, и мы отпустим всех домой, в Россию, к семьям. Не сдадитесь – уничтожим! Будем резать, как баранов. Видели, что осталось от тех, кто пришел к вокзалу перед Новым годом? То же самое будет с вами. Сдавайтесь, иначе смерть!
– Пропел петух! – проговорил Кувшинин. – И не надоело им орать одно и то же?
Голубятников посмотрел на начальника штаба:
– Видно, не надоело. Упертые.
И приказал командиру разведывательной роты дать пару очередей в сторону, откуда, используя мегафон, кричал неизвестный оратор.
Телинский выполнил приказ: разведчики обстреляли из автоматов близлежащие здания. Стреляли вслепую, не целясь. Таким был ответ на предложения и угрозы боевиков.
Через триплекс, снятый с одной из боевых машин десанта, Голубятников осмотрел подходы к плацдарму, проговорил:
– А душки-то сбиваются в стаю…
– На каком-то одном направлении? – спросил начальник штаба.
– Да нет, с трех сторон. И это то, что видно. В частных секторах что-либо рассмотреть сложно. Но наверняка и там полно духов.
– Думаешь, предпримут попытку атаки?
– Хрен их знает. Но ничего хорошего ждать не приходится.
И тут же здание КНП вздрогнуло от разрывов. Стреляли из гранатометов. С потолка посыпалась штукатурка. Голубятников взглянул на начальника штаба:
– Огневая подготовка. – Повернулся к связисту: – Связь с Селиным! Быстро!
Рядовой вызвал командира артиллерийской батареи.
– Я – Байкал! – ответил Селин.
– Аркан! Позиции батальона подвергнуты массированному гранатометному обстрелу. Необходима огневая поддержка!
– Понял! Корректировщику необходимо передать координаты целей.
– Передаст!
Отключив связь, Голубятников обратился к офицеру-артиллеристу, корректировщику огня самоходной батареи, указав на закодированный план местности:
– «Ноны» должны накрыть площади в квадрате 251-2, 4, 7 – и в серединочку, ближе к правому углу!
Лейтенант-артиллерист кивнул и вызвал командира батареи:
– Байкал! Координаты целей – квадрат 251 по улитке, 2, 4, 7, а также сектор участка 9 ближе к правому углу, к «пятерке»!
Вскоре со стороны парка имени Ленина, где дислоцировалась артбатарея, ухнули «Ноны», и практически тут же на всей территории, непосредственно прилегающей к захваченному десантниками плацдарму, начали рваться мины. Гранатометный обстрел прекратился. Замолчали и САО. Но недолго длилось это молчание. До Голубятникова донеслись крики «Аллах акбар», и хрупкую недолгую тишину площади разорвали пулеметно-автоматные очереди. И тут же прошли доклады командиров рот: боевики начали атаку. В результате вражеского обстрела роты потери не понесли. Голубятников подтвердил ранее отданный приказ:
– Стрела-10, огонь из всех видов вооружения. Внимание! Огонь вести прицельно и только по обнаруженным целям! Уничтожать все, что приблизится к позициям!
Роты вступили в бой. Комбат приказал вызвать на связь заместителя командира дивизии.
– Аркан! Я – Титан! – ответил полковник Павленко.
– Я – Аркан! Докладываю: в 8:10 противник после обычных угроз провел гранатометную атаку позиций рот. Артбатарея накрыла наиболее опасные сектора в квадрате 251.
– Слышал, как били твои «Ноны». Потери от гранатометного обстрела?
– Потерь нет, по крайней мере убитыми. О раненых также докладов не поступало, но они будут. Бесследно обстрелы не проходят.
– Дальше?
– В 8:25, прекратив обстрел и выдержав паузу, духи пошли в атаку. Наступают с трех направлений: с севера, запада, востока. Батальон держит оборону.
– Я понял тебя, Аркан. Помощь требуется?
– А у вас есть чем существенно усилить батальон?
– Держись!
– Держусь! В 11:00 я должен был прибыть на командный пункт дивизии. В связи с изменившейся обстановкой сделать это не смогу. Если духи пошли на штурм, одной атакой они не ограничатся.
– Принял! Решай проблемы исходя из складывающейся обстановки. Пока у тебя одна задача – удерживать плацдарм. И вряд ли в ближайшие сутки она изменится.
Передав гарнитуру радиостанции связисту, Голубятников спросил у начальника штаба:
– Ну, что там у нас на этом чертовом плацдарме?
– Разведка атакована с севера, – доложил Кувшинин. – Ребята Телинского отбили атаку. На роту Боревича вышла группировка рыл в тридцать.
– Откуда вышла?
– Из района северо-западного сектора частных домов – точнее, того, что от них осталось. Духов поддерживают пулеметно-гранатометная огневая точка и с десяток стрелков из соседнего слева дома. Боревичу помогают ребята Стрельцова. Пулемет из ангара не дает духам выйти к водонапорной башне и развернуть атаку. Стрельцов доложил, что часть сил роты переместил в правое от нас двухэтажное здание, чтобы иметь возможность оказать поддержку и 9-й роте, и 7-й.
– Кстати, а что происходит у Кошерева?
– 7-я рота атакована группой боевиков примерной численностью 20–25 человек. Духи в ходе атаки продолжают активно использовать гранатометы, как РПГ-7, так и «Мухи».
– Откуда наступает противник?
– Со стороны восточного частного сектора и соседнего квартала.
– Ясно! Значит, артналет особого ущерба чеченам не нанес?
– Кто знает, командир? Очевидно, что штурм плацдарма изначально в штабе Дудаева планировался, а вот какие силы были брошены на нас, неизвестно. Думаю, позже ситуация прояснится.
– Видно, Дудаев решил всерьез заняться нами… Ну, что ж, посмотрим, насколько это у него получится.
– Да не получится у него ни хрена.
– Конечно, не получится, – улыбнулся Голубятников. – Это ему не пехоту из засады жечь.
Первый взвод 7-й роты старшего лейтенанта Лихолетова занимал позиции на первом этаже недостроенного нового вокзала Грозного. Точнее, само здание было поднято, оставалась внутренняя и внешняя отделка, но работам помешала война. Утренний штурм нового вокзала начинался, как и общая атака духов, с криков чеченцев, предлагавших десантникам сдаться. Боевики обещали пропустить роту к парку Ленина даже с оружием, но солдаты и офицеры уже знали цену таким обещаниям. На предложение сепаратистов ответили огнем автоматов. Гранатометный обстрел, хоть и велся достаточно массированно, но ни потерь не нанес, ни паники среди солдат не вызвал. Поэтому и первая атака боевиков после обстрела сразу же захлебнулась. И в этом была немалая заслуга рядовых Шохина и Артюшина.
Командир взвода определил друзьям позицию на правом фланге здания. Шохин получил пулемет ПКМ. В ходе штурма привокзальной площади десантникам удалось захватить большое количество трофейного оружия, в том числе пулеметы ПКМ, снайперские винтовки СВД, гранатометы РПГ-7 и «Мухи», автоматические гранатометы АГС. После выполнения всех поставленных боевых задач батальон Голубятникова сдал по ведомости 147 единиц трофейного оружия. Артюшин, кроме штатного АКС-74, вооружился «Мухой». Замаскировав огневую точку строительным мусором, бойцы внимательно отслеживали ситуацию. Шохин увидел боевика, вышедшего к окраине частных домов. Позвал Артюшина, который курил, присев на корточки в углу небольшой комнаты:
– Миха! Дух нарисовался! На окраине частных домов.
Артюшин спокойно, выпустив к потолку несколько колец дыма, поинтересовался:
– Че делает этот дух?
– У него рупор!
– Чего?
– Рупор! Ну, труба такая, конусная. Чтобы базар далеко слышен был.
– Ну, всади ему очередь в этот рупор. А заодно и в пасть, пока орать не начал.
– Нельзя! – ответил Шохин. И повысил голос, взглянув на Артюшина: – Ты че, траву, что ли, куришь?
– Откуда?
– Хрен тебя знает! Говорю, дух объявился, а он сидит балдеет, как в чипке на выходной за кружкой пива.
– Так сказал же, всади в него очередь! Приказ какой был? Валить всех, кто войдет в сектор ответственности роты.
– Умный, да? Ну, завалю я этого духа и заодно позицию обнаружу! И подкинут чечены нам сюда пару выстрелов из РПГ.
– А от меня-то ты чего хочешь? Видишь духа, не хочешь валить, так любуйся им. Слушай, что базарить будет. Хотя их звездеж дебильный уже достал. Долбят одно и то же! Сдавайтесь, или на куски порежем. Че звездить? Иди сюда с тесаком, поглядим, кто кому кишки выпустит.
С улицы донесся мужской голос с заметным кавказским акцентом:
– Русские! Война кончился. Вы хороший воин, хороший солдат. Мы уважаем воин. Зачем бесполезно воевать? Зачем умирать? Нас много, и это наш земля. Мы свободный народ, вы свободный народ. Уходите и живите у себя как хотите. Мы будем жить здесь по нашим законам. Всем хорошо! Зачем драться? У вас дома матери, жены, невесты. Идите к ним. Я бригадный генерал, обещаю: если согласитесь уйти, то пропустим вас. Идите в парк, идите дальше. Уходите с оружием. Иначе… иначе вы все останетесь здесь, и ваши трупы будут жрать голодные собаки. Вы этого хотите? Командир! Зачем губишь свой солдат? Уходи! Живи! Зачем подыхать? Я даю три минута на размышления. Уже много солдат и офицер ушли из города. Вам не говорят об этом. Но это так! Всем будет лучше, если вы уйдете! Война кончился. Три минуты. Потом или жизнь, или смерть! Три минуты!
Где-то со второго или третьего этажа прогремели автоматные очереди.
Артюшин взглянул на Шохина:
– Наши с ходу ответ дали и без трех минут размышлений. Но ты понял, Толян, кто базарил? Бригадный генерал. Это тебе не халам-балам.
Шохин усмехнулся:
– Да у них каждый второй – генерал. Соберет банду рыл в пятьдесят и вешает себе генерала.
– Не-е, генерал это, генерал.
– Да ладно тебе! Вот наши – это генералы. А этот – чмо опущенное.
– Может, стоит его завалить? Давай я из автомата одиночным его сниму?!
– Не снимешь. За дом ушел.
– Козел! Чего молчал?
– Кто козел? Ты кого козлом назвал?!
– Ну не тебя же. Понятно, архара, что базарил в рупор.
– А…
В комнату из коридора вошел командир 7-й роты капитан Кошерев. Бойцы поднялись, приняв положение «смирно». Ротный махнул рукой:
– Вольно! Расслабьтесь… пока. Слышали, что дух кричал?
– Слыхали, – ответил Артюшин. – А Шохин, тот даже видел этого казбека.
– Это правда? – взглянул ротный на Шохина.
– Так точно! Дух орал из двора третьего справа дома, укрывшись за деревом. Я хотел его снять, но потом решил, не стоит.
– Почему?
– Потому что если выстрелил, то обнаружил бы позицию.
Кошерев улыбнулся:
– Верное решение. Взводный посадил вас здесь не случайно. И пулеметом с гранатометом вооружил. Под вами – вход в подвал. Из подвала можно выйти практически в любое помещение. Что это означает, объяснять надо?
– Никак нет! – откликнулся Шохин.
– Духи подождут три минуты, а потом пойдут в атаку. Их в частном секторе полно. Видели рыл двадцать, но реально может быть гораздо больше. И им кровь из носу надо выбить нас с площади…
В это время здание содрогнулось от разрывов гранат. Боевики, выдержав паузу, начали гранатометный обстрел. Комнату сразу же заволокло пылью и гарью.
– Ну вот и началось! – сказал капитан. – Сначала обстрел, потом штурм. Смотрите, мужики, на вас лежит большая ответственность, вы любой ценой не должны допустить проникновения бандитов в подвал. Допустите – много ребят может полечь на этом вокзале. Ясно?
– Так точно, товарищ капитан! – ответили солдаты в один голос.
– Ну и молодцы. Я наверх. Помните, что сказал. Удачи!
Ротный ушел. Шохин взглянул на Артюшина:
– Понял? А ты говоришь…
– Чего я говорю?
– Ничего! К окну. На позицию!
– А че ты раскомандовался? Тебя что, старшим здесь назначили?
– Назначили!
– Кто?
– Хрен в кожаном пальто! У меня пулемет, значит, я старший, а ты второй номер. И не будем делить должности. Задачу надо выполнять.
– Ладно, старший. А про подвал взводный не говорил…
– Да какая теперь разница?
– Водки бы, а, Толян? Для куража! Как раньше, на войне водку перед боем давали.
– Без водки, чую, весело будет…
– Это точно!
Бойцы заняли позицию у замаскированного окна. Гранатометный обстрел не утихал.
– И бьют, шакалы, откуда-то рядом, – проговорил Артюшин, – и ни одного стрелка не видать. Хотя…
Он напрягся.
– Ты чего? – спросил Шохин.
– Есть, Толян! Вижу духа с трубой.
– Где?
– Дом, откуда базарил ихний генерал, третий?
– Да!
– Гляди правее, за забором в кустах. Ну? Видишь?
Шохин разглядел молодого чеченца, поднявшего на плечо противотанковый гранатомет, проговорил:
– Вижу!
И тут же дал в гранатометчика короткую очередь. Десантник стрелял метко. Две пули ударили боевику в голову – в переносицу и в лоб, отбросив тело к дереву. Тот успел нажать на спуск, но задрав гранатомет вверх, и выстрел РПГ-7 ушел в небо.
– Есть! – заорал Шохин. – Дострелялся, сука! Как я его, Миха?
Ответить Артюшин не успел: прямо над головами солдат прошла автоматная очередь, выпущенная из частного сектора. Солдаты пригнулись.
– Вот сучары, засекли-таки позицию, – процедил Шохин.
И вновь Артюшин проявил удивительную способность в критической ситуации фиксировать все, что происходило вне позиции. А возможно, только в критической ситуации у него настолько обострялось данное качество.
– Из того же третьего дома, со второго слева окна, по нам дали очередь. Бородач с зеленой повязкой на черепе, – сказал он, лежа на полу.
– Точно?
– Точнее не бывает!
– Так какого хера ты сидишь? Наверняка бородач в хате один, а если нет, то тем более.
– Чего тем более?
– Тебе «Муху» за каким чертом дали? Жги этот дом, пока духи командованию своему о нас не сообщили.
– А! Так это мы мигом!
– Давай, Миха! Давай!
Артюшин быстро подготовил переносной одноразовый гранатомет к бою. Поднялся, вскинув телескопическую трубу с поднятым прицелом. Выстрелил. Снаряд «Мухи», войдя в открытое окно, взорвался внутри небольшого дома. Здание вздрогнуло, из всех окон наружу ударило пламя. Крыша обрушилась, дом загорелся. Отбросив трубу, Артюшин присел рядом с Шохиным:
– Разнес хату! Если в ней кто-то был, то уже греется в аду. Но если еще кто-то из духов видел, откуда рванули дом, то совсем скоро, через считаные секунды, и мы с тобой отправимся на небеса.
– Не хотелось бы…
– А куда денешься?
– В коридор?
– Не успеем!
– Если б не болтали, то успели бы.
– Теперь точно не успеем!
Но ответного выстрела из гранатомета не последовало. Напротив, грохот стрельбы как внезапно начался, так внезапно и прекратился.
Артюшин посмотрел на Шохина:
– Живем, Толик?
– Живем!
– Нет, все-таки как я эту хату поднял на воздух!..
– Лихо! Но и я гранатометчика приземлил с короткой очереди.
– И ты лихо! Лихие мы пацаны, да, Толян? Десантура!
В помещение буквально ворвался командир взвода старший лейтенант Лихолетов:
– Чего сидим? Духи в атаку пошли!
Тут же этажом выше прогремел взрыв. Лихолетов сплюнул на бетонный пол:
– Твою мать! Опять бьют из гранатометов. – И приказал бойцам: – Быстро на позицию! Задачу вам ротный довел, я приказываю стоять до конца. До последнего патрона держать оборону.
– Мы легкоуязвимы, – сказал Шохин. – Если духи будут прорываться в подвал, то комнату над входом в него обязательно прострелят из «Мухи» или РПГ.
– Вы в здании не одни. Да и соседи, что стоят на юге, поддержат огнем, так что ни с фланга, ни с тыла вокзал не обойти. Гранатометчиков будут снайперы обстреливать. Держитесь, парни. Помните, что вы в Батальоне мужества служите!
– И все же, товарищ старший лейтенант, в подвал надо хоть отделение спустить…
– Где б его, свободное, еще взять. Но вы выполняйте свою задачу, об остальном не думайте.
– Патронов подбросили бы…
– Позже! Все, держитесь, десант!
– Держимся.
Взводный быстро ушел в лабиринт коридоров здания нового вокзала.
– Куда ж мы денемся! – добавил Шохин и повернулся к Артюшину: – Ну, чего моргалы вылупил? На позицию!
– На себя посмотри.
– Да ладно, Миха, не обижайся. Нервы…
– Тоже мне барышня, а еще в контрактники податься хотел. С твоими нервами только коров пасти.
– А я бы сейчас не отказался где-нибудь под Рязанью, у Оки, стадо коров пасти!
– Сейчас бы никто не отказался. И те, кто с нервами, и те, кто без них…
По окну ударила очередь. Несколько пуль попало в стену напротив окна.
– На позицию, Миха! – крикнул Шохин. – Я стреляю, ты молчишь; я перезаряжаю, ты стреляешь!
– Понял!
Друзья заняли позицию обороны. И вовремя. Трое боевиков, один из которых нес на плече гранатомет, находились уже в десяти метрах от входа в подвал, в «мертвой» для остальных бойцов роты зоне. Или они не имели информации о фланговой позиции десантников, или считали, что бойцы уничтожены, или вкололи столько героина, что напрочь потеряли страх и способность адекватно воспринимать реальность, но шли они к зданию открыто, не прячась.
– Гляди, Толян! – хмыкнул Артюшин. – Вконец оборзели архары. Как по Арбату идут, не спеша…