В школу! – кричат бабушка и Фридер Мебс Гудрун

— Бабушка! — кричит Фридер и дёргает её за юбку. — Бабушка, ну пойдём же наконец! Школа сейчас начнётся, вот уже прямо сейчас!

— Да отстань ты от меня, шпингалет! — ворчит бабушка. — И не кричи так, я не глухая!

Ещё совсем рано. Бабушка на кухне, намазывает булочки маслом и вареньем. Толстым слоем.

— Бабушка! — кричит Фридер ещё громче и дёргает её за юбку обеими руками. — Бабушка, меня школа зовёт. Очень громко. Я слышал!

— А я — нет! — говорит бабушка и грозит ему ложкой от варенья. — Школа никого звать не может, если хочешь знать. А теперь пора завтракать, как полагается.

И она берёт следующую булочку. Четыре уже готовы, две ещё ждут своей очереди.

Фридер тяжело вздыхает. Вот всегда так — сначала надо завтракать! Но сейчас ему совершенно не до завтрака. Есть совсем не хочется, ведь сегодня первый школьный день. В такой день, самый-самый важный день вообще с утра ни у кого нет аппетита. Во всяком случае, у него нет, а сегодня он самый что ни на есть особенный мальчик — первоклассник!

— Бабушка! — стонет Фридер и подпрыгивает — как будто ему срочно надо в туалет. Только на самом-то деле ему туда совсем не нужно. — Бабушка, мне ни капельки не хочется есть. У меня в животе ещё столько всего!

— А в моём — ничего нет! — говорит бабушка и снова шлёпает на булочку ложку варенья.

Фридер стонет. Если бабушка и дальше будет так неторопливо намазывать булочки, они наверняка опоздают. И школа начнётся без него!

Вот будет номер!

А его ранец — он ведь ждет его в детской. Только что собранный ранец, в котором всё есть — и тетрадки, и карандаши, и ластик, и точилка. Фридер уже много раз проверял. Позавчера, и вчера, и сегодня рано утром, как только проснулся.

Открываешь ранец, опрокидываешь его на пол, внимательно смотришь. Слава богу — всё на месте, всё, что необходимо первокласснику. Тетрадки, карандаши и так далее… Снова запихиваешь вещи в ранец и застёгиваешь его. Теперь только закинуть его за спину — и можно отправляться в школу. С бабушкой и подарком первокласснику — большущим картонным фунтиком, доверху набитым всякими сюрпризами. Сюрпризы бабушка обещала много раз — позапозавчера, позавчера и вчера тоже.

Только вот незадача — подарок спрятан! И искать его нельзя, потому что он должен быть сюрпризом. Это бабушка сказала, а раз она так сказала, значит, так оно и есть. Только когда придёт пора и они уже будут в школе — вот тогда можно будет посмотреть, что там внутри.

Но пора всё никак не приходит, и Фридер никуда не идёт — и ранец не идёт, а только нетерпеливо ждёт, когда же его наденут на Фридерову спину, и подарок первокласснику не идёт, и бабушка тоже.

Ей же надо сперва позавтракать!

— Бабушка! — умоляюще говорит Фридер и скачет вокруг бабушки. — Намазывай, пожалуйста, побыстрей, а то мы опоздаем!

«А ну цыц!» — хочет ответить бабушка, но вместо этого вскрикивает:

— Ты что, с ума сошёл?

Фридер, прыгая вокруг бабушки, наступил ей на ногу! Булочка, намазанная маслом и вареньем, падает у неё из рук и приземляется на чистейший свитер Фридера и его джинсы — новые, с иголочки, купленные специально к первому школьному дню.

И вот на свитере — варенье, на джинсах — масло, а на полу лежит раздавленная булочка. Раздавленная прыгуном Фридером.

Фридер цепенеет. Круглыми глазами он смотрит на свою одежду. Это что ж такое? Что такое с его новыми школьными вещами?! Они теперь грязные, все в пятнах. Таким грязным детям в школу нельзя, совершенно точно.

Глаза у Фридера делаются ещё круглее. Теперь он не пойдёт в школу и школьником не станет, совершенно точно. А ведь он так этому радовался!

— Внук, мальчик! — с упрёком говорит бабушка, кряхтя, наклоняется и отскребает булочку от пола. — Хорошая была булочка, но теперь её есть нельзя.

Фридер сглатывает, шмыгает носом, и вот уже на подходе слёзы.

— Бабушка! — Фридер цепляется за бабушкину юбку. — Сделай что-нибудь, я весь грязный!

— Я тоже, — вздыхает бабушка, вытирая юбку. На ней тоже варенье и масло. Они попали туда со свитера. Это не нарочно получилось. Сегодня всё наперекосяк, ну просто всё!

Про школу можно забыть. Они никогда туда не попадут, никогда! У Фридера из глаз градом текут слёзы, бабушкина блузка промокает чуть не насквозь.

— Бабушка, сделай что-нибудь, пожалуйста, только быстро!

— Сделай что-нибудь, сделай что-нибудь, — ворчит бабушка. — Я что, твоя служанка, грязнуля несчастный, а?

Но потом она берёт носовой платок, вытирает Фридеру слёзы, заставляет его высморкаться и говорит:

— Ладно, внук, что случилось — то случилось, тут уж ничего не поделаешь. Ты всё это сними и надень что-нибудь чистое. Я тоже переоденусь. А в школу мы успеем в любом случае. Ты меня понял?

Фридер всхлипывает, кивает и бредёт в свою комнату. В школу они успеют, так сказала бабушка. А раз она так сказала, — значит, так оно и есть.

В детской его ждёт ранец. Ранцу придётся ещё подождать, пока его наденут на спину. Но не очень долго. Фридер быстро-быстро раздевается, бросает грязную одежду на пол и начинает рыться в шкафу. Надо надеть что-то чистое, так бабушка сказала. Ну ясное дело, он же хочет быть чистым первоклассником.

В шкафу стопочками лежат рубашки, свитера и брюки. Всё чистое-пречистое, выстиранное и выглаженное бабушкой.

Но вдруг все эти вещи кажутся Фридеру какими-то детсадовскими… На рубашках — какие-то глупые медвежата, на свитерах — тоже, а вот на этом — о ужас! — разноцветные сердечки.

Да его просто высмеют! Он что, девчонка?! А штаны!!! У него все штаны с нагрудником! Фридер сопит. Он совсем забыл, что ещё недавно это были его любимые штаны. Но не теперь! Теперь он их ни за что не наденет!

Фридер распахивает дверь и кричит:

— Мне нечего надеть, ба! Всё такое дурацкое! Постирай мои школьные вещи, только быстро!

— Ушам своим не верю! — кричит в ответ бабушка. — В мокрых вещах ты у меня в школу не пойдёшь. А пока они высохнут, уроки закончатся, и что мы тогда будем делать? Давай одевайся, у тебя столько хороших вещей, всё чистое, глаженое. И приходи завтракать, больше повторять я не буду!

— Это гадкие, противные детсадовские вещи! — орёт Фридер и со всего размаху захлопывает дверь.

И бабушка гадкая!

Фридер плюхается на пол. На нем только трусики. А надо надевать дурацкие штаны с нагрудником и идти в них в школу!

Ни за что! И пусть бабушка завтракает одна. Пусть сама идёт в школу в его штанах… Он останется здесь, да-да. Но вот ранец — его бабушка не получит.

Фридер шмыгает носом и гладит всеми покинутый ранец. Бедный ранец, школы ему теперь не видать…

И бедному Фридеру — ему тоже… И подарок первокласснику он не получит, и пропустит такой интересный первый школьный день. Что же теперь делать? Придётся остаться в детской — наверное, навсегда… Фридер сглатывает и шмыгает носом. Слёзы опять на подходе.

Тут дверь распахивается, на пороге появляется бабушка, в чистой юбке и свежей блузке. Она ворчит:

— Да что ж это такое? Внук сидит на холоднющем полу, да ещё голышом! Или меня глаза подводят?

— Не подводят, бабушка, — отвечает Фридер мрачно, а слёзы капают на ранец. — Я не могу идти в школу, ба. Штаны с нагрудником там точно запрещены.

— Да ну! — говорит бабушка, наморщив лоб. — И где это написано?

— Не знаю! — всхлипывает Фридер и вцепляется в ранец. — Я же ещё не умею читать! И никогда не научусь, потому что теперь не смогу пойти в школу, я ведь в одних трусиках!

— Вот именно! — говорит бабушка. — А ну-ка, вставай с пола, не то насморк схватишь! И приходи на кухню, там оденешься, и будем наконец завтракать. С пустым желудком ты у меня в школу не пойдёшь, заруби себе на носу.

Фридер ничего не понимает.

Значит, в школу всё-таки можно? Раз так бабушка сказала… И — надо пойти на кухню, во что-то там одеться? Но все чистые скучные детсадовские вещи тут, в детской! Он их не наденет, бабушка же знает. А на кухне ведь только завтрак на столе… и бабушка.

Фридер тяжело вздыхает, сглатывает слёзы и бредёт в одних трусиках на кухню.

У стола стоит бабушка, стол накрыт, на нем булочки, мюсли, какао и кофе для бабушки, всё как всегда. И вдруг… Фридер замечает: на стуле лежат его джинсы и школьный свитер. А на месте ужасных пятен от варенья теперь блестящие звёздочки! И бабушка как раз приклеивает самую большую звезду на коленку джинсов.

— Вот! — говорит бабушка и прикрепляет ещё одну крошечную звёздочку внизу на штанину. — Такая практичная вещь эти наклейки! Хорошо, что я их купила. Да ещё по спецпредложению.

Фридер смотрит и удивляется, а потом ликующе кричит:

— Ох, бабушка, теперь я самый настоящий блестящий первоклассник!

И одевается быстро-быстро — быстрее молнии.

— А я теперь наконец-то могу позволить себе настоящий завтрак! — говорит бабушка и наливает в свою чашку кофе. — Высморкайся как следует, и чтоб сегодня я слёз больше не видела, ты меня понял?

Фридер кивает и сияет. И вот бабушка и Фридер сидят за столом, накрытым к завтраку. Бабушка в чистой блузке и юбке, Фридер — в замечательно блестящем свитере и блестящих джинсах. Они съедают булочки — все-все. И даже здоровую еду мюсли.

Каждые две минуты Фридер спрашивает с набитым ртом:

— Бабушка, мы уже скоро пойдём?

А бабушка каждые две минуты отвечает:

— Без нас школа не начнётся, так и знай!

И вот наконец-то можно выходить!

Фридер с ранцем за спиной торопит:

— Давай быстрее, ба, меня же школа ждёт!

Бабушка берёт свою шляпу, серую, и сумочку, чёрную. Без шляпы и сумочки она из дома не выходит. Но всё это бабушка делает довольно быстро. Фридер облегчённо вздыхает. Бабушка берёт его за руку, они спускаются по лестнице и отправляются в путь.

Ранец весело прыгает на спине у Фридера… И вдруг на полдороге Фридер останавливается как вкопанный. Подарок первокласснику!!!

Они забыли его, а ведь это — самое важное в первый школьный день!

— Бабушка! — кричит Фридер, но бабушка и сама уже заметила: чего-то не хватает.

— Это всё оттого, что ты такой торопыга, — ворчит она. — Возвращаемся домой!

Они разворачиваются и идут обратно. Фридер не идет, а бежит, у него горят щёки, ранец оттягивает плечи. Бабушка, отдуваясь, спешит за ним. Поднявшись в квартиру, она падает на стул. Она ведь старая женщина, а не скорый поезд.

— Бабушка, давай искать! — умоляет Фридер, дёргая её за юбку.

Но бабушке надо сначала отдышаться и вытереть пот со лба и носа.

Фридер стонет. Подать сюда подарок первокласснику — и немедленно! Но искать придётся ему — и немедленно. Всё нужно делать самому!

Не снимая ранца, Фридер несётся на кухню, распахивает дверцу холодильника и тут же снова её захлопывает. Большущий фунтик туда просто не влезет, это сразу видно, в холодильнике искать бесполезно.

И в кухонных шкафчиках тоже, они маленькие и висят слишком высоко, до них Фридеру не дотянуться. А может, подарок в мусорном ведре? Фридер зажимает нос и заглядывает туда… Но сразу понимает — подарка там нет, один только вонючий мусор.

Ну где же он???

Фридер мчится в ванную, заглядывает в ванну, в стиральную машину, даже в унитаз. Подарка первокласснику нигде нету, нигде!

И куда только бабушка его запрятала?

Фридеру становится не по себе. Он должен найти свой фунтик, потому что в первый школьный день без него не обойтись, это же ясно! А опоздать они теперь всё равно опоздают.

Фридер сопит. Надо что-то придумать, и быстро! И вдруг он понимает, что делать! Ну конечно!

Фридер бежит в бабушкину комнату и распахивает шкаф. Он должен быть здесь, его подарок, под бабушкиными юбками, блузками и фартуками. Фридер роется в них изо всех сил. Юбки, блузки и фартуки так и вылетают из шкафа.

За ними — туфли. А за ними — шляпки, носовые платки, чулки и ночные рубашки. На полу гора вещей, а шкаф опустел.

Фридер стонет — подарком и не пахнет!

Не снимая ранца, он заползает под бабушкину кровать — в точности как черепаха в панцире.

Подарок там, наверняка!

А вот и нет!

Подарком и там не пахнет!

Зато Фридер застрял — ни туда и не сюда. Из-за ранца, он слишком широкий. Фридер весь вспотел. И подарка не нашёл, и сам застрял, и теперь останется под кроватью — навечно?!

— Бабушка! — кричит Фридер из всех сил. — Ба-буш-ка-а-а!

А бабушка уже в комнате и ругается:

— Какая муха тебя укусила? Ты зачем повыкидывал все мои чистые вещи на пол? Или я плохо вижу? И вообще, что ты делаешь под моей кроватью, озорник? Там искать нечего, если хочешь знать!

— А вот и есть чего! Подарок первокласснику! Только его тут нет, — кричит Фридер. Голос его звучит глухо. — Бабушка, я не могу вылезти!

Но бабушка уже хватает его за ноги и вытягивает из-под кровати. От фридеровых джинсов отваливаются две блестящие звезды. Но это всё равно. Потому что Фридер тут же замечает: в руках у бабушки его подарок!

С него свисают чьи-то трусики и грязный носовой платок. Так вот он где! Не платок, конечно, а подарок!

Фридер сияет.

— Бабушка, я ж его везде искал!

— А в корзинке для грязного белья посмотреть забыл, — усмехается бабушка. — Хорошо я его спрятала, правда, внук?

— Да уж, — говорит Фридер и поправляет ранец.

Главное — подарок нашёлся!

Бабушка снимает с фунтика трусики, а Фридер — носовой платок. И вот фунтик, ранец, бабушка и Фридер готовы отправиться в школу. Уже и правда пора! Раскрасневшийся внук скачет вокруг бабушки, за спиной ранец, фунтик крепко зажат под мышкой. Бабушка, вздыхая, поправляет шляпку и тихонько бормочет себе под нос:

— А всё это свинство кто будет убирать, ёлки-палки? Нам-то ведь в школу пора!

Бабушка и Фридер выходят на улицу и… немедленно начинают ссориться.

К сожалению.

— Внук, мальчик, — говорит бабушка и тянет за ранец. — Давай сюда ранец, я сама его понесу. Для тебя он слишком тяжёлый.

— Ещё чего! — кричит Фридер и тянет ранец к себе. — Руки прочь, это мой ранец!

— Да как ты со мной разговариваешь? — сердится бабушка и тянет сильней. — Послушай, мой милый, я ведь только добра хочу!

И вот уже ранец у неё в руках.

— Бабушка! — взвизгивает Фридер и бросается к ней. Он ведь теперь уже большой, сильный, и вообще, первоклассник без ранца — это никакой не первоклассник, и бабушка это прекрасно знает.

Нет, она не знает… или ещё того хуже — ей это всё равно. Во всяком случае, ранец она держит железной хваткой. И не отдаст, Фридеру это ясно. Но она должна отдать! Фридер сопит и напряжённо думает… И у него появляется идея. Бабушку нужно отвлечь, просто отвлечь. Пусть на немножко отвернёт голову, и тогда — хоп! — Фридер цапнет у неё ранец.

Фридер ухмыляется, тычет пальцем в небо и шепчет:

— Смотри, ба, вон дракон летит! Крылья красные, морда — во-о-о! Никогда такого не видел!

— А я видела, — отвечает бабушка, не поднимая головы. — В сказках, врунишка ты эдакий.

И держит ранец железной хваткой.

Фридер вздыхает. Ну вот, опять ничего не вышло. Что же теперь делать? Ничего не приходит в голову, совсем ничего… Или всё-таки? Придумал! Фридер хихикает и начинает подпрыгивать. Это он хорошо умеет, он ведь всегда подпрыгивает, когда ему очень надо в туалет. И ещё надо хныкать: «Пожалуйста, бабушка, пожалуйста, быстрее!» Подействует наверняка. Всегда действует. Но не сегодня!

— Прекрати этот театр! — строго говорит бабушка, а ранец крепко держит в руках. — Я, конечно, старая женщина, но не слепая. Ты же перед выходом из дома был в туалете. А теперь хватит уже прыгать, что люди подумают!

До людей Фридеру нет никакого дела, а вот до ранца в бабушкиных руках — очень даже есть. Раз ничего не помогает, надо бабушку хорошенько напугать. И он уже знает как.

— Бабушка, — шепчет Фридер, плотно сжав ноги, зажав между ними кончик подарка первокласснику. — Ба, кажется, я… уже… прямо в штаны…

— Что-о-о? — вскрикивает бабушка. Ранец выпадает у неё из рук. — Вот прямо тут, посреди улицы?! Да какая муха тебя укусила?

— Никакая! — радостно кричит Фридер, одним прыжком оказывается рядом с ранцем и хватает его. Теперь ранец снова у него, и Фридер никому его не отдаст! Только вот в прыжке фунтик выскользнул у него из рук, плюхнулся на асфальт, и оттуда высыпались все подарки, на которые Фридеру ещё нельзя смотреть — это ведь сюрпризы! А теперь они раскатились в разные стороны и запачкались… Фридер широко открывает глаза.

— Закрой глаза, негодник! — ворчит бабушка, кряхтя, наклоняется, и сюрпризы снова оказывается там, где им положено быть, — в фунтике. Бабушка вздыхает и вытирает подарки от грязи, а Фридер косит одним глазом в её сторону…

Кажется, там есть что-то красное? Похоже на пожарную машину! На ту самую, которую он давно уже хочет! Он правда её видел!

— Ой, — бабушка! — Фридер подпрыгивает и обнимает всё сразу — и бабушку, и фунтик, и ранец. — Кажется, я видел в фунтике что-то очень нужное, ба! И оно красное. Правильно?

— Знать ничего не знаю! — отвечает бабушка и со стоном потирает поясницу.

Наклоны ей совсем не на пользу. А теперь у неё на шее висит ещё и внук вместе с фунтиком и ранцем. Всё вместе — немаленькая ноша… Но бабушка всё-таки чмокает Фридера в щеку.

— Ах ты негодник этакий, озорник! Ну что, — мир теперь? — усмехается она.

Фридер кивает. И сияет.

И вот наконец Фридер и бабушка, взявшись за руки, направляются к школе. Фридер разрешает бабушке понести ранец. А сам несёт подарок первокласснику — до ближайшего поворота. Потом ранец несёт гордый Фридер, а бабушка — подарок.

Ранец и фунтик ещё много раз переходят от Фридера к бабушке и обратно, пока наконец вдали не показывается школа.

Вот она, школа. Очень большая. Скучного серого цвета. Но на окна приклеены разноцветные бумажные цветы. И ещё клоуны. Смотреть на них весело!

Перед школой бабушка отдаёт внуку ранец. Фридер закидывает его за спину, подарок первокласснику крепко прижимает к себе.

Выпрямившись, как солдатик, он направляется прямо к огромному серому зданию. Сейчас он туда войдёт и наконец станет школьником. Совсем один, без бабушки! Она для школы слишком старая!

— Можешь идти домой, ба, я уже пришёл! — кричит гордый Фридер и дёргает за дверную ручку. Ручка ходит туда-сюда, но дверь — она не открывается!

Это ещё что такое? Фридер нажимает сильнее, потом трясёт ручку.

Но сколько ни тряси — дверь не открывается! И не пускает Фридера в школу!

Но она должна его впустить, сегодня же начало учебного года. Для множества девочек и мальчиков и особенно — для Фридера. Бабушка ему всё очень хорошо объяснила.

Фридер трясёт ручку снова, обеими руками. Фунтик он зажал между колен. Но всё напрасно, дверь не открывается!

— Бабушка! — кричит Фридер. Он совсем забыл, что давно отправил бабушку домой. — Школа меня не впускает, ба! Сделай что-нибудь!

А бабушка уже тут. Конечно тут. Не пойдёт же она домой только потому, что внук ей так велел!

Теперь за ручку двери берётся бабушка, и трясёт её, и дёргает. А потом качает головой.

— Ничего не поделаешь, внук. Закрыто… — вздыхает она. — Как это так?

Бабушка смотрит вверх, на школьные окна, потом снова опускает голову и оглядывается по сторонам. Вокруг ни души, школьный двор пуст. Ни детей с ранцами и подарками первокласснику, ни бабушек с дедушками, ни пап и мам, ни дядей и тётей. Никого!

— Бабушка… — ноет Фридер и дёргает её за юбку. — Бабушка, мы не туда пришли!

— В жизни у меня такого не было, если хочешь знать, чтоб я не туда пришла, — ворчит бабушка, роясь в сумочке. — И не мешай, я кое-что ищу.

Фридер сильнее тянет за бабушкину юбку. Искать ничего не нужно, надо идти с ним в школу, настоящую школу. Она давно уже его ждёт, это точно. Но вечно ждать она не будет! Фридер взволнованно дёргает… только на этот раз не за бабушкину юбку, а за сумочку. И чуть не вырывает её из бабушкиных рук.

Но тут бабушка вскрикивает:

— Ха! Нашла! — И подносит к глазам маленькие часы. — Я, конечно, старая женщина, но не слепая. Внук, мы пришли правильно, просто слишком рано! До начала ещё целый час. В такое время школу не открывают! — И с упрёком добавляет: — Это оттого, что кто-то всё время меня торопил!

Фридер стоит, словно пригвождённый к месту, смотрит на свою школу, которая не хочет его впускать, потом на бабушку — та пожимает плечами. На целый час раньше! Целый час, да это же вечность!

— Бабушка! — хнычет Фридер. Он едва сдерживается, чтобы не заплакать. — Что ж нам теперь делать, ба?

— Ждать! — отвечает бабушка. — Что ж ещё?

И хватает ранец.

— Эту тяжесть ты у меня целый час таскать не будешь!

Фридер сглатывает. Ждать целый час! Он ни за что не выдержит, ни за что!

А бабушка уже взгромоздила ранец себе за спину, подарок первокласснику зажала под мышкой. Она гладит Фридера по голове и чмокает его в щёку:

— Слушай, внук, пойдём сейчас на площадку да поиграем во что-нибудь. Время пролетит незаметно, мальчик мой, сам увидишь.

Бабушка берёт Фридера за руку. Он её вырывает.

— Ни за что! — вопит Фридер, щёки у него горят. На площадку, играть? Он что, младенец? Или кто? Не пойдёт он туда, ни за какие коврижки! Он останется здесь! Вон там есть низенький каменный заборчик, туда он и присядет. Там и подождёт, да-да-да. Пока школа наконец не впустит его, первоклассника, да-да-да!

— Это не обсуждается! — говорит бабушка строго. — Я всё ещё твоя бабушка и лучше знаю, что и как надо делать, заруби себе на носу. А теперь идём, внук. Школа от нас не убежит.

Но Фридер не пойдёт, ни шагу не сделает. Он будет сидеть на заборчике как приклеенный.

Бабушка тяжело вздыхает.

— Ну, не хочешь — как хочешь, — говорит она и поправляет ранец на спине. — Но ты у меня отсюда с места не сойдёшь, договорились?

Фридер кивает. Конечно, не сойдёт, ему ведь надо ждать.

— Я скоро приду! — говорит бабушка. — А если вернусь и тебя здесь не найду, то так отшлёпаю — мало не покажется. Ты меня понял?

Фридер сопит и кивает.

И вот бабушка ушла на детскую площадку. А Фридер сидит на заборчике — одинокий, злой, без ранца, без подарка первокласснику, а теперь ещё и без бабушки.

Да что ж это за дурацкий первый школьный день такой, который никак не хочет начинаться! Если бы Фридер знал, что так будет, лучше б дома остался. Играл бы сейчас во что-нибудь интересное или злил бы бабушку, это тоже очень весело.

А здесь совсем не весело, здесь ужасно одиноко. И ждать надо так долго! Никто не идёт — ни ребята, ни дедушки с бабушками, ни мамы с папами. Можно смотреть и оглядываться хоть до посинения, справа налево или слева направо — никого! Фридер стонет и чешет коленку. Хоп! — и от неё отклеивается блестящая звезда, а под ней — пятно от варенья! Ну вот, ещё и это! Звезду надо срочно приклеить обратно, слюнями. Но сколько Фридер ни плюёт на звезду, она не желает держаться на джинсах. Да что ж это такое!

А виновата во всём бабушка, это же ясно. Если бы она не ушла и не оставила его одного, тогда и коленку чесать было бы незачем, верно?

Час ожидания ещё вовсе не прошёл! Фридер ёрзает на заборчике… Если и дальше так ёрзать, на штанах наверняка протрётся ещё несколько дыр. Огромных дыр, которые никакими звёздами не скроешь. Вот бабушка заругается! Ну и что? Оставила своего внука ждать совершенно одного — вот пусть теперь знает! Внука в протёртых штанах — уже и трусики почти видно!

Фридер спрыгивает с заборчика. Теперь он будет ждать стоя, так лучше. Или подпрыгивая. Или уйдёт с этого пустого школьного двора и будет бегать по улице и считать машины. Считать Фридер уже хорошо умеет, почти до двадцати. Да, так он и поступит. Фридер делает два шага — и останавливается. Он вспомнил: бабушка сказала, что ему надо сидеть здесь и ждать её.

Фридер поворачивается, горько вздыхает и снова усаживается на заборчик.

Но сидеть смирно и бесконечно ждать — это самое скучное дело на свете.

А без бабушки — ещё скучнее. Почему бабушка не идёт? Зачем заставляет его сидеть тут совсем одного? Фридер широко раскрывает глаза. Как же он об этом не подумал? Бабушка ведь сейчас на детской площадке, с фридеровым ранцем и фунтиком. А что она там делает? Может, залезла в песочницу и насыпает песок в ведёрко вместе с глупыми малявками? А они и рады, и лезут к бабушке на колени?

Фридер, сидя на заборчике, болтает ногами. Ох, и наподдал бы он этими самыми ногами малявкам в песочнице, прямо по памперсной попе — а ну прочь от моей бабушки!

А что, если бабушка вовсе не в песочнице сидит, а катается с горки? Не-е-е, у неё не получится, для такого она слишком старая! Ну а если всё-таки? Фридер замирает от ужаса. Тогда бабушка наверняка раздавит его подарок первокласснику!

А вдруг и с самой бабушкой что-то случится? Она же ещё никогда с горки не каталась, Фридер это точно знает. Бабушка непременно с неё свалится, и тогда у него не станет никакой бабушки! Он тут будет ждать и ждать, а она никогда больше не придёт. Потому что не сможет!

Фридеру становится сильно не по себе на его очень одиноком заборчике. Что же он будет делать без бабушки?

— Бабушка! — кричит Фридер изо всех сил, повернувшись в сторону детской площадки. — Бабушка, приходи, пожалуйста!

Фридер прислушивается. И вглядывается вдаль. В горле застрял комок — наверное, это слёзы. А в живот как будто напихали кучу камней.

Бабушка не отвечает. Бабушка не приходит. Фридер зовёт снова и снова, незнакомые люди на улице на него оборачиваются, но Фридеру всё равно — он зовёт бабушку!

Ещё одна блестящая звезда отклеилась от свитера, но это ему тоже всё равно. Он ничего не замечает. Только видит, очень отчётливо, хоть и не по-настоящему: бабушка лежит на траве, под ней — раздавленный фунтик, а ранец, тяжёлый ранец, придавил ей спину. И он слышит, очень отчётливо, хоть и не по-настоящему, как бабушка шепчет: «Внук, Фридер, спаси меня!»

Фридер спрыгивает с заборчика, ещё одна блестящая звезда слетает с джинсов, но он не обращает на это внимания. Он со всех ног бежит к парку, к детской площадке. Не посмотрев налево и направо, перебегает улицу, какая-то машина тормозит, водитель, ругаясь, высовывается из окна, какая-то тётенька вскрикивает. Фридер ничего не замечает. Ему надо к бабушке. Немедленно!

Фридер тяжело дышит. Вот наконец и детская площадка! Он сразу замечает: на горке никого нет. И бабушки нет — ни на горке, ни внизу, на траве. Только малявки ковыряются в песочнице, а на скамейках сидят их мамы и болтают друг с другом.

От быстрого бега Фридер еле дышит. Так быстро он ещё никогда в жизни не бегал. Но где же бабушка? Фридер крутится юлой… Где же она? Она не звала его? И спасать её не надо? Ему это всё приснилось, что ли? Вот он уже здесь, а бабушки нет! Она исчезла, навсегда… Фридеру нехорошо.

В животе у него делается так странно, как будто булочки и мюсли, съеденные за завтраком, хотят вырваться обратно…

— Бабушка! — кричит Фридер в отчаянии и хватается за живот. — Ой, меня сейчас выр…

Но противное слово, которое так не любит бабушка, он не договаривает. Потому что булочки и мюсли снова улеглись на своё место. Фридер глубоко вздыхает и сглатывает… Вон там, на самой последней скамейке под кустом сирени, там сидит его бабушка!!! За спиной у неё ранец, в руках — подарок первокласснику, целый и невредимый, а сама она… спит! Крепко и сладко, и от её храпа качается сирень.

Фридер ухмыляется. Комок в горле исчез, воздух теперь свободно проходит и заполняет Фридера, как будто он воздушный шарик. Вот же она, его бабушка! Целая и невредимая.

— Ох, бабушка! — кричит Фридер и бросается ей в объятия. — Ох, как ты меня напугала, ба!

— Ха! — вскрикивает бабушка, протирая глаза. — Что, школа уже началась, внук?

— Не-е-е, бабушка, — шепчет Фридер и уютно устраивается у неё на коленях. Прямо на подарке первокласснику!

Бабушка, милая! Она снова с ним. Она же так ему нужна!

— Мальчик мой родной, — говорит бабушка, зевая, и чмокает Фридера в щёку. И снова зевает.

Фридер тут же слезает с бабушкиных колен. Надо идти, а то бабушка чего доброго опять заснёт. Вот будет номер!

Вдруг у Фридера широко открываются глаза. Вон там, вон там! Откуда ни возьмись вдруг набежало много народа. Там и дети есть! Фридеру делается щекотно в животе… Детей много, просто толпы, и все с ранцами и фунтиками. Школа!!! Она сейчас начнётся, все дети уже собрались, только его ещё нет.

Фридер хватает ранец и фунтик и взволнованно кричит: