Пороки и их поклонники Устинова Татьяна

Макс вышел из-за угла и завертел головой, отыскивая их.

– Мы здесь! – крикнула она и повернулась к Архипову. – Пожалуйста… ничего не говорите, не удивляйтесь и ни во что не вмешивайтесь. Обещайте мне!

– Что… обещать?

Она была очень высокой, Маша Тюрина, только чуть ниже его. Слишком близко от него были глаза, нежная бледная скула и губы, говорившие что-то – он не слушал, что.

– Обещайте мне, Владимир Петрович! Тем более мальчик тут… приехал.

– Я обещаю, – произнес Владимир Петрович сквозь некоторый звон в голове.

Произнес просто потому, что она просила его об этом.

…Как же это так – он думал, что ей пять лет? Почему же раньше-то он никогда ее не видел? И Лизавета не предупредила!

…Как бы она стала его предупреждать – вот вопрос! «Вы знаете, Владимир Петрович, вполне возможно, что, едва увидев девочку Машу, вы немедленно захотите с ней… ее…»

Между лопатками стало мокро. Маша еще посмотрела на него, подышала рядом и – отвела глаза, отвернулась, отстранилась, как будто выпустила его из камеры на живую травку.

Опасность миновала. Вот пуля пролетела и – ага!

Архипов достал носовой платок, бессмысленно промокнул им лоб и сунул в карман.

Что такое она шептала ему в лицо? «Обещайте, не удивляйтесь, не предпринимайте, мальчик тут!»

О чем, черт возьми, шла речь?

Брат и сестра смирно стояли у кожаных богатых дверей с латунной табличкой, извещавшей, что здесь обитает нотариус Грубин Леонид Иосифович. Архипов подошел – они расступились, и правильно сделали, потому что он был вожак, – и решительно потянул тяжелую створку.

Леонид Иосифович оказался представительным мужчиной средних лет с темными быстрыми глазами и хищным носом.

– Архипов Владимир Петрович?

– Он самый.

– Пожалуйста, проходите. Это ваша семья?

Где семья?! Какая еще семья?! Нет у него никакой семьи! Была и вся вышла!

Почему-то он не сразу сообразил, что речь идет о сестрице Аленушке и братце Иванушке.

– Это госпожа Тюрина Мария Викторовна, – представил он, – а это ее брат. Так что все в сборе, можем начинать… установленную законом процедуру.

Услыхав про процедуру, нотариус взглянул на Архипова подозрительно – как будто тот внезапно пожелал занять его место.

– Давайте пройдем туда, – и он сделал приглашающий жест в сторону еще каких-то дверей, – там нам будет удобнее. К сожалению, полчаса назад открылось некое обстоятельство, о котором ранее я не был осведомлен, и вот теперь…

Маша Тюрина вдруг крепко взяла Архипова за кисть. Рука была холодной и жесткой, как будто натертой наждачной бумагой. Архипов с некоторым изумлением посмотрел на свою кисть, которую она стискивала сильными ледяными пальцами.