Аромат роз Мартин Кэт

Элизабет смогла устроить визит Марии к доктору Цумвальту в городскую клинику Сан-Пико лишь во вторник. Цумвальт, высокий седоволосый мужчина, был настоящий профессионал своего дела. Человек разумный и здравомыслящий, он прекрасно понимал страхи молодой женщины, но от поспешных выводов отказался и решил кое-что уточнить.

Элизабет вместе с Марией вошла в его кабинет – уютно обставленный, с простыми белыми стенами, на которых висели дипломы и поощрительные грамоты в позолоченных рамках.

Цумвальт взял в руки авторучку.

– Прежде чем мы продолжим, Мария, я хотел бы кое-что выяснить. Мне хотелось бы знать, регулярно ли вы посещаете гинеколога.

– Я хожу к гинекологу каждые три недели, – ответила Мария.

– У вас все нормально с гормонами? Анализы крови не показывали каких-либо отклонений от нормы?

Юная женщина покачала головой:

– Доктор Олбрайт считает, что у меня все в порядке.

– Отлично. Давайте тогда немного подробнее поговорим о галлюцинациях, которые у вас были. Вы сказали, что слышите какие-то голоса, я правильно вас понял?

Мария кивнула:

– Только один голос, такой тоненький. Он высокий и нежный, совсем как детский.

– Понятно. – Доктор сделал какую-то запись в блокноте. – И вы утверждаете, что в такие моменты вам становится трудно дышать, верно?

Мария с усилием сглотнула.

– Si. Да, это так.

– Я не думаю, что есть какие-то основания для беспокойства, Мария. Существует большая вероятность того, что это типичный невроз. В отдельных случаях симптомы могут быть крайне острыми. Кроме того, памятуя о вашей матери, следует хорошенько во всем разобраться. Но сначала мы сделаем томографию.

Через двадцать минут, одетая в белый халат, Мария прошла за медсестрой в комнату, едва ли не до потолка заставленную медицинским оборудованием. Пока пациентке делали томографию, Элизабет ждала ее за дверью, в коридоре. Марию предупредили, что для лучших результатов следует расслабиться и закрыть глаза.

Расслабиться она не смогла и, лежа на столе, чувствовала, что у нее начинают дрожать руки. Ласково улыбнувшись и сказав несколько ободряющих слов, медсестра помогла ей подняться, дала успокоительное и подождала, когда лекарство начнет действовать. Томография была закончена, но результаты будут известны лишь на следующей неделе.

К Элизабет, ожидавшей в коридоре, когда Мария переоденется, подошел доктор Цумвальт:

– Пока мы будем ждать результатов, вашей подопечной желательно встретиться с еще одним специалистом. Как я уже сказал, по всей видимости, мы имеем дело с неврозом или некоей разновидностью паранойи. Возможно, доктор Джеймс сумеет уделить ей немного времени.

Что ж, тоже неплохая идея, решила Мария.

– Я обязательно поговорю с ним. Уверена, он с радостью ее примет. Вы сообщите нам, когда будут готовы результаты томографии?

– Я попрошу медсестру позвонить вам на работу.

– Спасибо.

К ним подошла Мария, уже в брючках и свободной блузке. На этой раз вид у нее был даже более взволнованный, чем раньше.

– Тебе не стоит тревожиться, Мария, – попыталась успокоить ее Элизабет. – Томографию сделали, но, пока мы не дождемся результатов, беспокоиться тебе не о чем.

Мария вздохнула:

– Вы правы. Я попытаюсь ни о чем не думать, хотя это явно будет нелегко.

– И еще кое-что.

– Что именно?

– Доктор Цумвальт считает, что тебе нужно встретиться еще с одним специалистом. Возможно, ты страдаешь от стресса, вызванного тем, что происходит в твоем сознании. Я устрою тебе консультацию с доктором Джеймсом. Надеюсь, он поможет тебе выяснить, что с тобой происходит на самом деле.

Мария кивнула. Впрочем, было заметно, что она не в восторге от этой затеи. Одно дело – иметь опухоль мозга и совершенно другое – страдать душевным заболеванием. Вряд ли кому приятно, когда его принимают за сумасшедшего.

– Если мы закончили, я хочу поскорее вернуться домой, – сказала Мария. – Мигель удивится, когда придет на обед и не застанет меня дома.

Заметив, что Мария снова начинает нервничать, Элизабет задалась мысленным вопросом, что, возможно, проблема отчасти связана с тем, что у этой молоденькой женщины властный муж, которого она боится. Если дело обстоит именно так, то с ним, пожалуй, стоит поговорить.

Впрочем, скорее всего, в этом нет настоятельной необходимости. По крайней мере, пока. Элизабет вздохнула, и они с Марией зашагали по коридору. Через пару минут они уже вышли из здания клиники на жаркое июльское солнце.

Элизабет вернулась на работу незадолго до обеденного перерыва – с бумажным пакетом, в котором лежал бутерброд из кафе «Сабвей» и банка диетической колы. Не успела она поставить пакет на стол, как зазвонил телефон.

– Элизабет? Привет, это Карсон. Я хочу поблагодарить вас за то, что провел прекрасный вечер в вашем обществе.

– Я тоже получила большое удовольствие.

– Отлично, почему бы нам не повторить? На следующей неделе я приглашен на обед. Встреча представителей республиканской партии. Республиканцы прилетают со своими женами. Я подумал, что вам будет интересно с ними встретиться. Более того, я уверен, вы им понравитесь.

Значит, слухи верны. Карсон решил заняться политикой. Ее же политика никогда не интересовала, за исключением тех случаев, когда наступало время выборов и нужно было отдать голос за наиболее достойного – по ее мнению – кандидата. И все-таки было лестно получить приглашение на подобного рода мероприятие.

– Что ж, наверное, и впрямь будет интересно. Лично я не поддерживаю никакую партию. Надеюсь, это не вызовет осложнений?

Карсон басовито рассмеялся.

– По крайней мере, вы не принадлежите к стану демократов. Я заеду за вами в семь вечера.

Ее собеседник отключился. Элизабет положила телефонную трубку на место. Карсон привлекателен и умен. Они прекрасно провели время на благотворительном вечере. Но в ее воображении почему-то возник совершенно другой образ, не блондин Карсон, а его брат-брюнет.

Зак Харкорт всегда был чертовски хорош собой. В свои тридцать четыре года он выглядел на добрый десяток лет моложе. Но теперь в нем появилось нечто другое, нечто более темное и жесткое. Едва ли не брутальное. Из симпатичного юноши он превратился в мужчину, способного постоять за себя. Ей было известно, что Зак побывал в тюрьме, и следы от пребывания за решеткой отпечатались в жесткой линии рта.

Элизабет снова задумалась, чем, собственно, он занимается на ферме «Тин Вижн». Надо будет спросить у Карсона при следующей их встрече.

Наступила пятница, конец первой недели пребывания Рауля в «Тин Вижн». Элизабет решила воспользоваться приглашением Сэма Марстона и заехать на ферму.

Оставив новенькую «акуру» на пыльной стоянке, она вышла из машины и зашагала к административному зданию рядом со спальным корпусом. Сэм сразу увидел, как она подъехала. Элизабет позвонила ему незадолго до приезда, так что он уже высматривал ее на дороге и с улыбкой вышел из дому ей навстречу.

– Я рад, что вы к нам приехали, – сказал он и, поймав ладонь Элизабет, добросердечно пожал обеими руками.

– Я тоже рада. Вообще-то мне следовало бы выбраться к вам пораньше.

– Просто до Рауля у вас не было повода для приезда. – Сэм проводил Элизабет к себе кабинет. – У нас в штате шесть консультантов-психологов. Двое из них постоянно находятся на дежурстве, и их можно застать в любое время.

Он подвел ее к письменным столам консультантов, на всякий случай показал, где находится туалет, продемонстрировал крошечный конференц-зал, где консультанты проводили приватные встречи со своими подопечными. Обстановка была скромной: дешевый пластиковый стол и темно-синие мягкие кресла.

Осмотрев помещения, они снова вышли на улицу.

– Рауль сейчас на пастбище. Похоже, ему нравится ухаживать за животными.

– Он по своей природе добрый парень, хотя всячески это скрывает.

Сэм отвел гостью в спальный корпус, показал комнату для отдыха, где стоял телевизор, а затем одну из общих спален.

– Мы стараемся обеспечить каждому известную степень приватности, однако не разрешаем никаких запертых дверей и пару раз в день устраиваем выборочные проверки комнат.

В третьем здании размещалась столовая, основное место сбора обитателей фермы. Кухня была безукоризненно чистой и сияла отполированной до блеска нержавеющей сталью. Двое подростков были заняты мытьем посуды.

– У нас есть повар, занятый полный рабочий день, но за уборку кухни отвечают наши ребята. Они также помогают готовить. Всякую работу у нас выполняют по очереди, так что все трудятся одинаковое количество времени и не слишком устают.

– Вы творите здесь чудеса, Сэм. Честно говоря, я в полном восторге!

Явно польщенный, Марстон улыбнулся. Они направились к тому месту, где строился новый сарай. Увы, стоило Элизабет бросить взгляд на группу подростков, которые, дружно стуча молотками, приколачивали доски, обшивая ими третью стену, как ее шаги невольно замедлились.

– А что здесь делает Зак Харкорт? Чья это идея, допустить такого человека, как он, к работе с трудными подростками. – Ее взгляд остановился на высокой фигуре Зака, голого по пояс. Каждый раз, когда он заколачивал очередной гвоздь, его сильное тело бугрилось мышцами.

Сэм перехватил ее взгляд и рассмеялся.

– Что тут смешного? – удивилась Элизабет. – Зак Харкорт провел два года в тюрьме за непредумышленное убийство. Он был в состоянии алкогольного и наркотического опьянения, и по его вине погиб человек. Судя по тому, какие у него дорогие вещи, я не удивляюсь, что этот человек и по сей день занимается какой-то нелегальной деятельностью.

Улыбка Сэма сделалась еще шире.

– Похоже, что вы не слишком-то жалуете Зака.

Элизабет невольно вспомнился тот день, когда Зак Харкорт оскорбил ее на глазах у посетителей кафе. Как прижал ее на улице к стене у входа в кафе и попытался поцеловать. Как провел рукой по ее ногам, как попытался залезть ей под юбку.

– Зак Харкорт всегда был никчемным типом. Что-то мне не слишком верится, что он изменился за эти годы.

Улыбки на лица Сэма Марстона как не бывало.

– Почему бы нам не перейти в тень и не продолжить разговор там? Я хочу, чтобы вы узнали кое-что еще о нашей ферме.

Сэм подвел ее к платану, росшему неподалеку от сарая, и они встали в теньке под раскидистыми ветвями.

– Зака Харкорта, которого вы знали раньше, больше не существует. Его не стало еще в те годы, когда он сидел в тюрьме. На свободу вместо него вышел совсем другой человек. Это человек, который трудится над строительством сарая, именно его вы сейчас и видите.

Взгляд Элизабет скользнул к тому месту, где сейчас кипела работа. Стройное мускулистое тело Зака блестело от пота. Элизабет невольно залюбовалась им. Черт, как же он хорош собой: широкие плечи, узкая талия, длинные, крепкие ноги! Можно было не любить Зака Харкорта, но нельзя было не признать, что он сложен как бог.

– Зак работает у нас по выходным по меньшей мере дважды в месяц. Причем с самого начала, как только была построена наша ферма. Он сделал многое для нее. По сути дела, Зак – ее основатель.

– Что? Не может быть!

– Да, именно так. Сейчас мы во многом зависим от пожертвований, но вначале Зак вложил в «Тин Вижн» немало собственных средств.

– А я думала, что Карсон…

– Так хочет Зак. Карсон – уважаемая личность, важный человек в Сан-Пико. Благодаря его поддержке мы смогли значительно расширить нашу ферму. Не знаю, как бы мы обходились без его помощи.

Элизабет снова бросила взгляд на Зака. В следующий момент он обернулся и тоже посмотрел в ее сторону. У нее на мгновение перехватило дыхание, и она быстро отвела глаза.

– Интересно, и откуда же у Зака Харкорта появились такие деньги?

– Совсем не по той причине, о которой вы думаете. Пока Зак сидел в тюрьме, он начал изучать юриспруденцию. Сначала для того, чтобы показать всем, что на нем еще рано ставить крест. Однако вскоре поймал себя на том, что ему интересно изучать законодательство, а потом и вообще стал делать успехи. Учеба побудила его к раздумьям. Так что, выйдя на свободу, Зак решил изменить свою жизнь. Он взялся за ум, стал работать, получил в Беркли юридическое образование, сдал квалификационные экзамены. Отец приложил все свое влияние и помог ему снять судимость. Теперь Зак партнер фирмы «Нобл, Гольдман и Харкорт» в Вествуде. Это очень престижная юридическая фирма.

Элизабет попыталась переварить услышанное. Ей с трудом верилось в то, что только что ей поведал Сэм. Посмотрев в сторону сарая, она увидела, что к ним направляется Зак Харкорт – своей решительной, хорошо знакомой ей по благотворительному вечеру походкой. Он не сводил взгляда с ее лица, и от волнения у нее тотчас перехватило дыхание.

Зак остановился перед ними, и его смуглое худощавое лицо озарилось улыбкой.

– Добро пожаловать в «Тин Вижн», мисс Коннерс, – приветливо произнес он.

Элизабет снова попыталась отвести взгляд, но глаза сами скользнули по его широкой, покрытой капельками пота груди. Треугольник темных волос узкой дорожкой спускался вниз, к поясу, и скрывался за краем выцветших джинсов. Зак был превосходно сложен, подтянут и мускулист. Элизабет безуспешно попыталась внушить себе, что ей это безразлично.

– Извините, – проговорил Зак, перехватив ее взгляд. – Я не ожидал увидеть вас здесь. Пойду надену рубашку.

Элизабет посмотрела ему в глаза.

– Не беспокойтесь на мой счет. Я заехала сюда ненадолго. Хотела увидеть Рауля или передать ему привет.

Зак обернулся и посмотрел в сторону пастбища:

– Я сейчас схожу за ним.

– Нет, я сам схожу, – возразил Марстон. – Хочу поговорить сначала с Питом, а потом с ними обоими.

– Кто такой Пит? – спросила Элизабет, когда Сэм ушел.

– Педро Ортега. Он предпочитает, чтобы его называет на американский манер. Они с Раулем быстро нашли общий язык.

– Он хороший парень… я имею в виду Рауля.

– Немного грубоват. С ним порой трудно поладить, но так поначалу бывает со всеми, кто сюда прибывает.

– Рауль совсем не такой. Он особый, не похож на других.

Зак удивленно выгнул бровь.

– Если он расположил вас к себе, то это, наверное, действительно так.

– Что вы хотите этим сказать?

– Это значит, что вас всегда отличала редкая проницательность. Вы еще в средней школе умели разглядеть в людях их истинную суть. Знаю это по собственному опыту.

Элизабет почувствовала, что краснеет.

– Это было давно.

– Я должен извиниться перед вами за тот случай. В тот день я вел себя по-свински, как последний идиот. Думаю, в ту пору я был малоприятным типом.

– А сейчас вы какой?

Зак улыбнулся, сверкнув белыми зубами.

– Я искренне восхищаюсь тем, что вы делаете для обитателей фермы, – призналась Элизабет.

– Я ведь сам когда-то был таким, как они.

Элизабет заметила на его левой руке татуировку – свернувшаяся в кольцо змея, а ниже наколотый красной тушью девиз: «Рожденный диким».

– Я хотел вытравить татуировку, – пояснил он, – но затем все-таки решил оставить – как напоминание о том, что моя жизнь могла сложиться совсем иначе.

Элизабет задумалась. На первый взгляд Зак говорил правильные вещи, но Карсон, судя по всему, ему не доверяет, а что касается ее самой, то она еще ни в чем пока не разобралась, чтобы выносить собственные суждения.

– А вот и Рауль, – с облегчением произнесла она, увидев шагавшего к ним юношу, высокого и широкоплечего, ростом почти с Сэма Марстона. – Было приятно поговорить с вами.

– Я до сих пор виноват перед вами за тот давний случай возле кафе. Надеюсь, когда-нибудь вы позволите мне искупить мою вину.

А вот это вряд ли, подумала Элизабет.

– Извините, меня ждут дела. Спасибо за предложение.

Зак улыбнулся одними уголками рта.

– Кажется, я вспомнил, что мне нравилось в вас, Элизабет Коннерс. Вы не боитесь говорить правду.

Элизабет ничего не ответила. В средней школе она всегда была осмотрительна. После Брайана она стала еще более осмотрительной.

Когда Рауль подошел к ним ближе, Элизабет пригласила его к деревянному столику в тени дерева. Сев под раскидистым платаном, они начали разговор.

Элизабет была искренне рада вновь увидеть юного мексиканца. Ей было приятно слышать воодушевление в его голосе. В течение всего их разговора ее мысли лишь однажды перенеслись от Рауля к смуглому, загадочному мужчине, который вернулся к сараю, чтобы снова взяться за молоток.