Война олигархов. Кодекс одиночки Бушков Александр

– Хорошие вопросы задаешь, правильные, – Лаврик двумя пальцами поправил чертово пенсне на переносице. – И причем таким тоном, будто недоволен. Откуда взялся! Еще недовольно пробурчи чего, мол, приперся… А как сам думаешь, откуда взялся?

– Я сейчас не в состоянии о чем-то думать, уж извини.

– Ладно, пойдем навстречу. Только из уважения к пережитому. А взялся я оттуда, что внимательно изучаю твои донесения бэбиситеру. Ты-то думал, небось, что я все донесения от тебя сразу комкаю и в корзину. Мол, да что он там может написать, Гоголь этот, Шостакович…

Лаврик забрал у Мазура сигареты, закурил сам.

– А к твоему сообщению о слежке отнеслись со всей серьезностью. Вот так вот. Уж больно, знаешь ли, не вязалась эта слежка с теми, кто вам в этой игре оппонировал. Оппонировали-то сплошь профессионалы высокого уровня и, главное, обладающие серьезными возможностями. А слежку явно ставили дилетанты без возможностей. Нестыковочка выходила. А ты сам знаешь, как я не люблю подобные нестыковочки. Мало что так не люблю, как эти нестыковочки. Наверное, только измену в своих рядах больше не люблю, чем такие нестыковочки… В общем, я распорядился за тобой приглядывать оченно ненавязчиво. А что, неужели ни разу не почувствовал на себе заботливый взгляд моих ребяток?

– Нет, – хмуро признался Мазур.

– Хорошо работают, черти. Может, премию выписать, как думаешь? В размере месячного оклада…

– Все равно опоздали вы. Я живой чудом, а Стробача уже не спасти.

– Сам понимаешь, какое-то время ушло, – серьезно сказал Лаврик. – Пока собирали группу, пока ехали. К тому же мы не на своей земле, возможностей меньше. Вертолетом воспользоваться не могли. Кстати, если б вы не ломанулись на прорыв, Стробач был бы жив. Впрочем, чего теперь…

– Вот именно, – Мазур бросил сигарету на землю, растер окурок носком ботинка. – Ну и чего теперь? Куда мне?

– Как куда? – удивился Лаврик. Или сделал вид, что удивился. – Возвращаться к исполнению обязанностей начальника аналитического отдела при Малышевском. По-моему, у тебя неплохо получается.

– А зачем? И дальше что? В чем смысл моей работы? Я его как-то утратил, признаюсь тебе.

– Защита интересов страны для тебя достаточный смысл?

– А я не чувствую, что я ее защищаю! Где враг? Малышевский – враг? Прости, чем дольше я с ним работаю, тем все меньше готов считать его врагом. Вот эти вот? Да, это враги. Так для того чтобы давить их, мне не нужно внедряться в корпорации, изображать из себя Штирлица. И засевшего в Иране террориста, на котором пробы негде ставить, я бы удавил на месте. А вместо этого должен был попивать с ним кофеек и мирные беседы беседовать. Картину какую-то идиотскую мне подарил…

– Просто это ты распробовал наконец до донышка наш особистский хлеб. Вот так и работаем, Кирилл… И никто, кстати, не говорил тебе, что Малышевский – враг. Равно как никто и не говорил, что друг. Если помнишь, в том задача и состояла – постепенно, не наскоком, а по крупицам, но выяснить, на чьей он стороне, что собирается делать в марте ноль восьмого года, а главное – после… И что замышляют его нынешние союзники в лице «реваншистов». Нападение этих диких ослов на «Русалку» чуть все не испортило, но кто ж мог предусмотреть такое! И когда мы тебя потеряли, когда ты перестал выходить на связь, я, откровенно говоря, думал…

Он умолк.

– Я тоже думал, – сказал Мазур. – Поначалу просто уверен был, что это ты нападение организовал – дабы олигархов вконец поссорить. Типа, пусть они снова начнут грызню между собой, и им будет пока не до «ноль-восьмого года».

– Думаешь, я стал бы тебя так подставлять? – искренне возмутился Лаврик.

– Думаю, – искренне сказал Мазур.

Опять помолчали.

– Однако в результате все сложилось как нельзя лучше, – сказал Самарин.

– Лучше? Чем лучше-то?.. А вот ответь мне, друг мой Лаврик: а ты не боишься, что в тысячный… да в какой там тысячный, в миллионный, если не в миллиардный раз может повториться одна и та же история? Я отныне, наверное, буду ее называть историей деда Зелимханова.

– Какого еще деда Зелимханова?

– Ты еще скажи, что Зелимханова не знаешь! А у него был дед… И еще были курды, которых две разведки собирались использовать втемную во имя своих интересов, внушая им, что те борются за Великое Курдское Государство. А в результате деда Зелимханова зарезали, когда тот пил кофе и любовался миниатюрами… Так вот скажи: ты не боишься, что нас могут так же сейчас использовать втемную, зомбируя на то, что мы защищаем интересы государства, боремся за Россию и спасаем ее? А на самом деле нашими руками какие-то люди устраняют конкурентов, плетут комбинации, в общем, решают свои насквозь корыстные, узкокорпоративные, отнюдь не интересами страны обусловленные интересишки? А потом о нас, как водится, вытрут ноги…

Лаврик снял пенсне, помассировал переносицу.

– Кирилл, мы уже не мальчики, чтобы верить пламенным речам вождей. Такова оборотная сторона медали: надо мной такие же люди, а не боги. Конечно, они не живут исключительно интересами страны, как там у Филатова – «Утром мажу бутерброд, сразу мысль: „Как там народ?“» Но их благополучие, так уж получилось, сейчас совпадает с благополучием страны. Так раскинула карты мать-история, что они сейчас вынуждены стараться на благо государства, чтобы самим усидеть наверху. На благо, заметь, того государства, где жить моим детям, да и твоим. Но…

Лаврик опять замолчал.

– Но и это еще не все, дорогой мой пенсионэр местечкового значения, – снова заговорил он. – Есть и третья сторона медали. Существует и фронт, и засевшие в окопах враги. И, уж извини за патетику, есть твой участок фронта, то бишь участок повседневной работы… Просто у тебя сейчас обыкновенный, можно сказать, – плановый срыв. Своего рода корректировка и поднастройка. И у меня такое бывает, скажу тебе по секрету. Сейчас это пройдет. А по-моему, так и уже проходит. И ты сам все поймешь…

– И что же я пойму? – кисло спросил Мазур.

– Ну-у… – протянул Самарин, и в его глазах вновь заплясали чертенята. – Ну, например, что Кривицкий, как бы не желал подмять под себя металлургические комбинаты, как бы не ненавидел твоего Малышевского, – но все же в одиночку никогда в не смог замутить такую кашу с нападением на «Русалку».

Настала пора Мазуру замолчать, переваривая.

В угаре последних дней он как-то совершенно упустил этот факт.

– Но у него же был Говоров, – неуверенно возразил он.

– Тандем, не спорю, сильный, – кивнул Лаврик. – А ты думаешь, денег Кривицкого и возможностей Говорова хватило бы, чтобы незаметно протащить на яхту твоего нового начальника ораву вооруженных горцев?

– Как они туда попали, ты узнал? – быстро спросил Мазур.

– Во! – засмеялся Лаврик. – Наконец-то вижу в твоих пенсионерских глазенках прежний азартный огонек! Но я лучше спрошу вот еще о чем: ты газеты вообще читаешь?

– Да знаешь, – зло ответил Мазур, – как времени все не было – то одно, то другое…

– А зря, батенька, зря – увлекательнейшее дело, доложу я вам! И для тебя, как начальника аналитического, блин, отдела, – это непростительно. Напрасно я тебя похвалил… А особенно увлекательно изучать статьи, посвященные внутренней политике тут, в незалежной. Интересное возникает ощущение. Явственно попахивает назревающим политическим кризисом. Очередным. Еще все в зародыше, до выплеска пока далеко, но, наверное, когда-то это случится. Через годик, думаю, начнется… И подозреваю, что это будет нечто вроде нашего девяносто третьего года. А в бескровном случае – повторится Оранжевая революция, только значительно менее спокойная. Полный кризис власти, противостояние Рады и президента со всеми сопутствующими политическими удовольствиями, вплоть до новых и разноцветных майданов… И готов поспорить, что кризис удивительным образом совпадет с торгами по металлургическим гигантам…

Мазур нахмурился, соображая, куда клонит Самарин.

– А вот теперь представим себе, что все восточноукраинские концерны, подконтрольные Малышевскому, в случае его смерти в едином экстазе отходят этому индусу, Митталу, к его Arcelor'y, как и планировал Кривицкий, – продолжал давить Лаврик, – что тогда произойдет? Окончательный разрыв с Россией, раскол Украины на две части? А к расколу ведь все и идет, не так ли? И наши американские друзья с визгом и воплями поддержат не только успех означенной сделки по концернам, но и раскол – поскольку ясно, что Крым и юго-восток Украины никогда не лягут под НАТО, да еще и другие регионы будут агитировать против вступления в блок…

Мазур кивнул. В пальцах у него появился знакомый зуд – сволочь Самарин, как всегда, оказался прав: это был охотничий азарт.

– Значит, американцы?.. – тихо спросил он.

– Кто сказал хоть слово про американцев? – возмутился Лаврик. – Нет, ты точно тупеешь, причем прямо на глазах! А что, России раскол Украины выгоден меньше? Сколько можно, дескать, с хохлами спорить и торговаться? А так – Крым и весь юго-восток возвращается к нам, а западэнцы нехай дружат хоть с НАТО, хоть с кем, но уже без нашего газа…

– Ё-мое… – почти простонал Мазур. – Я уже ни хрена не понимаю… Ты можешь объяснить все толком?!

– И ты еще забыл про тех, кто у тебя про Бригаду выпытывал посредством хитрой химии, – окончательно добил друга Самарин.

– Слушай, – вдруг сказал Мазур, – а может, на покой пора, а? На речку с удочкой? Как по легенде: пенсионер, скука, жена, дети…

– Да кого ты можешь поймать на эту удочку, рыболов фигов!.. Ладно, хватит косить под Гамлета. Давай-ка за работу. А то разнылся, понимаешь, какого-то деда Зелимханова тут мне приплел…

Лаврик поднялся.

– Дед Зелимханов, понимаешь. Сам ты дед старый!

Страницы: «« 12345678

Читать бесплатно другие книги:

Четверть века назад на историческую сцену России вышли «герои нашего времени», в ходе неслыханной по...
Все могут короли! Но все ли могут юные королевы?..Игра подходит к концу – в стремительном эндшпиле к...
Шио-Хитрец – старший незаконнорожденный сын аристократа из Альтрекса, после смерти отца оказывается ...
Электронное издательство «Аэлита» представляет новый роман «Дневники Пирамиды» нашего нового автора ...
Весёлые и добрые сказки для детишек от 5 до 12 лет....
Фантастический роман «Календарь» написан в стиле киберпанк и использует темы Древнего Рима (императо...