Столкновение Сапегин Александр

Жаль, что в России тоже не всё было хорошо. Через три дня гости с хозяевами проснулись под звуки частой автоматной стрельбы за окном, а утром по телевизору показали снятые камерой видеонаблюдения кадры нападения вооружённой группы мародёров на продовольственный склад. Между охраной и нападавшими завязалась стрельба, в ходе перестрелки погибли два полицейских и был убит один из бандитов. Полиция провела расследование по горячим следам и, совместно с приданным ей взводом военных и четырёх БМП, провела зачистку. В результате полицейско-армейской операции убито одиннадцать бандитов. Семеро арестованы и по приговору трибунала, расстреляны.

С каждым днём становилось только хуже, продукты отпускались исключительно по карточкам, по городу гуляли различные слухи, один страшнее другого. Аня держала свёкра и золовку в курсе циркулирующих по Хабаровску страшилок. Люди боялись повторения событий в парке Гагарина и на цирковой площади. Чёрная проплешина остывшего магматического озера парила до сих пор. Интернет умер вместе с Германскими и американскими серверами, информационная река усохла до тоненького ручейка. Никто достоверно не знал, что творится в стране. Кто ж скажет правду простым смертным? Но всем было известно, что творится какая-то чертовщина. Армия воюет непонятно с кем и бомбит непонятно что. Молву подтверждали сотрудники госпиталя Восточного Военного округа, в который стали активно поступать транспорты с ранеными.

Сергей Иванович не успел организовать переправку родных в другой мир. Работу передвижной портальной установки поставили под жёсткий контроль сверху и перевели на армейские нужды. В стране объявили мобилизацию, на улицах появились многочисленные патрули. Начались перебои с электричеством и водоснабжением, и жители, кому не светила близкая эвакуация, всеми правдами и неправдами принялись покидать город.

Аверьяновы три недели ждали известий от Сергея, но от того не было ни слуху ни духу, видимо перевели куда-то в другое место. Сидеть и ждать с моря погоды становилось опасно. Старшее поколение предлагало не дёргаться, но молодёжь в лице братьев Ани и их семей настаивала на переезде в деревню. От знакомых и от друзей знакомых они слышали, что в Таёжном организован специальный лагерь беженцев. Там же расквартированы армейские подразделения, заточенные на борьбу с чертовщиной и магией. Вроде как военные притащили магов из других миров, ведь все полтергейсты со сверхъестественными замутами являются следствием проникновения на Землю магии. Ни у кого не осталось сомнения, что в бойне у цирка виноваты маги, они же разнесли в щепки весь район и запалили магматическое озеро. Знакомые девчонки из одиннадцатой городской больницы общались с врачами военного госпиталя, которые делились слухами, что раненые солдатики воевали с магами…, ещё в госпитале полно здоровяков с заострёнными ушами и удлинёнными клыками, причём многие из них по-русски ни бум-бум, так что нужно делать ноги пока есть такая возможность. Правительство спасает богачей, до простых смертных ему дела нет. Если Аверьяновы сами о себе не позаботятся, никто о них не позаботится. К вечеру стариков уговорили…

Сборы заняли четверо суток. На утро пятого дня ворота особнячка открылись, выпустив колонну из двух японских грузовичков, микроавтобуса и двух подержанных внедорожников, в одном из которых каждый россиянин мог узнать четыреста шестьдесят девятый УАЗ.

Прильнув к стеклу, покрытому пыльными разводами от высохших капель ночного дождя, Тетцузо заново открывал для себя Россию. Переезд из Комсомольска в Хабаровск плохо запомнился старому японцу, который всю дорогу провёл будто в тумане, отпустившем старого самурая у въезда в город, но теперь никто и ничто не мешало ему удивляться бескрайним просторами, тайге, рекам и редким селениям. В Японии, с ее урбанизацией и чрезмерной плотностью населения, каждый кусочек земли, каждый тё[13] нес в себе частицу чьего-либо труда и тем более удивительно и непривычно видеть нетронутую целину полей и темную зелень сопок, горбы которых теснились на десятки километров окрест, изредка прерываясь полузаброшенными поселками с покосившимися домами. Поднимая за собой клубы пыли и подпрыгивая на ухабах, внедорожник, возглавляющий короткий кортеж, нёс пассажиров кондиционированного нутра в неизвестность.

С каждой сотней накрученных на колёса километров машин на дороге становилось всё больше и больше, видимо не только Аверьяновы решили искать убежище и защиту у магов мистического посёлка, расположенного в таежной глуши. Наконец караван из четырех десятков машин, порыкивая двигателями и пробиваясь через поднятую с гравийного полотна пыль, взобрался на очередной хребет и…

— Твою же…, - выплюнув сигарету в приоткрытое окно, Владимир — старший брат Анны, сбросил скорость и нажал на тормоз. Тетцузо не понял ни слова, но ему хватило одного тона, чтобы сообразить, что мужчина за рулем впечатлён до глубины души открывшей за лобовым стеклом картиной.

Взвизгнув колодками и отплёвываясь мелким щебнем, внедорожник проехал несколько метров, прежде чем остановиться словно вкопанный. Тетцузо неодобрительно ругнулся сквозь зубы. Если бы не ремень безопасности, он имел все шансы приложиться носом об приборную панель. Вслед за головной машиной к обочине приткнулся многочисленный «хвост». Хлопали дверцы, люди выходили размять ноги и дружно замирали на месте, рассматривая зелёное море впереди. Насколько хватало глаз, от горизонта до горизонта, простирался сказочный лес из гигантских деревьев с серебристой корой. Виляя по крутому спуску, дорога ныряла в сумрак, царящий под кронами гигантов.

— Там пост внизу, смотри! — ткнув пальцем в сторону подножия сопки, Анна тихонько подёргала брата за рукав. — Не туда, левее. Будка и две машины за кустами у ручья.

— Вижу. Похоже вояки, не пойму, но точно не гаишники. Менты на «шишигах» не рассекают. По машинам! — крикнул он и первым подал пример. С прогазовкой, словно форся, джип сорвался с временной стоянки, ныряя в молочную пыль, за ним устремились остальные.

На посту они долго не задержались. Военные (Владимир не ошибся), выделили сопровождающего, и Сакаи пришлось пересаживаться на заднее сиденье. Ещё полтора часа после того, как они миновали пост, многочисленная группа беженцев, оседлавшая четырёхколесных скакунов, петляла между колоннами стволов, возносившими раскидистые кроны на стометровую высоту и взбалтывала полупереваренную пищу в желудках, трясясь на проселочных колдобинах. Словоохотливый сержант, полуобернувшись к пассажирам, успевал работать штурманом, показывая дорогу, и отвечать на многочисленные вопросы, которые горохом сыпались из уст Анны и внуков. Анна еле успевала переводить с языка на язык. Дети хоть и говорили по-русски, но от волнения забыли всё напрочь, шпаря на японском.

Поселок и лагерь беженцев внезапно вынырнули из-под широченных ветвей, разрывая островерхими крышами сплошной океан зелени, словно всплывающая субмарина, пробивающая боевой рубкой зеркальную гладь моря, на котором царит полный штиль. Деревья, как по команде, расступились в стороны, нехотя взобравшись на склоны распадка и оставив людям-муравьям долину с быстроструйной речкой посередине. Перед глазами беженцев открылась панорама настоящего городка из сборно-щитовых домиков, но не это привлекло внимание людей в салоне. Дети и взрослые во все глаза пялились на круглые наросты у богатырских стволов мэллорнов, корни которых подобно подковообразным мосткам нависали над рекой (на некоторых из корней восседали мальчишки и девчонки с удочками в руках). Оказалось, что это выращенные эльфами дома или тивы, как пояснил гид в погонах и цифровом камуфляже. Вы ни разу не видели тивов? А что вы тогда, вообще, видели? Дикие люди. Ничего, у вас есть все шансы обжить пару таких домиков. Шансы довольно высокие: пятьдесят на пятьдесят, как карта ляжет и левая пятка у администрации лагеря зачешется. Военный улыбнулся, посоветовав не бояться продуктов магического домостроения. Кое-кому они нравятся куда больше щитовых времянок. Непривычно поначалу, да только человек такая скотина, что ко всему быстро привыкает. Он сам живет в тиве, и ничего, как видите. Эльфячьи уши ещё не отрасли. Выдав подобную тираду, сержант заговорщицки подмигнул детворе.

Ну, да, что здесь такого, скалился военный. Если есть мэллорны…, да-да, он ещё раз обращает внимание на громады с серебристой корой — это настоящие мэллорны, как в сказках и аниме. Если есть мэллорны, то почему бы не быть эльфам? Тетцузо подивился логике улыбчивого русского солдата, главным оружием которого оказался язык, начисто лишённый костей. Действительно, почему? Выглядит все логично. С какой стороны ни посмотри. Эльфы живут в Лесах, а вокруг Таежного вырос настоящий Лес с большой буквы «Л», и он продолжает активно расти. Пост у сопки ежедневно передислоцируется на километр, а то и на два. Дорожники уже устали ремонтировать дорогу и гонять самосвалы с щебнем, мэллорнам ведь не зхапретишь расти на дорожном полотне. Впрочем, можно и приказать, и запретить. Хозяйка и не на такие чудеса способна, как и ее подруга и телохранительница в одном лице. Говорят, что она настоящая эльфийка. Нет-нет, Хозяйка из людей, а вот вторая…, КАРТИНКА! Хозяйка тоже очень даже ничего, но жаль замужем. Дама суровая. Подкатывали к ней некоторые, потом еле ноги унесли. Глядя на загоревшиеся глаза мальчишек, подпрыгивающих от нетерпения на задних откидных сиденьях от желания увидеть эльфа, а лучше эльфийку, сержант щурил хитрые глаза и лукаво улыбался.

Слушая в переводе байки балаболки в военной форме, Тетцузо снисходительно крякал. Старик давно раскусил говорливого парня, который сам недалеко ушёл от двенадцатилетних мальчишек, по крайней мере, восторженный блеск до сих пор не пропал из глаз молоденького военного, продолжавшего увлеченно рассказывать о новом месте обитания. Никто из пассажиров в тот момент не мог представить себе, и не подозревал, что Таежный и лагерь беженцев надолго станут домом не только им. Лесной городок примет, даст кров и обогреет больше двадцати тысяч человек.

Вопреки затаенным надеждам младшего поколения, Аверьяновых и их японских родственников поселили в небольшом сборно-щитовом домике на четыре комнаты и крохотную кухоньку. Места немного, но в тесноте, да не в обиде. Представители администрации лагеря временного пребывания переписали фамилии переселенцев, а также отметили гражданские специальности и профессии, пообещав каждому найти работу. Напоследок «новоселы» получили талоны на бесплатное питание в столовой и приглашение пройти проверку у магов и амбулаторное обследование у колдомедиков.

— У магов? — вопрос был написан большими буквами на лбах всех вынужденных переселенцев. От количества надписей у чиновников зарябило в глазах и наступил информационный шок.

Проморгавшись, главный клерк, располагавшийся хоть и за большим, но потертым канцелярским столом, на уголках которого активно осыпался отслоившийся шпон, устало, с ленивой обреченностью загнанной лошади, пробежался взглядом по набившимся в кабинет людям и предложил всем выйти на улицу. На закономерные в сложившейся ситуации вопросы, посетители получили подкрепленный парой крепких словец ответ, мол, он уже замаялся сто раз на день повторять одно и тоже, вот всем зараз и объяснит, чтобы потом ему мозги меньше компостировали, а то так язык скоро сотрётся. Наиболее умные и проницательные вошли в положение затюканного крючкотвора, на которого свалилась «счастливая» обязанность работы с беспокойным контингентом, состоящем из граждан Российской Федерации и нескольких «туристов» из Страны Восходящего солнца. Свернув регистрационную таблицу на экране монитора, начальник приложился к бутылке с родниковой водой, в три глотка ополовинив содержимое, рукавом вытер водяные усы над верхней губой и вышел следом за посетителями.

— Так, дамы и господа, попрошу минуточку внимания, — использовав высокое крыльцо в роли импровизированной трибуны, громко сказал чиновник хорошо поставленным голосом. Кашлянув пару раз в кулак, он повернулся к стихийной автостоянке на площадке у административного сборно-щитового домика: — Эй, у крузака, движок заглушите. Да-да, я вам говорю. Спасибо. Так, начнём сначала. Так, для тех, кто не в теме, а я вижу, что это большинство из вас и каждый гадает и пытается выяснить происхождение гигантских деревьев вокруг. Поясняю — это мэллорны. Кому тут смешно? — представитель властных структур сурово посмотрел на хихикнувшего парня у японского внедорожника и что-то хотел сказать Анне, тихонько переводившей слова свекру и своячнице с племянниками, но передумал:

— Так, довожу до сведения скептиков, что шутить с вами никто не собирается, вы прибыли в поселок Таежный в лагерь временного размещения беженцев с тем же названием. Прошу любить и жаловать ваш временный дом. Поселок расположен в центре мэллорнового леса, это я повторяю для тех, кто не понял и думает, что я тут шутки шучу. На ваши возможные вопросы спешу ответить, что магия существует и лес этот, как вы догадались, магический. Не в моей компетенции раскрывать секрет, откуда и почему здесь взялись маги, и выросло то, что выросло, да и не знаю я, если честно, но! — чиновник важно воздел указательный палец правой руки вверх и повторил приснопамятное «но». — Но, именно на магах построена система обеспечения населения поселка и лагеря продуктами питания и товарами первой необходимости. Благодаря их талантам и искусству, мы получили возможность снимать по пять урожаев картошки в год и от полутора сотен до двухсот центнеров пшеницы с гектара, не говоря уже о фруктах и овощах, которые в обычных условиях Дальнего востока не произрастают. Как-то так, да… Перечень мест применения магических талантов очень широк, начиная от заговоров на зубную боль, исцеления и врачевания неизлечимых болезней, заканчивая боевыми заклинаниями самого широкого профиля. Магом или колдуном нынче быть выгодно. Гражданская администрация и командование военной базы, расположенной в паре сотен метров от лагеря, испытывают жесточайшую потребность в специалистах, скажем так — магического профиля, поэтому всех прибывших проверяют на магические таланты с дарами, ну, а колдомедики вкупе с избавлением от мелких болячек идут приятным довеском. Так, тишина! — чиновник стукнул по крыльцу ребром ладони и тихо зашипел от боли. Прекратив трясти отбитой рукой, он снова гаркнул во всю глотку:

— Тишина, я сказал! Тихо! Дослушайте, пожалуйста! Никто вас не гонит на обследование немедленно, но будьте добры в течение недели закрыть данный вопрос. Так, чуть не забыл: возрастных ограничений нет, специалисты осматривают всех: от младенцев до стариков на последнем издыхании. Надеюсь, всем понятно? Предрассудками никто не страдает, или, может, кому-то вера не позволяет? Вижу, всем позволяет. Раз так…, куда идти и к кому обращаться вам подробно объяснят и покажут наши сотрудники при заселении в общежития и дома. Спасибо за внимание.

Не успели люди переварить услышанное, как чиновник вспомнил кое-что важное. Демонстративно стукнув себя по лбу, он снова привлёк внимание публики. Когда на пятачке перед крыльцом установилась тишина, беженцы услышали ещё один краткий спич:

— Так, дамы и господа, прошу прощения, что опять отнимаю ваше время, но лучше вы потеряете несколько минут, чем жизнь. Следующее предупреждение касается, в основном, парней и мужчин, ну, и вы — жены и подруги, послушайте, лишним не будет. Так, — некоторых уже начало корёжить от этого слова, произносимого к месту и не к месту, — если вы увидите в поселке красивую девушку, не спешите с ней знакомиться. В связи с присутствием в Таежном ограниченного контингента магов, эта девушка может запросто оказаться эльфийкой или магессой, или оркской наемницей, среди них тоже попадаются ничего так особы, к-хм, кх-м, это к делу не относится. Все маги соблюдают законы России, но в некоторых случаях они придерживаются родных традиций и попытка завести знакомство может быть расценена как нападение или сексуальное домогательство. Реакцией на ваши высокие чувства может стать принесение вам тяжелых увечий или награда в виде не сильного, но особо мерзопакостного проклятия, причем последнее совсем не отменяет первое. Прецеденты были, один особо упёртый придурок поехал обживать другие апартаменты, расположенные на два метра ниже уровня верхнего плодоносного слоя. Нарвался, болезный, на подругу Хозяйки, — последнюю фразу чиновник сказал совсем тихо, себе под нос. — Так, спасибо за внимание. Где, что располагается, и кто за что отвечает, вам объяснят наши работники при заселении в дома и общежития. Я уже об этом говорил? Ничего, повторение — мать учения.

Магических даров и талантов у старших Аверьяновых и старого японца не обнаружили. Обследование у магов показало слабые способности у детей и приличные задатки у Анны и Владимира. Тем не менее, каждому нашли работу, просто так, на шее у администрации никто не сидел. Владимира Аверьянова, как лейтенанта запаса, призвали на службу и направили на курсы переподготовки. Анна устроилась работать в аграрный отдел, которым руководила молоденькая девчонка, оказавшаяся довольно сильным магом. Благодаря именно ей и её подчинённым в Таёжном не испытывали дефицита в продуктах питания. К тому же молоденькая начальница, обучавшаяся в одном из магических миров, взвалила на свои хрупкие плечи труд наставницы вновь обнаруженных талантов, изъявивших желание присоединиться к «аграриям».

Вскоре жизнь устоялась и покатилась по накатанной колее. Люди привыкают ко всему. Война почти не затрагивала таёжный поселок, полыхая где-то там, далеко, только поток раненых и различных армейских транспортов, переправляемых через портальную установку на военной базе, не давали людям забывать, что привычная жизнь кончилась и мир погрузился в пучину хаоса. Где-то бедлам удавалось сдерживать и контролировать границы его распространения, где-то не очень. Нарушенные связи восстановить получалось не везде. Сакаи плохо помнил войну, полвека мира стерло из его памяти большинство страшных воспоминаний, но даже той малости, которая касалась его семьи, хватало для того, чтобы ужаснуться и возблагодарить ками, надоумивших русских родственников перебраться в Таёжный. Намико — жена старшего сына, медик по образованию, получила работу в госпитале. Каждый раз возвращаясь со смены, она приносила с собой неутешительные новости. Избавиться от языкового барьера ей помогли на военной базе. Процедуры обучения японка не помнила, но выйдя на третий день за окрашенные зелёной краской ворота, она сносно изъяснялась по-русски. Проводя с ранеными большую часть смены, женщина вольно или невольно становилась обладательницей различной информации — иногда шокирующей и вгоняющей в трепет, иногда не очень.

Слушая невестку, которая повторяла рассказы раненых, направленных на лечение в магический госпиталь, расположенный в самом сердце мэллорнового леса, Тетцузо Сакаи молился всем богам, упрашивая их отвести войну от нового дома, но боги остались глухи, через два месяца после бегства из Хабаровска, война пришла в Лес…

Живана. Гардар. Военная база «Сигирд».

— Альф…, - тишина в ответ. Светловолосый здоровяк под два метра ростом, потёр косой шрам (на щеке остались чёрные разводы от грязных пальцев, перепачканных в оружейной смазке), пересекавший правую щёку от виска до подбородка и гаркнул сильнее:

— АЛЬФ!!!

— Хайло запри, Барко, — буркнул в ответ тот, кому только что со всей дури вдули в левое ухо собственное имя. — У меня из-за тебя в левом ухе звенит… и в правом тоже. Что надо, оглобля браниборовская?

— Концы дай.

— Конец у меня один, тако обломись, самому нужен, а лоскуты чистые позади тебя в лотке лежат, — ответил Альф, поплёвывая на блестящий механизм в руках и любовно натирая его маслянистой тряпочкой. — Зенки разуй, и как тебя в механическую сотню только взяли? Тебя же к технике и за версту подпускать нельзя.

— Порычи мне ещё, — беззлобно ответил шрамоносец, подхватывая лапищей несколько лоскутов. — На себя глянь, троль недоделанный. Как ты только в бронеход помещаешься? Открой секрет, я его по одной резе* всей тысяче продавать буду. А? Озолотимся…, не? Так и знал, волчара северный, сам сено не жрёшь и мне не даёшь. На твою задницу сразу два боевых кресла потребно. Ты когда в боевой ложемент садишься заранее выдыхаешь?

— В рыло давно не получал? — со звонким металлическим щелчком вставив очищенную и смазанную деталь в нечто, напоминающее крупнокалиберный пулемёт с толстым стволом, и нежно огладив грубой ладонью ствольную коробку, спросил Альф.

— Оба! — обрадовался Барко. — Смахнёмся?!

Обладатель аккуратной, чуть рыжеватой бородки и густого ежика светлых волос, прищурился, хмыкнул и наградил собеседника скептическим взглядом:

— Ты ещё за прошлый раз не проставился, Аника воин.

— А я сразу за всё, скопом.

— Ага, — хмыкнул бородач, — скопом…, все вы, скопом, горазды языками молотить, а как до дела доходит, так все деньги уже давно пропиты и бедному Альфу усы не на что промочить. Нет уж, друг мой, ситцевый, сначала стол, потом престол. Усёк?

— Злой ты, Альф, а я только размечтался.

— Ну-ну, слёзки не лей, ты же не барышня. Жуть, я как-то торока* в северной саванне видел, у него такая же морда была и слёзы…, очень похожие. Жрёт, понимаешь, королевского оленя, а сам слезами заливается, — Альф задумчиво почесал маковку. — От счастья, наверное. Дядя Альф добрый, отыграешься ещё, — бородач с наслаждением выпрямился и, хрустнув суставами, повёл могутными плечами. Цыкнув через выбитый зуб, он добавил. — Отыграешься, но не в этой жизни. Да, родимый, ты это, и про бочонок пива не забудь, слов нет, уж как я по нему стосковался.

— Утроба ненасытная и куда в тебя столько лезет? Эй, Альф, я вот что-то припомнить не могу, чтобы ты… Ты вот скажи…, все вот, до ветра бегают, а тебя от кружки не оттащишь, даже на поссать. Гм, как ты терпишь?

— А я не терплю, — почесав рельефное, поделённое на кубики пресса, пузо, осклабился Альф. — Я в карманы соседей до ветра бегаю. Гы-гы-гы.

Собрав установку, рыжебородый критически её оглядел со всех сторон и вынес вердикт:

— На пару боёв хватит, а там энергоблок менять и магнитные кольца.

— Сколько продержится?

— Тысяч шесть, ну, может, семь…, хотя, я бы на это не рассчитывал. Пять тысяч выстрелов она выдаст гарантированно, а там как Хед* на весы судьбы положит. С таким износом ей давно пора на помойку, а мы говно по ложечке перебираем. Во имя Фрейи*, я сотнику двести раз повторял, что из этого дерьма конфетку не слепить.

— А Бьярни что?

— А это отродье Локи только скалится, и Беримир вслед за ним зубы сушит, полусотник хренов.

— Что-то ты часто стал богов поминать, Альф. Съел чего? — с показушным участием поинтересовался Барко.

— Станешь тут, — пробурчал в бороду рыжий. — О! Глянь, — Альф оторвался от работы, всем корпусом повернувшись в сторону ворот ангара с биомеханоидами, откуда, с глухим металлическим лязгом и подвыванием гидроусилителей, в сторону парковочных стоек вышло десять четырёхметровых фигур. — Новенькие…, на замену энергоячеек топают. Та-ак, — мужчина радостно хлопнул себя по мускулистым ляжкам. — Сегодня кое-кто проставится, хотят они или нет. Гуляем, Барко, тролль меня задери!

— Не радуйся, — ответил всезнайка Барко, — эти из выхолощенных…

— Что, так прям — фьють, — рыжий изобразил жест кастрации. — Не повезло парням.

— С этим у них всё в порядке, — скривился шрамолицый великан. — Тут хуже. Я бы тебе не советовал работать на пару с этими…, - он кивнул на роботов, замерших в ячейках для технического обслуживания. — Перун его знает, что у них в мозгах творится после мнемоников*.

— Фафнира тебе в пасть, — рыжий соскрёб с земли отпавшую челюсть. — Какое мурло… Барко, ты это…

— Не смотри на меня так, — усаживаясь на краешек широкого деревянного стола, сказал Барко, — Ингрид-связистка в штабе шепнула давеча, что к нам на усиление замирских* бросают. Девки в штабе они такие, вперёд всех всё узнают… Ушастых* будем с ними на пару выкуривать.

— С девками? — выставил на солнце губы Альф. — С девками я, завсегда пожалуйста, Фрейя не даст соврать.

— Губы закатай, пока тебе сотник яйца не отсёк. С новенькими, чтоб их Чернобог пожрал.

— Барко, какому идиоту пришло в голову замирских ублюдков в боевых биомехов пихать?

— После мнемокамер они все добрые и покладистые, и живота за Гардар не пожалеют, но я бы всё равно остерёгся, знаешь ли.

— Так им память стёрли?! — выдал, наконец, здравую мысль Альф.

— Не стёрли, а блокировали, чему тебя в школе учили? Память стереть невозможно, а вот блокировать, переведя ассоциативные связи в подкорке на другие участки — пожалуйста, но блокировка не даёт полной гарантии. К тому же им, насколько я понял, устроили зверский, усиленный боевой химией курс гипнопедии с заливкой новых данных со знанием языка, сформировали новые личности с ложной памятью и в бошки столько закладок понаставили, что за одну мысль о бунте они моментально в навов* превращаются. Дохнут, говорят, как мухи.

— И ЭТО, — скривил губы Альф, — прислали к нам? Куда командование смотрит?

— Ты меня спрашиваешь? — обиделся Барко, Альф лишь вяло отмахнулся. — Ты, кстати, крепко держишься? Хорошо, а то, боюсь, упадёшь. Надёжные источники нашептали, что это не просто живые зомби. Вся начинка в бронированных консервах, как минимум, обладает второй степенью биовоздействия. Они все кудесники* и волхвы, брат.

— Один — Отец Дружин! У кого-то точно съехала крыша. Кудесники в биомехах. Нет, мне это снится. Барко, скажи, я сплю? Ущипни меня. — Вместо щепка рыжему отвалили чувствительный подзатыльник. — Ай! Полегче! Все мозги вышиб!

— Было бы чего вышибать. Котёл давно пустой, одно эхо осталось.

— Ты помело своё иногда придерживай, а то твой язык вперёд мозгов работает. Впрочем, Фрейя заступница, язык у тебя далеко не первый. Ты, Барко, давно удом* думаешь. Хотя, бабы тебя любят. Ты им мёдом на уд мажешь?

— Чем я мажу — это моё дело, а ты завидуй молча. Девки, знаешь, они после хорошего уда, когда на нём напрыгаются, такие говорливые становятся.

— Теперь понятно, как ты вперёд штабных информацию добываешь, — рассмеялся Альф. — Барко, а Барко, а как она?

— Кто?

— Ингрид.

— Есть за что подержаться. Кому-то горячая жёнка достанется.

— Вот же верткое отродье Локи! Когда ты успеваешь?

— Сплю на час меньше.

— Спит он, ладно, а про бочонок не забудь. Я шепну в лагерный шинок, чтобы за нами столик держали.

Но планам на вечер не суждено было сбыться. На базе «механической тысячи» объявили боевую тревогу…

— Вниз! — уворачиваясь от непонятного нечто, напоминающего медленно летящий луч, проорал Альф, на чёрном лице которого, закопченном жирным масляным дымом, яркими бельмами выделялись глаза и мелькали белые полоски зубов. Бронекостюм механика давно, с головы до ног, покрылся толстым слоем вонючей грязи. — СТРЕЛЯЙ!

Перекатившись по земле, Барко выпустил в вынырнувшую из клуб густого чёрного дыма тушу длинную очередь из «рельсового»* автомата. Бронированный носорогобык с седоком на горбушке, обиженно взрыкнул и закружился юлой. В следующий миг светящаяся лента трассирующих железных шариков пробила магический щит и снесла голову всаднику.

— Отходим к ретранслятору! — раздалось в наушниках тактических шлемов напарников.

Сотник Бьярни Олафссон говорил с трудом, картавя и шепелявя на каждом слове. Немудрено, с выбитыми передними зубами, острые крошки которых изрезали и посекли язык, и здоровенной гематомой на левой щеке, не шибко то поговоришь. Каждое движение нижней челюстью отдавалось острой болью, забыть о которой не помогала даже боевая химия наспинной кибераптечки.

— Покинуть сектор, тролльи выродки!

Прикрывая друг друга, Альф и Барко пятились назад.

— Ах!

Земля под ногами словенина разверзлась, и Барко ухнул вниз, но мускулистая рука Альфа, усиленная искусственными мышечными волокнами бронекостюма выдернула товарища из не успевшей захлопнуться зубастой пасти каменного червя. В ненасытную глотку полетело несколько ребристых кругляшей.

— Берегись!

Бойцы скакнули за догорающий остов бронехода. Опрокидывая людей, на полметра подпрыгнула земля. Глухо ухнуло. В воздух, вперемешку с комьями и камнями, взлетели ошмётки плоти, подпёртые фонтаном крови.

— Погань подземная, — сплюнув и скинув с лицевого забрала прилипший кровавый кусочек плоти, сказал Альф. — Под ноги смотри, Фрейя тебя задери. Сдохнешь, Ингрид тебя не простит.

Вместо благодарности Барко выпустил очередь за спину рыжебородого северянина. Вылезший из-под земли гигантский скорпион, теряя лапы и клешни, забился в падучей.

— Следи за спиной, без тебя мне будет плохо, привык я к твоему ворчанию.

— Ага, спасибо.

— Сочтёмся, брат.

Обозревая панораму разгрома, учинённого двадцать третьей механической тысяче, Альф и Барко грязно чертыхались про себя. Ушастые оказались серьёзным противником, его недооценка дорого далась Гардару и Ханству Темуридов. Независимо друг от друга, настороженно водящие стволами рельсотронов, механики вспоминали события двухмесячной давности.

Первые магнитные и волшбовые аномалии засекли ещё четыре месяца назад. Учёные и кудесники измысловых изб и профильных правительственных департаментов тут же принялись строить многочисленные гипотезы, но, как оказалось, ни один из измыслов и близко не подошёл к разгадке настораживающих феноменов, обнаруженных в Гардаре, Заморье, в землях темуридов, Африке и, полном островов, Карфагенском* море. В Индии и Китае, судя по сообщениям новостных агентств тоже было отмечено несколько аномальных точек.

Царствующая фамилия, заручившись поддержкой совета ярлов и князей, подняла в ружьё части внутренней стражи, которым было предписано нести усиленное патрулирование у опасных районов. Вскоре переполошились волхвы и служители Богов. Белобородые старцы и обладатели жреческих поясов в семь оборотов* в один голос глаголили об странных пульсациях в некоторых аномалиях. Особенно в той, что расположена на юге Норосских* гор. Мало того, что аномалия появилась слишком близко к промышленному району, так в нём стали отмечать вспышки волшбового* поля, характерного для храмовых алтарей и жертвенников. Высший конклав жрецов вынес вердикт, что сие не к добру. О жреческом соборе пронюхали вездесущие писаки. Заголовки газет и выпуски новостей моментально запестрели сообщениями о божественных проявлениях. К аномалиям кинулись тысячи паломников, сдержать людскую волну, жаждущую приобщиться к высшим силам, не представлялось никакой возможности. Люди слишком долго ждали чуда и оно не замедлило явиться…

Полтора месяца назад напряжённость полей начала резко возрастать по экспоненте. Измыслы не на шутку переполошились, буквально нашпиговав район разнообразной следящей аппаратурой, сдвинутые по фазе паломники и учёные чуть ли не на головы друг другу лезли, стража сбилась с ног, разнимая многочисленные драки, вспыхивающие между последователи того или иного бога. Если бы люди знали, что их ожидает… К вечеру третьего дня следящая аппаратура зафиксировала резкий скачок всех отмечаемых параметров, а наблюдатели, среди лета, в небе над аномалиями могли лицезреть настоящее северное сияние. Жрецы, волхвы и кудесники, изредка разбавлявшие толпы любопытных попадали с ног с сильнейшего магического удара. Волшбовое или магическое поле в один неуловимый миг на несколько порядков превысило значения, наблюдаемые в храмах и на жертвенных алтарях, а следом пришёл страх. СТРАХ и УЖАС с больших букв навалились на обезумевших людей, которые растеряв всё человеческое, крича и завывая от сводящего внутренности животного страха, ринулись прочь. Тысячи безумцев, словно ураган, опрокинули соломенные копны внутренней стражи, насмерть давя упавших. Аппаратура, оставшаяся за спинами убегающих, во все электронные глаза взирала на светящуюся арку прохода в иной мир, из которой показались изготовленные к бою сотни человекоподобных существ в кольчугах и металлических латах… Не останавливая движения колонн вперёд и в стороны выбегали женщины в длиннополых одеяниях. Появившиеся из арки пришельцы оказались очень похожи на людей за исключением длинных листовидных ушей и тёмного цвета кожи. Безбронные женщины ловко расставили что-то похожее на стойки кафедр из университетов, только вместо книг и конспектов по ведению лекций в них были глубокие чаши и толстые свечи. За женщинами строй покинули широкоплечие воины, тащившие с собой связанных пленников. Вскоре дистанционные наблюдатели стали невольными свидетелями ритуального жертвоприношения. Десять взмахов чёрными кривыми ножами и чаши украсились десятью вырванными сердцами и… комплекс наблюдения приказал долго жить. Экраны и голографические макеты погасли либо стали выдавать белую рябь, а в небо над межмировым пробоем начало затягивать облаками.

Высшие военные чины и часть совета князей потребовали от царя нанести по аномалии воздушный или ядерный удар, но правитель, выслушав стороны, решил сначала попробовать договориться с длинноухими и постараться прийти к взаимопониманию. Не хватало Гардару ещё одной войны. И так приходиться крутиться ужом, чтобы застарелый конфликт с ромеями из дипломатической перепалки не перешёл в перестрелку и полномасштабную военную плоскость. Стоит только ввязаться в войну с пришельцами, как мобильные группы ромеев при поддержке авиации и орбитальных орудий моментально ударят в спину (тогда ещё никто не подозревал, что Ром и Карфаген будут вынуждены объединиться против ещё одного врага). Войны на два фронта страна не потянет. Ведь пришельцы никого не убили…, намеренно. Значит, с ними можно вести разговор. Обезумевшая толпа и есть толпа — стадо, не способное соображать. Тех, кого затоптали, сами виноваты, нечего было переться не пойми куда. Ведь их предупреждали, что это может быть опасно. Для поддержания порядка хватит пяти корпусов внутренней стражи, которой вменяется взять периметр «облачной зоны» под контроль. Стражу предлагается усилить бронеходами и артиллерией, а так же некоторым количеством турболазеров и рельсотронов на гусеничном ходу. Штаб корпусов завязать на армейский главный штаб и постоянный спутниковый мониторинг, а так же передать в распоряжение штаба стражи одну орбитальную батарею. Последнее лишним не будет.

Название «Облачная зона», прозвучавшее из царских уст, оказалось липким с самого рождения, навсегда приклеившись к захваченным землям. Мягкий, умеющий находить компромиссы, правитель великолепен в мирное время, когда не требуется постоянно применять силу и принимать жёсткие, непопулярные решения, но в момент, когда грозит опасность, пускай и не осознанная до конца, стране нужен жёсткий рулевой и кормчий в одном лице. Вилфред Рюрикович-Рагнассон X, имя которого — «Миролюбивый», говорило само за себя, не подходил для войны. Он был правителем мирного времени, а в сложившихся обстоятельствах Гардару требовалась твёрдая рука Ратибора — младшего брата царя и бывшего верховного воеводы. Но победитель ромеев, кроме прочего прославившийся быстрым и жестоким подавлением вооружённых выступлений в юго-западных землях, на тот момент был удалён от двора и находился в полуофициальной ссылке, проживая в маленьком городишке на границе с Альбионом*. Отношения с полуостровом тоже были далеки от дружественных и «пугало» саксов, способное объединить под своей рукой армейские корпуса и тысячи, было как никогда к месту. Поэтому младший брат царя — первый претендент на Дубовый трон Арконы, не принимал участия в принятии судьбоносного решения.

Время для оперативной ликвидации расползающейся язвы оказалось преступно упущено. Переговоры, предполагаемо, ни к чему не привели. Толмачи оккупантов, оказывается, прекрасно владели росским, заявив послам, что земля, на которую ступила нога воина Богини Ллос, отныне принадлежит «народу» или Дроу, как они себя называют. Никакие аргументы противной стороны ушастые не желали воспринимать.

Стоило послам удалиться восвояси, как передовые блок-посты стражников подверглись нападениям, пролилась первая кровь. Получив из Арконы разрешение действовать по обстоятельствам, командование внутренних вооружённых сил нанесло несколько превентивных ударов по расползшейся «Облачной зоне». За смерть десятков бойцов внутренней стражи ушастые заплатили сотнями своих.

После первых побед над длинноухими темнокожими тварями, в штабах царило приподнятое настроение. По сути дела пришельцы ничего не могли противопоставить современной технике и оружию, казалось, магия бессильна перед технологией. На первых порах не могли. Потом они научились скрываться и обманывать следящую аппаратуру. Многие верили, ещё чуть-чуть и последний из длинноухих отдаст своей богине душу, но этого не произошло. Прижатые к проходу они получили поддержку и подкрепление с родины, сотни магов и жриц смогли переломить ситуацию, вернув себе часть захваченной территории. На удивление штабистов, овеянные победами корпуса внутренней стражи понесли тяжёлые потери и откатились от южных Норосских гор и предгорий, на которые окончательно опустился туман, а небо над зоной затянуло облаками, через которые отказывалась работать любая радиоаппаратура и следящие устройства. Энергоячейки разведывательных дронов моментально разряжались, генераторы выходили из строя, превращая супер навороченные устройства в кучи дорогого хлама. Спутники и летательные аппараты враз ослепли. Потроша мозги пленников, ушастые учились очень быстро. Перепуганные волхвы поголовно твердили, что без божественного вмешательства здесь не обошлось. Многочисленные попытки развеять облачный покров ни к чему не приводили. Горячие головы вновь предлагали обработать предгорья и проход в другой мир спецбоеприпасами, но власть надеялась вернуть себе захваченную промышленную инфраструктуру и команды не последовало.

Тогда в дело вступила регулярная армия. Отдельным рескриптом на действительную службу вернули так нелюбимого цареводворцами Ратибора Рюриковича-Рагнассона, отдав под его руку вновь формируемые подразделения, но Великий Князь, казалось, взялся не за то дело. Вытребовав себе несколько тысяч биомеханоидов и пластунов, он занялся исследованием арок в другие миры, в первую очередь выбирая те, в которых аппаратура фиксировала магические поля. В отличие от старшего брата, Ратибор не испытывал сомнений. Все проходы были локализированы. Самые северные, расположенные у подножия Великих Льдов, были уничтожены подрывом атомных зарядов, у остальной пятёрки, открывшейся в границах Гардара, были смонтированы средства, при подрыве которых генерировался мощнейший электромагнитный импульс. Измыслы к тому времени успели разобраться с природой проходов, а тысячи знахарей в биолабораториях срочно приступили к разработке вакцин и биомодулянтов против заразы из других миров. Всё население Гарадара, от младенцев до глубоких стариков подверглось поголовной вакцинации. Экстренные меры помогли избежать эпидемий неизвестных болезней, которые сняли урожай в сотни тысяч жизней в Индии и Китае. Карфаген со своим извечным врагом Ромом, частью закупили вакцину в Гардаре, частью произвели сами. Между тем из других миров вернулись разведывательные партии. Информация, принесённая ими, заставила многих поменять взгляды на мироздание. Выводы учёных гласили, что Живана не единственная и далеко не главная в цепи миров. Если следовать логике и показаниям аппаратуры, то миров существует множество, а открытие порталов напрямую связано с узловым миром, в который тоже высадился десант ушастых агрессоров. Почему тот мир главный, а не этот, потому что большая часть порталов ведёт именно в него. К тому же выпущенные на свободу дроны принесли в клювиках информацию о сотнях дорог в иные миры, а не о десятках, как на Живане. Причём и миров там на порядок больше. И, по-видимому, словены и норманны пришли на Живану оттуда, хотя это только гипотеза. Вполне вероятно, что они, как раз, из этого мира перебрались на Землю. С собой разведчики привели десятки пленников, аура которых по яркости не уступала магам и жрицам ушастых врагов. До последнего никто не знал, что задумал Ратибор и учёные под его руководством, пока в линейные части не поступили «прототипы» нового поколения биомеханоидов с промытыми мозгами.

После тщательной подготовки и полевых испытаний магическую десятку должны были отправить в бой в составе механической тысячи Альфа и Барко. С подготовкой и полевыми тестами не сложилось. Дроу неожиданно атаковали и наголову разбили один из корпусов внутренней стражи. В оборонительных порядках образовалась ничем не прикрытая дыра, затыкать которую направили армию.

Поднятые по тревоге части кинули в бой без подготовки. Разведка прохлопала ушами. Спутниковая и аэровоздушные группировки, хваставшиеся новыми дронами, не смогли пробиться через наведённый магами пришельцев облачный покров и туман. Мобильные группы роботов-разведчиков выдавали противоречивую информацию, и тогда командование решило устроить разведку боем, отправив к месту прорыва и уничтожения частей внутренней стражи механизированный корпус. На что они, интересно, надеялись? Чем думали, не спрашивается. Известно, чем. Корпус угодил в капкан. Армия со всего маха вляпалась в ментальную ловушку, устроенную совместными усилиями сотен магов. Не поддерживай их сила богини, последние имели все шансы попрощаться с жизнью, но Ллос защитила свой народ. Тщательно расставленная ловушка сработала, наслав на разум угодивших в неё мороки врагов. Воины, поражённые хитроумным колдовством из разряда высшей ментальной магии, видели в каждом человеке смертельного врага. В одно мгновение развернулось сражение всех со всеми. Взаимная бойня длилась три часа. Три часа эфир сотрясали панические крики о помощи. Зомби, поднятые из некоторых наиболее уцелевших воинов внутренней стражи, поведали хозяевам, как и из чего установить помехи для аппаратуры связи и систем телеметрии персональных бронелат и костюмов, пропуская только то, что нужно им. Стратеги длинноухих в полной мере воспользовались подсказкой безропотных рабов. Вскоре на помощь гибнущей части отправили подкрепление…

В штабах не знали, что инициатива в наземной операции перешла в чужие руки. Вероятно, тогда бы было принято иное решение, плюнув на совет князей, военные склонявшиеся к радикальному решению неожиданного конфликта продавили свой план и центр магической аномалии обработали ракетами и установками залпового огня, либо подняли всю наличную авиацию, перестав тыкать в противника булавочными уколами, вместо этого ударив боевым топором, чтобы было наверняка, но история не знает сослагательного наклонения.

Механики-стрелки сгоревшего бронехода под седьмым бортовым номером, освобождая сектор для стрельбы тяжёлым вооружением, отступали к точке сбора. Операция по деблокировке третьего Вышнеградского «железного» корпуса оказалась великолепно замаскированной ловушкой для деблокираторов. Ушастые твари, испытывая новую тактику, до предела насытили периметр магическими тварями, спрятав их под землёй. В дополнение к монстрам, они быстро переняли опыт людей, применив минирование территории и подходов, использовав для этого множество артефактов и подвесив в воздухе тысячи невидимых глазу мелких шаров, о которых разлетелось в клочья полтора десятка штурмовиков. Но страшнее всего оказалось не это, а турболазеры, установки залпового огня, рельсотроны и старая добрая артиллерия, которую ушастики захватили в предыдущих боях и ракеты со снарядами, многократно усиленные магией. Угодившую в огненный мешок тысячу уничтожали выпотрошенные живые мертвецы из бывших соотечественников. Сотни зомби под управлением нескольких некромантов, не зная усталости, выпускали снаряд за снарядом. Подловив колонны на марше и выбив основную часть бронетехники, враг выпустил в атаку «лёгкую кавалерию» на магических помесях животных.

— Сдаётся мне, братишка, — оскалился Барко, отправляя в небытие рогатую лошадь и её всадника. — Сегодня перед нашими душами откроются врата Ирия*.

— Что мне делать в вашем Ирие? Я лучше, по старинке, в Вальхаллу почапаю пивко в дружину Одина хлебать. Заходи, если что, я придержу для тебя местечко. Думаю, одноглазый Отец дружин* будет не против такого воина. Повеселимся на Рагнарек*!

— Сектор чист, выпускайте «зверьков», — прошамкал Бьярни в наушниках.

— Выпускаю, готовьтесь к зачистке, — раздался в ответ незнакомый голос в ответ.

— Есть быть готовыми к зачитске.

— А, может, поторопился я с Ирием, — пробормотал великан со шрамом на щеке, наблюдая за короткой шеренгой биомехов под управлением иномирян, и приоткрывая от удивления рот.

Человекоподобные детища закрытых военных биоинженерных центров двигались на удивление легко и пластично, словно хищные звери, вышедшие на охоту, а не полторы тонны искусственных мышц и металла с биокомпьютером и выхолощенным мозгом оператора под гермощитками. Перед мехами всеми цветами радуги переливался мощный магический щит, о который бессильно разбивались накачанные магией снаряды. Вот один из мехов, подсвечивающий фосфорецирующей цифрой «семь», нанесённой на наспинный горб. Вышел вперёд и скрестил перед собой руки в отталкивающем жесте.

— Ох, ты, волосатая Велесова гузка! — выдохнул Барко, Альф согласно крякнул в ответ.

Перед мехами выросла огненная стена. Адское пламя, пожирая всё на своём пути, ринулось на армию ушастых. Остальные мехи синхронно повели руками, направив их к земле. В ответ на непритязательный жест поверхность пробили тысячи каменных пик, нанизавших на себя зубастых червей, сороконожек и прочую, выведенную дроу погань. К вящей радости гардарцев «семёрочка» не подумал останавливаться. Хорошо начав, он ещё лучше продолжил. Расстреляв из наплечного рельсотрона[14] невидимую напарникам цель, он несколько секунд поводил перед собой руками, над которыми зажёгся огненный шар, сверкавший ярче солнца. Мехи, синхронизируясь по радио, на секунду опустили щиты. Рукотворное солнце, оставляя за собой шипящие искры, скрылось в мареве дыма и тумана. Через несколько секунд где-то там, в глубине марева, полыхнуло, облака над головами окрасились в бордовые цвета, а вскоре до остатков механической тысячи долетел звук чудовищного взрыва. Следом пришла волна жара, запоздало вздрогнула земля.

Сомнения, тем ли занимался Ратибор, отпали сами собой. Гардар получил эффективное оружие для борьбы с захватчиками. Сплав магии и технологии оказался на несколько порядков эффективнее каждого из составляющих элементов по отдельности.

— В левой руке опять локтевой сустав поскрипывает, — раздался в голове мягкий женский голос. Седьмой мысленно улыбнулся, его не раз волновал вопрос, почему Ши причисляет себя к женщинам, иногда радуя оператора биомеха образами холёной светской дамы. Эдакой стервы с претензиями, но доброй и ранимой. Глубоко в душе ранимой, очень глубоко. У всех «номеров»* нейроинки* как нейроинки, а у него, как всегда — с сюрпризом. Мало того, инк* механоида оказался…, оказалась вполне самостоятельной личностью, осознавшей себя не без помощи Седьмого, так эта феминистка ещё через губу, презрительно относится к «дубоголовым» искусственным интеллектам остальных машин и управляющим центрам сети* и частенько имеет наглость поучать оператора. Одна радость и громадный плюс, с ней не скучно и собеседник она отличный, правда обижается на Шизу, но… Слава Богам био и телеметрические сканеры не фиксируют переговоров, а то бы княжеские знахари, радостно потирая ручки, упекли бы его куда подальше. Оператор штурмового биомеха, страдающий шизоидальным бредом — это слишком даже для людей в молочных балахонах биогенетической службы перспективных боевых разработок. Оттого Ши и получила такое имя, что ей тоже не нравилась мысль быть разобранной на нейроны, лучше быть тихой шизофренией в голове молчаливого оператора и периодически полоскать ему мозги.

— Поработаешь сам или техников потревожим? — напомнила о себе Ши.

— Поработаю, — последовал мысленный ответ.

— Только не увлекайся, а то у «тёмной силы»* и так вопросов больше, чем ответов.

— Ничего, перемнутся.

— Опять.

— Что «опять»?

— Твои словечки. «Перемнутся», оно ведь что-то означает? Что?

— Да, хотя точный смысл ускользает. Не помню.

— Напрягись, хотя бы «в первом приближении». Это выражение ты же смог вспомнить и объяснить.

— Если ты так просишь…

— Я не прошу. Это в первую очередь нужно тебе!

— Б**ть, Ши, не допекай! Знаю я всё!

— Вот, ещё одно. Я внесу «б**ть» и «допекай» в сектор оперативной памяти, вдруг боги будут благосклонны, и у тебя, наконец, выстроится ассоциативная цепочка. Не зря же тебе присвоили седьмой номер.

— Надеешься, что обереговое число* поможет пробуждению истинной памяти? Не ожидал от тебя, Ши. Хм, хотя иногда мне кажется, что ты в сто раз эмоциональнее меня…, спасибо за беспокойство, Ши.

— Кто-то же должен о тебе побеспокоиться, — прозвучал в ответ мягкий голос в кабине биомеха. — Если не я, то кто?

— Ты так меня в долги вгонишь, до самой гробовой доски не рассчитаюсь… Так…, увеличь мощность поля на тридцать процентов, Ши, особое внимание на переднюю полусферу. Это было близко, ещё пара таких осколков и хана левому ступоходу. Вашу мать, где данные разведки, откуда лупят эти ублюдки? Почему нет телеметрии от модулей? Епт! Ши, не отвлекайся, подай в левый зарядник новую энергокапсулу и дай мне общую картинку.

— Напрямую или на лицевой монитор?

— Монитор, у меня от нейроимпульсов последнее время голова болит.

— Я тут наплечным лазером поработала, если что.

— Вижу, неплохая просека вышла. Не жалко деревьев?

— Жалко у пчёлки!

— Научилась, таки, у меня плохому. Ши, как некультурно, жареные куски мяса под ногами… Фу, как не эстетично.

— Зато дёшево, надёжно и практично! Глаза…, прикрой…

Моментально опустившиеся светофильтры снова отсекли яркий росчерк вышедшего на полную мощность наплечного турболазера. Смертоносный жгут крест-накрест перечеркнул несколько фигур, среди которых оказались не только ходячие мертвяки и зомбированные солдаты, но и длинноухие дроу. Над изуродованной рытвинами от снарядов, мин и магических заклинаний поляной повисла густая кровавая взвесь. Красная руда у всех разумных оказалась одного цвета.

— Ши, синхронизируй меня с остальными и сигнализируй на передвижной КП…

Яркие огоньки мысленных откликов в разуме подтвердили синхронизацию биомехов в группу под управлением «Седьмого». Штабисты, не размениваясь на лишние слова, щелчком гарнитуры подтвердили приём. Подчиняясь приказу, операторы биороботов поделились с головной машиной магической энергией. Сплетаемая командиром десятка красивая объёмная схема, состоящая из рун, которые было сложно отнести к футарку*, загорелась призрачным неоновым светом.

От ступоходов до радиоантенны, облепленный кроваво-маслянистыми брызгами, «Седьмой» на мгновение замер. В следующую секунду массивное четырёхметровое ртутноподобное тело штурмового биомеха качнулось вперёд. От металлических дланей рукотворного, неубиваемого монстра, нагоняющего священный ужас на дроу, разошлась еле видимая волна спрессованного воздуха, поддержанного ревущим пламенем. Огненный вал, вырывая с корнем вековые деревья, которые загорались подобно спичкам, захлестнул позиции артиллерии, уничтожив немёртвую прислугу и магов, управлявших бессловесными рабами. Не всех. Кое-кто укрылся за магическими щитами, но их участь оказалась ничуть не лучше, как бы не хуже, чем у тех, кто моментально погиб в огне. От жара детонировал один снаряд, потом другой… Лишь миг отделил первую вспышку от цепной реакции. Гул разрывов и рой разлетающихся во все стороны осколков накрыл местность. Сотни ящиков с боеприпасами высвобождали из своего нутра концентрированную смерть. Щиты дроу гасли один за другим. Что касается биомехов, объединённые в единую сеть, они синхронизировано установили маготехнический силовой купол, накрывший и их, и группы поддержки на бронеходах.

Разгоняя облака выхлопом реактивных двигателей и подсвечивая взвешенную муть сверкающими рамками гравитационных приводов, из небесной мглы вынырнули тяжёлые утюги фронтовых штурмовиков. Десятки ракет сорвались с направляющих, из открытых бомболюков на головы дроу посыпались тысячи мелких бомб. Опорный пункт агрессоров, прикрывающий подступы к Норосским горам, был уничтожен, малые храмы разлетелись каменной крошкой. Гардарцы нащупали слабые места в обороне и тактике агрессоров и били в них, разделяя армию врага на мелкие части, окружая в «котлах», после чего те дистанционно обрабатывались из СРЗО. Дорога к межмировому порталу и храму Богини Паучихи была открыта. Выдвинувшиеся вперёд механизированных группы штурмовиков и подразделения бронеходов завершали зачистку предгорий, сгоняя уцелевших дроу в фильтрационные лагеря. Сопротивлявшихся уничтожали на месте. За последнее время у людей к ушастым вырос громадный зуб и не один. Счёт шёл на десятки. На сегодня работа биомехов а закончена. Операторов ждала походная баня, передвижной кунг инженеров биогенетиков, процедура очистки памяти, которой седьмой научился сопротивляться, и, особо отличившиеся могли выбрать женщину из пленных. У солдат на войне так мало радостей, а некоторые превалирующие над другими инстинкты не поддаются никаким процедурам. Наоборот, боевая химия, которой периодически пичкают операторов, имеет определённый побочный эффект, положительно влияющий на мужскую половую функцию. Потрёпанные боем механоиды ожидали передвижные ремонтные боксы с десятками техников, но отдых был отложен. В расположение двадцать третьей тысячи прибыл САМ Ратибор. Главнокомандующий трепетно относился к своему детищу и не упускал случая лично оценить работу нового вида войск.

— На войне нужно видеть глазами врага, — вещал с импровизированной трибуны Великий Князь замершим в строю воинам, в ряды которых затесались башни биомехов.

В войсках уважали Ратибора, преклоняясь перед ним за его полководческий талант и скрупулёзные проработки всех наступательных операций. Великий Князь берег воинов, уничтожая неприятеля издалека или долбя его массированными механизированными кулаками, до предела насыщенными огневыми средствами. На острие ударов Ратибор выставлял особые части биомехов под управлением магов, и пока такая тактика оправдывала себя, даря ему победы, любовь и уважение простых тружеников войны. Находясь на пике популярности, главнокомандующий продолжал набирать очки и никогда не упускал возможности провести короткий митинг с морально-патриотической «накачкой» личного состава. Надо сказать, оратором он был великолепным, тонко чувствующим настроения толпы и умеющим надавить на нужные точки в душах слушателей.

— Наш враг силён, хитёр и очень опытен. Придя к нам с копьями и луками, он сумел овладеть передовыми средствами ведения боевых действий, жестоко наказав тех, кто его недооценивал, но и переоценивать его нельзя. Дроу прежде всего сильны не дружескими эмоциями, а холодным жёстким расчётом, жесточайшей дисциплиной и самопожертвованием своих солдат. Враг опытен, но и мы не лыком шиты. Мы научились воевать. Сначала по его правилам, потом придумали свои и навязали их агрессору. С этого момента он проиграл. Враг ещё не понимает, но проигрывает всегда тот, кто подчиняется чужим правилам ведения войны. Что теперь видит враг? А видит он перелом. Длинноухие ублюдки терпят поражение за поражением, а ведь мы не ввели в бой даже десятой части наших сил!. Весы, сейчас об этом можно смело сказать, склоняются в нашу сторону. У врага наступает полный разброд. Храмы их богини больше не могут их защитить, наши исконные Боги встали на защиту нашей земли, отрезая Паучиху от источников силы. В своей бессмысленной жестокости, дроу берут пример с кровавых маньяков запрещённых культов, убивая беззащитное населения и принося в жертву детей на кровавых алтарях. Нет им прощения! Жрецы паучихи клепают тысячи зомби, но что могут сделать мертвяки, особенно если их перемалывают гусеницы наших бронеходов. У меня и у любого человека вызывает неистовую ненависть тот факт, что длинноухие твари прячутся за спинами бывших наших соотечественников, превращённых в послушные орудия проклятых жрецов. За одно это дроу должны быть уничтожены. Они не достойны жалости и сострадания! Все усилия врага переломить ход войны разбиваются в пух и прах о стойкость и профессионализм наших воинов. Вашу стойкость и профессионализм! Многие дроу, поняв, что война проиграна, бегут в свои храмы под защиту богини. Крысы бегут с тонущего корабля, каждая, как может, спасает свою шкуру. Многие чудовищные преступления агрессора уже преданы огласки, вы и сами видели, что творят эти чудовища и кровь невинных жертв взывает к отмщению! Но за местью мы не должны терять головы, сохраняя холодный разум. Загнанный в угол пещерный медведь становится чрезвычайно агрессивным и коварным. Мы это видим по участившимся вылазкам боевых пятёрок дроу в наши тылы, но службы внутреннего правопорядка на высоте. Все хитроумные планы врага выворачиваются наизнанку и препарируются. Карающий меч уничтожает врагов на месте, но главный клинок войны — это вы. Вы — остриё нашей атаки, копьё нанизывающее на себя вражьи трупы. Вы — карающая длань, наказывающая смертью тех, кто позарился на наши земли, кто разрушает города и разлучает семьи, кто убивает наших родных и близких. Вы — меч, несущий возмездие за все страдания, причинённые нашей земле и Гардару. Вы — передовой рубеж обороны, скала, о которую разбиваются волны агрессоров. Я горжусь, что под моей рукой воюют люди, достойные памяти предков и героических саг! Я знаю, что победа будет за нами, но с вами она наступит быстрее! Гардар всегда побеждает, потому, что стоит на принципах жобра и справедливости!

— Ши, ты ему веришь? — почесав татуировку волка на плече (костюм с нейросеткой был давно снят) спросил Седьмой персональную собеседницу.

— Главное, что они верят ему, — нейроинк кивнула на ряды солдат, внимавших своему полководцу. — Со своей вершины он говорит правильно и то, что они хотят услышать, и они это слышат. А что, в тебе проснулся скептицизм?

— Да нет. Просто встретились два добра и то добро, кулаки которого больше, оказывается добрее. Старо, как мир.

— Тебя что-то тревожит?

— Ши, я не думаю, что князь остановится на портале.

— Думаешь, — Ши на секунду задумалась, — он пойдёт дальше?

— …и мы не остановимся! — Ратибор навалился на трибуну всем телом. — Мы загоним врага в его берлогу! Враг думает, что скроется от кары в другом мире, но он жестоко ошибается! Возмездие неотвратимо, логово зла будет задавлено и в том мире, мы не остановимся!

— Думаю, Ши. Кстати, я там ничего нового не наговорил, ты весь бой записала?

— Есть пара фраз, особенно мне понравилась одна о долге до гробовой доски.

— И что в ней особенного?

— У нас тела сжигают. Я бы не обратила внимания, скажи ты «до погребального костра».

— До погребального костра…

Живана. Месяц спустя после битвы в предгорьях Норосских гор.

Большой десантный экраноплан, покачиваясь, будто цепляя несуществующими колёсами выбоины на воздушных дорогах, мчался на восток. За первой махиной, тень которой стремительно проносилась по земле, верхушкам деревьев и бескрайним полям приледниковой саванны с тучными стадами копытных, которые тут и там разбавлялись могучими горбами мамонтов, двигались десятки бронированных судов мобильных подразделений армии Гардара. Бывшие гражданские грузовозы, в срочном порядке снятые с трасс, были обшиты бронёй и вооружены по передовому слову техники.

Колонна, ощетинившаяся сотнями стволов разнокалиберной рельсотронной артиллерии, глядящая на мир тёмными бельмами открытых люков ракетных шахт и контейнеров, направлялась к Чёрным горам[15] и Седому морю[16]. В пузатых чревах экранопланов ждали своего часа гусеничные, колёсные и ступоходные чудища двадцать третьей механизированной тысячи армии Гардара. Рюриковичи, только-только расправившиеся с пришельцами, откликнулись на просьбы далёких восточных соседей, взывавших о помощи. Полководцы Великого Хана Монголии, столкнувшись с уже знакомым гардарцам врагом, терпели поражение за поражением. За короткое время Монголия лишилась половины енисейских улусов и земель на западе Седого моря, но дроу были не единственной напастью, обрушившейся на степное государство. Мощнейший удар нанесли эпидемии, разом спровадив в загробный мир несколько миллионов человек, что тоже должным образом сказалось на пошатнувшейся обороноспособности.

Информация с востока приходила самая противоречивая. Ясности не смогли внести ни высотные разведчики, ни спутниковая группировка, так как свежеиспеченное вторжение происходило на фоне установленной длинноухими туманно-облачной завесы. Причём туман удачно сыграл на руку агрессорам. С Чёрных гор на равнины спустились новые монстры, которые принялись уничтожать упрямых аборигенов, отвоёвывая место под солнцем. Пока часть донесений проходило под грифом «секретно». Из не до конца проверенных данных выходило, что в рядах дроу возникли серьёзные разногласия. Ничем другим не мог объясниться тот факт, что под раздачу и мощные магические атаки попали и люди, и пришельцы, заявившие свои претензии на захваченные земли раньше. Инсургенты пользовались магией, напоминавшей магию дроу, с той лишь разницей, что волшба тёмных эльфов была детским садом по сравнению с искусством их противников. Стратеги из штаба Великого князя горько пожалели, что уничтожили портал в Норосских горах, тем самым потеряв возможность диалога и, так или иначе, обмена информации с бывшим супостатом. Верхушка дроу наверняка знала, с чем столкнулись их передовые отряды и монголы в отрогах Чёрных гор. Ведь как оно бывает — общий враг объединяет, особенно, если он бывший друг или соплеменник.

Поздно говорить «гоп», когда уже сто раз перепрыгнуто, то, что должно быть перепрыгнуто и жалеть о случившемся. Командование на местах тихо саботировало приказы штабов и высших инстанций. Командиры просто не стали сдерживать атакующих, после месяца кровопролитных боёв дорвавшихся до храмовых стражей и портального перехода в другой мир. Артиллерия и биомехи слаженной атакой раздавили последние очаги сопротивления, а штурмовые сотни добили тяжело раненых противников. Портал к тому времени был перекрыт жрецами дроу с другой стороны. Подорванный инженерным подразделением электромагнитный фугас, генерирующий мощнейший импульс, захлопнул проход окончательно, а потом… Победителей не судят…

Пока суть да дело, в ожидании подмоги, авиация восточного государства залила горы горючими смесями и засыпала распадки тысячами бомб, но твари установили магические экраны, благополучно пережив бомбардировку. Понимая, что «чума» не остановится на достигнутом и шансы увидеть захватчиков на своих границах не стремятся к нуля, а как бы не наоборот, Великий князь, с разрешения царствующего брата, направил на восток экспедиционный корпус, в который разрослась овеянная славой и сонмом побед двадцать третья тысяча. Прагматики в военных мундирах прекрасно соображали, что опасность проще задавить в зародыше, пока она не набрала сил и не обрушилась на Гардар подобно цунами, сметающей всё на своём пути.

Заложив руки за спину, Седьмой стоял перед панорамным иллюминатором из бронестекла и любовался открывающимися со стометровой высоты пейзажами. Крупнотоннажные тяжеловозы обычно выше не поднимались, хотя имели такую возможность, но, экономя топливо и совсем не бесконечные ресурсы гравигенераторов, не пользовались ею. Крейсерская скорость экранопланов с гравитационными рамками достигала ста семидесяти миль или трёхсот километров, если перевести на земную метрику, поэтому тундростепь, украшенная перелесками, бурыми бляшками не растаявшего снега и голубыми ожерельями озёр, успевала показать себя во всей своей первозданной красоте, а не слиться в сплошную цветную серо-буро-малиновую полосу.

— Прекрасные земли…, эх…, - произнесла темнокожая остроухая эльфийка, вольготно расположившаяся на широком ступоходе Ши, в данный момент используемом вместо низкого кресла.

Красавица, облачённая в вызывающие, оставляющие минимум пространства для эротических фантазий одежды, потянулась с ленивой грацией дикой кошки. На первый и на второй взгляд она казалась вальяжно-расслабленной, но на самом деле девушка удачно скрывала напряжённые мышцы и затаённый в глубине души страх. И поза и ленивый тон были всего лишь ширмой, за которой скрывалась готовность моментально ретироваться или… последовать за седьмым по первому его жесту и исполнить любую его прихоть.

Продолжая неподвижной статуей заслонять обзорное окно, Седьмой ничем не показал, что слышал тихую речь рабыни. В его голову давно закрадывались мысли и вопросы, на которые никак не желали находиться ответы. Почему длинноухая прицепилась к нему? Таскается повсюду следом, будто клещ или репейник. Близко не подходит, но и далеко от себя не отпускает, так, держится на безопасном расстоянии в пределах прямой видимости.

Седьмой скосил глаза на отражающийся в стекле внутренний ангар и ряды мехов, возле которых трудолюбивыми муравьями возились вечно промасленные инженеры и техники. Никого картина свободно разгуливающей по палубе тёмной эльфийки не тревожила. Люди скользили взглядом по стройной фигурке с милыми глазу формами, но и только. Никаких поползновений подойти и завести речь о приятном времяпровождении. Солдаты и обслуживающий персонал давно привыкли, что у пилотов биомехов напрочь отморожены головы и не обращали внимания на их закидоны. У каждого свои тараканы в голове, а у последних насекомые выкормлены мнемониками и ментокорректировщиками, поэтому размеры «насекомых» соревновались с трофеями завзятых рыбаков. За месяцы боёв люди уразумели, что лезть без причины к «выхолощенным» себе дороже. Они свою жизнь не ценят, а чужие, вообще, ни в грош не ставят. Питаются отдельно, ни с кем стараются лишний раз не контактировать, а что в бою крушат и жгут всё подряд без жалости и сострадания, так их такими сделали. Чай не свои, не жалко. Кланы и Рода за чужих безродных байстрюков не заступятся, тем паче в ударном подразделении биомехов появились новые пилоты из тех же дроу. На поверку мозги у всех оказались вылеплены из одного теста…, несколько дней специфической обработки и соответствующих процедур подарили Великому Князю дюжину новых рекрутов. С рекрутами командование подкинуло с десяток согласных на всё девочек для «стравливания пара». Магичками они были никакими, силы чуть да маленько, но не пропадать же добру? И им найдётся работа по профилю… Мозголомам ведь без разницы, как и чьи мозги встряхивать и вставлять на место, а у солдат обязаны быть в жизни маленькие радости.

Ну, ходит хвостом за одним из отморозков эльфийка, так тот её в бою голыми руками взял, перед этим перебив магов из храмовой стражи. Стражники заслуженно снискали славу крепких орешков. Ребята они из разряда откусывающих голову при виде чужого пальца. В тот день они хорошо наваляли мехам, но контратака на машину седьмого вошла в зачёт фатальных ошибок. Лишившись меха, княжеский боец показал ворогам, что хлебание щей лаптем не про него. Большая часть дроу впечатлились талантами разъярённого пилота, обколотого боевой химией из емкостей набедренного кибердоктора. До смерти впечатлились, а кое-кому кровавый образ навечно врезался в память. Чокнутой эльфийке, к примеру. Может, она влюбилась в него с первого взгляда? Бабы они такие, а тут ещё княжеские разумники постарались. Вот и наложилось одно на другое. Скажете фантазия? О-о-о! Чего в жизни не случается, на всё воля богов. Иногда жители небесных чертогов так запутывают нити человеческих судеб, что сами не могут разобраться в содеянном и чего с великой дури накрутили. Что тут о простых смертных говорить?

Досужие домыслы не всегда отражают правду, по большей части они ошибаются, но кое в чём попадают в «яблочко». Рабыня одновременно боялась и восхищалась Седьмым, нередко вспоминая обстоятельства пленения. Стража и маги дроу совершенно не ожидали безумной атаки от человека, который выскочил из разорванной пополам машины, абсолютно не предполагая, что тот окажется магом и бойцом высокого уровня, обученным противостоять магическим атакам с голыми руками. Секундная растерянность стоила им жизни, а Инлир свободы. Молодая эльфийка, на глазах которой залитый кровью человек призрачными лезвиями располосовал, а потом сжёг нескольких не самых слабых бойцов, растерялась и пропустила оглушающий удар в голову. Очнулась она уже в боксе у мнемоников, которые не стали блокировать пленнице память, ограничившись изменением приоритетов, моральных установок и рядом закладок на лояльность, преданность и прочее.

Инлир сама не понимала своих побудительных мотивов и почему Ткущая заставила её так поступать, но сквозь кровавую пелену низвергнутой и втоптанной в грязь гордости, желание отомстить проглядывало в последнюю очередь. Инлир видела только грядущую смерть, а так хотелось жить. Седьмой не убил её, не пощадив остальных, он не заявил прав на свой «трофей» и ни разу воспользовался ею «по прямому назначению». Он просто не обращал на неё внимания, целыми днями околачиваясь возле своего восстановленного меха и что-то обсуждая с другими пилотами и штурмовиками. Седьмой пользовался заслуженным авторитетом, никогда не упуская возможности потренировать других и потренироваться самому. Его эскадрилья считалась самой сильной и результативной. Инлир боялась непонятного варвара, в тоже время рядом с ним было спокойно и, чего греха таить, безопасно. Дурней, решивших связываться с сумасшедшим пилотом, не нашлось, чем она и пользовалась, оставаясь практически нетронутой. Сослуживцы Седьмого и другие пилоты с улыбками делали ставки, сколько тот продержится без бабы и как быстро он завалит в койку чокнутую эльфийку. Той и самой было интересно, каков объект её страхов, интереса и вожделения в постели…

— Внимание! Объявляется часовая готовность!

Хриплый голос, прозвучавший из замаскированных под обшивкой динамиков, сначала заставил людей замереть, потом шевелиться, как одержимых. Размеренному, неторопливому существованию пришёл конец. Рубленные команды оружейников, проверяющих состояние систем вооружения, и короткие отчёты механиков, зазвучавшие вокруг, мигом вытеснили из сонного царства тихое подвывание маршевых двигателей, заменив его многоголосьем птичьего базара. Толстопузый транспорт на глазах превращался в грозное боевое судно. Изнутри было не видно, как открываются створки на верхней палубе, выпуская на белый свет ракетные и рельсовые установки, на носу грузовоза открылись люки плазмомёта. Любого стороннего человека удивили бы подобные метаморфозы. Ничего удивительного. Грузовозы, подобно судам российского «Доброфлота», заранее проектировались с возможностью быстрой переделки в полевых условиях из мирных калош в десантные транспорты и артиллерийские мониторы. Транспортные и логистические компании, привлечённые налоговыми скидками, охотно шли навстречу пожеланиям государства и министерства обороны. Поэтому, хоть суда и переоборудовались в авральном режиме, из них получились грозные боевые единицы, способные решать множество различных задач.

Внутри жизнь тоже не стояла на месте. Взбудораженными муравьями забегали бойцы из батальона обслуживания, засуетились пилоты-операторы биомехов, судорожно напяливая на себя контактные комбинезоны. Захлопали крышки бронированных люков и заслонок, рассерженными шмелями вдоль строя металлических великанов поехали жёлтые, с чёрными полосами, грузовые кары, за которыми тянулись тележки с энергоячейками и сменными генераторами. Над транспортными дорожками выстроился лес грузовых гидроманипуляторов. Механические руки, точными, выверенными подхватывали с тележек гигантские батарейки, вставляя их в услужливо распахнутые энергокамеры биомехов. От череды лязгающих щелчков и взрыкиваний двигателей грозных боевых машин, выходящих в тестовые режимы, у неподготовленного человека закладывало уши.

Закончив изображать статую, Седьмой отошёл от панорамного иллюминатора. Переодеваясь, он быстро огляделся. От красавицы дроу — его вечного хвоста, давно след простыл. Посторонним не место на палубе во время боевой и предбоевой подготовки. Царящая вокруг упорядоченная суета отзывалась глубоко внутри чем-то привычным. На губы пилота-оператора сама собой наползла печальная ухмылка: человек такая сволочь, ко всему привыкает. Привык ли он или делает вид, что привык? Отголоски памяти, прорывающиеся через блокаду мнемоников, говорили, что военным он не был никогда, но многочисленные шрамы на руках и груди, самим своим существованием указывали на суровую школу и подготовку с холодным оружием. Да и татушку волка на плече вряд ли можно отнести к мирным. Есть в нанесённом рисунке какой-то сакральный смысл, вспомнить бы какой.

— Готово! — хлопнув Седьмого по плечу, отрапортовал механик.

— Понял, — ответил оператор, забираясь в кабину и морщась от неприятных нейроимпульсов, генерируемых подключающимися системами биомеха.

— Привет, красавчик! Я уже соскучилась! — раздалось в голове Седьмого, после пощипывания в районе висков, больше похожего на иглоукалывание тончайшими иглами, и удара током в затылке.

— Да неужто, Ши. С трудом верится. Помнится мне, кто-то был очень недоволен в прошлый раз. Значит, мне стоило бросить тебя и не лезть на рожон? Значит, в другой раз тебя не надо спасать?

— Кто старое помянет, тому глаз вон!

— А кто забудет, тому оба.

— Какой же ты, все-таки бука, и что я, скажи на милость, в тебе нашла? — от фразы так и тянуло неприправленной иронией.

— Видимо что-то нашла, — запуская проверку систем целеуказания и ориентации на местности, констатировал Седьмой. Перед глазами пилота всплыла призрачная карта с маленьким красным треугольником, обозначившим биомех. Справа от геометрической фигуры высветились меняющиеся координаты, скорость и высота объекта над уровнем моря, отдельной строчкой шли расстояния до поверхности и точки сброса. Откручивали время цифры обратного отсчёта. — Колись уже, не тяни резину.

— Какой быстрый, а где волшебное слово?

— Быстро!

— Ладно-ладно, не кипятись.

— Ши, детка, я понимаю, что тебе скучно и пообщаться не с кем, но тебе не кажется, что проверять моё терпение перед боем не совсем хорошая идея?

— Ты, когда злишься, становишься похожим на человека, а не на запрограммированную на убийство машину. Из нас двоих данную нишу занимаю я.

— Ши-и-и!

— Хорошо! Умеешь ты девушек убалтывать, хоть и злюка, каких поискать. Я тут кое-что подправила в блоке безопасности. Будет больно, потерпи.

Резкая боль огненной иглой прострелила позвоночник Седьмого, из глаз брызнули непрошенные слёзы. Сердце, сделав кульбит и подобравшись к горлу, ухнуло вниз и забилось с удвоенной скоростью, разгоняя по организму ударную порцию адреналина. Сжав челюсти, Седьмой натужно зашипел, проверяя, не включена ли случайно система биометрии. Не включена, слава богу. Светиться перед надзорным оком ни у него, ни у Ши не было никакого желания.

— Твою мать, Ши! Что это было?!

— Комарик укусил!

— Ши!

— Не комарик? Тогда пчёлка ужалила.

— ШИ! Отформатирую, нахрен, к чертям собачим!

— Я его шею, понимаешь, от гильотины спасаю, а он, скотина неблагодарная, форматированием грозит. Все вы мужики сволочи!

— Извини.