Список Ханны Макомбер Дебби
– Рановато в этом году.
– Да нет. Всегда в мае.
Я не был в прошлом году. Похороны Ханны прошли за две недели до пикника, и мне было тогда не до него.
– Нам нужны люди, как обычно, не хватает помощников.
– Но у меня планы на этот день.
На самом деле никаких планов не было. Просто обычное пассивное нежелание. А ведь до болезни Ханны я любил общественные мероприятия.
– А нельзя изменить твои планы? – спросил Патрик. – Пойми, у нас действительно не хватает людей. Некому заняться играми с детьми.
Я вздохнул.
– Ну, не игры, найдешь другое занятие себе по душе.
Я видел, что Патрик не собирается отступать.
– Может быть, приду.
– Войди в положение. Не разорваться же нам. Люди позарез нужны.
– Как долго я буду там занят? – наконец уступил я.
– Пару часов, не больше.
– Ладно, я подумаю, как изменить свои планы, – продолжал я ломать комедию. Все планы на субботу сводились к утренней пробежке.
– Спасибо, друг. – Он хлопнул меня по спине и поспешно зашагал к своим больным.
Слух о том, что я вызвался помогать на пикнике, распространился со скоростью лесного калифорнийского пожара. Патрик не терял времени зря.
Двое докторов немедленно пришли выразить свое одобрение и поддержку. Неуместное ликование, – по моему мнению, благотворительность не нуждалась в столь громкой огласке.
К тому же это было несправедливо, я не заслуживал похвалы. Всего лишь уступил общественному давлению. Меня вынудили принять участие в пикнике, хотя я и считал его добрым делом. Но, если бы Патрик не надавил на меня и не шантажировал, вряд ли бы я поддался. Поэтому на поздравления я отвечал улыбкой. Не мог же я назвать истинную причину, и, чтобы скорее закончить разговоры, сослался на неотложные дела. Проходя по коридору, заметил двух медсестер, которые, склонив близко головы, о чем-то шушукались. При виде меня у них появилось такое виноватое выражение на лицах, что я сразу понял – они шептались обо мне.
– Доброе утро, доктор Эверетт, – сказала одна, совсем молоденькая, очень энергичная медсестра.
– Доброе утро.
Я прошел мимо. За последний год я получал немало знаков внимания от женского медперсонала. Я был еще молод, на хорошем счету и свободен, теоретически.
Но в душе я был совсем не готов к новой связи. И даже разговор с Уинтер на тему свидания не давал мне покоя.
Возмущало общее мнение, что если прошел год после смерти близкого человека – пора перестать грустить, ведь жизнь продолжается. Это выражение меня просто бесило. Значит, чтобы забыть о потере, надо просто подождать триста шестьдесят пять дней. И все. И я должен после этого срока снова стать веселым и жизнерадостным, в знак того, что полностью выздоровел.
– Слышала, что вы придете на пикник, – услышал я сбоку. Оказывается, молоденькая медсестра шла рядом, подстраиваясь под мой шаг.
Я кивнул, не желая продолжать разговор.
– Вся наша смена идет. Замечательная идея. Правда?
Я опять кивнул.
– Увидимся там. – Задохнувшись от собственной смелости, резко свернув, она исчезла в одной из палат.
Я сделал обход. Заполнил все карты, сделал необходимые предписания и вышел из госпиталя. Голова кружилась от всех этих разговоров и внимания к моей особе.
Начало положило письмо Ханны. И вот вмешался Ричи, потом Патрик. Все хотели помочь, но, хотя я и ценил их усилия, не готов был им уступить. Из госпиталя я поехал в свой офис. Линда Барклей подняла голову, когда я появился из двери, предназначенной для персонала.
– Доброе утро, Майкл.
Она единственная называла меня по имени. Женщина средних лет, суррогатная мать, хороший друг.
– Доброе утро, Линда.
Я пошел было к себе, потом вернулся.
– Скажи мне, почему все вокруг считают, что одного года вполне достаточно, чтобы забыть о своей утрате? Что за неписаное правило, откуда оно? – Я не мог успокоиться после разговоров в госпитале.
– Ну…
По ее глазам было заметно, что мой вопрос ее озадачил.
– Я сегодня согласился принять участие в детском пикнике, – успокаиваясь, сообщил я.
– Для тебя это будет полезно. И пора начинать жить.
– И ты, Брут?!
Она рассмеялась.
– Мои родственники уговаривают меня снова начать встречаться с женщинами, – сказал я уже серьезно, Линда поймет все правильно. – Но я не готов.
– Я тоже так считаю.
Ее спокойный тон сразу снял мое раздражение.
– Меня просто подталкивают на свидание с кузиной Ханны.
– С той, что держит ресторан?
Я кивнул, удивленный, что Линда помнит об этом.
– Ты пойдешь?
– Нет.
Ну вот, я и высказал вслух то, о чем все время думал. Решение принято. Отказываюсь подчиняться чужой воле, даже если это воля моей жены.
Я любил Ханну, всегда буду любить ее, но не собираюсь встречаться с Уинтер или кем-то еще только потому, что ей так хотелось. Я сказал правду Линде – я не готов и не знаю, когда буду.
Наверное, потому, что утро началось с давления Ричи, которое потом продолжилось в госпитале, я весь день был не в духе. Не буду отвечать на звонок Уинтер. Она все еще влюблена в своего француза, а я не могу забыть Ханну.
Я вернулся домой вымотанный, усталый и голодный. В холодильнике и на кухонных полках не нашлось ничего, что можно было быстро приготовить или разогреть. Понимаю, что надо избегать готовых продуктов, но сегодня с удовольствием обошелся бы разогретой пиццей. Поход в магазин исключался. Мой ужин состоял из сэндвича с сыром и чашки овсяных хлопьев без молока. Не самый лучший ужин в моей жизни, но желудок я набил. Потом сел за компьютер и ответил на письма.
Я уже отдохнул и немного расслабился, когда зазвонил телефон. Звонок заставил меня вздрогнуть. Он звучал тревожно, как сигнал бедствия.
Идентификатор показал, что звонит Уинтер Адамс. Я тупо смотрел на электронное табло, но не снимал трубку.
К счастью, она не оставила сообщения. Не хотелось быть грубым, невежливым, просто пусть оставят меня в покое. Согласен, я действительно мерзавец, но речь идет о самосохранении. Я не готов – рефреном звучало в моей голове, и нельзя было проигнорировать это настойчивое предупреждение.
Глава 9
Что-то случилось? Мэйси Роз посмотрела на Снежка, который, вспрыгнув на закрытую крышку унитаза, внимательно следил за тем, как она чистит зубы.
Был поздний вечер, Мэйси очень устала. Сегодня утром у нее была утомительная фотосессия. Она собиралась с полчаса повязать и лечь спать.
Где-то рядом раздался резкий автомобильный гудок, потом скрежет тормозов.
Она выключила воду, прислушиваясь. И снова гудки, кто-то сигналил теперь непрерывно.
Мэйси с зажатой в зубах щеткой пробежала босиком через гостиную, чтобы узнать, что случилось. Выглянув в окно, Мэйси увидела залитую светом фар большую собаку, замершую прямо посередине проезжей части, парализованную страхом. Хотя Джексон-стрит находилась в спальном районе, движение здесь было довольно интенсивным, даже ночью. Если собака останется на дороге, ее рано или поздно собьют. Необходимо вмешаться. Несмотря на поднятый шум, незаметно было, чтобы кто-нибудь из соседей был обеспокоен происходящим. Открыв входную дверь, Мэйси поспешила к месту происшествия, забыв о том, что на ней только легкая пижама. Зубная щетка все еще была зажата во рту. Схватив собаку за загривок, она стащила ее с проезжей части на тротуар.
Собака была так напугана, что не сопротивлялась. Мэйси втащила ее в дом и закрыла дверь. Это был огромный пес с бурой лохматой шерстью, неопределенной породы. Скорее всего – смесь пород. Он смотрел на нее с выражением, которое могло растопить самое жестокое сердце. Печальные коричневые глаза выражали собачью благодарность. Пес весь еще дрожал, когда она наклонилась его погладить.
Мэйси вытащила наконец изо рта зубную щетку и перехватила голодный собачий взгляд.
– Нет. Это несъедобно. – Она почесала его за ухом.
Он заколотил хвостом.
– Чей ты?
Неудивительно, что на нем не было ошейника, и, скорее всего, нет ни микрочипа, ни тату.
Он выглядел заброшенным, грязная мокрая шерсть свалялась. Наверное, потерялся давно.
– Ты голодный, верно?
Он сел на задние лапы, преданно заглядывая ей в глаза.
– Я поищу что-нибудь для тебя. Но не обольщайся, у меня в основном кошачья еда.
Казалось, пес понимал каждое ее слово и с готовностью потрусил за ней на кухню.
Снежок караулил свою миску. Увидев пса, он выгнул спину и зашипел.
– Прекрати, Снежок. – Мэйси положила руку на голову пса. – А ты не принимай близко к сердцу такой прием. Поверь, ничего личного.
Она достала с полки пакет с кошачьей едой:
– Извини, все, что есть. Надеюсь, тебе нравится лосось.
Пес был так голоден, что буквально слизнул корм. В мгновение ока миска оказалась пуста, и он заглянул ей в глаза, умоляя добавить.
– Бедный мальчик, – прошептала Мэйси.
В это время Душка и Мирна, осторожно ступая, вошли на кухню, чтобы обследовать незнакомца. Снежок явно видел в нем непрошеного гостя и всячески показывал, что не желает иметь с ним ничего общего.
Душка приблизилась к собаке и начала громко мурлыкать. «Он мне нравится, – как будто говорила она. – Можно его у нас оставить?»
– Нет. Он не может остаться, – объяснила ей Мэйси. – Он потерялся, и мы должны найти его хозяина, а если не получится – хороших людей, которые его возьмут.
Мирна присоединилась к Душке, тоже выражая участие.
– И ты туда же! Ладно, сегодня он останется, но только на одну ночь. – Мэйси снова внимательно осмотрела пса и нашла, что он ужасно грязен. – Однако, – заявила она, – если ты остаешься, то надо тебя выкупать.
Она полезла под раковину за шампунем для кошек. Увидев знакомый флакон, кошки сразу бросились врассыпную.
Мэйси засмеялась:
– Я не собираюсь вас мыть.
Душка и Мирна ненавидели мыться, зато Снежок обожал играть с водой, он часто подставлял лапы или язык под струю воды. Мэйси подозревала, что храбрость была показной, он просто хотел поразить воображение подруг. Вряд ли он был в восторге от купания, наверняка помня ту ночь, когда он выбежал на улицу и вернулся весь мокрый и грязный, после чего подвергся второй раз процедуре с тем же противно пахнущим антисептическим шампунем.
Лохматый незнакомец склонил голову набок, прислушиваясь к ее голосу.
– Тебя надо как-то назвать.
Она сама не понимала, почему животные находили путь к ее двери. Началось это еще тогда, когда Мэйси была маленькой девочкой. Они, казалось, чутьем улавливали ее доброжелательное отношение, и она всегда любила играть с ними. Даже мыши и пауки, которые наводили страх на близких и друзей, приводили ее в восхищение. Мэйси не представляла себе дом без домашних животных, тем более не мыслила себя без них.
– Как насчет Сэмми? – предложила она.
Пес улегся на холодный пол кухни и положил голову на лапы.
Она потрепала его по голове:
– Ну вот и прекрасно, Сэмми. Не беспокойся, мы подыщем тебе хороший дом.
Она видела, что пес хорошо воспитан, и гадала про себя, что могло с ним случиться. Просто убежал, когда открыли дверь? Может быть, он жил на ферме в нескольких милях от города? Хуже всего, если хозяева переехали в апартаменты, где не разрешено содержать животных. Она постарается вернуть его хозяину, но в том случае, если тот его разыскивает. Судя по всему, теперь его устройством должна будет заняться она.
– Мы тебя вымоем, и будешь как новенький.
Мэйси решила, что раз он не отверг кошачью еду, то не станет и противиться мытью с кошачьим шампунем.
Она отвела его в ванную и, проходя мимо спальни, услышала шипение Снежка, возлежавшего на кровати. Он недвусмысленно предупреждал, что здесь его территория.
– О, прекрати, Снежок. Ты громко шипишь, но не кусаешься. И будь повежливее, Сэмми – наш гость.
Пес покорно последовал за ней в ванную. Мэйси наполнила теплой водой ванну. Прочитала еще раз рекомендации на бутылке с шампунем. Хорошо, что он предусматривал и избавление от блох.
Понадобилось некоторое время, чтобы убедить Сэмми, что ему необходимо помыться. Когда закончила процедуру, сама была мокрой с головы до пят, а ванная комната напоминала помещение, где пронесся торнадо. Полотенца валялись на полу, на потолке темнели пятна от грязной пены. Расчесать шерсть ей явно было не по силам, и Мэйси, присев на пол с ножницами, сделала что могла с колтунами.
Когда закончила и пес был относительно чист и расчесан, было уже час ночи. Все три кошки давно спали, а хозяйка просто валилась с ног. Сэмми дал ей понять, что оценил ее усилия, и, повернув голову, лизнул в лицо.
– Я бы позволила тебе спать на кровати, но, кажется, это плохая идея из-за Снежка.
Она собрала в кучу грязные полотенца.
– Снежок очень ревнив, так что извини.
На кухне она соорудила для него постель из старого одеяла. Сэмми немедленно забрался на него, свернулся клубком и закрыл глаза.
– Спокойной ночи, Сэмми. – Зевнув, Мэйси отправилась спать.
Она сразу провалилась в глубокий сон и проснулась от звонка будильника. Солнце ярко светило в окно, его лучи падали на ее лицо. Кошки, все три, спали на подушках вокруг ее головы.
Снежок спрыгнул с кровати и выбежал из комнаты. Наверное, пошел узнать, здесь ли еще Сэмми. Через пару минут раздалось его шипение, и, вернувшись, он недовольным протяжным мяуканьем выразил свое отношение к вечернему гостю.
– Он не останется, – пообещала Мэйси, – он потерялся, понимаешь? Как бы ты себя чувствовал на его месте?
Снежок выгнул в ответ спину, игнорируя вопрос.
– Ладно, очень жаль, что ты так плохо себя ведешь.
Мэйси влезла в белые джинсы, надела оливковый свитер, провела щеткой по волосам. Фотосессия для каталога компании вязаных изделий была назначена на одиннадцать. Реклама на радио ей нравилась больше, но работа модели позволяла иметь деньги на содержание домашних любимцев.
Она выпустила Сэмми во двор, где он сделал свои дела около изгороди. Хорошо, что этого не видел Харви. Когда пес вернулся, она наполнила миски кормом, потом сварила себе кофе и с чашкой в руках вышла на крыльцо, как всегда делала по утрам. Сэмми опять мгновенно уничтожил свой завтрак.
В это время во дворе появился Харви с мотыгой в руках. Мотыгой он расправлялся с сорняками. Она села на ступеньку, с удовольствием вдыхая холодный весенний воздух.
– Доброе утро, Харви! – приветливо крикнула она старому приятелю.
Он сделал вид, что не слышит, продолжая работать. Выдержав с минуту паузу, пробормотал:
Читать бесплатно другие книги:
