Большая книга ужасов. Прогулка в мир тьмы Ольшевская Светлана
Я подошла к зеркалу, посмотрела на себя. Потертые джинсы, простенький свитер, коса — таких девчонок пруд пруди. Я с прискорбием признала, что до сих пор относилась к своей внешности наплевательски. А что, если он действительно пригласит меня куда-нибудь? У меня есть, конечно, приличные вещи, но все они… не совсем то, что надо. Красивые, да, но хочется надеть что-нибудь такое сногсшибательное!
Собственно, что мне мешает? Дело в том, что есть у нас с мамой один родственник. Если судить по месту жительства, то близкий, если по родству, то не очень, а если по тому, как мы с ним общаемся — совсем уж дальний. Просто он очень состоятельный и с тех пор, как разбогател, общаться с родней почти перестал. Возможно, ему просто некогда, не знаю. Но однажды, года два назад, он неожиданно нагрянул ко мне на день рождения. Пришел не совсем трезвый и долго жаловался на жизнь, а потом взял и подарил мне большую сумму денег, после чего поспешно удалился, не став слушать возражения. Я хотела подарок маме отдать, но она лишь буркнула: тебе подарили, ты и распоряжайся. Родственник больше не показывался, а деньги так и лежат у меня. Я не стала их тратить на мелочи, решив, что когда-нибудь они понадобятся на что-то серьезное. И вот, кажется, этот момент настал. Я вынула заветную коробочку…
В двух бутиках, имевшихся в нашем районе, ничего подходящего не нашлось. И сидели вещи хорошо, и красивые были, а все равно не то. Поняв, что ничего здесь не найду, я решила выбрать время и съездить в центр, а пока просто прогуляться, изучить район получше.
Ноги сами привели меня в старенький универмаг, который явно не ремонтировали с доперестроечных времен. Я ничего не собиралась покупать, просто прошлась по этажам. В отделе одежды я задержалась перед нарядными манекенами.
— Что-нибудь хотите? — обратилась ко мне молодая продавщица.
— Я ищу платье, — сказала я, лишь бы что-то ответить. Уж если в бутиках ничего подходящего не нашлось, то здесь и спрашивать не стоило.
— Какое? — уточнила она.
— Красивое.
Не успела продавщица больше ничего сказать, как за ее спиной послышался негромкий голос:
— О, я вижу, этой барышне действительно нужно платье.
Продавщица посторонилась с немалой почтительностью, и я увидела маленького, сухонького старичка, чинно приближавшегося ко мне.
— Барышне нужно платье, да не какое-нибудь, — с приятной улыбкой повторил он, — а именно то самое, главное в жизни каждой девушки, которое покажет всему миру, а в первую очередь ему, единственному, какова эта девушка на самом деле. А то ведь он может и не подозревать, кто скрывается под будничной маской.
Я оторопело хлопала глазами:
— А откуда вы знаете?..
— Я, милая девушка, долго живу и многое видел, и давным-давно не ошибаюсь в людях. Так вот, я уже знаю, какое платье предназначено именно вам. Идемте со мной, и ты, Ирочка, тоже — поможешь с примеркой.
Вконец обалдевшая, я вошла вслед за старичком в небольшое помещение без окон, с зеркалом высотой почти до потолка. Он вынул из шкафа нечто малиново-красное, завернутое в полиэтилен, и протянул мне.
— Прошу, примерьте, — церемонно сказал он и вышел. Ирочка проводила меня за ширму и ловко помогла переодеться. Это было платье оригинальной модели, подчеркивающее талию и красивыми складками спадающее ниже колен. Переодевшись, я вышла к зеркалу и… не узнала себя. Тысячу раз прав был старик!.. Мамочки, я и не подозревала, что у меня такая крутая фигура! Прежде я считала свою внешность обычной среднестатистической в отличие от внешности тех, кого природа наделила высоким ростом и длинными ногами. А ведь это им далеко до той красавицы в зеркале. Нет, наряд не был слишком навороченным или вызывающим, и вообще, красивым было даже не само платье — хороша была я в нем! Я распустила косу, и темные волны упали на плечи, — так я смотрелась еще лучше.
— Ну как, нравится? — усмехнулась продавщица.
— Да, — только и выдохнула я.
— Иван Григорьевич, заходите! — крикнула она. Вошедший старичок посмотрел на меня одобрительно, но без удивления.
— Это платье было создано для вас, — констатировал он. — К нему подойдут лаковые туфельки на среднем каблучке. И не злоупотребляйте косметикой — ваши выразительные зеленые глаза с черными ресницами макияж только испортит.
— Я, собственно, редко крашусь… А сколько стоит платье?
Признаться, я ожидала услышать заоблачную цифру, ведь вещь того стоила. Но цена оказалась невысокой, и я тут же расплатилась. В соседнем обувном отделе нашлись подходящие туфли, и обе покупки мне уложили в фирменный пакет с надписью «Универмаг «Лебедь».
— Вижу, милая барышня, вы тревожитесь, и у вас есть на это причины. Но я вам говорю, и уж поверьте, — придет время, вы это платье наденете, — добрым отеческим тоном сказал мне на прощание Иван Григорьевич. — Обещаю.
Я зашагала к дому. Сердце учащенно билось, спутанные мысли лезли в голову. Таких продавцов я еще в жизни не встречала! Везет мне в последние дни на странные знакомства, везет…
— Распустила Дунька косы, а за нею все матросы! — неожиданно раздалось сзади, и я почувствовала, как сторожевой знак резко потеплел. Но не обжег, значит, пока опасность невелика. Я обернулась и увидела сзади тощую старуху, держащую за руку мальчонку лет пяти. Старуха была неопрятной, тем не менее в ней чувствовалось какое-то изящество, а худое, гаденько ухмыляющееся лицо хранило следы былой красоты и всевозможных пороков…
— Фаина?! — вырвалось у меня.
— Наряды покупаешь, кукла?! Было бы для кого рядиться! — злобно прошипела она.
Я почувствовала, как сердце мое оборвалось и ухнуло куда-то вниз… Так, ее нельзя бояться и ей нельзя верить! Я вспомнила совет Вилора и бросила как можно пренебрежительнее:
— Сгинь, нечисть!
— Ха, это я-то нечисть?! — осклабилась мерзкая старуха. — А Витька твой — не нечисть? Хи-хи-хи! А ты спроси его, спроси! — она тоненько и злорадно захихикала.
Я удивилась — какой еще Витька? Среди моих знакомых не было ни одного Виктора. А чего еще ждать от Фаины, было же сказано — она врунья и сплетница! Думая, что бы ей такое ответить, я перевела взгляд на мальчика. Маленький, худенький, чахоточно бледный, он стоял, глядя в землю, а рука Фаины крепко держала его за запястье. Может, злая ведьма украла этого ребенка? Меня охватили жалость и злость, и я бросилась вперед с намерением отнять малыша у негодяйки. Схватила мальчика за свободную руку, дернула на себя…
…и поняла, что держу в руках пустоту. Фаина с ребенком просто растаяли в воздухе у меня на глазах!
Боже, бедный мальчик! Я поплелась домой, с трудом сдерживая слезы, так мне было его жалко. Такой маленький, хороший и находится во власти этой ведьмы! И главное — не понять, призрак он или живой? Призрак я не схватила бы за руку, они ведь неосязаемы, а живой не растаял бы в воздухе…
Немного успокоившись, я подумала: а вдруг существует какой-то промежуточный вариант? Или мне просто показалось, что я схватила его за руку, сработало внушение? Что же, если встречу Фаину еще раз, то дам ей в глаз, вот тогда и проверим!
Около двух часов дня мы с ребятами встретились на стройке, и на этот раз к нам присоединился Колька. Правда, был он бледным и каким-то замученным, но хорохорился, пытаясь делать вид, что все в порядке. Да и ребята выглядели грустными и встревоженными. Поболтав с ними немного, я поняла, что мучает их не грусть и не тревога, а страх — противный подсознательный страх, который они, возможно, сами толком не уловили. Впрочем, общение всем улучшило настроение, во всяком случае, никто не жаловался ни на какие неприятности.
— Я завтра с утра ложусь в больницу, а сегодня напоследок решил с вами прогуляться, — объявил Колька, и в его голосе чувствовалась напряженность. — А там меня уже никто не достанет! Ну что, Ника, как расследование, много еще информации нарыла?
Немного пораздумав, я рассказала им о полученном от Вилора сторожевом знаке и ночных происшествиях, а также о встрече с Фаиной, умолчав, конечно же, о покупке платья — кому какое до этого дело!
— Фи, как некультурно! — захохотал Колька. — Что же ты так невежливо с бедным призраком!
— Если я этого бедного призрака еще раз встречу, дам по морде. И мальчика все же отберу, призраки они там или кто!
Еще немного обсудив эту тему, мы решили пройтись. Но едва покинули стройку и добрели до угла, как я услышала шепот Лильки:
— Смотри, Ника, там тот чувак, которому ты вчера пинка дала!
Я посмотрела в указанном направлении. Точно, между домами важно шествовал Лешенька.
— Да, это он, — кивнула я. — Ну его, не обращайте внимания.
— Ну как это — не обращайте! — возмутился Колька. — Будут всякие лешеньки по нашему району разгуливать!
— И на нашу Нику наезжать! — подмигнул Стас.
Не успела я ничего сказать, как все трое мальчишек сорвались с места.
— Эй, пацан, ты из какого района? — растягивая слова, прогнусавил Егор, вместе с Колькой возникая у Лешеньки на пути. Тот растерянно замотал головой и обернулся в поисках пути к отступлению. Но сзади в тот же миг материализовался Стас и интеллигентным голосом осведомился:
— Закурить не найдется?
Надо было видеть физиономию Лешеньки! Он испуганно вертел головой, открывая и закрывая рот, и не знал, что говорить и что делать.
Внезапно мне стало противно. После такого начала мальчишки просто обязаны его побить. Вряд ли до этого дойдет, но если он сейчас начнет плакать и умолять… Ненавижу, когда кто-то кого-то унижает, я с такими людьми дружить потом не смогу!
И тут меня осенила идея.
— Спокойно, мальчики, это ко мне! — громко сказала я, с царственным видом прошествовала между Колькой и Егором и подошла вплотную к Лешеньке. Я остановилась, развернула его за плечи и снова, как вчера, пнула от души.
— Все, свободен, можешь идти!
Лешенька бросился бежать, а вслед ему неслись дружный хохот, свист и обидные шуточки. Отбежав немного, он оглянулся и, видя, что его не преследуют, крикнул:
— Ну, подождите, очень скоро вы за это поплатитесь! Вот стану я наследником… тогда всем вам плохо придется!
— Унаследуешь миллионы — поделись! — крикнула Лилька, а Егор засвистел.
Глава X
Что-то за портьерой
В ларьке мы купили по бургеру и оккупировали лавочку у подъезда ближайшего дома. Какое-то время молча трапезничали, а потом Таня Незванова вдруг сказала:
— Ребята, а мне сегодня прадедушка снился. Тот самый, который пропал без вести. Я его только на фотке видела, но сразу узнала — он был молодой, красивый, только очень грустный, и находился в какой-то яме. А я подошла к ее краю, смотрю вниз, а он руками машет, кричит: уходи! Тут меня кто-то в спину толкает, я лечу вниз и просыпаюсь.
— А меня сегодня во сне расстреляли! — выпалил Егор. — И я тоже падал в какую-то яму. Вижу, мы попали с этими поисками!
Оказалось, всем сегодня снились похожие кошмары. Я внимательно слушала, но сама молчала. Меня напрягал тот факт, что мы ведем такие беседы на улице, где нас любой может услышать. Но теперь у меня был кулон, способный нагреваться в случае опасности, а в данный момент он был холодным, даже слишком. Стоп! Я ведь еще плохо знаю его свойства! Вдруг он при одной опасности нагревается, а при другой становится холодным?
Я потянула за нитку и вытащила сторожевой знак наружу. И хотя ребята его сегодня уже видели, все сразу повернулись ко мне:
— Дай посмотреть! — Таня протянула руку и осторожно дотронулась до металлической пластины, лежащей у меня на ладони. И тут я почувствовала, как пластина, до этого холодная, теперь стала просто ледяной. Как же это объяснить-то…
— Предлагаю прямо сейчас пойти к Александру Генриховичу! — поднялась я. — А то у меня сегодня вечером неотложное дело.
Никто не стал возражать.
Ученый действительно был доволен нашим приходом. Он проводил нас в гостиную, а сам отправился в кухню ставить чайник. Оставшись одни, ребята стали рассматривать картины, а я прошлась по комнате, разминая ноги. Сейчас, пожалуй, можно ненадолго и расслабиться. Пусть Александр Генрихович сколько угодно восторгается готской державой, я прикинусь валенком…
Что это? Сторожевой знак нагрелся так стремительно, что я чуть не закричала. Нет, он не раскалился, как ночью, но был к этому близок. Я замерла на месте и обвела взглядом комнату. Мебель, картины, книги… Все мирно и спокойно, а спрятаться в комнате негде. Я обернулась. За моей спиной находилась дверь, завешенная тяжелой портьерой. Рядом была еще одна дверь, но именно из первой, я просто кожей чувствовала, исходила угроза.
А ребята рассматривали картины, тихо переговаривались и не смотрели в мою сторону. О неведомой опасности знала только я…
Ничего не поделаешь, надо было рискнуть. Я покосилась на коридорчик, ведущий в кухню, и быстро отодвинула край портьеры.
Нет, мне не показалось. Комнатка, похоже, была спальней. В тот момент, когда я отдернула портьеру, кто-то маленький, ростом не выше семилетнего ребенка, метнулся под кровать, застеленную длинным покрывалом. Я не разглядела в полутьме, кто это был, успела лишь засечь мелькнувшую в воздухе руку с неестественно длинными пальцами. Если это ребенок, то очень странный!
У меня возникла мысль броситься туда, заглянуть под кровать, но я сдержалась. И хорошо сделала — в это время Александр Генрихович пригласил всех пить чай.
Чай оказался отменным, но мне было не до него: сторожевой знак и не думал остывать, и я то и дело напряженно поглядывала на дверь. Ученый заметил мое беспокойство:
— Что-нибудь не так?
— Да нет, — беспечно соврала я. — Просто кошка у вас такая пугливая, я ее звала, но она ко мне так и не вышла.
— Какая кошка? У меня нет животных.
— А кто же тогда шуршал в комнате за портьерой?
Я внимательно смотрела в глаза ученого, пытаясь понять, в курсе ли этот знаток родного края, что происходит в его собственной квартире.
— Ты слышала шорох в комнате? Неужели опять завелись мыши? Ох уж этот первый этаж! Я-то их не слышу, у меня под старость лет со слухом неважно стало.
Похоже, не знает. А проблемы со слухом кое-что объясняют…
После чаепития мы вернулись в гостиную, и ученый заглянул в обе комнаты:
— Нет, никого постороннего. А я уж подумал, вдруг там вор притаился. Значит, все-таки мыши.
Помню, он что-то рассказывал, но я не повторю из его рассказа ни слова. На меня накатило странное состояние, что-то вроде транса. Я сидела с заинтересованным выражением лица, даже, кажется, задавала вопросы по теме, но сознание заволокла мутная пелена. С ребятами, похоже, происходило то же самое, да и сам Александр Генрихович что-то вещал с совершенно отсутствующим видом. Зря я его подозревала — источником опасности является не он, нет, что-то странное скрывается за портьерой, я едва ли не кожей ощущала волны ужаса, исходящие оттуда. И запах какой странный в этой квартире, такой сладковатый с примесью старой пыли. Наверное, на полках есть старинные книги… Вчера я на этот запах внимания не обратила, а сейчас он просто бьет в нос.
Странный запах резко усилился, вместе с этим мой кулон нагрелся до критической точки и опять обжег кожу. Наваждение мигом пропало, сменившись активностью. Я снова заорала во всю глотку, но не так, как кричат перепуганные девчонки, а скорее как боевой командир:
— Па-адъем!!! Нас окружили! Уходим!
Ребята словно просыпались — трясли головами, терли кулаками глаза. Александр Генрихович встал в оцепенении.
— Быстрее, быстрее! — закричала я и первой схватила свою курточку. Ничего не понимая, остальные, включая хозяина квартиры, последовали за мной. Мы сгоряча пробежали мимо трех домов, после чего остановились, и ребята потребовали у меня объяснений.
— Кулон нагрелся, — попыталась объяснить я. — Что-то было в спальне. А еще этот запах, разве вы не чувствовали, как он усиливается?
— Какой запах? — удивилась Таня.
— Не было никакого запаха, — поддержал ее Колька.
— Ну, пахло чем-то старым, пыльным, — ответила я.
— В квартире полно старинных фолиантов, — недовольно заявил ученый. — А в спальне нет никого и ничего постороннего, я при вас проверял!
Я решила признаться:
— Извините, пожалуйста, Александр Генрихович, мою нескромность, но я, услышав в спальне шорох, заглянула за портьеру. И видела, как кто-то, отдаленно похожий на ребенка, спрятался под кровать. Я успела заметить его руку с длинными пальцами…
— Так, наслушалась страшилок! — повысил голос ученый. — И я тоже хорош — глупо рассказывать такие вещи слабонервным девицам!
— Я не слабонервная! — обиделась я. — Кроме того, я и вчера из этой спальни слышала какие-то тихие шаги…
— Вчера там точно никого не было. Впечатлительная у вас натура, милочка! А я-то развесил уши… Счастливо оставаться! Зря я вообще с вами связался.
Он быстро удалился, не став никого слушать. Ребята тоже пошли по домам, немного сконфуженные. Как оказалось, никто из них не ощутил запаха и не заметил ничего странного, и теперь им было неловко за меня.
Но я не испытывала неловкости. Потому что знала, что я поступила правильно, даже если этого никто и не оценил.
А теперь вперед, на заброшенную остановку. От мыслей о предстоящем мероприятии мне было немного не по себе, но в предчувствии новой встречи с Вилором сердце мое сладко сжималось.
Вот и остановка. Хотя уже и было темно, но свет из окон домов позволял мне разглядеть ее покосившиеся столбы и знакомую высокую фигуру, неподвижно стоявшую, прислонившись к одному из них. Вилор уже ждал меня, хотя мы вчера забыли договориться о времени.
— Привет! — тень улыбки скользнула по его лицу. — Быстро ты пришла.
— Еще бы не быстро! — воскликнула я. — Там такое было!..
Мы шли между домами. Выслушав мой эмоциональный рассказ о происшествии в квартире ученого и о событиях минувшей ночи, Вилор нахмурился:
— Вот оно что…Ты все правильно сделала и спасла себя и своих приятелей…
— Это все кулон! — похвасталась я. — Ты был прав, он действует так, что не ошибешься. Боюсь, эти два ожога еще долго будут заживать!
Машинально я нащупала сторожевой знак сквозь одежду, отчего он сдвинулся как раз на обожженное место. Неожиданно я поняла, что он теплый, причем нагрелся только что! Но не сильно. Как мне подсказывал приобретенный за последние сутки опыт, это означало, что какая-то нечисть находится неподалеку, но опасности не представляет.
Может быть, за нами следит Фаина? Я оглянулась по сторонам, но ничего не увидела.
— Тебя что-то напугало? — мягко спросил Вилор.
— Знак… Он теплый! Какая-то нечисть бродит поблизости!
Вилор несколько секунд помолчал, а потом ответил, глядя прямо перед собой:
— Не бойся. Эта нечисть не причинит тебе вреда.
— Да сколько ее тут! — воскликнула я. — До сих пор жила себе спокойно и ничего потустороннего не замечала. А теперь прямо нашествие какое-то!
— Надев сторожевой знак, ты уже не можешь оставаться прежней, счастливой в своем неведении школьницей. Тебе придется узнать мир с иной стороны. Нежить порой приобретает совершенно необычные формы, умело маскируется, но тебе будет под силу распознать ее под любой личиной. Ты права, увы, ее на свете больше, чем хотелось бы.
— Очень хорошо! — хмыкнула я.
— Рад, что не ошибся в тебе, — сказал вдруг мой спутник. — Встретив, как мне казалось, просто легкомысленную девушку, я не ожидал от нее такой решительности и упорства.
— А как же Наташка! — возмутилась я. — Плюнуть на нее было, да?
— Как тебе сказать, Никандра… Для многих людей собственная безопасность важнее Наташкиной жизни. Но ты меня поразила. Оба раза при встрече с опасностью ты принимала самые оптимальные решения. И теперь я вопреки всем доводам разума начинаю надеяться. Видишь ли, в одиночку мне не остановить этого сумасшедшего, но если ты поможешь…
Сердце мое бешено застучало от этих слов, лицо залилось краской. Стыдно сказать, но я первым делом услышала в этих словах похвалу в свой адрес. Конечно, обычно девчонкам делают совсем другие комплименты, но теперь-то ясно — я ему все-таки нравлюсь!
«Уймись, — осадила я себя, — сейчас речь идет совсем о другом!»
— То есть я принята в команду?
— Если это можно так назвать, — улыбнулся Вилор. Наверное, его позабавил мой глуповатый вид, и я попыталась сделать мину посерьезнее.
— И каковы наши планы?
— Первым делом — добыть секиру готского короля.
— Да мы за ней и идем! Кстати, я сегодня Фаину видела! Ох и кикимора!
— Она тебе что-то говорила? — Вилор насторожился.
— Да ерунду всякую несла про какого-то Ваську… или Витьку… Не помню. А я ее обозвала нежитью и попыталась отобрать мальчика.
— Что попыталась?!
— Мальчика отобрать, который с ней был, мне его так жалко стало. Но ничего не получилось. Сначала я его схватила, а потом он растаял в воздухе. Он живой, интересно, или призрак?
— Это сложно объяснить…
— Так я и думала! — торжествующе заявила я. — Промежуточный вариант! Еще раз я ее встречу — дам в глаз, а мальчика все же заберу! Будет призрак с фингалом…
— Вряд ли это у тебя получится, — мягко перебил меня Вилор. — И все же спасибо тебе.
— За что? — не поняла я.
— Просто никто никогда не пытался отобрать этого мальчика у Фаины. Все видели, но никто не пробовал.
— Да кто он?
Но Вилор покачал головой:
— Давай об этом в другой раз. Тем более что мы уже пришли.
Глава XI
«Ты попрощалась с друзьями?»
За невысоким забором стоял одноэтажный, давно не ремонтированный домик. Калитка была заперта, и мы перемахнули через забор. Оказавшись в чужом дворе в качестве незваной гостьи, я смутилась и стала оглядываться, не видят ли меня соседи. Но в соседних дворах было пусто.
— Значит, я должна туда проникнуть? — спросила я шепотом, указывая на входную дверь с большим навесным замком. — Вот только воровского опыта у меня нет!
Вилор открыл дверь ближайшего сарая, пошарил рукой по стенке и вытащил ключ.
— Воровской опыт и не нужен, — ответил он, отпирая замок. — Ты войдешь через дверь, как обычная гостья. А я буду здесь и позабочусь, чтоб тебе никто не помешал. Твоя задача проста — обойти все комнаты, просто обойти. Если где-то там находится секира, то сторожевой знак обязательно среагирует. Вот тогда и ищи.
Я вынула из сумки перчатки и фонарик, припасенные с утра. Лицо Вилора вытянулось:
— А говоришь, нет воровского опыта!
— Зато есть немного ума! — ответила я и вошла внутрь.
Домик как домик, небогатый, но просторный. Четыре комнаты, не считая кухни, коридора и многочисленных кладовочек. Я надела перчатки и приступила к поискам. Мне все равно было не по себе — теперь к ночным страхам добавилась еще и боязнь быть пойманной в чужом доме. Свет, разумеется, зажигать было нельзя, и я светила себе фонариком.
Очень медленно я обходила одно помещение за другим. Кто его знает, как знак должен среагировать — то ли раскалиться, то ли чуть-чуть потеплеть, то ли вообще заледенеть. Последняя из комнат была забита всяким скарбом — коробки, тюки, мешки громоздились кучами. Я обходила их вокруг, а сама то и дело оглядывалась на черный дверной проем за спиной. Мне все время казалось, что там кто-то есть и из тьмы за мной следят чьи-то недобрые глаза. Хорошо хоть кулон холодный, а значит, нежити поблизости нет.
Стоп, кулон холодный… А всю дорогу был теплый! Не значит ли это…
За дверью что-то скрипнуло. Я с трудом сдержала панический крик. Что это, что мне делать, куда деваться?! В испуге я бросилась за груду мешков, опрокинув на ходу коробку.
— Никандра! — раздалось от входной двери. Ну конечно же, это Вилору надоело ждать!
— Разве можно так пугать! — сердито воскликнула я. — Так и с ума сойти легко!
— Прости, пожалуйста, — донесся его голос. — Но нам пора уходить. Ты все обошла, сторожевой знак холодный?
— Да.
— Значит, в доме секиры нет. Идем.
— Сейчас, только вещи в коробку соберу.
— Идем, бросай все! — в голосе Вилора звучала тревога. Я сунула в карман фонарик и выбежала наружу. Вилор торопливо защелкнул висячий замок, а я направилась к калитке.
— Нет! Туда нельзя!
— Почему? — испугалась я. Он не стал отвечать. Вслед за ним я побежала в противоположную сторону, где за трехметровым каменным забором виднелся внушительных размеров особняк.
— Ты что, собираешься здесь перелезть? — изумилась я, но не успела договорить. Обхватив меня одной рукой за талию, он невероятным прыжком оказался на заборе, а потом осторожно спрыгнул на другую сторону.
— Ничего себе! — я поправила куртку. — Ты случайно не в цирке работаешь?
— Нет. Ты в порядке?
Я кивнула.
— Тогда пошли скорее отсюда!
— Да что такое?! — воскликнула я, чувствуя, что кулон снова теплый.
— Всего лишь то, что не мы одни заинтересовались этим домиком.
Помню, уходили мы какими-то огородами, я боялась дворовых собак, но все обошлось. Пару раз они пытались нас облаять, однако почему-то сразу же замолкали.
Остановились мы невдалеке от моего дома.
— Секиру мы не нашли, — сказала я. — И что теперь?
— Возможно, хозяин домика забрал ее в квартиру, где он теперь живет. Я сейчас наведаюсь туда и проверю.
— Моя помощь не нужна? — осведомилась я. — В эту квартиру войти ты тоже не в состоянии?
— Почему же, как раз в состоянии. Там живут люди, и они, уж будь уверена, меня впустят. Для этого у меня, — он чуть заметно улыбнулся, — свои методы.
— А кто тебя в домик не пускал? Ключ-то был! Ничего не понимаю!
— И не надо, — ответил Вилор не терпящим возражений тоном, а потом добавил добродушно: — Иди лучше домой, отоспись как следует, устала небось.
Я вспомнила вчерашнюю ночь, и мысль о том, что придется пережить еще одну такую же, сразу лишила меня остатка сил.
— Не хочу домой! Лучше я с тобой пойду! Или… или зайди ко мне в гости, я тебя чаем угощу. А то страшно одной…
— Нет уж, Никандра, я ни за что не стал бы компрометировать ни одну девушку таким визитом. К тому же — посмотри на свои окна.
Я подняла голову и обмерла: в окнах горел свет!
— Ой, мамочки, что это?! Кто-то забрался в квартиру!
— Всего лишь твоя мама, — улыбнулся Вилор.
Ура, мама вернулась! Мне не грозит страшная ночь в одиночестве! Однако стоит позвонить для проверки.
— Алло, мама? Ты уже дома?.. Ура!.. Где я? Бегаю по задворкам, забираюсь в чужие дома, слоняюсь непонятно где и непонятно с кем — все как всегда в твое отсутствие! — ответила я несерьезным тоном. — Ну хорошо, хорошо, иду домой.
На следующий день в классе царило странное уныние. Точнее, класс был как класс, но вот Лиля и Таня ходили невеселые, что выглядело весьма странно, учитывая их характеры. Встретив на перемене Егора, я заметила, что то же самое творится и с ним. Впрочем, поводов для тревоги было более чем, и я, наверное, тоже выглядела тучей. А Кольки не было. По словам Егора, его с утра увезли в больницу, но не в центральную, как собирались, а в неврологическую, в нашем же районе.
— Какой-то он смурной стал до невменяемости, ну, его родаки и испугались, — прокомментировал Егор. — Говорят, какое-то нервное истощение.
После школы мы собрались и пошли в больницу проведать Кольку. Но нас к нему не пустили, сказав, что в его средней тяжести состоянии нужен покой.
— Пойдем на стройку? — без энтузиазма предложила Лилька.
— Постойте, — спохватилась я. — Мне надо у Архиповны цветы полить.
Квартира Архиповны встретила меня неприятным затхлым воздухом. А ведь пустует совсем недолго… Пока я поливала цветы, любопытный Егор сунул свой нос поочередно в ванную, в кухню и во вторую комнатку, которую я в прежний свой визит и не заметила.
— Ух ты, какая посуда! — раздался оттуда его голос.
— Ничего там не трогай! — прикрикнула я. — Это чужая квартира, еще не хватало тут что-нибудь разбить!
— Вы посмотрите, красота какая! — не унимался Егор, и ребята один за другим просочились к нему. Услышав хор восторженных возгласов, я сама поспешила туда.
Комнатка была небольшая, в углу стояла старая кровать, рядом диван и письменный стол с разбросанными школьными принадлежностями. Всю противоположную стену занимал большой шкаф со стеклянными дверцами. На верхней полке красовался чайный сервиз, вызвавший восторг у всех, да и было на что посмотреть. Белоснежный фарфор с позолотой и тончайшим рисунком казался чем-то неземным и невесомым. Егор открыл дверцу и взял одну чашку. На донышке обнаружился золотой вензель, свидетельствовавший об изготовлении этого сервиза в 1864 году. Все снова восхищенно заахали.
Я отобрала у Егора чашку и поставила на место. И только после этого обратила внимание на другие полки огромного шкафа. А там, оказывается, располагался целый музей — на полках была коллекция старинных вещей. Табакерки и трубки, пуговицы и ножи, какие-то ржавые металлические штуки непонятного назначения, посуда опять же, но глиняная и не всегда целая… Имелись также парочка немецких касок и ржавый автомат времен Второй мировой войны.
Неожиданно я почувствовала, что мой кулон нагревается. Медленно и не очень сильно, но как-то нехорошо, — сама не знаю, как я это распознала, видно, обладание таким талисманом обострило чутье. Вчера, когда мы с Вилором шли «на дело», кулон был теплее, чем сейчас, но страха это почему-то не вызывало. А тут… Словно из меня что-то древнее и злобное медленно, капля за каплей, выпивало кровь, душу, жизнь…
Я поторопилась выпроводить всех из квартиры. Что же здесь творится? Немудрено, что Архиповна не хочет домой возвращаться. В прошлый раз мне и без кулона было не по себе.
Ладно, приду сюда с Вилором, тогда и разберемся.
— Ай да бабулька, — хихикнула вдруг Лилька. — Сколько лет прожила, а все попсу слушает!
— С чего ты взяла? — удивился Стас.
— А вы что, не видели постеры у нее на стенах?
Читать бесплатно другие книги:
