Дети разума Кард Орсон Скотт
– Ни за что не поверю, что существа, у которых нет абстрактного языка, могут производить звездолеты, – презрительно заявила Квара. – Между прочим, они передавали нам эти молекулы тем же способом, каким мы передаем изображения и звуки.
– А что, если у них имеются специализированные органы, которые прямо переводят молекулярные сообщения в химические и физические структуры? Тогда они могли бы…
– Ты потерял мою мысль, – настаивала Квара. – Нельзя построить основу общего знания, кидаясь кирпичами и делясь сэндвичами. Им нужен язык ради сохранения информации, чтобы можно было делиться знаниями, передавать от личности к личности, поколению за поколением. Нельзя выйти в космос или создать передатчик, использующий электромагнитный спектр, только на основании того, что отдельная личность склонна делать с кирпичом.
– Она, вероятно, права, – согласилась Эла.
– Поэтому, вероятно, части молекулярных сообщений, которые они посылают, являются участками памяти, – сказал Миро. – Не язык, конечно, но стимулирует мозг «вспомнить» то, что отправитель уже испытывал, а получатель нет.
– Послушайте! – привлек всеобщее внимание Огнетушитель. – Правы вы или нет, мы все равно должны продолжать попытки декодировать этот язык.
– Если я прав, то мы зря тратим время, – сказал Миро.
– Верно, – спокойно согласился Огнетушитель.
– О-о! – протянул Миро.
Позиция Огнетушителя была верной. Если Миро прав, их общая миссия все равно бессмысленна – они уже проиграли. Поэтому они должны продолжать действовать так, как если бы Миро ошибался и язык поддавался дешифровке, потому что, если его нельзя расшифровать, им вообще нечего делать.
И все же…
– Мы кое-что забыли, – произнес Миро.
– Не я, – заявила Квара.
– Джейн. Она была создана потому, что Королевы Ульев построили мост между видами.
– Между людьми и Королевами Ульев, а не между неведомыми вирусоизрыгающими чужаками и людьми, – язвительно заметила Квара.
Но Эла заинтересовалась:
– Человеческий способ общения – речь – оказался в свое время таким же чуждым для Королев Ульев, как этот молекулярный язык для нас. Может быть, Джейн сможет найти какой-то способ связаться с ними филотически?
– Чтением мыслей на расстоянии? – спросила Квара. – Вспомни, моста-то у нас нет.
– Все зависит от того, – сказал Миро, – как использовать филотическую связь. Королева Улья все время говорит с Человеком, правильно? Потому что и отцы, и Королевы Ульев используют филотические связи для общения. Они говорят от разума к разуму, без посредства языка. А биологического сходства между ними не больше, чем у Королевы Улья и Человека.
Эла задумчиво кивнула:
– Пока не разрешится вопрос с флотом Конгресса, Джейн ничего не может сделать. Но как только она освободится и обратит на нас свое внимание, она сможет хотя бы попытаться связаться с этим… народом напрямую.
– Если бы эти чужаки общались филотически, – сказала Квара, – им были бы не нужны всякие молекулы.
– Возможно, этими молекулами, – предположил Миро, – они общаются с животными?
Адмирал Лэндс даже не сразу смог поверить в то, что пришло на терминал. Над его терминалом появились голограммы первого спикера Межзвездного Конгресса и советника адмиралтейства Межзвездного Флота, и они подтвердили приказ.
– Только карантин, – повторил советник. – Вы не имеете права использовать молекулярный дезинтегратор.
– Карантин невозможен, – заявил Лэндс. – Мы идем слишком быстро. Вы знаете план сражения, который я предложил в начале путешествия. Нам потребуются недели, чтобы затормозиться. А что с людьми? Одно дело – провести релятивистский полет и затем вернуться в родной мир. Да, друзей и семьи уже не будет, но, по крайней мере, они не застрянут на борту звездного корабля! Поддерживая нашу скорость на околорелятивистских рубежах, я пытаюсь сохранить им месяцы жизни, проведенные в ускорении и торможении. А вы говорите о многолетнем ожидании!
– Уверен, что вы не хотите предложить нам, – сказал первый спикер, – чтобы мы взорвали Лузитанию и уничтожили всех пеквениньос и тысячи людей только для того, чтобы ваша команда не впала в уныние.
– Я говорю о другом. Не хотите взрывать планету? Ладно, но позвольте нам вернуться домой.
– Мы не можем этого сделать, – ответил советник адмиралтейства. – Десколада слишком опасна, чтобы оставить без надзора мятежную планету.
– Вы хотите сказать, что отказываетесь от использования Маленького Доктора, несмотря на то что не сделано ровным счетом ничего, чтобы обуздать десколаду?
– Мы пошлем наземную команду с предписанием убедиться в точных условиях, сложившихся на планете к настоящему времени, – объяснил советник.
– Другими словами, вы подвергнете людей смертельной опасности без малейшего понимания ситуации, хотя существует средство уничтожить опасность, не подвергая риску неинфицированных людей?
– К такому решению пришел Конгресс, – заявил первый спикер холодно. – Мы не совершим Ксеноцида, пока остается хоть какая-то законная альтернатива. Все приказы получены и поняты?
– Да, сэр, – ответил Лэндс.
– Вы подчинитесь им? – спросил первый спикер.
Советник адмиралтейства потерял дар речи. Нельзя оскорблять адмирала флота, интересуясь у него, будет ли он подчиняться приказам.
Но первый спикер не отозвал свое оскорбление:
– Ну?
– Сэр, я всегда жил и всегда буду жить согласно присяге.
С этими словами Лэндс прервал связь. И сразу повернулся к Косо, своему ООП, офицеру по особым поручениям и единственному человеку, который находился вместе с ним в изолированном переговорном отсеке.
– Вы арестованы, сэр, – сказал Лэндс.
Брови Косо поползли вверх.
– Так вы не намерены выполнять приказ?
– Не говорите мне о своих личных чувствах по этому поводу, – попросил Лэндс. – Я знаю, что ваши предки были португальцами, как и люди с Лузитании…
– Они бразильцы, – поправил ООП.
Лэндс не обратил внимания на слова Косо.
– Я укажу в бортовом журнале, что вам не было предоставлено возможности высказаться и что вы совершенно не причастны к любым действиям, которые я могу предпринять.
– А как же ваша присяга, сэр? – тихо спросил Косо.
– Моя присяга состоит в том, чтобы совершать все предписанные мне действия на службе интересам человечества. Я буду ссылаться на закон о военных преступлениях.
– Они не приказывали вам совершать военных преступлений, сэр. Они приказали вам не делать этого.
– Напротив, – возразил Лэндс. – Отказаться от уничтожения этой планеты и подвергнуть смертельной угрозе все остальные будет гораздо худшим преступлением против человечества, чем применение дезинтегратора.
Лэндс вытащил саблю:
– Вы арестованы, сэр.
ООП обхватил руками голову и отвернулся:
– Сэр, вы, возможно, правы, а может быть, ошибаетесь. Но любое ваше решение может оказаться чудовищной, роковой ошибкой. Я не понимаю, как можно принять такое решение в одиночку.
Лэндс приклеил «пластырь послушания» на шею Косо и, когда препарат начал действовать, произнес:
– У меня был помощник в принятии решения, мой друг. Я спросил себя, что сделал бы Эндер Виггин – человек, который спас человечество от жукеров, – если бы внезапно, в последнюю минуту, ему сказали, что это не игра, а реальность. Я спрашивал себя, что, если бы за мгновение до того, как он убил мальчика Стилсона или мальчика Мадрида в его незнаменитых первом и втором убийствах, какой-то взрослый вмешался бы и приказал ему остановиться, подчинился бы он, понимая, что у взрослого нет ни малейшей возможности защитить его впредь, когда его враг снова пойдет в атаку? Понимая, что другого случая может не представиться? А если бы взрослые в Боевой Школе сказали ему: «Мы думаем, существует вероятность того, что жукеры не намереваются уничтожать человечество, поэтому не убивай их», – ты думаешь, Эндер Виггин мог бы подчиниться? Нет. Он сделал бы – он всегда так делал – то, что было необходимо, чтобы уничтожить опасность и остаться в уверенности, что не осталось никого, кто мог бы в будущем представлять угрозу. Вот с кем я советовался. Вот чьей мудрости я следую сейчас.
Косо не отвечал. Он просто улыбался и кивал, улыбался и кивал.
– Садись и не вставай, пока я не прикажу тебе другого.
Косо сел.
Лэндс включил ансибль, активируя систему связи по всему флоту:
– Мною получен приказ, и мы начинаем действовать. Я немедленно запускаю молекулярный дезинтегратор, после чего мы возвращаемся назад на релятивистской скорости. И да простит меня Господь!
Через мгновение молекулярный дезинтегратор отделился от адмиральского флагмана и стал приближаться к Лузитании на скорости, близкой к релятивистской. До того момента, как Маленький Доктор автоматически включится, пройдет час. Если же по каким-то причинам датчик расстояния не сработает должным образом, таймер взорвет его непосредственно перед расчетным временем столкновения.
Лэндс приказал флагманскому кораблю ускориться и перейти барьер, который отрезал его от нормального течения времени в остальной Вселенной. А потом отцепил пластырь послушания от шеи Косо и заменил его пластырем с противоядием.
– Вы можете арестовать меня сейчас, сэр, из-за мятежа, которому вы были свидетелем.
Косо покачал головой.
– Нет, сэр, – сказал он. – Вы никуда не уйдете, и флот будет находиться под вашим командованием, пока мы не прибудем домой. Или пока вы не придумаете какой-нибудь дурацкий план побега от военного трибунала, который вас ждет.
– Не волнуйтесь, сэр, – ответил Лэндс. – Я готов к любому наказанию, которому меня подвергнут. Я всего лишь спас человечество от уничтожения, но я готов присоединиться к людям и пеквениньос Лузитании, если эта жертва необходима для достижения цели.
Косо отсалютовал ему, а потом снова сел в кресло и заплакал.
15
«Мы даем вам второй шанс»
Хань Цин-чжао. Шепот богов
- Когда я была маленькой девочкой, я верила,
- что, если смогу угодить богам,
- они вернутся, и начнут мою жизнь сначала,
- и на этот раз не заберут у меня мою маму.
Когда флот исчез с монитора, лузитанский спутник обнаружил, что молекулярный дезинтегратор запущен. Самое страшное произошло. Не было предпринято никакой попытки связаться с планетой или вступить в переговоры. Стало ясно, что у флота никогда и не было других намерений, кроме как уничтожить планету, а вместе с ней целый разумный вид. Многие надеялись, а некоторые даже не сомневались, что им будет дан шанс рассказать о том, что десколада уже практически побеждена и ни для кого больше не представляет угрозы, что в любом случае слишком поздно пытаться остановить ее распространение, уничтожая планету, потому что на других планетах уже основаны несколько десятков новых колоний людей, пеквениньос и жукеров. Но никаких переговоров флот не планировал, к Лузитании неслась безмолвная смерть, оставляя не более часа, а возможно, уже меньше, жизнь, которая закончится в тот момент, когда Маленький Доктор взорвется на некотором расстоянии от поверхности планеты.
Теперь приборами слежения управляли пеквениньос, поскольку почти все люди сбежались к кораблям. Поэтому именно пеквениньо отправил по ансиблю новость, и на шаттле, летающем по орбите планеты десколадеров, по чистой случайности именно Огнетушитель оказался за терминалом ансибля и первым услышал сообщение. Он завыл, и его высокий голос наполнил главный отсек корабля мелодией скорби. Как только Миро и его сестры поняли, что произошло, они сразу пошли к Джейн.
– Они запустили Маленького Доктора, – повторял Миро, аккуратно встряхивая ее.
Ждать пришлось недолго. Глаза Джейн открылись.
– Я думала, мы победили их, – прошептала она. – Питер и Ванму, я имею в виду. Конгресс проголосовал за введение карантина и совершенно недвусмысленно отобрал у флота право применять молекулярный дезинтегратор. Но они все-таки запустили.
– У тебя такой усталый вид, – прошептал Миро.
– Они отберут у меня все, – объяснила Джейн. – Забрали и забирают снова. Теперь я потеряю материнские деревья. А они – часть меня, Миро! Вспомни, как ты чувствовал себя, когда потерял контроль над своим телом, когда стал бесполезным и неповоротливым? Так будет и со мной, когда исчезнут материнские деревья.
Она зарыдала.
– Прекрати, – потребовал Миро. – Прекрати немедленно. Возьми себя в руки, Джейн, у тебя нет времени рыдать.
Она освободилась от ремней, которые удерживали ее.
– Ты прав, – всхлипнула она. – Просто мне трудно обуздать их… Я имею в виду тело.
– Маленькому Доктору еще нужно подойти к планете на достаточное расстояние, чтобы он произвел ощутимый эффект – поле рассеивается невероятно быстро, если его не удерживает какая-нибудь масса. Поэтому у нас еще есть время, Джейн. Вероятно, час. Но определенно больше получаса.
– И за это время ты придумаешь, что делать?
– Выкинь эту штуку, – предложил Миро. – Вытолкни ее во Вне-мир и не приноси обратно!
– А если она взорвет Вне-мир? – возразила Джейн. – А если такой деструктивный объект отзовется эхом и здесь? Кроме того, я не могу удерживать в памяти то, что я не исследовала. Он ни с чем не соприкасается, ансибля возле него нет, вообще ничего нет, как же я найду его в мертвом космосе?
– Не знаю, – проговорил Миро. – Эндер мог знать. Какого черта он умер!
– Технически говоря, умер, – согласилась Джейн. – Питер не может найти дороги к воспоминаниям Эндера. Если они вообще у него есть.
– А что тут вспоминать? – спросил Миро. – Раньше такого не случалось.
– В Питере айю Эндера, так? Но сколько от его блеска составляла айю и сколько его тело, его мозг? Вспомни, что и генетический компонент был силен – он был рожден только потому, что тесты Питера и Валентины показывали качества, очень близкие к тем, что требуются для идеального полководца.
– Правильно, – кивнул Миро. – А теперь он Питер.
– Не настоящий Питер, – добавила Джейн.
– Все-таки в нем что-то от Эндера и что-то от Питера. Ты можешь найти его? Ты можешь поговорить с ним?
– Когда наши айю встретятся, мы не сможем говорить. Мы… как бы это сказать? Танцуем друг с другом. Не так, как Человек и Королева Улья.
– Разве он больше не носит сережку? – спросил Миро, касаясь своей.
– А что он может сделать? Ему до корабля добираться несколько часов.
– Джейн, – попросил Миро, – попытайся.
Внезапно Питер замер в напряжении. Ванму коснулась его руки и наклонилась поближе:
– Что случилось?
– Я решил, что у нас все получилось, – произнес он огорченно, – когда Конгресс проголосовал за отзыв приказа о применении Маленького Доктора.
– О чем ты говоришь? – испуганно спросила Ванму, хотя уже обо всем догадалась.
– Они запустили его! Лузитанский флот не подчинился Конгрессу. Кто мог предположить? Осталось меньше часа до детонации.
Глаза Ванму заволокло слезами, она часто замигала, пытаясь не расплакаться.
– По крайней мере, пеквениньос и Королевы Ульев выживут.
– Но не сеть материнских деревьев, – возразил Питер. – Сверхсветовые полеты прекратятся, пока Джейн не найдет другого способа хранения информации. Братья слишком тупые, а у отцов слишком сильное эго, чтобы поделиться с ней своим пространством – им есть чем поделиться, если бы они смогли это сделать, только они не могут. Ты думаешь, Джейн не изучила всех возможностей? Сверхсветовые полеты прекратятся.
– Тогда Самоа станет нашим домом, – сказала Ванму.
– Нет, не станет! – воскликнул Питер, вставая.
– Питер, нам до звездолета добираться несколько часов. Мы никак не успеем попасть туда до того, как он взорвется.
– Какой звездолет? Электрифицированная коробка с герметичной дверью? Если исходить из того, что нам известно, нам вообще не нужна коробка. Я не останусь здесь, Ванму!
– Ты собираешься обратно на Лузитанию? Сейчас?
– Если Джейн сможет перенести меня, – кивнул он. – И если она не сможет, тогда, клянусь, это тело вернется туда, откуда явилось, – во Вне-мир.
– Я пойду с тобой, – твердо сказала Ванму.
– Я уже прожил три тысячи лет. – Питер внимательно посмотрел на нее. – В действительности я почти не помню их… но ты достойна лучшего, чем просто исчезнуть во Вселенной, если у Джейн ничего не выйдет.
– Я пойду с тобой, – упрямо повторила Ванму. – Поэтому – заткнись. Нет времени.
– Я даже не знаю, что буду делать, когда доберусь туда, – возразил Питер.
– Что-нибудь сделаешь, – сказала Ванму.
– О! И что я планирую?
– Не имею понятия.
– Вот ведь проблема! Хорошая идея, только никто о ней ничего не знает, – фыркнул Питер.
– Я хотела сказать, что ты тот, кто ты есть. У тебя та же воля. Ты тот самый несгибаемый, находчивый мальчишка, который никогда не позволял победить себя, какой бы сложной ни оказалась задача, поставленная перед ним в Боевой или в Командной Школе. Ты тот самый парень, который не позволил задирам сломить себя, и не важно, что понадобилось для того, чтобы остановить их. Голышом, в мыле и без оружия, Эндер дрался с Бонзо Мадридом в душевой Боевой Школы.
– Ты хорошо все изучила.
– Питер, – сказала Ванму, – я не жду, что ты будешь Эндером, его личностью, его памятью, его опытом. Но ты тот, кого нельзя победить. Ты тот, кто всегда находит способ одолеть врага.
Питер покачал головой:
– Я не он, я действительно не он.
– Мне вспомнилось сейчас… Когда мы впервые встретились, ты говорил, что ты – не ты. Но теперь все иначе. Ты цельный, единый человек в своем собственном теле. Теперь все на месте. Ничего не украдено, ничего не потеряно. Ты понимаешь? Эндер прожил свою жизнь под тенью свершенного им Ксеноцида. А у тебя появился шанс прожить другую жизнь и совершить прямо противоположное. Стать тем, кто прдотвратит Ксеноцид.
Питер на мгновение закрыл глаза.
– Джейн, – позвал он, – можешь забрать нас отсюда без корабля?
Он выслушал ответ.
– Она говорит, что вопрос в том, сможем ли мы поддержать самих себя в целости. Раньше она контролировала корабль плюс наши айю, а свои тела мы поддерживали сами.
– Ну, мы и так все время поддерживаем их, поэтому все нормально.
– Не нормально, – отрезал Питер. – Джейн говорит, что внутри корабля у нас есть визуальные ключи и ощущение безопасности. Без этих стен, без света, в глубокой пустоте, мы можем потерять себя. Забыть, где мы находимся относительно собственных тел. Мы действительно должны поддерживать их.
– А сильная воля, упрямство, честолюбие, эгоизм и манера преодолевать все, что бы ни встало нашем пути… Подойдет? – спросила Ванму.
– Думаю, это уместные добродетели, – ответил Питер.
– Тогда давай сделаем это. Не будем медлить.
Айю Питера Джейн нашла легко. Она уже была внутри его тела, она следовала за его айю (или преследовала ее), пока не научилась находить ее без проблем. Но Ванму – другое дело. Джейн знала ее хуже. Раньше она переносила ее внутри корабля, местоположение которого знала. Но когда она определила место айю Питера (или Эндера), все оказалось проще, чем она думала. Оказалось, что Питер и Ванму связаны филотически. Их связывала сеть, хотя и слабая. Чтобы удерживать их в памяти, сразу двоих, как единое целое, не нужна была обшивка корабля.
И когда она швырнула их во Вне-мир, то почувствовала, как они все сильнее сплетаются друг с другом глубокими невидимыми связями. Во Вне-мир они попали вместе и вместе вернулись назад. Джейн внезапно испытала острый укол зависти – что-то похожее она чувствовала к Новинье, хотя тогда еще не было физических ощущений горя и ярости, которые теперь ее тело трансформировало в эмоции. Но она понимала, что завидовать глупо. Она любит Миро, как женщина может любить мужчину. А Эндер был ей отцом и другом, а теперь он вообще почти не Эндер. Он – Питер, человек, который помнил только несколько месяцев сотрудничества с нею. Они друзья, но никаких претензий на его сердце у нее нет.
Когда Джейн опустила Питера и Ванму на поверхность Лузитании, айю Эндера Виггина и айю Си Ванму оказались связанными гораздо крепче, чем раньше.
Они очутились в центре космопорта. Последние несколько сотен человек, пытающиеся бежать от смерти, обезумев от страха, пытались понять, почему корабль перестал совершать рейсы сразу после запуска молекулярного дезинтегратора.
– Все корабли битком, – констатировал Питер.
– Но нам не нужен корабль, – напомнила Ванму.
– Нужен, – возразил Питер. – Джейн не может перенести Маленького Доктора без корабля.
– Перенести? – переспросила Ванму. – Значит, у тебя все-таки есть план.
– Разве не ты мне об этом сказала? – улыбнулся Питер. – Не могу же я позволить тебе соврать.
Он обратился к Джейн через сережку:
– Ты здесь? Можешь говорить через местный спутник? Хорошо… Хорошо… Джейн, мне нужен пустой корабль.
Он помолчал.
– Отнеси людей в колонию, подожди, пока они выйдут, и верни корабль нам, только подальше от толпы.
В тот же момент один из кораблей исчез. По толпе прокатился вздох облегчения. И оставшиеся поспешили заполнить следующий корабль.
Питер и Ванму томились в ожидании, понимая, что с каждой минутой, которая уходит на разгрузку корабля, все ближе миг, когда взорвется Маленький Доктор.
Наконец ожидание закончилось. Корабль-коробка появился рядом с ними. Питер открыл дверь, и они вдвоем вскочили внутрь. Когда собравшиеся на посадочном поле увидели, что происходит, раздался новый вопль отчаяния, но Питер закрыл и задраил дверь.
– Мы внутри, – сказала Ванму. – Но куда мы направляемся?
– Джейн подстраивается под скорость Маленького Доктора.
– Я думала, она не может выбросить его без корабля.
– Она получает данные о его движении со спутника. Она точно рассчитает, где он окажется в определенный момент, а затем бросит нас во Вне-мир и втянет обратно, как раз в той же точке и на той же скорости.
– Маленький Доктор будет внутри корабля? С нами? – ужаснулась Ванму.
– Отодвинься к стене, – приказал Питер. – И держись за меня. Мы потерям вес. Надо же тебе наконец получить этот опыт, раз уж тебе удалось посетить четыре планеты и ни разу не побывать в невесомости.
– А у тебя был такой опыт раньше?
Питер засмеялся, а затем покачал головой:
– Не в этом теле. Но я полагаю, что на определенном уровне я помню, как вести себя, поскольку…
В этот момент они потеряли вес, и в пространстве перед ними, не касаясь обшивки корабля, возникла громадная ракета, несущая Маленького Доктора. Если его не удастся разрядить, они будут испепелены. Несмотря на то что корабль мчался на чудовищной скорости, казалось, что ракета парит в воздухе. Корабль точно подстроился под ее полет.
Питер зацепился ногами за сиденье, прикрепленное к стене, вытянул руки и коснулся корпуса ракеты.
– Нам нужно привести ее в контакт с полом, – объяснил он.
Ванму тоже попыталась дотянуться до нее, но случайно оторвалась от стены и начала дрейфовать. Ее сразу сильно затошнило, потому что ее тело безнадежно пыталось определить, какое направление может служить низом.
– Думай, что ракета внизу, – быстро сказал Питер. – Ракета внизу. Ты падаешь на ракету.
Ванму почувствовала, что снова нашла ориентацию. Совет помог. Она подплыла ближе к Питеру и смогла закрепиться. Ей оставалось только наблюдать, но она была довольна уже тем, что ее не вырвало. Питер медленно и осторожно толкнул ракету к полу. Когда она соприкоснулась с обшивкой, корабль содрогнулся, – видимо, масса ракеты была больше массы корабля, который теперь окружал ее.
– Ну как? – спросил Питер.
– Я в порядке, – ответила Ванму и тут же поняла, что он обращался к Джейн и что его «Ну как?» было частью разговора.
– Джейн изучает нашу малышку, – рассказывал Питер. – Так она поступает и с кораблем, прежде чем куда-то его перенести. Здесь требуется скрупулезный анализ, на компьютере… Теперь ее айю совершает что-то вроде ознакомительной прогулки по внутренней структуре этой штуки. Она не могла проделать это, пока ракета не была в твердом контакте с чем-нибудь, что ей известно, – например, с кораблем. Или с нами. Когда она разберется с внутренней структурой этой штуки, она сможет удержать ее во Вне-мире.
– Мы заберем ее туда и там бросим? – спросила Ванму.
– Нет, – ответил Питер. – Там она все равно может остаться целой и взорваться или, наоборот, развалиться, – во всяком случае, никто не знает, какой ущерб она может там нанести. И как много ее маленьких копий может появиться.
– Да ни одной, – сказала Ванму. – Требуется интеллект, чтобы сделать что-то новое.
– А из чего, ты думаешь, сделана эта штука? Она из того же, что и каждая часть твоего тела, любая гора, или дерево, или даже облако – это все айю, а во Вне-мире найдутся незанятые айю, которые мечтают принадлежать, имитировать, расти. Нет, эта штука дьявольская, и там мы ее бросать не будем.
– А куда мы ее денем?
– Назад! Пусть встретится с теми, кто ее отправил, – предложил Питер.
Адмирал Лэндс угрюмо стоял на мостике своего флагмана. Он знал, что Косо должен был уже распространить информацию – запуск Маленького Доктора был незаконным, мятежным, и старик предстанет перед военным трибуналом, если не хуже, как только флот вернется в цивилизованный мир. Никто не говорил с адмиралом, никто не решался взглянуть на него. И Лэндс понимал, что ему придется сложить с себя командование и передать корабль Косо, своему ООП, а весь флот – своему помощнику, адмиралу Фукуде. Со стороны Косо было красивым, хотя и бессмысленным жестом не арестовать его сразу. Зная правду о его отказе выполнить приказ, ни офицеры, ни команда не могли больше подчиняться ему, и нечестно было бы требовать от них повиновения.
Лэндс повернулся, чтобы отдать приказ, и обнаружил, что его ООП уже направляется к нему.
– Сэр, – обратился Косо.
– Понимаю, – отозвался Лэндс. – Я слагаю с себя командование.
– Нет, сэр, – покачал головой Косо. – Пойдемте со мной, сэр.
– Что вы собираетесь делать? – поинтересовался Лэндс.
– Дежурный по грузовому отсеку сообщил, что в главном трюме корабля происходит что-то странное.
– Что? – спросил Лэндс.
Косо молча посмотрел на адмирала. Лэндс кивнул, и они вместе спустились с мостика.
Джейн поместила корабль не в оружейный отсек флагмана, поскольку туда влезал только Маленький Доктор, а в главный трюм, который был гораздо вместительнее и где, кроме того, не было устройства для повторного запуска.
Питер и Ванму вышли из корабля в трюм.
Джейн забрала корабль, оставив Питера, Ванму и Маленького Доктора.
Корабль снова очутится на Лузитании. Но никто не войдет в него, больше в этом нет необходимости. Молекулярный дезинтегратор больше не приближается к Лузитании. Теперь он в трюме флагмана карательного флота, несущегося на релятивистской скорости к забвению. Сенсорный датчик Маленького Доктора, конечно, не сработает, пока он далеко от объекта с планетарной массой. Но время до принудительного взрыва стремительно таяло.
– Надеюсь, они быстро нас обнаружат, – сказала Ванму.
– Не волнуйся. У нас еще целая минута.
– Нас что, уже увидели?
– Здесь был человек, – объяснил Питер, указывая на открытую дверь. – Он видел корабль, потом нас, а потом обнаружил Маленького Доктора. Теперь этот парень исчез. Не думаю, что мы долго будем оставаться в одиночестве.
В стене напротив поднялась дверь; трюм открылся. Три человека шагнули на площадку смотровой галереи, огибавшей пространство трюма с трех сторон.
– Привет, – поздоровался Питер.
– Кто вы, черт возьми? – спросил один из вошедших, в мундире, украшенном самой богатой перевязью и высшими знаками отличия.
– Могу поспорить, что вы адмирал Бобби Лэндс, – угадал Питер. – А вы, должно быть, офицер по особым поручениям Косо. И дежурный офицер Ланг.
– Я задал вопрос, черт возьми! – грозно повторил адмирал Лэндс.
– Не думаю, что вы правильно расставили приоритеты, – отозвался Питер. – Полагаю, у нас будет вагон времени, чтобы обсудить мою персону, после того как вы дезактивируете таймер этого оружия, которое вы безрассудно обронили в космосе в такой рискованной близости от обитаемой планеты.
– Если вы думаете, что можете…
Но адмирал Лэндс не закончил фразу, потому что ООП нырнул под ограждение, прыгнул вниз, на палубу грузового трюма, и немедленно начал откручивать болты, которые удерживали обшивку таймера.
– Косо, – проговорил Лэндс, – это не может быть…
Читать бесплатно другие книги:
