Пленник зелёной комнаты Санжаровский Григорий
Мы порознь метались в поисках своего автобуса. Я нашёл, влетел в него и стал из окошка орать:
– Па-а-а!.. Где ты? Где тебя носит? Беги откуда-нибудь быстрей! А то меня увезут. Без тебя.
Я его так напугал, что он тут же прибежал.
Папа пыхтел, как невключённый автобус.
Столько шуму, скаканий, летаний... А всего-то ехать две несчастные остановульки!
От остановки мы пошли вдоль жилого дома. Потом мы шли по дорожке, выложенной плитками, похожими на порты в Supaplex. Это такая компьютерная игра. Красный человечек, пожиратель инфатронов, должен съесть все инфатроны и не подорваться. А за ним гоняются злые, голодные клоцающие ножницы.
Вот и наше место встречи.
Странноватое.
Шахта. Даже двери есть, а самого лифта не было. Вынули. Будто специально вынули, чтобы я не прокатился.
Пришлось на четвёртый этаж топать лапками.
Нас встретил папин знакомец. Он был молодой, полновитый, с добродушинкой. У него были красивые, пышные волосы. Они были волнистые, как море во время шторма.
Он сказал:
– Подождите с минуточку, я закончу... – и показал на девочку.
Мы отошли в сторонку, и папа полушёпотом сказал мне:
– Это Лев Григорьевич. Яковлев. Он поэт. В «Чёрную курицу» я приносил ему свои пословицы про природу. С публикацией пословиц что не сложилось, а вывелось видишь на что?
Дядя Лёва беседовал с девочкой минут двадцать, готовил к записи передачи.
А пока они разговаривали, мы огляделись и заметили в стене окошко. В то окошко мы увидели, как записывали передачу.
Записывали другую девочку. С ней разговаривал Чигоша.
Но Чигоша – это кукла. Чигоша только раскрывал рот. Помогал ему раскрывать его рот молодой дядя, который лежал под столом, и, просунув руку в живот Чигоши, дёргал за верёвочки. Чигоша только открывал рот, а в то время говорила за него молодая красивая тётя, которая сидела к нам спиной.
Но вот пошла сниматься и та девочка, с которой разговаривал дядя Лёва.
И я сел нa её место за столик с тоненькими худощавыми ножками.
– Ну-с, молодой человек, поехали...
– Куда и на чём? – спросил я.
– Поедем, не вставая со стульев. Поедем в путешествие по твоей книжке. Прочитаешь четыре истории: «Падежики», «Собачкины детки», «Как мы обнялись любвя». Начнём с твоей первой сказки «Как жук жужжит». У нас – время всё косит. Подрежем, чтоб жук меньше жужжал.
И он так много вычеркнул, что у меня все оборвалось.
– Да вы совсемушко лишили его голоса! Столько выбросили! Он и рта не откроет...
– Откроет, но не надолго. Время!
– А там, – показал я головой на окошко, за которым в глубине снимали девочку, – а там у меня будут чего-нибудь спрашивать?
– Будут.
– А что?
– А это уже там и спросят... Лучше скажи, чем ты увлекаешься?
– Компьютером.
– А ещё?!
– Немножко на велике езжу.
– Зверей ты любишь?
– Да. Собак и кошек.
– А ты не хотел бы завести котёнка или щеночка?
– Хотел бы. Только родители запрещают...
Я очень боялся, что мне зададут такой вопрос, на который мне пришлось бы долго и затяжно мычать, как корова.
Но слава Богу, до мычания дело не дошло.
После коротких простых расспросов дядя Лёва встал – счастливо подбежало время и мне идти в студию.
Надо – пойдём!
В студию мы вошли вместе с папой.
Папе показали на стул у задней стенки. Рядом с дядей, у которого была на голове круглая чёрная английская шляпа. Это был профессор. Я его вчера видел в передаче «Отчего, почему».
А меня посадили в кресло. Отовсюду бил преяркий свет. Передо мной на столике лежала моя книжка с Чигошкой.
Дядя из-под столика сбоку взял Чигошку.
Чуть подальше от меня сидели дядя Лёва и тётя, которая говорила за Чигошку.
– Ну, поскакали? – сказал дядя Лёва.
Тётя-голос кивнула.
– Да, – сказал дядя Лёва. – Может, Чигошку приодеть?
– А во что? – сказала тётя-голос.
И тут прорезался из темноты папа:
– Может, наденете Гришину летнюю кепку?
И дядя Лёва надел Чигоше мою кепку козырьком назад. Как раз в масть. Она была красно-зелёная. А на мне была красно-белая безрукавка. Мы почти породнились.
Странное дело. Все кругом чего-то бегали. Чего-то устанавливали, чего-то убирали, чего-то ещё чего-то...
А я совсем не волновался. Будто зашел к папе в кабинет поиграть на компьютере.
– А сейчас, ребята, – сказал Чигоша. – Я вас познакомлю с настоящим писателем Гришей Санжаровским. Он книгу написал, которая называется...
Чигоша поворачивается ко мне:
– Забыл... гм... как называется...
От неожиданного волнения я облизываю губы и говорю:
– «Смешинки от Гриши»...
– А-а, да, да... Мне показалось, что ты не специально их сочиняешь, а так, придумываешь на ходу.
– Да, так и есть. Я играл-играл и писал рассказ о жуке.
– Оригинальная мысль.
– «Как жук жужжит»... Жил-был котёнок, – начал я читать сказку.
Я читаю, а Чигошка хохочет.
Я читал и другие свои истории, а Чигошка знай исправно делал своё дело – хохотал.
Когда я кончил читать, любопытный Чигоша стал меня расспрашивать про то, как я работаю на компьютере, про другие мои интересы.
Слушал, слушал он меня и говорит:
– Гриша, по-моему, ты очень умный ребёнок...
– Да, я знаю, – с достоинством подтвердил я.
– Поэтому я хочу тебе задать вопросик. Почему иногда взрослые не понимают детей?
– А потому что у детей, Чигош, свои интересы, а у взрослых свои. Вот они друг дружку и не понимают.
– Гриша, я тебя внимательно слушал, и у меня к тебе вопрос. Ты же маленький мальчик, а пишешь ме-му-ары! А они кому-нибудь нужны? Как ты думаешь, а?
– Конечно, нужны, Чигош. У людей есть свои истории. И они им надоедают, они хотят чужие.
– А чужие истории ты любишь читать?
– Да. Но не стихи и сказки, потому что стихи и сказки вымышленные, а я люблю читать всё натуральное.
– Ну, Гриша, раз ты не любишь то, чего не было, я тебе дарю то, что было. Книгу Геннадия Снегирёва «Маленькое чудовище». Если сможешь достать.
– Конечно, смогу. Спасибо!
И я достал с полки, что была сзади, «чудовище» Снегирёва.
Достать-то достал, но ушёл я без книжки.
– Знаете, – сказала нам с папой одна тётя, – книжка нам ещё понадобится... Для работы... Надо ещё снять с неё защиту... Мы её вам позже пришлём по почте.
До сих пор идёт.
Но я оптимист. Придёт же когда-то!
Зато я ушёл без своей одной книжки. Какая-то тётя попросила с автографом для своей маленькой дочери.
И пришло тридцатое сентября. Воскресенье.
В этот день в восемь утра шла по ТВЦ передача «Отчего, почему?»
Там был раздел «Хорошие книжки».
А в том разделе был я.
Я боялся проспать.
Телефонному будильнику я не верил. Он мог проспать или сломаться. Ни то, ни другое меня не устраивало.
Я выкурил маму из её комнаты, где был телевизор с часами. Сам лёг там, а мама ушла в мою комнату.
Я никак не мог заснуть.
Встал. Побрёл на кухню, хлебнул воды. Потом долго стоял смотрел в окно. Смотрел в окно и думал, где бы прорыть подземный переход.
До трёх часов думал.
Потом всё-таки чего-то заснул.
Вскочил в пять. Побежал на кухню. Достал пакет молока из холодильника, разморозил под струёй воды в мойке, вскипятил. В горячее молоко кинул шоколадные несвиковские орешки. Подзакрепился витаминной пищей. Нельзя передачу о себе смотреть на голодный желудок. Вредно. Разволнуешься, что-нибудь случится. Зачем мне такой навар?
Но со мной ничего не случилось.
Нет, пожалуй, случилось. Наконец-то я стал смотреть впервые передачу «Отчего, почему?»
Раньше я не знал, что есть такая передача. Увидал себя в ней, стал знать.
И уже на следующую субботу я снова в восемь торчал у телевизора.
И не зря торчал.
В передаче был раздел «Тайна зелёной комнаты». Я просто влюбился, как глупенький, в эту «Тайну...» В ведущего Константина Карасика.
И я начал постоянно смотреть и записывать на кассету эту «Тайну».
Запишу на кассету и всю неделю смотрю.
Что за чудо эта «Тайна...»!
События в ней происходят на волшебной планете. Там хулиганил злой колдун Мортариус. Он насылал на эту планету всякие беды. То извержения вулканов, то наводнения, то еще какие страсти. И команда ребят из пяти человек должна была спасти жителей волшебной планеты от беды. Она должна была узнать заклинание подсказку, с помощью которой можно было бы победить катастрофу, которую наслал Мортариус.
Когда я смотрел по телику «Тайну...», я не находил себе места от переживаний за ребят. Я то и дело вскакивал, орал ребятам подсказки, когда они делали что-нибудь не так...
Глава десятая
Тайна и слёзы
Однажды уже зимой папа мне сказал:
– Я долго наблюдал, как ты смотришь свою «Тайну...» Правила игры ты знаешь лучше всех тех ребят, которые там играют. Ну чего ты кричишь им подсказки в экран? Разве они тебя услышат? А не лучше ли пойти и сняться в этой передаче самому?
– Я – сниматься?
– Да. Ты – сниматься!
– Шутишь?
– И не думал.
– Раз и не думал, то я б хотел сняться...
Папа позвонил в справочную ТВЦ и спросил, кто занимается подбором детей для игры в «Тайне зелёной комнаты».
– Вот вам телефон. 959 – 39–73. Спросите Тамару Яковлевну Зельдину. Это редактор по детям. С неё начинается «Тайна...»
Тут же, при мне, папа позвонил Тамаре Яковлевне.
Представившись, папа сказал:
– У меня сын хотел бы сняться в передаче «Тайна зеленой комнаты». Что для такого счастья нужно?
– Он будет у вас капитаном и должен собрать команду из пяти человек. Но привести он должен как минимум восемь человек.
– Почему?
– На усушку и на утруску. Всех наверняка не примут. Будет жёсткий отбор. Оставят только пятерых. Остальных или передадут в другую команду, или вообще не примут.
– А когда идти на смотрины?
– В январе я вам перезвоню. Тогда и скажу.
Надо набирать команду!
Да что её набирать? Она у меня уже есть!
И Жора с Ленинского, и Коля, и Рома, и Виталик отлично уже шагали с закрытыми глазами! Вот кто моя команда!
Сперва я позвонил Жоре на Ленинский.
– Жор! Папа мой договорился... Будем сниматься в настоящей телевизионной «Тайне...»! Меня назначили капитаном. Я должен собрать и подготовить команду. Я и подготовлю, и соберу... Только на самих съёмках я буду штурманом, а тебе отдам капитана. Будешь капитаном!
– Ишь ты! Нате из-под кровати!.. Да ты чего, япона мать, прихворнул? Не буду я сниматься!
– Ты ж снимался дома на камеру! Капитаном был!!!
– Так это дома... А то – на всю Россию! Чего захотел. Фа! Фа! Ален Делон не пьёт одеколон! – Он щитком вскинул лопатистую ладонь: – Нет и нет! Желаешь ещё у меня дома пошагать – приходи. Но сниматься на ТВЦ я не буду... Ну чего сопишь? Обиделся?.. Ну, послушай штуку, повеселеешь... Урок русского языка в грузинской школе. Учительница:
«Дэти! Слова виль ка и тарель ка пишются бэз иягки знак. А слова сол и мол пишются с мягки знак. Всэ поняли?»
Один не понял. Спрашивает:
«А чито такоэ мол?»
«Это таки малэньки птичк. Жывёт на доме. Некултурни птичк. Кушяэт нэ на кухня, а на шкафэ. Кушяет хорош одэжд».
– Ну, хохочешь?
– Рыдаю... Чего тебе... Ну давай соглашайся на капитана.
– И не заикайся. Всё! Отдыхай без умолку, христопокупец!
Он бросил трубку.
Вот так номеришко!
Трус!
Такими же оказались и Коля, и Виталик, и Рома.
Во дворе пошагать, дома пошагать – пожалуйста! А сняться в настоящей передаче...
И чёрт с вами!
Команду я и без вас наберу!
Рядом с нашим домом была красивая искусственная горка в виде огромной лошади, выложенной из плит льда. Хвост – дорожка метров в сто – полого лился вниз и немножко вбок. На этой дорожке с бортиками всегда было полно ребят. Летали на санках.
Я стоял в сторонке и долго выбирал какого-нибудь мальчика, а потом знакомился с ним. Если он мне нравился, я спрашивал:
– Хочешь сняться в передаче "Тайна зелёной комнаты»?
Услышав хочу, я сразу брал его в работу и заставлял прямо возле горки шагать с закрытыми глазами. Смотрел, как он ходит под команду.
Хорошо шагал – я ему говорил:
– Подожди немного. Скоро я скажу тебе по телефону, когда и куда идти.
И вот так я набрал пятерых.
Но сроки поджимали, и папа пригласил Катю. Катя – это дочь тёти Вали, которая работает вместе с моей мамой.
Я договорился с Катей, что она приведёт двух мальчиков.
И тут позвонила Тамара Яковлевна, сказала, куда идти, во сколько...
В назначенное время все пришли.
Да...
Перестаралась наша Катя.
Вместо заказанных двух она привела четырёх мальчиков и ещё в добавку одну девочку.
Получилось одиннадцать человек.
Тамара Яковлевна очень обрадовалась.
Сначала она показала нам в записи старую «Тайну зелёной комнаты». Затем мы начали шагать.
Двоих она не приняла.
Один из них вместе с родителями и со слезами пулей вылетел из здания. Второго тоже, чуть не рыдающего, увели расстроенные родители.
Тамара Яковлева выбрала меня капитаном. В команду вошли также Саша, Деян, Слава, Вика. Остальных кинули на усиление других команд.
И сказала, чтобы мы подумали, как назвать команду, чтоб выбрали своей команде девиз и способы борьбы с Мортариусом.
Уже через день я звоню Вике и говорю:
– Команда наша называется «Ясеневские стрельцы». Девиз команды: «Мортариуса бояться – на Волшебной планете не жить!».
И положил трубку.
И тут же звонит Тамара Яковлевна и говорит:
– Я решила Вику не брать. Ведь передача готовится на двадцать третье февраля, и там должны быть только одни мальчики. Поэтому я Вику убираю. Хотите, чтобы я вам подобрала такого же мальчика, как вы все?
– Да. Лучше, конечно, десятилетнего.
– Он сам приедет.
В назначенное время мы встретились.
Я с папой и с Сашей пришли в проходную «Мосфильма».
Нас впустили в отдельную комнату с большими четырьмя окнами. Вдоль стены стояли стулья, холодильник с различными напитками.
Мой папа и родители Саши сели на стулья, а мы с Сашей начали шагать. Сначала я его тренировал, то есть он был разведчиком, потом он меня – уже я был разведчиком.
Постепенно в эту комнату стекались и другие мальчики из команды.
Я кончил тренировку с Сашей и принялся за Деяна и за Мишу, которого подсунула нам в команду Тамара Яковлевна. Ходил Миша плохо, и вообще он мне не понравился.
Наконец в комнату вошла и сама Тамара Яковлевна, и мы гурьбой побрели по улице в само здание студии «Мосфильм».
Там у входа был лифт в заборчатой шахте.
Я хотел до второго этажа на нём проехать, но он не работал.
С лестницы мы пошли по тесноватому коридору к нашей студии.
Этот коридор – настоящий лабиринт! Много разных таинственных ответвлений...
Из этого коридора мы вошли в другой коридор. Он был более красивее, чем прежний.
Это был наш коридор.
Здесь сидели группками мальчики и девочки, готовые к съёмкам.
Перед нами должны сниматься девочки на Восьмое марта.
И вот эти девочки потянулись в студию, и наша команда начала переодеваться в специальные серые футболки, которые обязательно должны быть на игроках.
Тамара Яковлевна сказала:
– Все надели футболки? Теперь надеваем красные носки, кроме капитана. Капитан надевает синие носки.
Надели мы и носки, кому какие полагалось.
Почти под самым потолком в коридоре были на приличном расстоянии друг от друга два телевизора.
На обоих шёл так называемый прямой эфир из студии «Тайны зелёной комнаты». Все в коридоре видели по ним, что делалось в эту минуту в самой студии.
У телевизоров стояли диваны.
Мы всей своей командой уселись на одном диване и стали смотреть, как в зелёной комнате играют девочки.
Читать бесплатно другие книги:
