Иконы Штоль Маргарет

Глава 21

Хакс

– Ты… кто? – Лукас наваливается на стол.

Думаю, он бы удрал, если бы мог, но между ним и дверью стоят ряды бунтующих грассов.

– Разве это было так уж необходимо, Хакс? Мне бы следовало тебя отключить. – Фортис качает головой.

– Хакс? У тебя какое-то свое имя для Дока?

Я не знаю, почему я так растерялась: из-за того, что этот мерк каким-то образом подружился с Доком, если это можно так назвать, или из-за того, что этот мерк оказался и не мерком вовсе.

– Прошу прощения, Фортис, если я что-то сказал по ошибке.

– Это действительно так? Или не так? Сказал по ошибке? – Лукас смотрит на свое запястье, как будто Док где-то там.

– Я уверен, мы с Фортисом солидарны в том, что в некоторые моменты бывает весьма полезно открыть определенные сведения о себе, – сообщает голос.

– О себе? И что ты можешь сказать о себе, Док? Или у тебя куда больше имен, чем мне известно? – Лукас явно раздражен.

– Меня называли примерно сотней производных от моего полного имени. Желаешь услышать их? Тогда нужно задать правильный вопрос.

Знакомая фраза успокаивает меня.

– Вообще-то, нет. – Лукас ставит на стол чашку.

– Оставь Хакса в покое. Он вполне хороший парень. Просто я утверждал, что ты не согласишься на встречу со мной, если будешь знать, кто я таков на самом деле.

– Но зачем все это? Кто ты такой?

Я вижу, как внутреннее смятение Лукаса расплескивается вокруг, на всех. Он так же заражает, как всегда, только сейчас то, что он передает мне, ближе к ледяному холоду, чем к чему-либо другому.

– Да разве на самом деле это имеет значение? Ни в коем случае. А вот что может иметь значение для тебя, так это вот что: ты и я, все мы – мы собираемся отключить Икону.

– Не понял.

– Икона – там, где прежде была обсерватория. Давно пора что-то с ней сделать.

– Ты ошибаешься. Мы не можем ничего сделать. Икона не может быть разрушена. Ничто не работает и не выживает рядом с ней. Никто не может подобраться к Иконе настолько близко, чтобы прикоснуться к ней, – не покупается Лукас на слова Фортиса.

Фортис спокойно продолжает:

– Я знаю куда больше, чем ты в состоянии вообразить, но можешь кое-чему научиться, если умолкнешь и будешь слушать. Икона – это то, с помощью чего Посольство управляет Хоулом. Икона – это то, посредством чего Лорды управляют Посольством. Управляют всем. Все упирается в Иконы. – Фортис качает головой.

– Не все, – возражает Лукас.

– На самом деле Икона контролирует все. – Фортис подмигивает мне. – Но не всех, Долория.

– Все и всех! – настаиваю я. – Даже нас. Мы тут сидим совершенно бессильные. Нас контролирует Посольство, как и всех прочих.

– Сейчас я не стану с тобой спорить, Дол. Но подумай вот о чем: откуда взялось твое имя? Долорис, Печаль, Плакальщица?

– Это из-за того, что она пережила Тот День? – Лукас хмурится, глядя на Фортиса.

– Не только из-за этого.

– Значит, потому, что она обладает особым даром? – делает новую попытку Лукас.

Фортис пожимает плечами.

– Так о чем ты говоришь, Фортис? – Лукас разочарованно проводит ладонью по своим длинным светлым волосам.

Я теряю терпение:

– Я ничего не знаю об Иконе, но даже если бы и знала, мы все равно не можем подобраться к ней достаточно близко. Мы просто умрем, как и все другие.

Картины Безмолвных Городов снова всплывают в моей памяти, и я сосредоточиваюсь на стоящей передо мной чашке, стараясь не видеть их.

– Может быть. А может, и нет. Я вот что вам скажу. Мы навестим Икону. Ты сама там оглядишься, на месте, и дашь мне знать, что обо всем этом думаешь.

– Сейчас?! – Я просто ушам своим не верю. Я не хочу! – Хватит играть с нами, Фортис! Расскажи, что тебе известно. Какое все это имеет отношение к нам? Что мы такое?

– Ты ощущаешь все вокруг, Дол. Вы все четверо ощущаете. Вы воспринимаете мир совершенно особенным образом. Видите больше, чем другие люди. Больше, чем кто-либо.

– И что?

– И это не случайность. Эти чувства, эти эмоции и есть то, что дает тебе силу. И потому я прошу лишь о том, чтобы ты там слегка осмотрелась. Ты можешь и сама удивиться.

– Да откуда тебе знать, что мы найдем возле Иконы? Как ты вообще можешь быть уверен хоть в чем-то?

Я переполнена чувствами и так устала. Я не знаю, хочется мне кричать или плакать.

– Не могу. Но я знаю о тебе больше, чем кто-либо другой, милая.

И Фортис вытаскивает из-под куртки книгу – мою книгу.

– Видишь ли, ее написал я. Ну, мы с Хаксом, если точнее, а потом она попала к тебе.

Книга обо мне. Книга Икон. Книга, из-за которой Посол убила моего падре.

Ее написал какой-то доктор. Так говорил падре.

Неужели он имел в виду Дока?

Мои мысли несутся водоворотом, и я тянусь к книге, но Фортис отдергивает ее.

– Если хочешь получить обратно свою драгоценность, ты должна ее заработать. Сначала немножко прогуляйся со мной.

– С чего бы это?

Я прищуриваюсь. Лукас неловко ворочается рядом.

– Потому что ради тебя я взорвал Трассу. Чуть пальца не лишился. А сделка есть сделка.

СУД ПОСОЛЬСКОГО ГОРОДА

ВИРТУАЛЬНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ:

Описание личных вещей покойного (ОЛВП)

Гриф: совершенно секретно

Проведено доктором О. Брэдом Хаксли-Кларком, виртуальным доктором философии

Примечание: Выполнено по личной просьбе Посла Амаре

Исследовательский отдел Санта-Каталины № 9В

См. также прилагаемый отчет о судебном вскрытии

ОЛВП (продолжение; см. предыдущую страницу)

Список на момент смерти включает:

38. Полоса муслиновой ткани шириной 10 см, испачканная чем-то похожим на человеческую кровь.

Соответствует повязке на запястье, которую носила покойная.

Будет сканирована и отправлена в лабораторию Посольства для анализов в соответствии с протоколом № 83421.

Глава 22

Парк

– Хорошо.

Я это сделаю. У меня нет выбора.

Фортис, может быть, и не мерк, но он, безусловно, корыстен. И никакой книги я не получу, пока не отправлюсь с ним к Иконе. Книга исчезнет так же быстро, как и появилась.

– Сначала прогуляемся. – Фортис стремительно поднимается на ноги.

Но я не могу просто так сдаться.

– Фортис. Я должна знать. Что такого важного в этой дурацкой книге?

– Не сейчас. Сначала прогулка на чистом воздухе. Мы проверим нашу Икону, проведем небольшую разведку. А потом уже можно и почитать, сколько тебе будет угодно.

Спорить с Фортисом бесполезно, по крайней мере, продолжать спор прямо сейчас, и потому уже через несколько минут мы шагаем по пыльной улице, прямиком к подножию холмов.

– Он все время идет за нами, ты его заметил? – Я нервно оглядываюсь через плечо.

Поход к обсерватории занял несколько часов, и в последние из них за нами следует некто.

Невысокий, оборванного вида парнишка появился из тени на той же стороне улицы, что и мы, только в квартале позади. Он выглядит как отсевок, он татуирован и грязен. Но он шагает уж слишком целенаправленно и на ходу буквально не спускает с нас глаз.

– Тот парень, – повторяю я.

– Не обращай внимания.

Фортис идет теперь еще медленнее, если такое возможно. Я присматриваюсь к его походке, пытаясь разобраться, не пьян ли он. Ведь то, что мы делаем, можно объяснить только опьянением или безумием.

– А что, если он вооружен? – говорит Лукас, и я чувствую, как ускоряется его пульс. – Один раз сегодня в нас уже стреляли.

– Только один раз? Это прямо-таки разочаровывает, тебе не кажется? Если учесть, сколько времени мы уже идем, а?

Фортис достает из недр своей длинной куртки носовой платок и промокает лоб, а я гадаю, что еще может скрываться в его карманах.

– Все будет в порядке. Мы уже почти пришли, верно, Хакс? – Фортис смотрит на Лукаса, но обращается вовсе не к нему.

Док отвечает с легкостью, как будто вопрос ему задал Лукас:

– Еще один поворот, Фортис. Тебе следует быть осторожным, пока не достигнешь периметра.

– А поле?

– Все системы в действии. Импульсная волна передается в обычном режиме, точно от Иконы.

Сейчас голос Дока звучит как бы издали, потому что мы находимся на улице, вне помещения.

Хотя, конечно, он и в помещении не находится рядом с нами – в буквальном смысле.

Покосившийся указатель на обочине сообщает, что перед нами Грифф-парк, ну, по крайней мере, так уверяют оставшиеся на табличке буквы. И где-то в конце этой дороги, на холме, нас ждет Икона.

Среди чахлой коричневато-зеленой растительности, что окружает нас, не видно никаких признаков жизни. Не поют птицы, ничто не шуршит в жестких, засохших кустах. Вот, значит, как звучит поле импульсной волны. Как гул какой-то машины и небытия в моих ушах.

Эта дорога называется Мшистый Папоротник. Похоже, когда-то она такой и была. Указатель теперь весь зарос, как и сама дорога. Он почти скрылся под коричневым гниющим папоротником. Место выглядит гадостно – так, словно отсюда никуда и никому пути нет.

Но потом дорога поворачивает – и перед нами возникают ворота.

Ну конечно.

Грифф-парк огражден.

Сетчатые створки закрыты весьма небрежно, наверное потому, что в Посольстве знают: никто не может прожить достаточно долго, чтобы войти в них, а если кто-нибудь и войдет, то все равно не сможет подняться по холму к обсерватории.

Лукас стоит на дороге, уставившись на вершину холма или на то, что мы можем видеть сквозь коричневые кучи сухой листвы, накопившейся у ворот. Похоже, что когда-то здесь все было просто чудесно, стояли милые домики с нарядными лужайками и, наверное, жили хорошие семьи. А теперь вокруг пустынно и живут лишь воспоминания, только нет тех, кто мог бы помнить.

Я не хочу здесь находиться. Я не хочу быть призраком. Я поворачиваюсь и смотрю назад. Преследующий нас парень теперь гораздо ближе, он находится там, где минуту назад была я.

– Зачем мы здесь? В этом нет смысла. Мы ничего не можем сделать. – Я раздражена.

Фортис просто стоит на месте, сунув руки в карманы, выжидая. Но чего именно – я не знаю.

– Значит, это и есть периметр, полагаю. – Эти слова Лукас произносит странным тоном, и его взгляд все так же устремлен вперед.

Фортис кивает, точно так же глядя в одну точку:

– Видимо, так.

А потом я понимаю, куда они оба смотрят. Не только кусты умерли здесь.

Вокруг меня, сваленные кучами у основания изгороди, лежат скелеты – четыре, шесть, десять, – привалившиеся к проволоке, словно обычный мусор на обочине дороги.

Один скелет прижал руку к горлу.

Мое сердце подпрыгивает.

Я смотрю на останки людей, которые пытались проникнуть к Иконе, пытались сделать что-то, как-то изменить положение вещей. Людей, более храбрых, чем я.

И все они умерли.

Я поворачиваюсь к Лукасу и Фортису:

– Нам лучше вернуться. Мы не можем… Они же везде тут!

– Да, – вздыхает Фортис, – вот что случается с нами, обычными людьми, когда мы пытаемся подобраться поближе к Иконе. Как я и говорил.

– Но почему их так много?

Фортис смеется, но при этом не улыбается:

– Хочешь насыпать мне соли на раны, милая? Зря. Подумай вот о чем. С тех пор как все случилось, люди постоянно пытаются что-то сделать – и умирают. Мы постоянно пытаемся как-то протестовать. Мы постоянно пытаемся добиться того, чтобы нас услышали. Все то время, пока Иконы стоят на своих местах, Лорды контролируют все, что мы говорим и делаем. Все вокруг – Безмолвные Города, каждый день, снова и снова. – Он пожимает плечами. – Через какое-то время мы просто прекратили попытки. И теперь приняли наши номера и выстроились в один ряд с остальными живыми мертвецами.

Лукас хранит молчание. И вдруг идет вдоль периметра, что-то высматривая.

– Что ты делаешь? Ты же можешь погибнуть!

Я хватаю Лукаса за руку – я должна его остановить. Я думаю о выпусках новостей. Я думаю о пустых улицах и лицах умерших. Как же иначе? Мы ведь прямо сейчас смотрим на тех, кто был здесь. А теперь мы на этом самом месте.

На меня наваливается панический страх. Может, здесь и не Безмолвный Город, но все равно здесь Икона. Она может просто убить нас.

И мы все это знаем.

– Вот. Смотри. – Лукас показывает туда, где сетчатая изгородь согнулась под напором кустов. Сетка порвалась, образовалась дыра, недостаточно большая для Лукаса, но, в общем, вполне подходящая для меня. – Ты меньше меня. Ты можешь туда пролезть. А потом вернешься к воротам и впустишь меня внутрь.

Я недоверчиво качаю головой:

– Что? Я не собираюсь умирать ради тебя!

– А я и не прошу тебя умирать ради меня.

– Да ты посмотри на эти груды костей! Именно это ты мне и предлагаешь!

– Нет, не так. Посмотри на меня, посмотри на нас. Разве тебе не кажется, что тут что-то не так?

Я таращусь на него во все глаза.

– Мы не устали, – продолжает Лукас. – Голова у нас не болит. Сердце не сбивается с ритма.

«Говори за себя», – мелькает у меня в голове, но тут я замечаю, что Фортис выглядит неважно, что он в который уже раз отирает со лба пот.

– Ты еще не поняла? На нас это не действует.

– Но такое невозможно. Иконы действуют на всех. В этом их смысл.

– Этого мы не знаем, – говорит Фортис. – И именно потому пришли сюда. Каждый мозг уникален. Ваши, похоже, и вовсе отличаются от прочих. Возможно, на вас не действует то, что подействует на всех остальных. По крайней мере, я делаю ставку именно на это. Скрестив пальцы. – Фортис поднимает руку со скрещенными пальцами.

– А если Фортис прав? – Лукас смотрит на его руку. – Что, если мы и есть способ добраться до Иконы? Прорваться в него?

– Да ты же не доверяешь Фортису! Ты ему никогда не доверял! И нельзя ему верить! Посмотри на все эти скелеты, а потом повтори, что Фортис прав…

– Эй, вы там! Полегче. Я ведь рядом. – Фортис усмехается.

Мои слова ничуть его не задели. И даже то, что он стоит в тени Иконы, Фортиса не беспокоит, ну разве что он немного вспотел. Как будто все это просто игра.

– Я не знаю, прав ли Фортис, но знаю, что-то происходит. Они нам лгут, там, в Посольстве.

– Твоя мать?

– Моя мать. В особенности она. Она скрывает результаты исследований. У нее сплошные тайны. Мы должны сами выяснить, узнать, что именно мы знать не должны.

– И что, ты поэтому сюда пришел? Чтобы выяснить, может Икона тебя убить? Или, возможно, тебе просто вообще жить надоело?

– Это ты мне скажи. Почему ты пошла за мной и стоишь вот здесь?

И тут я понимаю, чту именно я должна сделать.

Не Лукас должен все выяснить.

Я должна.

Ради падре.

Моих родных.

Моей судьбы.

Я должна все узнать ради себя самой.

Но почему я?

Почему я здесь и что я должна здесь сделать?

Почему я – Дитя Иконы, что сделало меня такой?

Прежде чем кто-нибудь успевает сказать хоть слово, я поворачиваюсь и протискиваюсь сквозь дыру в нижней части изгороди.

И лежу на земле, в грязи, ожидая смерти.

Но не умираю.

ОТЧЕТ ОБ ИССЛЕДОВАНИИ:

Проект «Человечество»

Гриф: совершенно секретно / Для Посла лично

Кому: Послу Амаре

Тема: Происхождение Детей Икон

Подтема: Заметки в ходе исследования

Приложение: Свидетельства, обнаруженные во время рейда в убежище бунтовщиков

Вырванная из книги страница

Заглавие книги: «Сила мозга. Открой свою внутреннюю энергию»

Автор: Пауло Фортиссимо

ВВЕДЕНИЕ

Энергия есть основа жизни.

Энергия управляет, создает, изменяет и разрушает.

ПРИМЕРЫ

Радиация может убивать – быстро или медленно. Инфракрасный свет может проникать сквозь тьму. Электромагнитные волны можно использовать для того, чтобы заглянуть внутрь вашего ума и тела. Звуковые волны, как музыка или голос, могут вызвать чувства грусти или радости. Свет дает нам возможность видеть и может пробуждать разные ощущения.

ЛЮДИ ПОСТОЯННО ПРОИЗВОДЯТ ЭНЕРГИЮ

Звук, потрясение, чувство. Однако теперь мы выяснили, что человеческий мозг обладает скрытой возможностью производить куда больше энергии, чем мы предполагали.

Запертые в себе, мы все обладаем некоей внутренней звездой, которая может разгореться ярче, чем мы могли бы вообразить.

Нам нужно только найти ключ.

Глава 23

Обсерватория

Должно быть, он тронулся с места еще до того, как я упала на землю, потому что не прошло и секунды, как он напал.

Тот парень.

Лукас бросился на него с одной стороны, Фортис с другой. Но оба опоздали. А я только и увидела, что нож.

Ножи.

Я визжу и колочу руками и ногами изо всех сил. Мгновением позже нападавший скатывается с меня. Сверкающее лезвие падает в пыль.

– Пресвятая Дева! – визжу я снова и снова. Просто не могу остановиться.

– Дол! – Лукас бросается к изгороди, но Фортис хватает его за ворот рубашки.

– Погоди-ка.

Я наконец умолкаю. И сдерживаюсь, подавляя все еще рвущийся наружу крик. Мое дыхание становится быстрым и прерывистым, но все-таки теперь я молчу.

Парень лежит неподвижно. Хотя его лицо наполовину уткнулось в землю, я различаю, как закатились его глаза. Я придвигаюсь поближе к нему. Он не дышит. Как будто жизнь покинула его тело.

– Похоже, он мертв.

– Любой, кто пересекает линию этой изгороди, умирает. Такое Икона проделывает с любым из нас, – громко сообщает Фортис, но, говоря это, сам пятится от изгороди. Его лицо теперь выглядит изможденным, нервным. – Думаю, мне лучше держаться немного подальше.

Я во все глаза смотрю на внезапно умершего парня, лежащего под сеткой изгороди. Он даже не успел полностью пробраться под нее.

Лукас тащит его за ноги, выволакивая наружу. Потом распахивает на парне куртку, проверяет карманы. И достает какой-то помятый лист бумаги, сложенный пополам. Но прежде чем Лукас успевает его развернуть, Фортис выхватывает у него лист и читает сам.

– Судя по всему, это награда за твою голову. Всего тысяча монет? Дешево. Они так нам весь рынок обрушат. – На лице Фортиса написано отвращение. – Грабитель с большой дороги, вот он кто.

– Фортис!

– Да. Должно быть, он тебя узнал и подумал, что может срубить несколько монет.