История призрака Батчер Джим

Последовала краткая пауза, затем он спросил, словно был сбит с толку:

— Как это случилось?

У меня стало заканчиваться терпение.

— Соберись, Морт! Ты вообще меня слушаешь? В твоем доме чёртов бандит!

В его голосе впервые прозвучала настоящая тревога.

— Что?

Бандит услышал, как Морт отвечает мне. Он подошёл к двери кабинета, двигаясь довольно легко для своих размеров. Я получше присмотрелся к нему и заметил, что его одежда была рваной и грязной, как и он сам. Он вонял достаточно для того, чтобы я это почувствовал, даже с учётом моего состояния, глаза его были широко раскрыты и дико вращались, как у наркомана, который подсел на что-то, что заставляет его обращать слишком много внимания на окружающее. Однако, кажется, это всё же не затронуло его руку с оружием. Полуавтомат, который он сжимал в здоровенном кулаке, казался достаточно устойчивым, чтобы сделать свою работу.

— Морт! — заорал я. — Он уже идёт к двери! Послушай, просто возьми пистолет и наведи его на дверь, я скажу тебе, когда стрелять!

— У меня его нет! — выкрикнул Морт.

Я моргнул.

— Нет?

— Я эктомант, а не герой боевика! 

 Я услышал, как внутри офиса что-то двигалось, и потом он сказал:

— Эм. Они обрезали телефонный провод.

Бандит издал низкий, урчащий смешок.

— Тебя ищут, крошка. — Его голос прозвучал как нечто гнилое, рассыпающееся, нечто, бывшее неживым уже довольно давно. — Он повелел. Ты можешь пойти со мной и будешь цел. Или останешься здесь насовсем.

— Дрезден! — взвизгнул Морт. — Что мне делать?

— О, теперь ты хочешь со мной говорить! — сказал я.

— Ты единственный, кто знает, что делать с этой фигнёй! — завопил он.

— Начинаю считать, крошка, — сказал бандит. — Пять.

— Выживание — это означает пребывание в готовности! — крикнул я Морту. — Например, такая вещь, как наличие пистолета!

— Я приобрету один утром!

— Четыре!

— Морт, должно же быть что-то, что ты можешь сделать, — сказал я. — Блин-тарарам, каждый раз, когда я сталкивался с привидением, оно пыталось разорвать мои лёгкие! И ты говоришь, что ни один из твоих призраков не может ничего сделать?

— Они нормальные, — крикнул Морт в ответ. — Для призрака является ненормальным взаимодействовать с материальным миром. Нормальные призраки не будут действовать, как сумасшедшие!

— Три! — пропел бандит.

— Уходи! — крикнул ему Морт.

— Но должно быть что-то, что я могу сделать! — крикнул я.

— Не я создаю правила, ладно? — ответил Морт. —  Для призрака единственный способ явить себя — это сойти с ума!

— Два! — крикнул бандит, повышая голос от возбуждения.

Я подскочил к придурку, закричал «Бу!» и стал размахивать руками, словно пытался ударить его по щекам.

Ничего не произошло.

— Видать, я зря на что-то рассчитывал? — неуверенно сказал Морт.

— Один, — мурлыкнул бандит. Затем он отошёл назад и заехал тяжёлым ботинком по двери. Ему хватило трёх пинков, чтобы разнести косяк, и дверь распахнулась внутрь.

Морт поджидал с другой стороны двери с клюшкой для гольфа в руке. Он без промедления решительным тренированным движением замахнулся по голове бандита. Бандит заслонил свою голову рукой, но деревянная верхушка клюшки, по крайней мере, частично задела его, и он отшатнулся назад.

— Это всё твоя вина, Дрезден, — зарычал Морт, снова размахиваясь клюшкой.

Он изо всех сих врезал бандиту клюшкой в грудь, затем по руке. Следующий удар тот поймал на предплечье, и почти рефлекторно ударил в ответ. Удар достиг цели, и Морт осел на попец.

Бандит зажал одной рукой кровоточащую рану на голове и закричал в агонии, что полностью не соответствовало размерам реального повреждения. Его дикие глаза снова выпучились, и он поднял пистолет и прицелился в маленького человека.

Я, двигаясь инстинктивно, бесполезно бросился между оружием и эктомантом. Запнувшись за обломок окрашенной призрачной пылью двери, я обрушился на голову Морта и...

погрузился внутрь него.

Мир внезапно ударил в меня полноцветьем. Здесь было так темно, и бандит склонился надо мной огромной, угрожающей тенью. Его голос был отвратительным и таким громким, что болели уши. Зловоние — грязного тела и ещё чего похуже — было достаточным, чтобы вывернуть мой желудок и заполнило нос, словно отвратительно упакованный арахис. Я видел, как рука бандита жала на курок, вскинул руку вверх...

Свою одетую в чёрное, толстую, довольно короткую руку.

— Defendarius! — рявкнул я на псевдолатыни — старое заклинание, которое я впервые узнал от Джастина Дю Морна, моего первого учителя. Я почувствовал, как магия наполняет меня, проходит по моей руке и выплескивается в воздух, в то время как пистолет стреляет, снова и снова, словно какое-то ограничение в голове бандита отключилось.

Искры разлетались от сияющей синей плоскости, сформированной перед моими растопыренными пальцами, пули разбивались вдребезги и их осколки разлетались по комнате. Один из кусков остался более-менее цел и ударил в икру бандита. Бандит резко кинулся в сторону, всё ещё нажимая на спусковой крючок, пока обойма не опустела.

Я почувствовал, что мой рот начал двигаться, а голос Морта — голос, который огласился резонансом и властью, с которой я редко сталкивался прежде, произнёс:

— Убирайся прочь из меня!

Если бы меня швырнули из катапульты, не думаю, что я летел бы быстрее. Я взлетел по восходящей и болезненно шмякнулся о покрашенный призрачной пылью потолок кабинета. Я отскочил от него и упал на такой же твёрдый пол. Секунду я лежал там оглушённый.

Бандит поднялся на ноги, быстро и тяжело дыша, с его губ летела слюна. Он поднял клюшку для гольфа, которую выронил Морт, и сделал шаг к нему.

Морт уставился на злоумышленника и заговорил, его голос звенел той же самой непреклонной властью:

— Ко мне!

Я почувствовал рывок внезапной силы, столь же тонкой и бесспорной, как гравитация, и мне пришлось отклониться обратно, что бы остановить скольжение к нему.

Другие духи появились через разрушенную дверь, словно их всасывало торнадо. Полдюжины теней индейцев вплыли в Морта, и когда бандит взмахнул клюшкой для гольфа, тот, испустив слабый вопль, пригнулся проворнее, чем способен любой человек его возраста и комплекции, схватил бандита за запястье и покатился назад, таща мужчину за собой. Он упёрся пятками бандиту под дых, поднял его — классическая боевая техника индейских племён — и отправил грохнуться об стену.

Злодей поднялся, булькая, с совершенно дикими глазами, но не быстрее, чем Морт пересёк комнату и взял древний, потрёпанный временем топор из стойки у одной из стен. Моему парализованному мозгу потребовалась секунда времени на то, чтобы определить, что оружие выглядит в точности как то, которым был вооружён сэр Стюарт, плюс-минус пара веков.

— Стюарт, — позвал Морт, и его голос прозвучал так, как будто был усилен через мегафон. Появилось мерцающее движение, а затем фигура сэра Стюарта пролетела сквозь дверной проём, как будто подгоняемая могучими ветрами, и обволокла собой гораздо меньшее тело Морта.

Бандит снова взмахнул клюшкой, но Морт ловко блокировал удар, подставив рукоять топора. Бандит навалился на него, используя преимущество в весе и силе, пытаясь просто подавить более мелкого противника и столкнуть его на пол.

Но он не смог.

Морт удерживал его, как будто имел силу более крупного, более молодого, более здорового мужчины. Или, может быть, мужчин. Он держал удивлённого взломщика, как вкопанный, в течение пяти-шести секунд, затем с большим усилием, напрягая плечи, бедра и ноги, с помощью топора вырвал клюшку из его лап. Бандит в ярости ударил ему по лицу, но Морт блокировал удар плоской стороной навершия, а затем с почти презрительной точностью врезал тупой верхней гранью ему в лицо.

Взломщик отшатнулся в ошеломлении, а Морт последовал инстинктам и воле опасного, тренированного бойца. Он с резким хрустом врезал взломщику рукоятью оружия по колену, а затем добавил плоской стороной лезвия в челюсть, после чего здоровяк начал падать. Удар сотряс дом с мясным звуком и очередным хрустом от столкновения, и стрелок грохнулся, как пресловутый камень.

Мортимер Линдквист, эктомант, стоял над поверженным психопатом в осторожном наклоне, его глаза не фокусировались ни на чём, когда он покрутил головой вправо и влево, осматривая комнату.

Потом он вздохнул и выдохнул. Стальная верхушка оружия с глухим ударом упала на пол. Фигуры начали покидать Морта, призрачные стражи освобождались от него, большинство из них исчезало из виду. Через несколько секунд единственными оставшимися тенями были я, и устало выглядевший сэр Стюарт.

Морт тяжело опустился на пол, его голова склонилась, грудь судорожно вздымалась и опадала. Вены на лысой башке надулись.

— Блин-тарарам, — выдохнул я.

Он посмотрел на меня с утомленным выражением лица, и устало пожал плечами.

— Не имею пистолета, — сказал он с одышкой. — Никогда не чувствовал, что нуждаюсь в нём.

— Прошло время с тех пор, как ты в последний раз делал это, Мортимер, — сказал сэр Стюарт с того места у стены, где он сидел, его тело опиралось на противопризрачную покраску. — Думал, ты уже и забыл, как.

Морт слабо улыбнулся раненому призраку.

— Я тоже так думал.

Я нахмурился и покачал головой.

— Это было... Это было вселение, вот только что? Когда призраки завладели тобой?

Сэр Стюарт фыркнул.

— Нет, приятель. Всё наоборот.

— Доверяй мне хоть немного, Дрезден, — сказал Морт. Его тон стал мрачным. — Я эктомант. Иногда мне нужно перенять то, что духи знают или умеют делать. Но это я контролирую духов, а не они меня.

— Как ты справился с пистолетом? — спросил Стюарт, в его голосе начали проявляться нотки профессионализма.

— Я... — Морт покачал головой и посмотрел на меня.

— Магия, — сказал я спокойно. Моя голова всё ещё немного гудела, но я уже мог составлять цельные предложения. — Я... как бы столкнулся с ним и поставил щит.

Сэр Стюарт поднял брови и сказал:

— Ха.

— Мне потребовались твои навыки на минуту, — сказал Морт немного натянуто. — Цени это.

— Пустяк, — сказал я. — Просто дай мне несколько часов твоего времени. И мы будем в расчёте.

Морт смотрел на меня несколько секунд. Потом сказал:

— Ты здесь только двадцать минут, Дрезден, и меня чуть не застрелили. Господи, ты ещё не понял? — Он наклонился вперёд. — Я не крестоносец. Я не шериф Чикаго. И я не проклятый одержимый Дон Кихот.

Он покачал головой. 

— Я трус. И мне очень удобно быть им. Это сослужило мне хорошую службу.

— Я только что сохранил тебе жизнь, приятель, — сказал я.

Он вздохнул.

— Да. Но... как я уже сказал, я трус. Я не могу помочь тебе. Найди кого-то другого, кто будет твоим Пансой.

Я присел на минуту, чувствуя себя очень и очень усталым.

Когда я поднял взгляд, сэр Стюарт пристально смотрел на меня. Затем он прочистил горло и неуверенно сказал:

— Я вовсе не собираюсь вспоминать прошлое, но я не могу не отметить, что ваша жизнь стала лучше с тех пор, как Дрезден впервые пришёл к вам.

Лысая голова Морта начала краснеть.

— Что?

Сэр Стюарт развёл руками, выражение его лица смягчилось.

— Я просто хочу сказать, что ты прибавил в силе и характере за это время. Когда ты впервые встретил Дрездена, ты обманывал людей, сдирая с них деньги за фальшивые сеансы, и ты потерял способность контактировать с любым духом, кроме меня.

Морт сердито воззрился на сэра Стюарта.

— Эй, дедуля, когда я захочу услышать твое мнение, я дам тебе знать.

Улыбка Сэра Стюарта стала шире.

— Ну конечно.

— Я помогаю призракам обрести покой, — сказал Морт. — Я не делаю вещи, из-за которых меня может разнести на куски. Я всего лишь говорящий с призраками, и это всё.

— Послушай, Морт, — сказал я. — Если посмотреть технически, я на самом деле не совсем призрак, по сути...

Он закатил глаза.

— О Боже. Вот бы я получал пять центов за каждого призрака, который приходит ко мне, чтобы объяснить, что на самом деле он вовсе не призрак. Что его случай особенный...

— Ну, да, — сказал я. — Но...

Он снова закатил глаза.

— Если ты не просто призрак, как тогда я могу контактировать с тобой? Каким образом я могу принуждать тебя, а?

Это меня поразило. Мой желудок мог быть невещественным, но всё равно он беспокойно скрутился.

Призраки не могут быть людьми, которых они напоминают, как след, оставленный в земле, не может быть тем, кто создал его. Они имеют сходные черты лица, но, в конечном счёте, призрак всего лишь остаток, напоминание, имитация человека, который умер. Они могут иметь похожие характер, эмоции, воспоминания, но они не те же самые существа. Когда человек умирает и оставляет призрак после себя, словно какая-то часть его умирающей жизненной энергии выплёскивается, создавая новое существо — хотя оно повторяет точное ментальное и зачастую физическое изображение создателя.

Конечно, это также означало, что они были подвержены многим из пороков смертных. Одержимость. Ненависть. Безумие. Если то, что Морт говорил про призраков, взаимодействующих с материальным миром, правда, то когда бедный дух попадается, или просто сходит с ума, вы получаете свои по-настоящему хорошие истории о призраках. Но главным образом, большинство призраков попросту нематериальны и, что слегка грустно, никогда в действительности не могут себя проявить.

Но я не мог быть одной из этих заблуждающихся теней.

Или мог?

Я бросил взгляд на сэра Стюарта.

Он пожал плечами.

— Большинство теней не желают признавать, что они вообще-то не являются теми сущностями, чьими воспоминаниями они владеют, — сказал он вежливо. — И это учитывая то, что они вообще могут принять тот факт, что они призраки. Заблуждающиеся тени по порядку величин встречаются чаще, чем те, которые себя не обманывают.

— Так ты говоришь... — я запустил руки в волосы. — Ты говоришь, что я только думаю, что помню туннель-полный-света и возвращение-назад-с-миссией? И что я отрицаю, что я призрак?

Призрак морпеха махнул рукой в противоречивом жесте, и его британский акцент отчётливо произносил гласные и чеканил согласные, когда он ответил:

— Я просто говорю, что это очень веро... Миссия? Какая миссия? О чём ты говоришь?

Я следил за ним мгновение, в то время как он тупо смотрел на меня. Потом сказал:

— Мне кажется, что ты никогда не смотрел «Звёздные войны».

Сэр Стюарт пожал плечами.

— Я считаю, что фильмы чрезвычайно преувеличены и навязчивы и оставляют зрителям слишком мало для додумывания.

— Я тоже так думаю, — вздохнул я. — Ты был примерно в двух словах от того, чтобы зваться Трипио.

Он моргнул.

— Что?

— Боже, — сказал я. — Теперь мы переходим к пародии Монти Пайтона.

Я повернулся к Морти.

— Морт, Джек Мёрфи встретил меня на той стороне, и послал обратно выяснить, кто меня убил. Там было много разговоров, но они главным образом сводились к: «Мы ни черта тебе не скажем, так что просто выполняй».

Морт посмотрел на меня мгновение настороженно, с трудом различая мою иллюзорную форму. Затем он сказал:

— Ты уверен, что говоришь правду.

— Нет, — раздражённо сказал я. — Я говорю правду.

— Я уверен, что ты так думаешь, — сказал Морт.

Я почувствовал, что начинаю злиться.

— Если бы я не проходил через тебя, я бы врезал тебе сейчас по носу.

Морт ощетинился, его челюсти сжались.

— Да неужели? Рискни, Каланча. Я надеру твою бестелесную задницу.

Сэр Стюарт многозначительно кашлянул. На его лице отражалось долготерпение.

— Мортимер, Дрезден бился вместе с нами, чтобы защитить этот дом — и бросился сюда, чтобы спасти твою жизнь.

Тут до меня дошло, и я уставился на сэра Стюарта.

— Ты мог сам отправиться в дом, — сказал я. — Ты мог сам спасти Мортимера. Но ты захотел посмотреть, что я буду делать, когда окажусь в трудной ситуации. Это был тест.

Сэр Стюарт улыбнулся.

— Отчасти, да. Я не мог позволить тебе причинить вред Мортимеру, конечно, и я был рядом, чтобы помочь ему, как только он позовёт. Но и не повредило узнать о тебе немного больше. — Он повернулся к Морту. — Мне понравился этот парень. И его послал Джек Мёрфи.

Я и Мортимер посмотрели на сэра Стюарта, а затем оба медленно разошлись.

— Главный детектив «Чёрных кошек» в прошлом, — продолжил Стюарт. — Убил себя за собственным рабочим столом. Иногда новые тени, появляясь, утверждали, что они сталкивались с ним, и что он возвращал их после этого назад. И ты знаешь, что он не введенный в заблуждение дурак.

Морт не ответил на взгляд сэра Стюарта. Он проворчал, выражая несогласие:

— Возможно, тень Джека Мёрфи попросту заблуждается сильнее остальных, и имеет талант к задуриванию других новых теней.

— Блин-тарарам, Морти, — сказал я. — Дальше ты мне скажешь, что я даже не встречался с его тенью. Что я заблуждаюсь в заблуждении, что заморочил его в том, что он надурил меня, что я всё это делал.

Сэр Стюарт фыркнул.

— Справедливое замечание.

— Это не имеет значения, — сказал Морт. — Нет никакого способа выяснить это.

— Не совсем так, — преребил сэр Стюарт. — Призови его. Это не должно составить труда — если он всего лишь ещё один введенный в заблуждение дух.

Морт не смотрел вверх. Но он сказал, очень тихо:

— Я не буду этого делать для Джека. — Он поднял глаза, и, казалось, некоторая часть его самообладания вернулась. — Но даже если капитан Мёрфи является подлинным, это не значит, что тень Дрездена законна. Или в здравом уме.

— Рассмотри возможность, — сказал сэр Стюарт. — В этом есть что-то необычное.

Морт навострил свои метафорические уши.

— Необычное?

— Энергия. Жизненная сила. — Сэр Стюарт пожал плечами. — Это может ничего не значить. Но даже если так…

Морт вздохнул и бросил взгляд на тень.

— Ты ведь не успокоишься, верно?

— У меня нет планов на ближайшие пятьдесят-шестьдесят лет, — любезно сказал сэр Стюарт. — Это даст мне занятие. Каждые полчаса или около того.

Морт потер переносицу и закрыл глаза.

— О, Боже.

Сэр Стюарт усмехнулся.

— Есть ещё один вопрос, который нужно рассмотреть.

— Да?

— Атака сегодня вечером была серьёзной. Мы потеряли многих наших защитников. И существо, стоящее за этим, раскрыло себя. — Он указал на свой всё ещё полупрозрачный живот. — Я не могу сдерживать их вечно, Мортимер. И вовлечение смертного говорит о двух вещах.

Я кивнул.

— Первая. Серый Призрак сумасшедший достаточно, чтобы проявляться в материальном мире.

— Вторая, — сказал сэр Стюарт. — Существу нужен ты. Лично.

Морт сглотнул.

Я поднялся и повернулся, чтобы посмотреть на всё ещё лежащего без сознания взломщика. Он испустил тихий стон.

— Подходящее время, чтобы заводить друзей, — сказал Стюарт, его лицо было серьёзным. — Дрезден — единственная причина, почему ты ещё жив. И у него есть союзники в этом городе — люди, которые могли бы тебе помочь, если бы имели причины на это.

— Ты в порядке, — неуверенно ответил Морт. -— Ты переживал худшее.

Сэр Стюарт вздохнул.

— Возможно. Но враг не собирается давать мне время, чтобы восстановиться, прежде чем атакует снова. Тебе нужна помощь Дрездена. Он же просит твоей. — Выражение его лица стало жёстче. — И я тоже.

Взломщик снова застонал и пошевелился.

Лоб Морта неожиданно покрылся испариной. Он посмотрел на лежащего человека, после чего немного торопливо встал на ноги. Он наклонил голову. Затем повернулся ко мне и сказал:

— Ладно, Дрезден. Я помогу, взамен же, я надеюсь, твои союзники присмотрят за мной.

— Договорились, — сказал я и посмотрел на сэра Стюарта. — Спасибо.

— Один час, — заявил Морт. — У вас есть один час.

— Ладно, — сказал я.

— Ладно, — повторил Морт, главным образом говоря с самим собой. — Я думаю, это не выглядит, будто я пытаюсь объединиться с Советом или вроде того. Это просто один час. Один маленький час. Что может случиться за один час?

И насколько я знаю, Морт говорил правду, когда сказал, что он не герой.

Герои лучше знают, как управляться с вселенной вроде этой.

Глава седьмая

Морт ездил на одном из тех небольших гибридных автомобилей, которые, когда не заправлены бензином, работают на чистом энтузиазме. Он был сделан из плотной бумаги и клейкой ленты и оснащён компьютерной системой, которая выглядела, как способная управлять NYSE и NORAD,[8] и в запасе останется достаточно, чтобы поиграть в крестики-нолики. Или, возможно, в глобальную термоядерную войну.

— Иногда хорошо быть мёртвым, — пробормотал я, садясь в машину через пассажирскую дверь, словно она была открыта. — Если бы я ещё дышал, здесь я бы чувствовал, что держу жизнь в своих руках. Эта штука как яйцо. И не замечательное, безопасное, крутое, а очень хрупкое яйцо.

— Это говорит парень, который водил раздолбанную машину больше десяти лет, — Морти вернул мне подколку.

— Господа, — сказал Стюарт, осторожно усаживаясь на крошечное заднее сиденье. — У вас есть причины для взаимной неприязни, или вы просто получаете детское удовольствие от невыносимой грубости?

Теперь, когда бой остался позади, манеры сэра Стюарта вернулись к более формальным. Я сделал себе мысленную пометку об этом факте. Колониальный морской пехотинец начинал не как член надлежащего общества, откуда бы он ни был. Довольно степенные, формальные, архаичные фразировки и обороты речи были тем, что он приобрёл в результате привыкания — и они, очевидно, покинули его под давлением битвы.

— Окей, Дрезден, — сказал Морт. — Куда едем?

Он открыл дверь гаража и вгляделся сквозь снег. Тот пошёл ещё гуще, чем в начале ночи. В Чикаго неплохо с чисткой улиц в зимнюю погоду, но это ведь был долбаный май.

Судя по глубоким  грудам старого снега, который лежал там, по-видимому, уже несколько недель, я сделал вывод, что город всё больше осаждала несвойственная этому сезону погода. Улицы покрывало несколько дюймов снежной крупы. Никаких снегоочистителей мимо Мортова дома за последние часы не проезжало. Если мы попадём на ледяную полосу, этот тяжёлый, скрипучий маленький гибрид понесётся, как щенок по кафельному полу.

Задумавшись, я представил себе мысленную карту города. Мне было немного не по себе заставлять Морта выходить в подобную погоду, учитывая, что он не был мёртв и всё такое. Я буду чувствовать себя полным дерьмом, если с ним что-нибудь случится, и нехорошо будет просить его о большем, если только это не окажется совершенно необходимо. Кроме того, ухудшение погоды и всего час времени заметно снижали мои шансы на успех.

— К Мёрфи, — тихо сказал я. И дал ему адрес.

Морт хмыкнул.

— К экс-копу?

Я кивнул. Мёрфи слишком часто подставляла себя, пытаясь мне помочь. Она знала что делает, это был её выбор, но я всё равно чувствовал свою вину. Моя смерть этого не изменила.

— Она обаятельная и жёсткая леди, и она лучше многих в этом городе может присмотреть за тобой.

Морт снова хмыкнул и, выехав из снега, тронулся медленно и аккуратно. Он старался выглядеть как можно более спокойным.

— Морт! Ты ничего не хочешь мне сказать?

— Едем отсюда, — ответил он.

Я издал грубый звук, затем через плечо посмотрел на сэра Стюарта.

Страницы: «« « 12345678 » ... »»