«Крестовый поход на Восток». Гитлеровская Европа против России Мухин Юрий

Этот «цивилизованный» мир

Как я написал в предисловии, Вторая мировая война унесла жизни 50 млн. человек и более половины этого числа составили погибшие граждане СССР. На плечи наших отцов и дедов легли тяготы, несоизмеримые с тяготами других воюющих стран. Это надо помнить, а то в «цивилизованной» Америке почти все население уверено, что во Второй мировой войне главным действующим лицом были США (а некоторые уверены и в том, что тогда США воевали с Японией и СССР). У нас же, к сожалению, сегодня нарастает количество граждан, принимающих за истину все, что идет из Америки. На самом деле столь огромные наши потери определены тем, что почти всю войну СССР воевал в одиночку, а США и Великобритания (тогдашние наши союзники) как могли от войны прятались.

Сегодня в России полно «историков», которые с самым честным видом сообщают, что в ходе войны на Восточном фронте СССР потерял 12 млн. солдат, а Германия всего 3 млн. А поскольку перед войной численность нашего населения была не менее 193 млн. человек [2], а численность Германии и присоединенной к ней Австрии – около 80 млн., автоматически делается вывод о том, насколько несовершенна была Советская власть и насколько трусливы и неумелы наши предки. Я пишу эту серию книг не для того, чтобы хвалить. Красную Армию и Советскую власть. Наоборот, думаю, что после окончания этой серии будет масса недовольных мною читателей. Но я не вижу необходимости бессловесно воспринимать весь тот пропагандистский понос, которым поливают наших отцов и дедов СМИ «западных демократий» и их российские прихлебатели.

Древнеримский сенатор Катон Старший вошел в историю тем, что любое свое публичное выступление на любую тему обязательно заканчивал словами: «Ceterum censeo Carthaginem esse delendam», что дословно означает: «В остальном я полагаю, что Карфаген нужно разрушить». (Карфаген – враждебный Риму город-государство.) Я не готов полностью уподобиться сенатору Катону, но буду использовать любой повод, чтобы лишний раз упомянуть: в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг. СССР воевал не с 80 млн., тогдашних немцев – он воевал практически со всей Европой, численность которой (за исключением союзной нам Англии и не сдающейся немцам партизанской Сербии) была около 400 млн. человек [3].

В ходе Великой Отечественной войны шинели в СССР надели 34476,7 тыс. человек [4], то есть 17,8% населения. А Германия мобилизовала в свои вооруженные силы аж 21% от численности населения [5]. Казалось бы, немцы в своих военных усилиях напряглись больше, нежели СССР. Но в Красной Армии в большом количестве служили женщины, как добровольно, так и по призыву. Была масса чисто женских частей и подразделений (зенитные, авиационные и т. д.). В период отчаянного положения Государственный комитет обороны принял решение (оставшееся, правда, на бумаге) создать женские стрелковые соединения, в которых мужчинами были бы только заряжающие тяжелых артиллерийских орудий. А у немцев, даже в момент их агонии, женщины не только не служили в армии, но их было очень мало и на производстве.

Почему так? Потому что в СССР один мужчина приходился на трех женщин, а в Германии – наоборот? Нет, дело не в этом.

Для того чтобы сражаться, нужны не только солдаты, но и оружие с продовольствием. А для их производства тоже нужны мужчины, которых женщинами или подростками заменить нельзя. Поэтому и вынужден был СССР посылать на фронт женщин вместо мужчин. У немцев такой проблемы не было: их обеспечивала оружием и продовольствием вся Европа. Французы не только передали немцам все свои танки, но и произвели для них огромное количество боевой техники – от автомобилей до оптических дальномеров. Чехи построили весь парк немецких бронетранспортеров, большое количество танков, самолетов, стрелкового оружия, артиллерии и боеприпасов. Поляки строили самолеты, польские евреи производили синтетический бензин и каучук, шведы добывали руду и поставляли немцам комплектующие для боевой техники (к примеру, подшипники), норвежцы снабжали гитлеровцев море-продуктами, датчане – маслом… Короче, вся Европа старалась как могла.

И старалась она не только на трудовом фронте. Лишь элитные войска фашистской Германии – войска СС – приняли в свои ряды 400 тысяч «белокурых бестий» из других стран, а всего в гитлеровскую армию вступили со всей Европы 1800 тыс. добровольцев, сформировав 59 дивизий, 23 бригады и несколько национальных полков и легионов. Самые элитные из этих дивизий имели не номера, а собственные имена, указывающие на национальное происхождение: «Валония», «Галичина», «Богемия и Моравия», «Викинг», «Денемарк», «Гембез», «Лангемарк», «Нордланд», «Нидерланды», «Шарлемонь» и другие [6].

Европейцы служили добровольцами не только в национальных, но и в немецких дивизиях. Так, скажем, элитная немецкая дивизия «Великая Германия». Казалось бы, хотя бы из-за названия она должна была комплектоваться только немцами.

Тем не менее служивший в ней француз Ги Сайер вспоминает, что накануне Курской битвы в его пехотном отделении из 11 человек немцев было 9, а кроме него плохо понимал немецкий язык еще и чех [7].

И все это помимо официальных союзников Германии, чьи армии плечом к плечу жгли и грабили Советский Союз, – итальянцев, румын, венгров, финнов, хорватов, словаков, помимо болгар, которые в это время жгли и грабили партизанскую Сербию. Даже официально нейтральные испанцы прислали под Ленинград свою хренову «Голубую дивизию»!

Чтобы оценить по национальному составу всю ту европейскую сволочь, которая в надежде на легкую добычу полезла к нам убивать советских людей, я дам уже неоднократно дававшуюся мною таблицу той части иностранных добровольцев, которая вовремя догадалась сдаться нам в плен [8].

Эту таблицу, впервые опубликованную в конце 1990 г., следует повторять еще и вот по каким причинам. После воцарения на территории СССР «демократии», таблица непрерывно «совершенствуется» в плане «укрупнения строк». В результате в «серьезных» книгах на тему войны, скажем, в уже цитированном статистическом сборнике «Россия и СССР в войнах XX века» [9] или в справочнике «Мир русской истории» [10], данные этой таблицы искажены. Часть национальностей из нее исчезла. В первую очередь исчезли евреи, которых, как вы видите из подлинной таблицы, служило Гитлеру столько же, сколько и финнов с голландцами вместе взятых. А я, к примеру, не вижу, почему мы из этой гитлеровской песни должны выбрасывать еврейские куплеты. Между прочим, поляки сегодня пытаются оттолкнуть евреев с должности «главных страдальцев Второй мировой войны», а их в списках пленных больше, чем официально и реально воевавших с нами итальянцев.

Да ведь и представленная мною таблица не отражает истинного количественного и национального состава пленных. Прежде всего в ней не представлены вовсе наши отечественные подонки, которые, либо в силу благоприобретенного идиотизма, либо из-за малодушия и трусости, служили немцам, – от бандеровцев до власовцев. Кстати, наказывали их до обидного легко.

Вот в газете «Ратники Отечества» (№ 20, 1999 г.) А. Седых вспоминает, как он подростком встречал освобождение Курска от немцев зимой 1943 г., и примечательный эпизод много лет спустя.

«Многие бросались к солдатам, обнимали и целовали их, вероятно, находя в них черты своих сыновей. Старухи и старики стояли с иконами, осеняли проходивших мимо воинов крестным знамением.

– Русские пришли, – всплеснув руками, воскликнула наша соседка тетя Анисья.

– Какие они тебе русские?! – возмутился другой наш сосед, дед Сергей. – Наши они, родные, понимаешь, сука!? Вертихвостила с немцами, своих теперь „русскими“ величать стала. Бейте ее, бабы, подстилку немецкую.

Нам же он велел бежать к деду Федору, жившему через дорогу напротив нашего дома. Сын его, Иван, советский летчик, сдался фашистам в плен вместе со своим самолетом и во время оккупации щеголял в Курске в немецкой форме. Мы думали, что он спрятался в доме отца, все перерыли там вверх дном, но он ушел вместе с хозяевами на запад. Здоров был дед Шадрин, а мы хилы и тощи, но он сполна получил от нас за предательство сына.

…Каждый год во вторую субботу июня в Курске, в парке Бородино, встречаются бывшие воспитанники суворовского училища, уже отметившего свой 55-летний юбилей.

Мне не часто удается приезжать сюда. Но когда я бываю в Курске, после проведения традиционных ритуальных мероприятий, в день отъезда из города, я уединяюсь, совершаю пеший марафон от площади Черняховского до вокзала.

…Как-то идя по улице Перикальского, я обратил внимание на деда, сидящего на лавочке возле дома. Пригляделся – не поверил своим глазам: дед Шадрин! Тот же крутой лоб, те же глубоко посаженные глаза под сведенными к переносью бровями.

– Дед Федор? – неуверенно спросил я.

– А тебе чего надо? Кто таков?

– Я во время войны вон в том доме жил.

– А-а. Нет, я не дед Федор. Я сын его Иван. Знавал что ли папаню моего?

– Знавал! Еще как! А вы ведь к немцам сбежали?

– Сбежал, да вот вернулся. Но сперва в лагерях пятнадцать годков отбухал».

Видите, какой в Советском Союзе был гуманный суд: предатель, которого люди не задумываясь убили бы, получил всего 15 лет.

Хорошо, если власовец попадал пленным в руки фронтовиков. Тогда он чаще всего и получал то, что заслужил. Но ведь предатели исхитрялись сдаваться тыловым подразделениям, переодевались в гражданское, при сдаче в плен прикидывались немцами и т. д. В этом случае советский суд их буквально по головке гладил. В свое время отечественные антисоветчики издавали за рубежом сборники своих воспоминаний. Один из них описывает судебные «страдания» власовца, который защищал Берлин: переоделся, пленившим его советским солдатам отрекомендовался французом и таким образом добрался до военного трибунала. А дальше читать его хвастовство оскорбительно: «Дали мне пять лет дальних лагерей – и то повезло. Наспех-таки – посчитали за рабоче-крестьянскую мелкоту. Солдатам, захваченным с оружием, и офицерам – лепили десятку» [11].

При конвоировании в лагерь, он сбежал на Запад. 5 лет за убийство советских людей и измену Родине! Это что же за наказание такое?! Ну хотя бы 20, чтобы у вдов и сирот душевные раны зарубцевались и было не так обидно смотреть на эти подлые хари…

По той же причине не числятся в списках военнопленных крымские татары, штурмовавшие для Манштейна Севастополь, калмыки и т. п. Не числятся эстонцы, латыши и литовцы, имевшие в составе гитлеровских войск свои национальные дивизии, но считавшиеся советскими гражданами и отсидевшие в связи с этим свои мизерные сроки в лагерях ГУЛАГа, а не в лагерях ГУПВИ. (ГУЛАГ – главное управление лагерей – занималось содержанием преступников, а ГУПВИ – главное управление по делам военнопленных и интернированных – пленными). Между тем даже в ГУПВИ попадали не все пленные, поскольку это управление подсчитывало только тех, кто попадал к нему в тыловые лагеря из фронтовых пересылочных пунктов. Но с 1943 г. в СССР начали формироваться национальные дивизии поляков, чехов, румын для борьбы с немцами. И пленных этих национальностей направляли не в ГУПВИ, а сразу в пункты комплектования таких соединений – воевали вместе с немцами, пусть повоюют и против них! Таких, между прочим, было 600 тысяч [12]. Даже Де Голлю в его армию было послано 1500 французов [13].

Советские люди

Итак, в 1941 году на наших отцов и дедов поперла вся Европа и ни черта у нее не получилось! Возникает вопрос – почему? В Первую мировую войну в союзе с царской Россией были не только Великобритания и США, но и Франция, Италия, Румыния и даже Япония, а Финляндия входила в состав Российской империи. А воевать нужно было только против немцев, австрийцев, венгров и чехов. Тем не менее через 2,5 года Россия оказалась уже неспособной бороться, а еще через полгода сдалась. А СССР четыре года воевал со всей Европой и победил!

Конечно, наши союзники тоже воевали, особенно велики их успехи на море и в деле авиационных бомбардировок мирного населения Германии. Но Германий сдалась не потому, что у нее не стало кораблей, которых, собственно, у нее много и не было, она сдалась потому, что у нее некому было воевать на сухопутных фронтах. А даже по британским данным, семь из восьми немецких дивизий во Второй мировой войне уничтожила Красная Армия [14].

И вопрос о том, почему Советский Союз победил в десятки раз более тяжелой войне, нежели та, которая всего за 25 лет до этого досталась императорской России, остается. Другого ответа нет: в России в это время жили совершенно другие люди. Не только не такие, как мы, – словами Т.Г. Шевченко, «славных прадедов великих, правнуки поганые», – но даже не такие, как русские царской России.

Если почитать и послушать ельциноидов о том, кем были до Великой Отечественной войны наши отцы и матери, то становится грустно – уж больно мерзкие наши корни. И тупы были эти люди, и подлы, и доносы друг на друга писали, и ленивы, и работали из-под палки, и ничему не учились, ничего не умели, умирали от голода и страха перед НКВД. Жуткая картина, и если бы не наши свободолюбивые ельциноиды, то хоть ложись и помирай со стыда. Уже наши дети презрительно морщатся, глядя на наших стариков, – эти же сопляки «свободны», а мы со своими корнями – «совки».

Но не только нынешние ельциноиды не любили наших предков, не любили их и духовные предки наших ельциноидов – немецкие фашисты. И сидя у себя в Третьем рейхе, они точно так думали и точно так отзывались о наших стариках. До тех пор, пока не познакомились с ними в ходе войны поближе. Познакомились… и презрительная ухмылка начала сползать с нацистских морд.

Через год с небольшим после нападения Германии на СССР, давшей возможность немцам увидеть советских солдат и согнанных в Германию советских рабов, в Берлине родилась бумага, начинавшаяся так:[1]

НАЧАЛЬНИК ПОЛИЦИИ БЕЗОПАСНОСТИ И СД. Управление III. Берлин 17 августа 1942 г. СВ II Принц-Альбрехтштрассе, 8. Экз. №41. Секретно! Лично. Доложить немедленно1. Сообщения из империи № 309.

II. Представления населения о России

Это была объемистая аналитическая записка, в которой аналитики гестапо, на основании поступивших со всех концов рейха доносов, делали вывод, что контакт немцев и русских показал первым лживость геббельсовской пропаганды, и это начало приводить рейх к унынию. Что же доносили агенты?

Первое, что произвело на немцев шоковое впечатление, – это внешний вид рабов, выгружаемых из вагонов. Ожидалось увидеть замученные колхозами скелеты, но… Аналитики гестапо сообщают руководству Рейха.

«Так, уже по прибытии первых эшелонов с остарбайтерами у многих немцев вызвало удивление хорошее состояние их упитанности (особенно у гражданских рабочих). Нередко можно было услышать такие высказывания:

„Они совсем не выглядят голодающими. Наоборот, у них еще толстые щеки и они, должно быть, жили хорошо“.»

Между прочим, руководитель одного государственного органа здравоохранения после осмотра остарбайтеров заявил:

«Меня фактически изумил хороший внешний вид работниц с востока. Наибольшее удивление вызвали зубы работниц, так как до сих пор я еще не обнаружил ни одного случая, чтобы у русской женщины были плохие зубы. В отличие от нас, немцев, они, должно быть, уделяют много внимания поддержанию зубов в порядке».

Затем аналитики сообщили о шоке, который вызвала у немцев общая грамотность и ее уровень у русских. Агенты доносили:

«Раньше широкие круги немецкого населения поддерживались мнения, что в Советском Союзе людей отличает неграмотность и низкий уровень образования. Использование остарбайтеров породило теперь противоречия, которые часто приводили немцев в замешательство. Так, во всех докладах с мест утверждается, что неграмотные составляют совсем небольшой процент. В письме одного дипломированного инженера, который руководил фабрикой на Украине, например, сообщалось, что на его предприятии из 1800 сотрудников только трое были неграмотными» (г. Райхенберг).

Подобные выводы следуют также из приводимых ниже примеров.

«По мнению многих немцев, нынешнее советское школьное образование значительно лучше, чем было во времена царизма. Сравнение мастерства русских и немецких сельскохозяйственных рабочих зачастую оказывается в пользу советских» (г. Штеттин).

«Особое изумление вызвало широко распространенное знание немецкого языка, который изучается даже в сельских неполных средних школах» (г. Франкфурт-на-Одере).

«Студентка из Ленинграда изучала русскую и немецкую литературу, она может играть на пианино и владеет многими языками, в том числе бегло говорит по-немецки…» (г. Бреслау).

«Я чуть совсем не опозорился, сказал один подмастерье, когда задал русскому небольшую арифметическую задачу. Мне пришлось напрячь все свои знания, чтобы не отстать от него…» (г. Бремен).

«Многие считают, что большевизм вывел русских из ограниченности» (г. Берлин).

Как следствие, немцев поразил интеллект и техническая осведомленность.

«Истребление русской интеллигенции и одурманивание масс было также важной темой в трактовке большевизма. В германской пропаганде советский человек выступал как тупое эксплуатируемое существо, как так называемый „рабочий робот“. Немецкий сотрудник на основе выполняемой остарбайтерами работы и их мастерства ежедневно часто убеждался в прямо противоположном. В многочисленных докладах сообщается, что направленные на военные предприятия остарбайтеры своей технической осведомленностью прямо озадачивали немецких рабочих (Бремен, Райхенберг, Штеттин, Франкфурт-на-Одере, Берлин, Галле, Дортмунд, Киль, Бреслау и Бейреут). Один рабочий из Бейреута сказал:

„Наша пропаганда всегда преподносит русских как тупых и глупых. Но я здесь установил противоположное. Во время работы русские думают и совсем не выглядят такими глупыми. Для меня лучше иметь на работе 2русских, чем 5 итальянцев“.

Во многих докладах отмечается, что рабочий из бывших советских областей обнаруживает особую осведомленность во всех технических устройствах. Так, немец на собственном опыте не раз убеждался, что остарбайтер, обходящийся при выполнении работы самыми примитивными средствами, может устранить поломки любого рода в моторах и т. д. Различные примеры подобного рода приводятся в докладе, поступившем из Франкфурта-на-Одере:

„В одном имении советский военнопленный разобрался в двигателе, с которым немецкие специалисты не знали что делать: в короткое время он запустил его в действие и обнаружил затем в коробке передач тягача повреждение, которое не было еще замечено немцами, обслуживающими тягач“.

В Ландсберге-на-Варте немецкие бригадиры проинструктировали советских военнопленных, большинство которых происходило из сельской местности, о порядке действий при разгрузке деталей машин. Но этот инструктаж был воспринят русскими покачиванием головы, и они ему не последовали. Разгрузку они провели значительно быстрее и технически практичнее, так что их сообразительность очень изумила немецких сотрудников.

Директор одной силезской льнопрядильни (г. Глагау) по поводу использования остарбайтеров заявил следующее: „Направленные сюда остарбайтеры сразу же демонстрируют техническую осведомленность и не нуждаются в более длительном обучении, чем немцы“.

Остарбайтеры умеют еще из „всякой дряни“ изготовить что-либо стоящее, например, из старых обручей сделать ложки, ножи и т. д. Из одной мастерской по изготовлению рогожи сообщают, что плетельные машины, давно нуждающиеся в ремонте, с помощью примитивных средств были приведены остарбайтерами снова в действие. И это было сделано так хорошо, как будто этим занимался специалист.

Из бросающегося в глаза большого количества студентов среди остарбайтеров немецкое население приходит к заключению, что уровень образования в Советском Союзе не такой уж низкий, как у нас часто это изображалось. Немецкие рабочие, которые имели возможность наблюдать техническое мастерство остарбайтеров на производстве, полагают, что в Германию, по всей вероятности, попадают не самые лучшие из русских, так как большевики своих наиболее квалифицированных рабочих с крупных предприятий отправили на Урал. Во всем этом многие немцы находят определенное объяснение тому неслыханному количеству вооружения у противника, о котором нам стали сообщать в ходе войны на востоке. Уже само число хорошего и сложного оружия свидетельствуете наличии квалифицированных инженеров и специалистов. Люди, которые привели Советский Союз к таким достижениям в военном производстве, должны обладать несомненным техническим мастерством».

В области морали русские также вызвали у немцев удивление, смешанное с уважением.

«В сексуальном отношении остарбайтеры, особенно женщины, проявляют здоровую сдержанность. Например, на заводе „Лаута-верк“» (г. Зентенберг) появилось 9 новорожденных и еще 50 ожидается. Все, кроме двух, являются детьми супружеских пар. И хотя в одной комнате спят от 6 до 8 семей, не наблюдается общей распущенности.

О подобном положении сообщают из Киля:

«Вообще русская женщина в сексуальном отношении совсем не соответствует представлениям германской пропаганды. Половое распутство ей совсем неизвестно. В различных округах население рассказывает, что при проведении общего медицинского осмотра восточных работниц у всех девушек была установлена еще сохранившаяся девственность».

Эти данные подтверждаются докладом из Бреслау:

«Фабрика кинопленки „Вольфен“ сообщает, что при проведении на предприятии медосмотра было установлено, что 90% восточных работниц в возрасте с 17 до 29 лет были целомудренными. По мнению разных немецких представителей, складывается впечатление, что русский мужчина уделяет должное внимание русской женщине, что в конечном итоге находит отражение также в моральных аспектах жизни».

Поскольку наша молодежь сегодня как-то неуверенно связывает половую распущенность с моралью, хочу пояснить слова «… находит отражение также в моральных аспектах жизни» примером из того же документа:

«Начальник лагеря при заводе „Дойчен Асбест-Цемент“ А.Г., выступая перед остарбайтерами, сказал, что они должны трудиться с еще большим прилежанием. Один из остарбайтеров выкрикнул: „Тогда мы должны получать больше еды“. Начальник лагеря потребовал, чтобы выкрикнувший встал. Сначала никто на это не отреагировал, но затем поднялось около 80 мужчин и 50 женщин.»

Умники отпарируют, что эти данные только подтверждают, что русские всего боялись, так как над ними властвовало НКВД. Так думали и немцы, но… Солженицыны, волкогоновы, Яковлевы и прочие тогда в гестапо еще не работали, поэтому в аналитической записке написана объективная, правдивая информация.

«Исключительно большая роль в пропаганде отводится ГПУ. Особенно сильно на представления немецкого населения воздействовали принудительные ссылки в Сибирь и расстрелы. Немецкие предприниматели и рабочие были очень удивлены, когда германский трудовой фронт повторно указал на то, что среди остарбайтеров нет таких, кто бы подвергался у себя в стране наказанию. Что касается насильственных методов ГПУ, которые наша пропаганда надеялась во многом еще подтвердить, то, к всеобщему изумлению, в больших лагерях не обнаружено ни одного случая, чтобы родных остарбайтеров принудительно ссылали, арестовывали или расстреливали. Часть населения проявляет скептицизм по этому поводу и полагает, что в Советском Союзе не так уж плохо обстоит дело с принудительными работами и террором, как об этом всегда утверждалось, что действия ГПУ не определяют основную часть жизни в Советском Союзе, как об этом думали раньше.

Благодаря такого рода наблюдениям, о которых сообщается в докладах с мест, представления о Советском Союзе и его людях сильно изменились. Все эти единичные наблюдения, которые воспринимаются как противоречащие прежней пропаганде, порождают много раздумий. Там, где антибольшевистская пропаганда продолжала действовать с помощью старых и известных аргументов, она уже больше не вызывала интереса и веры».

Как видите, немцы прозревали гораздо быстрее, чем наши дети и молодежь. И то сказать – наши деды им сильно в этом помогали.

«Особенно сильно занимает немцев проблема боевой мощи Красной Армии, которая наряду с количеством и качеством удивительного вооружения явилась второй большой неожиданностью. До сегодняшнего дня упорство в бою объяснялось страхом перед пистолетом комиссара и политрука. Иногда полное безразличие к жизни истолковывалось исходя из животных черт, присущих людям на востоке. Однако снова и снова возникает подозрение, что голого насилия недостаточно для того, чтобы вызвать доходящие до пренебрежения жизнью действия в бою. Различными путями приходят к мысли, что большевизм привел к возникновению своеобразной фанатической веры. В Советском Союзе, возможно, многие люди, главным образом молодое поколение, придерживаются мнения, что Сталин является великим политиком. По меньшей мере, большевизм, безразлично какими средствами, вселил в большую часть русского населения непреклонное упорство. Именно нашими солдатами установлено, что такого организованного проявления упорства никогда не встречалось в Первую мировую войну. Вполне вероятно, что люди на востоке сильно отличаются от нас по расово-национальным признакам, однако за боевой мощью врата все же стоят такие качества, как своеобразная любовь к отечеству, своего рода мужество и товарищество, безразличие к жизни, которые у японцев тоже проявляются необычно, но должны быть признаны» [15].

На этот абзац следует обратить внимание людей с гипертрофированной ностальгией по императорскому прошлому России. Это ведь враг пишет, причем компетентный враг и в сугубо секретном документе: «… такого организованного упорства никогда не встречалось в Первую мировую войну».

Мне могут сказать, что это поведение людей в экстремальных условиях – на фронте и в плену у врага. Давайте узнаем, что было в нашем тылу из другого документа – дневника врача московской «Скорой помощи» А.Г. Дрейцера, который время от времени делал в нем лично для себя записи в 1941—1944 годах и никак не предназначал их для того, чтобы по ним анализировался моральный дух его современников. Они, его современники, были разные – и подлые, и великие. Но все же.

«28 августа 41 г.

3 часа утра. На заводе. Ночная смена. Ученице токаря машина оторвала средний палец правой руки. Она огорчена меньше, чем мастер. Он не притворяется. Рвет на себе волосы, говорит, что это его вина. Все ученицы его успокаивают. Он любимый мастер, учитель. Много выучил токарей. „Дядя Петя“, – то и дело зовут его ученицы то к одному, то к другому станку. Каждой находит он совет, утешение. Через каждые две минуты забегает он в конторку, где мы перевязываем пострадавшую. „Дядя Петя, вы меня простите, не думала я, что захлестнет мой палец! Дядя Петя, я скоро к вам вернусь!“ – говорит она, прощаясь с мастером.

29 сентября 1941 г.

Дома отравилась девушка 19 лет. Выпила склянку йодной настойки. Родители лежат в обмороке, сестра мечется по комнате, а сама больная лежит на диване без чувств. На столе письмо в Красную Армию. Оказываю ей помощь. Она „жить не хочет“. Она на заводе испортила деталь (это не первый раз, ее все ругали, даже – „добрый“ мастер).

Переговорил с комсомольской ячейкой. Встретились в больнице. Потолковали. Потом возвращаю ей письмо в Красную Армию. В отчаянии она это письмо написала жениху в Красную Армию. Обрадовалась, что письмо не отправлено. Обещает больше таких „глупостей“ не делать.

4 октября 1941 г.

Во всех домах масса штабов. Всюду дежурят. Чувствуется единение.

На „Скорой“ некому работать. Остался еще на сутки, У всех угнетенное настроение в связи с отступлением. Но все же все твердо уверены, что окончательная победа будет за нами.

19 февраля 1942 года.

Теплый, светлый день. Читаем речи Рузвельта и Черчилля об открытии второго фронта. В Москве занимают квартиры эвакуированных – новый праздник для управдомов. Порайонно выключают свет на 10 дней.

Во всех учреждениях составляют списки лиц, желающих иметь огороды.

5 часов вечера. Гр-ка Ш. 23 лет лежит в аптеке. Роды. Самый верный способ легко и быстро попасть в родильный дом. Аптека сама вызовет „Скорую“. Гражданка Ш. это знает: она рожает третий раз и каждый раз через аптеку.

6 часов вечера. На улице работает трактор. Тракторист К. 51 года. Сердечный припадок. Оказываем помощь, хотим везти в больницу. К. не соглашается, „в такое время оставлять ценный трактор на мальчишке“, К счастью, явился настоящий сменщик».

Посмотрите сначала на старшее поколение. Посмотрите на переживания мастера, у которого травмировалась ученица, а у него их как утят и уследить за каждой невозможно. У другой девушки тоже есть «добрый» мастер. Тракторист готов умереть, но не возлагать груз ответственности за трактор на ученика-мальчишку.

Посмотрите на молодежь. Я сам был слесарем и знаю, как тяжело вначале поймать размер детали, когда допуски – в сотых долях миллиметра. Не было у меня войны, но помню отчаяние оскорбленного самолюбия, когда раз за разом приходилось швырять в банку с металлоломом испорченные заготовки. А у этой девчонки была война, жених на фронте и такое желание ему помочь… что и жизнь была уже не дорога.

Может, и не было у этих людей усовершенствованного секса, но зато была любовь к Родине и просто любовь, причем такая, что, видимо, радости секса к ней мало что могли добавить.

«24 апреля 1943 г.

Милиционер, девушка 17 лет. Ночевала у жениха своего, тоже милиционера. Утром пошла дежурить. Забыла пудреницу. Вернулась за ней и у жениха застала другую девушку. Пришла на пост и застрелилась. Вызвал комсомольскую ячейку, которая обещала это дело обсудить.

Завмаг П. 62 л. повесился. Оставил трогательное письмо. Его сотрудники крали продукты. Проверив наличие, он обнаружил воровство. Во избежание позора – повесился» [16].

Не знаю, может быть, была инструкция, но обратите внимание, врач уже второй раз в случаях самоубийства молодых вызывает комсомол. Возможно, эффект от этого какой-то был. В любом случае, из этих нескольких записей видно, что наши предки не были одиноки, они жили вместе, помогая друг другу. Поэтому и устояли.

И наконец о завмаге. Даже комментировать сложно. Кто это сегодня поймет? Сегодня, когда проходимцы, под руководством которых разворованы и СССР, и Россия, «наказывают» себя не самоубийством, а наглым требованием продлить полномочия!

Дорогие вы наши старики! Ведь до чего вы были сильны и велики! Что же вы из нас таких мерзавцев вырастили?!

Вождь

Правда, у наших прадедов было то, чего у нас нет, – у них был Вождь.

Давайте рассмотрим образный пример. Представим, что мы оказались посреди океана на плоту после кораблекрушения. Среди нас есть разные люди: и умные, и глупые, и честные, и подлые. Вероятность нашей смерти очень велика, но есть надежда, что если экономить продукты и воду, если усиленно грести в нужном направлении, то можно спастись. Нам предстоит выбрать вождя, который бы организовал наше спасение. Кандидатур много, как сегодня говорят – есть альтернатива. Кого мы предпочтем в условиях, когда речь идет о нашей жизни и смерти?

При вожде-дураке очень хорошо! Можно повесить ему на уши лапшу про всякие консенсусы в очереди на весла и сачкануть от гребли. Но ведь подохнешь вместе со всеми! Подонок-вождь тоже прекрасен – можно вместе с ним разворовать все припасы. Но ведь, паньмаш, остальные на плоту, чего доброго, воров утопят вместе с таким капитаном. Хотя бы из инстинкта самосохранения.

А умный и честный вождь очень плох. Он тебя и палкой огреет, если будешь лениться, и добавки у него не выпросишь рассказами про рыночные отношения и необходимость пути реформ. Очень плох! Он хорош только в одном – реальная надежда спастись есть лишь с таким вождем. И в условиях грозящей гибели это понимают и дураки, и подонки. И уж это безусловно понимают умные и честные люди.

То, что толпа в условиях реальной гибели старается найти себе умного вождя, хорошо видно даже не на примере Сталина, а на примере Уинстона Черчилля – премьер-министра Великобритании в 1940—1945 гг. Пока в реальную опасность от Гитлера англичане не верили, им был хорош и Чемберлен. Но как только Франция потерпела поражение и опасность захвата островов немцами стала реальностью, англичане проголосовали за Черчилля и в ходе войны безусловно поддерживали все его драконовские меры по сплочению нации. Однако, как только Великобритания в союзе с СССР стала победительницей Германии, уже летом 1945 г. Черчилль немедленно и к собственному изумлению проиграл выборы, что было, кстати, полной неожиданностью и для Сталина.

А в СССР настоящий вождь был нужен сразу после революции. Взявшие власть большевики были вне закона не только в глазах белых армий, но и практически во всем остальном мире, где их только терпели. Для большевиков падение их власти означало не просто переход на пенсию, а реальную смерть. И они не ошибались. Если по сей день не могут найти ни единого документа об уничтожении немцами западноевропейских евреев, то приказ уничтожать пленных политруков и комиссаров на месте и не отводить их в лагеря военнопленных, был дан немецкой армии еще до начала войны Германии с СССР.

Умный и честный вождь был нужен не только умным и честным гражданам СССР, его необходимость понимала даже подлая часть партийной номенклатуры, пролезшая в партию ради денег. И когда Сталин лишал эту часть государственных кормушек, подонки не могли публично выступить против него и вынуждены были плести заговоры. Но удался такой заговор только тогда, когда после победы во Второй мировой войне коммунисты стали уважаемыми людьми во всем мире, и быть коммунистом стало более-менее безопасно. В 1953 г. Хрущеву удалось убить Сталина, но это отдельная тема.

В этой серии книг о войне я не смогу не рассматривать во многих аспектах и роль Верховного Главнокомандующего Красной Армией. Поэтому, начиная эту серию, я хочу обратить ваше внимание только на два момента, которым в последующем тексте трудно будет найти место. Сначала поговорим об образовании Сталина.

В современном мире редко находится историк или журналист, который бы не попенял Сталину на отсутствие образования («недоучившийся семинарист») и не противопоставил бы ему его политических противников «с хорошим европейским образованием». Эти журналисты и историки, надо думать, очень гордятся тем, что имеют аттестаты зрелости и дипломы об окончании вузов. А между тем, что такое это самое «европейское университетское» образование? Это знание (о понимании и речи нет) того, что написано менее чем в 100 книгах под названием «учебники», в книгах, по которым учителя ведут уроки, а профессора читают лекции.

Изучил ли Сталин за свою жизнь сотню подобных книг или нет?

Начиная с ранней юности, со школы и семинарии, Сталин, возможно, как никто стремился узнать все и читал очень много. Даже не читал, а изучал то, что написано в книгах. В юности, беря книги в платной библиотеке, они с товарищем их просто переписывали, чтобы иметь для изучения свой экземпляр. Книги сопровождали Сталина везде и всегда. До середины гражданской войны у Сталина в Москве не было в личном пользовании даже комнаты – он был все время в командировках на фронтах – и Сталина отсутствие жилплощади не беспокоило. Но с ним непрерывно следовали книги, количество которых он все время увеличивал.

Сколько он в своей жизни прочел, установить, видимо, не удастся. Он не был коллекционером книг – он их не собирал, а отбирал, т. е. в его библиотеке были только те книги, которые он предполагал как-то использовать в дальнейшем. Но даже те книги, что он отобрал, учесть трудно. В его кремлевской квартире библиотека насчитывала, по оценкам свидетелей, несколько десятков тысяч томов. В 1941 г. эта библиотека была эвакуирована, и сколько книг из нее вернулось, неизвестно, поскольку библиотека в Кремле не восстанавливалась. (После смерти жены Сталин в кремлевской квартире фактически не жил). Впоследствии его книги были на дачах, а на Ближней под библиотеку был построен флигель. В эту библиотеку Сталиным было собрано 20 тыс. томов!

Это книги, которые он прочел. Но часть этих книг он изучил с карандашом в руке, причем не только подчеркивая и помечая нужный текст, но и маркируя его системой помет, надписей и комментариев: с тем, чтобы при необходимости было легко найти нужное место в тексте, легко вспомнить, чем оно тебя заинтересовало, какие мысли тебе пришли в голову при первом прочтении. Вот, скажем, 33-я страница книги А. Франса «Последние страницы» о Боге. На ней четыре мысли подчеркнуты, два абзаца отмечены вертикальными линиями, три стрелки сравнивают мысли друг с другом. Комментарии Сталина: 1) «Следовательно, не знают, не видят, его для них нет»; 2) «Куды ж податься, ха-ха»; 3) «Разум – чувство»; 4) «Неужели и это тоже ±?!» «Это ужасно!». Должен сказать, что если так изучать книги, то понимать, что в них написано, будешь лучше, чем тот, кто их написал.

Сколько же книг, изученных подобным образом, было в библиотеке Сталина? После его смерти из библиотеки на Ближней даче книги с его пометами были переданы в Институт марксизма-ленинизма (ИМЛ). Их оказалось 5,5 тысячи! Сравните это число (книг с пометами из библиотеки только Ближней дачи) с той сотней, содержание которых нужно запомнить, чтобы иметь «лучшее европейское образование». Сколько же таких «образований» имел Сталин?

Часть книг с пометами Сталина была взята в Государственной библиотеке им. Ленина. Их оставили в ИМЛ, но вернули ГБЛ эти же книги из фонда библиотеки ИМЛ. Историк Б.С. Илизаров, у которого я беру эти данные, приводил наименование части этих книг, из которой можно понять диапазон образования Сталина:

«Помимо словарей, о которых говорилось выше, и нескольких курсов географии в этом списке значились книги как древних, так и новых историков: Геродота, Ксенофонта, П. Виноградова, Р. Виннера, И. Вельяминова, Д. Иловайского, К.А, Иванова, Гереро, Н. Кареева, а главное – 12 томов „Истории государства Российского“ Карамзина и второе издание шеститомной „Истории России с древнейших времен“ СМ, Соловьева (СПб., 1896). А также: пятый том „Истории русской армии и флота“ (СПб., 1912). „Очерки истории естествознания в отрывках из подлинных работ д-ра Ф. Даннсмана“ (СПб., 1897), „Мемуары князя Бисмарка. (Мысли и воспоминания)“ (СПб., 1899). С десяток номеров „Вестника иностранной литературы“ за 1894 г., „Литературные записки“ за 1892 г., „Научное обозрение“ за 1894 г., „Труды Публичной библиотеки СССР им. Ленина“, вып. 3 (М., 1934) с материалами о Пушкине, П. В. Анненкове, И. С. Тургеневе и А. В. Сухово-Кобылине, два дореволюционных выпуска книги А. Богданова „Краткий курс экономической науки“, роман В. И. Крыжановской (Рочестер) „Паутина“ (СПб., 1908), книга Г. Леонидзе „Сталин. Детство и отрочество“ (Тбилиси, 1939. на груз, яз.) и др.» [17].

Давайте попробуем оценить, что означает это количество книг. Если читать по одной книге в день (норма чтения у Сталина была 300—400 страниц), то на прочтение только тех 5,5 тысячи томов, которые Сталин изучил, потребуется 15 лет непрерывного чтения! А ведь в его библиотеке было 20 тысяч томов. Пусть значительная часть из них была справочной литературой, но ведь остальные книги Сталин тоже по меньшей мере посмотрел, раз оставил их при себе.

Есть основания считать, что Хрущев и Игнатьев убили самого образованного человека XX столетия. Возможно, были и вундеркинды, прочитавшие больше, чем Сталин, но вряд ли кто из них умел использовать знания так, как он.

Такой пример. Академик Российской академии образования доктор медицинских наук Д.В. Колесов, после рецензии другого академика РАО, доктора психологических наук В.А. Пономаренко, выпустил пособие для школ и вузов «И.В. Сталин: загадки личности». В книге Д.В. Колесов рассматривает роль личности Сталина в истории. Книга очень спорная, в том числе и с точки зрения психологии. Есть и бесспорные выводы, и такие, каким приходится верить, исходя из ученых званий автора и рецензента. Вот Колесов рассматривает такой вопрос (выделения Колесова);

«Принципиальный творческий характер имеет и работа Сталина „О политической стратегии и тактике русских коммунистов“ (1921) и ее вариант „К вопросу о стратегии и тактике русских коммунистов“ (1923).

В них производят большое впечатление суждения Сталина по таким вопросам, как пределы действия политической стратегии и тактики, область их применения. Выделение лозунгов пропаганды, лозунгов агитации, лозунгов действия и директив: „Искусство стратега и тактика состоите том, чтобы умело и своевременно перевести лозунг агитации в лозунг действия, а лозунг действия также своевременно и умело отлить в определенные конкретные директивы“ (Соч., т.5, с.67).

Здесь и оценка степени готовности ситуации к возможным действиям, и оптимальный выбор непосредственного момента начала действия. Тактика отступления в порядке. Роль меры в процессе пробы сил. Оценка необходимого темпа движения. Пределы возможных соглашений.

Организаторы августовского путча 1991 г., видимо, не читали этих работ Сталина. Или у них не хватило ума принять во внимание изложенные им условия успешности политической борьбы. К „гэкачепистам“ в полной мере могут быть отнесены следующие его слова (как будто специально, написанные на семьдесят лет вперед): „Несоблюдение этих двух условий может повести к тому, что удар не только не послужит исходным пунктом нарастающих и усиливающихся общих атак на противника, не только не разовьется в громовой сокрушающий удар,… а наоборот, может выродиться в смехотворный путч, угодный и выгодный правительству и вообще противнику в целях поднятия своего престижа, и могущий превратиться в повод и исходный пункт для разгрома партии или, во всяком случае, для ее деморализации“. (Соч., т.5, с.75).

Организаторы путча в 1991-м потерпели позорный провал именно потому, что не понимали того, что Сталину было ясно уже в 1920-м. И результат был именно таков, как он и указывал: смехотворность выступления, вся выгода от него политическому противнику, деморализация собственных сторонников. Абсолютно ясно: если бы инициаторы путча предвидели такой его исход, они никогда бы его не начали» [18].

Но нам в данном случае интересны не неграмотные и трусливые идиоты 1991 г., а то, как два человека, защитившие кандидатские и докторские диссертации, оценивают эти две статьи Сталина:

«Если оценивать содержание этих работ по общепринятым в науке критериям, то выводов здесь больше, чем на очень сильную докторскую диссертацию по специальности „политология“ или, точнее, „политическая технология“. Причем своей актуальности они не утратили и спустя много лет. Здесь нет „красивых“ слов, ярких образов „высокого“ литературного стиля – только технология политики» [19].

То есть, по существующим ныне критериям, Сталин по достигнутым научным результатам был доктором философии еще в 1920 г. Еще более блестящи и до сих пор никем не превзойдены его достижения в экономике. А как быть с творческими достижениями Сталина в военных науках? Ведь в той войне никакой человек, даже с десятью «лучшими европейскими образованиями», с ситуацией не справился бы и лучшую бы в мире армию немцев не победил. Нужен был человек с образованием Сталина. И с его умом.

Просматривая пропагандистские листовки, которые немцы сбрасывали на наши войска в 1941 г., прихожу к мысли, что «перестройщики» в конце 80-х – начале 90-х годов в своей антисталинской пропаганде не выдумали ни единой собственной пропагандистской идеи. Все их идеи – точное повторение немецкой боевой пропаганды. Более того, все их новшества по сравнению с Геббельсом опровергаются даже за рубежом, и даже не очень сильными историками. Скажем, по поводу того, что накануне войны в Красной Армии не было военного заговора, немецкий историк Пауль Карель, сообщая о докладе Хрущева на XX съезде КПСС, пишет:

«Хрущев в заключение сказал следующее: „С глубокой скорбью вспоминаем мы здесь многих видных деятелей Партии и правительства, которые лишились жизни, не будучи ни в чем виноватыми. Но и выдающиеся руководители армии, такие, как Тухачевский, Якир, Уборевич, Корк, Егоров, Эйдеман и другие, также пали жертвами репрессий. Это были люди, которые верой и правдой служили нашей армии – особенно Тухачевский, Якир и Уборевич. Они были выдающимися военачальниками. Позднее жертвами репрессий пали Блюхер и другие хорошо известные военные. В иностранной прессе однажды прошел заслуживающий внимания репортаж о том, что в ходе подготовки к нападению на нашу страну Гитлер приказал своим секретным службам передать нам документы, где говорилось, будто бы товарищи Якир, Тухачевский и другие являлись агентами германского генштаба. Эти якобы „секретные документы“ попали в руки президента Чехословакии Бенеша, и тот, по-видимому, из лучших побуждений передал их Сталину. Якир, Тухачевский и остальные товарищи были арестованы и впоследствии уничтожены. Были убиты многие выдающиеся командиры и политработники Красной Армии“.

Вот так Хрущев! Премьер и руководитель Компартии Советского Союза, имевший в своем распоряжении все архивы, ссылается на публикации в иностранной прессе. Вне сомнения, у него имелись мотивы не выводить на свет Божий слишком много тайн. Несмотря на всю фантастичность теории, подобные заявления звучали и раньше» [20].

Однако Карель не уточняет, что сообщения о невинности Тухачевского, Якира и т. д. «звучали» из геббельсовских листовок, сбрасываемых на наши войска в 1941 г. Поэтому и ссылался Хрущев не на советские архивы, а на «иностранную прессу», в качестве которой, к примеру, можно привести немецкую листовку 178 RA: «Знаете ли вы, почему Красная Армия терпит поражение за поражением?… А талантливое руководство РККА Сталин расстрелял. В 1937-38 гг., когда вместе с Тухачевским, Корком, Егоровым, Орловым и другими в сталинских застенках было замучено больше 30 000 человек среднего комсостава» [21]. И мы до сих пор, спустя почти 70 лет после тех событий пользуемся геббельсовской брехней, и архивы по делу о заговоре в РККА до сих пор засекречены, несмотря на «оттепели» и «свободу».

Так вот, немцы упорно проводили и мысль (в листовке 145 RAB, к примеру), о том, что Сталин, в отличие от Гитлера, боится своего народа: «Почему Сталин прячется в кремлевских стенах за широкими спинами своих телохранителей? Он страшится народного гнева, ждущего часа расплаты» [22]. А теперь вспомните непрерывные разглагольствования «перестройщиков» о том, что Сталин, дескать, в своей квартире обрезал шторы, чтобы за ними никто не мог спрятаться, бред о тысячах телохранителей и т. д. и т. п.

В 1933 г. был большой голод на Украине, Дону и Кубани. Казалось бы, гнев народа должен быть неизмерим. А в начале 1934 г. в Москве было открыто метро и начались пробные поездки москвичей. Родственница первой жены Сталина, М.А. Сванидзе, вела дневник, и 29 апреля 1934 года она в него записала (Сталина она помечает буквой «И» – Иосиф):

«…22-го вечером мы всей гурьбой зашли к ребятам в Кремль. Было рождение няни Светланиной, я ей купила берет и шерстяные чулки, и мы пошли ее поздравлять. Пришли И. с детьми, Каганович и Орджоникидзе. Обедали. Мы присоединились. Очень оживленно говорили. И. был в хорошем настроении, кормил Светлану. Сейчас же открыли „Абрау“ и начались тосты. Заговорили о метро. Светлана выразила желание прокатиться, и мы тут же условились – я, Женя, она и няня проехаться. Л.М. заказал нам 10 билетов и для большего спокойствия поручил своему чиновнику нас сопровождать. Прошло 1/2 ч., мы пошли одеваться, и вдруг поднялась суматоха – И, решил внезапно тоже прокатиться, Вызвали т. Молотова – он подошел, когда мы уже садились в машины. Все страшно волновались, шептались об опасности такой поездки без подготовки. Лазарь Моисеевич волновался больше всех, побледнел и шептал нам, что уже не рад, что организовал это для нас, если б он знал и пр.

Предлагал поехать в 12 ч., когда прекратится катание публики, но И. настаивал поехать сейчас же. У меня на душе было спокойно, я говорила, что все будет отлично и нечего беспокоиться. Разместились в 3-х машинах, поехали к Крымской площади. Там спустились и стали ждать поезда. Пахло сырой известью еще не высохшего дома, чисто, светло, немного народу, ожидавшего очереди сесть в метрополитен, чтоб сделать рейс. Начались перезвоны по телефону с соседними станциями, и мы простояли минут 20. В это время подъехал кое-кто из охраны. Публика заметила вождей, и начались громкие приветствия. И. стал выражать нетерпение. Дело в том, что хотели на предыдущей станции освободить состав, из-за этого произошла путаница и задержка, во всяком случае поезд подошел переполненный, тут же освободили моторный вагон от публики и при криках ура со стороны всех бывших на перроне мы его заняли. Еще в вагоне мы простояли минут 10, пока вышел встречный и освободился путь. Наконец мы двинулись. В Охотном вышли посмотреть вокзал и эскалатор, поднялась невообразимая суета, публика кинулась приветствовать вождей, кричала ура и бежала следом. Нас всех разъединили и меня чуть не удушили у одной из колонн. Восторг и овации переходили всякие человеческие меры. Хорошо, что к этому времени уже собралась милиция и охрана. Я ничего не видела, а только мечтала, чтоб добраться до дому. Вася волновался больше всех. И. был весел, обо всем расспрашивал откуда-то появившегося начальника стройки метро, тов. пошучивал относительно задержки пуска эксплуатации метро и неполного освоения техники движения.

На следующей станции, где самый высокий эскалатор, И. и все опять вышли, но я, Женя и Светлана остались в вагоне, напуганные несдержанными восторгами толпы, которая в азарте на одной из станций опрокинула недалеко от вождей огромную чугунную лампу и разбила абажур. Мы доехали до Сокольников, поехали обратно до Смоленского, хотя в Сокольниках ждали машины, но И. решил проехаться обратно. Приезжаем на Смоленский, у вокзала ни одной машины (они не успели доехать из Сокольников). Моросит дождь, на улице лужи и весь кортеж двинулся пешком через площадь по Арбату. Новые волнения, растерянность. Наконец, около Торгсина первая машина из особого гаража. Ее ловят посреди улицы, т. к. она летит к Смоленскому вокзалу. И. не хочет садиться и отправляет детей и женщин. Мы едем в Кремль, через 5 минут приезжает Павел, а затем Ал. И. уехал прямо на дачу. Светлана устала – идет прямо в постель. Вася разнервничался от всех переживаний, кидается на постель и истерически рыдает, мы упиваемся валериановыми каплями и только спустя 1/2 ч., когда узнаем по телефону, что все на местах, пьем чай и обмениваемся впечатлениями. Метро – вернее вокзалы изумительны по отделке и красоте, невольно преклоняешься перед энергией и энтузиазмом молодежи, сделавшей все это, и тому руководству, которое может вызвать в массе такой подъем. Ведь все было выстроено с молниеносной быстротой и такая блестящая отделка, такое оформление…» [23].

При Сталине агенты ГПУ, потом ОГПУ, потом НКВД слушали, что говорит народ, и докладывали об этих разговорах «наверх». И после пуска метро они тоже в справке с грифом «Секретно» доносили секретарям МГК о разговорах народа по этому поводу. Причем и о положительных высказываниях, и о злобных. Среди людей не осталось незамеченным посещение метро руководителями страны. И среди восторженных разговоров о том, что людям посчастливилось вблизи видеть Сталина и Молотова и даже говорить с ними, агенты сообщили и о следующих разговорах.

«На ряде предприятий рабочие выражали опасение, почему т. Сталин рискует, совершая поездку в общем поезде, где могли оказаться всякие люди. Например, т. Ветков (Дорхимзавод) говорил:

„По–моему, поездка т. Сталина на метро правильна. Но если эта поездка не была организована, не было проверки и подготовки, кто будет пассажирами в это время, тогда нельзя было ездить тов. Сталину. Нельзя подвергать вождя опасности“.

Группа учеников ФЗУ завода им. Сталина (Седин, Нермель, Бобылев), побывавшая на метро до поездки т. Сталина, была восхищена этим строительством. По поводу поездки т. Сталина они говорили:

„Тов. Сталин, Каганович, Молотов, Орджоникидзе зря ездят так просто. Среди молодежи много хулиганья, и такие люди могут пропасть ни за что. А это испытанные вожди. Как бы предупредить, чтобы в следующий раз не ездили так просто“ [24].

Сталин интересовался в стране всем, включая строительство. Его бывший телохранитель Рыбин вспоминает: „Размах столичной промышленности увеличивал потоки транспорта. Узкие древние улицы затрудняли движение. Самой широкой магистралью города было Садовое кольцо, посреди которого частоколом торчали высохшие от старости дубы. Вдобавок, проезжую часть сокращали трамвайные линии, бегущие вдоль деревянных домишек и потрескавшихся от старости кирпичных особняков. Приближалась реконструкция Москвы, строительство Метрополитена, способного лучше и быстрей перемещать людские потоки. Следовало подготовить необходимое решение правительства.“

И Сталин лично осматривал нужные улицы, заходя во дворы, где в основном кособочились дышавшие на ладан хибары да ютилось множество замшелых сараюшек на курьих ножках. Первый раз он сделал это днем. Сразу собралась толпа, которая совершенно не давала двигаться, а потом бежала за машиной. Пришлось перенести осмотры на ночь. Но даже тогда прохожие узнавали вождя и провожали длинным хвостом.

В результате длительной подготовки был утвержден генеральный план реконструкции Москвы. Так появились улицы Горького, Большая Калужская, Кутузовский проспект и другие прекрасные магистрали. Во время очередной поездки по Моховой Сталин сказал шоферу Митрюхину:

– Надо построить новый университет имени Ломоносова, чтобы студенты учились в одном месте, а не мотались по всему городу.» [25]

Председатель Моссовета в те годы В.П. Прошин, хрущевец, уверяет, что Сталин был очень жестоким. Однако на вопрос, боялся ли он Сталина, счел нужным ответить так:

«Конечно. Но он умный и начитанный человек. Очень скрупулезно влезал в дела. В 1939—1940 годах был такой порядок. Шла интенсивная застройка столицы. Сталин еженедельно ездил по стройкам Москвы. И часто я его сопровождал. Он сам назначал, куда едем. Садимся в одну машину. Часто другой, с охраной, не было. Рядом с шофером начальник личной охраны генерал Власик, на втором сиденье я, рядом Сталин, позади Щербаков, Жданов или Молотов. Это бывало обычно под вечер. Приезжаем на место. Сталин выходит из машины, начинаем ходить по стройке, обсуждаем планировку, застройку и т. д. Народ собирается. Помню, на Ленинском проспекте Сталин в такой ситуации говорит людям: „Товарищи, здесь же не митинг, мы по делу приехали“. Власик, весь потный, бегает кругом, никого из охраны больше нет» [26].

А вот уже о более позднем времени вспоминает начальник правительственной охраны Власик:

«Говоря о поездках на юг, которые Сталин совершал ежегодно, мне хотелось более подробно рассказать, об одной поездке, так как маршрут ее был необычен. Это было в 1947 году, в августе, числа не помню, Сталин вызвал меня и объявил, что поедем на юг не как обычно, на поезде, а до Харькова на машинах, а в Харькове сядем на поезд.

… Считая, что такое длительное путешествие на машинах будет для него утомительным, я пытался убедить его отказаться от такой поездки. Но он и слушать меня не захотел. План он одобрил, и я начал готовиться к этому ответственному путешествию. Выехали мы, кажется, 16 августа. Ехали до Харькова с тремя остановками – в Щекино Тульской области, Орле и Курске. На остановках все было очень скромно и просто, без всякого шума, что т. Сталину очень понравилось.

Ели мы все вместе с т. Сталиным. И в Щекине, и в Курске т. Сталин гулял по городу. В пути между Тулой и Орлом у нас на „паккарде“ перегрелись покрышки. Тов. Сталин велел остановить машину и сказал, что пройдется немного пешком, а шофер за это время сменит покрышки, а потом нас догонит.

Пройдя немного по шоссе, мы увидели три грузовика, которые стояли у обочины шоссе, и на одном из них шофер тоже менял покрышку.

Увидя т. Сталина, рабочие так растерялись, что не верили своим глазам, так неожиданно было его появление на шоссе, да еще пешком. Когда мы прошли, они начали друг друга обнимать и целовать, говоря: „Вот какое счастье, так близко видели товарища Сталина!“

Пройдя еще немного, мы встретили маленького мальчика лет 11—12. Тов. Сталин остановился, протянул ему руку и сказал: „Ну, давай познакомимся. Как тебя зовут? Куда ты идешь?“ Мальчик сказал, что зовут его Вова, идет он в деревню, где пасет коров, учится в 4 классе на четверки и пятерки.

В это время подошла наша машина, мы простились с Вовой и продолжали наше путешествие. После этой остановки т. Сталин пересел на ЗИС-110. Машина ему очень понравилась, и весь отпуск он ездил только на отечественном ЗИСе. В Орле мы сделали остановку, отдохнули, помылись с дороги, пообедали и тронулись в дальнейший путь. Следующая остановка была у нас в Курске. Мы остановились отдохнуть в квартире одного из наших работников-чекистов. Квартира была чистенькая и уютная, на полочке над диваном было много фарфоровых безделушек, а на подзеркальнике стояло много красивых флаконов с духами. Тов. Сталин внимательно осмотрел всю обстановку квартиры, потрогал безделушки, стоявшие на полочке, посмеялся, а когда мы, отдохнув, собрались уезжать, спросил меня, что же мы оставим хозяйке на память и нет ли у нас одеколона. К счастью, одеколон нашелся, и в довольно красивом флаконе. Тов. Сталин сам отнес его в спальню, где он отдыхал, и поставил его на подзеркальник.

Несмотря на очень утомительную дорогу (мы выехали из Москвы вечером, ехали всю ночь и день) спал т. Сталин немногим больше двух часов. И. В. чувствовал себя очень хорошо, настроение у него было прекрасное, чему мы все были очень рады.

В разговоре он сказал, что очень доволен, что поехали на машинах, что он много увидел. Видел, как строят города, убирают поля, какие у нас дороги. Из кабинета этого не увидишь. Это были его доподлинные слова» [27].

Как видите, Сталин совершенно бесстрашно общался со своим народом. Настолько бесстрашно, что сам народ за него переживал – не случилось бы чего! Но, единственно, в отличие от Гитлера и западных руководителей, он никогда из своих встреч не делал себе рекламы.

Советский Союз

Итак, был уникальный народ, у этого народа был уникальный вождь, а что же представлял собой Советский Союз в целом?

Посмотрите телевизор, и вам сообщат, что это была «тюрьма народов», в которой злобный тиран Сталин с помощью НКВД держал всех в страхе и не давал осуществить мечту каждого советского человека – удрать за границу в страны «цивилизованного» Запада. Наоборот, перед войной СССР напал на Польшу и включил в свой состав западных украинцев и белорусов, затем насильно присоединил к себе Литву, Латвию и Эстонию. Короче, был мрак, ужас и мерзость запустения. Но боюсь, вам забудут сообщить, что входящие в Польшу советские войска встречались восторженной радостью населения, которое практически сразу же заявило о своем желании стать гражданами СССР.

Правда, если говорить о Польше, то поляки всегда отличались исключительным расизмом. И, конечно, то, что советские войска освобождали украинцев и белорусов от польского расизма, было основанием радости для этих народов. Но это еще не было основанием для их единодушного решения войти в состав СССР. Ведь среди украинского и белорусского населения тоже были сильны националистические организации, имевшие целью суверенитет и от Польши, и от СССР, а сионистские организации польская армия, на свою голову, даже обучала военному делу [28]. Националистов вхождение в Советский Союз не радовало. Ведь СССР этим националистам не подыгрывал ни в малейшей мере и беспощадно боролся с ними [29]. Почему же, когда СССР организовал голосование по решению вопросов: «1. Утвердить передачу помещичьих земель крестьянским комитетам; 2. Решить вопрос о характере власти, т. е. должна ли быть эта власть советская, или буржуазная; 3. Решить вопрос о вхождении в состав СССР, т. е. о вхождении Украинских областей в состав УССР, о вхождении Белорусских областей в состав БССР; 4. Решить вопрос о национализации банков и крупной промышленности» [30], – то на выборы депутатов, которые должны были положительно ответить на эти вопросы, из 7 538 586 избирателей пришло 94,8%, из которых «за» проголосовало 90,8%, а «против» – 9,2%? [31]

Вам на это ответят: потому, что работники НКВД всем тыкали маузером в зубы и под угрозой смерти заставляли голосовать именно так. Умственно недоразвитых такой ответ вполне устраивает, а у остальных возникают вопросы.

Для того чтобы силой заставить население определенным образом проголосовать, нужно репрессиями запугать народ, что при тайном голосовании вообще нереально, или нужно во все избиркомы (а их была масса – избирался один депутат на 5000 населения, т. е. около 1500 депутатов) подобрать своих людей для подтасовки выборов, а всех кандидатов соответственно обработать. А вот для этого требуется время даже НКВД, поскольку его работникам нужно сначала создать агентурную сеть, выявить противников, арестовать их, выявить покладистых, рекомендовать их в избирательные комиссии, заставить собрания за них проголосовать, подобрать нужных депутатов, обеспечить их выдвижение и т. д. и т. п. Такое теоретически возможно, но для этого, повторяю, нужно очень много времени. К примеру, в СССР проститутки были не в почете и их высылали в отдаленные области СССР, избавляясь от специалисток ненужной профессии. И проститутки из западных областей УССР и БССР тоже были выселены, но только через 7 месяцев после присоединения [32]. Оцените, сколько времени потребовалось НКВД, чтобы выявить проституток и составить список этих лиц, действовавших легально.

А с присоединением западных областей дело происходило в таком темпе: 17 сентября 1939 г. Красная Армия с небольшими боями стала входить в эти области, беря в плен польскую армию, полицию и жандармов, 1 октября СССР перед народом этих областей поставил перечисленные выше вопросы, а 22 октября того же 1939 г. избиратели проголосовали [33]. Ну как за три недели в стране, в которой по лесам еще слонялись неразоруженные войска Польши, НКВД мог успеть организовать и провести работу по запугиванию населения?

Теперь о реальных репрессиях по запугиванию избирателей. За три с половиной месяца (сентябрь-декабрь 1939 г.) НКВД арестовало 19832 человека, из которых 72,1 % были арестованы за уголовные преступления и за нелегальный переход границы [34]. Положим, что все они были арестованы до 22 октября с целью запугать население перед выборами. Много это или мало? Из расчета 7,5 млн. избирателей это один арестованный на 375 человек. В нынешней России в тюрьмах сидит более миллиона заключенных, при примерно 100 млн. избирателей, а это один репрессированный на 100 человек. И никто не боится, и все считают нынешнюю Россию самой демократической страной за всю ее историю.

В 1939 г. население западных областей УССР и БССР совершенно добровольно проголосовало за советскую власть и включение в СССР. И тут не может быть никакой политики, поскольку основная масса населения – это аполитичный обыватель, которому все равно, какая власть и как называется государство, лишь бы были еда и барахло. Он-то почему голосовал за СССР?

Социалистический СССР был государством, построенным на идеях справедливости, поэтому окружавшие его капиталистические государства в идейной борьбе не могли ему ничего противопоставить. Оставалось лишь одно – утверждать, что это очень нищая страна, которую грабят комиссары и евреи. Справедливости ради следует сказать, что первые лет 15 после революции были основания обвинять СССР в нищете.

Какая страна является богатой материально? Если страну не грабят, – то та, в которой производится много товаров. А что нужно, чтобы промышленность данной страны производила много товаров? Нужен рынок, нужны люди с деньгами, которые бы могли купить товары данной страны. Ведь если товар не покупается, то его и не производят. Так вот, до начала 30-х годов прошлого века большевики в СССР искусственно ограничивали внутренний рынок СССР с тем, чтобы создать тяжелую промышленность – основу промышленности для производства товаров народного потребления. Поскольку сама тяжелая промышленность товаров для народа не дает, приходилось их потребление искусственно ограничивать. Делалось это так.

В 1917 г. население России на 85% состояло из крестьян, причем собственно в России – даже больше. То есть, главными покупателями страны, главным рынком товаров промышленности в России были они. Но им, чтобы купить, нужно было продать свою продукцию – хлеб, мясо, молоко, пеньку, лен и т. д. Придя к власти, большевики до начала 30-х годов удерживали цены на хлеб и остальные товары сельского хозяйства на уровне мировых цен, на уровне цен, которые были в России при царе. А так как Россия – страна с суровым климатом, то мировые цены – это цены, которые не дают крестьянину практически никакого дохода. Именно по этим низким ценам большевики скупали хлеб у крестьян и изымали его налогами, продавая за рубеж. На выручку закупали электростанции и металлургические заводы, заводы тяжелого машиностроения и тракторные. Их продукцию продать населению было нельзя, поэтому рынок СССР и держался в сжатом по деньгам состоянии – большевики не давали народу деньги для покупки товаров.

Но к началу 30-х годов тяжелая промышленность СССР стала производить станки, оборудование и сырье для производства товаров народного потребления, и эти товары стали поступать на рынок СССР. И большевики резко развили свой рынок, т. е. в течение нескольких лет предоставили народу огромные деньги для покупки товаров промышленности СССР.

Сделано это было так. Началась коллективизация сельского хозяйства, и хотя она происходила с эксцессами, за счет коллективной обработки земли и за счет механизации этой обработки себестоимость продукции сельского хозяйства резко упала. Казалось бы, в этом случае большевики могли снизить цены на нее еще больше. Но они сделали прямо противоположное – с 1929 по 1934 г. они внутренние цены на сельхозпродукцию подняли в 10—13 раз по сравнению с мировыми. Соответственно поднялась и зарплата рабочих в промышленности, и цены на промышленные товары. Но не сильно, поскольку затраты на еду не составляют 100% зарплаты промышленного рабочего. Если при царе хлеб стоил 8-10 коп. за килограмм, то к концу 30-х он стал стоить 90 копеек, но шерстяной мужской костюм, стоивший при царе 40 рублей, стал стоить всего 75. И хотя в это время крестьяне организованно уходили на работу в города (к 1940 г. сельского населения оставалось 58%), они все же составляли большинство населения, и у этого населения появились большие деньги. Товары промышленности СССР буквально расхватывались, а сама она наращивала производство никогда ранее в мире не виданными темпами.

В царской России перед Первой мировой войной проживало 9% населения мира, а производила эта Россия чуть более 4% мировой промышленной продукции, т. е. в два раза меньше среднемирового уровня, включая сюда малоразвитые страны Азии и Африки [35]. А уже в 1937 г. СССР производил 13,7% мировой промышленной продукции, хотя его население составляло всего 8% от общемирового [36]. По производству промышленной продукции СССР поднялся с четвертого на первое место в Европе и с пятого на второе место в мире, уступая лишь США [37]. Если страна производит много товаров, а ее никто не грабит ни процентами по займам, ни путем вывоза дивидендов на инвестированный капитал, то как бы ни распределялись эти товары – прямо ли, либо через бесплатное медицинское обслуживание, бесплатные квартиры, бесплатное обучение, бесплатный отдых, – они все равно доходят до народа, и этот народ становится богаче. Со второй половины 30-х годов народ СССР начал богатеть невиданными темпами, и даже в 60-х годах люди, сравнивая свою жизнь, говорили, что они никогда так хорошо не жили, как до войны.

А как же западные соседи СССР? Ведь нам сегодня твердят, что нищий, ободранный и голодный СССР напал с целью грабежа на богатенькую Польшу и богатейшие Прибалтийские страны.

До революции все эти государства были составными частями Российской империи и за счет развития путей сообщения и выхода ряда этих имперских территорий к морю в них развивалась промышленность на российском сырье и для российского рынка. И с сельским хозяйством не было проблем: климат в этих частях империи был мягче, чем на большинстве остальных территорий, себестоимость молока, хлеба и мяса соответственно была ниже, а близость Петербургского района позволяла сбывать продукцию по хорошим ценам. Но вот эти страны стали суверенными (что не беда, ведь большевики сами отпустили их из империи). Беда в том, что они немедленно стали враждебны СССР, предоставляя свои территории для интервенции против него, а Польша и прямо вела войну. Эта политика «суверенов» в Прибалтике привела к тому, что СССР потерянные там производства отстроил на своей территории и поставляемое в Прибалтику сырье стал перерабатывать сам, сам же заполняя свой рынок товарами этих производств. И, как и сегодня, промышленность в Прибалтике пришла в упадок. Скажем, в Эстонии количество работающих в промышленности упало с 36 тыс. при царе до 17 тыс. при «демократии» [38]. Кроме леса, никакого путевого сырья во всей Прибалтике нет, и у прибалтов остался один путь – развивать сельское хозяйство. Но ведь и для него нужен рынок, а производство сельхозпродукции во всей остальной Европе дешевле, чем в Прибалтике. Приходилось продавать в Европу масло и свинину по ценам, которые оставляли прибалтийским крестьянам мизер для полунищенского существования. Эстония, к примеру, была в Европе на одном из последних мест по уровню жизни [39].

Читатель «Дуэли» написал, что при обсуждении этой темы в Интернете на форуме ВИФ-2, корреспондент из Эстонии сообщил: «Как известно, в СССР до войны было много кампаний типа „Все на трактор“, „Все на автомобиль“, „Ворошиловский Стрелок“ и т. д. В Эстонии тракторов и самолетов не было, но кампания была. Кампания называлась „Каждому хутору отхожее место“. На хуторах жило 90% населения, из них половина была батраками. До конца 30-х годов в эстонских хуторах не знали, что такое сортир (даже не канализация) и просто ходили за угол или где попало… В результате было много заболеваний. Даже объявили конкурс с премией. Победителей конкурса ставили в пример, президент лично их поздравлял, и в результате количество хуторов с сортирами выросло с 5% до 35%. За 1938-40 годы из Эстонии в СССР бежало около 1 000 человек. У Департамента погранохраны был приказ стрелять в нарушителей на поражение».

Это естественно: пока в соседнем СССР люди тоже жили крайне бедно, прибалтийские режимы еще могли контролировать ситуацию, но как только жизнь людей в СССР стала резко улучшаться, никакие фашистские диктатуры помочь не могли.

С распадом Российской империи границы разделили не только один народ, но и миллионы семей. Люди переписывались друг с другом. И когда один брат из-под Минска или Кривого Рога писал другому брату подо Львов, Каунас или Тарту, жалуясь по русскому национальному обычаю, что его загнали в колхоз, что оставили только корову и десяток овец, то все это полбеды. Но когда он начинал писать, что его старший сын командует батальоном в Красной Армии, второй сын заканчивает университет в Москве, дочь учится в мединституте в Харькове, больную жену бесплатно возили на операцию в Киев, а младшие дети бесплатно отдыхали в Крыму, то как должен был себя чувствовать обыватель в Польше или Прибалтике? Обыватель, который со своей земли с трудом мог прокормить семью, а семьи своих детей кормить уже было нечем; обыватель, который считал за счастье устроить сына матросом на иностранное судно в надежде, что когда-нибудь лет через 5 это судно вновь зайдет в Ревель.

Да, в городах этих стран было несколько магазинов, чьи витрины блистали богатством товаров со всего мира, и был какой-то процент населения, который мог в этих магазинах покупать. И этот процент голосовал против присоединения к СССР. Но что эти, действительно враги народа, могли сделать против толп обывателя, который стремился в СССР и был абсолютно прав в своем стремлении? Президент Литвы Бразаускас, когда еще был первым секретарем ЦК компартии Литвы, на Съезде советов СССР рассказывал о том, что он видел в Литве в 1940 г. Он говорил, что в его районе крестьяне всех хуторов без колебаний проголосовали за советскую власть и за присоединение к СССР, а в это время в этом районе еще не было не только ни одного советского солдата, но никто еще и не видел ни одного советского человека.

Правда, у Польши не было никаких экономических оснований иметь то жалкое состояние, в котором пребывали прибалты. На территории Польши было достаточно полезных ископаемых: железные и цинковые руды, нефть; по запасам каменного угля она занимала третье место в Европе. Прекрасно развита водная система, обширная сеть железных и автомобильных дорог и, главное, мощная промышленность, доставшаяся Польше в наследство от трех бывших империй. Однако, при мощностях добычи каменного угля в 60 млн. т. его добывалось около 36 млн. т., при мощностях по производству чугуна в 1 млн. т., его выплавляли 0,7 млн. т., при мощностях по производству стали в 1,7 млн. т. ее производили 1,5 млн. т. даже такого ликвидного товара, как нефть, производили 0,5 млн. т., хотя в 1913 г. ее качали 1,1 млн. т. [40]. До самой войны Польша ни разу не достигла уровня производства 1913 г. и при населении, равном 1,6% от мирового, производила всего 0,7% промышленной продукции мира [41]. При этом, при годовом предвоенном бюджете в 2,5 млрд. злотых Польша имела государственных долгов 4,7 млрд. [42] и по 400 млн. злотых ежегодно вывозилось из страны в качестве процентов по займам и дивидендов [43].

Чтобы понять, насколько СССР был богаче Польши, давайте сравним их бюджеты в расчете на душу населения. Рубль стоил 0,774 г. золота и уже к 1925 г. котировался на валютных биржах Стамбула, Милана и Стокгольма [44], в Москве он продавался выше номинала: за 10-ти рублевую золотую монету давали 9 руб. 60 коп. купюрами [45]. В 1937 г. немцы за доказательства организации заговора генералов во главе с Тухачевским запросили 3 млн., рублей золотом. СССР выплатил банковскими купюрами, и немцы, взяли их без сомнения, в их золотой стоимости.

Номинал польского злотого был 0,169 г. [46] При населении Польши в 35 млн. человек из ее бюджета на 1938/1939 финансовый год (2,5 млрд. злотых) в расчете на одного польского гражданина приходилось 12 г золота. В 1938 г. бюджет СССР составлял 124 млрд. руб. [47], при населении в 170 млн. человек на одного советского человека приходилось 564 г. золота – в 47 раз больше, чем в Польше! У СССР даже в 1928 г. бюджет на душу населения был уже в два раза больше, чем у Польши в 1938 г. На 1937 г. в бюджете Литвы на одного человека приходилось 16 г золота [48], Латвии – 13 г. [49]

Тяга соседей к Советскому Союзу накануне Второй мировой войны была огромна. Что говорить о нищей Польше, посмотрите, как описывают венгерские историки состояние общества в общем-то не бедной по европейским меркам Венгрии. Власти в Венгрии ненавидели СССР не меньше, чем шляхта. Достаточно сказать, что в начале 1939 г. Венгрия официально примкнула к антикоминтерновскому пакту – странам оси. Венгерские коммунисты были посажены в тюрьмы. (Чтобы освободить лидера венгерских коммунистов М. Ракоши, Советский Союз обменял его на хранящиеся в музеях знамена венгерских гонведских полков, которые русские полки взяли трофеями в походе 1848—1849 гг.). Таким образом, пропаганда собственно коммунистических идей в Венгрии была ослаблена до предела. Кроме того, венгры, как старая имперская нация, умели вести себя с входящими в состав государства народами, и межнациональные конфликты в Венгрии были редкостью.

Тем не менее: «В конце 30-х – начале 40-х гг. в Закарпатье существовала Русская национальная партия. Ее лидером был депутат парламента Венгрии С. Фенцик. Он выступал за „утверждение русского языка для закарпатских русин“. Фенцик считал, что в будущем русины, или карпаторуссы, должны войти в состав России. Правда, среди историков есть мнение, что позиция лидера Русской национальной партии объяснялась „практическими соображениями“. Она позволяла ему получать финансовую поддержку.» Тут бы венгерским историкам написать, что это Коминтерн проплачивал Фенцику, но подло врать, как наши антисоветчики, они еще не научились, поэтому стараются выкрутиться по-другому: «Поддержка шла не от русских из СССР, а от самих венгров, живущих в Закарпатье. Тех, которые считали для себя ориентацию на русских менее опасной, чем „непосредственное украинское соседство“.» [50]

При чем здесь «украинское соседство» и о какой-такой Украине речь идет, ведь никакой другой Украины, кроме Советской, не было? Историкам очень неудобно признавать, что вместе с русинами хотели войти в СССР и венгры. Причем, судя по тому, что они давали деньги Фенцику, не обязательно нищие. А когда Польша развалилась и граница СССР приблизилась к Венгрии, то до весны 1941 г. «уже около 20 тысяч жителей Закарпатья перешли границу и осели в СССР. Те же, кто не решался на такой смелый шаг[2], но верили, что жить при советском строе лучше, собирались большими группами в отдельных местах Закарпатья и ждали прихода русских солдат в надежде на тоже в Закарпатье перешла и часть населения Северной Трансильвании. Кроме того, в руководимое Шароновым полпредство поступило большое количество заявлений от подданных Венгрии с просьбой принять их в советское гражданство…» [50]

Знаете, я не верю, что эти толпы людей гнали в СССР их коммунистические убеждения. Здесь что-то попроще.

Вот активный член бригады Геббельса В. Парсаданова описывает, как СССР в 1940 г. устраивал у себя пленных поляков рядового и сержантского состава – тех, кто по Женевской конвенции не мог отказываться от предлагаемой работы.