Привет, Уморушка! Каришнев-Лубоцкий Михаил
ШУСТРИК (хмуро). Мы сидим… (Закрывается кустами).
КАЛИНА КАЛИНЫЧ. Предлагаю на первый раз сделать виновнице замечание. Действительно она пострадала… (БАБЕ-ЯГЕ). А ты постарайся вернуть Опилкину человеческий облик.
БАБА-ЯГА. Постараюсь… (Задумывается и произносит вслух). Как легко превратить человека в бревно, в козявку, в жалкое бесчувственное существо!.. И как трудно из козявки, бревна, жалкого существа создавать человека… И главное, почти ни у кого нет охоты заниматься этим… Во всяком случае, у меня нет.
КАЛИНА КАЛИНЫЧ. А ты найди охоту! Я с Березко вернусь – проверю. (Зовет). Шустрик!
ШУСТРИК (вылезая из кустов). Тут я, в чем дело?
КАЛИНА КАЛИНЫЧ. Уморушку поручаю тебе. (Обращается ко всем). А всем обитателям Муромской Чащи до моего возвращения клятвы не нарушать! Все, до свидания!
ШУСТРИК и БАБА-ЯГА подходят к КАЛИНЕ КАЛИНЫЧУ. КАЛИНА КАЛИНЫЧ снимает скатерть со «стола», достает из пня пропитание на дорогу, завязывает его в скатерть, вешает узелок на палку, палку кладет на плечо.
ШУСТРИК. Страшно, деда, к людям идти?
КАЛИНА КАЛИНЫЧ. Страшновато… Не людей боюсь, а этой… как ее…
БАБА-ЯГА…техники.
КАЛИНА КАЛИНЫЧ. Вот-вот!.. Техники! Колдовать люди не умеют, так они изобретать стали. Наизобретали техники этой – шагу ступить нельзя.
ШУСТРИК (сочувственно). Они зарок не давили… (Тычется лицом в плечо деда). Пропадешь, деданя!..
КАЛИНА КАЛИНЫЧ. Не пропаду. Змея Горыныча усмирил, а уж с техникой как-нибудь справлюсь! До встречи!
БАБА-ЯГА. До встречи, Калинушка!
ШУСТРИК. Мы тебя тут ждать будем!
КАЛИНА КАЛИНЫЧ машет на прощанье рукой и уходит.
Картина третья
Вечереет. На переднем плане сцены стоит избушка на курьих ножках: к темному лесу передом, к зрителям задом. Появляются уставшие ВАНЯ, САНЯ и УМОРУШКА. УМОРУШКА тихо плачет, вытирая слезы рукавами платья.
САНЯ. Куда ты нас завела?! Куда завела?!
УМОРУШКА (сквозь слезы). А я знаю? Я сама не знаю!
ВАНЯ. Оставить бы тебя здесь одну, а самим уйти!
САНЯ. Куда?
ВАНЯ. Куда?.. Не знаю куда… Туда. (Машет рукой наугад и замечает избушку). Что это?
САНЯ. Вроде избушка…
УМОРУШКА (радостно)…на курьих ножках! К нянюшке пришли!
ВАНЯ. К Бабе-Яге притопали…
САНЯ. Бежим!
УМОРУШКА. Вы что?! Она нас и накормит, и напоит…
ВАНЯ. А потом посадит на лопату и в печку засунет.
САНЯ. Бежим!
УМОРУШКА (улыбаясь). Стойте! Глупые вы, что ли, на лопату садиться? Да и нет у нее никакой лопаты!
ВАНЯ. А вдруг есть? Лежит где-нибудь запрятанная…
САНЯ. А то и без лопаты обойдется.
УМОРУШКА. Не бойтесь, не тронет она вас.
ВАНЯ. А как же мы к ней попадем? Дверей нет, окон нет…
САНЯ. Ногой топнуть надо и приказать. Как дома мы делали у папы с мамой.
ВАНЯ. То – дома… (САНЕ). Топай ты.
УМОРУШКА. В сказках завсегда Ванечки топают. (ВАНЕ). Тебе топать.
ВАНЯ (мнется, наконец, робко топает ногой в землю). Избушка, избушка, стань к лесу задом, ко мне передом!
Темнеет. Раздается скрип, скрежет поворачивающейся избушки. Потом в наступившей тишине слышится голос БАБЫ-ЯГИ: – «Что такое?! Что за шуточки?! Кто там с избушкой балует?! Ступу разломали, теперь за избушку взялись! Ну, я вас сейчас!..» БАБА-ЯГА зажигает свечку, становится светло. Избушка повернута к зрителям передом, и вход в нее образует небольшую сцену.
БАБА-ЯГА (вглядываясь в пришельцев и не узнавая пока их). Что за храбрецы перед моей избушкой растопались? (Узнает незваных гостей). Ба!.. Уморушка!.. А это кто? Ба!.. Сами пришли, ступоломы окаянные!
УМОРУШКА. Они нечаянно, нянюшка, они больше не будут!
БАБА-ЯГА. А больше и нет: одна ступочка у меня была! (УМОРУШКЕ). Входи, милая, всегда тебе рада!
УМОРУШКА. А они?
БАБА-ЯГА. И они пусть входят. Топоры-то где?
ВАНЯ. Там остались.
БАБА-ЯГА. Вот и хорошо. Входите.
УМОРУШКА, ВАНЯ и САНЯ поднимаются по ступенькам в избушку. Левая и правая стены избушки незаметно отодвигаются и образуют большее пространство для действия. БАБА-ЯГА приглашает гостей присесть, усаживается и сама.
Что по лесу блукаете? Дедушка узнает, что так далеко забралась – заругается!
УМОРУШКА. И не говори, нянюшка, точно заругается! (Сердито показывает на ВАНЮ и САНЮ). Все они! Показала дорогу – ну и шагайте себе на здоровье! Нет! – проводить их надо!
БАБА-ЯГА. Заблудились?
САНЯ. Угу.
БАБА-ЯГА. Что за «угу»? Филин «угу» говорит.
САНЯ (поправляется). Да.
БАБА-ЯГА. Совсем другое дело. (После небольшой паузы, задумчиво). Значит, Ведмедев ваш в одиночестве теперь остался… Страшно ему, поди…
ВАНЯ. Почему в одиночестве? Опилкин с ним, Григорий Созонович.
БАБА-ЯГА. Так вы ничего не знаете? (Радостно). Они ничего не знают!..
САНЯ. А что случилось?
БАБА-ЯГА. Да так, ничего… (Все-таки признается). Осерчала я из-за вас, ух, как осерчала! Такую ступочку – и пополам! А тут Опилкин ваш под руку лезет: «Я – главный! Я – старший! Я за них в ответе!» За вас, значит… Ну, я его и обратила в истукана деревянного.
ВАНЯ. Опилкина?! В истукана?!
БАБА-ЯГА. Скульптурой сделала, не удержалась все-таки.
САНЯ. Из-за нас?! Григория Созоновича?! В скульптуру деревянную?!
БАБА-ЯГА. А не лезь под руку! У меня горе, несчастье, я виноватых ищу, а виноватые сбежали, а он – нате вам: сам на расправу просится!
САНЯ. Так он, чтобы нас прикрыть, себя подставил!..
ВАНЯ. Собой пожертвовал ради нас!
УМОРУШКА. Смелый он, оказывается, его наградить бы надо. (С удивлением). Это что же получается? Его наградить надо – а он в чурбан заколдован?
БАБА-ЯГА. Погоди ты с наградой. Ваш Опилкин запрет нарушил, их сюда привел, отсюда и беды все. За что же его награждать?
ВАНЯ. Награждать не надо. Простить бы…
САНЯ. Обратно человеком сделать…
БАБА-ЯГА. Ладно, обещала уже. А до утра пусть так постоит. (УМОРУШКЕ). А про деда своего новости знаешь?
УМОРУШКА. Какие?
БАБА-ЯГА. В город отправился, к людям.
УМОРУШКА. Зачем?!
БАБА-ЯГА. Какого-то Березко сюда притащить хочет. Не то атаман, не то волшебник он у лесорубов… Я не разобрала.
ВАНЯ. Ну, все: совсем пропали!
САНЯ. Березко Опилкина съест!
БАБА-ЯГА. Живьем?!
САНЯ. Хоть живого, хоть деревянного. Березко запрещал сюда ездить, а Григорий Созонович не послушался.
БАБА-ЯГА. Теперь послушается.
УМОРУШКА (спохватившись). Меня же ищут, наверное! Не хватало, чтобы и Шустрик еще заблудился!
БАБА-ЯГА. Шустрик большой – не заблудится. (Достает клубок и подает его УМОРУШКЕ). Держи клубок. Бросишь его на землю, он сам к вашему дому покатится. (ВАНЕ и САНЕ). А вы у меня ночуйте. Утром вместе к вашим бедолагам отправимся. (Подходит к окошку). Стемнело… (Всматривается в окошко и сердито произносит). Опять железяка летит! Опять пиликает!
ВАНЯ. Это – спутник.
БАБА-ЯГА. Разве это спутник? С ним и не поговоришь толком! Ты ему о жизни, а он тебе в ответ: «Пи-пи» да «Пи-пи!».
ВАНЯ (смеется). Он высоко летает, в космосе!
БАБА-ЯГА. И я выше небес летала, давно только.
САНЯ. Так там дышать нечем!
БАБА-ЯГА. А зачем дышать? Там красота такая – сказать нельзя! Затаишь дыхание и летишь… Слева звезды, справа звезды, и ты сквозь них…
УМОРУШКА. Прямо как в сказке!
ВАНЯ. Почему как в сказке? Летают в космос давно, и очень многие!
БАБА-ЯГА. Вон летит один такой шустрый. (Прислушивается). «Я – Орел! Я – Орел!»… Обманывает, Кузнецов его фамилия. (Вздыхает завистливо). Смелый парнишка, третий раз уж летит!.. А я боюсь теперь высоко забираться: собьют! Там этих пипикалок – тьма-тьмущая! (ВАНЕ). Тебе-то неохота вот так полетать?
ВАНЯ. Я бы не прочь, да у меня выдержки нет.
БАБА-ЯГА. Какой выдержки?
ВАНЯ. Космонавтом стать – большая выдержка нужна. В школе лет десять выдержать, потом в институте лет пять или шесть, потом в отряде космонавтов учиться…
БАБА-ЯГА. Не выдержал, Ванюш?
ВАНЯ. Немного не дотянул…
БАБА-ЯГА. А мне теперь и летать не на чем. А какой у меня спутник был!.. Липовый, из цельного бревнышка… По весне веточки с листьями прорастали, дух медвяный от спутника шел!..
САНЯ. А мы вам новую ступу сделаем!
ВАНЯ. А что? И сделаем! Еще лучше прежней!
БАБА-ЯГА (с надеждой). И помело новое свяжете?
САНЯ. И помело новое свяжем! Делать так делать.
БАБА-ЯГА (растрогавшись). Голубчики мои!.. А я вас в жабочек хотела… Лягушата мои рыженькие!..
УМОРУШКА. Помело я свяжу. А ступу новую пусть они сделают: работа мужская. (Прощается). Побегу я, совсем стемнело.
БАБА-ЯГА. Клубочек светиться будет – не заблудишься.
УМОРУШКА помахала всем рукой на прощанье и быстро ушла.
САНЯ (пихнув ВАНЮ в бок, пока БАБА-ЯГА смотрела вслед УМОРУШКЕ). А лопаты и точно никакой нет!
ВАНЯ. Сделать и ее заодно на всякий случай? Лучше не надо… Случаи – они всякие бывают.
БАБА-ЯГА. Вот что значит молодость!.. Быстро-то как бежит! (Оборачивается к ВАНЕ и САНЕ). Есть хотите? Сейчас накормлю. А потом – спать. Завтра день тоже веселый будет!
Затемнение.
Картина четвертая
Утро. Место стоянки лесорубов. На переднем плане деревянная статуя ОПИЛКИНА. Появляется хмурый, подавленный ВЕДМЕДЕВ. Он садится рядом с одеревеневшим другом.
ВЕДМЕДЕВ. Нету пацанов, Гриш, нигде нету… Все обыскал: пропали… А ты говорил: «Чаща как чаща»… Как я тебя такого семье твоей покажу? Молчишь… Сказать тебе нечего. Ну, молчи, молчи… И я молчать буду. (После паузы). Как мы с тобой жили!.. Березко Алексей Иваныч тобой гордился: что ни прикажет, все мигом вырубишь… А сюда зачем нас привел? Ведь не велел Алексей Иваныч! Теперь он тобой гордиться не станет, теперь он тебя пилить начнет. Тебя, Гриш, теперь удобно пилить: деревянный!
Появляется БАБА-ЯГА. Она останавливается в нескольких шагах от ВЕДМЕДЕВА. Тот замечает ее.
Кажется, Гриш, и мой черед пришел… (Поднимается на ноги, кладет руку на плечо ОПИЛКИНУ. Обращается к БАБЕ-ЯГЕ). С другом хочу… вместе… Не разлучай, а?..
БАБА-ЯГА. Погибать собрался? А ты не спеши, может, помилую…
ВЕДМЕДЕВ. Мне без Гриши, без пацанов этих, что ты шуганула, и жизнь не мила…
БАБА-ЯГА. А кто тебе сказал, что Ваня и Саня погибли? (Машет рукой в ту сторону, откуда пришла). Эй! Субчики-голубчики!
Появляются ВАНЯ и САНЯ.
ВЕДМЕДЕВ. Ребятки!.. Живы!..
ВАНЯ. Дядя Егор!.. (Хочет броситься навстречу ВЕДМЕДЕВУ, но замечает деревянного ОПИЛКИНА). Ой-ей-ей!..
САНЯ. Почти произведение!..
ВАНЯ. Почти искусства!..
БАБА-ЯГА. Для нас это мелочи. Я бы и не такое могла натворить… (Поправляется)…сотворить, да Калина Калиныч не велит. Искусство требует жертв, а он против этого.
ВЕДМЕДЕВ. Верни Григорию облик человеческий! А мы… мы, что хочешь сделаем!
БАБА-ЯГА. Отсюда уйдете?
ВЕДМЕДЕВ. Хоть золотом меня осыпь, здесь не останусь!
БАБА-ЯГА. Ладно, уговорил. Только и он пусть отсюда уйдет.
ВАНЯ. Уйдет!
САНЯ. Бегом побежит!
БАБА-ЯГА (обходит вокруг статуи ОПИЛКИНА). Раньше, в старину-то мои бабки и прабабки часто такими делами баловались. По всем лесам истуканов деревянных видимо-невидимо было! Сейчас по музеям их растащили, изучают… (Обращается к ВЕДМЕДЕВУ). Я его не сразу расколдую. Честно сказать, беседовать с ним у меня никакой охоты нет. Я уйду, а уж тогда пусть оживает. (ОПИЛКИНУ). АНДЫ-ШАЛАНДЫ-БАЛАНДЫ!..
Гаснет свет. Вскоре освещение вновь включается, и тогда становится видно, что на сцене вместо деревянного ОПИЛКИНА стоит живой. ОПИЛКИН стоит в той же позе, что и деревянный. Некоторое время он продолжает изображать статую.
Прощай и помни обо мне!
БАБА-ЯГА уходит. ВАНЯ, САНЯ и ВЕДМЕДЕВ робко осматривают застывшего ОПИЛКИНА.
ВАНЯ. Кажется, дышит…
САНЯ. Показалось!
ВАНЯ. Кажется, моргает…
САНЯ. Померещилось!
ВЕДМЕДЕВ. Гриша!.. Ау!..
ВАНЯ робко касается ОПИЛКИНА пальцем. Быстро отдергивает палец.
ВАНЯ. Не чует…
Касается ОПИЛКИНА и ВЕДМЕДЕВ. В этот момент ОПИЛКИН «оживает». Его естественная реакция на прикосновение ВЕДМЕДЕВА – смех.
ОПИЛКИН. Егор, ты зачем щекочешься?
ВЕДМЕДЕВ. Ожил!.. Ожил, Гришенька!.. (Бросается обнимать друга).
ОПИЛКИН. Что значит «ожил»? Я, кажется, не помирал…
ВАНЯ (робко). Вы деревянный были…
САНЯ. Заколдованный…
ОПИЛКИН. Я?!.
ВЕДМЕДЕВ. Ты, Гришенька. Старушку помнишь?
ОПИЛКИН. Помню. (ВАНЕ и САНЕ). Вы что-то раскололи у нее…
ВАНЯ. Ступу.
САНИ. И помело разрубили. Мы нечаянно!
ОПИЛКИН. Вспомнил!.. (После паузы). На испуг решили взять… Опилкина на испуг не возьмешь!
ВЕДМЕДЕВ. Ты что задумал, Гриш? Сматываться нам отсюда надо, пока снова не заколдовали!
ОПИЛКИН. Сматываться? А что я Березко скажу? Где мы все это время были?
ВЕДМЕДЕВ. На экскурсии, в заповеднике. Оно так и выходит, Гриш, обмана в том нет.
ОПИЛКИН. Хорошо, я подумаю… (ВАНЕ). Через пять минут построй всех. И чтоб все на месте были!
ВАНЯ. А сколько нас всего-то было?
ОПИЛКИН (ехидно). Четверо, Ваня!
ВАНЯ (считает). Один. (Касается ОПИЛКИНА). Два. (Касается ВЕДМЕДЕВА). Три. (Касается САНИ). Три!.. (С ужасом). Одного нет!
ОПИЛКИН. Да? (САНЕ). Ну-ка, помоги брату.
САНЯ (считает). Раз. (Касается ОПИЛКИНА). Два. (Касается ВЕДМЕДЕВА). Три. (Касается ВАНИ). Точно одного нет!
ВАНЯ. Бежим отсюда, пока все не пропали!
ВАНЯ делает попытку убежать, но ВЕДМЕДЕВ хватает его за рукав.
ВЕДМЕДЕВ. Куда?! Сами бежим, а его, бедолагу, бросим? Совесть-то у тебя есть?!
ВАНЯ. Не знаю. Боюсь я, дядя Егор… Вот пропал же один…
ОПИЛКИН. Да кто пропал-то?!
САНЯ (пожимает плечами). Четвертый.
ВАНЯ. Прямо как в школе: задачка с одним неизвестным!
ОПИЛКИН (свирепо). Сейчас мы ее решим! Становись в шеренгу по одному!
ВЕДМЕДЕВ, ВАНЯ и САНЯ выстраиваются в шеренгу.
Один! (Тычет кулаком в грудь ВЕДМЕДЕВУ). Два!! (Тычет кулаком в грудь ВАНЕ). Три!!! (Тычет в грудь кулаком САНЕ).
Пауза.
Четыре!!!! (Бьет обеими руками себе в грудь). Четыре!! Четыре!! Четыре, неучи!!
ВАНЯ вдруг громко всхлипывает. ОПИЛКИН подходит к нему.
ВАНЯ (еле сдерживая слезы). Сам… потерялся… и сам же… обзывается!..
ОПИЛКИН (мягче). Разве я обзываюсь? Я ласково. (Со скрежетом в сторону). Не так вас еще бы надо!.. (Командует). Разойдись!
Шеренга распадается, ВЕДМЕДЕВ снова подходит к ОПИЛКИНУ.
ВЕДМЕДЕВ. Ты, Гриш, как хочешь… А у нас на Чащу руки не поднимается. Побыл поленом, ну и хватит! Мало тебе?
ОПИЛКИН. Фокусы это, загипнотизировали.
ВАНЯ. А лягушки в кепке? Тоже фокусы?
ОПИЛКИН. Конечно.
САНЯ. А избушка на курьих ножках?
ОПИЛКИН. Не видал. А вам померещилось.
ВЕДМЕДЕВ. Ну, а карлица?!
ОПИЛКИН. Какая карлица?
ВЕДМЕДЕВ. С рогами! Глаза – во! (Показывает черные очки, которые надевала УМОРУШКА). Больше этих!
ОПИЛКИН. И карлица померещилась.
ВЕДМЕДЕВ. Это она ночью мне мерещилась, когда я с тобой, с деревяшкой упрямой, сидел! Не пойду на делянку! Домой уйду!
ВАНЯ. И я!
САНЯ. И я!
ОПИЛКИН (сердито передразнивает их, подражая крику осла). Ия! Ия! Ия!
ОПИЛКИН садится на землю, обхватывает горестно голову руками. ВЕДМЕДЕВ садится рядом, кладет руку на плечо ОПИЛКИНА.
ВЕДМЕДЕВ. Гриш… Мало, что ли, лесных массивов осталось? Много! Не все заповедники…
ОПИЛКИН обиженно стряхивает руку приятеля со своего плеча.
А то сами в лесники бы подались… Хорошо лесником быть! Рубить не надо, карауль только таких, как мы… Рыбку ловили бы…
ОПИЛКИН. Ага… рыбку… А водяного не хочешь?
ВЕДМЕДЕВ. А мы не здесь. В Муромской Чаще без лесников жители обходятся. (Тихо). Опять кто-то подглядывает…
ВАНЯ. Вроде Уморушка…
САНЯ. Точно – она!
УМОРУШКА робко выходит к лесорубам.
ВЕДМЕДЕВ (тихо, с ужасом). Как на карлицу похожа!.. Только рогов нет и глаза как пуговки…
Читать бесплатно другие книги:
