Зазеркалье для Евы Кароль Елена
– Не-а.
– И не собираешься?
– Хм… – Поиск ответа где-то на потолке и протяжное. – Ну-у-у… собираюсь…
– Тогда, может, начнешь? Солнце, я понимаю, Интернет намного интереснее, но их за тебя никто не разберет. Так и будут валяться, пыль собирать.
– Ну ладно. – Недовольно поджав губы, младшее поколение все же согласно кивнуло. – Приберусь. А ты что будешь делать?
– Поем да, наверное, повяжу немного. – Прищурив глаза, закончила, хмыкнув: – Нервы успокою… А что? Что-то хотела?
– Не-а. Так просто. А мы на озеро уже не пойдем?
– Не думаю. Давай завтра? К тому же сомневаюсь, что ты так быстро разберешь вещи. По крайней мере, я свои часа три разбирала, точно.
– Да? Эх… – Тоскливо вздохнув, дочь все же согласилась с моим решением и тут же отправилась наверх. – Ну ладно. Если что, мы у себя.
– Прекрасно, буду знать, – пробормотав это уже в одиночестве, сначала я залезла в холодильник, ставший сочно-оранжевым и весьма аппетитным. С одной стороны, инфопанель очень удобна – что захотел, то и заказал. С другой – я понятия не имею, чем завтракала-обедала-ужинала дочь и что после нее осталось. О, курочка… салатик какой-то… суши… хм… а это что? Повертев в руках стакан с полупрозрачным фиолетовым содержимым, поняла, что желе. Так. Что-то многовато она поназаказывала… Надо будет узнать у Мраша – ест ли он все это, и потихоньку скормить остатки. Сами мы точно не съедим, а выбрасывать жалко.
А что хочу я сама? Нет, мороженое не хочу…
А хочу… выпить! Жаль, нельзя.
Да, я сознательная. К сожалению. К сожалению, не всегда. Но даже проверять не хочу, что произойдет, если я выпью чуть больше, чем можно. Нормы «чуть меньше» я, к сожалению, не знаю – не уведомили.
А значит… курочку и салатик. И пироженку. Три.
Забив в панель пирожные, подогрела курицу и поудобнее устроилась на мягком полукресле-полустуле. Удобно… Эх, хорошо, наверное, быть богатым высшим демоном. Ни забот, ни хлопот… Хотя нет, забот у него наверняка выше крыши – я-то вижу лишь результат.
Тогда перефразируем – хорошо быть любовницей богатого высшего демона.
Нервно хмыкнув, затем тяжело вздохнула. Все ничего, свободы бы побольше. Я бы с удовольствием попутешествовала, побродила бы по старым городам Европы, что уж таить, совершила бы налет-другой на магазины…
Хотя, наверное, я слишком многого хочу. Мне бы радоваться, что я вообще жива.
Правда, почему-то не радуется.
Нет, надо отвлечься.
Съев первое пирожное, убрала посуду, проверила, все ли убрала за собой и не забыла ли чего дочь, и, налив побольше чая и захватив пирожные, отправилась наверх. Рукодельничать и приводить нервы в порядок. Кстати, пряжи Рург прислал столько, что хватит на десяток шарфов, варежек и носков, да и разнообразие цветов и текстуры радовало мою душу, это я признаю. Свитера вязать не люблю, слишком долго… А вот носочков и варежек с оленями я ему намастерю!
Да-да, с намеком. Пусть сидит и думает потом, что же я имела в виду.
Кровожадно усмехнувшись, устроилась в кресле своей гостиной поудобнее и, прикинув, что среди разноцветной пряжи есть все необходимые цвета (серебро, аметист и аквамарин), решительно набрала на спицы петли. Для начала свяжу удавку… а там, если выживет, уже и оленей. Чтобы добить…
Интересно, вязаные трусы тут в моде?
Полностью отрешившись от давящих мыслей, с удовольствием позволила пальцам вспомнить, что они умеют. Петелька, накид, гладь, перекинуть основную ниточку наизнанку, ввести в полотно вспомогательную второго цвета…
– Мамулик, я прибралась! – Я успела связать сантиметров тридцать, когда сокровище решило меня навестить. – Ой, и правда вяжешь. А что вяжешь?
– Пока шарф.
– А мне свяжешь?
– Обязательно. Закончу это и свяжу что-нибудь тебе. Что хочешь?
– Мм… давай перчаточки? Ну такие ажурные, без пальчиков… ой, подожди, сейчас покажу! – Сбегав к себе и вернувшись уже с ноутом, Лесик предъявила мне то, что ей захотелось в очередной раз.
И правда перчаточки.
– Солнышко, они крючком связанные.
– И что?
– Вообще-то я на спицах вяжу.
– Ну ма-а-ам!
Как это знакомо.
– Так, давай пока найди конкретную модель и оставь себе в закладках, а когда я довяжу шарф, то снова обсудим это. Договорились? К тому же надо будет и крючок заказать, да и нитки тут, насколько я вижу, «ирис». Хорошо?
– Хорошо. – Буркнув не самым довольным тоном, дочка уточнила: – Но точно свяжешь?
– Сначала шарф. А потом обсудим. – Не поведясь на провокацию, я попыталась проявить твердость характера. – У тебя вкусы по семь раз на дню меняются. Вот если через неделю ты их все еще будешь хотеть, тогда точно свяжу.
– Эх…
Да-да, именно тот самый «эх». Уж я-то знаю, о чем говорю.
– Кстати, ты там для себя в комнату больше ничего не придумала? Все устраивает?
– Ага, все хорошо.
– Ну вот и славно. – Взгляд на часы, чтобы отметить, что время близится к восьми, и поинтересоваться: – Ты еще общаешься с Трофимом?
– Да, конечно. Каждый день. Он мне все местные сплетни рассказывает да учит кое-чему.
– Чему это? – Тут же насторожившись, я даже вязание отложила.
– Ну не магии… – Тоскливый вздох и продолжила: – Так, местным правилам. География, история, иерархия… в общем, ерунда всякая.
Ну да, ну да, именно «ерунда». Между прочим, очень полезная и нужная ерунда. А вот меня никто этой ерунде не учит, все сама.
– И как тебе? Нравится?
– Ну… не все. Но рассказывает он интересно.
И это самое главное. Потому что если интересно, то и запоминается в разы лучше, чем если нудно и скучно. Так, значит, Трофимка решил на полставки учителем подработать? Что сказать, похвально. И как удобно… Ну прямо все условия для жизни! Только живи!
– А со мной поделится? Ну что он тебе там интересного насплетничал? Мне-то никто не рассказывает. – Жалобно похлопав ресничками, вызвала у дочки улыбку, и тут же мне с энтузиазмом поведали о последних местных новостях.
И сын-то у императора такой симпатичненький, и лет-то ему всего ничего недавно исполнилось (сто пятьдесят, что приравнивается к человеческим пятнадцати), и что совсем скоро «офигенный» парад планет будет, а до него звездопад аж на неделю, да еще и в нашей широте, так что мы будем каждую ночь выходить на улицу и любоваться…
С улыбкой слушая детскую восторженную речь, сама почему-то грустила. Как же ей легко и просто… Пригласили пожить в большом доме, подарили большого говорящего «песика», комнату обставили, как она всегда хотела, остров личный почти подарили, да еще и с озером…
Хорошо быть ребенком.
– Мам, ты меня слушаешь?
– Конечно. А давай завтра на виноградники сходим? Ни разу не видела, как растет виноград. Хочешь?
– Ага. А еще Мраш говорит, что тут залив очень красивый. Сходим?
– Обязательно. Мы везде сходим. Везде-везде.
Проболтав еще часик, договорились, что выспросим у Мраша и Трофима все, что они знают, и за неделю облазим весь остров, чтобы уже самим выбирать, куда стоит пойти и какими видами насладиться.
Кстати, насчет видов. Он же мне фотоаппарат обещал!
Тут же сходив в кабинет, с косой усмешкой вынула из шкафа обещанный фотик. Незнакомая модель, но принцип прост и понятен даже мне. Кнопка «включить», кнопка «снять» и кнопка «перекинуть на ноут». Идеально.
– Лесик! А у меня фотик есть! – тут же похвастав дочке, поняла, что фотика у меня уже нет. – Это мой!
– Я тоже хочу!
– Я тебе закажу, уже завтра доставят.
– Да? Ну ладно. Но дай посмотреть? Я тебе завтра отдам.
Эх, чего не дашь ребенку, когда он надул губки и жалобно на тебя смотрит? Дала… И поняла, что женские посиделки на этом завершены.
– Иди уже к себе, красотулька. – С улыбкой наблюдая, как она кривляется перед зеркалом и попутно себя фотографирует, отправила модельку к себе, а сама вновь вернулась в кабинет, где вчера оставила ноут.
Не хочу просить, но надо.
«Нам нужен второй фотоаппарат, одного нам на двоих мало».
И тут же выключила.
Не хочу. Ни видеть, ни слышать.
И если честно, то просто боюсь ложиться спать. Опять ведь… Ну почему нельзя по-другому??? Нет, я хочу… Но я не хочу, чтобы это было обязанностью! Это уже неприятно, это давит, это заставляет чувствовать себя… вещью.
В задумчивости гоняя одни и те же мысли по кругу, провязала еще сантиметров тридцать серебряного шарфа и поняла, что на сегодня вязальный лимит исчерпан. Нет, надо отвлечься. Книжкой про… «большую и чистую».
Скривив губы, отметила, что время близится к полуночи, и, заранее почистив зубы и умывшись, перенесла ноут на кровать, чтобы, уже обняв подушку, отправиться в миры, где есть настоящая, а не навязанная любовь…
«…Гости уже давным-давно разошлись, а я уже с полчаса как нежилась в постели, ожидая, когда мой любимый больной закончит с водными процедурами. Ох, какой же он все-таки фактурный и умопомрачительный в одном полотенце!
– Ага… – Широко зевнув и прищурив глаза, отслеживая, как капельки воды стекают по рельефному телу (не подсматриваю, ага!), я сладко потянулась. – Хотя… а ну-ка иди сюда…
– Уверена? – Смешинки в серебряных глазах раззадоривают как никогда, и я, шутливо рыкнув, нападаю и захватываю свою любимую жертву, рискнувшую подойти на опасное для свободы расстояние.
– Уверена!»
Ну вот есть же мужики… Хотя тоже не человек, а любит… Читая, оставалось только периодически вздыхать и завидовать. Балует, на руках носит, спасает…
Додумав последнюю мысль, скривилась. Ну прямо один в один! Вот только этот «большой и чистый» не любит, а всего лишь играет.
А я?
Я ведь тоже играю.
А ведь так хочется любить…
Скрипнув зубами, поняла, что снова сама себе порчу настроение. Впору вообще впасть в анабиоз – ни мыслей, ни чувств, ни переживаний.
Ни ежей, ни пирожных…
Ну уж нет!
Еще час потратив на то, чтобы дочитать роман, со вздохом закрыла страничку, а затем и вовсе выключила ноут. «И жили они долго и счастливо и никогда не умирали, ибо любовь их была вечна».
Фэнтези. Что взять с женского романтического фэнтези? Ведь оно только для того и написано, чтобы такие одинокие недоведьмочки, как я, читали и умиленно восхищались нереально милыми и нежными отношениями.
Которых в реальной жизни не существует.
Глава 11
– Опять ты…
И как я умудрилась заснуть? Ведь вот только что еще просто лежала.
– Не слышу в твоем голосе энтузиазма. – Иронически приподняв бровь, демон без усилий подтянул меня к себе и собственнически облапал попу. – Любимая моя, большая и чистая, лечение необходимо воспринимать с удовольствием, иначе оно не пойдет на пользу. И придется повторить курс…
– А может, я лучше помру, а? – Тоскливо скривив губы, вздохнула и поинтересовалась: – А других вариантов нет?
– Например?
– Ну… хотя бы других кандидатов?
Спросила и тут же пожалела. Полыхнувшие мрачной синевой глаза, нахмуренные брови, жесткая складка у рта…
– Ты меня ударишь? – Закусив губу, часто заморгала, пытаясь не разреветься от испуга. А ведь он правда страшный. Жестокий. Злой. Мстительный. Это видно… Видно по его лицу, по его глазам, по тому, как он тяжело молчит и буравит меня взглядом…
– Нет. Не ударю. – Скрипнув зубами, демон медленно растянул губы в жесткой ухмылке. – Я тебя любить буду. Всю ночь. Каждую ночь.
– А…
– И возражения не принимаются.
Сказал как припечатал. Ну и…
И приступил. К тому самому. Большому. Чистому. Долгому. И о-о-очень… да, ежи, вы правы – я мазохистка. Но кажется, сегодня я пойму, как может отлюбить разозленный демон.
Вот только почему мне это нравится?
Интересно, как называется эта болезнь?
Следующие три дня прошли достаточно разнообразно – если вечера мы с Лесей неизменно проводили каждая со своим ноутом (Леся играла, а я просвещалась), то днем мы путешествовали по острову, изучая и изумляясь. Виноградники, залив, лес, поле, озеро, загадочные развалины…
Да, они тут были.
– На этом месте когда-то располагался родовой замок. – Мраш решил блеснуть своими знаниями. – Но несколько тысяч лет назад в клане произошел раскол, и он распался на две семьи. Во время затяжного противостояния замок был разрушен, и, когда по итогам раздела остров достался семье Иммериахантен, было решено не отстраивать замок снова, а сделать остров летней резиденцией. Ну по-вашему, дачей.
Мило. Рассматривая черные невнятные глыбы, заросшие мхом и плющом, я поинтересовалась:
– А зачем оставили развалины? Не проще было все прибрать?
– Это история, память. – Восторженно и патриотично вздохнув, демо-морф продолжил: – Род господина иеррната очень древний, почти такой же древний, как и у нашего императора, и, насколько я знаю, сам Император не раз предлагал выкупить остров у семьи, чтобы восстановить замок и его уникальную архитектуру. Вот только до недавнего времени…
Неожиданно осекшись, Мраш замялся, а потом поторопился перевести тему:
– Ева Андреевна, а давайте я вам покажу старую дорогу в небо… Очень красиво! Очень!
И снова тайна на тайне.
– Показывай.
Интересное название, кстати, дорога в небо.
Ой, и правда… Неторопливо шагая за псом по широкой, но достаточно заброшенной дороге, выполненной из странного серебристо-фиолетового камня, потихоньку пришли к обрыву. Дорога в небо… а внизу море…
– Ночью камни светятся.
– Мам? Придем сюда ночью?
– Обязательно. Давай на днях? Когда звездопад начнется? – Не став говорить «нет», и сама поняла, что хочу это увидеть. Наверное, очень красиво. Очень…
– Да!
Ну вот и славно. Хотя жутковато. Оказалось, что море метрах в двадцати под нами. Острые скалы, меж которых бурлили волны, внушали достаточно большое опасение. Шаг, и ты труп.
Нет уж, пожалуй, отойду и полюбуюсь издали.
А вечером я получила счастливую и важную новость. Месячные. Пришли, родненькие! Ух, никогда им так не радовалась, как сегодня!
«Прокладки».
«Э-э-э… в смысле?»
«Есть такое слово – прокладки».
Решив чуток поиздеваться, со злорадством ждала, что он ответит.
«Они вообще-то разные бывают…»
«Конкретно мне нужны женские гигиенические. Две упаковки. В упаковке обычно восемь – десять штук».
«Мм… мне тебя поздравить?»
С-с-с… уел.
Задумавшись, что ответить, так и не решила и в итоге снова отправила смайл с высунутым языком. Все эти ночи, что я спала и видела эротические сны, я не разговаривала с Рургом, понимая, что это бессмысленно. Да, я на него злилась, очень. Но исправить ничего не могла. Я просто ждала. Ждала, когда же наконец «напьюсь» его энергии и прекращу видеть эти сны.
И снова ответ в виде поцелуя. Это уже становится традицией…
Покачав головой, закрыла окошко скайпа и буквально через пять минут, услышав «треньк» в шкафу, вынула из него две упаковки средств первой необходимости. Исполнительный ты мой! Прекрасно, одной проблемой меньше. А теперь, пожалуй, можно и «эфир» проведать, поучиться. Жаль только, почти нечему. Насколько я успела понять за эти дни, Скользящие – достаточно узкоспециализированные ведьмы. Мы можем лишь видеть желаемое да ходить сквозь зеркала. Ни стихии, ни ясновидение, ни чтение мыслей, ни прочие заморочки полноценных ведьм нам недоступны. Элементарные ритуалы (например, по очистке помещения), да и те лишь с помощью подручных средств. Единственное, что в качестве доноров силы мы весьма выгодны… А все потому, что не можем оказать какого-либо сопротивления.
Да уж, на своей шкуре ощутила.
Сегодня я шерстила ссылки с защитными амулетами, никак не находя описание своего. Было нечто подобное, но все не то. Не то… Эх, почему мне не предлагают бесплатного учителя? Спрашиваю у Трофима – тот загадочно ухмыляется да только похабными намеками отвечает. А у Рурга спрашивать не хочу, опять услышу: «Рано». Кстати, я ему как раз шарфик сегодня довязала. Как бы его в сон захватить да на его шее затянуть? Покрепче.
Почему в сон? Потому что живьем я как-то побаиваюсь…
Интересно, если я, когда пойду спать, сожму его в руке, он отправится в сон вместе со мной? Проверим?
Проверим.
Кста-а-ати… а во сне месячные тоже будут? Ой как неудобно-то…
– А это что?
– Шарфик. – Открыв глаза, поняла, что в руке до сих пор зажат он самый, родимый. – Я же обещала.
– Удивлен. Честно удивлен. – Не торопясь прикасаться к шарфу, демон недоверчиво разглядывал вязаную вещь. – Так, давай уточним. Ты. Связала. Сама. Мне. Подарок?
– Хм… – Подарок? Вообще-то нет. Хотя выглядит это именно так, в чем-то он прав. – Ну да. А что?
– Да нет… удивлен.
Пока этот рогатый удивлялся, я, коварно усмехнувшись, приподнялась и, накинув серебряную удавку ему на шею, тут же завязала под подбородком. Чуть подтянула, еще…
– Меня сложно убить шарфом. – Столько иронии в синих глазах…
– Я просто поправляю. – Я не смутилась. Это так и задумывалось, да.
Да-да!
– Спасибо.
Неужели смутился сам? Ох, пресвятые ежики! Да он и правда смутился! Вот черт…
– Пожалуйста. – Отведя взгляд, застыла, когда услышала то, чего уж вовсе не ожидала.
– А можно я тоже сделаю тебе подарок?
– Мм… какой?
– А какой хочешь?
– Да я ничего не хочу… – Растерянно рассматривая Рурга, пожала плечами. А ведь я действительно ничего не хотела. Он обеспечил нас всем.
– Тогда я выберу сам. – Задумчиво прикрыв глаза, демон неожиданно сорвался с постели, и я увидела, что он абсолютно обнажен. И почему-то покраснела. Нет… ну как бы… ага… И шарфик на шее. Пипец.
Он же, не обращая на меня никакого внимания, вышел из комнаты. Не поняла. И что теперь? Пять минут, десять… Откинувшись на подушки, зарылась в одеяло. Ну и катись…
– Не спать!
О, пришел. Лениво открыв глаз, еще успела подумать, а можно ли уснуть во сне, и тут же распахнула второй.
– Это что?
– Мой подарок. Тебе. Нравится? – Подойдя ближе, а затем и вовсе сев на кровать, Рург протянул мне потрясающую вязаную шаль. Серебряная, воздушная, невозможно мягкая и изумительно красивая… А по краю голубые и фиолетовые руны…
– Нравится. – Осторожно прикоснувшись к вещи, поняла, что и во сне можно почувствовать умиление. – Очень красиво. А ты мне не расскажешь, что значат эти цвета?
– Давай чуть позже? – Шепот в ухо, а меня уже заворачивают в воздушное великолепие и притягивают к себе, чтобы проложив дорожку из поцелуев от плеча к плечу, прошептать во второе ухо: – Ты очень красива… моя королева…
А ты очень настойчив… мой большой и непредсказуемый…
Сегодняшняя ночь была неуловимо иной. Более… натуральной, что ли, не могу объяснить… а может, мне просто показалось.
Проснувшись утром, закутанная в шаль, могла только мечтательно улыбаться. Не кольца, не ожерелья, не серьги, не браслеты… А вязаная шаль…
И это умиляло больше всего.
Ладно, свяжу ему еще и носки.
Следующие несколько дней прошли почти в том же режиме, кроме одной существенной детали. Сны прекратились. Неужели на этом все? Я выздоровела? Нет, я рада… Но уже скучаю. Или не скучаю?
Хуже. Намного хуже. Мне его не хватает.
Ну что, Ева? Влюбилась? Ничего умнее не придумала? Он же демон! Игрок!
А ты?
А ты игрушка.
Самый гордый и независимый еж нашептывал, что мы справимся. Время… время лечит, это не любовь, это просто… просто ситуация так сложилась, просто он был первым…
Но не последним!
И сообщение писать мы ему не будем! Мы гордые! У нас достоинство есть! А еще сила воли! Да! Много силы воли!!!
Очередной раз успев свернуть окошко скайпа до того, как палец нажал «Отправить сообщение», скрипнула зубами. Прошло пять дней. Он не снился, не приходил, не писал.
Сволочь!
Несмотря на то что уже одиннадцатый час ночи, отправилась на кухню и заказала себе успокоительного в количестве трех ягодно-желейных пирожных. Плевать на фигуру, ее все равно никто не ценит. Кружку чая побольше, плед на плечо и на качельки.
Да, я к ним пристрастилась. Мягкие, удобные, не скрипучие. И целиком и полностью мои! Как ни странно, Леська на них внимания не обращала, предпочитая или носиться с Мрашем по окрестностям, или купаться на озере, или зависать в Интернете. Ну и ладно, мне больше достанется.
Да-да, великое заблуждение детей – все они искренне желают побыстрее повзрослеть и лишь после двадцати пяти – тридцати понимаешь, как же хорошо было там… в детстве.
У меня оно было совсем не беззаботным. Родители погибли, когда мне было всего три года, – сгорели в частном деревенском доме. Мне повезло – я гостила у тетки и в итоге задержалась у нее еще почти на четырнадцать лет. Своих детей у нее было четверо, муж-алкаш, и я оказалась не самым желанным довеском. Который, впрочем, моментально нашли, куда пристроить. Подъем в пять утра, накормить-подоить скотину, убрать хлев, приготовить завтрак на всю семью, убрать дом, огород… И так все четырнадцать лет. Нет, я не была Золушкой, остальные дети работали не меньше меня, но…
Но именно за это время я научилась ненавидеть быт и животных.
Выпускной в школе, пересчет скудных сбережений, сбор нехитрого имущества и первой же электричкой сбежала в ближайший крупный город, чтобы стать себе хозяйкой. Попыталась поступить в институт, но тут же получила неприятное известие – знаний катастрофически не хватает. Что ж… то, что я сирота, помогло мне поступить в техникум.
Два года перебивалась с тройки на четверку, минимальная стипендия, общага, вечерние подработки везде, где только можно, и приз на выпускном.
Он.
Виктор.
Старше меня на пять лет. Взрослый. Красивый. Богатый. И влюбившийся в меня с первого взгляда. Сказка…
Сказка длиною в пять лет. Какая работа? Какая независимость??? Конечно же я делала все, что говорил он! Переехала к нему, забросила диплом на самую дальнюю полку, забыла немногочисленных знакомых, с открытым ртом внимала каждому его слову.
И лишь сейчас, вспоминая подробности и мелкие несуразности, я начинала понимать – меня использовали уже тогда. Тонко, тоньше и реже, чем свекор, но все же использовали.
Кем я для него была? Уж точно не любовью. Хотя, может, легкой влюбленностью? Первые полгода. А потом тяжелая и неожиданная для нас обоих беременность, маленькая Леся, бессонные ночи, бессонные дни, он, где-то вечно пропадающий, но я верила, что на работе и в командировках…
Затем та злополучная поездка к родственникам, а через полгода катастрофа. Тела я не видела. Просто через неделю, после того как Виктор уехал в очередную командировку, к нам домой пришел свекор и срывающимся голосом сообщил, что его сын погиб. Трагическая и глупая случайность – на остановке другого города его сбил автомобиль и скрылся. От тела мало что осталось, и мне его не покажут. А все потому, что он прекрасно понимает: я должна запомнить Витеньку живым, красивым, целым…
Похороны я помню смутно. Какие-то люди, какой-то закрытый гроб… короткая поездка на кладбище. Все.
Ну а дальше «любимый свекрушка» все взял в свои уверенные руки. Ясли для Леси, учеба и работа для меня. Деньги, а также немногочисленные, но дорогие подарки на дни рождения и Новый год. И так все семь лет.
Ничего не забыла?
Ах да!
И как оказалось, глобальный контроль, чтобы ни с кем. Пару дней назад я наконец нашла в «эфире» причину – выброс сексуальной энергии при половом контакте мог сбить настройки подчинения и принадлежности. Настроить вновь несложно, но энергозатратно. Вот и получалось, что проще оставить меня пребывать в одиночестве, чем проверять, не переспала ли я с кем-нибудь. Вот почему тогда в холле я стала «шлюхой и потаскухой» – он решил, что я сбросила его подчинение, именно переспав с кем-то.