Девочка из стаи Романова Екатерина
Телефон тут был очень интересный, странный. Наташа все никак не могла понять, зачем он стоит на шкафах на кухне, если не работает. Оказалось, с ним нужно ходить куда-то, где есть специальная телефонная розетка, включать, и уже там он заработает. Эту странную систему Наташа видела впервые, как и многое здесь. Дома телефон стоял в прихожей на тумбочке, и никуда ходить было не надо. Взяв аппарат с трубкой, она вместе с бабушкой отправилась в немалый путь до почты, что была в соседнем поселке. Наташа знала, что Иру порой отпускают туда днем совсем одну, и поражалась, как не страшно девочке идти в одиночку такой дорогой. До моста через речку лес виднелся вдалеке, то тут то там стояли соседские дома, и идти было не страшно. За мостом же горизонт словно приближался, и за небольшой площадью поля, уходившего в длину в стороны от дороги, начиналась полоса деревьев.
Бабушка собрала Наташу с собой с самого утра, чтобы к обеду можно было вернуться. Местность в такие часы приобретала почти сказочные очертания. Сквозь висящий над полем туман уже проглядывали косые солнечные лучи, а впереди чернела стена деревьев. Стоило зайти на их территорию – и солнца стало почти не видно.
– А тут волки водятся? – Наташа всматривалась в просветы между стволами, было немного жутко, но интересно, и она представляла себя путешественников, идущим по местам, где еще не ступала нога человека.
– Тут не водятся, волки далеко живут, – успокоила бабушка. – Тут и лес-то мелкий. Вот в самой-самой тайге, – она указала рукой куда-то вдаль, и Наташа посмотрела туда, – там деревья до неба растут, там и волки. А сюда они боятся ходить, тут людей много.
«До неба…» – думала Наташа, зачарованно поднимая голову и пытаясь представить, как дерево может дорасти до неба.
Звонили долго, никак не могли дозвониться. Бабушка вставила провод в нужную розетку в небольшом зале, где помимо них стояли в очереди за посылками другие старушки, и раз за разом набирала номер. Наконец мама ответила. У нее все было хорошо, с квартирой получалось, и Наташа рассказала ей про лес до неба и про Найду на цепи. Мама обещала прислать из Томска открытки с видами города.
– Может, на них и наш новый дом будет видно, Натаха, – смеялась она, из чего Наташа сделала вывод, что все и правда хорошо.
Когда шли обратно, бабушка «зацепилась языком» с соседкой и даже хвасталась – вон какая внучка приехала, красавица.
Когда выпал первый снег, дядя Олег стал замечать, что помимо следов Найды возле будки виднеются то тут, то там во дворе другие собачьи следы.
– Это волки? – спросила Наташа, стоя на пороге, пока он, перенося дрова от сарая, посматривал на дорожки «лапок» вокруг колодца.
– Куда там волки, дурема, вон главный волк сидит, – проворчал дядя, скидывая за порог нарубленные уже поленья и сердито кивая на будку. – Авось принесет, зараза.
– Что принесет? – шепотом спросила Наташа у бабушки.
Та смутилась, не зная, как объяснить девочке.
– Щеночки у Найды будут, – ответила она.
– Щеночки! – обрадовалась Наташа.
– Из бочки. – От голоса дяди Олега радость ее поубавилась. – Нашли же в заборе дырку, хоть как хочешь забивай.
На ужин обычно вся семья собиралась вместе, даже когда дядя Олег работал. Это были традиции – низкая кухонька, бабушкины щи, ужин вместе. Совсем как Наташа с мамой и папой в выходные пили чай с пирожками, и каждый выходной обязательно шли по телевизору какие-то фильмы о природе. Хотя атмосфера тут была совсем другая.
То ли Наташе казалось, то ли действительно было так, но при ней все вели себя немного не так, как без нее. И чем дольше она жила в этом доме, тем больше это чувствовалось. Если она приходила чуть позже и за столом шел разговор, все мгновенно замолкали и провожали ее взглядами, от которых ей начинало казаться, что она сделала что-то плохое. Накладывая дочерям картошку с грибами, тетя Зоя говорила Ире закатать рукава и не макать их в тарелки, а Оле взять вилку вместо ложки, да и в любом случае что-то говорила, а когда ставила тарелку перед Наташей – молчала. Только бабушка постоянно хлопотала рядом, подавая платок или наливая воды.