Начало Босяченко Дмитрий

– Это ясно, но ведь… – Тамара бросила на мужчину косой взгляд. Одет бедно но чисто, стрижка под бокс явно домашнего производства. В салоне на видном месте висит фотография домочадцев.

– Машины то у вас своей нет?

– Откуда? – Володя искренне удивился вопросу. – Хорошо, что хоть едим вволю.

– Ну вот видите. А другие раскатывают на мерседесах.

– Нам на них наплевать. Зависть тяжкий грех.

– Абсолютно согласна, но… неужели вам не хотелось бы пожить хоть немного в достатке, не думать о завтрашнем дне, дать своим детям хорошее образование за границей?

– Им не плохо и здесь.

– Но хотя бы на лето отправить куда-нибудь.

– Да они и так везде ездят, – Володя гордо тряхнул головой. – Наши единоверцы раскиданы по всему миру. И всегда помогают своим.

Он расплылся в широкой улыбке. – Вот меня например в любом городе примут. Накормят, напоят и обеспечат ночлег. А у вас? Человек человеку волк или все-таки друг?

Тамара замешкалась, не зная что отвечать.

– То-то же, – удовлетворенно произнес шофер и подмигнул правым глазом. Из допрашиваемого он неожиданно превратился в обвинителя и теперь чувствовал себя хозяином положения.

– Нам не нужно богатство, мы не гонимся за материальным достатком.

Поняв, что полностью утратила ведущие позиции в разговоре Тамара расстроилась – не того она добивалась, когда затевала эту беседу.

– Но не плохо бы хоть на время отрешиться от мелких проблем. Разве нет?

Володя с неохотой кивнул. – Ну допустим.

– Быть уверенным в своем будущем…

– Что ж, оно бы конечно не помешало.

– Стыдно признаться, но вот я например еще нигде не была. Собирались отправиться в этом году в Турцию, но… – Тамара запнулась, внезапно вспомнив об опустошенной домашней копилке. – Боюсь, не получится.

– Не ропщите. У каждого своя судьба.

– А случайно не знаете – почему она у всех разная?

– Нам дано испытание.

– Но тогда объясните мне, чем хозяева лучше нас?

– В каком смысле?

– Во всех. Ведь они получают солидную прибыль, ни в чем себе не отказывают. Они что, по-другому устроены?

– Все в руках Господа, – начал было мужчина, но Тамара бесцеремонно прервала его. – Это я уже слышала. Отвечайте по существу.

– Ну…

– Не знаете. А давайте рассмотрим теперь инвалидов, бездомных, больных… Чем они провинились?

– Такая им выпала доля.

– Почему? Если все мы равны изначально.

– Разве я говорил так?

– Да. По вашей версии мы живем один раз. – Ну и что?

– Получается вопиющая несправедливость.

Володя дернулся, пытаясь немедленно опровергнуть «кощунственные» слова.

– Не торопитесь. Вы вдумайтесь – если я живу один раз и вы тоже один – мы равны. Почему тогда кто-то рождается идиотом, кто-то гением, кто-то святым а кто-то серийным убийцей?

– Он себя таким делает.

– Ну а дети, страдающие от болезней и умирающие в страшных муках? Неужели вы можете объяснить все эти противоречия? Я могу. По моей версии – если некто имеет расстроенное здоровье, значит он в прошлой жизни послужил причиной болезни другого человека.

– Полный бред!

– Если случайно стал виновником чьей-нибудь гибели, то его обязательно в будущим настигнет такое же точно возмездие. В случае оставления без средств к существованию своего ближнего, он конечно же будет и сам прозябать в нищете… Я могу дать ответ на любой вопрос и поэтому никому не завидую, хорошо понимая, что получаю от жизни лишь то что положено. А теперь бы желательно выслушать ваше мнение.

Шофер что-то начал туманно объяснять про первородный грех. Потом замолчал, запутавшись.

– Мне были даны знамения, – наконец с обидой в голосе произнес он.

Тамара задумалась, вспоминая что ей известно про эгрегоров.

Когда кто-нибудь коллективно мыслит, то выпускает в пространство мыслеобразы, пульсирующие на определенной частоте. Притягиваясь к сходным по созвучию колебаниям, те образовывают с ними энергетические поля, обладающие сознанием. Подобные сущности называются эгрегорами. У каждой религии свой эгрегор. Он зарождается в момент ее возникновения и получает мощную энергетическую подпитку во время богослужений. Сила эгрегоров распространяется на преданных им людей. Не опасаясь за свое будущее, такие личности свято верят в то, что их божество в трудную минуту придет им на помощь. Что в большинстве случаях и происходит. Вот почему Володя, как человек искренне служащий своему эгрегору, находится под его защитой и справедливо во всем полагается на него.

…– О-о! Вот ты где! – на выходе из кухни Тамару перехватила Таня Пэн. – А я по всему магазину бегаю!

– И для чего же?

– Девки мелочь хотят.

– Без проблем, я сейчас поменяю.

Кассирам не разрешалось отлучаться во время работы. Если им что-то было необходимо, они вызывали старшего продавца. Таня так же сменяла их во время коротких перекуров или когда женщины направлялись на обед.

– Мне нужно по пятьдесят сантимов.

А вот этого то как раз не имелось! В микрорайоне, где располагался магазин, существовала странная закономерность: в первых числах каждого месяца из оборота исчезла белая мелочь. Какое-то время сплошным потоком вместо нее шли пятилатовые купюры. Но после пятнадцатого числа все повторялось с точностью до наоборот. Казалось бы, чего проще – возьми да и накопи сколько нужно. Однако существовала такая вещь как инкассация. Бухгалтера постоянно сидели на «голодном» пайке. Алкоголь, табачные изделия, сахар все это проходило только по банку, требуя обязательных авансовых платежей.

– Как нам работать? Сейчас же отправлюсь к хозяйке. Пускай с тобой разбирается! – Таня Пэн торжествующе уставилась на Тамару.

– Она пока еще не приехала.

Тамара обрадовалась, осознав, что ей представляется замечательный случай отточить на разгневанной бригадирше умение спокойно и без эмоций вести беседу с недружелюбно настроенными людьми. Не за горами известность, поэтому лучше заранее подготовить себя к различного рода неординарным ситуациям.

– Нам нечем сдачу давать! Безобразие! – продолжила распалять себя Таня.

– Я ведь не утверждаю, что у меня совсем нет мелочи. Возьмите побольше по двадцать сантимов!

– Какая ты умная! Зачем же им мучиться! – старшая продавец налилась благородным гневом. Поняв, что кассирши «нечем крыть», она еще чуть повысила голос. – Ты хочешь, что бы возникли очереди? А покупатель возьмет да и уйдет в другой магазин. Что тогда?

– Ужасно! Мы с вами этого точно не переживем!

– А – а! Вот как ты рассуждаешь! Ясненько!

Танин радостный вопль, пролетевший по второму этажу, заставил поднимающегося по ступенькам мясника, пугливо втянуть голову в плечи.

От злости женщина начала пританцовывать.

– Мы значит из сил выбиваемся, что бы прибыль шла, а тут оказывается некоторым все безразлично! – в ярости заорала она.

– Поэтому постоянно ходите с набитым ртом. Вы таскаете колбасу со склада. Думаете, никто не догадывается, да? – Тамара старалась говорить с задушевными интонациями.

– Все знают. А так же многие поставщики обижаются на вашу грубость. Вы мало заказываете, но ведете себя с ними так как будто бы вы хозяйка.

– Не кричи! – испугано отшатнулась Таня.

– Отчего же?

– Ты видно шуток не понимаешь! У меня к тебе нет претензий.

– Поскандалили? – поинтересовался, приблизившись к старшей продавщице, Афанасий. – Что-то ты покраснела, мать. Никак ледяной водяры хапнула?

– У тебя одно на уме. Че приперся?

– Руки вытереть нечем.

Таня быстро сбегала в мойку и принесла оттуда рулон бумажных полотенец.

– Забирай! Отправляйся к себе! Не болтайся здесь!

…Наконец наступила пора подкрепиться. Тамара съела два апельсина и погрузилась в заполнение кассовой книги за вчерашний день. На фирме привыкли к ее чудачествам в отношении еды, но вначале удивлялись, не одобряя. Она понимала, что выглядит не так, как от нее ожидают и делает не то, что полагается наверное делать сорока восьмилетней женщине, имеющей к тому же троих детей. Вот если бы она была дебелой матроной под центнер весом всецело озабоченной своим многочисленным потомством, ее бы приняли за свою. Она тогда ходила бы по магазину тяжелой поступью уставшего от жизни человека и нудным голосом рассказывала сочувствующим о своих проблемах.

Но годы летят незаметно! Казалось, только вчера сыновья посещали детский садик. Помнилось как они смешно разговаривали, постоянно ссорились между собой, дрались из за ведерка в песочнице… Может быть каждое воплощение это всего лишь мгновение в человеческой жизни, кто знает?

– Давай быстро в зал! – крикнула Рая, пробегая по коридору. – Тебя Бегемотиха требует!

Хмурая Ира в своей кабинке постукивала от нетерпения кончиками пальцев о карандаш.

– Белую мелочь, пожалуйста! – произнесла она томным голосом утомленного жизнью человека. – Но только, что б было по пятьдесят сантимов!

Из-за мясного прилавка высунулась Танина голова и тут же исчезла. Не может никак успокоиться бедная женщина!

– Придется пока поработать с другими деньгами, – сказала Тамара.

– Еще чего не хватало!

– Представьте себе – у меня все имеется кроме пятидесяток.

– Какой кошмар! – Ира горестно поджала уголки губ, как будто бы находилась в глубоком трауре. Несмотря на свой гренадерский рост и более чем массивную внешность, она любила прикинуться беззащитной овечкой и радовалась, когда ей сочувствовали. Еще ее мучило неутоленное честолюбие и огромное желание «покачать» права. Доказать что либо – такой особе совершенно невозможно. Это не старший продавец, которая держится за свое «хлебное» место двумя руками. Что ж, пускай себе выговорится. Однако та неожиданно повела себя неадекватно.

– Ой, поглядите, кто к нам приперся!

Ира сдавленно захихикала. Повернувшись к входной двери, Тамара остолбенела – в торговом зале появилась женщина гора, по сравнению с которой кассирша казалась просто хрупким созданием. Еще сравнительно молодая, эта необычная покупательница производила тягостное впечатление своими устрашающими габаритами. Неестественно развернутые плечи приняли на себя тяжесть лишних килограммов, ноги как тумбы, не застегивающиеся сапоги… Но больше всего поражало лицо, заплывшее жиром до самых глаз. Щеки походили на два бугристых, трясущихся холмика, а подбородок вообще не поддавался описанию. Движение в магазине приостановилось – и продавщицы и покупатели замерли, провожая глазами «плюшечку». Поняв, что у Иры теперь появился другой интересный объект для обсуждения, Тамара поспешно отошла. Но на беду, не рассчитав траекторию движения, оказалась у толстухи на пути. Брезгливо сморщившись, та бесцеремонно оттолкнула ее и двинулась дальше, сметая с полок товар.

Ударившись об угол витрины в молочном отделе, Тамара с трудом удержалась на ногах. Не обращая внимания на ноющую боль в плече, она с удовлетворением отметила, что не разбила дорогостоящее стекло. Затем, прихрамывая, с гордо поднятой головой удалилась прочь. Вслед раздались приглушенные смешки. Таня Пэн откровенно веселилась, глядя на главного кассира попавшего в неприятное положение.

– Ну и пусть развлекается, – сказала себе Тамара.

Однако несчастная, буквально утопавшая в собственном жиру, надолго поселилась в ее сознании. Воображение заработало против воли воспроизводя отвратительные картины. Как можно было дожить до подобного состояния? Наверно все начиналось постепенно.

– Съем-ка я этот кусочек, – уговаривала она себя. – Потом еще тот…

Пока однажды не почувствовала, что одежда становится ей тесна. Но вместо того, чтобы принять меры, отложила ее в дальний угол шкафа, надеясь, что все образуется само собой. Со временем тело менялось: жир оседал на бедрах и на спине, свисая оттуда вниз безобразными горбиками. И молодая особа с нежной и любящей душой превратилась в неуклюжего монстра, покрытого как коростой лишними килограммами. Она перестала смотреться в зеркало. Потом начались проблемы со здоровьем…

Обжорство иначе называют чревоугодием, что означает – человек существует ради своего чрева, стараясь всеми силами угодить ему. Он как бы становится его пленником, что само по себе унизительно! Большинство обладателей лишнего веса мечтают похудеть, да не знают как приступить к задуманному.

Большинство женщин поправляются после родов. Проходит несколько месяцев или год и данную особу бывает трудно узнать. Замуровав себя в ужасающие балахоны, какие прежде никогда бы не приобрела, несчастная думает что оградилась от любопытных глаз, но это совершенно не отвечает истине.

У полных дам появляется куча проблем в личной жизни. Ведь ни один нормальный мужчина, особенно молодой, не пожелает иметь слоноподобную супругу, а значит он станет либо изменять ей, либо создаст другую семью. Постоянно наблюдая рядом с собой красивых, изящных, любимых подруг и коллег по работе такая толстушечка естественно не может не начать сравнивать себя с ними. Постепенно впадая в депрессию, она начинает снимать стресс… едой. Получается замкнутый круг. В этом случае физическое тело полностью порабощает истинного человека, а подсознание, хорошо понимая это, пытается изменить ситуацию, посылая в мозг отрицательные импульсы. Необходимо прислушаться к ним и постараться взять себя в руки. Поначалу конечно же будет непросто, зато потом радость от одержанной победы и приличного внешнего вида пересилят привычку переедать.

Многие хоть раз в жизни пытались изменить собственный внешний вид, садились на диету, изводили тело физическими упражнениями, но не все добивались успеха. Почему? Тамара тоже не так давно столкнулась с подобной проблемой, но вовремя спохватилась, сказав себе: – Нет! Я такой не желаю быть!

Ни на какую диету она не садилась. Просто перестала завтракать – два апельсина по утрам не в счет. В обед съедала овощи или тарелку овсяной каши на воде, а вечером винегрет. Через пол года стали заметны результаты. Исчезли лишние отложения, чем был особенно опечален Алексей.

– Я брал в жены нормальную женщину, – ворчал он, пытаясь по старой привычке похлопать супругу ниже пояса. – А через двадцать лет получил скелет. Я не согласен!

Воодушевленная впечатляющими успехами, победительница раздулась от гордости и почивала на лаврах уверенная что все трудности уже позади. Она обновила свой гардероб, приобретя по случаю замечательный брючный костюмчик в полосочку так славно облегающий ее постройневший стан. Было приятно ловить на себе удивленные взгляды сотрудников, ведь они в основном обладали солидными габаритами. Исключение составляла лишь Рая, которая отличаясь завидным аппетитом, оставалась худой словно бы долгое время провела в концентрационном лагере, балансируя между жизнью и смертью.

Некоторые продавщицы просили поделиться секретом, им очевидно тоже хотелось улучшить свой внешний вид. Тамара никому не отказывала.

– Не нужно особенно напрягаться, – со знанием дела поясняла она, собрав вокруг себя кружок очередных кандидаток на похудание. – Необходима лишь вера в успех и чуть-чуть силы воли естественно.

Женщины недоверчиво качали головами, а между собой перемалывали кассиру косточки уверенные, что та не желает быть до конца откровенной.

– Не иначе таблетки употребляет, – горячо уверяла на рампе Аннушка, горя желанием блеснуть эрудицией. – Есть такие, по-моему тайские называются. Они содержат в себе яйца глист.

– Что ты мелешь, – брезгливо морщилась, Ира показывая всем своим видом, насколько ей отвратительно слушать подобные россказни.

– Как же можно быть такой темной? – недоумевала Аннушка, обращаясь к затаившим дыхание зрительницам. – Ведь весь бомонд их использует.

– А ты знаешь хоть что такое – бомонд? – не сдавалась Ира, подозрительно хмуря брови.

– Договаривай. Потом будете спорить, – Николай Иванович внимательно ловил каждое слово. Это были полезные сведения.

– Так те глисты потом вырастают и…

– Тфу! Меня сейчас наизнанку выворотит! – в этом месте Рая обычно на всех парах неслась в мойку, зажимая ладонями рот.

Тем не менее, подобные разглагольствования весьма занимали дам. Казалось, что им не будет конца как вдруг… они заметили что кассирша вновь начала поправляться. Удивительная метаморфоза! Она и сама с трудом осознала сей поразительный факт. Когда в первый раз почувствовала, что пуговицы на новом костюмчике стали застегиваться с трудом, уверила себе в том, что это всего лишь случайность. Подумаешь, плотно покушала перед сном. Она-то ведь уже перешла на обычный режим питания. Не век же морить себя голодом?

Но изменения продолжались и вскоре их было нельзя игнорировать. Возникла большая проблема. Жизнь перестала радовать, грозя превратиться в весьма неприятные переживания. Завистливо восхищенные взгляды коллег сменились насмешливо издевательскими, что так же способствовало понижению тонуса. А тут еще Алексей подлил масла в огонь.

– По-моему, дорогая, ты из одной крайности впала в другую, – однажды вечером заметил он, застав жену на кухне, с вожделением поедающую огромный бутерброд с колбасой. Не в силах терпеть с каждым днем все усиливающиеся муки голода, от продолжающейся бесперспективной борьбы с собственным организмом, она в тот раз действительно сорвалась и… оказалась застукана мужем.

Да, похудеть оказалось не трудно, а вот сохранить достигнутое к сожалению не удалось. Физическое тело, испугавшись, что его собираются извести, всеми силами начало побуждать своего носителя улучшить рацион питания. Кроме того оно приняло так же и собственные меры предосторожности, откладывая каждую лишнюю калорию про запас. Ибо, как было сказано в руководстве, тело наделено зачатками разума. Некоторые отожествляют себя с ним. Но если бы это было действительно так, то все вели бы себя как животные и делали только то, что необходимо для поддержания их жизнедеятельности. Однако люди иной раз жертвуют многим во имя поставленной цели. А иногда в экстремальных ситуациях могут даже обречь свое тело на верную гибель, преодолевая при этом его бешеное сопротивление.

Выходит, что в человеке одновременно присутствуют несколько сущностей. Одна из них всегда хотела бы иметь комфортные условия для проживания, как можно лучше питаться, ничем не утруждать себя…Вторая существует за счет эмоций. А третья реагирует на мысли. Воздействуя на физический и астральный план, она вызывает в них сходные колебания. И многократно усиливая их, побуждает к действию.

Борясь с собой, Тамара осознавала, что это физическое тело протестует, понуждая ее вернуться к прежнему образу жизни. Ибо, привыкнув не в чем себе не отказывать, оно не желало перемен. В «руководстве» сказано – одна из главных задач человека воплощающегося на Земле усмирить свои собственные тела, приведя их к повиновению. Почему же тогда это так трудно сделать? Может дело в привычке? Если тело в течении многих лет хорошо и обильно питалось то естественно оно станет настойчиво требовать «продолжения банкета» и всеми силами протестовать не получая желаемого. Так не лучше ли поговорить с ним? Пусть себе осознает – никто не желает причинить ему вред. Тамара представила какой собирается стать – здоровой, подвижной, без безобразных округлостей… и некоторое время мысленно наслаждалась полученным образом. Потом поставила рядом тучную женщину, одышливую и больную. Дав подсознанию оценить и сделать правильный выбор, настроила себя на соответствующий лад.

…– Как поживаете? – поинтересовался Нормунд, останавливаясь у кассы.

– Отлично! – его приход всегда радовал. С ним можно было сколько угодно болтать по-латышски. Ведь это важно, когда собеседник не морщится, показывая что твой государственный язык не приемлем для его восприятия. Обычно поставщики, уловив неправильную речь, стараются перейти на русский. Так происходит не только в магазине.

Известно, что можно самостоятельно научиться читать и писать на чужом языке, однако начать изъясняться на нем без ошибок не реально. Многие, русскоязычные, проживающие в Латвии так и не освоили язык, хотя и родились здесь. Казалось бы чего проще – отдай своего ребенка в латышский детский сад и он тут же заговорит. Однако туда неохотно берут «инородцев». Проверено, если больше трех русских находятся в группе, то все остальные детишки начинают общаться с ними на их родном языке.

Быть может у языков тоже имеются эгрегоры? И чей эгрегор сильней, тот конечно и побеждает.

Вот и выходит, что обитая в русскоговорящей среде, ребенок к поступлению в школу не знает латышского. Во время учебы он так же не особо старательно учит его. Ну а затем институт, подобранный по национальному признаку коллектив на работе, свое независимое телевидение, своя пресса, радиостанции… Получается что, обитая в Латвии, русские почти не соприкасаются с латышами. Как могло так случиться? Возможно после восстановления независимости, ощутив себя людьми второго сорта, многие из них затаили обиду? Ведь их же лишили гражданства и права бесплатно учиться на своем родном языке. В латышской прессе идет настоящая травля так называемых «оккупантов». Их постоянно унижают, проводя языковые проверки, и принимают законы, усложняющие им жизнь. Привыкнув быть на положении париев, русские отгородились от латышей и научились существовать автономно от них. Тем не менее, каждый хоть раз, но пытался освоить язык. Однако изучающие его дома по учебнику так и не заговорили лишь только потому, что стеснялись «открывать» рот при посторонних. Они потерпели неудачу из-за собственной гордыни, им было, видите ли, неприятно выглядеть смешными и неумелыми в чужих глазах. Кроме того, осознание, что тебя ведь и так поймут, сдерживало их стремление к совершенствованию. Поняв это, Тамара старалась использовать каждый шанс, для того чтобы отточить свои навыки.

– Что вы сегодня нам привезли? – спросила она Нормунда, беря у него накладную.

– Молодую говядинку. Очень мало заказываете.

На пару с братом мужчина держал за городом скотобойню.

– Как бизнес?

– Плохо! Еле концы с концами свожу! Никому теперь наше мясо не нужно. Проще мороженое из-за границы гнать.

– Да? А я слышала, к нам из Литвы завозят. Думала, не хватает.

– У них правительство с головой, помогает крестьянам. Не то что наше! Я то, дурак, голосовал за вступление в ЕС, был уверен что вот сейчас развернемся…

Он удрученно потряс головой. – Нами теперь из Брюсселя командуют. Говорят, не работайте на земле, не держите скот. Кто соглашается, тем дают небольшое пособие. Очень многие уезжают на Запад! Здесь можно строить лишь домики для гостей, топить баньку, прислуживая приехавшим из Европы «старшим братьям». Мы скоро тоже закроем свой бизнес.

– Как же так?

– Поступили новые директивы – все необходимо оборудовать по требованиям Евростандарта. У мелких производителей на подобное просто не имеется средств. И заложить нечего. Так что будем записываться в безработные.

Нормунду было трудно рассказывать о наболевшем. Лицо молодого мужчины покрылось красными пятнами, исчезло добродушное выражение… Желая отвлечь его Тамара спросила: – А разве у вас в Латгалии, – она знала, что он оттуда, – нет состоятельных крестьян?

– У нас все бедные!

– Не могу поверить!

– Правда! Ни у кого сейчас денег нет. Нечем землю удобрять, нечем сеять, нет техники, нет бензина!

– Слушай, кончай трепаться, а? Иди к Сейму и там митингуй!

Увлекшись беседой, они не сразу заметили подошедшего сзади поставщика «Пепси колы» в красном комбинезоне с нарисованной бутылкой на рукаве. Нормунд смутился и быстро отошел. Тамара порадовалась про себя:

– Хорошо попрактиковалась!

Вспомнилось, как по приезду в Латвию, около двадцати лет назад, она приобрела учебник латышского языка, начав усиленно заниматься, но с удивлением обнаружила, что латыши почему-то не стремятся общаться с ней на своем родном языке. Они воспринимали Тамарины попытки как милую шутку и она, чувствуя себя неловко, в конце концов, перестала им докучать. Когда же Латвия обрела независимость, от людей других национальностей потребовали свободного владения латышским языком. Были созданы комиссии, посещавшие русские школы, детские садики, магазины, проверяя как претворяются в жизнь принятые законы о гос. языке. Любого человека могли вызвать на собеседование, составить на него протокол, выписать штраф, уволить с работы… Повсюду под видом покупателей стали ходить инспектора и тайно следить – не говорит ли кто на своем рабочем месте не на государственном языке. Если да – то немедленно следует наказание.

Проверяют пожарных, полицию и конечно же учителей русских школ. В условиях, когда люди массами бегут из страны, некоторые политики предлагают ужесточить контроль и перевести на латышский даже частные вузы. Тогда русским детям доступ к высшему образованию будет вообще перекрыт. Ведь они и так находятся в невыгодном положении по сравнению с латышами – те то могут учиться бесплатно, а русские лишь за свои денежки. Но теперь их и этого собираются лишить. Что же тогда им останется? Кто-то уедет в Россию, кто-то на Запад. Во многих странах ЕС образование оплачивает государство.

Те, кто делит людей по национальному признаку, убеждая себя и других, что одна группа лучше другой, скорей всего еще только начали свою эволюцию и значительно отстают от остальных. Подобно большинству малоразвитых индивидуумов они уверены, что всегда правы. Возможно простому необразованному человеку, живущему на отдаленном хуторе, задавленному постоянным безденежьем и заботами лестно слышать о том, что он лучше другого, хотя бы по праву рождения. Его не стоит за это осуждать.

Пока русские люди молчат. Но…они постепенно расселяются по Европе. Другие народы, которые сюда вскоре хлынут, прибывая из неблагополучных стран, вряд ли станут покорно сносить оскорбления.

Тамара выучила язык за полгода. И некоторое время потом ходила к своей знакомой латышке практиковаться. За час беседы платила ей лат и вскоре смогла поддерживать разговор почти на любую тему.

…Подставив руки под струю горячей воды, немного подержала их так, постепенно отогреваясь. Было немного жаль Нормунда: имея собственный бизнес, тот ощущает себя обделенным. Наверное, человек так устроен, что редко бывает удовлетворен. Ему всегда кажется – он способен на большее. Только вот обстоятельства складываются не в его пользу. В данном конкретном случае мужчина уверен – в его неудачах виновато правительство, бросившее крестьян на произвол судьбы. Но жизнь людей зависит только от них самих. Если человек много раз воплощается на Земле, то вполне естественно у него должны образовываться так называемые кармические долги, которые он обязан отработать. Завидовать более талантливому, богатому бессмысленно. Лучше всего уяснить – это не пришло извне, а есть результат его собственных прошлых деяний. На самом деле на этой планете никто не может сказать о себе со спокойной совестью: Мне ничего не нужно! Я полностью удовлетворен!