Смотрю на Божий мир я исподлобья… Губерман Игорь

В оформлении переплета использована картина «Slightly Confused XI» К. Победина

Фотография Игоря Губермана на 4-й сторонке переплета Д. Хубецовой

© Губерман И., 2015

© Победин К., оформление переплета, 2015

© Хубецова Д., фотография, 2015

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2015

Шестой иерусалимский дневник

Часть первая

  • В любой мелькающей эпохе,
  • везде стуча о стену лбами,
  • мы были фраеры и лохи,
  • однако не были жлобами.
* * *
  • Не то чтобы печален я и грустен,
  • а просто стали мысли несуразны:
  • мир личности настолько захолустен,
  • что скукой рождены его соблазны.
* * *
  • Реальность этой жизни так паскудна,
  • что рвётся, изнывая, на куски
  • душа моя, слепившаяся скудно
  • из жалости, тревоги и тоски.
* * *
  • Свободно я орудую ключом
  • к пустому головы моей сосуду:
  • едва решу не думать ни о чём,
  • как тут же лезут мысли отовсюду.
* * *
  • Накалялся до кровопролития
  • вечный спор, существует ли Бог,
  • но божественность акта соития
  • атеист опровергнуть не мог.
* * *
  • Мессия вида исполинского
  • сойдёт на горы и долины,
  • когда на свадьбе папы римского
  • раввин откушает свинины.
* * *
  • Я и откликнувшийся Бог —
  • вот пара дивных собеседников,
  • но наш возможный диалог
  • зашумлен воплями посредников.
* * *
  • Все мы перед Богом ходим голыми,
  • а пастух – следит за организмами:
  • счастье дарит редкими уколами,
  • а печали – длительными клизмами.
* * *
  • Людей ничуть я не виню
  • за удивительное свойство —
  • плести пугливую хуйню
  • вокруг любого беспокойства.
* * *
  • Мне стены комнаты тесны,
  • сегодня в путь я уложусь,
  • а завтра встречу три сосны
  • и в них охотно заблужусь.
* * *
  • Ушли мечты, погасли грёзы,
  • усохла роль в житейской драме,
  • но, как и прежде, рифма «розы»
  • меня тревожит вечерами.
* * *
  • Забавно мне: среди ровесников
  • по ходу мыслей их таинственных —
  • полно пугливых буревестников
  • и туча кроликов воинственных.
* * *
  • С утра душа моя взъерошена,
  • и, чтоб шуршанье улеглось,
  • я вспоминаю, что хорошего
  • вчера мне в жизни удалось.
* * *
  • Нашёл я для игры себе поляну,
  • играю с интересом и без фальши:
  • в далёких городах, куда ни гляну,
  • я думаю о тех, кто жил тут раньше.
* * *
  • Живу не в тоске и рыдании,
  • а даже почти хорошо,
  • я кайфа ищу в увядании,
  • но что-то пока не нашёл.
* * *
  • А на зовы прелестного искуса
  • я с отмеченных возрастом пор
  • то смотрю с отчуждением искоса,
  • то и вовсе – не вижу в упор.
* * *
  • Душа моя однажды переселится
  • в застенчивого тихого стыдливца,
  • и сущая случится с ним безделица —
  • он будет выпивать и материться.
* * *
  • Истории слепые катаклизмы,
  • хотя следить за ними интересно,
  • весьма калечат наши организмы —
  • душевно даже больше, чем телесно.
* * *
  • В дому моих воспоминаний
  • нигде – с подвала по чердак —
  • нет ни терзаний, ни стенаний,
  • так был безоблачен мудак.
* * *
  • Я ободрял интеллигенцию,
  • как песней взбадривают воинство,
  • я сочинял им индульгенцию
  • на сохранение достоинства.
* * *
  • Так часто под загадочностью сфинкса —
  • в предчувствии томительном и сладком —
  • являлись мне бездушие и свинство,
  • что стал я подозрителен к загадкам.
* * *
  • Он оставался ловелас,
  • когда весь пыл уже пропал,
  • он клал на девку мутный глаз
  • и тут же сидя засыпал.
* * *
  • Кто верил истово и честно,
  • в конце концов, на ложь ощерясь,
  • почти всегда и повсеместно
  • впадал в какую-нибудь ересь.
* * *
  • Я мучу всех и гибну сам
  • под распорядок и режим:
  • не в силах жить я по часам,
  • особенно – чужим.
* * *
  • Всё в мире любопытно и забавно,
  • порой понятно, чаще – не вполне,
  • а замыслы Творца уж и подавно —
  • чем дальше, тем загадочнее мне.
* * *
  • Благодарю, благоговея,—
  • за смех, за грусть, за свет в окне —
  • того безвестного еврея,
  • душа которого во мне.
* * *
  • Я на сугубо личном случае
  • имею смелость утверждать,
  • что бытия благополучие
  • в душе не селит благодать.
* * *
  • Ко мне стишки вернулись сами,
  • чем я тайком весьма горжусь:
  • мой автор, скрытый небесами,
  • решил, что я ещё гожусь.
* * *
  • Забавно мне моё еврейство
  • как разных сутей совмещение:
  • игра, привычка, лицедейство,
  • и редко – самоощущение.
* * *
  • В жестоких эпохах весьма благотворным
  • я вижу (в утеху за муки),
  • что белое – белым, а чёрное – чёрным
  • узрят равнодушные внуки.
* * *
  • Все темы в наших разговорах
  • кипят заведомым пристрастием,
  • и победить в застольных спорах
  • возможно только неучастием.
* * *
  • Сегодня старый сон меня тревожил,
  • обидой отравив ночной уют:
  • я умер, но довольно скоро ожил,
  • а близкие меня не узнают.
* * *
  • С судьбой не то чтоб я дружил,
  • но глаз её всегда был точен:
  • в её побоях (заслужил)
  • ни разу не было пощёчин.
* * *
  • Я на гастролях – в роли попугая,
  • хотя иные вес и габарит:
  • вот новый город, публика другая,
  • и попка увлечённо говорит.
* * *
  • Наше бытовое трепыхание
  • зря мы свысока браним за водкой,
  • это благородное дыхание
  • жизни нашей, зыбкой и короткой.
* * *
  • А премий – ряд бесчисленный,
  • но я не награждаем:
  • мой голос легкомысленный
  • никем не уважаем.
* * *
  • Весьма в ходу сейчас эрзацы —
  • любви, привязанности, чести,
  • чем умножаются мерзавцы,
  • легко клубящиеся вместе.
* * *
  • К долгой славе сделал я шажок,
  • очень хитрый (ибо не дебил):
  • новые стихи я с понтом сжёг
  • и про это всюду раструбил.
* * *
  • Сопит надежда в кулачке,
  • приборы шкалит на грозу;
  • забавно жить на пятачке,
  • который всем – бельмо в глазу.
* * *
  • Кто много ездил, скажет честно
  • и подтвердит, пускай беззвучно,
  • что на планете нету места,
  • где и надёжно, и не скучно.
* * *
  • Когда, восторжен и неистов,
  • я грею строчку до кипения,
  • то на обрез попутных смыслов
  • нет у меня уже терпения.
* * *
  • Моя задорная трепливость —
  • костюм публичности и членства,
  • а молчаливость и сонливость —
  • халат домашнего блаженства.
* * *
  • Так редок час душевного прилива,
  • ласкающего старческую сушь,
  • что я минуты эти торопливо
  • использую на письменную чушь.
* * *
  • Пока живу, звучит во мне струна —
  • мучительная, жалобная, лестная;
  • увы, есть похоть творчества – она
  • живучей, чем сестра её телесная.
* * *
  • Шушера, шваль, шантрапа со шпаной —
  • каждый, однако, с пыльцой дарования —
  • шляются в памяти смутной толпой
  • из неразборчивых лет созревания.
* * *
  • С утра весь день хожу смурной,
  • тоской дыханье пропиталось,
  • как будто видел сон дурной
  • и ощущение – осталось.
* * *
  • Движение по небу облаков,
  • какая станет баба кем беременна,
  • внезапную активность мудаков —
  • Создатель расчисляет одновременно.
* * *
  • Скоморошество, фиглярство,
  • клоунада, шутовство —
  • мастерства живое царство
  • и свободы торжество.
* * *
  • Пусть ходит почва ходуном,
  • грохочет гром, разверзлись хляби,
  • но кто родился блядуном —
  • идёт под молниями к бабе.
* * *
  • Пространство жизни нами сужено
  • (опаска, сытость, нет порыва),
  • а фарта тёмная жемчужина
  • всегда гнездится у обрыва.
* * *
  • С утра умылся, выпил кофе
  • и обволокся дымом серым;
  • к любой готов я катастрофе,
  • любым распахнут я химерам.
* * *
  • В какой ни скроемся пещере,
  • пока лихие годы минут,
  • лихое время сыщет щели,
  • через которые нас вынут.
* * *
  • Конторское в бумагах копошение
  • и снулая семейная кровать —
  • великое рождают искушение
  • чего-нибудь поджечь или взорвать.
* * *
  • Свобода, красота и справедливость
  • не зря одушевляли нас веками,
  • мне только неприятна их плешивость
  • от лапания подлыми руками.
* * *
  • Когда мы жалуемся, хныча,
  • мы – бесов лёгкая добыча.
* * *
  • Кто светел, чист и непорочен,
  • исполнен принципов тугих,
  • обычно тяжко заморочен
  • мечтой улучшить и других.
* * *
  • Где плоти воздаётся уважение,
  • и духу достаётся ублажение.
* * *
  • По жизни всей отпетый грешник
  • и всехних слабостей свидетель,
  • отменный быть я мог насмешник,
  • но я – печальник и жалетель.
* * *
  • Дивным фактом, что, канув во тьму,
  • мы в иных обретаемся кущах,
  • не случилось пока никому
  • достоверно утешить живущих.
* * *
  • Взойдёт огонь большой войны,
  • взыграет бойня дикая,
  • по чувствам каждой стороны —
  • святая и великая.
* * *
  • Где теперь болтуны и задиры,
  • посылавшие времени вызов?
  • Занимают надолго сортиры
  • и дремотно глядят в телевизор.
* * *
  • Жестокость жизни беспредельна,
  • слезу не грех смахнуть украдкой,
  • а вместе с этим нераздельно —
  • блаженство пьесы этой краткой.
* * *
  • В пространстве духа тьмой кустисты
  • углы за светлыми дворами,
  • там оборотни-гуманисты
  • стоят обычно с топорами.
* * *
  • Пока наш век неслышно тает,
  • душа – болит, а дух – витает.
* * *
  • Похоже, я немного раздвоился,
  • при этом не во сне, а наяву:
  • я тот люблю дурдом, где я родился,
  • и тот люблю дурдом, где я живу.
* * *
  • По виду несходства раздор наш понятен,
  • и зряшны резоны цветистые:
  • за грязные руки он мне неприятен,
  • а я ему мерзок – за чистые.
* * *
  • Чепуху и ахинею
  • сочиняя на ходу,
  • я от радости пьянею —
  • я на выпивку иду.
* * *
  • Безжалостно двуногое создание,
  • и если изнутри, не напоказ
  • в душе у нас родится сострадание —
  • то кто-то им одаривает нас.
* * *
  • Со склона круче понесло,
  • теперь нужны и ум, и чувства,
  • поскольку старость – ремесло
  • с изрядной порцией искусства.
* * *
  • У жизни остаются наслаждения:
  • ещё перо в чернила я макаю,
  • и праздные леплю свои суждения,
  • и слабостям посильно потакаю.
* * *
  • Мы вместе пили, спорили, курили,
  • и в радости встречались, и в печали…
  • Недообщались, недоговорили
  • и просто мало рядом помолчали.
* * *
  • Укрыть себя, прильнуть и слиться,
  • деля душевность и уют,—
  • как мы везде хотим! Но лица
  • нас беспощадно выдают.
* * *
  • Увы, когда покинула потенция,
  • её не заменяет элоквенция.
* * *
  • Когда бы вдруг вернуть я смог
  • то, что терял или пропил,
  • то царской выделки чертог
  • я б даже с мебелью купил.
* * *
  • Есть мысли – очень часто из известных,
  • несущие заметные следы,
  • настолько отпечатались на текстах
  • их авторов чугунные зады.
* * *
  • Мне кажется, в устройство мироздания,
  • где многому Творец расчислил норму,
  • заранее заложены страдания,
  • а время в них меняет вид и форму.
* * *
  • Повеял тёмным и нездешним
  • летучий шёпот мысли грешной,
  • но дуновением не внешним,
  • а из душевной тьмы кромешной.
* * *
  • В повадке, мимике и жесте,
  • а также в умственной наличности
  • всегда есть сведенья о месте,
  • где место этой милой личности.
* * *
  • Я много раз давал зарок
  • являть недвижную солидность,
  • но верю я – наступит срок,
  • её придаст мне инвалидность.
* * *
  • Из массы зрительных явлений
  • люблю я девок на экране:
  • игра их нежных сочленений
  • бодрит меня, как соль на ране.
* * *
  • Витиевато, вяло, выспренно,
  • косноязыча суть и слово,
  • пытался высказать я искренно,
  • как дивно всё и как хуёво.
* * *
  • Время сыплет медленный песок,
  • будущим заведуют гадалки,
  • муза Клио катит колесо
  • и сама в него вставляет палки.
* * *
  • Если в мыслях разброд и шатание —
  • значит, выпивкой скудно питание.
* * *
  • Совсем уже бедняга – не герой,
  • а выглядел когда-то победительно,
  • кого-то ещё трахает порой,
  • однако же не очень убедительно.
* * *
  • Нас не тянет в неведомый рай,
  • наша участь и тут не бедна:
  • всё, что нам наливают по край,
  • мы легко выпиваем до дна.
* * *
  • В утопшей Атлантиде мне таинственно,
  • что, если бы и впрямь она была,
  • её бы помянули многолиственно
  • еврейские торговые дела.
* * *
  • Играет крупно Сатана,
  • спустившийся с небес:
  • часть жизни Богом нам дана,
  • а часть нам дарит бес.
* * *
  • Нелепо – сразу от порога
  • судить и предопределять:
  • чем нынче строже недотрога,
  • тем послезавтра круче блядь.
* * *
  • Цветы прельстительного зла
  • обычно так однообразны,
  • что только пыльного козла
  • влекут их жухлые соблазны.
* * *
  • Хотя я в меру разума и сил
  • судьбу свою клонил к увеселению,
  • у Бога я подачек не просил,
  • а сам Он не давал их, к сожалению.
* * *
  • Кому-то являясь то быдлом, то сбродом,
  • надежды вселяя в кого-то,
  • народ очень редко бывает народом,
  • он чаще – толпа и болото.
* * *
  • Мы часто в чаяньях заветных
  • нуждаемся в совете Божьем,
  • но знаков от него ответных
  • постичь не можем.
* * *
  • Как волк матёрый на ягнят
  • взирает издали из леса,
  • на наших шумных жиденят
  • тепло глядят глаза прогресса.
* * *
  • Ни разу я за жизнь мою
  • не помню злобного порыва и гнева мутного,
  • пускай враги мои в раю
  • сто лет поют без перерыва, даже минутного.
* * *
  • Себя трудом я не морочу,
  • высокий образ не леплю,
  • и сплю охотно днём. А ночью
  • весьма охотно тоже сплю.
* * *
  • Теченье жизни нашей плавное
  • благодаря скупым мыслишкам
  • приобрело журчанье славное:
  • нам ничего не надо слишком.
* * *
  • По жизни дороги окольные,
  • изгойства надменные корчи
  • и тёмные мысли подпольные —
  • рассудка блаженные порчи.
* * *
  • Уча Талмуд, евреи стрёмные
  • наглеют в ходе обучения
  • и Богу шлют не просьбы скромные,
  • а деловые поручения.
* * *
  • Прочёл я море умных книг
  • (хотя люблю я – ахинею),
  • ни на секунду не возник
  • во мне восторг, что я умнею.
* * *
  • Сегодня с мудаками на обеде я
  • сидел невозмутимо и спокойно;
  • достоинство участника трагедии —
  • в умении вести себя достойно.
* * *
  • Лихой типаж – унылая сиротка.
  • В компаниях такие молчаливы.
  • Улыбчивы, но коротко и кротко.
  • Застенчивы. И дьявольски ебливы.
* * *
  • Мне кажется давным уже давно,
  • и мне от понимания приятно:
  • мы вставлены в какое-то кино,
  • а кто его снимает – непонятно.
* * *
  • Мы затем и склонны к окаянству
  • дёргаться, лететь куда-то страстно,
  • что, перемещаясь по пространству,
  • время проживаем не напрасно.
* * *
  • Чего-то кажется мне, Господи,
  • (сужу я зряче, без поспешности),
  • что рай – большой недолгий госпиталь
  • по излечению безгрешности.
* * *
  • По городской живя погоде,
  • набит повадкой городской,
  • я отношусь к живой природе
  • с почтеньем, тактом и тоской.
* * *
  • Бумагу, девственно пустую,
  • не зря держу я под рукой,
  • сейчас я чушь по ней густую
  • пущу рифмованной строкой.
* * *
  • Когда-то мчался на рысях
  • я на своих на двух;
  • теперь едва плетусь – иссяк
  • и в них задора дух.
* * *
  • Что делать с обузданием урода?
  • Плюя на все укоры и сентенции,
  • еврей, потенциальный враг народа,
  • ничуть не расположен к импотенции.
* * *
  • Мы понимали плохо смолоду,
  • что зря удача не является:
  • кто держит Господа за бороду,
  • тот держит дьявола за яйца.
* * *
  • Вполне, конечно, молодость права,
  • что помнить об ушедших нет обычая,
  • но даже загулявшая вдова —
  • и та порою плачет для приличия.
* * *
  • Когда я был совсем бедняк —
  • а так оно порой бывало,
  • то всё же не было и дня,
  • чтоб я не выпил мало-мало.
* * *
  • Поэты разных уровней, ступеней
  • и звучностей – в одном ужасно схожи:
  • пронзительность последних песнопений
  • морозом отзывается по коже.
* * *
  • Святые книги умолчали
  • о важной вещи:
  • и в малой мудрости печали —
  • ничуть не меньше.
* * *
  • Есть почему-то чувство кражи,
  • когда разносится слушок
  • о медицинской запродаже
  • печёнок, почек и кишок.
* * *
  • В любом горемычном событии
  • со временем блекнет основа:
  • его вспоминая в подпитии,
  • находишь немало смешного.
* * *
  • То на душе как будто гири,
  • то вдруг опять она легка —
  • везде тоска в подлунном мире
  • течёт сквозь нас, как облака.
* * *
  • Беженец, пришлый, чужак —
  • могут прижиться в народе,
  • только до смерти свежа
  • память у них об исходе.
* * *
  • Так безумна всеобщая спешка,
  • словно жизни лежат на весах,
  • и незримая Божья усмешка
  • над кишеньем висит в небесах.
* * *
  • Я главным образом от жажды
  • страдал десятки дивных лет,
  • я заливал её многажды,
  • но утоленья нет как нет.
* * *
  • Когда сидит гавна мешок
  • и смачно сеет просвещение,
  • я нюхом чувствую душок
  • и покидаю помещение.
* * *
  • По возрасту я вышел на вираж,
  • последний и не столь уже крутой,
  • хотел бы сохранить я свой кураж
  • до полного слиянья с темнотой.
* * *
  • Очень часто нам от разных наших бед —
  • и обида в их числе, и поражение —
  • помогает своевременный обед,
  • возлияние и словоизвержение.
* * *
  • Уютно и славно живётся в курятнике;
  • что нужно мне? – стол и кровать;
  • порой к нам орлы залетают стервятники —
  • духовную плоть поклевать.
* * *
  • Я издаю стихи не даром
  • и вою их, взойдя на сцену,
  • своим актёрским гонораром
  • я им удваиваю цену.
* * *
  • Пускай любой поёт, как кочет,
  • учить желая и внушать,
  • но проклят будь, кто всуе хочет
  • нам нынче выпить помешать.
* * *
  • Нынче думал о России в полусне:
  • там весной везде кудрявятся берёзки,
  • а впитав тепло свободы по весне,
  • распускаются лихие отморозки.
* * *
  • Любое в мире текстов появление
  • таланта между гнили и мудил —
  • в такое меня вводит умиление,
  • как если б это я его родил.
* * *
  • По жизни моё достижение —
  • умение вмиг и заранее
  • надеть на лицо выражение,
  • пристойное духу собрания.
* * *
  • О чём предупредить они стремятся?
  • Зачем уже который раз подряд
  • ушедшие друзья мне ночью снятся
  • и что-то непонятно говорят?
* * *
  • Любая дребедень и залепуха,
  • придуманная сочно и не бледно,
  • влетая в оттопыренное ухо,
  • уже не растворяется бесследно.
* * *
  • Рутины болотная ряска
  • взрывается вдруг и некстати,
  • но всякая нервная встряска —
  • полезна душе в результате.
* * *
  • Российский нецензурный лексикон —
  • великое богатство русской речи,
  • и счастлив я, что капнул в сей флакон
  • ту каплю, что не долили предтечи.
* * *
  • Боюсь я, вот-вот прекратится
  • во мне клокотание звука,
  • и там, где курлыкала птица,
  • поселится тёмная скука.
* * *
  • Я столь же к женским чарам восприимчив,
  • но менее, чем раньше, предприимчив.
* * *
  • Смешно слегка для пишущего матом,
  • но очень ощущенья эти часты:
  • я чувствую себя аристократом
  • из некой не оформившейся касты.
* * *
  • Нет, судьба не лепится сама,
  • много в ней и лично моего:
  • смолоду не нажил я ума,
  • а состарясь – выжил из него.
* * *
  • Еврею строить на песке —
  • вполне удобно и привычно,
  • а что висит на волоске,
  • то долговременно обычно.
* * *
  • Когда я на прогулки пешие
  • внутри себя порой хожу,
  • то там такие бродят лешие,
  • что криком я себя бужу.
* * *
  • Когда-нибудь люди посмотрят иначе
  • на всё, что мы видели рядом,—
  • текущее время намного богаче
  • доступного нынешним взглядам.
* * *
  • Ввиду гигиенических мотивов
  • любых я избегаю коллективов.
* * *
  • Есть и радость у старости чинной,
  • когда всё невозвратно ушло:
  • перестав притворяться мужчиной,
  • видишь лучше, как это смешно.
* * *
  • Мы часто принимаем за харизму
  • готовность всем на свете вставить клизму.
* * *
  • Никем, конечно, это не доказано,
  • однако может чувство подтвердить:
  • умение терять интимно связано
  • с умением и даром находить.
* * *
  • Не часто судьба посылает нам вызов,
  • и смелость нужна для понятия,
  • что шанс на удачу высок или низок —
  • не важно для факта принятия.
* * *
  • Всё-таки сибирские морозы
  • вдули в меня лаской милицейской
  • гомеопатические дозы
  • тухлой осторожности житейской.
* * *
  • Когда бы человечеству приспичило,
  • а я как раз такое изобрёл,
  • душой бы воспарил я, как орёл,
  • и чтоб изобретение фурычило.
* * *
  • Ещё душа в мечтах и звуках,
  • и крепко мы ещё грешны,
  • а ген бурлит уже во внуках,
  • и внукам мы уже смешны.
* * *
  • Сексуальной игры виртуозы
  • весь их век до почтенных седин
  • увлечённо варьируют позы,
  • но итог – неизменно один.
* * *
  • Перемешай желток в белке,
  • и суть блеснёт сама:
  • в любом отпетом дураке —
  • полным-полно ума.
* * *
  • Жаль, не освоил я наук
  • и не достиг учёных званий,
  • а жил бы важно, как паук,
  • на паутине тонких знаний.
* * *
  • Мышления азартное безделье —
  • целительно для думающей личности:
  • всегда в удачной мысли есть веселье —
  • и даже в постижении трагичности.
* * *
  • У подряхления убогого
  • есть утешение лишь то,
  • что нет уже довольно многого,
  • но меньше хочется зато.
* * *
  • Чем были яростней метели,
  • чем был надрывней ветра вой,
  • тем чаще я дремал в постели
  • и укрывался с головой.
* * *
  • По счастью, мы не полными калеками
  • из долгой темноты вошли в потёмки,
  • а в полном смысле слова человеками
  • уже, возможно, станут лишь потомки.
* * *
  • Ведя за миром наблюдение,
  • живу рассеянно и наспех,
  • великое произведение
  • создам я позже курам на смех.
* * *
  • В пространстве умозаключений,
  • где всюду – чистая страница,
  • такой простор для приключений,
  • что и реальности не снится.
* * *
  • Тупая и пожизненная страсть
  • отыскивать слова, ловя созвучия,
  • меня так истрепала и замучила,
  • что лучше бы умел я деньги красть.
* * *
  • В синклит учёных я не вхож,
  • но видно мне без разъяснений:
  • еврейский гений с русским схож —
  • они цветут от утеснений.
* * *
  • Печальный и злокачественный случай,
  • зовущий собутыльников к терпению:
  • я мыслящий тростник, но не певучий,
  • а выпивка меня склоняет к пению.
* * *
  • Конечно, мы сгораем не дотла,
  • и что-то после нас ещё витает,
  • но времени суровая метла
  • и воздух беспощадно подметает.
* * *
  • Привычка думать головой —
  • одна из черт сугубо личных,
  • поскольку ум как таковой
  • у разных лиц – в местах различных.
* * *
  • Нет, я не наслажусь уже моментом,
  • когда не станет злобы воспалённой,
  • и выпьют людоед с интеллигентом,
  • и веточкой занюхают зелёной.
* * *
  • Со всеми слабостями нашими
  • душой мы выше в годы низкие,
  • а беззащитность и бесстрашие —
  • друзья и верные, и близкие.
* * *
  • Такие случаются дни
  • весеннего света и неги,
  • что даже трухлявые пни
  • пускают живые побеги.
* * *
  • Моё существование двояко:
  • вкушаю дивной жизни благодать,
  • чтоб тут же с упоением маньяка
  • бумаге эту радость передать.
* * *
  • По лесу в тусклом настроении
  • я брёл, печалясь о старении,
  • а меж белеющих берёз
  • витал рассеянный склероз.
* * *
  • С утра свободен завтра буду,
  • ещё запрусь на всякий случай,
  • и сладостно предамся блуду
  • словосмесительных созвучий.
* * *
  • Духом усохли, прибавились в теле
  • бывшие фавны, былые сатиры;
  • прежде – забавы, застолья, постели,
  • нынче – аптеки, врачи и сортиры.
* * *
  • Увы, жестока наша участь:
  • у века – злобы дух густой,
  • у денег – малость и текучесть,
  • у мыслей – вялость и застой.
* * *
  • В моей читательской игре —
  • пустые траты,
  • но вдруг на мёртвом пустыре —
  • цветок цитаты.
* * *
  • Стукнет час оборваться годам,
  • и вино моё будет допито,
  • а немедля, как дуба я дам,
  • и Пегас мой откинет копыта.
* * *
  • С эпохой долгое соседство
  • мне по крупинке нанесло
  • всё, что оставлю я в наследство,—
  • моё там только ремесло.
* * *
  • Нет, я не изменяюсь, не расту,
  • живу себе ни шатко и ни валко,
  • но видно и слепому за версту,
  • что я не улучшаюсь, – вот ведь жалко.
* * *
  • Текла, кипела и сочилась
  • моя судьба – то гнев, то нежность;
  • со мною всё уже случилось,
  • осталась только неизбежность.
* * *
  • Может, мы и неприятней
  • основного населения,
  • но хула Творцу занятней,
  • чем корыстные моления.
* * *
  • Моё пространство жизни сужено,
  • о чём печалюсь я не очень:
  • ведь мы всегда во время ужина
  • уже вполне готовы к ночи.
* * *
  • В небо глядя, чтоб развеяться,
  • я подумал нынче вечером:
  • если не на что надеяться,
  • то бояться тоже нечего.
* * *
  • Много книжек я в жизни прочёл,
  • и печаль мою каждый поймёт:
  • мы гораздо бездарнее пчёл —
  • я лишь горечь собрал, а не мёд.
* * *
  • Все плоды святого вдохновения —
  • илистое дно реки забвения.
* * *
  • Весь мир вокруг уже иной,
  • у нас – эпоха провожаний,
  • а бедный стих, зачатый мной,
  • утонет в море подражаний.
* * *
  • Не тот мужчина, кто скулит,
  • что стал постыдный инвалид,
  • а тот мужчина, кто ни звука
  • о том, какая это мука.
* * *
  • Когда впадаешь в созерцание
  • любых камней, извечно местных,
  • душе является мерцание
  • каких-то смыслов бессловесных.
* * *
  • Бродя по жизненным аллеям,
  • со вкусом я на свете пожил,
  • полит был дёгтем и елеем
  • и сам гавно метал я тоже.
* * *
  • Боюсь давно уже заранее
  • и разобрался в сути я:
  • мне вязкий ужас умирания
  • страшней, чем страх небытия.
* * *
  • На стыке пошлости и свинства
  • сочней кудрявится единство.
* * *
  • Навряд ли буду удостоен
  • я с бодрым будущим свидания —
  • мой стих на жалости настоян
  • и на печали сострадания.
* * *
  • Когда-то были темой споров —
  • свобода, равенство и братство,
  • сегодня стержень разговоров —
  • погода, празднество и блядство.
* * *
  • Прости, жена, прощайте, дети,
  • мы с вами встретимся потом,
  • я вас любил на этом свете,
  • рад буду свидеться на том.
* * *
  • Я за удачное словцо,
  • печалям жизни гармоничное,
  • готов пожертвовать яйцо —
  • но, разумеется, не личное.
* * *
  • Во всех земных иллюзиях изверясь,
  • я в полной пустоте себя застал;
  • явись какая дерзостная ересь,
  • я с радостью фанатиком бы стал.
* * *
  • Езжу по миру и смехом торгую —
  • словно купец при незримом товаре;
  • сам я сыскал себе долю такую,
  • редкую даже для мыслящей твари.
* * *
  • Какая бы и где ни тлела смута,
  • раздоры и кровавая охота,
  • настолько это выгодно кому-то,
  • что пламя раздувают эти кто-то.
* * *
  • Если жизнь безупречно отлажена
  • и минует любое ненастье,
  • непременно объявится скважина,
  • сквозь которую вытекло счастье.
* * *
  • Нам жажда свойственна густая —
  • с толпою слиться заодно,
  • а стадо это или стая,
  • понять не сразу нам дано.
* * *
  • Вчера ко мне забрёл ходячий бред
  • и жарко бормотал про вред безверия,
  • на что я возражал, что главный вред
  • растёт из темноты и лицемерия.
* * *
  • Дряхлением не слишком озабочен,
  • живу без воздыханий и стенаний,
  • чердак мой обветшалый стал непрочен,
  • и сыпется труха воспоминаний.
* * *
  • Меня почти не беспокоя,
  • душа таит себя и прячет,
  • и только утром с перепоя
  • она во мне болит и плачет.
* * *
  • Как бы ни орудовало знанием
  • наше суетливое мышление,
  • правило и правит мирозданием
  • хаоса слепое копошение.
* * *
  • Когда мы ни звонков, ни писем
  • уже не ждём, то в эти годы
  • ещё сильнее мы зависим
  • от нашей внутренней погоды.
* * *
  • Увы, прервётся в миг урочный
  • моё земное бытиё —
  • и, не закончив пир полночный,
  • я отойду в непитиё.
* * *
  • В нас долго бились искры света,
  • но он погас;
  • могила праведника – это
  • любой из нас.
* * *
  • Мужчины с женщиной слияние,
  • являясь радостью интимной,
  • имеет сильное влияние
  • на климат жизни коллективной.
* * *
  • И носы у нас обвисли,
  • и глаза печальны очень,
  • камасутренние мысли
  • исчезают ближе к ночи.
* * *
  • Фортуна коварна, капризна
  • и взбалмошна, как молодёжь,
  • и в анус вонзается клизма,
  • когда её вовсе не ждёшь.
* * *
  • Воздержаны в сужденьях старики,
  • поскольку слабосильны и убоги,
  • однако всем резонам вопреки
  • в них тихо пузырятся педагоги.
* * *
  • По счастью, в нас во всех таится
  • глухое чувство бесшабашное:
  • у смерти так различны лица,
  • что нам достанется нестрашное.
* * *
  • Хотя семейный гнёт ослаб
  • и стал теплей уют,
  • но мужики орут на баб,
  • когда их бабы бьют.
* * *
  • Во мне звучит, не умолкая
  • и сердце тиская моё,
  • глухая музыка – толкая
  • на поиск текста под неё.
* * *
  • Где мой гонор, кураж и задор?
  • Где мой пафос, апломб и парение?
  • Я плету ахинею и вздор,
  • не впадая в былое горение.
* * *
  • Итог уже почти я подытожил
  • за время, что на свете я гостил:
  • навряд ли в мире мудрость я умножил,
  • зато и мало скорби напустил.
* * *
  • Кто-то рядом, быть может, и около
  • проживает в полнейшей безвестности,
  • но дыхание духа высокого —
  • благотворно пространству окрестности.
* * *
  • Болезней тяжких испытания,
  • насколько я могу понять,
  • шлёт Бог не в целях воспитания,
  • а чтобы нашу прыть унять.
* * *
  • Хроника лет начинает виток
  • будущей травмы земной:
  • миром испробован первый глоток
  • новой отравы чумной.
* * *
  • Сделался вкус мой богаче оттенками,
  • тоньше, острей, но не строже:
  • раньше любил я брюнеток с шатенками,
  • нынче – и крашеных тоже.
* * *
  • Возле устья житейской реки,
  • где шумы бытия уже глуше,
  • ощущают покой старики,
  • и заметно светлеют их души.
* * *
  • Восьмой десяток, первый день.
  • Сохранна речь, осмыслен взгляд.
  • Уже вполне трухлявый пень,
  • а соки всё ещё бурлят.
* * *
  • Я книжек дикое количество
  • за срок земной успел испечь;
  • когда не станет электричества,
  • топиться будет ими печь.
* * *
  • Огромность скважины замочной
  • с её экранами цветистыми
  • даёт возможности заочной,
  • но тесной близости с артистами.
* * *
  • Сейчас вокруг иные нравы,
  • ебутся все напропалую,
  • но старики, конечно, правы,
  • что врут про нравственность былую.
* * *
  • Когда накатит явное везение
  • и следует вести себя практично,
  • то совести живое угрызение
  • помалкивает чутко и тактично.
* * *
  • Склад ума еврейского таков,
  • что раскрыт полярности суждений;
  • тот же склад – у наших мудаков
  • с каменной границей убеждений.
* * *
  • Забавно, как потомки назовут
  • загадочность еврейского томления:
  • евреи любят землю, где живут,
  • ревнивей коренного населения.
* * *
  • А я б во всех газетах тиснул акт
  • для всехнего повсюду любования:
  • «Агрессией является сам факт
  • еврейского на свете пребывания».
* * *
  • Во мне так очевидно графоманство,
  • что я – его чистейшее явление:
  • пишу не ради славы или чванства,
  • а просто совершаю выделение.
* * *
  • Если впрямь существует чистилище,
  • то оно без конца и без края
  • безразмерно большое вместилище
  • дезертиров из ада и рая.
* * *
  • Любой росток легонько дёрни
  • и посмотри без торопливости:
  • любого зла густые корни
  • растут из почвы справедливости.
* * *
  • Господь, ценя мышление отважное,
  • не может не беречь мой организм;
  • я в Боге обнаружил нечто важное:
  • глобальный, абсолютный похуизм.
* * *
  • Печальна человеческая карма:
  • с годами нет ни грации, ни шарма.
* * *
  • Прихваченный вопросом графомана,
  • понравилась ли мне его бурда,
  • я мягко отвечаю без обмана,
  • что я читать не стал, однако – да.
* * *
  • Близится, бесшумно возрастая,
  • вязкая дремота в умилении,
  • мыслей улетающая стая
  • машет мне крылами в отдалении.
* * *
  • Что-то я сдурел на склоне лет,
  • строки словоблудствуют в куплет,
  • даже про желудка несварение
  • тянет написать стихотворение.
* * *
  • Сегодня, присмотреться если строже,
  • я думал, повесть буйную жуя,
  • страдальцы и насильники – похожи,
  • в них родственность повсюду вижу я.
* * *
  • Уже слетелись к полю вороны,
  • чтоб завтра павших рвать подряд,
  • и «С нами Бог!» – по обе стороны
  • в обоих станах говорят.
* * *
  • У многих я и многому учился —
  • у жизни, у людей и у традиций,
  • покуда, наконец, не наловчился
  • своим лишь разуменьем обходиться.
* * *
  • С интересом ловлю я детали
  • наступающей старческой слабости:
  • мне стихи мои нравиться стали,
  • и хуле я внимаю без радости.
* * *
  • Я никого не обвиняю,
  • но горьки старости уроки:
  • теперь я часто сочиняю
  • свои же собственные строки.
* * *
  • Уверен я: в любые времена,
  • во благе будет мир или в беде,
  • но наши не сотрутся имена —
  • поскольку не написаны нигде.
* * *
  • Согревши воду на огне,
  • когда придёшь домой,
  • не мой, красавица, при мне
  • и при других не мой.
* * *
  • Радость понимать и познавать
  • знают даже нищий и калека,
  • плюс ещё возможность выпивать —
  • тройственное счастье человека.
* * *
  • Сколь ни обоюдна душ истома,
  • как бы пламя ни было взаимно,
  • женщина в её постели дома —
  • более к любви гостеприимна.
* * *
  • Мир земной запущен, дик и сложен,
  • будущее – зыбко и темно,
  • каждый перед хаосом ничтожен,
  • а вмешаться – Богом не дано.
* * *
  • Судьба среди иных капризов,
  • покуда тянется стезя,
  • вдруг посылает жёсткий вызов,
  • и не принять его – нельзя.
* * *
  • Все в мысли сходятся одной
  • насчёт всего одной из наций:
  • еврей, настигнутый войной,
  • обязан не сопротивляться.
* * *
  • Не слушая кипящей жизни шум,
  • минуя лжи возведенный гранит,
  • опавшую листву я ворошу —
  • она остатки памяти хранит.
* * *
  • Для мысли слово – верный друг,
  • дарящий мысли облик дерзкий,
  • но есть слова – от подлых рук
  • на них следы и запах мерзкий.
* * *
  • Тихо поумнев на склоне лет,
  • я хвалюсь не всем перед гостями:
  • есть и у меня в шкафу скелет —
  • пусть пока побрякает костями.
* * *
  • Ласкали нежные уста
  • нам на весеннем карнавале
  • весьма различные места,
  • но до души – не доставали.
* * *
  • В любую речь для аромата
  • и чтобы краткость уберечь,
  • добавить если каплю мата —
  • намного ярче станет речь.
* * *
  • Давно уж море жизни плещет,
  • неся челнок мой немудрёный,
  • а небо хмурится зловеще,
  • и точит море дух ядрёный.
* * *
  • По мере личного сгорания
  • душе становятся ясней
  • пустые хлопоты старания
  • предугадать, что станет с ней.
* * *
  • Когда несёшься кувырком
  • в потоке чёрных дней,
  • то притворяться дураком
  • становится трудней.
* * *
  • Бог людям сузил кругозор
  • для слепоты как бы отсутствия,
  • чтобы не мучил нас позор
  • и не сжигала боль сочувствия.
* * *
  • Среди всемирных прохиндеев
  • и где клубится крупный сброд —
  • заметно много иудеев:
  • широк талантом наш народ.
* * *
  • Как робко это существо!
  • Он тихий, вдумчивый и грустный.
  • Но гложет жизни вещество,
  • как ест червяк листок капустный.
* * *
  • Когда раздора мелкий вирус
  • неслышно селится меж нас,
  • не замечаешь, как он вырос
  • и стал заразней в сотни раз.
* * *
  • Как это странно: все поэты
  • из той поры, наивно-дымчатой,
  • давно мертвы. Их силуэты
  • уже и в памяти расплывчаты.
* * *
  • Являя и цинизм, и аморальность,
  • я думаю в гордыне и смущении:
  • евреи – объективная реальность,
  • дарованная миру в ощущении.
* * *
  • На свете очевидны территории,
  • охваченные внутренним горением,
  • где плавное течение истории
  • сменяется вдруг диким завихрением.
* * *
  • Я очень тронут и польщён
  • высоким Божьим покровительством,
  • однако сильно истощён
  • своим ленивым долгожительством.
* * *
  • Разъезженная жизни колея
  • не часто вынуждает задыхаться —
  • на мелкие превратности плюя,
  • вполне по ней приятно бултыхаться.
* * *
  • Чтобы сгинула злая хандра
  • и душа организм разбудила,
  • надо вслух удивиться с утра:
  • как ты жив ещё, старый мудила?
* * *
  • Люди молятся, Бога хваля,
  • я могу лишь явить им сочувствие;
  • Бог давно уже знает, что я
  • уважаю Его за отсутствие.
* * *
  • Я в жизни ничего не понимаю —
  • запутана, изменчива, темна,
  • но рюмку ежедневно поднимаю
  • за то, чтобы продолжилась она.
* * *
  • В атаке, в бою, на бегу
  • еврей себя горько ругает:
  • еврей когда страшен врагу,
  • его это тоже пугает.
* * *
  • История капризна и причудлива,
  • симпатии меняет прихотливо,
  • играющий без риска и занудливо —
  • не друг и не любовник музе Клио.
* * *
  • Со времён чечевичной похлёбки
  • каждый стал боязлив и опаслив,
  • но росло и искусство наёбки:
  • тот, кого наебли, нынче счастлив.
* * *
  • Хотя война у нас – локальная,
  • но так еврей за всё в ответе,
  • что извергается фекальная
  • волна эмоций по планете.
* * *
  • Мне близкий друг принёс вино,
  • чтоб тонкий вкус во мне копился,
  • меня растрогало оно,
  • и грубым виски я напился.
* * *
  • Муза тихо бесится, ища,
  • чем и как поэта взволновать,
  • а его, гулящего хлыща,
  • девка затащила на кровать.
* * *
  • Кто своей персоной увлечён,
  • с пылкостью лелея дарование,
  • рано или поздно обречён
  • на тоску и разочарование.
* * *
  • Когда был молод и здоров,
  • когда гулял с людьми лихими,
  • я наломал немало дров —
  • зато теперь топлю я ими.
* * *
  • Домашним покоем доволен,
  • лежу то с журналом, то без,
  • и с ужасом думаю: болен
  • во мне проживающий бес.
* * *
  • С работой не слишком я дружен,
  • таскать не люблю я вериги,
  • но это наркотик не хуже,
  • чем выпивка, бабы и книги.
* * *
  • Браня семейной жизни канитель,
  • поведал мне философ за напитком:
  • супружеская мягкая постель —
  • мечта, осуществлённая с избытком.
* * *
  • Характер наших жизненных потерь
  • похож у всех ровесников вокруг,
  • утраты наши – крупные теперь:
  • обычно это близкий старый друг.
* * *
  • Совсем не зная, что частушки —
  • весьма опасная потеха,
  • я их читал одной толстушке,
  • толстушка лопнула от смеха.
* * *
  • Хотя предчувствие дано
  • и для счастливых потрясений,
  • в нас ограничено оно
  • шуршаньем тёмных опасений.
* * *
  • Реальность соткана из истин
  • такой банальности,
  • что дух, который не корыстен,—
  • изгой реальности.
* * *
  • А пока тебе хворь не грозит,
  • возле денег зазря не торчи,
  • нынче девки берут за визит
  • ровно столько же, сколько врачи.
* * *
  • Натолкнувшись на рифму тугую,
  • подбираю к ней мысли я строго —
  • то одну отберу, то другую,
  • и от этого думаю много.
* * *
  • Любви жестокие флюиды
  • разят без жалости и скидок,
  • весною даже инвалиды
  • себе находят инвалидок.
* * *
  • На небо в полной неизвестности
  • подобно всем я попаду,
  • сориентируюсь на местности
  • и вмиг пойму, что я в аду.
* * *
  • Иллюзия, мираж и наваждение —
  • такое оптимизму подаяние,
  • такое для надежды услаждение,
  • что больно, когда гаснет обаяние.
* * *
  • Ручьи весенние журчат,
  • что даль беременна грозой,
  • на подрастающих внучат
  • старушки смотрят со слезой.
* * *
  • Самые великие открытия,
  • истину даруя напрямик,
  • делались по прихоти наития,
  • разум подменявшего на миг.
* * *
  • Есть люди, чьи натуры певчие —
  • пушинки духа в жизни мчащейся,
  • со всем, что есть, расстаться легче им,
  • чем с этой музыкой сочащейся.
* * *
  • Поблажек у стихии не просил
  • в местах, её безумием простроченных,
  • однако же всегда по мере сил
  • наёбывал её уполномоченных.
* * *
  • С возрастом сильней у нас терпение,
  • выдержан и сдержан аксакал;
  • просто это выдохлось кипение
  • и душевный снизился накал.
* * *
  • У секса очень дальняя граница,
  • но дух у старика – слабей, чем тело,
  • и тянет нас от секса уклониться,
  • поскольку уже просто надоело.
* * *
  • Стали нам застолья не с руки:
  • сердце, нету сил, отёки ног,
  • и звонят друг другу старики,
  • что ещё увидимся, даст Бог.
* * *
  • Подземные гулы и громы
  • слышнее душе на закате,
  • Харон уже строит паромы,
  • ему его лодки – не хватит.
* * *
  • Все текущие беды и сложности
  • сотворяются, эка досада,
  • из-за полной для нас невозможности
  • вынуть шило и пламя из зада.
* * *
  • Мы в юности шустрили, свиристя,
  • дурили безоглядно и отпето,
  • и лишь десятилетия спустя
  • мы поняли, как мудро было это.
* * *
  • Сегодня почему-то без конца
  • я думаю о жизни в райских кущах:
  • как жутко одиночество Творца
  • среди безликих ангелов поющих!
* * *
  • Есть нечто умилительно-сердечное,
  • и просится душа из тела вон,
  • когда во мне разумное и вечное
  • пытается посеять мудозвон.
* * *
  • Всех печатных новинок ты в курсе,
  • и печалит меня лишь одно:
  • у кого закавыка во вкусе —
  • безошибочно любит гавно.
* * *
  • Читал во сне обрывки текста
  • и всей душой торжествовал;
  • и сон исчез; болело место,
  • о коем текст повествовал.
* * *
  • Люди, до глубоких тайн охочие,
  • знают, как устроена игра:
  • или будет Божье полномочие,
  • или не нароешь ни хера.
* * *
  • Иная жизнь вокруг течёт,
  • иной размах, иная норма,
  • нам воздаваемый почёт —
  • прощанья вежливая форма.
* * *
  • Не разбираюсь я во многом,
  • достойном острого внимания,
  • поскольку в разуме убогом
  • нет сил уже для понимания.
* * *
  • К судьбе моё доверие не слепо,
  • и я не фаталист в подвижной клетке,
  • живой душе надеяться нелепо
  • на милости бесчувственной рулетки.
* * *
  • Еврейский Бог весьма ревнив
  • и для Него – любой греховен:
  • ведь даже верность сохранив,
  • ты в тайном помысле виновен.
* * *
  • Я все утраты трезво взвесил,
  • прикинул риск от А до Я,
  • и стал от дивной мысли весел:
  • теперь законна лень моя.
* * *
  • К России я по-прежнему привязан,
  • хоть ездить без охоты стал туда,
  • теперь я ей чувствительно обязан
  • за чувство непрестанного стыда.
* * *
  • Истории бурлящая вода
  • сметает все преграды и плотины,
  • а думать, что течёт она туда,
  • где лучше, – перестали и кретины.
* * *
  • В игре по типу биржевой
  • судьба не знает махинаций,
  • и я вполне ещё живой,
  • но мой пакет уже без акций.
* * *
  • Духом ощутимо, видно взглядом,
  • как непринуждённо и интимно
  • быт и бытиё здесь ходят рядом
  • и перекликаются взаимно.
* * *
  • Накопленные в доме сбережения,
  • привезённые мной из-за границы,
  • высокого достойны уважения,
  • поскольку разлетаются, как птицы.
* * *
  • Я много думал, подытожа,
  • что понял, чувствуя и видя;
  • о жизни если думать лёжа,
  • она светлей, чем если сидя.
* * *
  • Нас уже не манит неизвестность,
  • а что близко, мы переиначили:
  • всю свою болотистую местность
  • горными вершинами назначили.
* * *
  • Свой обывательский покой
  • оберегая много лет,
  • я эту жизнь люблю такой —
  • с домашним запахом котлет.
* * *
  • Укрытый от азартной суеты
  • исконно стариковским недоверием,
  • я нюхаю весенние цветы
  • с осенним на лице высокомерием.
* * *
  • Легко могу принять и допустить:
  • божественно Всевидящее Око,
  • мой ум готов немногое вместить,
  • но внятное мне – дьявольски жестоко.
* * *
  • Вчера шепнуло мне сердчишко,
  • заставив лечь и слух напрячь:
  • уже ты, милый, не мальчишка,
  • прижми свой гонор или спрячь.
* * *
  • Я бросил распускать павлиньи перья,
  • держусь подобно хрупкому сосуду,
  • по типу красоты похож теперь я
  • уже на антикварную посуду.
* * *
  • С годами наши дарования
  • ничуть не склонны к убыванию,
  • легко от самооплевания
  • склоняя к самолюбованию.
* * *
  • А жалко мне меня с моим умишком,
  • до многого я им не дотянусь,
  • поэтому и трогает не слишком
  • божественных решений блеск и гнусь.
* * *
  • Пишу не чтобы насладиться,
  • меня томит не страсть, а мука,
  • и я спешу освободиться
  • от распирающего звука.
* * *
  • А вечером, уже под освежение,
  • течёт воспоминательный ручей,
  • и каждое былое поражение
  • становится достойнейшей ничьей.
* * *
  • Банально, заурядно и обыденно —
  • отныне это явь и это есть —
  • подкравшаяся тихо и невидимо
  • нас чёрная прихватывает весть.

Часть вторая

  • Не видя прелести в фасаде,
  • меня судьба словила сзади.
* * *
  • Пройдя через опасности и гнусь,
  • пока тянулись годы заключения,—
  • ужели я сломаюсь и загнусь
  • от горестных превратностей лечения?
* * *
  • Едва я только вышел на опушку,
  • ища семье для ужина грибы,
  • судьба меня захлопнула в ловушку,
  • чтоб реже я шутил насчёт судьбы.
* * *
  • Годы плавно довели
  • до больничной койки,
  • без меня друзья мои
  • ходят на попойки.
  • Жарят мясо на огне,
  • старость нашу хают,
  • вспоминая обо мне,
  • горестно вздыхают.
  • Я, однако, поднимусь
  • и походкой гордой
  • я в застолье к ним вернусь
  • с той же светлой мордой.
* * *
  • Ещё одно, замеченное мной
  • у хвори, где сюжет недуга сложен:
  • от жизни я невидимой стеной
  • всё время ощутимо отгорожен.
* * *
  • После этой дурной переделки
  • безмятежно займусь я старением,
  • и часов равнодушные стрелки
  • мне ещё подмигнут с одобрением.
* * *
  • Я стойко бои оборонные
  • веду с наступлением сзади,
  • и дроги мои похоронные —
  • лишь доски пока что на складе.
* * *
  • Когда и сам себе я в тягость,
  • и тёмен мир, как дно колодца,
  • то мне живительная благость
  • из ниоткуда часто льётся.
* * *
  • Защита, поддержка, опека,
  • участливой помощи мелочь —
  • любезны душе человека,
  • но дарят ей вялую немочь.
* * *
  • Творится явный перебор
  • при сборе данных к операции:
  • такой мне вставили прибор,
  • что вспомнил я о дефлорации.
* * *
  • Засосанный болезнью, как болотом,
  • но выплыть не лишённый всё же шанса,
  • телесно я сравнялся с Дон Кихотом,
  • но умственно – я прежний Санчо Панса.
* * *
  • Свой лук Амур печально опустил,
  • застыв, как тихий ангел над могилой;
  • напрасно ты, приятель, загрустил,
  • ещё мы поохотимся, мой милый.
* * *
  • Жизненной силы бурление
  • вкупе с душою шальной —
  • лучшее в мире явление
  • из наблюдавшихся мной.
* * *
  • Забавен в нас, однако, дух публичный:
  • примерно через два десятка дней
  • болезнь – уже не факт интимно личный,
  • и хочется рассказывать о ней.
* * *
  • Закинут в медицинское верчение,
  • внутри я подвергаюсь и наружно,
  • лечение – крутое обучение
  • тому, что никому из нас не нужно.
* * *
  • Радость воли, азарт, вожделение —
  • удалились в глухой монастырь,
  • мне осталось болезни глумление
  • и разрушенных планов пустырь.
* * *
  • Гнусная – однако не позорная —
  • выпала от жизни мне награда,
  • горько заскучает беспризорная
  • и осиротелая эстрада.
* * *
  • Стану я слегка другим отныне —
  • словно гонг неслышно прозвучал,
  • столько оплеух моей гордыне
  • в жизни я ещё не получал.
* * *
  • Придётся мириться, подружка,
  • с печальной моей ситуацией:
  • с утра электронная пушка
  • стреляет мне в зад радиацией.
  • В меня заливается химия,
  • которая травит и косит,
  • уже моя внутренность – синяя,
  • но рак этот цвет не выносит.
  • Судьбу разозлило, наверно,
  • моё в облаках почивание,
  • и послана гнусная скверна,
  • чтоб вытерпел я врачевание.
* * *
  • Сделаться бы собраннее, суше
  • и бронёй укрыться, словно в танке,
  • чтобы не улавливали уши
  • звуков затевающейся пьянки.
* * *
  • Сначала не чувствуешь путы,
  • внутри не пылает свеча,
  • становишься болен с минуты,
  • когда побывал у врача.
* * *
  • Болезнями даётся постижение
  • того, чем не умели дорожить,
  • и есть ещё в болезнях унижение,
  • которое полезно пережить.
* * *
  • Я благодаря текущей хвори
  • с радостью и страхом обнаружил,
  • что у Бога я ещё в фаворе,
  • ибо всё могло быть сильно хуже.
* * *
  • Я вынесу густую передрягу,
  • но, если не сдержу я это слово,—
  • отрадно, что над ямой, где залягу,
  • друзья наверняка хлебнут спиртного.
* * *
  • Готовлюсь духом к операции,
  • надеясь тихо и недужно,
  • что у хирурга хватит грации
  • лишь то отрезать, что не нужно.
* * *
  • Когда в халат недуга прочно влез,
  • а душу манит лёгкая беседа,
  • родится нездоровый интерес
  • к течению болезни у соседа.
* * *
  • Всё, что жизни привольно довлело —
  • интересы, азарт, обольщения,—
  • не пропало и не омертвело,
  • а укрылось и ждёт возвращения.
* * *
  • Есть виды очень разного спасения
  • в лихом репертуаре излечения,
  • и скоро я восторгу облысения
  • подвергнусь в результате облучения.
* * *
  • Уверенность, что я перемогнусь,
  • не снизилась в душе ни на вершок,
  • поскольку я, конечно же, загнусь,
  • когда всё будет очень хорошо.
* * *
  • Приметливо следя за настроением,
  • я пристален к любой в себе подробности —
  • как будто занимаюсь измерением
  • оставшейся во мне жизнеспособности.
* * *
  • Забавно, как денно и нощно,
  • до самой могильной плиты
  • старательно, резво и мощно
  • мы гоним поток суеты.
* * *
  • И по безвыходности тоже,
  • и по надрезу на судьбе —
  • с тюрьмой недуги наши схожи,
  • но здесь тюрьма твоя – в тебе.
* * *
  • Узник я, проста моя природа,
  • я не тороплю скольженье дней,
  • в будущем обещана свобода,
  • я пока не думаю о ней.
* * *
  • Отнюдь не в лечебной палате —
  • я дома, гостей угощаю,
  • однако в больничном халате
  • всё время себя ощущаю.
* * *
  • С недугом познакомившись поближе
  • (с тюрьмой не понаслышке я знаком),
  • я сходство обнаружил: хочешь выжить —
  • в тюрьму не погружайся целиком.
* * *
  • Терпению крутое обучение
  • ведут со мною славные ребята;
  • «Мучение – вот лучшее лечение»,—
  • учили их наставники когда-то.
* * *
  • Бывают в жизни обстоятельства —
  • другому знать о них негоже,
  • и самолучшее приятельство
  • за эту грань уже не вхоже.
* * *
  • От шуток хорошо бы отучиться:
  • живя без их ехидного коварства,
  • я стал бы эффективнее лечиться,
  • смех сильно ослабляет яд лекарства.
* * *
  • Кошмарный сон тянулся густо,
  • аж голова от пота взмокла:
  • лежу на ложе у Прокруста,
  • а надо мною – меч Дамокла.
* * *
  • Шёл еврей в порыве честном
  • сесть и тихо выпивать,
  • но в углу каком-то тесном
  • рак его за жопу – хвать!
* * *
  • Я справедливо наказан судьбой,
  • вряд ли отмолят раввины,
  • грустный пейзаж я являю собой —
  • радостей жизни руины.
* * *
  • Образ жизни мой шальной
  • стал теперь – кошачий,
  • и не столько я больной,
  • сколько я лежачий.
* * *
  • Но нельзя не подумать, однако,
  • что причина – в рождения дне:
  • я рождён под созвездием Рака,
  • он был должен явиться ко мне.
* * *
  • Мой рак ведёт себя по-свински,
  • поскольку очень жить мешает,
  • а говоря по-медицински,
  • мне дозу кары превышает.
* * *
  • Душа металась, клокотала,
  • бурлила, рвалась и кипела,
  • потом отчаялась, устала
  • и что-то тихое запела.
* * *
  • В болезни есть таинственная хватка —
  • тюремной очевидная сестра:
  • почти уже не мучает нехватка
  • всего, что было радостью вчера.
* * *
  • Согласно процедуре изучения
  • плетусь из кабинета в кабинет,
  • я нынче пациент, объект лечения,
  • а личности – в помине больше нет.
* * *
  • Сейчас мои доброжелатели,
  • пока верчусь я в передряге,—
  • отменных сведений жеватели,
  • я рад, что счастливы бедняги.
* * *
  • Я к вечеру бываю удручён
  • и словно опалён огнём из топки —
  • возможно, потому что облучён,
  • хотя всего скорей – в тоске по стопке.
* * *
  • Читаю. Но глаза ещё следят
  • за очереди медленным течением,
  • вокруг мои соратники сидят,
  • печальные, как рак под облучением.
* * *
  • Сижу поникший, хмурый, молча,
  • какая ж, думаю, ты блядь:
  • в меня вселившаяся порча
  • на душу тянется влиять.
* * *
  • Завидя жизни кутерьму,
  • я прохожу насквозь и мимо,
  • поскольку я для всех незримо
  • несу в себе свою тюрьму.
* * *
  • Послушно принимая курс лечения,
  • покорствую, глаза на всё закрыв,
  • испытывая счастье облегчения,
  • когда мне объявляют перерыв.
* * *
  • Подумал я сегодня на закате:
  • ведь мы, храня достоинство и честь,
  • за многое ещё при жизни платим,
  • что Страшный Суд не может не учесть.
* * *
  • На время из житейской выйдя школы,
  • вселился в медицинский я шатёр,
  • и ныне честолюбия уколы
  • сменились на уколы медсестёр.
* * *
  • Тяжелы бесполезные муки,
  • а успехи – пусты и убоги;
  • но когда опускаются руки,
  • то невдолге протянутся ноги.
* * *
  • Да, организм умней меня:
  • ничуть не возмутившись,
  • вся невоздержанность моя
  • исчезла, не простившись.
* * *
  • Встаю теперь я очень рано
  • и не гужуюсь у приятелей,
  • в моей тюрьме я сам – охрана,
  • жена – команда надзирателей.
* * *
  • В период серый и недужный,
  • где страхи вьются у двери,
  • мир делится на мир наружный
  • и сферу вязкой тьмы – внутри.
* * *
  • Дела мои сейчас пока неважные,
  • наездник унитаза я часами,
  • а мысли все – лихие и отважные,
  • и все с кавалерийскими усами.
* * *
  • Судьба жестоко вяжет по канве,
  • стандартной для недуга моего,
  • но в каше, что варю я в голове,
  • не в силах она тронуть ничего.
* * *
  • Чужими мыслями пропитан,
  • я, чтоб иметь на них права,—
  • поскольку в честности воспитан —
  • перешиваю их сперва.
* * *
  • На сердце – странные колючки:
  • прошли ведь вовсе не века,
  • но вот в Россию едут внучки,
  • уже не зная языка.
* * *
  • Пока порхал на ветку с ветки,
  • пел гимны солнцу и дерьму,
  • переродившиеся клетки
  • внутри построили тюрьму.
* * *
  • Стариков недовольное племя
  • говорит и в жару и при стуже,
  • что по качеству позжее время —
  • несравненно, чем раньшее, хуже.
* * *
  • Художник, пророк и юродивый
  • со всем, что сказали в запале,
  • хвалу получают от родины
  • не раньше, чем их закопали.
* * *
  • «Завидным пользуясь здоровьем»,
  • его мы тратили поспешливо,
  • и этим дедовским присловьем
  • былое машет нам усмешливо.
* * *
  • Наивен я: с экрана или рядом —
  • смотрю на лица монстров без опаски,
  • мне кажется всё это маскарадом:
  • да – дикие, да – мерзкие, но – маски.
* * *
  • Сообразив, что не умру,
  • владея времени бюджетом,
  • я превратил болезнь в игру
  • с отменно жалостным сюжетом.
* * *
  • Я знаю, почему люблю лежать:
  • рождён я обывателем и книжником,
  • а лёжа мне легко воображать
  • борцом себя, героем и подвижником.
* * *
  • А время – это всё же мельница,
  • в её бесшумных жерновах
  • настолько всё бесследно мелется —
  • лишь пыль на книгах и словах.
* * *
  • Срама нет в уподоблении:
  • нашей юности поэты
  • всё ещё в употреблении,
  • но истёрты, как монеты.
* * *
  • Ген, как известно, – не водица,
  • там папа, мама, предка примеси;
  • всё, с чем доводится родиться,
  • кипит потом на личном примусе.
* * *
  • В болезни есть одно из проявлений,
  • достойное ухмылки аналитика:
  • печаль моих интимных отправлений
  • мне много интересней, чем политика.
* * *
  • Под гам высоких умозрений
  • молчит, сопя, мой дух опавший,
  • в тени орлиных воспарений
  • он – как телёнок заплутавший.
* * *
  • Я думаю часто сейчас,
  • когда уплотняются тучи,
  • что хаос, бушующий в нас,
  • подземному – брат, но покруче.
* * *
  • Напрасно разум людской хлопочет,
  • раздел положен самой природой:
  • рождённый ползать летать не хочет,
  • опасно мучить его свободой.
* * *
  • Когда мне больно и досадно,
  • то чуть ещё маркиздесадно.
* * *
  • В ответ на все плечами пожимания
  • могу я возразить молве незрячей:
  • мы создали культуру выживания,
  • а это уж никак не хер собачий.
* * *
  • Свои успехи трезво взвесив
  • и пожалев себя сердечно,
  • я вмиг избавился от спеси —
  • хотя и временно, конечно.
* * *
  • Покуда жив, пока дышу,
  • покуда есть и слух и зрение,
  • я весь мой мир в себе ношу,
  • а что снаружи – важно менее.
* * *
  • Мой стих по ритмике классичен,
  • в нём нет новаторства ни пяди,
  • а что он часто неприличен,
  • так есть классические бляди.
* * *
  • Ужели это Божье изуверство
  • для пущей вразумлённости людей?
  • Ведь наши все немыслимые зверства —
  • издержки благороднейших идей.
* * *
  • Гуляло по свету гулящее тело,
  • в нём очень живая душа проживала,
  • Россия его разжевать не успела,
  • хотя увлечённо и долго жевала.
* * *
  • Мне смыслы, связи и значение —
  • важней хмельного сладкозвучия,
  • но счастлив я, по воле случая
  • услышав музыки свечение.
* * *
  • Найти побольше общего желая,
  • я сравниваю часто вхолостую:
  • тюрьмы любой романтика гнилая —
  • отсутствует в болезни подчистую.
* * *
  • Тюрьма: нигде не мучим болями,
  • я, как медлительный слепой,—
  • из-за апатии с безволием
  • на фоне слабости тупой.
* * *
  • Сегодня пьянка вместо дел,
  • сегодня лет минувших эхо —
  • какое счастье, что сидел! —
  • какое счастье, что уехал!
* * *
  • Душе распахнута нирвана
  • и замолкают в мире пушки,
  • когда касаюсь я дивана,
  • тахты, кровати, раскладушки.
* * *
  • Забавное у хвори окаянство:
  • с людьми общаясь коротко и смутно,
  • я выселился в странное пространство,
  • в котором подозрительно уютно.
* * *
  • В размышлениях я не тону,
  • ибо главное вижу пронзительно:
  • жизнь прекрасна уже потому,
  • что врагиня её – омерзительна.
* * *
  • К сожаленью, подлецы
  • очень часто – мудрецы,
  • сладить с ними потому —
  • тяжко прочему дерьму.
* * *
  • В поиске восторгов упоения
  • разум и душа неутомимы,
  • нас не ранят горести гонения,
  • мелкие для чувства, что гонимы.
* * *
  • Душа твоя утешится, философ,
  • не раньше, чем узрит конечный свет,
  • ведь корень всех земных её вопросов —
  • в вопросе, существует ли ответ.
* * *
  • Сегодня думал перед сном,
  • насколько время виновато,
  • что ото всех борцов с дерьмом
  • немного пахнет странновато.
* * *
  • Великая российская словесность,
  • Россию сохраняя как вокзал,
  • сегодня просочилась даже в местность,
  • где житель ещё с веток не слезал.
* * *
  • Случайно выплывает облик давешний,
  • и снова ты забыть его готов,
  • но памяти назойливые клавиши
  • играют киноленту тех годов.
* * *
  • Те, кто жил до нас веками ранее,
  • были нас умами не бедней,
  • разум наш замусорило знание,
  • но оно не делает умней.
* * *
  • Хочу, когда уже я стар и сед,
  • сказать о чувстве времени двояком:
  • я гибельному веку – лишь сосед,
  • хотя в родстве с убийцей и маньяком.
* * *
  • Наш век пошёл на слом,
  • запомнясь полосой —
  • от девушки с веслом
  • до бабушки с косой.
* * *
  • Недуг мой крылья распростёр
  • и грозно вертит пируэты,
  • а я и зритель, и актёр,
  • и сцена этой оперетты.
* * *
  • Состарившись, мы видимся всё реже,
  • а свидевшись, безоблачно судачим,
  • как были хороши и были свежи
  • те розы у Тургенева на даче.
* * *
  • Увы, но даже духа воспарения
  • способны довести до изнурения.
* * *
  • А славно, зная наперёд,
  • что ждут людей гробы,
  • и твой вот-вот уже черёд,
  • под водку есть грибы.
* * *
  • Сколько б мы, воспаляясь, ни спорили
  • то изустно, то в текстах несметных —
  • сокровенные нити истории
  • недоступны для зрения смертных.
* * *
  • Верю в точность химических лезвий,
  • но сегодня почувствовал снова,
  • что лекарства, сражая болезни,
  • заодно пришибают больного.
* * *
  • Я стараюсь отойти при умных спорах,
  • в них опасная зараза вероятна:
  • есть умы, от обаяния которых
  • остаются на душе дурные пятна.
* * *
  • Когда-то был я вольнодумец,
  • свободой пылко восхищался,
  • но стал печальник и угрюмец,
  • когда с ней близко пообщался.
* * *
  • Все в мире пьют покоя сок,
  • не чувствуя беды,
  • засунув головы в песок
  • и выставив зады.
* * *
  • Всё, что вытворяется над нами,
  • было бы успешливо едва ли,
  • если бы своими именами
  • всё, что происходит, называли.
* * *
  • Всегда жива надежда, что однажды
  • к нам вылетит божественная птица,
  • получит по заслугам Каин каждый
  • и Авель каждый к жизни возвратится.
* * *
  • Подпочвенные рокоты и гулы,
  • сулящие губительные вспышки,
  • нисколько не влияют на загулы,
  • целебные для краткой передышки.
* * *
  • Удачи и шедевры – не объекты
  • для пламенной мыслительной игры,
  • охотней полыхают интеллекты
  • вокруг пустого места и дыры.
* * *
  • Старанием умелых докторов
  • от этой лихоманки я оправлюсь
  • и сделаюсь физически здоров,
  • а умственно и так себе я нравлюсь.
* * *
  • Недуг меня уже подпортил малость:
  • я чувствую, едва сойду с крыльца,
  • движений унизительную вялость
  • и слабую приветливость лица.
* * *
  • Способствуя врачу по мере сил,
  • в послушном разговоре о диете
  • про выпивку я просто не спросил,
  • чтоб, выпивши, не думать о запрете.
* * *
  • Поэзия – коварная езда,
  • я сборники порой листаю честно:
  • порожние грохочут поезда,
  • куда, зачем, откуда – неизвестно.
* * *
  • Когда больные пятна запорошены
  • снежком уже беспамятной зимы,
  • сны снятся удивительно хорошие
  • о том, насколько славно жили мы.
* * *
  • Всё-таки друзья меня достали
  • и сидят с уверенной ухмылкой:
  • качеством закалки твёрже стали,
  • мой характер – воск перед бутылкой.
* * *
  • Дом, жена, достаток, дети,
  • а печаль – от малости:
  • в голове гуляет ветер,
  • не пристойный старости.
* * *
  • Как некогда в те годы заключения,
  • когда в тюрьме стихи писал надменно,
  • свидетель я иного злоключения,
  • в котором – и герой одновременно.
* * *
  • Когда нас косит века вероломство
  • и время тапки белые обуть,
  • сильнее в нас надежда на потомство,
  • которое отыщет лучший путь.
* * *
  • А что, скажи по сути, делал ты?
  • Не скромничай, ведь это между нами.
  • Я смыслы извлекал из пустоты
  • и бережно окутывал словами.
* * *
  • Становится тоскливо и ненастно,
  • и жмутся по углам венцы творения
  • везде, где торжествует самовластно
  • конечный результат пищеварения.
* * *
  • Споры стали нам духа опорой,
  • даже с Богом мы спорить не трусили,
  • нету в мире хуйни, над которой
  • не витали бы наши дискуссии.
* * *
  • С моим недугом я расстанусь,
  • одну измену не простив:
  • меня подвёл двуликий анус,
  • врага преступно пропустив.
* * *
  • Чтоб лавры обрести, не суетись,
  • не сетуй на житейские морозы,
  • тебе даны стихи, чтобы спастись
  • в растлительном потоке низкой прозы.
* * *
  • С меня заботы жизни дружно слезли,
  • у взгляда сократилась территория,
  • теперь моя история болезни —
  • единственная личная история.
* * *
  • Я облученьем так потрёпан,
  • что не могу ни встать, ни сесть,
  • и даже дружеского трёпа
  • ещё не в силах перенесть.
* * *
  • Вот на восьмом десятке лет
  • и пишутся стихи,
  • поскольку сил у деда нет
  • на прочие грехи.
* * *
  • Люблю, чтоб шёл жених к невесте,
  • люблю чувствительные сказки,
  • и всей душой мне в каждом тексте
  • счастливой хочется развязки.
* * *
  • Когда-то я мчался на полном скаку
  • и ветры хлестали по мне,
  • сегодня я с кайфом лежу на боку,
  • а как надоест – на спине.
* * *
  • Увижу ли я тех, кого хочу,
  • на небе, недоступном для живого?
  • Я преданно смотрю в лицо врачу,
  • не слыша и не слушая ни слова.
* * *
  • Чтоб не болтать о муках ада,
  • к земным я лучше перейду:
  • врагу – и то желать не надо
  • мою зубную боль в заду.
* * *
  • Какое-то заразное влияние
  • оказывают книги на меня:
  • медлительное словоизлияние
  • томит меня потом к исходу дня.
* * *
  • Дурная боль не сломит лоха,
  • упрямство клонит к терпежу;
  • хожу сейчас я крайне плохо;
  • сижу – едва; но как лежу!
* * *
  • На заре поют зазря соловьи,
  • трели ранние во мне безответны,
  • утром сумеречны чувства мои,
  • а под сумерки – светлы и рассветны.
* * *
  • Сколь у нас ни будь ума и чести,
  • совести, культуры, альтруизма,
  • тайно покурить в запретном месте —
  • счастье для живого организма.
* * *
  • – Послал ему Бог испытание!
  • – А что с ним? – Почти ничего:
  • постигло его процветание,
  • молитесь за душу его.
* * *
  • Всякой боли ненужные муки
  • не имеют себе оправданий,
  • терпят боли пускай только суки,
  • что брехали о пользе страданий.
* * *
  • Повысить о чём-нибудь знание —
  • могу я, хотя и натужно,
  • когда б не предвидел заранее,
  • что это ни на хер не нужно.
* * *
  • Время течёт не беззвучно,
  • время бурлит и журчит,
  • внуки докажут научно
  • факт, что оно не молчит.
* * *
  • Свалился я под сень моих чертогов,
  • овеян медицинским попечением,
  • сейчас уже лечусь я от ожогов,
  • содеянных заботливым лечением.
* * *
  • Перечёл – и по коже мороз,
  • обнаружил я признаки грозные,
  • что уже на пороге склероз:
  • мысли стухли и стали серьёзные.
* * *
  • Сказать про жизнь, её любя,
  • точней нельзя: сапог не парный,
  • и то тюрьма вокруг тебя,
  • то дружной пьянки дух нектарный.
* * *
  • Звучит, как скверный анекдот,
  • но жребий не кляня,
  • я выздоравливаю от
  • лечения меня.
* * *
  • Всё срастается на теле живом,
  • но ещё за стол не сесть, не поврать;
  • выздоравливаю я тяжело;
  • это лучше, чем легко умирать.
* * *
  • Тревожат Бога жалобой, прошением,
  • те молят за себя, те – за других,
  • а я к Нему – с циничным утешением:
  • терпи, Ты всё равно ж не слышишь их.
* * *
  • Невнятное томит меня смущение —
  • с душой, видать, не всё благополучно:
  • с людьми недуг порвал моё общение,
  • а мне ничуть не пусто и не скучно.
* * *
  • Висит над миром шум базарный,
  • печь разногласий жарко топится,
  • и тихо полнятся казармы,
  • и в арсеналах гибель копится.
* * *
  • Всегдашнее моё недоумение —
  • зачем живу, случаен и безбожен,
  • сменилось на уверенное мнение,
  • что этого Творец не знает тоже.
* * *
  • Надо мне известности не боле,
  • чем недавно выпавшая мне:
  • два моих стишка в какой-то школе
  • в женском туалете на стене.
* * *
  • Творец давно уже учёл
  • всего на свете относительность,
  • и кто наукам не учён,
  • у тех острей сообразительность.
* * *
  • Свалясь под уважительную крышу
  • признания, что скорбен и недужен,
  • окрестной жизни гомон я не слышу —
  • похоже, он давно мне был не нужен.
* * *
  • Везде стоят солидные ряды
  • и книги возлежат на них залётные —
  • то мудрости трухлявые плоды,
  • то пошлости порывы искромётные.
* * *
  • Нет, я уже не стану алкоголиком,
  • и я уже не стану наркоманом,
  • как римским я уже не буду стоиком
  • и лондонским не сделаюсь туманом.
* * *
  • Чей разум от обычного отличен —
  • сгорают на огне своём дотла,
  • а мой умишко сильно ограничен,
  • поэтому печаль моя светла.
* * *
  • За все про все идейные течения
  • скажу словами предка моего:
  • «Любого не боюсь вероучения,
  • боюсь только апостолов его».
* * *
  • Одна лишь пагубная линия
  • заметна мне в существовании,
  • по ней ведёт нас блуд уныния,
  • ловитель кайфа в остывании.
* * *
  • Я в молодости часто забывал,
  • как выглядел конец вечерней пьянки,
  • а утром этот памяти провал
  • оказывался девкой с той гулянки.
* * *
  • С той поры, как нашёл этот дивный
  • метод битвы с недугом паскудным,
  • я использую самый активный
  • вид лечения – сном непробудным.
* * *
  • Среди бесчисленных волнений,
  • меня трепавших без конца,
  • всегда была печаль сомнений
  • в доброжелательстве Творца.
* * *
  • Я тщательно, порой до неприличия,
  • найти пытаюсь тайное тавро:
  • у зла ведь очень разные обличия,
  • всех чаще это – светлое добро.
* * *
  • Сам я счастлив бы стал, в человеках
  • сея мысли, как жить хорошо,
  • но в моих закромах и сусеках
  • я такого зерна не нашёл.
* * *
  • Кошмары мучили поэта:
  • напившись, он уже вот-вот
  • касался истины, но это
  • обычной девки был живот.
* * *
  • Что впереди? Родни галдёж,
  • потом наркоз и вся потеха;
  • когда хирург прихватит нож,
  • дай Бог им общего успеха.
* * *
  • Забавно, что у дней бывают лица:
  • угрюмые, задумчивые, строгие,
  • день может улыбаться или злиться,
  • бывают мельтешные и убогие.
* * *
  • Поскольку им непогрешимость
  • дана, как истина сама,
  • в сужденьях равов есть решимость
  • с некрупной примесью ума.
* * *
  • Недолгое от будней отключение
  • по случаю наплыва злоключений —
  • заметное приносит облегчение
  • от суетных и вздорных попечений.
* * *
  • В душе у меня затвердела
  • любимая бабкой присловица:
  • «Родиться евреем – полдела,
  • евреями люди становятся».
* * *
  • Всё нужное, чтоб выжить нам, – единое,
  • для жизни корневое основание,
  • а лишнее и не необходимое —
  • нужнейший эликсир существования.
* * *
  • Прочтя, как полезны страдания,
  • что счастью они не помеха,
  • я слышу за шкафом рыдания —
  • там черти рыдают от смеха.
* * *
  • Обманчиво понурое старение:
  • хотя уже снаружи тело скрючено,
  • внутри творится прежнее горение,
  • на пламя только нет уже горючего.
* * *
  • В палитре боли – очень пёстрой —
  • живут в готовности слепой —
  • от сокрушительной и острой
  • до изнурительной тупой.
* * *
  • Бредя сквозь жизнь, изрядно мглистую,
  • терпя её коловерчение,
  • чесать пером бумагу чистую —
  • весьма большое развлечение.
* * *
  • Висит гипноз бесед манерных,
  • и дикий зреет самосуд,
  • и легионы правоверных
  • мир иноверцев сотрясут.
* * *
  • А славен буду я десятки лет
  • не в памяти у нескольких гурманов,
  • но яркий по себе оставя след
  • на многих поколеньях графоманов.
* * *
  • Случай, на кого-то фарт обрушив,
  • сильно всё меняет в человеке,
  • деньги деформируют нам души,
  • но светлы и счастливы калеки.
* * *
  • Я сидел, но присутствие ложа
  • всё вниманье моё занимало,
  • хорошо себя чувствовать лёжа —
  • это тоже при хвори немало.
* * *
  • Мне по душе оно как есть,
  • земное бытиё,
  • и получи благую весть,
  • я б не понёс её.
* * *
  • В пустой игре моих мыслишек
  • испуг нечаянный возник,
  • что бередит меня излишек
  • херни, почерпнутой из книг.
* * *
  • Меня спасает только сон,
  • однако и во сне
  • поёт сопенью в унисон
  • печаль моя во мне.
* * *
  • По жизни счастлив я, однако
  • скажу как честный старожил:
  • владей я княжеством Монако,
  • совсем иначе я бы жил.
* * *
  • За мною нет заслуг существенных,
  • но я зачислил бы туда,
  • что я в любых делах общественных
  • не лез на сцену никогда.
* * *
  • Всё, что плодит моё воображение,
  • зачато впечатлением извне,
  • но в то же время это отражение
  • свеченья балаганного во мне.
* * *
  • Я без печали упустить
  • уже из рук удачу мог,
  • я мог понять, могу простить,
  • но чтоб забыть – избави Бог.
* * *
  • Во мне как будто гамма нотная,
  • по вкусу время выбирая,
  • гуляет музыка дурнотная,
  • мотивы гнусные играя.
* * *
  • Порой бывает, что мгновение
  • зависнет в воздухе бесплотно,
  • и словно духа дуновение
  • тебя обвеет мимолётно.
* * *
  • А многое, что ужасом казалось
  • натурам понимающим и чутким,
  • меня как будто вовсе не касалось,
  • настолько разъебаем был я жутким.
* * *
  • Есть образ, некогда печаливший
  • умишко мой, во тьме блуждающий:
  • челнок, от берега отчаливший
  • и цели плаванья не знающий.
* * *
  • Моё некрупное жилище
  • мне словно царские хоромы,
  • сдаётся мне, что только нищим
  • нужны дома-аэродромы.
* * *
  • Люблю, когда в массиве текста —
  • и в книге, и на полотне,
  • как на холме живого теста,
  • игра дрожжей заметна мне.
* * *
  • Сегодня день понурый и больной,
  • сам воздух катит волны утомления,
  • и мутной наплывают пеленой
  • угрюмые о жизни размышления.
* * *
  • В моём химическом сосуде —
  • состав наследственностей двух:
  • жестокий дух еврейских судий
  • и прощелыги лёгкий дух.
* * *
  • Не притворяюсь мудрецом,
  • но я недугу благодарен
  • за то, как больно, всем лицом
  • о стол гуляний был ударен.
* * *
  • У времени различны дарования:
  • несёт оно, не ведая сомнения,
  • то свежее струенье созревания,
  • то душное дыхание дряхления.
* * *
  • Когда стекаются слова,
  • чтобы составить корпус текста,
  • слегка кружится голова,
  • для них отыскивая место.
* * *
  • Везде кипит безумный торг,
  • торгует мир и тьмой, и светом,
  • и каждый день увозят в морг
  • всех надорвавшихся на этом.
* * *
  • Ночь обещала быть тяжёлой,
  • поскольку вечер тёк в тиши,
  • и я подумал: дивной школой
  • хворь обернулась для души.
* * *
  • В момент известий огорчительных,
  • учил высокий эрудит,
  • лишь сок напитков горячительных
  • надёжно ярость охладит.
* * *
  • Украл у местного поэта
  • лихую рифму «нота – квота»,
  • и утешал себя, что это
  • он тоже стибрил у кого-то.
* * *
  • Живу я в мире, узко здешнем,
  • имею жалкий кругозор,
  • а далеко в пространстве внешнем
  • творятся слава и позор.
* * *
  • Пора меняться: стану тощий,
  • смурной и горестно молчащий,
  • быть пессимистом сильно проще,
  • поскольку прав гораздо чаще.
* * *
  • Мир так загнил до основания,
  • что посреди жестокой прозы
  • смешны все наши упования,
  • надежды, планы и прогнозы.
* * *
  • Тоской познанья были мучимы
  • и эрудит, и грамотей,
  • а мы, наукам не обучены,
  • усердно делали детей.
* * *
  • С какого-то невнятного вчера
  • я что бы ни читал и что б ни видел,
  • мне слышится: пора, мой друг, пора,
  • и я на этот голос не в обиде.
* * *
  • Тьму парков обожают наши дети —
  • и дурни все, и выросшие дуры —
  • чего им там? А в городе, при свете,—
  • полным-полно искусства и культуры.
* * *
  • Конечно, я уже не молодой,
  • но возраст – не помеха, если страсть…
  • Вот разве что ужасно стал худой —
  • в меня теперь Амуру не попасть.
* * *
  • Увы, но взгляд куда ни кину —
  • везде пропорция равна,
  • везде Творец, готовя глину,
  • чуть-чуть подмешивал гавна.
* * *
  • Язычник я: мой разум узкий
  • не принял свыше господина,
  • и мне язык текучий русский —
  • кумир и воздух воедино.
* * *
  • В чаду и вихре наслаждений
  • хиреет пламень убеждений.
* * *
  • У всех висит за сумеречной скукой
  • неведомая финишная дата;
  • забавно, что душа перед разлукой
  • милей и ощутимей, чем когда-то.
* * *
  • За то, что было дней в избытке,
  • благодарю судьбу, природу
  • и алкогольные напитки,
  • таившие живую воду.
* * *
  • Конец тебе, любой герой,
  • когда в души твоей хозяйство
  • прокрался сочный геморрой
  • национального зазнайства.
* * *
  • Помыслы, порывы, побуждения —
  • чистые и светлые, как искра,
  • душу озаряют в миг рождения,
  • но и затухают очень быстро.
* * *
  • Увы, мой мир совсем ещё не светел,
  • я слабости своей не обнаружу,
  • но так меня легко шатает ветер,
  • что я не выхожу пока наружу.
* * *
  • Не счесть уму грехов количества,
  • но разбираясь в их меню,
  • я, чтоб не впасть в соблазн учительства,
  • себя в невежестве храню.
* * *
  • Я душой тянулся много лет
  • к мыслям этим, тонко прихотливым:
  • знание, что в жизни счастья нет,
  • вовсе не мешает быть счастливым.
* * *
  • Не стоит нам сегодня удивляться,
  • что клонит плиты мрамора, как ветки:
  • на кладбищах надгробия кренятся,
  • когда в гробах ворочаются предки.
* * *
  • Душа смакует облегчение
  • без даже капли скуки пресной,
  • что круто высохло влечение
  • к херне, доселе интересной.
* * *
  • Дохрустывая жизнь, как кочерыжку,
  • я вынужденно думаю о ней:
  • когда ещё бежал по ней вприпрыжку,
  • она была значительно сочней.
* * *
  • Заболев, я укрылся в обитель —
  • тихо ждать и пугливо надеяться,
  • но свихнувшийся ангел-хранитель
  • созывает гостей, чтоб развеяться.
* * *
  • Не то чтобы мы патокой с елеем
  • себя всё время мазали слегка,
  • но сами от себя мы скрыть умеем
  • заметное другим издалека.
* * *
  • Мой путь поплоше и попроще,
  • чем у героев и философов:
  • пасу свои живые мощи,
  • их ублажая массой способов.
* * *
  • Среди интимных мыслей нежных,
  • меня щекочущих приятно,
  • совсем не видно белоснежных —
  • везде моих насмешек пятна.
* * *
  • Творец над нами ставит опыты,
  • насколько прочны дух и тело,
  • но это всё пустые хлопоты —
  • в нас нету явного предела.
* * *
  • Сумерки сгущают ощущения,
  • к ночи вянут мысли деловые,
  • в сумраке пустого помещения
  • сходятся на рюмку домовые.
* * *
  • Лишь тот умён, учил мудрец,
  • кто не от Бога ждёт посылку,
  • а сам находит огурец,
  • когда уже добыл бутылку.
* * *
  • Легко беру я, что мне нужно,
  • из книг, которые читаю,
  • чужое тоже мне не чуждо,
  • но я своё предпочитаю.
* * *
  • На старость очень глупо быть в обиде,
  • беречься надо, только и всего;
  • я в зеркале на днях такое видел,
  • что больше не смотрюсь уже в него.
* * *
  • Не зря сегодня день уныл
  • и скукой стелется зелёной:
  • с утра его я не омыл
  • мыслишкой утренней солёной.
* * *
  • Зло я ощущал кошмарно близко —
  • нюхом и на слух, а больше взглядом,
  • но тогда я падал жутко низко,
  • а сейчас оно повсюду рядом.
* * *
  • Ум быстро шлёт, когда невмочь,
  • нам утешенья скоротечные:
  • болит живот почти всю ночь —
  • я рад, что боли не сердечные.
* * *
  • Потом герои с их попытками
  • враз одолеть земное лихо
  • угрюмо гасят пыл напитками,
  • которым жалуются тихо.
* * *
  • Все рыцари добра полны надежды:
  • отнюдь они не сеют и не пашут,
  • а, вырядившись в белые одежды,
  • призывами к добру отважно машут.
* * *
  • У правды нынче выходной:
  • полез я в память, из подвала
  • таща всё то, чего со мной
  • по жизни сроду не бывало.
* * *
  • Я с женским хором был знаком,
  • хористки так меня любили,
  • что часто виделись тайком —
  • в любви они солистки были.
* * *
  • Измучась озверелым врачеванием,
  • я мыслю со стоическим спокойствием:
  • зато теперь гастрольным кочеванием
  • с усиленным займусь я удовольствием.
* * *
  • Мои на мудрость посягательства,
  • мои высокие печали
  • не пережили наплевательства,
  • сбежали вон и одичали.
* * *
  • Мне кажется, я здраво ограничился
  • о доме и о близких беспокойством —
  • меня пугает каждый, кто набычился
  • бороться со всемирным неустройством.
* * *
  • Не знаю, что бы это означало:
  • меня не устаёт терзать и мучить
  • глухое материнское начало:
  • вон ту удочерить, а ту – увнучить.
* * *
  • Когда-то даже в пору повзросления
  • мы духом были – мелкие клопы,
  • забуду ли я муки вылупления
  • из дьявольски уютной скорлупы?
* * *
  • Забавны выплески любви
  • на фоне тягостных событий:
  • меня сейчас друзья мои
  • сильнее любят и открытей.
* * *
  • Певучий сок раблезианский
  • добыл я личными трудами,
  • колодец мой артезианский
  • в себе я сам копал годами.
* * *
  • Всегда приходит Новый год,
  • неся подарки дорогие —
  • освобожденье от невзгод
  • и их замену на другие.
* * *
  • Было дико, но прекрасно,
  • и пока дряхлеть не стала,
  • Леда много лет напрасно
  • снова лебедя искала.
* * *
  • Нас давит жизнь густой нагрузкой,
  • однако дней тяжёлых между
  • мы все на выпивку с закуской
  • имеем право и надежду.
* * *
  • К себе забавно присмотреться,
  • поскольку с миром наши трения
  • то затевает ум, то сердце,
  • а то – разлад пищеварения.
* * *
  • Я слишком щедро облучён
  • и до сих пор ещё болею;
  • рак безусловно обречён,
  • а я, быть может, уцелею.
* * *
  • Не просто я утратил пиетет
  • к ума и интеллекта обаянию,
  • а странный ощутил иммунитет
  • к любому постороннему влиянию.
* * *
  • В организме поближе ко дну —
  • разных гадостей дремлет немало,
  • начинаешь лечить хоть одну —
  • просыпается всё, что дремало.
* * *
  • Я наслажусь ещё не раз
  • гулящей мысли выкрутасами,
  • жизнь хороша и без прикрас,
  • но обаятельна – прикрасами.
* * *
  • Хотя исход у всех – летальный
  • и не бывает исключений,
  • однако этот путь фатальный
  • прекрасен массой приключений.
* * *
  • Легко и по книгам надёргать цитаты,
  • и всюду истории устные:
  • мечты и надежды – легки и крылаты,
  • а сбывшись – хромые и грустные.
* * *
  • Среди крутого мироздания
  • так рад я личному присутствию,
  • что к людям полон сострадания,
  • а сам себе я не сочувствую.
* * *
  • На грешный рай земных утех
  • ещё кошу я светлы очи,
  • а вон у этих и вон тех
  • на даже глянуть нету мочи.
* * *
  • К Богу я не лезу с панибратством,
  • а играть с Ним – дело не простое:
  • чтобы заниматься святотатством,
  • надо тонко чувствовать святое.
* * *
  • Если вдруг пошла потеха,
  • плавя лёд и ржавя сталь,
  • возраст людям – не помеха,
  • а досадная деталь.
* * *
  • Гибкость, лёгкость и живучесть
  • лжи, растёкшейся в повсюдную,
  • обещает миру участь
  • огорчительно паскудную.
* * *
  • Зная дело вдумчиво и туго,
  • правку исповедуя дальнейшую,
  • я совсем не чувствую испуга,
  • если написал херню полнейшую.
* * *
  • Учти, Господь: я не оратор
  • и ни к чему не призывал,
  • я лишь убогий литератор,
  • и стих мой личный завывал.
* * *
  • Нет, я не о Толстом сейчас толкую,
  • со многими случалось это так:
  • великие несли хуйню такую,
  • которой постеснялся бы мудак.
* * *
  • В истории ничто уже не внове,
  • а было столько лжи и столько фальши,
  • что слышится в любом высоком слове
  • звучание запачкавшихся раньше.
* * *
  • Российские евреи жили сочно,
  • как будто долго спали и проснулись,
  • копалась ими умственная почва,
  • а к пахотной – они не прикоснулись.
* * *
  • Исконным занимаясь женским делом
  • и полные законной женской гордости,
  • девицы всех мастей торгуют телом,
  • жалея, что товар – со сроком годности.
* * *
  • Моё живое существо
  • уйдёт из жизни утолённой
  • и обратится в вещество
  • породы неодушевлённой.
* * *
  • Забавно остывает голова,
  • когда она работала весь день:
  • кипят ещё какие-то слова,
  • но смыслы заволакивает тень.
* * *
  • История животна и растительна,
  • копируя бездушную природу,
  • однако же злопамятна и мстительна —
  • в подобие двуногому уроду.
* * *
  • Мне если кто и ненавистен,
  • то проповедник заводной:
  • мне прописных высоких истин
  • уже не надо ни одной.
* * *
  • Что-то я из рюмочного текста
  • вышел в непонятное теперь:
  • то ли среди мудрых жажду места,
  • то ли мне в склероз открылась дверь.
* * *
  • Нам ещё охота свиристеть,
  • бравыми прикинувшись парнями:
  • крона продолжает шелестеть
  • над уже усохшими корнями.
* * *
  • Моё глухое беспокойство,
  • когда на девок я гляжу,—
  • весьма сомнительного свойства,
  • и я в руках себя держу.
* * *
  • Обидно, что с огранкой мастерства,
  • когда уже всё выделкой покрылось,
  • уходит легковейность естества,
  • которое шампанским пузырилось.
* * *
  • Легко реальность подменив,
  • тактично, гибко и сердечно
  • в картину мира входит миф
  • и поселяется навечно.
* * *
  • Мне многое сегодня очевидно,
  • целебный опыт жизни мной добыт:
  • ведь нас лягают больно и обидно —
  • всего лишь обладатели копыт.
* * *
  • Забавно, что былое нам открыто
  • не настежь и отнюдь не поминутно:
  • всё то, что совершалось шито-крыто,
  • и помнится сегодня крайне смутно.
* * *
  • Ещё о преимуществах лежания:
  • покой теперь надёжен и упрочен,
  • а в мысли стало больше содержания,
  • поскольку лёжа взгляд сосредоточен.
* * *
  • Я не умею обижаться,
  • но все попытки усмиряю:
  • своей судьбой распоряжаться
  • я и судьбе не доверяю.
* * *
  • Когда бежишь – горят подмётки,
  • и плещет алчности волна,
  • то бедной совести ошмётки
  • болят, как целая она.
* * *
  • Когда всё хрупко, слякотно и зыбко,
  • и ждать чего угодно можно вдруг,
  • случайного попутчика улыбка —
  • отменно упрочняет мир вокруг.
* * *
  • Всюду мудрецов сейчас – несметно,
  • я хоть не завистник, но обидно:
  • лично я умнею незаметно,
  • и пока что этого не видно.
* * *
  • К любой судьбе готовы смолоду,
  • в совсем негожую погоду
  • мы с решетом ходили по воду —
  • и приносили эту воду.
* * *
  • Слиянья полного не ищет
  • моё с евреями единство,
  • и я в духовной даже пище
  • люблю умеренное свинство.
* * *
  • Я давно простился с лицемерием
  • и печалюсь, глядя в небосклон:
  • к Богу мы относимся с доверием
  • большим, чем заслуживает Он.
* * *
  • Куда-нибудь въехать на белом коне —
  • вот радость и сердцу, и глазу,
  • и жалко, что эта мечта не по мне,
  • поскольку не ездил ни разу.
* * *
  • Создатель, дух даря творению
  • и научая глину жить,
  • способность нашу к озверению
  • навряд ли мог предположить.
* * *
  • Одну мыслишку изреку,
  • мне поделиться больше нечем:
  • не ставьте рюмку дураку,
  • он вам испортит целый вечер.
* * *
  • Науку вольно жить в неволе
  • мы самодельно проходили,
  • довольно часто ветра в поле
  • искали мы – и находили.
* * *
  • Я не питаю подозрения
  • насчёт размеров дарования,
  • мои пустые умозрения —
  • души угрюмой пирования.
* * *
  • Меня постигло озарение,
  • зачем лежу я так помногу:
  • лень – это чистое смирение,
  • и этим я любезен Богу.
* * *
  • Был озарён я где-то в тридцать
  • высоким чувством непорочным,
  • что нежелание трудиться
  • бывает пламенным и прочным.
* * *
  • За то ещё ценю свою свободу,
  • что вижу без полемики и прений
  • желудочно-кишечную природу
  • у множества духовных воспарений.
* * *
  • Однажды гуси Рим спасли
  • от чужеземного коварства,
  • за что их жарить отнесли
  • на пир во славу государства.
* * *
  • Полон я глубокого почтения
  • к автору, навязанному мне:
  • книга изумительна для чтения,
  • третий день я плаваю в гавне.
* * *
  • Еврейской мысли ход текучий
  • ввиду высокой вероятности
  • всегда учитывает случай
  • большой внезапной неприятности.
* * *
  • Ничтожный островок в сухой пустыне
  • евреи превратить сумели в сад,
  • и чудо это всажено отныне
  • в арабский гордый ум, как шило – в зад.
* * *
  • Едва лишь я умру – с кем не бывало? —
  • душа метнётся в небо прямиком,
  • а сброшенное ею покрывало
  • окажется дурацким колпаком.
* * *
  • И я, слабея в час дурной,
  • писал серьёзнейшую скуку,
  • но чувство жанра, правя мной,
  • немедля сковывало руку.
* * *
  • Я чувствую ко всем благоволение,
  • и умного хвалю, и дурака,
  • и только вызывает изумление,
  • что крылышки не чешутся пока.
* * *
  • Обязан если прихоти Творца
  • распущенностью духа моего,
  • не должен я до смертного конца
  • обуздывать и сдерживать его.
* * *
  • Догадка иногда во мне сквозит,
  • что жизненный азарт – весьма игральный,
  • и весь вокруг житейский реквизит —
  • не наш совсем, а вовсе театральный.
* * *
  • Хотя мой ум весьма ничтожен,
  • но в нём шумит разноголосица:
  • туда словарь какой-то вложен,
  • и много слов на волю просится.
* * *
  • Всегда в конце удавшейся пирушки
  • мы чувствуем, рассудку вопреки,
  • что мы – не у судьбы в руках игрушки,
  • а сами – удалые игроки.
* * *
  • Вот мистики простейшие уроки:
  • душа зовёт в минутную отлучку,
  • и полностью законченные строки
  • текут через меня под авторучку.
* * *
  • Уже мы как бы чуть издалека
  • следим, как вырастают наши внуки,
  • а если посмотреть на облака,
  • то думаешь о странности разлуки.
* * *
  • Мне жалко всех, кто ближе к ночи
  • и за ночным уже пределом
  • себя тоской угрюмо точит,
  • что в жизни что-то недоделал.
* * *
  • Не стану глупо отпираться я —
  • да, страх ползёт, как нервный зуд,
  • меня страшит не операция,
  • а то, что там они найдут.
* * *
  • За то, что плохо всё предвидим,
  • такие бедственные мы:
  • кого сегодня мы обидим,
  • тот завтра всем даёт взаймы.
* * *
  • Я счастлив тем, чем я богат,
  • моё богатство – пантомима,
  • и вздев улыбку напрокат,
  • хожу скотов различных мимо.
* * *
  • Приятно думать про возможность,
  • что к Богу явится простак,
  • осмелясь на неосторожность
  • Его спросить: за что нас так?
* * *
  • Всего скорей, что по наитию —
  • мой ум не ладит с вычислением —
  • готов я вечером к распитию
  • с любым народонаселением.
* * *
  • Я так самим собой напичкан
  • и чушь такую горожу,
  • что разве что к небесным птичкам
  • по чик-чирику подхожу.
* * *
  • Мы прочные пустили корешки
  • повсюду в почву, начисто не нашу —
  • не Бог ли обжигал нам те горшки,
  • в которых мы свою варили кашу?
* * *
  • Шестым каким-то, тёмным чувством
  • я к мысли вдруг ловлю толчок,
  • что станет сукой и прокрустом
  • вот этот милый мужичок.
* * *
  • У жизни всюду есть звучание —
  • при свете, ночью и во мгле,
  • наступит если вдруг молчание,
  • нас дикий страх пригнёт к земле.
* * *
  • Ход жизни рвёт порой плотина,
  • прервав течение и бег,
  • и тут беснуется скотина
  • и каменеет человек.
* * *
  • В печальных признаках мельчания
  • и мысли свежеоскоплённой
  • видны приметы одичания
  • души, желудком усыплённой.
* * *
  • Мучительное творческое свойство
  • (у всех оно мучительностью разно) —
  • самим собой святое недовольство —
  • Сальери утолил своеобразно.
* * *
  • Достойных духом в райских кущах —
  • согласны все, кого ни спрашивал,—
  • из поколений предыдущих
  • гораздо больше, чем из нашего.
* * *
  • Он даже в юные года
  • настолько малый был не промах,
  • что успевал туда-сюда
  • резвее многих насекомых.
* * *
  • Мне думать о былом сегодня нравится,
  • пускай былое в памяти продлится,
  • мы были все красавцы и красавицы —
  • наивность озаряла наши лица.
* * *
  • А пока пасёмся мы на воле,
  • Бог нас видит овцами типичными,
  • ибо зеленеющее поле —
  • минами усеяно различными.
* * *
  • Я помню ясно и вполне,
  • как выживал, давимый прессом,
  • и что тюрьма теперь во мне,
  • я наблюдаю с интересом.
* * *
  • Заметил я, что даже хвори
  • присущи слабости мучительства:
  • так у неё весьма в фаворе
  • часы пустого сочинительства.
* * *
  • В моём любом воспоминании —
  • к чему в былом ни прикоснусь —
  • я вечно жил в непонимании,
  • что есть повсюду мразь и гнусь.
* * *
  • Клянусь, пишу не ради рифмы,
  • а наблюдая каждый случай:
  • у разных дней различны ритмы —
  • бегущий, скачущий, текучий.
* * *
  • Есть мысли – только что набухли,
  • уже распустятся вот-вот,
  • но вдруг увяли и пожухли,
  • как будто порча в них живёт.
* * *
  • И разве что не в мелкий микроскоп
  • исследован я был, каков я есть,
  • и дьявольский прибор – колоноскоп —
  • совали мне, куда зазорно лезть.
* * *
  • Со мной у докторов пошла игра,
  • и каждый изгалялся по способности,
  • что тема для высокого пера,
  • поскольку очень низменны подробности.
* * *
  • С ума сошли бы наши предки
  • и закричали: «Боже, Боже!» —
  • пересчитав мои таблетки,
  • которым я не верю тоже.
* * *
  • Творить посильную гулянку
  • нам по любому надо случаю,
  • покуда каждому – подлянку
  • судьба готовит неминучую.
* * *
  • Лишь ненадолго стоит лечь —
  • и стих журчит, уже кристален,—
  • должно быть, есть какая течь
  • во мне, когда горизонтален.
* * *
  • Время не течёт, а испаряется,
  • и возможно, где-то вдалеке
  • есть оно сгущённое, как яйца,
  • сваренные круто в кипятке.
* * *
  • Мне скорее страшно, чем забавно,
  • как растёт в порыве чрезвычайном
  • то, что нам казалось лишь недавно
  • мелким и едва ли не случайным.
* * *
  • Природы я давно боюсь:
  • когда б я ни был на природе,
  • я чистой свежестью травлюсь
  • и задыхаюсь в кислороде.
* * *
  • Чтоб выдать замуж дочерей
  • и чтобы внуки голосили,
  • готов зятьёв кормить еврей
  • вплоть до пришествия Мессии.
* * *
  • Когда бы нас оповещали
  • про жизни скорое лишение,
  • то мы бы только учащали
  • своё пустое мельтешение.
* * *
  • Смотря в былое взором мысленным,
  • я часто радуюсь тайком,
  • каким я был широколиственным
  • и полным соков мудаком.
* * *
  • Сейчас борьба добра со злом
  • идёт во мне, но я не вхож,
  • и в этой битве перелом
  • содеет нож.
* * *
  • Я не мог получиться священником,
  • и врачом бы, наверно, не мог,
  • а случиться отпетым мошенником —
  • очень мог бы, но миловал Бог.
* * *
  • В себе копаясь как-то на досуге,
  • подумал я про тягостный хомут —
  • о глупостях, содеянных в испуге,
  • что иначе неправильно поймут.
* * *
  • Сперва уколов тонкие укусы,
  • а далее – в сознании провал…
  • Я знал давно, что все мужчины – трусы,
  • но что настолько – не подозревал.
* * *
  • Ночью мне приснилось очень ясно —
  • дёрнулись от ужаса зрачки —
  • что хирург зашил меня напрасно,
  • что внутри меня забыл очки.
* * *
  • У смерти очень длинная рука,
  • и часто нас костлявая паскуда
  • свободно достаёт издалека,
  • внезапно и как будто ниоткуда.
* * *
  • Хотя врачи метут пургу
  • и врут о зле спиртном,
  • я столько пользы не могу
  • найти ни в чём ином.
* * *
  • Туда летит моё волнение,
  • где без огреха и греха
  • верша умелое глумление,
  • мне ловко вскроют потроха.
* * *
  • Я выдаю для отсечения
  • хотя и малый, но вершок —
  • поскольку жажду излечения
  • своих единственных кишок.
* * *
  • Лишь ради текста гну я спину,
  • мила неволя мне моя,
  • и если я перо откину,
  • то и коньки откину я.
* * *
  • На выпивке в недавнишние дни
  • я верные слова друзьям нашёл:
  • чтоб жили так же счастливо они,
  • как нам бывало вместе хорошо.
* * *
  • В душе мы очень сиротливы,
  • темны по мироощущению,
  • а то, что дико похотливы,—
  • мы просто тянемся к общению.
* * *
  • Пришла мне в голову вчера
  • мыслишка дьявольски простая:
  • от воцарения добра
  • пошла бы жизнь совсем пустая.
* * *
  • О многом бы ещё подумать надо,
  • готовясь к долгой встрече с тишиной,
  • поскольку одряхления прохлада
  • изрядно уже чувствуется мной.
* * *
  • Есть идея – в ней отравно обаяние,
  • а звучит она – донельзя обаятельно:
  • если ждёт нас после смерти воздаяние,
  • то живым его творить не обязательно.
* * *
  • Мышление моё и примитивно,
  • и нежно, как овечка на лугу,
  • и если что-то сильно мне противно,
  • то я об этом думать не могу.
* * *
  • Вмиг с исчезновением опаски
  • завязи плода в игре интимной
  • ебля стала просто формой ласки,
  • признаком симпатии взаимной.
* * *
  • Я буду и внутри, и духом чист,
  • укроет боль и страх наркоза плёнка,
  • и тут, суров очами и плечист,
  • хирург меня разрежет, как цыплёнка.
* * *
  • Навряд ли, что отделаюсь я дёшево;
  • не веря утешительному блуду,
  • ничуть и ничего не жду хорошего,
  • зато разочарован я не буду.
* * *
  • Чего грустить, пока дышу
  • и кровь податлива бурлению?
  • А дрянь, которую ношу,—
  • полезна позднему взрослению.
* * *
  • Важно для науки лишь начать, и —
  • всё пойдёт с надёжностью будильника:
  • нынче даже семя для зачатия
  • попросту берут из холодильника.
* * *
  • Отрадны мне покой и одинокость,
  • больничный не томит меня уют,
  • печальна только грубая жестокость
  • пословицы – «лежачие не пьют».
* * *
  • Капли у меня сомнений нет,
  • этого и жду я суеверно:
  • сызнова увидя белый свет,
  • я ему обрадуюсь безмерно.
* * *
  • В больничной сумрачной палате
  • решил я так: мой дух ничтожен,
  • и к райской Божьей благодати
  • ещё никак не расположен.
* * *
  • Перспективы душу нежат,
  • ем лекарства, как халву,
  • если завтра не зарежут —
  • послезавтра оживу.
* * *
  • Мне предстоит на склоне лет
  • с ножом интимное свидание,
  • забавно мне, что страха нет,
  • хоть очень давит ожидание.
* * *
  • В еде – кромешный перерыв,
  • я пью слабительную гадость,
  • чтобы хирург, меня раскрыв,
  • мог испытать живую радость.
* * *
  • Не видел я – экая жалость,
  • лежал на спектакле чужом:
  • впервые в меня погружалась
  • рука человека с ножом.
* * *
  • Слегка дышу, глаза смежив,
  • тяну цепочку первых фраз:
  • на этот раз остался жив,
  • посмотрим следующий раз.
* * *
  • Придя в себя после наркоза,
  • я тихо теплил чувство честное,
  • что мне милее жизни проза,
  • чем песнопение небесное.
* * *
  • Тюрьмы, где провёл я много дней,
  • помнятся мне ярко и пронзительно —
  • светлые места судьбы моей
  • выглядели крайне омерзительно.
* * *
  • Я мыт, постригся, гладко выбрит —
  • готов, как юный пионер,
  • из жизни я на время выбит,
  • но я и так пенсионер.
* * *
  • Уже в петле зловещего витка,
  • навязанного мне фортуной хваткой,—
  • о чём томлюсь? О прелести глотка
  • спиртного, раздобытого украдкой.
* * *
  • Судьба права, но не вполне:
  • я тих от завтрака до ужина,
  • перчатка, брошенная мне,
  • была не шибко мной заслужена.
* * *
  • Течёт неспешная беседа
  • без ни единого секрета —
  • я разбудил в себе соседа,
  • горит ночная сигарета.
* * *
  • В нашей маленькой, но солнечной стране
  • каждый житель так умён и так толков,
  • что не может оставаться в стороне
  • от дискуссий оголтелых мудаков.
* * *
  • Мы в театре жизни в полном праве
  • на любой актёрский реквизит,
  • но к чужой приклеиваться славе
  • может лишь заядлый паразит.
* * *
  • Ночные всюдные огни
  • творят нам ночь такой воскресной,
  • что освещают даже дни
  • с их безнадёжной мглой окрестной.
* * *
  • Тиха вечерняя больница,
  • я завтра буду глух и нем,
  • а нынче ночью мне приснится,
  • что я под пиво раков ем.
* * *
  • Сейчас бы капельку хлебнуть —
  • и стихнет мелкий бес,
  • налил бы рюмку кто-нибудь,
  • но в мире нет чудес.
* * *
  • В немом покорстве жду рассвета,
  • по жизни мыслями мечусь,
  • в пространстве крутится планета,
  • а на кровати – я верчусь.
* * *
  • Целительна больничная кровать,
  • и в тянущейся смутности ночей
  • на ней заметно легче уповать
  • на опыт и умение врачей.
* * *
  • Я очень рад вести дневник,
  • внося любой пустяк невзрачный,
  • а рядом бедный мой двойник
  • лежит – разрезанный и мрачный.
* * *
  • Портновской блажью все грешили,
  • кто рядом жил и кто живёт:
  • в России дело мне пришили,
  • тут – перешили весь живот.
* * *
  • Теперь к удачам ветер дует,
  • уже пора вести им счёт:
  • и рак во мне не зазимует,
  • и виски снова потечёт.
* * *
  • Довольно издевательски судьбой
  • на время я премирован отныне:
  • я всюду свой сортир ношу с собой,
  • красиво это только на латыни.
* * *
  • Кончается последняя страница,
  • пора идти за лаврами и нам,
  • так курица, снеся яйцо, гордится
  • и смотрит свысока по сторонам.
* * *
  • Всё стало проще и скудней:
  • ничком валяюсь на тахте,
  • царит покой в душе моей,
  • пока нет болей в животе.
* * *
  • Пусты фантомы ожиданий,
  • они безжалостно подводят,
  • а я мечтал: следы страданий
  • моё лицо облагородят.
* * *
  • Прогнозы мрачны и зловещи,
  • а страх – у всех из-за всего;
  • безумный мир бессильно плещет
  • о стены дома моего.
* * *
  • Наш дух – погрешность достоверности,
  • ибо лишён материальности
  • гибрид летучей эфемерности
  • и ощутительной реальности.
* * *
  • Судьба являет мудрую сноровку,
  • с годами украшая голый срам:
  • в тюрьме я наколол татуировку,
  • теперь имею мужественный шрам.
* * *
  • Туники, тоги, кимоно —
  • футляром выглядят наряды,
  • в которых всё своё кино
  • таскают юные наяды.
* * *
  • Годы утекли, как облака,
  • возраст мой угрюм и осторожен,
  • старость – вроде знамени полка:
  • тяжко воздымать, но честь дороже.
* * *
  • Хожу я плохо: ноги ватные,
  • и нет упругости у чресел,
  • и ощущенья неприятные
  • где врач кишки мои подвесил.
* * *
  • Все мышечные силы будто скисли,
  • диван меня зовёт, как дом – солдата,
  • и хочется прилечь уже от мысли,
  • что надо на минуту встать куда-то.
* * *
  • Ручки-ножки похудели,
  • всё обвисло в талии,
  • и болтаются на теле
  • микрогениталии.
* * *
  • Хотя ещё не стал я пнём застылым,
  • но силами – уже из неимущих:
  • на лестнице немедля жмусь к перилам
  • и нервничаю, глядя на бегущих.
* * *
  • Ужасно это жалко и обидно,
  • что разум, интеллект и юмор мой —
  • гнездились, как отныне очевидно,
  • в отрезанной кишке моей прямой.
* * *
  • С утра сегодня думал целый день
  • о пагубе иных земных растений:
  • живя, еврей отбрасывает тень,
  • а людям мало солнца из-за тени.
* * *
  • Ещё я доживу до лучшей доли,
  • откину медицинскую клюку,
  • пока же я из этой подлой боли
  • печалистую рифму извлеку.
* * *
  • Ходил и свежим воздухом дышал,
  • и радовался листьев колыханию,
  • и дым от сигареты не мешал,
  • а всячески способствовал дыханию.
* * *
  • Пора поставить Богу три свечи:
  • я крепкий новый сборник залудил,
  • болезнь мою затрахали врачи,
  • а я себя немного победил.
* * *
  • В итоге уцелеет белый свет,
  • хотя случится бойня миллионная;
  • забавно, как чума меняет цвет:
  • коричневая, красная, зелёная.
* * *
  • Мой разум полон боли и печали:
  • не мысли в нём, а клочья их и пена,
  • его врачи надолго выключали,
  • бедняга оживёт лишь постепенно.
* * *
  • Понурый и морщинистый,
  • и глазик лопоушистый,
  • я раньше был мущинистый,
  • а сделался – старушистый.
* * *
  • Грустно думать под вечер мужчине
  • о своей догоревшей лучине.
* * *
  • Дедушка всем добродушно поддакивал,
  • всяко слыхав на веку,
  • тихо и тайно дедуля покакивал
  • дырочкой в правом боку.
* * *
  • В том Божья прихоть виновата,
  • хотя заслуга есть и личная,
  • что если в ком ума палата,
  • она всегда слегка больничная.
* * *
  • Я гуляю, сплю и ем,
  • ни про что не думаю,
  • кем я был и стал я кем,
  • прячу боль угрюмую.
* * *
  • Ушли стремления, желания,
  • в душе затихло всё, что пело,
  • поплыло время доживания,
  • но жить – ничуть не надоело.
* * *
  • Я вчера про скудость интересов
  • думал опечаленно и праздно:
  • веря в эльфов, ангелов и бесов,
  • жил бы я насыщенней гораздо.
* * *
  • От рыхлости в период увядания
  • из разума сочатся назидания.
* * *
  • На пире жизни гость давнишний,
  • без куража на нём гуляю,
  • и не скажу, что я здесь лишний,
  • но пир уже не оживляю.
* * *
  • В окно уставя взгляд незрячий
  • и сигарету отложив,
  • я думал: жизненной удачей —
  • кому обязан я, что жив?
* * *
  • Хотя года наш разум сузили,
  • сохранна часть клавиатуры,
  • а также целы все иллюзии
  • и слёзы льют, седые дуры.
* * *
  • Сегодня всё расплывчато и мутно,
  • чужой и неприглядный вид в окне,
  • и мерзко от того, как неуютно
  • фарфоровым зубам торчать во мне.
* * *
  • Блажен, кто может с полдороги,
  • по делу хлебному спеша,
  • оборотить, присвистнув, ноги
  • и закурить, помедлив шаг.
* * *
  • Я довольно замкнутый мужчина,
  • мысли не дарю я никому,
  • есть на то печальная причина:
  • мне их не хватает самому.
* * *
  • Свобода – тягостное бремя,
  • туманит ум её игра,
  • и долго-долго длится время
  • тоски по ясному вчера.
* * *
  • Кого ни спроси – никогда и нигде,
  • и книги порукой тому —
  • помочь в настоящей душевной беде
  • не может никто никому.
* * *
  • Мной пренебрёг отменный ген,
  • живу я к музыке спиной,
  • а Шуман, Шуберт и Шопен
  • меня обходят стороной.
* * *
  • Разумному рассудку невдомёк,
  • зачем такое тёмное упорство,
  • с которым я лелею стихотворство
  • и теплю этот хилый огонёк.
* * *
  • Не то что жду я неприятностей,
  • но больно много – жди не жди —
  • непредсказуемых превратностей
  • уже зарыто впереди.
* * *
  • Я бываю счастлив, когда сплю,
  • мне целебно сонное отсутствие,
  • а из ощущений я люблю
  • радости нечаянной предчувствие.
* * *
  • Похоже, Божьему суду
  • мне близко время отчитаться,
  • ещё плетусь я и бреду,
  • а скоро буду телепаться.
* * *
  • Благодаря пудам питания
  • и бурным генам нашей нации
  • ко мне вернулись очертания
  • моей былой конфигурации.
* * *
  • И муза, дыша чем-то кислым,
  • вернулась, шалава гулящая,
  • слова зацепляются смыслом,
  • и строчка ползёт настоящая.
* * *
  • Мысли вьются серой тучей —
  • мухи настроения,
  • но сквозит и в них летучий
  • дух благодарения.
* * *
  • Услыша всхлипы и стенания,
  • я часто думаю сурово,
  • что стоны эти – от незнания
  • того, как может быть херово.
* * *
  • Хоть и есть над каждым крыша,
  • все они весьма непрочные,
  • и Творец смеётся, слыша
  • наши планы долгосрочные.
* * *
  • А кто угрюмый и печальный,
  • ходячей выглядит могилой —
  • он жизни смысл изначальный
  • не уловил душой унылой.
* * *
  • Нет ни единой нынче мысли,
  • поем – и вновь на боковую,
  • и потому в каком-то смысле
  • сегодня я не существую.
* * *
  • И что бы с нами дальше ни стряслось,
  • и как бы ни сгущались облака,
  • уверен я, что русское «авось»
  • поможет нам и впредь наверняка.
* * *
  • Такое выпадает наслаждение,
  • когда приснится светлая весна,
  • что злишься на тупое пробуждение,
  • лишающее сладостного сна.
* * *
  • Каждый выбирает сам себе
  • светлые житейские иллюзии,
  • а от них пунктиром по судьбе
  • тянутся душевные контузии.
* * *
  • Я струюсь по жизни еле-еле —
  • как дыханье зайца по траве —
  • нету совершенно силы в теле
  • и блаженно пусто в голове.
* * *
  • Ко всем я проявляю уважение,
  • но я не безразличный старикан,
  • и теплится во мне расположение
  • к умеющим держать в руке стакан.
* * *
  • Мне к лицу благополучие
  • и покоя покрывало,
  • раньше мысли часто мучили,
  • но прошло, как не бывало.
* * *
  • Я стакан тащу к устам
  • по причинам очень веским:
  • я ведь буду скоро там,
  • где и нечего, и не с кем.
* * *
  • Заметил я очень давно,
  • качаясь по жизненным волнам:
  • жена – это счастье, оно
  • с годами становится полным.
* * *
  • Резался я в карты до утра,
  • в шахматы играл с отвагой русской,
  • лучшая настольная игра —
  • это всё же выпивка с закуской.
* * *
  • Всюду афоризмы в толстой книжке,
  • разума печальное кипение,
  • мудрости такие там излишки,
  • что немедля впал я в отупение.
* * *
  • В восьмой десяток погружаюсь,
  • и видно делается мне,
  • что мой мирок, весьма сужаясь,
  • душе достаточен вполне.
* * *
  • Думать и метаться неохота,
  • и не будет пользы всё равно;
  • мы ещё надеемся на что-то,
  • а Творец отчаялся давно.
* * *
  • Подделки, суррогаты и эрзацы —
  • отменным стали рыночным товаром,
  • остались одиночные мерзавцы —
  • шедевры создают они задаром.
* * *
  • Мне с девками уже не интересно,
  • от секса плоть моя освободилась;
  • ища себе незанятое место,
  • в паху теперь духовность угнездилась.
* * *
  • Зло запредельное – оставим
  • на Божий суд, а нам оно —
  • не по уму, и плотный ставень
  • захлопнул узкое окно.
* * *
  • Когда я с толку сбит, растерян,
  • мечусь, томясь и изнывая,
  • я всё равно всегда уверен,
  • что снова вывезет кривая.
* * *
  • Пакостна житейская клоака —
  • беды, унижения, лишения,
  • но она же дарит нам, однако,
  • всяческого рода утешения.
* * *
  • Я хоть и знаю вкус удачи,
  • однако всё же неспроста
  • ни разу не был на раздаче
  • венков лаврового листа.
* * *
  • Когда обжигается ветром лицо,
  • и хрусток от холода снег,
  • и хочется птице обратно в яйцо —
  • не может не пить человек.
* * *
  • Не зря судьба меня вертела,
  • и так и сяк играя мной:
  • гораздо крепче стало тело,
  • и нелюдь чувствую спиной.
* * *
  • Всё в конце концов пошло отлично,
  • слой печали – тоньше волоска,
  • жизнь моя светла и гармонична;
  • только утром – лютая тоска.
* * *
  • Старуха, если миф не врёт,
  • подняв незримую косу,
  • на полуслове оборвёт
  • ту чушь, которую несу.
* * *
  • Когда был молод я и весел,
  • гулял распутно в райских кущах,
  • я сам с беспечностью развесил
  • все вехи лет моих грядущих.
* * *
  • Я учинял не раз попытки
  • исправить дурости дефект,
  • и было умных книг в избытке,
  • но нулевой от них эффект.
* * *
  • Я сделал так: расправил кудри,
  • побрызгал капли восхищения,
  • рубцы и шрамы чуть запудрил —
  • душа готова для общения.
* * *
  • Я подумал сегодня средь полночи,
  • что тревожимся попусту мы,
  • и не стоит обилие сволочи
  • принимать за нашествие тьмы.
* * *
  • А я давно уже заметил,
  • что мысли медленны мои,
  • куда-откуда дует ветер,
  • быстрее знают холуи.
* * *
  • Увы, но очень, очень многие —
  • вполне скоты, хотя двуногие.
* * *
  • Прав разум, когда ищет и стремится,
  • и праведна душа, когда томится;
  • поскольку у души предназначение —
  • томление, предчувствие, свечение.
* * *
  • Мне сладко жить в самообмане,
  • в надежде света и добра,
  • но в историческом тумане
  • пока не видно ни хера.
* * *
  • Живут и дружат через пропасть
  • (наружно – трещина неровная)
  • моя убогая европость
  • и местечковость полнокровная.
* * *
  • Когда беда рекой течёт,
  • когда мы двух несчастий между,
  • то разум, логика, расчёт
  • себе взамен зовут надежду.
* * *
  • Всё утрясётся худо-бедно,
  • и глупо – плакать предварительно,
  • хотя слезу пускать не вредно,
  • а для души – весьма целительно.
* * *
  • Победа неожиданно видна,
  • отсюда у неждавших нервный тик,
  • победа начинается со дна,
  • которого поверженный достиг.
* * *
  • Живу – как на отменном карнавале,
  • меж тем, как на планете, где так дивно,
  • нет места, где бы нас не убивали —
  • семейно, в одиночку, коллективно.
* * *
  • Ничуть не осуждаю мельтешение,
  • оно и не смешно, и не плачевно,
  • кишение приносит утешение
  • тоски, что бытиё твое никчемно.
* * *
  • Судьба течёт моя, а не чужая,
  • Творцу навряд ли стыдно за творение,
  • и счастлив я, легко перемежая
  • писание херни и говорение.
* * *
  • И мудро – учинять посильный пир,
  • хотя не время, ветрено и шумно,
  • а глупо – полагать, что Божий мир
  • задуман был гуманно и разумно.
* * *
  • Теперь пускай уже другие
  • трудом живут богоугодным,
  • и пусть их мускулы тугие
  • лоснятся потом благородным.
* * *
  • Я часто вспоминаю про тюрьму —
  • про мерзости, про страхи, унижения,
  • я очень ей обязан потому,
  • что понял цену самоуважения.
* * *
  • Каждый день мою жизнь урезает,
  • водку новые пьют поколения,
  • но строка на строку наползает,
  • и слабеют печали дряхления.
* * *
  • Пылая истово и страстно
  • (всё изнутри то жжёт, то душит),
  • не беспокой Творца напрасно —
  • пожаров личных Он не тушит.
* * *
  • Пошли теперь совсем иные песни,
  • и устный трёп мой дух не бередит,
  • а книга мне гораздо интересней,
  • чем самый просвещённый эрудит.
* * *
  • Когда я в мышцах был неслаб
  • и наслаждался бездуховностью,
  • мы приамуривали баб
  • своей немедленной готовностью.
* * *
  • То, что мы теряем без возврата —
  • всё пустяк и мелочь, милый друг,
  • подлинная личная утрата —
  • это помираешь если вдруг.
* * *
  • Я водку пью, и виски, и вино —
  • в количествах, каких душа запросит;
  • мне выздороветь если суждено,
  • то выпивка судьбу не перекосит.
* * *
  • На улице встретил рекламу свою;
  • забыв поручения спешность,
  • застыл, как безумный, и молча стою:
  • какая достойная внешность!
* * *
  • Не знаешь назначения, названия
  • какой-то вещи, утвари, предмета,
  • но есть, однако, чувство узнавания,
  • как будто в прошлой жизни видел это.
* * *
  • Целители, гадальщицы и знахари,
  • которые с невидимым на «ты»,—
  • отменные, признаться надо, пахари
  • на ниве нашей дикой темноты.
* * *
  • Живу, как выжатый лимон,
  • в отдохновении глубоком;
  • отбыв лечебный угомон,
  • опять нальюсь горячим соком.
* * *
  • Усердно ища соответствия,
  • не видит мыслителей каста,
  • как ловко причины и следствия
  • местами меняются часто.
* * *
  • С тех пор, как этот мир содеян,
  • мы ищем путь по бездорожьям,
  • но верим дьявольским идеям
  • гораздо более, чем Божьим.
* * *
  • Болезней нынче выдумано столько —
  • и каждой срок сокрытости дарован,—
  • что век живёшь, не ведая, насколько
  • ты дремлющей взрывчаткой фарширован.
* * *
  • Пишу я то стихи, то мемуары,
  • и с ними же – со сцены выступатель,
  • а к вывеске «Культурные товары»
  • охотно притекает покупатель.
* * *
  • Впитывая жадно, словно губка,
  • все на свете что, когда и как,
  • я потом пыхчу, как мясорубка,
  • делая из этого форшмак.
* * *
  • Прохвосты, прохиндеи, проходимцы,
  • заметные по хватке и масштабам,—
  • фортуны вековечные любимцы
  • (нескучность мужиков любезна бабам).
* * *
  • Бывало время взлёта и упадка,
  • бывал еврей иллюзий диких пленником,
  • однако наша главная загадка —
  • в ползучей неприязни к соплеменникам.
* * *
  • Старость – это трудная стезя,
  • много в ней невидимых заборов,
  • и на всё покласть уже нельзя
  • из-за частых старческих запоров.
* * *
  • Таю немногое, а в частности —
  • один существенный момент:
  • в моей публичной безучастности
  • брезгливость – главный компонент.
* * *
  • Люблю полемику по-русски:
  • вразнос, без жалости, крушительно;
  • при должном качестве закуски
  • она влияет освежительно.
* * *
  • В ту полночь рак почуял тоже,
  • что выжить он во мне не сможет;
  • и мне приснились безобразные
  • чудовища ракообразные.
* * *
  • Смотрю на жизнь оптимистически —
  • пусть обвиняют в верхоглядстве,
  • а если глянешь чуть мистически —
  • сакральный свет лежит на блядстве.
* * *
  • Когда б я жил на свете дольше,
  • то и херни наплёл бы больше.
* * *
  • Писать мудрёно – просто неприлично,
  • душе нужна при чтении приятность,
  • мудрёное всегда косноязычно,
  • а мне мила прозрачная понятность.
* * *
  • Радуюсь я, видя жизни буйство,
  • где огонь поганства подзатух,
  • но в чаду холопства и холуйства
  • слабо вызревает вольный дух.
* * *
  • Я получшал в пути тернистом,
  • весь эгоизм во мне примолк,
  • я стал настолько альтруистом,
  • что возвращаю взятый долг.
* * *
  • В культуре всё запутано и сложно:
  • что рушили, чуть позже – невредимо,
  • а многие «нельзя» звучат как «можно»
  • и даже иногда «необходимо».
* * *
  • Моё по долгой жизни обретение —
  • встречал его у старых заключённых,—
  • что выучился жить я, как растение:
  • рад солнышку, и мыслей нету чёрных.
* * *
  • Близка вторая операция,
  • и это, в общем, замечательно:
  • в моём устройстве разобраться
  • врачи решили окончательно.
* * *
  • Пишу я не ахти, не чересчур,
  • но так как я от этого торчу,
  • меня прихватит подлый окочур
  • не ранее, чем сам я захочу.
* * *
  • Уже года и не осенние,
  • настала зимняя пора,
  • зато мне снятся сны весенние —
  • в них я гуляю до утра.
* * *
  • Из моих блокнотов и тетрадок —
  • всюду невзначай и между прочим —
  • светится иной миропорядок,
  • нежели Творец накособочил.
* * *
  • Давно на этом свете предпочтение
  • я книгам, не колеблясь, отдаю,
  • поскольку только выпивка и чтение
  • опрыскивают светом жизнь мою.
* * *
  • Были мной не раз уже замечены
  • в наших ощущениях секреты:
  • утром сигарета или вечером —
  • разные по вкусу сигареты.
* * *
  • Только от людей и ждёшь беды,
  • мне страшней торнадо и обвала
  • те из нас, чьи принципы тверды,
  • их вокруг меня, по счастью, мало.
* * *
  • Многие дела теперь подсудны;
  • числя их в разряде пустяков,
  • умные бывают безрассудны
  • чаще осторожных дураков.
* * *
  • Врачи меня подвигнуть норовят,
  • чтоб это я не ел, и это не…
  • Кормясь весьма охотно всем подряд,
  • особенно люблю что вредно мне.
* * *
  • Пение – не голос и не слух
  • (лично я лишён того и этого),
  • пение – волнующийся дух
  • тела, возлиянием согретого.
* * *
  • Склероз, недавний друг мой близкий,
  • велик и грозен, как Аллах,
  • я сам себе пишу записки,
  • напоминая о делах.
* * *
  • Ещё мы не в полной отключке,
  • и нам опасения лестны,
  • чтоб как бы на свадьбе у внучки
  • не трахнуть подругу невесты.
* * *
  • Река и море, лес и горы,
  • и всюду воздух льётся сочно…
  • Люблю природные просторы,
  • но по возможности – заочно.
* * *
  • Пишу я в никуда, ни для чего,
  • что выйдет – я не ведаю заранее,
  • но нечто сотворять из ничего —
  • божественное, в сущности, играние.
* * *
  • Теперь уже, где я ни буду,
  • сюда захочу я вернуться,
  • чтоб чувством причастности к чуду
  • опять и опять захлебнуться.
* * *
  • Напрасно – изучать меня извне,
  • хотя копаться попусту приятно,
  • а то, что совершается во мне,
  • и мне по большей части непонятно.
* * *
  • Нет, мы на одиночество не ропщем,
  • уже благополучие важней,
  • но больно колет память: в рабстве общем
  • гораздо жили ярче и дружней.
* * *
  • Мы не склонны сегодня к утопиям,
  • и иллюзии нам ни к чему,
  • но прекрасен и сладостен опиум,
  • и ещё мы вернёмся к нему.
* * *
  • С любой разумной точки зрения,
  • явив сухую рассудительность,—
  • не человек венец творения,
  • а беспощадная растительность.
* * *
  • Увы, но мы стареем, не мудрея,
  • и разве что опасливость глухая —
  • наследственное качество еврея —
  • растёт, неторопливо разбухая.
* * *
  • Куражимся, бодрясь и не скисая,
  • обильно пузыримся всяким понтом,
  • и тихо приближается косая,
  • умело притворяясь горизонтом.
* * *
  • Чтоб не смущалось разумение
  • патриотическое местное,
  • своё об этом месте мнение
  • я выражаю только лестное.
* * *
  • Много фактов, из коих история
  • лучше знала бы технику зла,
  • поглощает огонь крематория
  • и хоронит архивов зола.
* * *
  • Скисает моё поколение,
  • на домыслы падко дремучие;
  • огонь, обратившийся в тление,
  • мечтает, что вспыхнет при случае.
* * *
  • Пришла весна, тоску снимая,
  • и я воскликнул, жизнь любя:
  • прощай, кишка моя прямая,
  • мне будет грустно без тебя.
* * *
  • Держи, дружок, покрепче кружку
  • вблизи невидимой калитки:
  • ты долго жил на всю катушку,
  • теперь висишь на тонкой нитке.
* * *
  • Как соблазнять, он рано понял,
  • он восхищал и слух, и глаз,
  • и стольких дам окупидонил,
  • что надорвался и угас.
* * *
  • Тут нету рек нектара и елея,
  • темны за горизонтом облака,
  • и жить между евреев тяжелее,
  • чем пылко их любить издалека.
* * *
  • Внезапно как-то стал я стар,
  • сижу, как баржа на мели,
  • а жизни дерзостный нектар
  • сосут подросшие шмели.
* * *
  • С историей еврейства наши встречи
  • в позорное меня повергли бегство:
  • тугой водоворот противоречий
  • кошмарно замутил моё наследство.
* * *
  • Усаживаясь утром за еду,
  • глазами прохожусь по книжным полкам:
  • я мысли там успешливо краду,
  • обычно – из невысказанных толком.
* * *
  • Когда бы приключился семинар —
  • откуда в нас рождается философ,
  • то я, припоминая мерзость нар,
  • ответил бы на множество вопросов.
* * *
  • Хочу, чтоб мы слегка спесиво
  • седой кивали головой:
  • когда стареют некрасиво,
  • то стыдно мне за возраст мой.
* * *
  • Да, я весьма самонадеян
  • и глух ко мнению публичному,
  • к любым вещам, к любым идеям
  • я отношусь по вкусу личному.
* * *
  • Большое в жизни упущение —
  • своё весь век любить болото
  • и не изведать ощущения
  • паденья в пропасть и полёта.
* * *
  • А ночью правит миром тишина:
  • глядит на лица спящих опечаленно,
  • и бродит, очертаний лишена,
  • и цыкает, шумнёшь когда нечаянно.
* * *
  • В этом кратком колыхании
  • на пути к мирам иным
  • наша сила – в потакании
  • нашим слабостям земным.
* * *
  • Нас очень чудно воспитали —
  • семья, учёба, участковый —
  • у нас нервишки твёрже стали
  • и светлый разум подростковый.
* * *
  • Все приметы знают суеверы,
  • вижу в их наиве правоту,
  • ибо нескончаемы примеры
  • пользы суеверия в быту.
* * *
  • С иллюзиями бережен доныне я,
  • любовно их лелея и храня,
  • иллюзии целебны от уныния,
  • а скепсиса боятся, как огня.
* * *
  • Душе, когда с возрастом тело убого,
  • теплей от забот бытовых,
  • а мёртвых приятелей больше намного,
  • чем полу– и четверть живых.
* * *
  • Поэзии святая простота
  • способна обнаружить ненароком
  • глухие сокровенные места
  • в душевном заповеднике глубоком.
* * *
  • Гуляют смыслы прихотливо,
  • легко названия кроя:
  • всегда был рак наперсник пива,
  • а нынче это хворь моя.
* * *
  • Сирые, никчемные, убогие,
  • с меткой безнадёжности тупой —
  • самые опасные двуногие,
  • если собираются толпой.
* * *
  • Держав армейские учения
  • должны убойность имитировать,
  • но приступ умопомрачения —
  • зачем ещё и репетировать?
* * *
  • Ещё я мыслю иногда,
  • ища плоды в заглохшей грядке,
  • внизу давно у нас беда,
  • а сверху всё пока в порядке.
* * *
  • И радостно порою мне
  • за голос тихий мой,
  • за клочья пены на волне
  • упрямости живой.
* * *
  • Навряд какой-нибудь философ
  • посмел додумать до конца,
  • что жизнь земная – просто способ
  • самопознания Творца.
* * *
  • Возможно, мой душевный пыл напрасен,
  • но в собственном подворье сам я барин,
  • а с теми, кто со мною не согласен,
  • я тоже безусловно солидарен.
* * *
  • На склоне лет ужасно тянет
  • к душеспасительным мыслишкам —
  • надеюсь я, что Бог не станет
  • ко мне приёбываться слишком.
* * *
  • Знания нам жизненно важны,
  • их растить полезно и беречь,
  • знания затем ещё нужны,
  • чтобы ими круто пренебречь.
* * *
  • Судьба, фортуна, рок и фатум
  • со мною бережны, как няни,
  • когда укрывшийся халатом
  • я почиваю на диване.
* * *
  • Много у искусства достижений,
  • ибо может всякое вместить;
  • после многих самовыражений
  • очень воду хочется спустить.
* * *
  • Чем печень разрушать, кипя и злобствуя
  • на мерзости вселенских прегрешений,
  • разумней выпить рюмку, философствуя
  • о благости житейских искушений.
* * *
  • Поварясь в человеческой гуще,
  • я до грустной идеи добрёл:
  • нынче каждый на свете живущий —
  • сам себе Прометей и орёл.
* * *
  • Заспорив, я слегка высокомерен,
  • себя не успевая остеречь,
  • поскольку очень часто не уверен,
  • что ведаю, о чём по сути речь.
* * *
  • Дух мой часто пьян от ерунды,
  • можно охмурить меня задёшево,
  • выкормыш баланды и бурды,
  • жадно я клюю любое крошево.
* * *
  • Задворки, тупики и закоулки,
  • которых трезвый разум сторонится,
  • хранят порою пыльные шкатулки,
  • в которых чёрт-те что легко хранится.
* * *
  • Легко сказать могу теперь,
  • Мафусаила одногодок,
  • что чем обильней счёт потерь,
  • тем выше качество находок.
* * *
  • Вздор, галиматья, поливы чуши,
  • брызги непотребной шутки шалой
  • глубже освежают наши души,
  • чем потоки мудрости увялой.
* * *
  • Проснулся, выпил чаю и прилёг,
  • мне двигаться и лень, и не с руки,
  • колышусь я, как тонкий стебелёк,
  • а в комнате бывают сквозняки.
* * *
  • Опрос общественного мнения,
  • весьма стихиям соприродного,
  • всегда родит во мне сомнения
  • в достоинствах ума народного.
* * *
  • Смиряя порывы желания,
  • хотя и болтливы, как дети,
  • секрет своего выживания
  • евреи содержат в секрете.
* * *
  • Творя житейскую гулянку,
  • я знаю, как себя вести:
  • когда фортуна ставит планку,
  • то лучше прыгать, чем ползти.
* * *
  • Проснулся в ночь – о страхах старых
  • был сон – курить хотелось срочно,
  • и вспомнил: ночь, курю на нарах,
  • и тьма, и счастлив так же точно.
* * *
  • Я лист объявлений в газетах люблю
  • и даже порою читаю:
  • «Ищу, продаётся, меняю, куплю»,
  • но нету: «Я жду и мечтаю».
* * *
  • Свойственна снам-утешителям
  • польза душе эффективная,
  • грезится ночью мыслителям
  • с истиной близость интимная.
* * *
  • Какие пошли бы феерии
  • в театре житейском земном,
  • когда б хоть во что-то мы верили
  • и в чём-то сходились в одном!
* * *
  • Когда я принимаюсь, выпив, петь —
  • в заоблачной парю я атмосфере,
  • хотя ступил на ухо не медведь,
  • а мамонт или слон по меньшей мере.
* * *
  • Не флора снилась и не фауна,
  • а спора жаркого арена:
  • дебил, опровергая дауна,
  • цитировал олигофрена.
* * *
  • Фортуна гуляла бы голой
  • и всех возбуждала окрест,
  • но холод и запах тяжёлый
  • текут из общественных мест.
* * *
  • Года сожгли мою свечу,
  • цветные выдохлись туманы,
  • теперь я с девками кручу
  • лишь виртуальные романы.
* * *
  • Туманит память жизни длинность,
  • былое скрыв за пеленой…
  • Когда утратил я невинность?
  • И это было ли со мной?
* * *
  • Нет, я насмешлив не был сроду —
  • унылый нравственный балда,
  • я смех нашёл, ища свободу,
  • и я обрёл её тогда.
* * *
  • Дома, деревья и луна.
  • Коты помоечной породы.
  • Пейзаж я вижу из окна,
  • и мне достаточно природы.
* * *
  • Уже живу, по сути, в келье,
  • порой заходят выпить люди,
  • моё лукавое безделье
  • спустя полгода книгой будет.
* * *
  • Пускай старик нескладно врёт,
  • я не скажу ему ни слова,
  • уже никто не отберёт
  • у нас роскошного былого.
* * *
  • Я запретил себе спешить,
  • я не бегу трусцой противной,
  • хочу я медленно прожить
  • остаток жизни этой дивной.
* * *
  • Любой из нас настолько падок
  • до жаром пышущей дискуссии,
  • что забывает про осадок
  • в её несвежем послевкусии.
* * *
  • В одежде женской я профан
  • и понимать начну едва ли,
  • а юбка или сарафан —
  • едино мне, быстрей бы сняли.
* * *
  • Когда к нам денежки с небес
  • летят, ложась у изголовья,
  • то шлёт их нам, конечно, бес —
  • дай Бог и впредь ему здоровья.
* * *
  • Я зелен был, как лист капустный,
  • и весел был, как солнца луч,
  • потом я стал большой и грустный
  • и потерял к веселью ключ.
* * *
  • Висит полуночная тьма.
  • Чиста моя тетрадь.
  • Я так люблю игру ума!
  • Но некому играть.
* * *
  • Я сам себе колю сейчас уколы
  • прописанной врачами новой мерзости;
  • уколов я боюсь ещё со школы
  • и радуюсь моей отважной дерзости.
* * *
  • Всё то, что вянет, киснет, чахнет,
  • внутри, где плесень, мох и тина —
  • в конце концов неважно пахнет,
  • и это очень ощутимо.
* * *
  • На что я жизнь мою истратил?
  • Уже на тихом берегу,
  • в пижаме, тапках и халате,
  • понять я это не могу.
* * *
  • В любой подкравшейся болезни
  • есть чувство (словно в день ареста)
  • прикосновения к той бездне,
  • которая всегда отверста.
* * *
  • Большие жизненные льготы
  • умелой старостью добыты:
  • мои вчерашние заботы
  • сегодня мной уже забыты.
* * *
  • В года, когда вокруг везде ограды,
  • решётки и колючка на барьере,
  • серьёзность легкомысленной бравады
  • охрана только ценит в полной мере.
* * *
  • Была в моей болезни Божья милость:
  • мне больше о себе теперь известно,
  • и многое во мне переменилось,
  • но к лучшему – навряд ли, если честно.
* * *
  • Наши сплетни, тары-бары,
  • болтовни живые соки,
  • попадая в мемуары,
  • обретают дух высокий.
* * *
  • Боюсь я, будет очень тяжко
  • мне жить в кошмаре предстоящем:
  • во мне унылый старикашка
  • свирепо борется с гулящим.
* * *
  • И тихий опасен был голос
  • на фоне молчащего хора,
  • коль чувствовал глиняный колосс,
  • что где-то ослабла опора.
* * *
  • Конечно, сокрыта большая кручина
  • в том факте, что нас ожидает кончина,
  • однако прекрасно и очень гуманно,
  • что точное время темно и туманно.
* * *
  • Забавно мне: распад, разруха,
  • жестокой мерзости приют —
  • куда питательней для духа,
  • чем полный благости уют.
* * *
  • Никак не овладею я ключом
  • к науке поступать наверняка:
  • сполна узнав по жизни что почём,
  • я запросто клюю на червяка.
* * *
  • Я не слишком нуждаюсь в ответе,
  • но не прочь и услышать ответ:
  • если есть справедливость на свете,
  • почему же тогда её нет?
* * *
  • Гуляет по оконному стеклу
  • весенняя растерянная муха
  • и тянется к заветному теплу,
  • как выжившие в нас росточки духа.
* * *
  • Читатель я усердный и пристрастный,
  • я чтению отдал немало лет,
  • поскольку этот дивный труд напрасный —
  • на вход в чужие души наш билет.
* * *
  • Течёт житейское кино,
  • где роли все давно разучены:
  • кипит и пучится гавно,
  • а сливки – мыслями замучены.
* * *
  • Много времени по жизни протекло,
  • а точнее – улетело, словно птица,
  • стольким людям за душевное тепло
  • я обязан, что вовек не расплатиться.
* * *
  • И столь же мне до лампочки
  • возможные хулители,
  • как порванные тапочки
  • в помоечной обители.
* * *
  • Всё, что сбылось и состоялось,
  • а не ушло в песок обманчиво,
  • совсем иным в мечтах казалось
  • и было более заманчиво.
* * *
  • Про то, что нет прямой кишки
  • у пожилой и грустной личности,
  • я напишу ещё стишки
  • весьма высокой элегичности.
* * *
  • Я сам обманываться рад
  • по поводу людей
  • и вижу чистый маскарад
  • в лихой толпе блядей.
* * *
  • Этот малый убог, но не просто,
  • в голове его что-то испорчено,
  • он какой-то идеи апостол,
  • но гнусавит о ней неразборчиво.
* * *
  • Меня уже не бередит
  • мечтаний пылкая надежда
  • и грусть, что я не эрудит,
  • а много знающий невежда.
* * *
  • Расчислив счёт моих грехопадений,
  • учтёт пускай всеведущий свидетель,
  • что я в порыве чистых побуждений
  • порою проявлял и добродетель.
* * *
  • Курортный кончился сезон,
  • и дует ветер в очи,
  • а женских юбочек фасон
  • теперь ещё короче.
* * *
  • Живу сегодня крайне дохло:
  • вчера пил водку на траве,
  • и всё во рту к утру засохло,
  • и сумрак в жухлой голове.
* * *
  • Ещё когда я числился в подростках
  • и только намечал по жизни путь,
  • уже я тайно думал о подмостках,
  • с которых я читаю что-нибудь.
* * *
  • Причаливая к чуждым берегам,
  • еврей на них меняется стремительно,
  • умение молиться всем богам
  • еврею животворно и губительно.
* * *
  • Мы сволочи. Зато по воскресеньям —
  • и ценят это бдительные женщины —
  • мы время посвящаем нашим семьям,
  • замазывая будничные трещины.
* * *
  • Покуда мы по прихотям течения
  • плывём к далёким пристаням конечным,
  • меняются и смыслы, и значения
  • у многого, что выглядело вечным.
* * *
  • Что столько я грешу – ничуть не жаль,
  • на днях мне откровение явилось:
  • я свято соблюдаю ту скрижаль,
  • которая, как помнится, разбилась.
* * *
  • Я снова над пустым сижу листом —
  • никак не сочиню благую весть,
  • уж лучше спать по пьяни под кустом
  • или херню какую изобресть.
* * *
  • Сегодня очевидно и понятно,
  • что будущее зыбко и во мгле:
  • некрозом угрожающие пятна
  • ползут, меняя место, по земле.
* * *
  • Порой наш ум, с душою ссорясь
  • (хотя друзья они до гроба),
  • напоминает ей про совесть —
  • и горестно смеются оба.
* * *
  • «Поспал бы ты, – шепнуло мне сознание,—
  • здоровьем надо очень дорожить»,
  • и подлое, родное мироздание
  • на время без меня осталось жить.
* * *
  • Как мало надо человеку
  • для воздаянья по труду:
  • лишь куд-кудах и кукареку
  • в бульон и на сковороду.
* * *
  • Гомон, дым и чад застолий
  • я не мог не полюбить,
  • там я слышал тьму историй
  • и не все успел забыть.
* * *
  • Привыкший к мерзости и снегу,
  • я б так и отбыл срок земной —
  • благословляю зов к побегу,
  • который был услышан мной.
* * *
  • Я думаю: сколько могло бы
  • зажечься огней в темноте,
  • когда бы энергия злобы
  • могла послужить доброте.
* * *
  • Мне хорошо, что стал я тощий
  • и спало пухлое брюшко,
  • теперь и в рай попасть мне проще
  • через игольное ушко.
* * *
  • Везде проникнуть дано евреям,
  • везя двойную свою посуду,
  • по всей Европе наш прах развеян,
  • и вновь евреи живут повсюду.
* * *
  • Уже тому немало лет,
  • с поры, что грешный жар лелею,
  • в раю был порван мой билет,
  • о чём ничуть не сожалею.
* * *
  • Такие дни стоят весенние,
  • так солнце греет сквозь одежду,
  • что впору верить в воскресение
  • и теплить хлипкую надежду.
* * *
  • Я полностью в моих сужденьях волен,
  • хотя порой болтаю что не надо,
  • однако же с поры, что стал я болен,
  • умеренней коптит моя лампада.
* * *
  • Когда крепчает дух изгойства,
  • клубясь по душам и окрест,
  • еврея мучит беспокойство
  • и тяга к перемене мест.
* * *
  • Забавная во мне сидит заноза,
  • фортуной мне подложена свинья:
  • пишу я без надрывного серьёза,
  • и стыдно, что не стал серьёзен я.
* * *
  • Легко свою повадку мы меняем,
  • недаром по планете мы рассеяны
  • и местные заветы исполняем
  • охотней, чем сухие Моисеевы.
* * *
  • Я был дурак и всюду лез,
  • и мне мой труд был мил:
  • дрова таскать любил я в лес
  • и воду в реки лил.
* * *
  • Если спор идёт победы ради,
  • всё тогда легко и просто нам,
  • ибо факты – опытные бляди
  • и дают обеим сторонам.
* * *
  • Меня куда-то вынесло за рамки,
  • и лучше меня знать издалека:
  • любя мои стихи, не выйти в дамки
  • и козырем не стать наверняка.
* * *
  • Изгой большого коллектива,
  • я всё же врос в его игру
  • и говорю весьма правдиво,
  • когда на самом деле вру.
* * *
  • По жизни главный мой трофей —
  • богам служенье скромное:
  • Венера, Бахус и Морфей —
  • спасибо вам огромное!
* * *
  • В гончарню Бога я не вхож
  • и перестал с годами злиться
  • на то, что истина и ложь
  • имеют родственные лица.
* * *
  • Из дел – безусловно доходные
  • еврею милей и желаннее,
  • слагает он песни народные
  • по месту его проживания.
* * *
  • Идеи наши, мысли и суждения,
  • которым нет начала и конца,
  • разнятся только видом заблуждения
  • по поводу способностей Творца.
* * *
  • Не нужно вовсе мне пророков,
  • пока они херню несут,
  • что я – вместилище пороков
  • и низкой мерзости сосуд.
* * *
  • Глухому ночному пространству
  • весной сообщаю я вновь,
  • что близок весьма к христианству
  • надеждой на веру в любовь.
* * *
  • Знание мы пьём из общей чаши,
  • а другой источник нам неведом;
  • мысли, непохожие на наши,
  • кажутся нам дикостью и бредом.
* * *
  • Земной благодати отведав,
  • не тянет в небесный уют:
  • там долгих не будет обедов
  • и выпить навряд ли дают.
* * *
  • Творец весьма по сути нам подобен,
  • и власть его простёрта не везде —
  • так, вовсе Он, похоже, неспособен
  • держать мои наклонности в узде.
* * *
  • От мыслей, что утешны для кастрата,
  • приятно даже мне, слепой тетере:
  • есть в каждом обретении утрата
  • и есть приобретение в потере.
* * *
  • Памятью не хвастаясь могучей,
  • я учу цитаты с неких пор,
  • мне они нужны на редкий случай,
  • если встряну в умный разговор.
* * *
  • Потёмки влекут к авантюре,
  • о чём я всё время толкую:
  • невежество – мать нашей дури,
  • но мать надо чтить и такую.
* * *
  • Я медленно влачу судьбу свою,
  • а время – быстрокрыло, как кино;
  • от века я заметно отстаю,
  • хотя опередил его давно.
* * *
  • Мы все живём, надежды множа,
  • готовясь к будущим победам,
  • надежда дьявольски похожа
  • на сытость завтрашним обедом.
* * *
  • Горячей страсти извержение,
  • привычной тверди колебание,
  • святых основ ниспровержение —
  • волнуют наше прозябание.
* * *
  • Сегодня я подумал снова:
  • от Бога жду я всепрощения,
  • а если Он не враг спиртного,
  • то я созрел бы для общения.
* * *
  • Есть аккуратно и культурно
  • меня учила мать когда-то,
  • но после жил я так сумбурно,
  • что ем порою зверовато.
* * *
  • Когда мы в жажде испытания
  • и чтобы мир постичь превратный,
  • пускались в шалые скитания,
  • то был у нас билет обратный.
* * *
  • Где же тот подвижный горлопан?
  • Тих и семенит едва-едва.
  • Стал я грациозен, как тюльпан,
  • и висит на стебле голова.
* * *
  • Дневная – не слабей вечерней грусть,
  • она под сердцем ноет безотлучно,
  • а я рукой машу: пришла и пусть,
  • сама уйдёт, со мной мерзавке скучно.
* * *
  • Казалось мне всегда, что я вполне —
  • откуда и куда ни посмотри —
  • достаточно хорош собой извне,
  • хирург меня улучшил и внутри.
* * *
  • Вижу я коллег лишь невзначай,
  • а живи меж ними, я б зачах:
  • экзистенциальная печаль
  • спит у них на лицах и в речах.
* * *
  • Плывущие по небу облака
  • не знают о людской безмерной низости;
  • я многое люблю издалека,
  • что очень помогает нашей близости.
  • По сути, существует очень хрупко
  • любой, кто беззаботно свиристит,
  • покоя ненадёжная скорлупка
  • всё время подозрительно хрустит.
* * *
  • Я вспоминаю институт
  • как несомненную удачу:
  • я потерял невинность тут
  • и все иллюзии в придачу.
* * *
  • Заметным личным качеством отмечена,
  • беспечна и проста моя натура,
  • меня Творец ваял от делать нечего,
  • и вылепилась редкая халтура.
* * *
  • Мой дух не из породы монолитов
  • и робок на высокое парение,
  • а белые халаты айболитов
  • рождают в нём покорство и смирение.
* * *
  • Спасибо жизни: строчки ткутся,
  • с утра прозрачна голова,
  • и под пером упруго вьются
  • неуловимые слова.
* * *
  • Читатель мой, хотя и кроткий,
  • зато ни в чём не хватит лишку:
  • прочтёт страницу, выпьет водки
  • и, закурив, отложит книжку.
* * *
  • Моя животная дремучесть
  • мне очень в жизни помогла
  • одолевать любую участь
  • и застывать, покуда мгла.
* * *
  • Без устали твержу: ничуть не сбрендил я,
  • грядёт пора, не менее лихая,
  • в руинах мирового милосердия —
  • остаточная музыка глухая.
* * *
  • По-моему, любовное влечение —
  • отменное для духа приключение.
* * *
  • Забавно, что душа когда понура
  • и всякие гнетут её превратности,
  • способна даже редкостная дура
  • в неё посеять искорки приятности.
* * *
  • Пленительность случайных впечатлений,
  • возможно, происходит оттого,
  • что мы в палитру внешних наслоений
  • привносим цвет настроя своего.
* * *
  • Уже мне чужды гомон и галдёж,
  • и поздно влечь подружку в березняк;
  • как говорит сегодня молодёжь —
  • настал поздняк.
* * *
  • Когда душа уже взлетела
  • и нарастает отдаление,
  • то про оставленное тело
  • в ней испаряется волнение.
* * *
  • Что говорить, в былые дни
  • я был гораздо меньший трус
  • и написал полно хуйни,
  • погибшей, как Ян Гус.
* * *
  • Здоровье нынче сильно подкачало,
  • уже хожу к районному врачу,
  • но если бы крутить кино с начала
  • мне кто-то предложил, то не хочу.
* * *
  • Знает к нашим душам пароли
  • танцев наших ловкая шарманщица,
  • все мы сочинялы и врали,
  • но надежда – крупная обманщица.
* * *
  • Когда шептала воля мне —
  • «Увидимся авось»,
  • то мне, как некогда в тюрьме,
  • в больнице не спалось.
* * *
  • Приходит возраст замечательный,
  • нас постепенно усыпляющий:
  • мужчина я ещё старательный,
  • но очень мало впечатляющий.
* * *
  • Уверен я пока не шибко,
  • но у меня окрепло мнение,
  • что наша крупная ошибка —
  • себя обуздывать умение.
* * *
  • Не геркулес и не атлант,
  • артист бы спал давно,
  • но люди липнут на талант,
  • как мухи – на гавно.
* * *
  • Я решил конец пути
  • жить сугубо взаперти,
  • потому что из окна
  • жизнь яснее мне видна.
* * *
  • Я чтением себя всегда глушил,
  • на выдуманных судьбах замыканием,
  • наркотик для мятущейся души,
  • оно к тому же славно привыканием.
* * *
  • Смерти ощущая приближение,
  • чувствуя, что клонишься медлительно,
  • веровать в души преображение —
  • очень и разумно, и целительно.
* * *
  • И я соловьиные трели
  • на лунном певал берегу,
  • играл я на дивной свирели,
  • останки её – берегу.
* * *
  • В эпоху дикую, трагичную,
  • в года повального разбоя
  • приятно встретить смерть обычную —
  • от долгих лет и перепоя.
* * *
  • Стоны, слёзы, кровавая смута
  • и презрение к людям земным —
  • так же точно душевны кому-то,
  • как покой тишины – остальным.
* * *
  • У жизни есть ещё одна отрада:
  • испив земного времени сосуд,
  • идти в последний путь уже не надо —
  • оденут и прекрасно отнесут.
* * *
  • Многие, с кем жизни мы связали,
  • канули уже в немую Лету;
  • с неких пор живёшь, как на вокзале,
  • только расписания в нём нету.
* * *
  • Грешил я так во цвете лет,
  • гулял я так тогда,
  • что даже если ада нет,
  • я попаду туда.
* * *
  • Но столь неправедно потом
  • я ввергнут был в узилище,
  • что, Страшным выслушан Судом,
  • останусь я в чистилище.
* * *
  • Готовлюсь я спокойно умереть:
  • уже меня потомок не забудет,
  • и книгам нет угрозы устареть,
  • поскольку их никто читать не будет.
* * *
  • А там, наверно, дивное собрание
  • теней, уже постигших все секреты,
  • и с тенью друга, сгинувшего ранее,
  • затянемся мы тенью сигареты.
* * *
  • Душе моей желаю отпущения
  • грехов былого тела злополучного,
  • и дай, Господь, ей после очищения
  • опять попасть в кого-нибудь нескучного.
* * *
  • Стоять погода будет жаркая —
  • в такую даже не напиться,
  • когда, ногами вяло шаркая,
  • друзья придут со мной проститься.
  • И будет зной струиться жёлтый,
  • немного пахнущий бензином,
  • и будут течь людские толпы
  • по лавкам и по магазинам.

Седьмой дневник

Друзьям, которые давно уже меня не читают

СОЛО НА ОСЛАБШЕЙ СТРУНЕ

* * *
  • Про наше высшее избрание
  • мы не отпетые врали,
  • хотя нас Бог избрал не ранее,
  • чем мы Его изобрели.
* * *
  • Немного выпил. Дым течёт кудряво.
  • С экрана врут о свежих новостях.
  • Сознание моё уже дыряво,
  • и вроде бы я дома, но в гостях.
* * *
  • Я в мире прожил много лет,
  • исчезну вскоре навсегда,
  • а до сих пор ответа нет,
  • зачем являлся я сюда.
* * *
  • Забавно мне смотреть на небо,
  • в те обольстительные дали,
  • где я ещё ни разу не был
  • и попаду куда едва ли.
* * *
  • Живя во лжи, предательстве и хамстве,
  • не мысля бытия себе иного,
  • приятно тихо думать о пространстве,
  • где нету даже времени земного.
* * *
  • Я всех готов благословлять,
  • я наслаждаюсь обольщением
  • и на отъявленную блядь
  • смотрю с высоким восхищением.
* * *
  • Большой ценитель и знаток,
  • но хвор уже и хил,
  • не бабник ты и не ходок,
  • а дряхлый ебофил.
* * *
  • Мы курим возле печек и каминов,
  • про скорое толкуя новоселье,
  • в отчаянии много витаминов,
  • которыми питается веселье.
* * *
  • Как ни бодрись и как ни пукай,
  • а жизнь весьма обильна скукой.
* * *
  • Чтобы евреям не пропасть
  • и свой народ увековечить,
  • дана им пламенная страсть
  • самим себе противоречить.
* * *
  • Я благодарен очень Богу:
  • Он так заплёл судьбы канву,
  • что я сумел отрыть берлогу,
  • в которой много лет живу.
* * *
  • Сбежала Муза, блядь гулящая,
  • душа молчаньем туго скована,
  • и дальше жизнь моя пропащая
  • уже не будет зарифмована.
* * *
  • В каких-то скрытых высших целях,
  • чтоб их достичь без промедлений,
  • Бог затмевает ум у целых
  • народов, стран и поколений.
* * *
  • Пришла волшебная пора:
  • козёл на дереве заквакал,
  • святых повсюду – до хера,
  • а просто честных – кот наплакал.
* * *
  • Увы, сколь часто мне казалось,
  • что мной уже раскрыт секрет
  • и до познания осталось
  • полдня и пачка сигарет.
* * *
  • Склероз, как сумрак, нарастает,
  • плодя беспамятные пятна,
  • и всё, что знал и думал, – тает
  • и утекает невозвратно.
* * *
  • Истлевших свитков жухлый сад
  • нам повествует из-под пыли,
  • что много тысяч лет назад
  • евреев тоже не любили.
* * *
  • Ценю в себе обыкновение
  • достичь душевного спокойствия,
  • смотря на каждое мгновение
  • как на источник удовольствия.
* * *
  • Я потому грешил, как мог,
  • живя не постно и не пресно,
  • что если сверху смотрит Бог —
  • Ему должно быть интересно.
* * *
  • Вполне сохранны мы наружно,
  • тая о старости печаль,
  • но веселимся так натужно,
  • что можем пукнуть невзначай.
* * *
  • Я жаждал, вожделел, хотел, алкал,
  • ища себе крутого ощущения,
  • и сам себя азартно вовлекал
  • в опасные для жизни обольщения.
* * *
  • Всё состоялось, улеглось,
  • и счастлив быть могу я вроде бы,
  • но мучат жалость, боль и злость,
  • что так неладны обе родины.
* * *
  • Притворяться, кивая значительно,
  • я не в силах часами подряд,
  • а выслушивать очень мучительно,
  • сколько люди хуйни говорят.
* * *
  • Я радуюсь покою и затишью,
  • для живости года уже не те,
  • и только пробегает серой мышью
  • растерянность в наставшей пустоте.
* * *
  • Когда на Страшный Суд поступит акт,
  • где список наших добрых дел прочтётся,
  • зачтутся не они, а мелкий факт,
  • что я не думал, что кому зачтётся.
* * *
  • Поступки еврейские странны,
  • тревожат житейскую трезвость,
  • и хмурятся дряхлые страны
  • на юную древнюю резвость.
* * *
  • Напьюсь когда – не море по колено,
  • а чувство куража совсем иное:
  • как будто я горящее полено,
  • и льётся от костра тепло земное.
* * *
  • Только что разошлись наши дети,
  • на столе – недоед и посуда,
  • наше счастье – зародыши эти,
  • что общаются с нами покуда.
* * *
  • Томит еврея русский бес:
  • мерцает церкви позолота,
  • шумит в душе осенний лес
  • и вкусно чавкает болото.
* * *
  • По части блядства мой народ
  • с библейских славится времён
  • и сто очков даёт вперёд
  • сынам любых иных племён.
* * *
  • Попал по возрасту я в нишу
  • пустых ненужных стариков,
  • хотя и вижу я, и слышу
  • острее многих сопляков.
* * *
  • Игра умеренных способностей
  • моим сопутствует мыслишкам,
  • но бог деталей и подробностей
  • меня побаловал не слишком.
* * *
  • Есть сутки лёгкие и скорые —
  • летят, как будто гонит кто-то,
  • и вяло дни текут, в которые
  • жить ни к чему и неохота.
* * *
  • Блаженство распустилось, как цветок,
  • я виски непоспешно пью с приятелем,
  • и мир хотя немыслимо жесток,
  • однако ровно столь же обаятелен.
* * *
  • Всегда еврей изрядно мнителен,
  • а разъезжая – остро бдителен:
  • еврею предки завещали
  • следить в дороге за вещами.
* * *
  • Наш мир устроен очень круто,
  • судьба размечена любая,
  • и Цезарь сам находит Брута,
  • чтоб удивиться, погибая.
* * *
  • Естественно, что жизненный напор
  • ослаб уже во мне с недавних пор.
  • Но мыслей, хоть и редких, шевеление
  • родит ещё во мне одушевление.
* * *
  • То, чем обязан я судьбе,
  • варившей мне меню,
  • и чем обязан я себе,—
  • уже не я сравню.
* * *
  • Столько я на своих на двоих
  • исходил и дорог, и квартир,
  • что теперь я забочусь о них,
  • но идут они только в сортир.
* * *
  • Вовсе не артист и не поэт,
  • даже и не чтец, признаться честно,
  • с наглостью на сцене много лет
  • я работал соло без оркестра.
* * *
  • Заметно и поверхностному взгляду,
  • что ценность человека измерима
  • его сопротивлением распаду,
  • который происходит в нас незримо.
* * *
  • Не зря среди чужих едим и пьём,
  • немедля мы занятие находим:
  • с которым населением живём,
  • того и на еврейский переводим.
* * *
  • Конечно, юные шалавы
  • милы артисту, но сильней
  • артиста манит жопа славы,
  • зовя его стремиться к ней.
* * *
  • Когда немного выпил и курю,
  • отдавшись погубительной привычке,
  • то всё, что в это время говорю,—
  • чириканье позавтракавшей птички.
* * *
  • Я жил, за всё сполна платя,
  • меня две матери носили,
  • я был еврейское дитя
  • и был я выродок России.
* * *
  • На крохотном запущенном пространстве
  • евреям повезло собраться вместе,
  • и речь не о гордыне или чванстве,
  • а только о достоинстве и чести.
* * *
  • Рассудок мы в советчики не брали;
  • пылая вожделением неистово,
  • мы сразу в обольщения ныряли,
  • а дно повсюду – очень каменистое.
* * *
  • Давно уже я полностью свободен
  • и волен в биографии моей,
  • поэтому из двух возможных родин
  • я ту предпочитаю, что родней.
* * *
  • Когда забуду всё на свете,
  • всех перестану узнавать,
  • пускай заботливые дети
  • приносят рюмку мне в кровать.
* * *
  • Порою мы в суждениях жестоки,
  • но это возрастное, не со зла:
  • в телах у молодых играют соки,
  • а в душах стариков шуршит зола.
* * *
  • На сцене я весьма нелеп,
  • но не считаю унижением,
  • что зарабатываю хлеб
  • лица необщим выражением.
* * *
  • Текут века и тают годы,
  • евреи ткут живую нить,
  • а коренные все народы
  • мечтают их искоренить.
* * *
  • Из тех, кто осушал со мной бутыли,
  • одни успели тихо помереть,
  • а многие живые так остыли,
  • что выпивкой уже их не согреть.
* * *
  • Оставив надоевшую иронию,
  • замечу благодарственно и честно,
  • что рюмка возвращает нам гармонию
  • с реальностью, паскудной повсеместно.
* * *
  • Очень явственно с некой поры
  • угасает последний мираж,
  • испаряется чувство игры
  • и предательски чахнет кураж.
* * *
  • Меня Творец не просто потчевал
  • разнообразною судьбой,
  • но и склонял весьма настойчиво
  • к упрямству быть самим собой.
* * *
  • Хотя мне явно до конца ещё
  • пожить немного суждено,
  • я часто вижу свет, мерцающий
  • у входа в новое кино.
* * *
  • Есть очень грустная подробность
  • в писаньях нынешних мыслителей:
  • меня печалит низкопробность
  • высоколобых сочинителей.
* * *
  • Чтоб мы мельтешились по жизни спокойней,
  • таится до срока зловещий рубеж,
  • и всюду всегда перед завтрашней бойней
  • наш воздух особенно светел и свеж.
* * *
  • Беда державе, где главней
  • кто хитрожопей и гавней.
* * *
  • Уже в лихой загул я не ударюсь,
  • не кинусь в полыхание игры.
  • Я часто говорил, что я состарюсь,
  • но сам себе не верил до поры.
* * *
  • Всё, что мы знаем, – приблизительно,
  • вразброд, обрывочно и смутно,
  • и зря мы смотрим снисходительно
  • на тех, кто тёмен абсолютно.
* * *
  • Я в этой мысли прав наверняка,
  • со мной согласны лучшие умы,
  • что жирный дым любого пикника
  • Творцу милей, чем постные псалмы.
* * *
  • Слежу пристрастно я и пристально —
  • с годами зрение острее,—
  • как после бурь в уютной пристани
  • стареют сверстники быстрее.
* * *
  • Есть у меня давно уверенность,
  • что содержанье тела в строгости
  • и аскетичная умеренность —
  • приметы лёгкой, но убогости.
* * *
  • Цветущею весной, поближе к маю
  • у памяти сижу я в кинозале,
  • но живо почему-то вспоминаю
  • лишь дур, что мне когда-то отказали.
* * *
  • Есть Божье снисхождение в явлении,
  • знакомом только старым и седым:
  • я думаю о светопреставлении
  • спокойнее, чем думал молодым.
* * *
  • Склеротик я, но не дебил,
  • я деловит и озабочен,
  • я помню больше, чем забыл,
  • но то, что помню, – смутно очень.
* * *
  • Печальное чувствую я восхищение,
  • любуясь фигурой уродской:
  • от жизни духовной у нас истощение
  • бывает сильней, чем от плотской.
* * *
  • Доволен ли Господь картиной этой?
  • Затем ли сотворял Он шар земной,
  • чтоб мы готовы стали всей планетой
  • отправиться к Нему взрывной волной?
* * *
  • Назвать мне трудно это чувство,
  • в нём есть болезненное что-то:
  • мне стыдно, пакостно и грустно,
  • когда читаю идиота.
* * *
  • Мотив уныло погребальный
  • звучит над нами тем поздней,
  • чем дольше в нас мотив ебальный
  • свистит на дудочке своей.
* * *
  • От лозунгов, собраний и знамён
  • удачно весь мой век я уклоняюсь,
  • я менее, чем хочется, умён,
  • но менее мудак, чем притворяюсь,
* * *
  • Вся жизнь моя уселась на диету,
  • стремясь в тоску воздержанности влезть,
  • уже в судьбе крутых событий нету,
  • а страсти – есть!
* * *
  • Вместе с нами он ест угощение,
  • вместе с нами поёт про камыш,
  • только есть у меня ощущение,
  • что внутри него – дохлая мышь.
* * *
  • Мне всегда с утра темно и худо,
  • и тому не выпивка виной,
  • это совесть, ветхая зануда,
  • рано утром завтракает мной.
* * *
  • Кошмарно время старости летит,
  • таща с собой и нас неумолимо,
  • но к жизни так ослаб наш аппетит,
  • что кажется – оно несётся мимо.
* * *
  • Когда б меня Господь спросил,
  • что я хочу на именины,
  • я у Него бы попросил
  • от жизни третьей половины.
* * *
  • Забавные мысли по части морали
  • ко мне приходили не раз:
  • мы с чистой душой беззастенчиво крали,
  • а грех – если крали у нас.
* * *
  • Мне думать лень и неохота
  • про скудость завтрашнего дня:
  • как будто выпотрошил кто-то
  • меня былого из меня.
* * *
  • Я убеждался многократно,
  • что стоит жизнью дорожить,
  • но тихо жить и аккуратно —
  • совсем не лучший способ жить.
* * *
  • Мне хорошо, когда лежу,
  • не потому, что мышцы скисли,—
  • я лёжа легче нахожу
  • свои растерянные мысли.
* * *
  • Печальны утекающие дни:
  • мне стал уход ровесников привычен,
  • а с кем хотел бы видеться – они
  • уходят раньше тех, кто безразличен.
* * *
  • Питомцы столетия шумного,
  • калечены общей бедой,
  • мы дети романа безумного
  • России с еврейской ордой.
* * *
  • Мошенники, прохвосты, прохиндеи,
  • охотно собираясь тесным кругом,
  • едины в одобрении идеи,
  • что следует быть честными друг с другом.
* * *
  • Чем более растёт житейский стаж,
  • чем дольше мы живём на белом свете,
  • тем жиже в нас кипит ажиотаж
  • по поводу событий на планете.
* * *
  • Нас годы гнули и коверкали,
  • но строй души у нас таков,
  • что мы и нынче видим в зеркале
  • на диво прежних мудаков.
* * *
  • Следя, как неуклонно дни и ночи
  • смываются невидимой рекой,
  • упрямо жить без веры – тяжко очень,
  • поскольку нет надежды никакой.
* * *
  • Теперь я смирный старый мерин
  • и только сам себе опасен:
  • я даже если в чём уверен,
  • то с этим тоже не согласен.
* * *
  • Судьба сигналы шлёт нам, но толкуем
  • мы так разнообразно эти знаки,
  • что часто чемоданы вдруг пакуем,
  • хотя настало время сеять злаки.
* * *
  • Уроны, утраты, убытки
  • меня огорчают слегка,
  • но шепчут под вечер напитки
  • о фарте, что жив я пока.
* * *
  • Потребность наших душ в идее,
  • мечте и мифе благородном
  • отменно чуют прохиндеи,
  • вертя сознанием народным.
* * *
  • Карай мою дурную плоть,
  • лишай огня мой нищий дух,
  • но упаси меня, Господь,
  • от говоренья правды вслух.
* * *
  • Что будут к худу изменения,
  • повсюду видно изнутри:
  • везде на запахи гниения
  • из нор вылазят упыри.
* * *
  • Хотя в литературе нет советов,
  • как жить, чтобы душа была в нирване,
  • Обломов был умнее, чем Рахметов:
  • лежал не на гвоздях, а на диване.
* * *
  • Я счастлив, отвечает мерин сивый,
  • и кажется, нельзя сказать иначе,
  • сегодня быть несчастным – некрасиво:
  • как будто что-то просишь без отдачи.
* * *
  • Мы курим, пьём, и музыка играет;
  • букет сирени в вазе умирает.
* * *
  • Гордимся мы, что тайны мироздания
  • сверлом буравит разум наш кипучий;
  • иллюзия возможностей познания —
  • наркотик замечательно живучий.
* * *
  • Я был упрямым, как осёл,
  • душа всегда была уверена:
  • если потеряно не всё,
  • то ничего и не потеряно.
* * *
  • Люблю крутые поговорки,
  • из них подмигивают нам
  • сознанья нашего задворки,
  • где гнусь и совесть – пополам.
* * *
  • Рвётся жизни течение плавное,
  • в кошелёк если не за чем лезть,
  • а что деньги – не самое главное,
  • понимаешь, когда они есть.
* * *
  • Уже пора идти к врачу,
  • пора сдаваться, делать нечего:
  • с утра я сразу спать хочу,
  • а днём дремлю, и сонный вечером.
* * *
  • А где-то нынче льют дожди
  • и во дворцах сидят вожди:
  • постригли шерсть у населения
  • и пьют вино от утомления.
* * *
  • Лежит вокруг ночная мгла,
  • темно в любом окне,
  • а совесть подлая легла
  • и пристаёт ко мне.
* * *
  • Души трагический надлом
  • и тягость жизни подневольной
  • легко врачуются теплом
  • холодной влаги алкогольной.
* * *
  • В лице людей, почти обыкновенных,
  • которым я безмерно благодарен,
  • послал мне Бог читателей отменных —
  • на деньги их мой суп сегодня сварен.
* * *
  • Трус убегал, и вслед ему
  • кривился лунный диск:
  • Бог помогает лишь тому,
  • кто сам готов на риск.
* * *
  • Ещё за то люблю я пьянство,
  • что вижу в ходе выпивания
  • игру духовного пространства
  • с убогой клеткой проживания.
* * *
  • Что случилось – пустяк, ерунда:
  • тут наплюй, там исправить возможно,
  • а реальная в жизни беда —
  • если ты одинок безнадёжно.
* * *
  • Народных суждений слепая волна,
  • включая и мысли ублюдка,
  • содержит солидную долю гавна,
  • продукта души и желудка.
* * *
  • Ни за что покуда не в ответе,
  • прописи усвоивши простые,
  • пылко повторяют наши дети
  • наших жизней хлопоты пустые.
* * *
  • Трепаться – любезная сердцу традиция,
  • но тут я сидел и разглядывал стены:
  • есть люди – такая у них эрудиция,
  • что с ними скучаешь на разные темы.
* * *
  • Всегда в убогом настоящем
  • так золотится день грядущий,
  • что в самом хилом и ледащем
  • желанье жить играет гуще.
* * *
  • Когда мы прочно в космос выйдем
  • на чём-то дьявольски летучем,
  • то много тварей там обидим
  • и хвори новые получим.
* * *
  • Сегодня мне работать лень,
  • затею праздничный обед:
  • отмечу рюмкой первый день
  • оставшихся от жизни лет.
* * *
  • Уверен я, что Бог, даря скрижали,
  • сочувствием и жалостью томим,
  • хотел, чтоб мы сперва соображали,
  • а после уже следовали им.
* * *
  • Мне ясно видится картина,
  • как исказятся гневом лица,
  • и рухнет разума плотина,
  • и волны злобы станут биться.
* * *
  • Тяжёлый дух благополучия
  • так ослабляет наши души,
  • что нам паскудно страшно случая,
  • который наш покой нарушит.
* * *
  • Бич истории – тип низкопробный
  • и его прозябанье убогое:
  • человек, ни к чему не способный,
  • безоглядно способен на многое.
* * *
  • Наш век погибельных волнений
  • с его утратами и болями
  • для вслед идущих поколений
  • забавен будет, но не более.
* * *
  • Слушаю слова и обороты —
  • странная в душе клубится смута:
  • так Россию хвалят патриоты,
  • словно продают её кому-то.
* * *
  • Не пожелаю и врагу
  • своё печальное терпение:
  • хочу я только, что могу,
  • и потому хочу всё менее.
* * *
  • Увы, причина многих бедствий
  • и роста злобной сволоты —
  • в непонимании последствий
  • прекраснодушной доброты.
* * *
  • Я не похож ни на кого,
  • я только сам себе подобен,
  • я и пишу-то для того,
  • чтобы узнать, на что способен.
* * *
  • Года текут, по счастью, неплохие,
  • опутан я житейской паутиной,
  • и плещутся кошмарные стихии
  • над будничной и мелочной рутиной.
* * *
  • Если когда, неважно где,
  • нас голод мучает сиротский,
  • то плач желудка о еде —
  • позыв духовный, а не плотский.
* * *
  • Сегодня вышел день удачный:
  • как будто что нашёл и поднял,
  • и возле сердца лист наждачный
  • почти не трёт его сегодня.
* * *
  • Мне мила безбожная стезя:
  • вовсе не хожу я в синагогу,
  • ем, чего евреям есть нельзя,
  • и грешу доныне, слава Богу.
* * *
  • Густую чушь мои уста
  • несли нечаянно и вдруг,
  • но у меня душа чиста,
  • поскольку мне язык не друг.
* * *
  • Везде каноны и традиции,
  • уставы, стили и обычаи,
  • за их незримыми границами
  • блаженно тонешь в неприличии.
* * *
  • Уверен я, что Бог – не дилетант,
  • насквозь Ему прозрачны обстоятельства,
  • и где-то есть жестокий прейскурант
  • расплаты за убийства и предательства.
* * *
  • Когда утёкший день отмечен
  • мыслишкой в новом оперении,
  • то я и пить сажусь под вечер
  • в гораздо лучшем настроении.
* * *
  • Я медленно кропаю книжку новую,
  • себя я день за днём над ней гублю,
  • а после я её – уже готовую —
  • спокойно и привычно разлюблю.
* * *
  • Не знаю, как на свете том,
  • но твёрдо знаю, как на этом:
  • всё, что оставил на потом,
  • уносят с дружеским приветом.
* * *
  • Невозможна житейская драма,
  • где гуляют роскошные хахали,
  • чтобы там не втемяшилась дама
  • и чтоб даму по ходу не трахали.
* * *
  • Я думаю, что истинный философ
  • живёт и прозябает незаметно,
  • подкапливая тихо тьму вопросов
  • и к Богу адресуясь безответно.
* * *
  • Любовь – таинственная смута,
  • она чревата чудесами:
  • день улетает, как минута,
  • секунды тянутся часами.
* * *
  • Когда уже покой заслужен
  • и годы нам легли на лица,
  • мы начинаем видеть хуже,
  • чтобы на зеркало не злиться.
* * *
  • Я жил весьма, совсем, отнюдь не строго,
  • но строго за своей следил судьбой,
  • боялся потому что я не Бога,
  • а тягостной вражды с самим собой.
* * *
  • Слова ко мне текут исподтишка
  • и прыгают из памяти, как белки,
  • сливаясь в облик нового стишка,
  • готового для чистки и отделки.
* * *
  • Народ желает сильного царя —
  • чтоб доблестный он был и удалой,
  • и вскоре долгожданная заря
  • закатом обращается и мглой.
* * *
  • Да, мир наш сочинён довольно скверно,
  • однако в отношении тюрьмы
  • кивать на Божий замысел неверно —
  • её уже придумывали мы.
* * *
  • Разглядывал на улице прохожих,
  • неспешно поджидая домочадца,
  • и много среди них нашёл похожих
  • на тех, с кем я стараюсь не встречаться.
* * *
  • Подлянки от любых я жду властей,
  • с еврейским генетическим недугом
  • родился я, и сводку новостей
  • смотрю с уже заведомым испугом.
* * *
  • Стоят на горизонте времена
  • душевных и физических контузий,
  • и будущая дикая война
  • затопчет поле нынешних иллюзий.
* * *
  • К нам годы приходят с подарками,
  • и я – словно порча прилипла —
  • хочу кукарекать, но каркаю —
  • надрывно, зловеще и хрипло.
* * *
  • Меня поили русские ключи,
  • меня медвяный воздух обволок,
  • весь век я пролежал бы на печи,
  • поплёвывая в низкий потолок.
* * *
  • Стишки читать порой так неохота,
  • испытывая чуть не отвращение,
  • что если б у меня была пехота,
  • я мигом бы очистил помещение.
* * *
  • Ещё горит мой уголёк,
  • ещё любезна мне свобода,
  • и от кончины я далёк,
  • как декабристы – от народа.
* * *
  • России чудо нужно было:
  • чтобы лжецы не лгать поклялись,
  • чтобы гавно куда-то сплыло,
  • и чтоб рабы с колен поднялись.
* * *
  • Идея – бабочка в ладонях:
  • посмотришь – радуется глаз,
  • но и в совсем пустых погонях
  • бывал я счастлив сотни раз.
* * *
  • Бездельник я. Моя работа —
  • своё безделье соблюдать,
  • чтобы в меня безвидный кто-то
  • вливал пустую благодать.
* * *
  • Смотрю на Божий мир я исподлобья —
  • то гибельно повсюду, то опасно;
  • однако если мы – Его подобья,
  • то ждать Его сочувствия – напрасно.
* * *
  • Когда порушены все вехи
  • и знаки верного пути,
  • то можно только в чистом смехе
  • себе спасение найти.
* * *
  • Про то, как одинок, напоминание
  • является болезненно и вдруг;
  • взаимное меж нас непонимание —
  • хронический таящийся недуг.
* * *
  • Во тьме надеждой тихо позваны,
  • мы спим и счастливы, как дети,
  • но цвет надежд обычно розовый
  • и растворяется при свете.
* * *
  • Напрасно я Маркса держал в недоверии,
  • теперь отношусь с пониманием:
  • вот нынче повсюду избыток материи,
  • но всюду хреново с сознанием.
* * *
  • Бумага тоскует по буквам,
  • и найдена верная нота,
  • мешает лишь издали стук нам:
  • костлявая ищет кого-то.
* * *
  • Мы днём кишим, и прибыль на уме,
  • успеха варианты и детали,
  • а совесть к нам является во тьме,
  • чтоб мы в зануду тапком не попали.
* * *
  • Былое живо в нашем хворосте,
  • ещё гуляют искры в нём,
  • и только старческие хворости
  • мешают нам играть с огнём.
* * *
  • Мне очень симпатичны доктора
  • и знаний их таинственное царство:
  • порой не понимают ни хера,
  • но смело назначают нам лекарство.
* * *
  • Вчера возле камней, навеки слившихся,
  • где связано узлом несчётно судеб,
  • толпился я в густой толпе молившихся,
  • Его благодаря за всё, что будет.
* * *
  • Блажен ли одинокий нелюдим?
  • За завтраком один, в обед и в ужин…
  • Лишь он один себе необходим,
  • но чаще он и сам себе не нужен.
* * *
  • Присущий всем евреям дух сомнения
  • ни Богом не дарился, ни природой;
  • похоже, он идёт от поколения,
  • ушедшего в пустыню за свободой.
* * *
  • Кончается никчемная карьера,
  • меняются в душе ориентиры,
  • мы делаемся частью интерьера
  • своей благоустроенной квартиры.
* * *
  • Про гибельную пагубу курения
  • врачи не устают везде писать,
  • и я стою на той же точке зрения,
  • но глупо из-за этого бросать.
* * *
  • От помеси вранья и суесловия,
  • из подло сочетающихся звуков
  • рождаются духовные условия,
  • которые свихнут и наших внуков.
* * *
  • За дружеской выпивкой сидя,
  • я думал, как думал давно:
  • грешно быть на Бога в обиде,
  • покуда нам это дано.
* * *
  • Лично я – с мужицкой точки зрения —
  • вижу в нас безумных петухов:
  • первый признак нашего старения —
  • тяга к умножению грехов.
* * *
  • Есть люди – в коллективном лишь угаре
  • у них существование отрадное,
  • а я, хотя мы равно Божьи твари,
  • животное ничуть пока не стадное.
* * *
  • Теперь я многих рюмкой поминаю,
  • кого я проводил в последний путь,
  • о нескольких уже я точно знаю,
  • что скоро их мы сядем помянуть.
  • А может быть, они меня помянут,
  • поскольку неизвестен срок земной,
  • и что они болтать на тризне станут,
  • услышится тогда уже не мной.
* * *
  • Свободой обкурился я, наверно,
  • в таком я раздражении глубоком
  • и так немедля делается скверно,
  • когда её стесняют ненароком.
* * *
  • Имей мы честность и отвагу
  • и больше совести имей,
  • мы б так не пачкали бумагу
  • густой продукцией своей.
* * *
  • Все твердят одно и то же,
  • проницая взором тучи:
  • вновь нужны России вожжи
  • и свирепый нужен кучер.
* * *
  • Никак не уловлю воспоминание
  • о времени, где был я дураком…
  • Недавно… И давно… И много ранее…
  • И ныне в состоянии таком.
* * *
  • Воришки и некрупные злодеи
  • умеют красть у нас из кошелька,
  • а воры покрупнее овладели
  • искусством отнимать издалека.
* * *
  • До той черты, где свет мы тушим,
  • в небытие идя обратно,
  • свою судьбу, себя и душу
  • мы предаём неоднократно.
* * *
  • В вечерних пьяных разговорах
  • я чутко слышу, как соседи
  • таят печали, от которых
  • они так тянутся к беседе.
* * *
  • Жизнь хороша, но удивительна —
  • такой ли быть она должна?
  • Неправда людям отвратительна,
  • а правда – вовсе не нужна.
* * *
  • Выдержит и беды, и напасти
  • наша лучезарная порода,
  • есть у нас пожизненное счастье:
  • страшно далеки мы от народа.
* * *
  • В раздорах о беспочвенных правах,
  • в походах на врага с отважной песней
  • толочься лучше в крупных жерновах —
  • опаснее, но много интересней.
* * *
  • Откуда появляются слова,
  • прозрачнее порой слезы ребёнка,
  • не ведает у нас ни голова,
  • ни сердце, ни душа, ни селезёнка.
* * *
  • Когда бы благ житейских ценник
  • составил мудрый кто-нибудь,
  • то в этом списке место денег
  • не первым было бы отнюдь.
* * *
  • Высоких мыслей дух живой,
  • идей затейливая стая
  • витают здесь над головой,
  • в мою уже не залетая.
* * *
  • Душа, наверно, плачет тихо,
  • летя во мраке мироздания,
  • но глушит пошлая шумиха
  • её загробные рыдания.
* * *
  • Когда компания пестра,
  • но пьёшь среди друзей,
  • то горечь – мудрости сестра —
  • уходит вместе с ней.
* * *
  • Читать обычно дико и забавно,
  • как ярко, достоверно и отточенно
  • всё то, что протекало лишь недавно,
  • уже искажено и скособочено.
* * *
  • Когда уходишь по грибы
  • и сел под куст в лесу,
  • то всё равно глаза судьбы
  • тебя и там пасут.
* * *
  • Своё уважал я призвание,
  • я маленький был, но поэт,
  • моё на земле проживание
  • оставит пустой силуэт.
* * *
  • Колёса познания катят,
  • идеи добра торжествуют,
  • евреи без устали платят
  • за то, что они существуют.
* * *
  • Вдыхаю покоя озон,
  • с усилием видя и слыша;
  • старение – славный сезон,
  • пока не поехала крыша.
* * *
  • В предчувствии и близости кончины,
  • хотя и знает каждый, что не вечен,
  • по-разному ведут себя мужчины,
  • блажен, кто наплевательски беспечен.
* * *
  • Под рокот высокого гимна,
  • под устного пафоса муть
  • томит нас охота интимно
  • соседа за зад ущипнуть.
* * *
  • Гости все ушли за парой пара;
  • убраны продукты, чтоб не скисли;
  • как овец кудлатая отара,
  • пьяные во мне гуляют мысли.
* * *
  • Раньше я не думал, если честно,
  • что такая это благодать,
  • что настолько будет интересно
  • гомон жизни вчуже наблюдать.
* * *
  • Нам вовсе не вредит образование,
  • однако и не делает умней,
  • поскольку наших мыслей основание —
  • не знания, а что-то подревней.
* * *
  • По жизни есть пути прямые,
  • весьма удобные и ровные,
  • по ним идут пускай хромые,
  • увечные и малокровные.
* * *
  • Во многое бывал я вовлечён,
  • я знал героев разных не заочно,
  • и стал хотя не более учён,
  • а менее восторжен стал я точно.
* * *
  • Напрасный труд, пустые хлопоты,
  • ненужных сведений объём —
  • вот наши жизненные опыты,
  • что детям мы передаём.
* * *
  • Такие случаются светлые дни,
  • такое души колебание,
  • что кажется – посланы Богом они,
  • чтоб легче текло прозябание.
* * *
  • Туда мы даже не глядим,
  • и место это тихо виснет,
  • меж тем как то, на чём сидим,
  • порой мудрей, чем то, что мыслит.
* * *
  • Роман какой-нибудь покруче
  • прочёл бы жадно я теперь,
  • и чтобы в мир, изрядно сучий,
  • на пару дней захлопнуть дверь.
* * *
  • Моё по жизни достижение —
  • не столько чёрный оптимизм,
  • как лень, беспечность, небрежение
  • и совершенный похуизм.
* * *
  • Где былое дерзновение?
  • Испарилось – не найдёшь.
  • А дерзать поползновение
  • колет в жопу молодёжь.
* * *
  • Реальность нам понятна и любима,
  • но, тёмное в душе храня предчувствие,
  • незыблемо и непоколебимо
  • мы чтим потустороннее присутствие.
* * *
  • Свободным людям не понять
  • рабов сознание упрямое,
  • но хоть куда помысли вспять —
  • немедля видишь то же самое.
* * *
  • Когда клубится хаос мрачный,
  • змеится общая вражда,
  • то некто серый и невзрачный
  • наверх восходит без труда.
* * *
  • В нас чувства ещё длятся по инерции
  • от юности давнишней воспалённой,
  • и вкрадчиво сейчас ласкают сердце
  • романсы о любви неразделённой.
* * *
  • Кропая свой стишок очередной,
  • мыслишку я обдумывал такую:
  • когда-нибудь наступит выходной,
  • и я тогда смертельно затоскую.
* * *
  • Время сушит мыслящие стебли
  • на короткой жизненной дороге,
  • меньше я треплюсь теперь о ебле,
  • чаще начал думать я о Боге.
* * *
  • Мой потолок уразумения
  • всего, что мудро, сложно, смутно —
  • хотя и низок, тем не менее
  • мне жить под ним весьма уютно.
* * *
  • Сметлив, активен, расторопен,
  • повсюду нагло современный —
  • еврей не нравится Европе,
  • а у старухи вкус отменный.
* * *
  • В какой-нибудь пустяшный день дурной
  • при страсти нашей к воинским потехам
  • попытка уничтожить шар земной
  • однажды увенчается успехом.
* * *
  • Чувствуя оттенки и нюансы,
  • Богу с несомненностью угоден,
  • Дон Кихот умнее Санчо Пансы,
  • но в реальном быте непригоден.
* * *
  • Пока текут колонки строк,
  • мои черты в себе храня,
  • отодвигается и срок
  • захоронения меня.
* * *
  • Находя себе блажное удовольствие
  • и высокие изведав ощущения,
  • все герои, возмущавшие спокойствие,
  • попадали под копыта возмущения.
* * *
  • Когда я ночью слышу шорохи,
  • я не тону в предположениях:
  • то в отсыревшем нашем порохе
  • скребутся мысли о сражениях.
* * *
  • Живу я дома, в кабинете,
  • а стоит выйти на крыльцо —
  • и местечковый душный ветер
  • мне дует в потное лицо.
* * *
  • Как ни обливали грязной сплетней,
  • как бы нас хулой ни поносили,
  • нет любви горчей и безответней,
  • чем любовь еврейская к России.
* * *
  • Мольба пролетела над крышами
  • и в небо ушла аккуратно…
  • Молитвы бывают услышаны,
  • но Бог их толкует превратно.
* * *
  • Люди опускаются на дно
  • вечного бездонного колодца,
  • знать о них уже нам не дано,
  • жалко только тех, кто остаётся.
* * *
  • Следя героев путь победный,
  • кляня судьбу свою никчемную,
  • не забывай, завистник бедный,
  • про участь ихнюю плачевную.
* * *
  • Извечно были мы заметной нацией
  • по части разумения и слуха,
  • заслуживая славу спекуляцией
  • то в области материи, то духа.
* * *
  • В мире много проблем поважней,
  • чем моё благоденствие утлое,
  • только мне оно много нужней,
  • чем прогресса течение мутное.
* * *
  • Увы, ничьё существование
  • уже никак нам не вернуть,
  • и нам целебно упование
  • на встречу позже где-нибудь.
* * *
  • Я сам рубил узлы в моей судьбе,
  • то мягко управлял собой, то строже,
  • всем худшим я обязан сам себе,
  • но лучшим я себе обязан тоже.
* * *
  • Бывало, я терялся иногда
  • на стыках неожиданных событий,
  • но предки меня дёргали тогда
  • за генеалогические нити.
* * *
  • С людьми я столько хлеба-соли
  • откушал тесно и сердечно,
  • что на душе моей мозоли
  • остались прочно и навечно.
* * *
  • Живу, как будто я на острове,
  • и всё любимое – со мной,
  • и чувствую блаженство острое
  • от лёгкой скуки островной.
* * *
  • Хозяйничают годы только в теле,
  • всему иному время не помеха:
  • и слёзы у души не оскудели,
  • и разума достаточно для смеха.
* * *
  • Кто знаменит, но не угас,
  • а жив и полон фанаберии,
  • его не менее, чем нас,
  • едят микробы и бактерии.
* * *
  • Живя в огромной клетке из долгов,
  • обязанностей, совести и чести,
  • мы плохо слышим грохот сапогов,
  • до срока марширующих на месте.
* * *
  • Дебаты, диспуты, баталии —
  • текут бесплодно и похоже,
  • а жёны стали шире в талии,
  • а девки стали брать дороже.
* * *
  • Вроде бы в сохранности пока я,
  • действуют защитные системы,
  • и могу я слушать, не вникая,
  • или возражать, не зная темы.
* * *
  • Дерзость клоуна, лихость паяца
  • человеку нельзя не любить,
  • ибо очень полезно смеяться,
  • когда хочется плакать и выть.
* * *
  • Я болен ясным пониманием,
  • хотя и зря оно дано,
  • что стану я воспоминанием,
  • а после сгинет и оно.
* * *
  • Отрадно мне, что я прижился здесь,
  • мне нравится, что нас ничтожно мало,
  • нас тут собралась дьявольская смесь,
  • а сплава здесь вовеки не бывало.
* * *
  • Люблю случайные наброски,
  • люблю небрежные эскизы,
  • содержат эти недоноски
  • души начальные капризы.
* * *
  • Мы потому живём так весело,
  • с текущим днём войдя в интим,
  • что прошлых бед густое месиво
  • мы помнить напрочь не хотим.
* * *
  • Годился я в любую спальню
  • и на траву среди цветов,
  • я был похож на готовальню,
  • поскольку всюду был готов.
* * *
  • Умерил я живую прыть
  • и не стремлюсь к любому фарту,
  • уже мне просто нечем крыть
  • судьбой предложенную карту.
* * *
  • Что-то вертится прямо с утра
  • в голове, где разгул непогоды…
  • Вот! Я думал о том же вчера:
  • наливать надо, помня про годы.
* * *
  • В наш мир сойдёт Мессия властно,
  • когда пробьёт заветный час,
  • к Нему стремясь подобострастно,
  • затопчут праведники нас.
* * *
  • Срываются запретные покровы,
  • стихает растревоженности смута,
  • и видно, что священные коровы
  • всего лишь были дойными кому-то.
* * *
  • Сегодня я закончил труд,
  • который мне трепал нервишки.
  • Его, конечно, обосрут,
  • но в этом польза есть для книжки.
* * *
  • Вечер жизни полон благодати,
  • если есть мыслительная мельница —
  • и мели что хочешь, в результате
  • в мире ничего не переменится.
* * *
  • Покой сегодня лишь на кладбищах,
  • там тихо, праведно и пусто,
  • а те, кто жив, – на шумных пастбищах
  • толкутся суетно и густо.
* * *
  • Чужой идее дам я жительство,
  • её любой уразумеет:
  • народ имеет то правительство,
  • которое его имеет.
* * *
  • Пустые трёпы и болтания
  • однажды рано или поздно
  • шутя рисуют очертания
  • того, что подлинно серьёзно.
* * *
  • Увы, не каждое творение
  • сполна имеет основания,
  • чтоб возносить благодарение
  • за Божий дар существования.
* * *
  • Я лично ощущаю жизнь эпически:
  • течёт она себе – и слава Богу.
  • А кто живёт возвышенно трагически,
  • те тоже выпивают понемногу.
* * *
  • Боль уйдёт в колёсном перестуке,
  • а пока что – сядем и налей;
  • сколько ни писали о разлуке,
  • а она гораздо тяжелей.
* * *
  • Крутое мозга прочищение
  • (не без душевного вреда)
  • творит совсем не просвещение,
  • а крупных бедствий череда.
* * *
  • Стремясь и рвясь нетерпеливо,
  • победно молодость кричит,
  • а старость мешкает блудливо
  • и осмотрительно молчит.
* * *
  • Надежда применяет все уловки,
  • чтоб верили мы в Божье попечение,
  • но мысли о намыленной верёвке
  • такое же приносят облегчение.
* * *
  • Есть люди – дорожным укрыты плащом,
  • и некогда им постареть:
  • им то, что не видели в мире ещё,
  • охота успеть посмотреть.
* * *
  • На нас когда кидают девки взор,
  • уже зрачок нисколько не дрожит,
  • как будто непородистый Трезор
  • куда-то мимо них сейчас бежит.
* * *
  • Гоняясь то за смыслом, то за звуком
  • и видя в этом жизни цель и средство,
  • совсем я позабыл оставить внукам
  • какое-нибудь мелкое наследство.
* * *
  • Я не верю сладкому роману
  • о житье безоблачно красивом:
  • в молодости нам не по карману
  • то, что на закате не по силам.
* * *
  • Мелькал я редко на экране,
  • терялся в обществе коллег,
  • зато на поле русской брани
  • был не последний человек.
* * *
  • Далеко позади колыбель,
  • ум напитан житейской наукой;
  • в эти годы заядлый кобель
  • может быть и отъявленной сукой.
* * *
  • Лучше пить спиртное на просторе,
  • чем трястись от страха на престоле.
* * *
  • Конечно, муки ада – не безделица,
  • однако, мысля здраво и серьёзно,
  • уже на рай нам нечего надеяться,
  • а значит – и воздерживаться поздно.
* * *
  • Я два часа провёл недавно
  • в пустом никчемном разговоре
  • и вдруг подумал: как забавно —
  • трепаться с фауной о флоре.
* * *
  • В сумерках полощутся видения,
  • прошлое мешая с небывалым:
  • будто бы имел я убеждения
  • и страдал тоской по идеалам.
* * *
  • Напрасен хор людских прошений,
  • не надо слишком уповать,
  • ведь Бог настолько совершенен,
  • что может не существовать.
* * *
  • Поклажу быта все мы тащим,
  • сопя и с горем пополам,
  • и так погрязли в настоящем,
  • что не до будущего нам.
* * *
  • Отрадно с путешественной сумой
  • скитаться и бродяжить одному;
  • постранствуешь, воротишься домой —
  • а ты и здесь не нужен никому.
* * *
  • Способна маленькая муха,
  • явив обыденную прыть,
  • иконный лик Святого Духа
  • за месяц точками покрыть.
* * *
  • Кончается с фортуной наш турнир,
  • который был от Бога мне завещан,
  • остался мной не познан целый мир
  • и несколько десятков дивных женщин.
* * *
  • Колёса заведут мотив дорожный,
  • раскинется просторов полотно,
  • и снова дух тюремный и острожный
  • нахлынет на меня через окно.
* * *
  • Не зря себе создали Бога двуногие —
  • под Богом легко и приятно.
  • Что Бог существует, уверены многие
  • и даже Он сам, вероятно.
* * *
  • Я посмотрел – и Боже мой!
  • Тут я поставлю много точек…
  • Но он ещё вполне живой,
  • мой бедный вяленький цветочек.
* * *
  • С большим числом душевных ран,
  • в любовных битвах отличившийся,
  • я личной жизни ветеран,
  • я инвалид судьбы сложившейся.
* * *
  • Большое преимущество курения —
  • возможность отлучиться в коридор,
  • покуда воспалённо льются прения
  • и все уже несут горячий вздор.
* * *
  • Любил я книги, выпивку и женщин,
  • и большего у Бога не просил,
  • теперь мой пыл по старости уменьшен,
  • теперь уже на книги нету сил.
* * *
  • С людьми активное общение,
  • их жалоб мелкая блудливость
  • во мне рождают ощущение,
  • что есть на свете справедливость.
* * *
  • Мозги мои уже не в лучшем виде,
  • у памяти всё время острый спазм,
  • и часто, например, в театре сидя,
  • я путаю катарсис и оргазм.
* * *
  • Доволен я сполна своей судьбой,
  • и старюсь я красиво, слава Богу,
  • и девушки бросаются гурьбой
  • меня перевести через дорогу.
* * *
  • Вытерлись из памяти подружки,
  • память заросла житейским сором,
  • только часто ветхие старушки
  • смотрят на меня с немым укором.
* * *
  • Сама вершит безликая природа
  • взаимных отношений оборот:
  • где власть отшелушилась от народа —
  • пасётся, но не доится народ.
* * *
  • Довольно странным сочетанием
  • ветвится дух во мне двойной:
  • с ленивой склонностью к мечтаниям
  • ужился чёрный скепсис мой.
* * *
  • Хоть и нет уже крепкой узды,
  • россиянин тяжёл на подъём,
  • и не любит он быстрой езды
  • по причине, что едут на нём.
* * *
  • Те, в ком болит чужая боль,
  • кого чужое горе мучит,—
  • они и есть душа и соль
  • всей остальной кишащей кучи.
* * *
  • Хрумкал поезд простора излишки,
  • молчаливо текли провода,
  • за окном нескончаемый Шишкин
  • Левитана пускал иногда.
* * *
  • Стелилась ночная дорога,
  • и мельком подумалось мне,
  • что жизни осталось немного,
  • но есть ещё гуща на дне.
* * *
  • Хотя легко ношу гуляки маску
  • и в мелкой суете живу растленной,
  • но часто ощущаю Божью ласку
  • в наплыве тишины благословенной.
* * *
  • Общаться я люблю интимно —
  • с бумагой, мыслями, товарищем,
  • а воспаляться коллективно
  • предоставляю всем желающим.
* * *
  • В текучке встречаемых лиц
  • заметнее день ото дня
  • призывные взгляды девиц,
  • текущие мимо меня.
* * *
  • По жизни прихотливо путь мой вился,
  • весь век я проболтал, как попугай;
  • состарясь, я ничуть не изменился,
  • а смолоду был жуткий разъебай.
* * *
  • Старики не сидят с молодыми,
  • им любезней общение свойское,
  • и в ветрах, испускаемых ими,
  • оживает былое геройское.
* * *
  • Уже немногие остались
  • из выступавших напролом
  • и тех, которые пытались
  • болото греть своим теплом.
* * *
  • Когда имеешь чин и звание,
  • когда по рангу в люди вышел,
  • то наплевать на ум и знание,
  • уже ты мелких истин выше.
* * *
  • Стишков я много сочинил
  • и сяду перед расставанием.
  • Исчерпан мой запас чернил,
  • теперь займусь я выпиванием.
* * *
  • Отрадно мне блаженное бездумие,
  • мыслительная выдохлась амбиция,
  • не старческое это слабоумие,
  • а трезвая житейская позиция.
* * *
  • Случится ещё многое на свете,
  • история прокручена не вся,
  • но это уже нам расскажут дети,
  • на кладбище две розы принеся.
* * *
  • Гонялся я за благозвучием
  • и стиль искал чеканно твёрдый,
  • но каждым пользовался случаем,
  • чтоб наебнулся пафос гордый.
* * *
  • Покоритель Казбека с Эльбрусом
  • и охотник за шайкой злодейской
  • может быть удивительным трусом
  • в бытовой заморочке житейской.
* * *
  • В мёд макаются перья писцов,
  • не смолкают победные трубы,
  • на могилах убитых отцов
  • наросли танцевальные клубы.
* * *
  • А книжек в доме очень мало
  • сейчас держу я потому,
  • что сильно с возрастом увяло
  • моё доверие к уму.
* * *
  • Остатка жизни пирование
  • текло бы в радостях домашних,
  • но мучит разочарование
  • во всех иллюзиях вчерашних.
* * *
  • Забавно, как мы всюду непрерывно
  • стараясь обрести и наверстать,
  • о будущем заботимся надрывно,
  • а будущее может не настать.
* * *
  • Я начисто лишён обыкновения
  • в душе хранить события и лица,
  • но помню я те чудные мгновения,
  • когда являлась разная девица.
* * *
  • Думаю, Богу под силу вполне
  • близким заняться грядущим:
  • я бы сидел на поминках по мне
  • в виде бесплотном, но пьющем.
* * *
  • Изыски суетливого ума
  • убоги так, что даже не вредят:
  • везде стоят шеренгами тома,
  • которые и мыши не едят.
* * *
  • Хотя по мизерности – блохи
  • и тонок наш собачий брех,
  • мы зеркала своей эпохи,
  • и нам тускнеть – ужасный грех.
* * *
  • Да, мой умишко слаб и мал,
  • но в целях самоутешения
  • он часто сдуру принимал
  • отменно верные решения.
* * *
  • Потомок тех, что грели руки
  • возле костров еврейских книг,
  • сегодня деятель науки
  • и много мудрости постиг.
* * *
  • Странно оскудела голова —
  • словно заросла тягучей тиной,
  • вяло в ней полощутся слова,
  • и не видно мысли ни единой.
* * *
  • Когда уже здоровьем озабочен
  • и тянет не бежать, а полежать,
  • чужая жизнедеятельность очень
  • и очень даже может раздражать.
* * *
  • Меня довольно часто гложет
  • печаль завистника отпетого,
  • что кто-то знает или может,
  • а я лишён того и этого.
* * *
  • Все миражи и наваждения,
  • мечты и грёзы – в состоянии
  • дарить восторги наслаждения
  • не ближе, чем на расстоянии.
* * *
  • Похоже, что уют земной обители
  • устроили залётные фанаты,
  • а мы в музее этом – посетители
  • и временно живые экспонаты.
* * *
  • Весьма старение плачевно
  • от вязкой мысли неотлучной,
  • что прожил целый век никчемно
  • рабом судьбы благополучной.
* * *
  • Грядёт души переселение:
  • в конце судьбы моей земной
  • мне часто снится представление,
  • где в ком-то стал я снова мной.
* * *
  • Внезапная тоска томит паскудная,
  • становятся растерянными лица,
  • является тревога ниоткудная,
  • когда под нами хаос шевелится.
* * *
  • Уже от животных мы так далеки,
  • что радуем душу и глаз,
  • однако же когти, рога и клыки
  • внутри наготове у нас.
* * *
  • Любое большое свершение,
  • где ты среди прочего множества,
  • приносит душе утешение
  • от личного чувства ничтожества.
* * *
  • Хоть неизменно розы свежи,
  • но мысли сгинули охальные,
  • и я уже намного реже
  • теперь пишу стихи двуспальные.
* * *
  • Из личных встреч я знаю это
  • и по листанию журналов:
  • занудство – первая примета
  • высоких профессионалов.
* * *
  • Да, конечно, киселю опасен перец,
  • но забавно лепетанье словарей:
  • инородец, возмутитель, иноверец,
  • а всё это, если попросту, – еврей.
* * *
  • Выпил я совсем не ради пьянства,
  • а чтоб мир немного изменить:
  • чище стали время и пространство
  • и живей мыслительная нить.
* * *
  • Круто вьются струйки дыма,
  • к водке – сыр и колбаса,
  • это шёл приятель мимо
  • и забрёл на полчаса.
* * *
  • Тихо нынче в Божьих эмпиреях
  • и глухой в общении провал:
  • думаю, что это на евреях
  • Бог себе здоровье подорвал.
* * *
  • Старушки мне легко прощают
  • всё неприличное и пошлое,
  • во мне старушки ощущают
  • их неслучившееся прошлое.
* * *
  • Весьма, разумеется, грустно,
  • однако доступно вполне:
  • для старости важно искусство
  • играть на ослабшей струне.
* * *
  • Кочуя сквозь века и расстояния,
  • Творца о выживании моля,
  • евреи доросли до состояния
  • готовности сей миг начать с нуля.
* * *
  • Неясной мысли слабый след
  • мелькнул в сознании, и разом
  • затих и замер белый свет
  • и возбудился сонный разум.
* * *
  • Так безнадёжна тяга к истине,
  • что проще сдаться без борьбы
  • и шелестеть сухими листьями,
  • ища на полюсе грибы.
* * *
  • Все у меня читают разное,
  • и каждый прав наверняка:
  • одним любезны игры разума,
  • другим – беспечность мудака.
* * *
  • Нам свойственна пленительная страсть
  • описывать своё существование,
  • и счастлив я чужое время красть,
  • настырно бормоча повествование.
* * *
  • С теми, кто несчастен и унижен,
  • скорбен, угнетаем и гоним,
  • стоит познакомиться поближе —
  • и уже не тянет больше к ним.
* * *
  • Печально похожи по тексту цитаты
  • из очерков, писем и хроники:
  • мечты и надежды – светлы и крылаты,
  • а сбывшись – горбаты и хроменьки.
* * *
  • В итоге всяческих мутаций
  • земных повсюдных обитателей
  • толпа желающих продаться
  • обильней кучки покупателей.
* * *
  • Сохранно во мне любопытство,
  • мерцают остатки огня,
  • и стыд за чужое бесстыдство
  • ещё посещает меня.
* * *
  • Удивительное время
  • по России потекло:
  • утекает, как евреи,
  • задушевное тепло.
* * *
  • Я плохо владею ключом
  • к искусству молоть ерунду,
  • легко говоря ни о чём,
  • но что-то имея в виду.
* * *
  • Сейчас в разноголосице идей,
  • зовущих мир на правильные рельсы,
  • не слышен персональный иудей,
  • но чувствуются крученые пейсы.
* * *
  • Сплетя блаженство и проклятие,
  • Творец явил предусмотрительность,
  • и жизни светлое занятие
  • течёт сквозь подлую действительность.
* * *
  • Свобода – странный институт,
  • не зря о ней ведутся споры:
  • ведь если все цветы цветут,
  • то в рост идут и мухоморы.
* * *
  • Мне чтение – радость и школа,
  • читаю журналов комплекты,
  • где бляди обоего пола
  • свои теребят интеллекты.
* * *
  • Добро со злом, а тьма – со светом
  • дерутся, прыская проклятья,
  • но все их воины при этом
  • похожи, как родные братья.
* * *
  • Всегда евреи думали наивно,
  • когда по разным странам ошивались,
  • что будут их любить везде взаимно,
  • и всюду безнадёжно ошибались.
* * *
  • Когда я слышу горестные жалобы —
  • на близких, на судьбу или на Бога,
  • я думаю всегда, что не мешало бы
  • несчастному в тюрьме побыть немного.
* * *
  • Копать былое нет резонов,
  • оно совсем не безобидно:
  • у жизни несколько сезонов,
  • и всюду есть места, где стыдно.
* * *
  • Увлекательно это страдание —
  • заниматься сухим наблюдением,
  • как телесное в нас увядание
  • совпадает с ума оскудением.
* * *
  • Дух еврейский, повадка и мимика
  • всю реальность меняют окрест:
  • два еврея – уже поликлиника,
  • три еврея – строительный трест.
* * *
  • Нет нужды тосковать или злиться,
  • что мошенник юлит, как букашка,
  • что у власти – похабные лица,
  • и что сам ты уже старикашка.
* * *
  • Каждый год, каждый день, каждый час
  • и минуту (всего ничего)
  • то ли время уходит от нас,
  • то ли мы покидаем его.
* * *
  • Способность наша к выживанию
  • давно тревожит всех на свете,
  • толкая к тайному желанию
  • проверить лично слухи эти.
* * *
  • Испытываю лень и неохоту,
  • нисколько меня праведность не манит,
  • а то, что не работаю в субботу,—
  • так я и всю неделю тем же занят.
* * *
  • Я печально живу, но не пресно,
  • уважаем по праву старейшего,
  • и дожить мне весьма интересно
  • до падения нравов дальнейшего.
* * *
  • Для меня желанье властвовать – загадка,
  • уберёг меня Творец от этой страсти,
  • сластолюбие – понятная повадка,
  • но темна и плохо пахнет жажда власти.
* * *
  • Предчувствия, знаки, предвестия
  • в единый сливаются ветер,
  • свистящий, что новая бестия
  • появится скоро на свете.
* * *
  • Наша мудрость изрядно скептична —
  • опыт жизни оставил печать,
  • и для старости очень типично
  • усмехнуться, кивнуть, промолчать.
* * *
  • Ушла игра, ушла, паскуда,
  • ушла тайком и воровато
  • как из ума, так и оттуда,
  • откуда выросла когда-то.
* * *
  • Я счастлив, ибо всё во мне занижено —
  • претензии, апломб и притязания,
  • а если кто весь век живёт обиженно,
  • то это – знак за что-то наказания.
* * *
  • Мне кажется, Творец уже учёл
  • ту просьбу, о которой я молчу.
  • Я многих ещё книжек не прочёл,
  • и много ещё выпить я хочу.
* * *
  • Артистам кочевым жилось непросто,
  • хотя их и поили, и кормили —
  • однако хоронили вне погоста,
  • чтобы они погост не осквернили.
* * *
  • Уже старею, очевидно,
  • уже порой неполон зал,
  • на что плевать, хотя обидно,
  • как Пушкин некогда сказал.
* * *
  • Я там бы умер, я сердечник,
  • хотя мне там бы орден дали,
  • но шестикрылый семисвечник
  • позвал меня в иные дали.
* * *
  • Обильна российских поэтов палитра,
  • у многих истёрлись уже имена,
  • но тысячи новых, откушав пол-литра,
  • кропают, ликуя, херню дотемна.
* * *
  • Уже мы торопиться не должны,
  • все наши дни субботни и воскресны,
  • а детям как бы мы ещё нужны,
  • хотя уже совсем не интересны.
* * *
  • Весомо цедит каждый звук
  • любой властитель дум вальяжный,
  • чей даже слабый ик и пук
  • имеют смысл очень важный.
* * *
  • Жалко мне, что душевный мой опыт
  • не впитал, обходя стороной,
  • шорох, шелест, шуршание, шепот
  • полнозвучной природы земной.
* * *
  • Душа моя – как ангелица,
  • в ней боль и жалость,
  • хотела утром похмелиться,
  • но удержалась.
* * *
  • Забавно это злоключение,
  • хотя и грустно созерцание
  • того, как зыбкое свечение
  • сошло на тусклое мерцание.
* * *
  • Многое, что сделано искусно,
  • видеть омерзительно и гнусно.
* * *
  • Читаю. Днём поспать охота.
  • Курю. Экран – убийца вечера.
  • Живу, как будто жду чего-то.
  • А ждать уже по сути нечего.
* * *
  • Когда случаются сражения,
  • где рвутся внутренние вожжи,
  • то неизбежность поражения
  • осознаётся нами позже.
* * *
  • Старость обирает нас не дочиста,
  • время это вовсе не плохое,
  • очень только давит одиночество —
  • ровное, спокойное, глухое.
* * *
  • От нашего шального поколения
  • для будущих возвышенных метаний
  • останутся большие накопления
  • иллюзий, заблуждений и мечтаний.
* * *
  • Влекусь душой к идее некой,
  • где всей судьбы видна картина:
  • не вышло если стать Сенекой,
  • то оставайся Буратино.
* * *
  • Уже кипящих шумных споров
  • мы не участники давно,
  • но от гитарных переборов
  • искрится скисшее вино.
* * *
  • Блаженны добрые и кроткие
  • с их неустанным состраданием,
  • жаль только жизни их короткие —
  • они умнеют с опозданием.
* * *
  • Тонка душевная материя —
  • мне «да» трудней сказать, чем «нет».
  • В великой школе недоверия
  • мы все учились много лет.
* * *
  • Наследственного знания вериги
  • стесняют жизнечувствие моё.
  • Печальные глаза народа Книги —
  • от вечного читания её.
* * *
  • Мне разница эта обидна
  • в эпохах любых и мгновениях:
  • энергия зла – очевидна,
  • добро – изнывает в сомнениях.
* * *
  • Судьба моя – рождественская сказка,
  • в публичную укрыт я оболочку,
  • приветливой распахнутости маска —
  • личина, чтобы выжить в одиночку.
* * *
  • Не стоит огорчаться или злиться,
  • терять к себе не стоит уважение.
  • Но как я окажу теперь девице
  • телесное своё расположение?
* * *
  • Забавно, что мальчишеский задор —
  • суждения решительны и быстры —
  • выносит вперемежку пёстрый вздор
  • и будущего пламенные искры.
* * *
  • Везде сперва – смятение умов
  • и чувство неминуемого лиха,
  • а после – сотрясение основ
  • и сеющая смерть неразбериха.
* * *
  • Сомнение, раздумье, колебание,
  • в советах и примерах копошение —
  • глубокое копают основание,
  • чтоб выбрать наихудшее решение.
* * *
  • Живя с оглядкой бесконечной,
  • уже совсем забыли мы,
  • что пользу глупости беспечной
  • воспели лучшие умы.
* * *
  • Я раньше это чувствовал всегда,
  • а ныне – безусловно убеждён,
  • что вовсе человек не для труда,
  • а вовсе он для отдыха рождён.
* * *
  • Меньше для общения гожусь,
  • в гости шляюсь реже с каждым годом;
  • я ведь ещё вдоволь належусь
  • рядом со своим родным народом.
* * *
  • Стишками был я с молодости мучим
  • и с лермонтовской ручкой в рюкзаке
  • томился на великом и могучем,
  • правдивом и свободном языке.
* * *
  • После смерти любого мужчину,
  • если был он, конечно, заметен,
  • причисляют к уместному чину
  • для посмертной гармонии сплетен.
* * *
  • Вчера ещё обласкан был судьбой,
  • а нынче всё плетётся вкривь и вкось;
  • поскольку жребий катит вразнобой,
  • надёжней полагаться на авось.
* * *
  • Блаженны духом лоботрясы,
  • и олухи царя небесного,
  • и те, кто, выпив, точит лясы,
  • не дожидаясь дня воскресного.
* * *
  • Характер наш изношенный таков,
  • что прячутся эмоции живые,
  • а добрая улыбка стариков —
  • ослабнувшие мышцы лицевые.
* * *
  • Моё суждение хмельное
  • у многих будет под вопросом,
  • но блядство есть не что иное,
  • как радость пользоваться спросом.
* * *
  • Следит заворожённая толпа
  • за тем, как на алтарь её вчерашний
  • ступает победителя стопа…
  • И искренен восторг её всегдашний.
* * *
  • С женою пьём под вечер мы вдвоём,
  • для выпивки мы смолоду годились,
  • на старости мы сызнова живём,
  • чтоб нами внуки с ужасом гордились.
* * *
  • С деньгами тесное соседство
  • рождает в людях тяжкий свих,
  • и у науки нету средства,
  • чтоб охранить рассудок их.
* * *
  • Много лет мы вместе: двое
  • как единый организм.
  • За окошком ветер воет,
  • навевая оптимизм.
* * *
  • Память наша с возрастом острее,
  • нам виднее канувшие дали.
  • Ясно помнят ветхие евреи,
  • как они Египет покидали.
* * *
  • Мне случилось родиться в России,
  • даже был пионер я когда-то,
  • и поэтому, как ни просили,
  • не могу изъясняться без мата.
* * *
  • Когда меня тоска одолевает
  • и чахнет, закисая, дух мой резвый,
  • рука моя мне рюмку наливает,
  • а разум не глядит, мудила трезвый.
* * *
  • Нельзя чрезмерно длительно страдать,
  • нет пользы в бесконечном сокрушении.
  • Совсем не в лёгкой жизни благодать,
  • а в лёгком к этой жизни отношении.
* * *
  • Теченье мыслей безотчётно,
  • в игру их каждый вовлечён.
  • Блаженно думанье о чём-то,
  • ещё блаженней – ни о чём.
* * *
  • Весьма причудливое свойство,
  • души особенная стать —
  • полив росток самодовольства,
  • незримым салом обрастать.
* * *
  • Теперь я в лиге стариков,
  • а старость хоть и бородата —
  • меж нас не меньше дураков,
  • чем было в юности когда-то.
* * *
  • Увы, но дряхлой жизни антураж —
  • печальная в судьбе моей страница:
  • едва лишь пошевелится кураж —
  • сей миг заболевает поясница.
* * *
  • Легки слова, наивна гамма —
  • доступен каждому стишок,
  • и сложных мыслей нет ни грамма,
  • и сам я прост, как пастушок.
* * *
  • Дано колеблемой струне
  • будить во мне такое эхо,
  • как будто снова я в стране,
  • откуда с горечью уехал.
* * *
  • Господь, создатель мироздания,
  • всё знал и делал навсегда,
  • не знал Он только сострадания,
  • и в этом – главная беда.
* * *
  • Хотя благополучны мы и счастливы,
  • хотя царит покой в надёжных стенах,
  • евреи несгибаемо опасливы —
  • история не дремлет в наших генах.
* * *
  • Под небесными общими сводами,
  • с общим фартом и общей бедой,
  • все евреи со всеми народами
  • неслиянны, как масло с водой.
* * *
  • Вслед за мудрецами и пророками
  • признано раввинами учёными,
  • что мы Богу служим и пороками,
  • и крутыми помыслами чёрными.
* * *
  • Все, кто мёрз на житейском ветру
  • и пришёл к пустоте в результате,
  • утешались похоже: умру —
  • и спохватится мир об утрате.
* * *
  • Нет покоя душе, и не надо,
  • вперемежку являются пусть
  • и тревога, и гнев, и досада,
  • боль и жалость, обида и грусть.
* * *
  • Я много прочитал мудрёных книг.
  • Что попусту – нисколько не грущу.
  • А в истину, должно быть, не проник,
  • поскольку я не знал, чего ищу.
* * *
  • Мне чудится в игре и смысле слов,
  • построенных с усердием и точно,
  • попытка укрепления основ,
  • которые Творец создал непрочно.
* * *
  • Люблю отъезды, возвращения,
  • дорогу, встречи, расставания —
  • за лёгкий дух перемещения
  • по плоскости существования.
* * *
  • Я часто поступаю опрометчиво
  • по прихоти упрямства своего,
  • однако же, терять поскольку нечего,
  • то я и не теряю ничего.
* * *
  • Я веские имею основания
  • считать себя художником, пока
  • раскрашиваю ткань существования
  • руладами шального языка.
* * *
  • Танцуя свой по жизни лёгкий танец,
  • таскаю всюду образ мой привычный:
  • везде я чужеземный иностранец,
  • везде я мелкий фраер заграничный.
* * *
  • Весна подвела и с теплом запоздала,
  • куражатся тучи, дождём облегчаясь,
  • и ветер холодный свистит разудало,
  • и мысли весенние чахнут, отчаясь.
* * *
  • Реальность, нами обозримая,
  • и ухом ловится, и взглядом,
  • но нечто зыбкое и мнимое
  • всегда клубится в нас и рядом.
* * *
  • Я верю в успешность потуг
  • спастись от наплывов тоски
  • и в то, что чугунный утюг
  • зелёные пустит ростки.
* * *
  • Сирые, скорбящие, убогие,
  • люди из породы горемычных —
  • если к ним прислушаться, то многие
  • сильно пострашнее нас обычных.
* * *
  • Я думаю о нынешней поре,
  • надеясь в послезавтра заглянуть…
  • Растерянное время на дворе
  • колеблется, куда ему свернуть.
* * *
  • Даже и звонят уже мне редко,
  • в памяти слоятся пустыри,
  • и всё глуше делается клетка,
  • запертая мною изнутри.
* * *
  • Она была свежа, как роза в вазе,
  • и я б над ней жужжал от умиления,
  • когда б не ощущалось в каждой фразе,
  • что ей чужда идея опыления.
* * *
  • Вовлекаясь во множество дел,
  • не мечись, как по джунглям – ботаник,
  • не горюй, что не всюду успел —
  • может, ты опоздал на «Титаник».
* * *
  • В идейной войне многолиственной
  • актёрствуют все исполнители,
  • а в ходе трагедии истинной
  • на смерть обрекаются зрители.
* * *
  • Покойник был немыслимо учён,
  • но случай – как разбойники в ночи,
  • а бедный академик не учёл,
  • что с крыши могут падать кирпичи.
* * *
  • Охранные лечебные мытарства
  • приемлю я, не дрогнув даже бровью,
  • подобное количество лекарства
  • доступно лишь могучему здоровью.
* * *
  • Не потому, что бескорыстен,
  • а потакая вкусам личным,
  • я в толчее полезных истин
  • влекусь обычно к непрактичным.
* * *
  • Вот я в зеркале себя лицезрею —
  • в жизни много мы уже понимаем,
  • и приятно пожилому еврею,
  • что ещё он сам собой узнаваем.
* * *
  • Несбыточное и недостижимое
  • везде на протяжении веков
  • существенней душе, чем содержимое
  • беременных деньгами кошельков.
* * *
  • Блажен, кто зябнет в ожидании,
  • что грянет некий звук торжественный
  • и в нашем тусклом мироздании
  • распространится свет божественный.
* * *
  • Я давно уже не пью с кем ни попадя,
  • с кем попало не делю винегрет —
  • чтобы не было на памяти копоти
  • и душе не наносился бы вред.
* * *
  • Вот липнет женщина ко мне,
  • в её объятья путь не долог,
  • а что у бабы на уме,
  • не знает даже гинеколог.
* * *
  • Мне кажется, что в силу долголетия,
  • исправно и стремительно текущего,
  • теперь уже нисколько не в ответе я
  • за шалости сезона предыдущего.
* * *
  • Дурея на заслуженном покое,
  • я тягостной печалью удручён:
  • о людях я вдруг думаю такое,
  • что лучше бы не думал ни о чём.
* * *
  • Состарясь, угрюмо смотрю сквозь очки,
  • шепча себе: цыц, не пыхти;
  • но если и вправду мы Божьи смычки,
  • то Бог – музыкант не ахти.
* * *
  • Воды во мне и воздуха – в достатке,
  • огня Творец добавил в день рождения,
  • а почвы – недоложено, и шатки
  • от этого мораль и убеждения.
* * *
  • Я не бормочу с утра молитвы,
  • знаю, что проигран будет бой,
  • ибо снаряжаюсь я для битвы
  • с опытным бойцом – самим собой.
* * *
  • Скажу я нечто очень откровенное,
  • интимное, постыдное, сердечное:
  • мне всё земное, бренное и тленное
  • милее, чем высокое и вечное.
* * *
  • Отпылал мой роскошный костёр,
  • всё болит по ночам и утрам.
  • Я когда-то любил медсестёр,
  • а теперь я хожу к докторам.
* * *
  • Действуя на души и сердца,
  • чувствам и уму чиня помехи,
  • дьявол – тень и копия Творца,
  • и отсюда все его успехи.
* * *
  • Благословен, конечно, труд —
  • как без него, необходимого?
  • Но люди очень рано мрут
  • из-за него как раз, родимого.
* * *
  • Я когда свою физиономию
  • утром наблюдаю, если бреюсь,
  • то и на всемирную гармонию
  • мало после этого надеюсь.
* * *
  • Вот было б дело интересное:
  • при полном здравии и заживо
  • проникнуть в царствие небесное
  • и глянуть, как оно отлажено.
* * *
  • Скончался день, пустой и суетный,
  • день жизни вылился в кишение;
  • мы мельтешим, как будто сунет нам
  • судьба на чай за мельтешение.
* * *
  • Замечу сдержанно и тихо,
  • насколько это поразительно,
  • что мы живём довольно лихо,
  • а живы – очень приблизительно.
* * *
  • Сколь дивные в России вечера:
  • чуть выпили, и птица-тройка мчится.
  • Сегодня было то же, что вчера,
  • но завтра нечто светлое случится.
* * *
  • Я вздёрнул молнию ширинки,
  • остатки сил в себе нашёл
  • и на заезженной пластинке
  • души своей играть пошёл.
* * *
  • Пришла медлительность коровья,
  • уже во тьму раскрыта дверь,
  • и общей слабостью здоровья
  • болею часто я теперь.
* * *
  • Нету во мне по престижу томления,
  • мягко я всем улыбаюсь.
  • Я о себе невысокого мнения —
  • лучше пусть я ошибаюсь.
* * *
  • Словно обувь, тачается строчка,
  • та получше, а эта – похуже,
  • я типичный кустарь-одиночка,
  • да ещё без мотора к тому же.
* * *
  • Теперь я вслух не хохочу,
  • а шевелю слегка губами,
  • и даже если я молчу,
  • язык держу я за зубами.
* * *
  • Я – тень, укрывшаяся в тень,
  • звук тишины в немолчном гаме,
  • я нулевой в неделе день,
  • восьмая нота в нотной гамме.
* * *
  • Мои интимные места
  • мне очень мягко намекают,
  • что я весьма уже устал
  • и девки зря вокруг мелькают.
* * *
  • Книгу жизни суматошно полистав,
  • начинаешь задыхаться и болеть,
  • мы стареем, даже взрослыми не став,—
  • не успев, точнее, толком повзрослеть.
* * *
  • Вот человек: от песни плачет,
  • боится нищего обидеть,
  • потом кого-то так хуячит —
  • не приведи Господь увидеть.
* * *
  • Когда тоской душа томится,
  • мне шепчет голос ниоткуда,
  • что есть война, тюрьма, больница,
  • а ты сидишь в пивной, зануда.
* * *
  • Мучат нас беспочвенные мнимости,
  • и сполна я этим награждён:
  • я себя люблю, но во взаимности
  • я не абсолютно убеждён.
* * *
  • С годами потемнел души кристалл,
  • в нём выдохлись мечтания и грёзы:
  • стишки рифмуя, в небе я летал,
  • а ныне ковыряю глину прозы.
* * *
  • Человек пуглив, опаслив,
  • ищет призрачного блага,
  • а чтоб чувствовать, что счастлив —
  • слишком он умён, бедняга.
* * *
  • Не сразу был таким характер мой,
  • он медленно лепился по комкам:
  • терпению обучен я тюрьмой,
  • а юмором обязан мудакам.
* * *
  • Утром очень тяжко подниматься,
  • дальше я уже машу крылами
  • и готов с охотой заниматься
  • чем угодно – только не делами.
* * *
  • Увы, похмелье пирования
  • несёт плохие ощущения
  • и горьки разочарования
  • после блаженства обольщения.
* * *
  • Уже не будет войн и революций,
  • и вся рутина жизни перервётся,
  • когда вдали светящееся блюдце
  • летающей тарелкой обернётся.
* * *
  • То в затеях верчусь оголтелых,
  • то недвижен, задумчив и тих.
  • Я дурак, но в разумных пределах,
  • нас не много на свете таких.
* * *
  • От жизни получая удовольствие,
  • испытывая разные приятности,
  • храню высокомерное спокойствие
  • на случай неминуемой превратности.
* * *
  • В житейской ситуации любой
  • я стоек, потому что убеждён,
  • а в ссоре и борьбе с самим собой
  • решительно бываю побеждён.
* * *
  • Бог и мы затеяли совместно
  • пьесы этой бурное течение,
  • и Творцу, наверно, интересно,
  • как мы ей устроим заключение.
* * *
  • Занятное во мне ютится свойство,
  • я часто за него себя ругаю:
  • едва учуяв дух самодовольства,
  • я этого счастливца избегаю.
* * *
  • Конечно, было бы занятно
  • продлить мои земные дни,
  • но только так уже помят я,
  • что грустно сложатся они.
* * *
  • С утра до ночи – мыслей кутерьма,
  • и разного они при этом рода:
  • есть мысли из души, есть от ума,
  • от сердца есть и есть от пищевода.
* * *
  • Повстречав человека хорошего,
  • понимаешь вдруг ясно и остро,
  • что земля наша Богом не брошена,
  • а на время оставлена просто.
* * *
  • Употребление без меры —
  • с утра я склонен к философии —
  • лишает нас надежды, веры,
  • любви и матери их Софии.
* * *
  • Наше время обильно украшено
  • не легендами-мифами-сказками,
  • а немыслимой вони парашами
  • и паскудно умильными масками.
* * *
  • Мне ответил бы кто-нибудь пусть,
  • чтоб вернуть мой душевный уют:
  • почему про славянскую грусть
  • лучше прочих евреи поют?
* * *
  • Не в мудрости, не в милости, не в силе,
  • тем более – не в разной ветчине,
  • величие сегодняшней России —
  • в одной только её величине.
* * *
  • Людей культурных мало в мире,
  • а бескультурья – пруд пруди:
  • я, например, курю в сортире,
  • и радость булькает в груди.
* * *
  • Сейчас уже, почти пройдя свой путь,
  • хочу признать в преддверии конца,
  • что нам дано при жизни заглянуть
  • в ничтожнейшую часть игры Творца.
* * *
  • Пока не перестану жить и быть —
  • а скоро перестану, очевидно,—
  • я буду с полной зрячестью любить
  • Россию, за которую обидно.
* * *
  • Сама себя опасно выдавая
  • и шар земной пугая зачарованный,
  • в субботу закулиса мировая
  • нахально пахнет рыбой фаршированной.
* * *
  • Хватать совсем не надо с неба звёзд,
  • с умишком даже очень небольшим,
  • имея волчью пасть и лисий хвост,
  • легко достичь сияющих вершин.
* * *
  • Борьба честолюбий, азарт вожделений,
  • игра миллионами жизней и судеб —
  • останутся те же у всех поколений,
  • а значит, и правнукам лучше не будет.
* * *
  • Стремлений, притязаний и амбиций
  • хватает лишь до некоторых пор,
  • и больно вдруг однажды удивиться,
  • как выдохся их жизненный напор.
* * *
  • Зарницы озарений прозорливых
  • уже нечасто жалуют меня,
  • будя в моих извилинах сонливых
  • игру полузабытого огня.
* * *
  • Понять былое – свыше наших сил,
  • что славы там достойно, что – проклятия.
  • Об этом у Творца бы я спросил,
  • но наши для Него темны понятия.
* * *
  • Звучит сегодня всё грозовой нотой
  • и всеми дух готовности владеет.
  • Мир катится к войне с такой охотой,
  • как будто, кровь пустив, помолодеет.
* * *
  • Дана лишь человеческому кругу
  • любовного безумства благодать.
  • За счастье поелозить друг по другу
  • способны только люди жизнь отдать.
* * *
  • Был явно жребий свыше уготован:
  • еврей за те века, что время длится,
  • на стольких наковальнях был откован,
  • что дух его не мог не закалиться.
* * *
  • Нравы жизни, сегодня царящие,
  • держат душу во мраке и мгле;
  • кто подсел на стишки немудрящие,
  • тот сидит на целебной игле.
* * *
  • Её не описали хрестоматии,
  • неведомо науке благонравной,
  • что в людях есть энергия апатии,
  • недоброй, равнодушной и отравной.
* * *
  • Все тогда были вровень равны,
  • тьму творили руками дрожавшими
  • и решали проблемы страны
  • головами, на плахе лежавшими.
* * *
  • Я мельком повидал довольно много,
  • и в этой мельтешистой скоротечности
  • меня хранили три некрупных бога —
  • упрямства, любопытства и беспечности.
* * *
  • Забавная такая хренотень
  • меня пугает нагло и бесстыже:
  • чем дольше я коплю на чёрный день,
  • тем чёрный день мой делается ближе.
* * *
  • Продукты духа крепко пахнут,
  • и ты меня не удивил,
  • когда душевно был распахнут
  • и я твой запах уловил.
* * *
  • Великие люди приходят во сне,
  • болтая цитаты вразброд,
  • но жалко – приходят они не ко мне,
  • а к тем, кто, по-моему, врёт.
* * *
  • На склоне дней нам легче отказаться
  • от резвого метания камней,
  • и всех за всё простить, и отвязаться
  • на склоне дней.
* * *
  • Подумал мельком я сегодня:
  • в толкучке жизни многолетней
  • на ком лежит печать Господня —
  • они и дьяволу заметней.
* * *
  • Много в жизни этой не по мне,
  • много в этой жизни я люблю.
  • Боже, прибери меня во сне —
  • как я наслаждаюсь, когда сплю!
* * *
  • Пришла ко мне повадка пожилая,
  • которую никак уже не спрячу:
  • актёрскую игру переживая,
  • в театре я то пукаю, то плачу.
* * *
  • Святое чувство недовольства,
  • святая жажда исправлять
  • имеют пакостное свойство
  • покой житейский отравлять.
* * *
  • Из мыслей и слов я крошу винегрет
  • и чушь сочиняю живую.
  • Я делаю много здоровью во вред,
  • а значит – ещё существую.
* * *
  • Источники блаженства и страдания,
  • дыханием тепла преображённые,
  • везде гуляют нежные создания,
  • весьма разнообразно обнажённые.
* * *
  • Что-то будит в сонной памяти луна,
  • шелестят ленивых мыслей лоскутки.
  • Жажду жизни утолил я не сполна,
  • только стали очень мелкими глотки.
* * *
  • Неправы те, кто тьму пророчит
  • и говорит о чёрной силе,—
  • дух Божий, веющий, где хочет,
  • ещё объявится в России.
* * *
  • Ничего не воротишь обратно,
  • время наше уже пролетело,
  • остаётся кряхтеть деликатно
  • и донашивать утлое тело.
* * *
  • Кто про всё имеет мнение —
  • хорошо тому,
  • и чужих умов томление —
  • по хую ему.
* * *
  • Я доживаю в тихой пристани
  • остатки выдавшихся лет,
  • и беззаветной страсти к истине
  • во мне уже нисколько нет.
* * *
  • Мы видим пожары и чувствуем дым,
  • нам чудится цокот подков…
  • Дух мёртвый сражается с духом живым
  • в течение многих веков.
* * *
  • Во лживой нашей атмосфере
  • всё – вопреки живой природе,
  • и дамы думают о хере,
  • а вслух болтают о погоде.
* * *
  • Привычна мне текучка дней,
  • поток рутинный и всегдашний,
  • и каждый день с утра видней,
  • как пусто прожит день вчерашний.
* * *
  • А сгинуть надо, всех любя,
  • на тонком рубеже,
  • когда всем любящим тебя
  • ты стал тяжёл уже.
* * *
  • Легла блаженная прохлада,
  • слегка душа зашевелилась;
  • как мало мне от жизни надо —
  • всего лишь только, чтобы длилась.
* * *
  • За рюмкой, кружкой, сигаретой
  • смотрел вокруг я со вниманием
  • и много понял в жизни этой —
  • но что мне делать с пониманием?
* * *
  • И снова на больничной простыне,
  • разрезан и зашит, я повалялся;
  • Бог явно снисходителен ко мне —
  • наверное, за то, что не боялся.
* * *
  • С печалью на приятеля гляжу:
  • у каждого из нас кулёк аптечный,
  • и я уже всё чаще торможу —
  • азарт, автомобиль, порыв сердечный.
* * *
  • Следить, на что уходят наши дни,
  • возможно и весьма необходимо,
  • но годы наши краткие – они
  • уносятся совсем неуследимо.
* * *
  • Со стороны смотря, снаружи,
  • поймут лишь редкие умы,
  • что в те года, где было хуже,
  • светлей и лучше жили мы.
* * *
  • С утра, едва глаза протру,
  • глушу тоску дурного свойства —
  • мне поутру не по нутру
  • роскошный сад мироустройства.
* * *
  • Смотря во тьму небесных сфер
  • и находясь в угрюмом трансе,
  • курил несчастный Агасфер
  • и думал: есть ли смерть на Марсе?
* * *
  • Люблю восторга ощущение,
  • хотя осведомлен заранее:
  • чем воспалённей восхищение,
  • тем горше разочарование.
* * *
  • К российским победительным варягам
  • во мне вдруг чувства добрые явились:
  • меняться ведь нельзя уже беднягам,
  • настолько они все обосрамились.
* * *
  • Решив одну семейную задачу,
  • я ловко стал утаивать вину:
  • окурки я в пустую пачку прячу,
  • и пепельница радует жену.
* * *
  • Не то чтоб я на старости добрее,
  • но как-то снисходительнее стал:
  • с годами образуется в еврее
  • бессильного сочувствия кристалл.
* * *
  • Скука всюду живёт на планете,
  • с ней большие несчастья рифмуются,
  • ибо тёмные скукины дети
  • в сучьи стаи охотно вербуются.
* * *
  • Мне жить на свете интересно —
  • то дух потешится, то плоть,
  • а что духовно, что телесно,
  • расчислит вскорости Господь.
* * *
  • Я старюсь в полной безмятежности,
  • и длится дивная пора:
  • сопротивляться неизбежности —
  • весьма занятная игра.
* * *
  • Мне тяжко усыпительное чтение,
  • но я себя по строчкам волоку,
  • чтоб мукой этой выразить почтение
  • знакомому поэту-мудаку.
* * *
  • Во всём ищу я совершенство
  • и полюбил до обожания
  • невыразимое блаженство
  • пустопорожнего лежания.
* * *
  • К поэзии глубокой и высокой
  • ничуть не умаляя уважения,
  • сердечно расположен я к жестокой
  • житейской простоте стихосложения.
* * *
  • Я множество мыслей имею в запасе —
  • о Боге, о пьянстве, любви и еде,
  • хотя иногда размышляю о часе,
  • где стану никто, никогда и нигде.
* * *
  • Успел я порезвиться на свободе,
  • когда меня швырнули в заточение,
  • и я – поскольку дурень по природе —
  • был рад, что завязалось приключение.
* * *
  • Сегодня в душе тишина завелась
  • и молча взяла меня в руки;
  • и с миром шумящим оборвана связь,
  • и в доме погасли все звуки.
* * *
  • Боюсь высокой декламации
  • и быть Кассандрой не хочу,
  • но нашей всей цивилизации
  • давно пора пойти к врачу.
* * *
  • Как дух тепла, как наваждение,
  • что в жизни всё светло и прочно,
  • ласкает душу наслаждение
  • от слова, найденного точно.
* * *
  • Сегодня я выслушивал подробно,
  • что сукин сын в запале говорит.
  • Немного перед Богом неудобно,
  • хотя ведь Он же знал, кого творит.
* * *
  • Возник учёный спор, и стало шумно,
  • шло старого тряпья перешивание,
  • и сладко ощутил я, как разумно
  • отшельное моё существование.
* * *
  • Вот беда: я стал благополучен,
  • жизнь моя пустяшна и легка,
  • только сам себе теперь я скучен
  • и другим почти наверняка.
* * *
  • Есть некий редкий тип людей:
  • от них исходит ощущение,
  • что он душою не злодей,
  • а просто Божье упущение.
* * *
  • Сполна Творец явил и гениальность,
  • и злое своеволие своё,
  • когда создал паршивую реальность
  • с хорошими людьми внутри неё.
* * *
  • Старея, твержу я жене в утешение,
  • что Бог оказал нам и милость и честь,
  • что было большое кораблекрушение,
  • а мы уцелели, и выпивка есть.
* * *
  • Наличие генов из родственной ветки
  • всегда ощущал я в восторге немом,
  • но в жизни моей соучаствуют предки —
  • увы, из не очень богатых умом.
* * *
  • Поклонники прекрасного не знают,
  • не ведают читатели и зрители,
  • насколько омерзительны бывают
  • прекрасного умелые творители.
* * *
  • На ангелов похожи все малютки,
  • и нежностью прелестны малыши.
  • Откуда же являются ублюдки
  • и нелюди, лишённые души?
* * *
  • Я храню ещё облик достойный,
  • но, по сути, я выцвел уже:
  • испарился мой дух беспокойный,
  • и увяли мои фаберже.
* * *
  • В душе своей почувствовав рыдания,
  • немедленно врачую эту боль я,
  • поскольку все духовные страдания
  • легчают от удачного застолья.
* * *
  • Дымится новое столетие,
  • ползёт огонь по мирозданию,
  • и вряд ли, вряд ли наши дети
  • обучат внуков состраданию.
* * *
  • Всё в жизни кажется нормальным,
  • когда нас давят прессом общим,
  • но если индивидуальным,
  • то мы волнуемся и ропщем.
* * *
  • Пустые пышные красивости
  • для слуха нашего – потеха,
  • хотя о высшей справедливости
  • мы говорим без капли смеха.
* * *
  • Взвешена, сосчитана, отмерена
  • хилая российская свобода,
  • и судьба её удостоверена
  • полным безразличием народа.
* * *
  • Бедой российской душу не трави,
  • беда ещё видней после разлуки;
  • от рабства, растворённого в крови,
  • избавятся, возможно, только внуки.
* * *
  • Живя среди сплошного скотства,
  • но сам желая жить не так,
  • я брал уроки благородства
  • у непородистых собак.
* * *
  • А вдруг на небе – Божий дар! —
  • большие горы угощения,
  • дают амброзию, нектар,
  • и чуть по жопе – в знак прощения?
* * *
  • Очень торопясь я вечно жил,
  • многое я делал впопыхах
  • и жалею ныне, что спешил,
  • больше, чем о дури и грехах.
* * *
  • Глупо нам пенять на годы,
  • унывать и хмуриться;
  • изо всех даров природы
  • мне любезней курица.
* * *
  • Я не в силах это объяснить,
  • чувствую нутром, не понимая:
  • как только слова натянут нить —
  • музыка является немая.
* * *
  • Выделывал я антраша и курбеты,
  • напяливал маски шута и паяца,
  • легко преступал через Божьи запреты,
  • и жалко со всем этим напрочь расстаться.
* * *
  • Жуткая мне снилась ситуация —
  • как по Божьей прихоти обидной
  • наша охуительная нация
  • стала тихоструйной и невидной.
* * *
  • Прямо хоть беги отселе
  • или пса с цепи спусти:
  • все евреи – Моисеи,
  • все хотят меня вести.
* * *
  • Примкнуть и слиться, жить похоже,
  • подобно всем на белом свете…
  • Но вдруг такие встретишь рожи,
  • что усыхают мысли эти.
* * *
  • Хоть я и тёмен, и мудила,
  • однако всё же тем не менее,
  • о чём бы речь ни заходила —
  • имею собственное мнение.
* * *
  • Конечно же, слава – огонь, а не дым,
  • на дым не летят мотыльки.
  • Жаль тех, кто в огонь залетел молодым —
  • помельче от них угольки.
* * *
  • В иное судьбы измерение
  • вот-вот попадут наши дети.
  • Глухое ползёт озверение
  • по этой безумной планете.
* * *
  • В России жалко мне подростков —
  • они отзывчивы на слово,
  • и заморочки отморозков
  • их душам – дудка крысолова.
* * *
  • Кончается прекрасное кино,
  • прошла свой путь уставшая пехота…
  • И мне уже за семьдесят давно,
  • а врать ещё по-прежнему охота.
* * *
  • Бутылок ловкий открыватель,
  • с их содержимым я борюсь,
  • а в жизни – тихий обыватель
  • и всех начальников боюсь.
* * *
  • С равной смесью лености и пыла
  • то читал, то пил, то пел бы песни я;
  • если бы писать не надо было,
  • то писатель – чудная профессия.
* * *
  • Для подвигов уже гожусь едва ли,
  • но в жизни я ещё ориентируюсь.
  • Когда меня в тюрьме мариновали,
  • не думал я, что так законсервируюсь.
* * *
  • Сеять разумное, доброе, вечное,
  • чувствуя радость успеха заранее —
  • дело по сути своей бесконечное,
  • как и любое пустое старание.
* * *
  • О, я готов ползти ползком,
  • терпеть хулу, толочься в ступе,
  • но заглянуть одним глазком
  • в тот мир, который недоступен.
* * *
  • Потолок моего интеллекта
  • очевиден по уровню книг,
  • и я счастлив, услышав, что некто
  • прямо в суть мироздания вник.
* * *
  • Во всех моих житейских нуждах,
  • при всей исчерпанности сил
  • я у людей чужих и чуждых
  • ни в чём поддержки не просил.
* * *
  • Стала сказкой быль большевиков
  • и чужой – родная сторона.
  • Мучит ностальгия стариков:
  • из-под них уехала страна.
* * *
  • Внутри у нас – большая пустота,
  • набитая спасительными мифами,
  • отсюда и святая простота
  • скольжения рассудка между рифами.
* * *
  • В печати российской теснятся
  • мыслители всяческой масти,
  • и Бога они не боятся
  • под задом незыблемой власти.
* * *
  • Бывал я бит, бывал унижен —
  • легко творили пытку гниды,
  • но не был я на них обижен —
  • на гнид не может быть обиды.
* * *
  • Нуждается живое существо
  • в неспешном захмелённом разговоре.
  • Без выпивки – какое торжество?
  • От выпивки слабее душит горе.
* * *
  • Одним заболеванием стервозным
  • я смолоду загадочно страдаю:
  • задумавшись о чём-нибудь серьёзном,
  • я в сон незамедлительно впадаю.
* * *
  • Вдруг мысли потянулись вереницей,
  • хотел я занести их на скрижали,
  • перо уже скользило по странице,
  • но дуры эти дальше побежали.
* * *
  • Уходит молча – всем поклон
  • и просьба не рыдать —
  • как из Москвы – Наполеон,
  • из жизни – благодать.
* * *
  • Сегодня приключился странный день,
  • как будто он подбадривал меня,
  • и будущих удач ложилась тень
  • на мизер протекающего дня.
* * *
  • Я себе добыл покой и волю,
  • я живу в любви и всепрощении,
  • и весьма обязан алкоголю
  • за поддержку в этом ощущении.
* * *
  • На мир посмотреть если здраво —
  • холодным покроешься потом,
  • и мир осуждать – наше право,
  • оно по душе идиотам.
* * *
  • Тоска тревожна и густа —
  • невнятная и ниоткуда,
  • и хочется поверить в чудо
  • слов из горящего куста.
* * *
  • Я понять пытаюсь безуспешно,
  • для какой загадочной нужды
  • время сортирует нас неспешно
  • и сорта различны до вражды.
* * *
  • До чего же, однако, мы дожили
  • на житейской подвижной лесенке:
  • одуванчики эти Божии —
  • неужели мои ровесники?
* * *
  • Гуляет поэт по буфету,
  • бормочет о чреслах богинь…
  • Дай, Господи, счастья поэту
  • и свежую рифму подкинь!
* * *
  • Прекрасен пишущий прохвост:
  • меня не злит, а умиляет,
  • как, распустив павлиний хвост,
  • он по-собачьи им виляет.
* * *
  • Умерев, я нигде не возлягу,
  • здесь хоронятся сразу покойники,
  • и цветами украсить беднягу
  • не сумеют, по счастью, поклонники.
* * *
  • Удаль, ухарство и кураж
  • проявлять надо очень быстро,
  • ибо скоро придёт мандраж
  • и погаснет лихая искра.
* * *
  • Люблю курить и думать я,
  • отринув жизни шум,
  • отсюда – та галиматья,
  • которую пишу.
* * *
  • Всегда мне было главное заметно:
  • как ни трудна житейская дорога,
  • она разноголоса, многоцветна,
  • а запахов – излишне даже много.
* * *
  • Свершается от жизни отторжение,
  • вослед летит пустое причитание…
  • Творец нам заповедал умножение,
  • но свято соблюдает вычитание.
* * *
  • Что век наш – духовный калека,
  • давно полагал я тишком,
  • а детище этого века —
  • духовная пища с душком.
* * *
  • Поэт, не дремли над листом,
  • а Музу зови и бодрись;
  • художник сопит над холстом
  • и шепчет: «Сезанн, отворись!»
* * *
  • Есть у каждого личный мирок,
  • там иные слоятся эпохи,
  • там интимный с мечтами пирог
  • и свои тараканы и блохи.
* * *
  • Пора признать, идя к итогу,
  • что жизнь была разнообразна —
  • от чёрт возьми до слава Богу
  • судьба металась несуразно.
* * *
  • У многих даже жизнь интимная
  • весьма случается противная.
* * *
  • Люблю застолья дух летучий,
  • нестройный шум и взрывы смеха;
  • клубится время хмурой тучей,
  • но время пьянству не помеха.
* * *
  • Кто по жизни пластается слизью —
  • благодатного дара лишён;
  • если ты наслаждаешься жизнью,
  • то и ей от тебя хорошо.
* * *
  • Старости не нужно приглашение,
  • к нам она является сама,
  • наскоро даря нам в утешение
  • чушь о накоплении ума.
* * *
  • Назло вскипающему страху
  • ещё легко б себя я поднял
  • и на груди рванул рубаху,
  • но гибнуть не за что сегодня.
* * *
  • Мне часто выпить невтерпёж,
  • не дожидаясь вечера;
  • куда по смерти попадёшь —
  • так там и выпить нечего.
* * *
  • Добро и зло усердно изучая
  • (а честность тут важнее мастерства),
  • я много лет потратил, замечая
  • отчётливые линии родства.
* * *
  • Есть люди – чудеса они творят,
  • всё прошлое им памятно поныне,
  • они запоминали всё подряд
  • и много, чего не было в помине.
* * *
  • Наткнулся на книжонку я случайно,
  • там автор психоложествовал, как
  • на свете пусто, скучно и печально
  • и лучше не рождаться. Вот мудак!
* * *
  • Одиночество – страшная мука,
  • если подлинно ты одинок;
  • одиночество – дивная штука,
  • если ты от людей изнемог.
* * *
  • Преисполненный старческой благости,
  • всех любить расположен я внутренне,
  • но обилие всяческой гадости
  • мне приходит на ум ежеутренне.
* * *
  • И я был опалён огнями рампы,
  • но не был ей нисколько очарован,
  • а светом от моей настольной лампы
  • мне кайф куда острей бывал дарован.
* * *
  • За сроки кратковременных визитов
  • понять одно-единственное можно:
  • обилие двуногих паразитов
  • к России присосалось безнадёжно.
* * *
  • Нет никаких пока гонений,
  • живём и дышим, как хотим,
  • но дух – то волчий, то гиений —
  • везде и всюду ощутим.
* * *
  • Народ на Востоке горяч и жесток,
  • чужой там – как муха в борще,
  • и Запад есть Запад, Восток есть Восток,
  • а Ближний Восток – вообще.
* * *
  • Пришла пора загадочным годам,
  • иными стали стиль, замах и тон,
  • то – не по силам, то – не по зубам,
  • а то – не по уму, ослаб и он.
* * *
  • У меня претензий к жизни нет —
  • хуже видит, ходит вовсе плохо,
  • только ведь не подлая эпоха —
  • это я принёс ей сотни бед.
* * *
  • Мне приснилось, что везде вокруг меня
  • тьма писателей витала в облаках,
  • и текла их тихоструйная хуйня
  • на тетради и блокноты в их руках.
* * *
  • Много всякого – далёкого и рядом,
  • даже то, что высоко над головами,
  • я задел моим невежественным взглядом
  • и обидел некультурными словами.
* * *
  • Я раб весьма сметливый и толковый,
  • а рабством – и горжусь и дорожу,
  • и радостно звенят мои оковы,
  • когда среди семьи своей сижу.
* * *
  • Жалею людей после первой же стопки,
  • достаточна малая малость:
  • от низко посаженной девичьей попки
  • томит меня жгучая жалость.
* * *
  • Причудливо моё воображение,
  • там нету славословящих шумих,
  • но лестно мне его пренебрежение
  • убогостью возможностей моих.
* * *
  • Законы – это лишь ориентиры,
  • а не барьеры, стены и заборы,
  • в законах есть лазейки, щели, дыры
  • и даже есть прогрызенные норы.
* * *
  • Я душою леплюсь к очень разному,
  • и понятна моя снисходительность:
  • вкусовые пупырышки разума
  • потеряли былую чувствительность.
* * *
  • Есть люди – ярко красит сытость
  • их лица, смех, повадки, тон,
  • и эта свинская открытость —
  • поступков ихних камертон.
* * *
  • С утра немного ем без радости
  • и снова сплю. Встаю к обеду.
  • Я трудоголик был во младости,
  • но время вшило мне торпеду.
* * *
  • Взглянув со стороны, как я живу,
  • увидел я черты кошмара сущего:
  • похож я стал на жухлую траву
  • и дряхлого козла, её жующего.
* * *
  • Тот мир покуда нам неведом,
  • но близок день и близок час,
  • а кто уйдёт за нами следом,
  • уже узнать не сможет нас.
* * *
  • Что-то душа моя хнычет с утра,
  • что-то с утра её мучит —
  • то ли охота ей вон со двора,
  • то ли об выпить канючит.
* * *
  • В конце пришёл я к истине простой:
  • все в жизни приключения мои
  • о том же говорят, что Лев Толстой:
  • что много в нас и Бога, и свиньи.
* * *
  • На склоне лет мечты уже напрасны,
  • хотя душе и в том довольно лести,
  • что женщины ещё легко согласны
  • со мной фотографироваться вместе.
* * *
  • Время нынче – вовсе не плохое,
  • как ни жутки вывихи его,
  • но оно пронзительно глухое,
  • и никто не слышит никого.
* * *
  • Людей, в ком Божий дар заметен,
  • судьба сильней секла кнутом,
  • и нынче их на этом свете
  • гораздо меньше, чем на том.
* * *
  • Меня всегда влекло познание,
  • и я дознался до того,
  • что счастье – это понимание,
  • что ты не создан для него.
* * *
  • Мы так явно и стремительно стареем,
  • что меняться – и смешно, и неприлично,
  • я не стану уже праведным евреем,
  • даже сделав обрезание вторично.
* * *
  • Пока текла моя дорога,
  • меня и гнуло, и ломало,
  • уже я знаю очень много
  • и только помню очень мало.
* * *
  • В евреях я воспел, как мог,
  • их непомерные излишки,
  • и мне хвалу бы хмыкнул Бог,
  • умей читать Он наши книжки.
* * *
  • Хоть лёгкие черны от никотина
  • и тянется с утра душа к ночлегу,
  • однако же ты жив ещё, скотина,
  • а значит – волоки свою телегу.
* * *
  • Моё поколение тихо редеет,
  • оно замолчало, как будто запнулось,
  • мы преданы были высокой идее —
  • свободе, которая так наебнулась.
* * *
  • Трудна житейская дорога:
  • среди бредущих пожилых
  • сильней заметно, как немного
  • людей доподлинно живых.
* * *
  • Про предстоящую беду
  • уже писал я многократно:
  • беда не в том, что я уйду,
  • а в том беда, что невозвратно.
* * *
  • Творец хотел бы нам помочь,
  • по капле счастья всем раздать,
  • но и Ему уже невмочь
  • земное блядство обуздать.
* * *
  • В нас есть огонь, и есть металл,
  • и дух наш дерзостен в борьбе;
  • как мы велики, я читал,
  • как мелки – знаю по себе.
* * *
  • Болото будничного быта
  • с его трясинами и кочками
  • по краю ангельски покрыто
  • зелёной травкой и цветочками.
* * *
  • Живя под пальмами и пихтами,
  • под эвкалиптами и вязами,
  • так на кириллице мы свихнуты,
  • что неразрывно с ней повязаны.
* * *
  • Дар Божий очень трудно сохранять,
  • и грустен одарённый индивид:
  • его душа – мятущаяся блядь —
  • свой дар опошлить пользой норовит.
* * *
  • В людском сообществе цветастом
  • возможно всякое на свете,
  • у лесбиянки с педерастом
  • вполне родиться могут дети.
* * *
  • Сегодня долго длилась ночь,
  • я шёл во сне сквозь тьму,
  • кому-то должен был помочь,
  • но я не знал – кому.
* * *
  • Старел бы я вполне беспечно —
  • доволен я семьёй и домом,
  • и виноват склероз, конечно,
  • что тянет к бабам незнакомым.
* * *
  • На кратком этом жизненном пути
  • плевал я на разумные запреты,
  • и в мир иной хотел бы я уйти,
  • вдыхая дым последней сигареты.
* * *
  • Особая присуща благодать
  • тому, кто обессилел и стареет:
  • всё то, что мы смогли другим отдать,
  • невидимым костром нам души греет.
* * *
  • Угрюм и вял усохший старикан,
  • уж нет ни сил, ни смысла колготиться,
  • но если поднести ему стакан,
  • то старость воспаряет, словно птица.
* * *
  • На склоне лет печален и невесел
  • кто в молодости недокуролесил.
* * *
  • Жизнь потянулась тихая.
  • Азарта, конечно, жалко.
  • Раньше легко я вспыхивал,
  • но высохла зажигалка.
* * *
  • В Божий храм заходя аккуратно,
  • мы стираем с души своей пятна,
  • совершая молитвой подробной
  • страхование жизни загробной.
* * *
  • До годов преклонных мы дожили —
  • сдержанны, скептичны и медлительны.
  • Всюду молодые и чужие —
  • грамотны, поспешны, снисходительны.
* * *
  • Мирок мой, с неких пор миниатюрный,
  • лишён уже игры, огня, азарта,
  • но в сыне ген играет авантюрный,
  • дай Бог ему наследственного фарта.
* * *
  • Высокие у жопы назначения:
  • она житейский опыт наш несёт,
  • в ней шило гонит нас на приключения,
  • мы в ней сидим, когда не повезёт.
* * *
  • То в истории светло, то снова тучи;
  • изменяя вдруг течение своё,
  • нас история всегда чему-то учит —
  • но лишь тех, кто не влияет на неё.
* * *
  • Я не был с веком в перепалке,
  • на гнев и крик не тратил пыл
  • и не вставлял в колёса палки,
  • я просто рядом жил и был.
* * *
  • Мне кажется, что в силах уберечь
  • Россию от ползущего распада —
  • лишь устная и письменная речь,
  • цветущему гниению преграда.
* * *
  • Мы жаждем слышать Божий глас,
  • возводим очи к небесам,
  • а Бог чего-то ждёт от нас,
  • хотя чего, не знает сам.
* * *
  • Хоть явного об этом нету знака,
  • похоже – мне дарована отсрочка:
  • везде болит, но в целости, однако,
  • души моей земная оболочка.
* * *
  • Люблю людей со взглядом ясным,
  • они связали жизнь узлом
  • и делом заняты прекрасным:
  • бессильно борются со злом.
* * *
  • Надут и летит миллион пузырей,
  • несущих параши и бред;
  • Израиль сейчас – коллективный еврей,
  • поэтому людям – во вред.
* * *
  • Да, гуляки, моты и транжиры
  • были все подряд мои приятели,
  • светлый факт, что веселы и живы —
  • премия за всё, что щедро тратили.
* * *
  • Давно везде всегда со мной,
  • лаская дух и глаз,
  • мой дивно лёгкий, надувной
  • мифический Парнас.
* * *
  • Терпел я всякое от нечисти
  • (я был из лохов и тетерь),
  • но думал я о человечестве
  • гораздо лучше, чем теперь.
* * *
  • С утра проснусь, ополоснусь
  • и закуривши после чая,
  • опять живу, ни мразь, ни гнусь
  • вокруг себя не замечая.
* * *
  • Старость – удивительный сезон:
  • дух ещё кипит в томленье жарком,
  • жухлый и затоптанный газон
  • кажется себе роскошным парком.
* * *
  • Я в любое время суток
  • по влеченью организма
  • побеждаю предрассудок
  • о вреде алкоголизма.
* * *
  • В тёмной чаще житейского леса,
  • где глухое царит бездорожье,
  • наущение мелкого беса
  • очень часто похоже на Божье.
* * *
  • Беда моя безжалостно крута —
  • ужели это старость виновата? —
  • куда-то испарилась доброта,
  • ушло великодушие куда-то.
* * *
  • Дожив до возраста седин
  • и видя разные прогрессы,
  • я понял: Бог у нас – един
  • и только очень разны бесы.
* * *
  • На кепку мне упал комок
  • и капля тронула ресницы:
  • не всё, что с неба, шлёт нам Бог,
  • довольно много шлют и птицы.
* * *
  • Дьявольски спешат часы песочные,
  • тратя моё время никудышное,
  • стали даже мысли худосочные
  • чахнуть от шуршания неслышного.
* * *
  • Всегда заметно светлое мерцание
  • над сумраком, безвыходно сплошным,
  • трагическое миросозерцание
  • мне кажется поэтому смешным.
* * *
  • Есть такие слова в русской речи,
  • так воздействие их благодатно,
  • что легко выпрямляются плечи
  • и душа улыбается внятно.
* * *
  • Нахохлившись, как куры на насесте,
  • живём, грустя об участи своей,
  • однако пригорюниваться вместе
  • мы стали много реже и трезвей.
* * *
  • Смерть не минуешь, очевидно,
  • я скоро кану в никуда,
  • и лишь порой весьма обидно,
  • что умираешь навсегда.
* * *
  • Какая бы ни мучила забота,
  • и старость нынче как ни тяжела,
  • я всё благодарю того кого-то,
  • чья лёгкая душа во мне жила.
* * *
  • С утра я угрюмо и тупо сижу
  • в ленивой тиши кабинетной,
  • но писчей бумаги теперь извожу
  • не более, чем туалетной.
  • Я понял нынче утром за кефиром,
  • что, полные намерений благих,
  • не тайные евреи правят миром,
  • а тайно правят миром жёны их.
* * *
  • В этой жизни я где только не был,
  • и куда б ни занёс меня случай —
  • под безоблачно солнечным небом
  • над евреем сгущаются тучи.
* * *
  • Мы видим по-иному суть и связь,
  • устав и запредельно измочалясь.
  • Кудрявые не знают, веселясь,
  • того, что знают лысые, печалясь.
* * *
  • Из ночи лёгкая прохлада
  • сошла ко мне, и в полусне
  • подумал я, как мало надо
  • уже от жизни этой мне.
* * *
  • На кладбищах висит очарование,
  • несущее томительную ясность,
  • что жизни этой краткой дарование —
  • пустяшная случайная прекрасность.
* * *
  • Живя уже у срока на пороге,
  • ложусь на свой диван во всю длину
  • и думаю, вытягивая ноги,
  • что скоро их и вовсе протяну.
* * *
  • Нет, я ни глубоко, ни далеко
  • смотреть не помышлял. Играл в игру.
  • Зато легко дышал и жил легко,
  • а если даст Господь – легко умру.
* * *
  • По смерти мы окажемся в том месте —
  • и вида и устройства неземного,—
  • где время и пространство слиты вместе,
  • и нету ни того и ни другого.
* * *
  • Когда, слова сказав убогие,
  • приму я смертную остуду,
  • меня помянут рюмкой многие,
  • а я уже непьющий буду.
* * *
  • Чувствуя, что жить не будешь вечно,
  • тихо начиная угасать,
  • хочется возвышенное нечто
  • мелом на заборе написать.

Постскриптум через много лет

Читать бесплатно другие книги:

Вторая книга об Истребителе – о, казалось бы, простом сибирском парне, ставшем матёрым киллером, жив...
Книга содержит исчерпывающую информацию о содержании и разведении голубей. Советы и рекомендации пом...
«Алгоритм успеха. Десять заповедей» – это книга, которая заставит вас ступить на путь успеха прямо с...
В данном томе трудов Международного полярного года (МПГ 2007/2008) отражены результаты исследований,...
Том «Метеорологические и геофизические исследования» входит в состав серии «Вклад России в Междунаро...
Учебное пособие содержит дидактические материалы для организации учебной и учебно-исследовательской ...