Сознание вне мозга, или Многомерность живого Назаренко Юрий

Предисловие

Когда-то одна светская дама попросила Льва Толстого пересказать его новый роман «Анна Каренина», а Толстой ответил, что короче, чем в романе, изложить содержание не сможет. Но это художественная проза, а научные открытия часто можно сформулировать в одном предложении, как, к примеру, при присуждении Нобелевских премий. Однако часто бывает, что для подтверждения этого предложения надо написать целую книгу. В математике знаменитая теорема Ферма записывается почти также просто как школьная теорема Пифагора, но чтобы доказать ее потребовалось не одно столетие, да и доказательство занимает целую книгу.

Если коротко сформулировать содержание данной работы, то в ней доказывается, что в нашем мозге нет сознания, оно существует в другом пространстве, смежном с нашим трехмерным миром. Более того, любое живое существо не ограничивается своим физическим телом, у него есть продолжение в соседних пространствах. Можно даже сказать, что, наоборот, живые тела являются надстройками или «аватарами», по аналогии с известным одноименным фильмом, а сущности, которые управляют телами, находятся вне нашего пространства.

С одной стороны, здесь уместно вспомнить слова Декарта: «Я еще на школьной скамье узнал, что нельзя придумать столь странного и невероятного, что не было бы уже высказано кем-либо из философов». Потому что представления о бессмертных душах и других мирах, где они обитают, в том или ином виде издавна существуют в мифах и религиях различных народов. С другой стороны, с точки зрения нынешней официальной науки такие утверждения являются лженаучными, так как в ее основе краеугольным камнем лежит убежденность в единственности нашего трехмерного мира и возможности объяснения всех его явлений через движение и взаимодействия элементарных частиц. В том числе и любые проявления жизни должны соответствовать этой парадигме и объясняться взаимодействием атомов, которые просто подчиняются законам физики.

Увы, реализовать эту убежденность в сводимости жизни к обычным движениям атомов на практике оказалось непросто, как справедливо сказал поэт: «Теория, мой друг, суха, но зеленеет жизни древо». Несмотря на всю свою мощь, современная наука в вопросах, связанных с объяснениями свойств живой материи, часто грешит как против здравого смысла, так и против фактов. И связано это, в первую очередь, с материалистической догмой, считающейся незыблемой, но которая никогда не была доказана, а лишь принимается на веру в виду своей кажущейся очевидности.

Далее в тексте и предпринята попытка разобраться в вопросах, связанных с функционированием живых существ, с учетом последних достижений науки, но сделать это для выяснения истины, не оглядываясь на мнение «научного начальства», которое очень не одобряет исследователей, посмевших выйти за «красные флажки» материализма. Опять уместно вспомнить Декарта: «Мое намерение никогда не простиралось дальше того, чтобы преобразовывать мои собственные мысли и строить на участке, целиком мне принадлежащем».

О знании, доказательствах, идеологии

Человек с помощью чувств накапливает информацию в течение всей жизни, и эта информация преобразовывается, систематизируется и хранится в виде базы знаний, которая используется для принятия решений и совершения поступков. Новая информация анализируется на предмет истинности и значимости, и в зависимости от этого помещается в соответствующее место в базе знаний, конечно, если информация нестоящая, она может быть помещена в «корзину», как в компьютере, а затем удалена из памяти. Довольно очевидно, что наши знания в памяти распределены в некий спектр по степени достоверности, с одной его стороны находятся знания, в достоверности которых нет сомнений, а с другой стороны находятся знания сомнительные, которые при более тщательной проверке могут оказаться неверными.

Внутренний анализ новой информации включает и проверку или доказательство ее истинности. А здесь есть только два критерия: первый, – вера в собственные ощущения или чувства, и второй, – соответствие или непротиворечивость с предыдущими знаниями, которые считаются достоверными. Иногда эти критерии входят в конфликт, например, человек видит собственными глазами то, что по его представлениям быть не может. Решение в таких случаях затруднено, оно может быть принято или волевым способом, или оставлено открытым до появления новых данных. Известный пример такой ситуации – фокусы умелых иллюзионистов, которые и рассчитаны ставить публику в тупик, когда люди своими глазами видят то, чего, на первый взгляд, быть не может, да и на второй взгляд тоже, если трюк хорошо задуман и исполнен.

Фокус не приводит к сильным внутренним противоречиям и сомнениям, так как заранее известно, что это просто иллюзия, трюк. Однако если человек видит, к примеру, приведение, то перед ним встает непростая дилемма, то ли он действительно видел нечто, чему нет места в мире материального, то ли это была аберрация его сознания, что-то похожее на сон наяву. А если кроме него и другие люди видели то же самое, то вероятность того, что одинаковый сон наяву видели одновременно несколько человек, вызывает большие сомнения. И человеку с твердыми материалистическими убеждениями в такой ситуации не позавидуешь, так как расставаться с убеждениями – это всегда драма в той или иной степени.

Если животные многие свои навыки имеют уже врожденными, а другие знания получают из непосредственного опыта общения с окружающей природой, то современный человек основную часть своих знаний получает от других людей. Большинство знаний полученных от родителей, учителей, из книг принимается просто на веру, конечно, в течение последующей жизни на основе личного опыта они могут подвергаться корректировке. Научные знания также относятся к этой категории, они получены из учебников и от преподавателей, то есть из авторитетных источников, и поэтому легко принимаются на веру. По самой природе научных знаний предполагается, что они прошли проверку на опыте. Поэтому доказать в научном смысле означает провести опытную проверку. Даже доказательство математических теорем может рассматриваться только как упражнение в логическом мышлении. Пока математическая теория не соотнесена с реальными объектами, и опыты с ними не показали правильность предсказаний этой теории, она не может считаться верной.

Помимо области научных знаний есть еще и область идеологических знаний, которые часто совсем недоступны непосредственной опытной проверке, общество просто навязывает их своим членам, опираясь на предыдущий опыт совместного существования людей. Например, человек обязан выполнять правила морали, которые поддерживаются силой закона и общественного мнения, даже если он с ними внутренне и не согласен. Понятно, что и идеология требует некоторых обоснований или доказательств своей справедливости и верности. И здесь доказательства носят чисто логический или философский характер, опытная проверка правильности возможна лишь через достаточно длительное время, как результат того, к чему общество придет в будущем, если будет придерживаться предлагаемой идеологии.

Про не слишком высокую убедительность философских доказательств писал еще Декарт: «О философии скажу одно: видя, что в течение многих веков она разрабатывается превосходнейшими умами и, несмотря на это, в ней до ныне нет положения, которое бы не служило предметом споров… Сколько относительно одного и того же предмета может быть разных мнений, поддерживаемых учеными людьми, тогда как истинным среди этих мнений может быть только одно, я стал считать ложным почти все, что было не более чем правдоподобным». Собственно, это и было его побудительным мотивом выделить в отдельную область знаний такие знания, которые могут быть доказаны опытным путем, что и привело в дальнейшем к бурному развитию наук.

Идеология является важнейшим скрепляющим фактором для общества, поэтому власть всегда защищает ее от попыток дискредитации или принижения значимости. Различия в идеологии были причиной многих конфликтов и войн в прошлом, да и в современном мире такие конфликты и войны вспыхивают постоянно. Часто в основе идеологии лежат религиозные или философские учения, которые включают в себя представления не только об устройстве общества, но и об устройстве мира. В этом случае открытия ученых, которые не подтверждают принятого в идеологии устройства мира, воспринимаются властью как покушение на основы идеологии, то есть не приветствуются и встречают более или менее жесткое противодействие. Как пример, открытия Галилея или Коперника, которые ставили под сомнение общепринятую в то время картину мира с Землей, как неподвижным центром.

В наше время большинство стран с развитой наукой являются светскими, то есть в них принята веротерпимость и законом запрещена пропаганда религиозной, расовой или национальной нетерпимости. Однако в науке официально принятым является материалистическое мировоззрение, и альтернативные взгляды на картину мира не одобряются, а их сторонники исключаются из научного сообщества.

Дуализм и материалистический монизм

Основоположниками научного подхода к изучению природы по праву считаются Ф. Бэкон, Р. Декарт и Г. Галилей. И, начиная с работ Декарта, в мировоззрении следующих поколений ученых господствовал дуализм, то есть признавалось существование материального мира, который и следовало изучать науке в силу его простоты, и другой, нематериальный мир сознания, где существует душа и Бог. Наличие этого другого мира нисколько не мешало выдающимся ученым того времени совершать свои открытия и двигать науку, скорее, наоборот, вдохновляло их на новые исследования. Такие представления не противоречили и тогдашней европейской идеологии, которая опиралась на различные формы христианской религии, в которой понятия о душе и Боге были базовыми.

Однако во все времена значительную часть общества волновали только практические вопросы выживания. Далеко не у всех была возможность остановиться, оглянуться и подумать о смысле жизни и о том, как устроен мир. Самому человеку непросто прийти к таким неочевидным для повседневной практической жизни понятиям, как душа и Бог. А так как душа или Бог для нашего материального мира – понятия умозрительные, их нельзя увидеть или потрогать, то всегда существовало много скептически настроенных людей, которые отрицали их существование. Свидетельства об этом можно найти уже у Платона. Вот, например, отрывок из диалога «Софист», где прямо говорится, что большинство людей его времени не признают Творца, а считают, что все в мире возникло само собой:

«Чужеземец . Творческое искусство, говорили мы, если вспомнить сказанное вначале – есть всякая способность, которая является причиной возникновения того, чего раньше не было.

Теэтет . Да, мы это помним.

Чужеземец . Станем ли мы утверждать относительно всех живых существ и растений, которые произрастают на земле из семян и корней, а также относительно неодушевленных тел, пребывающих в земле в текучем и нетекучем виде, станем ли мы утверждать, говорю я, что все это, ранее не существовавшее, возникает затем благодаря созидательной деятельности кого-либо иного – не бога? Или же будем говорить, руководствуясь убеждением и словами большинства…

Теэтет . Какими?

Чужеземец . Что все это природа порождает в силу какой-то самопроизвольной причины, производящей без участия разума. Или, может быть, мы признаем, что причина эта одарена разумом и божественным знанием, исходящим от бога?».

Каждый ребенок по мере роста осваивает предметы окружающего материального мира и естественным образом становится атеистом. И если на определенном этапе его развития родители или учителя не расскажут ему о душе и Боге, то, скорее всего, он и останется атеистом. А вот животным, даже высшим: собаке, кошке или обезьянке, – пусть они и воспитываются в той же семье, где растет ребенок, – невозможно объяснить что-то о душе и Боге, так как их ум не приспособлен к восприятию речи и абстрактных понятий. То есть животные проживают свою жизнь в атеизме и неведении, хотя нельзя исключить, что и они получают какую-то информацию о других мирах.

Политическая ситуация в Европе в 18-м веке привела к тому, что атеизм стал популярной идеологией. Хотя для истинных ученых – творцов науки, имена которых вошли в учебники, несостоятельность атеизма была очевидна всегда. Вот для примера несколько высказываний великих ученых:

«Я – христианин, т. е. верую в Божество Иисуса Христа, как и Тихо Браге, Коперник, Декарт, Ньютон, Ферма, Лейбниц, Паскаль, Гримальди, Эйлер и другие; как все великие астрономы, физики и математики прошлых веков» – Огюстен Луи Коши (1789–1857).

«Мыслить, рассуждать, умствовать, чувствовать и хотеть – суть качества с естеством тел несовместные, и существа ими одаренные должны быть совсем отменные. Оные суть души и духи, а существо, в высокой степени оными обладающее есть Бог» – Леонард Эйлер (1707–1783).

«Примитивные космогонии рисовали Творца работающим во времени, выковывающим Солнце и Луну, и звезды из уже существующего сырого материала. Современная научная теория заставляет нас думать о Творце, работающем вне времени и пространства, которые являются частью Его творения, так же, как художник находится вне своего холста» – Джеймс Джинс (1877–1946).

«Атеизм столь бессмыслен и отвратителен роду людскому, что его мало кто исповедует. Случайно ли у всех птиц, зверей и человека правая и левая стороны одинаковы (за исключением внутренностей); случайно ли у них всего два глаза и не больше, и расположены они по обе стороны лица; и всего два уха, расположенные по обе стороны головы; и нос с двумя отверстиями; и две передние лапы, или два крыла, или две руки, растущие из плеч; и две ноги, растущие из бедер, и не более того? Откуда это единообразие внешних форм, если это не следствие мудрого замысла Творца?

Как получилось, что глаза, и только глаза, у всех живых существ прозрачны, что внутри у них прозрачная жидкость, в центре хрусталик, а перед ним зрачок, и все это так идеально подходит одно к другому и так идеально обеспечивает зрение, что если что-то выходит из строя, никто не способен это починить? Разве знал слепой случай, что такое свет и что такое рефракция, разве мог он хитроумным образом устроить глаза всех живых существ так, чтобы они пользовались свойствами света? Эти и подобные соображения всегда приводили и будут приводить человечество к вере в Того, Кто сотворил мир и силой Своей держит Его и потому вызывает у нас благоговейный страх» – Исаак Ньютон (1642–1727).

«Несмотря на всю гармонию космоса, которую я, с моим ограниченным разумом, всё же способен воспринимать, находятся те, кто утверждают, что Бога нет. Но больше всего меня раздражает, что в поддержку своих взглядов они цитируют меня» – Альберт Эйнштейн (1879–1955).

«Многие ученые верят в Бога. Те, кто говорит, что изучение наук делает человека атеистом, вероятно, какие-то смешные люди» – Макс Борн (1882–1970).

«Распространено мнение, что в эпоху космических полетов мы так много знаем о природе, что нам более не нужно верить в Бога. Это мнение совершенно ошибочно. Лишь новое обращение к Богу может спасти мир от надвигающейся катастрофы. Наука и религия – это сестры, а не враги… Ничто так хорошо не организовано и не устроено, как наша Земля. Вселенная должна иметь Создателя, Мастера, Творца. Здесь не может быть иного вывода. Полет человека в космос является величайшим открытием, но в то же время это – только маленькая скважина в невыразимое богатство межпланетного пространства» – Вернер фон Браун (1912–1977).

«…Я не могу представить себе Вселенную и человеческую жизнь без какого-то осмысляющего начала, без источника духовной «теплоты», лежащего вне материи и ее законов. Вероятно, такое чувство можно назвать религиозным» – Андрей Дмитриевич Сахаров (1921–1989).

«Атеизм, как кажется его приверженцам, способствует науке. На самом деле вера может способствовать больше, чем атеизм. Атеизм как мировоззрение очень обедняет духовную жизнь человека и ставит преграды возможностям его познания» – Наталья Петровна Бехтерева (1924–2008).

Перед революцией 1789 года во Франции атеизм продвигали энциклопедисты, – философы и мыслители, которым казалось, что основные беды общества связаны с религиозной верой, и основной их темой была борьба не с конкретной политической властью, а со всей религией как таковой.

Например, писатель и просветитель Дидро, вроде бы, понимал несостоятельность атеизма с точки зрения здравого смысла. Вот его известный пассаж о крыле бабочки: «Отсюда следует, что если вселенная… да что вселенная! если крылышко бабочки несет на себе отпечаток разума, в тысячу раз более ясный, чем имеющиеся у вас свидетельства, что ваш ближний одарен способностью мыслить, то отрицать существование бога было бы в тысячу раз безрассуднее, чем отрицать, что ваш ближний мыслит».

Однако страстный политик и идеолог борьбы с религией побеждал в нем трезвый научный взгляд на мир. «Одно-единственное доказательство поражает меня больше, чем пятьдесят фактов… Я больше верю своему суждению, чем своим глазам. Если возвещаемая тобой религия истинна, ее истинность можно показать воочию и подтвердить неопровержимыми доводами. Найди их, эти доводы. К чему докучать мне чудесами, когда ты можешь сразить меня одним силлогизмом?». И далее делает вывод: «Значит, когда свидетельство чувств противоречит или уступает в силе авторитету разума, нет места выбору: логика повелевает следовать голосу разума». По Дидро выходит, что если человек уверовал в какую-то идею, то никакие факты и свидетельства уже не смогут переубедить его. Понятно, что это некий вид фанатизма, и на таком базисе наука никогда не смогла бы развиваться. Собственно, величие Декарта и состоит в том, что он отверг такую «философию» и предложил опираться на факты и опыт в познании окружающего мира.

В 1770 году вышла книга «Система природы, или о законах мира физического и мира духовного» барона Гольбаха. Современники называли её «библией» материализма, так как считалось, что в ней дано наиболее всестороннее обоснование материализма и атеизма той эпохи. Довольно многообещающее название, в котором явно указывается на существование двух миров, перечеркивается содержанием книги, где автор пытается доказать, что как раз духовного мира и не существует. Вот характерная фраза из этой книги: «Мы замечаем в самих себе и повсюду одну лишь материю и заключаем на основании этого, что материя способна чувствовать и мыслить. Мы видим, что во вселенной все происходит по механическим законам согласно свойствам, сочетаниям, модификациям материи, и не ищем других объяснений естественных явлений, кроме тех, которые наблюдаем в природе». С одной стороны все происходит по механическим законам, а с другой стороны материя способна чувствовать и мыслить. В каком учебнике по механике Гольбах усмотрел, что материя чувствует и мыслит?

«Мы доказали, что материя не мертва; что природа, деятельная по своему существу и необходимо существующая, обладает достаточной энергией, чтобы произвести все заключающиеся в ней вещи и наблюдаемые в ней явления». Конечно, он ничего не доказывал, просто отметил постфактум наличие живого в природе. По существу, Гольбах, как и впоследствии Фейербах, во всех сложных для объяснения случаях всегда вместо слова «бог» употребляет слово «природа». В конце книги он даже слагает возвышенные гимны ее величеству Природе. Но что же такое природа как не материя? Зачем вводится другой термин для одного и того же в сущности понятия? Конечно, никакого объяснения разницы между природой и материей не дается. Но материя – это понятие из физики, она подчиняется законам механики, ясно, что ни о каких чувствах или воле, присущих такой физической материи не может быть и речи. А понятие природа является уже не чисто физическим, оно включает и все многообразие жизни. Все серьезные философы и вводили понятия идеального или духовного именно из-за громадной разницы между живым и неживым. Гольбах даже и не пытается осознать или понять эту разницу между живым и неживым, материей и духом. Для него все очевидно и просто, – раз живое существует, значит, природа как-то создала его, поэтому просто скажем: «слава Природе!», – и забудем о понятиях идеального и духовного как о ненужных мифах. Собственно, из текста Гольбаха понятно, что он и не ученый, и не философ, его специализация – критика религии в любых ее проявлениях, всеми правдами и неправдами. Его предыдущие книги посвящены именно этому вопросу. Поэтому «Система природы» Гольбаха представляет собой многословный и страстный памфлет против религии, а к объяснению как устроена неживая или живая природа не имеет никакого отношения.

Серьезные ученые не могли принять такие книги как «Система природы» в качестве аргумента в пользу философского материализма. Эта книга имела чисто политическую направленность, в ней только некая видимость научности. На самом деле она имела четкую цель – столкнуть одну часть населения с другой и переменить систему власти, причем, не просто заменить одного правителя на другого, а сменить идеологию или религию в обществе; она и вышла анонимно без указания автора. У Гольбаха и его соратников была вера в то, что причиной всех основных людских бед была именно религия (то же видим и у Карла Маркса: «религия – опиум для народа»). А будущее атеистическое правительство ставило бы во главу угла только разум, что, по их мнению, устранило бы автоматически основные недостатки в обществе и вскоре привело бы к всеобщему процветанию. Конечно, это оказалось наивной утопией, вспомним, хотя бы, атеистические режимы Сталина, Гитлера, Пол Пота с миллионами невинных жертв, но многие люди поверили обещаниям атеистов и поддержали их. То есть материализм или атеизм обязан своей победе в обществе не научным спорам и доказательствам, а политическим дебатам, то есть воле толпы, а не аргументам ученых.

Борьба за власть, это почти всегда война в той или иной степени, а на войне, как известно, все средства хороши. Политика и идеология – это средства борьбы за власть, поэтому сокрытие правды, введение в заблуждение являются обычными приемами в идеологической войне. Довольно сильным ходом атеизма в борьбе против религии было утверждение, что религия несовместима с наукой и даже враждебна ей, а вот атеизм опирается на науку и даже следует из нее, то есть наука и атеизм – неразлучные друзья, а наука и религия – непримиримые враги. После победы атеистической идеологии в 19-м веке в Европе, эта «невинная» и простительная для времен идеологической войны ложь закрепилась в официальной науке как непререкаемая истина. В ее поддержку приводится простое утверждение: «Вы же не встретите нигде в современных научных книгах и учебниках ссылку на бога, просто потому, что в этом нет необходимости, все можно объяснить только действием физических законов». Вот так полуправда выдается за полную правду и в итоге получается ложь. Декарт и последующие поколения выдающихся ученых четко понимали, что мир не сводится только к материальным явлениям, душа человека и Бог – это нечто другое. А деятели от идеологии настояли на том, что все сводится к движению элементарных частиц, и ничего другого в мире нет, – ни души, ни Бога. Официальная наука подчинилась идеологии. И как результат – в вопросах, касающихся живой материи, попала в тупики, из которых не видно выхода, если оставаться в тесных идеологических рамках атеизма.

Чудо жизни

Вся неживая материя подчинена физико-химическим законам. Эти законы довольно просты и сводятся к притяжению и отталкиванию частиц. Какой-нибудь астероид очень стабилен, он способен кружиться вокруг Солнца миллионы лет без изменения своего состояния. Его частицы сцеплены между собой крепко, и лучи света от Солнца и звезд не в состоянии оторвать атомы астероида друг от друга, они кружатся рядом в бесконечном и однообразном танце. Очень похожа на безжизненный астероид и поверхность Луны, только камни, песок и пыль, лишь изредка удары метеоритов нарушают этот вечный покой. Солнце, наоборот, представляет собой раскаленный шар, непрерывно излучающий в окружающее пространство огромные потоки световой энергии и вещества. Такой факел давно бы погас, если бы не его колоссальные размеры, которые растягивают время угасания до миллиардов лет.

Земля когда-то была раскаленным шаром, а сейчас представляет нечто среднее между астероидом и Солнцем: внутри имеет горячую магму, а снаружи твердую и относительно холодную застывшую корку. Как и другие планеты, Земля могла бы в течение всего своего существования оставаться безжизненной пустыней на своей поверхности, так как действие физических законов довольно прозаично и не способствует созданию какого-то излишнего многообразия. Если вещество находится в каком-то стабильном состоянии, то оно не стремится из него выйти, как видно на примере астероида, Луны и других планет.

Но на Земле случилось чудо жизни. Когда-то давно появились первые живые создания, сначала в виде одноклеточных, потом возник мир растений, а затем появился и животный мир. Живая материя принципиально отлична от неживой. Электроны и протоны, атомы и молекулы подобны элементам конструктора, они содержат способность соединяться, образуя самые разнообразные формы: от водяных капель до кристаллов и целых планет. Но в отсутствии живого все многообразие физического мира, всего космоса можно объяснить одним первоначальным грандиозным толчком, так называемым «большим взрывом», который произошел около 14 миллиардов лет назад. Когда внезапно в одной точке возникло все вещество вселенной, стало стремительно расширяться, образовывая по пути галактики, звезды и планеты в стремительном вихре взаимодействий.

До появления живого Земля состояла из элементов материального «конструктора», но ими никто не пользовался для творчества, для создания новых форм, все неторопливые изменения были просто следствиями, отголосками давнего грандиозного «большого взрыва». Но появление первой клетки означало, что у этого «конструктора» появился разумный пользователь, «инженер», который создал сложную машину, точнее сразу целую фабрику, которая могла поддерживать свое существование в течение длительного времени. Эта фабрика могла сама себя ремонтировать, размножаться или удваиваться, менять свои функции и размеры, подстраиваясь под окружающую среду. Такое разумное поведение было совершенно не свойственно самим элементам «конструктора», они просто взаимодействовали между собой в соответствии со своей природой, то есть по законам физики. Как и у деталей обычного механического конструктора у них не было никакого стремления самим собираться в функционирующие механизмы, машины и, тем более, фабрики.

Удивительно, что для многих деятелей современной науки это до сих пор непонятно, они с упорством, достойным лучшего применения, настаивают, что клеточные машины, да и сама клетка-фабрика собрались и работают сами собой, в результате случайного взаимодействия атомов и молекул. Ясно, что в таких заявлениях не больше здравого смысла, чем в утверждении, что станки и трактора могут собраться и работать случайно, без разумного участия инженеров и рабочих. Причина таких явных отклонений от логики и здравого смысла у довольно большого числа людей заключается в том, что, по их мнению, они вынуждены выбирать между двух неприятных альтернатив: признать, что помимо человека были и есть сейчас другие разумные существа или признать, что сложные машины могут собираться и работать сами собой просто под действием случайных, стихийных сил. Они не могут допустить существование других разумных сил и поэтому выбирают вариант случайной самосборки живых организмов.

В действительности случайная самосборка опровергается математически, то есть просто противоречит науке. А вот существование иного разума отвергнуть гораздо труднее. Во-первых, понятно, что в других звездных системах жизнь и разум могли развиться по аналогии с Землей. Во-вторых, этот разум может быть качественно выше человеческого, так как возраст человеческой цивилизации всего несколько тысяч лет, а возраст инопланетной цивилизации может быть миллионы лет или даже больше. То есть, принципиальных научных возражений против другого разума нет. Есть возражение, что с инопланетным разумом встречи пока не произошло, по крайней мере, люди об этом не знают. Но это не означает, что более высокий разум не изучает нас, не ставя нас в известность, о чем могут свидетельствовать многочисленные сообщения о встречах с НЛО.

Известна и другая версия высшего разума, не связанная с инопланетянами. Наш трехмерный материальный мир вполне может быть не единственным. Существование параллельных миров обыгрывается во многих произведениях научных фантастов. И это не является такой уж сугубо современной идеей, например, в индийской религиозной философии, которая существует более тысячи лет, рассматривается присутствие в нашем мире нескольких уровней тонких энергий, и каждый из этих уровней формирует свой особый мир. В ньютоновской механике рассматривается пустое пространство, в котором движутся и взаимодействуют материальные точки, а Декарт полагал, что пустое пространство довольно бессмысленно, оно должно быть связано с материальными предметами, ведь их основное свойство – иметь протяженность. Если в соответствии с индийской философией и взглядами Декарта на пространство представить, что помимо нашей материальности рядом существует другая материальность, и они не взаимодействуют между собой, то получается сосуществование в одном пространстве двух различных миров, которые могут и не знать друг о друге.

Такая гипотеза о параллельных мирах рядом с нами не противоречит науке. Просто мы живем в одном из таких миров и изучаем его законы, которые нам доступны. Свойства и законы других параллельных миров нам изучить невозможно, так как их материя не взаимодействует с нашей, они невидимы и нечувствительны для нас. Кажется, что пользы от знания о возможности существования параллельных миров нет никакой, и о них спокойно можно забыть. Но это не так, можно представить параллельные, но не полностью изолированные миры. Например, в 30-х годах прошлого века были найдены частицы, названные нейтрино. «Нейтрино малой энергии чрезвычайно слабо взаимодействуют с веществом: так, нейтрино с энергией порядка 3–10 МэВ имеют в воде длину свободного пробега порядка 1018 м (около 100 световых лет). Также известно, что каждую секунду через площадку на Земле в 1 см² проходит около 6*1010 нейтрино, испущенных Солнцем. Однако никакого воздействия, например, на тело человека они не оказывают. В то же время нейтрино высоких энергий успешно обнаруживаются по их взаимодействию с мишенями» (Википедия, статья «Нейтрино», 2014). Получается, что рядом с нами существует огромный мир нейтрино, но мы его практически не чувствуем.

Другую возможность множественности расположенных рядом миров представляет многомерность геометрического пространства. Пусть некие существа живут в двумерном мире, то есть на плоскости, а то, что за пределами их плоскости они не воспринимают. Тогда если мы имеем несколько расположенных рядом параллельных плоскостей, то для таких существ это будет несколько параллельных непересекающихся миров. То есть в трехмерном пространстве можно расположить рядом множество двумерных миров. По аналогии, можно представить, что если наше пространство имеет в реальности больше, чем три измерения, а мы воспринимаем только три из них, то рядом может быть множество трехмерных миров, которые для нас являются параллельными.

Таким образом, то, что мы считаем наш материальный мир единственным – это не научный факт, а просто гипотеза. Она вполне удовлетворительно работает для объяснения свойств неживой материи, однако возможно, что для понимания необычных свойств живых существ, придется выйти за рамки привычных представлений и рассматривать параллельные или, говоря точнее, смежные миры, которые не до конца изолированы от нашего мира и в каких-то случаях могут проявляться и в нашем пространстве.

Понятно, что в повседневной жизни мы имеем дело только с трехмерным миром, отсюда подсознательная уверенность, что других миров просто нет, тем более и современная наука укрепляет это убеждение, в ней если и вводятся многомерные пространства, то только для удобства вычислений, например, в механике к обычному пространству координат добавляют пространство импульсов. Но вот только простой физики и химии явно недостаточно для объяснения явлени19-м связанных с жизнью и ее проявлениями.

Еще пару сотен лет назад ученые полагали, что существует особая субстанция – «жизненная сила», которая и придает физической материи свойства живого. Так считал, например, дед Чарльза Дарвина, крупный ученый конца 18-го века Эразм Дарвин, он писал: «Многие потратили немало сил, пытаясь объяснить законы жизни законами механики и химии… Даже растения наделены свойствами, отличными от таковых материи неодушевленной: они перестают существовать вместе со смертью организма». В те времена большинство ученых следовали в русле дуализма Декарта: материя и дух – это разные субстанции, и науке для начала следует сосредоточиться на изучении материи как более простого объекта.

Как уже говорилось ранее, в 19-ом веке была предпринята попытка оставить только материю, а дух вообще исключить из рассмотрения как первичную субстанцию, сделав его всего лишь проявлением свойств материи. И эта попытка удалась, хотя цель была достигнута не путем научных аргументов, а, скорее, «демократическим методом» учета мнения большинства, то есть идеология и политика принудили официальную науку уйти от декартова дуализма и стать на сторону чистого материализма.

Чистый материализм упрощает наш мир, сводя его к взаимодействию атомов и молекул, для описания неживой материи этого достаточно, но перед проблемами живой материи такой подход совершенно беспомощен. Для аналогии можно представить следующую ситуацию. Пусть мы имеем цех с автоматическим производством без видимого вмешательства человека. И принципы работы этого цеха пытаются понять люди, которые обладают знаниями физики на уровне 17-го века, то есть они представления не имеют ни об электромагнитных волнах, ни о микропроцессорах, они знают только простейшие законы механики. Понятно, что одних законов механики недостаточно, чтобы понять работу современного робота, почему он без видимого внешнего воздействия начинает выполнять вполне осмысленные операции. Примерно то же самое происходит и в современной науке с попытками понять функционирование живых систем.

Живая клетка – это та же автоматическая фабрика, в которой слаженно работают тысячи молекулярных машин. Причем настолько сложная фабрика, что все свои машины она производит сама и в состоянии даже произвести собственную копию. По отношению к клетке современная наука находится в положении людей из приведенного выше примера, она видит и понимает только механику взаимодействия между атомами и молекулами и пытается с помощью этой механики объяснить всю сложность процессов в клетке. Казалось бы, имея немалый собственный опыт в производстве автоматических систем, ученым нетрудно было бы понять, что для работы такой сложной системы как живая клетка, система управления просто необходима. Но клетка изучена довольно подробно и тщательно, и в ней не видно подобной системы. И это послужило достаточным основанием, чтобы отрицать наличие системы управления у клетки, и считать, что все работает само собой только за счет действия сил между атомами и молекулами.

Впрочем, полностью отрицать информационный характер процессов в клетке в современный век информатики было бы совсем нелепо и дико. Поэтому было постулировано существование генетической информации, которая и управляет процессами не только в клетке, но и во всем организме. И в качестве носителя этой генетической информации была предложена последовательность нуклеотидов, которые образуют в клетках молекулы хромосом.

Какова же действительная роль хромосом в сложных процессах, происходящих в клетке? Если сказать коротко, то в них содержатся элементы, которые используются в начальной стадии конструирования белков. Белки – это основной строительный материал клетки, в том смысле, что все самые сложные по функциональности конструкции и молекулярные машины клетки содержат белки. Белки обычно имеют сложную пространственную структуру, содержащую тысячи атомов, процесс их производства довольно сложен и содержит несколько этапов. И только на первом этапе используется хромосома, причем не как управляющий, а как пассивный элемент, шаблон для копирования. Активным же элементом является молекулярная машина РНК-полимераза, которая и формирует нужные для дальнейших этапов цепочки РНК.

Если опять провести аналогию клетки с автоматизированным производством, то получается, что на вопрос как это все работает и управляется, нам указывают на некий склад шаблонов для производственного процесса и говорят, что вот эти шаблоны всем и управляют. Но мы же не в 17-17-ом веке живем и прекрасно понимаем, что для автоматического производства нужна система управления процессами с управляющей программой и элементами управления, а ссылка на склад шаблонов выглядит пустой и бессмысленной отговоркой. Почему же солидные ученые с научными степенями прибегают к таким нелепым отговоркам? Да потому что они мыслят в строгих рамках материализма, они видят, что клетка работает как сложное автоматическое производство с хорошо отлаженной системой управления, но самой системы управления в теле клетки нет. Совершенно очевидно, что система управления находится где-то рядом в смежном пространстве. Однако ученый-материалист не может допускать существование смежных пространств и поэтому вынужден искать другие объяснения причин такого разумного функционирования клетки, пусть нелепые, но в рамках материалистической догмы.

Где же проходит грань между живой материей, имеющей систему управления, и неживой, которая просто подчиняется законам физики, – на уровне клетки или еще ниже, на уровне молекулярных машин? Если судить по тому, что некоторые молекулярные машины могут работать вне клетки, например, ДНК-полимераза, то можно утверждать, что уже молекулярные машины имеют систему управления в смежном пространстве. ДНК-полимераза является копировальной машиной для цепочек ДНК. Трудно представить копировальную машину без системы управления, тем более, что у ДНК-полимеразы нет электрической розетки для питания… А значит, энергию для своей работы она берет из окружающего пространства, то есть в нее встроена еще и довольно совершенная тепловая машина.

Очень вероятно, что процесс сворачивания линейной полипептидной цепочки белка в пространственную структуру тоже не обходится без помощи извне, то есть без системы управления из смежного пространства. Известно, что сложные белки внутри клетки сворачиваются в пространственные структуры с помощью специальных молекулярных машин – шаперонов. В 1962 году Кристиан Анфинсен экспериментально показал, что небольшие белки способны ренатурироваться, то есть сворачиваться в нативную структуру и вне клетки, за что через десять лет получил Нобелевскую премию. С тех пор процессы ренатурирования небольших белков интенсивно исследуются уже более полувека, – было предложено несколько физических механизмов, – но вопрос остается открытым до сих пор. Еще в 1968 году Сайрус Левинталь сформулировал парадокс: «Как белок выбирает свою единственную нативную структуру среди бесчисленного множества возможных?». Для цепи всего из сотни аминокислотных остатков число возможных пространственных структур равно 10100, и их полный перебор занял бы 1080 лет, даже если один переход осуществлять за очень короткое время 1013 секунды. Тем не менее, белок находит путь сворачивания к своей нативной структуре очень быстро, как будто заранее «знает» этот путь. А вот искусственно синтезированные полипептидные цепочки, то есть небелкового происхождения, не обладают способностью сворачиваться к единственной структуре. И это как раз вполне понятно, так как полипептидная цепочка аналогична длинной липкой ленте, которая под действием случайных тепловых импульсов может свертываться в клубки с множеством различных форм.

Чтобы объяснить этот удивительный факт сворачивания развернутой белковой цепочки к одной и той же пространственной структуре из огромного множества возможных структур, ученые-физики сейчас вынуждены привлекать гипотезу естественного отбора. Оказывается, именно естественный отбор, каким-то чудесным образом, из всего огромного множества возможных полипептидных цепочек выбрал для белков именно те, которые способны сами сворачиваться в единственную, нативную структуру. Что можно сказать по этому поводу? Раньше гипотеза естественного отбора требовалась только биологам, и если в каком-то вопросе к ней вынуждены прибегать и физики, то это означает, что именно здесь область чистой физики заканчивается, и начинается область «чудес» живой материи.

Получается, что в процессе создания элементов внутри клетки многим из них сразу придаются свои автономные системы управления, то есть не только молекулярные машины имеют собственные программы функционирования, но даже и некоторые белки могут иметь программы для поддержки правильного сворачивания. Конечно, между атомами и этими программами управления из смежных пространств должны существовать реальные силы связи, обеспечивающие их эффективное взаимодействие. «Если бы жизненный дух не имел свойств общих с материей, он не мог бы ни возбуждать материальные тела, ни возбуждаться ими» (Эразм Дарвин, «Зоономия», 1794).

Творчество и случайность

О вирусах

Материя, которая подчиняется только физическим законам и не имеет никакого управляющего центра в смежном пространстве, является неживой. Видимо, наряду с молекулярными машинами в клетках, самыми маленькими объектами, обладающими управляющими центрами, являются вирусы. Они, как и клетки, имеют белковую оболочку и ДНК или РНК молекулы внутри, но не имеют никаких собственных молекулярных машин для производства белков и энергии. В обычном состоянии вирус ведет себя как неживая структура из органических молекул. Однако оказываясь вблизи определенных клеток, он начинает проявлять признаки жизни. Различными путями, в зависимости от вида вируса, его ДНК или РНК попадает внутрь клетки, где он использует «молекулярные машины» клетки для создания множества своих собственных копий. После выхода из клетки-создателя вирус снова ведет себя как неживой объект, пока на его пути не повстречается новая клетка, которая может обеспечить его размножение.

Если бы вирус представлял собой просто неживое органическое тело, то он, вероятнее всего, был бы поглощен и переработан клеткой без особых проблем для нее. Но вирус имеет управляющее тело, которое, очевидно, может воздействовать на управляющий центр клетки для подавления некоторых ее функций, препятствующих его успешному вторжению в клетку. Чтобы проникнуть в клетку и обеспечить свое размножение вирус должен подавить или существенно ослабить ее защитные свойства. Он также должен частично изменить синтез клеточных ДНК, РНК и белков и так скорректировать программу внутриклеточных процессов, чтобы обеспечить эффективную транскрипцию и трансляцию своих собственных вирусных информационных РНК.

Потенциально вирусы могли бы уничтожить жизнь еще в самом начале ее зарождения на уровне одноклеточных организмов, если бы не были выработаны способы защиты от них. Но борьба между клетками и вирусами продолжается до сих пор. Способность вирусов встраивать свои гены в ДНК клеток сейчас широко используется в генной инженерии, также как и механизмы, выработанные в клетках для защиты от вирусов, например, обмен плазмидами.

Лет сорок назад были обнаружены вироиды, которые по сути представляют собой вирусы без какой-либо белковой оболочки, только кольцевая или линейная молекула РНК. Причем размер этих молекул значительно меньше, чем в вирусах, и составляет всего несколько сотен нуклеотидных оснований. Самые малые вироиды вируса жёлтой крапчатости риса имеют длину всего 220 нуклеотидов, а геном самого маленького известного вируса, способного вызывать инфекцию, имеет размер в десять раз больше. Из-за малых размеров своих РНК вироиды не способны кодировать белки. Однако они самостоятельно реплицируются в клетках хозяев, присутствие вируса помощника не требуется. Репликация полностью осуществляется клеточными ферментами. Каким образом вироиды используют для своего воспроизведения клеточные РНК-полимеразы, которым в обычных условиях в качестве матрицы необходима ДНК, остается пока непонятным. Также неясно, каким образом вироиды вызывают симптомы соответствующего заболевания. Предполагается, что они каким-то образом подавляют образование некоторых РНК клетки-хозяина.

Выдвигаются версии о происхождении вироидов: по одной из них, считается, что вироиды представляют собой «сбежавшие интроны», то есть вырезанные в ходе сплайсинга незначащие участки информационных РНК, которые случайно приобрели способность к репликации. Но интроны не представляют никакой опасности для клетки, это просто один из видов «отходов» в рабочем процессе синтеза белков. Понятно, что относительно сложная функциональность вироида объясняется влиянием его управляющего тела на управляющий центр клетки. То есть несмотря на то, что вироид представляет собой всего одну молекулу, причем относительно небольшую, он обладает управляющим или информационным телом в смежном пространстве и поэтому проявляет некоторые свойства живого существа.

Очевидно, что современные технологии позволяют синтезировать последовательность нуклеотидов вироида искусственным путем. При этом очень вероятно, что такой синтетический вироид не будет обладать способностью вызывать соответствующую ему болезнь. Но возможен и вариант, когда соответствующее вироиду информационное тело будет присоединено к искусственному вироиду, и тогда он будет проявлять все свойства натурального. Подобные эксперименты с синтетическим вирусом табачной мозаики были проведены в пятидесятых годах прошлого века. Оказалось, что синтетические вирусы действуют слабее, чем натуральные. Такой результат вполне объясним, если предположить, что только части синтезированных вирусов было придано информационное тело.

Тот факт, что вироиды обладают совсем небольшим материальным телом, наводит на мысль о возможности существовании «вирусов» без материального тела. Для инфицирования клетки им достаточно одного информационного тела, которое будет вносить нарушения в работу управляющего центра клетки. Нечто подобное происходит при заражении компьютерной программы компьютерным вирусом. Очень похоже, что злокачественные опухоли вызываются именно такими «вирусами» без материального тела.

Современная наука полагает, что злокачественная трансформация вызывается одной или несколькими мутациями, заставляющими клетки неограниченно делиться и нарушающими механизмы апоптоза (программируемая смерть клетки). Если иммунная система организма не распознает вовремя такую трансформацию, опухоль начинает разрастаться, и со временем появляются метастазы (вторичные очаги опухоли). Но хорошо известно, что в каждой клетке человека за час в среднем происходит от ста до тысячи мутаций, и они успешно исправляются системой репарации клетки. Откуда же вдруг появляются такие особые мутации, с которыми клетка не справляется и требуется вмешательство иммунной системы организма? Логичнее предположить, что эти мутации не случайны, а вызываются определенными вирусами, которые обладают только информационным телом в смежном пространстве. Именно поэтому они и не могут быть обнаружены в нашем пространстве, и их действие выглядит как некая мутация в клетке без видимой причины. В нормальном состоянии клетки способны противостоять таким «вирусам», но под воздействием определенных факторов (курение для легких, алкоголь для печени и т. п.) их сопротивляемость падает, и болезнь начинает развиваться.

Организм и его управляющие или информационные тела

Уже сложность процессов в отдельной клетке такова, что ее работу невозможно объяснить без наличия управляющего информационного центра. А что же говорить тогда о сложности процессов, которые приводят к развитию целого организма из одной яйцеклетки? Человек состоит примерно из ста триллионов клеток, и все они являются потомками одной единственной клетки. Для построения такой сложной конструкции как человек и управлением процессами внутри него нужна очень мощная информационная система. Для сравнения можно указать, что гипотетическая компьютерная система слежения и контроля за всеми людьми на планете была бы значительно проще, так как людей в тысячи раз меньше, чем клеток в организме человека.

По устоявшейся традиции современная наука считает, что все развитие организма заложено в его генах. В учебниках можно прочесть такую характерную фразу: «Генетическая информация определяет морфологическое строение, рост, развитие, обмен веществ, психический склад, предрасположенность к заболеваниям и генетические пороки организма. Реализация генетической информации происходит в процессе синтеза белковых молекул» (см., например, Википедия, статья «Генетическая информация», 2014). И уже в этих, казалось бы, очевидных и не подлежащих сомнению утверждениях, которые лежат в основе современных научных взглядов, заключено противоречие. Его суть в том, что одним и тем же словом «ген» обозначаются два совершенно разных понятия.

Изначально на рубеже 19-го и 20-го веков термин «ген» появился как теоретическая единица передачи дискретной наследственной информации. Изучением таких «генов» занимается наука генетика, родоначальником которой считается Г. Мендель, который в 1865 году опубликовал результаты своих исследований о передаче по наследству признаков при скрещивании гороха. Сформулированные им закономерности впоследствии назвали законами Менделя. С другой стороны, к настоящему времени «в молекулярной биологии установлено, что гены – это участки ДНК, несущие какую-либо целостную информацию о строении одной молекулы белка или одной молекулы РНК» (Википедия, статья «Ген», 2014). Но разве кто-нибудь доказал, что гены, ответственные за построение белков, и гены, которые определяют наследственную информацию, это одно и тоже? Конечно, нет. Вот мнение современного ученого, специалиста в этой области. «Сейчас даже трудно представить, каким образом можно будет перейти от расшифровки отдельных генов к пониманию того, как они управляют всем организмом. Генетика развития организма до сих пор находится в зачаточном состоянии, хотя то, что именно гены управляют этим процессом, не вызывает сомнения. Различие между человеком и шимпанзе – это генетическое различие и ничего больше». Это цитата из книги Мэтта Ридли «Геном» (Издательство «Эксно», 2010). То есть автору даже трудно представить, как гены управляют всем организмом. Но он не сомневается, что это именно так и есть. Никаких аргументов, просто слепая вера со стороны Мэтта Ридли, впрочем, у остальных его коллег то же самое.

А вот обратное утверждение, о том, что молекулярные гены ДНК в передаче наследственной информации никакой определяющей роли не играют, доказать совсем нетрудно. Для этого достаточно показать, что информация, содержащаяся в ДНК, существенно меньше даже минимально необходимой информации, которая должна быть передана по наследству.

Возьмем для примера человеческую яйцеклетку. Вся информация о том, какой организм из нее вырастет, должна быть уже заложена в ней. Наука с этим согласна, так как материнский организм обеспечивает растущий зародыш только защитой от внешней среды и подводом необходимого питания, не вмешиваясь в построение тела. Ясно, что из этой яйцеклетки должен вырасти именно человек, а не корова или медведь. Поэтому информация о расположении и типе всех клеток, вновь появляющихся вследствие деления, должна быть известна уже на начальной стадии. Сейчас считается, что вся она находится в генах хромосом яйцеклетки. В 2000-м году геном человека был расшифрован полностью, и оказалось, что в нем содержится около 3-ёх миллиардов нуклеотидов. Всего в ДНК содержится четыре типа нуклеотидов, или «букв» информации, то есть в двоичном коде мы имеем в геноме шесть миллиардов бит информации (6*109 бит = 6 Гигабит).

При появлении каждой новой клетки растущего тела о ней должна быть известна, как минимум, следующая информация: ее положение относительно клетки-родителя (внизу, вверху, слева, справа, впереди, сзади – всего 6 позиций), ее размер, форма и тип. Для справки, размеры клеток в организме человека могут отличаться в тысячи раз, а различных типов клеток насчитывается больше 230. Положим, что эта информация равна N битам. Можно смело полагать, что N больше 20, так как 3 бита нужно на задание положения клетки в пространстве (6 < 23), 8 битов на задание ее типа (230 < 28), если грубо положить, что есть тысяча разных размеров для клетки (а их больше), то 10 бит на задание размера (1000 < 210). Теперь вспомним, что число клеток в организме человека оценивается в 100 триллионов (1014), и для каждой из них должно быть задано N бит информации. Значит, в яйцеклетке должно быть записано, как минимум, N*1014 бит информации, чтобы растущее тело приняло просто человеческую, а не какую-либо иную форму. А в ее хромосомах, как мы видели, полной информации содержится в сотни тысяч раз меньше. Отсюда однозначно следует, что эта информация должна храниться в управляющем центре клетки, который находится вне нашего пространства, потому что в физическом теле клетки такие огромные объемы информации хранить просто негде.

Получается, что «гены», отвечающие за наследственность, хранятся не в физическом теле клетки, а в ее управляющем центре или информационном теле, расположенном в смежном пространстве. Поэтому молекулярные гены, участвующие в формировании белков, никак не могут отвечать за строение, рост и развитие, а уж тем более, психический склад организма. Как уже отмечалось выше, молекула ДНК служит просто матрицей для копирования, то есть является всего лишь частью начального процесса синтеза белков. Впрочем, некоторое отношение к наследственности молекулы ДНК, все-таки, имеют: они могут передавать свои дефекты. Если родительские хромосомы содержали ошибки, то есть вероятность их передачи и потомству. А неправильные ДНК-матрицы могут привести к формированию неправильных белков, которые не выполняют свои функции, а это уже и приводит в итоге к наследственным болезням организма.

Еще один очевидный аргумент против наличия наследственной информации в молекулярных генах, это тот простой факт, что их роль одинакова как в одноклеточных, так и в многоклеточных организмах. Причем, понятно, что одноклеточные возникли раньше, и роль генов в них заключалась в обслуживании только внутриклеточных процессов, так как многоклеточных организмов еще не было. Почему же роль генов должна измениться, когда возник многоклеточный организм? Понятно, что когда клетки объединились в один организм, основной процесс производства белков у них сохранился, и молекулярные машины: рибосомы, РНК-полимеразы, ДНК-полимеразы и т. п., – остались, по сути, теми же. И хромосомы, с встроенными в них генами, играли в нем ту же роль, что и в одноклеточных: служить шаблонами в начальном этапе производства белков. Некоторое различие проявилось лишь в том, что клетки стали разных типов, и дополнительно возникла функция синтеза белков, которые используются в других клетках организма. Вполне логично предположить, что роль генов осталась той же, что и в одноклеточных организмах, где гены не могли нести никакой ответственности за «морфологическое строение, рост, развитие, обмен веществ, психический склад» организма, так как самого организма еще не было даже в проекте.

Любопытно, что у человека около тридцати тысяч молекулярных генов, а у некоторых простейших организмов число генов сравнимо или даже больше, чем у человека. Например, у кольчатого червя, состоящего всего из 979 клеток, также около тридцати тысяч генов. Как же так, и для управления простейшим организмом червя, и для управления сложнейшим организмом человека используются примерно одинаковое число генов? Ответ понятен, молекулярные гены тут не причем.

Да и внутри клетки молекулярные гены, конечно, являются необходимым элементом, как и многие другие ее части, но не играют какой-то выдающейся, определяющей роли. Например, относительно недавно был открыт альтернативный сплайсинг – процесс, позволяющий на основе одного гена производить несколько информационных РНК и, соответственно, белков. В животных клетках большинство генов содержат экзоны и интроны. В процессе обычного сплайсинга интроны удаляются из РНК, а оставшиеся экзоны сшиваются в непрерывную последовательность и направляются на рибосомы для формирования по ней белковой цепочки. А в процессе альтернативного сплайсинга экзоны могут выборочно включаться в состав конечной РНК, то есть экзон одного варианта сплайсинга может оказаться интроном в альтернативном пути. Это значит, что решение о том, какой белок производить принимается не в процессе копирования «букв» гена, а уже в зоне работы молекулярных машин сплайсосом. Варианты альтернативного сплайсинга могут приводить к образованию различных изоформ одного и того же белка, а иногда позволяют кодировать белки даже с антагонистическими функциями. То есть в результате получается, что ген даже не определяет конечный вид белка.

Можно видеть определенную иерархию в управляющих центрах, присутствующих в живых организмах. На нижнем уровне находятся управляющие центры молекулярных машин. На то, что они автономны и связаны непосредственно с физическим телом самой молекулярной машины, а не всей клетки, указывает их способность работать и вне клетки. Однако молекулярную машину вряд ли можно считать полноценным живым существом, так как в отсутствии команды на начало работы, она ведет себя как неживое тело. Примерно также ведет себя и вирус, разница в том, что молекулярная машина помогает клетке, а вирус разрушает ее. Управляющий центр клетки уже настолько сложен, что клетку вполне можно признать живым существом, так как у нее есть все основные признаки живого существа: стремление поддерживать свою структуру и функциональность, то есть жизнь, и способность к воспроизведению себе подобных. Клетка обеспечивает согласованную работу всех многочисленных молекулярных машин в своем теле, то есть ее управляющий центр имеет доступ к управляющим центрам молекулярных машин, и его команды имеют приоритет для них. Аналогичная иерархия имеет место между командным центром организма и множеством клеток в его составе.

Когда клетка, как в случае бактерии, всего одна, то ее главная цель – собственное выживание; если же она находится в составе организма, то она может получать команду на самоуничтожение в интересах выживания всего организма. Например, внутри клетки существуют специальные органеллы, они называются лизосомы, для собирания и уничтожения ненужного мусора. А при превращении головастика в лягушку, лизосомы, находящиеся в клетках хвоста, получают соответствующие команды и переваривают его клетки, то есть хвост исчезает, а образовавшиеся во время этого процесса вещества используются другими клетками тела. Похожая ситуация имеет место при превращении гусеницы в бабочку: там за короткое время кардинально перерождаются почти все клетки организма.

Управляющий центр организма может перестраивать и модифицировать управляющие программы клеток под свои нужды. Например, клетки могут дифференцироваться, то есть в процессе деления возникает не точная копия родительской клетки, а клетка другого типа с другими функциями и задачами в организме. Еще один любопытный пример нарушения привычного представления о том, что для создания белка нужен кодирующий его ген, дает адаптивная иммунная система организма. Для защиты организма от огромного количества возможных антигенов (чужеродных белков или углеводов) эта иммунная система способна вырабатывать миллионы различных антител. Если бы каждое антитело кодировалось одним геном, то потребовались бы миллионы генов, а ведь даже у человека генов всего около тридцати тысяч. При попадании неизвестного антигена в организм в нем начинается настоящая гонка на выживание. В срочном порядке запускаются процессы генерации множества различных новых антител, и если нужное антитело получено, то следующий этап состоит в быстром налаживании его массового производства, пока внедрившиеся чужеродные антигены не привели к смерти всего организма. Другими словами, иммунная система работает как хорошая научная лаборатория при поиске необходимой вакцины против нового вируса.

Когда здесь говорится об управляющем центре или информационном теле клетки или организма, то подразумевается просто некая сущность, о которой пока мало известно. Несомненно только то, что она обладает неким разумом или его эквивалентом типа программы и находится вне нашего пространства, оттуда управляя соответствующим физическим телом. Более конкретные свойства этих сущностей еще предстоит узнать.

Память и информация

В наш век уже достаточно много известно о том, что такое память. Даже дети знают, что компьютеры снабжены «памятью». Компьютерная память – это устройство для записывания, хранения и воспроизведения информации. Вряд ли кто-то будет отрицать сегодня, что и человеческая память работает схожим образом. Справедливости ради, надо отметить, что человеческая память первична, именно она послужила прообразом компьютерной памяти. Также как и принципы работы всего компьютера были позаимствованы вольно или невольно из принципов работы нашего сознания.

Но надо определиться, а что же такое информация и каковы ее основные свойства. Интуитивно понятно, что это некие сведения, которые от кого-то кому-то передаются. Например, информацией является наскальный рисунок наших далеких предков. Письма, которыми обмениваются люди, тоже являются информацией. Важнейшим свойством информации является ее неизменность или постоянство в промежутке времени между ее записью и прочтением. Информация всегда представляет собой некие материальные объекты-символы, которые должны быть понятны тому, кто информацию воспринимает, или он должен иметь ключ к ее расшифровке. Например, если книга написана на незнакомом нам языке, мы можем только догадываться, что в ней есть какая-то информация, но для ее понимания нужен переводчик с этого языка. Также и пластинку с музыкой мы не сможем прослушать, если не имеем соответствующего устройства для ее проигрывания.

Когда лектор читает лекцию, он передает информацию слушателям через звуковые сигналы, каждый из которых существует очень короткое время в виде звуковой волны, которая затухает за доли секунды. За это короткое время слушатели должны эту звуковую волну услышать, то есть принять информацию. Если слушатель отвлекся на какое-то время и пропустил какие-то слова лектора «мимо ушей», то он уже не сможет услышать их снова, так как звуковая волна затухла, бесследно растворилась в воздухе. Он должен будет просить лектора или другого слушателя, чтобы они вновь повторили ее. То есть при разговоре информация записывается на такой материальный носитель как колебания воздуха в звуковых волнах, которые существуют очень недолго и в ограниченном объеме воздуха. Если волна уже затухла, то информация в воздухе не хранится и просто исчезает.

Очень похожую ситуацию мы имеем, когда люди разговаривают по телефону. Только в этом случае, помимо звуковой волны, имеется еще промежуточный хранитель информации в виде электромагнитной волны. Специальное устройство (микрофон) преобразует звуковую волну в электромагнитную волну, которая по проводам и кабелям передается к другому устройству (наушник), выполняющему обратное преобразование электромагнитной волны в звуковую. И после прохождения всех этих волн, они сами быстро затухают, то есть информация, существовавшая в них, полностью теряется. Провода и кабели специально сконструированы так, чтобы электромагнитная волна в них быстро затухала после своего прохождения до другого конца, если это не так, то, последующая волна накладывается на предыдущую, сигналы смешиваются между собой, связь становится нечеткой, а информация искажается и не может быть правильно воспринята.

Большую часть информации из окружающего мира человек получает через глаза. Наше зрение устроено по аналогии с современным цифровым фотоаппаратом, точнее, наоборот, цифровой аппарат скопирован со зрительного, так как последний был создан на миллионы лет раньше. Сетчатка глаза играет роль оптической матрицы, элементы которой чувствительны к световым потокам, падающим на них. Зрительные нервы, идущие от глаза в мозг, аналогичны проводникам, соединяющими оптическую матрицу с карточкой памяти цифрового фотоаппарата. На этой карточке памяти образ изображения может храниться в виде последовательности цифровых битов довольно долгое время. Эту информацию можно копировать в другие устройства памяти, а потом с помощью специального устройства расшифровать и вывести для просмотра на цифровой экран телевизора или компьютера.

В современной науке предполагается, что наш мозг, как и карточка памяти в цифровом аппарате является носителем информации, которая может храниться в нем достаточно долго. А в качестве экрана компьютера мы используем свое воображение, где возникают зрительные картины или образы, переданные из памяти. Однако воображаемый образ возникает и существует внутри нас как нечто виртуальное и нематериальное, поэтому само воображение, как некое устройство для воспроизведения образов, вряд ли можно потрогать или увидеть со стороны как компьютерный монитор.

Нервные клетки и мозг

Мы провели аналогию между цифровым фотоаппаратом и системой зрения человека. С одной стороны имеем: оптическую матрицу, карточку памяти и проводящую систему между ними. С другой стороны, соответственно имеем: сетчатку глаза, мозг и зрительный нерв. Так как темой нашего обсуждения является память, то оставим в стороне сетчатку глаза и оптическую матрицу, а рассмотрим сначала более детально, как устроены нервные клетки, ведь именно из них сформирован зрительный нерв. Их отличие от других клеток организма заключается в способности передавать нервные импульсы. Для этого они имеют очень развитую мембрану, которая является внешней границей клетки, формируя ее поверхность в виде некоего «осьминога». В максимальной конфигурации нервная клетка имеет один очень длинный отросток, который называется аксоном. Он может достигать огромной длины до одного метра и более, хотя обычный характерный размер клетки равен примерно толщине человеческого волоса. Помимо аксона клетка может иметь несколько существенно более коротких отростков, они называются дендритами. В нервной клетке с меньшей конфигурацией часть дендритов или аксон могут отсутствовать. Дендриты обычно служат для связи нервных клеток между собой, а аксон нужен для передачи сигнала в отдаленные от мозга части организма. Передача нервного импульса происходит вдоль поверхности мембраны за счет изменения электрического заряда или, другими словами, возникновения потенциала действия. Этот процесс схематически показан на следующем рисунке.

Рис. Схема распределения зарядов по разные стороны мембраны возбудимой клетки в спокойном состоянии (A) и при возникновении потенциала действия (B).

«Потенциал действия – волна возбуждения, перемещающаяся по мембране живой клетки в процессе передачи нервного сигнала. По сути своей представляет электрический разряд – быстрое кратковременное изменение потенциала на небольшом участке мембраны возбудимой клетки (нейрона, мышечного волокна или железистой клетки), в результате которого наружная поверхность этого участка становится отрицательно заряженной по отношению к соседним участкам мембраны, тогда как его внутренняя поверхность становится положительно заряженной по отношению к соседним участкам мембраны. Потенциал действия является физической основой нервного или мышечного импульса» (Википедия, статья «Потенциал действия»).

Как происходит распространение потенциала действия изучено достаточно детально. Схема этого процесса показана на следующем рисунке.

Рис. Простейшая схема, демонстрирующая мембрану с двумя натриевыми каналами в открытом и закрытом состоянии

На мембране клетки находятся ионные каналы – это белковые молекулы, образующие в мембране поры, через которые ионы могут проходить с внутренней стороны мембраны на наружную и наоборот. Большинство каналов избирательны, то есть натриевый канал пропускает практически только ионы натрия и не пропускает другие. Мембрана клеток возбудимых тканей, не только нервной, но и мышечной, содержит большое количество ионных каналов, способных быстро реагировать на смещение мембранного потенциала. Когда одновременно открывается достаточно много натриевых каналов, положительно заряженные ионы натрия устремляются через них на внутреннюю сторону мембраны. Возникший потенциал действия за счет электрического поля способен деполяризовать мембрану соседнего участка до критического уровня, в результате чего на соседнем участке генерируются новые потенциалы. Сам потенциал действия не перемещается, он исчезает там же, где возник. Главную роль в возникновении нового потенциал действия играет предыдущий.

Если внутриклеточным электродом раздражать аксон посередине, то потенциал действия будет распространяться в обоих направлениях. Обычно же потенциал действия распространяется по аксону в одном направлении – от тела нейрона к нервным окончаниям, хотя деполяризация мембраны происходит по обе стороны от участка, где в данный момент возник потенциал. Одностороннее проведение потенциала действия обеспечивается свойствами натриевых каналов, после открытия они на некоторое время инактивируются и не могут открыться ни при каких значениях мембранного потенциала. Поэтому на ближнем к телу клетки участке, где до этого уже прошел импульс потенциала действия, новый потенциал не возникает.

Здесь довольно подробно описано прохождение нервного импульса в мембране нервной клетки для того, чтобы проиллюстрировать насколько глубоко, вплоть до уровня отдельных молекул и атомов, изучен этот процесс к настоящему времени. Отметим, что передача импульсов является основной функцией нервной клетки, которую она выполняет для организма, остальные ее функции примерно такие же, как и в других клетках, и служат лишь для поддержания собственной жизнедеятельности.

Мы увидели, что сигналы от сетчатки глаза передаются в мозг через электрические импульсы в нервных клетках. Также через электрические импульсы передаются сигналы от оптической матрицы к карточке памяти и в цифровом фотоаппарате. Теперь посмотрим, насколько нам удастся установить аналогию в принципах действия между устройствами хранения информации, то есть между карточкой памяти и мозгом.

Принцип хранения информации практически во всех современных устройствах от компьютера до мини плеера является цифровым. Причем, как правило, используются всего два числа 0 и 1. То есть вся информация выглядит как длинный ряд чередующихся в различном порядке нулей и единиц. Таким способом можно записать любое десятичное число. Например, обычный натуральный ряд чисел записывается следующим образом. Начинаем с 0, затем пишем 1, а как быть с двойкой, ведь этой цифры у нас нет? Поступаем также, как и в привычной нам десятичной системе, а там после последней имеющейся у нас цифры 9, мы пишем 10, это уже число, состоящее из двух цифр. То есть в нашем случае, когда имеются всего две цифры, мы двойку обозначим как 10, тройку как 11, а четверку как 100, и т.д. Таким образом, всего двумя числами мы можем записать любое число из всего натурального ряда. А так как любой букве тоже можно сопоставить число, то и целую книгу можно представить в виде чередующихся нулей и единиц, надо только знать, как их читать или, скорее, расшифровывать. Примерно также как и книгу можно зашифровать любое изображение в виде аналогичного ряда.

Конечно, такой ряд нулей и единиц очень неудобен для восприятия человеком, но зато для чтения и последующей обработки на компьютере он очень выгоден. И вот почему. Для хранения такого ряда нужны очень простые устройства памяти. Такое устройство содержит обычно множество ячеек, если ячейка пуста, то это означает 0, если в ней что-то есть, то это 1. Конкретно, таким устройством может быть, например, магнитная лента: один участок ленты намагничен, следующий нет, то есть имеем 1 и 0. Сейчас научились делать ячейки памяти таких крохотных размеров, что на карточке памяти размером в квадратный сантиметр могут поместиться миллиарды ячеек. Если лет двадцать назад было популярно слово «микроэлектроника», производное от слова микрон, которое означает единицу длины в одну миллионную часть метра, то сейчас популярно слово «нанотехнологии», производное от слова нанометр, что означает одна миллиардная часть метра. Нанотехнологии подразумевают создание устройств, которые настолько малы, что состоят из нескольких десятков атомов, так как характерный размер атома равен одному ангстрему, что всего в десять раз меньше нанометра.

Мы видим, что в современной науке понятие информация осмыслено очень хорошо, а устройства памяти для ее хранения минимизированы почти до размеров атомов. Теперь посмотрим, что же известно о способах хранения информации в человеческом мозге. Итак, смотрим определение, что такое мозг. «Мозг – центральный отдел нервной системы животных, обычно расположенный в головном (переднем) отделе тела и представляющий собой компактное скопление нервных клеток и их отростков. У многих животных содержит также глиальные клетки, может быть окружен оболочкой из соединительной ткани. У позвоночных животных (в том числе и у человека) различают головной мозг, размещённый в полости черепа, и спинной, находящийся в позвоночном канале» (Википедия, статья «Мозг»).

Из этого описания получается, что мозг является частью нервной системы. Однако, в нервной системе основной клеткой является нейрон, а он, как мы видели выше, приспособлен только для передачи нервных импульсов, в нем нет никаких ячеек памяти для хранения информации. Может быть, хранителями памяти являются глиальные клетки упомянутые выше, которые тоже входят в состав мозга? Смотрим их свойства. «Нейроглия, или просто глия (от др. – греч. – волокно, нерв + – клей), – совокупность вспомогательных клеток нервной ткани. Составляет около 40 % объёма центральной нервной системы. Количество глиальных клеток в среднем в 10–50 раз больше, чем нейронов. Глиальные клетки имеют общие функции и, частично, происхождение. Они составляют специфическое микроокружение для нейронов, обеспечивая условия для генерации и передачи нервных импльсов, а также осуществляя часть метаболических процессов самого нейрона» (Википедия, статья «Нейроглия»). Итак, глиальные клетки, только обеспечивают условия для генерации и передачи нервных импульсов, то есть к хранению информации они, как и сами нейроны, отношения не имеют.

Если вернуться к зрительному нерву, который, как мы помним, должен служить проводником между сетчаткой глаза и мозгом, как устройством памяти, то получается, что мозг является только продолжением зрительного нерва, просто его неким разветвлением. И «заканчивается этот зрительный путь в коре затылочных долей (зрительной зоне) головного мозга» (Википедия, статья «Зрительный нерв»). Выходит, что зрительный нерв – это не путь от сетчатки к памяти, как ожидалось, а «путь в никуда», – он просто заканчивается в головном мозге, то есть среди тех же нейронов. Но память должна где-то быть, мы же вполне четко можем представить лицо близкого человека даже через годы разлуки. Так где же хранится информация об этом? Куда закачивают ее нейроны зрительного нерва?

Ищем разъяснений по этому вопросу. «Мозг определяется как физическая и биологическая материя, содержащаяся в пределах черепа и ответственная за основные электрохимические нейронные процессы. С точки зрения современной науки, мозг представляет собой сложнейшую нейронную сеть, производящую и обрабатывающую огромное количество логически связанных электрохимических импульсов, и внутренний мир человека, в том числе его разум, является продуктом этой работы» (Википедия, статья «Мозг»). Опять подчеркивается, что мозг – это только сложная нейронная сеть, и, тем не менее, она каким-то образом обрабатывает и производит информацию, и создает внутренний мир человека. Но чтобы логически обрабатывать информацию, нужно хотя бы уметь сравнивать ее между собой, а для этого ее надо где-то хранить. Явная нестыковка получается: информация уходит «в никуда», потом из этого «никуда» она извлекается и обрабатывается. Мистика какая-то вырисовывается, а не научное объяснение. Впрочем, похоже, что эта мистика и не очень-то отрицается. «Существуют различные мнения по поводу взаимопроникновения мозга и таких понятий, как сознание, ум, разум, рассудок, дух, душа, память, некоторые даже предполагают, что разум существует в некотором роде независимо от мозга или имеет отношение к парафеноменам» (Википедия, статья «Мозг»).

Подведем краткие итоги нашей аналогии между зрительной системой человека и цифровой фотокамерой. Понятно, что обе системы предназначены для захвата изображений, преобразования их в импульсы тока для записи и сохранения изображений в памяти и последующего их воспроизведения. Соответственно, они должны содержать четыре основные подсистемы: захвата, передачи, хранения, воспроизведения. В цифровой фотокамере эти четыре подсистемы легко прослеживаются: оптическая матрица, система считывания и передачи сигналов на карточку памяти, сама карточка памяти, и, наконец, монитор для воспроизведения изображений. В зрительной системе человека прослеживаются только две первые подсистемы: сетчатка глаза как аналог оптической матрицы и зрительный нерв для передачи сигналов от сетчатки в память. Но на этом система обрывается, – ни памяти, ни устройства воспроизведения обнаружить в мозге не- запоминаем то, что видим, и можем воспроизводить зрительные картины в воображении.

В разделе «Википедии» «Нерешенные проблемы нейробиологии» можно увидеть и такой вопрос: «Куда записывается наша память и как она оттуда считывается?».

Память и мозг

Современная официальная наука не может принять этот простой факт, что ни памяти, ни воображения в мозге нет. Уже несколько десятилетий она продолжает бесплодные попытки отыскать память там, где ее просто нет. И в этом состоит ущербность нынешней науки – ей не хватает смелости выступить против закостеневшей догмы современного материализма. В этой догме постулируется, что никакой другой материальности, кроме той, что существует в нашем трехмерном пространстве, быть не может.

Пора уже признать, что наше физическое тело существует и действует в привычном и понятном трехмерном мире, но память и воображение существуют в другом, отличном от нашего, мире. В том мире действуют другие законы, и существует другая реальность. А человек существо сложное, он существует одновременно в двух мирах: физическое тело в нашем мире, а память и воображение в своем собственном. То, что мы называем сознанием и ощущаем как свое «Я», является существом из другого мира и оттуда управляет своим физическим телом в этом мире. Как мы покажем далее, такая версия позволяет объяснить и понять множество фактов, перед которыми современная наука просто бессильна и вынуждена или отрицать такие факты, или обходить их молчанием.

В медицине существуют некие «карты мозга», то есть предполагается, что одна область мозга ответственна за речевые функции, другая за координацию движений, третья за формирование эмоций и т.п. И у многих складывается ошибочное впечатление, что именно в этих областях мозга и находятся соответствующие этим функциям блоки памяти. На самом же деле, через эти области мозга осуществляется только связь с соответствующими блоками памяти, которые расположены не в нашем физическом теле, а в мире нашего сознания. И если область мозга повреждается, то и соответствующая связь с блоком памяти выходит из строя. Именно в этом смысле можно говорить, что какая-то часть мозга ответственна за определенную область памяти. То есть через мозг осуществляется связь нашего сознания, существующего в другом мире, с нашим телом.

Можно сказать, что тело является исполнительным органом сознания, его «аватаром», по аналогии с одноименным фильмом Джеймса Кэмерона. В этом фильме сознание человека полностью «переселялось» в другое физическое тело человекоподобного существа и жило полнокровной жизнью вместе с этим новым телом, а сам человек в это время был без сознания. Но когда сознание возвращалось в свое человеческое тело, то в это время тело человекообразного существа оказывалось в бессознательном состоянии. Очень похоже, что, примерно, такие же превращения происходят с человеческим сознанием во время клинической смерти его тела. В это время сознание возвращается в свое «родное» тело в другом мире, и оттуда оно может наблюдать как бы извне или со стороны за своим физическим телом, остающемся в нашем мире. Когда врачам удается вывести физическое тело человека из состояния клинической смерти, то сознание возвращается в него снова, и память о недавнем нахождении в другом теле сохраняется. Более подробный разговор о таких состояниях будет далее.

Стоит отметить также, что сетчатка глаза и зрительный нерв – это вполне реальные материальные объекты. Их составляющие элементы на уровне клеток можно рассмотреть в микроскоп, отследить и понять, как они функционируют. А вот наша память и, тем более, воображение не имеют реального материального воплощения в веществе мозга. Они существуют только внутри нашего сознания, поэтому их нельзя увидеть ни в какой микроскоп: ни на клеточном, ни на молекулярном уровне. В то же время мы знаем, что компьютерная память вполне реальна, также как и изображение на экране монитора. Это еще одно довольно очевидное и наглядное свидетельство в пользу существования сознания вне нашего тела.

В середине сороковых годов прошлого века ученые решили серьезно заняться созданием вычислительных машин, а в качестве прототипа взять человеческое мышление. Одна группа ученых решила использовать внутреннюю структуру нашего сознания, то есть предполагалось, что основными элементами вычислительной машины должны быть блок памяти и процессор, который анализирует и принимает решения. Выбор оказался верным, в результате получилось бурное развитие вычислительной техники, и в настоящее время эта схема работает повсюду от смартфонов до суперкомпьютеров. Другая группа ученых пошла по пути внешнего копирования мозга, то есть они начали строить вычислительную машину по принципу работы нейронной сети. В результате компьютеры на основе нейронных сетей уже более полувека остаются лишь в стадии научных исследований. Это научное направление оказалось жертвой неправильного исходного предположения о том, что мозг содержит сознание.

Исследователи мозга уже не одно десятилетие бьются над тем, чтобы понять хотя бы механизм кратковременной памяти, о долговременной уже и речи не идет. Однако, нейроны мозга подобны проводам в старых телефонных станциях, через которые может пройти очень много важных разговоров, содержащих огромное количество информации, но когда разговоры стихнут, провода слегка остынут и вернутся в исходное состояние, и никаких следов переданной информации в них уже не отыщешь. Несколько десятилетий назад, на заре компьютерной эры число клеток в человеческом мозге, которые могут хранить память, казалось огромным (вся нервная система содержит около ста миллиардов нервных клеток). Но сейчас, если положить, что каждая клетка может хранить бит информации, то вместимость мозга составит всего несколько полнометражных фильмов (около 12 гигабайт информации). Ясно, что реальная память человека на порядки больше. К тому же оказалось, что и этот, хотя бы один бит информации, хранить в нервной клетке негде, – она сконструирована только для передачи импульсов, а не для их хранения.

Сознание вне тела

В настоящее время множество фактов указывает на то, что в мозге человека просто нет структур для хранения информации, тем более таких больших объемов информации, которые обычно содержит человеческая память. Очевидно, что в мозге нет и структур, которые могли бы исполнять функции вычислительных процессоров, необходимых для выполнения логических операций сравнения, без которых невозможно представить мыслительные процессы. Современные компьютеры являются неким эквивалентом человеческого мышления, и в них обязательно присутствуют и вычислительный процессор, и память как необходимые элементы. Также и сознание человека, да и не только человека, невозможно представить без памяти и логического мышления, а если ни памяти, ни какого-то эквивалента логического процессора в мозге нет, то, понятно, что и сознание человека находится вне его физического тела. Точнее говоря, человек – это нечто существенно большее, чем его физическое тело.

Физическое тело – это скорее не основная, а периферийная часть всего человеческого существа. Можно провести аналогию с необитаемой планетой с неблагоприятной средой обитания, которую нужно освоить. Туда высылаются довольно совершенные роботы (наши физические тела), у которых есть датчики для контроля окружающей обстановки (органы чувств) и система связи с базой (нервная система). Каждый такой робот получает индивидуального оператора (наше сознание или внутреннее «Я»), который изолирован от других и полностью сосредоточен на выполнении роботом его текущих задач, на его выживании. Оператор может общаться с другими операторами-коллегами только через их роботов, и у него создается иллюзия, что его робот – это и есть он сам. То есть наше «Я», полностью сосредоточившись на задачах своего физического тела, уже не отличает себя от него.

Аналогия тела с роботом, конечно, сильно упрощенная, так как каждая клетка тела имеет свое отдельное управление, то есть тоже является неким управляемым минироботом, и довольно сложным. Да и само тело имеет свой центр управления, чтобы все клетки действовали согласованно. Более того, наше тело содержит в себе огромное количество нужных для его полноценной работы бактерий, число которых в здоровом организме в десять раз больше, чем своих собственных клеток. И система управления телом должна уметь отличать дружественные бактерии от враждебных, не трогать первые и бороться со вторыми.

В истории эволюции прослеживаются четкие этапы освоения нашей планеты по возникновению управляющих систем или информационных тел для живых организмов разного уровня. Сначала появились одноклеточные «минироботы» с информационными телами первого уровня и в дальнейшем достигли большой численности и разнообразия по видам, хотя уровень их сложности оставался примерно одинаковым. Можно сказать, что в них уже были встроены управляющие системы для молекулярных машин клетки, которые логично считать управляющими системами (информационными телами) нулевого уровня. Затем пришла очередь многоклеточных растений, у которых уже появилась управляющая система второго уровня для всего организма как целого, иерархически она надстояла над управляющими системами своих клеток. Появление животных – это уже следующий этап в иерархическом развитии систем управления организмом. У животных формируется сознание – управляющая система нового третьего уровня, – и нервная система, как связующее звено между телом и сознанием. Для нервной системы появились и свои собственные датчики – органы чувств. И, конечно, само тело животных претерпело кардинальные изменения в сравнении с растениями, наряду с органами чувств, появились и органы для активного движения: плавники, ноги, крылья и т. п.

Существование животных уже невозможно без мира растений, которые служат им и средой обитания и в качестве пищи. У человека, например, из необходимого набора 20-ти аминокислот, которые являются базовыми для построения всех белков, в клетках вырабатывается только половина из них, а остальные должны поступать с пищей. Растения же приспособлены выживать в неорганическом окружении, производя все необходимые органические компоненты внутри своих клеток.

Сейчас общепринято считать, что сознание находится в мозге, так как ему больше просто негде находиться. Однако в действительности его там нет, и все факты это подтверждают. А те факты, которые обычно приводятся в подтверждение наличия сознания в мозге, на самом деле подтверждают только то, что связь с сознанием осуществляется через мозг. Конечно, главный и наиболее прямой факт уже приведен выше, и состоит в том, что клетки мозга просто не предназначены для хранения и обработки информации, а только для ее передачи в виде нервных импульсов. Но есть много и других фактов, которые подтверждают, что мозг является только связующим звеном между телом и сознанием.

Например, американский ученый Карл Лешли (1890–1958) еще в 20-ых годах прошлого века поставил задачу найти и локализовать область памяти в мозге. Для этого он использовал прямой метод исключения. А именно, он обучал крыс находить путь в сложном лабиринте, помещая в конце его пищу, а затем удалял у них разные части мозга, наблюдая, сможет ли животное вспомнить этот путь. После многочисленных попыток в результате многолетних опытов он так и не смог отыскать область памяти. Потому что даже при почти полностью удаленном мозге, еле живые крысы, все равно, верно находили дорогу в лабиринте. Лешли пришлось сделать очень странный вывод, что память каким-то загадочным образом распределена или продублирована во всей коре головного мозга, так, что удаление любых частей мозга не влияет на память. После этого появлялись различные гипотезы о природе памяти: что она хранится в виде голограммы или стоячей электромагнитной волны и т.п., но все они в итоге не подтвердились и были отвергнуты. Однако, если отбросить предрассудок, что память обязательно должна быть в мозге, то становится очевидно, что эксперименты Лешли подтверждают именно отсутствие памяти в головном мозге. Удаление любой части мозга у животного не затрагивало самой памяти, и ввиду жизненной важности информации о пище, сознание животного находило путь передать даже через поврежденную нервную систему правильные импульсы для движения тела в верном направлении.

Похожие опыты были проведены еще в 19-ом веке по инициативе императора Наполеона французским ученым Пьером Флурансом (1794–1867). Он обнаружил похожий эффект – после механического разрушения различных фрагментов полушарий у птиц через некоторое время их нормальное поведение восстанавливается, причем, независимо от того, какой фрагмент мозга был разрушен в процессе эксперимента. На основании своих опытов над птицами Флуранс сделал вывод, что различные психические функции не привязаны жестко к определенным участкам мозга и могут дублироваться другими участками мозга. Здесь такое же объяснение, что и в опытах Лешли – после удаления части мозга теряются те функции, которые обеспечивались командами, проходящими через эту часть, но потом сознание птицы находит другие пути для прохождения этих команд через оставшуюся часть мозга, и нормальное поведение восстанавливается.

Естественно, что и все случаи с повреждением мозга у людей укладываются в схему с сознанием вне мозга, и, наоборот, множество случаев совершенно необъяснимо, если полагать, что сознание целиком вместе с памятью содержится в физическом теле мозга. Понятно, что человек существо более сложное в сравнении с птицей или крысой, поэтому очень часто ранение в голову оказывается для него смертельным, но далеко не всегда. Широко известен пример с русским полководцем М. Кутузовым – он был серьезно ранен в висок дважды с интервалом в несколько лет, и, тем не менее, не только выжил, но и сохранил умственные способности, достаточные, чтобы командовать армией и выиграть войну у непобедимого ранее Наполеона.

Вот еще несколько случаев, когда люди без значительной части мозга сохраняли нормальное поведение. Начнём с классического случая, который упоминается в огромном количестве монографий по нейрофизиологии. В 1848 году Финеас Гейдж (Phineas Gage), старший мастер бригады рабочих, строивших железную дорогу неподалёку от города Кавендиш (Вермонт, США), заложил пороховой заряд в отверстие, пробитое в скале, подготавливая очередной взрыв. Затем по технике безопасности требовалось засыпать порох сверху песком и утрамбовать, однако песок почему-то насыпан не был. Из-за этого, когда Финеас Гейдж, желая утрамбовать заряд, опустил в отверстие тяжелую трамбовку (железную палку длиной около метра и диаметром 3 см), она, ударившись о скалу, высекла искру, воспламенила порох и как снаряд устремилась вверх. На своем пути эта палка насквозь пронзила головной мозг Гейджа, войдя через его левую щеку и выйдя около темени… Другой человек после такой травмы мгновенно бы умер, однако здесь произошло чудо, благодаря которому этот рабочий вошёл в историю. Меньше чем через час после травмы Гейдж пришёл в себя, а затем сразу смог с помощью сопровождавших его людей пойти к хирургу и по дороге спокойно и невозмутимо рассуждал о дыре в своей голове. В конце концов он оправился от инфекции, развившейся в ране, и прожил ещё 12 лет. Гейдж умер в 1860 году в Сан-Франциско, где ученые-медики, вскрыв его тело, смогли проверить эту историю путем прямого исследования поврежденного мозга. Выяснилось, что не только левая лобная доля подверглась тяжелому повреждению, но травма распространялась и на правую лобную долю. Как ни удивителен тот факт, что Гейдж выжил после такой травмы, но ещё более удивительны оказались её последствия, каких-либо серьёзных изменений психики у Гейджа не произошло. Он по-прежнему оставался дееспособной личностью: у него не нарушилась память, речь, восприятие. Правда, у него изменился характер, он стал более раздражительным и потерял склонность к труду. Бросив работу на железной дороге, он предпочел странствовать, зарабатывая на жизнь тем, что показывал себя и свою трамбовку. Споры, почему психика у Гейджа нарушилась так незначительно, не затихают до сих пор.

В июле 2007 года, в авторитетном медицинском научном журнале «Lancet» была опубликована небольшая статья «Мозг клерка». В ней рассказывалось о поразительном случае гидроцефалии у одного 44-летнего французского государственного служащего. Однажды этот человек обратился в госпиталь Марселя с жалобами на слабость своей левой ноги, однако, когда ему сделали томографию мозга, то врачи, увидевшие снимки, были шокированы. Оказалось, что желудочки мозга этого клерка были так расширены, что занимали практически всю полость черепа. Тем не менее, хотя почти три четверти головного мозга отсутствовали, этот человек жил вполне нормальной жизнью: работа, семья, дети.

Нечто подобное уже было описано в 1980 году в журнале «Science». Роджер Левин (Roger David Lewin) опубликовал там свою статью «Действительно ли вам нужен мозг?» (Is your brain really necessary?), в которой описал несколько случаев гидроцефалии из практики профессора педиатрии Шеффилдского университета Джона Лорбера (John Lorber, 1915–1996). В их числе и случай студента, который в середине 1960-1960-ыхобратился к врачу с жалобой на незначительное недомогание. Врач отметил, что размер головы молодого человека немного превосходил норму и для более детального обследования отправил его к своему знакомому – профессору Лорберу. Сканирование показало, что всё пространство черепной коробки студента занимали желудочки, заполненные ликвором (спинномозговая жидкость). Нервная ткань его мозга представляла лишь тонкий слой в несколько миллиметров вокруг них. Тем не менее, этот студент не страдал какими-либо отклонениями в психике, его IQ был даже несколько выше нормы и составлял 126. Он успешно учился, особенно преуспевал в математике и даже смог с отличием окончить университет.

Тот же Левин описал ещё один подобный случай из практики профессора Лорбера. В 1970 году житель Нью-Йорка скончался в возрасте тридцати пяти лет. Когда для определения причины его преждевременной смерти было произведено вскрытие, было также обнаружено практически полное отсутствие мозга. Этот человек работал консьержем и пользовался популярностью в своем окружении. Жители дома, в котором он работал, рассказывали, что он обычно проводил свое время за рутинными занятиями: следил за паровым котлом, читал газеты. Приведенные выше примеры взяты из журнала «Вокруг света», июль 2007. И они достаточно убедительно свидетельствуют в пользу того, что сознание находится вне мозга, а нервные клетки мозга служат просто средством связи сознания с телом.

Изучение мозга

Взгляд на сознание как просто функцию процессов в мозге и пренебрежение фактом нахождения сознания вне мозга тормозит науку и не позволяет исследователям делать правильные выводы из результатов своих опытов. Тратятся большие людские и финансовые ресурсы на изучение проблем и задач, которые не имеют перспектив уже на стадии постановки. Например, неудача проектов с нейронными сетями как способа моделировать сознание, не останавливает новые проекты в этом тупиковом направлении. Вот недавнее сообщение из прессы от 2014 года.

«Несмотря на слухи о том, что приближается время, когда искусственный интеллект превзойдет человеческий разум, мы все еще слишком далеко от этого момента. Одному из самых мощных суперкомпьютеров в мире удалось воспроизвести одну секунду активности человеческого мозга за 40 минут работы. Исследователи из Германии и Японии использовали четвертый по мощности суперкомпьютер для имитации активности мозга человека. У машины более 700 тысяч процессорных ядер и 1,4 миллиона гигабайт оперативной памяти. Суперкомпьютер симулировал взаимодействие 1,73 миллиардов нервных клеток и более 10 триллионов синапсов или связей между мембранами клеток головного мозга. Несмотря на столь впечатляющие цифры, это всего лишь один процент от сети человеческого мозга. В долгосрочной перспективе исследователи хотят построить кластер, который сможет имитировать человеческий разум в реальном времени. Согласно ученым из немецкого университета Фрайбурга, эта цель может быть реализована к концу десятилетия».

Как уже отмечалось ранее, моделирование нейронной сети не приближает к разгадке сознания. Даже если удастся построить еще более дорогой и быстродействующий кластер и смоделировать передачу сигналов в мозге, понятно, что к человеческому разуму эта система не будет иметь отношения, так как разум находится вне мозга. Вот еще одно описание нового десятилетнего проекта по исследованию мозга.

«Европейская комиссия объявила на церемонии в Лозанне о выборе проекта «Мозг человека» в качестве главной темы ближайшего десятилетия. Этот выбор является результатом более чем трех лет подготовки и тщательной оценки по большой группы независимых ведущих учёных Европейской комиссии. Проект, базирующийся в Федеральной политехнической школе Лозанны (EPFL) в Швейцарии, получит финансирование 1,19 млрд евро в течение ближайших 10 лет. Его будет возглавлять израильский профессор Генри Маркрам, который присоединился к EPFL десять лет назад после окончания работы в Институте Вейцмана в Израиле.

Более 80 университетов и исследовательских институтов в Европе и остальном мире будет участвовать в проекте, который начнется в конце 2013 года и продолжится до 2023 года… Большой сторонник этого направления президент Израиля Шимон Перес заявил: «Израиль поставил исследования мозга в центр своих усилий на ближайшее десятилетие, и наша страна уже возглавляет глобальные усилия, направленные на улучшение нашего понимания человечества. Я уверен, что предстоящее открытие принесет пользу широкому кругу областей, от здравоохранения до промышленности, а также нашему обществу в целом».

«Мозг человека является наиболее сложной и удивительной структурой во Вселенной, но мы еще очень далеки от его понимания. В некотором смысле, мы чужие себе. Раскрытие тайн мозга поможет нам понять нашу работу и самих себя. Я поздравляю Европейскую комиссии с её видением в выборе проекта человеческого мозга, как флагманской миссии на предстоящее десятилетие», – сказал Перес.

Основная часть программы заключается в сборе данных о мозге с использованием различных современных подходов исследования и построения моделей деятельности мозга с помощью суперкомпьютеров более мощных, чем те, которые используются сегодня».

Любопытно, что 90-е годы прошлого века уже были объявлены как «десятилетие мозга». И для этого были серьезные основания, так как к тому времени появились совершенно новые приборы и методы для исследования мозга. К концу двадцатого века появились устройства и методы, позволяющие проводить объемное сканирование состояния мозга: магнитоэнцефалография, магниторезонансная томография, позитронноэмиссионная томография и т. д. Активацию каких-либо процессов в мозге теперь можно было отслеживать на компьютере во времени и в пространстве. Прошлые поколения исследователей могли только мечтать об этом. Стало возможно не только точно диагностировать больной участок, но, практически, «читать мысли». То есть, если человек о чем-то думает, то соответствующая объемная картина сигналов в мозге могла быть записана и проанализирована.

Однако, каковы же результаты интенсивных исследований с применением новых технологий в течение этого прошедшего «десятилетия мозга»? Что нового узнали о механизмах памяти и работы сознания? Вот мнение квалифицированного специалиста в этой области. «Эрик Кендел (лауреат Нобелевской премии 2000 года) еще в 1963 г., после известия о награждении Нобелевской премией А. Ходжкина, А. Хаксли и Дж. Эклса за изучение мембранных процессов нервного возбуждения и торможения, заявил, что следующая премия будет присуждена за исследование синаптических механизмов памяти. И взялся за изучение этого вопроса. Теперь понятно, что, хотя его труд по достоинству увенчался наградой, о которой он мечтал, Кендел ошибся как минимум дважды. Как это не раз бывало с присуждением Нобелевских премий, он получил ее за исследование не той проблемы, которой посвятил всю свою жизнь. Более того, за 37 лет, истекших с момента его предсказания, около дюжины Нобелевских премий присуждено за исследования мозга и ни одна из них – за расшифровку механизмов памяти. Современная нейронаука слишком мало знает о механизмах высших функций мозга, и на долю следующего века остается еще много фундаментальных открытий, касающихся этого самого сложного из всех известных нам во Вселенной объектов» (Анохин К.В., доктор медицинских наук, журнал ПРИРОДА, № 1, 2001).

В наступающем «десятилетии мозга» 2013–2023 основные надежды возлагаются уже не на новые приборы для сканирования мозга, как это было в прошлом «десятилетии мозга», а на новые мощные суперкомпьютеры. Однако хорошо моделировать токи через проводники люди научились уже столетие назад. Нейтронная сеть человека это те же проводники для импульсов тока, и чем суперкомпьютеры могут помочь в изучении проводимости, и открыть что-то новое в этой вдоль и поперек изученной области физики остается загадкой.

А ведь интенсивные исследования мозга не прекращаются ни на минуту, например, Американское общество нейробиологов является сегодня самым крупным по численности научным обществом в мире, его съезды собирают до 15-ти тысяч ученых. Но оставаясь в рамках материалистической парадигмы, ученые не могут получить какие-то значимые результаты о памяти и сознании от изучения процессов в мозге. Вот характерный пример описания таких исследований из множества аналогичных.