Незнайка. 40 лет спустя Подольский Северин
«Да, дедуля непрост!» – Пестрюк и сам, обладая интуицией и опытом разведчика со стажем, понял это с первого взгляда…
– Ты поверил ему Богдан? – Олеся с тревогой смотрела вслед уходящему седовласому байкеру. На улице зарычал мощный мотор старого «Харлея» и Ибрагим ибн-Хаттаб укатил в сторону пляжей Затоки. «Погреть косточки» – как выразился этот старик.
– Не знаю, что тебе и ответить. Были у меня определенные предположения, но так далеко мои фантазии не простирались – Пестрюк от волнения закрутил в спираль вилку и ложку от столового прибора.
«Еще бы, прожить в этом мире почти сорок лет и только сейчас узнать, что ты герой из сказочного мирка, попавшего сюда по халатности его брата, полного разгильдяя. От такой информации у кого угодно могло снести крышу. Хорошо, что служба в советской, еще разведке закалила мою волю» – Богдан Захарович налил себе уже третий подряд бокал коньяка.
Молодая ведьма посмотрела на своего спутника. «Тебе же пилотировать сегодня ковер-самолет, Богдан Захарович!» – говорил ее укоризненный взгляд.
– А что ты думаешь по этому поводу? – Пестрюк, не обращая на нее внимания, снова наполнил свой бокал, решив для себя, что до Корсики они пойдут и на автопилоте.
– Глаза его не врали, это точно! Тут меня не проведешь! Я ведь все-таки ведьма! Но что твое настоящее имя – Пачкуля Пестренький, в это я не могу поверить – Олеся посмотрела на белоснежный воротник его дорогой сорочки, на холеные руки и ногти, явно обработанные в дорогом салоне.
– Может быть, старый волшебник что-нибудь напутал? Я, скорее всего, Знайка! А Пачкуля – либо Макар, либо Борис, а может быть и Емеля – икнул Богдан Захарович, пытаясь налить себе очередную порцию.
– Не стоит, Богдан Захарович! – на этот раз Олеся проявила твердость, положив свою руку на его бокал.
– Согласен! Пойдем отсюда, а то уже нас Ефимка заждался, наверное, уже давно готов твой скафандр! – Пестрюк положив на стол деньги, посмотрел на часы и, пошатываясь, побрел на выход.
– Вы забыли свой ковер – догнал их на улице официант, вполне удовлетворенный щедрыми чаевыми.
– Спасибо! – отблагодарила его Олеся, взвалив коврик себе на плечи, так как Богдан был способен нести только свое тело.
«Первый раз его таким вижу! Может, отложите вылет на утро?» – Ефим Соломонович с сомнением поглядывал в сторону Богдана Захаровича, который облачившись в скафандр, заснул на ковре, который они расстелили во внутреннем дворике его ателье.
– Мы и так тут задержались. Богдан Захарович говорил, что у нас времени в обрез – Олеся придирчиво разглядывала себя в зеркало. Новенький, с иголочки, скафандрик сидел на ней безукоризненно.
– Огромное Вам спасибо, Ефим Соломонович! А Вы знаете, как управлять этим чудом? – она кивнула на ковер-самолет, на котором, подложив себе под голову гермошлем, крепко спал Пестрюк.
– Сними у него с запястья компас. На его корпусе есть еще две шкалы, высота и скорость. Только не ставь сразу третью позицию, а то, не ровен час, сдует – Пинчук вынес им на дорожку связку сушек и пару бутылок пива.
– Спасибо Вам, Ефим Соломонович – Олеся поправила тело Богдана и уселась на ковер. Дворик был типичным, одесским и надо было поскорее уносить ноги, так как вокруг них начали потихоньку собираться зеваки.
– Продаешь ковер, Ефим Соломонович? – из окна второго этажа высунулась чья-то взъерошенная голова.
– Уже продал – крикнул Ефим, делая Олесе знаки, чтобы та поскорее убиралась с территории их двора.
– А как стартовать-то? – Ровальчук установила полетное задание, но так и не могла отыскать кнопку для старта.
– Скажи «поехали» – улыбнулся старый фарцовщик.
«Поехали!» – прошептала молодая ведьма и персидский ковер, махнув краями, воспарил над вечерним городом, зажигающим первые огоньки. В одесский порт, как в старые добрые времена, заходило греческое судно…
Глава 8. Граф Гийом де ла Фэр
– Алекс, пусть оставят завтрак за дверью, я сейчас никого не хочу видеть – Саманта грациозно потянулась, очаровательно выгибая спинку.
Только что вышедший из душа комиссар Шульц, решил к своим разбросанным по всей комнате вещам пока не подходить.
Стук повторился. Алекс легко мог различить деликатные и вежливые звуки, принадлежащие обслуживающему персоналу от этого бесцеремонного и наглого стука. За дверью и вовсе не собирались ждать, и в следующую минуту в замке послышался отвратительный скрежет отмычки. Комиссар Шульц, работая на опережение, внезапно распахнул дверь, готовый атаковать незваного гостя ребром ладони.
– Это Вы? И как у Вас только хватает наглости беспокоить мисс Фаулер – комиссар Шульц едва успел посторониться и пропустить влетевшего в их номер Бухальского.
– Бросьте лицемерить, Алекс. Не те сейчас времена – Бухальский без разрешения налил себе виски и плюхнулся на диван.
– Ты в своем уме, Рене? По твоим следам идет ФБР – мисс Фаулер без лишних стеснений накинула на голое тело халат и достала из сумочки пистолет.
– По крайней мере, теперь я знаю, кто их на меня натравил – Рене повторно налил себе виски.
Алекс переглянулся с мисс Фаулер, требуя объяснений.
– Кстати, дорогая, америкосы сдали тебя с потрохами, так что сиди тихо и не высовывай носа – грубо отреагировал Бухальский и из этих его слов, Алекс понял, что ранее этих двоих связывало нечто большее, и у него в душе пробежала искра.
«Уж не ревную ли я?» – комиссар Шульц любил легкие и не обременительные отношения с женщинами и до сегодняшнего дня у него это неплохо получалось. Но мисс Фаулер во всех отношениях была необычной женщиной, и это он почувствовал еще в их самый первый вечер, в салоне БМВ.
– Как Вам не стыдно, господин Бухальский! Врываетесь в чужой номер, да еще угрожаете моей даме! – комиссар еле сдерживал волну негодования, по отношению к этому типу.
«Моей? Это уже что-то новенькое! Вы бы Алекс оделись для приличия – ухмыльнулся Бухальский и комиссар умерил пыл, так как, оглядев себя, понял, что из одежды на нем было только влажное полотенце на шее.
– С чего ты взял, что меня раскрыли? – Саманта нервно прикурила сигаретку, не сводя ствола небольшого «Браунинга» с Рене.
– В Стокгольме задержали Ингрид – Бухальский, осторожно, чтобы Саманта сдуру не пальнула, вытащил из внутреннего кармана сигару и несколько фотографий.
– Вы не хотите поделиться информацией? – комиссар Шульц, успев натянуть брюки и набросить сорочку, бегло просмотрел фотографии, на которых был запечатлен момент задержания полицией красивой женщины, как две капли воды похожей на мисс Фаулер.
– А ты еще не догадался? – Саманта виновато улыбнулась и спрятала «Браунинг» в сумочку.
– Есть мыслишки, но что-то не все складывается – комиссар вернул фотки Бухальскому.
– Знакомься, комиссар. Ингрид Карлсон, аферистка, каких поискать – кивнул Рене на Саманту.
– Полегче, Рене! Я ведь могу и морде заехать! – комиссар приблизился к Бухальскому на расстояние вытянутой руки.
– Не надо Алекс! Мое настоящее имя, Ингрид Карлсон – Саманта кинула Рене зажигалку.
В номере повисла полная тишина. Комиссар Шульц был профессионалом своего дела и понял, что его сейчас не разыгрывают. Рене Бухальский тонко прочувствовал момент и прикурил сигару, вальяжно расслабив свое тело в кресле.
– А что стало с настоящей мисс Фаулер? – насторожился Алекс.
– Это и есть настоящая Саманта Фаулер – Бухальский постучал пальцем по фотографиям.
– Это я уже понял – комиссар вновь глянул на фотографии и подивился невероятному сходству обеих дам.
– Агент Саманта Фаулер десять лет назад, будучи в отпуске, каталась на лыжах в норвежском Хафьеле. И так уж случилось, что она неудачно съехала со склона – ответила новоявленная Ингрид Карлсон.
– Можете не продолжать. От удара Саманта потеряла память, и кто-то этим не преминул воспользоваться – комиссар Шульц в упор посмотрел на свою подругу.
– Я всегда говорил, что Вы, молодец, комиссар! А за что сейчас попалась эта бедолага? – хитро прищурился Рене, вновь подвигая фотки в сторону Алекса.
«Наркотики» – комиссар слишком хорошо был знаком с этой темой и любой, даже самый незначительный штрих в позе или во взгляде, выдавал эту публику с головой.
– Упреждая Ваш вопрос, отвечу, подсадили ее на это дело не мы – Рене посмотрел на Алекса кристально честными глазами.
– Простите, а кто? – комиссар понимал, что перед ним сидит прожженный авантюрист без лишних комплексов.
– В среде, в которой обитала Ингрид – Бухальский кивнул на мисс Фаулер, всегда хватало отморозков, причем, на любой вкус.
– Поместив несчастную женщину, потерявшую память в эту уголовную среду, Вы, Рене, умыли руки? – теперь комиссар Шульц совершенно по-новому посмотрел и на свою пассию.
– Игра стоила свеч, поверьте комиссар! Так мы могли начать подбираться к миллиардам мистера Некноу – алчно сверкнул стальными очами Рене.
– Чем же Вам так насолил несчастный господин Некноу? – изумился комиссар Шульц.
– Несчастный? В те далекие времена, когда я был достаточно порядочным молодым человеком, этот мерзавец, а его тогда звали Клаус Карлович Устинов, кинул меня в Лас-Вегасе на пятьдесят пять миллионов долларов! Тогда это было целое состояние! – на виске Рене вздулся его старый шрам и теперь он был больше похож на гангстера по кличке Гастон Моравский, чем на графа де ла Фэр.
– Ну, эту сумму, вы, похоже, уже давно отбили – предположил Алекс.
– Мы отбили уже почти миллиард, но теперь у нас выросли аппетиты – подала голос мисс Фаулер.
– И вы хотите забрать у него все? – догадался комиссар Шульц.
– Абсолютно! Заберем даже гей-клуб в Амстердаме, который не проходит у него по бухгалтерии. И этот, как его, «Ровертайм», за которым он сюда и прибыл – Рене уже освоился и приобрел тот лоск, который комиссар отметил у него при первой встрече.
«Виртуозы!» – подумал про себя Алекс, впервые в жизни столкнувшись с аферистами такого масштаба.
– Ты с нами, Алекс? – Саманта поднялась с постели и нежно обняла его за плечи.
– Дорогой Алекс, Вы должны понять, что мистер Некноу, отпетый мошенник и негодяй – теперь Рене на сто процентов походил на аристократа.
«Вылитый граф! Граф де ла Фэр» – усмехнулся про себя комиссар.
– А если я откажусь? – Алексу, как полицейскому претило влезать в аферы такого рода. Но с другой стороны, он уже в них влез, а кроме того… ножки мисс Фаулер сводили его с ума.
– Неужели Вы думаете, что мы Вас прикончим? Нет, один укол и Ваше тело найдут в каком-нибудь Хафьеле – Бухальский хищно улыбнулся.
– Надеюсь, мое тело будет дышать? – сразу насторожился комиссар, так как Саманта скромно отвела глаза.
– Побойтесь бога, Алекс! Конечно, оно будет дышать, только вот память к Вам вернется не скоро – пояснил Рене.
– У нас в Германии весьма неплохая медицина – парировал комиссар Шульц.
– Не буду спорить, но нам и двух месяцев будет достаточно, чтобы исчезнуть из Вашей жизни навсегда – вот тут Алекс был согласен с Бухальским на все триста процентов.
– Что скажешь, Алекс? – мисс Фаулер вновь подняла на него свои прекрасные глаза.
– Что я скажу? Из двух зол надо выбирать меньшее и еще скажу, что нам пора выдвигаться – ответил комиссар, заметив, как от мотеля тихо отъехал розовый «Кадиллак» Оксаны Григорьевны.
– Я тебя люблю Алекс! – Саманта обвила его шею руками и нежно поцеловала в щечку.
– Я бы на твоем месте не стал ей сильно доверять, комиссар – подмигнул ему Рене.
– А тебе уже никогда не придется быть на его месте – грубо оборвала его мисс Фаулер.
– Никогда не говори «никогда» – поднял указательный палец Рене, но встретившись с холодным взглядом комиссара Шульца, быстро спрятал руку в карман.
«Хорошо, что вчера заправил машину» – Алекс вывел со стоянки их «БМВ» и подобрал на выезде из мотеля своих компаньонов.
– На, послушай, Рене, о чем чирикали наши птички – Саманта протянула ему диктофон со вчерашней записью из номера Гарри.
– Не надо! Я их также записал – благородно улыбнулся граф де ла Фэр, доставая свой диктофон.
«Также?» – не поняла мисс Фаулер.
– Вас я тоже, записал – пояснил Бухальский.
– Ну, ты и сволочь! – не очень благородно отреагировал на эту новость комиссар Шульц.
– Что есть, то есть – согласился с ним граф.
Глава 9. В доме механиков
«Фестиваль ремесел? Это ловушка, Макарушка» – Емельян Данилович отбросил свежий номер русскоязычной газеты «Наш Техас».
– Согласен, это подстава. Нас кто-то упорно хочет выманить из дома – поддержал его Борис Моисеевич.
– А я бы поехал, скукотища! – зевнул Макар. Так как новый «Ровертайм» уже был почти готов, оставалось только зарядить хроноаккумуляторы, и на это им нужно не более двух дней.
«Скукотища? Лукавишь, брат! Скажи прямо, что хочешь переброситься в картишки с малышкой Люси» – мысленно проворчал Борис Моисеевич, подобрав брошенную Емелей газетку.
Люси была дочерью Джаккомо Грациани, старьевщика из Лексингтона, у которого они частенько скупали всякую рухлядь, пригодную для дальнейшего рукоделия. Мисс Люси Грациани, действительно превосходно играла в покер, периодически приглашая в гости свою подругу, Абиагил Галлахер. И была очень рада, когда к ним присоединялся Макар Романович из Пейнт Лик. Играли они, как правило, на небольшие деньги, а иногда Люси ставила на кон и свою девственность, но на эту щедрую ставку Макар почему-то неизменно проигрывал, несмотря на косые взгляды старьевщика Джаккомо.
– Даже не думай об этом, Макар! Осталось тут куковать пару денечков так, что давай не будем искушать нашу судьбинушку – Емеля также уловил настрой друга наведаться в гости к мисс Грациани, живущей вместе с отцом на окраине Лексингтона.
– Значит, вам от меня не увернуться, парни! Придется-таки расписать пульку – Макар незаметно извлек из кармана колоду карт.
– Только короткую! – со слезами на глазах простонал Емеля, обреченно расстилая на столе чистый листик бумаги.
– Тише! – воскликнул Гайченко, заметивший яркую вспышку лампы на охранном пульте.
– Сработал датчик движения? – удивился Макар, успевший сдать карты.
– Наверное, опять птицы шалят – Емеля с радостью бросил карты и подошел к зрительной трубе, стоявшей на треноге против окна. Это окошко выходило на редкий перелесок, защищавший их дом с северо-запада, и некоторая часть местности не входила в поле зрения телевизионных камер охранной системы.
Птиц Саморезов не заметил, но еле заметное шевеление в кроне огромного вяза, стоящего на краю участка, ему показалось подозрительным.
– Что там, Емеля? – Макар успел посмотреть свои карты, и на его лице уже читалось предвкушение игры.
– Похоже, у нас гости – прошептал Емеля, переведя взгляд на шоссе, по которому очень медленно катил байкер на старом «Харлее». Мотоцикл издавал приятный низкочастотный рык, а Байкер, не обращая никакого внимания на дорогу, неотрывно смотрел то на их дом, то на то, что скрывала необъятная крона старого вяза за амбаром.
– Давно надо было спилить это дерево – подошедший к окну Макар, прильнул к окуляру зрительной трубы.
– Это, уже ни в какие ворота не лезет! – заявил Борис Моисеевич, глядя на то, как байкер, объехав дом с юга-востока, ворвался на их территорию.
– Вот именно, никакого уважения к частной собственности! – после этой реплики, у Емели отвисла челюсть, так как байкер, поставив на подножку свой «Харлей», затеял словесную перепалку с теми, которые прятались в кроне дерева. Вскоре в байкера полетела пустая бутылка, и он поспешил укрыться за мотоциклом.
– Так все, довольно! Боря, дуй к «Максиму» – Макар подошел к сейфу и достал свой любимый «Ремингтон». Сверху раздался звон выбитого стекла, это Гайченко выставил в слуховое окно ствол пулемета.
– Подождите, пока не стреляйте! Они, кажется, осознали, что бесчинствуют на чужой территории – крикнул им Емеля, оставшийся на своем посту, возле окна.
«Еще бы!» – Макар видел застывшую мину на лице байкера, разглядевшего в чердачном окне толстый ствол «Максима».
Разглядели, очевидно, пулемет и те, которые прятались в кроне вяза.
– Что за ерунда? – Макар поначалу не хотел верить своим глазам, так как оттуда выплывал самый настоящий ковер-самолет с двумя пилотами на его цветастой и ворсистой поверхности. Мужчина держал в руке пистолет, наведенный на байкера, а девушка размахивала белым платком.
– Боря, подержи этих чудаков пока на прицеле! А мы пойдем с Емелей, потолкуем… – крикнул Макар, на бегу подхватывая из сейфа АКМ для Саморезова.
– Ты, Тараска, видно белены объелся – Борис Моисеевич отобрал у того бутылку и плеснул из нее себе и Макару.
– Я не Тараска! Извольте выражаться правильно, меня зовут Тарас ибн-Хаттаб – громко икнул волшебник и наколол вилкой хрустящий огурчик.
– Да ладно, тебе, Хатаббыч, не обижайся! Я, же не в обиде за то имечко, которое ты для меня придумал – похлопал Тараса по плечу Емельян Данилович.
«Винтик» – прыснул Борис Моисевич, глядя на захмелевшего Саморезова.
«Шпунтик» – в ответ залился звонким смехом Емеля, глядя как тот плотоядно покосился в сторону девчонки, прилетевшей с Пестрюком, который насупившись, сидел в сторонке. Друзья все еще давили на него обиду.
Олеся Ровальчук и впрямь, была чертовски хороша собой. Пила наравне со всеми, но абсолютно не хмелела и это для механиков, повидавших многое на своем веку, было удивительным фактом.
Макар Романович был далек от того, чтобы веселиться и периодически щипал себя за ухо, так как эта фантастическая вечеринка зашкаливала своей нелепостью. Периодически, он поглядывал в сторону Богдана Захаровича Пестрюка. Бывший руководитель их группы, агент со стажем в звании полковника КГБ, на поверку оказался коротышкой со странным именем, Пачкуля Пестренький.
А вот волшебник, рассказавший им эту чудовищную сказку, однозначно чувствовал себя в своей тарелке и на грани приличия, ухаживал за единственной в компании девушкой…
Отрезвление произошло утром, когда они обнаружили книжку, оставленную Тарасом ибн-Хаттабом.
– А где наша Олеся? – Гайченко тщетно пытался вспомнить концовку вечеринки.
– Она улетела вместе с волшебником на моем ковре-самолете – пробурчал Богдан.
– Эх! Дать бы тебе по морде, Богдан Захарович – оживился Емеля.
– Однажды уже дали – проворчал Пестрюк.
– Не понял? – Емеля с интересом посмотрел на бывшего руководителя.
И Пестрюк подробно, во всех деталях рассказал о событиях девятилетней давности, закончившихся избиением его и мистера Некноу в Лексингтоне.
– И то хлеб! – с удовлетворением констатировал Макар, вспомнивший тот роковой вечер в казино у Клауса Карловича.
– Что там Тарас ибн-Хаттаб нес вчера про какие-то сроки? – Борис Моисеевич по объективной причине пропустил ночью проводы мага и его новой подруги.
– У нас остались не более двух месяцев, чтобы вернуться домой – ответил Богдан Захарович, так и не прикоснувшийся вчера к спиртному.
– Домой? – Гайченко с утра плохо соображал.
– В наш мир! Мир коротышек, Шпунтик – Емеля вспомнил имя своего друга, и его снова стало потряхивать от приступов смеха.
– Понятное дело, где этот дом, он не намекнул – Макар вчера довольно профессионально пытался колоть волшебника, но тот на этот счет, молчал как партизан.
– А тебе, Богдан, надо будет вернуть и шапку-невидимку. Кстати, где она? – Макар пригвоздил Пестрюка к месту.
– В Одессе. Забыл у Ефима Соломоновича – буркнул бывший руководитель их группы.
– Не было у нас забот, так теперь еще и Соломонович… – проворчал Емеля.
– Что будем делать, Макар? – Гайченко вертел в руках книгу, в дорогом кожаном переплете, усеянном драгоценными камнями, оставленную им на память Тарасом ибн-Хаттабом.
– Читай, Богдан! – Макар повертел в руках фолиант и передал его Пестрюку.
Чтение книги длилось более двух часов и произвело на них невероятно тяжелое впечатление. Не раз и не два Гайченко подходил к столу, прикладываясь к самодельным напиткам. Не менее эмоционально воспринимал текст и Саморезов.
– Про Солнечный город читать? – спросил Богдан Захарович, осилив первую часть.
– Достаточно! Как-нибудь в другой раз – устало махнул рукой Макар и посмотрел в окно, на внезапно раздвоившийся мир.
– Ерунда все это! Должно же быть хоть какое-нибудь дежавю – Гайченко полистал книжку и небрежно отбросил ее в сторону.
– Что ты имеешь в виду? Ты ничего не помнишь? – спросил его Богдан Захарович.
– Один сплошной туман – заявил Борис Моисеевич.
– Тогда скажи, кто это к нам приехал? – Пестрюк кивнул в сторону дороги, с которой к их дому съезжал уже хорошо знакомый розовый «Кадиллак».
– Незнайка с Кнопочкой пожаловали! – неожиданно для самого себя выдавил Гайченко.
– Вот видишь? Что-то ты все-таки помнишь – усмехнулся Богдан Захарович.
– И не одни! – констатировал Макар, завидя силуэт черного «БМВ», двигавшегося вслед за «Кадиллаком» с потушенными фарами.
– А это еще кто такие? – нахмурился Емельян Данилович.
– А это, наверное, чужие. Боря, дай-ка две короткие и одну длинную – Макар заметил, как Гайченко незаметно ускользнул наверх, к слуховому окну.
Часть 3. Домой
Глава 1. Что делать?
– Добрый вечер! И вы сюда же? – оторвал голову от земли комиссар Шульц, приветствуя лежащих в грязи Гарри Некноу и Оксану Кнопелюк.
– Надо было дождаться темноты – вместо приветствия проворчал Гарри, пригибая голову. Короткая очередь скосила верхушку травы над его головой.
– По-моему, они нас просто пугают, хотели бы убить, давно пришили бы – поделилась своими соображениями Оксана Григорьевна, светлая шляпка которой была отличной мишенью для засевшего на чердаке пулеметчика.
– Я, пожалуй, соглашусь с Вами – Алекс прекрасно видел торчащий из слухового окна толстый ствол старинного пулемета.
– Мы с Вами знакомы? – колыхнулись среди травы огромные поля Оксаниной шляпки.
– Комиссар Шульц, из Берлина – представился Алекс.
– Тот самый, что таскался за моими девчатами в Киеве? – над травой поднялась шляпка и из-под ее полей на него не мигая, уставилась пара черных глаз мадам Кнопелюк.
– Браво, комиссар! Так ты оказывается давно под колпаком у этой дамочки? – звонко рассмеялась мисс Фаулер.
– Рене, и ты здесь? – Гарри только сейчас заметил третьего спутника, появившегося следом за Самантой и комиссаром.
– А куда же я без вас – пробурчал бывший гангстер из Детройта по кличке Гастон Моравский, он же граф де ла Фэр.
«Хватит болтать! Вам придется зайти в дом!» – сзади щелкнул винтовочный затвор и механик по имени Емеля, предложил нежданным гостям подняться с земли.
– Странно, что вы не положили всех нас еще на подходе – удивился комиссар Шульц, отряхивая одежду.
– Идите в дом, у вас сегодня будет вечер откровений – Емеля грубо подтолкнул в спину замешкавшегося Гарри.
– Надеюсь, хороших? – Саманта с опаской посматривала в сторону слухового окна, откуда еще был виден дымок от пулеметного ствола.
– Всяких разных, возможно, кому-то из вас даже снесет крышу – проворчал Саморезов, еще раз толкнув мистера Некноу.
Двери внезапно широко распахнулись, и на крыльцо вышел высокий мужчина в простеньком джинсовом костюме, а на его носу нелепо сидели очки, обрамленные в дорогую оправу.
– Макар, ты! – застыл на пороге Гарри Некноу.
– Клаус Карлович, какими судьбами? – притворно радушно распахнул свои объятия Макар Романович.
– Земля круглая! Вертится, знаете ли… – Емеля аккуратно, помогая себе прикладом, загонял гостей в прихожую.
– И ты здесь? – удивилась Оксана, разглядев в дальнем углу Богдана Захаровича.
– Судьбе было так угодно, чтобы все мы здесь сегодня собрались – пропел Пестрюк.
– А не расписать ли нам по этому случаю пульку? – оживился Макар, решивший взять реванш за свой старый проигрыш.
– Только без меня – заявил Борис Моисеевич.
– И без меня – облегченно вздохнул Емеля, так как граф и мистер Некноу не раздумывая, уселись за стол.
– А чем располагаем? – спросил Гарри, сдавая карты.
– Моя ставка, это ваши никчемные жизни, а что есть у вас? – Макар сегодня был хозяином положения.
– У меня есть деньги, мистер Ведунов! Уверяю Вас – Рене небрежно бросил на стол чековую книжку.
– А у меня есть деньги? – спросил Гарри у мисс Фаулер, так как его карточка была почему-то заблокирована.
– У Вас больше нет ничего, мистер Некноу – Саманта многозначительно посмотрела в сторону Бухальского.
– Играй, Гарри! – Оксана Григорьевна вытряхнула сумочку, откуда выпало несколько тугих пачек банкнот и целый ворох бриллиантовых украшений.
«Вот ведь стерва!» – Богдан Захарович узнал среди вещей свои подарки, которые он покупал когда-то для нее в лучших ювелирных салонах Токио, Лондона и Рио-де-Жанейро.
– Поехали! – Макар взял карты и ушел с головой в игру.
– Хороша компания, ничего не скажешь! – зевнула Оксана Григорьевна, оглядывая скудный интерьер.
– А вот вам книжечка! Почитайте, пожалуйста, вслух, Алекс – Богдан Захарович передал тому фолиант.
– Так она же на русском! – удивился комиссар Шульц.
– Не владеем? – спросил Пестрюк.
– Ну-ка, дай сюда – протянула руку Оксана.
– Вслух читай, чтобы и Гарри послушал – Богдан передал ей книгу.
– А что нашего графа это не касается? – спросил комиссар.
– Я в курсе – расстроился Бухальский, прихватив паровоз на мизере.
– В каком смысле? – удивился Емеля.
– Я давно знаком с Тарасом – граф напряженно тасовал колоду, он впервые в жизни встретил достойных соперников…
С рассветом дом механиков окружили местные фермеры под предводительством Арчи Байда.
– Макар! Сдавайтесь! Скоро здесь будет ФБР! – прогремел в рупор голос бывшего полицейского.
– Русские не сдаются! – выкрикнул Емеля и бросил в их сторону учебную гранату.
– Вообще-то, я не русский – тактично покашлял в кулак комиссар Шульц.
– Один хрен! Ты же слышал, что скоро здесь будет ФБР – Гайченко опоясавшись пулеметными лентами, проследовал на чердак.
– Алекс, займите лучше позицию у окна – Макар кинул ему снайперскую винтовку.
– Дайте и мне пострелять – поднял со стола взлохмаченную голову проигравшийся в пух и прах Бухальский.
– Возьмите в тумбочке автомат, граф – Емеля кивнул на одну из секций их кухонного гарнитура.
«Сдавайтесь, механики!» – вновь раздался голос Арчи Байда.
Читать бесплатно другие книги:
