Незнайка. 40 лет спустя Подольский Северин
– Действительно, ерунда какая-то – Гарри Некноу приложил к обшивке ухо и постучал по ней своим «Паркером».
– А я бы все равно прогулялась по отсекам. Пойдем, Гарри? – Оксана была авантюристкой по своей природе.
– Я с вами! – Бухальскому надоело изнывать от жары и от безделья, а к «Ровертайму» механики его подпускали лишь на расстояние вытянутой руки.
Богдан Захарович хотел было остановить их, но только устало махнул рукой. Жара давала о себе знать, и он перебрался в тень, отбрасываемую небольшим крылом их удивительного аэровеломобиля.
Время тянулось невероятно медленно, механики завершали регламентные работы, аппарат был практически готов.
Богдан, достав блокнот, пытался зарисовать брошенный всеми звездолет, дрейфующий в мировом океане. Комиссар Шульц дремал, устроившись в штатном кресле, положив себе на колени голову Саманты, уставшей созерцать океанские просторы. Теперь она, сквозь узорчатый материал крыла, просто смотрела на яркое южное небо, вспоминая свое беззаботное детство на окраине Стокгольма.
Тишину и короткие реплики картежников, нарушил грохот у входа в рубку звездолета, и в дверном проеме вскоре появилась взъерошенная голова мадам Кнопелюк.
– Там! Там… Гарри нашел еще кино! – выдохнула Оксана.
– Вот как? – Пестрюк отложил свой блокнот, притихли и механики.
– Пойдем? – Саманта разбудила Алекса.
– Пойдем, а что еще делать? Хоть какое-то развлечение – вылез из своего кресла комиссар Шульц.
– Гарри, да у тебя просто талант отыскивать и нажимать всякие кнопки! – Макар только сейчас заметил, что в подлокотнике крайнего слева кресла находится целый блок с кнопками и рычажками.
– Давай, крути кино, Гарри! – Бухальский легко запрыгнул на свободное место и уже был готов к просмотру.
Съемка велась примерно с верхней точки пирамиды, где стоял их «Ровертайм».
Потерпевший в небесах крушение звездолет обрел новую жизнь, дрейфуя в океане. Неизвестно, сколько прошло времени с момента аварии, но только теперь это был не звездолет, а самый настоящий плавучий город.
Во внешнем кольце были расположены огромные арки, выполняющие функции шлюзов, пропускающие корабли из океана во внутренние воды первого кольца. Парусные суда стояли также и в водах второго кольца, но эти суда больше напоминали военные. Снующие туда-сюда толпы людей делали похожим этот упавший с неба звездолет на город-улей.
В дополнение к тоннелям, соединявшим оба кольца с центральным цилиндром, между ними были проложены дополнительные мостики. Кроме того, на массивных цепях над водой висели многочисленные террасы. Большую часть из них занимали прекрасные сады, а некоторые выполняли иные функции. Например, в пространстве между вторым и внешним кольцом было много рынков, среди которых был замечен даже театр, на сцене которого лицедействовала группа явно заезжих артистов.
– А что это за парусники? – удивился Гарри странной форме парусов.
– Судя по всему, это вертикальная ветроустановка – пояснил Макар.
– Ты хочешь сказать, что эти суда на электрическом ходу? – удивился Гайченко.
– Не все! Смотри, на внешнем рейде стоят обычного вида галеры – Макар указал на великое множество кораблей, которые дожидались у шлюзов свой очереди попасть в этот чудо-город.
– Но это, же не могут быть те люди, которые прилетели на этом звездолете! – заявил комиссар Шульц.
– Вы правы, комиссар! Скорее всего, это их очень и очень далекие потомки – предположил Бухальский.
– Я, кажется, знаю, как называется этот город – заявил Макар Романович, когда погас экран.
– Говори, ты же у нас Знайка! – подал голос Гарри Некноу.
– Это Атлантида! – прошептал Макар, но его шепот был услышан всеми.
– Атлантида!? – комиссар Шульц с некоторым сомнением оглядел золотые своды командного пункта бывшего звездолета.
– А куда подевались ее обитатели? – Бухальский тщательно обследовал все четыре тоннеля ведущие во второе кольцо, но, никаких намеков на двери он не обнаружил. Сплошные перегородки без замочных скважин, надежно отсекали все доступы в наружные кольца звездолета.
– Наверное, все погибли или ушли – предположил Богдан Захарович.
– Не знаю, куда подевались местные жители, а вот куда запропастился мистер Некноу? – Оксана прозевала момент исчезновения своего дружка.
– Ой! – встрепенулась Саманта, почувствовав, как засосало у нее под ложечкой.
– Что это было? – забеспокоился и комиссар, почувствовав то же самое. Такое с ним было, когда он в детстве катался на американских горках.
– Как будто мы провалились в яму… – засмеялся Бухальский, но перехватив встревоженный взгляд Макара, замолчал.
– Тихо! Я слышу крик – насторожилась мисс Фаулер.
– И этот крик исходит откуда-то снизу – комиссар Шульц приложил ухо к стене.
– Это же Гарри! – Оксана первой побежала по коридору, ведущему на самый нижний ярус пирамиды.
Мистер Некноу стоял на круглой площадке диаметром не более двух метров. Площадка уже на два человеческих роста ушла вниз, а стены колодца были абсолютно гладкими. Так что зацепиться бедняге было не за что.
– Емеля! Тащи веревку! – распорядился Макар, так никто не знал, насколько глубока та шахта, в которую опускался мистер Некноу.
– Что Гарри, опять нажал какую-нибудь кнопочку? – ехидно спросил Бухальский и поперхнулся. Снова повторился провал, и снова засосало под ложечкой.
– Ничего я не нажимал. Вот только дернул за этот шнурок – Гарри показал на золотую цепочку, которую он не выпускал из своих рук.
– Все-таки решил урвать золота? – Гайченко плюнул вниз, но в мистера Некноу не попал.
– По-моему, мы тонем! – прибежал сверху Емеля с бухтой веревки.
– Бросай ему веревку, разбираться будем после! – Макар помог Емеле держать второй конец.
– Держись! – комиссар также взялся за веревку, и втроем они достаточно быстро вытащили Гарри из колодца. Площадка, на которой только что стоял мистер Некноу, с шумом провалилась вниз и в шахту бурным потоком хлынула вода.
– Бежим! – закричала мисс Фаулер, так как они вновь почувствовали провал, но на этот раз гораздо более сильный и динамичный.
– Еще немного и мы бы все пропали из-за этого балбеса! – Борис Моисеевич со злостью смотрел на мистера Некноу.
Над обоими кольцами звездолета океан уже сомкнул свои воды, оставалось еще метров пять корпуса центрального цилиндра и высота пирамиды, где стоял их «Ровертайм». Но объект погружался слишком быстро.
– Как там хроноаккумуляторы? – первым пришел в себя Макар.
– А при чем здесь аккумуляторы? Взлететь ведь можем и без них – Борис Моисеевич уже занимал свое место.
– Правильно, Боря! Дозарядим в полете. По местам! – дал команду Макар.
– Скорее! – волновался Рене Бухальский, глядя, как воды уже плескались у основания пирамиды.
«Поехали!» – Макар снял «Ровертайм» с ручного тормоза и аппарат плавно покатил по уже мокрой площадке.
– Жуть! – сплюнул за борт Бухальский, стараясь не смотреть в сторону кипящего и бурлящего океана, поглотившего звездолет, дрейфовавший на его просторах не одну тысячу лет.
– А что, собственно, произошло? – спросил Гарри, переведя дух после напряженного бега.
– А произошло то, мистер Некноу, что Вы дернули за веревочку и открыли кингстоны корабля – проворчал Борис Моисеевич.
– Я уже не говорю о том, мистер Некноу, что Вы лишили всех шансов наших страждущих современников отыскать в океане легендарную Атлантиду – Макар еще раз обернулся посмотреть на бурлящий океан.
– Богдан Захарович, какая здесь глубина? – спросил его комиссар Шульц.
– В наши дни тут примерно от восьми до девяти с половиной километров – Пестрюк отыскал это место на своей карте.
– Может он еще всплывет? – с надеждой спросил Гарри, зажав в руке золотую цепочку.
– Всплывет? Ах, да! Я же забыл, что ты Незн…, что ты Гарри Некноу – усмехнулся Макар Романович.
Глава 5. Перелет
– Богдан, что там впереди? – Емеля пристально вглядывался в очертания береговой линии, замаячившей на горизонте. Лететь было на удивление легко, «Ровертайм» максимально использовал эффект экранолета. Педали крутили по парам, этого вполне хватало, чтобы придать винту оптимальные обороты.
– Бермуды – проворчал Пестрюк, любивший эти места, не раз останавливаясь на ночь в недорогом отеле «Кэмбридж Бич».
– Бермуды? Я и не представлял себе такого масштаба – Емеля с тревогой вглядывался в цепь исполинских вулканов, вершины которых цеплялись за облака.
Безмолвие, которое излучали спокойные воды Атлантики, обычно позитивно влияло на состояние Богдана Захаровича. Не раз и не два летал он над этими местами на своем ковре-самолете, часами не выходя из медитативного состояния. Но сегодняшнее безмолвие было каким-то особенным. Да к тому же очертания незнакомых гор усиливали его беспокойство.
– Макар, а тебе не кажется, что нам пора воспользоваться хроноприводом? – Богдан Захарович нутром почувствовал асинхронное биение собственных биоритмов.
– Точно, Макар! Чем мы ближе к этим гребанным Бермудам, тем заметнее становится падение плотности в банках хроноаккумуляторов – Борис Моисеевич, в течение последних пятнадцати минут, не сводил глаз с индикаторов разряда.
– Застрять в таком непредсказуемом прошлом, о котором ни строчки не написано в наших учебниках… – поежился комиссар Шульц.
– Непредсказуемое будущее, тоже не подарок, но вы правы друзья, нам действительно пора! – Макар начал раскручивать хронопривод «Ровертайма»…
– Наконец-то! – все облегченно вздохнули, увидев более привычный пейзаж. Под крылом «Ровертайма» поплыли белоснежные пляжи, небольшие бунгало местных отелей и редкие группы отдыхающих.
– Давайте передохнем! – взмолилась Оксана Григрьевна, отсидевшая мягкое место на довольно жесткой скамейке.
Мисс Фаулер промолчала, но комиссар Шульц отметил, с какой грустью Саманта провожала скромные одноэтажные постройки на побережье.
– Мы и так, выбились из графика на этой Атлантиде – Макар и не думал делать здесь привал.
– Богдан Захарович, когда у нас будет остановка? – Оксана чуть не плакала, елозя по скамейке.
– Времени в обрез, надо тянуть до Одессы – вместо него откликнулся Гайченко.
– Не выйдет, Боря! Не хватит еды, не говоря уже о воде – Макар с сомнением посмотрел на тощую сумку с провизией.
– Макар Романович, а почему не заряжаются наши хроноаккумуляторы – комиссар Шульц уже знал, что после расходования запасенной ими хроноэнергии, автоматически включалась подзарядка.
– Емеля, в чем дело? – Макар не сводил глаз с зарядного устройства, смонтированного Саморезовым. Из-под кожуха которого, уже вовсю валил белый дым.
– Сгорело реле – заявил Емельян Данилович, вскрыв прибор и произведя беглый осмотр.
– Ты понимаешь, что если не пустить зарядку, пластины хроноаккумуляторов начнут разрушаться? – побледнел Макар.
– А что я могу сделать? – огрызнулся Емеля.
– Не ругайтесь! Мы только что миновали Бермуды, я надеюсь, вы понимаете, что это значит? – вмешался Пестрюк.
– Без хроноаккумуляторов, наш «Ровертайм» превратится в заурядную машину – Макар, с тревогой наблюдал, как начинают краснеть корпуса двух батарей.
– Чего ты ждешь? Сбрасывай скорее! – занервничал Борис Моисеевич, зная, что при самоликвидации этих устройств выделяется немалое количество энергии.
Макар Романович всегда болезненно переживал судьбу своих изобретений, поэтому ему пришлось приложить над собой немалое усилие, чтобы просто взять, и выкинуть за борт никчемные теперь аккумуляторы.
«А мне по барабану! Лишь бы долететь!» – подумал про себя Бухальский, начавший активно хандрить из-за отсутствия благ цивилизации.
Через полчаса они обернулись и увидели за сбой гигантский столб воды, вызванный взрывом само ликвидировавшихся устройств…
– Эта же та самая девушка, которая прилетела с Пестрюком, а улетела с волшебником! – Емеля не мог оторвать взгляда от стройного тела, лежащего на песчаном пляже небольшого залива.
«Олеся Ровальчук!» – Богдан узнал свою попутчицу и попросил Макара пойти на снижение.
– Богдан Захарович, где мы? – проснулся Гарри Некноу.
«Остров Санта Мигель, Азорский архипелаг…» – Пестрюк не сводил взгляда с молодой ведьмы, отдыхающей на том самом пляже, на котором они приземлялись с ней по дороге в Америку…
– А это, что еще за хлыщ? – Гайченко показал рукой на полуголого мужика, танцующей походкой приближающегося к Олесе, с бутылкой «Колы» в руке.
– Да это же Тарас ибн-Хаттаб! – не смог сдержать удивления комиссар Шульц.
«А вон и коврик в кустах» – отметил Богдан, и поймал себя на мысли, что на миг поддался ностальгии то ли по Ровальчук, то ли по ковру-самолету.
– Садимся? – спросил его Макар, так как руководил полетом все-таки не он, а более опытный Пестрюк.
– Не будем им мешать. Есть тут рядом одно укромное местечко – Богдан указал на цепочку изумрудно зеленых холмов в нескольких километрах от этого залива.
«Понта Дельграда» – улыбнулась мисс Фаулер, узнавшая городишко, где ей однажды уже доводилось бывать по долгу службы.
– Почему мы не садимся в городе? – забеспокоился Рене Бухальский, мечтающий об острой бритве и джакузи в номере.
– Пожуем в том кафе, там же пополним и запасы продуктов – Пестрюк показал Макару на одиноко стоящее заведение у подножия вулкана.
Замаскировав на обочине дороги «Ровертайм», компания направилась в сторону кафе.
– Как всегда, «Козидо де Фурнас», господин Пестрюк? – обратился к Богдану официант с сильным португальским акцентом.
– Я вижу, что Вы тут известная личность, Богдан Захарович! – с уважением отметил Гарри.
– А что такое это «Козидо»? – спросил Емельян Данилович, предпочитающий простую русскую еду.
– Я бы тоже сейчас с удовольствием откушал осетринки да блинчиков с икоркой, но местная кухня вполне съедобная и сытная. Уверяю вас! – Богдан шепнул еще пару слов официанту, передавая тому их опустошенную сумку.
– Валяй, тебе виднее! – согласился мистер Некноу.
По местным обычаям обед готовился в горячем шлаковом песке, что отняло изрядное количество времени, но, в конце концов, откушав островной стряпни, никто из команды «Ровертайма» не торопился занимать места у механических приводов.
– Богдан, прикажите официанту положить в сумку несколько бутылок красного вина – надменным голосом протянул Бухальский, и все расхохотались. Перед ними снова был граф де ла Фэр.
После небольшого отдыха лететь было легче, лететь было веселее…
– А может, все-таки сядем в Лиссабоне и купим билеты на самолет? – Оксана Григорьевна разглядывала огни большого города, появившегося впереди по курсу.
– Не стоит! Я чувствую, что нам надо проделать весь этот путь на этом аппарате до самого конца – комиссар давно вошел в ритм и вечерами, когда спадала жара, даже с видимым удовольствием крутил педали, наслаждаясь свежим воздухом и неповторимым чувством насыщения своего организма позитивной энергетикой.
– Сунули бы Вы свою чуйку, комиссар! И знаете куда? – проворчал Бухальский.
– На Корсике подзаправимся, это я вам твердо обещаю, граф де ла Фэр! – заказав в ресторане двенадцать бутылок вина, Богдан Захарович забыл заказать официанту сигареты. И теперь Рене, третьи сутки не находил себе места.
– А может, нам стоит выкинуть графа за борт? – Гайченко также остался без сигарет и его, в последнее время, стало раздражать поведение Бухальского.
– Не вопрос! – Емеля отстегнул у Рене ремень безопасности и взял того за шиворот.
Рене сколько угодно мог подшучивать над Гарри, или язвить комиссару Шульцу, но инстинктивно побаивался этих двух угрюмых механиков. Поэтому, выпросив у Макара последнюю бутылку вина, граф вжался в кресло и успокоился.
– Я представляю, как бы вы себя вели на борту орбитальной космической станции – ухмыльнулся Богдан Захарович.
– А я тебе немного завидую, Богдан! Летал себе один на ковре-самолете, никто мозги не пудрил. Тишина, красота! – прищурился Бухальский.
– Да и помягче, наверное! – Оксана вновь тщетно попыталась поменять позу, ворочаясь на скамейке.
– Не спорю, бывало, вытянешься на спине, закинешь руки под голову, а сверху одни звезды… – начал было Пестрюк, но оборвал воспоминания, так как Борис опять взглянул на него как-то не по-доброму.
– А ну, веселее! – дал команду Макар Романович, развернув «Ровертайм» в сторону от надвигающихся огней Лиссабона. До Одессы им оставалась примерно неделя лета.
– Ефим Соломонович, надежный человек? – вдруг спросила Оксана, когда они парили над проливом Босфор.
– Надежней не бывает! – ответил Пестрюк, не собираясь им рассказывать, сколько делишек они провернули с Ефимом в смутные времена.
Глава 6. По следу шапки-невидимки
«Чертов колокольчик!» – Богдан Захарович вздрогнул, забыв об Ефимовых заморочках, входя в ателье Пинчука.
– Добрый день, Богдан Захарович! А Ефима Соломоновича нет в городе – радушно приветствовала его Раиса Семеновна, личный секретарь Пинчука.
– Далеко убыл хозяин? – Пестрюк снял панаму и устроился на диване.
– Понятия не имею! – мило улыбнулась Раиса, заваривая гостю кофе.
– Давно это случилось? – насторожился Богдан, так как не помнил такого случая, чтобы она была не в курсе текущих дел своего шефа.
– Две недели тому назад – Раиса Семеновна посмотрела на настенный календарь, где была обведена, синим фломастером какая-то дата.
– Тебе, Семеновна, ничего в этом исходе не показалось странным? – Богдан в упор посмотрел на пышную женщину. Своими формами она вполне могла конкурировать с Оксаной Григорьевной.
– Показалось, Богдан Захарович. Ефим Соломонович оставил мне на текущие расходы слишком большую сумму денег – призналась Раиса.
– Сколько? – не постеснялся спросить Пестрюк, давно зная Раису.
– Два миллиона пятьсот пятьдесят пять тысяч восемьсот тридцать две гривны – не моргнув глазом ответила женщина, очевидно, успев все пересчитать.
«Наверное, отдал всю наличку. Это тебе вместо пенсии, Раиса» – решил Богдан быстро просчитал ситуацию, интуитивно почувствовав, где надо копнуть.
– Семеновна, дай-ка мне местные газеты за последние две недели и пожалуйста, включи телевизор – он кивнул ей на пульт, лежащий среди вороха бумаг на столе.
Дождавшись газет и выпив чашечку кофе, Богдан Захарович, разложил прессу в хронологическом порядке. Худшие из его подозрений обнаружились почти сразу, буквально с последнего номера.
«Серия дерзких ограблений ювелирных салонов Одессы накрыла город» – такая статья не могла не привлечь внимания Пестрюка.
«Одесса вспоминает молодость!» – язвил некий автор другого издания, смакуя подробности ограбления очередного салона, совершенного неизвестным налетчиком средь бела дня. Поражал размах и дерзость грабителя. Ювелирные изделия сметались с полок одним махом, при полном попустительстве охранных систем слежения. Дело дошло до того, что мелкие торговцы стали просто закрывать свои лавки, негодуя на бездействие правоохранительных органов. Чуть позже, забеспокоились и банкиры, лишившись дневной выручки двух десятков обменных пунктов в самом центре Одессы.
– Но в последние два-три дня стало тихо – вмешалась Таисия Олеговна, заметив тематику просматриваемых Богданом заметок.
«Дерзкое ограбление ювелирного салона было совершено сегодня неизвестными в самом центре столицы!» – прервал нехорошие мысли голос диктора в телевизоре.
«Значит, он уже и до Киева добрался! Гастролер чертов!» – у Богдана Захаровича резко испортилось настроение.
Раиса Семеновна приглушила телевизор, так как раздался телефонный звонок.
«Межгород!» – отметил про себя Пестрюк, даже не пытаясь дослушать новость из Киева, слишком уж очевиден был для него ответ.
– Перезвоните ему на мобильный! – вежливо ответила кому-то Раиса.
– Кто интересуется, если секрет? – подался вперед Богдан.
– Звонил из Пинска родной брат Ефима Соломоновича, Рудик – устало махнула рукой Олеговна.
«Точно! Ефим Соломонович, он же родом из Пинска, значит, гастроли сворачиваются, или, по крайней мере, укорачиваются» – улыбнулся Пестрюк.
– Что хотел брат? – Богдан уже нащупал нить.
– Рудик сообщил, что готова какая-то моторка – ответила Раиса.
«Какой же я идиот!» – хлопнул себя по лбу Богдан Захарович, вспомнив, что не раз пересекая с Пинчуком Атлантику, тот хвастал, что есть у него старый дедовский дом. Где-то посреди непроходимых полесских болот.
– Мобильный молчит? – на всякий случай, спросил Пестрюк.
– Молчит – подтвердила Раиса Семеновна.
– До свидания, Рая! – сорвался с места Богдан Захарович, уже имея почти готовый план действий.
– Телефон Рудика уже удален из базы – Борис Моисеевич не успел точно запеленговать место, с которого звонил брат Пинчука.
– Молодец, Ефим! Оперативно сработал – похвалил бывшего партнера Пестрюк.
– Молодец-то, конечно, молодец, но теперь у нас слишком широкое поле для поиска – Макар подключился к Борису, но локализовать место им не удалось. Вырисовывался район не менее пятисот квадратных километров посреди непроходимых болот.
– А зачем Ефиму моторная лодка? – удивился комиссар Шульц, выслушав короткий рассказ Богдана Захаровича.
– Хочет зарыть свое золотишко на хуторе – быстро сообразил Бухальский.
– Отличное место! Тут совсем нет дорог, сообщение с внешним миром исключительно по водным артериям – Оксана внимательно разглядывала карту, разложенную Богданом прямо на столе того самого портового кафе, где он некогда ужинал с Олесей Ровальчук.
– Только на «Ровертайме» и можно долететь – констатировал комиссар, изучая детальную спутниковую карту.
– Вас не смущает, что у Вас нет белорусской визы, комиссар? – решила его подколоть Оксана Григорьевна.
– После того, как мистер Некноу сделал нас сопричастными к гибели Атлантиды, меня уже ничего не смущает – парировал комиссар Щульц.
– Положим, она погибла до моего появления, я только пустил ее ко дну – огрызнулся Гарри.
– Это в корне меняет дело – согласился с ним Макар Романович.
– Сколько нам осталось дней? – нахмурился Емеля, вспомнив о письме волшебника.
Богдан Захарович достал из кармана потрепанный конверт, посмотрел на дату и вынес вердикт: «Четыре дня».
– Не густо – у Рене мигом испортилось хорошее настроение, вызванное хорошей сигарой после вкусного обеда на берегу моря.
– А что будет, если мы не успеем в срок явиться неизвестно где, да еще с этой чертовой шапкой? – Гарри пока не падал духом, а нежно обнимал за талию Оксану Григорьевну.
– Скорее всего, нас просто не станет – Макар в этом почти не сомневался.
– Не такой уж и плохой вариант… – Гарри жестом подозвал официанта, желая добавить коньяка.
– А Вы, неплохо говорите по-русски, мистер Некноу – заметил комиссар Шульц.
– Не стоит удивляться, ведь в этом мире, он носил русское имя – напомнил Рене Бухальский.
– Клаус Карлович Устинов, это русское имя? – изумился Алекс.
– Возможно, я из русско-немецкой семьи – мистер Некноу плеснул себе и Бухальскому коньячку.
– Логично! – граф чокнулся с Гарри и залпом осушил бокал.
– А Вы, граф? Наверное, француз, или поляк? – спросила его Оксана Григорьевна.
– Венгр – уверенно ответил Бухальский, подставляя бокал мистеру Некноу.
– Алекс, а Вы с какого перепуга все еще с нами? – Гарри пристально посмотрел на комиссара.
– Чувствую, что еще не настала пора нам расставаться – ответил Алекс.
– Снова «чуйка»! А ведь Ваш отпуск давно закончился – усмехнулся Рене, подмигивая комиссару.
– Мы с вами дойдем до конца – поддержала его Саманта.
– Неужто и Вы тоже что-то чувствуете, мисс Фаулер? – Богдан Захарович с интересом посмотрел на Саманту.
– Не знаю! Но меня что-то беспокоит, это абсолютно точно – мисс Фаулер выдержала пристальный взгляд Пестрюка.
«По коням!» – Макар решил закругляться с посиделками в этом портовом кабачке.
«По коням?» – икнул Гарри Некноу, окидывая захмелевшим взглядом интерьер. Его взгляд требовал продолжение банкета.
– Пойдем Гарик, нас ждет «Ровертайм». Еще немного, еще чуть-чуть… – Оксана помогла Гарри подняться с места и взяла его под руку.
Одарив администратора пляжа сотней долларов за охрану аппарата, Макар Романович дал команду и «Ровертайм», под восторженные возгласы редких отдыхающих, взмыл в небо. Взяв чуть западнее, чтобы обойти город стороной, Богдан Захарович проложил новый курс, на север. На Беларусь, где на хуторе укрылся его бывший партнер по бизнесу, Ефим Соломонович Пинчук, завладевший по воле случая, а не по злому умыслу, шапкой-невидимкой…
– Какая красота! И ни души вокруг! – очарованный просторами, комиссар Шульц мурлыкал себе под нос веселую песенку на немецком языке. Под крылом «Ровертайма» вскоре промелькнули крыши небольшого поселения.
Пестрюк попросил Макара немного снизиться и прочитал название поселка: «Бухличи».
«Значит мы уже в Беларуси» – отметил место на планшете Пестрюк и посмотрел на внезапно побледневшего графа, не отрывающего взгляда от крыши одного из домов на берегу реки.
«А может Бухальский родом из этих мест?» – Макар уже давно вел «Ровертайм» вдоль Горынь реки, а граф, чуть не свернув шею, все еще силился нечто рассмотреть.
– До Пинска, рукой подать, заявил вдруг Рене.
– А ты откуда знаешь? – удивилась мисс Фаулер.
«Чуйка» – еще раз обернулся в сторону исчезающих из вида Бухличей, прошептал Бухальский.
Глава 7. Братья Пинчуки
– Гораздо проще найти иголку в стоге сена, чем Ефима Соломоновича в этих болотах – у Оксаны от перенапряжения уже слезились глаза. «Ровертайм» с раннего утра методично прочесывал местность над одним из многочисленных рукавов Припяти, где возможно и находился таинственный хутор братьев Пинчуков.
– Ты права, Оксанка – вспотевшему Гарри надоело отмахиваться от комаров, так как Макар иногда опускал аппарат слишком низко.
Макар вновь вышел к Припяти, чтобы сделать последний на сегодня, заход. Смеркалось, заходящее красноватое солнце красиво подсвечивало воды судоходной реки. Вдаль уходил небольшой речной теплоходик, с редкими дачниками на борту, решивших покинуть свои угодья и вернуться в Пинск.
Вдруг, из прибрежных зарослей выплыла лодка. Рыбачек начал деловито ставить на ночь сети.
«Профессионал!» – залюбовался его неторопливыми и слаженными действиями Пестрюк. Рыбак практически успел закончить работу, но на его беду, на излучине реки появился небольшой патрульный катер рыбной или водной инспекции. Богдан проследил за взглядом человека в полувоенной одежде, рулящего этим катером и у него моментально пропал дар речи. К берегу проворно скользила рыбацкая лодка, весла мерно отбивали такт, но… гребца не было видно и в помине.
Читать бесплатно другие книги:
