Дмитрий Медведев. Человек, который остановил время Башкирова Валерия

Между тем президентский указ о реформе МВД начал исполняться как бы «сам собой» еще до того, как содержание самой реформы стало сколько-нибудь определенным. 10 января 2010 г. вступили в силу изменения к законодательству, направленные на либерализацию привлечения к уголовной ответственности за налоговые преступления. В результате подразделения налоговой милиции попали под сокращение с последующим переводом части их сотрудников в управления по борьбе с экономическими преступлениями.

В СМИ уже даже стали раздаваться призывы о кардинальной реорганизации ГИБДД РФ вплоть до ее полной ликвидации. Подобная мера была одним из тезисов доклада «Россия XXI в.: образ желаемого завтра», презентованного в начале февраля 2010 г. Институтом современного развития (ИНСОР), попечительский совет которого возглавляет Дмитрий Медведев.

Эти призывы вызвали резкую отповедь начальника Госавтоинспекции Виктора Кирьянова, который, отчитавшись в рамках правительственного часа перед депутатами 10 февраля, заявил, что категорически против ликвидации ведомства в рамках реформы органов внутренних дел. В качестве аргумента он привел статистические данные о снижении аварийности, «которые свидетельствуют о работе ГИБДД», и предложил другую реформу – новую классификацию водительских прав и советскую систему штрафных баллов для водителей{117}.

19 февраля на коллегии МВД президент заявил, что МВД больше не будет заниматься вопросами выдворения иностранных граждан и лиц без гражданства из страны, проведением технического осмотра транспортных средств и заведовать вытрезвителями.

Это было еще не все. В подписанном в тот же день президентском указе предлагалось создать главное управление МВД по Северо-Кавказскому федеральному округу и преобразовать 20 УВД на железнодорожном, водном и воздушном транспорте в 8 управлений на транспорте МВД России по федеральным округам. В указе также говорилось о создании специализированного жилищного фонда для решения жилищных проблем сотрудников МВД. Правительству поручено изыскать в бюджете дополнительные средства. «В комплексе все эти меры должны избавить министерство от несвойственных ему функций и, что немаловажно, существенно увеличить зарплату его сотрудников», – пояснял Дмитрий Медведев.

Вторая часть реформаторских предложений президента касалась усиления ответственности сотрудников МВД. Дмитрий Медведев предложил совершение преступления сотрудниками органов МВД рассматривать как обстоятельство, отягчающее уголовную ответственность, а также установить для них уголовную ответственность за неисполнение приказа начальника, «отданного в установленном порядке и не противоречащего закону». «С нарушителями дисциплины нужно бороться, причем бороться жестко. Тот, кто не исполняет правомерно отданный приказ, – преступник», – заявил президент и пообещал принять «целый ряд кадровых решений». В тот же день законопроекты с поправками к УК и другие законы были внесены в Госдуму{118}.

Не заставили себя ждать и кадровые решения, причем довольно радикальные. Президент снял 15 руководителей региональных УВД, двух заместителей министра внутренних дел, а также начальника департамента обеспечения правопорядка на закрытых территориях и режимных объектах МВД. Одновременно президент назначил 12 новых руководителей как в МВД, так и в региональные УВД. Дмитрий Медведев обещал держать ход реформы «под своим личным контролем»{119}.

10 марта 2010 г. Рашид Нургалиев объявил, что подписал приказ о реформировании своего ведомства. Проект нового закона «О милиции» МВД должно было подготовить к 1 апреля. В процессе реформы намечалась оптимизация структуры и состава МВД. Численность работников центрального аппарата и непосредственно подчиненных ему подразделений должна была уменьшиться с 19 900 до 9200 человек{120}.

19 марта свою концепцию реформы МВД представили Общественная палата (ОП) РФ и совет при президенте по содействию развитию гражданского общества. За основу было взято январское предложение спикера Совета Федерации и лидера партии «Справедливая Россия» Сергея Миронова «реформировать российскую милицию, преобразовав ее в федеральную полицию, и законодательно установить право создания на местном уровне муниципальной милиции, руководство которой будет избираться населением и отчитываться перед ним»{121}.

За месяц в недрах МВД было сформулировано несколько концепций. Предполагалось законодательно закрепить обязанность руководителей органов внутренних дел ежегодно выступать с отчетами перед органами представительной власти в субъектах РФ, а также перед органами муниципального самоуправления, а участковых обязать «тоже периодически отчитываться перед населением». Планировалось также закрепить в законе такую норму, как контроль над соблюдением прав человека в местах принудительного содержания, – этим должны заниматься общественные наблюдательные комиссии. А сами органы внутренних дел предлагалось избавить от примерно 40 избыточных функций{122}.

Кроме того, как заметил президент, «пришла пора вернуть милиции ее прежнее наименование и именовать в дальнейшем наши органы правопорядка полицией»{123}.

До того совещания наиболее последовательно против переименования выступал глава МВД Рашид Нургалиев. «Это не отвечает реалиям сегодняшнего дня, – говорил он. – Нельзя проецировать на нашу страну все то, что есть на Западе»{124}. Но после совещания почти никто не сомневался, что теперь широко обсуждать будут уже законопроект «О полиции».

Так и вышло. Разработанный в недрах МВД документ появился на сайте 7 августа 2010 г., в субботу. Уже к утру понедельника на нем было оставлено свыше 2000, а к вечеру среды – почти 9000 комментариев. Быстро выяснилось, что ведомственная редакция предусматривает появление в стране фактически нового правоохранительного органа с довольно широкими полномочиями, слабо подконтрольного общественности.

У полиции задач, связанных с «обеспечением безопасности личности», оказалось на порядок больше, чем было у милиции. В МВД утверждали, что все эти задачи в новом законе расшифрованы и расписаны не столько для сотрудников, сколько для граждан, которым с этими сотрудниками придется иметь дело. Та же безопасность личности трансформировалась в «защиту жизни, здоровья, прав и свобод граждан РФ, иностранных граждан и лиц без гражданства».

В новом законодательном акте много говорилось о правах и свободах, чего в старом вообще не было. «Деятельность полиции, ограничивающая права и свободы граждан, немедленно прекращается», – говорилось в ст. 5 закона «О полиции» (а если права и свободы все-таки оказывались нарушены, статья предписывала полицейским принести пострадавшим гражданам извинения). В той же статье декларировался запрет применения пыток, насилия, жестокости, бесчеловечного или унижающего человеческое достоинство обращения либо наказания. А в ст. 22 полицейским даже четко указали, по каким органам человека нельзя бить резиновыми дубинками: «Запрещается наносить человеку удары палкой резиновой по голове, шее и ключичной области, животу, половым органам, в область проекции сердца, а также многократно наносить удары в одно и то же место».

В закон заложили и нормы из американских фильмов. Новый закон фактически обязывал полицейских зачитывать гражданам их права и по просьбе задержанных информировать их близких о происшедшем. При этом полиция должна учитывать мнения граждан о своей деятельности и проводить «мониторинг взаимодействия полиции с институтами гражданского общества».

Впервые в российской практике вводился общественный контроль деятельности полиции – Общественной палатой, общественными наблюдательными комиссиями (которые еще предстояло создать) и членами этих комиссий, а также общественными советами при органах внутренних дел. Правда, решения контролеров не предполагались обязательными для самих правоохранителей.

Надзор за деятельностью полиции, как и раньше за работой милиции, оставался за прокуратурой, но и сама полиция желала получить право на одну из функций надзорного органа.

При приеме на работу в полицию предполагался целый ряд ограничений. Так, в полицию закрывали путь имевшим даже погашенные судимости за мелкие правонарушения. При поступлении в полицию кандидату определялся испытательный срок, личное поручительство, психофизиологические исследования, тестирование на алкогольную, наркотическую и иную токсическую зависимость. Впервые вводилось обязательное декларирование доходов самих полицейских и информирование о доходах, имуществе и обязательствах имущественного характера супруги (супруга) и даже несовершеннолетних детей.

А еще в перечне прав полиции появился малоприметный, но многообещающий пункт об «ограничении свободы передвижения граждан на улицах и в других общественных местах» для проверки документов и «получения объяснений на месте».

Весьма перспективно выглядела и переработанная норма старого закона о праве милиции «удалять граждан с места совершения правонарушения или происшествия». По новому проекту факт нарушения для этого был уже необязателен: полиция наделялась правом «обращаться к группам людей, находящимся в общественных местах, с требованием разойтись, если возникшее скопление людей… нарушает нормальную работу организаций, порядок движения транспорта и пешеходов»{125}.

Вместе с обсуждением нового закона продолжалось обсуждение его цены. Алексей Кудрин еще в декабре 2009 г. оценил будущую реформу примерно в 200 млрд руб., а глава комитета Госдумы по безопасности Владимир Васильев – в 600 млрд. Глава Счетной палаты Сергей Степашин, оценив реализацию закона в 19 млрд руб., и вовсе предложил вернуть проект разработчикам.

Журнал «Коммерсантъ Деньги» произвел свою оценку реформы. С учетом новой формы, документации (удостоверения, бланки и печати), атрибутики (жетоны, названия на табличках и машинах) и т.п. только прямые расходы на переименование журнал оценил в 13 млрд руб. Грядущие изменения в зарплатной ведомости полицейских «Деньги» спрогнозировал на уровне 5,45 млрд руб. ежемесячно.

Впрочем, уровень точности прогнозов оставался достаточно условным. Даже в самом ведомстве не понимали, во сколько обойдется реформа{126}.

23 сентября 2010 г. Дмитрий Медведев подвел итоги всенародного обсуждения нового закона «О полиции». За полтора месяца было получено 33 000 отзывов, из которых 20 000 откликов содержали конкретные предложения, а 13 000 – более эмоциональные оценки. Дмитрий Медведев сообщил, что многие предложения учтены в проекте, в том числе и «чувствительные» вопросы. Самые актуальные из них он прокомментировал, фактически ответив на критику, высказывавшуюся в адрес проекта, в том числе со стороны депутатов, сенаторов, Общественной палаты и политических партий.

В качестве «требующей серьезного внимания» президент выделил статью, которая предоставляет полиции право беспрепятственного входа в любое помещение (она вызвала больше всего критических замечаний в Интернете). И отмел всю критику разом: «Эта норма действует уже много лет». Дмитрий Медведев пояснил, что речь идет об исключительных случаях, связанных со спасением людей или с задержанием преступников, и поручил «детально регламентировать порядок проникновения сотрудников полиции в жилое помещение».

«В целом считаю, что первый опыт общественного обсуждения законопроекта „О полиции“ был очень интересным и в целом положительным. Никого не должно смущать, что 99% отзывов были критические. А какие мы ждали: спасибо большое за то, что вы придумали закон „О полиции“», и как мы этому рады?» – заявил президент и поручил главе МВД Рашиду Нургалиеву за две недели доработать законопроект с учетом всех предложений граждан{127}.

7 февраля 2011 г. на совещании в Академии МВД Дмитрий Медведев объявил, что подписал Закон «О полиции». «Это долгожданное событие, и я всех присутствующих с этим поздравляю, желаю соответствовать тем требованиям, которые законом теперь устанавливаются», – заявил президент. И назвал главное новое требование – «закрепление партнерской модели взаимоотношений между полицией и обществом в нашей стране».

После этого Дмитрий Медведев разъяснил, как полицейские, руководствуясь в том числе и расширением полномочий, должны теперь улучшить свою работу. Первым делом президент поручил усилить противодействие терроризму. Затем потребовал от полицейских «жестко пресекать экстремистские выступления, попытки разжигания межнациональной и межрелигиозной вражды». Дальше последовало поручение усилить борьбу с организованной преступностью. «Почти невозможно в ряде случаев отличить, где заканчивается та или иная организованная преступная группировка и начинаются бизнес-сообщества или структуры власти. МВД должно вместе с другими правоохранительными структурами предупреждать эти вызовы», – жестко заявил Дмитрий Медведев.

Затем последовало поручение усилить борьбу с коррупцией – с учетом того, что «в этих коррупционных связях участвуют правоохранительные, контролирующие и иные структуры власти» с целью «задушить конкурентов, а зачастую захватить чужой бизнес». Наконец, президент поручил развивать единую информационно-телекоммуникационную систему и комплексную систему «Безопасный город» с использованием навигационно-мониторинговых систем{128}.

Подобную систему управления мобильными нарядами Дмитрию Медведеву вскоре продемонстрировали в УВД по Северному административному округу. Увиденное президенту понравилось. «Надо признаться, это выглядит солидно. Это уже не просто экран, который повесили для прихода начальника – показать, что сотрудники УВД имеют практику общения с компьютером. Нет, это реально работающая система: видно, как машины ездят, видно, как задания раздаются», – заявил он. А начальник УВД генерал-майор милиции Равиль Софьин пояснил, что именно камеры наблюдения позволили оперативно задержать убийц Егора Свиридова, произошедшее как раз на территории САО{129}.

Незадолго до визита в УВД по САО Дмитрию Медведеву демонстрировали станцию метро «Охотный Ряд», оборудованную новейшим комплексом безопасности: сканеры для людей, рентгеновский аппарат для багажа, система радиационного контроля и т.д.{130} Однако после того, как президент покинул станцию, использование техники прекратилось и она была частично демонтирована{131}.

Надо отметить, что такая же судьба постигла и системы безопасности, смонтированные на ж/д вокзалах: установили, подключили, лампочки мигают, рядом играют в игры на телефоне скучающие охранники или полицейские, и ничего. Видимость исполнения распоряжений.

Закон «О полиции» вступил в силу 1 марта 2011 г. В тот же день был обнародован пакет президентских указов, регламентировавших новую структуру центрального аппарата МВД, территориальных органов внутренних дел, перечень должностей высшего начальствующего состава, а также определяющих общие принципы внеочередной аттестации личного состава, которая должна была пройти до 1 июня 2011 г.

Во время аттестации планировалось широко использовать полиграфы (детекторы лжи), специально закупленные для этой цели. В ходе аттестации общую штатную численность сотрудников органов внутренних дел намечали сократить на 170 000 человек. На встрече с Р. Нургалиевым Дмитрий Медведев отметил, что предельная штатная численность была определена с учетом уже проведенных преобразований в ведомстве, сопровождавшихся сокращением штатов{132}.

22 марта Дмитрий Медведев внес в Госдуму законопроект «О социальных гарантиях сотрудникам органов внутренних дел Российской Федерации», дополнивший Закон «О полиции». Законопроект устанавливал размеры и порядок выплат денежного довольствия сотрудникам МВД в соответствии с решением президента об установлении с 2012 г. денежного довольствия лейтенанта полиции не ниже 33 000 руб., а с учетом дополнительных выплат – 45 000 руб. в месяц{133}.

Одновременно на расширенной коллегии МВД президент жестко раскритиковал работу ведомства. Около половины (45,4%) преступлений в 2010 г. остались нераскрытыми. «Почти на треть, по сравнению с 2009 г., снизилось количество раскрытых преступлений, совершенных организованными группами или сообществами, число преступлений экстремистской направленности увеличилось почти на 20%», – заметил он. Первоочередными задачами полицейского ведомства глава государства назвал «наступательную и бескомпромиссную» борьбу с преступностью и качественную аттестацию сотрудников, а также сообщил, что к увольнению представлены около 50 генералов.

Дмитрий Медведев сообщил, что 15 марта прошло первое заседание аттестационной комиссии, из 179 кандидатов на высшие руководящие должности ее успешно прошли 145 человек. «Однако я документы на них не подпишу, – предупредил он, – пока сам лично не рассмотрю эти предложения»{134}. А еще через неделю последовали увольнения тех, кто так и не смог стать полицейским. Дмитрий Медведев уволил разом два десятка генералов и полковников МВД, занимавших генеральские должности{135}.

На общем фоне мало кто заметил довольно символичный рекорд, который, тем не менее, разглядели в редакции журнала «Коммерсантъ Власть»: ужиматься МВД начало со штатной численности 1,4 млн человек. Символизм состоит не только в том, что почти таким же (1,67 млн человек) на тот момент было общее количество госслужащих в России, но и в том, что как раз такая же численность была у советского МВД периода его абсолютного расцвета и господства, пришедшегося на 1953 г. Но под управлением Лаврентия Берии МВД образца 1953 г. подмяло под себя практически все силовые и специальные ведомства страны, от разведки с контрразведкой и до служб, которые теперь называются ФСО и ФСИН. Собственно, на милицию приходилось менее 20% штата. Кроме того, это ведь было министерство страны, население которой почти в 1,5 раза превосходило современное российское. Соответственно, тогда 1 милиционер приходился чуть ли не на 1000 жителей СССР. А сейчас 1 полицейский приходится почти на 100 жителей России{136}.

Между тем члены Общественной палаты во исполнение февральской просьбы президента завершали экспертизу закона «О полиции» на предмет скрытой коррупционности (Минюст такой проверки не проводил, ибо ведомство проверяет лишь проекты, «разрабатываемые федеральными органами исполнительной власти», а законопроект «О полиции» вносил президент), и 5 июля 2011 г. представили результаты своей работы Дмитрию Медведеву.

Всего эксперты совета выявили в законе 17 конкретных коррупциогенных норм. Больше всего оснований для коррупции правозащитники усмотрели в «чрезмерно нечетких формулировках» закона. Дмитрий Медведев высказался в том смысле, что «готов рассмотреть» обнаруженные экспертами недостатки{137}.

Детальная непрописанность, противоречивость отдельных положений закона о полиции наводит на еще один вывод: президент Медведев не сумел сформировать команду экспертов, которые бы оберегали от конфузов и несуразностей его начинания, проекты и его самого от неточностей, от разрыва между словом и делом. Президентская администрация таковой командой не стала.

Тем временем подошла к концу и переаттестация милиционеров в полицейских. Из 1 102 000 правоохранителей переаттестацию не прошли 227 000 человек. По словам главы администрации президента Сергея Нарышкина, из 340 генералов было уволено 143. Таким образом, непригодными к работе в полиции оказались 42% генералов, а в целом – 20,6% милиционеров (это весьма точно совпадает с утвержденным президентом планом по сокращению штата МВД на 20%){138}.

Одновременно с подведением итогов общественного обсуждения быть, или не быть милиционерам полицейскими Дмитрий Медведев создал первую в России самостоятельную следственную структуру – следственный комитет (СК) Российской Федерации, на базе следственного комитета при прокуратуре (СКП) РФ. По словам президента: «Органы следствия в рамках других федеральных ведомств, в том числе в рамках МВД, пока остаются самостоятельными. В дальнейшем могут быть приняты иные решения, включая передачу расследования всех дел в следственный комитет». В отличие от «материнского» ведомства (СКП), СК изначально подчинялся не генпрокурору, а непосредственно президенту России.

Официальный представитель Генпрокуратуры Марина Гриднева в ответ на просьбу прокомментировать выделение СКП из прокуратуры сказала, что решения президента России не обсуждаются и не комментируются – они исполняются{139}.

Судьи людей

«Мы зачастую сами на бытовом и на государственном уровне способствуем уменьшению авторитета суда». Причину Дмитрий Медведев нашел в «нашей очень тяжелой истории».

Менее чем через месяц уже избранный президент Дмитрий Медведев на праздновании 85-летия со дня основания Верховного суда заявил о необходимости комплексного совершенствования судебной системы.

И сформулировал основные принципы судебной реформы: установление «адекватной» численности судей, введение системы досудебных процедур, сокращение сроков рассмотрения судебных дел и усовершенствование процедуры отбора судей. Президент обозначил новые задачи, стоящие перед судебной системой: «Отечественное правосудие перестало быть преимущественно карательным и стало носить правозащитный характер. На повестке дня – совершенствование законодательства, которое должно быть комплексным»{140}.

20 мая 2008 г. президент объявил о начале нового этапа судебной реформы, целью которой стала задача «на деле добиться независимости суда». Для этого, по словам главы государства, «необходимо рассмотреть целый комплекс вопросов по искоренению неправосудных решений, которые, как мы знаем, зачастую возникают в результате различного рода давления, звонков и, что греха таить, за деньги».

Глава государства констатировал, что с 1991 г., когда в России началась судебная реформа, судебная система прошла большой путь и теперь соответствует международным стандартам. Вместе с тем, по мнению президента Медведева, «есть ряд принципиальных вопросов, которые необходимо решить для укрепления судебной системы». В основном это «вопросы внутренних процедур и статуса судей, нежели вопросы законодательства»{141}.

Фактическую деятельность по реформированию судебной системы Дмитрий Медведев начал с того, что 29 мая 2008 г. попросил министра юстиции Александра Коновалова оптимизировать работу судебных приставов, деятельность которых иногда «связана с переделом собственности» и «используется для рейдерства». «С одной стороны, нам нужно укреплять, материально поддерживать судебных приставов, заниматься улучшением их социального статуса, а с другой стороны, очищать систему и оптимизировать ее», – пояснил президент. Министр, заступивший на должность за две недели до того, сообщил, что по этому вопросу уже подготовлен ряд предложений{142}.

10 июня 2008 г. уполномоченный по правам человека Владимир Лукин пришел к Дмитрию Медведеву с многостраничным докладом о проблеме защиты прав потерпевших от преступлений, который был подготовлен при участии правозащитных и общественных организаций. Начал В. Лукин со статистики, согласно которой ежегодно к уполномоченному по правам человека обращаются с жалобами не менее 30 000 граждан.

«Чему посвящены эти обращения? – попытался уточнить президент. – Насколько я понимаю, наиболее сложная категория – это жалобы, связанные с судебными актами, с исполнением судебных решений, с коррупцией…» Омбудсмен сообщил, что жалобы поступают прежде всего на порядок исполнения судебных решений: «У нас парадоксальная ситуация, когда судебная власть – это власть, а ее решения зачастую не исполняются».

По словам омбудсмена, в России хорошо защищаются права обвиняемых, а вот права потерпевших «защищены слабо», и он вручил главе государства доклад с предложениями по изменению УПК в части защиты прав потерпевших.

При этом уполномоченный подчеркнул, что, хотя все его предложения вполне укладываются в поднятую Дмитрием Медведевым тему реформирования судебной системы, «частью конъюнктуры они не являются»: «Эти предложения были подготовлены задолго до того, как действующий президент высказал свои предложения по судебной системе, однако они вполне могут стать ее частью»{143}.

15 июля 2008 г. Дмитрий Медведев провел в своей подмосковной резиденции «Горки-9» второе совещание по вопросам развития судебной системы. По словам главы Высшего арбитражного суда Антона Иванова, на совещании подробно обсуждались изменения в Закон «О статусе судей», касающиеся их назначения и снятия с должности, вопросов неприкосновенности судей. «Необходимо, чтобы, с одной стороны, была гарантирована независимость судей, а с другой – чтобы они не превратились в изолированную замкнутую касту, которая уходит от ответственности», – сообщил после заседания Валерий Зорькин.

Другой существенной темой обсуждения стал вопрос сроков рассмотрения дел в судах и исполнения судебных решений. Президент признал, что ситуация со сроками рассмотрения дел очень острая, а в ее разрешении опосредованно участвует Страсбургский суд по правам человека. Для сокращения сроков рассмотрения дел Дмитрий Медведев предложил пересмотреть ряд вопросов подсудности, чтобы перераспределить нагрузку между судами, изменить порядок уведомления сторон и расширить практику использования электронных средств коммуникации.

Касаясь неисполнения решений судов, что стало хронической проблемой для страны, президент предложил принять закон о возмещении ущерба, причиненного гражданам «в результате нарушения их прав на разумное судопроизводство и на полное и своевременное исполнение судебных решений». Впрочем, президент также признал, что проблема не только в законодательстве, в котором прописана «вполне работоспособная судебная система», но и в правоприменительной практике, которая «выявила целый ряд недостатков»{144}.

Новый, 2009 г. Дмитрий Медведев начал с того, что по итогам Всероссийского съезда судей, прошедшего в декабре, поручил своему правовому управлению, в частности, разработать новую редакцию закона о судоустройстве и проект нового Кодекса судейской этики. Помимо этого Дмитрий Медведев заметил, что судейскому сообществу требуется единый дисциплинарный орган, который будет решать все конфликтные ситуации, связанные с применением дисциплинарных мер в отношении судей.

Президент придал особое значение повышению квалификации российских судей и предложил усовершенствовать порядок формирования комиссий, которые проводят квалификационные экзамены на должность судьи и ужесточить требования к самим экзаменам. Еще он предложил пересмотреть действующую процедуру назначения судей, допуская переход к назначению без ограничения срока полномочий.

В отношении собственно судебного процесса президент поручил проработать и внедрить процедуру досудебного рассмотрения споров, а также рассмотреть возможности применения альтернативных мер уголовного наказания, которые не были бы связаны с лишением свободы.

Не забыл Дмитрий Медведев и о простых гражданах, предписав создать государственную систему оказания бесплатной юридической помощи малоимущим, которая начала бы действовать по всей стране с 2010 г. А до той поры помощником граждан в сложных социально-экономических ситуациях будет прокуратура{145}. 12 января 2009 г. президент направил в Госдуму поправки в Гражданско-процессуальный кодекс. По ним прокуроры получали право на обращение в суд с заявлением о защите социальных прав конкретных граждан – на труд, пенсионное обеспечение, охрану здоровья, материнства и детства, медицинскую помощь, образование, благоприятную окружающую среду, а также на жилище в государственном и муниципальном фондах.

«Это даже не поручения, а решения, которые подлежат исполнению и законодательной, и исполнительной, и судебной ветвями власти», – заявил газете «Коммерсантъ» зампред думского комитета по конституционному законодательству и госстроительству единоросс Александр Москалец{146}.

Весной 2009 г. Дмитрий Медведев заявил, что институт военных судей должен быть упразднен, поскольку он подрывает «фундаментальные основы судопроизводства»{147}. 5 августа 2009 г. он внес в Госдуму проект федерального конституционного закона «О дисциплинарном судебном присутствии». Этот специальный судебный орган был призван рассматривать жалобы на решения квалификационных коллегий судей о досрочном прекращении полномочий судей за совершение ими дисциплинарных проступков вместо Верховного суда. Решения дисциплинарного судебного присутствия по подобным делам становились окончательными{148}.

Май 2009 г. стал началом достаточно долгого организационного процесса по встраиванию Конституционного суда в вертикаль власти. Внеся 11 мая в Госдуму законопроект, согласно которому председатель Конституционного суда и оба его заместителя будут назначаться Советом Федерации по представлению президента, а не избираться самими судьями, президент фактически приступил к судебной реформе{149}.

22 мая Госдума окончательно одобрила этот законопроект, а 4 июня Дмитрий Медведев в интервью газете «Коммерсантъ» разъяснил свою позицию: «…обычно рассуждают о том, а не будет ли теперь президентская и исполнительная власти влиять на суды. Конечно, об этом обязательно нужно думать. Но нужно подумать и о том, чтобы председатель суда имел необходимую свободу координировать работу суда, а не думал о том, что в любой момент его могут отстранить от работы его коллеги по вполне субъективным причинам. И вот такая степень независимости, на мой взгляд, этими решениями и дается. Поэтому я считаю, что они абсолютно продуманы, выверены. Мне они представляются необходимыми. Решения приняты. Сегодня я подписал соответствующий закон, о чем вам и сообщаю»{150}.

А в сентябре депутаты Госдумы единогласно одобрили в первом чтении президентские законопроекты, усиливающие безопасность судей, свидетелей и других участников судебного процесса и ужесточающие противодействие организованной преступности.

Накануне следующего нового (2010) года Дмитрий Медведев внес в Госдуму пакет законопроектов, касающихся реформы судов общей юрисдикции. Внесенные президентом законопроекты меняли систему судебных инстанций. Но только внешне. До того апелляционное обжалование было предусмотрено только для решений мировых судей, после – решения районных судов подлежали проверке апелляционной инстанцией. Постановления апелляции можно будет обжаловать в кассационной инстанции, а надзорная инстанция, существовавшая во всех судах субъектов РФ и насчитывающая три уровня, оставалась только в Верховном суде РФ.

Независимые юристы, впрочем, отметили, что президентские законопроекты меняли в основном названия судебных инстанций, но не саму структуру судов общей юрисдикции{151}.

Впрочем, это не помешало Дмитрию Медведеву развивать тему судебной реформы. 4 февраля 2010 г. он обозначил две главные задачи совершенствования судебной системы. Открывая очередное совещание по совершенствованию судебной системы, Дмитрий Медведев напомнил, что от качества ее работы зависит инвестиционный климат в стране. «С кем бы я ни встречался, – рассказывал президент, – и с нашими предпринимателями, и с иностранными инвесторами, все они говорят только одно: для того чтобы в России был лучший инвестиционный климат, нужно, чтобы судебная система развивалась, крепла и могла эффективным образом исполнять свои полномочия».

Также президент сообщил, что подписал закон о ратификации 14-го протокола к Конвенции о защите прав человека и основных свобод, вносящий изменения в контрольный механизм конвенции. В связи с этим он также отметил, что совершенствование судебной системы нужно, чтобы у граждан «не было необходимости прибегать к услугам международных судов или, во всяком случае, количество таких случаев стало бы существенно меньше»{152}.

Одной из дополнительных мер, которые имел в виду президент, вероятно, стал его законопроект о медиации – процедуре урегулирования споров с участием мирового посредника. Дмитрий Медведев внес его в Госдуму 11 марта 2010 г. Идея такой процедуры, призванной разгрузить суды, обсуждалась несколько лет, но до тех пор не получала развития{153}.

Также Дмитрий Медведев потребовал от судов вывешивать решения и приговоры с указаниями данных всех участников процесса, за исключением свидетелей. Ранее 262-й закон предписывал заменять их инициалами. Целью этого требования было обеспечение большей открытости судопроизводства. Закон об этом был принят Госдумой 18 июня, через пять дней одобрен Советом Федерации, а 29 июня подписан президентом{154}.

К осени 2010 г. президент окончательно разобрался с законом о Конституционном суде, переработав его более чем на треть, и 27 сентября внес соответствующий законопроект в Госдуму. В частности, впервые в истории КС предельный 70-летний возраст для пребывания в судейском кресле не распространялся на его председателя.

Одновременно Дмитрий Медведев лишил судей КС возможности досрочно отстранять своих руководителей от должности на основании недобросовестного исполнения ими своих обязанностей или злоупотребления ими, оставив лишь возможность установить наличие оснований для «импичмента» своего руководства. Но решение по отставке перешло к Совету Федерации по представлению президента. Кроме того, КС лишили возможности без согласия СФ разжаловать судью за «продолжение занятий или совершение действий, не совместимых с его должностью», а также за «неучастие судьи в заседаниях Конституционного суда или уклонение его от голосования без уважительных причин».

Наиболее радикальное изменение структуры КС было связано с ликвидацией двухпалатной системы судопроизводства. Согласно президентскому проекту, КС сможет без проведения слушаний выносить решения только в отношении норм, ранее признанных неконституционными. А для ускорения судопроизводства президент удовлетворил и другую просьбу КС, предложив разрешить суду начинать рассмотрение сразу нескольких дел, в то время как раньше КС мог заняться новым делом только после вынесения решения по предыдущему{155}.

В октябре Высший арбитражный суд (ВАС) РФ внес в Госдуму пакет законопроектов о создании специализированного суда по интеллектуальным правам. Внесение в Госдуму давно вызревавшего у ВАС пакета законопроектов ускорил Дмитрий Медведев. В июле 2010 г. на совещании по совершенствованию судебной системы он указал на слабую защиту интеллектуальной собственности в РФ, что, как заявил тогда президент, затрудняет жизнь отечественным изобретателям и осложняет присоединение России к ВТО{156}.

Во время заседания Общественной палаты 20 января 2011 г. президент сообщил, что даже опрос в Twitter выявил 80% не верящих в возможность справедливых решений в суде. Дмитрий Медведев назвал это «тяжелейшим симптомом» и сообщил, что, размышляя о проблеме уважения к суду, пришел к выводу: «Мы зачастую сами на бытовом и на государственном уровне способствуем уменьшению авторитета суда». Причину Дмитрий Медведев нашел в «нашей очень тяжелой истории». Теперь же надо «предпринять очень серьезные усилия для того, чтобы суд приобрел надлежащее место в системе ценностей».

Президент также заявил: «Знаете, ко мне очень часто обращаются с предложениями, иногда с жесткими заявлениями: „Президент, ну-ка поправь-ка этот суд”. Неважно, кого он судит: предпринимателя, наркомана, еще кого-то. С этого-то болезнь и начинается. Кстати, ко мне обращаются с такими просьбами даже иностранные руководители, руководители иностранных государств. Это уму непостижимо!» Так же эмоционально президент объяснил: «Никакого правового государства у нас не будет, если руководители любого уровня, начиная от президента и заканчивая сельским старостой, будут поучать, требовать, давить на суд».

Затем досталось судьям: «Судьи – это не замкнутая корпорация. Мы что, не знаем, что судьи взятки берут?» Также на повышенных тонах он объяснил, что их фактически невозможно поймать за руку. «Судью пойдите поймайте! Корпоративная закрытость полная. Мы сами когда-то за это боролись, потому что советские судьи не обладали ни одним из необходимых иммунитетов. Но мы создали железобетонную корпорацию. И, к сожалению, эта корпорация не способна до полной степени к самоочищению. Если бы она могла сама изгонять тех, кто нарушил закон, то, может быть, это было бы нормально, но, к сожалению, она сегодня это делать не в состоянии»{157}.

Кара перевоспитанием

«Мы все знаем достаточно таких примеров: сначала сажают в зиндан по наводке конкурента, а потом выпускают оттуда за бабки. Рейдерству потворствуют правоохранительные структуры, которые разработали целые схемы».

Проводя заседание Президиума Госсовета 11 февраля 2009 г., Дмитрий Медведев особое внимание уделил системе исполнения наказаний. По его словам, она начала меняться после того, как «в течение многих десятилетий XX в. носила репрессивный характер». Положительно сказалось на функционировании системы то, что финансирование ее за 10 лет увеличилось более чем в 12 раз. Тем не менее, констатировал президент, «состояние уголовно-исполнительной системы не может нас удовлетворять».

Поэтому в числе первоочередных задач он назвал: улучшение условий содержания заключенных, замену ареста за менее тяжкие преступления на другие меры наказания – залог, домашний арест, штраф. На начало 2009 г. в стране было 890 000 заключенных, а это, как заметил президент, «очень много». Но если общая гуманизация исправительной системы – задача в основном федеральная, то региональная власть, по мнению президента, могла бы вводить специальные меры реабилитации для лиц, уже отбывших наказание. А таких, выходящих на свободу, в стране, напомнил он, до 300 000 человек ежегодно.

В частности, для гуманизации системы, по его мнению, следовало «реанимировать исправительные работы вместо лишения свободы», а также совершенствовать нормы по ограничению свободы и аресту.

Дмитрий Медведев подметил, что во всех прозвучавших на заседании Президиума Госсовета выступлениях сквозил один вопрос: «Наказание – это кара или перевоспитание?» У президента ответ был готов: «Это и то, и другое. Если система лишается одного элемента, то она неэффективна»{158}.

19 мая Дмитрий Медведев подписал указ о внесении изменений в указ 2001 г. «О комиссиях по вопросам помилования на территориях субъектов РФ». Документ предусматривал сокращение сроков рассмотрения ходатайств по помилованию осужденных, впервые совершивших преступление небольшой и средней тяжести. Сроки направления ходатайства о помиловании лица, впервые осужденного за преступление небольшой или средней тяжести, администрацией учреждения в территориальный орган уголовно-исполнительной системы снижались с 20 до 10 дней. Срок предоставления ходатайства в комиссию – с 7 до 5 дней. Срок внесения президенту представления высшим должностным лицом субъекта РФ – с 15 до 10 дней. Срок ответов на запросы – с 10 до 7 дней. Также президент внес дополнение к указу о порядке обращения с ходатайством о помиловании осужденных, содержащихся в следственных изоляторах{159}.

Следующим шагом президента стало принятие закона о введении нового вида наказания: «Ограничение свободы» – позволяющего виновным в некоторых преступлениях небольшой и средней тяжести отбывать наказание дома. Федеральный закон № 377 о внесении изменений в Уголовный кодекс и Уголовно-исполнительный кодекс РФ президент подписал 27 декабря 2009 г., а в силу этот закон вступил 10 января 2010 г. Осужденный, согласно этому закону, остается дома, но ему запрещено менять место жительства, равно как и место работы или учебы. Также он не может выезжать за пределы города или даже своего района и покидать дом в те часы, которые определит суд. Кроме того, осужденному нельзя организовывать и посещать массовые мероприятия. В случае «злостного нарушения» этих правил суд сможет заменить ограничение свободы на ее лишение, но из расчета 1 день лишения свободы за 2 дня ограничения{160}.

Дальнейшие шаги Дмитрия Медведева быстро назвали революционными. 29 декабря 2009 г. он утвердил поправки к УК, освобождающие от уголовной ответственности нарушителей, впервые уклонившихся от уплаты налогов, при условии полной уплаты недоимок, пеней и штрафов.

7 апреля 2010 г. президент утвердил поправки, заменяющие внесением залога заключение под стражу предпринимателей, подозреваемых в совершении экономических преступлений. Кроме того, в шесть раз были повышены минимальные суммы крупного и особо крупного ущерба от экономических преступлений, а из УК исключена статья «Лжепредпринимательство»{161}.

Законодательные новации президента были направлены на то, чтобы «сидело меньше». Так, вступивший в силу закон № 383-ФЗ говорит, что подвергаться аресту и заключению в СИЗО подозреваемый в налоговых преступлениях может лишь в четырех случаях: если он не имеет постоянного места жительства на территории РФ, если его личность не установлена, если им была нарушена ранее избранная мера пресечения и если он скрылся от органов предварительного расследования или суда. Во всех остальных случаях должны применяться более мягкие меры пресечения: домашний арест, освобождение под подписку о невыезде, под залог.

Аналогичные нормы содержатся и во втором законе. И они распространяются на все виды экономических преступлений. Также во многих случаях смягчается ответственность за нетяжкие экономические преступления (например, за работу без лицензии). Вместо тюремных сроков предпринимателей ожидают штрафы, хотя и довольно крупные – в ряде случае до 500 000 руб. и выше.

«Мы все знаем достаточно таких примеров: сначала сажают в зиндан по наводке конкурента, а потом выпускают оттуда за бабки», – говорил президент{162}. «Рейдерству потворствуют правоохранительные структуры, которые разработали целые схемы», – заметил Дмитрий Медведев. В сторону Рашида Нургалиева он при этом не посмотрел, но глава МВД заметно помрачнел после этих слов{163}.

В июне Дмитрий Медведев на встрече с министром юстиции Александром Коноваловым снова заговорил о порочности досудебных арестов: «Есть масса нетяжких преступлений, где точно никакого резона отправлять человека за решетку нет. Его там только испортят, или он, извините, заболеет чем-нибудь»{164}. 29 декабря 2010 г. был принят президентский законопроект, позволяющий освобождать из-под стражи тяжелобольных обвиняемых, заменяя им арест более мягкой мерой пресечения. О том, что заключать под стражу до суда можно только тех граждан, которые подозреваются в совершении «тяжких, насильственных преступлений», Дмитрий Медведев в очередной раз напомнил 25 января 2011 г. во время совещания по судебной реформе.

Открывая это заседание, он заявил, что «количество досудебных арестов подозреваемых в совершении экономических преступлений сократилось почти на треть». Но такая ситуация его не устраивала. Тем более что на практике, как сообщил Дмитрий Медведев, «заочным арестам» подвергались часто даже те, кто подозревался «в совершении преступления, не являющегося уголовным». А это «входит в противоречие не только с новым законодательством, но и с общепризнанными тенденциями в развитии правовых государств».

На совещание были приглашены председатели всех трех главных судов страны: Конституционного суда – Валерий Зорькин, Верховного – Вячеслав Лебедев и Высшего арбитражного – Антон Иванов. Кроме них в резиденцию Дмитрия Медведева в Горках прибыли генпрокурор Юрий Чайка, министр юстиции Александр Коновалов и глава следственного комитета Александр Бастрыкин. То есть все те, кого в 2010 г. называли чуть не главными «саботажниками» президентских инициатив по либерализации уголовного законодательства в сфере экономических преступлений{165}.

Еще раньше, в конце 2010 г., в послании Федеральному собранию Дмитрий Медведев презентовал целый пакет поправок в УК. Тогда он указал: «Законодательство должно быть жестким, но в то же время современным и гуманным в разумном смысле этого слова, а восстановление справедливости посредством правосудия и защита прав потерпевших не должны приводить к пополнению преступного мира большим количеством новых кадров»{166}. В рамках либерализации уголовного законодательства президент предложил отменить нижний порог санкций в виде лишения свободы по 68 составам преступлений, арест и исправительные работы – по 115 составам (среди них – причинение вреда здоровью, незаконное предпринимательство и др.), а также предлагал изменить порядок отмены условного осуждения (ст. 74) и условно-досрочного освобождения (ст. 79). Соответствующий закон президент подписал 7 марта 2011 г. По 12 составам преступлений был введен дополнительный, более мягкий нижний предел в виде исправительных работ, а по 11 – штраф.

В ноябре 2010 г. Дмитрий Медведев впервые воспользовался правом вето, отклонив закон, который одобрили Госдума и Совет Федерации. Президент не согласился ужесточать санкции за нарушения законодательства о митингах и не подписал поправки к Закону «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях». С точки зрения президента, этот закон содержал «положения, затрудняющие свободную реализацию конституционного права граждан проводить собрания, митинги, демонстрации, шествия и пикетирования». Как объяснил тогда глава государства в письме, направленном спикеру Госдумы Борису Грызлову и главе СФ Сергею Миронову, публичные мероприятия нужны для «выражения и формирования мнений» и являются «одной из наиболее эффективных форм воздействия на деятельность органов государственной власти и органов местного самоуправления». «Право на проведение публичных мероприятий непосредственно связано с правами граждан на участие в управлении делами государства, свободу мнений и другими конституционными правами», – отметил он. – Причем ограничение таких прав возможно только в исключительных случаях»{167}.

7 февраля 2011 г. были приняты поправки, запрещающие помещать заключенных в одиночные камеры и штрафные изоляторы без медицинского заключения{168}.

В марте на совещании по вопросам судебной системы президент объявил о новых шагах по оптимизации уголовного законодательства. Переставали квалифицироваться как уголовные преступления: оскорбление, клевета, причинение имущественного вреда без признаков хищения, а также уход от пошлин при провозе не запрещенных товаров через таможню. А уголовное наказание по ряду экономических составов предлагалось заменить кратными штрафами{169}.

26 июля 2011 г. на совещании президента с представителями судейского сообщества председатель Верховного суда (ВС) Вячеслав Лебедев предложил немедленно прекращать уголовные дела в отношении раскаявшихся и возместивших ущерб предпринимателей, а также запретить обжаловать решения судов, решивших не привлекать предпринимателей к ответственности. Тогда же Вячеслав Лебедев отчитался и по результатам уже проведенной за два года по инициативе президента гуманизации уголовного законодательства по экономическим преступлениям. По его словам, за 1-е полугодие 2011 г. по сравнению с 1-м полугодием 2010 г. в тюрьму попало на 1000 меньше бизнесменов; на 10 000 (или в 3 раза) меньше предпринимателей были взяты под стражу на стадии досудебного расследования. При этом такая участь настигла 90% обвиняемых других категорий. В целом число осужденных к лишению свободы предпринимателей за год снизилось на 18 000 человек. «Это очень серьезные, радикальные изменения в судебной практике», – заявил глава ВС. Реже суды стали рассматривать дела, связанные с взысканием небольших задолженностей по налогам и за услуги ЖКХ. Раньше суды ежегодно рассматривали около 2 млн подобных дел. После введения запрета рассматривать дела на сумму менее 1500 руб. количество таковых снизилось на 350 000 дел{170}.

Не все инициативы президента были направлены на смягчение законов или расширение «представительского судопроизводства». Дмитрий Медведев серьезно ограничил компетенции суда присяжных.

В ходе коллегии Генпрокуратуры 25 февраля 2009 г. Дмитрий Медведев снова высказался по вопросу о суде присяжных, частично поддержав главу тогда еще следственного комитета при Генпрокуратуре Александра Бастрыкина, предложившего менять территориальную подсудность по уголовным, в первую очередь террористическим и экстремистским, делам. «Мы должны в максимальной степени исключить факторы грубого давления на суд, на присяжных, – заявил президент. – У нас в стране ситуация в этом смысле не стерильная, мы знаем, что и запугивают, и деньги дают. Поэтому такого рода изменение в законодательстве, может быть, пошло бы на пользу»{171}. То есть исходил президент вроде бы из иных посылок, чем думские «безопасники», – заботился о том, чтобы обеспечить независимость судопроизводства, – но первый шаг в сторону ограничений суда присяжных им уже был сделан.

При этом Дмитрий Медведев рекомендовал сотрудникам правоохранительных органов и прокурорским, которые занимаются предварительным расследованием, «учиться работать в условиях существования суда присяжных»: «Пора уже научиться это делать, а не просто рассуждать о том, как хорошо было в условиях, когда этот правовой институт отсутствовал, или о том, что там масса людей, которые получили деньги за вынесение оправдательного приговора»{172}.

После теракта в Назрани 17 августа 2009 г. президент высказался в еще более глобальном смысле, увязав теракты, коррупцию и судопроизводство в единое целое. «Необходимы меры по пресечению клановости, борьбе с платежами за должности и другими формами коррупции», – заявил он, заметив, что на Северном Кавказе воровство из бюджета приобрело огромные размеры, а коррупция поразила властные структуры больше, чем в других регионах.

В качестве конкретных мер Дмитрий Медведев предложил изменить в законодательстве порядок территориальной подсудности «по делам экстремистского и террористического характера, чтобы террорист и бандиты не могли оказывать давление на суды»: «Если мы качественно не можем привлекать бандитов здесь, то будем делать это в Москве, Санкт-Петербурге»{173}. Также он предложил изъять у присяжных еще «ряд составов» преступления. «Прежде всего я имею в виду преступные сообщества и организованные преступные группы, – уточнил президент. – К сожалению, наш суд присяжных пока не справляется с этой задачей ввиду самых разных причин. Я полагаю, что нужно подумать о том, чтобы такого рода дела, дела по таким преступлениям рассматривались коллегией из профессиональных судей»{174}. Соответствующие законопроекты Дмитрий Медведев внес в Госдуму 4 сентября 2009 г., предложив передавать дела из регионального суда в вышестоящую судебную инстанцию.

В 2011 г. Дмитрий Медведев продолжил наступление на присяжных. «С одной стороны, я понимаю, что нам, безусловно, нужно развивать этот институт. С другой стороны, я не открою вам, что называется, здесь глаз на какие-то проблемы, но вы все знаете уязвимость наших присяжных… к сожалению. Это не значит, что нам нужно захлопнуть данный институт, хотя, на мой взгляд, еще раз оговорюсь, в 90-е годы мы все-таки в известной степени подверглись воздействию определенных иллюзий по поводу универсальности конструкции суда присяжных», – сказал Медведев 1 февраля на заседании Совета по развитию гражданского общества и правам человека.

«Может быть, это не вызовет у вас одобрения, но я тем не менее скажу: я не уверен, что суд присяжных – это хорошая форма рассмотрения дел, скажем, о взяточничестве», – заявил президент{175}.

16 февраля 2011 г. Дмитрий Медведев внес в Госдуму поправки к Уголовному кодексу (УК) и Кодексу об административных правонарушениях (КоАП) РФ, многократно увеличивающие штрафы и сроки отсидки за коммерческий подкуп, получение и дачу взятки{176}.

Так же последовательно, как с террористами, некомпетентными присяжными и коррупционерами, Дмитрий Медведев боролся и с педофилами. В июле 2010 г. он внес в Госдуму проект закона, вводящего запрет на работу с детьми для тех, кто имел судимость или подвергался уголовному преследованию за педофилию. Аналогичный запрет распространялся и на предпринимателей, которые занимаются оказанием услуг для детей. К работе с несовершеннолетними допускались только те, кто представит справку из милиции о том, что никогда не подвергался уголовному преследованию за педофилию. Совет Федерации пообещал принять законопроект в приоритетном порядке{177}. Следующим шагом президента стали поправки в Уголовный кодекс и другие законы, ужесточающие ответственность за преступления сексуального характера в отношении несовершеннолетних. В числе предложений – введение добровольной химической кастрации. Такие поправки Дмитрий Медведев внес в Госдуму 12 июля 2011 г.{178}

Президент последовательно рекомендовал правоохранителям сначала доводить дело до суда, а уж потом «пиариться»{179}.

О том же президент заявил на координационном совещании правоохранительных органов в конце февраля 2011 г.: «Ни в коем случае нельзя делать выводы о виновности или невиновности людей до объявления приговора суда», – комментируя громкое дело о подпольных казино в Мособласти, вылившееся в противостояние двух ведомств. Как отметил президент, «давить на следствие, привлекая средства массовой информации, – это недопустимо. Тот, кто будет в этом замечен, будет уволен, независимо от чинов и званий». Дмитрий Медведев дал сторонам понять, что разбирательство «должно идти строго в рамках закона и при соблюдении всех надзорных процедур, но идти тихо, спокойно». Вслед за этим был отправлен в отставку за нарушение служебной этики замдиректора ФСБ генерал-полковник Вячеслав Ушаков, санкционировавший распространение центром общественных связей ведомства сообщения о том, что именно прокуроры крышевали незаконный игорный бизнес{180}.

С одной стороны, Дмитрий Медведев делал многое для того, чтобы сократить поток жалоб россиян в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) чисто казуистическими методами – россияне были главными поставщиками дел в Европейский суд по правам человека (по статистике, около двух третей их жалоб в ЕСПЧ касаются нарушения сроков судопроизводства, а также неисполнения уже вынесенных решений) и довольно часто их выигрывали.

В 2008 г. власти, которым победы граждан в ЕСПЧ били как по имиджу, так и по карману (отсуженные компенсации выплачивает Министерство финансов), решили сократить поток обращений в Страсбург. Верховный суд внес в Госдуму два законопроекта. Первый из них – увеличивающий сроки рассмотрения в Верховном суде заявлений об оспаривании нормативно-правовых актов (с 1 до 3 месяцев) и решений органов власти и чиновников (с 10 дней до 2 месяцев) – президент подписал 28 июня (он пусть и незначительно, но удлинял путь граждан в Евросуд). И второй законопроект, определяющий порядок возмещения гражданам вреда, причиненного нарушением права на судопроизводство.

С другой стороны – президент активно настаивал на полном присоединении России к Европейской конвенции по правам человека. В частности, на ратификации 14-го протокола к конвенции «О защите прав человека и основных свобод».

«Этот документ достаточно важен, – настаивал Дмитрий Медведев на совещании в Кремле 17 декабря 2009 г. – Он был открыт к подписанию в 2004 г. Цель его состояла в том, чтобы повысить эффективность работы Европейского суда по правам человека в связи с увеличением количества жалоб, поступающих в адрес этого суда». Россия «как ответственный участник всех европейских процессов и конвенции», по его словам, считает необходимым дальнейшее совершенствование работы этого «важного» института. Президент напомнил, что Россия – единственная страна, которая этот протокол не ратифицировала. «Был ряд противоречий, которые мы достаточно активно обсуждали с нашими партнерами на протяжении нескольких лет», – пояснил он{181}.

Когда же Госдума все-таки ратифицировала этот протокол, Дмитрий Медведев не без удовлетворения отметил, что национальное законодательство для него все же превыше международного.

11 декабря 2010 г. Дмитрий Медведев провел традиционную встречу с судьями Конституционного суда накануне Дня Конституции. Задачей № 1 для КС Дмитрий Медведев назвал укрепление не международной, а национальной защиты в соответствии с доктриной государственного суверенитета: «Мы никогда не передавали такую часть своего суверенитета России, которая позволяла бы любому международному или иностранному суду выносить решения, изменяющие наше национальное законодательство»{182}.

Да и заблуждаться по поводу «мягкости» Дмитрия Медведева, пожалуй, не стоит.

С момента вступления в должность президента в мае 2008 г. и по 1 июля 2011 г. Дмитрий Медведев помиловал всего 168 осужденных – в среднем по 4,4 человека в месяц, или по 52,8 в год. Для сравнения – Владимир Путин за 8 лет работы главой государства помиловал 13 532 осужденного: в среднем по 141 человеку в месяц, или по 1691,5 в год. Точной статистики за 8,5 лет правления Бориса Ельцина нет, но, как утверждал глава комиссии по помилованию Анатолий Приставкин, первый президент России помиловал около 50 000 осужденных: по 490,2 человека в месяц, или по 5882,4 в год. Следовательно, в вопросе помилования Медведев, инициировавший кампанию по гуманизации системы наказаний, в 1,6 раза консервативнее исповедующего силовой стиль Путина (сравнивались данные без учета 2000 г., в котором Владимир Путин произвел львиную долю помилований – даже в этом случае Владимир Путин выглядит милосерднее: средние цифры будут выглядеть так: 7,2 человека в месяц, или 86,1 в год). С Ельциным разница составила 111,4 раза{183}.

Сквозь губернский строй

Кадровую работу в регионах Дмитрий Медведев считает своим крупным успехом: «Я сменил не два десятка губернаторов, а практически половину губернаторского корпуса».

Первой громкой серийной отставкой стало увольнение сразу четырех губернаторов. В феврале 2009 г. свои посты покинули орловский губернатор Егор Строев, воронежский – Владимир Кулаков, псковский – Михаил Кузнецов, а также глава Ненецкого автономного округа Валерий Потапенко. Все, кроме Владимира Кулакова, – «в связи с заявлением об отставке по собственному желанию»{184}.

Замена сразу четырех глав регионов в один день стала абсолютным рекордом с момента введения в 2005 г. нового порядка назначения губернаторов. Прямые губернаторские выборы в России были отменены в декабре 2004 г. Тогдашний президент РФ Владимир Путин внес соответствующие поправки в законы, определяющие основные принципы формирования региональной власти в стране. В мае 2011 г. Дмитрий Медведев на пресс-конференции признался, что авторство идеи о назначении губернаторов принадлежит в том числе и ему. «Не буду скрывать, я был одним из авторов этого решения, хотя принималось оно моим предшественником», – заявил он, дав понять, что этот порядок при его президентстве не изменится{185}.

В ноябре 2009 г. в отставку был отправлен глава Свердловской области Эдуард Россель.

После того как президентом стал Дмитрий Медведев, дела одного из самых заметных региональных политиков в России пошли из рук вон плохо: отношения с «Единой Россией» стали портиться, а у его соратников возникли проблемы с законом. В сентябре 2007 г. Эдуард Россель объявил, что мечтает руководить регионом до 2015 г. «От Бога, конечно, зависит и от президента, но я хочу доработать до 2015 г., для того чтобы реализовать ту программу, которую мы утвердили, – утроить мощности области, а потом уже оставить все другому человеку», – заявил он на пресс-конференции. Однако в начале ноября 2009 г. стало ясно, что следить за реализацией своей программы бывшему свердловскому губернатору придется со стороны{186}.

К 2010 г. эксперты уже могли оценивать принципы региональной политики при новом президенте РФ. Рисуя портрет идеального кандидата в губернаторы, они пришли, в общем-то, к ожидаемым выводам: это человек, имеющий опыт работы в исполнительной власти и бизнесе, лично знакомый с Дмитрием Медведевым или Владимиром Путиным{187}.

К числу наиболее эффективных губернаторов на конец 2009-го – начало 2010 г. эксперты отнесли Анатолия Артамонова (Калужская область), Рамзана Кадырова (Чечня), Виктора Кресса (Томская область), Юрия Лужкова (Москва), Евгения Савченко (Белгородская область), Александра Ткачева (Краснодарский край), Александра Хлопонина (Красноярский край), Олега Чиркунова (Пермский край), Минтимера Шаймиева (Татария) и Валерия Шанцева (Нижегородская область). Эксперты отмечают, что большинство из них прошли через прямые выборы. Пока подводились итоги опроса, президент прекратил полномочия еще двух из наиболее эффективных региональных руководителей – М. Шаймиева и А. Хлопонина{188}.

И если последний отправился на повышение, став полпредом президента на Кавказе, то верно понявший тенденцию глава Татарии мирно ушел на покой. 22 января 2010 г. 73-летний Шаймиев за два месяца до истечения его полномочий объявил о самоотводе своей кандидатуры из списка трех претендентов на наделение полномочиями руководителя республики, внесенных в конце 2009 г. правящей партией «Единая Россия». «Минтимер Шаймиев обратился с просьбой к президенту России не рассматривать его кандидатуру», – сообщила пресс-секретарь президента РФ Наталья Тимакова{189}.

Тем же региональным главам, которые должной понятливости не проявляли, Кремль делал совершенно недвусмысленные намеки. Как, например, президенту Башкирии Муртазе Рахимову в июле 2010 г. Для начала на него неожиданно с критикой и разоблачениями обрушился канал НТВ. М. Рахимов подал было на НТВ в суд, но как только те же обвинения повторил «Первый канал», башкирский президент намек понял и подписал заявление о досрочной отставке{190}. Он встретился в сочинской резиденции «Бочаров Ручей» с Дмитрием Медведевым 15 июля, и президент проинформировал гостя, что удовлетворил его заявление об отставке, поблагодарил за многолетнюю работу и порадовал указом о награждении высшим российским орденом – «За заслуги перед Отечеством» I степени. А еще через полчаса кремлевская пресс-служба сообщила, что временно исполняющим обязанности президента Башкирии (то есть почти наверняка и будущим главой региона) назначен бывший министр республиканского правительства, а ныне зампред правления ОАО «РусГидро» Рустэм Хамитов, которого ранее многие СМИ называли в числе кандидатов в преемники, более или менее устраивающих уходящего руководителя Башкирии{191}.

А вот случай с московским градоначальником Юрием Лужковым, отправленным в отставку президентским указом, был исключительным. Хотя бы потому, что с другими отставниками, сопоставимыми по политическому весу с мэром Лужковым (тот же президент Чувашии Николай Федоров добровольно-принудительно ушел в отставку всего за месяц до московского мэра), все условия и обстоятельства отставок обговаривались в Кремле заранее. Согласие Юрия Лужкова на отставку оставило бы Кремлю время для маневра с определением даты ухода мэра Москвы и согласования списка кандидатов на самом высоком уровне. Однако в Москве администрация президента столкнулась с открытым сопротивлением{192}.

Увольнение московского градоначальника посеяло среди региональных лидеров настоящую панику. «Я просто не знаю ни одного политика, который не был бы сейчас в замешательстве. Я здесь вижу параллели с Горбачевым и Ельциным, которые атаковали свою собственную бюрократию, а лишившись ее поддержки, не могли потом устоять. Они выбивали стул, на котором сидят. Общество требует от Медведева наступления на бюрократию. Оно считает бюрократию одним из внутренних врагов. Президент снизил возраст при назначении на ключевые посты, пропустив целое поколение. Средний возраст губернаторов – 63 года, а средний возраст назначенцев Медведева – 46 лет. Слишком резкий перепад. Понятно, что он хотел молодых и энергичных, но элита – это люди от 50 до 60 лет. Им кажется, что они не нужны», – поясняла журналу «Огонёк» известный российский политолог Ольга Крыштановская в сентябре 2010 г.{193}

С 2010 г. изменился и стиль общения Центра с губернаторами. Постепенно президент от констатации проблем и постановки задач перешел к оценкам и угрозам (срыв разработки программ по поддержке моногородов в феврале 2010 г. Дмитрий Медведев назвал «признаком профессиональной непригодности» и прямо пригрозил уволить тех губернаторов, кто не выполнит его поручений в ближайшее время){194}.

Кадровую работу в регионах Дмитрий Медведев считает своим крупным успехом. «Я сменил не два десятка губернаторов, а практически половину губернаторского корпуса», – заявил президент в мае 2011 г. на пресс-конференции в Сколкове. А 17 июня, выступая на Петербургском международном экономическом форуме, Дмитрий Медведев оценил и качество перемен: «Губернаторами стали новые амбициозные лидеры. И это уже сказывается на бизнес-климате»{195}.

С момента вступления в должность президента весной 2008 г. Дмитрий Медведев досрочно прекратил полномочия 17 глав регионов{196}, назначил 62 руководителя субъектов Федерации, 38 из них были назначены впервые{197}. Со своих мест были удалены практически все «политические тяжеловесы» ельцинских времен.

Поскольку, несмотря на то что внешне региональные лидеры сумели встроиться в суверенную демократию эпохи Путина (Лужков и Шаймиев и вовсе были сопредседателями «Единой России»), они по-прежнему олицетворяли парад суверенитетов 90-х.

Во «втором эшелоне» отставников оказались главы регионов, работавшие два-три срока подряд. Это челябинский губернатор Петр Сумин, оренбургский – Алексей Чернышов, глава Ямало-Ненецкого АО Юрий Неелов, Ростовской области – Владимир Чуб, Ханты-Мансийского АО – Александр Филипенко, Мурманской области – Юрий Евдокимов и т.д.

«Третий эшелон» отставников – губернаторы новой волны, пришедшие к руководству регионом по новой схеме назначения или незадолго до ее утверждения. Среди них были и те, кто уходил досрочно, с заявлением «по собственному желанию». Самый свежий пример подобной отставки – губернатор Тверской области Дмитрий Зеленин{198}.

Все началось с того, что Дмитрий Зеленин опубликовал в своем микроблоге в «Твиттере» фотографию тарелки с салатом, на краю который был запечатлен дождевой червь. «Такое случается и в Александровском зале Кремля», – заметил губернатор. В тот день (12 октября) в Александровском зале проходил прием в честь приезда президента ФРГ Кристиана Вульфа, и запись Дмитрия Зеленина вызвала жесткую реакцию кремлевских чиновников.

Помощник президента Сергей Приходько заявил, что рекомендовал бы «ввести в формулировки по оценке деятельности губернаторов такую статью, как „увольнение по слабоумию“». Управделами президента и ФСО начали проверку и установили, что фотография из микроблога Дмитрия Зеленина не соответствует месту проведения приема и сервировке стола. А глава управделами Виктор Хреков не исключил, что за информацию, порочащую деловую репутацию, губернатору придется «понести ответственность в порядке, предусмотренном законом». 27 ноября Дмитрий Медведев обратился к Дмитрию Зеленину в своем «Твиттере»: «Поздравляю DZelenin с днем рождения! Желаю хорошо отметить и заморить червячка ;-)»{199}.

После этого на своем посту губернатор Зеленин продержался довольно долго – 247 дней. Дмитрий Медведев принял его отставку 16 июня 2011 г. По общему мнению, из хорошего бизнесмена Зеленина получился далеко не лучший губернатор. Руководить регионом он приехал из Москвы в 2003 г., но за прошедшее с тех пор время не сумел найти общий язык с местными элитами, по социально-экономическому положению область так и не выбралась из списка аутсайдеров, а популярность губернатора у населения в последние годы была небольшой. За 8 лет правления Зеленин запомнился в основном тем, что неизменно входил в рейтинги богатейших региональных лидеров (по итогам 2010 г. он занял четвертое место с доходом 74 млн руб.){200}.

С начала президентства Дмитрия Медведева губернаторы трижды уходили досрочно на повышение. Виктор Ишаев (Хабаровский край) стал полпредом президента в Дальневосточном округе, Виктор Толоконский (Новосибирская область) – в Сибирском, а Александр Хлопонин (Красноярский край) – в Северо-Кавказском федеральных округах. Четвертой стала губернатор Санкт-Петербурга Валентина Матвиенко.

Над предложением, поступившим от группы региональных лидеров и одобренным президентом (24 июня на встрече Дмитрия Медведева с группой губернаторов последние заочно предложили главе Санкт-Петербурга Валентине Матвиенко возглавить Совет Федерации, а президент это предложение горячо поддержал), она размышляла 5 дней. Ее душевные терзания были вполне понятны: формально спикера верхней палаты принято считать третьим человеком в государстве после президента и премьера, но фактически он не руководит ничем, кроме своего аппарата. А уж для губернатора второго по значению города страны такое «повышение» и вовсе выглядит как почетная ссылка. К тому же, чтобы выполнить требования закона, Матвиенко приходилось сначала спуститься по служебной лестнице до уровня депутата муниципального совета – ниже самой первой ступени, с которой в 1972 г. в одном из комсомольских райкомов Ленинграда началась ее политическая карьера{201}.

Валентине Матвиенко оставалось согласиться с переводом на новую должность. Что она и сделала после тяжелых раздумий и личной встречи с главой государства, который заявил: «Я считаю, что для государства было бы благо, если бы вы возглавили верхнюю палату парламента»{202}.

К особой категории кандидатов на увольнение относятся те губернаторы, чьи полномочия истекают в ближайшее время. Отдельная тема – как быть с теми из глав регионов, кто назначен сравнительно недавно, но пока особых успехов не снискал. Февральская отставка не доработавших до конца первого срока глав Камчатки и Карачаево-Черкесии (последний был назначен уже Дмитрием Медведевым) показала остроту этой проблемы для федеральной власти. Но мощным импульсом для губернаторов-«новобранцев» не стала. Между тем среди «медведевских» назначений наряду с успешными (Михаил Юревич в Челябинской области, Рустам Минниханов в Татарии) есть и очевидно «проблемные» (Наталья Комарова в Ханты-Мансийском АО, Дмитрий Мезенцев в Иркутской области, Андрей Нелидов в Карелии, Анатолий Бровко в Волгограде и др.){203}.

При этом Дмитрий Медведев умел удивлять публику не только неожиданными увольнениями губернаторов, но и неожиданными заявлениями на эту тему. Так, в июне 2011 г. в интервью Financial Times президент объявил о готовности обсудить прямые выборы глав регионов (в принципе, этот тезис он озвучил еще месяцем раньше, в Сколкове). Он признал, что у него «по этому вопросу точка зрения тоже находится в движении». «Еще несколько лет назад, когда мне такой вопрос задали, я довольно безапелляционно заявил, что это не нужно нашей стране и даже через 100 лет, – отметил Дмитрий Медведев. – Сейчас, пожалуй, я так бы не сказал. Когда этим заниматься, это уже вопрос политической практики. Я не думаю, что это вопрос сегодняшнего и завтрашнего дня. Но данная тема, конечно, не закрыта»{204}.

Глава 4

Модернизатор

«Вы часто… делали вложения в иностранный бизнес, передовые иностранные компании – промышленные, финансовые, торговые, медийные, даже спортивные. И, в общем, это неплохо. Теперь и государство, и российское общество вправе ожидать такой же активности на внутреннем рынке», – напутствовал отечественных предпринимателей президент.

«Поколение М»

Наиболее радикальные реформаторские предложения заочно высказал заключенный Михаил Ходорковский, предложивший Дмитрию Медведеву создать в России модернизационный класс – «поколение М», не связанный с нынешней бюрократией, коррупцией и вертикалью власти.

В июне 2009 г. на первом заседании комиссии по модернизации и технологическому развитию экономики России (созданной президентским указом 20 мая 2009 г.) Дмитрий Медведев перечислил приоритетные направления работы. Первым делом он приказал повышать энергоэффективность экономики для повышения конкурентоспособности производства. Для того чтобы вдохновить комиссию на подвиги, местом для проведения заседания президент выбрал «Лабораторию Касперского» – вполне конкурентоспособную российскую антивирусную компанию.

На заседание в офис Евгения Касперского, которого 12 июня президент наградил Госпремией за достижения в области науки и технологий, собрались члены комиссии и приглашенные. В их числе были первый вице-премьер Игорь Шувалов, помощник президента Аркадий Дворкович, глава Минэкономики Эльвира Набиуллина, глава Сбербанка Герман Греф, главы госкорпораций «Росатом» Сергей Кириенко, «Ростехнологии» Сергей Чемезов, «Роснано» Анатолий Чубайс, директор Курчатовского института Михаил Ковальчук и президент группы ОНЭКСИМ Михаил Прохоров.

Президент сообщил, что комиссия должна будет в «ручном режиме» запустить процесс модернизации с «помощью вполне конкретных проектов», используя «интеллект и способность к новаторству» российских ученых и инженеров. Будущий технологический прорыв, по словам президента, должен проходить там, «где у нас уже есть значимый задел» и «не погибли признаки конкурентоспособности», – в секторах экономики, которые послужат «катализатором движения модернизации в смежных отраслях», и по тем направлениям, где «разработки российских исследований сопоставимы с мировым уровнем». При сотворении технологического прорыва должны обязательно учитываться нужды обороны и вопросы безопасности государства, а также социальная отдача проектов.

Затем президент перечислил конкретные приоритеты – ядерные технологии, космические, телекоммуникацонные (включая ГЛОНАСС и программу развития наземной инфраструктуры), медицинские (диагностическое оборудование и лекарственные средства) и, наконец, стратегические информационные технологии, «включая вопросы создания суперкомпьютеров и разработки программного обеспечения». По каждому приоритету президент приказал задействовать пока почти не работающие инструменты – венчурные фонды, особые экономические зоны, технопарки.

Базовым направлением для модернизации президент назвал энергоэффективность и ресурсосбережение. При этом он посетовал: «С проблемой энергоэффективности у нас в стране пока очень плохо: одна болтовня идет на эту тему и ничего не происходит. Причем даже кризис, на который все уповали, пока абсолютно не помог: никто энергоэффективностью не занимается. Себестоимость не падает, хотя зачастую и производство останавливается, и конкурентоспособность резко снизилась».

Заседание проходило при закрытых дверях. Позже на вопросы журналистов о каких-либо конкретных проектах Сергей Кириенко ответил, что ядерщики могут внести свой вклад в разработку термоядерных и водородных источников энергии. Первый опытный реактор будет сдан не раньше 2015 г. Евгений Касперский как истинный специалист по защите информации рассказывать о деталях дискуссии отказался. Он заявил, что у него сейчас лишь одно желание – «выпить виски», и удалился{205}.

В июле 2009 г. Дмитрий Медведев продолжил заниматься проблемами модернизации и технологического развития экономики в целом и оборонного комплекса в частности. В Северодвинске он проинспектировал производство атомных подводных лодок и нефтяных платформ. А затем в Архангельске провел Президиум Госсовета по проблеме повышения энергоэффективности экономики.

Открывая заседание, Дмитрий Медведев заявил, что антикризисная помощь предприятиям будет выделяться только при наличии плана снижения энергетических издержек. «Надо подтолкнуть бизнес заниматься энергоэффективностью, простимулировать материально и под угрозой санкций», – заявил Дмитрий Медведев. Но самая «безобразная» ситуация, по мнению президента, сложилась в ЖКХ. «Это черная дыра, где бесследно исчезают наши ресурсы», – заявил президент. Бюджетные учреждения, по его словам, так же как и собственники предприятий, тоже не заботятся об энергосбережении. Президент, в частности, предложил запретить в перспективе оборот ламп накаливания свыше 100 Вт (эту норму предлагало Минэкономразвития). В ходе обсуждения он со вздохом объявил, что в вопросах энергосбережения мы «очень и очень отстали» от западных стран и еще немного – «и наверстать этот разрыв не удастся»{206}.

Следующее заседание комиссии по модернизации, посвященное решениям проблем энергосбережения, прошло в научном центре «Курчатовский институт» – там ведется разработка новых источников энергии и энергоэффективных систем. Директор института Михаил Ковальчук с гордостью показал президенту самые перспективные, по его словам, энергосистемы – биологические, построенные на принципах выработки и сохранения энергии живыми организмами. Разработками занимается созданный в институте один из первых в мире центр нанобиоинфокогнитивных технологий.

Президенту продемонстрировали настоящие чудеса, имеющие отношение к разработке таких систем энергосбережения. В том числе процесс визуализации мысли. В пробирке и на экране светился мозг мыши с вживленными флуоресцентными добавками. Михаил Ковальчук объяснил, что вспыхивают участки мозга, в которых движутся нейроны, когда мышь думает. О чем думал проспиртованный мозг мыши, Михаил Ковальчук не пояснил: наука до таких высот еще не дошла. Зато уже дошла очередь до создания человека-невидимки: воображение президента поразили составом, который сделал мозг мыши абсолютно прозрачным. Сквозь него Дмитрию Медведеву предложили прочесть фрагмент его статьи «Россия, вперед!». Мозг мыши смысл статьи не исказил. Президенту также показали «чистую комнату», в которой изготавливаются приборы, совмещающие органические и неорганические материалы.

Более понятными оказались продемонстрированные новые источники энергии. Например, макет электростанции на древесных отходах. Как сообщил Михаил Ковальчук, из ежегодно образующихся в стране 175 млн т древесных отходов можно извлечь энергию, эквивалентную энергии всего потребляемого в стране за год бензина (кстати, такие мини-ТЭЦ на Западе очень популярны). «Что нам мешает это сделать, кроме отсутствия денег?» – поинтересовался президент. Михаил Ковальчук сослался на недостаток необходимых механизмов, которые должны сочетать административные методы регулирования экономики с рыночными.

Президент увидел и энергоустановки, использующие технологию полной утилизации попутного газа, и мощные солнечные батареи, аккумулирующие энергию с помощью водорода, и сверхпроводники, которые существенно снижают потери электроэнергии, и, наконец, российско-европейский проект по созданию рентгеновского лазера на свободных электронах стоимостью €1 млрд.

Увиденное впечатлило президента. Открывая заседание, он заявил, что разработки «выглядят весьма вдохновляюще, но основная беда заключается в том, что их пока нигде нет». Он предложил определить приоритеты для господдержки проектов и «без всякого стеснения» объявил, что «главная задача комиссии – продавливать сложные решения». Поэтому, по его словам, комиссия «должна реализовать несколько проектов, которые должны реально показать, как внедрять энергоэффективные технологии».

Вновь говоря об энергосбережении, Дмитрий Медведев назвал его состояние «удручающим»: «Энергоемкость ВВП в России в разы превышает показатели развитых стран, а потери в системе теплоснабжения – более 50%». Он напомнил, что одним из первых указов он поручил повысить энергоэффективность и снизить энергоемкость на 40%, и попросил «ответственных лиц» доложить о ходе рассмотрения в Госдуме во втором чтении законопроекта об энергосбережении и о разработке подзаконных актов к нему, которые должны быть готовы к 1 декабря{207}.

В октябре 2009 г. президент России Дмитрий Медведев встретился с представителями крупного бизнеса. Президент начал встречу с мрачного пророчества: «Дальше так жить не следует. Если сами себя не изменим, новый кризис многие из компаний, которые сегодня здесь представлены, похоронит». Бизнес, однако, грядущей гибели не испугался. А идеи инновационного развития традиционно горячо поддержал.

Правда, когда дело дошло до конкретных предложений, ничего особенно инновационного от представителей бизнеса не последовало. «Ведущие российские бизнесмены подчеркнули необходимость создания конкретных стимулов для инноваций. Речь идет, в частности, об изменениях законодательства – бюджетного, таможенного, налогового и т.д.», – говорится в сообщении о встрече. Такого рода предложения бизнес высказывает уже лет десять. Их актуальность говорит о том, что воз и ныне там.

Наиболее радикальные реформаторские предложения заочно высказал бывший член бюро правления РСПП Михаил Ходорковский, в очередной встрече с президентом РФ по понятным причинам не участвовавший. Через СМИ он предлагает создать в России модернизационный класс – «поколение М», то есть завербовать в союзники президента Медведева тех, кто, с одной стороны, обладает необходимой квалификацией, а с другой – не связан с нынешней бюрократией, коррупцией и вертикалью власти. «Для осуществления настоящей модернизации необходим целый социальный слой, полноценный модернизационный класс. Для которого модернизация страны есть… вопрос выживания… и, если угодно, вопрос постепенного прихода к власти», – утверждает Михаил Ходорковский. «Президент, естественно, прочитал отзыв Ходорковского. Но о реакции президента на предложения Ходорковского мне, к сожалению, ничего не известно», – сообщила пресс-секретарь главы государства Наталья Тимакова.

А из уст Дмитрия Медведева бизнес услышал другие предложения. «Вы часто… делали вложения в иностранный бизнес, передовые иностранные компании – промышленные, финансовые, торговые, медийные, даже спортивные. И, в общем, это неплохо. Теперь и государство, и российское общество вправе ожидать такой же активности на внутреннем рынке», – напутствовал предпринимателей президент{208}.

Между тем прорыв возможен лишь при безупречном действующем инновационном конвейере – от фундаментальных исследований до выпуска конкретного товара. Пройтись по все звеньям этого конвейера и предложил Дмитрий Медведев членам комиссии. Ее заседание проходило в МГУ, где Дмитрий Медведев смог увидеть конечное звено одного из пяти приоритетов. Ректор МГУ Виктор Садовничий продемонстрировал президенту второй отечественный суперкомпьютер. «Но пока безымянный», – уточнил президент, напомнив, что первый суперкомпьютер в Сарове носит имя «Чебышев». В связи с этим президент предложил назвать второй «Ломоносовым». Члены комиссии, включая ректора Садовничего, возражать не стали. Дмитрий Медведев поставил перед комиссией задачу создать условия, при которых стала бы возможной «синергия государственных программ, государственных институтов развития и частного финансирования»{209}.

В январе 2010 г. президент в ходе поездки в Липецк на заседании комиссии по модернизации и технологическому развитию экономики поручил правительству ускорить проведение в стране реформы техрегулирования, без которой невозможно провести модернизацию. А инвесторам промышленных особых экономических зон (ОЭЗ) как локомотивам модернизации он пообещал новые налоговые преференции.

Перед заседанием комиссии Дмитрий Медведев вместе с вице-премьерами Игорем Сечиным и Сергеем Ивановым и главой Минпромторга Виктором Христенко посетил Новолипецкий металлургический комбинат (НЛМК), на долю которого приходится производство 15% российской стали, и предприятие особой зоны «Липецк». Председатель совета директоров НЛМК Владимир Лисин и губернатор Олег Королев показали президенту одну из самых мощных в Европе доменных печей № 6, которая выплавляет 2,8 млн т чугуна в год (8 тыс. т в сутки). Строящаяся доменная печь № 7 с производительностью 3,4 млн т чугуна в год, которая требует 280 человек обслуживающего персонала, еще больше поразила президента. Он даже признался, что впервые видит вблизи такой объект. А Владимир Лисин на примере этого строительства в схемах и таблицах объяснил сложности модернизации предприятий, в том числе и связанные с проблемами буксующей реформы техрегулирования{210}.

В июне 2010 г. Дмитрий Медведев открыл Петербургский международный экономический форум выступлением «Мы изменились». Изменения были очевидны: в 5 раз сокращается список стратегических предприятий, создается частно-государственный инвестиционный фонд, начинается финансирование обучения студентов за пределами России.

Первый раз аплодисментами зал встретил заявление президента о том, что до конца 2011 г. для долгосрочных прямых инвестиций в РФ будет отменен «налог на прирост капитала» (речь шла о давно обсуждаемой Минфином РФ, в том числе в рамках создания международного финансового центра в Москве, льготе по налогу на прибыль юридических лиц при реализации активов, выросших в стоимости, так называемого capital gain). Тогдашний министр финансов Алексей Кудрин, от позиции которого зависели конкретные параметры этой льготы, при этом объявлении не повел и бровью – принципиальное решение уже обсуждалось в «Основных направлениях налоговой политики». Аплодисментов удостоились и слова Дмитрия Медведева: «Государство не должно всегда само рвать яблоки с древа экономики. Найдется тот, кто может сделать это иногда и лучше, и эффективнее. Но что государство должно делать, что входит в обязанности государства, так это помогать выращивать наш яблоневый сад, то есть помогать развивать саму экономику, экономическую среду».

Аплодисментами встретили еще одно поручение правительству – разработать программу госфинансирования обучения российских студентов в иностранных исследовательских университетах (ранее подобные программы осуществлялись в ряде стран СНГ, в том числе в Казахстане и Грузии).

На этом чисто российские новости от Дмитрия Медведева, по сути, и закончились, тем более что еще в начале своей речи он объявил, что в значительной степени изменения в России должны быть заметны за ее пределами. «Россия должна стать привлекательной страной, куда будут стремиться люди со всего мира в поисках своей особенной мечты. В поисках лучших возможностей для успеха и самореализации, которые Россия сможет дать всем, кто готов принять этот вызов и полюбить Россию как свой новый или как свой второй дом», – пояснил президент. У преимущественно российского по составу форума это заявление восторга не вызвало.

Настрой хозяину форума подпортили лишь руководители международных инновационных корпораций, до которых Дмитрий Медведев добрался к концу дня. На все призывы инвестировать в «Сколково» (кстати, президент отметил, что этот инновационный центр будет не единственным, «модель можно тиражировать») потенциальные участники тут же сообщили, что при такой коррупции, как в России, инвестировать невозможно. Дмитрию Медведевуу пришлось грустно согласиться. «Вопрос коррупции – одно из самых слабых мест нашего государства и экономики. Мы осознаем масштабы бедствия и считаем, что без ее подавления на всех этажах у нас инвестиционного будущего быть не может», – заявил он и пустился в рассуждения, что инвесторы должны участвовать в решении этой проблемы. Но когда в своих размышлениях Дмитрий Медведев дошел до слов: «…Что бы там ни говорили, что в России можно работать только по-российски и пока ты не принес…» – прессу удалили{211}.

Через несколько дней стали известны подробности реализации инициатив президента Дмитрия Медведева, выдвинутых на открытии Петербургского международного экономического форума. Список стратегических предприятий сокращается за счет неконтрольных пакетов лишь в непривлекательных для инвесторов компаниях. Частно-государственный инвестфонд будет проектом ВЭБа и заработает не ранее 2011 г. Студенты будут сами искать кредиты на обучение в иностранных университетах – государство готово погашать их при условии возвращения в Россию{212}.

В сентябре 2010 года на мировом политическом форуме в Ярославле Дмитрий Медведев заявил, что модернизация может проходить только в условиях демократии и Россия может стать первым примером быстрого построения демократии после тысячелетия авторитарного режима. Заодно он сформулировал пять стандартов демократии, которые должны быть приняты и в России, и в мире.

Профессор Карлтонского университета из Канады Петр Дуткевич усомнился, что в России есть порожденные демократией модернизаторы и соответственно настроенная политическая партия. «Я хотел бы, чтобы модернизатором выступал народ, а не политический класс и не президент, который ходит с “айпадом”», – пояснил ему Дмитрий Медведев, заметив, что политические партии в России совершенны настолько, насколько совершенна политическая система. «В том числе и „Единая Россия“, которая находится у власти, – подчеркнул он. – У нее есть недостатки и достоинства. Но считать, что она не может заниматься модернизацией, нельзя. Никто мне не сказал, что не надо этого делать, включая премьера Путина и Грызлова».

Политолог госпожа Нейсбит, супруга руководителя американского Института Китая, попыталась поколебать уверенность президента РФ: «Когда мы говорим с китайцами, мы видим в глазах огонь. А у российских граждан не хватает огня. Как вы можете зажечь огонь в сердцах людей?» Дмитрий Медведев объяснил, что мобилизовать европейцев сложнее, чем китайцев: «Мы можем зажигать людей, но для этого требуется более высокая температура, чем в Китае».

В ходе встречи Дмитрий Медведев порассуждал и о роли Интернета. «Эпоха представительной демократии может уступить место прямой демократии – голосованием через сеть, – заявил глава государства. – Нас ждет интересное будущее, демократия будет приобретать новые формы». Аплодисменты Дмитрий Медведев сорвал на словах: «Демократия начинается тогда, когда гражданин скажет сам себе: „Я – свободен!“».

Поддержку «другу Дмитрию» выразил итальянский премьер Сильвио Берлускони. Он объяснил, что еще при Ельцине и Путине поверил в то, что Россия становится «западной демократией». При этом вера Берлускони в Россию не знала границ: «Я уверен, что Путин и Медведев стремятся построить демократию в России. Эти люди даны Господом Богом вашей стране!»

Осенью 2010 г. президент на очередном заседании комиссии по модернизации и технологическому развитию экономики поручил превратить ОПК в «генератор инноваций» в стране и создать специальную структуру для заказа «прорывных исследований и разработок в интересах обороны и безопасности». И дал примечательное поручение – создать «эффективную структуру, которая занималась бы заказом так называемых прорывных исследований и разработок в интересах обороны и безопасности, в том числе перспективных исследований, пусть даже весьма и весьма рисковых». «Мы знаем, что подобная система неплохо зарекомендовала себя в США. Есть там такое известное агентство DARPA, есть аналоги соответствующих агентств в других странах», – сообщил президент, заметив, что многие разработки, от интернета до GPS, вышли на открытый рынок именно оттуда.

Министр обороны Анатолий Сердюков попытался объяснить, что все не так уж и плохо. Дмитрий Медведев тут же дал министру поручение – разработать методики оценки «инновационности разработок». По его словам, надо понимать, «каким образом инновация заходит в оборонку», чтобы потом не оказалось, что все деньги пошли «на выпуск хорошо всем известных образцов стрелкового оружия или танков»{213}.

К осени 2011 г. президент Медведев уже очень широко трактовал модернизацию, превратив комиссию по модернизации в универсальный политический инструмент. 26 сентября 2011 г. в Димитровграде Ульяновской области во время очередного заседания комиссии по модернизации Дмитрий Медведев вынудил отправиться в отставку министра финансов Алексея Кудрина, по сути начав таким способом модернизацию финансового и экономического курса страны.

Ликвидация

«Я считаю, что в какой-то момент мы выпустили из-под контроля создание государственных корпораций. Это не значит, что завтра мы сможем их закрыть. Они будут работать, но в конечном счете встанет вопрос – или акционерное общество, или ликвидация».

Еще в феврале 2008 г., будучи тогда первым вице-премьером и кандидатом в президенты, Дмитрий Медведев выступил с программной речью. Его экономическая программа была основана на развитии четырех «и»: институтов, инфраструктуры, инноваций и инвестиций. В числе прочего должно было быть улучшено и качество управления госкомпаниями, в частности пересмотрена их организационно-правовая структура. Кроме того, чиновников в их советах директоров было предложено заменить на независимых директоров{214}.

В период с 2003 по 2007 г. было создано семь госкорпораций: Государственная корпорация – Агентство по страхованию вкладов (Федеральный закон от 23 декабря 2003 г. № 177-ФЗ «О страховании вкладов физических лиц в банках Российской Федерации»); Государственная корпорация «Банк развития и внешнеэкономической деятельности (Внешэкономбанк)» (Федеральный закон от 17 мая 2007 г. № 82-ФЗ «О банке развития»); Государственная корпорация «Российская корпорация нанотехнологий» (Федеральный закон от 19 июля 2007 г. № 139-ФЗ «О Российской корпорации нанотехнологий»); Государственная корпорация – Фонд содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства (Федеральный закон от 21 июля 2007 г. № 185-ФЗ «О Фонде содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства»); Государственная корпорация по строительству олимпийских объектов и развитию города Сочи как горноклиматического курорта (Федеральный закон от 30 октября 2007 г. № 238-ФЗ «О Государственной корпорации по строительству олимпийских объектов и развитию города Сочи как горноклиматического курорта»); Государственная корпорация по содействию разработке, производству и экспорту высокотехнологичной промышленной продукции «Ростехнологии» (Федеральный закон от 23 ноября 2007 г. № 270-ФЗ «О Государственной корпорации «„Ростехнологияи“»); Государственная корпорация по атомной энергии «Росатом» (Федеральный закон от 1 декабря 2007 г. № 317-ФЗ ««О Государственной корпорации по атомной энергии «„Росатом“»).

Намерение ликвидировать госкорпорации как организационно-правовую форму юридических лиц присутствовало уже в проекте «Концепции развития законодательства о юридических лицах». Подготовить такую концепцию поручил Дмитрий Медведев указом от 21 июля 2008 г. Наиболее серьезно проект концепции затрагивал госкорпорации, созданные на основании специальных законов, которые в каждом конкретном случае предоставляли этим организациям особые полномочия и особые условия работы. Все они считались некоммерческими организациями и получали в собственность госимущество.

Идея упразднить организационно-правовую форму госкорпорации была основана на том, что такой формы, по сути, не существует и каждая госкорпорация имеет свои специфические черты. В проекте концепции говорилось, что «Росатом», например, «имеет властные полномочия, принадлежащие федеральным органам государственной власти»: он может сам принимать нормативные правовые акты, распоряжаться бюджетными средствами и иметь собственные военизированные охранные подразделения. Авторы проекта указывали, что соединение в госкорпорации функций коммерческой организации и органа государственной власти в конечном итоге приведет к тому, что имущественная ответственность за результаты их хозяйственной деятельности может быть возложена на государство. Разработчики концепции предлагали преобразовать «Росатом», а также госкорпорацию «Олимпстрой» в органы государственной власти{215}.

В августе 2009 г. Дмитрий Медведев поручил генпрокурору Юрию Чайке и начальнику контрольного управления президента Константину Чуйченко провести комплексную проверку деятельности госкорпораций. На эту задачу Дмитрий Медведев отвел 3 месяца. По итогам проверки президент поручил представить предложения – в том числе и о целесообразности дальнейшего использования самой организационно-правовой формы госкорпорации. Особое внимание Генпрокуратуры и своего контрольного управления Дмитрий Медведев поручил уделить вопросам, касающимся использования переданного госкорпорациям имущества РФ и госсредств, а также соответствия деятельности самих корпораций целям, сформулированным в законах об их создании.

Таким образом Кремль фактически дал ход инициативе президентского совета по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства упразднить госкорпорации как форму юридических лиц{216}.

В интервью газете «Коммерсантъ» в мае 2009 г. Дмитрий Медведев заявил: «Их жизнь должна быть конечна. Государственные корпорации в конечном счете (и я считаю, что это абсолютно очевидно) должны превратиться в акционерные общества». Правда, уже после этого заявления сам Дмитрий Медведев подписал закон о создании очередной госкорпорации «Автодор» для развития сети автомобильных дорог и инфраструктуры. Президентский совет пытался этого не допустить, предлагая установить запрет на создание новых госкорпораций. Однако закон был принят. «Я его сегодня подписал, и он начинает работать», – сказал Дмитрий Медведев на встрече с главой Минтранса Игорем Левитиным 17 июля.

Готовность к реформам продемонстрировал только глава «Роснано» Анатолий Чубайс. «К преобразованиям мы готовы, хотя я думаю, что они не произойдут. Для меня предельно малозначима наша организационно-правовая форма. Преобразуют нас в АО – будем работать как АО, сделают некоммерческим партнерством – будем партнерством. Хоть горшком назови, это значения не имеет», – сказал Анатолий Чубайс.

Остальные представители госкорпораций в целесообразности реорганизации сомневались. «Мы открыты для Генпрокуратуры. С начала года у нас было три проверки Счетной палаты, проверка Росфиннадзора и проверка по линии Рособоронзаказа», – говорил представитель «Росатома» Владислав Бочков, отмечая при этом: «Госкорпорация – наиболее приемлемая форма существования атомной отрасли РФ. У нас полный цикл – от добычи и производства до использования и утилизации ядерных материалов». Идею возврата ко временам Минатома в госкорпорации называют «вчерашним днем», форма же госагентства «не позволит консолидировать отчетность предприятий отрасли, которая сейчас консолидируется». Срок принятия и исполнения решений, отмечали в «Росатоме», в госкорпорации короче, чем в других структурах.

В Фонде ЖКХ также были довольны статусом госкорпорации: «Посмотрите, сколько отремонтировано домов, сколько недостроя достроено – 250 домов только за восемь месяцев 2009 г., зачем что-то менять? – недоумевал представитель фонда Григорий Волков. – Мы ежемесячно предоставляем отчеты Счетной палате, и прокурорская проверка нас не пугает». Генпрокуратура уже проверяла фонд в марте – апреле 2009 г., и «единственная претензия касалась слишком высоких бонусов менеджмента. Глава фонда Константин Цицин вернул бонус полностью, другие топ-менеджеры – частично, и на этом вопрос был исчерпан», напоминал Григорий Волков. Однако в Генпрокуратуре сообщили, что в ходе проверки было выявлено, что административно-хозяйственные расходы корпорации, в штате которой состояло всего 97 человек, в 2008 г. превысили 340 млн руб., что «сопоставимо с расходами на содержание в этом году центральных аппаратов Роснедр, Росархива, Роспатента, Росинформтехнологии и Роскартографии вместе взятых»{217}.

К ноябрю 2009 г. Юрий Чайка и Константин Чуйченко выполнили данное им президентом в августе поручение и представили доклад о проверке деятельности созданных за последние несколько лет госкорпораций. Ю. Чайка за 20 минут изложил Дмитрию Медведеву все вскрытые им факты неблаговидного поведения проверяемых.

Страницы: «« 12345678 »»

Читать бесплатно другие книги:

Книга содержит образцы кадровых документов с комментариями, которые могут быть использованы работода...
Учебник содержит системное изложение базового курса «Психология развития», в котором представлены по...
Научный сборник кафедры общей и экспериментальной психологии (вып. 2) посвящен философско-методологи...
В данной книге представлена подробная информация для будущих мам. Доступным языком изложены вопросы,...
Основанная на четырех реальных уголовных делах, эта пьеса представляет нам взгляд на контекст престу...
Данная книга предлагает ознакомиться с особенностями построения и ведения бухгалтерского и налоговог...