Extremo (сборник) Ривера Луис

Наверное, в этом и заключается секрет: нужно потерять себя, чтобы стать чем-то новым, подумал змеелов. Просто мало кто на это может отважиться. Но если набраться смелости, то действительно можно найти новый путь. Путь, у которого будет сердце.

– Ладно, змеелов, давай-ка ты займешься делом. Если у тебя хватит мужества, ты примешь это чувство. Но это будет потом. У тебя будет время подумать. Сейчас ты должен удачно поохотиться, чтобы накормить охотника и его дочь. Так что думай об этом. Все остальное – потом, – сказал себе шепотом змеелов.

Он уже давно заприметил двух песчаных тетеревов, которые расхаживали по берегу озера в поисках пищи. Теперь нужно было соорудить ловушку и заманить птиц в нее.

– Только и всего, – пробормотал змеелов себе под нос. – Только и всего… Ты это делал много раз. Ничего сложного в этом нет. Главное, не позволяй мыслям о девушке мешать тебе. Вообще не думай о ней. Думай об этих жирных тетеревах. Интересно, где они так откормились? Впрочем, это неважно. Главное, что они очень понравятся ей… Стоп. Ты опять? Думай о деле. – Так приговаривал змеелов, мастеря нехитрую ловушку из тонкой бечевки и прута.

Наконец все было готово. Змеелов засел в зарослях тросты и принялся подманивать тетеревов. Он несколько раз подряд плотно прижал тыльную сторону ладони к губам и резко отнял ее, издавая громкий чмокающий звук. Птицы закрутили головами, прислушиваясь. Потом один из тетеревов начал понемногу приближаться к раскинутой змееловом петле. И через несколько томительных минут птица затрепыхалась в ловушке.

Змеелов оглушил ее, плотно привязал к поясу и снова начал мастерить ловушку. Он не очень надеялся на то, что на эту нехитрую приманку клюнет и второй тетерев, но все же решил попытать счастья.

Но ему повезло и на этот раз. Когда ярко-красное солнце коснулось горизонта, окрасив пески в оранжевый цвет, он подходил к дому старого охотника, сжимая в руках двух крупных птиц.

Они с девушкой сидели у пылающего очага. Перед ними стояло блюдо, на котором лежали только что зажаренные тетерева. Глаза у девушки горели. Она брала кусочек и некоторое время любовалась им, прежде чем отправить в рот. Иногда ее взгляд падал на змеелова. Тогда она краснела и опускала глаза. Но с ее губ не сходила нежная улыбка.

Старый охотник настолько подобрел, когда ему поднесли измельченную дичь, что даже перекинулся со змееловом парой слов. Но как только змеелов попытался задать вопрос про змею, охотник пробурчал что-то и снова замкнулся.

После ужина они с девушкой вышли во двор. Вечер был тихим и теплым. Яркая луна на усеянном звездами небе заливала все вокруг ровным ласковым светом.

Девушка присела на небольшой валун, змеелов устроился прямо на земле, у ее ног. Некоторое время оба молчали. Первым заговорил змеелов:

– Ты поговорила с отцом?

– Да, – тихо ответила девушка.

– И что?

– Он обещал подумать.

– И долго он будет думать?

– Ты торопишься? Тебе здесь плохо?

– Нет, что ты! Будь моя воля, я бы остался здесь навсегда… – Он прикоснулся к ее руке. Она была прохладной, с бугорками мозолей. – Просто…

– Что?

– У меня есть девятнадцать дней на то, чтобы поймать эту кобру. Ни днем больше.

– А что будет потом?

– Ты знаешь сама.

– То, о чем ты говорил?..

Змеелов кивнул и почувствовал, как дрогнула ее рука.

– Я сделаю так, чтобы он рассказал тебе все. Завтра утром. Сегодня его лучше не будить. Но завтра он расскажет все. Я обещаю… Хотя… На самом деле я хочу, чтобы ты оставался здесь как можно дольше.

– Я тоже этого хочу. Но мне придется уйти…

– Ты вернешься?

– Надеюсь.

– Я буду ждать…

Потом они просто сидели и молчали. Каждый думал о своем. Но змеелову нравилось это. Ему было вполне достаточно того, что девушка, тихая и задумчивая, сидит рядом. Ему нравилось слышать ее тихое дыхание. Нравилось смотреть на ее профиль, освещенный луной…

Раньше змеелов тоже любил смотреть на луну. Но оказалось, что она выглядит совсем иначе, если смотреть на нее вдвоем. Сейчас луна стала не просто светилом, а той точкой, в которой пересекались линии двух судеб.

Все нужные слова были сказаны. Теперь настала очередь тишины закрепить то, что родилось между ними и было названо. И оба это понимали. Змеелова научила этому жизнь. Девушка понимала все сердцем.

На ночлег змеелов устроился в пустующем доме, напротив лачуги охотника. Он долго ворочался на шкуре, которую дала ему девушка. Сон не приходил.

Теперь змеелов не знал, радоваться или огорчаться тому, что он отправился на охоту за белой коброй. Эта охота свела его с девушкой. Но она же и разлучала их. Быть может, навсегда…

Все-таки странные шутки шутит с человеком жизнь, думал змеелов, глядя в темноту. Двадцать лет я бродил по пустыне и радовался тому, что одинок. И стоило мне попасть в переплет, как тут же встретилась девушка, с которой я готов прожить остаток жизни. Хотя как раз остаток жизни я с ней и проведу. Весь вопрос в том, каким долгим этот остаток будет?

– Так оно и бывает, ловец змей, – сказал он вслух. – Так и должно быть. Все связано. Не бывает плохого или хорошего. Ни один путь не может быть прямым, как стрела. И глупо на это сетовать. Когда делаешь первый шаг, нужно быть готовым терять и находить. Старик был прав: иногда цель может быть лишь средством. Только частью пути…

Змеелов замолчал. Мысль оборвалась на полуслове. Но вот что ее оборвало, он не мог понять. Просто возникло чувство, что что-то не так. Что-то неуловимо изменилось вокруг него.

Змеелов поднялся на локте и насторожился. И только начав прислушиваться, он понял, что его встревожило. Тишина. Абсолютная непроницаемая стена тишины. Не было слышно ни ветра, ни стрекота сверчков, ни скрипа повисшей на одной петле двери… Он словно опять оказался в коридоре, ведущем в комнату горбуна.

Змеелов как тогда прислушался к себе. И так же не услышал биения сердца и своего дыхания. По спине пробежал холодок.

И тут до него донеслись тихие шаги. Кто-то крадучись шел рядом с его хижиной. Этот звук был единственным, что улавливало ухо.

Змеелов осторожно сел, продолжая вслушиваться. Теперь шаги раздавались с другой стороны дома. Кто-то ходил кругами вокруг лачуги.

Змеелов почувствовал, как лоб покрылся испариной. Шаги были такими, будто незаметно подкрасться решил очень толстый и вдобавок хромой человек.

Шаги то затихали совсем, то раздавались снова с самой неожиданной стороны. Наконец этот кто-то остановился рядом с дверью и начал топтался перед ней, как бы ожидая приглашения. Было слышно даже его дыхание.

Змеелов встал, сжимая в руке нож и не спуская глаз с темного проема двери. Сердце бешено колотилось о ребра, но он не чувствовал этого стука.

– Ты глупость, ага. Зачем опять пришел?

От звука этого голоса змеелов чуть не подпрыгнул. Он резко обернулся.

В центре комнаты в столбе молочно-белого света сидел горбун. Все выглядело точь-в-точь как в прошлый раз. Та же поза, та же закрывающая лицо шляпа…

У змеелова пересохло во рту. Он уже успел убедить себя, что горбун – лишь игра его воображения. Или проделки шута. Он слышал истории про людей, которые могли заставить других увидеть то, чего нет на самом деле.

Но теперь шута рядом не было. Не было его яростных глаз, не было крика, бьющего по нервам. Обычная ночь, обычный, пусть и заброшенный дом…

– Что молчишь? – взвизгнул горбун, не поднимая головы.

– Я… Я не понимаю, что происходит, – просипел змеелов. – Кто ты?

Горбун громко щелкнул тонкими пальцами.

– Ловишь белую кобру, ага?

Змеелов кивнул.

– А зачем ко мне пришел? Я помогать не буду, ага.

– Постой… Это ты пришел ко мне!

– Ты глупость, ага. Под землей живу я, ага, ага.

Змеелов посмотрел по сторонам. Вокруг были стены, обитые старыми, потемневшими от времени досками. За спиной он увидел тяжелую низкую дверь.

Голова закружилась, и он опустился на пол.

– Как я попал сюда? – выдавил из себя змеелов.

– Поймай кобру, ага.

– Скажи, как я попал сюда? Кто ты? Зачем я здесь?!

– Поймай кобру.

– Она нужна тебе? Тот человек в городе… Он тоже проводник?

– Поймай кобру, ага, – монотонно пробубнил горбун и хрустнул суставами пальцев.

– Если я не поймаю ее, ты убьешь меня?

– Смерть может быть разной, ага.

– Что ты имеешь в виду?

– Поймай кобру.

– Что ты заладил, поймай кобру, поймай кобру? – первый испуг прошел и теперь змеелов начинал злиться. – Если ты появился, значит, тебе это было зачем-то нужно… Говори зачем?

– Ты глупость, глупость, ага. Сам пришел и сам спрашиваешь. Уходи, ага, – голос горбуна снова сорвался на визг.

– Я к тебе не приходил! Это ты явился ко мне. Это твои шаги я слышал!

– Спорит, спорит… Кобра – ключ, ага. А теперь убирайся! – Горбун нетерпеливо щелкнул пальцами.

– Ключ к чему?

– Уходи, уходи, уходи!

– Но скажи…

– Убирайся, убирайся, убирайся!!!

Змеелов поднялся с пола. Больше всего ему хотелось сейчас схватить горбуна за шиворот и несколько раз хорошенько стукнуть головой о стену. Но что-то подсказывало ему, что из этой затеи ничего не выйдет.

Он устало шагнул к двери и налег на нее плечом…

За порогом хижины занималось утро.

Когда солнце поднялось над горизонтом, к хижине подошла девушка, чтобы проводить к старому охотнику. Змеелов развязал еще один узелок.

Хмурый и растерянный, он шел рядом с ней, пытаясь найти хоть какое-то объяснение случившемуся. Но ничего толкового в голову не приходило. Наоборот, чем больше он размышлял об этой встрече, тем запутаннее все становилось.

– Что с тобой? – спросила девушка. – Ты плохо спал?

Змеелов что-то пробурчал в ответ.

– Не хочешь говорить?

– Нет, – резко сказал змеелов. Но, увидев, как задрожали губы у девушки, мягко добавил: – Пока нет… Я сам ничего не понимаю… Сперва мне нужно поговорить с твоим отцом.

– Хорошо, – девушка опустила голову, – я не буду тебя ни о чем спрашивать. Я хочу, чтобы ты был всегда мной доволен.

Змеелов остановился и нежно провел рукой по ее волосам.

– Прости, что был груб с тобой… Ты этого не заслужила. И… я всегда буду доволен тобой. Что бы ты ни сделала.

– Даже если я буду задавать ненужные вопросы или сотворю какую-нибудь глупость?

– Даже тогда.

– Это хорошо. Потому что я не знаю, как нужно себя вести с мужчинами. Я была совсем маленькой, когда умерла моя мать. И она не сумела меня ничему научить.

– Тебя не нужно ничему учить.

– Нет, нужно… Я хочу, чтобы ты всегда был доволен мной. Каждый день. Каждый час.

– Я всегда буду доволен тобой.

– Но все-таки, если я сделаю что-то не так, скажи мне об этом. Только… Не так, как ты сказал это «нет». Мне вдруг стало очень больно…

– Прости, – змеелов привлек девушку к себе и поцеловал ее волосы, – прости. Я слишком долго жил один, чтобы быстро научиться думать о других… Прости. Больше такого не повторится…

– И ты прости. Я не буду больше задавать ненужных вопросов… Вот только мне нужно научиться разбирать, где нужные вопросы, а где нет.

– Это придет со временем…

– А оно у нас будет? – Девушка доверчиво посмотрела на змеелова.

– Я изо всех сил буду стараться, чтобы у нас с тобой было много-много времени впереди. Целая вечность.

– Вечность – это много… Я смогу тебе надоесть, и тогда ты найдешь себе другую женщину.

– Но ведь и я могу тебе надоесть.

– Нет. Сейчас ты сказал глупость, – девушка весело рассмеялась. – Ты никогда мне не надоешь… Даже за тысячу вечностей.

– Ну что ж, – сказал змеелов, выпуская девушку из объятий, – чтобы у нас с тобой была впереди тысяча вечностей, мне нужно поговорить с твоим отцом.

– Но ты ведь не уйдешь сразу после этого?

– Нет, – он коснулся губами ее лба, – сегодняшний день мы проведем вместе.

– Тогда до встречи?

– До встречи, – сказал змеелов, переступая порог дома.

– Ты готов говорить со мной? – почтительно спросил змеелов у старого охотника.

В ответ раздалось покашливание, которое змеелов расценил как согласие.

– Скажи, где ее искать?

Охотник долго ворочался, прежде чем начать говорить. Было видно, что необходимость возвращаться к той далекой встрече с белой коброй для него мучительна. Но этот человек еще не растерял остатки мужества, которое позволяло ему выходить один на один с голодным степным львом.

– Я встретил ее в семи днях пути отсюда. Если перейти через эти скалы и пройти еще четыре дня на восток, пески закончатся… Начнется царство камня. Это не обычная каменистая пустыня, как на севере… – Старик сделал небольшую паузу, чтобы отдышаться. Говорить ему было тяжело. – Здесь все по-другому. Я не знаю, что было там сотни лет назад… Но… Расскажу просто, что я увидел… Земля там выложена белыми каменными плитами…

– Белая земля?

– Нет! – Старик тяжело закашлялся. – Там нет земли. Это плотно подогнанные друг к другу каменные плиты. В щели между ними нельзя просунуть и лезвие ножа. И повсюду полуразрушенные каменные статуи… Какие-то древние божества. И все это простирается, насколько хватает глаз… Я бродил по этому… каменному кладбищу неполных три дня. Мне было страшно. Ничего подобного я в жизни не видел. Эти идолы… Они были ужасны и прекрасны одновременно. Они пугали и притягивали… Яркий солнечный свет, повсюду каменные фигуры и эхо моих шагов… Вот все, что помню об этом месте… Там я и встретил ее.

– Бе… Змею? – спросил змеелов.

– Да, – со стоном произнес старик. – Я не очень хорошо разбираюсь в змеях… Но даже того, что я знаю, хватило, чтобы понять – это не простая тварь… Она стояла совершенно неподвижно, раздув свой капюшон, и смотрела прямо на меня… Ее взгляд… Он до сих пор иногда мне снится. Она сама была похожа на статую из белого мрамора. Статую огромной змеи… Ее голова была на уровне моей груди. Я сделал шаг вперед…

– Зачем?! Не лучше ли было уйти? Ведь она не нападала первой?

– Мне заплатили, чтобы я поймал ее…

– Кто?

– Не знаю… Какой-то человек… Не помню его лицо. Он пришел ко мне и предложил хорошие деньги за нее… Я согласился. – Охотник снова закашлялся.

– Когда я пересек какую-то невидимую черту, – продолжил он, отдышавшись, – она бросилась на меня. Бросок был подобен вспышке молнии… Я даже не успел ничего понять… Просто вспышка света перед глазами… И боль…

– Она укусила тебя?

Охотник покачал головой.

– Нет. Она просто ударила меня головой в грудь… Я упал… И повредил хребет… Потом оказалось, что у меня переломаны ребра… Знахарь сказал, что она превратила мои кости в кашу… Чертова тварь.

– Но почему она не укусила? Кобры так не нападают… Так нападет удав, но не кобра… Может, ты перепутал?

– Я в состоянии отличить кобру от удава! – Старик в ярости приподнялся и тяжело захрипел. – Я охотился в пустынях, степях и джунглях. Первого своего льва я убил, когда тебя еще не было на свете! Это была кобра! Белая кобра!

Охотник рухнул без сил. По его лысому черепу градом катился пот. Он сипел и хватал ртом воздух.

Змеелов испугался, что он сейчас испустит дух. Но постепенно дыхание охотника выровнялось, и он снова заговорил.

– Это была самая быстрая и самая сильная тварь, какую я когда-либо видел… Даже гигантская анаконда не так опасна… После встречи с ней я отделался лишь сломанной ключицей… Я думаю… Не знаю, если бы я продолжил схватку… Она убила бы меня. Убила бы и безо всякого яда… Хотя яда в ней столько, что, наверное, хватило бы убить десять слонов…

Змеелов задумался. Все это больше походило на сказку. А он не верил в сказки. Может, кобра была настолько старая, что ее зубы раскрошились? И ей не оставалось ничего другого, как ударить человека… Охотник испугался, отшатнулся, не удержался на ногах и повредил себе спину… Да, так могло быть…

– Как же ты выбрался оттуда? – спросил змеелов.

– Я полз… Полз много дней…

– И пустыня не убила тебя?

– Как видишь… Пустыня никогда не убивает человека… Так же как и боль… Человек убивает себя сам. Я просто не стал этого делать.

– Когда это случилось?

– Пятнадцать лет назад… Моей дочери едва исполнилось четыре года…

– Пятнадцать? Значит, та кобра давно мертва… Ты не знаешь других мест, где можно найти такую змею?

– Ты дурак. – Охотник опять яростно захрипел и сжал кулаки. – Дурак! Это была не простая змея! Она… Она…

– Не злись, старик. Каждому охотнику хочется думать, что его одолел необыкновенный зверь. Так же как и воину хочется верить, что он потерпел поражение от сказочного богатыря… Но…

– Это была не простая змея! Она Охраняла Вход в Мертвый Город! – крикнул охотник.

Змеелов сокрушенно покачал головой. Он и верил и не верил старому охотнику. Все его существо протестовало против того, что рассказал этот старик. Но в то же время перед глазами вставал горбун в столбе света… И то подземелье… А в ушах снова звучало это дурацкое «ага»…

Впервые в жизни змеелов не знал, что делать. Растерянность была так же неведома ему, как была неведома печаль. Все всегда было просто: вот пустыня, вот змеи, против них его оружие – умение и мужество. Так он прожил двадцать лет. И менять что-то ему было тяжело.

– Твоя дочь сказала, что ты разговариваешь с горбуном… Это так? – спросил змеелов.

– Я не хочу больше с тобой разговаривать. Ты молод и глуп. Ты понимаешь только себя. И хочешь слушать только свой голос. Уходи.

С этими словами старый охотник отвернулся к стене. Змеелову показалось, что в его глазах блестели слезы.

– Мне сложно сейчас, старик, – медленно сказал змеелов. – Я не понимаю, где правда, а где вымысел… Я столкнулся с тем, что невозможно понять и объяснить. И все это злит меня… Поэтому я был с тобой невежлив. Извини меня.

Эти слова дались змеелову с трудом. Он не привык жаловаться. Не привык о чем-то просить. Но понимал, что сейчас иначе нельзя. Старый охотник мог пролить свет на всю эту историю. Без него змеелов будет обречен искать черную гадюку в темной пещере…

– Скажи мне, кто этот горбун? – спросил он.

Охотник молчал. Змеелов понял, что все бесполезно.

Больше ни одного слова он не вытянет из старого упрямца.

– Что ж, охотник, я пойду туда… Если мне повезет, я найду эту кобру. Спасибо тебе за то, что ты сказал. И не держи на меня зла.

Змеелов неохотно поднялся и вышел из хижины. Больше надеяться было не на кого. Он должен идти на поиски с тем, что у него есть.

– Ну и что с того, змеелов? – сказал он себе. – Каждый твой шаг по этой земле приближает тебя к твоей смерти. С этим знанием ты ходил по пустыне. С этим знанием пойдешь и сейчас… Только вот в чем беда – теперь тебе есть что терять. И поэтому смерть пугает тебя.

Они с девушкой сидели на берегу ручья. Близился вечер. Тени удлинились, и в воздухе чувствовалось скорое наступление прохлады.

– Ты уйдешь завтра? – спросила девушка и положила голову на плечо змеелова.

– Да. Рано утром.

– Так скоро… – вздохнула девушка. – Почему хорошее кончается так скоро?

– Не знаю… Но ведь я вернусь. И тогда хорошее будет длиться долго-долго.

– Да, я знаю, тысячу вечностей.

– Тысячу вечностей, – кивнул змеелов.

– А как мы будем жить? Расскажи мне… Я ведь не видела ничего, кроме этой деревни и песков.

– У нас будет достаточно денег, чтобы купить хороший дом в городе. Я перестану ловить змей и займусь чем-нибудь другим… Чтобы проводить больше времени с тобой.

– Мы вообще не должны расставаться. Ты ведь можешь работать дома?

– Не знаю… Но я что-нибудь обязательно придумаю. Мы пойдем к лучшим портным и закажем тебе самые красивые платья. На тебе должно быть надето только самое красивое. Такое же красивое, как ты…

– Я вовсе не красивая. – Она провела ладонью по своим коротким волосам. – Это отец заставил меня обрезать волосы. Теперь я совсем некрасивая. Тебе не будет стыдно со мной?

– Не говори чепуху. Ты самая красивая женщина, какую я когда-либо видел… А зачем отец велел тебе подстричь волосы?

– Однажды сюда нагрянули разбойники. Целая шайка… Отец испугался, что они могут сделать со мной что-нибудь нехорошее. Теперь я стригусь и одеваюсь как мальчик.

– Разбойники? – змеелов похолодел. – Что им здесь было нужно?

– Не знаю… Наверное, мы просто оказались у них на пути.

– Давно это было?

– Пять лун назад… Не бойся. Они не вернутся.

– Откуда ты знаешь?

– Они же видели, что здесь нечем поживиться… Зачем им опять приходить туда, где нет ни женщин, ни добычи?

– Ты очень рассудительная, – улыбнулся змеелов и взъерошил волосы у нее на затылке. – Но обещай мне, если они вдруг снова придут, а меня не будет поблизости, ты забьешься в самый темный угол дома и будешь там сидеть, что бы ни случилось.

– Хорошо. – Она потерлась щекой о его плечо. – Я сделаю все, что ты захочешь. Все-все…

– Вот и умница… – сказал змеелов. Но на сердце у него было неспокойно.

– Давай ты расскажешь еще про то, как мы будем жить, когда ты вернешься? Я очень хочу послушать.

– У нас будет настоящий фруктовый сад. Большой и ухоженный… Мы посадим гранаты, финики и инжир…

– И всегда будем есть столько, сколько захотим, да? – Она вскинула голову и посмотрела на него.

– Конечно, – его голос чуть дрогнул. – И только самое вкусное. Мы будем ходить в самые дорогие трактиры и заказывать там самые дорогие блюда. А запивать их будем лучшим вином.

Змеелов замолчал. Чем больше он мечтал, тем меньше верил в то, что все это будет на самом деле. Но размышлять о том, чем может кончиться вся эта история, он не хотел. Ему было страшно. Наверное, впервые за всю жизнь. Он только сейчас понял, насколько хрупка человеческая жизнь и как много грозит такому простому счастью… Ему захотелось увезти девушку прямо сейчас на какой-нибудь необитаемый остров, чтобы ни один человек не мог приблизиться к ней. Увезти и быть с ней рядом, не спускать с нее глаз ни днем, ни ночью…

– Как все хрупко… – пробормотал он.

– Что?

– Нет… Это я так… По привычке.

– Тебя что-то беспокоит? Скажи. Я глупая, но, может быть, чем-то смогу помочь. Или хотя бы просто послушаю. Мой отец говорит, что тот, кто слушает, берет на себя треть горя…

– Я и сам не знаю, что происходит… Как мне рассказать тебе?

– Расскажи так, как все было. – Девушка теснее прижалась к змеелову, приготовившись слушать.

И змеелов заговорил. Он рассказал ей о своем детстве, о том, как любил долгие годы бродить по прекрасной пустыне и как потом ему наскучило это. Рассказал о встрече с шутом, о горбуне, о странном покупателе и о белой кобре. Рассказал о том, как его учитель искал Мертвый город и однажды был укушен змеей, но как все это произошло, никто не видел… Он говорил и говорил, хотя на их плечи давно лег теплый вечер и на небе загорелись первые звезды. Она слушала, не перебивая его и иногда задерживая дыхание, когда он говорил о схватках со змеями или о подземелье Мертвого города.

Змеелов замолчал только тогда, когда вся его жизнь прошла перед ней. Единственное, о чем он не стал рассказывать, – о тех женщинах, с которыми он был.

– Вот теперь ты знаешь все, – сказал он. – И ты знаешь, что меня беспокоит.

Странно, но он действительно почувствовал облегчение. Камень, который давил ему на плечи, вдруг съежился до размеров гальки. Теперь он знал, что нужно делать. Он должен пойти и поймать белую кобру. А потом вернуться за женщиной, которую ждал всю жизнь. И все. Сделать свою работу и вернуться. Все просто и понятно. А горбун и Мертвый город вместе с шутом пусть провалятся. Что толку в этих загадках? Ни к чему они, ни к чему…

Тем временем стемнело окончательно.

Они, как в прошлую ночь, смотрели на звезды и луну. Змеелов вдруг с острой болью понял, как много все это теперь значит для него. Голова девушки на плече, запах ее волос и тепло ее тела… Тихое журчание ручья в темноте и отблеск луны на воде. Он снова подумал о хрупкости всего этого.

Если бы у него была малейшая возможность отказаться от этого дела, он не раздумывал бы ни секунды. Он бы остался здесь…

Но в том-то и дело, подумал змеелов, в том-то и дело, что отказаться ты не можешь. И не только из-за этих угроз… Ты все-таки ловец змей. И у тебя есть своя гордость. А еще тебе нужно это сделать ради того, чтобы быть с ней… Так что не думай о том, что пока недостижимо. Думай о деле.

Ты напрасно затеял это прощание, мысленно сказал себе змеелов. Нужно было уходить сразу после разговора с охотником.

Но как я мог отказаться от этого?

Ты должен был это сделать. Так было бы легче и тебе, и ей.