Назад уже не вернешься Глайнс Эбби

Посвящается всем, кто не меньше меня любит историю Раша и Блэр. Спасибо за то, что уговорили написать о них третью книгу. Мне нравилось ее писать. От первого до последнего слова

Благодарности

Я благодарна своему мужу Кейту, который, пока я писала эту книгу (и все мои другие книги тоже), терпел беспорядок в доме, нехватку чистой одежды и перепады моего настроения.

Благодарна своим драгоценным детям, которые питались хот-догами, пиццей и кукурузными хлопьями, потому что я запиралась у себя в кабинете и писала эту книгу. Обещаю наготовить им много вкусной горячей еды.

Благодарна Отумн Халл и Наташе Томик за то, что прочли и осуществили обратную связь между этой книгой и предыдущим романом «Когда тебя настигнет судьба». Именно Наташа придумала выражение «Раш-краш», и поэтому, естественно, она одна из тех, кто помогал мне в создании этой книги. Спасибо, леди!

Спасибо Саре Хансен, которая придумала для книги чудесную обложку. Сара просто прелесть. Я люблю ее. А еще с ней всегда можно отлично провести время. Поверьте, я знаю!

Джейн Дистел – самый крутой агент в литературном мире. Я ее обожаю. Да, вот так просто. А еще огромное спасибо моему агенту по иностранным правам Лорен Абрамо, она проделывает невероятную работу, чтобы распространить мои книги по всему миру. Она – бриллиант чистой воды.

Стефани Т. Лотт. Я работала со многими редакторами, ее я люблю по-настоящему. Она потрясающая!

И конечно, самую большую помощь я получила от Господа Бога. Он дал мне силы и воображение для творчества. Возможность каждый день делать то, что я люблю, – это дар, которым способен наградить только Он.

Когда найдешь смысл жизни, держись за него. Никогда не отпускай. Даже если придется сжечь все мосты.

Раш Финли

Пролог

Если бы в тот момент я не был так заворожен Блэр, тем, как она освещала своей красотой все вокруг, я бы заметил, что он вошел в бар. Но я не заметил. Разговоры вдруг стихли, и все посмотрели в сторону двери у меня за спиной. Взглянув на Блэр, которая разговаривала с Вудсом и не обратила внимания на произошедшие в комнате перемены, я сначала закрыл ее собой, а уже потом повернулся, чтобы выяснить, чем вызван всеобщий интерес.

Глаза, которые на меня смотрели, были такими же серебристыми, как те, которые я каждый день видел в зеркале. Мы уже довольно давно не виделись; обычно встречались чаще, но появилась Блэр, и все в моей жизни кардинально изменилось. Чтобы пообщаться с отцом, надо было сначала вычислить его местопребывание, а у меня не было на это ни времени, ни сил.

Похоже, в этот раз он сам решил меня разыскать.

– Это твой отец, – тихо сказала Блэр.

Она успела выйти у меня из-за спины и теперь встала рядом и взяла меня за руку.

– Ага, это он.

Без сценического грима и черной кожаной одежды он был копией Раша, только постаревшей. Раш крепко сжал мою руку и быстро пошел к выходу из бара, я еле за ним поспевала. Его отец шествовал впереди. Я не смогла понять, рад его видеть Раш или нет. Они не сказали друг другу ни слова. Раш только кивнул в сторону двери – вот и все общение; он явно не хотел, чтобы наше знакомство произошло прилюдно.

Дин Финли, самый известный в мире барабанщик, несколько раз останавливался, чтобы расписаться на разных предметах, которые ему подсовывали посетители бара. И это были не только женщины. Один парень шагнул вперед и попросил поставить автограф на салфетке. Раш хотел быстрее вывести отца на улицу, и угрожающий блеск в его глазах заставил остальных отступить. Посетители притихли и просто наблюдали за тем, как барабанщик «Слэкер демон» идет к выходу.

К вечеру бриз стал холодным. Я сразу поежилась, и Раш остановился и обнял меня за плечи.

– Надо ехать домой. Я не позволю, чтобы она торчала на улице, – сказал он, обращаясь к отцу. – Слишком холодно.

Только тогда Дин остановился, обернулся и медленно меня оглядел; я отчетливо почувствовала момент, когда он заметил мой живот.

– Дин, это Блэр Винн – моя невеста. Блэр, это Дин Финли – мой отец, – сдавленным голосом представил Раш.

Судя по тону, ему не хотелось нас знакомить.

– А мне никто не говорил, что я скоро буду дедушкой, – растягивая слова, сказал Дин.

На его лице не отражалось никаких эмоций, поэтому я не могла понять, что он чувствует.

– Я был занят, – только и ответил Раш.

Странно. Он что, стесняется отца? Меня начало подташнивать, и я попыталась отодвинуться от Раша.

Но он лишь крепче обнял меня за плечи, я чувствовала, что все его внимание сосредоточено на мне. Он повернулся к отцу спиной и, наклонившись так, чтобы смотреть мне прямо в глаза, спросил:

– Что-то не так?

Говорить с Рашем на эту тему сейчас я не хотела. Дин Финли внимательно глядел на нас обоих, поэтому я отрицательно помотала головой, но мое тело все еще было напряжено. Ничего не могла с этим поделать. Меня беспокоило, что Раш ничего не рассказал отцу.

– Пойду посажу ее в машину. Увидимся дома, – бросил Раш через плечо, а сам все время не спускал с меня глаз.

Я отвела взгляд и пожалела, что так среагировала на ситуацию. Получалось, что я устроила сцену. Дин мог подумать, будто я какая-нибудь плаксивая принцесса.

Я собралась возразить, но Раш обнял меня за талию и повел к «рейнджроверу». Раш злился. Ему не нравилось, когда я расстраивалась, и над этим нам следовало поработать. Я еще буду расстраиваться. Он не сможет это контролировать.

Раш открыл пассажирскую дверь, поднял меня и усадил, будто мне было пять лет. Он, когда думал, что я расстроена, всегда обращался со мной как с ребенком. И над этим нам тоже надо было поработать.

Раш даже еще не закрыл дверь со своей стороны, а уже бросил на меня взгляд:

– Что-то не так. Я должен знать – что, тогда смогу все исправить.

Вздохнув, я откинулась на спинку. И с этим я могла бы справиться, даже если и была немного обидчивой.

– Почему ты не сказал отцу о ребенке?

Раш потянулся ко мне и накрыл мою руку ладонью:

– И в этом все дело? Ты расстроилась из-за того, что я не рассказал Дину?

Я кивнула, уставившись на наши руки у меня на колене.

– У меня не было времени, чтобы разыскать его. И я знал: когда расскажу ему, он сразу появится, потому что захочет с тобой познакомиться. Просто я не был готов делиться этим с кем-то. Особенно с ним.

Я сглупила. В последнее время все слишком остро воспринимала. Я подняла голову и встретила его встревоженный взгляд.

– Хорошо. Я это понимаю.

Раш наклонился ко мне и нежно поцеловал в губы.

– Мне жаль, что я расстроил тебя, – шепнул он и еще раз поцеловал в уголок губ, а потом откинулся на своем сиденье.

Вот в такие моменты я переставала соображать и превращалась во влюбленную дурочку.

– Ну вот, Дин приехал. Давай, пока матери еще не сообщили о его приезде, узнаем, что его сюда привело. Я не хочу тебя ни с кем делить. Не хочу, чтобы вокруг болтались мои чертовы родственнички.

Раш, не выпуская моей руки, включил передачу и выехал на дорогу. Я положила голову на подголовник и повернулась, чтобы видеть его. Легкая небритость делала Раша старше. Так он казался необузданным. И еще очень сексуальным. Я бы не хотела, чтобы он брился чаще. И на ощупь мне тоже так больше нравилось. Сережки он вынул и больше уже почти никогда не надевал.

– А почему он приехал, как считаешь? – спросила я.

Раш мельком взглянул на меня:

– Вообще-то, я надеялся, чтобы познакомиться с тобой. Только не думаю, что до этого вечера Дин знал о тебе. Он вроде удивился, когда я тебя представил. Так что, скорее всего, он здесь из-за Нэн.

Нэн. Сестра Раша не приезжала в Розмари-Бич с тех пор, как выписалась из больницы. Раша, казалось, это не волновало, но он любил сестру, и мне не хотелось думать, будто именно из-за меня они не видятся. Теперь, когда Нэн узнала, кто ее настоящий отец и что я ни с кем ее не разлучала, я надеялась, что мы сможем, хотя бы ради Раша, стать друзьями. Однако непохоже, что такое когда-нибудь случится.

– Полагаешь, Нэн поехала повидаться с Киро? – спросила я.

– Не знаю, – пожал плечами Раш. – Она очень изменилась после аварии.

«Ровер» остановился напротив большого дома на берегу океана. Этот дом отец купил Рашу, когда тот был еще ребенком.

Раш сжал мою руку:

– Я люблю тебя, Блэр. Я чертовски горд, что ты станешь матерью моего сына. Я хочу, чтобы все знали об этом. Никогда не сомневайся в моих чувствах.

Мои глаза наполнились слезами, я кивнула и поцеловала его руку:

– Я стала слишком эмоциональной. Тебе лучше не обращать внимания, когда я такая.

– Я не могу не обращать на тебя внимания, – покачал головой Раш. – Я хочу тебя оберегать.

Пассажирская дверь открылась, я резко обернулась и увидела, что рядом с машиной стоит Дин Финли.

– Выпусти женщину из машины, сынок, – с усмешкой произнес он. – Пора мне познакомиться с мамой моего внука.

Дин протянул мне руку, я подала ему свою, а сама не знала, что делать дальше. Длинные пальцы обхватили мою ладонь, и Дин помог мне выбраться. Раш тут же возник рядом и притянул меня к себе. Дин ухмыльнулся и покачал головой:

– Вот это да!

– Идем в дом, – сказал Раш.

Дин прошел к дивану, уселся и вытащил из кармана сигареты. Вот дерьмо! Он был совсем не тем человеком, с которым мне хотелось общаться в данный момент.

– Не кури здесь, ну и рядом с Блэр тоже. Это плохо для ребенка.

Дин вскинул бровь:

– Черт, парень, да я поклясться могу, что твоя мать курила, пока тебя носила.

Я не сомневался в том, что так и было, и даже круче. В любом случае я не собирался позволять, чтобы мой ребенок сталкивался со всем этим дерьмом.

– Это не значит, что курево полезно для здоровья. Блэр не мама.

Когда я произнес ее имя, Блэр как раз вошла в комнату с двумя бутылками пива. Я не просил ее об этом. Мне не нравилось смотреть, как она кому-то прислуживает. Но она все равно принесла. Я встретил Блэр на полпути к дивану и взял у нее бутылки.

– Это необязательно, – сказал я и поцеловал ее в висок.

– Я знаю, но у нас гость. Мне хочется, чтобы он чувствовал себя уютно.

У Блэр была такая сладкая улыбка, что трудно было не забыть о присутствии отца. Мне хотелось подхватить ее на руки и унести в спальню.

– Передай-ка мне пиво, парень, и хватит уже быть таким властным. Дьявол, ты того и гляди удушишь свою девочку. Не понимаю, что, черт возьми, на тебя нашло?

С губ Блэр сорвался тихий смешок, и я решил, что если уж он сумел ее рассмешить, то я как-нибудь смогу не обращать внимания на его слова.

– Держи, – сказал я и протянул Дину пиво. – А теперь к делу. Ты зачем приехал?

– Что? Отец не может приехать к сыну, когда ему захочется?

– Это Розмари-Бич. Ты сюда никогда не приезжал.

Дин пожал плечами и сделал глоток, а потом положил руку на спинку дивана и закинул ноги на кофейный столик.

– Твоя сестра – сумасшедшая сучка. Дьявол, она реально свихнулась. Нам нужна помощь.

Дело было в Нэн. Так я и думал. Я сел в кресло напротив отца и протянул руку Блэр. Мне не хотелось, чтобы она стояла как чужая. Блэр подошла ко мне, и я усадил ее себе на колени.

– И что наделала Нэн? – спросил я, а сам боялся услышать ответ.

Дин глотнул еще пива и провел рукой по взлохмаченным волосам.

– Вопрос в том, что она не наделала. Чертова девчонка – реальная скандалистка. Никакого продыха от нее. Две недели назад мы закончили тур и вернулись в Эл-Эй[1] немного расслабиться. Тут появляется она, и начинается сущий ад. Никому не отдохнуть. Киро не знает, что с ней делать. Повторяю, нам нужна помощь.

Я знал, что Нэн не любительница делиться своими планами, но чтобы она по-тихому поехала в Лос-Анджелес искать Киро? Нэн знала, что мой отец и Киро делят в Беверли-Хиллз один особняк на двоих. Сколько я себя помнил, они всегда жили там между гастрольными турами. Киро был женат пару раз и на эти отрезки своей жизни съезжал, но после каждого развода возвращался. Этот дом даже известен был как особняк «Слэкер демон». Никогда никто не мог сказать, кто именно из группы живет там в данный конкретный момент.

– Она остановилась в вашем доме? – спросил я отца.

Дин удивленно поднял брови:

– Я что, по-твоему, похож на идиота? Черт, нет, она там не живет. Просто заявляется, когда в голову взбредет. Требует чего-то, и прочее дерьмо. Киро уже утомился ее успокаивать, пытается с ней хоть как-то наладить отношения, но она плевать хотела. Ничего не слушает и… В общем, узнала, что у него есть еще одна дочь, и никак не может переварить.

Нэн, понятное дело, не знала о том, что у Киро есть еще и сын, но, с другой стороны, Мэйс пока никак не всплывал.

– Наверное, она сильно расстроилась, – с искренним состраданием в голосе сказала Блэр.

Даже не понимаю, как у нее получалось испытывать сочувствие к Нэн.

– Тебе надо поехать к ней, – продолжила она. – Посмотри, вдруг получится помочь ей и Киро.

Я хотел сказать что-то против, но Дин успел меня перебить:

– Она мне уже нравится. И вот именно это ты и должен сделать. Твоя комната стоит пустая, и, знаешь, там вполне комфортно. Возьми с собой Блэр, так у меня заодно появится шанс с ней познакомиться. И, для справки, если не поедешь, все может закончиться тем, что Киро ее прикончит.

Блэр сжала мое плечо:

– Думаю, нам следует поехать. Ты нужен Нэн.

Я откинул голову и посмотрел на Блэр. Она меня очень удивила.

– Почему тебя волнует, что нужно Нэн? – спросил я.

– Потому что ты ее любишь, – просто ответила Блэр.

– Вот это миротворец. Ладно, хватит о Нэн. Я хочу знать, когда родится малыш и когда будет свадьба, – весело сказал Дин; о Нэн он говорил совсем другим тоном.

Блэр посмотрела на моего отца и улыбнулась:

– Я на двадцатой неделе беременности. Малыш родится не раньше середины апреля. А про свадьбу – мы планировали пожениться через две недели, но я не хочу вешать этот груз на Раша. Я бы отложила свадьбу, чтобы он сначала разобрался со своими семейными делами. Мы еще не рассылали приглашения и вообще пока никак не готовились. Так что изменить дату не проблема.

– Нет. Я хочу, чтобы ты взяла мою фамилию, и не собираюсь это откладывать…

У меня были еще аргументы, но Блэр приложила палец к моим губам:

– Тсс. Не надо спорить. Я не смогу радоваться на свадьбе, если буду знать, что у тебя в семье есть нерешенные проблемы. Давай, как и планировали, отметим с друзьями День благодарения, а потом поедем в Эл-Эй и все уладим с Нэн. Как только ты все решишь, сразу спокойно займешься приготовлениями к нашей свадьбе.

Я не желал ждать. Мне было невыносимо думать, что Блэр носит нашего первенца, а фамилия у нее все еще Винн. Мне было необходимо, чтобы она носила мою фамилию. Весь мир должен был знать, что я люблю ее и хочу, чтобы она стала матерью моего ребенка. Но в ее блестящих глазах было столько решимости, что я понял: этот спор мне не выиграть.

– Я просто стремлюсь, чтобы ты была счастлива, – выдержав паузу, сказал я.

Блэр поцеловала меня в кончик носа:

– Знаю. И это одна из тысяч причин, почему я тебя люблю.

– Если вы поедете в Эл-Эй разбираться с твоей сестрицей после Дня благодарения, то и я подожду. Сто лет не отмечал праздники с тобой, – объявил отец.

Я не знал, как к этому отнестись.

– Мы будем рады, что вы останетесь с нами, мистер Финли, – вежливо сказала Блэр и так улыбнулась, как будто действительно была этому рада.

Черт! Мне предстояло с этим смириться.

– Зови меня Дин, милая. Мы ведь теперь семья.

После этих слов у Блэр сделалось такое довольное лицо, что даже я улыбнулся. В конце концов, День благодарения в компании с отцом обещал получиться не таким уж и плохим. Если он мог вызвать улыбку Блэр, то я готов был пойти на это.

Разговор о Дне благодарения напомнил мне о маме. Это был мой первый праздник без нее. Чем снее я это осознавала, тем тяжелее становилось на душе. Я заставила себя улыбнуться, извинилась и убежала наверх. Рашу в любом случае надо было побыть наедине с отцом.

Раздевшись, я встала под душ и перестала сдерживать слезы. Стояла под струями теплой воды и рыдала. В прошлом году я приготовила праздничный ужин и накрыла в столовой. Мы были вдвоем, ни друзей, ни родственников. В ту ночь я тоже плакала, потому что в глубине души понимала: это мой последний День благодарения с мамой. Воспоминания о годах, когда Валери и папа были с нами, были горько-сладкими. Я до боли тосковала о том, что мы с мамой потеряли, и мне казалось: ничего не может быть больнее, но теперь я поняла, что была неправа.

Да, встречать праздники без мамы будет очень тяжело. Она любила Рождество и День благодарения. Мы всегда начинали украшать дом к Рождеству в День благодарения. Потом мы садились и смотрели «Светлое Рождество», доедая индейку и запеканку из сладкого картофеля. Такая у нас была традиция. Даже после того, как Валери и папа оставили нас.

В этом году все будет по-другому. Осознание того, что Раш рядом и у меня появится новая семья, облегчало боль.

Дверь открылась, я быстро обернулась и увидела Раша. Он нахмурился, внимательно посмотрел на меня, снял рубашку и бросил ее на мраморный пол. Потом расстегнул джинсы, стянул их вместе с боксерами и встал под душ.

– Почему ты плачешь? – спросил Раш и взял мое лицо в ладони.

Я знала, что слезы смыла вода, но глаза все равно были красными. Я тряхнула головой и улыбнулась, так как не хотела, чтобы он волновался из-за моих переживаний.

– Я слышал, как ты плачешь, когда открыл дверь в спальню. Блэр, я должен знать почему.

Я вздохнула и положила голову ему на грудь, а он обнял меня за талию. Я много потеряла, но Господь сжалился и подарил мне Раша. Нельзя было забывать о том, как мне на самом деле повезло.

– Это будет мой первый День благодарения без мамы, вот и стало немного больно, – призналась я.

Раш крепче обнял меня и прошептал:

– Мне жаль, малышка.

– Мне тоже. Как было бы хорошо, если бы ты мог познакомиться с ней сейчас, когда стал старше. Жаль, что она не может увидеть, каким ты вырос.

– Я бы тоже этого хотел. Уверен, твоя мама была такой же идеальной, как ты.

Я улыбнулась в ответ. Мне хотелось возразить, что я далеко не так совершенна, как мама. Мама была уникальной, такие, как она, редко появляются на свет.

– Если тебе тяжело оттого, что мой отец будет с нами на День благодарения, я попрошу его уехать. Хочу, чтобы этот праздник стал для тебя хорошим воспоминанием. Только скажи – и я все для тебя сделаю.

Слезы снова полились по моим щекам. Дурацкие гормоны, из-за них я в последнее время стала похожа на протекающий кран.

– Ты рядом, и мне уже легче. Просто разговор о празднике так на меня подействовал. Мама любила День благодарения. В прошлом году я знала, что мы в последний раз отмечаем его вместе. Я делала все, что могла, чтобы этот день стал для нее особенным. И для меня. Я понимала: мне останется лишь воспоминание.

Раш молча обнимал меня и круговыми движениями поглаживал мою спину. Так мы стояли какое-то время, а вода стекала по нашим телам. Наконец он отклонился, чтобы можно было заглянуть мне в глаза.

– Можно, я тебя помою?

Я кивнула, хотя не понимала, что он имеет в виду.

Раш взял мочалку, подержал ее под водой, а потом налил на нее гель для душа. И начал намыливать мою спину и плечи, затем руки и тщательно их тер, как будто я была ребенком. Я просто стояла и смотрела, как Раш моет меня. Удивительно, это не было сексуально, наоборот, мило и невинно, мы еще никогда ничем подобным не занимались. Раш не продлевал момента, когда мыл меня между ног, только один раз поцеловал в живот, когда опускался на колени, чтобы помыть мои ступни.

Закончив намыливать меня, Раш стал ладонями смывать пену с моего тела. Каждое его прикосновение было исполнено благоговения, он словно совершал некий акт поклонения. Помыв тело, он перешел к волосам. Раш массировал мне голову. Я закрыла глаза и от блаженства почувствовала слабость в коленях. Раш быстро смыл шампунь, нанес бальзам (этой процедуре он уделил не меньше внимания) и только потом ополоснул окончательно.

От такой заботы я совсем размякла, даже шевелиться не хотелось. Раш выключил воду и потянулся за двумя большими полотенцами. Одним он обернул мне голову, а вторым укутал. После этого Раш поднял меня на руки, отнес в комнату и уложил на постель.

– Просто отдыхай, я скоро приду, – шепнул он и поцеловал меня в лоб.

Раш пошел обратно в ванную, вид его голого зада был настолько соблазнительным, что я решила не спать и обязательно его дождаться. Может, это и не было целью Раша, но его прикосновения возбудили меня. Я старалась не заснуть, но веки мои стали тяжелыми, и я все-таки задремала.

Я свернулась калачиком и придвинулась ближе к теплу. Оно пахло солнцем и океаном. Я довольно вздохнула и потерлась о него щекой. Тепло усмехнулось.

Открыв глаза, я поняла, что прижимаюсь лицом к обнаженной груди Раша. Я улыбнулась и поцеловала тепло, а потом посмотрела выше. На его губах играла самодовольная улыбка, и я хихикнула.

– Ты как маленький котенок, который только что открыл глазки, – сказал Раш.

Голос у него был низкий и хрипловатый, наверное, он тоже недавно проснулся.

– Ты такой приятный на ощупь, что я даже во сне хочу о тебя потереться.

– Я рад, что я такой приятный. – Раш подмигнул мне. – А то еще твоя сладкая попка начнет тереться о кого-нибудь другого. Мне ведь придется его убить.

Я любила этого мужчину.

– Извини, что вчера я так быстро уснула.

Раш покачал головой:

– Не извиняйся. Очень рад, что помог тебе расслабиться. Мне не нравится, когда ты грустишь.

Я любила этого мужчину – так сильно, как только можно представить.

Я вытянулась, обняла Раша за шею и прильнула к нему всем телом. Почувствовав, как его возбужденный член прикоснулся к моему бедру, я в предвкушении сжала ноги. Я нуждалась в нем в это утро. После нежных моментов прошедшего вечера я хотела отдаться ему вся.

– Займись со мной любовью, – прошептала я, уткнувшись ему в шею.

– С удовольствием, – тоже шепотом ответил Раш, и его рука скользнула мне между бедер.

Он поднял мою ногу и положил ее себе на бедро. Теперь я была широко открыта, и это ощущение возбуждало. Пальцы Раша пробежали по моему бедру и легко, словно поддразнивая, прикоснулись к моей распухшей от желания вульве. Я захныкала, надеясь, что это его поторопит, но он не собирался поддаваться. Казалось, мой скулеж только замедлил его действия. Он проводил жесткими подушечками пальцев от моих коленей наверх, а потом опять вниз.

Я была уверена: его игра рассчитана на то, что я начну истекать от желания.

– Раш, пожалуйста.

– Что – пожалуйста, сладкая Блэр? Что ты хочешь, чтобы я сделал?

Я уже сказала ему, чего хочу. Видимо, он хотел услышать больше. Раш и его откровенные грубые разговоры во время секса всегда меня возбуждали.

– Трогай меня.

– Я тебя трогаю, – ответил он.

– Выше, – умоляла я.

Раш хотел, чтобы я произнесла грязные слова, но я тоже собиралась с ним поиграть. Он провел пальцем по внутренней стороне бедра, я схватила его за плечи и задрожала. Он был так близко.

– Сюда? – спросил он.

Я пододвинулась так, что его палец скользнул еще ближе. Раш начал убирать руку, но остановился.

– Черт, – простонал он, и его палец медленно соскользнул в меня. – Такая влажная. Не могу тебя дразнить, когда ты такая, – прошептал он.

Он надавил подушечкой пальца на клитор, и я вскрикнула. Каждое его движение сводило меня с ума. Я жаждала большего.

– Моя сладкая девочка уже готова для меня, – сказал Раш.

Он завел два пальца во влагалище и нажал на точку джи. Я громко закричала от удовольствия, и Раш, услышав мой крик, уже больше не мог себя сдерживать. Он схватил меня за талию и перевернул на себя, а потом начал медленно вводить в меня головку члена.

– Проклятье, как она у тебя так сжимается? – рычал он.

Раш стискивал мои бедра и раскачивал меня так, что в конце концов я полностью впустила его в себя. Это было то, чего я хотела. Я хотела, чтобы он наполнил меня собой.

Блэр не согласилась с моим предложением весь день провести в нашей спальне нагишом. Она настаивала, что мы должны одеться и навестить Дина. Я сказал, что Дин поймет мое желание побыть наедине с невестой, но Блэр не согласилась. Это лишний раз доказывало, как мало она знала о жизни, которую вел мой отец – рок-звезда.

Я оставил ее сушить волосы после душа, а сам пошел вниз, чтобы приготовить завтрак. На вечеринке Блэр почти ничего не ела, а когда мы приехали домой, сразу пошла спать.

В кухне я застал Дина. Он доставал из холодильника продукты и раскладывал их на столе. С минуту я наблюдал за ним и пытался понять, что он там делает. Он достал молоко, потом замер и посмотрел в мою сторону:

– Доброе утро. Не думал, что вы сегодня выйдете из спальни. Уж больно резво ты вчера помчался к ней наверх. Вот, собирался побаловать вас завтраком.

Я присел на столешницу и скрестил руки на груди:

– Вообще-то, я пытался уговорить ее остаться со мной наверху, но она настояла, что мы должны спуститься к тебе.

– Каков отец, таков и сын, – усмехнулся Дин.

– Я не такой, как ты. Женщина, которая от меня забеременела, – любовь моей жизни. Я женюсь на ней и до конца своих дней буду делать все, чтобы она была счастлива.

Дин закрыл холодильник и внимательно посмотрел на меня. Точно могу сказать: он не ожидал услышать от меня подобных слов. Когда мы в последний раз вместе проводили время, я каждую ночь менял девиц.

– И что в ней особенного? У тебя было много девчонок. Почему – она?

Если бы не искренность его любопытства, я бы точно разозлился. Но Дин знал меня таким, каким я был до Блэр.

– Когда она в первый раз вошла в мой дом, я сразу положил на нее глаз. Этот этап прошел легко. Но потом я начал ее узнавать. Блэр не похожа ни на одну девушку из тех, с кем я встречался раньше. Она была такой стойкой, когда должна была бы сломаться. Судьба жестоко с ней обошлась, но она боролась. Не собиралась ни сдаваться, ни отступать. Это меня восхищало. А потом я попробовал ее вкус и пропал. Блэр – все, что мне нужно в этой жизни.

Губы Дина медленно растянулись в улыбке, он кивнул:

– Что ж, тогда ладно. Я так думаю, ты знаешь о жизни больше, чем твой старик, потому что ни одна женщина не вызывала у меня таких чувств. Рад, что с тобой это случилось. Это редкость, парень, так что держи крепче, не упусти. Потеряешь – не вернешь.

Я и не собирался ничего упускать.

– Где здесь миски? – спросил Дин, оглядывая кухню. – Я собираюсь приготовить для мамы моего внука омлет.

У меня сжалось сердце.

– Вторая полка слева от плиты.

– А ты займись беконом. Ей нужен протеин, – добавил отец и поставил миску на стол.

Я не собирался с ним спорить. Я всегда следил за тем, чтобы Блэр хорошо завтракала.

– Еще она захочет вафли, – сказал я. – У меня на этот случай есть вафельница.

– Рад слышать, что ты о ней заботишься, – кивнул Дин.

Несколько минут мы готовили молча. Я думал спросить о Нэн и Киро, но в то же время мне не хотелось, чтобы это было первым, что услышит Блэр, спустившись в кухню. Ей полезно было завтракать в хорошем настроении, а разговоры о Нэн всегда были неприятны.

– Я думаю, ты в курсе, что Грант встречался с Нэн, – сказал Дин, взбивая яйца.