Возвращение «Стопкрима» Головачев Василий

– Простите, – опомнился Матвей, мучаясь от наступившего косноязычия. – Нет… не выцеливаю… хотя желание такое есть.

– Вы недавно здесь работаете?

– Не работаю вовсе, по вызову генерального.

В глазах Дивы зажёгся огонёк интереса.

– У меня такое впечатление, будто я вас знаю.

– Котов, Матвей, – расправил он плечи. – Экологическая полиция.

– Котов… я знаю двух Котовых. Меня зовут…

– Дива Матвеевна Соболева, – закончил он. – Работаете в прокуратуре с февраля этого года, переведены из Юракадемии.

Брови девушки сдвинулись.

– Откуда у вас эта информация? Утечка из отдела кадров?

– Вас знает Стас Котов, он здесь работает.

– Ах да, помощник Меринова, – с какой-то странной интонацией проговорила Дива, – тогда понятно.

– Дива Матвеевна, – окликнул её остановившийся у калитки выхода мужчина в синем.

– Иду. – Девушка начала спускаться по ступенькам. – Будет время – заходите, я сижу в двести десятом кабинете. Похоже, у нас есть общие знакомые.

– Телефон, – догадался попросить Матвей.

Она остановилась, покопалась в сумочке, достала визитку и протянула ему.

– Всего хорошего.

Ушла, стуча каблучками, грациозно покачивая бёдрами.

Матвей проводил её глазами и, счастливый, помчался по ступенькам лестницы на второй этаж.

Стас ждал его в своём кабинете напротив кабинета генпрокурора и рассматривал что-то в экране компьютера. Заметив выражение лица капитана, он поднял бровь и полюбопытствовал:

– Что это ты такой радостный? Повысили в звании или выиграл в лотерею?

Матвей поспешно стёр с лица улыбку, отвёл глаза.

– Получил приглашение.

– Неужели от президента? – съязвил Стас.

– Берите выше.

– Выше только маршал Купола и анарх Союза Неизвестных.

– Есть личности и выше анарха.

– Господь Бог?

– У каждого свой бог.

Стас ощупал лицо гостя мрачноватыми глазами, усмехнулся, но продолжать в том же духе не стал.

– Сейчас мы зайдём к шефу, а потом я отвезу тебя на базу и познакомлю с группой. Она ещё в процессе формирования, однако костяк – восемь бойцов – уже имеется. Теперь вопрос на засыпку: можешь взять на работе отпуск за свой счёт?

Вопрос «зачем?» вертелся на языке, но Матвей его не задал.

– Надолго?

– На четыре-пять дней, по сути – на рабочую неделю. Послезавтра мы всей группой летим в Крым, где найдена ещё одна пирамида… как считают открыватели. На самом деле это один из МИРов, созданный Гастроподами – разумными слизнями, где, возможно, хранился трон царицы вида Деросераса с Великой Вещью.

Глаза Матвея загорелись.

– Какой?!

– Это может быть что угодно, от оружия до реализатора мысленных идей, но мы надеемся найти «сорок».

Матвей не знал, что такое «сорок», однако сделал вид, что знает.

– Здорово!

– Ты так думаешь? – с преувеличенным сомнением спросил Стас.

Матвей начал привыкать к его манере общения, поэтому постарался удержаться от колючего ответа.

– Если мы едем искать МИР, зачем вы берёте всю команду? Не боитесь утечки информации?

– Во-первых, никто не собирается вводить пацанов в курс дела, – посерьёзнел Стас. – Во-вторых, мы вполне можем наткнуться там на… – он замолчал.

– На кого? – не дождался ответа Матвей.

– На другую команду, – ухмыльнулся брат. – Не мы одни ищем Великие Вещи, не забывай про Союз Неизвестных. Там деятели хваткие, им палец в рот не клади.

Матвей хотел спросить, откуда Стас знает о «хватких деятелях» Союза, но спросил другое:

– Как мы туда проберёмся?

– Ты имеешь в виду МИР Гастропод? Проберёмся, – уверенно сказал Стас. – Археологи пробили к нему шурф, считая, что нашли ещё одну пирамиду, мы им и воспользуемся. Всё, пошли, шеф ждёт.

Пришлось смириться, хотя вопросы у Матвея ещё были.

В приёмной генпрокурора пили кофе двое рослых парней с неподвижными лицами. По-видимому, это были телохранители Меринова.

Сам он как обычно сидел перед экраном компьютера. Стасу он кивнул, на Матвея не обратил никакого внимания, будто его не было вовсе. Это подчёркнутое невнимание покоробило, но Матвей давно научился не обижаться на начальство и постарался вести себя тише воды, ниже травы.

– Процесс пошёл, – доложил Стас без особой почтительности в голосе. – Группа будет сформирована через неделю. С завтрашнего дня начинаю тренировки основного состава. Послезавтра проверим агентурные сведения об открытии МИРа в Крыму.

– Хорошо, действуй, – сказал генпрокурор, по-прежнему не обращая внимания на Матвея. – Если сведения подтвердятся, ты знаешь, что делать.

– Без проблем, – сказал Стас, подталкивая Матвея к двери. – Подготовлю подробный отчёт о проделанной работе.

Они вышли.

В коридоре Матвей не выдержал:

– Он что, со всеми так разговаривает?

– Нет, только с доверенными лицами, – засмеялся Стас. – Это его обычная манера поведения, большой человек, большие возможности, большая ответственность. Привыкай. Хотя могу добавить, что сегодня он не в духе.

– По-моему, он меня вообще не заметил.

– Не переживай, он замечает всё и если не реагирует, значит, принимает человека как своего. Он сам тебя пригласил, посмотрел, оценил, всё идёт в соответствии с его замыслом.

У Матвея складывалось другое мнение, но отстаивать его он не стал.

– Я свободен?

– Завтра жду в одиннадцать в Сергеевке, это четырнадцать километров от МКАД по Рязанке, найдёшь. Познакомлю с группой, ты покажешь им своё мастерство, проведём тренировку на полигоне. Нет возражений?

Слова «твоё мастерство» и «нет возражений» Стас умудрился обозначить тоном, в котором отчётливо прозвучали иронические нотки. Однако Матвей оставил их без внимания. Стас, очевидно, со всеми обращался так же, как с ним.

– Нет.

– Тогда до встречи. – Не подавая руки, Стас скрылся за дверью своего кабинета.

«Тест, – подумал Матвей неуверенно. – Это проверка моей психики: отреагирую я на их подчёркнутое пренебрежение или нет. А мы тихонечко потерпим, не такое терпели».

С душой, не обременённой никакими недобрыми чувствами, он сбежал по лестнице на первый этаж, вежливо попрощался с охранником и так же легко сбежал по ступенькам крыльца к арке слева от здания, ведущей во двор.

Какой-то седой мужчина за оградой проводил его внимательным взглядом, но Матвей был занят своими мыслями и по сторонам не смотрел.

В начале одиннадцатого он был дома.

Свернув с трассы на узкую асфальтовую ленту, под указатель: «Сергеевка. 2 км», Матвей доехал до шлагбаума и остановился, озадаченный препятствием. О том, что дорога перегорожена, Стас его не предупреждал. Пришлось звонить.

– Всё нормально, – отозвался брат, – Сергеевка – это для отвода глаз, на самом деле здесь располагается наша база. Сейчас тебя пропустят.

Никто не появился из лесных зарослей по обеим сторонам дороги, не подошёл к шлагбауму, он сам поднялся вверх, словно получил неслышимый приказ пропустить гостя.

Размышляя по поводу заявления Стаса: «наша база», интересно, чья? Генпрокуратуры? Что ещё за база у прокуроров? Спецназ? Снабженцы? Охрана? – Матвей миновал шлагбаум и вскоре подъехал к высоченному забору, смонтированному из гофрированных металлических листов, окрашенных в красно-коричневый цвет. Никаких проходных будок видно не было, на воротах висел «кирпич» в белом круге и небольшая табличка: «Частное владение. Проезд воспрещён».

Недоумевая по поводу непрезентабельности базы, но чувствуя, что за ним наблюдают с двух сторон (телекамеры, очевидно), Матвей остановил машину, однако на этот раз реакция местной охраны не заставила себя ждать: створки ворот стали раздвигаться.

Он проехал и упёрся в ещё одни ворота в такой же глухой, но уже бетонной стене. Охранялась непонятная база всё же серьёзно, хотя и не напоказ.

Ворота перед авто Матвея целиком ушли вправо, он вдавил педаль газа и оказался в другом мире.

Два ряда жёлто-зелёных домиков под плоскими односкатными крышами, ни одной многоэтажки, все одноэтажные, длинный серый барак на заднем плане, стоянка машин, что-то вроде строевого плаца, спортивная площадка, полоса препятствий, исполосованная траншеями, и центральное здание усадьбы – тоже одноэтажное, но с претензией на оригинальность: оно представляло собой сложную композицию геометрических фигур, грани которых являлись окнами.

Матвей остановил машину у крайнего «Ягуара» на стоянке, вышел и направился к штабу, как он окрестил главное строение базы. Дверь главного входа сама собой скользнула вбок, и навстречу ему шагнул плотный молодой человек в камуфляже, с чёрным беретом на голове, с виду невооружённый, однако заряженный энергией и деловитый.

– Пойдёмте, я вас провожу.

Матвей молча последовал за ним.

Дошли до длинного серого барака, стены которого были смонтированы из бетонных плит, но не встык, а со щелями между ними.

Провожатый открыл дощатую дверь, отступил.

– Вас ждут.

Матвей вошёл.

Барак оказался тиром, как и предполагалось.

В нём находились восемь крепких парней в камуфляже, но без погон и знаков различия, и Стас Котов. Одни из них гуляли по освещённому помещению, другие стояли у длинного стола и возились с разложенным на нём оружием. Когда Матвей вошёл, все парни оглянулись на него, в том числе гуляющие по бараку. Один из них, белобрысый, узколицый, с холодными северными глазами, обошёл Матвея как столб, разглядывая, скривил губы.

– Это и есть ваш мастер? Да его же соплёй перешибить можно.

– А ты проверь, – усмехнулся Стас. – Только сопли побереги.

Парень ударил неожиданно, стоя боком к Матвею. Казалось, его нога сама собой отделилась от тела, изогнулась как плеть и пяткой вонзилась в живот капитана… пройдя мимо в паре миллиметров: Матвей просто уклонился от удара, используя навыки мастера «спирали».

Бойцы группы зашумели, подходя ближе. Послышались насмешливые голоса:

– Римас сегодня не в форме.

– Эй, Римас, что пил?

– У него коленки дрожат.

Долговязый Римас удивлённо глянул на почти не двинувшегося с места Матвея, глаза его угрожающе вспыхнули.

Удар с правой, неожиданный, как и удар ногой, – рука словно выскакивает из плечевого сустава, – почти достиг цели – скулы Матвея, за ним последовала двойка с приседом – ребром по трицепсу и ногой в копчик, однако и на сей раз ни один удар не принёс нападавшему преимущества, Матвей пропустил их мимо себя волнистым сокращением мышц и изгибом тела. Злобная сила ударов ушла в воздух, «в пустоту», заставив парня оступиться.

Стало тихо.

Потом кто-то захлопал в ладоши, снова послышались насмешливые реплики:

– Римас ещё не проснулся.

– Пить меньше надо.

– А пацан-то непростой…

Белобрысый потемнел, принимая «промежуточную» для проведения серии атак стойку.

– Ответь, – посоветовал Матвею Стас, – а то он не отстанет.

– Не надо больше, – покачал головой Матвей. – Я не враг тебе.

– Всё равно урою! – выдохнул Римас, бросаясь в атаку.

Пришлось не просто ускользать от ударов, пропуская кулаки, локти и колени мимо тела, но и блокировать самые опасные, пока Матвей не понял, что противник бьётся всерьёз, на поражение, решив доказать себе и зрителям во что бы то ни стало собственную крутость, и капитан, озадаченный такой злобой, встретил очередную атаку парня в стиле «два намёка – один свист».

Приём длился меньше секунды. Нога Матвея пошла вверх, намереваясь вонзиться в пах противника, правая рука косо хлестнула воздух, заставляя его отшатнуться влево, и левая рука – торец ладони вперед – врезалась точнёхонько в подбородок белобрысого, отбрасывая тело метра на три назад.

Если бы Матвей бил не массой, а скоростью, как говорят рукопашники, он бы сломал парню шею. Но и щадящего удара-толчка хватило, чтобы остудить пыл поединщика. Встал он не сразу.

Зрители зароптали. Кто-то снова зааплодировал.

– Прошу любить и жаловать, – выступил вперёд Стас. – Мой брат Матвей Котов. Мастер школы адеквата, знаток древнерусских боевых практик, капитан полиции. Мой зам.

Противник Матвея помотал головой, приходя в себя, оттолкнул протянутую кем-то руку, поднялся.

– Я его всё равно… уделаю…

Бойцы группы развеселились, один из них пошутил:

– Римас не способен наступить на горло собственной сперме.

Захохотали, кидая шуточки.

– А стрелять твой брат умеет? – спросил добродушного вида увалень с покатыми плечами.

– В пределах курса молодого бойца, – виновато развёл руками Матвей.

– Научим.

– Это Гоша Паламарчук, – представил его Стас. – С мышиными усами – Дгебуадзе.

– Мишо, – сунул сухую горячую руку смуглолицый джигит с усами. – Отметим знакомство?

– Я тебе отмечу! – строго сказал Стас. – Час на стрельбу, час занятия по теме, местные крымские обычаи, после шести – полоса препятствий. Завтра в семь утра вылетаем в Симферополь.

Возражать никто не стал, бойцы дружно двинулись к столу с оружием.

Назвав остальных членов отряда, Стас вывел Матвея из барака.

– Тебе заниматься стрелковой подготовкой не обязательно, у нас два снайпера. Как тебе ребята?

Матвей вспомнил прощальный многообещающий взгляд Римаса, пробормотал:

– Палец в рот не клади.

Стас рассмеялся.

– Они все профи, наёмники, Римас, к примеру, бывший майор Латышской нацгвардии, воевал в Сирии, в Ираке, в Грузии, сейчас – телохран Меринова. Но в принципе он незлопамятен.

– Я не хотел… с ним…

– Не бери в голову, успокоится. Вот, держи. – Стас протянул Матвею небольшой диск в прозрачном пакете. – Здесь все данные о деятельности Союза Неизвестных США. Всё поймёшь. Дома полазай по Сети, поизучай Крымское побережье, пригодится. К семи утра подъедешь в Болшево, на военный аэродром, тебя пропустят. Вопросы есть?

– Как мы туда доберёмся?

– Нас обслуживает одна частная военная контора «Вызов», у неё свои самолёты. Ещё вопросы?

– Нет, – подумав, мотнув головой Матвей, хотя вопросы у него оставались.

Он всё-таки позвонил отцу вечером:

– Пап, что такое «сорок»?

Василий Никифорович ответил с заминкой:

– Это одна из Великих Вещей. Откуда тебе известно о ней?

– Приеду из командировки, расскажу.

– Куда командировка?

– В Крым.

Короткое молчание.

– По работе? Что в Крыму заинтересовало экополицию Москвы?

– Мне предложили, я согласился, – ушёл от прямого ответа Матвей, – потом расскажу. Пап, я встретил девушку…

– Поздравляю.

– Она работает в Генпрокуратуре… – Матвей смутился, сам не понимая, отчего. – Зовут Дива.

– Редкое имя.

– Не помнишь, была ли у моего тёзки Соболева дочь? Он ведь не с рождения стал инфархом?

– Если честно, я не интересовался. Дети были, это точно, но я их не видел. А что?

– Её зовут Дива Матвеевна Соболева. Могут случаться такие совпадения?

На этот раз пауза длилась дольше.

– Не знаю даже, что тебе и сказать, – признался отец. – Она похожа на Матвея? Впрочем, ты его не видел.

– Она похожа на маму.

– Ладно, разберёмся, сам спроси, чья она дочь. Мне бы посмотреть на неё одним глазком… Где она, говоришь, работает?

– В Генеральной прокуратуре, подполковник юстиции, с виду лет двадцать пять, но я могу и ошибаться. – Матвей помолчал и вдруг добавил помимо воли: – Очень красивая!

– Само собой, – хмыкнул Василий Никифорович, – на дурнушек мы, Котовы, внимания не обращаем.

– Она и вправду… – начал Матвей смущённо.

– Верю, если она похожа на маму. Вернёшься из своей командировки – позвони.

До двенадцати он изучал материалы, переданные Стасом, заинтересовываясь всё больше. Из досье на Союз Неизвестных США выходило, что именно он кукловодил президентами Штатов и Госдепом, устраивая в разных районах мира «цветные революции», устраняя непокорных, убивая мирных жителей, а в настоящий момент собирался проделать тот же трюк, какой он проделал с Украиной, и с Россией, раздробить её на части и подчинить себе.

Спал Матвей неспокойно, да и сны снились непонятные: то за ним кто-то гнался, то он кого-то преследовал. Проснулся на полчаса раньше заведённого будильника, начал собираться, представляя, как он входит в кабинет Дивы и та бросается ему на шею.

Мечта позабавила, а дорога до аэродрома в Болшево привела к сосредоточенности на других проблемах. Вопреки многолетним уверениям транспортников, дорожной полиции и депутатов Госдумы пробки на дорогах Москвы только увеличивались, и спорадические коллапсы – когда останавливалась вся столица – случались чуть ли не каждые несколько часов, причём даже по ночам.

К счастью, Матвей не въезжал в город, а выезжал из него и в пробку не попал, хотя постоял на некоторых участках дороги, суженных из-за вечного ремонта.

Ровно в семь его пропустили в ворота сбоку от центральной проходной на аэродром, он поставил машину на стоянке для обслуживающего персонала, позвонил Стасу, и ему подсказали, куда двигаться дальше.

Стас ничего не говорил об экипировке, поэтому оделся Матвей попроще, а из личных вещей взял только бритвенные принадлежности, запасные носки, футболку и спортивные штаны для переодевания в гостиничном номере, если придётся останавливаться на ночлег.

Его ждали у транспортного «Ил-76» серого цвета, с номером 222 на борту. Приняли как равного, пожимая руки, Паламарчук даже хлопнул его по плечу, как давнего приятеля, и лишь Римас отвернулся, не забыв своего обидного поражения.

– Досье прочитал? – спросил его Стас, одетый в свой модный костюм с бахромой.

Матвей кивнул.

– Там много лакун… будто файлы корректировали.

– Кое-что тебе знать вредно. Масштаб противостояния понятен?

– Там ни слова о нашем Союзе.

– Эта информация, братец, будет доступна тебе только после реального подключения. Заслужишь – получишь полный интенсионал. А пока что устраивайся в самолёте, вылетаем. – Стас повернулся к остальным бойцам группы. – Грузимся.

Расселись по лавкам вдоль бортов в грузовом отсеке самолёта. Через полчаса он взлетел. Лавки были жёсткими. «Ил», очевидно, использовался военными лишь для воздушного десантирования, поэтому никаких удобств в отсеке не было. Лишь по центру отсека располагался груз – десятка два разнокалиберных контейнеров и ящики, укреплённые накинутой на них сеткой.

К Матвею подсел сначала Паламарчук, снайпер группы, которому капитан пришёлся по душе, и долго травил анекдоты вперемежку с рассказами о своих «путешествиях» по всему миру в поисках приключений. На вопрос Матвея: ты случайно не участвовал в расстреле украинского «Беркута» на Майдане в две тысячи четырнадцатом году? – Паламарчук с улыбкой погрозил ему пальцем и сообщил, что сражался он на другой стороне, с ополченцами Луганска, в составе добровольческого чеченского отряда.

У Матвея отлегло от сердца. Находиться рядом с убийцей мирных граждан не хотелось.

Потом к ним подсел Мишо Дгебуадзе, который тоже долго рассказывал о своих подвигах за границей. Он отметился в Сирии и в Палестине, служил в добровольческом французском батальоне в Африке, был дважды ранен, и Матвей удивился, узнав, что парню исполнилось сорок лет. Выглядел он на двадцать с хвостиком.

– Откуда ты знаешь Стаса? – спросил Матвей.

– По Сирии, – ухмыльнулся черноволосый жилистый Мишо. – Он работал в немецкой дипмиссии, ездил по самым опасным районам, что-то искал.

Матвей подумал, что Стас мог искать сведения о МИРах инсектов, но спрашивать об этом у рассказчика не стал. Вряд ли наёмник Мишо слышал о таких вещах.

В Симферополе сели без пятнадцати одиннадцать утра по местному времени, не отличавшемуся от московского. Самолёт загнали куда-то на край лётного поля, к бетонным капонирам военной авиации, пассажиров высадили у одного из них, посоветовав никуда не соваться.

В отличие от сырой, промозглой, московской погоды на полуострове было по-летнему тепло, светило солнце, дул лёгкий ветерок, и о времени года напоминала лишь сухая жёлтая трава на лётном поле.

Стас исчез на полчаса, пока группа разминалась и курила, и вернулся уже на микроавтобусе «Форд дьябло» с затемнёнными стёклами.

– Залезаем.

Особого снаряжения из Москвы не везли, поэтому расселись в кабине минивэна быстро. Весь задок машины был заполнен какими-то коробками, и Стас пояснил на вопрос Римаса, что это спецкостюмы для спелеологов и прочее обрудование.

– Мы в пещеру полезем? – осведомился блондин с рыжеватыми ресницами; при знакомстве Стас назвал только его фамилию – Грушин.

– При необходимости, – сказал Стас.

– А оружие? – поинтересовался Паламарчук.

– Мы едем не на войну, – остудил его Стас. – Боевых действий не предвидится, я вам уже объяснял. Максимум того, что допустимо, – он поискал формулировку, – это выдворить археологов… или кто там будет на месте, и если только они станут качать права.

– То есть оружия нет, – разочарованно протянул Паламарчук.

– Оружие есть, – успокоил его Грушин, кинув взгляд на багаж в конце машины, – но я предпочёл бы его не доставать.

Микроавтобус выехал за пределы аэропорта и покатил на юг, к морю, минуя столицу Крыма.

Матвей вспомнил предысторию открытия пирамиды, которая, по мысли Стаса, представляла собой модуль иной реальности, созданный десятки миллионов лет назад разумными слизнями – Гастроподами.

До находки этой пирамиды на полуострове были найдены семь подземных пирамид, располагавшихся на одной линии вдоль берега моря – от мыса Херсонес до мыса Сарыч. Восьмая, к месту нахождения которой и направлялась группа Стаса, располагалась на мысе Айя, к югу от села Гончарное.

Все пирамиды были обнаружены ещё в конце двадцатого века группой «Терра» ясновидящих контактёров Крыма (как было указано в тексте документа) под руководством академика Гудзовского, а в две тысячи втором году их детально исследовала экспедиция академика Вселенского. Пирамиды были четырёхугольные, сорокапятиметровой высоты, с длиной стороны квадратного основания в семьдесят два метра, соотношение этих величин давало коэффициент золотого сечения 1,6.

Возраст пирамид учёные оценили всего в десять тысяч лет, все они были ступенчатыми, сложенными из больших известняковых блоков и погружёнными в грунт и горные породы таким образом, что до вершин от поверхности земли насчитывалось от трёх до восьми метров. Сами пирамиды были помещены в своеобразные камеры-пещеры, повторяющие их контуры.

Естественно, находка пирамид взбудоражила научную общественность, и за два с половиной десятка лет со времени их открытия не одна экспедиция проходила по берегу Крыма от пирамиды к пирамиде, в том числе самодеятельные археологи, жаждущие найти «запрятанные сокровища». Но ни одной из них с сокровищами не повезло. Пирамиды по большей части были недоступны, а чтобы их вскрыть, требовались техника и немалые средства, чего не было ни у искателей кладов, ни у научных групп.

Однако именно непрофессионалы наткнулись на восьмую пирамиду – как они считали, а потом ею заинтересовались поискёры посерьёзнее – какие-то знакомые Стаса с большими полномочиями. Кто это был, Стас раскрывать не стал, но уверял, что это люди премьер-министра, знающие истинную историю человечества – откорректированного рода Блаттоптера сапиенс.

Впрочем, люди премьера Матвея не интересовали, его влекла сама идея существования в Крыму одного из МИРов, о которых ему не раз рассказывал отец, сводив на экскурсию к московскому модулю.

К четырём часам дня по трассе Ялта – Севастополь доехали до села Гончарное.

Ни кафе, ни ресторана в селе не было, зато существовала небольшая гостиница, названная здесь «постоялым двором». В ней наличествовало всего два десятка номеров, и почти все они были заняты: берег полуострова интересовал многих туристов, приезжающих сюда на машинах.

Приезжим из Москвы досталось два номера, где они и разместились по четыре человека. Стас осмотрел комнаты, удалился на полчаса и предложил Матвею, размышлявшему, не устроиться ли на ночь где-нибудь у местных жителей, небольшую комнатку для отдыха персонала гостиницы.

– Они готовы уступить, там две кровати, потерпишь?