Квест на выживание Левицкий Андрей

– Ну?! – крикнул Ронин.

– Это Слава. Тебя вызывают полицейские.

– Меня? А ты ничего не путаешь?

– Не путаю, – бледнея, ответил Слава. – Говорят, это срочно.

Яна услышала шаги, скрипнули петли, показалась голова Ронина. Повернулась к Яне, их глаза встретились, и она обрушила на него стул. Но Ронин успел вскинуть руку, а потом отпрыгнул в сторону – удар пришелся по касательной и лишь задел его кисть. Яна отшатнулась, Ронин рванул стул на себя, отшвырнул его в сторону.

– Ах ты тварь неугомонная! – прорычал он и сжал в кулаке неизвестно откуда появившийся нож-складень.

Она на мгновение оцепенела. Осталась единственная мысль: «Ну вот, допрыгалась!» Отступая, уперлась в стол. Ронин приближался на полусогнутых, ловил каждое ее движение. Он так сконцентрировался на Яне, что забыл о Вячеславе, за которым она следила боковым зрением. Тот схватил стоящий в углу вентилятор, занес его над головой и пошел на Ронина. И тут же последний, словно что-то ощутив, обернулся, подхватил стул, отобранный у Яны, и швырнул в Славу. Неудачливый боец отлетел к стене.

Не теряя времени даром, Яна схватила электрочайник – тяжелый, фарфоровый, бросила в Ронина. Попала в плечо. Ронин глухо выругался, сплюнул:

– Все, ты меня и достала! Ты ничего не понимаешь и не знаешь!

Яна, отрезанная от выхода, сместилась в сторону так, чтобы ее и Ронина разделял стол. Противник метнулся навстречу, выбрасывая вперед руку с ножом, – Яна отшатнулась, налетела на еще один стол, стоящий сзади, смяла перегородку из фанеры. Перекатилась через стол, выставила перед собой компьютерное кресло, попыталась бить им Ронина, но он, не выпуская ножа, вцепился в кресло и принялся мотать им из стороны в сторону, стараясь отобрать единственную защиту.

К тому времени очнувшийся Слава заходил с тыла, покачивался фикус в горшке, который собрался надеть на голову Ронина.

Рывок – и пальцы Яны не выдержали, разжались, она упала лицом в ноутбук. Заметив Вячеслава, Ронин швырнул кресло в него. У Яны было несколько секунд, чтобы спастись, но она не стала бежать, а схватила ноутбук (тяжелый, гад, древний!) и запустила в Ронина. Удар пришелся ему в висок.

Ронин дернулся, будто в него попала пуля, ноги подкосились, и он упал прямо на компьютерное кресло.

Тяжело дыша, Яна наклонилась над ним, нащупала пульс на сонной артерии. Понемногу она вышла из боевого режима и отметила, что пульсирует ушибленная рука, адски болит левый указательный палец – то ли вывихнут, то ли сломан, саднит подбородок и ребра.

Над ней навис напуганный Вячеслав, с ног до головы обсыпанный землей из разбитого горшка.

– Не подпускай его к компьютеру, попытайся задержать, как угодно, ладно? Копию с флешки сделал? Дай послушать запись Борисычу, в конце концов!

– А ты? – Вячеслав посмотрел на окровавленные руки, вытер их о Ронина.

– Мне нужна запись разговора Ронина с мафиози. Хочу попытаться передать все, что на него есть, в ФСБ. Эти полицейские – купленные, и будут тормозить дело.

Вячеслав протянул ей флешку:

– Копия у меня есть, бери. И скорее уходи отсюда, потому что…

Донесся встревоженный голос Борисыча:

– Вы думаете, это поджог?

Незнакомый мужчина ответил:

– Однозначно.

Борисыч что-то пробурчал, хлопнула дверь. Яна пулей вылетела в коридор, поднялась этажом выше и спустилась на лифте. Интересно, как долго Ронин проваляется в отключке, удастся ли потом его задержать, и успеют ли Атила с Мишкой раздобыть Золотой Шар?

Пока что она сделала все, что могла. Теперь все зависит от того, что происходит в игре.

Модуль, видимо, рисовали с древнего «Бурана», только треугольные крылья сделали подлиннее, ну и в абрисах кое-что изменили. Он был гладкий – не зацепишься. Большой выругался, но голос его был почти не слышен сквозь рев турбин.

Атила лихорадочно соображал. По белому боку модуля тянулись скобы, предназначенные, видимо, для обслуживающего персонала. Схватив Большого за руку, Егор кивнул на них:

– Быстрее! Успеем!

Конечно, в реальности он не решился бы на такую авантюру, но в Новозонье оставалось место для чуда. Надеясь, что их не видно из модуля, рванули к нему. Атила успел первый, цепляясь за скобы, полез наверх. Здесь был люк, а на люке – поручни. Вполне можно удержаться… Вылез Большой, сел рядом, ухватился за поручни. Атила заметил, как побелели его пальцы – Мишка сжал их, что было сил. Рев стал тоньше и громче, модуль вздрогнул и, задрав нос, устремился вверх. Атилу приподняло и швырнуло, он чудом не свалился. Модуль стремительно набирал высоту, дыхание перехватывало, руки сводило судорогой, мотало из стороны в сторону – они с Большим то и дело сталкивались.

Внизу проносились горы – неприступные, древние, только вот Атиле было не до пейзажей и дизайнерских изысков, удержаться бы. Он зажмурился и представил себе активацию вируса.

Сколько зараженных? Сотни тысяч, миллионы? И вот кто-то активирует вирус. Отдает команду… И симпатичный Майор начинает убивать своих соклановцев. Вольные сталкеры несут артефакты в определенное место и отдают даром. А в реале? В реале все еще хуже. Стеклянные глаза Гайки, отвисшая челюсть Мишки. Общество идиотов, готовых выполнить любой приказ. Ни чести, ни совести, ни мозгов. История знает похожие примеры… Но великим диктаторам не удавалось зомбировать людей полностью.

Модуль выровнялся, его перестало так трясти. Теперь он шел высоко над горами, по пологой дуге, что становилось видно, когда летательный аппарат слегка кренился. В центре дуги мерцало силовое поле – раздутый, мутноватый мыльный пузырь, не рассмотреть, что там, внутри.

По сценарию – Корабль. В Корабле – Золотой Шар. А в нем – противоядие.

В куполе силового поля образовалась воронка. Модуль вошел в нее.

– Ух! – крикнул Мишка. – Смотри, какой он! Шикарно!

Впереди под ними открылся инопланетный Корабль. Огромное колесо со «спицами» лежало на земле немного наискось, упираясь одной частью на большой расплющенный холм. Обод колеса был круглый в сечении и очень толстый, а «спицы» – плоские, по ним можно было ходить, как по широким дорожкам. Модуль летел прямо к ободу – там уже открывалась диафрагма шлюза. Прикинув его размеры, Атила понял: их с Большим соскребет с крыши.

– Прыгаем! – крикнул он, перекрывая шум ветра.

До земли было далеко, но внизу как раз потянулся обод – Егор разжал пальцы. Свалившись на твердый металл, перекатился, и встал на колени… прямо на краю. Большого нигде не было видно. Атила заозирался. До земли… ого, сколько до земли! Неужели разбился?!

– Мишка!

– Тут я! – раздался сдавленный голос снизу.

Он лег и свесился с черной металлической полосы. Большой зацепился поясом за какой-то выступ, болтался, дергая ногами. Вид у него был смущенный. Облегченно выдохнув, Атила вытянул его наверх.

– Ну что? – хмуро спросил Большой. – Долетались? Ты видел, куда модуль делся? Влетел там в какой-то шлюз, или что… Он уже в Корабле, а как мы туда попадем?

Атила развел руками:

– Не знаю. Пойдем искать. Проверим, может, удастся открыть шлюз вручную.

Теперь стало видно, что в центре Корабля находится большая круглая капсула, этакий приплюснутый шар из черного металла размером с одноэтажный дом, покрытый круглыми золотистыми пятнами в тех местах, где к нему примыкали «спицы». Плоские, похожие на прямые черные ленты, они соединяли центральную капсулу с ободом, в местах стыков с ним были диафрагмы. То есть пока стоишь на «спице» – остаешься снаружи, а если прошел по ней к центральной капсуле или к ободу, и диафрагма впустила тебя – то попадешь внутрь Корабля. Странная конструкция, какая-то непонятная, но… на все воля дизайнеров.

Покатая поверхность обода, к счастью, не скользила, и до шлюза, где исчез модуль, они добрались быстро. Никаких кнопок, рычагов, клавиатур… Похоже, снаружи шлюз никак не открывается.

– Долетались, – повторил Мишка. – Вот что теперь делать?

Зашипело, он так и подскочил.

– Это что?!

Шипение усилилось, и диафрагма начала быстро раскрываться. Мишка хлопнул себя по бедру:

– Есть!

Когда изогнутые створки разошлись целиком, из круглого прохода вылетел модуль – и устремился обратно, набирая высоту.

– Э… не понял? – спросил Большой.

– А чего тут непонятного, – сказал Атила. – Он автоматически возвращается назад в Шахты, чтобы другие игроки могли пройти квест. Старик отреспится, ключ появится заново – и добро пожаловать на Корабль. Но мы-то уже здесь, так что… За мной!

Не дожидаясь, пока до Большого дойдет, он присел, ухватился за край уже начавшей сжиматься диафрагмы и повис на руках. Изогнутая лестница шла от диафрагмы вдоль борта – к полу, и один за другим они быстро спустились по ней. Когда проход над головой сомкнулся, огляделись. Егор рассчитывал увидеть коридор, лампы под потолком, скафандры в шкафах – какую-нибудь этакую картину, знакомую по фильмам про космос, но внутри корпуса-обруча были только вогнутые стены, от которых исходило зеленоватое свечение. Самое главное – по внутренней стороне обруч был прозрачным! Сквозь стенки виднелись полосы «спиц» и центральная капсула вдалеке.

По одной «спице» в сторону капсулы, прочь от Атилы с Большим, спешили люди.

– Это скифы! – заорал Большой. – Они там снаружи уже, и далеко… не догоним.

Раздалось гудение. Звук быстро усилился, превращаясь в свист. Казалось, он льется сразу со всех сторон. Скифы впереди приостановились, закрутили головами. А ведь они и вправду снаружи – на спице, а не внутри корпуса, но все равно, получается, слышат то же самое? Атила снова заозирался, не понимая, что происходит.

– Сигнализация? – спросил Большой. – Может, это сигнализация? Что делаем? Давай рванем к центру по соседней «спице»!

– Но до нее еще надо добежать!

– Так побежали! Ведь Шар, если он есть – там, в центре! А «спиц» много, до следующей недалеко!

– Ладно! – решил Атила.

Они побежали, но тут что-то начало происходить с окружающей средой, с самим воздухом внутри Корабля. Двигаться становилось все труднее, они словно увязали в киселе. Среда сопротивлялась, отталкивала назад. Какой-то игровой спецэффект… чертовы разрабы! Наверное, по идее сценаристов, Корабль засек вторжение и включил защиту, основанную на внеземных технологиях. Достигнув начала следующей «спицы», свернули – диафрагма перед ними послушно раскрылась, и они очутились снаружи, на плоской черной ленте шириной в пару метров. Скифы теперь были слева, к тому же сильно впереди.

Егор был уверен, что тут сопротивление воздуха исчезнет, но нет: сильнейший поток дул навстречу, от центральной капсулы.

Идти с каждым шагом становилось все труднее. Пришлось шагать, как при шквальном ветре, нагнувшись вперед, с трудом отрывали ноги от дорожки. Хорошо, что хоть скифы, не ожидавшие нападения, не оборачивались. Большой остановился, прицелился в них, но опустил ствол:

– Далеко и ветруган мешает. Не попаду, только выдам нас.

Он снова пошел вперед, нагоняя Атилу. Почти сразу идти стало еще труднее, а потом и попросту невозможно – пришлось опуститься на четвереньки. Необычный мягкий материал «спицы» немного пружинил. Хорошо, хоть он не скользкий, иначе удержаться было бы просто никак.

Атила, нагнув голову и почти не видя происходящего на соседней спице, ковылял на четвереньках. Мелькнула мысль: и все же – знают скифы об истинном предназначении Золотого Шара, или считают, что за всем этим стоят деньги и только деньги? Дыхание сбивалось, легкие горели, ноги уже подламывались. Несмотря на все попытки, двигаться быстрее не получалось. А скифы уже почти достигли конца своей «спицы».

– Не могу! – прохрипел Большой. – Сейчас упаду!

Он повалился на бок, поток воздуха стал отталкивать тело назад.

– Вставай! – заорал Атила и потянул его за шиворот. – Ну!

Теперь они видели, что впереди, в боку черного шара – круглая диафрагма из золотистого металла, которой заканчивалась «спица». Монгол подступил к ней первым, в это время Волчара оглянулся и заметил преследователей. Он закричал, Герыч тут же вскинул автомат и дал очередь. Из-за сильнейшего ветра воздух струился, искажая окружающее, к тому же такой сильный поток влиял на траекторию пуль – те ударили в пол рядом. Странный материал дорожки пошел складками, а вокруг заскрежетало, заскрипело… Корабль, будто живой, откликнулся на выстрелы.

– Идиот! – заорал Монгол, ветер приглушенно донес его голос. – Забыл, что я сказал?! Эта штука типа живая, нельзя стрелять, повредишь, она нас сбросит!

Герыч прекратил огонь. Хрустнув, диафрагма внезапно начала раскрываться бутоном огромного цветка, и скифы невольно попятились. Нижний лепесток медленно, величественно опустился под ноги Монголу, и Герыч торжествующее завопил.

Крик его сорвался в придушенное бульканье. Скифы отшатнулись. Большой ахнул, Егор широко раскрыл глаза. Из центрального помещения Корабля, цепляясь за края круглого проема, выбирался босс.

Обезьян, отскакивая назад, сшиб второго быка. Поток воздуха подхватил его, поволок назад, скиф покатился, набирая ход, не в силах остановиться – и сорвался с края «спицы». Размахивающее конечностями тело ухнуло вниз, к далекой земле.

А босс тем временем предстал перед непрошеными гостями во всей красе. Мутант – или инопланетянин, или инопланетный мутант? – был высоким, в полтора человеческих роста, и очень широким в плечах. Длинные руки свисали до земли, торс и уродливую вытянутую башку, гибрид обезьяны и «чужого» из фильма, покрывали костяные пластины.

Стало понятно, кто на самом деле укусил бывшего председателя колхоза. Сходство человека-мутанта и инопланетянина было очевидно, как у отца и сына.

Кажется, к такому повороту событий Монгол был не готов. Пока он стягивал на грудь винтовку, болтающуюся на ремне за спиной, пока поднимал ее, инопланетянин шагнул вперед. Он двигался обманчиво медленно, как горилла, опираясь на руки. Монгол выстрелил, но пуля срикошетила от костяной груди. Мутант уставился на него.

– Не тормози! – прошипел Большой. – Пока они отвлеклись…

Инопланетянин поднял вопящего Монгола за шкирку и принялся мотать им из стороны в сторону. Волчара, Герыч и Обезьян целились в мутанта, не зная, можно ли стрелять.

– Огонь! – завопил Монгол, и скифы выстрелили одновременно.

Пока они дрались, Атила с Мишкой снова поковыляли дальше. Золотистая диафрагма впереди начала расходиться, и тут же поток воздуха стал ослабевать. Так вот, почему скифы относительно спокойно стоят перед проемом. То есть раньше спокойно стояли, теперь-то, с появлением босса, им там совсем не спокойно.

Но это там, а здесь ветер приобрел ураганный напор. Внутри капсулы что-то мягко светилось, и Атила на четвереньках брел к свету. Мишку он не видел, и боялся, что если повернет голову, чтобы посмотреть – его тут же снесет. Может, Большого уже сбросило со «спицы». Диафрагма была все ближе, отверстие входа расширялось…

Ветер начал стихать, и тело будто рванулось вперед. Вскочив, Атила нырнул в круглый проход.

Он стоял в сердце Корабля. Стенки капсулы приглушенно сияли, свет казался волшебным, каким-то неземным. В мягком, обволакивающем свечении в центре капсулы, на высокой подставке из белого стекла лежал Золотой Шар. Маленький – размером с небольшое яблоко. Атила почему-то думал, что тот будет как футбольный мяч, а тут… Слыша грохот сердца в ушах, он как завороженный протянул руку и взял Шар. Какой легкий. И форма такая… немного неправильная, приплюснутая. И что теперь с этим делать? Атила сжал Шар крепче.

Окружающий мир перестал существовать.

Вместо столика, вместо Корабля, монстра, скифов, капсулы – строки кода. Атила больше не чувствовал своего тела. Не мог двигать зрачками, осмотреться, но это было и не нужно – он и так видел все вокруг. Строки кода. Не зеленые – белые. Белые строки на темном фоне. Наплывают друг на друга, изгибаются, отдельные символы вспыхивают, гаснут, другие мерцают, иногда две строки сливаются, срастаются в одну, иногда распадаются на множество бегущих цифровых дорожек… Это пугало и одновременно восхищало. А вспышки становились ярче, цифры светились все сильнее, они уже слепили, белый вихрь закружил вокруг, из него выделилась одна длинная строка, цифровая последовательность, которая тонкой лентой обвила его, сверкая, будто солнце…

…кто-то схватил его за руку. Вспышка! – и Атила очутился в своем теле. Он все еще был в капсуле, все еще сжимал Золотой Шар, а на сетчатке намертво отпечаталась последовательность символов – код-противоядие. Он видел окружающую игровую реальность – и одновременно видел этот код, мог повторить его весь, мог записать на бумаге или набить на клавиатуре, символ за символом, без единой ошибки. Рядом был ошарашенный Мишка, тряс головой, моргал. Так это он выдернул Атилу из игровой матрицы?

– Я… короче – спасибо! – выдохнул Егор. – Теперь я знаю код противоядия!

Мишка перестал моргать, потер шею, а потом ухмыльнулся.

Код кодом, антивирус антивирусом, а они выполнили большой игровой квест – и в ушах зазвучали фанфары. Никаких голосовых объявлений не было, только бравурная музыка.

– О, гляди! – Мишка потащил его вокруг стеклянного столика, к выходу с соседней «спицы».

Перед раскрытой диафрагмой лежал растерзанный Монгол. За ним распластался, раскинув длинные конечности, продырявленный пулями босс, чьи защитные пластины раскрошились под огнем скифов. Вот только им это не помогло. Ни Волчару, ни Обезьяна видно не было – упали со «спицы», как до того безымянный бык, – а Герыч лежал на спине, с автоматом в обнимку, и щерился в небо над Кораблем. Тело его, как и Монгола, медленно бледнело и вскоре должно было совсем растаять.

– Код, – сказал Атила. – Теперь его нужно выложить в общий чат. Хотя бы так.

– Точно! – кивнул Мишка.

Атила достал ПДА и только собрался включить, когда весь мир мигнул. Горы вокруг, огромный обод Корабля и протянувшаяся к нему черная дорожка «спицы» – все на миг погрузилось в первозданную тьму, затем проявилось снова, а потом… его выбросило из виртуала будто ударом под дых.

Вскрикнув, он сел на койке. Расстегнул «Экстру». Рядом, бурча, распаковывался Мишка. Атила огляделся ошарашенно, вскочил и метнулся к тумбочке, где мигал синей кнопкой забытый кем-то старенький лэптоп. Почему его вдруг вышвырнуло из «ЗоныОнлайн»?

Он сел на табуретку возле тумбочки. Лэптоп загрузился, прозвучало приветствие операционки. Над ухом засопел Мишка.

– Гайка, Яна, вы здесь? – крикнул Атилла, поглядев на дверь. Открыл обычный doc-файл и принялся печатать код.

Яна влетела в помещение, за ней – Гайка. Друг Яны, хозяин клуба, высунул лохматую голову в дверной проем.

– Сюда, глядите!

Они встали над ним вместе с Мишкой, теменем Егор ощутил их дыхание. Трое глядели на вырастающие строчки кода, а один печатал.

– Это что? – спросила Гайка.

– Я закончил. Прочти целиком, внимательно. Не пропусти ни одной цифры. Все прочтите!

Гайка сделала это первой – и ойкнула, сжав виски. Атила оглянулся. Она выпрямилась, закусила губу. Зрачки стремительно расширились, из глаз потекли слезы… Зажмурилась, закрыла лицо ладонями. Потом опустила руки. Лицо ее разгладилось.

– Так странно… – прошептала она. – Как будто пробку в голове открыли.

Тут Яна, закатив глаза, ухватилась за плечо Атилы и сползла на пол. Он придержал ее.

– Ох ты ж! – высказался Мишка, пятясь, плюхнулся на кровать. У него вдруг задергалась правая нога, он схватил себя за колено, придерживая ее. Прикрыл глаза и замер. На лице возникло задумчиво-удивленное выражение, словно Большой очень напряженно прислушивался к каким-то странным процессам, происходящим внутри него.

– Работает? – спросил лохматый хозяин клуба. – Вот так вот прямо, через глазной нерв?

– А почему нет? – спросил Атила. – Через глаза большой поток видеоинформации проходит… емкости канала точно должно хватить для обычного кода.

– Вряд ли она такая уж обычная, – хмыкнул лохматый.

Яна открыла глаза, выпрямилась, потерла лоб. Мишка заерзал на койке. Гайка, тоже пришедшая в себя, выкрикнула:

– Сработало! У нас получилось!

– А что у тебя? – спросил Атила, повернувшись к Яне.

– Я скопировала инфу с флешки и отправила в ФСБ, в отдел по борьбе с вирт-преступлениями, – сказала она. – Это запись разговора одного нашего сотрудника с Доном. Теперь они начнут копать… Не знаю, как все повернется, но шанс выкарабкаться из выгребной ямы у нас появился.

– Хорошо. Я напишу код в общий чат, – Атила снова защелкал по клавишам. – Э… что-то в игру не могу войти. С чего бы это? То есть сайт вроде работает, но не могу ни под одним своим персом… А ну, ты попробуй.

Он встал, передал лэптоп Большому. Усевшись на место Егора, тот поставил лэптоп себе на колени. Через некоторое время сказал:

– И у меня не выходит. Что такое вообще? Игру заглючило или нас отключили так… конкретно. Или… – его лицо вытянулось.

Мишкино беспокойство передалось Атиле. Горик предложил:

– Давайте попытаемся зайти с другого, защищенного, компа. Пошли за мной, я клуб закрыл, сейчас тут пусто.

Ни со второй, ни с третьей машины войти в игру не получилось. Попробовали в другой Мир – заблокировано. Лохматый развел руками:

– Ничего не понимаю.

Понимание пронзило Егора будто молнией, он оттолкнул Мишку и поспешил к выходу из подвала. Споткнулся на ступеньках, чертыхнулся, взбежал по лестнице, распахнул дверь.

На улице было непривычно тихо, словно кто-то выключил звуки. Вдалеке истошно, на одной ноте плакал младенец, где-то сдавленно каркала ворона.

Ни привычного визга тормозов, ни сигналов клаксонов. И ни одного человека во дворе не видно.

– Что за… – прошептал за спиной Мишка. – Где все?

За детской площадкой, при входе во двор, Атила заметил движение. Пригляделся. Там шел человек… как-то странно шел. Механически так, и руки болтались.

Атила попятился, наткнулся спиной на сунувшегося следом Мишку, втолкнул его в подвал и захлопнул дверь. На лестнице стояли Яна, Гайка и Горик.

– Что там? – пролепетала Гайка. – Мои родители… Мне надо к ним!

Она сунулась было к двери, но Атила загородил проход и сказал:

– По-моему, там теперь опасно. Нет, Гайка, нельзя выходить. Нельзя, говорю! – он взял ее за плечи, легко толкнул назад. – Нужно точно понять, что к чему.

– Ты уверен? – спросила Яна. – Если так… А может, это из-за того, что я отправила информацию с флешки в ФСБ? Кто-то в компании – тот, кто заказал вирусный код – узнал про это через свои каналы, испугался и приказал активизировать вирус немедленно?

– Может быть и так. Теперь получается… мы можем лечить людей, и мы опасны для тех, кто все это затеял. Да теперь только мы для них и опасны.

– И что делать? – спросил Большой.

Воцарившееся молчание прервал Горик. Он широко улыбнулся, толкнул Атилу в бок, хлопнул Большого по плечу, кивнул Яне и, приобняв Гайку, повел ее обратно вниз. Оглянувшись на ходу, сказал:

– Давайте за мной. У меня запасы есть. И даже пистолет имеется. И выход в Сеть, и всякое оборудование. Ничего, не боись, выкарабкаемся! Ну, пошли!

Они переглянулись. Из-за двери, ведущей на улицу, которая стала вдруг такой чужой, враждебной, не доносилось ни звука. Мишка развел руками, Яна слегка пожала плечами. Егор Атилов кивнул им, сделал жест, показывающий, что другого пути для них сейчас нет, – и все трое стали спускаться в подвал, которому, возможно, предстояло стать их домом на долгое, долгое время.