Очарованная вдова Казанцев Кирилл

7

Утром следующего дня Анна Тверская, все еще черная от переживаний и треволнений последней недели, отправилась в Москву из загородного дома, который до недавнего времени принадлежал ее мужу. Это был роскошный трехэтажный особняк в элитном поселке Николина Гора.

Как вдова ни старалась привести себя в порядок, полностью скрыть отпечаток горя, лежащий на лице, ей никак не удавалось. В надежде на то, что это когда-нибудь да пройдет, она сделала себе макияж. Так было все-таки лучше, чем просто с заплаканным, потемневшим лицом, с кругами под глазами. Она еще ничего не знала о том, что произошло ночью в ресторане и дома у ее родителей. Администратор заведения и отец с матерью решили не беспокоить Анну посреди ночи. Все прекрасно понимали, во что может вылиться ее очередное волнение.

Пребывая в неведении о случившихся происшествиях, вдова уселась за руль джипа, подаренного мужем, и покатила прочь из поселка. Стояло раннее утро. Пустынная дорога радовала женщину тем, что ей не приходилось ни маневрировать, ни реагировать на любителей погонять по автостраде. Анна ехала совершенно спокойно, без всяких внешних помех.

Мысли бурлили в голове, однако она не давала им воли, была внимательной и следила за дорогой. Радиоприемник Анна специально не включала. Не хотела, чтобы песенки и до одури бодрые голоса ведущих выносили ей мозг. Она ехала не быстро, но и не медленно, так, как предписывали дорожные знаки.

Женщина не сильно любила быструю езду. Теперь же она еще и полагала, что это может оказаться чреватым. В общем, вдова осознавала свое состояние после всего случившегося и старалась не дразнить судьбу. Ее скорбь по покойному мужу была велика, но отправляться вслед за ним на тот свет Аня не собиралась.

Включился красный сигнал светофора. Джип остановился. Женщина не собиралась нарушать правила дорожного движения, даже несмотря на то, что машин поблизости не наблюдалось.

Почти впритык к дороге за бетонным забором шла стройка. Анна не придала этому практически никакого значения. Она лишь на секунду удивилась, что таким ранним утром на стройке работает подъемный кран. Но эта мысль как мелькнула, так и исчезла. Уж что-что, а чужие стройки ее заботили меньше всего.

Подъемный кран между тем поднял бетонную плиту. Вдова смотрела на дорогу перед собой и поглядывала на светофор. Однако боковым зрением она невольно уловила и движение стрелы подъемного крана. Та вместе со своим массивным грузом странным образом разворачивалась в сторону дороги. Прежде чем женщина поняла это, загорелся зеленый сигнал светофора.

Джип тут же тронулся с места и двинулся вперед. После этого не прошло и пары секунд, как приключилось невероятное.

На то самое место, где только что стоял джип Тверской, со страшным грохотом свалилась бетонная плита! Удар был настолько мощным, что асфальтовое покрытие оказалось пробитым. Сама плита раскололась на несколько частей, которые разлетелись в разные стороны.

Если бы поблизости оказались машины или по обочине шли пешеходы, то они вряд ли увернулись бы от одного из свистящих осколков. Машины от этого получили бы серьезные повреждения, а вот человека подобным куском железобетона могло и зашибить насмерть.

Однако все обошлось. Автобусная остановка находилась метрах в пятидесяти от места падения плиты. Несколько автомобилей, приближавшихся к перекрестку, заблаговременно притормозили. Водители издалека приметили странный поворот стрелы подъемного крана и посчитали за лучшее не торопиться. По сути, они приняли верное решение.

То, что случилось, не лезло ни в какие ворота. Происшествие выглядело, мягко говоря, из ряда вон выходящим. Все невольные свидетели случившегося были просто ошеломлены, но вместе с тем и рады. Радовались они, естественно, тому, что падение злополучной плиты не привело к человеческим жертвам.

Грохот слышала и Анна. Да и не только слышала, но и видела, как нечто огромное мелькнуло в зеркале заднего вида и свалилось на шоссе. Женщину передернуло от этого зрелища и от внезапной мысли о том, что этот массивный груз предназначался именно для нее.

Но долго размышлять по этому поводу ей не пришлось. Зазвучал мобильник. Кто-то звонил с номера, отсутствующего в списке контактов Тверской. У вдовы не было предрассудков по поводу звонков с неизвестных номеров.

– Только бы не журналисты, – прошептала она и приняла вызов.

Из динамика мобильного телефона сразу же вырвался хриплый мужской голос, не позволивший вдове сказать даже элементарное «алло».

– Слушай меня, козочка, и не рыпайся, – говорил незнакомец, явно не заботясь о выборе слов. – Думаю, ты просекла, что эта плита долбанулась возле твоего джипа не просто так. Это тебе, милая, намек на то, что наши намерения очень серьезные. И не пытайся нас наколоть, не стоит.

– Кто вы и что хотите? – изумленно спросила Анна, ощущая, как мурашки бегут по ее телу.

– Неважно, кто мы конкретно, – донеслось в ответ. – Важно, что твой певец должен очень уважаемым людям огромную сумму денег. Сам-то он коньки откинул. Мы это знаем. Но по счетам все равно платить надо. А ты, дорогуша, в этом смысле не чешешься. Очень даже зря. Счетчик-то ведь работает давно и нащелкал уже очень много. Мы все понимаем. Ты баба молодая. Тебе деньги нужны. По миру тебя пускать не собираемся. Мы лишь хотим, чтобы те сорок миллионов американских рублей, которые твой муженек хранил на зарубежных счетах, перешли к нам в качестве погашения задолженности. А все его здешние бизнесы пускай уж достаются тебе. Сдается мне, что это вполне справедливо. Такое решение не должно вызвать твоих возражений. Мы надеемся, что ты отдашь нам эти деньги без лишних брыканий.

– Постойте-постойте! – не выдержала Анна. – Я ничего не знаю о долгах мужа. Он никогда об этом не говорил. Как я могу быть уверена, что вы не лжете? Вдруг вы какой-нибудь мошенник, пытающийся воспользоваться ситуацией?

– Ты не кипятись так сильно, крошка, – абсолютно невозмутимым ледяным голосом хрипел незнакомец. – Все отражено в документах, копии которых тебе пришлют сегодня днем. Сама во всем убедишься, если уж такая недоверчивая. Ты только к ментам не вздумай обращаться. А то, не дай бог, снова что-нибудь случится. Ты же знаешь, улицы полны неожиданностей. Так что будь покладистой и сговорчивой. Тогда все для тебя закончится хеппи-эндом. – Вымогатель гнусно хохотнул и сбросил вызов.

Вдова к тому времени успела остановиться у обочины. Она не могла ехать и слушать все эти угрозы. Все, что сказал незнакомец, огорошило ее, застало врасплох.

Женщине не хотелось верить в правдивость всего услышанного. Однако ей на ум невольно приходила старая присказка о том, что беда в одиночку не ходит. Она всегда ведет за собой своих подружек. Все мысли теперь были лишь об этом звонке.

Дела, по которым Анна ехала в Москву, пришлось спешно отменить. Некоторое время она сидела в оставленном джипе и размышляла, кому стоит позвонить с просьбой о помощи. На поминках по мужу прозвучало немало клятв и заверений. Вот так через считаные дни пришло время проверить, насколько все эти слова были искренними.

Поколебавшись, Тверская судорожно схватилась за отложенный мобильник и принялась искать в списке абонентов номер генерала Валерия Кущенкова. Его кандидатура на роль помощника в этом щекотливом деле показалась ей самой уместной.

8

Встреча состоялась безотлагательно. Едва заслышав голос вдовы Тверского, Валерий Максимилианович выразил готовность и выслушать ее, и помочь ей в случае необходимости. Он подтвердил свое обещание, которое дал на поминках.

Анна обрадовалась тому, что ей не пришлось уговаривать генерала, долго ждать принятия решения. Все произошло очень быстро. Вот она позвонила, и он согласился встретиться с ней. Хотя вдова была уверена в том, что у Кущенкова хватало своих важных и неотложных дел. Встретиться они решили на нейтральной территории – в небольшом элитном ресторане, расположенном в центре Москвы.

Тверская и Кущенков сидели за столиком в отдельном кабинете. Генерал решил совместить дела с обедом и заказал самые шикарные здешние блюда. Вдова же взяла себе лишь травяной чай и пару булочек с корицей. К ней все никак не мог вернуться аппетит.

Да и как ему было вернуться, если вокруг стало твориться черт знает что! Она уже узнала о полуночном инциденте в ресторане, еще недавно принадлежащем мужу, и о странной аварии, в результате которой был полуразрушен дом ее родителей в Подмосковье. Аня рассказала собеседнику обо всем этом, как и о происшествии с подъемным краном и упавшей плитой. Она поведала ему о телефонном звонке и требованиях вернуть некие долги Владимира Тверского.

– Да-а, – задумчиво протянул Валерий. – Эти события не могут быть случайными. Это все не стечение обстоятельств, а звенья одной цепи. Кто бы ни стоял за всем этим, он серьезно подготовлен. Но вот не блеф ли насчет долгов Володи? Может, это все лишь большая игра с целью сорвать огромный куш, пользуясь твоим, Аня, неведением.

– Я тоже подумала о блефе, – проговорила в ответ женщина. – Однако мне сегодня уже успели прислать кое-какие бумаги. Тот хриплый мужик, который звонил с утра, обещал представить документы о долгах Володи. Кажется, он выполнил свое обещание. Я их просмотрела, но мало что поняла.

Вдова выложила на столик папку, в которой хранилась тоненькая стопка стандартных листов бумаги. Генерал с любопытством пододвинул папку к себе и принялся изучать ее содержимое.

– Ксерокопии, – по ходу комментировал он. – Да еще такие неаккуратные. Черные по краям. Будто специально небрежность свою демонстрируют. Непонятно, кстати, зачем.

– Может, оригинал изначально является фальшивкой? – предположила вдова.

– Трудно сказать, – пробормотал генерал, углубившись в чтение документов. – Лично мне сдается, что эти копии сняты с настоящих документов. А вся эта неаккуратность нарочно допущена для того, чтобы лишний раз продемонстрировать пренебрежительное отношение к тебе. Раз уж они так сильно давят тебе на психику, то наверняка продумали все до мелочей… Ну, ты посмотри! У меня все пальцы уже в этой черной краске. – Валерий Максимилианович взял салфетку и продолжил, пытаясь оттереть черноту: – Я смотрю на тебя, Анечка, и сердце кровью обливается. Мало того, что муж твой погиб, так еще следом целый каскад неприятностей. Это ненормально. Но полагаю, мы со всем этим справимся.

– Спасибо, – скромно поблагодарила Тверская и поинтересовалась: – А можно ли как-то проверить эти бумаги на подлинность? Все-таки у меня большущие сомнения насчет них. Володя никогда ничего от меня не скрывал. Дела у него шли хорошо. Бизнес был на подъеме. Муж собирался в следующем году еще пару ресторанов открыть здесь, в Москве, а еще в Питере и Нижнем Новгороде. А тут мне вдруг говорят, что он сорок миллионов долларов кому-то должен. Сорок миллионов! Это же не иголка в стоге сена, в конце-то концов!

– Ну да. Возможно, в этом есть какой-то резон, – согласился собеседник. – Если хочешь, я могу отдать эти бумаги на экспертизу. Это несложно.

– Была бы очень признательна, – сказала Анна и тут же спросила о другом: – А как продвигается следствие по делу об убийстве Володи? Накопали уже что-нибудь? Или все глухо?

– Я тебе скажу, что преступление было тщательно спланировано, – забирая папку с ксерокопиями, заявил Кущенков. – Наши спецы установили, что выстрел был произведен с крыши соседнего здания. Казалось бы, в районе культурного центра установлено множество камер наружного наблюдения. В объектив какой-нибудь из них должен был попасть и убийца твоего мужа. Но что же вышло в действительности? Никаких видеосъемок в тот день почему-то не производилось. Все камеры дружно, словно по мановению волшебной палочки, вышли из строя. Что за Гарри Поттер там поработал, мы пока не знаем. Свидетелей никаких. По крайней мере, никто до сих пор не отыскался. А все те люди, которых опросили наши сотрудники, ничего и никого подозрительного в тот день не заметили. Но сами обстоятельства, при которых произошло убийство, наталкивают на определенные соображения. Как это ни горько будет признать, но, по всей видимости, у убийцы был свой информатор из ближайшего окружения Володи. Иначе совершенно непонятно, как киллер узнал о времени появления твоего мужа в этой конкретной гримерке. Киллер не мог весь день сидеть на крыше и шарить прицелом по окнам культурного центра в надежде на появление желанной цели в одном из них. Однако у нас нет никаких зацепок, чтобы вычислить крысу.

– Ничего себе, – изумленно пробормотала вдова, тщетно пытаясь представить, кто мог оказаться такой вот крысой. – А есть ли какие-то наметки по поводу того, кто мог заказать убийство Володи?

– С этим тоже пока полный швах. – Валерий развел руками. – Явных врагов у Володи не наблюдалось. Кому и по какому поводу он мог перейти дорогу, тоже абсолютно непонятно. Но если учесть то, как все тщательно было спланировано и проведено, то за убийством наверняка стоят очень серьезные люди. Как бы следствие не застопорилось из-за этого…

– А что? Может застопориться? – балансируя на грани разочарования, уточнила вдова.

– Ничего. Я задействую свои каналы. Несмотря ни на что, мы постараемся добраться до этих негодяев. Я уверен, что в итоге никто из прямых и косвенных участников этого преступления не останется безнаказанным. Они не уйдут от возмездия!

Впрочем, Анну его очередное обещание успокоило мало. Слишком уж много неопределенности накопилось за эти дни. Она вспомнила того странного незнакомца, который во время похорон мужа стоял у соседней могилы и наблюдал за происходящим со стороны.

В свете всех случившихся событий у нее появилась догадка, что это был кто-то из людей, причастных к бедам, приключившимся в течение последних суток. Вдова даже подумала, что это вполне мог быть тот хриплый мужлан, который достал ее утром своим телефонным звонком с требованиями погасить долги Владимира.

Женщина слушала заверения генерала и раздумывала, стоит ли поведать ему о своих подозрениях. Когда она уже почти решилась рассказать об этом собеседнику, зазвонил мобильник. Аня даже дернулась от этого, чего с ней давным-давно не бывало. На экранчике телефона было написано: «Номер абонента скрыт».

Ничего хорошего от этого звонка Тверская не ожидала. Она сразу же подумала, что это снова звонит тот же самый мужлан с очередными требованиями или вопросами по копиям документов о долгах мужа. С замиранием сердца она приняла телефонный вызов.

Ее предположения оказались ошибочными. Звонил не тот хриплый вымогатель. Однако, как сразу же выяснилось, сути проблемы это практически не меняло.

– Алло. Тверская? Это ты? – послышался в мобильнике молодой женский голос.

Анна удивилась. Эта особа явно не была ей знакома. Бесцеремонность, с которой та обратилась к ней, сразу же насторожила Анну.

– Девушка, прошу прощения, но мы с вами, кажется, не знакомы. Вести себя так с… – безуспешно попыталась втолковать вдова, однако нахалка ее перебила.

– Эту хрень ты будешь втюхивать кому-нибудь другому, – все в той же нахальной манере проговорила она. – Не вздумай отключаться. Тебе же хуже будет. Дело у меня к тебе есть. Очень важное в первую очередь для тебя. С мужем твоим покойным связанное. Усекла?

– Не совсем, – пробормотала вдова, не найдя иного ответа на услышанное.

– Не нуди, – сквозь ухмылку заявила незнакомка. – Жду тебя через полтора часа на Тверской площади. Возле памятника. Если не придешь, пожалеешь. Все. Жду. Целую в десны, рыба моя.

Вдова несколько секунд приходила в себя от напора наглости, который обрушился на нее из динамика мобильного телефона. Кущенков вопросительно смотрел на Анну.

9

Неприятности Анны продолжались. В условленное время она приехала на Тверскую площадь, где подобрала молодую женщину с трехлетним ребенком. Они решили побеседовать прямо в машине. Вдова лишь позаботилась о том, чтобы найти место на парковке. Разговаривать и одновременно вести джип она не хотела.

Резкая и бесцеремонная незнакомка в реальности оказалась разбитной сексапильной блондинкой лет двадцати пяти от силы. Она представилась как Евгения Самара и без малейшего стеснения перешла к делу, ради которого, собственно, и вытащила вдову известного шансонье на эту встречу.

– Время спуститься на землю, дорогуша, – жуя жвачку, говорила блондинка. – Ты все время летала где-то там, в своих розовых облаках, и не видела ни черта из того, что происходило у тебя под носом. Да ты и сейчас, даже после гибели Вовы, так, в общем-то, и не приземлилась. Зацепилась за облачко и пытаешься спрятать в него свою мордашку. Нет, не выйдет. Спускайся на землю и посмотри на реальность, детка.

– Да что вы себе позволяете?! – Анна не сдержалась и выразила свое возмущение. – Будете так с подружками разговаривать!

– Не ори. Ребенка испугаешь, – прошипела на это блондинка и добавила: – А мы с тобой и есть подружки. Заочные. Правда, ты о моем существовании никогда не подозревала. Я целых четыре года была любовницей твоего дорогого супруга.

Чего-чего, а такого поворота событий вдова никак не ожидала. Заявление беспардонной собеседницы застало женщину врасплох. Она резко повернула голову, уставилась на нахалку и застыла, будучи не в силах отыскать подходящие слова, чтобы выплеснуть гремучий коктейль, состоящий из ошеломления, злости и недоверия.

– Ну и что ты на меня пялишься? Не веришь? А все так и есть, – гнула свою линию Самара. – Четыре года, от звонка до звонка. Пока ты думала, что Вова весь в делах по уши. А он не в делах был, а во мне! Просекаешь?

– Ты хочешь сказать, что этот ребенок от Володи? – превозмогая ступор, спросила вдова.

– Нет, вы только посмотрите на нее! – театрально воскликнула Евгения. – Что, неужто сразу не догадалась? Ты реально не от мира сего. Ну да ничего. У тебя есть все шансы исправиться, почувствовать вкус настоящей жизни. Я тебе в этом помогу. Да, этот малыш – наш общий с Вовой сын. Дитя страсти, так сказать. Я могла бы тогда сделать аборт, но Вова не позволил. Он захотел, чтобы я сохранила ребенка, любил его, баловал. Да и меня тоже. Но теперь, когда Вова погиб, я осталась с сыночком на руках. В стесненных условиях. Деньги, которые он мне последний раз давал, уже почти закончились.

Анна внимательно слушала блондинку, силясь не заплакать.

– Так ты хочешь, чтобы я помогала тебе и твоему сыну деньгами? – уточнила она максимально отстраненным голосом.

– Нет, милочка, – Самара отрицательно помотала головой. – Ты меня не поняла. Я не помощи от тебя хочу, а половину всех денег, которые тебе достались после смерти мужа. Думаю, что это будет вполне справедливо. В конце концов, я подарила ему продолжателя рода, чего не получилось у тебя. Или ты считаешь, что сын Владимира Тверского недостоин лучшей жизни?

– Я считаю, что ты аферистка, пытающаяся нагреть руки на гибели моего мужа, – взяв себя в руки, заявила Анна. – По-моему, ты все врешь. Не было у тебя связи с моим Володей. Твой ребенок не от него.

– Хреново ты считаешь! – Реакция блондинки не заставила себя ждать. – Никакая я не аферистка. Если ты не веришь, что малыш от твоего мужа, то вот тебе официальный документ. – Девушка извлекла из сумочки какую-то бумагу, протянула ее вдове и попутно пояснила: – Это заключение экспертизы по ДНК. Прочти, и ты поймешь, что я тебе не вру.

Женщина пробежалась глазами по документу. Исходя из его содержания, получалось, что блондинка была права. Владимир Тверской действительно являлся биологическим отцом ребенка. Однако, как и в случае с долгами мужа, Анна усомнилась в подлинности документа.

– Что? Не веришь, что настоящее? – Самара будто уловила ее мысли и продолжила с явным угрожающим нажимом: – Зато газетчики и телевизионщики поверят без проблем. Да и в суде тоже. Ты этого хочешь? Желаешь получить громкий скандал, налепить пятен на репутацию покойного мужа? Если хочешь, то все это будет. Уж поверь, тебе дешевле обойдется, если ты со мной полюбовно договоришься. Если же дело дойдет до суда, то ты потеряешь гораздо больше. Уж будь уверена, я обязательно отсужу у тебя и деньги, и рестораны. Так что, подруженька, лучше не играй с огнем. Я все равно всегда буду идти на один шаг впереди тебя.

Говоря все это, Евгения смотрела на вдову странным скользящим взглядом. Речь ее, полная хамоватых оборотов, была очень уверенной. Анна не могла понять, то ли блондинка так хорошо играла, то ли на самом деле полагала, что сумеет победить. Это непонимание вызывало растерянность, порождало ощущение неопределенности. Женщина не знала, как ей следует поступить в данной ситуации.

Сгоряча она хотела просто выгнать бессовестную вымогательницу из машины и крикнуть вдогонку, чтобы та больше не лезла туда, куда не следует. Но трезвый разум удерживал ее от этого, подсказывал, что вся история сексапильной девахи вполне могла быть чистой правдой. Следовало каким-то образом это проверить.

Так она выбрала золотую середину, если такое вообще возможно при общении с шантажистами и вымогателями. Тверская решила пока не говорить ни «да», ни «нет», а взять время на раздумье.

– Ты тут много всякого наговорила, – выдавила вдова, заставив себя успокоиться. – Очень много информации. Мне нужно подумать, переварить все. Хотя бы пару дней.

– Хорошо. Переваривай. Смотри только, чтобы несварения не вышло. Я сама с тобой позже свяжусь. Не исчезай, принцесса, – все тем же наглым тоном ответила ей Самара и вместе с ребенком вышла из джипа.

При этом она нарочито сильно хлопнула дверью, после чего обернулась и с легким шутовским поклоном прокричала:

– Извиняй, я забыла, что это не холодильник.

Дамочка быстро удалилась со стоянки.

– Вот стерва! – пробормотала Аня, тяжело дыша и крепко схватившись за руль.

Эта встреча ее изрядно утомила, еще больше расшатала нервы, и без того находящиеся на пределе. Чтобы успокоиться, она сделала дыхательную гимнастику и лишь затем завела двигатель. Отъезжая, женщина поглядывала в зеркало заднего вида и в боковые окна машины.

Совершенно неожиданно для себя она увидела знакомую мужскую фигуру. Тот самый загадочный незнакомец, на которого она обратила внимание во время похорон, стоял неподалеку и практически в открытую смотрел на маневрирующий джип Тверской.

Женщина снова разволновалась, но приложила все усилия для того, чтобы волнение никак не сказалось на управлении автомобилем. Она вырулила со стоянки и покатила прочь. Анна окончательно утвердилась в мысли, что странный наблюдатель с определенно уголовной внешностью явно имеет отношение ко всем ее неприятностям.

«Удивительно, что эта белобрысая хамка не засветилась возле него», – подумала Тверская, сворачивая на площадь.

10

Вдова не сумела бы сказать, быстро или медленно минули следующие две недели. Ощущение времени у нее сильно притупилось. Да иначе и быть не могло. Ведь женщине изо дня в день приходилось жить подвешенной на нерве! Ни один день из всей вереницы не выдался спокойным. Постоянно что-то происходило. Правда, без такого экстрима, как разлив бензина в ресторане, разрушение части дома родителей или железобетонная плита, сброшенная с крана. В основном ее донимали словесными угрозами и требованиями.

Раз пять Анне дозванивались неизвестные негодяи и напоминали о растущем долге. Причем все звонки были похожи друг на друга схемой своего исполнения.

Женщина отвечала на вызов и обычно слышала приятный мужской голос. Собеседник вежливым тоном справлялся о ее делах и здоровье. Лишь когда она начинала уточнять, кто с ней разговаривает, все резко менялось. Вежливый тон превращался в снисходительный и подчеркнуто издевательский. Ей говорили, что ее дела и уж тем более здоровье могут резко испортиться, если госпожа Тверская не позаботится о выплате долгов покойного мужа.

Никто из этих субъектов никогда не срывался на крик. Они угрожали ей, в общем-то, без особого напряга. Иногда женщине даже казалось, что данные личности получали немыслимое удовольствие, изводя ее. Она что-то отвечала, ссылалась на то, что копии документов не до конца изучены, точно не установлена подлинность подписей Владимира, которыми были скреплены долговые расписки.

Ее почти не слушали, сразу прерывали и говорили:

– Это не наше дело. Авторитетные люди дали вам шанс, так пользуйтесь же им. Но не забывайте, что счетчик продолжает щелкать.

Вдове пришлось снова пообщаться с Самарой. Блондинка периодически названивала ей, продолжая угрожать. Естественно, что те два дня, которые Анна взяла себе на размышление, ничего не дали. Она никак не могла прийти к окончательному решению по поводу требований разбитной дамочки, представившейся любовницей погибшего шансонье.

Евгения, между тем, тоже пока не спешила, не предпринимала каких-то конкретных шагов к тому, чтобы воплотить в жизнь свои угрозы. Однако в словах и поведении она становилась все наглее и развязнее.

После первой и единственной встречи с ней Анна была уверена в том, что блондинка продемонстрировала потолок своей наглости и хамства. Нет, она ошибалась и понимала это всякий раз, когда во время очередного телефонного звонка блондинка вкручивала в разговор новую фамильярность или похабщину. Общим же посылом ее звонков было обещание созвать пресс-конференцию, чтобы предать дело огласке.

– Уж если я дорвусь до микрофона, то выведу твоего почтенного покойного супруга на чистую воду, – заявила она. – Это как же он мог все завещать только тебе, а своего ребенка оставить без копейки?! Я скажу, что он был негодяем, и об этом напишут во всех газетах и журналах. Тогда посмертной репутации твоего муженька придет полный трындец. Все начнут перемывать ему кости. Мол, мало, что он погуливал, так еще и скупердяем оказался. Людишки-то любят, когда развенчивают кумиров. Ну а твой дражайший супруг тем временем будет непрерывно ворочаться в своем гробу от всех этих пересудов. Думаю, что ты такого не хочешь. Если, конечно, не задумала построить электростанцию на могиле своего мужа, вертящегося в гробу. Он в качестве турбины очень даже подошел бы.

Тверской было неприятно выслушивать подобные тирады, но при этом она делала определенные выводы. Ей казалось, что с такой злостью и сарказмом могла говорить лишь по-настоящему обиженная женщина.

Получалась парадоксальная ситуация. Чем больше блондинка наезжала на покойного певца, тем крепче становилась уверенность вдовы в том, что эта наглая девушка не врет. Но, с другой стороны, Аня не могла взять в толк, как Владимир мог иметь интимную связь с такой вот чертовкой, как Евгения Самара. В ней она видела полную противоположность себе.

К хору всех этих персон нежданно-негаданно присоединился Бренер. После той своей пространной речи, произнесенной на поминках и переполненной всевозможными заверениями в дружбе и обещаниями помочь вдове, продюсер вдруг запел совершенно другие песни. В переносном смысле, конечно. Вокальными данными он никогда не обладал, зато имел хорошее зрение, особенно в тех случаях, когда можно было рассмотреть лишнюю копейку для себя.

Вот и сейчас Артем стал буквально третировать вдову, выдвигать достаточно алчные претензии на часть денег покойного шансонье. После всего пережитого Анна даже и не стала удивляться, когда услышала его. Впрочем, это не означало, что ей было приятно сознавать, что выискался еще один претендент на долю в наследстве.

Продюсер старался выглядеть убедительным. Он взывал к справедливости, утверждал, что сделал из Владимира настоящую звезду. Со стороны Артем смотрелся как настырный дятел, который бесконечно долбил в одну и ту же точку. Хотя сама Тверская, в сотый раз выслушивая его просьбы поделиться по-справедливому, сравнивала продюсера с хитрецом, который вознамерился порыбачить в мутной воде.

– Чтобы и рыбку съесть, и на елку не взлезть, – мрачно сыронизировала вдова, окидывая взглядом человечка, кого, по сути дела, можно было преспокойно именовать предателем.

Тучи все сгущались. Генерал Кущенков сообщил Тверской о результатах экспертизы ксерокопий документов по долгам ее покойного мужа. Ничего утешительного он рассказать не сумел. Судя по всему, шансонье действительно был должен огромную сумму денег людям из очень влиятельной организованной преступной группировки.

По крайней мере, графологическая экспертиза определила, что подпись на документах принадлежит именно Владимиру Тверскому. Группировка, как опять-таки поведал Валерий Максимилианович, имела могущественных покровителей в самых высоких эшелонах власти.

– Ты понимаешь, к лидеру этой ОПГ невозможно подобраться, – с отчаянным надрывом в голосе пояснял он Анне. – Он прикрыт наглухо со всех сторон. Мы даже элементарную проверку его экономической деятельности провести не сможем. Все санкции и полномочия будут в один момент аннулированы, стоит нам только рыпнуться, косо посмотреть в его сторону! Особенно печально осознавать тот факт, что даже я при всем своем положении и множестве связей в верхах оказываюсь не в состоянии что-либо сделать. Это неприступная цитадель. Тут можно сломать все зубы, а заодно и челюсть.

Женщина резонно спросила, что же следует делать в сложившейся ситуации. Генерал развел руками и сказал, что лучше всего встретиться с представителем этих бандитов и заявить о согласии выполнить требования, выдвигаемые ими. Он предположил, что бандиты могут пойти на некоторые уступки, если вдова попытается грамотно поторговаться, добиться лучших условий.

– А если ты просто упрешься и будешь их игнорировать, то ничего хорошего из этого не выйдет. – Валерий стал обрисовывать возможную картину развития событий в случае отказа Анны погасить долги мужа. – Да, мы можем предоставить тебе круглосуточную охрану. Но это мало что изменит. Даже если мы встанем вокруг твоего дома в три кольца, эти негодяи все равно найдут способ, позволяющий добраться до тебя. Но начнут-то они наверняка с твоих родственников.

После этого Анна Тверская обратилась за помощью к Резвану Алиеву. Она предположила, что если уж генерал МВД не был в состоянии оградить ее от претензий бандитов, то влиятельный криминальный авторитет, наверное, каким-то образом сможет повлиять на изменение ситуации к лучшему.

При встрече с ним выяснилось, что он ни сном ни духом не ведал ни о каких былых долгах Владимира. Авторитет заявил, что ничего не слышал и о том, что кто-либо из лидеров преступных группировок высказывал претензии на деньги погибшего шансонье. Поэтому, по его словам, экспертиза могла и ошибиться. Тем более что исследованию подвергся не оригинал долгового документа, а ксерокопия.

В ходе разговора Анна упомянула о блондинке и ребенке, которого та выдавала за внебрачного сына Тверского. Вот тут уж кавказец напрямую, без обиняков признался в том, что мальчик действительно родился от певца.

– Я давно об этом знал, – ничуть не смущаясь, проговорил он. – Но не хотел рассказывать тебе. Ты сильно расстроилась бы. Да и мужскую солидарность еще никто не отменял.

У Анны заныло сердце. Снова получалось так, что до гибели Володи она жила словно слепой котенок, запертый в маленькой каморке. Лишь сейчас глаза ее стали раскрываться, и оказывалось, что мир вокруг совсем не такой, как ей представлялось еще недавно.

Резван посоветовал Анне выполнить требования Евгении Самары, отдать ей половину всех активов и бизнеса покойного шансонье.

– Это же его ребенок. В нем течет Володина кровь. Блондинка, о которой ты говоришь, сама вряд ли сможет обеспечить малышу достойную жизнь. Пускай она хоть трижды хамка и нахалка, но мальчик-то здесь при чем? Я думаю, что ради него ты могла бы и согласиться на условия этой девки. Ведь если ты ей не поможешь, то скандал и прочее вполне переживешь. А вот как ты справишься с угрызениями совести, это еще очень большой вопрос, – приняв облик эдакого мудрого старца, рассуждал Алиев.

Вдова пока не была готова принять окончательное решение по этому вопросу. Сомнения продолжали глодать ее изнутри.

Настроение у Анны было таким, что хоть в петлю лезь. Она не знала, с кем еще можно поговорить, чтобы получить если не дельный совет, то хотя бы призрачное успокоение.

Однажды вечером, когда на нее накатила очередная волна уныния и безысходности, вдова села за руль джипа и укатила из дому. Она не собиралась топить свою меланхолию в стакане с виски либо лечить ее встряской в каком-нибудь модном элитном ночном клубе.

Анна направилась на Троекуровское кладбище. Ее влекло непреодолимое желание побыть одной на могиле единственного любимого человека, который безвозвратно ушел в мир иной. Он наверняка не допустил бы всего этого сумасшествия, которое творилось теперь вокруг нее. По пути она вспоминала прекраснейшие моменты, связанные с Володей, улыбалась и плакала. Все ее эмоции перемешались, а нервы были стянуты в тугой клубок.

Вдова помнила, где находится могила покойного мужа. Перекрестившись, она миновала ворота кладбища и побрела по аллейке мимо крестов и памятников. Шла она достаточно медленно, словно подчеркивала тем самым, что бег и суета нашего бренного мира остались там, за кладбищенскими воротами.

Ее пульс с каждым шагом учащался. Женщина не только слышала, как бьется в груди сердце, но и чувствовала, как каждый удар отдавался в висках. Ощущение было не из приятных. Ее ноги невольно стали подкашиваться, а в глазах, будто стоп-кадры документального фильма, возникали картинки дня похорон. Вот здесь стояло оцепление. Отсюда увели ретивого зеваку. А там…

Анна резко выдохнула и глубоко вдохнула, пытаясь тем самым справиться с наваждением и взять себя в руки. Однако эта дыхательная гимнастика оказалась бесполезной. Тверскую вдруг повело в сторону. Ей пришлось схватиться руками за ближайшую ограду, чтобы не свалиться на землю.

Благо силы и рассудок не покинули ее полностью. Она снова отдышалась, подняла голову и увидела, что прямо на дорожке, ведущей к могиле Владимира, возникла мужская фигура.

Вдова вздрогнула, так как сразу поняла, кто это. Тот самый таинственный незнакомец, которого она видела на похоронах, теперь размеренным, но очень твердым шагом направлялся в ее сторону. Предчувствуя самое плохое, что только может быть, Анна попятилась назад. Ей хотелось бежать прочь и не оборачиваться, но ноги предали ее, никак не желали слушаться.

Незнакомец между тем приближался. Страх охватил женщину полностью, без всякой пощады. Понимая, что не может бежать, она попыталась закричать, однако ее горло было перехвачено жутким спазмом. Все это напоминало ночной кошмар. Но вот только очнуться, стряхнуть его никак не получалось.

Она обернулась, чтобы посмотреть, насколько близко подобрался к ней мужчина. Между ними уже было всего несколько метров. Этот человек что-то говорил, но Тверская не слышала ничего, кроме своего пульса, учащенного до невозможности. В глазах вдовы потемнело. Она рухнула на землю.

11

В подземном гараже, занимавшем цокольный этаж элитного дома, стоял микроавтобус с тонированными стеклами. В салоне находились двое. Лишь по голосам можно было понять, что это мужчины.

На этаже царил полумрак. Освещение внутри микроавтобуса включено не было. Мужчины, ведшие беседу, едва могли разглядеть друг друга, а уж со стороны их вообще нельзя было заметить. Угадывались лишь маловыразительные силуэты.

Для того чтобы хоть что-то разглядеть, следовало подойти вплотную к микроавтобусу. Делать этого никто не пытался, а если бы вдруг и собрался, то остаться незамеченным все равно не сумел бы. Звук шагов всякого, кто шел по гаражу, моментально отзывался эхом. Поэтому собеседники на все сто были уверены в том, что никто не подберется к ним со стороны и не подслушает.

Их разговор был подчеркнуто деловым, велся по существу. В нем не было места ни шуткам, ни лирическим отступлениям, ни пустым репликам. Собеседники явно находились в неравном положении. Один из них был подчиненным, а второй – его хозяином, боссом.

Подчиненный отличался примечательным хриплым голосом. Он постоянно сбивался на более громкий тон, чем это было необходимо. Хозяин же говорил тихо, но неизменно уверенно и властно. Так, наверное, держался бы великий стратег, убежденный в своей правоте, который разложил все карты и принял единственно верное решение о внезапном наступлении на противника. Несмотря на голос, какой-то блеклый, лишенный эмоциональности, он упивался тем, что вершил чужие судьбы так легко, будто передвигал фигурки по шахматной доске.

– Почти полмесяца прошло. Так где же результат? – спросил он.

– Баба явно дозревает до нужного решения. Еще несколько дней, и она приползет с согласием, – отвечал хриплоголосый тип, стараясь держаться твердо. – Все отдаст. Никуда не денется. Мы же столько всего сделали, чтобы надавить на нее. Должна же она в конце концов сломаться!

– Это уверенность, подкрепленная чем-то конкретным, или же просто желание? – уточнил босс и проговорил, не дожидаясь ответа: – Видимо, вы мало на нее давили, раз она все еще созревает. Другая давно сдалась бы. Не такой уж и слабой она оказалась. Ну да ничего. Сломаем. Уговоры пора заканчивать. Нужно снова, как и в самом начале, приступить к убеждению через действие. Вот что нам даст положительный эффект, а не все эти игры в телефонных вымогателей.

– Так что, опять активное давление? – переспросил подчиненный.

– Да. – Великий стратег утвердительно кивнул. – Надавите на нее покрепче. Тем более что в средствах вас никто не ограничивает. Ты со своими пацанами наверняка прижучишь эту одинокую закошмаренную бабенку. Только не забывай, что она нам нужна живой.

– Я постараюсь сделать все чин чинарем, – заявил хриплый мужчина, внутренне ликуя по поводу доверия, проявленного со стороны хозяина. – У меня, кстати, была одна задумка еще во время первой фазы, но я ее отбраковал. Тогда она показалась мне больно уж жесткой, а вот теперь будет в самый раз.

– Это хорошо, когда в ответ на спрос хозяина сразу же рождается предложение. – Босс оскалился. – Сейчас я не хочу вдаваться в подробности твоей задумки. Просто реализуй ее на практике.

– Да не вопрос! – тут же подхватил его слова собеседник, который явно ожидал завершения разговора, однако ошибся.

Хозяин выдержал небольшую паузу, будто вспоминал, что еще нужно было сказать, а потом заявил:

– Кстати, я так и не понял одну вещь. Что там за деваха с ребенком на руках объявилась? За каким хреном ее к вдове принесло? Вы вообще на нее хоть какое-то внимание обратили?

– Обратили, – растерянно ответил хриплоголосый тип.

– Ага. Наверное, только на ее бюст, а не на суть дела, – выдал босс.

– Мы были уверены в том, что это какая-то ее подруга, – малоубедительно промямлил его подчиненный, понимая, что оправдываться перед этим могущественным и влиятельным человеком просто бессмысленно.

– Ты не выкручивайся, а запоминай, что еще надо сделать. – Стратег и на самом деле не стал слушать оправданий. – Просто возьми и пробей точно, кто она такая, чего хочет и что за ребенка с собой таскает. Уж больно подозрительной кажется ее легенда. Ушлых девок, конечно, хватает. Но чутье мне подсказывает, что сама она до такого вряд ли додумалась бы. Поэтому постарайся выяснить, откуда у нее ноги растут. Не в буквальном смысле, конечно. А потом как знаешь. Может быть, полезное с приятным сумеешь совместить. Только не забывай, что полезное должно быть на первом месте. Я говорю о работе на меня.

Хриплоголосый тип приложил руку к груди и несколько манерно поклонился, выражая тем самым преданность своему хозяину.

12

Анна и тот самый неизвестный мужчина сидели в беседке, стоявшей неподалеку от могилы Владимира Тверского, и мирно беседовали. Все подозрения вдовы насчет загадочного незнакомца, как и приступ ужаса, охвативший ее на кладбище, оказались напрасными. Мужчина сказал, что его зовут Денис Карбалевич, и сообщил, что когда-то сидел вместе с Володей в одной колонии. Анна не видела в нем ни малейших признаков агрессии и согласилась на разговор.

– Да, мне с вашим мужем довелось чалиться в одной зоне, – проговорил Денис так неспешно, словно тщательно подбирал каждое слово. – Время было еще то. Иногда думаю об этом, и одолевают сомнения. Не знаю, хотел бы я вернуться в те годы или же нет. Зона, сами понимаете, не сахар. Но вот благодаря Володе у меня имеются и светлые воспоминания о том времени.

Тверская внимательно смотрела на него, стараясь ничего не пропустить.

– Извините, а вас за что в тюрьму посадили? – спросила она. – Я по рассказам Володи знаю, что многие тогда попадали на зону за участие в организованных преступных группировках. Хотя хватало и дутых дел. Как, например, у моего мужа. Его просто подставили. Он оказался в нужное время в нужном месте.

– Нет! – Карбалевич грустно ухмыльнулся. – Я не имел абсолютно никакого отношения к тем группировкам, даже косвенно никак с преступным миром не был связан. Впрочем, преступником при желании можно счесть кого угодно.

– Это как-то связано с вашей тогдашней работой? Или же какой-то несчастный случай произошел? – Аня не могла удержаться, на нее накатила волна любопытства.

Мужчина поднял на нее свои грустные серые глаза, и на мгновение они блеснули невероятно живым огоньком.